Содержание к диссертации
Введение
Глава 1 Теоретико-методологические и методические основы исследования социального положения сельской молодежи и его изменения 17
1.1 Сельская молодежь как территориально-демографическая группа 17
1.2 Представление о социальном положении сельской молодежи и его изменении 32
1.3 Методика комплексного анализа изменения социального положения сельской молодежи региона 53
Глава 2 Результаты анализа процессов изменения социального положения сельской молодежи Алтайского края с начала 2000-х гг. 66
2.1 Территориальные характеристики изменения социального положения сельской молодежи: опыт типологического анализа 66
2.2 Изменение демографического состояния и миграционной активности сельской молодежи 85
2.3 Мобильность сельской молодежи по профессионально-трудовым и доходно-потребительским характеристикам социального положения 110
Глава 3. Государственная политика как регулятор социального положения сельской молодежи в Алтайском крае: современное состояние и перспективы совершенствования 145
3.1 Современные практики федеральных и региональных органов государственного управления по улучшению социального положения сельской молодежи 145
3.2 Перспективные направления совершенствования государственной политики в сфере регулирования социального положения сельской молодежи 171
Заключение 187
Список литературы 197
- Сельская молодежь как территориально-демографическая группа
- Методика комплексного анализа изменения социального положения сельской молодежи региона
- Мобильность сельской молодежи по профессионально-трудовым и доходно-потребительским характеристикам социального положения
- Перспективные направления совершенствования государственной политики в сфере регулирования социального положения сельской молодежи
Сельская молодежь как территориально-демографическая группа
Для того, чтобы охарактеризовать сельскую молодежь как территориально демографическую группу и дать объяснение особенностей ее взаимосвязи с другими группами, необходимо сформировать теоретическое представление о молодых селянах как элементе социальной структуры общества и их места в ней, что предполагает краткий дискурс в историю исследования тематики социального пространства и социальной структуры и взаимосвязи составляющих их элементов. Различные социологические аспекты анализа пространства присутствуют в работах О. Конта, Г. Зиммеля, Э. Дюркгейма, П. Сорокина, Т. Парсонса, П. Бурдье, Р. Парка и др. Современные социологические концепции пространства представлены в трудах Р. Аллена, Б. Верлена, Э. Гидденса, А. Лефевра, Дж. Урри и др., а также отечественных ученых А. Филиппова, Ю. Качанова, Н. Мосиенко, Е. Ярской-Смирновой и др.
Так, Г. Зиммель рассматривает пространство в качестве объективно существующего условия жизни общества, фактора его социальной жизни, классифицируемого в качестве пространства группы или общности, взаимодействия, взаимовлияния, размещения, перемещения и сосуществования социальных групп [62, С. 13; 133, С. 90–91].
По мнению Э. Дюркгейма, порождаемое в социальной группе пространство следует из ее собственных характеристик, а индивиды и вещи должны быть распределены в обществе между различными группами или определенным образом классифицированы и дифференцированы [133, С. 90].
Согласно концепции социального пространства П. Сорокина, оно, противопоставляясь геометрическому, является вселенной, состоящей из народонаселения земли. По мнению ученого, социальное пространство многомерно, поскольку существует более трех вариантов группировки людей, не совпадающих друг с другом по специальным признакам, при этом, чем сложнее социальная дифференциация, тем больше количество таких параметров [108, С. 299].
Согласно П. Бурдье, пространство, в котором обитают люди, является социально сконструированным и представляет собой социальную структуру в объективированном состоянии, динамичное многомерное образование, постоянно продуцирующее новые групповые солидарности и находящееся в поиске состояний равновесия [133, С. 93; С. 146].
Как справедливо отмечает Н. Мосиенко, социальная структура – это понятие, используемое в социологии для отражения членения социального пространства, неоднородности состава населения и условий его жизнедеятельности, его деления на группы по различным признакам [62, С. 58]. Ключевыми подходами к исследованию социальной структуры в социологической науке являются структуралистский (Э. Дюркгейм, А. Радклифф-Браун, Б. Малиновский и др.) и функциональный (Т. Парсонс, Р. Мертон и др.) [71, С. 11]. По мнению В. Радаева и О. Шкаратана, данные подходы объединяет исследование общества как системы, структурные элементы которой определяются в контексте их социальных функций, а также акцентирование внимания на внутреннем строении общества по сравнению с проблемами влияния внешней среды и исторического развития [71, С. 11]. Отметим, что понятие социального положения (статуса) является одним из центральных при анализе социальной структуры в контексте указанных теоретико-методологических подходов1.
Разделяя представление В. Радаева и О. Шкаратана о том, что социальная структура общества охватывает размещение всех отношений и взаимодействий между отдельными элементами общества (различными общностями) в социальных системах разного ранга [71, С. 13–14], полагаем, что формирование теоретического представления о социальной группе целесообразно начать с анализа социологических представлений о сущности социальной дифференциации, неравенства и стратификации элементов социальной структуры, берущих свое начало с середины XIX в., когда К. Марксом было сформулировано теоретическое обоснование объективно существующей классовой структуры общества [49, С. 61–78; 71, С. 38]. Так, Г. Спенсер, заимствовавший понятие дифференциации из биологии, рассматривал ее социальную форму как последовательный переход от более однородного в разнородное на любом ее этапе эволюции [118, С. 170].
Существенный вклад в формирование представлений о сущности и функциях социального неравенства внес М. Вебер, рассматривавший собственность, власть и престиж в качестве относительно независимых друг от друга типов стратификационных иерархий [75, С. 43].
Согласно Н. Смелзеру, социальное неравенство – это условия, при которых люди имеют неравный доступ к социальным благам [102, С. 274].
С фундаментальной теории социальной стратификации П. Сорокина в социологии началось распространение исследований многокритериальной стратификации. По мнению ученого, социальная стратификация – это иерархическая дифференциация совокупности людей, проявляющаяся в неравномерном распределении прав, ответственности, обязанностей и власти среди членов данного сообщества в трех взаимосвязанных формах: экономической, политической и профессиональной [108, С. 302]. Согласно ученому, моделью социальной группы может быть взаимодействующие между собой два и более индивида; моделью социальных процессов – процессы взаимодействия между индивидами; моделью общественных явлений – явления взаимодействия людей [119, С. 55].
Структурно-функциональное (функциональное) направление стратификационного подхода как теоретико-методологического основания анализа социальной структуры общества (К. Девис, У. Мур, Т. Парсонс, Р. Мертон и др.) предполагает рассмотрение в качестве его основных элементов социальные группы (страты), члены которых занимают схожее положение (статус, позиции) в социальной иерархии, обладают сходным образом жизни и другими признаками, выполняют определенные социальные функции, необходимые для сохранения общества. По мнению А. Кабыща и М. Тульчинского, начиная с конца 80-х гг. ХХ в. наблюдается тенденция идентификации представления о социальной структуре в узком смысле1 с социальной стратификацией [41, С. 593].
В диссертационном исследовании мы опираемся на следующие определения, представленные в энциклопедическом социологическом словаре:
1) социальная дифференциация – это расчленение социального целого или его части на взаимосвязанные элементы как результат перехода от простого к сложному (в том числе профессий, статусов, ролей, групп и т.д.) [113, С. 74];
2) различие – сравнительная характеристика объектов на основании того, что признаки, присутствующие у одних объектов, отсутствуют у других; разница, несходство [113, С. 287]; 3) социальное неравенство – форма социальной дифференциации, при которой отдельные индивиды и группы обладают неравными жизненными шансами и возможностями удовлетворения потребностей, находясь на разных ступенях вертикальной социальной иерархии [113, С. 202]; 4) социальная стратификация – постоянно ранжирование социальных статусов и ролей социальных субъектов (от малой группы до общества) по критериям престижа, самоидентификации, профессии, дохода, образования, участия во властных отношениях и проч. [113, С. 347].
Основываясь на указанных определениях, далее при изучении дифференциации характеристик социального положения сельской молодежи и других групп мы будем использовать более общее понятие «социальные различия», при этом различия иерархического характера будут рассматриваться с помощью понятия «социальные неравенства».
Среди исследований отечественных социологов, связанных с социологическим подходом к пространству в контексте структурно функционального направления стратификационного подхода, особо следует выделить исследования Новосибирской экономико-социологической школы (далее – НЭСШ) под руководством Т. Заславской (60–80 гг. 20 в.).
Предложенная учеными концепция экономико-социологической структуры общества предполагает исследование социальных групп, в совокупности представляющих собой макросубъект социально-экономической деятельности, имеющий экономико-социологическую (социально-групповую) структуру1 как совокупность взаимодействующих между собой социальных групп, различающихся комплексом своих сущностных (группообразующих. – О.С.) характеристик в пяти тесно взаимосвязанных частных социальных структурах – этнодемографической, социально-территориальной, профессионально должностной, социально-трудовой, семейно-хозяйственной2 [28, С. 257; С. 378].
С целью формирования теоретического представления о сельской молодежи как социальной группе с позиций концепции экономико-социологической структуры общества обратимся к анализу ее группообразования, определив наиболее важные (группообразующие) характеристики и соответствующие им социальные структуры. Для сельской молодежи такими характеристиками являются возраст и территория проживания, соответственно, особый интерес для нас представляют этнодемографическая и социально-территориальная структуры как их «носители».
П. Сорокин полагал, что «составные группы» (к которым мы относим и сельскую молодежь), состоящие из сочетания двух и более простых группировок, члены которых объединены двумя или большим числом связей, являются сложными и различаются не только по числу простых связей, но и по их характеру: например, религиозная группировка, соединяясь с расовой, образует религиозно-расовую группу [106, С. 62].
Методика комплексного анализа изменения социального положения сельской молодежи региона
Рассматривая регион в качестве территориальной общности, для определения его специфики в данном качестве мы обратились к трудам И. Рязанцева и М. Халикова, определяющих регион как сложную территориальную, юридически оформленную социальную систему, в которой воспроизводятся экономические, социальные, демографические, этнические, экологические и другие отношения [81, С. 151].
А. Троцковским определено, что эмпирическими референтами сельских территориальных общностей в рамках социально-территориальной структуры региона могут выступать, во-первых, совокупность сельских поселений, во-вторых, сельских муниципальных районов [121, С. 17]. Мы разделяем позицию ученого о том, что практически реализовать первый подход представляется затруднительным в связи с тем, что для сбора информации об уровне социально-экономического развития всех сельских поселений региона необходимо проведение масштабных научных исследований [121, С. 17].
Допуская определение муниципальных образований с помощью понятия территориальной общности, а также опираясь на определение Т. Заславской, относившей к региональным территориальным общностям объекты разного уровня (сельские районы, области региона и т.п.), непосредственно граничащие друг с другом и в совокупности занимающие все жизненное пространство общества [28, С. 302], мы рассматриваем муниципальный район как единицу социально-территориальной структуры региона, сельскую территориальной общности регионального типа, включающую соответствующую группу населения и микросоциальную среду жизнедеятельности как часть используемого этой группой жизненного пространства сельской местности1. Отметим, что в Алтайском крае некоторые городские округа содержат в себе помимо городского также и сельское население (менее 5% в общей численности сельских жителей), однако на основании того, что микросоциальная среда жизнедеятельности таких селян является городской, данная категория населения не учитывалась нами при проведении дальнейших расчетов.
Сельская молодежь как территориально-демографическая группа населения региона представляет собой в большей степени статистическую группу, выделенную по двум поддающимся измерению характеристикам – месту постоянного проживания и возрасту. В диссертационном исследовании сельская молодежь региона рассматривается как территориально-демографическая группа субъекта РФ, в состав которой входят представители территориальных групп населения сельских муниципальных районов в возрасте 16–29 лет. В таком случае социальное положение сельской молодежи Алтайского края представляет собой в определенной степени условное «среднее» из «социальных положений» молодых селян муниципальных районов региона.
В основу методики комплексного анализа изменения социального положения сельской молодежи положены: 1) дифференцированный анализ количественных изменений его территориальных и демографических (первичных) и профессионально-трудовых и доходно-потребительских характеристик; 2) сравнительный анализ изменения (сдвигов) внутри- и межгрупповых социальных различий между сельской молодежью и другими территориально демографическими группами; 3) анализ современных практик органов государственной власти по улучшению социального положения сельской молодежи и разработка предложений по их совершенствованию1.
Общая логика верификации указанной методики на уровне отдельного региона, в нашем случае, на примере Алтайского края, представлена на рисунке 7.
В основу изучения изменения территориальных (первичных) характеристик положения сельской молодежи Алтайского края положен типологический анализ муниципальных районов региона по уровню социально-экономического развития микросоциальной среды жизнедеятельности населения.
Е. Горяченко, Т. Заславская, Л. Ляшенко и другими учеными выделены три подхода к изучению динамики многомерных объектов [72, С. 46–48]. Обратим особое внимание на два из них1.
Первый подход к изучению динамики многомерных объектов, выделенный учеными, предполагает построение типологии объектов (использование сдвоенного массива данных на начало и конец периода), типы которых имеют границы, неизменные во времени, что позволяет анализировать перемещения объектов между типами с позиций динамики их статусов [72, С. 46–47]. По мнению ученых, данный вид типологического анализа наиболее эвристичен в контексте изучения динамики многомерных объектов.
Второй подход – сопоставление аналогичных (выделение одноименных классов и типов), но независимых типологий, построенных на массиве данных на начало и конец периода. Недостатком такого вида исследования, по мнению ученых, является то, что одноименные классы объектов в типологиях не являются идентичными по положению в признаковом пространстве, как следствие, переход объекта в другой тип свидетельствует лишь о более быстром или, напротив, медленном его развитии в сравнении с остальной совокупностью и не позволяет сделать выводы о снижении или повышении его статуса [72, С. 46].
Соглашаясь с вышеуказанной позицией, добавим, что, несмотря на ограничения второго подхода, его использование при анализе изменения уровня развития объектов во времени (в нашем случае – сельских районов) имеет и свои преимущества, а именно позволяет сделать выводы, во-первых, о росте или уменьшении дифференциации уровня развития объектов (сравнение дисперсий показателей по нескольким совокупностям объектов, между крайними классами объектов в каждой типологии), во-вторых, об изменении расстояния между объектами разных классов, т.е. о росте или уменьшении социальных различий между ними. Кроме того, об изменении положения объектов в таких типологиях можно судить не по самому факту их перемещения между кластерами, а по результатам сравнительного анализа характеристик развития объектов в каждом кластере на начало и конец периода1. Методико-процессуальные особенности реализации рассмотренных подходов на практике указаны в таблице 12.
Мобильность сельской молодежи по профессионально-трудовым и доходно-потребительским характеристикам социального положения
В основу анализа вторичных характеристик положения молодых селян региона положено теоретическое представление о принадлежности данной территориально-демографической группы к профессионально-должностной, социально-трудовой и семейно-хозяйственной социальным структурам.
Вопросы трудоустройства молодежи на селе и борьбы с безработицей среди молодых селян, в том числе с целью регулирования развития сельского рынка труда, традиционно составляют предметную сторону исследований отечественных и зарубежных ученых. Так, З. Калугина полагает, что специфическими чертами современного сельского рынка труда являются узкий выбор и низкое качество рабочих мест, неразвитость инфраструктуры, широкие масштабы безработицы, низкая цена сельскохозяйственного труда, натурализация его оплаты [77, С. 169].
По мнению Л. Родионовой, О. Родионовой и Ю. Перекаренковой, от эффективности функционирования сельского рынка труда, находящегося на пересечении экономической и социальной подсистем деревни, во многом зависит уровень и качество жизни сельского населения [1, С. 145–164]. Авторами отмечено, что одними из особенностей развития сельского рынка труда в Алтайском крае являются более высокие в сравнении со среднекраевыми и среднероссийскими показатели общей и регистрируемой безработицы1, а также глубокие и устойчивые во времени территориальные диспропорции.
По результатам многочисленных исследований российских и зарубежных ученых определено, что молодежь, особенно без опыта работы, является группой, традиционно подверженной высокому риску безработицы на рынке труда, испытывающей дискриминацию при найме на работу и увольнении, уровне оплаты труда и проч.2
Например, английский ученый М. Шуксмит отмечает, что для большинства молодежи безработица является нормальным явлением в период перехода к взрослой жизни, причем сельская молодежь сталкивается с дополнительными барьерами, связанными с их географической изоляцией и узким ассортиментом доступных возможностей [156, С. 26–27]. По мнению ученого, сельская молодежь интегрируется либо в географически отдаленный рынок труда с хорошо оплачиваемыми рабочими местами и перспективами карьерного роста, либо в местный с низкой оплатой труда и меньшими перспективами [156, С. 27].
По данным английских ученых Ф. Картмеля и Э. Ферлонга, ограниченные возможности занятости сельской молодежи – одна из важных проблем устойчивости местных сообществ, стимулирующая их миграционный отток [141, С. 4]. Ученые отмечают, что «мосты», обеспечивающие для молодежи доступ к качественным рабочим местам, существенно различаются у горожан и селян с важным значением для последних коллективных социальных сетей [141, С. 5].
По результатам исследований П. Великого, молодежь традиционно является одной из наиболее уязвимых групп на сельском рынке труда, что проявляется в сохранении высокой доли молодежи среди сельских безработных [12, С. 65].
Исключительно важную роль борьбы с безработицей среди молодежи на селе можно проиллюстрировать выдержкой из интервью с экспертом, бывшим руководителем регионального органа законодательной власти: «Молодые люди ветерана избили, 300 руб. у него забрали. Ни тот ни другой нигде не работают. Надо, чтобы человек имел рабочее место, которым он дорожит. Если человек хорошо работает и зарабатывает, значит, у него будет обязательно семья, о которой он будет беспокоиться»1.
В рейтинге причин выбытия сельской молодежи Алтайского края из состава рабочей силы (согласно переписи 2015 г.) со значительным отрывом лидировали обучение (53,5%), а также ведение домашнего хозяйства и воспитание детей (28,6%) – рисунок 19. Данные причины получили наибольшее распространение и среди городской молодежи региона (70,7 и 21,9% соответственно (рисунок 19).
Однако существенный перевес рассматриваемых показателей среди молодых селян в сторону различных видов вынужденного и добровольного социального иждивенчества (ведение домашнего хозяйства, отсутствие необходимости работать, пенсионное обеспечение и проч.) свидетельствует также и о большей распространенности адаптационных стратегий функциональной социально-экономической активности1.
Сравнительный анализ причин «экономической неактивности» сельской молодежи и сопряженной с нею группой более старших селян трудоспособного возраста2 показал, что выбытие последних из состава рабочей силы имело более вынужденный характер в сравнении с молодыми селянами, что подтверждается, в частности, заметно большими удельными весами таких причин исключенности, как состояние здоровья (почти вдвое больше в сравнении с молодыми селянами), необходимость оказания помощи другим лицам (в 3,5 раза), невозможностью найти работу (в 1,3 раза) – рисунок 20.
Ведение домашнего хозяйства, воспитание детейНевозможность найти работуСостояние здоровьяНахождение на пенсииОтсутствие необходимости работатьУход за больнымОжидание начала сезонаДругое Следует отметить, что последнее обстоятельство может также свидетельствовать об отсутствии выраженной дискриминации молодежи на сельском рынке труда в регионе.
В целом с начала 2000-х гг. (по данным переписей населения) уровень экономической активности1 сельского населения в крае снизился на 10,3 п.п. до 56,4% и оставался заметно ниже в сравнении с городским населением (66,7 и 64,9% в 2002 и 2015 гг. соответственно). Изменение структуры экономической активности сельской молодежи региона в данный период отличалось сочетанием разнонаправленных процессов. Среди положительных сдвигов данных характеристик положения группы в исследуемый период следует отнести рост уровня ее экономической активности (до 56,4 п.п. или на 5,8%), снижение удельного веса молодых селян в структуре безработных сельских жителей региона (почти вдвое, до 22,0%), а также уменьшение доли безработных в структуре экономически активной сельской молодежи (в 1,6 раза до 11,0%) – приложение Л1.
В сравнении с более старшими селянами трудоспособного возраста сдвиги в положении сельской молодежи края с начала 2000-х гг. оказались более выраженными и имели в целом положительный характер. Однако улучшение профессионально-трудовых характеристик положения городской молодежи региона оказалось еще более существенным по отношению к сельской, что лишь способствовало дальнейшему увеличению соответствующих социальных дистанций между данными группами. Исключением стал лишь показатель удельного веса молодежи в соответствующей территориальной группе безработного населения: несмотря на видимое снижение данного показателя у представителей обеих групп, дистанция между городской и сельской молодежью с начала 2000-х гг. выросла почти на четверть в пользу последней (приложение Л). Данное обстоятельство можно отчасти объяснить положительным эффектом действия государственных программ по содействию занятости молодежи на селе в отдельных отраслях2.
На фоне СФО и РФ сельская молодежь Алтайского края на протяжении исследуемого периода отличалась более благоприятной структурой экономически активного населения: меньшим удельным весом безработных в пользу, соответственно, лиц, занятых в экономике. Однако отрицательной особенностью развития региона в рассматриваемом контексте стало существенно меньшее (почти втрое) улучшение структуры группы (соотношение безработных и занятых в экономике) по данному показателю (приложение Л)3.
Несмотря на вышеобозначенные формальные положительные изменения в положении сельской молодежи Алтайского края, по данным опросов определено, что в последнее десятилетие в регионе происходило снижение уровня удовлетворенности молодых селян своей работой (35 и 21% положительных оценок в 2008 и 2016 гг. соответственно – рисунок 21), усиление значимости поиска подходящего рабочего места в качестве причины смены места жительства (27 и 34%), а также сохранение актуальности проблем безработицы и опасения потерять работу (38 и 29%). Так, по словам руководителя ООО «Русское поле» Новичихинского района, в хозяйстве существует кадровая проблема и со специалистами, и с животноводами, и с механизаторами, средний возраст работников превышает 40 лет, поскольку молодежь уезжает из села1. По мнению же молодого работника ООО «Некрасовская сельхозтехника» из Немецкого национального района, «проблема оттока молодежи из села объясняется тем, что нет достойной заработной платы и стимула работать – специалисты с высшим образованием часто вынуждены выполнять низкоквалифицированную работу, многие поэтому уезжают»2.
Перспективные направления совершенствования государственной политики в сфере регулирования социального положения сельской молодежи
Как уже было сформулировано ранее, сельская молодежь как группа населения имеет выраженные особенности группообразования, а именно: исследуется на пересечении демографической и социально-территориальной социальных структур и рассматривается в совокупности с микросоциальной средой ее жизнедеятельности. Данное обстоятельство, подкрепленное результатами эмпирического анализа (п. 2.1–2.3), ведет к необходимости определения того, в каком контексте целесообразнее рассматривать сельскую молодежь и ее социальное положение в качестве объектов государственной политики: как подгруппу молодежи, проживающую в сельской местности, или как возрастную подгруппу сельского населения?
Необходимость данного выбора, по нашему мнению, обусловлена, во первых, тем, что вся совокупность современных направлений и практик государственных органов власти в регионе, наименее опосредованно (то есть через принадлежность к различным группам населения) затрагивающих характеристики положения молодых селян, проводятся в рамках демографической политики, а также политики устойчивого развития территорий. Определено, что наибольшее количество таких мероприятий сосредоточено именно в рамках второго направления, поскольку подавляющее большинство мероприятий демографической политики направлены на определенные возрастные группы населения в целом, без учета особенностей развития микросоциальной среды их жизнедеятельности и территориального измерения как группообразующего признака сельской молодежи.
Во-вторых, по результатам дифференцированного анализа изменения характеристик положения сельской молодежи1 Алтайского края с начала 2000-х гг. получен общий вывод о том, что, с одной стороны, данные процессы сопровождалась сохранением (а по ряду характеристик положения – увеличением) различий с городской молодежью, с другой, – сближением с более старшим сельским населением трудоспособного возраста. Данное обстоятельство подчеркивает исключительную важность территориального фактора в измерении положения указанных групп населения и определяет необходимость анализа особенностей развития микросоциальной среды их жизнедеятельности в исследовании их социального положения, претендующего на комплексный характер. Однако учесть данное обстоятельство в рамках демографической политики как базиса государственного регулирования социального положения сельской молодежи не представляется возможным, поскольку в данном случае молодые селяне рассматривались бы как подгруппа молодежи, проживающая в сельской местности (демографо-территориальная группа населения с эмпирической точки зрения).
В свою очередь, с позиций государственной политики устойчивого развития сельских территорий сельская молодежь представляет собой возрастную подгруппу сельского населения или территориально-демографическую группу. При таком ракурсе ее рассмотрения в практике государственного управления и регулирования социального положения молодых селян неизменно особая роль отводится развитию микросоциальной среды их жизнедеятельности, а согласно стратегическим и программным основам ее реализации в РФ, содержит в качестве самостоятельного направления и блок мероприятий, направленных на преодоление негативных демографических процессов, наблюдаемых в сельской местности. В данном случае инструменты и механизмы реализации государственной демографической политики будут направлены на улучшение демографического состояния сельской молодежи как совокупности особого типа характеристик ее положения, направленные на молодежь в целом, но имеющие особенности реализации на селе в силу (в том числе) специфики демографического поведения сельских жителей (традиционно более высокий уровень рождаемости, большая зависимость от социальной поддержки государства и др.).
Согласно представленной в п.1.3 методике диссертационного исследования, разработка предложений по совершенствованию государственной политики по улучшению социального положения сельской молодежи предполагает анализ внутри- и межгрупповых особенностей изменения такого положения. Отметим, что по результатам эмпирического анализа сдвигов в положении данной территориально-демографической группы сделаны несколько существенных выводов, которые должны быть учтены при разработке перспективных направлений совершенствования политики по его улучшению.
Во-первых, определена исключительная значимость территориального критерия как для внутригрупповой (молодежь, проживающая в сельских территориальных общностях с разным уровнем развития микросоциальной среды жизнедеятельности населения), так и для межгрупповой (относительно сопряженных территориально-демографических групп населения) дифференциации положения сельской молодежи. Территориальный признак в целом оказывал значимое влияние на дифференциацию характеристик социального положения молодых селян Алтайского края и формирование комплекса устойчивых различий и неравенств с сопряженными с нею группами в сравнении с демографическими критериями, что подтверждает правомерность исследования сельской молодежи как территориально-демографической группы.
Во-вторых, по данным опросов1, в первую тройку наиболее значимых факторов улучшения собственно экономических и иных вторичных характеристик социального положения сельской молодежи Алтайского края вошли повышение уровня доходов и заработной платы (54%), уверенность в завтрашнем дне (42%), а также наличие подходящего места работы (36%) – рисунок 38. С начала 2010-х гг. для сельской молодежи региона также усилилась значимость уровня образования и личной инициативы в качестве необходимых условий для улучшения их социального положения, что может свидетельствовать о росте распространенности конструктивных достижительных функциональных стратегий социально-экономической активности среди молодых селян. Кроме того, позитивные сдвиги различных характеристик положения сельской молодежи края, согласно оценкам ее представителей, имеют разную значимость в качестве сдерживающих ее миграционный отток факторов. Наиболее значимыми факторами улучшения социального положения сельской молодежи Алтайского края, равно как и сокращения оттока молодежи из села, являются борьба с бедностью молодежи, повышение уровня доходов и заработной платы, а также содействие эффективной занятости сельской молодежи.
В-третьих, определены основные проблемы государственного регулирования социального положения сельской молодежи в регионе (см. п. 3.1):
– недостаточная эффективность предпринимаемых мер для сокращения различий с городской молодежью и преодоления отдельных негативных тенденций в изменении положения (снижение рождаемости, ухудшение здоровья, распространение бедности и проч.);
– низкий уровень удовлетворенности ситуацией в местах проживания и деятельности органов государственной власти по ряду направлений (качество и доступность услуг социальной сферы, содействие в улучшении здоровья, рост доходов и заработной платы, борьба с безработицей и проч.),
– зачастую опосредованный характер реализуемых мероприятий без учета особенностей сельской молодежи как территориально-демографической группы;
– низкая значимость органов государственной власти как субъектов социальной поддержки молодых селян;
– сохранение низкого уровня удовлетворенности сельской молодежью отдельными сторонами своего социального положения (в том числе материальное положение и ситуация в местах проживания).
Учитывая все вышесказанное, выделены приоритетные направления деятельности государства по улучшению социального положения сельской молодежи как особой возрастной подгруппы сельского населения Алтайского края дифференцированно по типам его характеристик.
Необходимым условием улучшения территориальных характеристик положения молодых селян региона является уменьшение различий между селом и городом по уровню развития микросоциальной среды жизнедеятельности за счет более интенсивных позитивных сдвигов в социально-экономическом развитии сельских территорий. С учетом территориальных интересов сельской молодежи, приоритетными сферами являются физическая культура и спорт, дошкольное образование, а также благоустройство сельских поселений. Поскольку речь о необходимости значимых сдвигов между территориальными общностями разного типа в дихотомии «город – село», допустимо данные потенциальные изменения в положении молодых селян относить к вертикальной социальной мобильности, а точнее, к перспективам такой мобильности1.
Одной из ключевых задач государства должно стать преодоление тенденции увеличения территориальных различий в социальном положении молодых селян в регионе. На уровне региональных органов власти необходимо выработать рекомендации по корректировке муниципальных программ социально-экономического развития муниципальных районов с учетом особенностей изменения микросоциальной среды жизнедеятельности их населения и возможностей максимизации удовлетворения территориальных интересов сельской молодежи. В основу данных рекомендаций должны быть положены меры по развитию сельской социальной инфраструктуры (приоритет – строительство жилья и качество сельского жилищного фонда, культурно-досуговые и медицинские учреждения), а именно, качества и доступности предоставляемых молодежи услуг