Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Деятельность Amnesty International в коммуникативно прагматическом аспекте 12
1. Коммуникативная деятельность Организации 12
1.1. История развития и миссия Amnesty International 12
1.2. Структура сайтов Amnesty International 15
1.3. Рабочие языки Организации и их международный статус 19
1.4. Социолингвистический аспект деятельности Организации 22
1.5. Целевая аудитория 25
2. Стилистическая характеристика текстов Организации на русском и французском языке 30
2.1. Жанрово-стилистическая специфика текстов 30
2.2. Публицистический и официально-деловой стиль 40
2.3. Жанровые разновидности публицистического стиля текстов организации 45
Выводы 55
Глава II. Воздействие как базовая функция общественного дискурса 58
1. Гибридность как черта общественного дискурса 58
1.1. Понятие дискурса и его типы 58
1.2. Дискурс Amnesty International как тип общественного дискурса 67
1.3. Интердискурсивность как дискурсообразующая черта публичной коммуникации международной неправительственной организации 73
1.3.1. Маркеры политического дискурса в текстах Организации 75
1.3.2. Маркеры корпоративного дискурса в текстах Организации 80
1.3.3. Маркеры публицистического дискурса в текстах Организации 85
2. Базовые коммуникативные стратегии как способ речевого воздействия в дискурсе Amnesty International 93
2.1. Понятия коммуникативной стратегии и тактики 93
2.2. Стратегия «самопрезентации» 102
2.3. Стратегия «уговаривания» и тактика «убеждения» 108
2.4. Коммуникативные ходы как способ реализации тактики «убеждения» 111
2.5. Факторы успешности речевых стратегий 115
2.6. Этнокультурная специфика реализации речевого воздействия на
примере дискурса международной неправительственной организации 125
Выводы 129
Глава III. Воздействующий потенциал поликодовых текстов 131
1. Взаимодействие Адресанта и Адресата в персуазивной коммуникации 131
1.1. Адресант и Адресат как субъекты коммуникативной деятельности Amnesty International 131
1.2. «Люди доброй воли» как обобщенный образ Адресата организации Amnesty International 136
2. Речевое воздействие и речевое манипулирование 141
2.1. Прагматическая интенция Адресанта 141
2.2. Социальный словарь как способ воздействия 149
2.3. Цели и механизмы речевого манипулирования 155
3. Мультимодальность как способ реализации общественного дискурса 161
3.1. Поликодовые тексты 161
3.2. Визуальный ряд 167
3.3. Способы реализации коммуникативных стратегий и тактик в
поликодовых текстах 171
Выводы 173
Заключение 175
Список литературы
- Рабочие языки Организации и их международный статус
- Публицистический и официально-деловой стиль
- Интердискурсивность как дискурсообразующая черта публичной коммуникации международной неправительственной организации
- Речевое воздействие и речевое манипулирование
Рабочие языки Организации и их международный статус
На сегодняшний день официальные документы Организации распространяются на английском, французском, испанском, русском и арабском языках. Основным принципом Организации является равенство языков: все народы равны, поэтому все языки одинаково важны. Каждый человек имеет право распространять информацию, выражать свое мнение по актуальным вопросам на любом языке. Организация распространяет тексты, различающиеся не только по содержанию, но и по жанру. Некоторые из них отличаются стилистической одноцветностью, объективностью и безличностью выражения, для них характерны стереотипность и стандартизированность – их можно отнести к официально-деловому стилю. Существуют тексты в форме докладов, в которых преобладает публицистический стиль – им присущи открытая оценочность, «эффект новизны», собирательность, объективность, документально фактологическая точность. Кроме того, призывы к действию в этом случае отличаются «рекламностью, эмоционально-оценочной информативностью, аффективностью» [Болотнова 2009: 63]. Индивидуально-авторские стилистические особенности здесь проявляются ярче. Как уже было отмечено, Amnesty International имеет один официальный сайт по адресу www.amnesty.org. Сайт ведется на английском языке, но есть возможность выбрать язык (французский, испанский, арабский). При смене языка все документы переводятся на выбранный язык для удобства чтения, сохраняя всю информацию первичного текста.
Рассмотрим текст, опубликованный на официальном сайте в рамках кампании «За отмену смертной казни» на английском языке: «The death penalty is the ultimate denial of human rights. It is the premeditated and cold-blooded killing of a human being by the state. This cruel, inhuman and degrading punishment is done in the name of justice. It violates the right to life as proclaimed in the Universal Declaration of Human Rights. Amnesty International opposes the death penalty in all cases without exception regardless of the nature of the crime, the characteristics of the offender, or the method used by the state to kill the prisoner» [https://www.amnestyusa.org/issues/death-penalty/]. Данный текст существует и на французском языке: «La peine de mort est la ngation absolue des droits humains. Il s agit d un meurtre commis par l tat, avec prmditation et de sang-froid. Ce chtiment cruel, inhumain et dgradant est inflig au nom de la justice. Cette peine viole le droit la vie inscrit dans la Dclaration universelle des droits de l homme. Amnesty International s oppose la peine de mort en toutes circonstances, quels que soient la nature du crime commis, les caractristiques de son auteur ou la mthode utilise par l tat pour l excuter» [https://www.amnesty.fr/education-peine-de-mort].
На русском сайте данный текст представлен в следующем переводе, который является практически дословным. С точки зрения сохранения эмоционально-экспрессивной окраски текста важной лексемой является coldblooded (пер. хладнокровный): «Смертная казнь является полным отрицанием прав человека, преднамеренным и хладнокровным убийством человека государством. Смертная казнь – это жестокое, бесчеловечное и унижающе достоинство наказание, которое осуществляется во имя «справедливости». Оно нарушает право на жизнь, провозглашенное во Всеобщей декларации прав человека. Amnesty International выступает против смертной казни во всех случаях без исключения, независимо от характера преступления, характеристик преступника или способа убийства узника государством» [https://amnesty.org.ru/pdf/DP2016-report-ru.pdf]. В качестве примера документа, распространяющегося только на русском языке, можно привести отрывок из Положения национальной кампании «Остановим насилие над женщинами!»:
«Миллионы девушек и женщин ежегодно подвергаются насилию со стороны родственников, знакомых и незнакомых людей, сотрудников правоохранительных органов и участников вооруженных конфликтов.
Некоторые формы насилия, как, например, насильственное зачатие, насильственный аборт, сожжение невесты и насилие, связанное с приданым, распространяются исключительно на женщин...» [https://amnesty.org.ru/svaw/]. Текст данной кампании является авторским: он создан членами российского филиала Организации и нацелен на русскоязычную аудиторию, так как тема насилия над женщинами актуальна для России. А в качестве примера такой актуализации целевой аудитории приводим текст, который создан авторами французского филиала и адресован женской франкоязычной аудитории не только во Франции, но и в африканских странах, так как проблема актуальна именно там: «Mortalit maternelle : une femme meurt chaque minute…» «La grande majorit des femmes qui meurent des complications d une grossesse ou d un accouchement sont pauvres et issues des pays en dveloppement. Dans certains pays d Europe occidentale, une femme sur 25 000 meurt au cours de la grossesse ou de l accouchement. Par comparaison, en Afrique sub-saharienne, le risque de mortalit maternelle est de 1 sur 26, et peut atteindre 1 sur 7 dans certains pays. Dans les pays riches, un nombre disproportionn de femmes touches viennent de milieux marginaliss ou dfavoriss» ( Материнская смертность: каждую минуту умирает одна женщина…
Большинство женщин, умирающих от осложнений беременности или при родах, живут в развивающихся странах за чертой бедности. В некоторых странах Западной Европы 1 из 25 000 женщин умирает из-за осложнений беременности или при родах. Для сравнения, в Африке к югу от Сахары риск материнской смертности составляет 1 из 26 женщин и в определнных странах региона может достигнуть показателя 1 из 7 женщин. В богатых странах несоразмерное число составляют пострадавшие женщины из неблагополучных мест) [file:///D:/Downloads/act770092009fra.pdf].
Публицистический и официально-деловой стиль
В данном исследовании мы используем так же коммуникативный подход к текстам, который включает в себя их анализ с точки зрения их функционально-стилистической принадлежности. При этом отметим, что под функциональным стилем понимаем «разновидность литературного языка, в которой язык выступает в той или иной социально значимой сфере общественно речевой практики людей, особенности которой обусловлены особенностями общения в данной сфере» [Большой энциклопедический словарь 1998: 567].
Выделяются следующие функциональные стили: научный, официально деловой, церковно-религиозный, разговорно-обиходный и газетно публицистический [Крылова 2006: 53]. Сегодня используется более широкий термин «публицистический». Большинство текстов, которые мы анализируем, относятся к публицистическому стилю; тексты официально-делового стиля5, остаются за рамками нашего исследования. В отличие от официально-делового стиля речи, «публицистический стиль используется, прежде всего, в средствах массовой информации: в газетах и журналах, на радио и телевидении» [там же: 53]. Сайты Amnesty International отвечают именно за средства и распространение информации, поэтому этот стиль доминирует в рассматриваемых текстах. В качестве примера публицистического стиля рассмотрим текст акции Amnesty International против смертной казни в Белоруссии, во время которой использовались небольшие по объему информационные сообщения.
«В среду, 10 апреля, активисты Amnesty International провели акцию против применения смертной казни в Республике Белоруссия. Акция проходила напротив белорусского посольства в Москве и была приурочена к публикации ежегодного доклада Amnesty International о ситуации со смертной казнью в разных странах мира. Активисты развернули и на протяжении часа держали семиметровый транспарант, призывающий власти Белоруссии ввести мораторий на смертную казнь. Официальной реакции посольства на акцию не последовало. По данным Amnesty International, за последние двадцать лет в Белоруссии было казнено более 400 человек. Есть основания полагать, что осужднных на смертную казнь вынуждали признать свою вину под пытками. Приговоры приводятся в исполнение выстрелом в затылок. Осужденных информируют о казни за несколько часов или минут до исполнения приговора. Тела казннных не возвращаются семьям для захоронения, места захоронения сохраняются в тайне» [https://amnesty.org.ru/node/2478/].
В процессе развертывания информации беспристрастность и приверженность фактам уступает место очевидным формам пропагандистского внушения, которые более характерны для текстов СМИ, чем для текста официального доклада неправительственной организации. Характерной иллюстрацией может служить следующая фраза: «Есть основания полагать, что осужднных на смертную казнь вынуждали признать свою вину под пытками». Это утверждение не подкрепляется никакими доказательствами и рассчитано лишь на эмоциональное воздействие – стандартный прием для публицистического стиля. Все последующие утверждения практически следуют тому же принципу -преобладанию эмоционального над информативным.
Некоторые медиатексты, являющиеся объектом данного исследования, представляют собой примеры взаимовлияния и взаимодействия стилей (анализ такого взаимодействия можно найти, например, в работе Е.А. Бочарниковой «Стилистические заимствования как проявление интердискурсивных отношений» [Бoчарникова 2011]).
Обратимся к взаимодействию элементов публицистического и официально делового стилей в текстах Организации. В качестве примера рассмотрим следующий текст: «Il faut protger les dfenseurs des droits humains sur le continent amricain» ( Нужно оказывать поддержку защитникам прав человека на американском континенте) [https://amnestyfr.cdn.prismic.io/ amnestyfr%2Fbce7b768-7cc9-424c-9654-5db02f1c9c9b_air201617-french_2017-embargo.pdf.]. Здесь мы наблюдаем форму прямого обращения, характерную для публицистического стиля, призыв к действию, к подписанию петиции. Стоит отметить, что петиция является документом, написанным в официально-деловом стиле. Петиция с призывом: Soutenez-les en signant la ptition l attention de leur prsident ci-dessous ( Окажите помощь защитникам – подпишите петицию на имя Президента) «Monsieur le Prsident, ( Господин Президент) Je vous demande de: ( Прошу Вас:) reconnatre publiquement le rle fondamental des dfenseurs des droits humains dans votre pays; ( публично признать основополагающую роль правозащитников в Вашей стране)
Интердискурсивность как дискурсообразующая черта публичной коммуникации международной неправительственной организации
Главный аргумент в пользу соглашения между ЕС и Турцией был основан на том, что Турция является безопасной страной, в которую беженцы и люди, ищущие убежища, могут быть переданы. Тем не менее, исследования организации Amnesty International показали, что в конце 2015 и начале 2016 года, беженцы и лица, ищущие убежища, которые находились в Турции, возвратились в зоны конфликтов, а именно в Афганистан, Ирак и Сирию. Исследование также обратило особое внимание на тот факт, что защита прав сирийского народа в Турции была значительно ниже международных стандартов, и по сравнению с другими национальностями они оказались даже в худшем положении) [https://www.amnesty.org/fr/latest/campaigns/2016/06/greece-refugees-stranded-on-islands-crushed-fear-uncertainty-over-fate/].
В тексте присутствует определнная лексика, которая является инструментом воздействия в социальном дискурсе. Такие слова и выражения, как «беженцы», «ищущие убежища», «остались в заточении», «боятся», «весомые опасения за их безопасность», «живут в ужасных условиях», концентрированно введнные в определнное текстовое пространство, направлены на то, чтобы вызывать у аудитории не только чувство сострадания, но и желание помочь, повлиять на обстоятельства – то есть предпринять определнные социальные действия. На русском сайте традиционной является проблематика соблюдения прав человека и демократических норм не только в России, но и в странах постсоветского пространства (Азербайджан, Узбекистан, Казахстан и т.д.). Как важная тематическая составляющая дискурса появляется традиционно противоречивая и острая для российского общества тема прав сексуальных меньшинств.
В качестве примера сопоставим заголовки двух текстов, которые красноречиво свидетельствуют о том, что общественная составляющая дискурса Amnesty International направлена в сторону достижения определнных политических целей: «Украина: гей-парад в Киеве – подлинное торжество прав человека» [https://amnesty.org.ru/ru/2016-06-15-ukraina/] и «Задержания в Москве в день поминовения жертв теракта в Орландо – проявление гомофобии со стороны властей» [https://amnesty.org.ru/ru/2016-06-14-rossiya/].
В первом заголовке о гей-параде в Киеве событие определяется однозначно позитивно – как «торжество прав человека» – и соответственно внушается мысль, что именно Украина способна обеспечить это торжество. Во втором заголовке мы видим прямое осуждение «гомофобии» властей, которые проводят «задержания в Москве», именно «в день поминовения жертв теракта в Орландо». Сам заголовок сконструирован так, чтобы подтолкнуть Адресата к установлению ассоциаций между действиями властей в Москве и террористов в Орландо. Расположение текстов друг за другом, направлено на противопоставление позиций двух стран (России и Украины) по проблеме гомосексуализма.
Адресант достигает двойной цели – с одной стороны, подталкивает к социальным действиям, с другой – формирует позитивное отношение к Украине и отрицательное к действиям властей в Москве.
В тексте о гей-параде в Киеве специальный акцент сделан на сравнении ситуации с ЛГБТ-сообществом до и после событий начала 2014 года, когда внутреннее противостояние определнных социальных и политических групп привело к геополитическому противостоянию России и Запада. Так, например, следующая часть этого текста внушает однозначную оценку руководства Украины «до» и «после» упомянутых событий через призму социального ракурса о правах сексуальных меньшинств, а также подталкивает к определнным оценкам других стран региона: «В отличие от прошлых лет Украина выполнила международные обязательства по защите прав представителей ЛБТИ-сообщества на свободу выражения мнений и свободу мирных собраний. Это следует признать важным достижением в борьбе с дискриминацией по признаку сексуальной ориентации и гендерной идентичности, а равно долгожданным примером для всего региона, где во многих странах подобные мероприятия чаще всего сопровождаются нападениями агрессивно настроенной толпы».
В качестве примера рассмотрим текст, в котором дается оценка гомофобии. Публикация направлена на оценку агрессивности гомофобии российских властей и определнных секторов российского общества. Рассказывается об аресте двух человек, пришедших к посольству США в Москве, чтобы выразить сочувствие в связи с жертвами теракта в гей-клубе в Орландо. Но текст построен таким образом, что не сразу становится ясным повод ареста. Первое предложение в тексте звучит так, словно задержание осуществлено только из-за попытки зажечь свечи и возложить плакат: «Ислам Абдуллабеков и Феликс Глюкман были задержаны сотрудниками полиции в понедельник при попытке зажечь свечи и возложить плакат «Любовь побеждает» к стенам посольства США в Москве, куда люди приносили цветы в память об убитых в гей-клубе в американском Орландо». И только во втором предложении упомянуто юридическое основание ареста: «В отделении полиции они провели три часа, после чего им были предъявлены обвинения в нарушении ч. 2 ст. 20.2 КоАП – «организация либо проведение публичного мероприятия без подачи в установленном порядке уведомления о проведении публичного мероприятия». Лишь к концу текста появляются подробности случившегося: «По словам свидетелей, полицейские вмешались после того, как к ним обратились активисты движения «Православная оборона», которые потребовали изъять ЛГБТ-символику и наказать тех, кто е принес. Принесенные к посольству плакаты с символикой ЛГБТ-движения впоследствии были растоптаны, а радужный флаг — сожжн».
Речевое воздействие и речевое манипулирование
Подобный прием мы можем наблюдать и в публикации на эту же тему на русском языке: «Иран: женщине, приговоренной к побитию камнями, по-прежнему грозит смерть» [https://amnesty.org.ru/ru/2016-10-07-iran/]. В этом тексте содержится прямой призыв «немедленно» потребовать от иранских властей отменить казнь данной женщины, «указав, что Amnesty International выступает против того, чтобы сексуальные отношения по взаимному согласию рассматривались как уголовное преступление, а также попросив власти как можно скорее принять закон, который бы однозначно исключил побивание камнями из перечня законных наказаний и не допускал бы применения других форм смертной казни, порки или тюремного заключения к осужднным за «прелюбодеяние».
Таким образом, «апелляция к чувствам» при помощи способа подачи определнных фактов является эффективным коммуникативным ходом для достижения цели Адресанта. Апелляция к разуму: «Апелляция к разуму обычно включает маркеры, указывающие на очевидность аргумента и объективность аргументатора: используются лексемы типа действительно, понятно, ясно ведь, да... Разновидностью уговоров, «апеллирующих к разуму», является коммуникативный ход, в аргументирующей части которого акцент делается на пользу либо вред для объекта» [Иссерс 2011: 154]. В подобном ключе составлены многие тексты Организации, в которых ее точка зрения предстает как единственно правильная и разумная оценка событий, с которой Адресат не может не согласиться.
Так, в тексте Организации «Глобальный договор о беженцах может пасть жертвой эгоистических национальных интересов», написанном руководителем Amnesty International Салилом Шети (отметим, кстати, что это один из редких примеров, когда авторство является эксплицитным), вопрос о беженцах поставлен однозначно (в контексте «уговаривания» и «убеждения») с апеллированием именно к разуму Адресата: «Аmnesty International предложила план из пяти пунктов о справедливом разделе ответственности за размещение беженцев и помощь им между государствами — членами ООН в соответствии с их ВВП, уровнем безработицы и другими объективными критериями. Такое разделение ответственности способно спасти миллионы от горя и смерти в море или от болезней, дать беженцам реальное, безопасное и легальное спасение от войны и гонений. И вместо того чтобы пообещать принять конкретные меры, государства размывают изначальные предложения, прозвучавшие ранее в этом году, а тактика затягивания означает, что по-прежнему отсутствуют чткие сроки реализации... У государств – членов ООН осталось мало времени. Хотят ли наши правительства остаться в памяти как поколение, которое упустило исторический шанс защитить миллионы беженцев? Или же как лидеры, которые воспользовались моментом и начали писать новую, сильную главу в истории защиты беженцев» [https://amnesty.org.ru/ru/2016-08-01-bezhenci/]. «Апелляция к разуму» Адресата выражена при помощи прилагательных: план Организации является справедливым, а решение проблемы обеспечит «реальное, безопасное и легальное спасение». Никакой разумный человек не откажется поддержать такой план и такие способы спасения беженцев и не станет поддерживать те правительства, «которые упустили исторический шанс защитить миллионы беженцев». В то же время точка зрения Организации представлена в виде «главы», которая характеризуется как «новая» и «сильная» и которая будет вписана в историю правительствами-лидерами. Отметим, что слово «лидер» в данном контексте обладает максимально положительной коннотацией. Как «апелляцию к разуму» мы рассматриваем и ту стандартную форму текстов, которая преобладает на русском сайте: в них, как отмечалось выше, содержатся призывы к участию в той или иной акции, к подписанию той или иной петиции.
Обычно короткий призыв дополняется набором конкретных фактов под рубрикой «Дополнительная информация», которые служат аргументами для предпринимаемых действий. Адресату таким образом внушается, что, проанализировав факты, он сам придет к неизбежному правильному выводу о том, как ему действовать. Именно так сконструирован, например, следующий текст: «Нет поправке, запрещающей однополые браки в Грузии» [https://amnesty.org.ru/asp/2016-03-18-gruzija/]. На французском сайте аргументация и призыв меняются местами: сначала приводятся в форме «телеграфного» стиля сами аргументы, а уже потом отправляется конкретный призыв поддержать ту или иную петицию. Вероятно, это продиктовано особенностями французской аудитории, которая предпочитает сначала ознакомиться с фактами, а уже потом принимать решения (см., например: «Turquie: les droits durement acquis ne peuvent pas tre supprims» (Турция: с трудом завоеванные права не могут быть удалены) [http://www.amnesty.fr/Nos-campagnes/Crises-et-conflits-armes/Actions/Turquie-les-droits-durement-acquis-ne-peuvent-pas-etre-supprimes-18892]).
Апелляция к Авторитету – один из самых важных и часто используемых приемов в риторике: «основное требование к авторитету заключается в его значимости для объекта» [Иссерс 2011: 155].
На французском сайте Организации существует отдельная рубрика: «Ils nous soutiennet» ( Они нас поддерживают). В ней рассказывается об известных личностях, которые поддерживают Amnesty International и конкретно о том, кто из них в какой кампании участвует. Часто достаточно только фотографии и совсем коротких данных об определенной известной личности, чтобы повлиять на аудиторию: если такие известные люди поддерживают Amnesty International, то это, конечно, привлечет новых сторонников. В этом ряду можно упомянуть примеры с публикациями, в которых представлены Катрин Денв (актриса), Марк Леви (писатель), Франсуа Морел (композитор), U2 (рок группа) и т.д.