Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Рефлексивная самоидентичность личности: новое время и современность 30
1.1. Рефлексивная самоидентичность личности как социально-философская проблема 30
1.2. Наследие модерности: условия формирования рефлексивной самоидентичности личности 53
1.3. Рефлексивная самоидентичность личности в контексте Нового времени и современности 73
ГЛАВА 2. Рефлексивная основа личностного проекта в эпоху глобализации 93
2.1. Глобализация и ее вызовы рефлексивной самотождественности личности 93
2.2. Выбор сценария личностного развития как проблема эпохи глобализации 115
2.3. Личностный рефлексивный проект и общество в эпоху глобализации 141
Заключение 162
Список литературы
- Наследие модерности: условия формирования рефлексивной самоидентичности личности
- Рефлексивная самоидентичность личности в контексте Нового времени и современности
- Выбор сценария личностного развития как проблема эпохи глобализации
- Личностный рефлексивный проект и общество в эпоху глобализации
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Современная эпоха характеризуется стремительным ростом глобализационных тенденций общественного развития, накладывающим свой отпечаток на условия формирования личности, горизонты ее рефлексивной самоидентичности. Модернизация, сопряженная с рационализацией всех сторон общественной жизни и культуры, берущая свое начало с эпохи Нового времени, нашла свое воплощение в формировании информационного общества и создании условий планетарного единства человечества, существенно повлиявшего на процессы социальной и личностной идентификации. Глобализация должна рассматриваться не только с точки зрения тех структурных и институциональных сдвигов, которые она порождает, но и в перспективе, предполагающей выяснение ее влияния на возможности и риски индивидуально-личностного существования, судьбы личностной рефлексивной самотождественности в условиях нынешнего фазиса универсализации общественной жизни и культуры.
Актуальность темы исследования обусловлена, во-первых, необходимостью всестороннего социально-философского изучения влияния глобализации на формирования социальной идентичности личности и ее рефлексивной самоидентичности. В перспективе философского анализа отчетливо выявляется недостаточность рассмотрения феномена глобализации лишь с точки зрения выяснения его сущностных характеристик и механизма реализации. Глобализация порождает многообразие как позитивных, так и негативных факторов, влияющих на процесс становления социальной идентичности личности и ее рефлексивной самотождественности. Мыслители эпохи Просвещения, выражая суть духа модерности, притязали на обнаружение всеобщих условий торжества идеала раскрытия рациональных потенций человеческой личности. Постклассическая философия, представленная различными школами и направлениями, вступает в полемику с притязаниями просвещенческой мысли на обнаружение подобных универсальных оснований, утверждая значимость многообразия сценариев социокультурного и личностного развития. Мозаичная культура информационного общества свидетельствует о правомерности спора с просвещенческим универсализмом, побуждая к созданию видения социальной идентификации и личностной рефлексивной самотождественности, соответствующего духу глобализации.
Во-вторых, оказываясь в глобальном социокультурном пространстве, личность призвана обрести в процессе поиска собственную социальную идентичность и абрис рефлексивно конструируемой самоидентичности. Констатация этого обстоятельства объединяет представителей различных социально-гуманитарных дисциплин, которые сходятся во мнении относительно необходимости применения новых средств построения картины личностного "Я". Анализ этой проблемы призван продемонстрировать возможность альянса герменевтической и лингво-аналитической методологии для постижения различных граней конституирования личности в глобальном социокультурном пространстве, имеющем сегодня также виртуальное измерение. Личность должна предстать как рефлексивный проект, апеллирующий к многообразию контекстов ее существования и предполагающий неоднозначность возможных сценариев присвоения ею мозаики свойств и векторов развития. При этом личностный мир, отмеченный печатью рефлексивности, поиска субъектом собственных оснований, играет огромное значение и в обнаружении новых перспектив общественного целого, культуры.
В-третьих, глобальный мир демонстрирует значимость перспектив, обнаруживаемых в процессе самопроектирования личности, для рефлексивной модернизации общества и культуры. В пространстве глобального мира индивидуальные проекты личностного развития могут иметь широкий информационный резонанс, накладывая свой отпечаток на коллективные социальные практики и институты, трансформируя в финальные инстанции базисные социальные структуры. Увеличение рефлексивного характера социальной идентификации и личностной самотождественности влияет на все сегменты общественного целого, придавая ему персонализированное измерение, заставляя задуматься над личностным смыслом происходящего в пространстве социальной жизни и культуры.
В-четвертых, рассмотрение этой проблематики имеет непосредственное отношение к процессу современной российской модернизации, во многом связанной с изменениями, имеющими место в глобальном сообществе. Очевидно, что в свете динамики смены поколений и социокультурных условий их существования в условиях России отчетливо вырисовывается необходимость пристального изучения реалий социальной идентификации и личностной рефлексивной самоидентификации. Сочетание моментов традиционализма и радикальной новизны, модернизационного обновления значимо влияют на личностное становление, продуцируя многообразные, порой неразрешимые коллизии, существенные для перспектив развития нашей страны. Дефицит рефлексивности может рассматриваться как препятствие не только на пути личностного развития наших сограждан, но и общества в целом. Глобальный мир и информационное сообщество предполагают, что рефлексивное личностное развитие составляет залог продуктивной трансформации социальных практик, целостности общества и культуры.
Степень разработанности проблемы. Различные грани изучения проблемы формирования социальной идентичности личности и ее рефлексивной самоидентичности в эпоху глобализации стали предметом оживленных дискуссий, ведущихся в отечественной и зарубежной литературе. К этой тематике обращаются не только профессиональные философы, но и представители самых различных социальных и гуманитарных дисциплин. В данной связи прежде всего следует отметить труды зарубежных исследователей, направленные на анализ феномена глобализации. В работах З. Баумана, У. Бека, С. Бенхабиб, Г. Бехманна, Ж. Бодрийяра, И. Валлерстайна, Э. Гидденса, Р. Дарендорфа, М. Кастельса, Н. Лумана, С. Лэша, С. Тулмина, Ю. Хабермаса, С. Хантингтона, У. Эко и других авторов характеризуются основные черты процесса глобализации. Всесторонний анализ существенных граней глобализации, ее проблем и противоречий представлен в трудах М.В. Делягина, В.Л. Иноземцева, В.В. Ильина, В.Ж. Келле, А.Д. Королева, В.В. Миронова, К.Х. Момджяна, А.Н. Назарчука, А.С. Панарина, В.Г. Федотовой, А.Н. Чумакова, А.И. Уткина, А.И. Шендрика и других отечественных исследователей.
Культурные особенности процесса глобализации обстоятельно рассматриваются в работах Р.Г. Апресяна, А.А. Гусейнова, П.С. Гуревича, В.М. Межуева, Н.В. Мотрошиловой, В.С. Степина и других авторов. Особое внимание отечественных и зарубежных авторов привлекает в данной связи вопрос о соотношении культуры эпохи модерна и современного глобального сообщества. Обсуждая его, Ж.-Ф. Лиотар, Ж. Деррида, М. Фуко, Д. Ваттимо, Ф. Джеймесон, П. Слотердайк и ряд других авторов характеризуют нынешнее состояние общества и культуры как "постмодерное". В сочинениях Ю. Хабермаса, Э. Гидденса, У. Бека, С. Лэша общество и культура современности характеризуются как принадлежащие эпохе "высокой модерности". Это проблемное поле стало сюжетом подробного анализа в трудах таких отечественных авторов, как Н.С. Автономова, П.П. Гайденко, П.С. Гуревич, Б.Л. Губман, Ю.Н. Давыдов, К.М. Долгов, И.П. Ильин, Т.А. Кузьмина, Н.Б. Маньковская, В.М. Межуев, Н.В. Мотрошилова, Э.Ю. Соловьев, В.А. Подорога и других.
Разработка проблемы рефлексивной самоидентичности личности, ее связи с социальной самотождественность таковой в контексте глобализации необходимо предполагает обращение к идейному наследию не только классической, но и современной западной философии. В отличие от постановки вопроса о социальной и личностной идентичности в таких конкретных дисциплинах, как психология, социология, лингвистика, философский подход предполагает рассмотрение корреляции экзистенциально-личностных констант человеческого бытия с динамикой становления "Я" в конкретном контексте жизни, истории. Подобная перспектива рассмотрения проблемы идентичности личности представлена в сочинениях таких ведущих представителей антропологической философии, как М. Хайдеггер, К. Ясперс, Ж.-П. Сартр, Г. Марсель, Х. Арендт, Х.-Г. Гадамер, П. Рикёр, Э. Фромм, Г. Маркузе и другие. Интерес представляет также постструктуралистский взгляд на проблему обретения личностной идентичности в контексте Нового времени и современности. В данной связи следует прежде всего вспомнить генеалогические штудии М. Фуко, а также работы Ж. Деррида. Фуко развивает идею влияния технологий власти на личностную идентичность, а также говорит о существовании технологий созидания "Я", укорененных в культуре. Деррида показал сосуществование продуцирующих личность "машин дискурса" и одновременно акцентировал в поздний период своего творчества активность Dasein в выборе своего образа. Характерно, что поиски постструктуралистов во многом коррелятивны образу языковой личности, перформативно созидающей свою идентичность в языке, который был создан Л. Витгенштейном, Д. Остином, Д. Серлем и другими представителями лингвистической философии. Неслучайно, в работах П. Рикёра герменевтический подход к проблеме личностной идентичности, ее связи с архивом исторической памяти сопряжен с обращением к идеям англо-американской лингвистической философии. Как представляется герменевтическая модель личностной самоидентичности наиболее соответствует задаче анализа возможности построения личностного проекта, соответствующего духу эпохи глобализации. Спектр идей, возникших в символическом интеракционизме, феноменологической социологии, этнометодологии, рефлексивной социальной теории коррелятивен герменевтической модели личностной идентичности.
В публикациях Р.М. Алейник, Л.П. Буевой, И.С. Вдовиной, Ф.И. Гиренка, В.Д. Губина, П.С. Гуревича, А.А. Гуссейнова, И.Т. Касавина, И.С. Кона, Т.А. Кузьминой, В.А. Лекторского, Б.В. Маркова, В.А. Подороги, Э.М. Спировой, Е.О. Труфановой и других отечественных исследователей содержатся важные методологические идеи, позволяющие осуществить рассмотрение проблемы рефлексивной самоидентичности личности в период глобализации. За последнее время появился значительный круг работ отечественных и зарубежных авторов, характеризующих проблему виртуальной идентичности в сети Интернет, являющейся одним из наиболее ярких феноменов информационного общества и сопутствующей ему глобализации. К ним следует отнести труды Г.И. Вайнштейна, А.Е. Жичкиной, Д.В. Иванова, М. Кастельса, Д.В. Куликова, Н. Лумана, М. Мориса, М. Постера, М.А. Пронина, В.М. Розина, Э. Рэйд, В.В. Савчука, В.В. Тарасенко и других. В предложенной перспективе возможно построение модели личностного самопроектирования в социокультурной ситуации глобализации.
Вместе с тем, в существующей научной литературе до сих пор не сложилось целостного теоретического осмысления феномена рефлексивной самоидентичности личности в период глобализации. Теоретическая неразработанность и практическая значимость этой проблемы обусловили выбор темы исследования, объектом которого является личность в контексте процесса глобализации, а предметом – рефлексивная самоидентичность личности в современном глобальном сообществе.
Цель и задачи исследования. Целью исследования является социально-философский анализ формирования рефлексивной самоидентичности личности в современном глобальном сообществе.
Достижение поставленной цели предполагает решение ряда задач:
определить основополагающие характеристики рефлексивной самоидентичности личности;
выявить роль социокультурной традиции, институтов модерности как условия формирования рефлексивной идентичности личности;
показать специфику формирования рефлексивной самоидентичности личности в контексте Нового времени и современности;
раскрыть существенные характеристики глобализации и ее вызовы рефлексивной самотождественности личности;
рассмотреть процесс выбора сценария личностного развития как проблему эпохи глобализации;
проанализировать роль личностного рефлексивного проекта как фактора модернизации общества в эпоху глобализации.
Методологическая и теоретическая основа исследования
Теоретико-методологические основания исследования связаны с его проблемным полем. В диссертационной работе используется герменевтическая методология и инструментарий философско-лингвистического анализа в перспективе их синтеза. Значительную роль играет применение методологического арсенала рефлексивной социальной теории, представленной в сочинениях Э. Гидденса, У. Бека, С. Лэша и других авторов. При рассмотрении темы были использованы структурный, структурно-функциональный, исторический и сравнительно-исторический методы.
Источниковую базу исследования составили труды М. Вебера, Л. Витгенштейна, Э. Гуссерля, А. Шюца, К. Ясперса, М. Хайдеггера, Х. Арендт, Х.-Г. Гадамера, П. Рикера, М. Фуко, Ж. Деррида, Ж.-Ф. Лиотара, Ю. Хабермаса, Н. Лумана, А. Гидденса, У. Бека, С. Лэша и других западных авторов, релевантные теме работы. К числу источников следует отнести также произведения философов античности, Нового времени и современности, связанные с рассмотрением проблемы диссертации. Автор ориентировался также на широкий круг интердисциплинарных исследований, сопряженных с изучением данного вопроса.
Структура диссертации и ее основное содержание. Работа состоит из введения, двух глав, заключения и списка литературы. Общий объем диссертации – 184 страницы.
Наследие модерности: условия формирования рефлексивной самоидентичности личности
Способность личности к обретению рефлексивной самоидентичности рождается в контексте крушения устоев традиционного общества и зарождения социокультурных и институциональных основ модерно-сти, способствующих раскрытию ресурса человеческой субъективности. Одновременно, новый абрис личностной рефлексивной идентичности, возникающий в эпоху модерности, служит залогом воспроизводства и трансформации ее базисных социокультурных и институциональных характеристик.
Общество, где торжествует формальная рациональность (М. Вебер), неминуемо должно использовать рефлексивность личностной динамики для поддержания и совершенствования своих основ. Вслед за Гегелем Ю. Хабермас справедливо констатировал принцип субъективности в качестве основополагающего для общества и культуры модерности как питающих рефлексивную самоидентичность личности. Согласно Э. Гидденсу, Новое время определяется четырьмя институциональными комплексами: капитализмом, индустриализмом, военной мощью и надзором. Модерность характеризуется интенсивной системной интеграцией, производством упорядоченного массива знания об обществе, доступного рефлексивному освоению, созданием механизмов деятельности, свободных от локальных условий. В этих условиях реализуется процесс обретения социальной идентичности и рефлексивной самоидентичности личности.
Представление о Новом времени предполагает его противопоставление традиционному типу социокультурной организации, но одновременно оставляет вопрос о том, каким образом концептуализировать модерность и каковы ее временные пределы. В работах Р. Козеллека констатируется, что исторически представление о модерности рождается в 18-м столетии, когда появляется секулярное видение пути, пройденного человечеством, в перспективе европоцентризма, различия традиционализма и отрицающего его посттрадиционалистского этапа. Для современников первых шагов становления модерности она представала как своеобразная граница между прошлым и современностью, но настоящее истории - постоянно ускользающий момент, и именно поэтому возникает основание для вопрошания о том, вписывается ли ситуация настоящего в контекст Нового времени или же означает в силу изменения институциональных и личностных характеристик точку разрыва с ним (П. Рикёр).
Современная эпоха пронизана спором о модерне и постмодерне. Мозаичная культура современности, родившаяся в период становления и развития информационного общества и глобализации различных сторон жизни планетарного сообщества, получает различную интерпретацию в произведениях ведущих западных теоретиков. Так, Ж.-Ф. Лиотар охарактеризовал ее как культуру постмодерна, покончившего с глобальными метанарративными описаниями реалий истории. Характеристика современности как постмодерного состояния специфична для наследия таких крупных теоретиков как Ж. Деррида, М. Фуко, Ж. Бодрийяр, Д. Ваттимо, П. Слотердайк, 3. Бауман и др. Э. Гидденс, У. Бек и С. Лэш, напротив, по сути, описывая ту же мозаичную предметность современной культуры, полагают, что при всех произошедших трансформациях этот тип социокультурной организации следует называть "высокой модерностью", ибо культурные метаморфозы реализуются в нем на фоне сохранения и определенного видоизменения основных социальных институтов Нового времени. Подобно Ю. Хабермасу, они видят в культуре современности при всей ее радикальности прямое продолжение классической модерности и Просвещения.
Современность может быть понята как пик модерности и момент ее преодоления, так как базовые институты Нового времени трансформируют свое содержание на фоне мозаичного сознания периода информационного общества и глобализации. Вопрошание о природе современности ведет к дистанцированию от тех социокультурных оснований, которые свойственны модерности как некоторой эпохальной целостности отличной от периода господства традиции, но одновременно лишенной однородности. Очевидно, что основа этого процесса лежит в постоянном самопроектировании личности в контексте ее вовлеченности в коллективную практику, в ее рефлексивном стремлении обрести неповторимую самоидентичность.
Формирование личностной рефлексивной самоидентичности в эпоху классической модерности и в современном мире отмечено противоречием между целью свободной реализации человеческого "Я" и константно совершенствующимися социальными стратегиями рациональной регламентации деятельности индивида.
Новое время и современность до крайности обостряют проблему социальной самотождественности и личностной идентификации на фоне отхода от социокультурных устоев традиционного общества. Для традиционного общества свойственна ригидная система формирования социальной идентичности в рамках сословной принадлежности, а личностная самотождественность сопряжена прежде всего с сохранением преемственности в стадиях возрастного развития в контексте конкретных резервов индивидуальной и социальной памяти. В отличие от традиционного общества, Новое время изначально подразумевает наличие личной свободы, слома сословных барьеров, триумфа научно-технического разума, присутствие спектра возможностей социальной идентификации и раскрепощения рефлексивного компонента выстраивания личностного "Я". Одновременно, начиная с эпохи классической модерности и вплоть до современности отчетливо дает о себе знать противоречие между задачей свободной реализации возможностей человеческого "Я" и постоянно усложняющимися общественными стратегиями рациональной регламентации таковой, проявляющееся в процессе социальной идентификации и рефлексивной самоидентификации личности. Это противоречие формулируется в зрелой теоретической форме уже в работах А. де Токвиля, Д.С. Милля, Ф. Ницше, К. Маркса, а позднее приобретает все более рельефные характеристики в произведениях М. Вебера, М. Хайдеггера, К. Ясперса, X. Арендт, Т. Адорно, М. Хоркхаймера, Э. Фромма, Г. Маркузе, Ю. Хабермаса, М. Фуко, Ж. Деррида, Ж. Бодрийяра, Э. Гидденса и других авторов.
Рефлексивная самоидентичность личности в контексте Нового времени и современности
Сама по себе рефлексивная процедура связана с той же изначальной ситуированностью человека во времени и открыта его константно изменяющемуся горизонту, самореализации. С этой точки зрения, очевидна неправомерность субстанциализации личностного "Я" и невозможность чистой рефлексии, ибо носитель самосознания ограничен не только телесно-природным компонентом, но и конкретной социокультурной ситуированностью. Невозможность картезианской "чистой рефлексии" задает сам герменевтический характер специфики конструирования личностной идентичности. Она всегда выступает в конкретно-историческом облике, ибо субъект, размышляющий о себе, вовлечен в совокупность интерсубъктивных связей, архив памяти и традиции.
Рефлексивная процедура обнаружения личностной самоидентичности имеет круговой характер. Она представляет собою своеобразное восходящее кружение рефлексии в поле "Я". Очевидно, что в чисто психологическом, эмпирическом плане можно говорить о периоде рождения "Я". Однако в фи-лософско-антропологической перспективе важно зафиксировать, что "Я" как некоторая данность является достоянием настоящего у сформировавшегося субъекта и постоянно сопровождает его, проходя через различные кризисные периоды и видоизменяясь. Субъект, пытающийся задуматься о своих личностных качествах, неминуемо объективирует их, равно как и собственные действия, их последствия, событийный фон их реализации и деяния других людей. Так рождается определенный образ "Я", опредмеченной целостности такового. Фиксируемое состояние "Я", его идентичности здесь и теперь продуцируется в границах герменевтического круга представлений о мире и человеке, которые являются достоянием субъекта. Поскольку же субъект находится в постоянном свободном поиске смыслового единства "Я" на протяжении своего жизненного пути, описание новых феноменов ее пребывания в мире, рядом с другими людьми подрывает сложившуюся картину личностной целостности, требует ее пересмотра.
Рефлексивное полагание любого феномена, имеющего отношение к личностному образу, взывает к постижению его в перспективе динамической целостности "Я". Деяния субъекта и их результаты, вершащиеся на фоне событий социокультурной реальности требуют не только эмпирической констатации и описания, но и заставляют задуматься о их смысловом значении в целостности мира "Я". Они провоцируют вслед за тем изменение видения "Я" как наполненной смыслом целостности. Блокируя движение мысли по образцам, рефлексивная процедура вместе с тем открывает новые горизонты перед мышлением. Рефлексивное сознание движется по кругу, где подчас поворот назад оказывается одновременно преодолением прошлого и предвосхищением будущего. Рефлексивная деятельность - это внутренний процесс мышления, который и обеспечивает развитие личности.
Рефлексивное конструирование "Я" парадоксальным образом предполагает описание неповторимо единичного при помощи апелляции к определениям, которые заимствуются из словаря, применимого для фиксации иных предметностей. "В общем и целом, - констатирует П. Рикер, - индивидуализацию можно охарактеризовать, как процесс, противоположный классификации, который устраняет сингулярности в пользу понятия" . Процесс личностной самоидентификации связан как раз с фиксацией сингулярности "Я", неповторимости такового, однако оно получает новые характеристики из ар-сенала словаря, который применим к характеристике другого как противостоящего ему.
Обращение к индивидуальной и коллективной памяти указывает на ресурс, который позволяет обрести язык самоописания "Я". Любой рефлексивно фиксируемый феномен жизни "Я" отсылает к контексту, живущему в индивидуальной и коллективной памяти, "ибо язык живет во множестве взаимопересекающихся, равно легальных, хотя и по-своему значимых, в равной степени денотативных и коннотативных контекстов"1. Контексты индивидуальной и коллективной памяти позволяют определить себя, вызывая к активному свидетельству феномены индивидуальной жизни, прошедшие ранее стадию архивации, или же вводя вновь случившиеся события, запечатленные в сознании общности людей и имеющие отношение к данному субъекту, в динамическую целостность "Я".
В границах классической философии преимущественное влияние уделялось роли индивидуальной памяти в конституировании "Я". Уже Платон в "Театете" впервые задумался о возможности представления в настоящем отсутствующей вещи. Аристотель впервые заговорил о том, что простое воспоминание отличается от процесса вызывания ушедшего в памяти. Аристотель констатирует: "Появляется опыт у людей благодаря памяти; и именно многие воспоминания об одном и том же предмете приобретают значение одного опыта" . Опыт лежит в основе науки и искусства, но единичен по своей природе, и, в силу этого обстоятельства, способен служить практическому действию.
Августин предложил рассмотрение динамики духовного мира человека во времени, уделив большое внимание феномену памяти. Взаимосвязь памяти, мысли и воли видится им предопределенной существованием человеческого "Я" во времени перед ликом Абсолюта. "Некие три времени эти существуют в нашей душе, и нигде в другом месте я их не вижу: настоящее прошедшего - это память; настоящее настоящего - его непосредственное созерцание; настоящее будущего - его ожидание" . Если мысль соединяет человека в мгновении настоящего с вечностью, то память включает его в поток традиции, а воля проецирует целостность его существования в будущее. Несмотря на то, что его взгляд на динамику сознания был сопряжен с платоновским субстанциальным видением человека, Августин во многом предвосхитил его современное понимание, повлияв, например, на воззрения Хайдеггера и Арендт. В границах христианской мысли Августин показал динамику целостного становления личностного начала.
Выбор сценария личностного развития как проблема эпохи глобализации
Эпоха глобализации характерна созданием универсальных, охватывающих все планетарное сообщество связей в сфере экономики, социальной жизни, политики и духовной культуры. Она специфична и созданием качественно новых условий человеческого существования, форм жизни, оторвавших нас от общеизвестных традиционных типов социального порядка и превосходящих большинство социальных изменений, характерных для прошлых эпох. Обладая потрясающей сокрушительной силой и беспрецедентным динамизмом, современность и ее глобализационные особенности ведут к далеко идущим изменениям в жизни. Глобализация социальных связей появляется параллельно с появлением информационного общества, обладающего спектром многообразных знаково-символических, коммуникативных средств, позволяющих изменять в поле человеческой рефлексии общественные структуры и институты, трансформировать многообразные сплачивающие людей практики. Общественные целостности, состоящие из этих практик обладают особой динамикой, подвержены непрестанной трансформации. Мозаичное пространство глобального сообщество создает постоянные личностные вызовы, заставляя задуматься над спектром возникающих рисков, возможностью их рационального контроля и использования для осуществления творческого личностного эксперимента.
Ж. Бодрийяр, предлагающий радикально-постмодернистское истолкование разрыва с модерностью, обозначает современность как эпоху реализованной утопии состояния "после оргии" - взрывного момента освобождения, в результате которого люди и общество, события предельно высвободились от самих себя и теперь свободно парят в орбитальном сферообразном пространстве. Однако взрыв освобожденного сознания при снятии всех табу оказался парализующим поиск дальнейших путей развития. Эффект завершенной высказанности всего приводит к своеобразной пустоте, ибо генерирует мысль о мозаичности настоящего, возможности лишь комбинаций уже известного, ведущей к пустоте раз и навсегда сбывшегося.
Современности, оберегающей себя посредством всевозможных экспертных техник безопасности, гарантии, сохранения, коррекции, предупреждения противостоит символический обмен — живое измерение социального. Концепция символического обмена позволяет Бодрийяру обосновать трехстадииное видение истории. На первой стадии, которая включает традиционное общество, идет лишь обмен прибавочного продукта, тогда как классический капитализм, являющий собой вторую стадию, сопряжен с включением в этот процесс промышленных товаров. Современная третья стадия утверждает универсальность символического обмена, разрушающего былые социальные связи на основе кодов сигнификации, всевластия СМИ. Бодрийяр называет период постмодернизма "эпохой гиперреальности", наделяя ее характеристикой утраты реальности. Современная реальность ликвидируется через избыток, переходя в состояние гиперреальности - большого спектакля. "Массы - это те, кто ослеплен игрой символов и порабощен стереотипами, это те, кто воспримет все, что угодно, лишь бы это оказалось зрелищным Они отвечают на вопросы именно так, как от них требуется. Спектакль, воспринимаемый как полуспортивный-полуигровой дивертисмент, в духе завораживающей и одновременно насмешливой старой комедии нравов" . Составляющими компонентами феномена гиперреальности выступают симулякры, репрезентации несуществующего в объективной реальности, при этом они являются и ее продуктами.
Гиперреальность можно охарактеризовать как искусственно созданную, виртуальную реальность, обладающая "избытком" реальности, оказывающую на подлинную реальность разрушающее влияние. Соотнесенность вещей и знаков утрачено. Реальность производит, в то время как гиперреаль ность симулирует. "Это симуляция того, что никогда реально не существовало", "техническим безумием совершенного и сверхточного воспроизведения" (образов, звуков и пр.). Бесконечная репродукция, микродетализация объектов, превращение их в модельные серии — вот определение "реального" как гиперреальности. Здесь реальные объекты дереализуются и абсорбируются симулякрами." .
Бодрийяр полагает, что в потоке симулякров символы последовательно утрачивают функцию выражения сущности реальности и превращаются в средство ее симулятивного сокрытия. Все социальные группы глобального сообщества современности в итоге преобразуются в "единую огромную симулируемую массу". Результатом происходящей "революции неопределенности", по Бодрийяру, является то, что индивиды становятся индифферентными относительно времени и пространства, политики и труда, культуры и секса, и т. д. Ввиду виртуализации современного общества символы начинаю играть значительную по своим масштабам роль. Возрастает количество симулякров четвёртого типа, то есть чистой фикции. Люди формируют определённый образ себя, имидж, чтобы предъявлять его окружающим и в процессе общения, в свою очередь, имеют дело образами других. Основой дифференциации людей становятся потребляемые ими знаки. Социальная роль симулякров - "создавать замещение реальных предметов и явлений там, где они недоступны или малодоступны человеческому восприятию.
Компенсаторная функция символических универсумов защищает человека от "предельного ужаса" перед непонятным, огромным и враждебным в жизни общества" . Префикс "гипер" указывает на то, что для постмодернистской жизни характерно состояние постоянной сверхстимулированности. Желание - это уже не что-то, что испытывается периодически, а среда, в которой мы живем и осознаем себя.
Личностный рефлексивный проект и общество в эпоху глобализации
Общество устанавливает индивиду ограничения для самокатегоризации в виде системы этических норм, общепринятых канонов поведения, социокультурных ограничений и запретов. В противовес реальному миру виртуальный мир безграничен для индивидов. В следствие их активности в Интернет-сети, виртуальный информационный мир стал принципиально дифференцирован по множеству приоритетов и интересов, позволяя участникам виртуальной коммуникации присоединяться к таким социальным группы, в которые в реальном мире представляется довольно сложным или даже невозможным включиться, а также сформировать новые виртуальные идентичности по комбинациям весьма условных признаков. Все это вполне отвечает практикам постмодерна, ибо в Интернете не требуется ни подробного описания, ни осознания и принятия новых идентичностей. Поддерживается множество их копий, при этом никакая из них не должна считаться подлинной. Интернет-сообщества самостоятельно фиксируют необходимые для членства в них наборы признаков. Подобная ситуация в сети предоставляет существенно большую свободу для формирования и использования идентичностей, нежели в реальном мире. Но все это не снимает полностью все социальные ограничения, так как индивиды остаются членами социума. В пределах же Интернета индивид ничем не ограничен в формировании своей идентичности. Он может одновременно примерять и различные идентичности. При этом, для него, в отличие от реальности, нет предела и в миграции из одного виртуального сообщества в другое. В этом процессе его не сопровождают кризисы сознания, остающиеся достоянием реальности.
Несмотря на наличие в сети Интернет аудио и видеоинформации, большая часть сообщений и программных команд, выполняющие запросы пользователей сети, являются текстовыми, возможно предположить, что Интернет - это довольно развитая модель интертекста. При этом, сеть Интернет - интегрированная среда, где текстовые описания комбинируются с визуальными образами и звуками, в следствие чего конструирование иден-тичностей испытывает воздействие многочисленных вариаций вербальных описаний, видео- и аудио-образов, усиливающих воздействие на органы чувств и на сознание его пользователей. Наиболее просто для них создавать свои новые образы в текстовой коммуникации. Для этих целей обычно достаточно назвать себя условным именем и при регистрации в Интернет-сообществе указать весьма ограниченный набор своих социальных характеристик. В реальном мире коммуникации человеческих индивидов присуща невербальная составляющая, которая позволяет придавать наиболее точный смысл вербальным сообщениям, адекватно интерпретировать их содержание. Анонимность и ограниченный чувственный опыт Интернет-коммуникации дают индивидам возможность создания и экспериментирования с собственными идентичностями, отличающихся, возможно, от реальных. Интернет помогает в адаптации личности к реальным условиям социума, перенося идентификационные процессы в виртуальное пространство, когда они встречаются с ограничениями в действительности общественной жизни. Невидимость дает возможность изменения внешнего облика, приблизив его к желаемому идеалу, а так же полностью устраняет невербальные проявления коммуникации. Таким образом, главная особенность виртуальной самопрезентации заключается в возможности почти абсолютного управления впечатлением о себе, и в ведении коммуникации в новых ролях, недоступных для исполнения в реальной жизни.
Таким образом можно выделить следующие особенности коммуникации в Интернет-пространстве: — Безымянность коммуникантов. Виртуальное "Я" человека может в корне не соответствовать "Я" реальному, ни "Я" предъявляемому в реальном общении; — Своеобразное межличностное восприятие. Отсутствие индикаторов социальной позиции человека и невербального поведения. Письменный характер коммуникации. Представления о собеседнике формируются сообразно со стереотипами его определения и идентификационными схемами, ожидаемыми качествами. Неполнота эмоционального контакта компенсируется его символикой (смайлики); — Ощущение неограниченной свободы суждений и действий, их безопасности, ввиду отсутствия риска разоблачения и сокрытия реальной персоны. — Отсутствие единства пространства и времени. Возможность быть одновременно в нескольких разных местах в пределах виртуальной реальности. Ощущение киберпространства является субъективным переживанием. — Эмоциональные переживания индивида - тематика наиболее популярных записей в блогах. Интернет-дневник (блог) выступает современным виртуальным инструментом рефлексии, сохраняя в себе психологические функции, присущие реальным дневникам. Владелец фиксирует в нем свои воспоминания и размышления. Выражая искреннее отношение к миру и себе, блоги многих пользователей Интернета выполняют функцию катарсиса. Интернет-дневники являются средством самопознания для многих их создателей. Они несут и возможность творческого самораскрытия возможностей авторов, что очевидно в избираемых вариантах их дизайна и предпочитаемых техниках саморепрезентации. На страницах Интернет-дневников индивид фиксирует социокультурный контекст собственной жизни, реконструирует жизненные события через призму личностной позиции. Блоги являются нар-ративами, фиксирующие уникальный индивидуальный опыт.
Последствия, связанные с формированием, использованием и переносом виртуальных идентичностей в реальный мир, довольно сложно оценить как однозначно позитивные или негативные. Перманентный рост возможностей самореализации индивидов за счет овладения новыми идентичностями и ролями в сети, расширение возможностей коммуникации индивидов, снятие временных и территориальных ограничений являются безусловно позитивными явлениями.