Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Проблематика изучения современных прозвищ как антропонимической категории 12
1.1. Вопрос о прозвище как неофициальном идентификаторе человека: структурно-семантический подход 12
1.2. Классификация прозвищ в современных исследованиях 23
1.3. Общая характеристика среды бытования молодежных прозвищ 33
1.4. Функции прозвищ в языке и речи 37
1.5. Психологический и этический аспекты бытования прозвищ 40
1.6. Лексикографирование прозвищ 46
Выводы 51
2.1. Методика сбора фактического материала 55
2.2. Семантические особенности современных молодежных прозвищ 58
2.2.1. Общая характеристика собранного материала 58
2.2.2. Прозвища в дошкольных образовательных учреждениях 59
2.2.3. Прозвища в учреждениях среднего общего образования 68
2.1.1. Прозвища в учреждениях среднего профессионального образования 86
2.2.1. Прозвища в учреждениях высшего профессионального образования 98
2.2.2. Прозвища в иных молодежных группах (на примере участников игры «Дозор») 116
2.3. Структурно-грамматические особенности современных молодежных
прозвищ 118
2.3.1. Общая характеристика собранного материала 118
2.3.2. Прозвища в дошкольных образовательных учреждениях 119
2.3.3. Прозвища в учреждениях среднего общего образования 121
2.3.4. Прозвища в учреждениях среднего профессионального образования 124
2.3.5. Прозвища в учреждениях высшего профессионального образования 126
2.3.6. Прозвища в иных молодежных группах (на примере участников игры «Дозор») 129
2.4. Особенности функционирования современных молодежных прозвищ 129
2.4.1. Общая характеристика собранного материала 129
2.4.2. Прозвища в дошкольных образовательных учреждениях 130
2.4.3. Прозвища в учреждениях среднего общего образования 131
2.4.4. Прозвища в учреждениях среднего профессионального образования 132
2.4.5. Прозвища в учреждениях высшего профессионального образования 133
2.4.6. Прозвища в иных молодежных группах (на примере участников игры «Дозор») 134
2.5. Психологические и этические особенности бытования современных молодежных прозвищ 135
2.5.1. Общая характеристика собранного материала 135
2.5.2. Прозвища в дошкольных образовательных учреждениях 137
2.5.3. Прозвища в учреждениях среднего общего образования 139
2.5.4. Прозвища в учреждениях среднего профессионального образования 143
2.5.5. Прозвища в учреждениях высшего профессионального образования 145
2.5.6. Прозвища в иных молодежных группах (на примере участников игры
«Дозор») 152
Выводы 154
Заключение 159
Библиография 168
- Классификация прозвищ в современных исследованиях
- Психологический и этический аспекты бытования прозвищ
- Прозвища в учреждениях высшего профессионального образования
- Прозвища в дошкольных образовательных учреждениях
Классификация прозвищ в современных исследованиях
В «Словаре ономастической терминологии» даются следующие определения этих антропонимов: «Личное имя – вид индивидуального антропонима. В русской традиции основное, официальное имя, данное человеку при рождении» [Подольская 1978: 69]; «Отчество – вид антропонима. Именование, произведенное от имени отца» [Там же: 107]; «Фамилия – вид аптропо-пима. Haследуемое официальное именование, указывающее на принадлежность человека к определенной семье или (редко) выбранное для себя взрослым человеком» [Там же: 155].
Официальные идентификаторы исследуются и в синхронии, и в диахронии. Имена рассмотрены в работах В. В. Анисимовой [2004], И. Ю. Баранова [2010],Т. В. Бахваловой [1972], Э. О. Гавриковой [2005], Е. Ф. Данилиной [1969], И. В. Даниловой [2004], М. Ю. Дерябиной [2004], Г. Ю. Добровой [1991], В. А. Ермолович [2005], И. А. Королевой [1997, 2000, 2005, 2005а], В. А Никонова [1967, 1967а, 1971, 1974, 1988], А. А. Романова [2000], О. И. Соколовой [2004], А. В. Суперанской [1958, 1966, 1967, 1967а, 1969, 1970, 1972, 1976, 1977, 1981, 1990], А. В. Сусловой [1978], М. В. Федоровой [1995 и др.], В. А. Щаницына [1989], Л. М. Щетинина [1966]. Отчества привлекают меньшее внимание [Валеев 1981; Горбаневский 1988; Зинин 1972; Кононенко 1986; Королева 2000а, 2002; Ратников 1993; Симина 1973; Унбе-гаун 1971; Чичагов 1959 и др.]. Фамилии – главный идентификатор в настоящее время – исследованы в разных аспектах В. Ф. Барашковым [1970], М. В. Горбаневским [2008], И. А. Королевой [1997а, 1998, 1999, 1999а, 2000б, 2004, 2006в, 2007], В. А. Никоновым [1980, 1983, 1984, 1988а, 1993], Е.Н. Поляковой [1997], Г. Я. Симиной [1969], А. В. Суперанской [1996, 1976, 1981], Ю. Я. Федосюком [2004] и др. Изучается история отдельных имен, которые стали основой отчеств и фамилий [Добродомов 1997; Никонов 1988а; Комарова 1994, 1995 и пр.]. Рассматривается процесс формирования современной трехчленной антропонимической структуры [Бредихина 1990; Ган-жина 1992, 1998; Королева 2000; Пахомова 1984; Скрябина 1983 и др.].
Помимо официальных идентификаторов, в коммуникации используются и неофициальные – прозвища, псевдонимы, никнеймы. Именно эти именования, особенно прозвища, и характеризуют личность с разных сторон в неформальной, бытовой коммуникации.
Прозвища, как в диахронии, так и в синхронии активно номинируют личность, так как они, в отличие от официальных антропонимов, мотивированы, связаны с образными и эмоциональными оценками, часто непосредственно характеризуют человека, используются как «в глаз», так и «за глаза». Динамика бытования прозвищ в разновозрастных группах показывает социализацию личности, развитие личностных особенностей, формирование отношений в коллективе.
Так как прозвища бытуют в разных сферах социума, то и исследуются они разноаспектно. Наиболее изучены сельские прозвища, функционирующие в традиционном сельском замкнутом быту, где люди давно и хорошо знают друг друга; сельские прозвища наиболее традиционны, устойчивы и активны для называния человека [Архипов 1973; Бахвалова 2001; Блецвак 2001; Верховых 2008; Денисова 2005; Луговой 2003 и др.; Дранникова 2004; Журавлев 1984; Королева 1993; Линдеман 1903; Лихачев 1893; Маюрова 2001; Робустова 2009; Руббо, Шарамко 1995; Ухмылина 1969; Шарамко 1995; Шостка 2009 и др.]. Есть работы, в которых рассматриваются прозвища в семейном общении [Королева 2000в, Суперанская 2004], в производственных коллективах [Суперанская 2004]. Затрагиваются для изучения общие вопросы бытования прозвищ [Адамушко 1987; Бахвалова 2001; Визгалов 1973; Ганжина 2002; Данилова 2004; Никулина 1991; Стрельцова 2010 и др.]. В последнее время появляются диссертационные исследования, в которых на материале других языков (в частности, французского языка Африки [Лангнер 2010], английского [Цепкова 2011], немецкого [Шпар 2012] и др.) исследуются теоретические вопросы, связанные с различными аспектами бытования прозвищ: социокультурный, социолингвистический, лингвокультурологиче-ский, психологический, функционально-прагматический и пр. Как видим, прозвища сегодня привлекают внимание исследователей как антропонимиче-ская категория.
Однако в настоящее время наиболее интересная сфера бытования прозвищ – молодежная, которая пока еще недостаточно изучена и требует дополнительного исследования.
Первые работы в этом направлении появились только в середине 80-х гг. XX века. Это фрагментарные статьи в научных сборниках, такие, как статья Т. Г. Макаровой «Прозвища-дразнилки (на материале школьных прозвищ)» [1983]; статьи З. П. Никулиной «Индивидуальные прозвища школьников» [1974], «Лексико-семантические и структурные особенности отфа-мильных детских прозвищ» [1972], «О специфике индивидуальных прозвищ разных возрастных групп» [1975] и некоторые другие. В последние годы появляются отдельные диссертационные работы, в которых частично рассматриваются молодежные прозвища: Е. И. Попова [2009], М. Ю. Стрельцова [2010]. Особо отметим работу И. С. Стахановой, которая носит теоретический характер и анализирует функциональный аспект школьных прозвищ. Таким образом, возникла потребность рассмотреть динамику бытования прозвищ в разных возрастных молодежных группах, что позволит проанализировать изменения прозвищного самосознания молодого человека и отразить специфику восприятия прозвища его носителем. Несомненно, подробное рассмотрение структурно-семантического и функционально-динамического аспектов использования прозвищ в разновозрастной молодежной среде (детский сад, школа, колледж/техникум, вуз) даст возможность показать формирование культуры личности, в частности – культуры речи на уровне использования прозвищ как неофициального идентификатора молодого человека.
Психологический и этический аспекты бытования прозвищ
В любой области знания необходимо определение изучаемого явления, в частности, в ономастике, где терминология в целом не упорядочена. Неоднозначно трактуется и термин прозвище, что связано с его рассмотрением с разных точек зрения: лингвистической, этнографической, фольклористической и пр. Также важную роль в вопросе бытования термина «прозвище» сыграло историческое существование терминов «прозвание», «проименова-ние», «присловье», «кличка». Последний широко применим в настоящее время в криминальной и околокриминальной среде.
Не рассматривая историю формирования самого термина прозвище2, обратимся к «Словарю русской ономастической терминологии» Н. В. Подольской, где дается следующее определение: «Прозвище – вид антропонима. Дополнительное имя, данное человеку окружающими людьми в соответствии с его характерной чертой, сопутствующим его жизни обстоятельством или по какой-либо аналогии» [Подольская 1978: 175]. Как видно из определения, автор словаря главным считает характеризующий личность признак, являющийся мотивом номинации в каком-либо определенном коллективе.
Прежде чем обратиться к структурно-семантическим признакам выделения прозвищ, представляем краткую историю изучения этого идентификатора в русской ономастике. Изучение прозвищ тесно связано с развитием такой области ономастики, как антропонимика. И. А. Королева разделяет ее на дореволюционный период (XIX в. – начало XX в.) и послереволюционный [Королева 2000: 8].
2 Подробно историю прозвищ см.: [Королева 2003: 93–96]. В первый период работа над прозвищами имеет фрагментарный и исключительно описательный характер [Балов 1896, 1901; Болховитинов 1813; Вельтман 1890; Карпович 1886; Лихачев 1893; Морошкин 1863; Соболевский 1890; Соколов 1891; Степович 1882; Сумцов 1889; Тупиков 1892; Харузин 1893; Чечулин 1890; Ястребов 1893; и др.]. В основном идет сбор материала.
В середине XX в. фундаментальный вклад в развитие русской ономастики и, в частности, в изучение прозвищ внесли А. М. Селищев [1948] и В. К. Чичагов [1959]. Первый дал подробную семантическую классификацию старых дохристианских именований, выделяя 19 групп с учетом номинативных особенностей. Однако он не разделял имена и прозвища. Отдельной категорией прозвища представил Чичагов, попытавшийся решить ряд основополагающих вопросов о разграничении в истории имен и прозвищ, неофициальных уличных фамилий и семейных прозвищ, индивидуальных и групповых прозвищ и пр.
В 60-х гг. XX вв. начинается второй период в развитии русской ономастики, характеризующийся расширением круга проблем, увеличением фактической базы исследования, выделением направлений в работе по комплексному изучению антопонимической системы. Для второго периода характерен локальный сбор прозвищ, их описательная, но разноаспектная характеристика [Архипов 1973; Грищенко, Клименко 1976; Писеукова 2001 и др.].
В.И. Тагунова рассматривает исторический аспект бытования прозвищ, указывая, что данные именования – это «слова, которые существовали в русском языке как нарицательные и употреблялись в определенные исторические периоды наряду с календарными именами в качестве прозвищ» [Тагуно-ва 1967: 32–47].
Существует ряд работ, в которых исследуется семантика современных прозвищ [Никулина 1976а, 1978, 1980а, 1983, 1983а, 1984, 1985], анализируется их грамматический аспект – в частности, деривационные модели и структурные особенности [Визгалов 1973; Воронина 1974; Данилина 1979; Карпенко 1974; Мещерякова, Николаев, Мещерякова 1973, Никулина 1977, 1980, 1982, 1987, 1991]. Естественно, рассматривается образность прозвищ [Беляева 2004, Карташова 1985, Макарова 1983, Славнова 2003]. Ведущий специалист по изучению этого вида именований А. В. Суперанская в работах, посвященных «прозвищным» фамилиям, отмечает стабильность способов номинации и высокую частотность современных прозвищных основ [1973, с. 278], поэтому научный интерес представляют все ее работы по ономастике [1964, 1964 а, 1969, 1976, 1976а, 1976б, 1970, 1973, 1974, 1978, 1979, 1981, 1984, 1990, 1996, 1999, 2000, 2004, 2009].
В последние годы рассматриваются новые аспекты, идет расширение информативного поля по изучению прозвищ. Так, в частности, рассмотрению подлежат прозвища в СМИ [Стрельцова 2007], семейные прозвища [Королева 2008]; появляются работы, описывающие прозвища в коллективах: в профессиональном, школьном [Стаханова 2011], студенческом [Попова 2009], сельские прозвища исследованы Т. Т. Денисовой [2007]. Однако это лишь фрагментарные наблюдения.
Как видно из приведенного обзора, в центре внимания исследователей – проблемы семантики и структуры этих именований. Можно выделить структурно-семантический подход, который имеет место в основных работах ономастов.
Присвоение прозвищ людям является традицией, прочно закрепившейся в обществе. Подтверждением может послужить тот факт, что в разных регионах даются одинаковые прозвища по одному какому-либо признаку. Сама по себе семантика прозвищ уже давно является объектом дискуссий среди исследователей-ономастов. В современный период, начиная со второй половины XX в., наиболее остро акцентируется внимание на содержательных характеристиках личных идентификаторов.
В рамках антропоцентического подхода в науке в лингвистической литературе большое внимание уделяется характеристике различных качеств и способностей человека средствами языка [Бахвалова 1976: 23-29]. В языке запечатлен физический облик человека, его внутреннее состояние, эмоции, интеллект, отношение к предметному и непредметному миру, природе, что отражено в том числе и прозвищами.
Достаточно полно и подробно тему семантики прозвищ раскрывает З. П. Никулина в статье «О структуре и формировании семантики прозвища» [1984]. Она утверждает, что собственное имя обладает реальным значением, которое может быть представлено в виде семной структуры, определяется местом имени в общей системе единиц и вариабельно в зависимости от принадлежности к тому или иному ономастическому классу.
Исследователь разделяет неоднородный номинативно-выразительный прозвищный пласт антропонимии на две группы. Первая представляет собой нехарактеризующие прозвища, возникшие на базе личного имени/фамилии именуемого или на базе имени/прозвища его родственника. Например: Суслик (Суслов), Нюшиха (мать зовут Нюша). В семантическую структуру этих выразительных номинативных единиц включены лишь категориальные признаки «человек», «единичность». Однако если обратиться к значению аффиксов, то можно отметить, что и эти прозвища становятся характеризующими: Нюшиха – с помощью суффикса -их- (со значением отношения в миру). Кроме того, характеризующий признак появляется ассоциативным путем: отфа-мильное прозвище Суслик соотносится с прозвищем отапеллятивного характера, которое вызывает ассоциацию с признаком животного.
Характеризующие, отражающие свойства именуемого прозвища составляют вторую группу в работе З. П. Никулиной. Помимо категориальных признаков, в их денотативно-сигнификативное семантическое ядро включена характеризующая сема – отличительный признак единичного лица, либо оценка. Например: Баран (упрямый, как баран), Варвар (злой нрав), Пчелка (маленькая, трудолюбивая), Уралочка (приехала из-за Урала).
Прозвища в учреждениях высшего профессионального образования
В своем исследовании мы при сборе фактического материала выделили целевые группы носителей прозвищ на территории г. Смоленска, разграничив их на четыре возрастные категории в соответствии с существующей системой воспитательно-образовательных учреждений «детский сад – школа – колледж/техникум – вуз». Каждая их этих групп характеризуется определенными возрастными рамками: дошкольники – 3-6 лет, школьники – 7-14 лет, учащиеся колледжей – 14-18 лет, студенты – 16-23 года. Данный ценз весьма условен, взят с опорой на деление детства и молодежи в исследованиях социологов (С.Н. Иконниковой, И.С. Кона и др.) и реальное анкетирование.
Как уже было отмечено, сбор материала проводился методом анкетирования и прямого интервьюирования. Нами были разработаны 3 варианта анкет для дошкольных учреждений, школ, колледжей/техникумов и вузов (анкета общая), чтобы максимально облегчить работу респондентов (см. Приложение 1).
Стартовой возрастной группой были дошкольники. По мере проведения опроса стало ясно, что охват широкой детской аудитории в исследовании значительно затруднен такими факторами, как отказ заведующих учреждений от участия в анкетировании, утверждения методистов и воспитателей о том, что в саду не и не может быть прозвищ, нередко основанное на заведомо негативном понимании прозвища как категории. В результате были задействованы представители педагогических коллективов и родители детей из 11 дошкольных учреждений г. Смоленска: №№ 9, 16, 17, 27, 28, 29, 31, 40, 66, 67, «Кристаллик». В этих детских садах нам удалось распространить 400 анкет. Однако бОльшая часть из опросников оказалась испорченной или со держащей ответ «нет» на вопрос «Есть ли у Вас прозвище?». Таким образом, у нас находилось 102 листа с указанием на наличие прозвища. Далее, изучая ответы, мы пришли к выводу, что не все именования, указанные в анкетах, правомерно считать прозвищами. В итоге, в дошкольной возрастной группе нами было выявлено всего 68 единиц.
Затем мы распределили количество анкет равномерно на три части для охвата старших возрастных групп: школьников, учащихся колледжей и студентов вузов. Таким образом, в школах мы распространили 1633 анкеты. Так как предполагалось активное участие педагогического коллектива и, прежде всего, самих школьников в исследовании, а также учитывалась достаточно большая численность опрашиваемых, то для анкетирования мы выбрали 3 школы г. Смоленска: СОШ №№9, 26, гимназия №1. Опросники распределялись среди представителей всех звеньев. По окончании сбора материала были отсортированы опросные листы, и стало ясно, что примерно половина из них непригодна для анализа, т.к. либо анкеты не заполнены должным образом, либо содержат отрицательный ответ на вопрос о наличии прозвища. В результате, к дальнейшему рассмотрению были допущены только 846 анкет. Однако и из них не все содержали указание на прозвище как таковое. Поэтому после окончательного отбора нами было выявлено лишь 456 единиц. Кроме того, в ходе опроса школьников мы дополнительно получили 57 дразнилок.
Таким же образом проходила фильтрация материала в возрастной группе учащихся средних профессиональных образовательных учреждений – 1633 анкеты были направлены в 9 смоленских колледжей и техникумов: Смоленский техникум электронных приборов, Смоленский колледж экономики, статистики и права, Смоленский автотранспортный колледж, Смоленский колледж телекоммуникаций, Смоленский педагогический колледж, Смоленский строительный колледж, Смоленский текстильный техникум, Смоленский кооперативный техникум, Смоленской областное музыкальное училище. Однако педагоги и руководство некоторых учреждений, получив опросники, впоследствии заявили об отказе от участия, мотивировав это чрезмерной занятостью учащихся в непосредственной учебной и профессиональной деятельности. В остальных средне специальных учебных заведениях мы собрали 405 анкет с положительными ответами о наличии прозвищ. Таким образом, в коллективах всего 4 учреждений (педагогический, строительный, колледж телекоммуникаций и кооперативный техникум) мы собрали 143 собственно прозвища.
1634 анкеты мы распространили среди студентов 8 высших учебных заведений г. Смоленска: Смоленского государственного университета, Смоленской государственной медицинской академии, Смоленской государственной сельскохозяйственной академии, Российского государственного университета туризма и сервиса, Российской академии народного хозяйства и государственной службы, Смоленского государственного института искусств, Смоленской государственной академии физической культуры, спорта и туризма, Смоленского филиала российского университета коммерции. Опрошены учащиеся разных курсов, в результате чего нами было получено 1211 анкет с положительными ответами на главный вопрос анкеты. Однако «настоящих» прозвищ оказалось в два раза меньше – 539 единиц.
30 прозвищ было получено прямым интервьюированием в ходе опроса представителей вневозрасной группы – участников игры «Дозор». Данные носители были опрошены экспериментально, так как представляли особый интерес в качестве членов коллектива, объединенных не возрастными рамками, а общим увлечением, что предполагало отличие в особенностях бытования прозвищ. Несмотря на определение «вневозрастная» группа, в основной своей части игроки «Дозора» – это молодежь. Мы посчитали возможным включить рассмотрение прозвищ участников этой игры как конечное звено анализируемой цепочки.
Прозвища в дошкольных образовательных учреждениях
Семантическая природа школьных прозвищ данной группы может носить и метонимический характер. ЛЕзвие меча как неотъемлемая часть образа парня, увлекающегося реконструкторскими постановками и фехтованием, становится идентификатором человека в целом. Школьник, который любит все, что связано с автомобилями, также получает прозвище – элемент интересующей его области познания – МотОр. Манера расписываться тремя буквами ROB становится метонимичным прозвищем школьника, так же, как и привычка повторять англоязычное «the best» превратилась в «визитную карточку» – прозвище молодого человека The BEst. К такого рода именованиям отнесем и прозвище СмолА: школьник регулярно напоминает товарищам, что он смолянин и гордится этим.
Однако есть в этой группе и прямые описания деятельностных особенностей учащихся: БЕстолочь (у девушки нет привычки обдумывать свои поступки), ШАрк (мальчик ходит, шаркая ногами, что негативно оценивается ребятами), ШепелЯва (у девочки дефект дикции). Как видим, негативной оценки в поведенческих прозвищах немного.
Наделяют друг друга прозвищами школьники и за специфические черты характера, что наиболее ярко описывает носителя. Для этого часто используются сравнения: с животными (ВорОна, КаркУша – за болтливость, ЖУчка, ЛисИчка, НалИм – за хитрость, КОшка – за доброту, ласку, ОслЁнок – за упрямство), реальными людьми и персонажами (БетхОвен – за талантливость в музыке, ВАше СиЯтельство – за высокомерие, ДжЕкки ЧАн – за находчивость, ДомовОй – за склонность к домоседству и веру в потустороннее, ДроботЕнко – за чувство юмора, КИллер – за решительность и некую «черствость», СнЕжная КоролЕва – за холодность, сдержанность в характере, ФилОсоф – за мудрость, ХозЯин – старосте за управление классом, по мнению классного руководителя, ЧувЫрла – за манеру оскорблять внешность других девушек, ЧУкча – за пристрастие вставлять слово «однако» в любой контекст, ЧУрка – за коверкание речи на манер кавказского акцента); мета-форизируется значение и названий предметов неживой природы: АппендицИт (девушка обладает долгим терпением, но потом может сорваться, и всем придется плохо), БОстон (более соотнесенное со словом босс, чем с названием города в США, о начальственных манерах школьника), ВИрго (девочка по знаку зодиака Дева, а по-латински это virgo), ВолчОк (энергичная школьница, все время что-то делает, «крутится, как юла, волчок»), КонфЕтка (школьница любит льстить, ее речи зачастую «приторны»), ЛАмпочка (у нее «светлый ум»), ЛимОн (мальчик часто делает «кислую» мину), ЛипУчка (мальчик дотошен в расспросах), МИкки МАус (школьник предпочитает все заграничное отечественному, а образ америанкого мультипликационного мышонка часто стереотипно символизирует для россиян «импорт»), МинипУт (мальчик «не от мира сего», живет как бы в какой-то своей сказочной стране), МясорУбка (парень может преодолеть любые трудности, «перемалывать» жизненные неурядицы), НОтка (в значении «акцент» – у школьницы тонкая, творческая натура), ПеченЮшка (девочка добрая, приятная в общении), ПтИчий ГрИпп (ипохондрик), ФЕн (легко внушаемый, говорит то, что ему сказано – включается, как фен).
Приведем примеры прозвищ, которые подробно описаны в анкетах как маркеры, даваемые за какие-то конкретные действия или точные качества: БотАник (трудоголик в учебе), ВлюблЁнная (девочка может влюбиться с первого взгляда), ВоображУля (девочка с богатой фантазией и высоким самомнением), ЗлЮка (девочка часто злится), ЛизОк-ПодлИзок (девочка не скрывает манеры «подлизываться» к власть имеющим), ЛошАрик (от жаргонного лох – «неудачник»: школьника часто преследуют неудачи), ЛУчший (парень привык быть первым во всем), СпортсмЕн (парень занимается легкой атлетикой и склоняет всех к спортивному образу жизни), СпОнсор (школьник из состоятельной семьи, часто угощает друзей), СтЕрвочка (девушка вредная и умеет управлять людьми), ТУпень (юноша не отличается высоким интеллектом).
По сходству с известными личностями и, следовательно, от именований этих персон, получили прозвища всего 14 школьников, однако стоит отметить, что ассоциировались они у авторов именований, в основном, с представителями российской эстрады, богемы, телевидения и кинематографа: БОрман (кинематографический немецкий шпион), БУзова, СобчАк, ТарзАн (светсткие личности), НЯня ВИка (телевизионный персонаж), РЭмбо (воинствующий персонаж американского боевика), ШварценЕггер (актер и политик Арнольд Шварценеггер); представителями музыкального Олимпа: Зем-фИра, МАртин (латиноамериканский певец Рикки Мартин), МоисЕев (певец Борис Моисеев), ТИмати (музыкант). Один учащийся получил прозвище ПУшкин. Двое названы в честь футболистов БЕкхэма и КриштиАну РонАл-до. К сожалению, о конкретном сходстве никто из ребят не сообщил, поэтому нам остается лишь догадываться о тех характеризующих семах, послуживших основами для сравнения с этими знаменитостями.
Современные школьники немного читают, но мультипликацию и сказки любят, поэтому охотно ассоциируют своих товарищей с соответствующими персонажами, присваивая ребятам прозвища от именований этих популярных вымышленных героев. Причем в равных степенях учащиеся выбирают в качестве прототипов как персонажей отечественных картин, так и зарубежных. Прозвищами современных школьников стали именования следующих отечественных героев: ВИнни-Пух (мальчик любит мед), КАрлсон (мальчик носит брюки с подтяжками), КолобОк (девочка любит говорить: «Я тебя съем!»), МасЯня (девушка находит себя во многом похожей на героиню когда-то популярного молодежного мультсериала), ЧебурАшка (девочке привезли талисман сборной России с Олимпийских игр). Имена персонажей заграничных лент также использовались для образования идентификаторов: ГнОм ГИмли (похож общими чертами), КИра (назвал себя именем любимого героя японского мультсериала), КотопЁс (мальчик часто напевает песенку из этого мультфильма), СПанч-БОб (у девочки много вещей с изображением этого персонажа), ХОббит (маленький рост у мальчика), ШрЕк (у парня большая голова и маленькие уши, как у героя мультфильма). Таким образом, перед нами девять прозвищ-метафор и две метонимии (ЧебурАшка, СпАнч-БОб).
Несомненным атрибутом жизни современного школьника стал компьютер, а в лексикон вошли слова из компьютерной среды. С этими реалиями возникали ассоциации у авторов школьных прозвищ. Среди собранных нами единиц данного типа имеются как всем знакомые слова и термины, давно закрепившиеся в речи: АнтивИрус, КаспЕрский (школьники утверждают, что знают все о вирусах), ВИндоус (парень хорошо разбирается в компьютерах), ГЕймер (ас в компьютерных играх), ПрораммИст (школьник увлекается программированием), ХАкер (девочка вообще ничего не понимает в компьютерах), а также слова, придуманные молодежью по существующим моделям, с использованием компьютерной лексики. Например, КомпомАн: образовано по аналогии с «наркоман», только данный человек состоит «в зависимости» от компьютера. Другое прозвище – ПрогрАммер полностью иностранного происхождения, принадлежит к компьютерной лексике английского языка. В русском языке ему есть аналог – «программист», однако автор такого прозвища, вероятно, хотел подчеркнуть профессионализм, глубину знаний человека и выбрал термин из словаря страны-родины компьютеров. Англоязычным является и именование ВЭб-БОй, что в переводе означает «мальчик из сети», иными словами, носитель, вероятно, очень много времени проводит в интернете. Более амбициозным заявлением можно считать прозвище УОл-лХэк, которое с английского языка переводится как «взлом защиты» – называющий себя так парень утверждает, что он хакер. А вот девочка ХАкер получила свой идентификатор «от противного», ничего не смысля в современной вычислительной технике.
