Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Теоретико-методологические основания изучения нетрадиционных религиозных сообществ 15
1.1. Социологические концепты религиозных сообществ 15
1.2. Институциональная дифференциация нетрадиционных религиозных сообществ 35
Глава 2. Институциональные аспекты нетрадиционных религиозных сообществ 52
2.1. Референтный характер нетрадиционных религиозных сообществ и религиозно-групповая идентификация индивида 52
2.2. Роль ценностно-нормативной регуляции в обеспечении воспроизводства нетрадиционного религиозного сообщества 74
2.3. Особенности поведенческих моделей российских носителей нетрадиционной религиозности 88
Глава 3. Российское нетрадиционное религиозное сообщество «Свидетели Иеговы» как социальный институт 105
3.1. Структурно-организационные особенности сообщества 106
3.2. Механизм внутренней и внешней трансляции групповых ценностей, норм и религиозных верований 125
3.3. Специфика поведенческих паттернов, реализуемых верующими в процессе взаимодействия с социальным окружением 146
Заключение 179
Список литературы 186
- Институциональная дифференциация нетрадиционных религиозных сообществ
- Роль ценностно-нормативной регуляции в обеспечении воспроизводства нетрадиционного религиозного сообщества
- Особенности поведенческих моделей российских носителей нетрадиционной религиозности
- Механизм внутренней и внешней трансляции групповых ценностей, норм и религиозных верований
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Одним из социально значимых результатов идеологической перестройки советско-российского общества конца 1980-х - начала 1990-х гг. является принятие Закона «О свободе вероисповеданий». Вступивший в силу в 1990 г. закон сыграл роль катализатора процесса религиозно-групповой идентификации россиян. Произошедшая за последние несколько десятков лет трансформация религиозности российских граждан позволяет рассматривать упомянутый закон в качестве символической демаркационной линии между официально атеистической Советской Россией и современной поликонфессиональной Российской Федерацией.
Наряду с процессом возрождения исторических религиозных традиций, поддерживаемым государственной властью, наблюдается укрепление позиций баптистских, адвентистских и некоторых других объединений, находившихся в течение многих десятилетий на религиозной периферии советского общества. Происходит также активное распространение религиозных новообразований, имеющих как отечественное, так и зарубежное происхождение, функционирование которых вызывает оживлённые дискуссии в научном сообществе, СМИ, конфессиональном мире, среди государственных чиновников.
Конфессиональные публицисты, журналисты, общественные деятели, родственники верующих дают негативную оценку деятельности религиозных новообразований. Представители традиционных религий осуждают нетрадиционные религиозные объединения за прозелитизм, отрывающий индивида от родной религиозной почвы, лишающий его культурно-национальных корней. Государственные чиновники и общественные деятели рассматривают религиозные новации как источник угрозы государственной безопасности и национальному единству. Обывателя возмущает настойчивость проповедников нетрадиционной религиозности. Обеспокоенность у общественности вызывают и присущие некоторым религиозным новообразованиям социальная оппозиционность (критика социальной структуры) и социальный изоляционизм (обеспечение высокой степени групповой интеграции при одновременном поддержании социальной дистанции). Поэтому в адрес подобных объединений звучат обвинения в «изъятии» верующих из сети социальных связей: семейных, образовательных, профессиональных, гражданских и т. д., а сами общности - с целью акцентирования их социально-конфронтационного характера - часто называют религиозными движениями, вызывающими общественное беспокойство .
Академическое сообщество в лице ведущих специалистов (Е.Г. Балагушкин, Н.С. Гордиенко, СИ. Иваненко, И.Я. Кантеров, Л.Н. Митрохин, М.П. Мчедлов, М.Ю. Смирнов, И.Н. Яблоков и др.) предлагает проводить
1 Симонов И.В. Религиозные движения, вызывающие общественное беспокойство: мифы и реальность // Тоталитарная секта - угроза XXI века: материалы науч. конф. - Н. Новгород: Издательство Братства св. Александра Невского, 2001. С. 87.
чёткую грань между общностями, нарушающими российские законы (призывы к разрушению семей, антиобщественным акциям, государственно-политическим переворотам и т. д.) и объединениями, придерживающимися иных социокультурных паттернов, не выходящих, однако, за очерченные государством правовые рамки.
В то же время учёные признают наличие в поведении членов религиозных новообразований девиантных черт, выступающих зачастую источником общественного беспокойства. В этом отношении весьма показательным является высказанное Е.Г. Балагушкиным мнение о маргинальное религиозных новообразований, их противоположности «традиционным религиям, идущим по магистральным направлениям развития цивилизации» .
Дискуссионный характер деятельности религиозных новообразований актуализирует необходимость исследования, в ходе которого была бы получена комплексная социологическая характеристика религиозного неообъединения, отражающая внутреннюю (интеракции между верующими и т. д.) и внешнюю (взаимодействие верующих с социальным окружением) стороны его жизнедеятельности и, следовательно, в полной мере раскрывающая его социальный облик. Рассмотрение религиозного новообразования в качестве социального института обеспечивает всестороннее освещение вышеуказанных основополагающих аспектов его функционирования. Диссертационная работа и призвана обосновать целесообразность реализации обозначенного подхода в изучении религиозных новообразований.
Степень разработанности темы. Анализ институциональных
составляющих социальных образований - достаточно распространённое направление исследований как в отечественной (Д.П. Гавра, М.Б. Глотов, С.Г. Кирдина, Н.Б. Костина и др.), так и зарубежной (П. Бергер, М. Вебер, Т. Веблен, Э. Дюркгейм, Т. Лукман, Т. Парсонс, Н. Смелзер, Г. Спенсер, Я. Щепаньский и др.) социологии. Сформировалась и традиция рассмотрения в качестве социальных институтов крупных религиозных систем. В качестве примера укажем на изыскания в этой области М. Вебера, Э. Дюркгейма, Т. Парсонса. Из отечественных авторов выделим Е.А. Островскую и Ю.Ю. Сине лину.
Хотя некоторые институциональные особенности религиозных новообразований (ценности, нормы, контроль и др.) подробно рассмотрены в работах отдельных исследователей, в целом можно констатировать, что их институциональная природа в меньшей степени (по сравнению с традиционными религиозными объединениями) раскрыта в социологии религии.
Основные социологические концепции религиозных общностей, разработанные с учётом таких социально значимых групповых черт, как эгоизм, оппозиционность, изоляционизм и некоторых других,
2 Балагушкин Е.Г. Нетрадиционные религии в современной России (системно-аналитический подход): автореф. дис. ... докт. филос. наук. - М: ЦОП Института философии РАН, 2006. С. 27-28.
детерминирующих их положение в социально-структурных отношениях общества, содержатся в работах Г. Беккера (культ), М. Вебера и Э. Трёльча (дихотомия секта-церковь), Дж. Йингера (устойчивая секта), Р. Нибура (деноминация).
Дальнейшее осмысление религиозных новообразований в рамках социологической парадигмы представлено в работах К. Кэмпбелла, Д. Мартина, Л. Поупа, Б. Уилсона. Л. Поуп вслед за Р. Нибуром отстаивает идею о том, что со временем сектантские сообщества отказываются от социально-конфронтационной позиции и, как следствие, трансформируются в деноминации. Б. Уилсон, солидаризируясь с Дж. Иингером, ставит под сомнение императивный характер подобной организационной метаморфозы. Он обращает внимание на группы, длительно существующие и при этом сохраняющие социально-конфронтационные черты. Эволюционистские воззрения Р. Нибура и Л. Поупа были поставлены под сомнение и Д. Мартином. Для К. Кэмпбелла научный интерес представляла прежде всего социологическая характеристика культистской общности, позволяющая сделать выводы о её социальном статусе.
Зарубежные исследователи А. Баркер, Ч. Глок, Л. Доусон, Дж. Крайсайдс, Г. Ланкастер, Т. Миллер, Р. Нибур, К. Пёве, У. Свотос-мл., Р. Старк, И. Хекзам анализируют в своих работах такие вопросы, как процесс нетрадиционной религиозно-групповой идентификации индивидов, социально-демографические показатели верующих, характер внутригрупповых интеракций, особенности взаимодействия с отдельными структурными элементами общества, восприятие неообъединений «основным» обществом. Особенно следует отметить депривационную концепцию (Ч. Глок и Р. Старк), концепцию этически и социально ориентированных религиозных новообразований (Р. Нибур), концепцию новой религиозности и многообразия организационных форм религиозных новаций как результат культурной глобализации и религиозного плюрализма (К. Пёве и И. Хекзам, У. Свотос-мл.), изученные Л. Доусоном формы трансляции группового этоса.
Вопрос ценностно-нормативной регуляции в религиозных новациях исследован С. Хассеном, который, в свою очередь, опирается на разработки классиков социальной психологии: «теорию поля» К. Левина и теорию когнитивного диссонанса Л. Фестингера. Р. Мертон, Т. Парсонс и П.А. Сорокин также уделяют внимание этой проблеме, правда рассматривают её в более широком контексте: исследуют ценностно-нормативную регуляцию в профессиональных, этнических и других общностях.
В отечественной науке религиозным новообразованиям посвящены монографии Е.Г. Балагушкина, И.Я. Кантерова, Л.Н. Митрохина. В своих работах авторы стремятся выявить социально проблемные, обладающие социально-конфликтным потенциалом аспекты функционирования религиозных неообъединений, обнаружить общие для конкретных групп признаки, которые могут быть использованы в качестве критериев их типологизации, верифицировать терминологический аппарат по религиозным новообразованиям.
Полевые исследования Т.А. Бажан (Церковь Последнего Завета), Л.И. Григорьевой (Церковь Последнего Завета), Г.В. Еремичевой (Церковь Христа), СИ. Иваненко (российские вайшнавы), А.Н. Лещинского (Православная Церковь Божией Матери Державная) раскрывают факторы нетрадиционной религиозно-групповой идентификации индивидов, способы обеспечения неообъединением интеграции и социальной дистанции.
В той или иной степени вопрос нетрадиционной религиозности затрагивается в работах В.И. Гараджи, А.Ю. Григоренко, М.П. Мчедлова, М.Ю. Смирнова, Б.З. Фаликова, СБ. Филатова, Д.Е. Фурмана, И.Н. Яблокова.
Среди конфессиональных авторов можно отметить А.Л. Дворкина, P.M. Конь, архим. Августина (Никитина). Их исследования содержат обширный эмпирический материал по религиозным новообразованиям, оригинальные идеи и гипотезы, которые, мы уверены, не следует игнорировать по причине их конфессионального авторства.
Объединению «Свидетели Иеговы» посвящены работы Н.С Гордиенко, СИ. Иваненко, А.Н. Швечикова. Если А.Н. Швечиков сосредоточен главным образом на вероучении Свидетелей, то СИ. Иваненко и Н.С. Гордиенко, не ограничиваясь доктринальным разбором, поднимают и социологические вопросы, в частности проблему позиции «Свидетелей Иеговы» в социально-структурных отношениях российского общества. Тем не менее, и эти авторы придерживаются логики религиоведческой парадигмы: большее внимание уделяется исторической и доктринальной тематике. Для диссертанта особый интерес представляет работа петербургского социального психолога Т. Блохинцевой - «15 лет в другом измерении» , в которой автор подводит итог своему пятнадцатилетнему опыту пребывания в рядах «Свидетелей Иеговы».
Недостаток в отечественной науке социологических работ по религиозным новообразованиям даёт себя знать в слабом освещении таких вопросов, как контроль в религиозных новациях, его роль в поддержании групповой интеграции/ социальной дистанции, детерминированность социальных установок и поведенческих паттернов индивидов ценностно-нормативной системой объединения, проблема ролевого конфликта и статусных коллизий, институциональная динамика новообразований и устойчивость определённых институциональных составляющих.
Не разрешённым остаётся вопрос о приемлемости обозначения религиозной новации с помощью терминов «новое религиозное движение» и «нетрадиционная религиозная организация». Вследствие дискуссионного характера указанных выражений диссертант предлагает уточняющий термин -нетрадиционное религиозное сообщество (НРС).
Объект исследования: нетрадиционные религиозные сообщества в современной России.
Блохинцева Т. Пятнадцать лет в другом измерении [Электронный ресурс]. URL: (дата обращения: 21.09.2009).
Предмет исследования: институциональный аспект нетрадиционного религиозного сообщества (на примере российских «Свидетелей Иеговы»).
Цель исследования: выявить институциональные особенности нетрадиционного религиозного сообщества (на примере российских «Свидетелей Иеговы»).
Для реализации поставленной цели следует решить следующие задачи:
1. Уточнить представленные в социологии религии концепты
религиозных образований с учётом институциональной характеристики
современных НРС;
2. Проанализировать - с опорой на зарубежные и отечественные
концепции - процесс нетрадиционной религиозно-групповой идентификации
индивида;
3. Обосновать ценностно-нормативную регуляцию как
институциональное средство обеспечения воспроизводства НРС;
Раскрыть специфику поведенческих моделей российских носителей нетрадиционной религиозности;
Описать структурно-организационные особенности НРС «Свидетели Иеговы»;
6. Рассмотреть институционализированные способы трансляции
сообществом своих ценностей, норм и религиозных верований: миссионерскую
деятельность и религиозное обучение верующих;
7. Раскрыть характер поведенческих паттернов, реализуемых свидетелями
Иеговы в процессе взаимодействия с социальным окружением (институтами,
общностями, индивидуальными акторами).
Гипотеза исследования: НРС «Свидетели Иеговы» на современном этапе своего функционирования в российском обществе представляют собой социальный институт устойчивой секты.
Теоретико-методологическая база исследования. Теоретическая база сформирована с опорой на работы отечественных и западных учёных, в которых затрагивается широкий круг вопросов, связанных с темой диссертационного исследования: от дефиниции социального института и изучения институциональных аспектов социальных образований до организационной дифференциации религиозных сообществ. Среди отечественных учёных выделим Е.Г. Балагушкина, Д.П. Гавру, В.И. Гараджу, Б.М. Глотова, СИ. Иваненко, И.Я. Кантерова, С.Г. Кирдину, А.И. Клибанова, Н.Б. Костину, Ю.А. Леваду, Л.Н. Митрохина, П.А. Сорокина, И.Н. Яблокова. Среди зарубежных авторов отметим А. Баркер, Г. Беккера, П. Бергера, У. Бэйнбриджа, М. Вебера, Т. Веблена, Э. Гидденса, Л. Доусона, Э. Дюркгейма, Дж. Йингера, Дж. Крайсайдса, Т. Лукмана, Дж. Мелтона, Р. Мертона, Р. Нибура, Т. Парсонса, Л. Поупа, Р. Старка, Э. Трёльча, Б. Уилсона.
Рассмотрение НРС в качестве социального института осуществлено в рамках структурно-функциональной парадигмы, что позволило выявить социально-дезинтеграционный потенциал конкретного НРС. Реализован в диссертации и сравнительный метод (сопоставление институциональной характеристики религиозных сообществ, сравнение структурно-
организационных особенностей «Свидетелей Иеговы» на разных исторических этапах существования данного НРС).
Эмпирическую базу исследования составили результаты полевых исследований религиозных новообразований, проведённых отечественными и западными учёными, данные измерений динамики религиозности россиян в 1990 - 2000 гг., полученные российскими социологами, а также собранный диссертантом эмпирический материал, раскрывающий основные институциональные аспекты самого крупного НРС в конфессиональной сфере российского общества - «Свидетелей Иеговы». Социологическое обследование указанного НРС осуществлено с опорой на такие методы сбора информации, как традиционный анализ документов и включённое наблюдение, проведённое диссертантом в петербургской общине «Свидетелей Иеговы» «Оккервиль» в ноябре-декабре 2008 г., марте-мае 2009 г.
Научная новизна исследования:
1. Уточнены классические социологические концепты религиозных
новообразований с учётом институциональной характеристики современных
нетрадиционных религиозных сообществ.
2. Раскрыты внешние (роль ценностей, норм, религиозных верований
сообщества, а также институционализированных способов их трансляции в
нетрадиционной религиозно-групповой идентификации индивида) и
внутренние (институты лидерства и ценностно-нормативной регуляции,
обеспечивающие групповую интеграцию/ социальную дистанцию) факторы
воспроизводства НРС.
3. В результате анализа институциональной динамики наиболее заметных
в российском обществе религиозных новообразований выявлены следующие
социально дискуссионные институциональные черты, присущие некоторым
современным НРС: религиозная оппозиционность, социально
изоляционистская позиция, соблюдение конфессиональной анонимности в
процессе трансляции группового этоса.
4. Получена характеристика институциональных составляющих
российского НРС «Свидетели Иеговы»: реализуемых объединением функций,
распространяемых ценностей, норм и верований, выполняемых верующими
ролей, регуляторов поведения (контроля и санкций) и форм организации
(общин, управленческого центра).
5. С опорой на материалы проведённого исследования религиозного
обучения в петербургской общине «Свидетелей Иеговы» «Оккервиль» показана
амбивалентность этого института: транслирующиеся в его процессе ценности,
нормы и религиозные верования ориентируют верующих на приверженность
высоким нравственным принципам, с одной стороны, и культивируют
социально девиантные установки, с другой стороны.
6. Установлено, что санкционированные сообществом «Свидетели
Иеговы» модели поведения способны вызывать конфликт в ролевом наборе
верующего, провоцировать статусные коллизии, приводить к конфронтации
между верующим и обществом.
7. Российское НРС «Свидетели Иеговы» классифицировано как социальный институт устойчивой секты.
На защиту выносятся следующие положения:
1. Разработанные в социологии концепты культа, секты, устойчивой
секты, деноминации, объясняющие социальный статус религиозного
сообщества, нуждаются в уточнении с учётом социологической характеристики
современных НРС. Корректную социологическую идентификацию НРС
способен обеспечить институциональный анализ, в ходе которого
акцентируются особенности институционализированного взаимодействия
верующих 1) в самом сообществе (в общинах и т. д.) и 2) с социальным
окружением. Такой подход позволяет осуществить институциональную
дифференциацию НРС: выделить культовые, сектантские и деноминационные
сообщества в качестве самостоятельных институциональных образований,
выявить особенности социализации индивида в конкретном типе НРС, а также
определить его позицию в социально-структурных отношениях общества.
2. При анализе социального воспроизводства НРС целесообразно
исследовать его внешние и внутренние факторы. Среди внешних факторов
следует выделить реализуемые объединением функции (удовлетворение
духовно-нравственных, социальных и иных запросов индивида),
институционализированные способы распространения группового этоса в
обществе, которые влияют на формирование нетрадиционной религиозной
идентичности духовного искателя. Среди внутренних факторов следует прежде
всего сосредоточиться на ценностно-нормативной регуляции и институте
лидерства, определяющих статусно-ролевое распределение верующих, их
взаимодействие.
За годы своей легальной деятельности в России НРС претерпели существенные институциональные изменения. Постепенный отказ от радикальных социальных установок способствует их социализации: включению в сеть институционализированных социальных отношений. Социальное служение (работа в хосписах и т. д.), благотворительная деятельность, приверженность традиционным семейным ценностям, ориентация на образовательную, профессиональную реализацию - всё это свидетельствует о стремлении к социальной адаптации. В то же время некоторые новообразования сохраняют институциональные черты, которые выступают источником общественного беспокойства: социальный изоляционизм, религиозную оппозиционность, конфессиональную анонимность при взаимодействии с объектом проповеди.
Анализ институциональных составляющих российского сообщества «Свидетели Иеговы» (функций, ценностей, норм, верований, ролей, контроля, санкций и форм организации) выявил их устойчивость, что позволяет рассматривать сообщество как сложившийся социальный институт. Основными детерминантами воспроизводства сообщества являются ценностно-нормативная регуляция, трансляция группового этоса в обществе (проповедническая деятельность) и в самом объединении (религиозное обучение верующих).
5. Результаты проведённого исследования религиозного обучения в одной
из петербургских общин «Свидетелей Иеговы» (собрание «Оккервиль»),
литературы объединения, публикаций действующих и бывших членов, а также
их родственников показывают, что транслирующиеся в процессе обучения
ценности, нормы и религиозные верования формируют у верующих
приверженность высоким нравственным стандартам поведения, с одной
стороны, и ориентируют на определённые поведенческие девиации, с другой.
6. Санкционированные общностью отклоняющиеся поведенческие
паттерны (соблюдение дистанции с «миром», аполитичность, приоритет
религиозных обязанностей и другие) способны провоцировать конфликт в
ролевом наборе Свидетеля (столкновение религиозной и светских ролей),
статусные коллизии (например, между позициями верующего и врача). Как
следствие, отношения между верующими и социальным окружением зачастую
приобретают выраженный конфронтационный характер. Эти и другие
институциональные особенности сообщества «Свидетели Иеговы» позволяют
классифицировать его как социальный институт устойчивой секты.
Теоретическая значимость исследования. Институциональный анализ НРС, в ходе которого акцентируются роли, реализуемые верующими в процессе взаимодействия 1) в рамках сообщества (на уровне общин и т. д.) и 2) с социальным окружением (институтами, общностями, индивидуальными акторами), позволяет рассмотреть культы, секты и деноминации в качестве самостоятельных институциональных образований, каждое из которых отличается оказываемым влиянием на социализацию индивида и занимаемой позицией в социально-структурных отношениях общества. Другими словами, данный подход позволяет получить комплексную социологическую характеристику конкретного НРС, а, следовательно, и осуществить его корректную социологическую идентификацию.
Практическая значимость исследования. Результаты исследования, проясняющие институциональные особенности не только самого крупного нетрадиционного религиозного актора в современной России - «Свидетелей Иеговы», - но и ряда других наиболее заметных в конфессиональной сфере российского общества религиозных новообразований, восполняют образовавшийся в отечественной науке недостаток социологических работ по НРС. Полученные данные могут быть использованы при разработке общих и специальных курсов лекций для студентов, обучающихся по направлениям «Социология», «Религиоведение», «Социальная психология», а также органами государственной власти (Комитетами по связям с религиозными организациями, Министерством юстиции и т. д.).
Апробация результатов исследования. Основные положения и выводы диссертации были обсуждены на аспирантских семинарах кафедры философии и социологии Санкт-Петербургского государственного морского технического университета, на всероссийских научно-практических конференциях: «Православие и власть: традиция и современность» (апрель 2007 г.), «Образ русского человека в философской и социальной мысли» (май 2008 г.), «Историко-культурное наследие российских регионов» (сентябрь 2008 г.),
«Адаптационные возможности молодёжи в современном российском обществе» (ноябрь, 2009). Результаты диссертационного исследования нашли отражение в восьми научных публикациях общим объёмом 3 п. л. Диссертация обсуждена и рекомендована к защите на заседании кафедры философии и социологии СПбГМТУ 20 января 2010 г.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, трёх глав, заключения, списка литературы, четырёх приложений.
Институциональная дифференциация нетрадиционных религиозных сообществ
Вебер рассматривает в качестве института сообщество, обладающее следующей характеристикой. Принадлежность к нему определяется объективными данными (местом рождения и проживания, профессией и т. д.), необходимые модели поведения обеспечивает аппарат принуждения (контроль и санкции), объединение получает легитимацию со стороны утвердившейся в обществе ценностно-нормативной системы. Примером такого сообщества-института является государство .
В своей теории социального действия Т. Парсонс обращает внимание на то, что отношения индивидов строятся на взаимных экспектациях. Разделяемые большинством акторов ожидания легитимируются, приобретают нормативный характер. Пронизывая действия индивидов, нормативные экспектации указывают, что именно следует делать в конкретной ситуации каждому из участников, обладающему определённой статусно-ролевой характеристикой. Совокупность нормативно обусловленных ролей и составляет, по мнению Т. Парсонса, институт".
Ролевой подход свойственен и Н. Смелзеру, который трактует институт как совокупность ролей и статусов, связанных с удовлетворением той или иной социальной потребности .
Как отмечают П. Бергер и Т. Лукман, там, где имеет место взаимная типизация индивидами хабитулированных (опривыченных) действий, происходит их институционализация . Хотя социальные институты формируются прежде всего в многочисленных общностях, институционализация действий, по мнению социологов, может наблюдаться в любой повторяющейся какое-то время социальной ситуации. Другими словами, любые устойчивые совместные действия и представляют институт. При этом исследователи подчёркивают, что неотъемлемыми свойствами института являются историчность (постепенное формирование), контроль и санкции (обеспечивают воспроизводство института). Благодаря институтам, обеспечивающим предсказуемость поведения участников взаимодействия, последним удаётся минимизировать физические, эмоциональные и прочие затраты. Кроме того, индивид получает определённый социальный опыт, а потому возможно говорить об институте как инстанции социализации.
Основоположник институционализма Т. Веблен, исследуя сложившиеся в современном ему обществе формы взаимодействия между индивидами и группами (прежде всего в экономической и политической сферах), определяет институт как «распространённый образ мысли в том, что касается отдельных отношений между обществом и личностью и отдельных выполняемых ими функций» . Отмечая укоренённость распространённых институтов в прошлом (их возникновение на определённых исторических этапах развития человечества), Т. Веблен приходит к выводу об их несоответствии современным ему социальным реалиям2.
Если в институционализме доминирует в целом вебленовское понимание института (утвердившиеся в обществе стереотипы мышления), то в неоинституционализме (Д. Норт, О. Уильямсон и др.) преобладает трактовка института как норм, регулирующих экономические отношения индивидов. Согласно Д. Норту, «институты включают в себя как формальные правила и неформальные ограничения (общепризнанные нормы поведения, достигнутые соглашения, внутренние ограничения деятельности), так и определённые характеристики принуждения к выполнению тех и других»3.
В отечественной социологии также наблюдается институциональный плюрализм. . А.И. Кравченко, определяя, с одной стороны, институт как совокупность норм, регулирующих определённую область общественных отношений, в то же время расширяет понятие института, включая в него символические верования, роли и статусы .
Н.Б. Костина придерживается нормативного толкования института. Для социолога институт представляет собой совокупность «официально признанных и разделяемых субъектами деятельности норм, благодаря которым их действия становятся в определенных условиях ожидаемыми, анонимными, предсказуемыми, обеспечивающими достижение поставленных целей»2.
Для Л.А. Седова институт — это совокупность формальных и неформальных правил, принципов, установок, которые регулируют деятельность индивидов и, в конечном итоге, организуют их в систему статусов и ролей3.
Устойчивые отношения, складывающиеся между общностями в процессе контактирования друг с другом и социальным окружением, обеспечивающие воспроизводство как самих общностей, так и социальную структуру общества в целом, классифицируются С.Г. Кирдиной в качестве базовых институтов. Основные типы базовых институтов - политические, экономические, идеологические. В свою очередь системы базовых институтов образуют, согласно С.Г. Кирдиной, так называемые институциональные матрицы. В то же время автор теории институциональных матриц связывает понятия «институт» и «практика». Институты, согласно С.Г. Кирдиной, - это «исторически устойчивые формы социальной практики, обеспечивающие воспроизводство социальных связей и отношений в разных типах общества»4.
Приведённые выше определения, как видим, заметно различаются между собой по содержанию. Каждое их них сформулировано в рамках разных теоретико-методологических подходов и отражает - в соответствии с целями исследователя - свой «срез», аспект института. Тем не менее, как отмечает Я. Щепаньский, можно выделить следующие элементы института: цель и сферу деятельности, функции, роли, средства и учреждения (организации) достижения цели и реализации функций, санкции1.
Обобщение основных институциональных признаков позволяет исследователям сконструировать на их основе модель социального института, которая способна служить инструментом распознавания в конкретном социальном явлении социального института. Включение в институциональный анализ предметных характеристик явления позволяет выделить так называемые основные (первичные, базовые) институты семьи, образования, экономики, религии и некоторые другие, которые в процессе своего развития порождают новые институты, вследствие чего говорят об экономических, образовательных и т. д. институтах".
В зарубежной и отечественной социологии распространено определение религии как институционализированной системы верований, символов, ценностей и практик, которая обеспечивает индивидов решением вопросов, относящихся к сфере предельных категорий человеческого бытия (проблема смысла жизни и смерти, страданий и т. д.). Однако в этой трактовке религии, акцентирующей главным образом её социокультурную природу, отсутствует указание на такие неотъемлемые элементы любого социального (в том числе религиозного) института, как роли, контроль, санкции.
Роль ценностно-нормативной регуляции в обеспечении воспроизводства нетрадиционного религиозного сообщества
Отдельно следует разобрать вопрос о роли миссионерской активности НРС в процессах нетрадиционной религиозно-групповой идентификации индивидов.
Ещё 20 лет назад городской житель удивился бы шумной «жёлто-оранжевой» компании людей, предлагающих «примерить» на себя сознание индуистского бога Кришны (кришнаиты), растерялся бы при обращении к нему пары строго одетых молодых (и не очень) людей, аттестующих себя как брат Джон и брат Питер (мормоны), возмутился бы, открыв на звонок дверь квартиры, предложению познакомиться с очередным номером журнала «Пробудитесь» (свидетели Иеговы), сконфузился бы, услышав на улице обращенный к нему вопрос «Вы считаете себя счастливым? Нет? Тогда присоединяйтесь к нашей семье» (неохристианские харизматические группы).
Сегодня же эти ситуации - рядовое явление в жизни российского общества, причём его можно наблюдать не только в городах, но и в сельской местности. НРС, несмотря на экзотичность и инаковость своих учений и практик, подчас чересчур подчёркиваемые (например, неоориенталистскими группами), свою неукоренённость в русской культуре, тем не менее, нашли свою нишу в религиозной сфере жизни общества. Безусловно, большую роль здесь сыграла активная миссионерская позиция, характерная для нетрадиционных сообществ. Независимо от институциональной (культ, секта, устойчивая секта, деноминация) специфики НРС воспитывают в своих членах миссионерский дух - стремление проповедовать всем, везде и всегда. В то время, как представители главных религий и конфессий страны предпочитают . «академические» способы распространения своих взглядов (издание апологетических работ, проведение конференций, выступление в СМИ и т. д.), религиозные новообразования «идут в народ», отдавая предпочтение непосредственному контакту с потенциальными последователями. И объяснение последнему обстоятельству нужно искать, на наш взгляд, не столько в дискриминации религиозных меньшинств, а .следовательно, и в ограниченных возможностях проповеди, как полагают некоторые исследователи и правозащитники, сколько в том, что религиозные новации принципиально делают акцент на миссии, организованной по принципу «от человека к человеку», «от дома к дому». Результат подобной стратегии вполне себя оправдывает: теперь на конфессиональной карте наших городов можно встретить не только христианские и мусульманские культовые здания, но и саентологические центры, залы царств свидетелей Иеговы, медитативные центры и т. д.
НРС с целью пропаганды своих учений эффективно используют возможности информационного общества: сотрудничают с СМИ, арендуют крупные спортивно-концертные комплексы для проведения конгрессов, проводят культурологические, экономические, образовательные, экологические семинары (круглые столы, конференции) в залах для деловых встреч в комфортабельных гостиницах, организовывают концерты, фестивали, спортивные мероприятия.
Благодаря развитию информационных технологий у нетрадиционных религиозных объединений в последние несколько десятков лет появился новый эффективный миссионерский инструмент - возможность виртуальной проповеди во всемирной сети «Интернет». Современная миссионерская деятельность НРС не мыслима без создания и поддержания работы мультиязычного интернет-сайта, содержащего сведения по истории данной конфессии, о ее вероучении и культовой практике, освещающего основные события из жизни объединения и предоставляющего своим посетителям возможность общения в режиме «форума». Наиболее активные адепты создают свои интернет-сайты и/ или блоги (интернет-дневники), которые вместе с официальным Интернет-ресурсом выступают единым фронтом в деле распространения групповых религиозных взглядов.
По мнению канадского социолога религии Лорни Доусона, благодаря виртуальному пространству у религиозных образований появились серьёзные перспективы в деле пополнения своих рядов. Прежде всего, отмечает Доусон, Интернет решает географическую и временную проблемы. Единомышленники со всех уголков Земли могут виртуально встречаться и общаться друг с другом в режиме реального времени (on-line). Руководители имеют возможность оперативно обмениваться текстовой, фото-, аудио-, видео- и другой информацией круглосуточно за относительно небольшие деньги. Затем, общение в Интернете носит в большинстве случаев анонимный характер, благодаря чему ликвидируются социальные барьеры - врождённые (пол, раса, национальность) и приобретённые (размер властных полномочий, размер собственности, престиж профессии и т. д.) социальные статусы, которые определяют характер социального взаимодействия в реальной жизни. В-третьих, религиозным объединениям предоставляется возможность увеличить свой состав не только в количественном отношении, но и качественном, так как наибольшую группу пользователей Интернета составляют люди молодого и среднего возраста, имеющие высокий интеллектуальный и образовательный уровень и проживающие в развитых странах мира. В-четвёртых, наличие собственного интернет-сайта расширяет круг потенциальных потребителей-покупателей вероучительной литературы и культовых предметов.
Присутствие в виртуальной среде даёт НРС бесценную возможность привлекать к своим проблемам общественность в лице исследователей религии, представителей органов власти, общественных деятелей и т. д. Нельзя не отметить тот факт, что интернет-технологии всесторонне используются религиозными меньшинствами для создания имиджа респектабельных, прогрессивных, идущих в ногу со временем религиозных объединений. Кроме того, что не маловажно, благодаря наличию официального интернет-портала 69 тем более, если он предоставляет своим гостям площадку для обмена мнениями в виде форума и/ или гостевой книги, - деятельность неообъединения приобретает «прозрачность», падает занавес, сотканный из мифов и легенд СМИ, и, в конечном итоге, открывается перспектива перехода из разряда закрытой религиозной группы в открытую религиозную общность1.
Однако, как и большинство социальных явлений, виртуальное пространство содержит в себе и потенциальную опасность для той или иной конфессии. Как мы указали выше, Интернет способен успешно выстроить положительный образ сообщества, но так же «успешно» он может и разрушить созданный им же образ. Роковую роль здесь, по нашим наблюдениям, играют неофиты, с одной стороны, и бывшие члены, с другой. Для новичков одновременно характерны проповеднический энтузиазм, желание обратить всех в свою новообретённую веру и поверхностность полученных религиозных знаний. Такие люди зачастую выступают непреднамеренным, но всё же источником дезинформации. Большую опасность для репутации организации представляют разочаровавшиеся в ней бывшие последователи. Среди них немало людей с многолетним членством, людей, которые входили в руководящие органы, были старейшинами и, следовательно, как никто, лучше знают внутреннюю жизнь общины, её проблемы, слабые места в её учении и практике и т. д. Интернет позволяет им делиться своим неудачным религиозным опытом с большой аудиторией пользователей. Естественно, истории личных духовных мытарств, размещённые в сети Интернет, негативно сказываются на общественном статусе религиозного сообщества, которое явилось источником неприятностей для человека. В этой связи становится понятной практика запрета на чтение Интернет-страниц экс-членов, содержание которых (критические статьи/ книги по доктрине, культовой
Особенности поведенческих моделей российских носителей нетрадиционной религиозности
Анализ «Исповеди» экс-свидетеля В. Дятлова, размещённый на сайте автора - Дискуссионный клуб ДВА (http://www.god-mankind.ru) - приводит нас к выводу о том, что его религиозный выбор был продиктован социокультурными - в частности, социально-экономическим, политическим, этическим и религиозно-мировоззренческим - факторами. «Началась "Перестройка", - рассказывает о себе Владимир Дятлов, - всё стало меняться и рушиться. [...] Я остался безработным. [...] Надвигалась нищета и отчаяние. Дома лежала парализованная мама. [...] Но тут мама сказала: "Послушай их (т.е. Свидетелей. — Ю.Я.) еще разі" [...] Я послушал. И стал Свидетелем Иеговы»1. Неблагоприятная социально-экономическая и политическая обстановка в перестроечный период, приведшая к потере В. Дятловым работы и, как следствие, отсутствию средств к существованию, совпадает по времени с его знакомством со свидетелями Иеговы и принятием решения о вступлении в их ряды. Это указывает на то, что религиозная идентификация В. Дятлова испытала на себе влияние социально-экономического и политического факторов.
Однако другие подробности, содержащиеся в «Исповеди», приводят нас к выводу и о роли религиозно-мировоззренческого фактора в формировании религиозной идентичности Владимира: «[...] Все кругом рушилось, все куда-то "летело" и пропадало, растворяясь в небытие. Вот и верилось, что Армагеддон близок... Как тут не "заиметь твёрдую веру"?! Как не "воспылать страстным рвением проповеднического стремления" донести сию истину до широких масс бывшего трудового народа»2. Предположительно, автор «Исповеди» переживал в период лихолетья этическую депривацию, светский ценностный стержень которой под влиянием внешних обстоятельств приобрёл религиозный характер. Вера в братство, равенство, поддерживаемые коммунистической идеологией, с её крахом да под воздействием проповеди Свидетелей трансформировалась в религиозную веру в «новую систему вещей» - земной рай, в котором, согласно Библии, будет достигнуто полное единение людей (т. е. всё та же идея братства и справедливости). «Идеи Свидетелей Иеговы, - вспоминает В. Дятлов, — сродни идеям "коммунистического рая"у которую лелеяли в своём сердце не одно поколение советских людей. А тут оказалось, что и Бог Иегова был, оказывается, такого же мнения, и Он тоже намеревался, подобно Ленину, Сталину и Карлу Марксу, "построить" "рай" на земле! Как тут было не "клюнуть" на такую налсивку!? [...] Я лично "клюнул"!»1.
Если говорить о типе «обращения», то В. Дятлов испытал «контактное обращение»: по его собственному признанию, на беседе со Свидетелями настояла его мать; сам он не искал встреч с ними.
Изучение ряда историй о присоединении к свидетелям Иеговы, рассказанные посетителями форума http://www.jwforum.org, также выявляют значимость социокультурного (главным образом, религиозно-мировоззренческого) фактора в становлении их религиозной идентичности. Одна из посетительниц — IrNik - сообщает: «Мы с подругой искали смысл эюизни, читали разную литературу о религии, НЛО и т. д. Врелія было смутное, перестроечное (1991г.) И тут нам встретились СИ-артисты из оперного театра-люди очень интересные и эмоциональные. Они нас убедили изучать Библию...»2. Как мы видим, религиозно-мировоззренческая детерминанта и контактное обращение, что называется, налицо. С подобным «алгоритмом обращения» мы сталкиваемся и в историях других форумчан. «В 1984 г., - рассказывает посетитель форума Анатолий, - мне случайно удалось попасть на собрание Свидетелей Иеговы. (Тогда было время конспирации и могли разогнать власти, а организаторов и хозяина дома — арестовать). Маленький сельский домик. Блиэ/се к двери стоит человек одетый по очень простому, и говорит о пророчествах из книги «Откровение». Говорил он коротко, ясно и точно. Всё это на протяжении моего пребывания там полностью убедило и удовлетворило меня в истинности данного пути. Мне тогда было 19 лет»х. «В конце 2001 г., — делится своим опытом участник Интернет-проекта «Открытый диалог о Свидетелях Иеговы» Pilgrim, -встретил я одного свидетеля Иеговы, который пригласил меня на свое собрание. В одни выходные у меня было свободное время, и я решил сходить. Я сразу начал делать "духовные успехи"... Дело в том, что учения СИ в принципе перекликались с моими собственными убеждениями...» . А вот, что рассказывает о своём присоединении к свидетелям Иеговы форумчанин Extremal: «Мы с моей девушкой работали вместе, и там э/се работала одна женщина, муж которой изучал Библию, сами понимаете с кем (т. е. со Свидетелями. - Ю.Я.). Она предложила нам приехать и послушать. Приехали, послушали. [...] Потом мне дали почитать книгу "Жизнь — как она возникла". [...] Доказательства наличия разумного Создателя были весьма убедительными. Я поверил в Бога. [...] Изучал я Библию с помощью СИ довольно долго, около двух лет. [...] В конце концов, сначала крестилась она (девушка. — Ю.Я.), а потом, одним конгрессом позже — я» . «После просмотра фильма Омен, где упоминались цитаты из Откровения, - раскрывает подробности своей нетрадиционной религиозно-групповой идентификации форумчанин Jaden Korr, — я заинтересовался Библией и стал ее читать. Потом стал подумывать, к кому бы примкнуть. [...] В принципе я решил так, кто мне четко докажет, что Бог существует и ответит на все интересующие меня вопросы - к тем и примкну. И тут одна Свидетельница подвернулась, которая при первом же знакомстве и разговоре вылоэюила, что у них есть литература,
Механизм внутренней и внешней трансляции групповых ценностей, норм и религиозных верований
Главной внутренней детерминантой воспроизводства НРС выступает ценностно-нормативная регуляция, основными объектами которой оказываются поведение (регулярность посещения общины, проявление послушания старейшинам и т. п.), мысли (в отношении групповых ценностей, норм, верований), чувства (в отношении единоверцев), а также групповые информационные потоки. Являясь неотъемлемой составляющей любого социального института (на что указывают, в частности, Р. Мертон, Т. Парсонс, П. Сорокин), групповой контроль в сектантском и культистском (культовое сообщество) институтах отличается, согласно Л. Фестингеру и Ст. Хассену, высокой интенсивностью: по отношению к нарушителю и образцовому верующему всегда применяются негативные и позитивные санкции.
Исследование институциональных аспектов основных нетрадиционных религиозных акторов в российском обществе показывает, что одни религиозные новообразования в большей степени демонстрируют стремление к социальной адаптации, постепенно избавляясь от религиозного, нравственного, социального радикализма начального периода своей деятельности, другие - в меньшей. К первой категории НРС можно отнести Общество сознания Кришны, Православную Церковь Божией Матери Державной, которые на данном этапе своего существования нацелены на включение в сеть социальных институционализированных отношений (реализация благотворительных, культурно-просветительских программ). Представителем второй категории является Церковь Последнего Завета, для которой и спустя почти двадцать лет с момента своего возникновения характерны социально-изоляционистские настроения (географическая обособленность).
Однако ряд НРС обнаруживают склонность к открытой религиозной полемике (те же Православная Церковь Божией Матери Державная и Церковь Последнего Завета), девиантные медицинские установки (Свидетели Иеговы, отказывающиеся по религиозным убеждениям от жизненно важных медицинских процедур). Вышеуказанная институциональная характеристика зачастую вызывает конфронтацию между конкретным НРС и обществом (государственными структурами, родственниками, СМИ, общественным мнением). Другими словами, некоторые черты ряда НРС по-прежнему вызывают обеспокоенность у общественности.
Анализ институционального аспекта сообщества «Свидетели Иеговы», осуществлённый с опорой на собранный в процессе исследования эмпирический материал (литературу объединения, публикации бывших и действующих членов, их родственников, включённого наблюдения, проведённого в одной из петербургских общин), выявил следующие детерминанты воспроизводства самого крупного НРС на российском «рынке религий».
Основными институциональными составляющими, которые можно отнести к внутренним детерминантам воспроизводства сообщества, являются институт лидерства и ценностно-нормативный контроль, которые обеспечивают статусно-ролевое распределение верующих. Статусная система «Свидетелей Иеговы» обладает вертикальным и горизонтальным мобильным потенциалом: предоставляет возможность вертикальных (от возвещателя до надзирателя) и горизонтальных (служение в различных географических точках России) передвижений. Утвердившийся в сообществе принцип «теократического подчинения» освящает групповую субординацию: рядовой верующий подотчётен старейшинам, старейшины - надзирателям, надзиратели — региональному филиалу, последний - Всемирному главному управлению. Другими словами, указанный принцип поддерживает иерархию власти, вершиной которой является так называемый Руководящий совет. Наблюдающаяся сакрализация группового института власти усиливает его авторитет. Лица, официально наделённые властными полномочиями, в процессе группового контроля прибегают к санкциям-поощрениям и санкциям-наказаниям. Среди позитивных санкций распространены статусное повышение, наделение так называемыми преимуществами (например, правом выступать с докладом перед собранием). Негативные санкции варьируются от личного замечания до исключения из собрания.
Религиозные, этические, социальные представления сообщества, одним из основных каналов трансляции которых выступает религиозное обучение, ориентируют верующих на приверженность высоким нравственным стандартам, с одной стороны, и прививают социальные установки, отличные от аттитюдов «основного» общества, с другой стороны. Следствием первой тенденции является стремление Свидетелей избежать таких социальных болезней, как алко- и наркозависимость, супружеские измены, правовая (например, уклонение от налогов) и профессиональная (нарушение трудовой дисциплины) нечистоплотность. Практическим следствием второй тенденции выступают определённые социально отклоняющиеся модели поведения верующих: социально-оппозиционисткая и символическая социально-изоляционистская позиции, результирующиеся в подчёркнутой аполитичности, игнорировании социального успеха, соблюдении дистанции с неединоверцами, избегании некоторых медицинских процедур, связанных с переливанием крови. Поведенческие девиации, санкционированные сообществом, порой приводят верующего к ролевому конфликту (дисбалансу между религиозной и светскими ролями), статусным коллизиям (например, столкновению позиций верующего и медика) - в целом, выступают источником конфронтации между сообществом (её членами) и «основным» обществом.
Что касается вопроса присоединения к «Свидетелям Иеговы», то проведённый анализ показывает, что, во-первых, среди факторов, определивших нетрадиционную религиозно-групповую идентификацию индивидов, доминируют социокультурные (в частности религиозно-мировоззренческий) факторы, и, во-вторых, лидирует так называемое «контактное обращение», при котором религиозные преференции духовного искателя формируются под влиянием проповеди Свидетелей.
Похожие диссертации на Нетрадиционное религиозное сообщество как социальный институт : на примере российских "Свидетелей Иеговы"
