Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Теоретико-методологические основы социологического анализа политического настроения 23
1.1 Политические настроения как форма социальных настроений. Теоретические концепции политических настроений 23
1.2 Методология социологического анализа политических настроений. Концептуальная модель политических настроений российской молодежи 45
Глава 2. Трансформационные процессы как фактор формирования политических настроений 65
2.1 Категория трансформации в разрезе социологии 65
2.2 Содержание трансформационных процессов в российском обществе и их связь с политическим настроением 76
Глава 3. Социологический анализ политических настроений молодежи в условиях современных трансформационных процессов 92
3.1 Состояние и особенности политических настроений молодежи 92
3.2 Типология политических настроений молодежи России 140
Выводы по главе 3 166
Заключение 168
Список литературы 172
Приложение А Программа социологического исследования по теме: «Политические настроения молодежи в условиях трансформации российского общества» 190
Приложение Б Данные авторского социологического исследования по политическим настроениям российской молодежи 221
Приложение В Сравнительные таблицы по типам политических настроений 233
- Политические настроения как форма социальных настроений. Теоретические концепции политических настроений
- Категория трансформации в разрезе социологии
- Состояние и особенности политических настроений молодежи
- Типология политических настроений молодежи России
Политические настроения как форма социальных настроений. Теоретические концепции политических настроений
Формированию современных подходов к трактовке понятия политическое настроение, методологии его исследования предшествовал достаточно длительный этап концептуальных наработок, имеющих отношение к данному понятию в рамках различных наук. Одни из первых, кто обратил внимание на эту проблему, были философы.
Настроение в философии описано широко и представляет собой отношение человека к жизни в целом, его расположение духа. В философской науке социальное настроение исследовалось через призму изучения проблем характера народа, коллективных представлений, массового сознания, социального самочувствия, которые можно считать основой для изучения социальных настроений.
Среди философов Новейшего времени стоит отметить Э. Кондильяка и Ш. Монтескье. Французские просветители исследовали влияние различных факторов на нравы народов. Так, Э. Кондильяк писал о наличии относительно устойчивого «характера народа», который складывается под воздействием политического строя1. Ш. Монтескье связывал характер народа с влиянием природно-географических факторов и политической структуры общества.
Французский философ и социолог Эмиль Дюркгейм положил начало детальному изучению массового сознания. Ученый предположил, что сознание бывает индивидуальное и массовое. Он считал, что «группа думает, чувствует, действует совсем иначе, чем это сделали бы ее члены, если бы они были разъединены»1. Коллективное сознание, по мнению Э. Дюркгейма, формирует коллективные представления – традиции, обычаи, привычки, которые имеют похоже значение для всех членов социальной общности. «Коллективные представления являются внешними по отношению к индивидуальным сознаниям… они исходят не из индивидов, взятых изолированно друг от друга, но из их соединения»2. Это значит, что коллективные представления, являющиеся частью коллективного сознания, вырабатываются внутри самой социальной группы, а потом распространяются на всех ее членов. У Дюркгейма были последователи, поддержавшие идею существования коллективного сознания, в лице Л. Леви-Брюля и М. Мосса.
В противовес сторонникам развития идей о коллективном сознании русский философ Н.А. Бердяев писал: «Мы часто говорим о коллективном сознании… в действительности это есть лишь метафорическое выражение… Не может быть сознания церкви, нации, класса, но может быть церковное, национальное, классовое сознание людей, группирующихся в этого рода деятельности»3. Сознание человека находит отражение в квази-реальности, куда переносится способность человека к суждениям и оценкам. Отдельно взятый человек оказывается заточен в рамки мышления той общности, к которой он относится. Личность перестает быть высшей ценностью, ее «утопили в массах»4. В связи с этим, Н.А. Бердяев отмечает необходимость дифференциации личности.
Не оставили без внимания проблему настроения и современные отечественные философы: А.Х. Бугазов, М.И. Добрынина, Ю.В. Набок5. Как отмечает А.Х. Бугазов, «понимание общественных связей во всей их полноте невозможно без изучения законов, по которым происходят колебания общественных и массовых настроений»1. Философ Ю.В. Набок характеризует настроение как неустойчивое эмоциональное состояние социальных субъектов2.
Существенный вклад в разработку категории социальное настроение внесли психологи: В.М. Бехтерев, Л.С. Выготский, Н.Д. Гордеева, Н.Н. Новиков, А.В. Петровский, С.Л. Рубинштейн, М.Г. Ярошевский и др.
С.Л. Рубинштейн был убежден, что настроение «не предметно, аличностно – это во-первых, и, во-вторых, оно не специальное переживание, приуроченное к какому-то частному событию, а разлитое общее состояние»3.
Он говорит о том, что настроение – сложная категория, даже называет его беспредметным, обосновывая это тем, что «мы далеко не всегда в состоянии сказать, отчего у нас то или иное настроение»4. Как часть эмоционального впечатления, настроение отражает в себе не только эмоциональное состояние, но еще интеллектуальные и волевые проявления.
Настроение, по С.Л. Рубинштейну, складывается под воздействием двух составляющих: чувственного фона и отношения личности с окружающими. Настроение подвергается изменению только в одном случае: если впечатления или события затрагивают значимые для личности темы.
Как можно заметить, в этом подходе настроение рассматривается как личностная эмоциональная категория, «беспредметное эмоциональное состояние»5.
Несколько иначе понятие настроения трактует В.М. Бехтерев.
По В.М. Бехтереву, в отличие от С.Л. Рубинштейна, настроение не может быть представлено одной или двумя личностями, для него носитель настроения – это коллектив, обязательно группа лиц. Однако, как и для С.Л. Рубинштейна, настроение для В.М. Бехтерева – это эмоциональная категория.
А.В. Петровский и М.Г. Ярошевский трактовали социальное настроение как «преобладающее состояние сознания тех или иных социальных групп в определенный период времени»1. Для них социальное настроение обладает относительной устойчивостью и выступает в качестве эмоционального фона (положительного или отрицательного) в жизни индивида.
Таким образом, с точки зрения психологического подхода, социальное настроение относится к чувственно-эмоциональной сфере и включает в себя: физическое состояние (здоровье), восприятие мира (чувства и эмоции), мировоззрение (убеждения), личностную оценку жизненного опыта, социальные цели и интересы, социальные потребности, социальную позицию индивида.
Отмечая существенный вклад психологов в разработку категории социальное настроение, вместе с тем следует отметить, что в психологической трактовке не уделено должное внимание тому факту, что настроение складывается под влиянием социальной жизни и что социальная практика не что иное, как результат того или иного социального настроения. Новый виток в изучении феномена настроений связан с именами социальных психологов Г.М. Андреевой, В.В. Новикова, Б.Д. Парыгина.
Г.М. Андреева подходит к определению социального настроения через такую категорию, как социальное чувство, понимая под ним «определенные характеристики эмоциональных состояний, свойственных группе»2. Она отмечает, что в социальной психологии термин «социальное чувство» общепризнанным не является, однако это говорит лишь о недостаточной разработанности понятийного аппарата в данной сфере, т.к. проблема изучения эмоциональных сфер групп является актуальной.
В.В. Новиков проводит сравнительный анализ настроения и чувства, определяя ключевое отличие первого в том, что оно характеризует «эмоционально окрашенное состояние воли»1. Несмотря на тесную связь настроения с эмоциями, в определении В.В. Новикова фигурирует и волевой компонент, дающий нам основание считать, что настроение может влиять на поведение индивида. Размышляя о социальных настроениях, он отмечает их прямую зависимость от внешних факторов, социальных условий, в которых находится индивид.
Заслуживает внимания опыт исследования социального настроения Б.Д. Парыгина. Ученый использовал комплексный подход для изучения природы и структуры общественного настроения, условий его формирования, места в социальной жизни. Он считал настроение социально-психологическим образованием, которое сочетало в себе и безотчетные переживания, и осмысленные идеи и убеждения. В отличие от эмоций, настроение гораздо более устойчиво, а в отличие от чувств более подвижно. Оно может захватывать, объединять и побуждать к действию определенные слои и группы общества2. Б.Д. Парыгин разделял настроение индивидуальное в узком смысле и групповое в широком смысле, и последнее всегда является социальным, потому что отражает состояние не отдельного человека, а массы, способной под воздействием этого настроения влиять на жизнь общества. Настроение личности может быть как индивидуальным, так и социальным. Социальным оно становится в том случае, если является общественно значимым и если этот индивид может повлиять на события в социуме. Однако в настроении личности обычно переплетаются оба аспекта: индивидуальный и социальный. Индивидуальный аспект отражает отношение человека к его личной жизни, социальный – «ко всей системе не зависимых от отдельного человека общественных, экономических, политических и идеологических отношений»3.
Категория трансформации в разрезе социологии
Конец ХХ и начало ХХI веков привнесли в жизнь российских граждан масштабные и глубинные изменения, затронувшие все сферы жизни общества. Нельзя оценивать произошедшие изменения однобоко, т.к. их последствия можно рассматривать и как позитивные, и как негативные. Очевидно, что они не могли не повлиять на восприятие россиянами жизни, политических и экономических процессов, ожиданий и оценок происходящего. Социологами проведена большая прикладная работа по изучению ожиданий, оценок, установок, уровня жизни граждан в условиях трансформации российского общества: в каждом таком исследовании рассматривается ретроспектива вплоть до 90х годов ХХ века, прослеживается динамика изменений полученных оценок тогда и сейчас. Такими исследованиями занимались отечественные социологи Т.И. Заславская, Ф.Э. Шереги А.В. Ядов и др1. Следует отметить, что сложившийся в отечественной социологии трансформационный подход к оценке изменений, происходящих в обществе, базируется на комплексе концепций социальных изменений, разработанных представителями различных наук.
Изначально идея социальных изменений была неотделима от идеи движения вперед, с точки зрения которого и рассматривались общественные сдвиги. Впервые вопросом прогресса занялся французский философ А.Р. Тюрго. Прогресс он связывал непосредственно с развитием человеческого разума. «Реальный прогресс человеческого разума обнаруживается даже в его заблуждениях»1, писал он. Прогресс понимался как неизбежное и неминуемое преобразование человеческой природы. В современной литературе существует несколько подходов к определению прогресса2:
- прогресс как расширение рамок свободы. Такого направления придерживались Ж. Кондорсе, И. Кант, ДЖ. С. Милль, Г. Спенсер. Свобода в их понимании должна была дать человеку возможность реализовать себя и свои интересы. Прогресс выступал и как способ достижения, и как цель прогресса.
- прогресс как увеличение мощи человечества. Ж.-Ж. Руссо, Гегель, Сен-Симон и О. Конт шли в противовес существовавшим ранее взглядам, принимавшим рост свободы за прогресс. Для них целью прогресса выступало обновление человеческого сознания. Достижением прогресса могла послужить диктатура одного класса.
- прогресс как дифференциация социальной системы. К примеру, Э. Дюркгейм считал инструментом прогресса разделение труда, которое позволяет людям комфортно сосуществовать.
- прогресс как возрастание рационализации социального действия. Согласно Максу Веберу, прогресс – это переход от традиционного общества к современному. Если в традиционном обществе социальное действие строилось по принципу того, как поступали предки, то в современном мире человек сопоставляет ожидаемые результаты действий с затраченными усилиями. Таким образом объясняется рационализация действия.
Новым подходом к изучению социальных изменений стала концепция модернизация. После Второй мировой войны концепция модернизации имела практический смысл, ибо обозначала политику «осовременивания» отстающих стран. В целом, модернизация представляет собой переход от старого режима к новому. Так, Ф. Теннис трактовал «осовременивание» как переход от общины (Gemeinschaft) к обществу (Gesellschaft), Э. Дюркгейм – переход от механической солидарности к органической, М. Вебер – от традиционного типа действий к целерациональному.
П. Штомпка представлял модернизацию в нескольких смыслах: в самом общем смысле модернизация – это «синоним всех прогрессивных социальных изменений, когда общество движется вперед соответственно принятой шкале улучшений»1. Второй смысл модернизации – это «комплекс социальных, политических, экономических, культурных и интеллектуальных трансформаций»2. Несмотря на множество подходов к определению модернизации, смысл данного феномена можно свести к следующему: модернизация представляет собой любое линейное изменение, имеющее под собой идею позитивного сдвига.
В середине ХХ века наряду с концепциями прогресса и модернизации появляются теории кризиса, воплощающие в себе одно из направлений социальных изменений. Идея прогресса принесла разочарование на фоне таких потрясений, как две мировые войны, всплеск эпидемий, нищеты и безработицы, угроза атомной войны. Эйфория от перманентного прогресса просуществовала до того времени, пока не начался застой в науке, экономике и других сферах общественной жизни, и тогда настало время общего кризиса. П. Штомпка отмечает временность наступившего кризиса, обозначая критическую важность идеи прогресса для человеческого сознания. Социолог утверждает, что концепция прогресса не умерла, а преобразовалась с учетом всех произошедших изменений.
П.А. Сорокин отвергает существующие теории линейного развития общества и отдает предпочтение концепции «флуктуации», под которой понимает «процессы, время от времени повторяющиеся в социальной и культурной жизни и в человеческой истории»3. Флуктуация – это некоторое подобие маятника, который совершает переход из одного типа культуры в другой.П.А. Сорокин выделил тритипа культуры: идеациональную (основана на интуитивной истине), идеалистичную (на истинах разума) и чувственную (на власти чувств). Флуктуационные циклы отличаются сложным характером, не обладают временными рамками. Всю палитру флуктуационных моделей можно описать следующей цитатой П.А. Сорокина: «В некоторых случаях флуктуация происходит резко; в других – и это более распространенная модель – волны подъема и упадка носят относительно спокойный характер, но даже в этих случаях наблюдается значительное разнообразие»1. Однако, выделяются череда этапов, которые описывают путь происходящих изменений: дезинтеграция социокультурного порядка – кризис – новый социокультурный порядок. Время кризиса при этом может приобретать форму либо мобилизации сил, либо гибели прежнего общества.
На момент изложения своей теории флуктуационного развития общества П.А. Сорокин полагал, что наступает кризисное время, после которого придет новый социокультурный порядок, сопровождающийся рядом перемен. Смысл наступающих перемен были изложены социологом в работе «Главные тенденции нашего времени»: «во-первых, перемещение творческого лидерства человечества из Европы и Европейского Запада, где оно было сосредоточено в течение последних пяти столетий, в более обширный район Тихого океана и Атлантики, особенно в Америку, Азию и Африку; во-вторых, продолжающаяся дезинтеграция до сих пор преобладающего чувственного типа человека, культуры, общества и системы ценностей; в-третьих возникновение и постепенный рост первых компонентов нового – интегрального – социокультурного порядка, его системы ценностей и типа личности»2. Выделенные тенденции касаются всего мирового сообщества, и они прослеживаются до сих пор. В следствие этого можно утверждать, что полный переход из одной социокультурной системы в другую совершен не был.
В последнее десятилетие в научном обороте появилось понятие турбулентности общества, которое на уровне явления обсуждалось на международных социологических конференциях. На Х Конференции Европейской социологической ассоциации (ESA) «Социальные отношения в турбулентные времена» сущность понятия турбулентности было раскрыто в докладе О.Н. Яницкого – «Турбулентные времена: программа исследования».
По мнению О.Н. Яницкого, феномен социальной турбулентности существует в социологии уже давно и связан преимущественно с рискогенностью общества: «все времена “турбулентны” в той или иной степени, то есть неустойчивы, поскольку содержат разнонаправленные силы и действия»1. Для данного явления характерны отсутствие зоны комфорта для отдельного индивида и крайняя степень общественной нестабильности. Сегодняшняя турбулентность связана с наложением новых кризисов на старые, неразрешенные: «одна катастрофа наползает на другую, межкризисные периоды сокращаются, а выход из очередного кризиса становится затяжным, большинство конфликтов не разрешается, а лишь “замораживается”»2. Соответственно, данный феномен имеет негативную коннотацию, необходимо его сдерживание. То же отмечают и Д.Г. Подвойский и И.В. Троцук: «понятие социальной турбулентности имеет фоновые коннотации в семантической зоне таких слов, как «беспорядок», «болезнь», «опасность», «опасение», «беспокойство», «боязнь», «сомнение», «дискомфорт», «дезориентация», «дезорганизация», «конфликт», «кризис» и т.п.»3. В условиях турбулентности О.Н. Яницкий указывает на возникновение «метаболического» кризиса, когда рост проблем в одной общественной сфере потом разрастается в другую, постепенно увеличиваясь.
Состояние и особенности политических настроений молодежи
Охарактеризуем современные условия, в контексте которых был проведен срез политических настроений российской молодежи. По мнению автора, наиболее существенными факторами, влияющими на процессы трансформаций в России в данный рассматриваемый период, являются внешнеполитические факторы и изменения, происходящие в информационно-коммуникативной сфере.
Политические настроения, одним из факторов формирования которых выступают СМИ, теперь во многом складываются под влиянием цифровой среды. Дифференциация, происходящая между социальными группами и внутри них, связана с доступом к новым каналам информации, а также с умением находить новые источники. По данным Левада-Центра, телевидение как источник получения информации остается на первом месте1. Однако при анализе возрастных групп оказывается, что молодежь все реже обращается к ТВ и чаще – к интернету. Жизнь молодых россиян в целом уходит в виртуальную среду, где формируются отношения, имеющие свою специфику, и, как следствие, происходят изменения в поведенческой компоненте.
Переход в онлайн среду также характеризуется повышением доверия молодежи интернету (в 2018 году уже 66% доверяют интернет-изданиям и социальным сетям) и к его использованию как основного источника информации. Лидеры мнений, существующие среди молодежи, – это не известные политики и журналисты, а блогеры. Так, 29% молодежи регулярно смотрит каналы видеоблогеров в интернете. Молодежь полагает, что в интернете темы, касающиеся положения дел в стране, проведения протестных акций и жизни общественных деятелей, освещаются полнее и объективнее, чем по телевизору1.
Одной из особенностей информационно-коммуникативной трансформации является ее неоднородность, неравномерность распределения. Жители российских глубинок в меньшей степени склонны получать информацию через интернет и доверять ей, предпочитая телевизор в противовес жителям крупных городов. Тем не менее интернет продолжает укреплять свои позиции в роли источника получения информации.
Интернет стал площадкой для оппозиционных лидеров. Организованные на цифровом пространстве антикоррупционные протесты 2017 года и митинг против пенсионной реформы в 2018 году2 демонстрируют неустойчивость протестных настроений и высокую восприимчивость граждан к происходящим изменениям.
С целью получения информации о политических настроениях молодежи России был проведен онлайн-опрос, в котором приняли участие юноши и девушки в возрасте от 18 до 30 лет. Выборка составила 1625 человек.
Как было определено ранее, политические настроения представляют собой совокупность оценок, ожиданий и установок на политическое действие.
Это предполагает всесторонний анализ каждого из перечисленных компонентов: 1) оценки политической жизни, 2) политические ожидания и 3) установки на политическое действие.
1. Переходя к анализу оценочного компонента политических настроений молодежи, напомним, что в качестве основных индикаторов, которые его характеризуют, нами были определены следующие:
- интерес к политике,
- мнения о наличии демократии в России,
- оценка приоритетного пути развития России,
- оценка своих отношений с властью,
- оценка своего влияния на власть,
- оценка деятельности президента,
- оценка деятельности правительства,
- удовлетворенность внутренней и внешней политикой,
- оценка политической обстановки,
- оценка необходимости оппозиции, - оценка митингов за власть и за оппозицию.
Как показало настоящее исследование, половина молодых граждан проявляет высокий интерес к политике, отчасти заинтересован каждый третий. Как свидетельствуют данные, представленные на рисунке 3.1, 64% юношей проявляет к политике явный интерес, в то время как та же самая доля девушек не интересуется политикой или интересуется ей частично1.
В возрастных подгруппах было так же замечено значимое различие, которое выражается в возрастании интереса к политике к 30 годам. Данные, полученные в ходе авторского опроса, могут быть соотнесены с результатами опроса ФОМ, где каждый второй опрошенный молодой человек интересуется политикой и где прослеживается рост интереса с возрастом2. По типу и месту проживания и образованию различий обнаружено не было, однако было замечено, что интерес к политике возрастает с улучшением материальным положением респондента.
Как отмечалось ранее, оценки демократии в России также являются индикаторами политических настроений. По мнению половины опрошенных, демократии в России слишком мало. Наиболее распространена такая точка зрения среди юношей (54%), в возрастной группе 18–21 год (54%), среди респондентов с повышенным интересом к политике (55%), поддерживающих необходимость оппозиции (61%), а также жителей Москвы (54%) и ЦФО (57%).
По вопросу о том, какой путь важнее для России, мнения разделились. Большая доля опрошенных склонна отдавать предпочтение порядку, в то время как 35% респондентов приоритетным путем развития России считают демократию. Порядок является более предпочтительным для молодежи 26–30 лет (54%), жителей небольших городов, ПГТ и сел (55%), не поддерживающих наличие оппозиции в России (68%).
Анализ парных распределений (рисунок 3.2) показал, что порядок как приоритетный путь развития России был выбран преимущественно теми, для кого демократии в стране либо слишком много (77%), либо сколько нужно (80%).
Проведенный опрос выявил, что в подавляющая часть российской молодежи полагается только на себя, избегая вступать в контакт с властью (70%), и дает низкие оценки своего влияния на принятие государственных решений в стране (60%). Как отмечает политолог Константин Калачев, «граждане ориентированы на патернализм со стороны государства, но при этом предпочитают минимизировать свои контакты с представителями власти»1. Тех, кто живет, избегая контакта с властью, можно охарактеризовать следующим образом. Данная точка зрения наиболее распространена среди молодежи от 22 лет и старше (75%), респондентов без какого-либо интереса к политике (79%), не совершающих политических действий (75%) и тех, кто высоко оценил необходимость оппозиции (74%).
Место жительства респондента влияет на его восприятие отношений с властью. Так, респонденты, которые живут в небольших городах, ПГТ и селах склонны отмечать, что их жизнь во всем зависит от власти.
Типология политических настроений молодежи России
Логично предположить, что данный тип несет в себе наименее конструктивный потенциал: активные и недовольные молодые люди охотнее участвуют в акциях протеста и настроены против государственной политики. Есть надежда, что данная категория молодежи с возрастом сменит свое политическое настроение, однако на данный момент активно-нелояльный настрой встречается практически у каждого третьего представителя молодежи.
Доли двух следующих типов значимо не отличаются друг от друга. Один из них - это тип пассивно-нелояльной молодежи, куда можно отнести 27% респондентов. Другой тип - пассивно-лояльная молодежь, доля которой составляет 24%. Представители данных типов отличаются низкой активностью и вовлеченностью в политику.
Самый немногочисленный тип - это молодежь, которая лояльно относится к власти и вместе с тем совершает конструктивные политически направленные действия (19%). Данный тип является наиболее приемлемым, выгодным для действующей власти.
Социальные портреты каждого из выделенных типов представлены таблице 3.12.
Проанализируем и опишем каждый тип по компонентам политического настроения: оценкам политической жизни, политическим ожиданиям и поведению. По результатам описания типов политических настроений отметим их основные особенности (в приложении В приведены сравнительные данные по каждому типу).
Активно-нелояльный тип
Активно-нелояльный – самый многочисленный тип политических настроений (30% всей опрошенной молодежи). Представители этого типа–одинокие юноши в возрасте 18–23 лет из мегаполисов, которые находятся в процессе получения высшего образования.
Оценки политической жизни. Активно-нелояльный тип проявляет повышенный интерес к политике: ей интересуется 71%, что значимо выше по сравнению с общей долей опрошенных (49%). Почти половина (53%) согласна, что в последнее время люди устали от политики, однако полученное значение меньше, чем в целом по выборке.
Представители активно-нелояльного типа отмечают катастрофически низкий уровень демократии в стране, большинство считает, что ее слишком мало (77%). Соответственно, в качестве пути развития России молодежь данного типа предпочитает демократию порядку, хотя в целом по выборке ситуация обратная. Демократия, как известно, предполагает тесное взаимодействие народа и власти, контакт с властью. Однако юные сторонники демократии в большинстве своем полагаются лишь на себя и избегают любого контакта с властью (76%). Вероятным объяснением данному факту может послужить то, что активно-нелояльная молодежь дает низкие оценки настоящей власти, и именно поэтому взаимодействовать с теми, кто ей не нравится, не хочет. Отметим, что такие молодые люди достаточно самоуверенны: каждый четвертый (26%) считает, что может влиять на принятие государственных решений в стране.
Молодежь, обладающая активно-нелояльными политическими настроениями, единодушно отметила, что сейчас в России необходима оппозиция власти (92%). Из всего перечня возможных причин наиболее популярными являются две: чтобы держать власть под контролем общества (67%) и чтобы обеспечивать возможность демократических выборов и смены власти (63%) (рисунок 3.19).
Распределение процентов по причинам, по которым в России нужна политическая оппозиция, показывает, что активно-нелояльная молодежь преследует свои интересы, которые сводятся к желанию сменить настоящую власть. Причины конструктивного характера (диалог власти и общества, возможность выбора у народа между властью и оппозицией, учет интересов меньшинства) не столь популярны. Поэтому истинная причина, по которой молодежь придерживается оппозиционных взглядов – это поддержка идеи о смене власти.
Как видно, представители активно-нелояльного типа негативно относятся к провластным митингам (67%), хотя вся опрошенная молодежь в целом выражает им большую поддержку. Впрочем, митинги за власть находят поддержку у 17% опрошенных.
Митинги и акции протеста оппозиционного толка одобряются подавляющим большинством молодежи, которая придерживается активно-нелояльных настроений (79%). Практически каждый третий выражает поддержку оппозиционным митингам, а половина молодежи готова участвовать в них. Отметим, что молодежь из описываемой подгруппы увереннее выразила отношение к митингам за оппозицию, нежели за власть: доля затруднившихся ответить составила 6% против 16% соответственно.
Политические ожидания. Говоря об отношениях власти и народа, отметим, что молодежь активно-нелояльного типа разделяется во мнениях (рисунок 3.21).
Как и в целом по выборке, молодежь придерживается мнения, что власть и народ должны взаимодействовать и сосуществовать во взаимном уважении (41%). Меньшая, но не самая маленькая доля молодежи предполагает, что власть должна находиться под народным контролем (34%). Выше уже отмечалось, что первостепенная причина, зачем нужна оппозиция в России по мнению опрошенных, это контроль власти обществом. И здесь наблюдается пересечение модели взаимодействия с органами власти и причинами необходимости оппозиции. Возможным объяснением сложившейся ситуации может служить то, что ожидания, которые есть у молодежи по поводу внутренней и внешней политики, расходятся с реальностью. Это несовпадение провоцирует молодых людей не только на повышенную готовность участвовать в митингах, но еще и на постоянное желание держать ситуацию под контролем. Большинство представителей активно-нелояльного типа отдают предпочтение более либеральной внутренней политике (63%) и ожидают снижения конфронтации с Западом (64%). Несмотря на это, больше половины опрошенных (55%) ожидали стабильности от президентских выборов в марте 2018 года. Желание контролировать власть, либеральные идеи, демократия – оценки, которые были даны молодежью активно-нелояльного типа, не состыковываются с их ожиданиями.