Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Основные идеи теократического государства 12
1. Теократический идеал как воплощение всеединства в обществе 12
2. Преодоление разделения Запада и Востока как условие достижения вселенской теократии 32
3. Христианская политика как основа для объединения государств 51
4. Роль российского государства в становлении вселенской теократии 66
Глава II. Теоретические проблемы нравственности, государства и права 89
1. Становление нравственно-правового идеала и проблема его реализации в человеческой истории 89
2. Происхождение, сущность и назначение государства 107
3. Понятие и сущность права 125
4. Соотношение нравственности и права 142
Заключение 163
Список использованной литературы 176
- Теократический идеал как воплощение всеединства в обществе
- Преодоление разделения Запада и Востока как условие достижения вселенской теократии
- Становление нравственно-правового идеала и проблема его реализации в человеческой истории
- Происхождение, сущность и назначение государства
Введение к работе
Актуальность темы исследования. В условиях смены общественного устройства, адаптации к новым нормам и общественно-правовым идеалам возрастает значение юридической науки, призванной изменить правовое мышление в непосредственной связи с потребностями формирования правовой культуры данного общества, раскрыть человеку подлинные правовые ценности. Исследование различных учений о праве и государстве помогает не только оценить политико-правовые реалии минувших дней, но и по возможности творчески применить их в современных условиях.
Функционирование государственной власти зависит не только от материального базиса, но и от существующих в обществе правовых идей, определяющих направление проводимой государством политики. Наиболее актуальной в наше время остается проблема приближения политико-правовых идей к насущным запросам общества и решение с их помощью общеисторических задач в русле прогресса и обновления. Многовековая практика развития общества свидетельствует о том, что оно может быть прогрессивным только тогда, когда основывается на идеях справедливости, свободы, общего блага и других норм общечеловеческой нравственности.
Несмотря на установленный в соответствии с Конституцией России 1993 г. идеологический плюрализм, социальные реформы невозможны без апелляции к каким-то фундаментальным идеям и ценностям, способным объединить граждан. Заполнить образовавшийся пробел пытаются религиозное мировоззрение и духовно-нравственные ценности, проповедуемые в Российской Федерации представителями различных конфессий. На всем протяжении существования Российского государства обращение к религиозно-нравственным ценностям было более всего характерно для переломных, кризисных моментов истории.
учреждая первосвященническую власть св. Петра, Христос не упраздняет тот монархический образ правления, который был свойственен Римской империи. Вл. Соловьёв считает, что, упраздняя ложный абсолютизм языческого Рима, Христос вкладывает новое содержание в эти традиционные формы. Тем самым он утверждает и увековечивает всемирное царство Рима, давая ему новую теократическую основу. Отсюда, как указывает Е. Трубецкой, Вселенская Церковь для Вл. Соловьёва «не что иное как пресуществленный Рим», царство которого - «постоянные рамки царствия Божия на земле» .
Несмотря на проповедь свободной теократии, Вл. Соловьёв четко определяет себя сторонником иерархии, которая должна сохраняться во всем, ибо низшее должно подчиняться высшему, а не наоборот. Иерархия нравственного начала организуется, прежде всего, в Церкви, откуда она сходит на другие, низшие ступени общественной системы. «Что общий строй церкви есть строго иерархический, а отнюдь не демократический, это достаточно явствует из того, что полнота данной апостолами власти видеть и решать, ничем не ограничена и о каком-нибудь участии народа в этой власти нет и речи» . Первое, что требуется от человека, чтобы войти в Царство Божие - безусловное послушание Божьей воле. Внутреннее соединение человека с Богом имеет три ступени на пути к истинной теократии: «покорность власти, признание авторитета и участие в совете Божием»3.
Существуя во внешней среде общества и государства, Церковь не может от них отделиться, но она должна, воздействуя на эту среду своей духовной силой, постепенно уподоблять и государство, и гражданское общество началам любви и согласия. Вот для такого воздействия на мирское общество и существует иерархия церковная, предназначение которой: «своим авторитетом и влиянием служить духовному объединению
1 См.: Трубецкой Евг. Миросозерцание Вл. Соловьёва. В 2-х т. - М: Путь, 1912 . T.1 - С. 549
2 Соловьёв В. С. Россия и вселенская церковь. - Минск: Харвест, 1999. - С. 507
3 Соловьёв В. С. История и будущность теократии // Соловьёв В. С. Собрание сочинений в 8-тт. - СПб., Б. г.
Т. 4. - С.ЗОЗ
человеческого общества, вводя присущее церкви начало любви в жизнь гражданскую и дела государственные, и не словами только молясь, но и делами заботясь о том, чтобы имя Боэюие святилось в людях, чтобы царствие Боэюие пришло в мир, и чтобы воля Боэюия исполиилась не на небе только, но и на земле» .
В Церкви начала свободы и единства находятся в тесном взаимодействии - чем больше в ней свободы, когда каждый член ее проявляет свои особенности, тем больше, а значит, и крепче единение всех членов тела Христова, связанных внутренней органической связью. Такое единение Вл. Соловьёв называет единством нравственного совершенства, которое не исключает, а предполагает как послушание иерархическому авторитету, так и деятельное участие в многообразии церковной жизни.
Анализируя вышесказанное, следует лишь один вывод: требуется полное осознанное подчинение воле вышестоящих иерархов. Словосочетание «свободное подчинение» фактически выступает в роли словосочетания «осознанное подчинение». А свобода, как таковая, для Вл. Соловьёва является лишь фикцией, с помощью которой он придаёт внешний демократизм своим крайне реакционным опусам.
Земное человечество для выявления и развития единства в своей внутренней жизни нуждается во внешнем социальном организме, определяющем и направляющем это развитие. Для управления этим процессом и создается социальное учреждение - Церковь, божественная по своему происхождению и человеческая по средствам действия. Для того, чтобы вести общественную жизнь к божественной цели, «необходимо, чтобы в Церкви было облеченное божественным авторитетом вселенское управление» . Это управление, по Вл. Соловьеву, должно быть определенным и явным, постоянным и пребывающим, божественным и
1 Соловьёв В. С. О духовной власти в России // Соловьёв В. С. Собрание сочинений в 8-тт. - СПб., Б. г. Т. 3 -
С. 207
2 Соловьёв В. С. Россия и вселенская Церковь. - Минск: Харвест, 1999. - С. 370
человеческим. Верховная власть Церкви должна всегда сохранять свой чисто монархический характер, давая простор другим формам правления, сообразным времени и месту. Обратная связь приводит в данном случае к грехопадению - отсюда уважение к монархии и неприятие демократии как общественного строя. Христос предвидел, по словам Вл. Соловьёва, необходимость именно монархического начала, передав одному апостолу неделимую власть в Церкви - это единственный образ правления, который и соответствует величию Божества, и позволяет осуществлять всеединство в действительности.
Большинство исследователей трудов Вл. Соловьёва сходятся во мнении, что его всемирная теократия воспринималась как грандиозная и отнюдь не удачная утопия. Свой анализ сочинений Вл. Соловьёва 80-х гг. XIX века Евг. Трубецкой так и именует - «период утопический». Однако нельзя забывать, что именно в этот период общественно-политическая жизнь России была буквально пропитана не только разнообразными модификациями революционных идей, но прежде всего - бесчисленным набором утопических концепций, которые представлялись большинству вполне осуществимыми1. Тот же Евг. Трубецкой писал: «Учение Соловьёва зародилось в насыщенной утопиями духовной атмосфере второй половины прошлого столетия; но ведь в той же атмосфере родились и некогда жили и мы - его современники: утопия социального реформаторства, утопия национального мессианства, утопия посюстороннего преображения вселенной - все эти мечты, окрашивающие в «розовый» цвет первоначальную точку зрения Соловьёва, когда-то в той или иной форме владели и нашим воображением»2.
Теократическая утопия Вл. Соловьёва в большей степени признавалась на Западе, чем в его родной стране. Как дань тому, что автор придавал
1 Кантор В. К. Вл. Соловьёв: имперские проблемы всемирной теократии // Вопросы философии. - 2004. № 4.-
С. 38
2 Трубецкой Е. H. Миросозерцание Вл. Соловьёва. В 2-х тт. - М: Путь, 1912. Т.I. - С. 8-9
большее значение католицизму, как более совершенной форме христианства. Как указывал Евг. Трубецкой, предложенное мыслителем социальное триединство пророка, первосвященника и царя «в лучшем случае не принимается всерьез или прощается Соловьёву как чудачество великого ума»'. В идее вселенской теократии он выделяет как положительные элементы, еще до конца не оцененные людьми, так и ряд существенных заблуждений.
Первое, самое яркое, противоречие, отмеченное Евг. Трубецким, это отсутствие достаточной определенности и ясности в идее теократии. В различных произведениях Вл. Соловьёва она определяется далеко не одинаково. С одной стороны, теократия для него - свободное соединение человека с Богом. Она является окончательной целью человеческой жизни, соединением земного с небесным. С другой - теократия предстает в его произведениях как церковно-государственный строй, как соединение церковной и монархической властей. Но государство - по существу своему организация принудительная, значит, и теократия не будет носить свободный характер. И такая форма организации, если следовать Вл. Соловьёву, не может иметь безусловное значение - она носит земной, временный характер. Фактически уже Трубецкой отмечает заметную эклектичность учения о теократии Вл. Соловьёва.
Еще один весьма сложный вопрос, который подмечает Евг. Трубецкой, не был разрешен в произведениях Вл. Соловьёва. Насколько в действительности теократия Вл. Соловьёва является свободной? Если рассматривать его теократию как христианское государство, то как быть с людьми другого исповедания? Возможно ли свободное вхождение в это царство? Или это будет насильственное присоединение, пусть даже им во благо, как определял Вл. Соловьёв? Он признавал, что одни и те же карательные меры государства против еретиков будут являться
1 Там же, С. 489
зо дозволительными или недозволительными, в зависимости от цели применения. Но при этом подходе можно ли говорить о свободе в таком государстве? В своей теократии мыслитель не уделяет достаточного внимания положению отдельной личности. Акцент им делается на взаимодействие управляющих ею властей - царства и священства. Требуя подчинения царской власти и духовному авторитету Папы, он подчеркивает чисто нравственный характер такого подчинения. Но чем же тогда такая теократия будет отличаться от большинства других государств, где, в сущности, признается нравственная обязанность правителя действовать по совести? Такая теократия, где нравственная обязанность зависит только от личных качеств и доброй воли царя, уже не будет, как замечает Ев. Трубецкой, являться свободной теократией1. Кроме того, Вл. Соловьёв не допускал никакого ограничения власти монарха в теократии со стороны народа, рассматривая такую возможность как проявление антихристианского и антирелигиозного начала. Поэтому, делает вывод Евг. Трубецкой, «свободная теократия» Вл. Соловьёва - такой же абсурд, как «круглый квадрат» и «деревянное железо»2.
Подводя итог данной части исследования следует сделать вывод о том, что теократический идеал Вл. Соловьева фактически является довольно эклектичной смесью из идеи всеединства троичного разделения властей, при признании первенства духовной власти, монархизма, мистицизма и прочих расхожих заблуждений 80-х гг. XIX века. При этом, никакой чёткой системы во взглядах Вл. Соловьёва не просматривается. Обо всех используемых им основных терминах, таких как Церковь, всеединство, свободное подчинение, вселенская теократия, даже сам мыслитель, по-видимому, не имеет достаточно чёткого представления. В зависимости от цели изложения или положения, которое в том или ином случае пытается обосновать автор, он придает каждому из этих терминов в разных ситуациях различный смысл.
'Там же, С. 471 2 Там же, С. 469
Обобщая труды Вл. Соловьёва, касающиеся теократического государства, можно сделать вывод о религиозно-монархической направленности мировоззрения мыслителя, утопичности его идей, прикрытых философскими рассуждениями о внутренней свободе и добровольном самосовершенствовании.
Но несмотря на все недостатки и утопичность, теократию Вл. Соловьёва необходимо рассматривать как пусть и не очень удачную, но все же попытку разрешения стоящих перед обществом проблем. Его модель теократического устройства — это свободное соединение (внутреннее и внешнее) человечества с Божеством. Она отличается от утвердившихся взглядов на теократию как форму правления, при которой глава государства одновременно является и его религиозной главой. Теократия представлялась Вл. Соловьёвым как нераздельное единство священнической, царской и пророческой властей при верховенстве религиозно-нравственных норм, которым должны подчиняться все сферы жизни общества. Государство, стремящееся воплотить в жизнь религиозные идеалы, берущее на себя выполнение внешних религиозных функций и признающее юридически равную силу за церковным и светским правом, является теократическим.
Особую роль в процессе достижения религиозного идеала играет у Вл. Соловьёва Церковь, рассматриваемая им как, прежде всего, социальный институт. При этом непосредственное участие Церкви в политической борьбе обмирщает ее жизнь, ведет к потере духовности. Не Церковь должна приспосабливаться к мирской жизни, а мирская действительность обязана изменяться по образу Церкви как нравственной организации человечества. Признавая над собой авторитет христианской религии, государственная власть уже не выступает как орудие произвола и насилия. Она одухотворяется религиозно - нравственными принципами, ставя себя на службу Церкви. Государство и Церковь должны помогать друг другу в
осуществлении своего предназначения, не упраздняя свободы и самостоятельности каждого в его собственной автономной области.
Сегодня, в современной России, церковь и государство стоят перед проблемой отыскания новых путей взаимного общения. И какой это будет путь, во многом зависит от того, насколько будет учитываться предыдущий духовно-нравственный опыт их сотрудничества. Но, созвучно основополагающим идеям Вл. Соловьёва, сегодняшняя православная церковь определяет, что пути влияния церковной власти на общество должны проходить не через политику, а через души людей.
2. Преодоление разделения Запада и Востока как условие достижения
вселенской теократии
Развитие и становление вселенской теократии представлялось Вл. Соловьёву как далеко не простое и не легкое дело. И главным препятствием на пути ее достижения он считал историческое разделение единой христианской церкви на две части - Восточную и Западную. Это было не просто распадение единого христианского учения на православие и католицизм, но разделение единой власти Христовой.
Церковь как объект мирового исторического процесса в своем развитии, по Вл. Соловьёву, подчинена общей диалектической схеме: целое - частное - целое. Первоначально существовала единая вселенская церковь, потом произошло ее историческое разделение на католическую и православную.
Поскольку Богочеловечество выступает в концепции мыслителя как проявление всеединства в социуме, то христианское единство в его глазах есть первая ступень осуществления всеединства в человеческих отношениях. Соединение церквей он считает началом практического осуществления всемирной теократии. Консолидирующую роль в теократии Вл. Соловьёва,
роль теоретического фундамента, призвано сыграть христианство, как самая совершенная форма религиозного сознания, а роль практического фундамента — единая кафолическая (вселенская) христианская церковь. Поэтому первая задача на пути осуществления теократического идеала - это восстановление нарушенного единства между православной и католической церквями.
В «Оправдании добра» Вл. Соловьёв следующим образом видит последовательность осуществления идеи всечеловечества: «В истории новых времен для нашего вопроса самое важное значение имеют три общих факта: 1) развитие национальностей, 2) соответственное развитие международных связей всякого рода и 3) географическое распространение культурного единства на весь земной шар»1. Но правильному развитию наций и международных связей препятствует сложившееся разделение между Востоком и Западом.
Слова Ф. Достоевского о том, что русский человек - прежде всего всечеловек, применимы более всего к Вл. Соловьёву. Эта «русская тоска по всечеловечеству», по словам Н. А. Бердяева, приводит Вл. Соловьёва к постановке и попытке разрешения проблемы Востока и Запада, воссоединения двух миров в христианское всечеловечество. Данный вопрос волновал лучшие умы России того периода и даже, замечает Н. А. Бердяев, русское национальное самосознание зарождалось в постановке проблемы Востока и Запада2.
Исторически Восток и Запад сложились различно в выражениях их культурно-общественных начал и деятельности. Под Востоком Вл. Соловьёв имеет в виду в основном Ближний Восток и Египет, а под Западом -Древнюю Грецию, Рим и затем Европу. Разницу между Востоком и Западом по Вл. Соловьёву хорошо выразил уже Геродот - в основе восточной культуры лежит подчинение человека сверхчеловеческим силам. Основание
1 Соловьев В. С. Оправдание Добра // Соловьев В. С. Сочинения в 2-х т. - М., 1988. Т. 1 - С. 472
2 Бердяев Н. А. Душа России // Русская идея: Сборник. - М.: Айрис -пресс, 2002. - С. 227
западной культуры покоится на самодеятельности человека. Культура восточных народов образовалась на почве родового быта. Культура Запада выросла на основании дружинного строя. По Аристотелю, на Востоке народ слагался из управляемых целых родов. Отсюда вытекала монархия. На Западе народ слагался их вольных индивидуумов. Отсюда происходит республика.
Главные черты нравственного идеала на Востоке - смирение, покорность, которые легко выливаются в раболепство, косность, апатию, переходя в застой и замкнутость. В общественно-политической жизни восточные народы выработали патриархальную деспотию. Вся их жизнь и деятельность подчинялись религии. Это подавляло человека. Культура западных народов, греков и римлян развивалась в республиках. Их города были основаны дружинами вольных пришельцев. Характеру западного человека присущи независимость, энергия, а также гордость, упрямство. Его общественно-политическая жизнь определялась самоуправлением.
Духовная и культурная жизнь человека на Западе более свободна от религии. Вместо нее здесь процветали философия, свободная поэзия. В итоге Запад и Восток находились на противоположных духовных и культурных полюсах, и их общественное и государственное развитие также различно.
По Вл. Соловьёву христианству принадлежит особое назначение в движении человечества к теократическому идеалу - превзойти расовые и этнические деления и примирить восточные и западные культурные и общественные начала: «в Христе находят свою полноту и удовлетворение исторический Восток и исторический Запад»1. Но христианская церковь не поняла своего назначения в истории и разделилась на восточную и западную ее части. На Востоке победил исключительный монизм - господство надиндивидуального божественного начала, не оставляющего места для самостоятельности и свободы человека. На Западе получил
' Соловьёв В. С. Великий спор и христианская политика // Соловьёв В. С. Спор о справедливости. - М.: Эксмо-пресс, 1999. - С. 225
гипертрофированное развитие принцип индивидуализма, свободы в ее отрицательном понимании, как освобождения от единства, что привело к господству хаоса. Истина оказалась разорванной: восточный мир утверждает «бесчеловечного Бога», а западный - «безбожного человека». Вслед за славянофилами молодой Вл. Соловьёв выносит суровый приговор порокам западной капиталистической цивилизации.
О кризисе Запада много писали и в самой России, и в Западной Европе того времени, причем причины указывались диаметрально противоположные. Но, когда русские мыслители писали о кризисе Запада, это отнюдь не было равносильно отрицанию или даже умалению ими колоссальных исторических достижений европейского общества. То, что западное общество не лишено исторических перспектив и, более того, вступает в новую и мощную стадию социально-экономического развития, было им совершенно ясно. Под кризисом подразумевался, прежде всего, упадок духовного, нравственного развития. В вину ставилось отсутствие духовной веры, отступление от прежних идеалов. Главной целью развития западного общества предполагалось достижение материального благополучия, а истинные ценности отвергались. Критиковался именно безудержный и неограниченный материализм, обратной стороной которого в жизни общества оказываются рассудочный прагматизм и расчетливость, приобретающие все более тотальный характер.
Так же как и славянофилы, Вл. Соловьёв надеялся, что Россия не только сможет избежать подобного исхода, но и в состоянии помочь выйти Западу из тупика бездуховности, за которым ждет лишь «духовная смерть» и «разложение». Он объясняет это действием в историческом развитии трех сил, соответствующих в современном ему мире трем культурам -Мусульманскому Востоку, Западной цивилизации и славянскому миру. Все остальные, по его словам, не оказывают прямого влияния на историю человечества.
Мусульманский Восток находится под влиянием первой силы, которая стремится подчинить человечество одному, верховному началу, исключая разнообразие форм частной жизни и подавляя самостоятельность лица, свободу его личной и общественной жизни. Здесь сильно влияние религии, распространяющейся на все сферы жизни общества, включая государство, искусство, культуру. «Все социальное тело мусульманства представляет сплошную безразличную массу, над которой возвышается один деспот, соединяющий в себе и духовную, и светскую высшую власть»1. Религиозно-государственная власть не допускает возможности никакого самостоятельного развития для человека. Следствием этого стала остановка в развитии всего мусульманского мира, упадок его цивилизации.
Но в обществе действует и сила, прямо противоположная данной. Она стремится дать свободу лицу и его деятельности. В таком обществе отельные личности начинают действовать исключительно ради себя, собственного блага. «Всеобщий эгоизм и анархия, множественность отдельных единиц без всякой внутренней связи - вот крайнее выражение этой силы»2.
Если бы эта сила получила преобладание в человечестве, то оно распалось бы на отдельные части, между собой не связанные. История закончилась бы в этом случае самоуничтожением человечества, «войной всех против всех»3. У этих сил нет внутренней целостности, которую они не могут дать и всему человечеству.
Однако в истории, замечает Вл. Соловьёв, мы всегда находим совместное действие трех сил, правда, на определенном историческом отрезке развития может преобладать действие одной их них. Третья сила «дает положительное содержание двум первым, освобождает их от их исключительности, примиряет единство высшего начала с свободной множественностью частных форм и элементов, созидает таким образом
1 Соловьёв В. С. Три силы // Соловьёв В. С. Смысл любви. - М.: Современник, 1991. - С. 30
2 Там же, С. 28
Там же
целость общечеловеческого организма и дает ему внутреннюю тихую жизнь»1.
На Западе решающее значение имеет вторая сила индивидуальности. Здесь происходит самоутверждение всех частных форм и индивидуальных элементов. В общественной жизни каждая сфера деятельности стремится к своему абсолютному господству над всеми другими, но в результате своей изолированности приходит к бессилию и ничтожеству. Государство и Церковь, стремясь к полной самостоятельности и абсолютной власти над человеком, теряют свое необходимое значение и лишаются реальной власти. Общественный организм Запада развалился сначала на враждебные частные организмы, которые, в конце концов, распадутся на враждебные личности. Начало этого распада было положено революционным движением. Революция, освободив индивидуальности, дав им абсолютное значение, не дала им абсолютного содержания их деятельности. По Вл. Соловьёву сама по себе свобода имеет только отрицательное значение - свободное действие должно обязательно определяться положительной целью. Единственное величие, сохраняющее свою силу на Западе, есть величие капитала. Материальная сторона жизни подчинила себе все другие. Различие между людьми приведено к различию их материального положения. Такому положению грозит опасность со стороны революционного социализма. «Социализм имеет задачей преобразовать экономические отношения общества введением большей равномерности в распределении материального богатства»2. Но победой рабочего сословия настоящая цель не будет достигнута. Социализм не дает ответа на вопрос о положительном содержании жизни, о цели человеческой деятельности. По Вл. Соловьёву равномерность в распределении материальных благ сама по себе не обеспечивает нормального содержания жизни.
1 Там же, С. 35
2 Там же, С. 38
Безусловное содержание человеческого развития дается третьей силой, которая может быть только откровением божественного мира. Тот народ, или те люди, через которых эта сила будет проявляться, есть посредники между человечеством и высшим миром.
Носителем третьей силы для Вл. Соловьёва является Россия. Только она осталась способной к подвигу самоотречения во имя достижения теократического идеала.
В дальнейшем тема кризиса как необходимого результата именно западного развития постепенно сходит в творчестве Вл. Соловьёва на нет. В «Философских началах цельного знания» он формулирует идею человечества как единого организма, которая будет иметь для него решающее значение. В зрелые годы реальным и едва ли не полным воплощением этого единства станет для Вл. Соловьёва Запад. Это не означает, что, отказавшись от многих идей славянофилов, философ перешел на позиции «западников» - в том смысле, что и теперь продолжал смотреть на очень многое в результатах западного развития без всякого энтузиазма. Но для него это развитие становится единственно реальным историческим развитием человечества. В этом отождествлении западного с общечеловеческим - существенное, а возможно и важнейшее отличие взглядов Вл. Соловьёва на историческое развитие от позиции славянофилов.
Без соединения церквей, считал Вл. Соловьёв, дальнейшая эволюция теократии невозможна. Причиной неспособности церкви выполнить свой долг на земле является, по словам Вл. Соловьёва, разделение ее на две части - Восточную и Западную. Для него разделение Церкви было недоразумением, которое необходимо исправить. Восточная и западная церковь, считал Вл. Соловьёв, есть части единого истинного тела Христа -Вселенской Церкви. Народы, населяющие Запад и Восток, составляют единый организм, единое человечество. В «Предуведомлении» к «Истории и будущности теократии» Вл. Соловьёв так определял цель своего труда:
«Сблизить и внутренне примирить Восточное православие с Западным католичеством в области религиозной истины... соединение церквей явилось мне как настоятельная теократическая задача, как дело наиболее угодное Богу и самое необходимое для блага народов»1.
Задача соединения церквей составит смысл деятельности философа в 80-е годы XIX века. Н. В. Мочульский так характеризовал состояние философа в тот период: «Идея соединения церквей овладевает им совершенно, становится центром его мыслей, господствующей страстью»2.
На Востоке пассивность и отсутствие человеческой активности привели к национализму и партикуляризму, к порабощению Вселенской Церкви государством и национальной стихией. Восточное православие не имеет такой церковной организации, которая способна к активному осуществлению правды Божией на земле. Вл. Соловьёв ждал от Церкви деятельного, как в католичестве, а не пассивного, как в православии, отношения к истории и общественности. На Западе же, по убеждению Вл. Соловьёва, такая организация сохранилась, поэтому он склоняется перед первосвященником римским, перед активным, воинствующим иерархическим католическим строем. Ему казалось, что на Западе, в католичестве, идея Богочеловечества яснее выражена, чем на Востоке. Католичество, основанное на строгой иерархии священнослужителей, представляет исторический базис теократии, ее прошлое, так как священство выступает главным носителем церковного предания. Значимость католической веры определяется и тем, что в ее основе лежит принцип абсолютной власти верховного первосвященника. Без власти Римского Папы народы не смогут объединиться в одну семью. Вл. Соловьёва в католичестве, считает Н. А. Бердяев, привлекал более всего иерархический церковный строй, как активная организация, приспособленная к борьбе за правду
1 Соловьёв В. С. История и будущность теократии // Соловьёв В. С. Собрание сочинений в 8-тт. - СПб., Б. г.
Т. 4.-С. 135
2 Мочульский Н. В. Соловьёв В. С. Жизнь и учения. - М., 1995. - С. 156
Христову на земле. В России же его поражают неправильное отношение, существующее между церковью и государством, пассивность церковной власти. При этом, указывает Н.А. Бердяев, Вл. Соловьёву была свойственна некоторая идеализация католической иерархии и ложные отношения Восточной церкви и государства он стремится исправить подчинением Папе Римскому1.
Полнота теократического идеала, по мнению Вл. Соловьёва, требует равномерного и согласного развития трех орудий Божественного правления. Народы не должны отдавать предпочтение тому или другому священному органу выражения Божественного присутствия. Только в сочетании священства, царства и пророчества возникает социальное триединство, которое, по словам Вл. Соловьёва, представляет собой отражение триединства Божественного. Но равновесие развития в историческом процессе было нарушено. Причина - в церковном расколе, который привел к злоупотреблению каждым органом Божественного правления. На Востоке царь стал носителем единовластия, Запад же сосредоточился вокруг первосвященника. Следовательно, Восток оказывается носителем одного земного начала - царства, а Запад выступает как носитель другого земного начала - священства. Соединяющим звеном между ними должна послужить православная вера. Но вместо того, чтобы восполнять друг друга, эти два начала стали враждовать между собой: «Явилось разделение между царским Востоком и первосвященническим Западом, но и в самом западном мире царская власть ненадолго примирилась со своим подчиненным положением и скоро восстала против первосвященнического единовластия»2. Разделение между царским Востоком и папским Западом привело к дроблению христианского мира на множество враждующих элементов.
1 Бердяев Н. А. О Вл. Соловьёве // Вл. Соловьёв. Pro et contra. Личность и творчество В. Соловьёва в оценке
русских мыслителей и исследователей в 2-х тт.- СПб., 2000. T.1 - С. 102
2 Соловьёв В. С. Еврейство и христианский вопрос // Соловьёв В. С. Собрание сочинений в 8-тт. - СПб., Б. г.
Т. 4-С. 147
РОССИЙСКАЯ
41 ГОСУДАРСТВЕННАЯ
БИБЛИОТЕКА
Отход от теократического идеала, злоупотребление одним из божественных служений Соловьёв обнаруживает в историческом развитии Иудеи, Византии, средневековой Европы. Злоупотребление царственным элементом теократии Соловьев находит в Византийской империи, священством - на Западе, пророчеством - в Иудее и протестантизме.
История теократии, как и история человечества, начинается, по Вл. Соловьёву, с того момента, когда Бог создал первого человека. В своем труде «История и будущность теократии» на материале Св. Писания он прослеживает становление и эволюцию еврейской теократии как закономерного этапа в историческом предуготовлении теократии христианской.
Факты отступления от гармонического соотношения трех теократических служений, по Вл. Соловьёву, не должны помешать нам признать три бесспорных исторических истины: во-первых, что идея троичной теократии, т. е. органического сотрудничества и нравственной гармонии между тремя правящими властями целостного общества, - что эта идея всегда была налицо в сознании народа Израиля; во-вторых, что эта идея в наиболее торжественные минуты еврейской истории воплощалась и осуществлялась в действительности; в-третьих, что представители национального прогресса, люди будущего, делавшие историю, одним словом пророки, никогда не вступали на чисто революционный путь и, хотя и карали своим словом злоупотребления священников и царей, но никогда их не отвергали1.
На основании исследования теократии ветхозаветной (иудейской), Вл. Соловьёв приходит к выводу, что здесь присутствовали все органы божественного служения, но первые два затмевались служением пророческим. У евреев, считает мыслитель, «пророческое служение
1 Соловьёв В. С. История и будущность теократии // Соловьёв В. С. Собрание сочинений в 8-тт. - СПб., Б. г. Т. 4. - С. 289
заключало в себе источник как царской, так и иерейской власти» ' . Непрочность государственной власти оказалась пагубной для политического существования еврейства. Судьба еврейской теократии представляет собой поучительный пример, когда сильное пророческое служение не смогло компенсировать недостаток крепкой государственной власти и авторитетного и деятельного священства.
Христианство возвысило также и царственный элемент теократии, развитие которого приходится на Византию: «Восток принес свой образ государя как верховного владыки, неограниченного самодержца. Эллада внесла свою идею царя, как мудрого правителя, пастыря народов, Рим дал свое представление императора, как воплощенного государственного закона, христианство связало все это с высшим назначением православного царя, как преимущественного служителя истинной религии, как защитника и хранителя ее интересов на земле»1.
Христианство не относится безразлично к той или иной форме правления, как считают некоторые, указывает Вл. Соловьёв. Первостепенное значение для Церкви имеет законность и единоличность правления. Под законностью здесь подразумевается, прежде всего, действие помазания и венчания на царство. Христианство дает высшее освящение государственной власти, делая царя самостоятельным, независимым, верховным правителем. Власть христианского государя как «помазанника Божия», ограничена сверху - Божественной волей, но не ограничена снизу -она не зависит от воли народной. Приходя к власти, царь, не связанный напрямую с Христом, должен получать освящение от первосвященников церкви. Но это не дает представителям церкви никаких прав на государственную власть, а лишь обязывает царя «быть преданным сыном церкви и верным служителем дела Божия»2.
1 Соловьёв В. С. Еврейство и христианский вопрос // Соловьёв В. С. Собрание сочинений в 8-тт. - СПб., Б.
г. Т. 4-С. 145
2 Соловьёв В. С. История и будущность теократии // Соловьёв В. С. Собрание сочинений в 8-тт. - СПб., Б. г.
Т. 4.-С. 147
Но христианский царь есть лишь один из элементов теократической идеи, и злоупотребление им может привести к пагубным последствиям для дела Божия, что и случилось в Византии, правители которой, вместо того, чтобы «служить Церкви», заставили Церковь служить себе. Царство в лице императоров поглотило священство. В этом философ видел главный грех Восточной Римской империи: «В Византии главная причина всех зол заключалась в чрезмерном преобладании императорского единовластия»1. Глубокое противоречие между исповедуемым православием и практикуемой ересью было, по Вл. Соловьёву, началом гибели Византийской империи. «Теократическая задача христианства - создание праведного общества -потерпела в Византии решительное крушение»2. И хотя, указывает Вл. Соловьёв, православная вера сохранилась на Востоке, раздвоение между духовной и общественной деятельностью стало постоянным правилом.
На Западе практическое осуществление теократической задачи оказалось столь же неуспешным, но уже по другим, противоположным причинам. В конечном итоге здесь препятствием для осуществления теократического дела стала слабость государственной власти при сильной позиции церкви.
Первый камень будущей Западной империи был заложен крещением и помазанием на Царство короля франков Хлодвига в 496 году. Однако единственным типичным представителем теократической монархии в средневековой Европе, как считает Вл. Соловьёв, был Карл Великий. «После этого типичного представителя теократической монархии на Западе осталась только идея «Священной Римской империи германской нации», в действительности же исчезло не только единство Римской империи, но и единство германской нации»3. Вл. Соловьёв, однако, отмечает и некоторые
1 Соловьёв В. С. Еврейство и христианский вопрос // Соловьёв В. С. Собрание сочинений в 8-тт. - СПб., Б. г. Т. 4-С. 149
2 Там же, С. 148
3 Там же, С. 150
положительные моменты в истории франко-германской империи, которая приложила достаточно искренние усилия на пути построения христианского государства. «Несмотря на пороки и неурядицы, западное общество имело перед Византийской империей одно огромное преимущество: сознание присущих ему недостатков и глубокую потребность избавиться от них, -свидетелями тому могут служить бесчисленные соборы, созывавшиеся папами, императорами и королями, для моральных реформ в Церкви, для приближения общественного строя к идеалу»1.
Тем не менее, отдавая справедливость Карлу Великому, Генриху Святому и другим средневековым монархам, Соловьёв признает, что в общем им не удалось построить империю, отвечающую условиям христианского идеала. Одним из существенных препятствий в этом деле был феодальный хаос, в условиях которого римский епископ, будучи единственным представителем порядка и общих интересов, поневоле принял на себя функции и императорской власти. Следствием сложившейся ситуации явилась «та же трагическая борьба между папством и империей, которая с своим эпилогом во Франции продолжалась три века и нанесла решительный удар делу христианской теократии»2. Негативные последствия этой борьбы, как отмечает Вл. Соловьёв, проявились, во-первых, в ее деморализующем воздействии на христианские народы и в подрыве авторитета как церковного, так и императорского правительства; во-вторых, эта борьба окончательно истощила силы германской империи так, что на исходе средних веков императорская власть дошла до полного ничтожества; наконец, эта борьба не просто истощила силы императорской власти, но и вынудила папство «надевать на себя «гнилую тяжесть лат земных», что и было прямой или косвенной причиной многих церковных злоупотреблений, многих ошибок духовной власти»3.
1 Соловьёв В. С. Россия и вселенская Церковь. - Минск: Харвест, 1999. - С. 267-268
2 Соловьёв В. С. Еврейство и христианский вопрос // Соловьёв В. С.. Собрание сочинений в 8-тт. - СПб., Б.
г. Т. 4-С. 149
3 Там же, С. 150
Все это привело к антицерковному движению в Европе -протестантству, которое, в свою очередь, злоупотребило уже третьим принципом теократического служения, а именно - пророческим. Данный принцип был признан единственным началом Царства Божия на земле. Пророческое призвание требует, помимо высокого нравственного состояния, подчинения законным властям и стремления быть достойным этого высшего призвания. Протестантство же рассматривало пророчество не как служение некоторых, достойных людей, призванных Богом, а как «естественное право всех» .
Успеху протестантства способствовал раздор между двумя верховными властями в христианском мире. Католический Запад не нашел опоры в традиционно сильной власти православного царя. Папство, по словам Вл. Соловьёва, могло бы опереться на «непоколебимый цесаризм Востока», который не потерял своего «полновластия и могущества благодаря патриархальному характеру восточных народов»2.
Но и в Европе Нового времени Церкви, за неимением истинной христианской императорской власти, не удалось установить общественной и политической справедливости. Западные государства, освободившись от церковной опеки со времени Реформации, попытались провести дело без участия Церкви. Результаты этого опыта, указывает Вл. Соловьёв, у нас перед глазами: «повсеместный милитаризм, обративший целые народы во враждебные армии и вдохновляемый такой национальной ненавистью, какой не знало средневековье; глубокий и непримиримый общественный антагонизм; классовая борьба, грозящая предать все огню и мечу; прогрессивное понижение уровня нравственных сил индивидов, обнаруживающегося во все возрастающем числе случаев безумия,
'Там же, С. 151 2 Там же, С. 152
самоубийства и преступления, - вот итог прогресса секуляризированной Европы за три или четыре последних века»1.
Этот печальный исторический опыт свидетельствует о том, указывает Вл. Соловьёв, что ни Церковь, без поддержки со стороны светской власти, ни само светское государство по отдельности не могут осуществить на земле истинное теократическое общество или справедливый порядок.
Исправить нарушенное разделением положение может только восстановление единства светской и церковной властей. Элемент священства выражается римским папой как главой католической церкви, а элемент царства - русским царем как главой православного государства. Таким образом, Запад должен дать теократии первосвященническую власть, Россия же призвана дать не только царскую власть и православную веру, а, начав процесс объединения церквей, примирить Восток и Запад.
В связи с этим, как замечает Н.А. Бердяев, «коренная ошибка» Вл. Соловьёва состояла в том, что он слишком большое значение уделял достижению соглашения между русским Синодом и русским правительством с Ватиканом. «Для него, - пишет Н. А. Бердяев, - соединение Восточной и Западной церкви было прежде всего соединением христианского царя с христианским первосвященником, теократическим соединением царства и священства. Он вырабатывал свои проекты унии» . Иерархический строй церкви, понимаемый им слишком формально, уподобляется государственной власти.
Для Н. А. Бердяева Вл. Соловьёв выступает униатом, т. е. сторонником формальных соглашений и договоров. И прежде всего это касается формального подчинения восточного православия римскому папе, за которое высказывался Вл. Соловьёв. Но такие унии, формальные соглашения свойственны в большей степени политике. Это воссоединение
1 Соловьёв В. С. Россия и Вселенская Церковь. - Минск: Харвест, 1999. - С. 271
2 Бердяев H. А. О Вл. Соловьёве // Вл. Соловьёв. Pro et contra. Личность и творчество В. Соловьёва в оценке
русских мыслителей и исследователей в 2-х тт. СПб., 2000. T.1 - С. 103
восточно-христианского и западно-католического христианства должно основываться не на соглашениях, а на взаимной любви.
Идеалу вселенского братства Вл. Соловьёв служил верой и правдой, но стремление к его полному и реальному воплощению привело мыслителя к построению теократической утопии. Всемирное государство, основанное на духовном авторитете Церкви, о котором мечтал мыслитель, должно было принципиально отличаться от уже имевших место в истории образцов. Не имел ничего общего общественный идеал русского мыслителя и с какими бы то ни было тоталитарными проектами. Общество «свободной теократии», о котором он писал, предполагало наличие духовной свободы, как абсолютной, непреходящей ценности.
Государство, как социальная организация, не может объединиться с другой социальной структурой, ибо произойдет его поглощение церковью, как произошло это в Риме, когда римский папа стал не только духовным владыкой, но и светским государем. Церковь тоже не может войти в состав государства, ибо произойдет превращение духовной организации в одну из структур государства, как это случилось при Петре I. Исторически эти процессы различны, но внутренне они едины, один из них обязательно доминирует.
В «Оправдании добра» идея христианского общества и государства сохраняет свое значение, но от теократической утопии практически ничего не остается. В последнем же произведении философа, в «Трех разговорах», бескомпромиссной критике подвергаются любые формы утопизма, в том числе и религиозного.
Так, Е. Трубецкой охарактеризовал второй период творчества Вл. Соловьёва как утопический. Третий же период «есть совершенное и окончательное крушение всех его утопий» ' . Ему же вторит К.В. Мочульский: «Но в его учении вечное переплеталось с временным,
1 Трубецкой Е. Н. Миросозерцание Вл. Соловьёва. В 2-х тт. - М.: Путь, 1913. T.2 - С. 7
временное - это теократическая идея, которую впоследствии он сам признал заблуждением» '. Подобные мысли высказывались и Н.Е. Лосским: «В последнем периоде своего философского творчества B.C. Соловьёв, по-видимому, усомнился в том, что теократия как христианское государство на земле есть путь к царствию Божию»2.
Однако во многом нельзя согласиться с мнением по этому поводу М. В. Максимова, который утверждал, что для Вл. Соловьёва Запад выступал как вероучительная церковная сторона. Мыслитель ценит, прежде всего, организации. На Востоке это царская империя как единая политическая система, которой не хватает Западу, а на Западе - это священство как религиозная единая организация, которой не хватало Востоку. Обособление этих властей вело к злоупотреблениям: «Если в Византии главная причина всех зол заключалась в чрезмерном преобладании императорского единовластия, то на Западе, напротив, коренным препятствием теократического дела была слабость и раздробленность государственной власти».3
Обращаясь к творчеству Ф.М. Достоевского, Вл. Соловьёв, по существу, дал ответ на вопрос, имевший для русской мысли исключительное значение: насколько оправданна преданность общественному идеалу, не ведет ли нежелание смириться с существующим положением вещей лишь к безнадежному и беспочвенному утопизму? Все зависит, считал мыслитель, от природы общественного идеала и от того, какие пути мы избираем для достижения поставленной цели. Не должно быть иллюзий и относительно того, что путь к осуществлению идеала может оказаться легким и его вполне можно рассчитать и запрограммировать. Но, трезво оценивая то, насколько сложен этот путь, нельзя отказаться следовать ему, потому что, утверждал
' Мочульский К. В. Вл. Соловьёв, жизнь и учения. - М, 1995. - С. 169
2 Лосский Н. Е. Вл. Соловьёв и его преемники в русской религиозной философии//Путь. - №2.-1996. -С. 159
3 Соловьёв В. С. Еврейство и христианский вопрос // Соловьёв В. С.. Собрание сочинений в 8-тт. - СПб., Б.
г. Т. 4-С. 149
мыслитель, без стремления решить задачи, пусть даже и превышающие силы человеческие, смысл существования человека и человечества утрачивается.
С каждым годом разочарование в возможности достижения заветной цели - восстановления духовного единства православного Востока и католического Запада - будет усиливаться. Нельзя сказать, что Вл. Соловьёв изменил своей мечте о воссоединении церквей - ей он как раз остался верен, но, во-первых, всё более очевидной становилась для него нереалистичность первоначальных надежд на достаточно скорый успех этого замысла, а во-вторых, что гораздо важнее, постепенно происходит переоценка философом самого утопического идеала, грядущего идеального общества, общества «свободной теократии».
Как справедливо замечал П.Н. Милюков, российская общественность настолько была поглощена другими проблемами, что до нее не доходили призывы Вл. Соловьёва: «Он не увлек и не мог увлечь за собой общества на свою дорогу; - и, разочарованный, изолированный, тяжело чувствуя свое разъединение с главным течением общественной жизни и мысли»', он отказался от идея построения Царства Божия на земле.
В 90-е годы XIX века теократическая концепция Вл. Соловьёва претерпевает определенные изменения. В ней усиливаются те моменты, которые раньше заслонялись историческим оптимизмом идеи христианского единства. Это было вызвано результатом его собственных практических усилий по реализации теократической мечты. Столкнувшись с неприятием его идеи теократии как со стороны католического Запада, так и со стороны православного Востока, с критикой его церковных взглядов как либералами, так и славянофилами, с невозможностью немедленной реализации соединения церквей посредством соглашения между российским императором и римским престолом, Вл. Соловьёв отказывается от идеи могущества внешнего величия теократии, но сама идея теократии не
' Кантор В. К. Вл. Соловьёв: имперские проблемы всемирной теократии. // Вопросы философии. - 2004. - № 4.-С. 36
отрицается в принципе, а лишь отодвигается вдаль на неопределенное будущее.
Разочаровавшись в осуществлении внешнего единства в реальном мире, Вл. Соловьёв должен был перестроить план своей религиозной христианской деятельности. Внутреннее его убеждение остается неизменным: он по- прежнему верит в то, что объединенное человечество призвано к приготовлению пришествия Царства Божия. Но социальное соединение видится ему уже не как соглашение, проведенное официальными представителями объединенных церквей, а как свободный союз немногочисленных, но истинно верующих христиан. Как писал о Вл. Соловьёве С. Л. Франк: «В нем рушится и традиционная теократическая идея объединения, и христианизация мира под верховным руководством Церкви, и отождествление победоносной силы Христовой правды с внешним гуманитарным прогрессом»1.
Со временем Вл. Соловьёв начинает понимать, что реальность осуществления христианской империи - это искушение антихриста, что христианство не может отождествляться ни с одной политической и социальной системой, а империя хороша только пока она не становится всемирной. Всемирность любой империи ведет к ее неминуемой гибели, т. к. даже наилучшие заложенные в нее цивилизационные идеи она со временем разрушает.
Таким образом, можно сделать вывод, что в первоначальном периоде своего творчества Вл. Соловьёв довольно поверхностно пытается по схеме триединства обобщённо выделить Восток, Запад и Славянский мир, под которым он подразумевает в первую очередь Россию, на которую он возлагает божественную объединительную миссию. Затем его взгляды постепенно меняются в сторону модели взаимоотношений Восток - Запад, где Россия фактически является олицетворением Восточной модели
1 ФраикС. Л. Духовное наследие Вл. Соловьёва//Франк С. Л. Русское мировоззрение. СПб.: Наука, 1996. -С. 398
В настоящий момент не только возродился и значительно вырос, но и продолжает развиваться интерес к идеям дореволюционных русских юристов и философов религиозно-нравственной направленности. При этом крупными тиражами переиздаются их сочинения, проводятся научные конференции и т.д. Вместе с тем это часто бывает всего лишь данью времени, поэтому необходимо системно с научной точки зрения проанализировать воззрения крупнейших и наиболее значимых отечественных мыслителей, одним из которых являлся Владимир Соловьёв.
Сложившиеся обстоятельства вновь и вновь заставляют нас обращаться к центральным идеям отечественной политико-правовой мысли. Было бы странно отстаивать приоритет русской политико-правовой мысли в утверждении идеалов демократического общества, абсолютного значения нравственных ценностей. Это темы вечные и общечеловеческие, но именно в русской правовой культуре они были развиты с исключительной силой и последовательностью. Так, Владимир Соловьёв и его последователи заложили основы традиции русского нравственно-правового идеализма.
Нравственно-правовая концепция Вл. Соловьёва несомненно оказала положительное влияние на становление правовой науки в Российском государстве. Ее основное предназначение виделось в преодолении негативного отношения к правовым институтам в обществе. Для российской общественности начала третьего тысячелетия также характерно сложное, неоднозначное отношение к праву. Оно основано на многочисленных, практически систематических случаях несоответствия между законом и справедливостью.
Вопросы соотношения нравственности и права рассматривались на протяжении веков и по сегодняшний день не теряют своей актуальности. Данной проблеме значительное внимание уделял Вл. Соловьёв, чья нравственно-религиозная концепция основывалась на идее безусловного значения права для нравственного прогресса человечества.
Анализ различных источников показывает, что в настоящее время недостаточной является степень изученности правовых идей конца XIX века, которые могли бы способствовать формированию правового сознания и правовой культуры личности, положительного отношения к праву в современной России. Указанные обстоятельства предопределяют очевидную необходимость всестороннего, многогранного и глубокого изучения всех аспектов и специфики правовых идей о праве, нравственности и государстве. С учетом особенностей общественного развития современной России и стран-членов СНГ, подобное научное исследование представляется весьма актуальным и востребованным.
В представленной работе комплексно и всесторонне исследуется учение Вл. Соловьёва о праве, нравственности, государстве, его религиозно-нравственных идеалах относительно предполагаемого им будущего идеального состояния человечества; проблемах соотношения нравственности и права, влиянии нравственных и правовых институтов на прогресс человеческой истории, основных идей и принципах построения теократического государства, месте Российского государства в мировом сообществе.
Степень научной разработанности проблемы. На общетеоретическом уровне вопросы права и нравственности, правового состояния личности достаточно обстоятельно разработаны в ряде монографических исследований, в коллективных трудах, сборниках и материалах научных конференций.
Проблемы нравственности, государства, личности и философии права в той или иной мере затрагивались многими авторами, исследующими проблемы теории права. Особо следует выделить работы С.С. Алексеева, А.А. Акмаловой, Н.В. Акчуриной, Е. М. Амелиной, В.И. Болдырева, Н.В. Витрука, A.M. Величко, П.П. Гайденко, Б.А. Глинского, В.В. Горбунова, В.Г. Графского, Д.И. Грядового, И.И. Евлампиева, Н.В. Иллерецкой, И.А.
6 Исаева, В.Н. Казакова, М.А. Колерова, С.А. Комарова, Н.А. Кормина, А.В. Корнева, Б.А. Куркина, В.В. Лазарева, О.Э. Лейста, М.В. Максимова, М.Н. Марченко, В.П. Малахова, А.В. Малько, Н.И. Матузова, М.И. Ненашева, B.C. Нерсесянца, Н.А. Придворова, М.Б. Ревновой, Т.Н. Радько, Е.И. Салыгина, Е. В. Сафроновой, В.И. Шамшурина и других авторов.
Учение Вл. Соловьёва о государстве и праве рассматривалось в работах В. Ф. Асмуса, Н. А. Бердяева, А. Н. Батурина, В.А. Величко, А.А. Захарова, В. К. Кантора, И.Е. Лабоцкой, А.Ф. Лосева, Н.О. Лосского, П. И. Новгородцева, Э.Л. Радлова, Е.Б. Рашковского, СБ. Роцинского, В.В. Сербиненко, Е. Н. Трубецкого, Б.Н. Чичерина, С. Л. Франка, А.С. Ященко и других.
В то же время, нравственно-правовое учение Вл. Соловьёва, определяемые им принципы построения христианского государства и проблемы отношения между властью и личностью не стали предметом исследований ученых применительно к различным историческим условиям, что требует значительных теоретических обобщений в рамках собственно научного подхода к исследованию данной проблемы.
Объект исследования - учение Вл. Соловьёва о государстве, праве, нравственности.
Предмет исследования - государственно-правовые воззрения Вл. Соловьёва на теократическое государство, христианскую политику, сущность права и государства, соотношение права и нравственности, влияние нравственных принципов на государственное развитие.
Цель исследования состоит в комплексном анализе трудов Вл. Соловьёва, а также на их основе вопросов взаимоотношения нравственности и права, специфики построения нравственного христианского государства.
Предмет и цель исследования определили следующие задачи:
проанализировать своеобразие понимания права и нравственности Вл. Соловьёвым, его правовые воззрения на предмет, сущность и особенности
государства и права, идею возможности создания всемирного христианского теократического государства;
показать построение теократической империи на основе нравственного принципа;
определить место и роль личности в государственной организации общества;
выявить особенности и значимость политики, основанной на нравственно-христианских принципах.
Методологическую основу исследования составляет диалектический
материализм, как основа рационального познания, а также такие
общенаучные методы познания, как историзм, анализ, синтез, позволяющие
в их взаимосвязи и взаимообусловленности исследовать рассматриваемую
тему. Также в работе применяются различные частнонаучные методы
познания: сравнительно-правовой, историко-правовой,
формально-юридический, нормативно-логический и другие методы познания, которые позволяют исследовать рассматриваемую тему.
Научная новизна диссертационного исследования состоит в том, что данная работа, по существу, является одной из первых попыток комплексного и всестороннего исследования трудов Вл. Соловьёва о государстве, сущности права и государства, соотношении права и нравственности и их влиянии на государственное развитие.
В представленной работе выявлены особенности правопонимания ученого, его конструкция построения теократического государства. Основное внимание в работе уделяется изучению правовых идей, которые могли бы способствовать формированию правового сознания и правовой культуры личности и положительного отношения к праву в современном российском обществе.
Проведенное исследование позволило автору прийти к ряду выводов и положений, выносимых на защиту и обладающих элементами научной новизны:
Диссертант делает вывод о том, что теократический идеал Вл. Соловьева представляет собой эклектичную сумму объективно-идеалистических установок, где превалируют идеи троичного божественного всеединства, троичного разделения властей и сфер бытия, при признании первенства духовной власти и духовной сферы жизнедеятельности человека, крайнего монархизма, мистицизма и других идей, присущих второй половине XIX века.
Автором подчеркивается, что преодоление разделения Востока и Запада, как необходимое условие для реализации теократического идеала в процессе трансформации взглядов Вл. Соловьёва, претерпевает кардинальные изменения. На первом этапе творчества Вл. Соловьёв приписывает России, как главе славянского мира, святую божественную роль объединения Запада в лице Центральной и Западной Европы и Востока в лице стран Ближневосточного региона, Средней и Юго-восточной Азии. На последующем этапе в трудах Вл. Соловьёва под проблемой объединения Запада и Востока выступает прежде всего соединение Запада в лице римско-католического священства (папства) и Востока в лице русского православного царства. В конце своих .творческих исканий Вл. Соловьёв отказывается от необходимости объединения Востока и Запада, а саму идею единой империи признаёт «вредной».
Обосновывается вывод о том, что согласно Вл. Соловьёву основой международной политики должен был стать христианский идеал, - подвиг самоотречения во имя «вселенской сверхнациональной идеи», которой являлось построение Царства Божия на земле. Вл. Соловьёв проводил идею о том, что Россия должна без оглядки на других, первой подать пример такого самоотречения. Всё его творчество, касающееся проблем международной
политики, соотношения национализма и космополитизма, несмотря на введенную им категорию народности, фактически подпадает под воздействие прямого христианско-идеалистического космополитизма.
Диссертантом критически проанализировано то обстоятельство, что роль российского государства в установлении государственного теократического идеала в трудах Вл. Соловьёва, особенно на первом этапе творчества, открыто перекликается с религиозно-политической концепцией «Москва - Третий Рим». Фактически в его трудах утверждается особая роль Российской империи в судьбах человечества - осуществить объединение христианской Европы. Выполнение этой задачи зависит как от православного царя, который должен править в соответствии с христианскими принципами, так и от деятельности «правящего класса», способного объединить народ.
Обосновывается и актуализируется тезис о том, что юриспруденция Вл. Соловьёва - составная и неразрывная часть его объективно-идеалистического, теософского понимания мира, в основе которого лежит всеединство, сверхприродное духовное начало -Абсолютно-Сущее. Для Вл. Соловьёва постановка проблемы общественного прогресса была связана в первую очередь с его религиозным пониманием хода мирового развития как тео-космо-исторического процесса. Он рассматривал мировое развитие как процесс восхождения всего сущего в мире к Богу, в ходе которого преодолевается состояние раздробленности. Утопические религиозно-нравственные идеалы Вл. Соловьёва проистекают из безграничной христианской веры. При этом практически вероятностный индуктивный метод анализа действительности упирался в непоколебимые нравственно-религиозные установки, которые Вл. Соловьёв так и не смог в течении жизни преодолеть.
Диссертант указывает на то, что по Вл. Соловьёву, государственный строй - промежуточная форма человеческого общения, между родовым
строєм и «всемирным общением жизни как идеалом будущего». Государство имеет целью общую пользу, возвышаясь над личными интересами. Особой задачей государственной власти является устранение противоречий между безусловным нравственным началом и данною правовою организацией общества. При этом, сущность государства перестает быть чисто юридической категорией, сливаясь с церковной общинностыо, имеющей определенную социальную иерархию, зависящую от того, как усваивает тот или иной индивид божественную идею.
7. Дается анализ различных определений права, учитывая при этом, что Вл. Соловев не давал полного и точного определения права, все его усилия сводятся к абсолютно различным формулам, таким как: «Право есть исторически подвижное определение принудительного равновесия меэюду двумя нравственными интересами: формально нравственным интересом личной свободы и материально нравственным интересом общего блага»; «Право есть низший предел или определенный минимум нравственности»; «Право есть принудительное требование реализации минимального добра». В тоже время Вл. Соловьёв смог выделить некоторые необходимые для понимания его позиции относительно права формальные и материальные сущностные элементы, которые однако не проявляют его точной позиции: а) личная свобода, б) общность - равенство перед законом, в) разграничение как необходимое следствие личной свободы и общности, г) общее благо как минимум нравственности и д) принудительная внешняя реализация.
Теоретическая и практическая значимость исследования состоит в том, что сформулированные в работе теоретические положения и выводы развивают и дополняют ряд разделов общей теории и истории государства и права, истории политических и правовых учений, отражают интеграцию различных отраслей знания об обществе и человеке. Полученные в диссертации выводы можно использовать при изучении теории и истории государства и права, истории политических и правовых учений, в первую
и очередь относительно российских право- и государствоведов, а также при совершенствовании действующего законодательства.
Апробация результата исследования. Основные положения
диссертации обсуждались на заседании кафедры правоведения
Коломенского государственного педагогического института и отражены в 8
научных публикациях автора. Положения и выводы диссертации
апробированы в процессе преподавания теории государства и права, истории
политических и правовых учений, конституционного и муниципального
права, правоведения в Тамбовском государственном техническом
университете, учтены в практической юридической и педагогической
деятельности. Достоверность выводов, полученных в ходе
диссертационного исследования, его основных научных положений
подтверждаются актами о внедрении результатов настоящей работы в
учебный процесс Тамбовского государственного технического
университета, а также в практическую деятельность управления по
обеспечению деятельности мировых судей Тамбовской области. Основные
положения исследования докладывались в ходе проведения ряда
межвузовских научно-практических конференций (Тамбов,
Санкт-Петербург, Москва).
Структура диссертации. Работа состоит из введения, двух глав, включающих восемь параграфов, заключения, списка использованной литературы. Основные выводы представлены по параграфам и в заключении.
Теократический идеал как воплощение всеединства в обществе
Первое, самое яркое, противоречие, отмеченное Евг. Трубецким, это отсутствие достаточной определенности и ясности в идее теократии. В различных произведениях Вл. Соловьёва она определяется далеко не одинаково. С одной стороны, теократия для него - свободное соединение человека с Богом. Она является окончательной целью человеческой жизни, соединением земного с небесным. С другой - теократия предстает в его произведениях как церковно-государственный строй, как соединение церковной и монархической властей. Но государство - по существу своему организация принудительная, значит, и теократия не будет носить свободный характер. И такая форма организации, если следовать Вл. Соловьёву, не может иметь безусловное значение - она носит земной, временный характер. Фактически уже Трубецкой отмечает заметную эклектичность учения о теократии Вл. Соловьёва.
Еще один весьма сложный вопрос, который подмечает Евг. Трубецкой, не был разрешен в произведениях Вл. Соловьёва. Насколько в действительности теократия Вл. Соловьёва является свободной? Если рассматривать его теократию как христианское государство, то как быть с людьми другого исповедания? Возможно ли свободное вхождение в это царство? Или это будет насильственное присоединение, пусть даже им во благо, как определял Вл. Соловьёв? Он признавал, что одни и те же карательные меры государства против еретиков будут являться дозволительными или недозволительными, в зависимости от цели применения. Но при этом подходе можно ли говорить о свободе в таком государстве? В своей теократии мыслитель не уделяет достаточного внимания положению отдельной личности. Акцент им делается на взаимодействие управляющих ею властей - царства и священства. Требуя подчинения царской власти и духовному авторитету Папы, он подчеркивает чисто нравственный характер такого подчинения. Но чем же тогда такая теократия будет отличаться от большинства других государств, где, в сущности, признается нравственная обязанность правителя действовать по совести? Такая теократия, где нравственная обязанность зависит только от личных качеств и доброй воли царя, уже не будет, как замечает Ев. Трубецкой, являться свободной теократией1. Кроме того, Вл. Соловьёв не допускал никакого ограничения власти монарха в теократии со стороны народа, рассматривая такую возможность как проявление антихристианского и антирелигиозного начала. Поэтому, делает вывод Евг. Трубецкой, «свободная теократия» Вл. Соловьёва - такой же абсурд, как «круглый квадрат» и «деревянное железо»2.
Подводя итог данной части исследования следует сделать вывод о том, что теократический идеал Вл. Соловьева фактически является довольно эклектичной смесью из идеи всеединства троичного разделения властей, при признании первенства духовной власти, монархизма, мистицизма и прочих расхожих заблуждений 80-х гг. XIX века. При этом, никакой чёткой системы во взглядах Вл. Соловьёва не просматривается. Обо всех используемых им основных терминах, таких как Церковь, всеединство, свободное подчинение, вселенская теократия, даже сам мыслитель, по-видимому, не имеет достаточно чёткого представления. В зависимости от цели изложения или положения, которое в том или ином случае пытается обосновать автор, он придает каждому из этих терминов в разных ситуациях различный смысл.
Обобщая труды Вл. Соловьёва, касающиеся теократического государства, можно сделать вывод о религиозно-монархической направленности мировоззрения мыслителя, утопичности его идей, прикрытых философскими рассуждениями о внутренней свободе и добровольном самосовершенствовании.
Но несмотря на все недостатки и утопичность, теократию Вл. Соловьёва необходимо рассматривать как пусть и не очень удачную, но все же попытку разрешения стоящих перед обществом проблем. Его модель теократического устройства — это свободное соединение (внутреннее и внешнее) человечества с Божеством. Она отличается от утвердившихся взглядов на теократию как форму правления, при которой глава государства одновременно является и его религиозной главой. Теократия представлялась Вл. Соловьёвым как нераздельное единство священнической, царской и пророческой властей при верховенстве религиозно-нравственных норм, которым должны подчиняться все сферы жизни общества. Государство, стремящееся воплотить в жизнь религиозные идеалы, берущее на себя выполнение внешних религиозных функций и признающее юридически равную силу за церковным и светским правом, является теократическим.
Преодоление разделения Запада и Востока как условие достижения вселенской теократии
Развитие и становление вселенской теократии представлялось Вл. Соловьёву как далеко не простое и не легкое дело. И главным препятствием на пути ее достижения он считал историческое разделение единой христианской церкви на две части - Восточную и Западную. Это было не просто распадение единого христианского учения на православие и католицизм, но разделение единой власти Христовой.
Церковь как объект мирового исторического процесса в своем развитии, по Вл. Соловьёву, подчинена общей диалектической схеме: целое - частное - целое. Первоначально существовала единая вселенская церковь, потом произошло ее историческое разделение на католическую и православную.
Поскольку Богочеловечество выступает в концепции мыслителя как проявление всеединства в социуме, то христианское единство в его глазах есть первая ступень осуществления всеединства в человеческих отношениях. Соединение церквей он считает началом практического осуществления всемирной теократии. Консолидирующую роль в теократии Вл. Соловьёва, роль теоретического фундамента, призвано сыграть христианство, как самая совершенная форма религиозного сознания, а роль практического фундамента — единая кафолическая (вселенская) христианская церковь. Поэтому первая задача на пути осуществления теократического идеала - это восстановление нарушенного единства между православной и католической церквями.
В «Оправдании добра» Вл. Соловьёв следующим образом видит последовательность осуществления идеи всечеловечества: «В истории новых времен для нашего вопроса самое важное значение имеют три общих факта: 1) развитие национальностей, 2) соответственное развитие международных связей всякого рода и 3) географическое распространение культурного единства на весь земной шар»1. Но правильному развитию наций и международных связей препятствует сложившееся разделение между Востоком и Западом.
Слова Ф. Достоевского о том, что русский человек - прежде всего всечеловек, применимы более всего к Вл. Соловьёву. Эта «русская тоска по всечеловечеству», по словам Н. А. Бердяева, приводит Вл. Соловьёва к постановке и попытке разрешения проблемы Востока и Запада, воссоединения двух миров в христианское всечеловечество. Данный вопрос волновал лучшие умы России того периода и даже, замечает Н. А. Бердяев, русское национальное самосознание зарождалось в постановке проблемы Востока и Запада2.
Исторически Восток и Запад сложились различно в выражениях их культурно-общественных начал и деятельности. Под Востоком Вл. Соловьёв имеет в виду в основном Ближний Восток и Египет, а под Западом -Древнюю Грецию, Рим и затем Европу. Разницу между Востоком и Западом по Вл. Соловьёву хорошо выразил уже Геродот - в основе восточной культуры лежит подчинение человека сверхчеловеческим силам. Основание западной культуры покоится на самодеятельности человека. Культура восточных народов образовалась на почве родового быта. Культура Запада выросла на основании дружинного строя. По Аристотелю, на Востоке народ слагался из управляемых целых родов. Отсюда вытекала монархия. На Западе народ слагался их вольных индивидуумов. Отсюда происходит республика.
Главные черты нравственного идеала на Востоке - смирение, покорность, которые легко выливаются в раболепство, косность, апатию, переходя в застой и замкнутость. В общественно-политической жизни восточные народы выработали патриархальную деспотию. Вся их жизнь и деятельность подчинялись религии. Это подавляло человека. Культура западных народов, греков и римлян развивалась в республиках. Их города были основаны дружинами вольных пришельцев. Характеру западного человека присущи независимость, энергия, а также гордость, упрямство. Его общественно-политическая жизнь определялась самоуправлением.
Духовная и культурная жизнь человека на Западе более свободна от религии. Вместо нее здесь процветали философия, свободная поэзия. В итоге Запад и Восток находились на противоположных духовных и культурных полюсах, и их общественное и государственное развитие также различно.
По Вл. Соловьёву христианству принадлежит особое назначение в движении человечества к теократическому идеалу - превзойти расовые и этнические деления и примирить восточные и западные культурные и общественные начала: «в Христе находят свою полноту и удовлетворение исторический Восток и исторический Запад»1. Но христианская церковь не поняла своего назначения в истории и разделилась на восточную и западную ее части.
Становление нравственно-правового идеала и проблема его реализации в человеческой истории
Юриспруденция Вл. Соловьёва - составная и неразрывная часть его объективно-идеалистического, теософского понимания мира, в основе которого лежит всеединство, сверхприродное духовное начало -Абсолютно-Сущее (Бог).
Обращаясь к рассмотрению вопросов права и государства в трудах Вл. Соловьёва, нельзя не учитывать, что он касался этих проблем в связи с общей концепцией философии всеединства. Он создавал универсальную теорию, которая должна была стать программой новой истории человечества.
Для Вл. Соловьёва постановка проблемы общественного прогресса была связана в первую очередь с его религиозным пониманием хода мирового развития как тео-космо-исторического процесса. Он рассматривал мировое развитие как процесс восхождения всего сущего в мире к Богу, в ходе которого преодолевается состояние раздробленности. Социальное развитие трактуется им как богочеловеческий процесс.
Вл. Соловьёв признавал, что «с тех пор, как я стал что-нибудь смыслить, я сознавал, что существующий порядок вещей (по преимуществу же порядок общественный...), что этот существующий порядок далеко не таков, каким он должен быть»1. Стремление устранить различие между действительностью и идеалом отражается и в его взглядах на историю, где акцент в процессе достижения идеала мыслитель делает на человеческие усилия. Максимализму «практического идеализма» Вл. Соловьёва способствовали исторические условия, в которых оформлялась концепция всеединства - это время реформ Александра II, которые могли быть восприняты как доказательство нравственной силы России. Известно, что слово «идеал» стало чрезвычайно употребительным в этот период в самых разных кругах интеллигенции.
Из этих идейных позиций следовали совершенно сознательная юридизация действительности, примат духовного начала в мире. Духовно-этический взгляд на вселенную мыслитель распространяет и на социальную жизнь. Все подвергается у Вл. Соловьёва нравственной оценке. Идея добра пронизывает природу, общественно-исторический процесс, его социальные и политические институты, все сферы общественного сознания и практической деятельности. Нравственность тотальна, она пронизывает все.
Безусловное нравственное начало, развиваемое из религиозного ощущения, представляет собой полноту добра - должное отношение всего ко всему. В нем содержатся силы, способные осуществить это требование, -создание совершенного нравственного порядка, или Царства Божия. В своей работе «Оправдание добра» Вл. Соловьёв утверждает, что смысл исторического движения состоит не в нем самом, а в осуществлении нравственного добра. Прогресс при этом проявляется в переходе от ограниченных форм социальной жизни к более содержательным общественным образованиям.
Нравственность - прирождённое свойство индивида, но это совсем не значит, что единственный и подлинный путь человеческого прогресса заключЗается в нравственном самосовершенствовании личности. «Действительный субъект совершенствования или нравственного прогресса (как и исторического вообще), есть единичный человек совместно с человеком собирательным, или обществом»1. Естественно, что при такой системе воззрений основное внимание Вл. Соловьёва было привлечено к эволюции социальных форм и институтов. Таким образом, история призвана подготовить переход человечества от природного состояния, в каком оно находится в настоящий момент, к духовному: «исторический процесс есть долгий и трудный переход от зверочеловечества к Богочеловечеству» . Человек достигает совершенства только в процессе всемирной истории путем полного, сознательного соединения с Божеством, ибо только Бог -безусловное добро.
Неизбежно в «практическом идеализме» Вл. Соловьёва возникает желание ускорить рост «задатков» добра в действительности, что в свете концепции всеединства должно было принять общественно выразимую, социальную форму. Вл. Соловьёв утверждал, что царства «спасаются только исправлением своего общественного строя» . При этом характер идеальной общественной формы не мог определяться совершенством экономических отношений, безразличных к нравственно-религиозным ценностям. Вл. Соловьёв также не видит самостоятельного пути к совершенствованию у правового государства, устанавливающего лишь границы против зла3. Положительный идеал государства для мыслителя является нравственно-религиозным. Нравственность у него существенным образом связана с историческим процессом.
В своем учении Вл. Соловьёв различает процессы совершенствования человека и сознания. Совершенствование только человека еще не означает совершенствование общества (сознания). Последнее не обеспечивает тотального равенства и независимости своих членов - иерархичность есть неотъемлемый признак любой общности, так как законом природы является борьба человека за существование, а фундаментальным фактом людской природы - эгоизм.
Происхождение, сущность и назначение государства
Согласно общему закону развития (всякого развития), сформулированному Вл. Соловьевым в работе «Философские начала цельного знания», каждое развивающееся образование проходит в своем развитии три обязательных момента. Соответственно этому закону общего развития он выделяет три последовательные ступени общественной жизни: .1 родовой строй; 2. национально-государственный порядок; 3. «всемирное общение жизни как идеал будущего
Каждая последующая ступень является более прогрессивной относительно предыдущей. При переходе от родового быта к государственному прежние самостоятельные, общественные целые - роды входят как подчиненные части в новое целое уже более высокого порядка -политический союз. Подобным образом третья, высшая стадия человеческого развития - вселенская - требовала бы от государств и народов войти в качестве составных частей в новую всеобъемлющую организацию. При этом, подчеркивал Вл. Соловьев, общественный прогресс возможен не через уничтожение и расчленение исторических общественных образований, а через приведение их «в должное соответствие с собою и взаимно друг с другом, согласно безусловному нравственному началу» .
Первой, низшей ступенью общественной организации является род, где впервые происходит проявление нравственного значения и достоинства человека. В повседневной жизни члены рода зависели от общественного мнения. Правила родового общежития и в то же время - условия действительного достоинства человека, - почитание общих предков, взаимопомощь родичей, ограничение чувственности браками имели в основе своих требований нравственный источник. Их выполнение, т. е. подчинение общественным требованиям, шло на пользу каждой личности, а значит, и всему обществу в целом.
В процессе развития, подобно живому организму, род делится на множество общественных клеточек, из которых образуется новая общественная группа - племя. С переходом на племенную организацию происходит распространение общественной солидарности на больший круг людей, а значит и расширяется нравственный кругозор. Обнаруженные выгоды от совместных действий побуждают многие племена входить в постоянные союзы между собою. Эти племенные союзы образуются посредством договоров, заключаемых ради совместной защиты и общих предприятий. «Договор здесь имеет во всяком случае несравненно более значения, нежели кровное родство, которое может и вовсе не предполагаться».
Союз племен - следующая ступень перехода к государству, «зародыш нации». Появляющиеся военные союзы приводят к образованию постоянного политического строя. Таким образом, на смену рода приходит следующая, более высокая ступень организации общества -национально-государственный порядок.
Но с появлением государственных образований род не исчезает полностью, а только видоизменяется. Это можно выразить в формуле: «государственный порядок превращает род в семью». Семья представляет частную сторону жизни, в противовес публичной, государственной. Возникновение и развитие государственности приводит к разделению публичных и частных интересов. Выразителем и носителем частных интересов становится семья - и это её главный, отличительный признак, считает Вл. Соловьёв. Публичную же сторону общежития представляет государство. К нему, как особой всенародной организации, переходят функции политического управления обществом, которые при родовом строе ещё не отделялись.
Вл. Соловьёв рассматривал государственный строй как, несомненно, более высокую, но не абсолютную форму человеческого общения. Он имеет лишь относительное преимущество перед родовой организацией. Переход к нему не должен упразднять тот безусловный нравственный элемент, который был присущ роду.
В государстве, кроме личной нравственности, возникает нравственность собирательная, объединяющая целый народ, воздействующая на всех входящих в общественное целое. Ее действие распространяется и на такие невидимые предметы, как отечество, государство. Нравственное отношение к ним личности выражается в истинном патриотизме или гражданской доблести.
Дальнейшее нравственное развитие и совершенствование личности зависит от тех условий, которые создаются в государственно-организованном обществе. Переход к такому обществу возможен только при деятельном участии тех людей, которым уже тесны были рамки родового строя, они стремились к «более широкой нравственности и общественности»1. Такие личности - носители «высшего сознания», исторические подвижники - разрывали круг родового общения и раздвигали его до пределов государства. «Личный подвиг, расторгающий данные общественные границы для создания новых и высших культурно-политических образований, есть явление слишком основное, чтобы оно могло не встречаться во все возрасты человечества» .