Политическая воля: социально-философский анализ Крыжанова, Ольга Александровна

Введение к работе

Актуальность исследования. Конец XX столетия человечество, как это уже не раз было на рубеже веков, встречает, погрузившись в сеть сложнейших и трудноразрешимых проблем. На новом витке исторического развития повторяется проблема взаимосвязи и различия аналитического, ценностного и энергетиче-ского аспектов человеческой духовности, которая была теоретически достроена и доведена до анпгаомично резкой формы с середины и до конца XIX столетия усилиями О.Конта, К.Маркса, Ф.Ницше, М.Вебера, Э.Дюркгейма, З.Фрейда, Ф.Достоевского и других мыслителей, мучительно искавших возможность обуздания человеческих страстей, оптимального и гармоничного развития человека в обществе.

Практика XX века подтвердила плодотворность предшествующих этапов научного и философского поиска, показав, вместе с тем, невозможность создания одноаспектных "единственно верных" социальных концепций. Вместе с тем, в философии и социологии XX века была выявлена не только значимость универсальных тенденций социального развитая, но и спещіфіиески-ццвилизацпонньїх, а также возможность относительно автономных траекторий социального развития, базирующихся на культивировании различных атрибутов человеческой духовности: разума, чувственно-эмоциональной сферы, подсознания, воли, языка.

В меньшей степени "повезло" сфере волевой актшшостн, которая оказалась "растворена" и сведена к друпш атрибутам человеческого духа: потребностям и интересам, вере, пассионар-ности, деятельности и т.п. Между тем, со времен великих основоположников совремеїшого волюнтаризма А.Шопенгауэра и Ф.Ницше, а также крупнейших социальных и политических деятелей XX века: В.И.Лешша, Д.Рузвельта, М.Ганди, И.В.Сталина, Мао-Цзе-Дуна, Ш.Де Голя, У.Черчиля и др. стала в полной мере ясна значимость волевого фактора в политике и историческом процессе. XX век подчеркнул чрезвычайную значимость социально-волевых проявлений, экстерналъного аспекта воли, а не только личностного, гаггерналыюго.

Идеи существования и воздействия на историческіш процесс социальной воли, как воли нашш, народа, государства, высказанные в XVIII-XIX веках, в XX веке ярко проявили свою ак-

туальность в массовых социальных движениях и межгосударственных взаимодействиях и конфликтах.

В современном контексте к проблеме воли нас заставляют все чаще обращаться развивающиеся глобально-социальные проблемы и региональные, развертывающиеся на этом фоне. Речь идет, по существу, о глобальном "категориальном императиве" в условиях становящегося глобального сообщества. Как оказывается, ракурс волеполагания по отношению к природе и в сфере социального и личностного развития является не всеохватывающим и неограниченным, а достаточно лимитированным и нормированным. Идея неограниченного наращивания степенен свободы воли оказывается лишь сильной абстракцией. В случае идентификации ее с реальностью, она приводит на практике к социальной какофонии, разрастающимся конфликтам и последующей деструкции. Иначе говоря, опыт XX века подсказывает, что в условиях приближения к "пределам роста" все более актуальным становится адекватное понимание всех основных сфер человеческой духовности в их взаимодействии и учета их реального потенциала в социальном развитии.

Что касается волевого фактора, то при іштенсификации сощю-природных, социокультурных, межщтилгоацнонных взаимодействий нежелательными и даже нетерпимыми становятся такие проявления, как неразумная, безнравственная, злая, слепая воля, равно как и безвольный теоретизирующий интеллект или бессильное, не умеющее себя защищать, добро. Но являются ли подобные сочетания следствием дисгармонии основных атрибутов человеческой духовности, или рассоглагование - следствие действия своеобразного "закона сохранения", в результате чего "прибавление одного" влечет за собой "убавление другого"?

Ответы на поставленные вопросы невозможно дать, не проясшш сущность проблемы воли и ее значимость для социального развития.

Приведенные положения затрагивают общие проблемы воли, а также тему «воли как социального явления». Что касается исследования политической воли, воли как необходимой составляющей деятельности различных политических субъектов, то данный феномен не получил пока освещения в философии политики и социальной философии, хотя многие ученые: политолога, философы оперируют этим понятием давно. Но теоретическому анализу это явлеіше не подвергалось. Так что не вполне ясно: не является ли его употребление просто метафорой? Первые прикид-

ки показывают, что это не так.

До недавнего времени многообразные проявления социальной и политической воли в отечественной философской и политической мысли сводились к воле народа, партии и государства. В феномене тоталитарной политической воли действительно ярко проявляются некоторые сущностные черты политической воші (прежде всего ее властный аспект), как бы иллюстрируя основные положения классиков волюнтаризма, вместе с тем, другие стороны политической воли не могут быть осмыслены. Речь, прежде всего, идет о такой сущностной стороне политической волн как свобода выбора, свобода политической воли. Как показывает россшіская действительность последних лет сочетание политического выбора и полипгческого воплощения, политических прав и политических обязанностей могут приобретать весьма причудливые формы. Среди этих форм преобладают ныне явления политической акразии и политической абулии. Проанализировать причины столь больших амплитуд политической воли государства в исторически коротком промежутке -настоятельная теоретическая и практическая задача. Вообще анализ актуальных проблем социального и политического развития России сквозь призму проблемы социальной воли по нашему убеждению способен переместить проводимые социальные реформы в более целенаправленное и действенное русло.

Тем более, что в поле отечественной социальной и философской мысли ныне оказались включены такие исследовательские парадигмы и концепции, которые не только очевидно включают волевой компонент (политическое лидерство, механизмы лепггамащш, деятельность политических элит), но и помогают восполнить опускавшиеся ранее в рамках марксистской парадигмы необходимые опосредующие звенья политической деятельности.

Степень разработанности проблемы. Со времен античной философии воля выделяется как одна из трех важнейших сфер человеческой души: разум - чувства - воля. Пристальный интерес к проблеме волн прослеживается на протяжении всей истории философии. Однако, пожалуй, со времен Августина, являющегося основоположником волюнтаризма, обозначаются три основные парадигмы, в рамках которых осуществляется разработка проблемы воли: интеллектуализм, волюнтаризм, моти-визм.

Позиция интеллектуализма, по преимуществу трактующего волю как деятельную сторону разума, интеллект в действии, крайнего положения достигает у Б. Спинозы, утверждавшего, что «воля и разум - одно н тоже». Он отвергает убеждение в том, что валя - самостоятельная причинная сущность пснхнки и поведения человека¹. В рамках этой парадигмы проблематика воли имеет тенденцию развиваться к интеллектуальным состояниям.

Парадигма волюнтаризма, напротив, «подверстывает» разум под волевые процессы, рассматривает волю в качестве формообразующего начала индивидуальной и социальной психики и поведения. «Мир как воля и представление» и «Воля к власти» -непревзойденные по глубине и яркости образцы реализации волюнтаристской парадигмы, предвосхитішпше теоретически витавшую в воздухе и поднимавшуюся волну практического волюнтаризма в социуме XX века.

Мотивационная парадигма, получившая новый импульс развития после работ К.Левина², растворила волевые процессы в так называемой эмоционально - волевой сфере. Вследствие этого воля как самостоятельный предмет ушла из проблематики западной теоретической и прикладной психологии, а часть поведенческих явлений, традиционно относимых к волевым, стала исследоваться в контексте других проблем. Это позволило Л. Фаберу заметить, что психолога стремятся протащить волю в психологию под другими названиями³. Вплоть до 80-х годов XX в. западная психология, по преимуществу, объясняет сложные поведенческие и психологические проявления человека, не обращаясь к понятию bojdi. Как пишут Д.Миллер, Ю.Галантер, К.Прибрам: "В наши дан категория воли исчезла из психологических теорий, слившись с более широкой теорией мотивации"⁴.

Аналогичные тенденции имели место в отечественной психологии вплоть до 30-х годов XX в. "Проблема волн в советской

¹ См.:Ярошевский М.Г., Петровский А.В. История и теория психологии.
Т. 1-2. Ростов-на-Дону, 1996, С. 136.

² См.: Levin К. Vorsatz, Wille und Bedurfhis: Mit Vorbemerkungen uber die
psychischen Krafte und Energien und die Struktur der Seele. Berlin, 1926,
P.280.

³ См.: Farber L.H. The way of the will. Essays toward a psychology and
psychopathology of will. L., 1966, P. 5.

⁴ Миллер Д., Галантер Ю. Прибрам К. Планы и структуры поведения.
М., 1965, С.8.

психологии ис изучалась из-за господства рсфлексолопш и реактологии"⁵. В последующем шггерес к проблемам воли развивался в отечественной науке волнообразно. В начале 80-х годов интерес к проблемам воли в науке и в философии начинает нарастать как на Западе, так и в России. Исследователи мотивации, отбросившие понятие волн как ненужное, спустя несколько десятилетий были вьшуждены вернуть проблему воли в психологию⁵.

Исследования сложного поведения в ситуациях конфликта мотивов, домишгроваиия внешней стимуляции или внешних препятствий вновь потребовало обращешія к понятию воли⁷. Воля выделяется как особьш метапроцесс, регулирующий основные психические процессы и включакмцийся при нарушении поведе-шія или направленный на снятие препятствий.

В советской и современной российской философии, психологии, правоведении, этике, проблемы воли привлекли вшшашіе исследователей в связи с изучением сложных актов шгдивидуаль-ного или коллективного поведения в ситуациях неопределенности, многовариантности выбора, действия фрустріфуюпогх факторов.

В отечественной философской литературе есть большое количество работ, затрагивающих самые различные аспекты указанной проблемы. В частности, в традиционном классическом ключе «Свободы выбора» рассматривалась проблема воли в докторской диссертации К.А.Новикова. Вопрос о воле как едином психическом регулятивном процессе, анализ государствешшй воли - предмет исследования В.А.Ойгензихта, Д.А.Керимова. Воля как сторона субъективного фактора социального развития анализируется в трудах Ю.Ю.Вейнгольда, А.Ф.Плахотного, В.В.Шаронова, Г.Е.Глезермана. На актіюно-деятельностную природу воли обращают внимание В.А.Ойгензихт, А.Г.Спиркин, А.Ф.Плахотньш, В.И.Селиванов, В.И.Шшпсарук и др. Определению места и роли воли в духовном мире личности уделяют внимание Б.В.Сафронов и А.И.Дорогова. Цеішостньш аспект воли

^s См.: Щербаков Е.П. Функциональная структура воли. Омск, 1990, С.10.

⁶ См.: Щербаков Е.П. Функциональная структура воли. Омск, 1990.

⁷ См.: Heckhausen Н. Why some time you might benefit achievement
motivation research II Achievement and task motivation I Ed. by J.H.
Vonden Bercker, E.E. de Bruyn, T.C. Bergen. Lisse, 1986.; Kuhl J. Action
control: The maintenance of motivation states II Motivation, intention and
volition I Ed. by F. Halish, J. Kuhl. Berlin, 1987.

исследуется в трудах С.Л.Рубішштейна, Ф.Е.Василюка, В.А.Иванникова⁸.

Специальные работы, посвященные анализу воли как фак
тору жизнедеятельности общества написаны Ю.Ю.Вешпольдом,
Л.Ф.Корецкой, А.П.Подсевной. Специфические черты воли: спо
собность субъекта мобилизовать свои возможности для преодо-
лсішя препятствші, достижения поставлешшх целей; ее регуля
тивная способность; сознательный, целенаправленный активизи
рующий характер воли, опосредованность волн потребностями,
интересами и целями субъекта - исследуются в работах
В.И.Селиванова, М.М.Фшшппова, С.Л.Рубшпптейна,

Д.А.Керимова, В.А.Ойгензихта и др.

Особенностью вышеуказанных работ является то, что воля рассматривалась, прежде всего, как ішдивидуально - психологический феномен. Иными словами, выделяется интернальньш аспект воли, что касается экстернального аспекта, то подходы к нему намечены в 70-80-е годы в диссертационных исследованиях Л.Ф.Корецкой, А.П.Подсевной, О.А.Крыжановской⁹. Однако, в силу обстоятельств времени, рассмотрение проблемы осуществлялось в достаточно узком методологическом ракурсе.

Между тем, волевые действия имеют и личностный, и социальный характер. Наиболее наглядно это видно в феномене политической воли.

Феномену воли уделяется некоторое внимание и в западной философии. Хотя для нее эта проблематика выступает" как периферійная и, в основном, в виде традиционной проблемы свободы воли¹⁰. Что касается собственно сущности воли и волевых факто-

⁸ См.: Новиков К.А. Проблема свободы воли. Дис. докт. фнлос. н. Рос-
iou-ил-Дону, 1972; Ошеизпхт В.Л. Воля и волеизъявление. Душанбе,
1983; Керимов Д.А. Философские проблемы права. М., 1972; Вейнгольд
Ю.Ю. Некапиталистическое развитие и социальная воля. Фрунзе, 1970;
Плахотный А.Ф. Проблема социальной ответственности. Харьков, 1981;
Иванников В.А. Психологические механизмы волевой регуляции. М,
1991.

⁹ См.: Корецкая Л.Ф. Социальная воля. Дис. канд. филос. н. М., 1983;
Подсевная А.П. Общественная воля, ее место и роль в обществе. Дис.
канд. филос. и. Иркутск, 1973; Крыжановская О.А. Воля как социальное
явление. Дне. канд. филос. н. Ростов-на-Дону, 1986.

¹⁰ См.: Key themes in philosophy. Cambridge, 1989.; Lanier Anderson R.
Nietzsehe's will to power as a doctrine of the unity of science. II Studies of history

ров в деятельности личности н общества, то, как уже отмечалось выше, данная проблематика переведена в план изучения мотива-щюнной сферы и программ человеческого поведения. Поэтому мы не ставили перед собой задачу рассмотреть западные теории воли подробно, остановившись на анализе взглядов И.Канта, Гегеля, К.Маркса, А.Шопенгауэра и Ф.Ницше, чьи концепции воли до сего времени являются наиболее полными теоретическими разработками данной проблемы в зарубежной философии. Идеи этих мыслителей составляют важную методологическую основу исследований волн, дают представление об основных парадигмах исследования воли.

В изданиях по проблемам философии и психологии политики последних лет отечественные исследователи вплотную подходят к проблемам политической волн, но как бы не решаются сделать следуюпцш шаг.

В интересной работе Л.Я.Гозман и Е.Б.Шестопал «Политическая психология»¹¹ авторы подчеркивают: "Политическая во.ля предполагает способность встать над мелкими личными и групповыми интересами во имя национальных. Без политической волн нельзя выйти за пределы политических стереотипов и преодолеть инерцию мышления"¹². Однако далее категория политической воли авторами не разрабатывается и не исследуется. Работа другого авторитетного автора Г.Г.Дилигенского «Социально-политическая психология»¹³ выполнена в рамках традиционной мотнвационной парадигмы и поэтому "волевая проблематика" редуцирована в другое понятие и методическое поле.

Среди заметных работ по философіш политики отметим серию «Теоретическая политология: мир в Росши и Россия в мире». В монографиях этой серии: «Философия власти», «Философия политики», «Политическая антропология» достаточно часто используются понятия: «свобода воли»,

and philosophy of science - Oxford; Emmsford, 1994, vol.25, №1.; Thompson W.J. Perspectivism: aguinas and nietzsche on intellect and will. II Ахает, catholic philos. quart. - Wash., 1994, vol.68, №4.

¹¹ См.Тозман Л.Я., Шестопал Е.Б. Политическая психология. Ростов-на-
Дону, 1996.

¹² Гозман Л.Я., Шестопал Е.Б. Политическая психология. Ростов-на-
Дону, 1996, С!90.

¹³ См.:Днлигенский Г.Г. Социально-политическая психология. М., 1996.

«подиевольс», «экспроприация чужой воли», «своеволящее дикое бытие», «эмоционально - волевое освоение действительности», «бюрократический волюнтаризм» и т.д. Однако они использованы на полуметафорическом уровне, а не в качестве научного или категориального аппарата. Аналогичный подход мы встречаем в содержательной работе А.С.Панарина «Философия политики». Значительный шггерес в разработке проблемы политической воли представляет цикл работ по кратолопш, где категории «власть» и «воля» соприкасаются непосредствешго и их сопостав-лешіе помогает понять сущность как одного, так и другого феномена¹⁴. Наиболее близко к проблеме политической воли как феномену и научной категории подошли такие авторы, как Г.Л.Тульчинсюш и А.Н.Водолагин¹⁵. Выполняя необходимые задачи первого этапа исследования политической воли, эти авторы, по преимуществу, сосредоточились на анализе доктриналь-ной истории проблемы политической воли: рассмотрение античной КОНЦЄПЩ0І всемирного господства, истоков И ЭБОЛЮЩШ христианского волюнтаризма, новоевропейской «метафизики воли и власти», доктринального политического волюнтаризма в России.

Несомнешю, что без такого историко-философского экскурса трудно переместиться в эмпирическую плоскость исследования политической воли и реконструировать историческую и современную феноменологию политической воли. Между тем, мы подошли как раз к рубежу этого очередного этапа. Вместе с тем, в этом аспекте возможно установить и описать не только основные проявления политической воли в ее истории и современности, но и выйти на уровень разработки технологий политического волеполагания и социальной терапии аномалий и патологий политической волн.

Объектом исследования в данной работе стали усложняющиеся в процессе цивилизащюнного развития механизмы произвольной регулящш социальной жизни в условиях выбора или борьбы мотивов на различных ее уровнях. Такого рода меха-

¹⁴ См.: Халипов В.Ф. Власть (основы кратолопш). М., 1995; Харитонов
Е.М. Человек и власть: механизмы взаимодействия. М.. 1997; Харитонов
Е.М. Власть в современном обществе: микро-социологический анализ.
Дис. докт. соц.н. Ростов-на-Дону, 1997; Хунагов Р.Д. Проблема рацио
нальности в политике и управлении. М., 1995.

¹⁵ См.: Водолапш А.В. Онтология политической волн. Тверь, 1992, С.210.

низмы и принято называть типами и видами сощіальной воли.

К особенностям объекта следует отнести, прежде всего, его метасоцнальнопсихический характер¹⁶, являющий итога социально-волевого воздействия как результирующую разноориенти-ровашшх волевых действий. Всегда есть желание сложньгіі н многоуровневый процесс, каковым выступает социальная воля, редуцировать к более простым и наглядным процессам, как, например, установки, мотивы, шггересы. Естественно, что в социальных взаимодействиях имеют широчайшее распространение и эти феномены. Однако соцнально-волевая регуляция, как мета-процесс, включает их в себя, не будучи сводима к ним.

Все это делает крайне затрудненными операции рассмотрения феномена сощіальной и политической воли в "чистом виде". Далее, в самой сощіальной действительности характерны приливы и отливы в культивировании социально-волевых проявлений: от больших ожиданий и надежд на развитие волевой сферы и ее применение к переустройству общества (начало XX в.), до полного неприятия, особенно после опыта тоталитарного социального развития (середина - конец XX в.). Такого рода амплитуда в "цивилизащюнных пробах" обусловливает не только методологические, но и ценностно-этические ограничения в обращении к объекту исследования. Некие незримые смысловые связки, типа: «шщшеанство - фашизм» и «марксизм - тоталитарный социализм», до сих пор создают обстановку предубеждений даже в научном сообществе. ("Не то он украл, не то у него украли").

Наконец, автор ограничил свое рассмотрение объекта во временном аспекте, не останавливаясь на анализе онтогенетического аспекта мехашізма сощіальной воли. Рассмотрению подвергались достаточно зрелые формы сощіальной воли в условиях цивнлизационного развития.

Предметом исследования выступает прежде всего экстер-налышй аспект воли, проявляющийся в различных видах и уровнях сощіальной воли и, прежде всего, такай ее разновидности,

¹⁶ Термином «метасоцнальнопсихический» мы подчеркиваем не некое мистическое свойство социальной воли предшествовать другим соци-альнопсихическим состояниям и функциям, а ее способность переводить данное состояние в другое, вносить в него новые смыслы и удерживать в новом положении. В этом плане социальная воля воздействует не только на общественносознательные состояния, но и на «коллективное бессознательное», модифицируя и ломая социокультурные архетипы.

как политическая воля. Индішидуальньїе и социальные проявле-ІШЯ политической воли анализировались наші в социально-философском и социально-историческом аспектах. Конечно мы опирались на данные социально-психолопгаескнх, политологических и конкретно-социологических исследований. Однако они выступали в функции социальных индикаторов и верификационных подтверждений. Что касается политической воли в качестве предмета конкретно-научных исследований, то здесь пока предпринимаются первые шага и значительных заделов еще нет.

Теоретико-методологическая основа исследования базируется на историко-философской традиции, анализировавшей феномены индивидуальной и социальной воли в рамках различных парадигмальных подходов: интеллектуашістского, волюнтаристского, мотивационного. В этом плане автор опирался на работы философов различных направлешй и школ, отразивших феномен социальной воли в разных ракурсах: Августина, Канта, Гегеля, Маркса, Шопенгауэра, Ницше, Вебера, Сартра, Фромма, Адлера и др.

В исторической и социо-культурной реконструкции развития социальной воли и ее разновидностей автор опирался на методологические регулятивы унитарно-стадиальных концепций в двух основных ее версиях: формациошюй и постиндустриалист-ской.

Существенное значаще для нас имели также работы по политической кратолопш и политическому управлсшпо, на которые мы ориентировались при сопоставлешш понятия «политическая воля» с важнейшими составляющими политического процесса.

В качестве конкретно-научных источников автор использовал значительную по объему психологическую и социально-психологическую литературу по проблемам воли, лидерства, управления, а также социологические и политологические работы по вопросам теории элит, социальных общностей разного уровня и проявлений их деятельности в современных российских условиях.

Цель исследования - проанализировав сложившиеся в историко-философской традиции парадигмальные подходы к феномену социальной воли, эксплицировать на социально-философском уровне проблему политической воли как разновидности социальной воли и конституировать понятие

«политическая воля» в системе гуманитарного знания; наметить пути анализа техник и технологий волеполагания¹⁷. Задачи исследования:

1. Выделить, основываясь на историко-философской традиции, основные парадигмальные подходы к проблеме сощіальной воли, соотнести их с сощю-культурньши и методологическими условиями их формирования; обозначить интернальный и экстернальный аспекты воли.

2. На основе деятельностного подхода вычленить и проанализировать основные уровни волеполагания и субъекты воли, соотнести категоршо «социальной воли» с основными структурными составляющими деятельности субъекта.

3. Соотнося феномен социальной воли с основными субъектами волеполагашія и содержанием их предметной деятельности, дать типологию социальной воли (сішхронический аспект).

4. Проанализировать социальную волю в ракурсе цивили-зационного развития, сформулировать критершг развитости социальной воли в цивилизационном процессе (диахронический аспект).

5. Конституировать понятие «политической воли» как разновидности социальной воли, проанализировать ее проявления на разных уровнях социального субъекта (шадивидуальньш, групповой, страновый, региональный, планетарный).

6. Рассмотрев взаимодействие основных субъектов политической деятельности (политические лидеры, политические элиты, партии, государства, надгосударствешше организации) дать классификацию их типовых проявлений по волевому признаку.

7. Вычленить основные тешолопш политического волеполагашія, представив структурированную развертку политико-волевой регуляции.

8. Проанализировать аномалии политического волеполагашія, выделить основные их виды.

9. Рассмотреть политические реалии современной России в контексте проблем политической воли, дать полнтическші диаг-

¹⁷ В данном случае техники и технологии волеполагания понимаются в контексте известных положений Хабермаса и Фуко, выделявших три основные типа техник: техники производства, техники сигнификации и техники подчинения. М. Фуко говорит еще о техниках себя. См.: Фуко М.Ф. Воля к истине. М., 1996, С.431.

ноз ситуации, основываясь на структурно-технологическом аспекте политической воші.

Научная новизна исследования состоит:

В вычленении основных параднгмальных подходов к проблеме во:ш, сложившихся в историко-философской традиции, и оказывающих методологически ориентирующее воздействие на развитие конкретно-научных исследований волевых процессов в общей и социальной психологии, этолопш, теории управлення, социологии и политологии, разведешш интернального и экстер-нального аспектов волеполагашія.

В анализе соотношения категоріш «социальная воля» с основными категориями деятельности: «потребности», «интересы», «цели», «ценности», «знания», «самосознание».

В типологнзащш социальной волн в зависимости от уровня субъекта волевой регуляции и сферы его предметной деятельности.

Впервые феномен социальной воли рассмотрен в процессе цивилизационного развития и на основе вычлененных тенденщш сформулированы крнтерші развитости социального волеполагашія.

Введена категория «политической воли» и соотнесена с категориями «политическая власть» и «политическое управление», проанализированы проявления этого феномена на разных уровнях социальной оргаїшзации.

Рассмочрено взаимодействие субъектов полнтігческой воли в полнпгческом процессе.

Проанализированы типологические проявления различных субъектов политической деятельности по волевому признаку, дана их классификация на каждом из основных уровней.

На основе анализа структуры политико-волевой регуля-щш социальной деятельности вычленены основные технолопш полптгческого волеполагашія.

Выделены и проанализированы аномальные и патологические проявления политической воли, на этой основе рассмотрены политические реашш современной Россші.

На защиту выносятся следующие основные положення: 1. Историко-философская традиция и развішавшаяся под ее воздействием конкретно-научная проблематика воли сформировали три основных исследовательских парадигмы: интеллектуа-

листскую, волюнтаристскую и мотгааидонную. В них воля либо пиіостазігроваяась и превращалась в самостоятельный и довлеющий фактор человеческого поведения, либо включалась в качестве вспомогательного фактора в интеллектуальную или мотнвациошгую сферу. Между тем, на современном уровне знання воля рассматривается в качестве метапсихического механизма деятельности, обеспечивающего целостность и результатив-ность ішдивидуальньїх или социальных действий. В рамках дея-тельностного подхода достигается оптимальная взаимосвязь и конструктивная интеграция основных параднгмальных подходов к феномену волн.

2. Анализ соотношения воли и основных структурных компонентов деятельности показывает, что воля есть субъективно-исполнительская детерминанта деятельности. В связи с существованием ішддвидуально-личностного и социального уровней деятельности и ее субъектов разного порядка, следует выделить интервальный и экстернальный аспекты волеполагания. В экстер-нальном плане воля свое подлинное бытне в качестве родовой характеристики общественного человека реализует как рефлексивная воля. В этой форме она выполняет свою главную - кон-структішно-созндательную функцию. Основными уровнями волевой активности выступают ішдогоидуальньїй и общественный, а в рамках совокупного общественного субъекта - основные социально-исторические общности.

3. Типология социальной воли строится в зависимости от уровня социальной организации и типологии социальных субъектов (социальная или этническая группа, социальный слой, класс, государство, надгосударственные образования), а также от содержания предметной деятельности (политическая, экономическая, художественная, научная, духовно-религиозная), что обеспечивает в процессе цивішшащіоиного развития растущее и усложняющееся многообразие социальных воль.

4. Рассмотрение социальной воли в аспекте цивилизацион-ного развития позволяет подойти к этой проблеме, как с классически-рационалистических позиций, связывая развитие (прогресс) социальной воли с прогрессом в сфере социальной свободы, так и с точки зрения современных стадиально-цивилизациоїшьіх концепций, в рамках которых автор выделяет такие ступени развития социальной воли, как социально-адаптивнуго (архаїгческую), авторитарно-традиционную, социально-профессиональную, сощіально-шіформационную. При

этом критериями развитая социальной воли выступают: расширение круга субъектов социальной воли; специализация и техно-лошзацня механизмов социального волеполагания; рост уровня социалыю-волевон регуляции (высота социально-волевой организации).

5. Политико-властные отношения включают в качестве одного нз основных аспектов политическую волю. В этом плане «политическая воля» может быть определена как духовно-практический акт определенного политического субъекта, выраженный в системе нормативно-цашостных установок и решений, побуждающих и направляющих политические действия референтных ему групп в ситуациях выбора или противодействия и поддерживаемый социальными институтами, обладающими возможностями мотивации, контроля и социальных санкций.

6. Важной характеристикой системы волеполагашія выступают проблемные ситуации, востребующие политико-волевые действия. Они раскрывают существо и масштабы действующих факторов социального противодействия и неопределенности и могут служить основой для определения меры развития политической воші. В этом плане с развитием волевой сферы соотносятся изменения, связанные с повышением уровня управления, орга-нгоацгаї и, шире говоря, с синергетическим, конструктивно-созидательным потенциалом субъекта. Развитая воля характеризуется тем, что совершая акт своего выбора, она повышает потенциал своей свободы.

7. Анализ основных проблемных ситуащш, востребующих политико-волевое действие примешітельно к субьектам разного уровня, позволяет построить типологшо политического волеполагания на уровне политического лидера, политической элиты, политической партии, государства и трансгосударственных и глобальных оргашгзаций.

8. Рассмотрение политического волеполагашія в качестве структурированного процесса позволяет вычленить шесть основных его стадий и выделить обеспечивающие их технолопш политического волеполагания. К основным из них автор относит: технологии создания новых политических ценностей; выработки политических целей и стратегий; консолидации едішого субъекта политической воли; поиска референтного объекта политической воли и легитимацші его субъекта; мотивирования и активизации объекта политической воли; реабилитации волевых затрат; оценки эффективности волеполагашія и сопутствующей деятельности

н нх коррекции.

9. Анализ нарушений и сбоев в политическом волеполага-
шпі позволяет ввести понятие аномалій и патологий полити
ческой воли и рассмотреть такие основные их проявления, как
политическіш утопизм и политическая акразия, политический
популизм и политическіш конформизм, политическіш экстерна -
лпзм и политическіш волюнтаризм, политическая заорганизо-
вагагость и политическіш деструктивнзм.

10. Рассмотрение политических реалий современной России
с точки зрения политической воли показывает, что здесь задей
ствованы в полном объеме не более двух из девяти базовых тех
нологий политического волеполагашія. Для выхода из ситуации
ползучего политического кризиса и преодоления ряда патологи
ческих проявлений политической волн необходимо использова
ние на уровне государства и политической элиты не менее поло
вины арсенала основных технологий.

Научно-практическая значимость исследования заключается в разработке новых методологических и понятийных подходов к анализу социально-позштического управления на всех уровнях социального субъекта. С точки зрения социальной воли, разработанные в диссертации классификационные и типологические подходы к феноменам политического лидерства, политических элит, государственным и трансгосударственным образованиям позволяют в новом ракурсе взглянуть на нх истоки и шти-лизационные перспективы. Предложенные подходы, связанные с технологиями волеполагашія, прилагаются к профессиональной подготовке политических менеджеров и их последующей деятельности.

Понятійний аппарат, сопутствуюппш анализу феномена социальной волн и ее разновидностей, может пополнить существующие энциклопедические и отраслевые словари. Результаты данной работы могут использоваться при чгешш общих и специальных курсов по социальной философии, социолопш и политологии.

Апробация работы. Основные положения изложены в авторской монографии (11 п.л.), двух брошюрах (3 пл.) и серіш из 20 статей и глав коллективных монографий общим объемом 15 п.л. Результаты исследований докладывались и обсуждались на четырех Всероссийских научных конференциях: «Пути повышения эффективности научно-технического творчества молодежи»

(Уфа, 1989); «Проблемы формирования исторического сознания» (Ростов-на-Дону, 1995); «Поштпсо-аямішистрагішная элита и государственная служба в системе властных отношений» (Ростов-на-Дону, 1996); «Власть и управление» (Ростов-на-Дону, 1997) и ряде региональных конференций. Научные результаты использованы в читаемом автором спецкурсе на кафедре философіш и политологии Сочинского государственного университета туризма и курортного дела.

Структура работы подчинена решению задач исследования и включает введение, четыре главы, заключение -общим объемом 259 страниц, список литературы 310 наименований (в т.ч. 38 на английском., немецком и польском языках).

Во «Введешш» обосновывается выбор темы, освещается степень ее разработанности, дается постановка исследовательских задач, обосновывается методология исследования, формулируются новые научные результаты и положения, выносимые на защиту.