Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Событие и сообщество.
1.1 Сообщество как "чистое и простое событие" -15
1.2 Событие соприкосновения - 44
1.3 Сведение счётов сообщества - 68
1.4 Топография сообщества. - 73
Глава 2. Сообщество и Суверенность (Жорж Батам)
2.1 "Внутренний опыт" Жоржа Батая - 84
2.2 Суверенное сообщество - 98
2.3 Маргинальная эстетика, -132
Глава 3. Сообщество и Господство.
3.1 Сообщество тех, кто лишён общества -140
3.2 Отступание политического -156
Заключение. -170
Список используемой литературы. -178
- Сообщество как "чистое и простое событие"
- "Внутренний опыт" Жоржа Батая
- Сообщество тех, кто лишён общества
Введение к работе
Актуальность темы исследования обусловлена потребностями научно-теоретического и социально-практического характера, и связана с поиском оригинальных философских концептов для объяснения происходящих в современном обществе процессов.
В настоящее время социально-историческая практика человечества и
философская рефлексия над ней вступили в качественно новый этап.
Содержанием его является смена социокультурной парадигмы, коггорая
сопровождается значительными трансформациями в социальной сфере
существования индивида. Структура современной общественной жизни
сегодня уже не видится одномерной, однородной, но, напротив, многомерной
и многогранной. Именно в последнее время всё более очевидной становится
многогранность и поливариантность социально-политических отношений,
что, в свою очередь, резко повышает требовательность к философии,
изучающей социальные процессы. Традиционные философские концепты
перед лицом новых задач оказываются неудовлетворительными. Возникает
необходимость преодолеть сложившиеся схемы анализа социальной
реальности. Эту необходимость возможно реализовать за счет изменения и
углубления теоретико-методологических основ социально-философского
познания, а также тщательной проработки основных понятий,
составляющих проблемное поле современной философии. Со всей очевидностью встаёт вопрос о способах существования таких ключевых для социальной философии понятий, как событие, сообщество, совместность, современность, сознание, поскольку именно они во многом определяют современную картину социального знания, как в плане его наиболее общего конституирования, так и в аспекте его внутреннего структурирования и концептуализации. Однако именно эти понятия, по-прежнему, остаются наименее изученной областью в корпусе социально философских тем, и
именно их проблематизацию можно обозначить в качестве одной из актуальных задач современного социально-философского анализа. И, прежде всего, необходимо детально исследовать стратегии реализации в пространстве современной социальной философии таких концептов как сообщество и событие. При этом важно рассмотреть онтологический, исторический и социальный статус данных категорий, а также наиболее существенные концептуальные подходы к их описанию в пространстве социально-философского дискурса. Особо актуальным представляется исследование того, каким образом событие репрезентируется в социальном пространстве, какие стратегии используются современными аналитиками социальной реальности, чтобы исследовать данное понятие.
Актуальность разработки понятий сообщества и события обусловлена ещё и тем, что в практиках современного философствования недостаточно внимания уделяется традиционным вопросам о методологической целесообразности и категориальной строгости используемых понятий и определений, и отчасти именно поэтому многие работы имеют достаточно узкий круг применения и крайне неубедительный характер собственных теоретических построений. В подобной ситуации не представляется возможным корректно и непротиворечиво решать актуальные социально-философские проблемы: о соотношении индивидуального и социального, о многомерности и гетерогенности социального бытия, о становлении социальности, об отношениях Я и Другого, о сущности и содержании категорий "сообщество" и "событие", о специфике их отношений, о событийном характере социальных явлений и феноменов, о социализирующей деятельности сообществ и др. Именно поэтому особо актуальны исследования, предлагающие не только оригинальные концептуальные решения поставленных задач, но также разворачивающиеся посредством целостной проработки используемых понятий и методов. В этом проблемном поле и может бвіть выявлена актуальность нашего исследования.
Степень разработанности темы. Тема "сообщества и события", а также самой частицы "со", что их формирует, становится одной из приоритетных тем в социально-философской мысли второй половины двадцатого века и, как представляется, к настоящему времени она лишь упрочила собственную актуальность и аналитическую ценность. Концептуальный анализ категорий "сообщества" и "события" связан с целым комплексом работ тех философов, чьи исследования определили развитие современной мысли. Здесь следует в первую очередь упомянуть Ж. Делёза и Ф. Гваттари, Ж. Деррида, М. Бланш о, Ж.-Л, Нанси, Ж.-Ф. Лиотара, А. Бадью, Ж. Рансьера и др. При этом, следует отметить, что сама проблема "сообщества и события" была поставлена многим ранее. Уже Хайдеггер писал о необходимости выстраивания некоторой фундаментальной онтологии исходя из события, которое "мы должны теперь использовать как ведущее слово в деле мышления"1. В это же время БатаЕі стремился - и в мыслях и в реальности - к реализации некоторой предельной формы общностного опыта. Однако до недавнего времени "никто не сподвигся радикальным образом тематизировать "со" ("вместе") как сущностную черту бытия и общества"2. Именно такого рода "тематизацию со-" можно обозначить в качестве одной из задач данного диссертационного исследования.
В книге "Праздное сообщество" (La communaute desoeuvre) и позже в работе "Бытие единичное множественное" (Etre singuHer pluriel) Жан-Люк Нанси описал сообщество, как то, что дано до бытия, что не предполагает бытие-для-себя, но исключительно бытие-одних-в-месте-с-другими. Нанси рассматривает проблематику сообщества в-месте события, и помещает само это "в-месте" в центр бытия: "...не бытие сначала, а затем прибавление некоторого в-месте, но это в-месте в центре бытия"3. Это значит, что со-
Хайдеггер М. Закон тождества // Разговор на просёлочной дороге. Избранные статьи позднего периода творчества. М., 1991. С. 77.
2 Нанси Ж.-Л. Бытие единичное множественное. Мн., 2004. С. 63.
'Тамже. С. 58.
впадение в-месте - есть изначальная ситуация бытия; оно формирует ситуацию как таковую, где быть значит всегда уже быть-в-месте и сообща-один-с-другим: "бытие, в конце концов, есть бытие-вместе - вот то, что нам необходимо осмыслить"\ Быть-в-месте с другим означает возле некоторого "со" и выставляет это "со" напоказ в качестве диспозиции бытия и общества. В работе "Праздное сообщество" Нанси показывает, как идея сообщества начинает доминировать в современных философских размышлениях, где ключевыми оказываются проблемы события, опыта, суверенности и проч. Сообщество связывается у Нанси с неустранимым опытом со-в-местного существования - со-бытия. При этом, Нанси говорит о сообществе как о "праздном" или "неработающем" в двух смыслах: во-первых, сообщество "неработающее" в том смысле, что не производит какой бы то ни было работы, в соответствии с результатами которой оно могло бы быть зафиксировано, а во-вторых, само понятие "сообщество" перестаёт работать в качестве описания некоторой социальной общности.
Проблематике сообщества посвящена также работа Мориса Бланшо "Неописуемое сообщество" или, что более точно, "Непризнаваемое сообщество" (La communaute inavouable). Бланшо, во многом развивая идеи Батая и Нанси, говорит о сообществе как "неописуемом" в том плане, что оно избегает говорить о себе, и "непризнаваемом", поскольку сторонится любого рода признаний в собственном существовании.
Отчётливое стремление к критическому осмыслению проблематики "сообщества и события" характерно и для других французских философов. Так, Жак Рансьер в целом ряде текстов разрабатывает концепцию "Сообщества равных" (существует одноимённый доклад Рансьера, сделанный им на конференции, проведённой в 1987 году в рамках Международного философского коллежа). "Событийную" концепцию политики разрабатывает Ален Бадью в книгах "Можно ли мыслить
"Тамже. С. 102.
политику?" и "Кратком трактате по метаполитике" (нельзя не упомянуть и самой фундаментальной работы Бадью "Бытие и событие", где он ставит своей целью ни много ни мало как изложить программу, опираясь на которую следует заново отстроить здание философии). Особенно необходимо выделить статью Алена Бросса "Невыговариваемое", в которой автор, осмысляя теракты 11 сентября, разрабатывает проблематику "сообщества тех, кто лишён языка", являющуюся центральной для третьей главы нашего исследования.
Следует отметить, что настоящее исследование не носит историко-философского характера, в силу чего в нём не ставилась цель подробно воспроизвести и проанализировать все более-менее значимые концепции, связанные с проблематикой, отсылающей (онтологически - посредством выстраивания концепции "события" или же социально-политически — через разработку идеи "сообщества") к некоторой непроизвольной "единичной множественности со". Акцент сделан на французской философии второй половины XX века, но и здесь мы сознательно уклонились от хронологической последовательности в изложении, оставив лишь последовательность топологическую.
Что касается степени освещения рассматриваемой проблемы в отечественной научно - исследовательской литературе, то она не может быть оценена однозначно. С одной стороны, уже начиная с 1970-х годов в нашей стране появляются единичные исследования, посвященные концепциям французского структурализма и постструктурализма (например, работа Н. С. Автономовой "Философские проблемы структурного анализа в гуманитарных пауках"), в рамках которых собственно и оформляется проблематика "сообщества и события". Но, в то же самое время, вплоть до недавнего времени оставались не переведёнными на русский язык основные тексты ключевых французских философов середины - второй половины XX века (мы имеем ввиду тексты Батая, Бланшо, Барта, Клоссовски, Фуко, Деррида, Делёза и др.). Лишь в 90-х годах появляются издания этих текстов
на русском языке , а вместе с ними значительно расширился и круг публикаций, связанных с их критическим осмыслением. Но и здесь ключевую роль играют, прежде всего, те авторы, которые занимаются непосредственным переводом текстов исследуемых философов.
Для нашего исследования безусловно значимой была работа С. Л. Фокина "Философ-вне-себя", посвященная становлению мировоззрения Жоржа Батая в контексте развития французской философии. Одной из ключевых проблем, рассматриваемых Фокиным, является участие Батая в различного рода сообществах ("Контратака", "Ацефал", "Коллеж Социологии").
Критическому анализу категории "сообщества" через призму некоторой общности посвящена работа О. Аронсона "Богема: опыт сообщества (наброски к философии асоциальности)".
Понятие "события" с точки зрения синергетических феноменов языка анализируется авторами сборника (Ардтанов В., Гиренко Ф. М., Киящеико Л., Родин А., Свирский Я. и др.), изданного институтом философии РАН: "Событие и смысл: (Синергетический опыт языка)". Целый ряд авторов данного сборника используют в своём анализе смысла события идеи и . подходы, разработанные в современной французской философии.
Но, несмотря на то, что число публикаций, посвященных французской философии второй половины XX века продолжает увеличиваться, до сих пор нет ни одного сколь бы то ни было целостного исследования, посвященного вопросу концептуализации проблемві сообщества и события в современной французской философии. Вместе с тем, на наш взгляд, именно эта проблематика, в том или ином своём аспекте является одной из центральных в современной философии. Отчётливо ощущается необходимость в
Здесь значительную роль сыграли В. Е. Лапицкий (опубликованы его переводы текстов Бланшо, Деррида, Клоссовсіш, Лиотара, Рансьера, Бадью и др.), С. Л. Фокин (переводы Батая, Лейриса, Дедёза, Лаку-Лабарта, Сюриа, Бросса и др.). С. Зенкии (Барт, Бодрийяр, Делёз, Кайуа и др.), М. Рыклин (тексты Деррида и сборник его интервью с крупнейшими современными философами "Деконструкция и деструкция"), Б. М. Скуратов (Фуко, Батайг Деле'з, Рансьер), А, В. Гараджа (Деррида, Бодрийяр. Лиотар, Лаку-Лабарт), С. Дубин (Бланшо) и др.
целостном исследовании концепции "сообщества" в современной социальной философии. И то, что настоятельно заявляет здесь о себе, это вовсе не "социальное измерение", накладываемое на матрицу индивидуальной данности. Речь идёт о другом: о том, чтобы осмыслить сообщество в его неуступчивой совместности событию.
Эта установка была решающей при определении цели и задач диссертационного исследования, а также его структуры.
Целью настоящего исследования является рассмотрение онтологического, исторического и социального статуса категорий "сообщества" и "события", а также наиболее существенных концептуальных подходов к описанию данных понятий в пространстве социально-философского дискурса.
Достижение указанной цели предполагает решение следующих задач;
о прояснение и уточнение сущности и содержания категорий
"сообщества" и "события" в контексте современной социальной
философии;
теоретико-методологическое обоснование продуктивности
использования концептов "сообщества" и "события" в
пространстве социально-философского дискурса; е описание специфики отношений между событием и сообществом в
их онтологической и социальной сопричастности; о выявление социализирующей деятельности сообществ в качестве необходимого условия социального и экзистенциального позиционирования субъекта; анализ философии Жоржа Батая в качестве одного из важнейших
источников современного дискурса сообщества; в обозначение возможного спектра применения таких понятий как "сообщество" и "событие" при решении традиционных социально-философских проблем;
о практическая актуализация концептов "сообщества" и "события" при анализе современных социально-политических процессов.
Объектом исследования являются категории "сообщества" и "события" как социально-философские понятия. В качестве предмета исследования выступают различные стратегии реализации концептов "сообщества" и "события" в пространстве современной социальной философии.
Теоретическая и методологическая основа исследования обусловлена спецификой изучаемой проблемы, а также целью и задачами диссертационной работы. При изложении материала мы придерживались метода социальной синергетики и основных диалектических принципов: объективности, закономерности, взаимосвязи и развития, связи общего и особенного. Также в исследовании был задействован герменевтический метод анализа. В качестве общенаучных методов использованы исторический метод и метод сравнительного анализа.
Кроме того, методологическую основу диссертационного исследования
составляет комплекс подходов, выработанных французской
постструктуралистской мыслью для глубинного анализа различных
социальных феноменов. Прежде всего, при определении методологических
ориентиров нашей работы, мы использовали радикальную
методологическую манифестацию Бодрийяра: "Радикализация гипотез
является единственно возможным методом., ибо теоретическое насилие
образует на уровне анализа эквивалент того "поэтического насилия",
которое, как писал Ницше, "обновляет строй всех атомов фразы"6.
"Радикализация гипотез" в качестве методологического основания сопряжена
с некоторой степенью вызывающей теоретической агрессивности, а также,
является условием определённого радикального или, используя
терминологию Бурдье, "гиперболического" сомнения. Сторонясь подобного эпистемологического радикализма, мы обречены на пустое повторение
Бодрийяр Ж. Символический обмен и смерть. М., 2000. С. 342.
сказанного прежде, механическое проговаривание п(р)ошлых. теорий. "Необходимо вернуть человеческому разуму его функцию турбулентности и агрессивности... Необходимо перейти на ту сторону, где больше мыслят... где разум любит быть в опасности. Если в опыте мы не ставим на карту разум, этот опыт не стоит и испытывать. Риск разума должен быть всеобщим... Иначе говоря, в царстве мысли неосторожность является методом" . Мы ие можем познавать, при этом не подвергая познание риску распада и разложения, иначе говоря, мы не можем писать и при этом не разрушать. Чтобы сказать о событии, необходимо вернуть слову событие. Необходимо обнаружить место, в котором артикуляция языка происходит посредством и в-месте события. Подобные методологические установки, проходящие сквозной линией через всё наше исследование, развивал Мишель Фуко: "Во имя методологической строгости мы должны уяснить,
С/
что можем иметь дело только с общностью рассеянных событий" .
Для реализации сформулированных целей и задач использованы следующие критерии отбора материала: во-первых, фундаментальность и концептуально сть разработки проблематики; во-вторых, новизна и своеобразие взглядов того или иного автора і го сравнению с предшественниками в постановке и способах разработки проблемы. Научная новизна исследования: о раскрыты сущность и содержание категорий "сообщества" и "события"
в контексте современной социальной философии; е концепты сообщества и события проанализированы в их смысловой соотнесённости, что позволило обнаружить их онтологическую и социальную сопричастность, а также создало новые смысловые пространства для интерпретации целого ряда ключевых для социальной философии понятий;
' Башляр Г. Коллеж социологии. СПб., 2004, С. 27. 8 Фуко М. Археология знания. Киев, 1996. С. 24.
о обоснована продуктивность использования концептов "сообщества" и
"события" в пространстве современного социально-философского
дискурса; е выявлена социализирующая деятельность сообществ в качестве
необходимого условия социального и экзистенциального
позиционирования субъекта; о обозначен возможный спектра применения концептов "сообщества" и
"события" при решении как традиционных социально-философских
проблем, так и при анализе современных социально-политических
процессов. Новизна исследования конкретизируется в следующих основных положениях, вышсммьт на защиту;
Проблемы события, сообщества и совместности постепенно начинают доминировать в современной социальной философии, инициализируя собой новый тип экзистенциальной и социальной аналитики.
Последовательное усиление значимости данных проблем в философии объективно связано с процессами трансформации в социальной сфере существования индивида. Современные тенденции, наблюдаемые в обществе - децентрация, фрагментарность, изменчивость, неопределённость, кризис идентификации - требуют выработки новых аналитических концептов, способных целостно описывать данные социальные изменения.
Рассмотрение сообщества только в качестве статичной структуры, социального организма или института является недостаточным и непродуктивным в условиях полисубъектной социальности. Возникающая проблема выяснения тенденций и перспектив социально-философской трактовки сообщества наиболее целостно может быть решена посредством её (трактовки) событийной переориентации. Последняя направлена на преодоление методологических стереотипов, связанных с представлением о сообществе как статичной, упорядоченной и в конечном итоге непроблематизируемой "данности".
Социальная реальность событийна. Каждый индивид выступает мобильной совокупностью некоторых прав и обязанностей, ролей и функций. Но они не относятся к реализации какого-то основания или цели; единственная цель - это институция самой социальности. И в сообществе индивид как раз и разделяет в-месте с другими функции, роли и знаки социальности, и в этом разделении полностью выражается событие совместности. Событие здесь - это некое различие, реализующееся в элементарном практическом (взаимо)действии и структурирующее социальную систему.
Событие составляет условие экспозиции сообщества или, иначе говоря, сообщество нуждается в событии, в качестве места собственного развёртывания. Именно поэтому, сущностную черту сообщества мы можем определить следующим образом; у него нет иного источника, который оно могло бы присвоить, кроме как единственное "в-месте события", его конституирующее.
Событие также является единственным возможным ориентиром существования политического и единственным местом, куда политическое может быть вписано. В ситуации, когда политическое пространство характеризуется непрерьтвностью и бессобытийностью (а именно это ключевые черты современной политической ситуации), ничто не гарантирует, что само понятие политического продолжает сохранять собственную обоснованность.
Научно-практическая значимость исследования. Результаты работы имеют не только теоретическую, но и практическую значимость, поскольку способствуют пониманию социального мира как пространства со-бытия, что открывает дополнительный путь для реализации индивидуальных возможностей в условиях совместного бытия.
Материалы диссертационного исследования могут быть использованы при разработке спецкурса, посвященного основным проблемам современной французской философии. Кроме того, возможно использование данных
материалов при подготовке соответствующих разделов учебных курсов по социальной и политической философии, истории философии, а также при написании учебных и методических пособий.
Ряд положений диссертационного исследования нашли своё отражение в опубликованных автором статьях .
Структура диссертации отражает логику исследования и выстраивается в соответствии с поставленной целью и задачами. Работа включает в себя введение, три главы основной части (первая глава состоит из четырёх параграфов, вторая - из трёх, третья - из двух), заключение и библиографический список, состоящий из 196 наименований.
Поскольку путь наших рассуждений далёк от прямолинейности и более созвучен блуждающей графике изгибов и складок, нежели чёткости линий, мы опускаем сейчас множественные оговорки и переходим прямо к тем наиболее общим вопросам, которые оказались в центре нашего внимания.
9 Событие и со-бытие в пространстве обучающегося сообщества // Вестник Костромского государственного университета им. Н. А. Некрасова. Кострома. Серия "Акмеология образования''". Вып. 4. Кострома, 2006. С. 146 - 149; Рождение сообщества // Человек в контексте культуры: актуальные философские проблемы; сб. науч. тр. Ярославль: ЯрГУ. 2005. С. 128 - 133; Сообщество тех, кто лишён общества // Наука молодая: сб. науч. тр. Вып. 1, Ярославль: ЯрГУ, 2006. С. 15-21; Отступание политического // Вестник социально-политических наук. Вып. 6. Ярославль: ЯрГУ, 2006. С. 37-47 (совместно с Г. М. Нажмудиновым).
Сообщество как "чистое и простое событие"
"Но не заключается ли единственная цель этого доклада как раз в том, чтобы ввести в поле зрения само бытие как событие? 10
Вопрос уже задан, он пущен в ход, подобно тому, как "пускают в ход" судебное разбирательство (медлительность и проволочки в каждом шаге). Мы начали с вопроса; вполне вероятно, вопросом и закончим, и тот, что будет после, в конце работы, он мог бы быть и прежде - в её начале. Здесь есть смысловая синхронность, пусть нет, - и быть не может, - синхронности текстуальной. Так или иначе, именно это пространство вопрошания мы определили для нашей работы.
Вопрос уже начался.... И даже если его формулировка может показаться излишне абстрактной и непродуманной, именно в ней заявляет о себе предельная напряжённость мысли. В одном из комментариев к работе "Путь к языку" Хайдеггер по этому поводу говорит буквально следующее: "Сегодня, когда едва продуманное и полупродуманное сразу в той или иной форме гонят в печать, пусть многим покажется неправдоподобным, что автор уже более 25 лет применяет слово событие в своих рукописях для обозначения имеющейся здесь в виду вещи. Вещь эта, хотя сама по себе проста, остаётся трудной для мысли, прежде всего, потому, что мысль должна прежде отвыкнуть от привычки впадать во мнение, будто в качестве события здесь мыслится "бытие". Событие - существенно другое, потому, что более богатое, чем всякое возможное метафизическое определение бытия. Наоборот, бытие в сеете своего сущностного происхождения позволяет мыслить себя из события" ,
Разумеется, в этом комментарии Хайдеггер не ведёт лишь речи о том, чтобы прояснить некую всё ещё ущербную экспозицию , так же как не ставит он перед собой задачи перевернуть порядок этой экспозиции ("мы отделались бы слишком дёшево, попытавшись укрыться в таком переворачивании" J). Речь идёт о другом, "существенно другом" - о том, чтобы исследовать возможности экспозиции события в отношении сокровенности онтологических причин, равно как и в отношении соразмерности социально - политических следствий. В этих словах комментария, отнесённых в конец статьи, вынесенных за ее предел, как за границу смысла, Хайдеггер говорит нам о необходимости мыслить бытие исходя из события, что во всей своей буквальности означает "мыслить абсолютно и без остатка исходя из вместе как сущностного свойства того, чьё бытие - это не что иное, как одно-с-другим" , Иначе говоря, Хайдеггер вплотную приблизился к пониманию того, что бытие как таковое, выставляет себя посредством "вместе" и всякий раз лишь подобным образом. Именно "посредством вместе", а не просто "в некотором в-месте", поскольку.:; само это "вместе", что произносит себя в событии, уже не просто атрибут или черта композиции бытия, но условие экспозиции того, что оно есть и проговаривает себя в качестве "есть".
Именно поэтому, одной из ключевых задач, поставленной нами к реализации в первой главе, является описание пространства события15, куда вписаны как философия, так и социальность. Можно даже сказать, что именно в-месте события философия и социальность парадоксальным образом отождествляются в своей не тождественности. Именно здесь (в том самом "в-месте"), благодаря этому дистанцирующему сближению вырисовывается новый образ социальной философии - философии, которая исходит из "воли к событию". "Воля к событию выражается в том, что философствование само обнаруживается как событие, в исключительном отношении к собственному бытию. Мышление есть воля к событию, которая рискует и утверждает существование в отсутствии основания, фундамента... В событии разыгрывается не что иное, как сама возможность философии по преимуществу социальной"16. Таким образом, событие выступает для философии идеальным планом имманенции и его концептуализация является актуальной задачей современной социальной философии.
Социальная философия должна развиваться в непосредственной близости с онтологией. Социальность, как некоторый концепт, не может быть сконструирована вне событийной парадигмы. Более того, социальность как таковая имеет характер события. Разумеется, что онтологическая характеристика социального исключительно посредством события предельно расширила бы само понятие социальности, тем самым, фактически, лишив его какой бы то ни было концептуальной определённости. Событие, как мы постараемся показать ниже, есть основа и сущность бытия вообще, а не только лишь пространства социума. Когда мы говорим: "социальность не может быть сконструирована вне событийной парадигмы", - мы имеем ввиду, что событие должно стать некоторой отправной / нулевой точкой при целостной концептуализации понятия социальности.
"Внутренний опыт" Жоржа Батая
Любая ли работа, прежде чем начаться, должна определить собственную цель? Или, спросим по-другому, является ли определение цели необходимым условием начала работы? Возможна ли работа вне проекта? Неужели интенция с необходимостью должна отменить собой интуицию? Наука больше не верит в интуицию, возможность внезапных озарений и проч. "Прежде чем начать исследование извольте определить его объект, предмет, цель, задачи, структуру, методы и т. п.", Нужен проект, интенция, а вот с интуицией лучше расстаться. Интенция против интуиции: никто особо и не сомневался, выбирая интенцию. Интенция превратилась в сентенцию, то есть, буквально, - приговор. Мы бы и хотели подать апелляцию, но кто её примет, кто согласиться обжаловать это решение. У нас нет шансов. Это дело заранее проиграно. Разве что эта работа сможет послужить в дальнейшем дополнительным материалом в пользу пересмотра дела (постараемся, что бы так оно и было, хотя вовсе и не склонны к склокам, тяжбе и проч.).
Вызов брошен. Впрочем, вызов не лучший способ начать; скорее, он условие того, чтобы всё бросить. С другой стороны, разве не являются вызывающими само понятие "сообщества"? Вызывающим, прежде всего, в отношении той "социологической реальности", которая "прописывает" современный социальный ландшафт? Любой вызов требует ответа и полагает его в качестве собственного, пусть и призрачного, будущего, так что, мы могли бы, вполне в духе Хайдеггера, сказать, что каждое слово, присуждаемое "сообществу" в качестве его имени, каждое слово, называющее "сообщество" и тем самым перенимающее часть его смысла, несёт в себе вызов и степень риска или является "рискованным словом" . Рискнуть значит отважиться, набраться смелости, решимости и дерзнуть, посметь. В то же время, следует быть осторожным и внимательным, делая шаг - давая имя, присуждая, адресуя слово. Мы рискуем попасть впросак: а)вписав сообщество в существующую социальную графику, б)исказив или даже изуродовав смысл "сообщества", в)сказав "пустое" слово, что не имеет смысла вовсе, что произносится, лишь чтобы быть произнесённым; г)повторив, что было сказано прежде нас и проч. Но риск предполагает также и некоторую самоуверенность ИЛИ даже нескромность, так что всякое слово, обращенное к сообществу, обречено быть также и "нескромным словом".
"Нескромным", прежде всего, в отношении тех дискурсивных практик анализа сообщества, которые ныне по отношению к нему применяются. Эти практики, весьма разнообразные в модальностях собственной реализации, в то же время, абсолютно идентичны в своих выводах. Они выражаются в одном и том же смысле даже при всём стилистическом различии стратегий дискурса. Один и тот же смысл - все практики лишь продуцируют один и тот же смыл: сообщество вторично, оно всегда есть производное от общества. Если мы возьмём (более на вооружение, чем на заметку: возникновение и существование того или иного типа "дискурсивной формации" почти всегда сопряжено со значительной степенью агрессивности, любой дискурс прирождённо насильственен96) порядок дискурса традиционной социальной философии, - тот самый порядок, которому, по-определению, должна принадлежать и эта работа, - то мы с очевидностью, не терпящей отсрочки и не требующей внимания, обнаруживаем: а) подчинённость или вторичность сообщества обществу, и б) в полном соответствии с диспозицией а) рассмотрение проблемы сообщества через призму общества и, даже более, как саму проблему общества. В итоге, мы не можем отделить одно от другого; точнее, другое безучастно выпадает на (о)дно, с ним сливаясь. Речь даже не о различимости или забвении проблемы сообщества, но о мнимом повторе сообществом - общества. И вопрос заключается в том, почему философия повторяет себя? Почему, говоря об ином, она говорит о том же самом? Как сложилось, что тема сообщества по большей своей части превратилась (и это превращение мы склонны обозначить в качестве вырождения) в одно из направлений общей дискурсивной стратегии исследования общества?
Ведь очевидно, что образ сообщества совершенно не вписывается в существующий социальный ландшафт, и не имеет какой бы то ни было "социологической реальности". Сообщество первично по-отношению к любым видам коллективности; само же оно формой коллективности (впрочем, также как и индивидуальности), как мы постарались показать выше, не является. В ситуации сообщества речь не идёт о какой-либо традиционной социальной общности, будь то "семья", "народ", "нация", "класс" "социальная группа" и проч. (если предположить, конечно, что мы знаем, что такое "семья", "народ", "нация" и т. п.). Не следует даже и пытаться вписать "сообщество" в рамки существующей системы социально -групповых координат. Подобным образом действует современная социология, фактически лишая понятие "сообщество" какой бы то ни было специфики.
Сообщество тех, кто лишён общества
В первую голову, политика занимается проблемой разработки "про стран ства-которое-ямеется-между-людьми, образования общего пространства, причём без устранения интервала, который отделяет одного от другого и основвгвается на условии разнообразия индивидов и групп 1167. Сейчас, мы можем определять политику подобным образом с известной степенью уверенности, не пускаясь в длительную систему обоснований, доказательств и проч, И несомненно, что такого рода "пространственное" определение политики стало возможным благодаря работам Мишеля Фуко, переориентировавшего всю современную социально - политическую философию с проблемы времени на проблему пространства: "Стоило бы написать целую историю различных пространств (которая в то же время была бы историей различных видов власти), начиная с больших геополитических стратегий и заканчивая мельчайшими тактиками по условиям расселения, историю архитектуры учреждений, классной комнаты или больницы, проходя через способы хозяйственно - политической дифференциации" 68. Речь идёт об истории пространства со-в-местности, об определении пространством социальности в-месте.
Каждая единичность {индивидуальная или коллективная - не играет роли) в любой точке пространства должна чувствовать себя свободно в обращении с языком, и посредством язвіка обращаться к другому, кем бы он ни был и чем бы ни было вызвано это обращение: интересом, просьбой, оскольку "мы все потенциально... обвиняемые, лишённые языка; даже хуже того - заранее униженные и осуждённые обволакивающим нас языком обвинителей"172.
Это языковое отребье, испытывающее сложность говорения, лишённое языка, а значит и общества, поскольку общество - это и есть язык. Будучи лишенными слова, они выказывают склонность к жест(окости)у. Не имеющее выхода в речи, находит своё выражение в насилии, которое, часто, суть форма жалобы, обречённой быть высказанной так, если нет шанса сделать это иначе. То, что не имеет возможности сложиться в политическом плане, обретает своё выражение в форме сообщества, не имеющего политического веса/силы, зато обладающего переизбытком слов, взывающих к ответу.
Это своего рода гетто, локализуемое даже не пространственно, но дискурсивно. Вынужденное политическое безмолвие, будь-то тебе не дан язык, то есть возможность сказать, произнести хоть слово (даже слово молитвы). Молчание, на которое ты обречён, поскольку не ладишь с языком, точнее, с тем, кто на нём говорит; говоря, - управляет. Это молчание является результатом колонизации властью пространства речи, так что сам язык, оборачивается здесь сферой насилия и "общеобязательной формой принуждения". "Мы будем здесь рассматривать язык как поле столкновения между господами и слугами, как среду, в которой завязывается проблематичное отношение между угнетателями и угнетёнными, победителями и побеждёнными. Нас будет интересовать соотношение между владением речью (или отсутствием такового), взятием слова, контролем над голосом и воздействием на тела. Движение, которое от словесного замешательства приводит к резкому жесту или переходу к действию"173.
Нас будут интересовать слова, так и повисшие на языке, будучи не в силах с него сорваться, облепившие зубы, оставив на них тягучий налёт утраты и боли, заполнившие гортань сухостью глухого кашля. "Проглоченные слова", не имеющие будущего; слова, украденные у языка дабы раствориться в неприметности молчания. Слова, обречённые остаться невысказанными и невыговоренными, неспособные зазвучать, как звучат удары часов, отмеряющие время утраты и скорби. Слова без языка, разваливающиеся прежде, чем родится смысл, углубленные в самих себя и возвращающиеся к самим себе, то есть к тому молчанию, из которого они безуспешно пытались улизнуть. Слова, словно обратно соскальзывающие с языка (вниз по гортани, обратно в сердце) в самый момент своего произнесения; взятые назад в тот самый момент, когда вот-вот были готовы сорваться с губ и пуститься в странствие. Мы могли бы составить своего рода реестр "немых" слов: слова боли, слова нищеты, слова голода, слова утраты, слова скорби, слова унижения, искалеченные и битые слова, слова войны (но не воинской славы), слова молитвы и проч.
