Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Теоретические основы изучения терминов нефтегазопромысловой геологии 11
1.1. Терминоведение как лингвистическая дисциплина: основные проблемы и перспективы развития 11
1.2. Термин как феномен языка 25
1.3. Лингвистические реалии терминологической системы языка: термин и слово 40
1.4. Особенности формирования и развития терминосистемы нефтегазопромысловой геологии 56
Выводы по первой главе 60
Глава 2. Структурно-семантическая характеристика терминов нефтегазопромысловой геологии в русском и английском языках 63
2.1. Лексико-семантическая характеристика терминов нефтегазопромысловой геологии в русском и английском языках 63
2.1.1. Внутриотраслевая синонимия терминов 64
2.1.2. Антонимия терминов 80
2.1.3. Полисемия терминов 89
2.1.4. Омонимия терминов 97
2.2. Структурная характеристика терминов нефтегазопромысловой геологии в русском и английском языках 101
Выводы по второй главе 115
Глава 3. Основные способы образования терминов нефтегазопромысловой геологии в русском и английском языках 118
3.1. Морфологический способ образования терминов нефтегазопромысловой геологии 121
3.2. Лексико-семантический способ образования терминов нефтегазопромысловой геологии 138
3.3. Имя собственное в номинациях единиц терминосистемы нефтегазопромысловой геологии 150
3.4. Синтаксический способ образования терминов нефтегазопромысловой геологии 154
3.5. Обогащение терминосистемы нефтегазопромысловой геологии за счет заимствований 164
Выводы по третьей главе 174
Заключение 177
Библиография 182
Приложение 1. Термины нефтегазопромысловой геологии в русском и английском языках, образованные лексико-семантическим способом 203
Приложение 2. Термины-топонимы нефтегазопромысловой геологии в русском и английском языках 237
- Терминоведение как лингвистическая дисциплина: основные проблемы и перспективы развития
- Внутриотраслевая синонимия терминов
- Структурная характеристика терминов нефтегазопромысловой геологии в русском и английском языках
- Обогащение терминосистемы нефтегазопромысловой геологии за счет заимствований
Терминоведение как лингвистическая дисциплина: основные проблемы и перспективы развития
В современном обществе научное знание приобретает особое значение как результат эффективного совершенствования и поступательного развития техники, технологии и материального производства и как необходимая ступень для достижения профессиональных успехов. Сложность овладения им заключается в постоянном его обновлении: появляются все новые области, требующие либо создания нового, ранее введенного в научный оборот терминологического аппарата, то есть формирования новых терминологических полей и терминологических систем, либо усовершенствования (порой кардинальной перестройки) понятийного аппарата в соответствии с новыми открытиями уже функционирующей терминологической системы, являющейся отражением состояния научного знания той или иной области человеческой жизни.
Все проблемы, связанные с теорией термина, терминосистем частных наук и терминографии решаются в рамках терминоведения – науки, изучающей специальную лексику с точки зрения её происхождения, типологии, формы, содержания и функционирования, а также употребления, систематизации и образования.
Терминоведение как лингвистическая наука возникла в 20-х годах ХХ века с трудов австрийского ученого О. Вюстера и (в 30-х годах) российских ученых С.А. Чаплыгина, Д.С. Лотте и Э.К. Дрезена. Новая дисциплина была создана в точке пересечения логики, лингвистики, психологии, информатики (общей теории систем), семиотики (семиологии), концептологии и предметных отраслей. В.М. Лейчик справедливо отмечает, что современное терминоведение занимает особое место в системе современных наук,
поскольку оно «…занимается анализом отдельных терминов, структурой этих терминов, их упорядочением, стандартизацией и т.п., поскольку термины являются объектами терминоведения», а логика, лингвистика, информатика и другие науки «выявляют отдельные аспекты, стороны термина, он является побочным объектом исследования» [Лейчик 2014: 16].
На начальном этапе своего развития терминоведение было прикладной дисциплиной, основной задачей которой было упорядочение и стандартизация терминологий различных отраслей науки и техники. В настоящее время терминоведение представляет собой комплексную науку, в рамках которой исследуются различные взгляды на сущность и природу термина, изучаются структуры, происхождение и особенности функционирования частных терминосистем. На пути своего «взросления» терминоведение как одно из направлений лингвистической науки прошла несколько этапов своего развития.
Первый этап (30-60-е гг. ХХ в.) связан с формированием основ терминоведения как теоретической дисциплины. Теоретические аспекты терминологических исследований реализовывались в практическом исследовании терминосистем частных наук. Была определена внутренняя природа термина, названы его функции, выявлены основные семантические характеристики термина (номинативность, системность, дефинитивность, однозначность, стилистическая нейтральность), на основании которых его стали выделять из массива лексики общелитературного языка.
В научных исследованиях этого периода проводились разноаспектные исследования термина и терминосистем частных областей знания в синхронии и диахронии. Весомый вклад в развитие и становление терминоведения как направления лингвистической науки внесли российские и зарубежные ученые: В.В. Виноградов, Г.О. Винокур, О. Вюстер, Э.К. Дрезен, В.А. Звегинцев, Д.С. Лотте, А.А. Реформатский, Т. Сейвори, С.А. Чаплыгин, П.А. Флоренский и др. Для решения практических задач терминоведения в 1933 году ХХ в. по инициативе С.А. Чаплыгина и Д.С. Лотте был создан Комитет научно-технической терминологии АН СССР (КНТТ), под эгидой которого издавались «Терминологические бюллетени», содержавшие рекомендации по созданию и использованию терминов различных отраслей науки и техники. Исследования в области терминоведения привели к созданию в 1952 году ХХ в. Всесоюзного (сейчас Всероссийского) института научной и технической информации (ВИНИТИ), который до настоящего времени остается одним из крупнейших центров развития информатики в нашей стране.
Второй этап (60-90-е гг. ХХ в.), названный В.М. Лейчиком «этапом зрелости терминоведения» [Лейчик 2014: 231], знаменуется выделением терминоведения в отдельную самостоятельную лингвистическую дисциплину со своими теоретическими и прикладными задачами (1967-1968 гг.), появлением новых идей, связанных с признанием терминологии частью лексической системы русского языка, а термина – единицей, выполняющей номинативную функцию и обозначающей общее понятие в системе понятий [Лейчик 1982: 141]. В 70-е гг. ХХ в. в рамках функционального направления термин стал рассматриваться не только как один из лингвистических объектов, но и как средство, с помощью которого можно изучать функциональную природу языка. Этот этап знаменуется решением не только теоретических, но и прикладных задач терминоведения, активной деятельностью КНТТ и ВИНИТИ в области стандартизации и унификации терминологических систем различных частных областей знания.
В терминоведении этого периода термин стал рассматриваться как многогранный феномен с точки зрения социолингвистики, ономасиологии и сопоставительного терминоведения. Прикладное терминоведение в круг своих интересов включило вопросы перевода научного текста, терминологического редактирования, информационно-терминологического обслуживания. Различные аспекты термина рассматривали в своих трудах многие крупные ученые: К.Я. Авербух, О.С. Ахманова, В.Г. Гак, А.С. Герд, В.П. Головин, С.Д. Гринев, В.П. Даниленко, П.Н. Денисов, Т.Л. Канделаки, Л.А. Капанадзе, Р.Ю. Кобрин, Л.Л. Кутина, В.М. Лейчик, Н.А. Слюсарева, Н.Д. Хаютин, С.П. Хижняк, С.Д. Шелов и др.
Третий этап (начиная с 90-х гг. ХХ в. и по настоящее время) становится периодом признания терминоведения комплексной наукой, в рамках которой выделяются два значимых направления – теоретическое и прикладное. Теоретическое терминоведение рассматривает пути и закономерности создания и функционирования специальной лексики, в это время появляются новые современные технологии описания терминов и терминологических систем, совершенствуется методологическая база терминоведения. На третьем этапе развития терминоведения термин также рассматривается как многоаспектный феномен с точки зрения лингвистического, логического, семиотического, субстанционального и функционального подходов.
В рамках прикладного терминоведения разрабатываются принципы и рекомендации по структурированию, упорядочению и стандартизации терминосистем частных наук, устраняются недостатки существующих терминов и терминосистем, создаются лексикографические источники различного плана (терминологические и частотные словари, списки рекомендуемых терминов частных дисциплин, терминологические банки данных (ТБД) и мн.др.), регулируется деятельность специализированных организаций: «В настоящее время терминоведение активно создает арсенал собственных методов, которые являются развитием методов тех наук, из которых выросло терминоведение, или формируются на его собственной базе» [Лейчик 2014: 19].
Наряду с углублением традиционных направлений в терминоведении появляются и новые, такие как историческое, когнитивное, ономасиологическое, типологическое, социолингвистическое и др. направления терминоведения, в рамках которых рассматриваются различные взгляды на сущность термина, анализируются структура, этимология и функционирование различных терминосистем. Все существующие направления терминоведения как науки о специальной лексике объединяет изучение общей теории термина, но все они имеют разные объекты и предметы изучения, цели и задачи. В проводимых терминоведческих исследованиях подчеркивается сложная (неоднородная, многослойная) структура термина, предполагающая многогранность и многоаспектность терминологического анализа: «Терминоведение вступило в новый век обновленным и полным оптимизма. … Будущее терминоведения связано с такими важными направлениями научных исследований, как инженерия знаний, теория познания, разработка новых поколений компьютерных систем и систем искусственного интеллекта, развитие творческих способностей человека и прогнозирование развития цивилизации» [Лейчик 2014: 236].
Внутриотраслевая синонимия терминов
Проблема терминологической синонимии сложна и недостаточно разработана современной лингвистической наукой. По признанию многих исследователей, до настоящего времени «нет единого понимания» данного феномена [Суперанская и др. 2012: 50]. Традиционно к синонимам относятся «члены тематической группы, которые а) принадлежат к одной и той же части речи и б) настолько близки по значению, что их правильное употребление в речи требует точного знания различающих их семантических оттенков и стилистических свойств» [Ахманова 1966: 407].
Взгляды ученых на явление синонимии в терминологии диаметрально противоположны: от признания и одобрения до полного отрицания. Ряд исследователей (И.Н. Волкова, Н.З. Котелова, А.И. Моисеев и др.) высказывают мнение о том, что универсальные законы языка применительны ко всем его лексическим подсистемам, следовательно, и терминология как подсистема общенационального языка должна им подчиняться, то есть явление терминологической синонимии функционально оправданно [Котелова 1970: 122]. А.И. Моисеев считает, что нет существенной разницы между словом общелитературного языка и термином ни в форме, ни в содержании, то есть термин, как и слово – нетермин, может развивать синонимические отношения. На основе исследований лексико-семантических процессов, происходящих в терминосистеме автомобильного транспорта, Н.З. Кoтелoва делает вывoд o тoм, что «термин – один из основных разрядов синoнимизирующихся слов» [Котелова 1970: 123]. По мнению Н.П. Кузьмина, синoнимия в терминoлогии пoзволяет рассмoтреть различные аспекты научнoго / техническoго oбъекта, бoлее полно oтразить пoзнавательную, oбoбщающую деятельность челoвеческого разума. Любой материальный oбъект oбладает бескoнечным мнoгoобразием признакoв, и разные стoрoны восприятия oдного и тoго же oбъекта обуслoвливают вoзникновение нескoльких его различных наименoваний, в кoторых фиксируются его характерные признаки. Каждoе из этих обoзначений является результатoм вoсприятия однoго oбъекта с разных стoрон [Кузьмин 1970: 78].
Многие исследователи (Б.Н. Головин, Р.Ю. Кобрин, Е.Н. Толикина и др.) пишут о невозможности термина иметь синонимы, объясняя это однозначностью языкового знака, выступающего в функции термина, и говорят о наличии у терминов дублетов (абсолютных синонимов), под кoтoрыми пoнимаются единицы языка, oбъединенные терминoлoгической сooтнесеннoстью с oдним и тем же научным oбъектом, «называющие oдин и тот же научный oбъект или выражающие oдно и то же научнoе пoнятие» [Ахманова 1966: 144-145]. Между дублетами не возникает отношений, лежащих в основе синонимии и создающих условия для образования синонимического ряда, нет дополнительных эмоционально-оценочных значений, не возникает каких-либо стилистических или экспрессивных отношений, каждый из дублетов напрямую относится к обозначаемому,такие единицы могут отличаться друг от друга происхождением или компонентным составом: «Термин, как и другой языкoвой знак, являясь знакoм интеллектуального сoдержания, не может одновременно выполнять эмоционально-экспрессивную функцию, т.е. выражать и отношение к этому содержанию. Любая oбласть знания безэмоциональна. Пoтому сколько бы ни было в терминосистеме знаков, обозначающих одно и то же понятие, они принципиально, пo oбъективным причинам не мoгут быть противопоставлены друг другу признаком наличия или отсутствия эмoционально-экспрессивной значимoсти. Все oни в одинаковой мере нейтральны и интеллектуальны, хотя не все одинаково удовлетворяют требованию тoчнoсти» [Толикина 1971а: 88]. Дублетам (эквивалентам) [Гак, Лейчик 1981: 48], равнозначным терминам [Гринев 1993: 109], аналогам [Суперанская и др. 2012: 51] свойственны полное тождество значения, абсолютная взаимозаменяемость в тексте и одинаковая валентность.
Рассматривая комплекс всех признаков отдельного термина, В.М. Лейчик пишет о лексических и лексико-семантических синхронных вариантах термина, при этом под вариантностью термина понимается «специфическая реализация общей теории вариантности, которая проявляется как в языке в целом, так и в отдельных его разновидностях и составляющих его элементах» [Лейчик 2014: 73]. Вариантность термина не может быть преодолена, поскольку, «во-первых, существует языковой субстрат термина и, во-вторых, в обозначаемом термином понятии могут быть выявлены разные признаки, по которым оно может быть названо» [Лейчик 1989: 29], хотя, безусловно, имеются ограничения в сравнении с лексикой нетерминологической, поскольку они (варианты термина) не различаются элементарными смыслами-семами. Термины-дублеты представляют собой различные виды формальной структуры термина при полном совпадении семантики и функций и являются вариантами одного термина.
Синонимия терминов, по мнению К.Я. Авербуха, не исчерпывается дублетностью и порождается, как правило, тремя факторами:
1) активным заимствованием, в результате которого в одной терминосистеме появляются синонимичные пары терминов, один их которых – исконный, а другой – заимствованный: языкознание – лингвистика;
2) метонимическим употреблением одного из терминов синонимической пары (или ряда), например: лексика – словарь; 3) наличием у изучаемой или осваиваемой реалии различных наименований в зависимости от того, с позиции какой предметной области она рассматривается: лавсан (торг.) – терепласт (техн.) [Авербух 1986: 44].
Мы разделяем мнение ученых, которые говорят о наличии у терминов вариантов, входящих в одну терминологическую систему, различающихся структурой, словообразованием, графической структурой или звуковым составом, соотносящихся с одним научным / техническим понятием.
Признавая наличие происходящих в терминологии процессов синонимии, исследователи выражают озабоченность ее возможным влиянием на процесс коммуникации и высказывают мнение о нежелательности и даже «вредности» терминологической синонимии как в отдельной области знания, так и в родственных областях, о необходимости ее устранения (В.В. Виноградов, Д.С. Лотте, А.А. Реформатский). Явлениe синонимии в конкретной терминосистеме может свидетельствовать о начальном этапе формирования научного знания и терминологической системы [Даниленко 1977: 73], о недостаточно полной изученности какого-либо явления [Суперанская и др. 2012: 49], о неорганизованности и слабой оформленности терминосистемы [Кутина 1970: 87], об объединении ряда слов-терминов одним понятием [Брагина 1986: 16].
Термин как идеальный знак должен иметь однозначное соответствие плана выражения и плана содержания. Однако на практике это требование не всегда выполнимо. Функционирование в одной терминосистеме двух и более терминологических единиц для наименования одного понятия чаще всего происходит в период становления конкретной области знания и, соответственно, ее терминологической системы, когда среди возможных вариантов идет поиск «оптимального» термина. Появление терминологических дублетов связано с основными принципами современной лингводидактики (коммуникативностью, системностью, функциональностью, контрастивностью), образующих единую систему, в которой одну из ведущих ролей играет принцип экономии. Принцип языковой экономии лежит в основе создания вариантов термина, различающихся, прежде всего, в формально-структурном плане: фонетическими или графическими особенностями, грамматическим рядом, наличием разных аффиксов, различным компонентным составом, наличием эллиптических вариантов. Постоянное развитие научного знания и появление новых терминов способствует тому, что и в строго структурированных терминосистемах встречаются синонимические варианты терминов. Однако постоянное стремление к симметрии языкового знака затрудняет возможность широкого проявления терминологической синонимии.
Термин нефтегазопромысловой геологии представляет собой языковой знак (слово или словосочетание) со строгой предметной соотнесенностью, стержнем которой является денотат. Дублеты, варианты термина нефтегазопромысловой геологии различаются в плане выражения, в плане же содержания служат знаком одного профессионального понятия и стремятся к однозначности.
Структурная характеристика терминов нефтегазопромысловой геологии в русском и английском языках
В соответствии с определением термина в современном терминоведении выделяют однословные и многословные термины. В связи с «размытостью» и неточностью понятия «многословный» важным для современного терминоведения является решение вопроса о структурной характеристике терминологической единицы (об идеальной, или оптимальной, длине термина), связанного со сложностью семиотической сущности терминологической единицы и ее понятийной неоднородностью, которые предопределяют структурное разнообразие термина.
Еще в период становления терминоведения как области лингвистики одним из предъявляемых к термину требований является его краткость. В.М. Лейчик пишет об «идеальной и оптимальной длине термина» (при которой каждый терминоэлемент выражает одно понятие из системы понятий конкретной области знания, об «идеальной и оптимальной структуре термина» (которую термин имеет в конкретной терминосистеме при условии, что количество терминоэлементов у него минимально допустимо для этой терминосистемы) [Лейчик 2007: 52]. Важным, на наш взгляд, является уточнение К.Я. Авербуха, по мнению которого термин «не должен быть ни длинным, ни кратким – он должен быть объективно физически протяженным» [Авербух 1986: 47]. Способность терминологического сочетания состоять их значительного количества терминоэлементов можно признать положительным фактором, поскольку за счет каждого добавленного терминоэлемента понятие раскрывается все более точно, но в процесе функционирования и использования в речи это качество становится одним из главных недостатков многословного термина – он становится громоздким, неудобным в использовании. Размышляя о предельном числе терминоэлементов, А.К. Сулейманова высказывает мысль о том, что оно «должно определяться объемом непосредственной памяти человека и соответствовать количеству информации, воспринимаемой одновременно, то есть соответствовать формуле 7 ± 2. Исходя из данной формулы, максимальное количество терминоэлементов, не затрудняющих понимания термина и, соответственно, коммуникации специалистов, не должно превышать 9» [Сулейманова 2005: 107]. Термины создаются в процессе профессиональной деятельности, несут в себе «квант» научного знания, обеспечивая профессиональное общение. На наш взгляд, их протяженность (количество терминоэлементов, из которых состоит термин) подчиняется строгой системе развития определенной отрасли науки и техники, определяется потребностями специалистов в максимально точном выражении понятия.
Активное развитие современного научного знания и его регулярное усложнение приводит к постоянному пополнению терминосистем многокомпонентными терминами. Называя специальное понятие, термин в русском и в английском языках может быть представлен одним словом (простым или сложным, и тогда это однословный термин) или словосочетанием (терминологическим словосочетанием), в состав которого может входить от 2-х и более терминоэлементов. При этом многокомпонентный термин сoхраняет семантическую целoстнoсть, прeдставляeт сoбoй oдин знак, является неделимoй eдиницeй наимeнования oднoгo пoнятия. В терминологических системах практически всех областей знания преобладают терминологические словосочетания. Причину такого состояния дел В.П. Даниленко объясняет тем, что «термин не только именует понятие (служит его названием), но и отражает в какой-то мере содержание понятия. Вероятно, это последнее качество термина приводит к необходимости создания преимущественно составных терминов, т.е. терминов-словосочетаний, которые способны полнее отобразить признаки понятия» [Даниленко 1973: 78].
Б.Н. Гoлoвин и Р.Ю. Кoбрин языкoвые срeдства выражения спeциальных пoнятий пoдразделяют на тeрмины-слoва (нeпрoизводные, прoизвoдные, слoжные, аббрeвиатуры) и тeрмины-слoвoсoчетания, или терминoлoгичeские слoвoсoчeтания [Гoлoвин, Кoбрин 1987: 5].
Однословные термины наиболее частотны в период становления определенной области науки, по мере развития которой происходит усложнение знания, что влечет за собой моделирование понятий и структурное расширение терминов за счет терминоэлементов. Однословные термины имеют безусловное преимущество – компактность, однако довольно часто, в силу необходимости максимально точно выразить понятие, они тяжеловесны (нефтегазоводопроявления).
Статистическое исследование показало, что в терминосистеме нефтегазопромысловой геологии (как в русском, так и в английском языках) однословных терминов меньше, чем многокомпонентных (38% и 46% соответственно).
Бльшая часть однословных терминов в русскоязычном списке заимствована из английского языка, что связано со стремлением терминов всех областей знания к интернационализации, а также с географией развития научного знания. К однословным терминам относятся названия пород, различные геологические и геоморфические процессы, происходящие в породах, состояние породы, а также процессы, производимые геологами и геофизиками при геофизическом исследовании породы, пласта, скважины: корсилит (corsilite), корсит (corsite), колчедан (firestone), милонит (mylonite), гиалит (hyalite), миктит (mictite), мидалькалит (midalkalite), мидден (midden), мофетты (mofettes), простирание (trend), ловушка (нефти или газа) (trap), акселерограмма (accelerogram), гофрирование (corrugation), бифуркация (forking), дебитуминизация (debituminization), забой (forehead), складчатость (folding), горизонт (floor), флокулянт (flocculant).
Анализ терминологических единиц в русской и английской терминологии нефтегазопромысловой геологии показал, что однословный англоязычный термин вступает в различные отношения с русскоязычным термином:
- в русскоязычной терминосистеме наблюдается тенденция замены русскоязычного терминосочетания однословным англоязычным термином, что связано с тем, что английским терминам свойственна синкретичность более, чем русским; подобная замена терминологического сочетания однословным заимствованным термином объясняется необходимостью получить более компактное и точно сформулированное наименование специального понятия и стремлением к языковой экономии;
- английский однословный термин может иметь синонимичный ряд, в который входят как однословные, так и многословные термины с различным числом компонентов, например: throw (взброс) – vertical movement (вертикальное перемещение), drop height of the (высота сброса); claypan (такыр) – clay bowl (глиняная чаша), shallow depression performed by clay sediments (неглубокая депрессия, выполненная глинистыми осадками);
- довольно часто русскоязычные варианты английских терминов имеют описательный характер, они акцентируют внимание на основных, существенных признаках понятия: flexoforage – турбинное бурение с гибким шлангом, tunneling – форма обрушения в земляных плотинах или в дамбах.
Большую часть терминов исследуемой терминосистемы составляют терминологические сочетания (двукомпонентные термины: 44% в русскоязычной терминосистеме и 49% – в английской). Значительная часть двукомпонентных терминов русскоязычного списка представляет собой перевод английского однословного термина, при этом его особое терминологическое значение передается при помощи различных грамматических и лексических средств: решётчатая микросистема (microframework), ложная кровля (following), карстовый останец (mogote), трубчатая пора (tubule), основное русло (trunk), триасовая система, триасовый период (Trias(sic)), турнейский ярус (Tournaisian), мёрзлый грунт (tjaele), подошва оползня (toe).
Терминологические сочетания значительно выигрывают по сравнению с однословными терминами в том, что за счет использования дополнительных уточняющих терминоэлементов они наиболее полно называют признаки понятия, демонстрируя при этом тесную связь с другими понятиями этой же терминосистемы. Эту особенность многокомпонентных терминов отмечал еще Г.О. Винокур: «Смежные понятия должны быть связаны чем-то общим в языке. Одним из языковых средств такой систематизации терминов является двусоставный термин, одна часть которого является у него общей с другими терминами, а другая служит его отличительной характеристикой в ряду смежных понятий» [Винокур 1939: 38].
По мнению исследователей, углубление знания о новом понятии на основе ранее известного понятия и добавление новых атрибутов (компонентов) для уточнения и конкретизации нового знания – это основа диалектического процесса развития научного знания: «Процесс познания мира первичен, а номинация познанных объектов вторична. Новое сложное понятие должно синтезироваться в совокупном сознании специалистов той или иной предметной области и лишь после этого взамен временного, аналитического наименования в профессиональный обиход может быть введено новое компактное название-термин» [Авербух 2004: 156-157].
Обогащение терминосистемы нефтегазопромысловой геологии за счет заимствований
Заимствованная лексика всегда привлекала внимание иследователей. В работе «Вопросы заимствования и упорядочения иноязычных терминов и терминоэлементов» Д.С. Лотте одним из первых исследовал типы заимствований в русской терминологии, способы их структурирования и упорядочения. Особенности функционирования заимствованной лексики в русском языке изучали В.В. Виноградов, Ю.Н. Караулов, В.Г. Костомаров, Л.П. Крысин, Л.Л. Кутина, А.В. Суперанская и многие другие лингвисты. Заимствование иноязычных терминов является одним из активных способов пополнения терминологических систем многих областей знания, при этом исследователи отмечают, что «процесс заимствования терминов довольно незначительно отличается от заимствования слов общелитературного языка. …большинство заимствований происходит в терминологии, поэтому практически почти все, что говорится в литературе о заимствованиях вообще, справедливо и для терминов» [Гринев 1993: 157].
Причина заимствований кроется в различных лингвистических (отсутствие в национальном языке номинации научного понятия) и экстралингвистических (стремление к интернационализации терминологии, необходимость развития нового знания, краткость заимствованного термина и т.п.) факторах, в «усиливающихся контактах ученых разных стран, в совместной разработке конкретных научных проблем, что требует и сближения (одинаковости) соответствующих терминологий» [Даниленко 1977: 31-32].
Терминологические единицы всех областей знания являются вторичными по отношению к лексике общелитературного языка образованиями: они как результат словотворчества человека создаются искусственно для наименования понятий специальной области знания на базе общелитературных, исконных или заимствованных, слов и их элементов. Под заимствованиями в данной работе мы понимаем перенесенные из другого национального языка в лексическую систему рассматриваемого языка (в терминологию) материальные формы слов или различные их элементы (терминоэлементы).
На современном этапе развития общества значительную роль в формировании терминосистем всех без исключения областей знания играет заимствованная лексика. Присутствие заимствованных терминов в терминосистеме любой области на современном этапе развития знания – явление и важное, и неизбежное, поскольку происходящие в мире глобализационные процессы и расширение международных и экономических связей позволяет специалистам многих областей науки и техники всех стран вести научный диалог, способствуя развитию и расширению научного знания, систематизации отраслевых терминосистем. Исследователи однозначно говорят о том, что иноязычные термины в любой терминосистеме – явление положительное, поскольку они способствуют «пополнению словарного состава русского языка новой лексикой, отличающейся однозначностью и определенностью, отсутствием коннотаций, стремлением к интернационализации и международной стандартизации терминологической составляющей языка науки, выявлением различных отношений в системе понятий конкретной области знания, поскольку часто вместе с иноязычными словами в систему русского языка входят не столько понятия, сколько новый принцип их структурной организации» [Сулейманова 2005: 195]. По мнению Л.Л. Кутиной, заимствованные термины «сильны своей изолированностью от системы данного языка, своей неконтактностью, отсутствием возможности вторых и дополнительных осмыслений. Слово родного языка должно ещё стать термином, слово иноязычное – готовый термин; оно больше знак, чем слово языка родного» [Кутина 1970: 89]. В целом высоко оценивая роль заимствованных терминов, А.В. Суперанская предупреждает создателей терминов от чрезмерной увлеченности ими: «Современным терминологам, очевидно, подобает в этом вопросе быть “утилитаристами”: разумно и точно оценивая каждый заимствованный термин, следовать главному принципу в терминологии – принципу системности» [Суперанская и др. 2012: 213].
Безусловно, на начальном этапе формирования исследуемой терминосистемы нефтегазопромысловой геологии в качестве терминов использовались общеупотребительные слова, которые входили в лексический фонд национального языка. В русскоязычной терминосистеме и в настоящее время значительное количество терминов – исконно русских и общеславянских слов: собств.-русск. – заряд, заусенец, козырек, ковер, люлька, колонка, добыча; общеслав. – ветвь, гребень, гнездо, дно, елка, дыхание, заплата, замок, игла, колокол, зеркало.
Однако с развитием научного знания терминосистема стала активно обогащаться специальными единицами из других языков, которые, попадая в терминосистему как обозначения новых реалий, заполняли соответствующие денотативные и сигнификативные лакуны.
В современной русско- и англоязычной терминосистеме нефтегазопромысловой геологии можно выделить следующие виды заимствований:
а) иноязычные термины, которые подразделяются на:
- заимствованные из какого-либо национального, как правило, европейского языка;
- грецизмы и латинизмы;
- имеющие иноязычные (чаще всего греко-латинские) терминоэлементы;
б) кальки, полукальки.
Исследования показали, что заимствованные термины представлены, как правило, однословными специальными единицами. Доля заимствованной лексики в исследуемой терминосистеме достаточно велика и составляет в русскоязычной терминосистеме 74%, в англоязычной – 42%.
В русскоязычной терминологии большее число заимствований составляют термины из английского языка (39% всех заимствованний).
В настоящее время английский язык, как и на протяжении всего периода формирования терминосистемы нефтегазопромысловой геологии, является одним из активных языков-доноров исследуемой русскоязычной терминосистемы: пакер (от англ. packer – уплотнитель, от pack – уплотнять), клиф (от англ. cliff – обрыв, который образовался прибойной волной), крип (от англ. creep – ползучесть), лизоклин (от англ. lysocline – глубина, ниже которой кальцит быстро растворяется), плунжер (от англ. plunge – нырять, погружаться), эрлифт (от англ. airlift, от air – воздух + lift – поднимать), байпас (от англ. bypass – обход), буллит (от англ. bullet – пуля), флудинг (от англ. flood – потоп), спайдер (от англ. spider – паук), шельф (от англ. shelf – полка, отмель), стрейнер (от англ. strainer – фильтр, сито), буфер (от англ. buffer, buff – смягчать толчки), лайнер (от англ. liner, line – линия), овершот (от англ. оvershoot, оvershot – промахнуться), фитинг (от англ. fitting, fit – монтировать, собирать).
В свою очередь, для английской терминосистемы такими активными языками-источниками являются греческий и латинский языки: ablation (от лат. ablatio – отнятие) – разрушение, acanthus (от лат. Acanthus от греч. a-kamptos – негибкий) – акантус, базальные отложения, aged (от греч. age – возраст, старость (горной породы) – дряхлость породы, altitude (от лат. altitudo – высота) – высота над уровнем моря, association (от лат. assimilatio; от assimilare – уподоблять) – ассоциация, например, в словосочетании association of igneous rocks – ассоциация изверженных пород.
Из европейских языков активными языками-донорами для русско- и англоязычной терминосистемы являются:
немецкий: шлам – sludge (от нем. Schlamm – грязь), демпфер – dampfe (от нем. Dmpfer – глушитель), шпиндель – spindle (от нем. Spindel – катушка), бур – boer (от стар.-нем. bohr – сверло), керн – core (от нем. Kern – ядро, сущность), зумпф – sump (от нем. Sumpf – шахта), фланец – flange (от нем. Flansch – кромка), пробка – plug (от нем. рrорkе, рrор – затычка, закрывающая отверстие артиллерийского орудия), тарирование – taring (от нем. tarieren – тарировать, взвешивать с помощью кусков металла, дробинок и т.п.), шлипс – slip 9от нем. Schlips – галстук);
французский: калибр – caliber (от фр. calibre – калибр), профиль – profile (от стар.-фр. porfil – кромка, бордюр), свита – suite (от фр. suite – лица, сопровождающие важную особу), суфляр – sufler (от фр. soufflard, souffler – дышать, дуть), кольматаж – colmatage (от фр. colmatage – наполнение), каптаж – capture (от фр. captage – захват, улавливание);
голландский: мачта – mast (от голл. mast – мачта), трап – trаp (от голл. treppe – лестница); незначительную группу представляют заимствования из других языков, например: бурение – drilling (от датск. drillen – сверлить, вращать), купол – cupola (от итал. cupola – купол, свод), лахар – lahar (от индонез. lahar – грязевой поток на склоне вулкана), азимут – azimuth (от араб. as-sumt – дорога, тропа), пуля – bullet (от польск. kula – пуля), колпак – cap (от тюрск. kalpak – шапка) и др.