Электронная библиотека диссертаций и авторефератов России
dslib.net
Библиотека диссертаций
Навигация
Каталог диссертаций России
Англоязычные диссертации
Диссертации бесплатно
Предстоящие защиты
Рецензии на автореферат
Отчисления авторам
Мой кабинет
Заказы: забрать, оплатить
Мой личный счет
Мой профиль
Мой авторский профиль
Подписки на рассылки



расширенный поиск

Мотивация родительского труда как социокультурный феномен Ворошилова Анжелика Игоревна

Диссертация - 480 руб., доставка 10 минут, круглосуточно, без выходных и праздников

Автореферат - бесплатно, доставка 10 минут, круглосуточно, без выходных и праздников

Ворошилова Анжелика Игоревна. Мотивация родительского труда как социокультурный феномен: диссертация ... кандидата Социологических наук: 22.00.06 / Ворошилова Анжелика Игоревна;[Место защиты: ФГАОУ ВО «Уральский федеральный университет имени первого Президента России Б.Н. Ельцина»], 2018.- 182 с.

Содержание к диссертации

Введение

Глава 1. Теоретико-методологические основания социологического анализа мотивации родительского труда 15

1.1. Родительский труд как категория социологического анализа 15

1.2. Мотивация родительского труда и факторы ее формирования 51

Глава 2. Социокультурные факторы формирования мотивации родительского труда 86

2.1. Социальные сети: социокультурный контекст формирования отношения к родительству как к труду 86

2.2. Типы мотивации родительского труда и ее детерминанты 101

Заключение 145

Библиографический список 151

Приложения 179

Введение к работе

Актуальность темы диссертационного исследования. Складывающаяся в течение последних двух десятилетий неблагоприятная демографическая ситуация в России порождает реальную угрозу для процессов воспроизводства человеческого капитала. Сегодня необходимо срочно искать новые инструменты стимулирования его развития; они должны быть ориентированы не только на увеличение количественных, но и на улучшение качественных параметров этого вида капитала.

Одним из возможных оснований разработки инструментов, направленных на развитие человеческого капитала, может выступать концепция родительского труда. Она исходит из того, что уход за детьми, процессы их социализации и воспитания являются особым видом трудовой деятельности, результатом которой выступает человеческий капитал личности. Социологическое рассмотрение этого явления связано с изучением отношения к нему населения, удовлетворенности субъектов данным видом трудовой деятельности, их мотивации к родительскому труду. При этом родительский труд невозможно изучать вне социально-культурного контекста, т. к. формирующиеся в культуре смыслы, ценности и образы родительства являются ключевой детерминантой мотивации родительского труда. Применение принципов социокультурного подхода при анализе мотивации родительского труда позволяет комплексно и системно подойти к вопросу разработки эффективных инструментов стимулирования родительского труда и механизмов социального регулирования сферы семьи и родительства. Культурный контекст также является основой для формирования информационной политики в семейной и демографической сфере и опорой для разработки других мер воздействия на существующие проблемы в сфере семьи и родительского труда.

В связи с этим важной задачей становится социологический анализ противоречий между:

имеющимися знаниями о мотивации родительского труда как детерминанте трудового поведения и недостаточном анализе мотивации родительского труда как социокультурного феномена;

дифференциации мотивов родительского труда в зависимости от специфики субъектов родительского труда и зауженными стандартизированными мерами поддержки родительства;

- потребностью общества и государства в эффективном стимулировании
деятельности по воспроизводству человеческого капитала и отсутствием понимания
мотивов субъектов родительского труда по отношению к соответствующей трудовой
деятельности.

С научно-методической точки зрения социологический анализ мотивации родительского труда как социокультурного феномена позволит определить факторы ее формирования и особенности восприятия этих факторов субъектами родительского труда. С точки зрения практической реализации определение факторов формирования мотивации родительского труда необходимо для обоснования системы мер демографической, информационной и молодежной политики.

Степень научной разработанности темы. Изучение самого феномена труда и его мотивации имеет давнюю социологическую традицию. Значительные заслуги здесь принадлежат таким отечественным ученым, как Н. И. Дряхлову,

A. Г. Здравомыслову, М. С. Кагану, Л. Н. Когану, А. И. Кравченко,
С. М. Соловьеву, Ж. Т. Тощенко, Г. А. Цветковой, И. И. Чангли, Б. Н. Чичерину,

B. В. Щербине, В. А. Ядову и др., а также ряду зарубежных
исследователей — М. Веберу, Э. Лоулеру, Д. Мак-Грегору, Д. Макклелланду,
К. Марксу, А. Маслоу, Э. Мэйо, Т. Парсонсу, Л. Портеру и др. Факторы мотивации
труда были раскрыты в работах М. А. Ковзиридзе, Л. Л. Мехришвили,
И. Г. Минервина, О. Н. Скрауч, Р. Р. Тисовского, С. А. Шапиро и др. В работах этих
авторов исследуются проблемы характера и содержания труда, его разновидностей и
форм, а также ценностных оснований его проявления, что делает возможным их
использование в качестве основы изучения особенностей мотивации родительского
труда.

Традиционно вопросам репродукции и воспитания детей уделялось внимание в
рамках социологии семьи и демографии, значительный вклад в разработку
теоретико-методологической и исследовательской базы которых внесли

A. И. Антонов, В. Н. Архангельский, И. И. Белобородов, В. А. Борисов,
Ф. Б. Бурханова, А. Г. Вишневский, Ю. Р. Вишневский, А. Г. Волков, Е. В. Грунт,
Т. А. Гурко, Н. Ю. Егорова, В. В. Елизаров, Л. Е. Дарский, С. В. Захаров,
Е. И. Зритнева, М. А. Клупт, К. Колдуэлл, И. С. Кон, А. И. Кузьмин, О. В. Кучмаева,
М. С. Мацковский, В. М. Медков, А. В. Меренков, К. Мерфи, В. Н. Ракачев,
Я. В. Ракачева, Н. М. Римашевская, А. Ю. Рожков, Л. Л. Рыбаковский,
З. Х. Саралиева, А. Б. Синельников, Т. А. Хагуров, А. Г. Харчев, Е. М. Черняк,

B. Т. Шапко, Э. Эриксон и др. Значительный вклад в понимание детерминант
репродуктивного поведения внесли также современные зарубежные исследователи
— Ф. Биллари, О. Бургер, А. Галбарчук, Дж. П. Делонг, Р. Дехеа, М. Дриб,
Х. Коллеран, А. Кохен, И. Ненко, Р. Мэйс, М. Орис, Л. Поззи, Дж. Эспинг-Андерсон,
Дж. Ясиенска и др.

Формирование современной концепции родительского труда произошло во многом благодаря уральским ученым, разработавшим методику его социально-экономического анализа и механизмов стимулирования (М. Г. Абилова, А. П. Багирова, Д. Г. Быкова, С. В. Витик, А. М. Илышев, И. В. Лаврентьева, М. М. Пшеничникова, О. М. Шубат и др.). Отметим, что до настоящего времени концепция родительского труда разрабатывалась преимущественно в экономике.

В то же время аспекты феномена родительского труда многогранны, а ограничение его исследований исключительно рамками экономической науки неизбежно приводит к определенному «тупику», не позволяя анализировать проблемы, связанные с включенностью этого явления в социально-культурный контекст. В частности, мотивация родительского труда является комплексным социокультурным феноменом, детерминирующим родительское поведение в процессе деятельности по обеспечению условий функционирования и развития личности ребенка в зависимости от особенностей личности родителя и социально-материальных условий реализации данной деятельности. При изучении мотивации родительского труда необходимо учитывать особенности социального и культурного контекстов ее формирования, а также специфику ее восприятия различными категориями субъектов этого вида труда.

Данная диссертационная работа является первой попыткой социологического анализа родительского труда в целом и особенностей его мотивации в частности.

Объект исследования: мотивация родительского труда как социокультурный феномен.

Предмет исследования: особенности формирования и реализации мотивации родительского труда в современных условиях.

Цель исследования — изучить особенности и противоречия мотивации родительского труда в современных социокультурных условиях.

Для достижения цели были выделены следующие задачи диссертационного исследования:

1) раскрыть феномен родительского труда с точки зрения социологических
подходов, его субъект, предмет и продукт, а также факторы, влияющие на развитие и
формы родительского труда в культурно-исторической динамике;

2) раскрыть суть мотивации родительского труда как социокультурного
феномена, рассмотреть факторы формирования мотивации родительского труда на
различных уровнях социологического анализа и разработать систему эмпирических
индикаторов родительской мотивации с позиции концепции родительского труда;

3) выделить социокультурный контекст формирования мотивации к
родительскому труду в социальных сетях;

4) разработать типологию мотивации родительского труда и определить
демографические и личностные детерминанты родительской мотивации.

Теоретико-методологическую основу диссертационной работы составили работы отечественных и зарубежных социологов, демографов, культурологов, философов, психологов и экономистов, занимающихся вопросами мотивации трудовой деятельности, проблемами семьи и репродукции.

Осмысление мотивации родительского труда как социокультурного феномена опирается на общие и частные социологические теории: социологию культуры, социологию семьи, социологию труда, социологию молодежи. В основу диссертационного исследования заложены принципы социокультурного анализа, деятельностного и институционального подходов. Для понимания факторов формирования мотивации родительского труда и определения ее основных детерминант была использована теория диспозиционной системы личности (В. А. Ядов), основы социологии стереотипов (И. Кон, У. Липпман, А. В. Меренков), концепция габитуса (П. Бурдье, Н. А. Шматко). Феномен мотивации как детерминанты человеческой деятельности был рассмотрен с позиций психологических наук (Е. П. Ильин, А. Н. Леонтьев, В. Н. Мясищев, С. Л. Рубинштейн, Д. Н. Узнадзе, Х. Хекхаузен и др.), теории действия (Т. Парсонс), социоэкономического и управленческих подходов (В. А. Гага, О. А. Никифорова, С. А. Шапиро и др.).

Эмпирическая база диссертационной работы:

1. Количественное исследование 2017–2018 гг.: анкетный опрос родителей Уральского региона о мотивации родительства (N = 500, выборка случайная, с контролем социально-демографических характеристик респондентов). Возраст опрашиваемых варьировался от 19 до 57 лет (средний возраст респондентов составил 31 год), большая часть из них имела высшее образование, и на момент исследования они состояли в зарегистрированном браке.

2. Количественное исследование 2016 г.: анкетный опрос бездетной молодежи
Уральского региона, направленный на изучение ориентаций на родительский труд
(N = 400, случайная выборка с контролем социально-демографических
характеристик). Возраст опрашиваемых составил от 17 до 35 лет (средний возраст
респондентов составил 20 лет). Большая часть опрошенных юношей и девушек
никогда не состояла в браке, треть респондентов имела постоянные отношения с
партнером. При этом три четверти опрошенных юношей и девушек планировали
стать родителями в ближайшие 5 лет.

3. Качественное исследование 2017 г., проведенное методом глубинного
интервью (родители, N = 12, целевой отбор) об отношении к родительству как к
труду и особенностях его мотивации;

  1. Качественное исследование 2014 г.: контент-анализ биографических эссе бездетной молодежи Уральского региона (N = 150, квотная выборка) по вопросам опыта родительской семьи и построению собственной модели семейных отношений.

  2. Качественное исследование 2016 г.: контент-анализ сообществ социальных сетей (N = 6, целевой отбор), посвященных семье и родительству, по параметрам медийного образа родительства в сети Интернет.

Кроме того, собственные исследования были дополнены вторичным анализом статистических данных Федеральной службой государственной статистики и результатов исследований Всероссийского центра исследования общественного мнения по вопросам семьи и родительства.

В ходе исследования были применены методы анкетирования, контент-анализа документов, а также корреляционный метод анализа данных.

Научная новизна диссертационной работы заключается в анализе мотивации родительского труда как социокультурного феномена, определении факторов ее формирования.

Результаты исследования, полученные лично автором, содержащие новизну, заключаются в следующем:

1) родительский труд рассмотрен как особый вид духовного труда,
направленный на поиск оптимальных вариантов развития и саморазвития ребенка в
процессе его социализации;

2) предложено социологическое определение родительского труда как части
родительского поведения, действий родителя, направленных на активизацию
самостоятельной работы ребенка над собой в процессе освоения требований
социокультурной деятельности (носителя культуры);

3) феномен мотивации родительского труда рассмотрен как система
детерминации сознательно организованной деятельности родителей в совместном с
ребенком труде по формированию его как носителя и субъекта социокультурной
деятельности;

4) раскрыты особенности и противоречия тиражируемого в социальных сетях
образа родительства как социокультурной детерминанты мотивации родительского
труда;

5) построена типология мотивации родительского труда по содержанию и
степени выраженности, выявлены ее демографические и личностные детерминанты.

Положения диссертационной работы, выносимые на защиту:

1) показано, что родительский труд характеризует уровень процессной
реализации функций родительства. Родительский труд является субъект-субъектным
взаимодействием и отличается от профессионального внутренним содержанием
(наличием в нем особой, иррациональной любви к ребенку и заботы о нем).
Субъектом родительского труда может быть только родитель, хотя функции
родительского труда могут быть делегированы другим людям или организациям.
Средствами родительского труда выступают все материальные и нематериальные
объекты, используемые для осуществления родительских функций через создание
нормальных условий воспитания, развития и жизнедеятельности ребенка. В
результате взаимодействия родителя и ребенка в процессе родительского труда
ребенок формируется как самостоятельный носитель и субъект социокультурной
деятельности;

2) виды родительского труда различаются в зависимости от вовлеченности
родителя в этот вид деятельности: от минимального, «попустительского»
родительского труда до фанатичного, подавляющего волю ребенка. Оптимальным
вариантом является совместный с ребенком вид родительского труда, в котором
максимально учитываются особенности ребенка и поощряется его работа над собой;

3) определены основные условия родительского труда:

а) готовность родителей к трудовой деятельности по формированию ребенка
как субъекта социокультурной деятельности. Она включает в себя:

- знания, необходимые для понимания общих процессов биопсихосоциального
развития ребенка; целенаправленную деятельность по выяснению его
индивидуальной готовности к принятию тех или иных культурных норм;

- материальные условия и средства для обеспечения физического,
психологического комфорта ребенка и освоения им норм культуры совместной
деятельности людей;

- ориентация на выявление и раскрытие индивидуальных способностей
ребенка к различным видам деятельности;

б) согласованность совместных действий родителей;

в) согласованность общественных и семейных целей и ценностей,
определяющих требования к социально-культурной деятельности ребенка;

4) выявлено, что мотивация родительского труда состоит в детерминировании
родительского поведения в процессе деятельности по формированию ребенка как
носителя и субъекта социокультурной деятельности в зависимости от личностных
особенностей родителей и социально-материальных условий реализации данной
деятельности;

5) установлено, что значимым источником формирования представлений и
знаний о родительском труде сегодня является медийный образ, распространяемый
по каналу социальных сетей. Анализ образа родительства в социальной сети
позволил выявить его противоречия: ребенок показан как источник удовольствия и
угроза личному и семейному благополучию одновременно. Анализ контента
социальных сетей показал, что распространенные проблемы, с которыми
сталкиваются современные родители, возникают из-за их недостаточной подготовки
к родительскому труду (с точки зрения наличия знаний в этой сфере) и компенсации

своей неграмотности в реализации родительских практик с помощью неконтролируемых интернет-источников;

6) показано, что содержательно типы мотивации родительского труда
дифференцируются на «однородные», «смешанные» и неопределенный. В свою
очередь, каждый из содержательных типов мотивации включает несколько
подтипов. К «однородным» типам мотивации отнесены физиологический,
личностный, социальный подтипы; к «смешанным» — социоличностный,
физиосоциальный, физличностный и комплексный подтипы;

7) выявлено, что по степени выраженности мотивация родительского труда
классифицируется на отсутствующую, узкую, ограниченную и развернутую.
Развернутая мотивация чаще встречается среди респондентов со «смешанными»
типами мотивации, а узкая или ограниченная характерна для обладателей
«однородных» типов мотивации;

8) показано, что у респондентов с личностным подтипом мотивации
родительского труда выше интерес к процессу этого труда; респонденты с
социальной мотивацией чаще разделяют мнение о том, что родительство является
особым видом труда. Это утверждение чаще разделяют и респонденты, имеющие
развернутую мотивацию к этому виду труда.

Соответствие диссертации паспорту научной специальности.

Диссертационное исследование соответствует паспорту научной специальности 22.00.06 «Социология культуры», поскольку исследует проблему формирования мотивации родительского труда в контексте социальных условий создания, трансляции и воспроизводства культурных норм и ценностей родительства, знаний, идей и представлений, образцов поведения в родительском труде и пр. Раскрываются следующие области исследования: 1. Социокультурный процесс, его структура и особенности; 2. Культура и социальные взаимодействия. Социальные функции культуры; 14. Культурная социализация и самоидентификация личности.

Теоретическая и практическая значимость работы заключается в определении родительского труда с позиций социокультурного подхода и разработке социологической концепции родительского труда. Помимо этого, рассмотрено социокультурное содержание мотивации родительского труда, а также определена совокупность методологических принципов изучения факторов ее формирования. Предложена типология родительской мотивации в зависимости от ее содержания и степени выраженности; уточнены теоретически обоснованные взаимосвязи между различными аспектами мотивации родительского труда и ее детерминантами.

Результаты диссертационной работы могут быть использованы в разработке учебно-методических материалов по дисциплинам, связанным с изучением проблем воспроизводства человеческого капитала, социологии культуры и социологии труда («Социология культуры», «Социология семьи», «Демографическая социология», «Экономика и социология труда», «Социология молодежи» и др.); в обосновании управленческих решений в сфере семьи и родительства и разработке инструментов приобщения настоящих и потенциальных родителей к культуре родительского труда.

Достоверность полученных результатов обеспечивается использованием общенаучных методов исследования (анализа, синтеза, системного подхода),

применением адекватных социологических методов сбора данных (анкетный опрос, интервью, контент-анализ), статистических методов анализа данных.

Апробация результатов диссертационного исследования. Основные
положения и выводы работы были представлены на научных конференциях
различного уровня: XIII Всемирном социологическом конгрессе «Лицом к лицу с
неравным миром: вызовы для глобальной социологии» (13–19 июля 2014 г.,
Йокогама, Япония), Международном симпозиуме по социально-гуманитарным
наукам и искусству с индексацией материалов в базах Web of Science и Scopus
(29.09 – 1.10.2015 г., о. Бали, Индонезия); Международной мультидисциплинарной
научной конференции по социальным наукам и искусству с индексацией материалов
в базе Web of Science (1–14.09.2014, Албена, Болгария); V Всероссийском
социологическом конгрессе «Социология и общество: социальное неравенство и
социальная справедливость» (19–21.10.2016 г., Екатеринбург);

IX–XI Международных днях статистики и экономики в Пражском экономическом
университете с индексацией материалов в базе Web of Science (10–12.09.2015 г. и
8–10.09.2016 г., 14–16.09.2017 г., Прага, Чехия); ХХ Международной конференции
«Культура, личность, общество в современных условиях: методология, опыт
эмпирического исследования» памяти профессора Л. Н. Когана (16–18.03.2017 г.,
Екатеринбург); IV Тюменском социологическом форуме «Социальные вызовы и
ограничения новой индустриализации в регионах России» (8–9.10.2015 г., Тюмень),
VI–VIII Уральских демографических форумах с международным участием
(4–5.06.2015 г., 2–3.06.2016 г., 8–9.06.2017 г., Екатеринбург, Институт экономики
УрО РАН); IX научно-практической конференции молодых ученых «Социальные
коммуникации: профессиональные и повседневные практики» (13–14.05.2016 г.,
Санкт-Петербург, факультет социологии СПбГУ), Научно-практической

конференции с международным участием «Технологии прикладной политологии и социологии как инструмент повышения эффективности государственного и муниципального управления» (28.10.2016 г., Челябинск, филиал РАНХГиС), II Всероссийской научно-практической конференции с международным участием «Проблемы моделирования социальных процессов: Россия и страны АТР» (7–8.12.2016 г., Владивосток, ДВФУ).

Исследование проведено в рамках проекта «Рождаемость и родительство в российских регионах: модели, стратегии активизации, прогнозы» и поддержано Советом по грантам Президента Российской Федерации на государственную поддержку ведущих научных школ Российской Федерации (НШ-3429.2018.6). Часть результатов работы была получена в рамках проекта проведения научных исследований РГНФ «Мотивация родительского труда, стратегия и тактика регулирования репродуктивных установок населения в Уральском регионе» (2012–2014, проект № 12-03-00073а).

Основные положения диссертации отражены в 35 научных публикациях, в том числе в 8 статьях в рецензируемых научных изданиях (из них 4 статьи в журналах, рекомендованных ВАК РФ, и 4 статьи в международных базах научного цитирования Web of Science и Scopus).

Структура и объем работы. Диссертация состоит из введения, двух глав (пяти параграфов), заключения, библиографического списка, включающего 259 источников, и приложения. Работа изложена на 182 страницах.

Родительский труд как категория социологического анализа

Говоря о родительстве как феномене, необходимо выделить одну из ключевых проблем его понимания. Само родительство, безусловно, имеет природную основу, связанную с тем, что у человека, как и у животных, существует естественный инстинкт размножения, продолжения рода. Этот инстинкт связан с тем, что дети носят (в своей природной основе) естественный, «обязательный» характер, то есть имеют некоторую ценность. При этом с точки зрения уже человеческой культуры, эта ценность может определяться и быть связанной как с эмоциональной стороной родительства (чувство счастья, любви, привязанности к детям) и рациональным его аспектом (надежда на помощь в случае болезни и старости, экономические выгоды). Веками два этих аспекта родительства строились на реализации природного инстинкта с некоторыми обоснованиями с позиций культуры. При этом сегодня родительство не определяется жестко самой культурой, то есть само по себе рождение ребенка не является определенным требованием культуры, равно как и формы приобщения ребенка к культуре.

Прежде чем перейти к обоснованию необходимости выделения понятия «родительский труд» и отделения его от понятия «родительство» в целом, рассмотрим эволюцию феномена родительства с позиций требований культуры во взаимосвязи с социально-экономическими, техническими, организационными, естественными, санитарно-бытовыми и другими цивилизационными факторами его развития.

Тысячелетиями в отношениях родителей и детей господствовал традиционный семейный уклад. Его истоки лежали в общинно-родовом укладе, где функции родителей распространялись на всех взрослых членов общины. Подготовка юношей и девушек к будущему родительству осуществлялась посредством обрядов инициации, причем для юношей этапы посвящения во взрослую жизнь были более сложными, чем для девушек. Это объяснялось тем, что для женщины материнство являлось естественной функцией, а для мужчины отцовство в контексте обязанности заботиться о потомстве было лишь социальным предписанием1. Исследователи отмечают, что традиционный семейный уклад, основанный на «природной» необходимости разделения функций труда и быта, существовал много веков практически без изменений вплоть до начала XX века2. На этом этапе в культуре доминировал образ многопоколенной, патриархальной семьи как наиболее распространенный и естественный ее тип.

Со временем происходило дробление общины на самостоятельные в хозяйственном плане единицы, в основном многопоколенные отдельные семьи. Это привело к тому, что связи между близкими родственниками становились более значительными и крепкими, чем связи с остальными членами клана, рода или общины. Возрастала роль каждого отдельного члена внутри семьи — как ребенка, так и родителя. Однако хозяйственно-трудовая нагрузка, связанная с обеспечением жизнедеятельности и выживания внутри отдельных от общины семей, распределялась между родственниками в соответствии с их возможностями. Дети были активно вовлечены в занятия взрослых в качестве помощников и работников, поэтому большое количество детей было выгодно для семьи в экономическом плане. Родительство осуществлялось в данном случае опосредованно в форме трудового обучения, социализации и воспитания, постепенно смешиваясь с другими формами трудовой деятельности.

Отметим, что говорить о родительстве как эмоционально-творческой деятельности в рамках того времени не приходится, так как родительский авторитет был непререкаем (историки отмечают, «в целом в отношениях родителей и детей господствовал дух рабства, часто власть родителей переходила в простой деспотизм»), а «целью воспитания являлось развитие страха Божьего, покорности родителям, церкви и властям»3.

По мере развития хозяйственной деятельности и усиления классового расслоения общества благодаря возникающим новым формам общественных отношений стала широко распространяться практика «делегирования» родительских функций. Способы заботы о детях отличались в зависимости от сословной принадлежности, а также бытовых и социальных возможностей того или иного времени, однако эмоциональные связи между родителями и детьми были слабо развиты и сводились скорее к отношениям подчинения и руководства. Представители бедных слоев населения отдавали детей «в люди» — в качестве слуг, учеников и подмастерий для обучения какому-либо ремеслу. Это, с одной стороны, обеспечивало некоторую профессиональную подготовку ребенка и его карьерные перспективы, а с другой — снимало с родителей необходимость кормить лишний рот. Обеспеченные люди делегировали функции родительства няням, кормилицам и гувернанткам, что освобождало их время для других занятий4. Таким образом, можно заключить, что аристократия, буржуазия и другие слои населения выполняли весьма ограниченный круг элементов родительских функций.

Ряд исследователей отмечают, что вплоть до XVII века эмоциональная сторона детско-родительских отношений была далека от современного понимания данного термина 5 . Примитивные условия существования и быта ставили обеспечение физической выживаемости ребенка на ранних стадиях его развития на первый план. Существующие ранее культурные предписания для форм реализации родительства заключались в том, чтобы ребенок был сыт и в лучшем случае жив. Поэтому в этот период можно говорить о преобладании природного начала в отношении к детям, естественных способов заботы о них в меру тех возможностей, которые были на разных исторических этапах развития человеческой культуры. В дальнейшем условия существования людей и заботы о детях постепенно менялись под воздействием факторов научно-технического прогресса, повышением уровня жизни и медицинских знаний.

Помимо этого, вплоть до XX века уровень младенческой смертности оставался весьма высоким даже в развитых странах — около половины младенцев не достигали годовалого возраста. Основными причинами такого положения вещей выступали санитарно-гигиенические условия, неразвитость системы медицинской помощи и родовспоможения, а также низкая грамотность населения. Врачи и социал-гигиенисты называют в качестве дополнительных факторов младенческой смертности обыкновение оставлять новорожденных детей на попечение детей-подростков и стариков6. Подобный уровень смертности среди младенцев и делегирование важных процессов выполнения родительских функций не способствовали установлению значимых эмоциональных связей между родителями и детьми. Сегодня уровень младенческой смертности в РФ составляет порядка 5,2 случаев на 1 тыс. родившихся живыми 7 . В основном это обеспечивается развитием медицины, центров социальной помощи, повышением общей медицинской грамотности населения. Современный уровень медицинского обслуживания дает людям возможность иметь детей в более позднем возрасте с незначительным увеличением рисков для жизни и здоровья матери и ребенка. Достижения медицины также снижают долю физиологических аспектов в сфере родительства: эффективное родовспоможение и ведение беременности, специальные средства в период кормления и вынашивания ребенка, современные препараты и медикаменты, и т. д.

Научно-технический прогресс и цифровая революция определили вектор развития человеческой цивилизации, изменив уклад жизни в целом и семейно-бытовых отношений в частности. В настоящее время существенно изменились условия, в которых происходит социализация на ранних ступенях психофизического развития ребенка. Условия существования, в свою очередь, являются исходной детерминантой человеческой деятельности8. Помимо этого, отечественные демографы во главе с В. Н. Архангельским показали, что условия жизнедеятельности в широком смысле, включая жилищные условия и уровень жизни в целом, являются одним из важнейших «факторов рождаемости» 9 . Доступность бытовой техники и массовое производство товаров по уходу за ребенком значительно упростили многие бытовые процедуры, высвобождая значительное количество времени родителей от ведения хозяйства. Новым фактором трудовой деятельности является то, что достижения науки и техники меняют роль человека во многих процессах воспроизводства общественных благ и способах удовлетворения потребностей.

Отметим наиболее кардинальные изменения в некоторых аспектах реализации родительства. Современная техника и технологии в сфере домашнего хозяйства направлены, прежде всего, на автоматизацию максимально возможного числа бытовых операций, особенно рутинных и механических. Доступность и функционал бытовой техники высвобождает значительное количество времени родителя в процессе выполнения функций обеспечения бытового ухода за ребенком (стирка, уборка, мытье посуды, приготовление пищи и т. д.). При этом рынок предлагает широкий ассортимент вспомогательных товаров и услуг в этой сфере — производство готового детского питания, одежды, средств гигиены и т. д. Массовое производство детских товаров превратило в XX веке родителей и детей в отдельный мощный сегмент рынка. Инструменты маркетинга направлены на поддержание престижа, социального статуса родителя, создание образа «успешного» и «по-настоящему любящего» родителя. Зачастую это достигается манипуляцией вроде формулы «хороший родитель покупает ребенку самое лучшее и дорогое», порождая любопытное социально-психологическое явление, в совокупности с феноменом «верности бренду» являющееся основой современной потребительской культуры.

Мотивация родительского труда и факторы ее формирования

Методология социокультурного анализа включает в себя рассмотрение феномена мотивации в нескольких срезах: с точки зрения социально-философских, институциональных, культурных оснований и диспозиционного анализа. Вопросы о причинах того или иного характера поведения человека и оценка возможности повлиять на него занимали человечество во все времена. Первые попытки обосновать какие-либо закономерности человеческого поведения были сделаны еще философами античности. Они анализировали нужды и страсти человека во взаимосвязи с условиями жизни, а также описывали их влияние на «психею», разум и волю человека73. Позднее, в период Средневековья, внутренние душевные процессы человека, его желания и страсти оценивались с точки зрения христианской морали, а преодоление каких-либо трудностей рассматривалось как искупление грехов74.

В дальнейшем господство механистической философии в западной Европе породило политэкономические доктрины «человека экономического» (А. Смит, Дж. С. Милль), согласно которым человек в своих действиях руководствуется выгодой. Похожая идея была развита в теориях социального обмена (Дж. Хоманс, П. Блау), которые исходят из предположения, что мотивация людей основана на рациональной оценке выгод (материальных или нематериальных) и затрат, получаемых в процессе социальных действий и отношений. Примером принципов социального обмена являются принципы поощрения и наказания: люди склонны возобновлять такие модели поведения, за которые они в недавнем прошлом в той или иной форме были вознаграждены.

Следует сразу отметить, что феномен семьи и родительства имеет неоднозначную интерпретацию в рамках теорий социального обмена75. Часть из них объясняет решение о рождении и воспитании детей так называемой «межпоколенческой нормой взаимности» (считается, что люди чувствуют себя обязанными иметь детей, поскольку родители вырастили их самих); часть — долгосрочными материальными (в т. ч. сугубо экономическими) и нематериальными выгодами. Критики теорий социального обмена говорят о нерациональности поведения человека, в частности, приводя примеры альтруизма вообще и родительства в частности76.

Сегодня мотивация является одним из центральных понятий психологической науки, поскольку содержательно тема мотивации связана с психологическими и психофизиологическими процессами, а также особенностями личности. Традиционно сущность мотивации рассматривается в контексте более широких теорий: как элемент отношения личности к действительности в теории отношений В. Н. Мясищева77, как элемент целостного субъекта, определенного образом установленного к действительности в теории установки Д. Н. Узнадзе78, как элемент в структуре предметной деятельности человека в теории деятельности A. H. Леонтьева79 и С. Л. Рубинштейна80. В психологии существует более широкая точка зрения, где понятием мотивации обобщается большой спектр наблюдаемых явлений и процессов, суть которых заключается в соотнесении определенного поведения с ожидаемыми последствиями, результатами этого поведения. Так, X. Хекхаузен определяет мотивацию как «целенаправленность поведения, начало и завершение более крупных фрагментов поведения, его возобновление после прерывания, переход к какому-то новому фрагменту поведения, конфликт между различными целями и его разрешение» 81. В то же время, известная теория А. Маслоу говорит нам о том, что любая осознанная цель важна настолько, насколько она связана с той или иной потребностью. Согласно его теории, движущей силой мотивации являются потребности как исходные детерминанты поведения человека82.

Кроме того, мотивационные тенденции личности могут как стимулироваться, так и ослабевать под воздействием тех или иных условий среды. Поэтому мотивация рассматривается как некая тенденция, складывающаяся в результате взаимодействия личности и ситуации .

С этим пониманием мотивации соотносится социологическая трактовка общей теории действия Т. Парсонса84. Так, Т. Парсонс предложил модель, которая включает две взаимосвязанные компоненты: факторы ситуационного окружения, детерминирующие действия актора, и самого актора, обладающего определенными целями и осознающего способы для их достижения. Также Парсонс выделяет несколько ключевых факторов среды: биологическую систему, задающую генетический код всего человечества; культурную систему — как символически организованные образцы опыта; личностную систему — как порожденную негенетическими методами систему поведения индивида в существующих рамках и социальную систему. Вторая и четвертая системы в контексте диссертационного исследования представляют собой наибольший интерес.

Представление о мотивации как о социокультурном феномене в социологии возможно лишь в русле существующих в обществе социальных и культурных детерминант. Современные исследования придают все больший вес социокультурным переменным как факторам социокультурного изменения, особенно имманентным85. Задача социологии культуры в этом случае состоит в том, чтобы соизмерять смысловые комплексы, на которые ориентируется любое социальное действие. Иными словами, социология культуры ориентирована на генезис культурных форм, тех идеально-ценностных компонент, которые задают вектор движения в системах мотивации и порождают социальное действие в той или иной форме86.

Таким образом, и с точки зрения психологии, и с точки зрения социологии процесс формирования истоков действия человека может быть рассмотрен в диалектике взаимодействия субъекта и социокультурной среды его существования. Эта идея была развита в рамках ситуационного подхода в психологии, релевантного для анализа динамичной социальной среды.

Социологи, с одной стороны, акцентируют внимание на тех стимулах и факторах воздействия на человека, которые сосредоточены во внешней социальной среде и воздействуют на внутриличностную систему88. С другой стороны, они рассматривают мотивацию как систему последовательной аргументации побуждений, детерминирующих конкретные поступки человека 89 , а также способов их реализации. В связи с этим особый интерес для настоящего исследования представляют процессы осознания конкретных потребностей субъекта родительского труда, ценностных ориентации, определяющих выбор способов ее реализации, а также набор внутренних и внешних факторов, влияющих на эти процессы.

Мотивация труда как отдельная сфера исследования была описана в работах отечественных ученых как некий «исторически детерминированный процесс коллективных договоренностей в рамках определенного культурного фона»90. Прикладные аспекты мотивации изучались в сфере труда и трудового поведения и с позиций управленческих наук. В них были отображены в основном организационно-управленческие механизмы стимулирования трудовой деятельности, принципы организации работы в коллективе и эффективность тех или иных мер воздействия на работника91. Рассмотрим подробнее определения понятия мотивации с позиций различных авторов.

В. А. Гага92 с позиций социоэкономического подхода определяет мотивацию как «совокупность внутренних и внешних движущих сил», которые, во-первых, побуждают человека к деятельности, определяя ее начало и «точку отсчета», во-вторых, задают форму реализации этой деятельности — ее «интенсивность, уровень затрат, добросовестности», и т. д. — то есть определяет параметры самого процесса деятельности, а в-третьих, придают деятельности направленность, ориентацию на достижение определенных целей. Таким образом, мотивация, согласно данному подходу, есть какая-либо конфигурация внешних и внутренних факторов, определяющих параметры начала, процессной реализации и целенаправленности деятельности. Данное определение является достаточно широким, но не совсем ясно дает понять, механизм и особенности формирования конфигурации движущих сил.

Социальные сети: социокультурный контекст формирования отношения к родительству как к труду

Ранее уже было отмечено, что одной из ключевых детерминант репродуктивного поведения является отношение к родительству, отраженное в культуре. Формирование такого отношения происходит посредством тиражирования определенных образов и смыслов родительства в медийном поле, в первую очередь — в сети Интернет.

Официальные отчеты международных аналитических организаций свидетельствуют о том, что на 2016 год более половины населения планеты являлись постоянными пользователями Интернета165. Треть населения всего земного шара охвачена социальными сетями, и каждый год эта цифра увеличивается на 1,5-2 млн. чел166. К примеру, на территории России за последние десять лет численность постоянных пользователей Интернета возросла в 10 раз и составила 70 % от взрослого населения (84 млн. уникальных пользователей)167. 97 % молодых россиян в возрасте от 16 до 29 лет ежедневно выходят в сеть168. Примерно 40 % населения страны пользуется мобильным интернетом, то есть находятся в режиме онлайн круглосуточно. При этом социальные сети отнимают около половины свободного времени169.

Перечисленные характеристики социальных сетей (количество времени, проводимого в сети, частота использования, охват аудитории, адресность информации) сделали социальные сети наиболее влиятельным медийным каналом воздействия, особенно на молодежные группы 170. Сегодня социальные сети активно применяются для лоббирования экономических 171 и политических интересов ш, продвижения определенных образов и паттернов поведения 173. Исследователи социальных сетей как феномена отмечают, что коммуникативные практики 174 интернет-общения детерминируют формирование ценностных ориентации, мировоззрения и поведения молодежи 175 , а также способы социализации и самовыражения176.

Поэтому изучение транслируемого в социальных сетях контента, посвященному родительству, может помочь в понимании проблем и тенденций в современных родительских моделях поведения, а также спрогнозировать его результаты.

Для контент-анализа образа родительства была выбрана крупнейшая и популярнейшая на территории России и стран СНГ социальная сеть «Вконтакте»177. Ее ежемесячная аудитория составляет порядка 380 млн. чел., ежедневная аудитория составляет 80 млн. уникальных посетителей, что составляет 88 % пользователей интернета в России. Согласно показателям Интернет статистики 178 , социальная сеть «Вконтакте» является самой динамично развивающейся площадкой интернет-общения в России. 26,8 % пользователей сайта «Вконтакте» составляют лица до 18 лет, 35,3 % — пользователи в возрасте 18-24 лет, и еще 30,5 % — пользователи в возрасте 25-34 года179. Следовательно, основная аудитория сети — люди активного репродуктивного возраста. Совокупность данных характеристик обосновывает выбор социальной сети «Вконтакте» в качестве поля для изучения проблематики родительства в молодежной среде.

Опишем основные категории анализа, являющиеся традиционными для сети Интернет и использованные в данном исследовании:

- «сообщества», «группы» или «паблики» (от англ. public — общественный, открытый, гласный) социальной сети — виртуальные площадки для обмена информацией между людьми, объединяющие людей в группы по интересам. Членов таких групп также называют подписчиками — по аналогии с подпиской на печатные издания пользователи получают новостную рассылку данного сообщества;

- «новостная лента» — непрерывный информационный поток сообщества, сообщения которого в режиме реального времени отображаются у участников сообщества. Данные интернет-статистики180 свидетельствуют о том, что 50 % времени в социальной сети пользователи проводят за просмотром новостной ленты;

- «пост» (от итал. posto, прич. прош. отрогге «помещать», ср.: народнолат. positum «помещенный») — обособленная информационная единица в новостной ленте сообщества. Традиционно пост состоит из двух частей — текста и иллюстрирующей его картинки. В анализе образа родительства мы в основном полагались на изображение, однако поясняющий его текст в большинстве случаев также был весьма информативен;

- «статусы» — в социальных сетях это короткие сообщения, отражающие состояние, переживание автора на данный момент или содержащие какую-либо мысль, адресованную другим пользователям сети.

С помощью поисковой системы мы отобрали в социальной сети «Вконтакте» сообщества по следующим ключевым словам: «мама», «папа», «родители», «ребенок», «семья», «отец», «мать», «дедушка», «бабушка»

Результаты поисковых запросов по этим ключевым словам, присутствующим в названии сообществ, приведены в Таблице 2.

В общей сложности сегодня в социальной сети «Вконтакте» зарегистрировано около 165 млн. сообществ. Среди них встречаются некоторое количество крупных сообществ, объединяющих от 5 до 15 млн. подписчиков. В основном наибольшее число подписчиков объединяют группы, посвященные развлечениям, кино, музыке, моде, спорту, а также кулинарии и образованию. Среди таких сообществ-гигантов нет ни одного, тематика которого прямо или косвенно была бы связана с семьей, детьми или родительством.

Отобранные нами по ключевым словам сообщества распределились следующим образом. Самые крупные по количеству подписчиков из числа выбранных сообществ были структурированы вокруг темы материнства. Поисковой запрос по слову «мама» отображает в 4 раза больше сообществ, чем по всем остальным запросам. Всего по этому запросу было найдено 92 818 группы, 4 из которых имеют аудиторию, близкую к 2 млн. подписчиков.

Поисковый запрос по слову «семья» позволяет обнаружить около 90 тыс. страниц, только одно из которых насчитывает около 1 млн. подписчиков, остальные — существенно меньше. Запрос «родители» дает около 22 тыс. страниц, где есть два крупных сообщества с аудиторией более миллиона членов. Но даже в совокупности сообщества по семейной тематике не могут конкурировать по популярности с развлекательными «пабликами».

Следует отметить, что процедура отбора по ключевым словам в сети имеет определенные ограничения. К примеру, слово «мать» в сети приобрело скабрезный оттенок и часто используется в названии сообществ, не имеющих отношения к семейной тематике. Помимо этого, сегодня в сленг вошло устойчивое выражение «я же мать», «#яжмать», характеризующее отдельный типаж матерей, неадекватных в своих родительских действиях.

В каждом сообществе генератором случайных чисел была произведена серийно-гнездовая выборка постов для контент-анализа (около 5000 записей по 6 сообществам). Анализ выбранных постов производился по следующим критериям: характеристики субъекта и объекта родительства, содержание и направленность родительских функций, форма подачи информации (вид, эмоциональность, цель).

Образ родителя в социальной сети. Практически все зафиксированные случаи упоминания субъекта родительства в сети относятся к матери (80 % случаев). Отец присутствует только в 8 % записей, но также чаще всего вместе с матерью. Гораздо реже в роли субъектов родительства упоминаются прародители (менее чем 3 % анализируемых записей). Другие возможные субъекты родительства не упоминаются.

Содержательный анализ постов также подтвердил, что сегодня ключевой фигурой образа родителя в СМИ является мать. В связи с этим мы приблизились к анализу более широкой категории образа в сети — образа современной женщины в материнстве.

Типы мотивации родительского труда и ее детерминанты

Разработанная нами методика была реализована в процессе эмпирического исследования, проведенного в 2017 году в Уральском регионе. Объектом исследования стали родители (N=500). Информация собиралась с помощью анкетного опроса, инструментарий которого представлен в Приложении 1.

Возраст опрашиваемых находился в интервале от 19 до 57 лет, чаще всего среди опрошенных были 27-летние респонденты (модальное значение), а средний возраст опрошенных составил 31 год (медианный — 30 лет). 75 % опрошенных имели высшее образование и еще 4 % — неоконченное высшее. Пятая часть респондентов (19 %) имели среднее специальное образование.

Большая часть опрошенных родителей на момент исследования состояли в зарегистрированном браке (86 %), при этом еще 9 % ответили, что состоят в постоянных отношениях с партнером (незарегистрированном браке). Холостыми и разведенными на момент опроса назвали себя 6 % ответивших (по 3 % соответственно).

Основная часть респондентов характеризуется малодетностью их семей. Почти 60 % опрошенных имеют одного ребенка, 36 % опрошенных — двоих. Троих детей воспитывают чуть менее 4 % респондентов, четверых еще меньше — 1,6 %. Пять детей и более имеют менее 1 % респондентов. Отметим, что среднее количество детей на одну женщину в выборке оказалось примерно равным значению этого показателя по России (1,5 ребенка на одну женщину)190. При этом распределение детей по возрасту следующее. 22 % опрошенных являются родителями младенцев до года, почти 70 % воспитывают детей в возрасте от 1 до 6 лет, 18,7 % опрошенных имеют детей школьного возраста (от 7 до 13 лет), еще 9,3 % — детей-подростков старшего школьного возраста (13-17 лет). Помимо этого, 12,4 % респондентов являются родителями детей старше 18 лет.

Мы использовали конвергентный дизайн исследования, дополняя и сравнивая результаты количественного анализа с результатами ранее проведенных аналогичных количественных, а также качественных исследований.

Как уже было сказано выше, сегодня выполнение родительских функций не признано в качестве особого вида труда ни в научном дискурсе, ни в правовом поле, ни в обыденном сознании. Тем не менее, мы предприняли попытку узнать, воспринимают ли сами респонденты родительство в качестве труда, а также попытались изучить мотивацию родительского труда во взаимосвязи с детерминантами условий, формирующими трудовую мотивацию.

Прежде всего, мы выясняли, связана ли оценка трудового характера родительства с демографическими характеристиками респондентов.

С тем, что родительство — это труд, согласились три четверти мужчин, еще пятая часть мужчин не разделили это мнение. Ответы женщин на этот вопрос распределились более однозначно. 93 % респондентов-женщин ответили, что родительство — это труд, лишь 4 % опрошенных женщин не согласились с этим утверждением. Таким образом, женщины чаще, чем мужчины, склонны идентифицировать родительство в качестве труда (в то же время отметим, что связь между полом и мнением респондентов о родительстве как труде не является очень сильной, коэффициент Крамера равен 0,260).

Разница в восприятии сути родительства как труда между респондентами мужского и женского проявляется еще существеннее в глубинных интервью (примерный перечень вопросов глубинного интервью представлен в Приложении 2). На вопрос «Считаете ли вы родительство трудом?» респонденты-женщины ответили однозначно утвердительным образом: «Конечно, является! Это труд по воспитанию и созданию нового человека» (жен., 32 года, двое детей: 7 лет и 1 год); «КонечноявляетсяЪ (жен., 50, двое детей: 12 и 15 лет); «Однозначно да» (жен., 32 года, один ребенок до года).

Респонденты мужского пола при ответах на данный вопрос выражали диаметрально противоположное мнение, причем в категоричных формах. Они обозначали как этически неприемлемую точку зрения сам принцип применения экономических категорий к отношениям между родителями и детьми, «корыстность» родительства, выраженную через понятия человеческого капитала, инвестиций, критериев результативности и эффективности родительского труда. Восприятие родительства как своеобразной формы труда, аналогичного производственному, звучала даже оскорбительным образом: «Нет, я не считаю, что родителъство — это труд. Может быть и тяжело, но потом, когда со временем смотришь на это, понимаешь, что это вообще — счастье, самые лучшие дни в жизни» (мужчина, 46 лет, двое детей, 14 и 18 лет). Мужчины истолковывали понимание труда как утилитарной, рациональной деятельности, которая в их сознании была противопоставлена родительству: «Не согласен. Труд — это общественно полезная деятельность, а детей мы рожаем для себя, а не для пользы общества. С таким же успехом вы можете утверждать, что секс является трудом» (муж., 31 год, один ребенок до года). Таким образом, мужчины ставили под сомнение наличие заказчика у этого вида труда и обозначали его ограничения.

В то же время, респонденты-женщины более детально отвечали на вопрос о сложностях и характере родительских практик: «Это и рутина, и творчество. Рутина в бытовых вопросах, однако превращающаяся в творчество, когда делаешь это все вместе с ребенком, помогая ему познавать мир» (жен., 34 года, один ребенок, 5 лет); «разумеется, это физический труд! Особенно в первые годы, когда носишь его на руках. Эмоциональный труд тоже — воспитание, поддержка, успокаивать его и учить принимать себя и мир. В большей степени, наверное, родителъство — это эмоциональное творчество» (жен., 34 года, один ребенок, 5 лет).

Поэтому именно респонденты женского пола отмечали основные признаки родительства, сближающие его с трудом — например, временные и физические затраты: «Ну содержательно... вот даже элементарно накормить ребенка, убрать за ребенком, погулять с ребенком. Это больше что-то физическое. И время нужно на это» (жен., 43 года, двое детей, 1 год и 7 лет); «родительский труд — это не только зачать, выносить и родить. Дать образование. Дать воспитание. Ввести в социальную среду. Обеспечить материальную поддержку...» (жен., 50 лет, двое детей, 12 и 15 лет).

Дальнейший детальный анализ результатов глубинных интервью позволил четче понять причины столь различного восприятия феномена родительства между полами. В российских семьях труд по физическому и бытовому уходу за детьми традиционно ложится на женщину, в то время как мужчины больше включены в «духовные» и эмоциональные процессы родительства — игры, наставничество, помощь в учебе, совместные трудовые занятия с ребенком. Вероятно, в связи с этим мужчинам сложнее оценивать родительство как труд, поскольку для них это часть семейных отношений и выражения любви; с рутинными «физическими» трудовыми аспектами родительства они связаны в меньшей мере.

Этот вывод подтверждается сравнением ответов женщины и мужчины на вопрос о степени сложности родительского труда: «Сложно ли создавать новую личность, человека? Думаю, это одно из в наивысшей степени слоэюных дел, если реально этот труд делать, а не оставлять рост ребенка на самотек» (жен., 34 года, один ребенок, 5 лет) и «Мне не сложно, так как у меня любящая семья и любящая женщина, которые мне помогают» (муж., 31 год, один ребенок, 4 года).

Именно женщины, говоря о необходимости разнообразных знаний для реализации родительского труда, приводят примеры «профессиональных» компетенций родительского труда, востребованных в различных жизненных ситуациях: «Мама должна всегда все знать и все уметь! На ходу решать любые возникающие вопросы. Будучи мамой, сразу узнаешь про все болезни и как их лечить, о лекарствах, диагнозах, поликлиниках и прочем. Узнаешь о пособиях, учреждениях, социальных, медицинских и прочих, как и где встать на учет, куда подать и какие именно документы» (жен., 34 года, один ребенок, 5 лет); «узнаешь все магазины в округе, где что купить, как что приготовить, куда ребенка отдать в какую секцию, садик, школу. С ним изучаешь мир — как решить задачу, как приготовить еду, как одеться... » (жен., 25 лет, один ребенок, 5 лет).

Таким образом, понимание родительства как духовного труда у респондентов в должной мере не сформировано. Мужчины не применяют к родительству той или иной трудовой терминологии, поскольку преимущественно считают его эмоциональной сферой взаимоотношений между родителями и детьми, а женщины ощущают «трудовой компонент родительства» скорее в практиках физического ухода за ребенком и обеспечении условий его жизнедеятельности.

Отметим, что в соответствии с полученными нами ранее результатами анализа биографических эссе191 мы сделали вывод о том, что родительский труд не рассматривается молодыми людьми с утилитарной точки зрения, не относится к феноменам, сформированным в «обществе потребления». Часть респондентов в автобиографических эссе ссылается на то, что «детям нужно дать то, чего не было у нас самих» (муж., 20 лет), но описывает это как одну из сторон реализации потенциала родительской любви, нежели отдельный вид деятельности, тем более трудовой.

Отношение к детям как к абсолютной и универсальной ценности, а также их воспитание и проведение времени с ними воспринимается как естественное, должное и — по крайней мере — желательное явление. Респонденты, выступавшие с точки зрения детей, подчеркивали и резко осуждали недостаток внимания со стороны родителей, отмечая при этом, что ценность семейных отношений превыше всего.

Отдельный раздел нашего исследования был посвящен изучению мнений респондентов о материальном обеспечении семьи как одной из сторон родительского труда. Исследование показало, что уровень материального обеспечения семьи не акцентируется в проблемном поле, а в основном фигурирует лишь как фактор «обеспечения детей всем необходимым» (муж., 20 лет), «возможности путешествовать всей семьей» (жен., 19 лет), «возможности проводить время всем вместе и ни о чем не думать» (жен., 21 год). Молодые люди не связывают необходимость материального обеспечения семьи с родительством напрямую, скорее воспринимают это как некую жизненную необходимость, данность. Поэтому создание материальных условий для реализации родительского труда не является в их сознании частью функций родительства, а, следовательно, и не может являться частью родительского труда.