Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Роль Л. И. Петражицкого в формировании психологической школы права 14
1. Исторические и теоретико-методологические предпосылки формирования психологической школы права 14
2. Становление психологии права в научном творчестве Л. И. Петражицкого 40
Глава 2. Психологическая школа права: основные идеи и их критика в истории права 71
1. Право как психологический феномен в работах Л. И. Петражицкого 71
2. Психологическая школа права в оценках современников 99
Глава 3. Влияние идей Л. И. Петражицкого на развитие политико-правовой мысли 127
1. Развитие психологического обоснования права в трудах М. А. Рейснера 127
2. Социально-психологические основания права в концепции Г. Д. Гурвича 154
Заключение 174
Список литературы 179
- Исторические и теоретико-методологические предпосылки формирования психологической школы права
- Становление психологии права в научном творчестве Л. И. Петражицкого
- Психологическая школа права в оценках современников
- Социально-психологические основания права в концепции Г. Д. Гурвича
Исторические и теоретико-методологические предпосылки формирования психологической школы права
Психологическая школа права восходит к имени российского теоретика права Л.И. Петражизкого, создавшего психологическую теорию права, которая, по его мнению, имела задачей преодоления ограниченности классических типов правопонимания – школы естественного права и школы позитивного права. Л.И. Петражицкий считал необходимым выявить внутренние источники мотивации правового поведения на основе более широкого взгляда на права, учитывая современные достижения еще формирующейся в конце XIX – начале XX в. психологической науки. С тех пор психологическая теория права стала важной частью совокупности подходов к изучению правовой действительности, оказала значительное влияние на эволюцию правоведения. Тем не менее, следует отметить, что целый ряд вопросов о теоретико-методологических источниках данной теории не получил однозначной оценки и остается открытым.
Согласно одной из точек зрения, появление психологического подхода к изучению правовых явлений следует рассматривать в русле общей тенденции критики классических типов правопонимания, прежде всего, классического юридического позитивизма, отождествлявшего право с правовой нормой (законом). Некоторые западные исследователи в контексте этой критики, стремясь соответствовать принципам научности подхода к праву, стали вводить психологический компонент в арсенал своих правовых теорий.
По мнению В. Г. Зорькина, «Гносеологической основой распространения психологических теорий права являлось становление и развитие на рубеже XIX – XX вв. психологии как науки и переход буржуазной социологии от биологизма и органицизма (Г. Спенсер) к психологизму (Г. Тард, В. Вундт и др.). Философско-методологической базой при этом служили иррационализм и субъективный идеализм (эмпириокритицизм, бихевиоризм, фрейдизм и т. п.)»1. Некоторые российские исследователи ищут теоретико-методологические истоки теории Л.И. Петражицкого в правовой теории В. Вундта, предметом которой были психологические механизмы поведения народов2.
В контексте более широкого подхода, некоторые российские исследователи рассматривают появление психологической теории права в контексте общей тенденции эволюции научного знания, заключающейся в переосмыслении объекта науки, ее задач, изменения стиля научного мышления. Так, согласно одной из распространенных философских концепций науки, сформулированной В.С. Степиным, ее эволюция обозначена изменением типа научной рациональности, представляющей собой устойчивый набор правил и методов научной деятельности, ее образцов и принятых норм взаимодействия с объектом познания, ведущих к достижению истинного знания3. Принято выделять три типа научной рациональности – классическую, неклассическую и постнеклассическую, каждая из которых характеризуется, указанными выше, стилевыми особенностями научного мышления. Для классического типа характерно стремление рассмотреть объект в чистом виде, исключить из получаемого научным путем знания всякую субъективность. При этом объективность истины выступает критерием всеобщности и необходимости научного знания. Для неклассического типа научной рациональности важно установление связи получаемых знаний и средств, правил научного исследования. А для постнеклассической рациональности характерно соотнесение знаний не только с используемыми средствами его получения, но и с ценностями и целями научной деятельности.
По оценкам некоторых авторов, обращение к этой теории позволяет понять внутреннюю логику эволюции не только естественнонаучного, но и правового знания. Так, согласно Е.В. Тимошиной, возникновение психологической теории права Л.И. Петражицкого следует рассматривать в контексте закономерного перехода от классического типа рациональности, связанного с отказом от объективизма классических теорий права.
Классический тип правопонимания, представленный школой естественного права и школой позитивного права, характеризуется стремлением рассмотреть право как исключительно объективное явление, а способы его познания направлены на исключение из концепции права субъекта4. Таким образом, тип правопонимания формируется не случайно, а подчинен внутренней логике развития науки. А концепция права Л.И. Петражицкого, как раз, представляет такую переходную модель правопонимания, которую есть основания назвать постклассической, для которой характерно рассмотрение права не помимо, а в связи с субъектом. Классические типы правопонимания формировались в условиях доминирования естественнонаучного знания, которое предписывало всем отраслям науки свои методы исследования. Что же касается постклассического правопонимания, то в его рамках «…правовая реальность приобретает взаимосвязанные характеристики человекоразмерности, конституированности, текстуальности, смысла, процессуальности и «существует» через интерпретационные практики субъектов…»5.
Психологическая теория права Л.И. Петражицкого, по оценкам Е.В. Тимошиной, соответствует именно постклассическому правопониманию, характеризующемуся указанными признаками. Эта теория представляет собой программу деконструкции классический представлений о сущности права, его возникновении и функционировании в обществе и обоснование нового альтернативного подхода к праву, в основе которого лежит идея внутренней ценности права как существенной характеристики человека.
По нашему мнению, в рамках рассматриваемого подхода психологическая теория права является не единственным примером преодоления объективизма классических школ правопонимания. В известном смысле любая правовая теория, рождающаяся в контексте критики классической теоретической юриспруденции, должна была стать не только ее методологической альтернативой, но и выработать новое правопонимание. К числу школ права, вырабатывавших альтернативное правопонимание, следует, прежде всего, назвать школу возрожденного естественного права, преодолевающей объективизм классического юснатурализма, признающей историческую социально и культурно обусловленную природу права. Очевидно, к подобным попыткам следует отнести социологический подход к праву, преодоление объективизма которого выражается в признании социальной природы права, определяемости его содержания социальным контекстом.
Конечно, саму психологию того времени нельзя было причислить к примеру преодоления стиля научного мышления, характерного для классической научной рациональности. Психологическая наука тех лет характеризовалась натурализмом, а некоторые попытки ее использования в правоведении накладывали на интерпретацию права столь же характерный натуралистический отпечаток. Но тем и ценна теория Л.И. Петражицкого, что она преодолевает этот натурализм.
Тем не менее, нельзя не согласиться и с теми авторами, которые полагают, что возникновение именно психологической школы права является закономерным явлением, соответствуя не только тенденциям эволюции стиля научного мышления, изменению образцов, моделей научного творчества, способов интерпретации объекта и субъекта познания, но и потребностям правовой науки применять новые еще не освоенные способы интерпретации права, связанные с изучением человеческого сознания и психики6. Становление научного знания, связанное с возникновением новых дисциплин, предметом которых являлось общество и человек, не могло не оказать влияния на правоведение того времени, стремящееся не только ответить на вопрос о сущности права, его границах, но и выработать теоретическую конструкцию права, объясняющую механизмы правомерного поведения, условия легитимации права и государственной власти в контексте закрепляемых и охраняемых государством официальных правил поведения. То есть, речь идет о том, что задачи, стоявшие перед правоведением конца XIX – начала XX в. имели вполне практический вектор, а теоретическое правоведение в лице школы естественного права и школы позитивного права не могло их решить в силу ограниченности своей методологии и либо чрезмерной умозрительности своих учений, отдалявшей от юридической практики, либо в силу узости, формальности подхода к праву, неоправданного применения методологии естествознания к юридическим исследованиям. В этой ситуации решение общетеоретических проблем правоведения, связанных с ответом на традиционны вопросы о сущности права и его границах, имели значение именно в контексте решения указанных выше практических проблем. Так, один из выдающихся юристов-теоретиков того времени Г.Ф. Шершеневич указывал, что выработка общего понимания права необходима для того, чтобы дать путеводную нить юристам-практикам, которые могли бы руководствоваться им при решении частных проблем юридической практики7.
Становление психологии права в научном творчестве Л. И. Петражицкого
Сегодня психология права является одной из признанных отраслей научного знания, применяемая в целях выяснения внутренних эмоциональных стимулов правового (не правового) поведения, в результате изучения индивидуальных эмоциональных механизмов правовых отношений, формирования чувств, эмоциональных состояний, представлений, стереотипов и пр. элементов общественного сознания в качестве факторов его обуславливающих. Данная отрасль научного знания прошла длительную эволюцию, в которой не последнюю роль сыграли русские правоведы, провозгласившие роль «психического компонента» в интерпретации правовых явлений, в самих правовых отношения, возникающих на его основе. Но, вероятно, истоки научного поиска, приведшего к появлению психологической теории права, следует искать в методологическом кризисе классической юриспруденции, таких классических школ, как школа естественного права и школа позитивного права. Уже во второй половине XIX в., осознавая методологическую ущербность этих школ, некоторые российские правоведы поставили цель формирования новой отрасли правового знания, правовой теории, которая, оставаясь научной, в то же время, смогла бы преодолеть данные недостатки. Именно такие задачи ставил перед общей теорией права Н.М. Коркунов, которую он и создал. С другой стороны, некоторые приверженцы школы естественного права, понимая ограниченность ее методологии, стремились внести в нее существенные изменения, позволяющие по-новому интерпретировать сущность права, ее социальную природу, не отрываясь от реального социального контекста общественных отношений (П.И. Новгородцев). Психологический подход к праву, таким образом, возник в результате понимания указанных недостатков методологии изучения правовой действительности, а так же, как способ интерпретации права на основе обобщения знаний новой формирующейся области науки – психологии.
Основоположником нового подхода к рассмотрению правовых феноменов, который, в конечном итоге, и привел к возникновению психологической школы права, был выдающийся отечественный исследователь Лев Иосифович Петражицкий (1867–1931). Будущий правовед родился в небогатой дворянской семье, которая проживала в собственном имении в Витебской губернии. Окончив Киевский университет, Л. И. Петражицкий решил продолжить свое обучение в Германии, где на него оказали влияние теоретики неокантианства и близкие к их трудам философы и психологии, прежде всего Вильгельм Вундт. Именно в Германии будущий основоположник психологической школы права обратил внимание на то, что нельзя говорить о праве исключительно с позиций самого права. Необходимо рассматривать правовые феномены системно, а это означает, что в отдельные дисциплины должны выделиться такие специфические аспекты правовой науки, как политика права, психология права, социология права. Не удивительно поэтому, что первые теоретические разработки Льва Иосифовича были посвящены как раз разработке политических аспектов права, в частности, роли властных институтов в условиях правового государства40.
В 1896 году Петражицкий становится преподавателем Киевского университета, а уже через год переезжает в Санкт-Петербург, который в то время был столицей не только Российской империи, но и отечественной правовой науки. Здесь Лев Иосифович и проработал до 1918 года, сначала в должности приват-доцента, а затем и ординарного профессора, заведующего кафедрой энциклопедии и философии права. Его предшественником на этом ответственном посту был другой выдающийся отечественный правовед, постоянный оппонент Петражицкого по теоретическим спорам – Н. М. Коркунов.
Именно в петербургский период происходит становление Петражицкого как настоящего ученого, глубокого специалиста в сфере гражданского права, а также теории юридической науки. Не замыкаясь исключительно в научной деятельности, он активно преподавал, проводил открытые лекции, вел кружок своих учеников, куда входили Г. Гурвич, П. Сорокин, Н. Кондратьев и другие молодые исследователи, впоследствии прославившие себя в целом ряде научных дисциплин.
Отдельным аспектом деятельности Л. И. Петражицкого являлась его издательская деятельность. На протяжении 14 лет (с 1901 по 1915) он входил в редколлегию газеты «Право», которая выходила еженедельно, что является свидетельством большого интереса публики к актуальным вопросам права. Кроме того, он активно содействовал возникновению таких уже специализированных научных изданий, как «Юридический вестник» и «Новые идеи в правоведении».
Об активной общественной позиции Л. И. Петражицкого свидетельствует и следующий факт: в 1905 г. он подал прошение об увольнении из Училища правоведения, где проработал несколько лет, причем основанием для увольнения являлось несогласие Льва Иосифовича с преследованием учащихся за их политические убеждения. Политические взгляды Л. И. Петражицкого имели либеральный характер, поэтому неудивительно, что он стал одним из основоположников партии конституционных демократов (кадетов), был одним из ее активных сторонников и даже до 1915 года входил в Центральный комитет этой партии.
В 1906 г. он становится депутатом Государственной Думы, причем выступает в ней экспертом по аграрным и гражданским вопросам. Решение аграрного вопроса на тот момент времени представляло собой первостепенную задачу, которую ставили перед собой представители самых различных партий. Была своя точка зрения и у Льва Иосифовича – он считал, что необходимо обеспечить эволюционный путь превращения крестьянской общины в новые формы предпринимательской кооперации, причем важным регулятором хода этой реформы должны стать правовые изменения в существующие законодательные акты. Были и другие вопросы, по которым, судя по сохранившимся протоколам заседаний Государственной думы и отдельным оттискам депутатских речей, он выступали вступал в активную полемику со своими оппонентами41. Будучи блестящим лектором, и в стенах законодательного собрания он был серьезным соперником для сторонников консервативной партии.
Впрочем, не порывал Петражицкий и со своими научными занятиями. Первые годы XX века стали временем его интенсивной роботы над целым рядом книг, в которых нашла отражение его точка зрения относительно самой природы права, объекта правовой науки и ее границ, сущности правовых феноменов. Уже в 1900 г. выходит его небольшая работа «Очерки философии права», за которой следует в 1905 г. «Введение в изучение права и нравственности. Очерки эмоциональной психологии». Идеи, высказанные им в этих работах, достаточно быстро привлекли к нему целый ряд молодых исследователей и студентов, которых заинтересовала нетривиальная попытка рассмотрения юридических норм через призму человеческих эмоций.
В своих первых работах Л. И. Петражицкий осторожно исследует возможности юридического позивитивизма и позитивистской методологии вообще, понимая, что примитивное понимание научности не позволит ему в полной мере раскрыть роль психологических факторов в осуществлении правового поведения. Его поздние работы отличает критическое отношение ко многим положениям юридического позитивизма и внимательное отношение к отечественной традиции, устраняющей непримиримое, казалось бы, противоречие между правом и нравственностью.
Особенно резко выступал Л. И. Петражицкий против легистского направления в праве, сторонники которого отождествляли права с совокупностью установленных государством законов. Такая позиция, по мнению отечественного правоведа, не позволяла поставить вопрос о сущности права как универсального феномена, свойственного самым различным сферам человеческой деятельности. К другим направлениям правовой мысли, популярным на рубеже XIX–XX веков, – биопсихологическому и социологическому – Петражицкий относился не столь резко, видя в их достижениях рациональное зерно, которое необходимо использовать для выстраивания целостной картины права.
Психологическая школа права в оценках современников
На рубеже XIX - XX вв. критика классических типов правопонимания, каковыми являются школа естественного права и школа позитивного права, была вполне обычным делом. Неудовлетворительность классических подходов к интерпретации сущности права, его происхождению, социальной природы осознавали все теоретики. Поэтому неслучайны является и столь бурное развитие правоведения в России, изобилующее многими оригинальными подходами и правовыми концепциями, альтернативными классической юриспруденции. В этом смысле, Л.И. Петражицкий, предложивший свой оригинальный подход к праву, разработанный на основе психологической теории права, был не только не одинок в стремлении исправить и дополнить классическое правоведение, его критика классического правопонимания ложилось в общее русло развития фундаментальной правовой теории, находилось в рамках общей тенденции поиска новых способов изучения правовой действительности.
Однако, в отличие, например, от социологической теории права (Н.М. Коркунов), школы возрожденного естественного права (П.И. Новгородцев), нашедших много сторонников и последователей еще при жизни их авторов, психологическая теория права Л.И. Петражицкого, не смотря на свою оригинальность и огромный эвристический потенциал, длительное время оставалась на периферии новшеств научного познания права. С одной стороны, это можно объяснить сложностью теории Петражицкого. Так, например, О. А. Ушкарев отмечает, что «…сложность уяснения теории понимания права Л. И. Петражицкого заключается в несовпадении подходов к пониманию права по отношению к тем бесчисленным этическим переживаниям, которые по терминологии автора относятся к интуитивному праву, в соответствии с общим словоупотреблением он использует то слово «право», то слово «нравственность», или соединяют их (например, «нравственное право»)»107. Но, с другой стороны, это можно объяснить отношением правового научного сообщества того времени к психологии как научной дисциплине, которая все меньше внимания уделяла изучению феноменов сознания, сосредотачиваясь на специфической области исследования, связанной с исследованием высшей нервной деятельности.
Это нивелировало социальный аспект объектов психологического исследования, что, очевидно, рассматривалось в качестве узкой научной сферы, не способной быть примененной в изучении права. Поэтому и теория Л.И. Петражицкого, рассматриваясь как частное проявление психологической теории, оставалась мало известной. При той неоднозначной реакции, которую вызвала теория Петражицкого, можно согласиться с современным исследователем О. А. Ушкаревым, который диагностирует возникновение не просто авторской концепции, но целой правоведческой школы с собственными традициями и направлениями развития. «Анализ научного наследия Л. И. Петражицкого позволяет сделать вывод о том, что к 1909 г. в России в основном была создана «школа Петражицкого». Данные вывод мы делаем на основе того, что к этому времени почти ни одна из научно исследовательских работ, посвященных проблемам права, психологии, философии и социологии не издавалась без использования выводов и анализа теоретических положений теории Л. И. Петражицкого»108. Существенным дополнением к данному тезису является, по мнению автора диссертационного исследования, утверждение о том, что рамки «школы» относительно быстро перестали определяться кругом интересов основоположника (Л. И. Петражицкого), поэтому более корректным явилось бы наименование «психологическая школа права».
Начало XX в. стало временем резких методологических изменений в теории права, поскольку господствовавшая на протяжении всего XIX в. теория естественного права постепенно уступала место сторонникам юридического релятивизма. Эта теория утверждала незыблемость существования определенных правовых норм, их независимость от мнений индивидов, а также от социального и культурного климата эпохи. Пришедшие на смену юридические релятивисты стремились, наоборот, соотнести правовые нормы с определенными социальными или политическими потребностями. Парадоксальным является тот факт, что сторонники обеих теорий, несмотря на жгучую ненависть по отношению друг к другу, дружно обрушились с критикой на первые работы психологической школы права. Как отмечает современный исследователь, «тесная связь позитивного права с психологизмом и интуитивизмом способствовала тому, что многие ученые, например П. И. Новгородцев, видели в трактовке Л. И. Петражицкого разновидность юридического позитивизма»109.
Причина этого заключается в том, что сам Л. И. Петражицкий весьма критически относится к данным теориям, считая, что они неправильно понимают природу права, следовательно, абсолютизируют лишь отдельные аспекты правовой системы, будучи не в силах создать целостную концепцию. Ученый писал, что «оба учения ненаучны, некритичны в том отношении, что оба они исходят из реального существования обязанностей и норм и не знают тех реальных, действительно имеющих место в их же психике процессов, под влиянием которых ими эти своеобразные вещи представляются где-то существующими; но прежние учения, в частности, учение прежних юристов о существовании двух видов права, более соответствовали действительности, более правильно отражали действительную природу человеческой этики (права и нравственности), чем новые с их мнимым более критическим отношением к делу»110.
Само стремление свести определение права либо к объективизму (правовым нормам, независимым от индивидов), либо к субъективизму (конкретным формам юридических отношений) профессор Петражицкий считал в корне неверным, поскольку у понятия «права», по его мнению, не могло быть два различных определения. А в случае выбора одного из подходов возникал не менее существенный вопрос о взаимосвязи субъективной и объективной сторон права. Наиболее распространенной была трактовка права через призму правовых норм, причем существенной проблемой такой трактовки была потребность в объяснении того процесса, посредством которого абстрактные нормы получают возможность воплощения в многообразных формах юридической практики. Психологическая теория, рассматривающая право сточки зрения специфической формы человеческих эмоций, выстраивала такую трактовку правовых явлений, которая, с одной стороны, отказывалась от ложной проекции правовых феноменов в сферу не зависящей от человека реальности, а с другой – преодолевала субъективизм в трактовке правовых феноменов.
Психологическая теория права, истоки которой были заложены в работах Л. И. Петражицкого, предлагала систематизированную теорию права, позволяющую не только отличить по нескольким признакам право от морали, но и выработать единой теорию правовых феноменов, позволяющую избежать крайностей субъективизма и объективизма. Амбициозность такой задачи и отчетливое стремление самого профессора Петражицкого к индивидуально-психологической трактовке права вызвали бурное обсуждение в научно-юридической среде, выразившееся в целом ряде критических замечаний (А. С. Ященко, С. Л. Франк, Н. Н. Алексеев). С другой стороны, психологическую теорию в целом (даже с критикой отдельных положений) поддержали молодые ученые-юристы М. А. Рейснер, Г. Д. Гурвич, Г. К. Гинс, ставшие впоследствии продолжателями подхода Л.И. Петражицкого и способствовавшие созданию отечественной психологической школы права. Наиболее дискуссионным вопросом психологического подхода, непосредственно затрагивающим проблематику отечественной теории права, была проблема соотношения права и морали, поэтому неудивительно, что первая критика была связана именно с ней.
Вместе с тем некоторые из высказанных замечаний имели большое значение для концептуализации и развития высказанных идей, поэтому необходимо осветить основные направления научной полемики о психологической теории права в отечественных работах начала XX века. Эта полемика по-разному оценивается даже современными специалистами по теории права.
Социально-психологические основания права в концепции Г. Д. Гурвича
Георгий Давидович Гурвич, более известный в мировом сообществе под именем Жорж Гурвич, прожил значительную часть своей жизни в России и, даже оказавшись в вынужденной эмиграции во Франции, продолжал развивать те правовые идеи, которые были заложены его учителем Л. И. Петражицким. По большей степени его эмигрантские работы были посвящены социологии, именно они принесли Г. Д. Гурвичу мировую известность. Тем интереснее, что начинал он свой научный путь теоретиком права и, как свидетельствуют даже его поздние работы, написанные на французском языке, продолжал развивать юридическую проблематику в социально-психологическом ключе, раздвигая границы постижения правового пространства, обозначенные отечественной школой психологии права.
Целью данного параграфа является реконструкция правовой концепции Г. Д. Гурвича в соотношении с психологической концепцией права Л. И. Петражицкого, в связи с чем необходимо рассмотреть рецепцию психологической школы права в историко-правовых работах Гурвича, а также проанализировать развитие данных идей в предлагаемой им концепции «социального права». Важность взаимосвязи между собственными идеями русско-французского мыслителя и взглядами его учителя подчеркивается тем обстоятельством, что Гурвич постоянно указывал на особую роль, которую сыграли взгляды Льва Иосифовича в формировании его видения правовой реальности171. Отдельные положения психологической теории права рассматривались и переосмысливались Гурвичем на всем протяжении его научного пути.
Для раскрытия данной цели необходимо коротко охарактеризовать биографию Г.Д. Гурвича. Георгий Давидович родился в 1894 г. в Новороссийске и успел застать неповторимую атмосферу дореволюционной научной среды, которая была тесно взаимосвязана с ведущими мировыми центрами. Стажировка в университетах в Германии дала будущему известному теоретику очень много. Прежде всего, она позволила ему определиться с направлениями своих научных исследований, которые сосредоточились на проблемах теории и истории государства и права.
Годы становления его как ученого проходили в атмосфере крайне нестабильных политических процессов, завершившихся Октябрьской революцией, к которой он относился крайне негативно. Дореволюционная политическая жизнь страны затронула и его. Гурвич занимал активную политическую позицию, а эволюция его политических взглядов проходила по линии от эссеров до меньшевиков и большевиков. Неприятие же им Октябрьской революции объясняет то, что, не смотря на перспективы развития научной карьеры в Петроградском университете, где он был приват-доцентом, он покинул советскую Россию и 1820 г. эмигрировал за границу, где стал преподавать вместе со многими своими соотечественниками в Русском университете (Прага). Активные исследования, посвященные в этот период его жизни немецкой философии, сделали его известным в Европе. Так, он был приглашен для работы во Францию, впоследствии став ее гражданином.
Начиная с этого времени, основой его научных интересов становится социология права, подходы, разрабатываемые им в ходе этих исследований, вызывают интерес научной общественности Европы. Поэтому не случайно в 1935 году Г.Д. Гурвич возглавляет кафедру социологии (Стразбург), что объясняется его европейским признанием как ученого. Его научному признанию и распространению своих подходов к изучению общества и права способствует издание им научно-теоретического журнала «Архивы философии права и социологии». Вторая мировая война вынуждает Гурвича уехать в Соединенные Штаты. Во Францию он возвращается лишь в 1949 году уже как ученый с мировым именем. В это время он получает репутацию главного социолога страны. С этого начинается новый этап творчества ученого. Работая уже в Сорбонне, он пиет множество произведений, объединенных задачей синтеза всего социально-гуманитарного знания на основе социологии. Это остается основным предметом его исследований, вплоть до 1965, когда он ушел из жизни.
Но социология, хотя и принесла Гурвичу мировую известность, не была единственным его научным интересом. Значительное место в них занимали и исследования права. Юрист по образованию, Гурвич не мог обойти вниманием проблемы права в контексте социологического подхода. По оценкам некоторых современных исследователей, главной идеей ученого в данной сфере следует признать идею разделяемого права172.
Учитывая то обстоятельство, что сфера научных интересов Г.Д. Гурвича была чрезвычайно широка, затрагивая самые разные проблемы социально-гуманитарного знания в контексте социологии, возникает вопрос о том, насколько значимы с научной точки зрения его исследования в сфере фундаментальной правовой теории, какое место они занимают в теоретической концепции ученого. С целью ответа на эти вопросы обратимся к анализу различных периодов творчества этого теоретика, основываясь на критерии доминирующей проблематики исследований.
Первый период, очевидно, занимает около десяти лет и начинается с 1915 г. Именно с этого времени и вплоть до середины 20-х годов Г.Д. Гурвич проявляется особый интерес к сфере психологической интерпретации права, к психологической теории права Л.И. Петражицкого. Находясь под влиянием идей Петражицкого, он обращается к историко-правовым исследованиям, критически рассматривая их с позиции психологического подхода к праву.
Этот период творчества Гурвича можно назвать периодом становления, и определения его научных интересов. В связи с этим вряд-ли можно ждать особой оригинальности от работ данного периода. Тем не менее, важно отметить, что в концепции права Л.И. Петражицкого как императивно-атрибутивной эмоции молодому ученому импонировала идея договоренности как основы права, что, в свою очередь, вело к решению проблемы соотношения позитивного права и интуитивного права. Как было показано в предыдущих разделах диссертационного исследования, именно это положение теории Л.И. Петражицкого подвергалось главной критике, в силу того, что концепция права становилась столь широка, что оно охватывало всю совокупность отношений, имевших договорный характер173.
Второй период его творчества характеризуется более оригинальными правовыми исследованиями, когда он, опираясь на психологическую теорию права Л.И. Петражицкого, формулирует свой подход к праву. Этот период, очевидно, является самым продуктивным в области правовых исследований. Он более длителен и охватывает время с середины 20-х по начало 40-х годов. Основным результатом его научного творчества в данный период, очевидно, следует признать концепцию социального права, которая, к сожалению, осталась мало известной, но оригинальной. В частности, ее нельзя отождествить с социологической теорией права, имевшей большое распространение в то время.
По мнению Г.Д. Гурвича, социологический подход к праву имеет существенные недостатки: в-первых, он возникает и функционирует в русле юридического позитивизма, что объясняет те же его недостатки, присущие школе позитивного права. В частности, социологическая теория права страдает стремлением свести право к какому-либо единственному основанию; во-вторых, стремясь интерпретировать право в контексте социума, данная теория, тем не менее, не учитывает роль объективных социальных факторов права; в-третьих, она исключает из своей правовой концепции роль субъективного фактора в функционировании права, роль правовых эмоций, объясняющих механизм воздействия права на личность и, соответственно, на общественные отношения174. Вводя в научный оборот понятие социального пространства, теоретик, полагает, что оно существует благодаря и на основе институциональных образования. Из этого вытекает важное положение о том, что значение изучения психологических механизмов права заключается не только в том, что они объясняют процесс происхождения права, но и в том, они являются условием его функционирования в обществе, раскрывают природу возникновения позитивного права. В основе такого понимания социальных феноменов лежит методологическая идея их сложности. В этом смысле прав один из известных европейских исследователей, которому принадлежат слова: «для характеристики своего метода Гурвич считает возможным объединить два аспекта. Методология идет двумя путями: с одной стороны, по пути включения социальных явлений в рамки науки о праве; с другой - по пути обнаружения в самих этих явлениях идеального и нормативного элемента права»175.