Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Социокультурные основания проблем методологии современного правоведения.
1. Философско-методологические основания советской юридической науки .23-41.
2. Аспекты анализа методологической ситуации современного правоведения. С. 41 -72.
Глава 2. Правоведение в контексте научного познания и методологических традиций.
1. Наука и методология: понятие и основные характеристики научного познания. С. 73-93.
2. Проблема методологии естественных и гуманитарных наук. Отношение правоведения к основным методологическим традициям. С. 94 - 120.
3. Истоки и становление современного правоведения. С. 120 - 163.
Глава 3. Проблемы предмета правоведения.
1. Объект и предмет юридической науки: методологический смысл различения. С. 164 - 192.
2. Юридические понятия и предмет правоведения. С. 192-216.
3. Правоведение и юридическая практика: вопросы критериев оценки
теоретических исследований права. С. 216 - 253.
Глава 4. Проблемы метода правоведения: инструментальный аспект.
1. Метод и методологический подход в правоведении. С. 254 - 292
2.Методологическое значение юридических конструкций. С. 292-320.
Заключение. С. 321 - 324. Литература. С. 325 - 342.
- Философско-методологические основания советской юридической науки
- Наука и методология: понятие и основные характеристики научного познания.
- Объект и предмет юридической науки: методологический смысл различения.
Введение к работе
Актуальность темы исследования.
Увеличение значения методологических исследований является одной из основных тенденцией современной науки. Известно, что научная революция середины XIX - начала XX века, породившая беспрецедентный всплеск интереса к науке как феномену культуры, инициировала масштабные усилия научного сообщества по осмыслению собственных законов научной деятельности, ее роли в культуре и обществе. Одним из принципиальных результатов развернувшихся науковедческих исследований явилось формирование устойчивых представлений о методологии науки как относительно самостоятельном «наддисциплинарном» подходе к проблемам научного познания. Взлет методологической мысли захватил в XX столетии не только сферу философии и логики, но и распространился практически на все науки. Наряду с логико-гносеологическими, науковедческими исследованиями, обращенными к любой научной деятельности, науке «вообще», методологическая проблематика все больше актуализируется в рамках конкретных наук, воспринимается их представителями как «собственная». К середине века методологические исследования активно ведутся практически во всех областях науки, а в 60х-70х годах наблюдается настоящий методологический «бум» . Наверное, одним из наиболее значимых
1 В частности, любопытны данные о масштабах методологических исследований в нашей стране в те годы. «По данным Всесоюзной научной конференции «Философские (методологические) семинары: опыт, проблемы, перспективы развития» (Новосибирск, 13-15 июня 1984 г.), только у нас в стране функционирует сегодня более 8700 семинаров, которые объединяют более 300 тыс. научных сотрудников, так или иначе занимающихся изучением методологических вопросов. А ведь методологические семинары - это в настоящее время лишь одна, хотя и одна из главных форм методологической подготовки членов научного сообщества». Методология в сфере науки и практики. Новосибирск. 1988. С. 65. См. также: Пископпель А.А. Научная концепция: структура, генезис. М.. 1999. С. 42.
результатов этих процессов можно считать сложившееся отношение к методологии как условию продуктивной научной деятельности, восприятие массовым научным сознанием того факта, что именно степень методологической разработанности, методологическая оснащенность любой современной науки решающим образом определяет ее эвристический потенциал, исследовательскую состоятельность и перспективы развития.
В принципе, экспансия методологического сознания не миновала и отечественную юридическую науку2. По сути, методологической интерпретации поддается ряд идей уже первых послереволюционных теоретиков права3. Специальные, правда, единичные, обращения к проблемам методологии изучения права прослеживаются с 40-х годов . А с 60-х можно говорить уже о формировании устойчивого интереса советских правоведов к методологическим вопросам, о чем свидетельствует и появление развернутого
* В литературе последних лет обозначилась дискуссия, касающаяся объема и содержания понятий «юридическая наука», «юриспруденция», «правоведение». Пожалуй наиболее развернутое рассмотрение вопроса содержат работы B.C. Нерсесянца (Юриспруденция. Введение в курс общей теории права и государства. М., 1998) и Ф.М. Раянова (Юриспруденция. Курс лекций. Уфа, 2001). Высказанные авторами соображения, безусловно, заслуживают дальнейшего обсуждения, однако говорить о единообразии понимания данных терминов пока не приходится. В подавляющем большинстве исследований как прошлых лет, так и современных термины - «юридическая наука», «правовая наука», «наука права», «правоведение», «юриспруденция» не имеют строгого различения и относятся, в разных контекстах, к научному познанию права. Таким же образом они употребляются и в данной работе.
3 См. напр.: Спиридонов Л.И. Социальное развитие и право. Л., 1973. С. 28 и след.; Гульпе А.И. Формирование методологии советской правовой науки (1917 - 1925 гг.). Автореф. дисс. ...канд. М, 1986.
См. напр.: Пионтковский А. К методологии изучения действующего права // Ученые записки ВИЮИ. М., 1946.
монографического исследования, целевым образом посвященного собственно методологии юридической науки5.
Правда, говорить о массовой увлеченности юристов данной проблематикой затруднительно. Во всяком случае, по сравнению с другими
науками число фундаментальных монографических исследований, специально
6 посвященных методологии правоведения, к сожалению, весьма ограниченно .
Соответствующая проблематика проходит, главным образом, «по ведомству» марксистско-ленинской философии. Отсюда, весьма сложно говорить о формировании отдельного, самостоятельного направления в рамках правоведения, принципиально изменившего представления юристов о своей науке. Однако рассмотрение методологических вопросов в контексте предметных исследований (прежде всего - общетеоретических) приобретает в 60-х - 70-х годах достаточно заметную распространенность. Обращения к соответствующим разработкам марксистской философии, отечественной науковедческой мысли, исследования методологических вопросов в связи с конкретными проблемами общей теории и отраслевых дисциплин, исследования «на стыке» наук основательно «методологизируют» профессиональное сознание и научное мышление правоведов. Данная тенденция отчетливо прослеживается и в первой половине 80-х годов. Во второй половине 80-х, в связи с происходящими в стране социально-политическими процессами, методологическое внимание юристов уже заметно смещается в область ценностно-мировоззренческих аспектов правоведения. Наконец, в 90-х годах наша наука, в основном, уходит от масштабных исследований философской, методологической и общетеоретической проблематики и сосредоточивается, главным образом, на прикладных
5 См.: Казимирчук В.П. Право и методы его изучения. М., 1965.
6 На монографическом уровне, методологические исследования в период 70-х - 80-х годов
представлены, прежде всего, работами Д.А. Керимова, А.Ф. Шабалина, A.M. Васильева,
В.К. Бабаева, В.М. Сырых, В.А. Козлова.
разработках и разного рода комментариях . С этим, в целом, весьма прохладным, отношением к проблемам собственной методологии отечественная юриспруденция и вступила в XXI век.
Между тем, для современного правоведения, развивающегося в период глубоких реформ, коренных преобразований российского общества, методологические исследования приобретают особенно большое значение. Адекватное осмысление социально-экономических, политических культурных изменений, эффективные исследования новых правовых реалий требуют серьезной перестройки системы теоретических представлений, пересмотра философских оснований и методов научного познания права. Стоящие в связи с этим перед правовой наукой задачи принципиально усложняются сочетанием процессов преобразований, по меньшей мере, двух уровней.
Прежде всего, это процессы преобразований национального масштаба, переходное состояние нашего общества. Комплекс фундаментальных теоретических и методологических проблем возникает в связи с вопросами становления в постсоветской России гражданского общества, построения правового государства, создания эффективных юридических механизмов защиты прав человека, утверждения гуманистических идеалов и ценностей и т.д. В то же время российские реформы протекают в составе процесса глобальных преобразований всего мирового сообщества, все чаще воспринимаемого как разворачивающийся процесс становления новой цивилизации, порождающий круг проблем, которые на данный момент
Примечательно, что данный факт отмечается и представителями отраслевых наук. В частности, на него указывают М.И. Брагинский и В.В. Витрянский. По мнению авторов, в последние годы «в науке гражданского права наблюдается некий качественный застой: издается огромное количество книг и брошюр, публикуется множество статей в юридических журналах, но их смысл и содержание, за редким исключением, сводится к комментированию отдельных законоположений и судебной практики» Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право: Общие положения. М., 1998. С. 5.
удовлетворительного теоретического и методологического решения не
имеют. Данный факт сегодня является определяющим при анализе вопросов экономики, политики, экологии и т.д. Не следует, однако, забывать, что абсолютное большинство глобальных процессов, конституирующих складывающийся сегодня тип цивилизации, - становление «планетарного мироощущения» и новых систем ценностей, многополюсной культуры и плюрализма мировоззрений, новых способов коммуникаций и деятельности, -самым непосредственным образом (и в первую очередь) касаются именно юридической науки, поскольку необходимо предполагают формирование соответствующего правосознания, юридических институтов и правопорядка. Так, декларируемые сегодня ценности могут стать действительной основой цивилизации только при условии их правового оформления и юридического обеспечения, альтернативные мировоззрения и способы жизни сопрягаются с современными проблемами прав и свобод человека, новые способы коммуникации и деятельности, в конечном счете, приводят к принципам и правилам отношений субъектов, а значит, к вопросам правового регулирования. Таким образом, перед современным правоведением встает принципиально новый, уникальный по историческому масштабу и гносеологической сложности класс проблем, требующих от юристов кардинального повышения усилий по исследованию фундаментальных проблем своей науки, осмысливанию ее философских оснований и разработке методологических средств.
В связи с этим вряд ли можно ожидать принципиальных возражений утверждению, что методология юридической науки сегодня является, может быть, ее самым «слабым местом». Не слишком интенсивные в последние годы обращения к методологическим аспектам в рамках общетеоретических и
См.: Гражданское общество, правовое государство и право («круглый стол» журналов «Государство и право» и «Вопросы философии») // Государство и право. 2002. № 1.
отраслевых разработок, сожалению, не компенсирует явную недостаточность систематических специальных исследований в данной области. Нельзя сказать, что такие исследования отсутствуют вообще, однако усилия весьма узкого круга правоведов, сделавших (и сохранивших) методологию юридической науки основным предметом своих научных интересов, не могут обеспечить степень ее проработанности, сравнимую с уровнем проблем, стоящих сегодня перед отечественным правоведением.
Отсюда, вполне понятны и оправданны встречающиеся в литературе резко критические оценки положения дел, сложившегося в сфере методологии нашего правоведения. Так, достаточно категорично высказывается по этому поводу В.М.Сырых. Отметив, что сегодня «логико-методологический раздел общей теории права, как и правоведения в целом, значительно отстает от уровня теоретического «освоения» права, его закономерностей и не в полной мере учитывает современную философскую трактовку логико-гносеологических проблем научного познания», автор адресует теоретикам права ряд весьма серьезных упреков методологического характера. «Юристы, -пишет исследователь, - по-прежнему отождествляют предмет и объект науки, теорию и методы ее познания, верят в могущественную силу системно-структурного подхода, а наиболее передовые умы - в синергетику, предается забвению системная связь методов научного познания, и каждый отдельно взятый специальный или частный метод непременно возводится в ранг теоретического, способного раскрыть объективные закономерности и образовать самостоятельную отрасль правоведения» . И далее: «Все острее ощущается потребность в знаниях о том, каким требованиям должна удовлетворять общая теория права как система теоретических знаний и какими путями, способами можно достичь такого уровня знаний. И если
9 Сырых В.М. Логические основания общей теории права. В двух томах. Т.1. Элементный состав. М., 2000. С. 11.
краснодеревщик с помощью топора не способен создать высококачественную мебель, то юристы тем более не могут позитивно решить современные проблемы общей теории права, соотнесенные с глубинными закономерностями права, без овладения современным методологическим инструментарием»' .
Отмечая отсутствие в нашей стране истории юриспруденции как науки или учебной дисциплины, B.C. Нерсесянц считает, что «не лучше обстоит дело и с теорией и методологией юриспруденции, с их исследованием. Вся эта проблематика, как правило, сводится к дежурным суждениям о предмете и методе теории права и государства» и с сожалением констатирует «наличие в нашей юридической науке существенных пробелов и недостатков в исследовании и освещении вопросов онтологии, гносеологии и аксиологии юриспруденции» .
Не менее серьезные претензии, в связи с методологией, к отечественным исследователям права и у Д.А.Керимова. Считая методологизацию науки («обращение науки к познанию самой себя») закономерной тенденцией ее современного поступательного развития, автор пишет: «К сожалению, отмеченная закономерность менее всего распространяется на правоведение, представители которого явно
пренебрегают методологическими проблемами своей собственной науки» .
Весьма пессимистично оценивает положение дел А.В. Поляков. Характеризуя методологическую по своей сути проблему создания «работающей» теории права как актуальную «на протяжении, по крайней мере, двух последних столетий» и усматривая минимальное требование к ней в способности «отвечать хотя бы на запросы своего времени», исследователь
10 т
Іам же.
11 Нерсесянц B.C. Указ. соч. С. 1.
12 Керимов Д.А. Методология права. Предмет, функции, проблемы философии права. М.,
2000. С. 22.
решительно заявляет: «К сожалению, в современной российской науке на рубеже тысячелетий данная задача далека от выполнения как никогда в прошлом, что позволяет говорить о симптомах кризиса современного
российского теоретического правосознания» .
Сходные оценки состояния методологии нашей юридической науки высказываются многими авторами. При этом имеющиеся в них различия связаны, пожалуй, только со степенью драматизации ситуации и вряд ли способны дойти до принципиального уровня14. Во всяком случае, исследований, обосновывающих методологическое благополучие сегодняшней отечественной юриспруденции, автору обнаружить не удалось.
Соглашаясь, в основном, с приведенными мнениями, автор считает допустимым достаточно определенно утверждать, что сегодня для нашей теоретической юриспруденции, в известном смысле, наступил «момент истины». Сумеет российское правоведение стать полностью адекватным не только текущим (ситуативным) социальным запросам, но и идеалам современной науки, способным не только объяснять текущее «настоящее», но и эффективно прогнозировать и проектировать принципиальное «будущее» права или «планомерно отступит» на описательно-комментаторские позиции, во многом зависит от отношения юристов к проблемам методологии своей науки. Причем, это вопрос не произвольного ценностного выбора, а сохранения социальной и культурной роли правоведения. Методологические исследования для нашей юриспруденции сегодня, в известном смысле, более практически значимы, нежели любые содержательные конкретные
13 Поляков А.В. Петербургская школа философии права и задачи современного
правоведения. // Правоведение. 2000. №2. С. 4.
14 Ср. напр.: Общая теория государства и права: Академический курс: В 2т. Т. 1 Теория
государства. М., 1998. С.2; Венгеров А.Б. Теория государства и права. Учебник. М, 1998. С.
5; Раянов Ф.М. Теория государства и права. Уфа. 1998.С.4.
исследования, ибо достоверность и обоснованность последних, корректность и применимость их результатов напрямую зависят от степени разработанности методологии юридической науки.
Обращения представителей конкретной науки к фундаментальным проблемам ее методологии, неизбежно наталкиваются на ряд трудностей связанных с нормами исследовательской работы и критериями оценки ее результатов, сложившимися в рамках этой науки. Данное обстоятельство обычно рассматривается как дополнительный аргумент в пользу необходимости и актуальности таких обращений, как условия преодоления границ предметного знания, а значит, развития науки, однако задач, стоящих перед исследователем оно не облегчает. Для настоящей работы, посвященной методологическим проблемам правоведения можно указать, как минимум, три пункта, которые наиболее вероятно сфокусируют возражения и критику, неизбежно станут ее «слабыми» местами и к которым мы будем обращаться на протяжении всего исследования в стремлении если не до конца прояснить, то, по крайней мере, отчетливо их обозначить.
Пункт первый - это превалирование в нашем правоведении отношения к методологическим исследованиям, как исследованиям философского плана не входящим в число его собственных задач. В принципе, такое отношение имеет свои резоны и некоторые объективные основания. К их числу относится, например, то обстоятельство, что до недавнего времени вся методологическая проблематика правоведения фактически находилась в «собственности» официальной философии. На долю юристов оставалась, главным образом, реализация соответствующих методологических идей. Однако кроме исторических обстоятельств нашей юриспруденции необходимо учитывать и иные причины такого отношения. Дело в том, что в современных представлениях методология, являясь мощным средством обеспечения эффективности и качества научного исследования, работает только системным образом и отчетливо проявляет свои возможности «лишь в последовательном
развитии науки как целостной системы» . Другими словами, методологические проблемы научного исследования выражено предстают как проблемы самой науки при обращении к ней как целостной развивающейся системе. В отдельном же исследовании, посвященном конкретной проблематике данной науки, «практическая» роль методологии не всегда очевидна. Так, большинству правоведов из собственного опыта известно, что конкретное юридическое исследование может быть вполне успешным и признанным научным сообществом при достаточно формальном обращении к обозначению и реализации его метода. Это, разумеется, относится не только к юристам. «Математик, физик, астроном, - писал Э.Гуссерль, - для выполнения даже наиболее значительных своих научных работ также не нуждается в постижении последних основ своей деятельности. И хотя полученные результаты обладают для него и других значением разумного убеждения, он все же не может утверждать, что всюду выяснил последние предпосылки своих умозаключений и исследовал принципы, на которых основывается правильность его методов. Но с этим связано несовершенное состояние всех наук. Мы говорим здесь не о простой неполноте научного познания истин данной области, а о недостатках внутренней ясности и рациональности -
качеств, которых мы вправе требовать независимо от степени развития
16 науки» .
Второй пункт является развитием первого и связан с трудностями
«перевода» методологических представлений на уровень простых и ясных
правил исследовательской деятельности, изложенных в виде совокупности
позитивных утверждений. На сегодняшний день, насколько нам известно,
проблема такого «перевода» удовлетворительного решения не имеет . Кроме
того, современное методологическое знание по своей сути ограничено в
См. подр.: Методология в сфере теории и практики С. 76 и след. 16 Гуссерль Эдмунд. Логические исследования. Минск. Москва, 2000. С. 21. См. напр.: Методология в сфере теории и практики. С. 80.
возможностях представления в виде формулировок и требований формально-юридического уровня точности . Для нашего профессионального сознания безусловно, органически ориентированного на вербальную точность любых нормативных установлений, по аналогии с нормами позитивного права, восприятие «недостаточно четких» методологических установлений, видимо, представляет особую сложность. Отсюда, решая конкретные исследовательские задачи, мы не редко воспринимаем методологические установки как «размытые» постулаты общего (опять-таки, «философского») характера имеющие весьма неопределенное отношение к предмету нашего исследования.
Третий пункт, в связи с этим, касается специфики предмета методологического исследования. Основная трудность здесь в следующем. Если объектом позитивной юриспруденции является право, правовые явления, правовая действительность, то объектом методологического исследования в правоведении является сама юридическая наука как познающее право юридическое мышление19. Отсюда, юридическое методологическое исследование может быть только рефлексивным, т.е. стремящимся не столько к отображению в знании правовой реальности, сколько к осмыслению оснований, условий, форм и средств такого отображения20. Иначе говоря, методологически ориентированное научное сознание юристов вынуждено
18 С точки зрения И. Лакатоса ожидания, «что методология снабдит ученых сводом
механических правил для решения проблем», характерные для XVII - XVIII веков, сегодня
вообще не уместны. См.: Лакатос Имре. История науки и ее рациональные реконструкции //
Кун Томас. Структура научных революций. М., 2001.С. 458
19 В других терминах, методология имеет своим объектом «науку как систему,
порождающую научное знание». Лекторский В.А., Швырев B.C. Методологический анализ
науки. // Философия. Методология. Наука. М., 1972. С. 10.
20 Впрочем, как и любое методологическое исследование науки. См.: Юдин Э.Г.
Методология науки. Системность. Деятельность. М., 1997. С. 35.
обращаться не к праву, а, прежде всего, к самому себе, своим основаниям, правилам и средствам познавательной деятельности . Отсюда, содержание конкретного методологического исследования создается анализом действительности научного познания права, а эмпирической областью становится, в первую очередь, сама юридическая наука. Такой способ работы может предопределить упреки, как минимум, по поводу «недостаточного» внимания исследователя к традиционно актуальным теоретическим проблемам нашего правоведения, анализу действующего законодательства и юридической практики, отсутствия значимых для конкретной законодательной или правоприменительной деятельности предложений и т.п.
Этот «недостаток» отягчается тем обстоятельством, что актуальность методологической проблематики общенаучного уровня не являющаяся органичной для отраслевых юридических наук, не проявляется естественным образом и в общетеоретическом горизонте. В действительности общей теории права методологическое и теоретическое знание находятся в неразрывном единстве. Поэтому, выделение собственно методологических проблем требует особого рода методологической рефлексии, т.е. особого анализа самого теоретического познания права. Другими словами, методологическое исследование и в общей теории права обращено, например, не к понятию права или процесса правового регулирования, а к основаниям и способам построения данных понятий в юридической науке, не к правоотношениям или юридическим фактам, а проблемам построения частных научных теорий правоведения. Это, учитывая современный прагматизм даже теоретического юридического сознания, может стать еще одной причиной отношения к методологическим проблемам правоведения как проблемам преимущественно «отвлеченно-философским», не исключенного сегодня даже среди отдельных
По образному выражению Д.А.Керимова, методология «есть мышление, обращенное вовнутрь себя». Керимов Д.А. Методология права. С. 7.
теоретиков права. Тем не менее, без собственных специальных методологических исследований юридическая наука имеет явно незавидное будущее22. Для юридических исследований, ориентированных на современные требования к науке и научному знанию, методологическая состоятельность является фундаментальным условием научной корректности, теоретической обоснованности результатов. Особенно, учитывая крайнюю сложность природы права, явлений правовой действительности. В этом смысле, перефразируя Т.Куна, можно сказать: право слишком сложное явление, чтобы изучать его случайным образом .
Как первоочередные для методологического исследования проблем правоведения сегодня можно обозначить самые разные аспекты и направления. В качестве таковых указываются, например, проблема категориальных средств юриспруденции, вопросы онтологии, гносеологии и аксиологии юриспруденции, строение общей теории права, особенности правопознания и многое другое. Вместе с тем, с учетом ранее изложенного, на данном этапе развития нашей юридической науки, может быть, самой актуальной методологической проблемой является ее «самопонимание» и «самоопределение». Другими словами, для понимания современного положения дел в методологической сфере нашего правоведения, «внешние» характеристики с позиций современного науковедения должны быть дополнены обращением к его «внутренней» ситуации, т.е. методологической самооценке юриспруденции и ее основаниям. Как мыслит себя наше правоведение сегодня? Как видит свое будущее, свое место и роль в сфере современного научного мышления, культуре и обществе? От ответа на эти и
22 Хотя бы потому, что, независимо от различия оценок роли и возможностей методологии в
научном познании, сегодня, фактически, общепризнанно, что именно методология «дает
нам наилучшие шансы приблизиться к истине». См.: Лакатос И. Указ. соч. С. 490.
23 «...природа слишком сложна и разнообразна для того, чтобы можно было исследовать ее
вслепую...». Кун Т. Структура научных революций. М., 2001. С. 149.
подобные вопросы, думается, не в последнюю очередь зависит возможность обозначить наиболее важные методологические проблемы, стоящие сегодня перед исследователями права. Данные соображения, во многом, определяют логику дальнейшего исследования.
Осознавая все сложности, как уже упомянутые, так и обозначаемые в последующем изложении, диссертант далек от претензии на охват всей сферы методологических проблем нынешней юриспруденции и, тем более, их исчерпывающее решение. Основной смысл своей работы автор видел в обозначении и исследовании тех вопросов, которые, с его точки зрения, являются сегодня первоочередными и позволяют с определенной степенью завершенности получить комплексное представление состояния, тенденций и значения методологической сферы правоведения в современной ситуации.
Цель и задачи работы.
Цель работы состоит в обосновании необходимости и актуальности рассмотрения методологии современного правоведения как самостоятельного направления юридической науки, определяющего фактора развития ее предмета и метода.
Для достижения сформулированной цели в работе поставлены следующие исследовательские задачи:
выделить и обосновать аспекты анализа методологической ситуации в современной науке права, провести теоретико-методологический анализ проблем и тенденций российского правоведения в условиях кардинальных социокультурных изменений;
проанализировать эволюцию и современные характеристики категорий «наука» и «методология», соотношение теоретического и методологического знания, рассмотреть исторические границы, этапы и особенности процесса формирования юридической науки в контексте становления научного сознания и методологических традиций;
показать различие методологических и теоретических исследований в науке права, рассмотреть актуальные вопросы предмета и метода юридической науки, роль методологических разработок в развитии современного правоведения.
Научно-информационную и теоретическую основу исследования составляют разработки исследователей в сфере философии, социальных и гуманитарных наук. Прежде всего, это труды таких современных правоведов, как С.С. Алексеев, В.К. Бабаев, В.М. Баранов, A.M. Васильев, А.Б. Венгеров, Н.А. Власенко, Н.Н. Вопленко, О.С. Иоффе, В.Б. Исаков, В.П. Казимирчук, В.Н. Карташов, Д.А. Керимов, В.А. Козлов, В.В. Копейчиков, О.А. Красавчиков, В.Н. Кудрявцев, О.Е. Кутафин, В.В. Лазарев, В.И. Леушин, Е.А. Лукашева, М.Н. Марченко, Н.И. Матузов, B.C. Нерсесянц, В.Д. Перевалов, А.К. Пионтковский, Ф.М. Раянов, И.С. Самощенко, А.П. Семитко, В.Н. Синюков, К.И. Скловский, Л.И. Спиридонов, В.М. Сырых, Ю.А. Тихомиров, Ю.Г. Ткаченко, А.Ф. Черданцев, В.А. Шабалин, А.С. Шабуров, Л.С. Явич, В.Ф. Яковлев и др.
Существенное влияние на формирование концепции исследования оказали труды представителей российского дореволюционного правоведения (в частности, таких авторов, как Н.Н. Алексеев, Б.А. Кистяковский, Н.М. Коркунов, П.И. Новгородцев, А.И. Покровский, Ф.В. Тарановский, Е.Н. Трубецкой, В.М. Хвостов, Б.Н. Чичерин, Г.Ф. Шершеневич) и исследования немецких юристов XIX века (Р. Иеринг, Г.Ф. Пухта, Г. Радбрух, Ф. Регельсбергер, Р. Штаммлер и др.).
Ряд развиваемых в диссертации идей опирается на работы современных западных исследователей права (Ж. - Л. Бержель, Г. Дж. Берман, Р. Давид, X. Кетц, К. Цвайгерт, A. Kaufmarm, R. Bernd, К. Adommeit, A. Podlech, К. Riebschlager, P. Siegenthaler, R. Zippelius).
Характер диссертационной работы обусловил обращение к широкому кругу философской литературы. Помимо философской классики (Платон, Аристотель, И. Кант, Г.В.Ф. Гегель, К. Маркс, Ф. Энгельс и др.) это работы по проблемам науки отечественных авторов таких, как Б.С. Грязнов, B.C. Библер, И.В., Блауберг, И.А. Ильин, В.А. Канке, A.M. Коршунов, Л.М. Косарева, В А. Лекторский, И.П. Малинова, В.В. Мантанов, А.А. Пископпель, М.А. Розов, В.М. Розин, В.Н. Садовский, B.C. Степин, В.П. Филатов, Э.М. Чудинов, B.C. Швырев, Г.П. Щедровицкий, Э.Г. Юдин и др., а также ведущих зарубежных исследователей, в числе которых Г.Х. фон Вригт, Х.-Г. Гадамер, Э. Гуссерль, В. Дильтей, Т. Кун, И. Лакатос, К. Поппер, Г. Риккерт, П. Фейрерабенд, М. Фуко, М. Хайдеггер и др.
Изучались также работы по проблемам методологии научного исследования представителей других гуманитарных (Л.С. Выготский, М. Блок, Л. Февр) и естественных наук (Г. Вейль, В. Гейзенберг).
Методологическую основу образуют общие принципы научного познания, подходы и методы, традиционно относящиеся к методологическому аппарату социальных и гуманитарных наук и получившие распространение в теоретико-правовых исследованиях. В их числе принципы диалектики, в частности, - развития предмета исследования, его логической определенности, исторической конкретности и диалектической связи между логическим и историческим способами познания, системности и всесторонности исследования; общенаучные подходы: системный, генетический, деятельностный; методы анализа и синтеза, теоретического моделирования, исторической реконструкции, аналогии, экстраполяции, и др.
По общей характеристике методологической основы реферируемая диссертация является теоретическим и методологическим исследованием, соответствующим предметным областям теории государства и права и методологии юридической науки.
Объектом исследования является юридическая наука как явление социальной действительности и фрагмент культуры общества, представленная своими основными закономерностями и тенденциями и взятая в ее становлении, функционировании и развитии.
Предметной областью исследования выступают:
процесс познания государства и права, как особая деятельность по производству и систематизации знаний о государстве и праве, рассматриваемая в рамках философии науки и методологии научного исследования,
особенности и тенденции современного этапа развития российского правоведения в условиях переходного общества, их интерпретации в правовой идеологии, анализ в философских, методологических и юридических исследованиях,
теоретико-методологический аппарат современного правоведения, проблемы, условия и средства его развития.
Научная новизна исследования и положения, которые выносятся на защиту.
В диссертации впервые в современном отечественном правоведении предпринят анализ его теоретико-методологических проблем как комплексное исследование юридической науки, в рамках которого соединены методологическая реконструкция процесса возникновения и развития юридической науки в контексте европейской традиции права и смены типов научной рациональности (методологий), теоретико-методологический анализ советского и современного этапов российского правоведения в социокультурном контексте, исследование основных концептуализации
предмета и метода юридической науки в рамках современных методологических подходов к научному познанию.
На защиту выносятся следующие, содержащие новизну положения.
1. Показывается, что современная социокультурная ситуация требует
анализа методологических проблем современного правоведения в контексте
идущих сегодня изменений общемирового, национального и
«внутринаучного» уровня. К ним отнесены глобальный кризис научного
способа познания, характеризующийся неустойчивостью тенденций,
неясностью закономерностей и размытостью ценностно-целевых структур
переходный этап российского общества, неопределенность философско-
методологических оснований юридических исследований. Вследствие чего
перед современным правоведением встает принципиально новый, уникальный
по историческому масштабу и гносеологической сложности класс проблем,
требующих от юристов кардинального повышения усилий по исследованию
фундаментальных проблем своей науки, осмысливанию ее философских
оснований и разработке методологических средств.
Обосновывается, что наиболее существенным «внутринаучным» процессом современной науки права является не переход от марксизма к альтернативным философско-методологическим основаниям юридических исследований, а переход от монистической методологии к философско-методологическому плюрализму.
Осуществлена методологическая реконструкция становления и развития юридической науки, показавшая, что догматический анализ, философское осмысление и теоретическое исследование возникали на определенных его этапах как подходы к познанию права, содержат собственные социальные и культурные смыслы, имеют различное назначение и требуют различных методологий.
4. Обосновывается, что научно-теоретические исследования права
осуществляются в рамках философии науки, методологии позитивизма. В
данном контексте обосновывается необходимость и развивается идея различения научного и юридического позитивизма в современном правоведении.
5. Предлагается и обосновывается подход к оценке практической
значимости теоретических исследований, в соответствие с которым они имеют
практическое значение, если способны в форме конкретных разработок
теоретических конструкций или методологических принципов повлиять на
правовую действительность, юридическую деятельность, юридическое
мышление или правовое сознание.
6. Рассматривается объект и предмет научных исследований.
Анализируются методологические смыслы различения объекта и предмета
юридической науки, показывается, что данное различение является
основанием для утверждения о самостоятельности методологии правоведения
как направления юридической науки. Обосновывается корректность
различения объекта и предмета науки в теоретических исследованиях,
показывается отсутствие оснований для такого различения на уровне
юридического позитивизма, догматического анализа права.
7. Вводится представление о конструктивности предмета
правоведения. Обосновывается, что при многоаспектных исследованиях
возникает потребность не только в стандартном научном абстрагировании от
частностей и обращении к сущностным характеристикам правовых явлений,
но в особом соединении их разноплановых представленностей (аспектов) в
рамках некоторой практической задачи или теоретической конструкции.
8. Предлагается классификация понятий правоведения по критерию
способов формирования и роли в юридическом исследовании. Выделяются:
органические,
консолидированные,
ассоциированные.
Обосновывается методологический смысл выделения данных понятий в контексте проблемы многоаспектного характера юридических исследований, с точки зрения развития предмета правоведения.
9. Предлагается конструкция метода юридической науки как
организованной на формальных основаниях системы типов исследовательских
средств. Системообразующим основанием для такого представления метода
является сформировавшаяся в правоведении парадигма, как обусловленная
соответствующей философской картиной мира, господствующими
гносеологическими установками исходная концептуальная схема постановки
проблем и организации средств их решения.
10. Рассмотрено методологическое значение юридических
конструкций. Предложен дополнительный критерий различения юридических
конструкций и теоретических моделей по отношению к объекту и предмету
юридической науки.
Научная и практическая значимость проведенного диссертационного исследования состоит в том, что оно закладывает основы комплексного подхода к фундаментальным проблемам юридической науки. Расширяет границы методологических исследований в правоведении, что позволяет соединить преимущества современной методологии науки с потенциалом теоретических и практических традиций юриспруденции. Содержит разработки, которые могут быть использованы исследователями теоретических и методологических проблем правоведения как в общей теории права, так и отраслевых исследованиях. Позволяет на новом уровне реализовать проектный подход к законотворческой деятельности. Содержит материал для новаций в области образовательных программ и преподавания фундаментальных юридических дисциплин в высших учебных заведениях.
Апробация результатов исследования. Основные положения и выводы диссертации отражены в монографии и других публикациях автора, излагались на различных научно-практических конференциях и научных семинарах. Результаты исследования легли в основу курса «История и методология юридической науки», разработанного в рамках федерального компонента программы магистерской подготовки в Уральской государственной юридической академии, используются в преподавании спецкурса «Юридическое мышление» и дисциплины «Теория государства и права».
Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, четырех глав, подразделенных на параграфы, заключения и списка используемой литературы.
Философско-методологические основания советской юридической науки
В принципе, критика состояния методологических исследований в нашей науке, если исходить из целей формирования в России гражданского общества, построения демократического правового государства, рыночной экономики и т.д., вполне оправдана. Даже только по основаниям характера возникающих в правоведении, в связи с указанными целями, проблем и масштаба исследовательских задач именно методология становится одной из наименее разработанных областей нашей науки и в первую очередь - в плане общей теории права. Причина этого, на первый взгляд, выглядит почти банальной и связывается, главным образом, с двумя обстоятельствами: объективно обусловленной деактуализацией в современной российской юридической науке марксистских гносеологических установок и отсутствием, при этом, сложившихся философско-методологических подходов, альтернативных марксизму. В явном или неявном виде, но именно эти обстоятельства служат основанием и определяют сегодня пафос критических оценок состояния российской юридической науки.
В целом, такое видение вполне понятно и имеет свои резоны. Вместе с тем, на данном этапе исследований, суть сложившейся сегодня в нашей науке методологической ситуации определяется, пожалуй, не столько деактуализацией марксистских гносеологических установок, сколько процессом обращения юристов к иным, немарксистским философско-методологическим традициям. Отсутствие в сегодняшней юридической науке философско-методологических концепций альтернативных марксизму не только по мировоззренческим основаниям, но и по уровню теоретической разработанности, и масштабам реализованное в исследовательской практике вполне естественно. Очевидно, что в советский период они возникнуть не могли в принципе, а для их появления в постсоветской юриспруденции требуется иной период времени и иной масштаб усилий научного сообщества. Поэтому для понимания сегодняшней ситуации в методологии правоведения важнее фиксировать не отсутствие альтернативных марксизму философско-методологических подходов к праву, а степень исследовательской активности в данной сфере юридической науки.
Что же касается влияния официального марксизма на формирование сегодняшней ситуации в области методологии правоведения, то оно исключительно велико независимо от оценки исторической судьбы марксистского учения. Это предопределено уже самим фактом многолетнего существования нашей юридической науки в рамках официальной доктрины марксизма. Под влиянием марксизма сложился понятийный аппарат, язык юриспруденции, многие теоретические конструкции, исследовательские нормы и, может быть, самое главное — определенный стереотип методологического мышления юристов.
Суть данного стереотипа состоит в том, что на протяжении многих десятилетий, в силу официального господства в стране марксистского учения, отечественное научное юридическое сознание относилось к методологии правовой науки почти исключительно нормативно, а не рефлексивно. Императивное политическое «вменение» материалистической диалектики как единственно верной методологии научного познания ограничило исследовательские возможности правоведов в данной области, в основном, интерпретацией (в жанре «творческого применения») тех или иных постулатов марксизма применительно к юридической предметности. И хотя протесты против механического распространения категорий материалистической диалектики на область права встречались в литературе нередко, собственно методологические, проблемные исследования, предполагающие критику философских оснований и методологических установок юридической науки, по сути, исключались. Реальные возможности здесь ограничивались, в основном, простой комбинаторикой частных методов правоведения, «по принципу» находящихся в рамках разного рода «модификаций» материалистической диалектики. Словом, существовавшая методология исследования права в нашей науке, по сути дела, не проблематизировалась и разрабатывалась, а обосновывалась и реализовалась. Причем, надо признать, реализовалась тотально и безусловно, хотя в массовой научно-исследовательской практике, как правило, достаточно декларативно.
Сложившееся в этих условиях наше теоретическое правосознание может быть охарактеризовано с двух сторон.
С одной стороны, можно утверждать, что для советских юристов марксистская методология являлась своеобразным «символом веры», унифицированным набором законов и категорий, «методологических формул», неукоснительно применяемых в их научной деятельности, правда, с оговоркой: «сообразно специфике исследуемых объектов»3.
Наука и методология: понятие и основные характеристики научного познания
Принято считать, что методологические исследования, неизменно актуальные уже в силу самой сущности науки, приобретают особую остроту и значимость в периоды коренных преобразований общества. Данный тезис интерпретировался и в юридической науке . Однако важно обратить внимание на то обстоятельство, что в эти периоды любая методологическая проблематика может конструктивно исследоваться только при условии развернутого обращения науки к своим философским основаниям, достижениям методологии современного научного познания, осмысления собственного места в системе наук и роли в сложившейся социокультурной ситуации . Таким образом, сегодня исследования методологических проблем
В методологических исследованиях термины: «социокультурная ситуация», «социокультурные смыслы», «социокультурное значение» и т.п. фиксируют своеобразный «дуализм» рассмотрения науки в качестве феномена культуры, имеющего как собственные законы функционирования и развития, так и находящегося в отношениях взаимовлияния с социальной действительностью. В частности, такое отношение достаточно отчетливо формулировал Мартин Хайдеггер, который писал: «В соответствии с распространенным представлением мы обозначаем область, внутри которой развертывается духовная и творческая деятельность человека, именем «культура». К ней относят и науку, ее развитие и организацию. Наука ставится тем самым в ряд ценностей, которыми человек дорожит, к которым он по разным побудительным причинам обращает свой интерес.
Однако пока мы берем науку только в этом аспекте культуры, мы не сможем измерить всей глубины ее существа». Преодолевается такое отношение к науке, по мнению автора, «путем описания современного научного производства. Подобное изображение смогло бы показать, как вот уже долгое время науки все решительней и вместе с тем неприметней юридической науки нуждаются в самом широком философском, науковедческом контексте, обращении к методологическим представлениям иных наук и общим проблемам современной методологии научного познания. В первую очередь, сказанное относится к общим представлениям о науке и методологии.
В современной литературе отмечается достаточно осторожное отношение к возможности дать исчерпывающее определение науки3. В зависимости от исследовательских контекстов наука может пониматься как социальный институт, форма духовного производства, способ познания, система знаний, деятельность по производству и организации знаний и т.д.4 Еще меньше определенности в отношении методологии. Общим для подавляющего большинства определений науки и методологии является, пожалуй, только указание на то, что суть науки сводится к производству и организации знаний о природе и обществе, а методологии - к выработке принципов построения, форм и методов научно-познавательной деятельности. Подобное обобщенное понимание науки и методологии достаточно распространено, однако для целей методологического исследования нуждается в значительных уточнениях, поскольку может получать существенно различающиеся содержательные интерпретации, принципиально влияющие, в частности, на понимание особенностей научного познания и отношения к нему методологии.
Это проявляется, например, во взглядах на возникновение науки. Указываются следующие точки зрения по данному вопросу:
- наука существовала всегда, поскольку «органически присуща» практической и познавательной деятельности человека;
- наука возникла в Древней Греции в V веке до нашей эры, когда впервые произошло соединение знания с его обоснованием;
- становление науки начинается в Западной Европе в XII - XIV веках и связано с актуализацией математики и опытного знания;
- наука начинается с XVI - XVII века работами Кеплера, Гюйгенса и особенно Галилея и Ньютона, создавшими «первую теоретическую модель физики на языке математики»;
- наука возникает в первой трети XIX века с объединением исследовательской деятельности и высшего образования6.
Различные философско-методологические традиции содержат существенно различающиеся видения и в отношении содержания научной деятельности, критериев научного знания. Прежде всего, представления о науке, научном познании и его методах менялись, как известно, в ходе исторического развития. Это соотносят, как правило, с изменениями в основаниях выделения объектов научного исследования, гносеологических установках, способах обоснования научного знания, ценностного отношения к его статусу и т.д. - словом, всего того, что охватывается научным сознанием как сфера науки, укладывается в некоторую «логику» научного познания и что в современной науковедческой литературе объединяют понятием научной рациональности7.
В связи с задачами настоящей работы оправданно ограничиться обращением к данной проблематике только в той мере, в какой это необходимо для исследования особенностей генезиса юридической науки, ее гносеологических идеалов и методологических установок. Поэтому все дальнейшие рассуждения касаются анализа лишь наиболее распространенных представлений о возникновении современной науки, ее гносеологических основаниях и методологии научного исследования.
Объект и предмет юридической науки: методологический смысл различения
В современной методологии науки, как уже говорилось, принято различать объект и предмет науки . Такая методологическая установка отчетливо возникла в XIX веке, на этапе неклассической научной рациональности, когда произошел отказ от отношения к одной из конкретных научных теорий как единственно истинной и, в этом смысле, «разотождествление» исследуемого объекта и его «представленности» как теоретического описания. Суть ее усматривается в том, что «в противовес идеалу единственно истинной теории «фотографирующей» исследуемые объекты, допускается истинность нескольких отличающихся друг от друга конкретных теоретических описаний одной и той же реальности, поскольку в каждом из них может содержаться момент объективно-истинного знания. Осмысливаются корреляции между онтологическими постулатами науки и характеристиками метода, посредством которого осваивается объект. В связи с этим принимаются такие типы объяснения и описания, которые в явном виде содержат ссылки на средства и операции познавательной деятельности». Другими словами, если в классической рациональности научная теория считалась объяснением и описанием реального объекта таким, как он существует «на самом деле», то теперь обязательным требованием к научной теории становится предъявление, помимо описания объекта, оснований и средств ее построения. Это и приводит к гносеологической конструкции, в рамках которой научное сознание начинает исходить из различения объекта науки как внешней реальности, в философском смысле этого понятия, и ее теоретического описания средствами науки как предмета. Можно сказать, что возникновение, в связи с этим, необходимости многоплановых исследований методов научного познания, постановка проблемы соотнесения имманентных законов объекта и теоретических конструкций предмета и приводят к методологии науки в ее современном виде.
Подчеркнем, что данное различие существует только как гносеологическая установка. Другими словами, различение объекта и предмета науки следует понимать не как их самостоятельное, раздельное существование, а как изменение гносеологических представлений, выражающееся, в частности, в изменении способов обоснования научного знания, идеалов и норм доказывания в научном исследовании, представлений о научной истине и т.д. В гуманитарных областях, наверное, наиболее значимым следствием осуществленного различения явилась возможность обосновать рассмотрение в качестве научных объектов сложных саморазвивающихся систем. Для правовой мысли, развивавшейся до этого времени, главным образом, как юридическая догма или философия права, в связи с этим, возникли, как показывалось ранее, основания обратиться к познанию права по нормам научного исследования, приступить к разработке научной теории права.
Отношение к различению объекта и предмета науки в различных прочтениях, с разной степенью детализации и последовательности, нашло отражение и в юридической литературе. Так, в трактовке A.M. Васильева объектом теории государства и права «является вся сфера государственно-правовой жизни общества, т.е. государственно-правовая надстройка в целом», а в качестве ее предмета «выступает закономерное и необходимое, общее и существенное в данном объекте»
Отчетливо фиксирует свои основания в исследовании соответствующей проблематики B.C. Нерсесянц. «Объект - это то, что еще подлежит научному изучению с помощью познавательных средств и приемов соответствующей науки. В процессе научного изучения исходные эмпирические знания об объекте дополняются теоретическими знаниями, т.е. системой понятий об основных сущностных свойствах, признаках и характеристиках исследуемого объекта, о закономерностях его генезиса, функционирования и развития. Научное (теоретическое) познание тем самым представляет собой творческий процесс глубинного постижения изучаемого объекта в мышлении, в создании его мысленного образа (модели) в виде определенной системы понятий о сущностных свойствах данного объекта.
Эти искомые сущностные свойства объекта (в их понятийном выражении) и являются предметом соответствующей науки»
Обстоятельный анализ вопроса в контексте проблем структуры общей теории права осуществлен В.А. Козловым. С этих позиций, для автора принципиально, что «объект, его отдельные стороны и свойства не входят в систему науки. Понятия и предложения, описывающие реальный объект, его свойства, связи и отношения, законы его развития и функционирования, составляют неотъемлемую часть науки. В процессе познания формируется предмет науки, который предстает в виде идеализированного объекта науки, его теоретической модели»
