Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Теоретические основания концептуального анализа паремий в аксиологическом аспекте 13
1.1. Отражение национально-культурной специфики этноса в пословицах и поговорках .13
1.2. Категория оценки в лингвистике 19
1.3. Оценка в паремиях. Негативная оценка 24
1.4. Концепт и фрейм пословиц 29 Выводы по I главе .34
Глава II. Репрезентация негативной оценки в аварском и английском языковом сознании .36
2.1. Репрезентация отрицательной оценки в сопоставительной лингвоаксиоло-гии 36
2.2. Эксплицитная репрезентация негатива «квешлъи/evil» (зло) в паремиях аварского и английского языков 43
2.3. «Гьереси/lie» (ложь) как маркированный член оппозиции «хорошо - плохо» в исследуемых языках 53
2.4. Концепт «чIухIи/рride» (гордыня) в аварской и английской паремике в аспекте выражения отрицательной оценки
2.5. Особенности репрезентации негативной оценки, связанной с концептами «бедность» и «богатство» 84
2.6. Объективация концепта «кIвахI/laziness» (лень) в паремиях с негативной оценкой 92 Выводы по II главе .108
Глава III. Фреймовый анализ концептосферы «плохо» в гендерномаркированных паремиях сопоставляемых языков 111
3.1. Специфика анализа фреймовой семантики паремий языков .111
3.2. Отрицательная оценка образа женщины /жены в аварских и английских па-ремиях 115
3.3. Фреймовый анализ негативной характеристики образа «бахIарчи» в аварских и понятия «gentleman» в английских паремиях 131
Выводы по III главе 139
Заключение 140
Список использованной литературы
- Категория оценки в лингвистике
- Эксплицитная репрезентация негатива «квешлъи/evil» (зло) в паремиях аварского и английского языков
- Концепт «чIухIи/рride» (гордыня) в аварской и английской паремике в аспекте выражения отрицательной оценки
- Фреймовый анализ негативной характеристики образа «бахIарчи» в аварских и понятия «gentleman» в английских паремиях
Категория оценки в лингвистике
Проблемы соотношения языка и культуры занимают одно из важнейших мест в исследованиях современной лингвистики. С.Г. Тер-Минасова, Е.М. Верещагин, В.Г. Костомаров и другие известные лингвисты доказали тесную взаимосвязь этих двух понятий. По С.Г. Тер-Минасовой, «язык – сокровищница, кладовая, копилка культуры. Он хранит культурные ценности – в лексике, в грамматике, в идиоматике, в пословицах, поговорках, в фольклоре, в художественной и научной литературе, в формах письменной и устной речи» [Тер-Минасова 2000: 15]. Каждый языковой коллектив обладает своими специфическими культурными чертами, которые составляют этническое своеобразие, а также чертами, общими с другими языковыми коллективами. Действительно, у каждого народа свои обычаи, традиции, верования, образ жизни, история, культура, менталитет и способ мышления. Носителями именно такой культурной информации и являются пословицы и поговорки.
А.В. Кунин называет пословицы и поговорки «коммуникативными фразеологическими единицами». Такого же мнения придерживается и В.Н. Телия [см. Кунин 1972, Телия 1999]. Фразеологические единицы (ФЕ) отражают национально-культурную специфику того или иного народа. Наличие культурной информации и в значении пословиц и поговорок, которые в широком смысле включаются в ФЕ, очевидно. Коммуникативные ФЕ языка – «межпоко-ленно воспроизводимые знаки «языка» культуры, участвующие в трансляции ментальности народа-носителя языка» [Телия 1999: 23].
Пословицы сыграли важную роль в формировании и развитии языка. Люди употребляли пословицы в быту и повседневном труде применительно к тем или иным событиям. В ходе истории пословицы становились неотъемлемой частью многих культур и языков. Люди собирают и передают их из поколения в поколение как бесценные языковые единицы, играющие значимую роль в хранении и передаче культурных достижений и мудрых мыслей. В современной филологии существует множество разногласий среди ученых по поводу вопроса определения и разграничения понятий «пословица» и «поговорка». В английском языке лингвисты не разграничивают их, более того, включают в эти понятия афоризмы и эпиграммы. Российские же ученые дифференцируют данные понятия, и даже предпочитают не употреблять термин «поговорка» по причине его неопределенности в лингвистическом плане. Важно отметить, что в живой речи пословицы и поговорки часто не различаются.
Проблеме разграничения исследуемых языковых единиц посвящены работы Н.М. Шанского, В.М. Мокиенко, М.А. Рыбниковой, А.Н. Кожина и других современных исследователей. Такие ученые, как О.С. Ахманова, С.И. Ожегов, Г.Л. Пермяков, О.А. Дмитриева, В.П. Жуков, Л.Б. Савенкова выделяют так называемый структурно-семантический критерий дифференцирования пословиц и поговорок: 1. Структурная законченность пословицы / незаконченность поговорки; 2. Обобщенность значения пословицы / конкретность значения поговорки; 3. Образность пословицы / буквальный смысл поговорки. Однако данный критерий не всеми учеными признается главным (см. С.Г Гаврин). Очевидно, что между пословицами и поговорками существует настолько тесная близость, что невозможно провести четкую грань. Возможно, этим и объясняется тот факт, что авторы сборников и словарей пословиц и поговорок не комментируют, где пословица, а где поговорка.
В настоящей работе мы придерживаемся структурно-семантического критерия разграничения изучаемых единиц. Так, под пословицей мы будем понимать распространенное традиционное суждение, не имеющее известного автора, в грамматическом плане представляющее законченное предложение и наделенное обобщающей семантикой, например, в аварском языке: Квешаб матIуялда жанисан лъикIаб жоги квешаблъун бихьулеб «В плохом зеркале и отражение плохое» [здесь и далее перевод наш]; ЦIогьор жиндирго рагIадалъухъаги хIинкъулев «Вор собственной тени боится». В английском языке: A bad workman always blames his tools «У плохого работника все виноваты»; A bad compromise is better than a good lawsuit «Худой мир лучше доброй ссоры». Поговорка определяется как распространенное традиционное выражение, не имеющее известного автора, часто не являющееся законченным предложением и наделенное конкретизирующей семантикой, например, в аварском языке: чвахун балеб цIад гIадав, щун бачIунеб гIор гIадав «словно ливень, словно прилив на море (о человеке)». В английском языке: to smell a rat «чуять крысу» (подозревать; подозревать обман; чуять недоброе); to rain like cats and dogs (рус. лить как из ведра (о дожде)).
Английские паремиологи также не выработали общепринятую дефиницию паремий. У каждого зарубежного исследователя можно найти свой подход к определению данного понятия. Так, P. Crepeau, A. Dundes, G. Milner придерживаются структурного подхода, K. Burke, K. Lau, C. Louis – функционального, S. Arora, O. Blehr, R.P. Honeck – поэтического, P. Hernandi, F. Steen – когнитивного. Одни ученые (S.A. Gallacher) выделяют в пословичных паремиях такое свойство, как традиционность, а другие (B.J. Whiting) – мудрость. Таким образом, каждое определение имеет субъективный характер.
Большое значение для развития как отечественной, так и мировой паре-миологии в 20-х годах XX века имели труды русского исследователя Г.Л. Пер-мякова. Его вклад в развитие паремиологии состоит в разработке классификации, основанной на логико-семиотической структуре пословиц и поговорок, что считается настоящим открытием в паремиологии. Именно с его работ начала функционировать структурная паремиология как научная дисциплина.
Эксплицитная репрезентация негатива «квешлъи/evil» (зло) в паремиях аварского и английского языков
Примечательно, что в сопоставляемом языке данное явление крайне редкое и имеет место лишь в одной пословице: Гьереси кьун, битIараб бахъизе «Сказав неправду, узнать истину». Немного смягчается у аварцев категоричность ко лжи и в пословице Дару камураб унти букIунареб, багьана камураб гьереси букIунареб «Нет болезни, от которой отсутствует лекарство, нет лжи без причины».
Таким образом, в аварском лингвосознании восприятие и оценка лжи происходит с маркировкой «плохо», лишь в редких исключительных случаях категоричность смягчена, у носителей английского языка неоднозначность восприятия лжи может быть интерпретирована тем, что, по справедливому замечанию В.Н. Телии, язык может отражать и доминирующие факты группового или корпоративного, а не только общенародного самосознания [Телия 1996].
Пословицы, представляющие следствия лжи в жизни человека и общества, имеют следующие общие предметно-образные наполнения в двух сопоставляемых языках:
1. Ложь причиняет вред человеку и обществу: авар. Бицунеб мехалъ гьоцIо – гьекъолеб мехалъ – загьру «Когда говорит – мед, когда пьешь – яд». Гьереси бицаравги хола, хиянат гьабуравги хола «И того, кто солгал, и того, кто сделал подлость, ждет один конец». англ. Bread of deceit is sweet to a mаn; but aftеrwards his mouth shall be filled with gravel «Плод обмана сладок для человека, но после его рот заполнится гравием». Lies do harm only to them that tells em «Ложь причиняет вред только тем, кто лжет».
2. Если один раз солгал, то навсегда потерял доверие людей: авар. Гьерсихъанасда цо нухалъ гурони божуларо «Лжецу верят лишь однажды». Дур цо гьереси бихьанищ – хвана мун «Если ты хоть один раз показал ложь – ты пропал». Цо жо бикъарас кинабго бикъарабилан кколеб, цо гьереси бихьарасул кинабго гьересийилан кколеб «Считают: укравший одну вещь – все украл, одну ложь сказавший, обо всем лжет». Цо тохаб рагIиялъ нусго гIакъилаб рагIи хвезабула, цо гьересиялъ нусго битIараб хвезабула «Одно глупое слово уничтожит сто умных слов, одна ложь затмит сто истин». Цо гьереси бицарас нусго гьереси бицунеб «Один раз солгавший, сто раз солжет»; англ. He that once deceives, is ever suspected «Кто раз обманет, того всегда подозревают» (рус. Раз солгал – навек лгуном стал или рус. Единожды солгавший – кто тебе поверит). A liar is not believed when he speaks the truth «Лгуну не верят и тогда, когда он говорит правду». He who lies once is never believed again «Тому, кто однажды солгал, больше никогда не поверят». If we tell untruths, no one will believe us even when we do speak the truth «Если мы солжем, никто не поверит нам, даже когда говорим правду». The truth itself is not believed from those who often have deceived «Правде, что исходит от того, кто часто обманывал, не верят». A false tongue will hardly speak truth «Лживый язык едва ли скажет правду». False with one can be false with two «Лживый с одним может быть лживым с двумя».
3. Ложь порождает ложь: авар. КIалдисан араб цо гьересиялъ азаргояв гьерсилъе ккезавулев «Одна сказанная ложь вовлечет за собой тысячи людей»; англ. One lie draws ten after it «Одна ложь тянет за собой десять». A lie is like a snowball: the farther you roll it, the bigger it becomes «Ложь как снежный ком: чем дальше вы покатали его, тем больше он становится». One deceit (lie) treads on the heels of another «Один обман (ложь) наступает на пятки другому». One lie makes many «Одна ложь создает много». Deceit breeds deceit «Обман порождает обман». A lie begets a lie «Ложь порождает ложь» (рус. Кто привык лгать, тому не отстать). Lies hunt in packs «Ложь ложью погоняет». Nothing stands in need of lying but a lie «Ничто не исполняет нужды лжи как другая ложь/Ложь ложью погоняет». One lie needs seven lies to wait upon it «Одна ложь нуждается в семи, чтобы прислуживать ей».
4. Ложь не принесет счастья: авар. Гьереси бицун, чи мурадалде щоларев «Солгав, человек не достигнет желаемого». англ. You can get far with a lie, but not come back «Ты сможешь далеко добраться при помощи лжи, но не возвратишься». Flattery will get you nowhere «Лесть ни к чему тебя не приведет». В английском паремиологическом фонде встречаются пословицы с предметно-образным наполнением «обманывая других, обманываешь себя»: Liars begin by imposing on others, but end by deceiving themselves «Лгуны начинают введением в заблуждение других, но заканчивают, обманывая самих себя». He, who seek to deceive another is, in time, deceived himself «Тот, кто стремится обмануть другого, обманывает себя». Who thinks to deceive God has already deceived himself «Кто думает обмануть Бога, уже обманул себя». Пословицы с такой семантикой подчеркивают опасность, которую несет в себе ложь не только для окружающих, но и для самого субъекта.
В обоих исследуемых лингвокультурах в паремиологическом фонде упоминается клевета как одно из проявлений (видов) лжи. Бесспорно, клевета наносит вред, причем как человеку, на которого клевещут (авар. ГъветI гьоро-ца рехулеб, гIадан бугьтаналъ толарев «Дерево валит ветер, человека не оставляет в покое клевета»), так и самому клеветнику (анг. If you throw mud enough, some of it will stick «Если человека обольешь грязью в достаточной степени, что-нибудь да пристанет» (Ср. рус. Клевета — как уголь: не обожжет, так замарает).
Примечательно, что для аварского языкового сознания клевета, как ни странно, может иметь и положительное следствие: Зоб роцIадго балеб ахир гьечIеб цIад, нилъ рацIцIадго лъолел хъубал бугьтанал «С ясного неба льет дождь без конца, нас очищает грязная клевета». Допустимость указанного семантического признака объясняется экстралингвистическими причинами: согласно религиозной (исламской) точке зрения, несправедливая сплетня/клевета очищает человека от его остальных грехов, то есть жертва клеветы в Судный день будет помилована.
Концепт «чIухIи/рride» (гордыня) в аварской и английской паремике в аспекте выражения отрицательной оценки
Понятие лень присутствует в разных языках, поскольку оно обозначает неизбежно существующее свойство в каждом социуме. Однако данное понятие может обнаружить несовпадающие ассоциации в разных лингвокультурах.
В современной лингвистике понятие лень и средства ее объективации представляют собой актуальный объект исследования. В работах Б. Башилова, А. Зеленина, Н. Красавского, Е. Опариной и др. понятие лень исследуется в разных аспектах. Культурно-историческое пространство концепта лень изучено в работах Е.Г. Хомчака [Хомчак 2009].
Как в английской, так и в аварской языковых картинах мира лень мыслится на уровне ментальных стереотипов национальной чертой, неотделимой от национальной культуры, примечательно, что в аксиологическом плане лень всегда была маркирована негативной характеристикой («плохо»). Поэтому не случаен выбор концепта «лень» и средств его объективации при анализе негативной оценки в сопоставляемых паремиологических фондах.
Рассмотрим толкования лексемы laziness в английских лексикографических источниках. Oxford Advanced English Dictionary предоставляет следующие толкования лексемы laziness: 1. The quality of being unwilling to work or be active (свойство или характерная черта нежелания работать или действовать): She is intolerant of laziness and always pushes her students (Она не терпит лени и всегда толкает своих студентов); 2. Lack of care in doing something (недостаток заботы/ответственности в каком-либо деле): Her work was marred by intellectual laziness (Ее работа не идет в гору из-за интеллектуальной лени). Синонимичная лексема idleness толкуется как: 1. The tendency to be lazy and not work hard (склонность к лени и работе без усердия); 2. The fact of not having work or of not being in use (факт неимения работы или применения) [Oxford Advanced English Dictionary]. В Collins English Dictionary ленивый (lazy) объясняется как: 1. Not in clined to work or exertion (нерасположенный к работе или усердию); 2.Conducive to or causing indolence (способствующий или вызывающий лень); 3.Moving in a languid or sluggish manner (двигающийся медленно или вяло); 4.(of a brand letter or mark on livestock) shown as lying on its side (откинутый в сторону (о букве или символе в названиях скотоводческих ферм)) [Collins English Dictionary 2011].
Еще больше значений представляет Random House Kernerman Webster s College Dictionary, где lazy имеет значения: 1. Averse or disinclined to work, activity, or exertion; indolent (нерасположенный к работе или лишенный желания работать, действовать; вялый/праздный); 2. Causing idleness or indolence (способствующий лени или ленивости): a hot, lazy afternoon (жаркий скучный полдень); 3. Slow-moving; sluggish (медленно движущийся; вялый); 4. (of a livestock brand) placed on its side instead of upright (откинутый в сторону (о символах в названиях скотоводческих ферм)). А синонимичная лексема idle толкуется как: 1. Not working or active; unemployed; doing nothing (не работающий или неактивный; безработный; ничем не занимающийся). 2. Not filled with activity (не наполненный активностью): idle hours (ленивые/праздные часы); 3. Not in use or operation (не находящийся в применении или действии): idle machinery (нерабочая техника); 4. Habitually doing nothing or avoiding work; lazy (по привычке ничем не занятый или избегающий работы); 5. Of no real worth, importance, or purpose (не имеющий ценности, значимости или цели): idle talk (пустой разговор); 6. Having no basis or reason; baseless; groundless (не имеющий основания или причины; беспочвенный): idle fears (беспочвенные страхи); 7. Frivolous; vain (поверхностный, пустой; суетный, тщетный); 8. Meaningless; senseless (бессмысленный, бессодержательный): idle threats (бессмысленные угрозы). Производный от прилагательного глагол to idle также имеет несколько значений: 1. To pass time doing nothing (проводить время, ничего не делая); 2. To move or loiter aimlessly (двигаться или слоняться без дела); 3. (of a machine, engine, or mechanism) to operate at a low speed, disengaged from the load (работать на низкой скорости/на малых оборотах, будучи освобожденным от нагрузки (о машине, моторе или механизме)) [Random House Kernerman Webster s College Dictionary 2010].
Merriam-Webster s Dictionary дает следующие значения лексемы lazy: a) disinclined to activity or exertion : not energetic or vigorous (несклонный к действию или усердию: неактивный, неэнергичный); b) encouraging inactivity or indolence (способствующий бездействию или вялости): a lazy summer day (скучный летний день); 1. moving slowly, sluggish (движущийся медленно, вяло); 2. droopy, lax (унылый, вялый, упавший духом); 3. placed on its side (откинутый в сторону); 4. not rigorous or strict (нестрогий, неточный, нефиксированный) [The Mer-riam-Webster s Dictionary 1974].
В Cambridge Advanced Learner s Dictionary & Thesaurus даются два значения lazy: 1. Not willing to work or use any effort (не желающий работать или применять усилия): Managers had complained that the workers were lazy and unreliable (Менеджеры пожаловались, что рабочие ленивые и ненадежные); 2. Slow and relaxed (медленный и расслабленный) [Cambridge Advanced Learner s Dictionary 2009].
Фреймовый анализ негативной характеристики образа «бахIарчи» в аварских и понятия «gentleman» в английских паремиях
На таких негативных качествах жены как глупость, излишняя разговорчивость, расточительство, хитрость и способность подчинять мужа акцентируется внимание в английской паремиологической картине: A woman s advice is best at a dead lift «Совет женщины хорош на худой конец» [Smith 1935, 21]; A woman s advice is no great thing, but he who won t take it is a fool «Совет женщины невелик, но тот, кто не прислушается к нему, - дурак» [Ibid.]; A woman s tongue is the last thing about her that dies «Язык женщины умирает последним» [Smith 1935, 32]; Women conceal all that they know not «Женщина может скрыть лишь то, чего не знает» [Smith 1935, 31]; One tongue is enough for a woman «Женщине достаточно одного языка» [Smith 1935, 347]; The smiles of a pretty woman are the tears of the purse «Улыбки симпатичной женщины – это слезы кошелька» [Smith 1935, 461]; Women, priests, and poultry, haven ever enough «Женщинам, священникам и птице всегда всего мало» [Apperson 1929, 707]; A nice wife, and a back door oft do (will soon) make a rich man poor «Милая жена и потайная дверь скоро превращают богача в бедняка» [Smith 1935, 23]; The cunning wife makes her husband her apron «Хитрая жена делает своего мужа своим фартуком» [Apperson 1929, 21]; He that has a wife has a master «Тот, кто женился, приобрел себе хозяина» [Smith 1935, 160]; Man reigns and woman rules «Муж правит, женщина управляет» [Preston, 76].
Традиционно в дагестанском языковом сознании сложился стереотип «женской болтливости», свойственен он и аварской лингвокультуре. Особенно осуждается болтливая жена: ГодикIаниб бицине бегьулареб жо, чIужуялда бицунге «Не рассказывай жене то, чего нельзя рассказывать на годе-кане/сельской сходке»; ЧIужуги йикIуна, чIужукIги йикIуна, щагIикIалги йикIуна «Бывает жена, бывает женушка, а бывает и жена со ртом, как у глиняного сосуда». Такую женщину аварцы считают неспособной к созданию семьи: КIал квеш лъадилъиларо «Болтливая/сварливая женой не станет». В этой пословице актуализируется не только болтливость, но и сварливость, что не приемлемо для мудрой и любящей жены.
Недопустимыми являются и такие качества, как непокорность, непослушание супруги. Ведь для дагестанских народов с патриархальным укладом семьи характерно доминирование мужа в семейной паре. Главой семьи признается муж, а значит, неприемлемо любое противодействие ему: Бергьарай чIужу – чIинтIараб балагь «Победившая жена – воспрявшая беда»; Бищун дида рихараб жо щиб? – ШайтIан. – Хадуб дида рихараб жо щиб? – Росас малъараб жо гьабуларей чIужу, - ян абурабила Исудадаца «Чего я ненавижу больше всего? – Шайтана, - Затем чего я ненавижу? – Жену, которая не выполняет то, о чем просит муж, - говорил Исудада» (Исудада из с. Хини был известен как человек, который много раз женился и столько же разводился [см. Алиханов 1974: 286]); СогIаб чу бичула, квегъуд буссунареб бугъа хъола, рагIи бичIчIуларей чIужуялда щиб гьабилеб? «Грубую лошадь продают, вола, которого невозможно обуздать, закалывают, что делать с женой, которая не понимает ни слова?».
Патриархальный уклад семьи характерен и англичанам, у которых муж руководит женой, учит ее жизни: Women are ships and must be manned «Женщинами и кораблями нужно управлять» [Apperson 1929, 47]; Choose a horse made, and a wife to make «Выбирай лошадь обученной, а жену недоученной» [Smith 1935, 77]. Некая обособленность английского этноса в прошлых столетиях привела к консервативному укладу жизни, что отразилось в пословичной картине мира, и до сих пор сохранилось.
Встречаются пословицы, в которых негативно оценивается такая сторона поведения женщины, как неверность: авар. Къаси роцIун, къад кьерхун – хуруе балагь, херав чияс бахIарай чIужу ячин – рукъалъе балагь «Вечером ясно, днем пасмурно – горе урожаю, женитьба старого жениха на молодой невесте – горе дому»; Къаси роцIун, къад кьерхун – боцIуе балагь, нуцIида нахъе ялагьарай чIужу – росасе балагь «Вечером ясно, днем пасмурно – беда для стада, жена, которая смотрит за дверь, – беда для мужа». Однако надо отметить, что паремий такого рода в аварском языке встречается мало, что может свидетельствовать о слабой распространенности самого явления измены в горском обществе ввиду конфессиональных запретов.
Семантически близкими аварским пословицам с вышеупомянутым значением являются английские паремии, указывающие на красоту жены как на недостаток: A fair wife and a frontier castle breed quarrels «Красивая жена и замок на границе служат предметом ссоры» [Smith 1935, 8]; For whom does the blind man s wife paint herself? «Для кого наряжается жена слепого?» [Smith 1935,
Несмотря на распространенный обычай горцев женить молодых людей по воле родителей, понятие «любовь» также присутствует в их жизни, более того, играет значимую роль в сохранении брака: Рокьи гьечIого гьабураб ригьин – гьодораб «Женитьба без любви – пустышка»; Йокьуларей лъади – бокьулареб квен «Нелюбимая жена – нелюбимая еда»; Рос вокьуларей чIужуялда гирун бачIунеб гьорчоги гьесул гIайибалдалъун бачIунеб бугебилан кколебила «Жене, которая не любит мужа, кажется, что и камень катится по его вине»; Рос риха-ралъ абулебила, жинда рос щакдарулилан, цIали рихарас абулеб, жив дибирасе вокьуларилан «Ненавидящая мужа говорит, что муж ей не доверяет, ненавидящий учиться говорит, что учитель его не любит»; Бичизе ккедал, хур квешаб, йиччазе къваригIараб мехалъ чIужу квешай «Земля плохая, когда ее нужно продать, жена плохая, когда с ней нужно развестись». В этих пословицах утверждается, что без взаимной любви между супругами никакая забота, уход не могут сохранить теплые отношения в семейной паре.
У аварцев мы находим большое количество паремий, лексическим знаком гендерной маркированности которых является концепт, обозначенный словами квешай чIужу/квешай лъади («плохая жена»). Мы предполагаем, что лексема квешай («плохая») здесь имеет значение, вобравшее в себя все отрицательные нравственные качества и стороны поведения негативного образа жены в аварской лингвокультуре. Ироническое высмеивание плохой жены весьма актуально у аварского народа. Встречаются пословицы, явно принижающие жену, содержащие уничижительный оттенок: Унтизе нилъго лъикI, хвезе чIужу лъикI «Пусть болеем мы, но умирает пусть жена»; ЧIужуялъул рукъов вукIинегIан чи-ясе, гама тIерхьун унелъул, тIад босун хутIараб хъорщодаги лъикI «Для мужчины лучше находиться на выплывшем бревне при тонущем корабле, чем в доме жены»; ЧIужу ячин – моцIил рохел, гIумруялъул ургъел «Женитьба – радость на месяц, беспокойство/забота на всю жизнь»;