Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Теоретико-методологические подходы исследования патриотизма в контексте формирования гражданской идентичности современной российской молодежи .23
1.1. Теоретические аспекты исследования патриотизма и гражданской идентичности российской молодежи 23
1.2. Патриотизм в контексте формирования гражданской идентичности российской молодежи: методологические подходы социологического исследования 39
ГЛАВА 2. Специфика формирования и развития патриотизма в структуре гражданской идентичности российской молодежи на общероссийском ирегиональном уровнях 56
2.1. Формирование патриотизма и его влияние на гражданскую идентичность молодежи: общероссийский опыт .56
2.2. Региональные особенности имплементации патриотизма в структуру гражданской идентичности российской молодежи (на примере Юга России) 71
ГЛАВА 3. Специфика трансформации патриотизма в структуре гражданской идентичности современной российской молодежи на общероссийском и региональном уровнях .87
3.1. Социальные тренды трансформации патриотизма в структуре гражданской идентичности молодежи на общероссийском уровне 87
3.2. Особенности трансформации патриотизма в структуре гражданской идентичности российской молодежи на региональном уровне (на примере Юга России) .103
Заключение .119
Список использованной литературы .
- Патриотизм в контексте формирования гражданской идентичности российской молодежи: методологические подходы социологического исследования
- Региональные особенности имплементации патриотизма в структуру гражданской идентичности российской молодежи (на примере Юга России)
- Социальные тренды трансформации патриотизма в структуре гражданской идентичности молодежи на общероссийском уровне
- Особенности трансформации патриотизма в структуре гражданской идентичности российской молодежи на региональном уровне (на примере Юга России)
Патриотизм в контексте формирования гражданской идентичности российской молодежи: методологические подходы социологического исследования
Данные элементы новизны реализованы в следующих положениях, выносимых на защиту:
1. Теоретический потенциал исследования патриотизма базируется на различных методологических подходах, из числа которых в качестве наиболее оптимальных для изучения данного явления в контексте проблемы формирования гражданской идентичности российской молодежи определены структурно-функциональный, социально-воспроизводственный, конструктивистский подходы и теория креативности. В совокупности данные методологические подходы позволяют рассматривать патриотизм как ресурс консолидации общества, который является неотъемлемым компонентом конструирования гражданской идентичности молодежи в условиях формирования органической солидарности. В связи с тем, что патриотизм является идеологически нагруженным понятием, ряд его интерпретаций отрицает саму возможность его имплементации в структуру гражданской идентичности молодежи, радикально противопоставляя, таким образом, государство и гражданское общество, патриотизм державнический и гражданский. Поэтому оптимальным методологическим основанием исследования признается необходимость допущения базисного уровня комплементарности между государственными и общественными органами, государственными и общественными организациями с целью создания условий для формирования и распространения в молодежной среде гражданского патриотизма как основы формирования гражданской идентичности.
2. Проведенный анализ общероссийского опыта формирования патриотизма и его воздействия на гражданскую идентичность российской молодежи, в том числе и средствами идеологии, внедряемой средствами массовой информации, свидетельствует в пользу того, что довольно высокий уровень как гражданской, так и этнической идентичности в среде молодых россиян подтверждает тезис об их вполне очевидной совместимости на основе гражданского патриотизма. Молодые россияне по-прежнему ожидают существенной помощи от государства, они ценят безопасность в целом выше, чем риски потери стабильности, связанные с оппозиционной деятельностью, при том, что сами патриотические чувства к собственной стране и региону являются собственным экзистенциальным ресурсом психосоциального преодоления фрустрации. Социализация молодежи на основе рыночных ценностей и отношений в большей степени ориентирует представителей данной группы населения на контрактные отношения, в том числе и с государством, что в перспективе может способствовать трансформации державнического патриотизма в гражданский.
3. Изучение региональных особенностей имплементации патриотизма в структуру гражданской идентичности молодежи на примере южнороссийского региона позволило прийти к заключению о том, что данный регион в целом обладает высоким потенциалом паттернов гражданственности, мощной инфраструктурой патриотического воспитания молодежи, во многом усиленной символическим значением вхождения в состав региона республики Крым в качестве нового субъекта Российской Федерации, при всем том, что это историческое событие стало фактором роста патриотизма не только в данном регионе, но и на территории всей страны. В сознании молодежи региона первоочередное место занимают экологические ценности, связанные с особой любовью к природе малой Родины и ценности семьи, притом, что сами бытовые практики молодых семей далеки от традиционных эталонов. Паттерны регионального патриотизма зачастую подпитываются этническими идентичностями, в том числе воинской культурой казачества. Вместе с тем казачья идентичность проявляется амбивалентным образом, то есть не только продуцирует лояльность по отношению к государству и его армии, но и антидержавнические установки, однако последние в настоящее время значительно утратили прежнюю силу.
4. На общероссийском уровне наблюдается корректировка патриотизма в молодежной среде, роль которого в структурировании гражданской идентичности имеет тенденцию к возрастанию. Включенность патриотизма в процесс формирования гражданской идентичности молодежи определяет его ориентированность в плане влияния на молодежь на реализацию ею собственной субъектности в сфере социальных инициатив и проявления солидаристских практик. Тем не менее, российская молодежь еще сохраняет установки на невысокую социально-политическую активность, обозначая при этом свои социально-политические ориентации как ориентации, связанные с признанием молодежью в качестве эффективной «западной модели» развития экономики с реальными инвестициями в развитие человеческого капитала, а также значимость социальных трендов гражданственности и субъектности сквозь призму транспарентности и расширения функций гражданского контроля.
5. На региональном уровне тенденции трансформации патриотизма в структуре гражданской идентичности молодежи определяются снижением потенциала патриотической солидаризации на основе имперских амбиций России и успехов на геополитической арене, что во многом связано с эмоциональным затуханием патриотических переживаний от присоединения к региону республики Крым, постепенной рутинизации данного события в общественном сознании молодежи Юга России. Складывающаяся ситуация во многом стимулируется как кризисными явлениями в экономике, так и возобновлением и интенсификацией межэтнических противоречий в среде «коренных» народов региона, в последнее время обостряющихся как за счет роста числа зарубежных мигрантов, так и за счет искусственного преувеличения и брендирования местного населения ряда регионов Юга страны по казачьему признаку, что придает региональной идентичности негативный характер. Таким образом, на региональном уровне наблюдается ситуация, когда намеченные перспективы консолидации южнороссийского социума и формирования гражданской идентичности молодежи, связанные со стабилизацией межэтнических отношений и ростом межэтнической толерантности, могут так и остаться перспективами. Основной причиной этого является просматриваемое в перспективе истощение ресурсного потенциала того патриотизма, который на сегодняшний день еще оказывает значимое позитивное влияние на молодежь и идентификационные процессы в ее среде, однако, будущие перспективы развития патриотизма в контексте формирования идентификационных установок молодежи несомненно связаны с гражданским патриотизмом, очертания которого пока только вырисовываются на общероссийском уровне.
Региональные особенности имплементации патриотизма в структуру гражданской идентичности российской молодежи (на примере Юга России)
В данной связи наиболее сложной представляется проблема существования различных типов национализма и их связи с патриотизмом. По этому вопросу существует довольно распространенное и устойчивое мнение, что «порицать нужно не национализм вообще как таковой, а ксенофобию, шовинизм, расизм, фашизм, либо, наконец, агрессивный национализм. Нормальный естественный национализм во многом совпадает с патриотизмом»66. Вместе с тем в российском историческом контексте речь скорее должна идти все-таки о позитивном переживании собственной этничности с включением ее в гражданскую идентичность. Более того, политический национализм как минимум выдвигает требования к структурным изменениям страны, изменению ее Конституции и внутреннего территориального устройства, что в сложившихся условиях представляется малоэффективным. «Вместе с тем следует отметить, что педагогические резервы этнокультурных традиций, как средства патриотического воспитания подрастающего поколения, в практике учреждений образования используются не в полной мере. Народные традиции, праздники и ремесла мало знакомы современной молодежи. Недооценка познания и преемственности этнокультурных традиций в современном образовании в конечном итоге ограничивает процесс патриотического воспитания молодежи»67 . Поэтому взращивание патриотизма и гражданственности на почве даже умеренного национализма, очищенного от шовинизма, представляется крайне трудным политическим предприятием, которое вряд ли будет способствовать модернизации и стабильному развитию страны. В данной связи, анализируя проблемы этнократии, Ж.Т. Тощенко отмечал, что патриотизм может быть интегрирован в гражданскую идентичность россиян при условии, что будет реализовываться в качестве эффективной формы «сочетания интернационального и национального, особенно когда это касается отношения людей к государству, к политическому и общественному строю, и когда он рассматривается не с позиций национального самосознания, а с позиций позитивного отношения к проблемам, имеющим наднациональный характер»68.
Таким образом, патриотизм понимается здесь не просто как фон коллективных чувств, а как деятельность, направленная на улучшение дел в экономике и политике, социальной сфере, в том числе и при отказе от коррупции. Сложившаяся ситуация, с одной стороны, делает проблемной употребление самого термина «патриотизм» в отрыве от строго определенного контекста, но с другой – создает возможность подхода к патриотическому воспитанию с креативных позиций, то есть высвобождая почву для социального проектирования. Последнее, в свою очередь, открывает большие возможности по продвижению значимых концепций и востребованных обществом проектов гражданско-патриотического воспитания молодежи.
Несколько иной вектор интерпретации патриотизма задает «понимающая» социология М. Вебера, которая также была в значительной степени, например, Т. Парсонсом, переинтерпретирована и интегрирована в структурно-функциональный анализ. Если в дюркгеймовской перспективе патриотизм рассматривается как компонент гражданской идентичности, поддерживающей стабильность, то, по М. Веберу, патриотизм – чувство долга индивида перед своей Родиной. Соответственно и патриотические ценности должны проявляться посредством определенных действий ценностно-рационального порядка. «Чисто ценностно-рационально действует тот, кто, невзирая на возможные последствия, следует своим убеждениям о долге, достоинстве, красоте, религиозных предначертаниях, благочестии или важности «предмета» любого рода. Ценностно-рациональное действие (в рамках нашей терминологии) всегда подчинено заповедям или требованиям, в повиновении которым видит свой долг данный индивид»69. Очевидно, что именно патриотическая деятельность претендует на то, чтобы представлять идеальный тип вышеописанного ценностно-рационального действия.
В этом случае особенно важно, что индивид сможет отказаться от конкретных экономических благ ради целей более высокого морального порядка, считая, что ради долга перед Родиной и верности ее коллективным интересам, даже ради «иррационального» величия страны можно и «потерпеть». Подобный тип понимания патриотизма и его распространение в среде российских граждан и особенно молодежи существенно выгоден правящей власти, так как стабилизирует общество, повышая иммунитет населения к внешнему санкционному давлению70. Здесь уместен вывод об идеологическом содержании патриотизма, не сводимости его к практикам экономического обмена на базе минимизации издержек и максимизации прибыли. Поэтому собственно патриотизм, понимаемый главным образом в контексте формирования гражданской идентичности, представляет собой интенцию сознания людей, принимающих интересы общественного целого, скорректированного до уровня государственных интересов. При этом гражданская идентичность предполагает деятельностный патриотизм, связанный с широким спектром молодежных инициатив.
Социальные тренды трансформации патриотизма в структуре гражданской идентичности молодежи на общероссийском уровне
Здесь значительную роль играют символы казачества, причем даже у молодежи, которая не причисляет себя к казакам в этническом или служебном плане. При этом социологическое исследование, проведенное в Ростовской области, свидетельствует, что между жителями Ростова-на-Дону и жителями других районов области наблюдается расхождение по поводу символического компонента региональной идентичности. Например, для жителей Ростова-на-Дону большое символическое значение имеют традиции казачества (48% против 42%), которые во многом определяют специфику региона. Тогда как для жителей сельской местности и других областных городов в большей мере характерны ассоциации Ростовской области с ее природой (68% против 59%). Вышеописанные различия необходимо объяснить рядом причин. Важно отметить, что именно представители сельской молодежи непосредственно взаимодействуют с донской природой, составляющей неотъемлемую часть их среды обитания, поэтому именно она оказывает первостепенное формообразующее воздействие на их мировосприятие125. В то время как урбанизированная молодежь зачастую остро переживает разрыв со своими корнями и природой, стремясь заполнить отсутствие традиционного быта различными реконструкторскими проектами. Поэтому молодежь Ростова-на-Дону, что также характерно и для молодежи Волгограда и Краснодара, в значительной степени наполняет региональный патриотизм, связанный прежде всего с казачеством, романтическим содержанием.
Учитывая роль, которую в деле гражданско-патриотического образования играют общественные организации, необходимо особо сказать о реестровом казачестве, проводящем активную работу с молодежью как самостоятельно, так и во взаимодействии с ведущими ВУЗами региона. На сегодняшний день структуры реестрового казачества в Ростовской и Волгоградской областях – Войсковое казачье общество «Всевеликое Войско Донское»; в Краснодарском крае – Кубанское войсковое казачье общество – «Кубанское ВКО, КВКО») обладают серьезной образовательной инфраструктурой – сферой учебных заведений, ставящих своей целью подготовить молодых людей к службе в армии и получающих бюджетное финансирование. «Кадеты в два раза чаще считают себя патриотами России, чем школьники. Это подтверждается данными, согласно которым среди кадетов выявлено статистически значимое преобладание тех, кто готов безоговорочно защищать Россию в случае серьезной опасности (88%) по сравнению со школьниками (66%). При этом пожертвовать своими интересами ради интересов государства готов каждый третий кадет, и только каждый десятый школьник» 126 . Рассматриваемая группа молодежи, как правило, это юноши и девушки, готовящиеся к поступлению в военные училища и ориентированные на армейскую карьеру, в большей степени воспринимают этос казачества и патриотизм сквозь призму именно военного служения на благо страны.
Кроме этого, вовлеченность в добровольческую деятельность подразумевает для молодежи участие в мероприятиях по развитию региональной казачьей культуры, чьей неотъемлемой частью в настоящее время являются различные показательные выступления. Здесь особую роль играют традиционные для казаков выступления с холодным оружием, где молодые люди показывают свое умение владеть шашкой. Вместе с тем важную часть составляют поисковые отряды молодежи, в том числе и участников патриотических клубов под эгидой казачества, которые исследуют историю предков так сказать в полевых условиях. Здесь особую роль играет воспитание памяти в отношении Великой Отечественной войны, остающейся важнейшей составляющей общероссийской гражданско патриотической идентичности. Значительная часть военной подготовки молодых казаков посвящена верховой езде, джигитовке. Это не только хорошая физическая подготовка, но и реальное приобщение к историческому опыту предков. Более того, верховая езда несет в себе аспекты экологического воспитания подрастающего поколения, бережного отношения к животным и окружающей природе. Вместе с тем региональная идентичность казачества значительно шире и в целом характеризуется далеко неоднозначными установками в отношении государственной власти, иногда демонстрируя тип умеренно-оппозиционного патриотизма. «Несмотря на сложившиеся стереотипы, казаки относятся к государству не абсолютно лояльно: 44,4%, в частности, отметили, что основная задача государства на современном этапе – не мешать возрождению казачества»
Это в первую очередь касается представителей общественного, а не реестрового казачества, которые в значительной степени подчеркивают свою относительную независимость от власти и ратуют за укрепление в регионе казачьего самоуправления с опорой на принцип минимального вмешательства государства в дела гражданского общества.
Именно представители общественных казачьих объединений (казачьих обществ и так называемых «казачьих общин»), значительная часть которых – молодежь, главным образом из крупных городов (Ростов-на-Дону, Волгоград, Краснодар), акцентируют внимание на этнической специфике казаков, что, по их мнению, позволяет говорить о казаках как об отдельном народе (этносе).
Особенности трансформации патриотизма в структуре гражданской идентичности российской молодежи на региональном уровне (на примере Юга России)
Очевидно, что маркером высокого уровня патриотизма является оптимизм, выражающийся в ожидании позитивного эффекта от событий будущего. Зачастую подобный оптимизм носит вполне иррациональный характер, поскольку не претендует на сколько-либо рациональный расчет реальных перспектив индивида (или даже своей семьи, района или города). В сравнении с данными в среднем по России (16%) жителей Ростовской области, совершенно уверенных в успехе реализации собственной мечты, в два раза больше – 32%, при этом в женской среде подобный оптимизм даже выше – 36%. Численность респондентов скорее уверенных в исполнении мечты также значительно выше, чем в среднем по стране – 61% (у женщин 71%) против 45. Исследователи объясняют подобные результаты не столько особенной региональной ситуацией в сфере социально-политического и экономического развития, которая в достаточной степени противоречива, сколько большей жизнерадостностью и открытостью, свойственной южанам. Вместе с тем и это обратная сторона медали, если всего 6% россиян считают свои мечты абсолютно несбыточными, то в Ростовской области их почти вдвое больше – 11% (при этом женщин всего 5%). В данной связи эксперты отмечают, что на пессимистичное мироощущение части жителей может оказывать негативное воздействие близости от конфликтного Северного Кавказа и невысокая степень социально экономического развития Ростовской области181 . Вышеприведенные данные говорят, пожалуй, о мечтательности или даже значительной инфантилизации жителей региона, которая может иметь как защитный характер, так и быть действительно обусловлена культурной ментальностью и позитивными особенностями природы Юга России182. В данной связи важно заметить, что рассматриваемый регион (особенно учитывая входящие в него Крым, Краснодарский край) обладает одними из самых мощных в стране рекреационными ресурсами, а также единственными в России субтропиками.
Ясно, что гордость за свою малую Родину не должна перетекать в шовинизм, который питает экстремистские паттерны поведения молодежи. Однако исследователи отмечают, что гражданская идентичность и патриотические эмоции студенческой молодежи региона подвергаются прессингу со стороны реальных факторов дискриминации, принимающей зачастую латентные формы. Факты дискриминации по признаку национальной принадлежности отметили 31,2% из числа представителей этнических групп РФ (без учета народов Северного Кавказа), но только 10,9% (или все-таки каждый десятый) из числа русских. Среднее положение в данном случае занимают представители северокавказских народов (28,6%)183. Сложившаяся ситуация демонстрирует нерешенность в обществе проблем толерантности, несмотря на декларацию принципов дружбы народов, негативные стереотипы продолжают жить в общественном сознании. Многие молодые люди чувствуют свою ущемленность по этническому принципу, часто, правда, перекладывая неудачи социализации именно на национальность.
Отечественным исследователям удалось выявить важный маркер, напрямую влияющий на чувство прежде всего регионального патриотизма в молодежной среде. Речь идет о чувстве стыда за представителей этноса или группы, к которой принадлежит респондент. На вопрос «Испытывали ли Вы когда-нибудь чувство стыда за представителей своей национальности?» более половины респондентов (63,8%) ответили утвердительно. К характеристике гражданских и патриотических позиций и чувств имеет отношение вторая часть вопроса: «Испытывали ли Вы чувство стыда за свою страну?» 60,6% студентов отметили, что они испытывали чувство стыда за свою страну, противоположную позицию - «не испытывал (а) - отметили 39,4%184 . Таким образом, многие молодые люди не удовлетворены своей общностью и страной, что может говорить не только о фрустрациях, связанных с восприятием окружения, но и о критическом настрое, который связан с возрастными особенностями. К тому же речь идет о том, что стыд проявляется в определенных ситуациях, в других, напротив, молодежь наполняется гордостью за свой народ и страну.
Значимым фактором, вызывающим различие мнений респондентов по данным вопросам, является их этническая принадлежность. Наибольшее количество (три четверти (75%) студентов, принадлежащих к северокавказским народам, это – те, кому приходилось испытывать чувство стыда за представителей своей национальности. В наименьшей мере (чуть больше трети (37,5%) испытывали стыд в данном отношении представители других этнических групп РФ185. В данной связи повышенное чувство стыда в группе северокавказских народов может объясняться тем, что студенты-выходцы из республик Северного Кавказа находятся в непривычной для них этнической среде, испытывая прессинг стереотипов о кавказцах. Но, с другой стороны, можно говорить как о критическом настрое по отношению к людям своей национальности, так и об объективной оценке того, что, оказываясь в другой этнической и конфессиональной среде, многие молодые люди теряют самоконтроль в отношении собственного поведения. Вместе с тем по рассматриваемым показателям недалеко ушли «русские студенты, из которых две трети (66,4%) сталкивались с ситуациями, когда им приходилось стыдиться за представителей русской национальности186 , что в принципе может быть связано с культурными стереотипами восприятия представителей собственного народа или укорененными в сознании комплексами в отношении своей национальности.