Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. ТЕЛЕВИДЕНИЕ В МОДЕРНИСТСКИХ СОЦИОЛОГИЧЕСКИХ ПАРАДИГМАХ 14
1. Интерпретация телевидения через призму критической теории Франкфуртской школы 16
2. П. Бурдье: возможности структуралистского конструктивизма для анализа телевидения 27
Глава II. ТЕЛЕВИДЕНИЕ В УСЛОВИЯХ ОТКРЫТОГО САМООРГАНИЗУЮЩЕГОСЯ СОЦИУМА: АНАЛИЗ ПОСТМОДЕРНИСТСКИХ СОЦИОЛОГИЧЕСКИХ ПАРАДИГМ 57
1. 3. Бауман: роль телевидения в процессе индивидуализации 58
2. Становление телевидения как самоорганизованного актора, производящего виртуальную реальность 66
3. Социосемиологические методы исследования современного телевидения 102
Глава 3. ПРОБЛЕМЫ АДАПТАЦИИ РОССИЙСКОГО ТЕЛЕВИДЕНИЯ К НЕЛИНЕЙНОЙ СОЦИОКУЛЬТУРНОЙ ДИНАМИКЕ 137
1. Явные и латентные функции российского телевидения при переходе от индустриального к постсовременному обществу 137
2. Амбивалентность российского телевидения и проблема его гуманизации 159
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 174
БИБЛИОГРАФИЯ 178
- Интерпретация телевидения через призму критической теории Франкфуртской школы
- Бауман: роль телевидения в процессе индивидуализации
- Явные и латентные функции российского телевидения при переходе от индустриального к постсовременному обществу
Введение к работе
Актуальность избранной темы определяется растущим значением телевидения и средств массовой коммуникации в формировании общественного сознания. В условиях современного развития России, когда печатные СМК и Интернет оказываются доступны не всем группам населения и регионам, телевидение остается самым массовым средством коммуникации. На рубеже XX—XXI вв. оно превратилось не просто в средство передачи информации, но и в инструмент производства субъективной реальности — виртуальной и символической — находящейся в сложных, а порой и противоречивых отношениях с объективной реальностью социальной жизни. Телевидение оказывает амбивалентное влияние на общественную жизнь, став одновременно и фактором плюрализации знания, ценностей, картин мира, и фрагментации знания; оно и расширяет информированность, и в то же время примитивизирует сознание людей, побуждая к принятию навязываемых моделей жизнедеятельности, ограничивая тем самым инновационный и творческий потенциал деятельности людей.
В условиях очевидной функциональной амбивалентности телевидения государственные органы РФ неоднократно пытались регулировать его воздействие на общество, в частности, с помощью законов о средствах массовой информации. Однако подобное регулирование в основном касалось явных функций телевидения; латентные же функции почти не принимались во внимание. А ведь они, хотя не выражены рельефно, будучи, по существу, непреднамеренным результатом преднамеренных действий людей (Р. Мертон), оказывают скрытое влияние на характер общественного сознания и потому требуют особенно углубленного осмысления.
При этом функции телевидения претерпевают изменения и под влиянием нелинейного и неравновесного развития современного российского общества, вступившего в фазу постиндустриализма. Повышается уровень разнообразных рисков, к которым подавляющее большинство населения просто не подготовлено, рассчитывая на прежний патернализм государственных или общественных структур. Вину за жизнь в новых объективных условиях неравновесности, неопределенности, рисков рыночных отношений и политического плюрализма многие возлагают на власть, хотя ее представители сами с большим трудом адаптируются к новой социокультурной динамике, утверждающейся вместе с постиндустриальным обществом. Современное телевидение, ставя перед собой задачи «адекватно отражать» противоречия новой экономической, политической, культурной реальности, латентно оказывается насыщенным агрессией, жестокостью, которые, в свою очередь, способствуют умножению нефункциональности и дисфункциональности институциональных структур. Именно поэтому изучение динамики явных и латентных социокультурных функций телевидения представляет собой особую значимость в контексте стратегического развития страны, когда для адаптации к новым ритмам жизни, постиндустриальным ценностям оказался столь востребован фактор Доброты, дефицит которой ощущается в настоящее время во всех сферах социальных отношений.
Степень научной разработанности темы.
Телевидение и его социальные роли и функции находятся в поле пристального изучение исследователей с самого своего возникновения в качестве средства массовой коммуникации. В рамках истории теоретической социологии и социологии коммуникаций эти исследования подверглись систематизации и обобщенному анализу в работах таких отечественных и зарубежных исследователей, как М.М. Назаров, Г.Г. Почепцов, В.П. Терин, Ф.И. Шарков , Ф. Уэбстер и др.
Исследованию социальных функций телевидения, характера его влияния на общество посвящены работы социологов, основанные на модернистских методологиях и в целом направленные на анализ общества модерна. Это в первую очередь критические труды представителей Франкфуртской школы Т. Адорно и М. Хоркхаймера, а также уделившего внимание функциям телевидения в рамках своих исследований коммуникативного действия и публичной сферы Ю. Хабермаса4. В рамках структуралистского конструктивизма к анализу поля телевидения и телевизионной журналистики, его взаимодействия с другими полями (экономики, общественных наук, права и др.) обратился П. Бурдье5. Одним из наиболее известных исследований средств массовой коммуникации, в том числе и телевидения, и их взаимосвязи с характером общества, в котором они распространены, является работа канадского социолога и культуролога М. Маклюэна6.
Исследованию специфики культуры и социальных отношений в обществе постмодерна и их связи с функционированием телевидения как наиболее массового средства коммуникации посвящены работы таких известных социологов, как 3. Бауман, Э. Гидденс, Ж. Бодрийяр, Дж. Ваттимо, Г. Дебор, Дж. Фиск7, а также работы И.П. Ильина, Л.К. Зыбайлова, М.К. Ковриженко, В.А. Шапинского и др . Они раскрывают связь социокультурных особенностей общества постмодерна — симуляционных отношений, нелинейного развития, отсутствия единой «арочной» морали, плюрализма картин мира и специфических явных и латентных функций телевидения.
Исследованию особенностей телевидения как агента символического и мифологического производства в рамках парадигмы социосемиологии посвящены работы Р. Барта9, а также отечественных исследователей, разрабатывающих семиосоциопсихологическии подход к исследованию СМК и телевидения в частности Т.З. Адамьянц, Т.М. Дридзе, В.А. Шиловой10 и др.
Динамика явных и латентных функций телевидения в российском обществе в условиях социальных трансформаций и транзита от индустриального обществ к постиндустриальному анализируется на основе целого ряда работ отечественных исследователей. Прежде всего, это социологические исследования, посвященные характеру социально-культурной динамики российского общества в постсоветский период, осуществленные М.К. Горшковым, В.И. Добреньковым, Л.М. Дробижевой, Т.И. Заславской, Ж.Т. Тощенко, В.А. Ядовым и др11. Особое место занимают работы П.А. Сорокина, посвященные проблемам трансформации и реформирования общества в соответствии с интегральной природой человека, в том числе и анализу значения фактора Доброты12.
Основанием для исследования развития российского телевидения условиях перехода от индустриального закрытого общества советского типа к открытому постиндустриальному послужили работы отечественных социологов, специалистов в области массовой коммуникации А.С. Вартанова, И.И. Засурского, Т.И. Заславской, Е.В. Поберезникова и др13.
Нравственные и эстетические аспекты функционирования телевидения, его влияния на культуру вообще и российского общества в особенности, проанализированы в работах ряда отечественных и зарубежных исследователей. Критические соображения в связи со снижением эстетического и интеллектуального уровня телевизионных передач, предостережения о манипулировании сознанием телезрителей высказываются в работах С.Г. Кара-Мурзы, П. Вирилио, Д. Рашкоффа, Н. Постмана и др14. Критическим соображениям и опасениям исследователей развлекательных функций телевидения можно до известной степени противопоставить концепцию играизации общества С.А. Кравченко, интерпретирующую процесс формирования специфической формы рациональности, характерной для современной социокультурной динамики15.
Таким образом, следует констатировать наличие разносторонних исследований по проблемам функционирования телевидения в модернистском и переходных обществах, в постиндустриальном обществе, достаточное количество аналитической и критической литературы по частным проблемам функционирования телевидения в современном российском обществе. Вместе с тем остается практически неисследованной динамика явных и латентных функций телевидения в условиях современного постиндустриального общества, особенно в контексте перехода к нелинейному развитию, расколотости общественного сознания россиян, увеличения функциональной амбивалентности телевидения и востребованности потенциала фактора Доброты для жизнедеятельности в условиях неопределенностей и рисков.
Цель исследования состоит в анализе отражения социокультурных функций телевидения в модернистских и постмодернистских социологических концепциях и выявлении на этой основе явных и латентных функций телевидения в российском обществе в условиях его перехода к открытому, нелинейно развивающемуся постиндустриальному обществу.
Для достижения поставленной цели в диссертационном исследовании решаются конкретные задачи:
— раскрываются особенности подходов модернистских социологических концепций к социокультурным функциям телевидения;
выявляются их критические оценки мунипулятивной роли телевидения как фактора, способствующего производству новых форм отчуждения;
— раскрывается потенциал структуралистского конструктивизма П. Бурдье в анализе социокультурных функций телевидения;
— исследуются особенности подхода постмодернистских социологов к функциям телевидения в условиях резкого возрастания индивидуализации общественной жизни;
— анализируются постмодернистские интерпретации телевидения как социокультурного актора, производящего виртуальную реальность;
— определяются возможности и перспективы семиотического подхода к исследованию социокультурных функций телевидения;
— исследуются явные и латентные функции российского телевидения в условиях спонтанной трансформации (Т.И. Заславская) и нелинейного развития;
— выявляется современная значимость «единой интегральной ценности Истины, Добра и Красоты» П. Сорокина для повышения роли фактора Доброты на российском телевидении.
Объектом исследования являются социокультурные функции телевидения в условиях постиндустриального общества.
Предметом исследования является отражение в социологических теориях модерна и постмодерна социокультурных функций телевидения и их динамики в условиях нелинейного развития, характерного для постиндустриального общества.
Основными методами исследования являются классификация, типологизация, сопоставление социологических концепций; компаративный и историко-проблемный анализ.
Методологическая база исследования. В основе методологической базы исследования лежит полипарадигмальный подход, позволяющий осуществить разносторонний анализ предмета. В нем содержатся представления о функциях социальных и культурных структур и институтов, разработанные прежде всего в рамках теории структурного функционализма Т. Парсонса, а также представления о явных и латентных функциях, о функциональности, нефункциональности и дисфункциональности институциональных структур, сформулированные Р. Мертоном. Для определения функций российского телевидения в период трансформации используются наработки специалистов в области теории коммуникации и средств массовой информации В. Жабского, М.М. Назарова, Г.Г. Почепцова, В.П. Терина, Ю.У. Фохт-Бабушкина, Ф.И. Шаркова и др.
В то же время, при анализе функций телевидения используются общие положения о соотношении духовного, символического производства и объективной социальной реальности, разработанные как в рамках классических социологических парадигм — теории социального факта Э. Дюркгейма, теории духовного производства и его функций К. Маркса, так и неклассических парадигм, в частности, символического интеракционизма Г. Блумера, постнеклассических парадигм, в особенности концепции символического обмена Ж. Бодрийяра.
Сопоставительный анализ модернистских и постмодернистских социологических концепций телевидения основывается на общесоциологических теориях модерна, разработанных, в частности, в рамках неомарксизма Франкфуртской школы, концепций современности Т. Парсонса и Э. Гидденса, информационного общества Э. Тоффлера, Ф. Уэбстера, и постмодерна, разрабатываемых 3. Бауманом, Ж. Бодрийяром и др.
Методологической основой для исследования возможностей социосемиологических методов в анализе функций телевидения послужили как отдельные положения таких классиков семиотики, как Ф. де Соссюр, Ч. Пирс, У. Эко, Ю. Лотман, так и работы в области семиосоциопсихологии Т.М. Дридзе и др.
Анализ функций телевидения в российском обществе в условиях перехода к современным формам социокультурной динамики основывается как на методологии синергетических теорий И. Пригожина и И. Стенгес, так и российских исследований B.C. Степина, СП. Курдюмова, В.Л. Романова, Е.Н. Князевой, работах по проблемам трансформации российского общества М.К. Горшкова, Л.М. Дробижевой, Т.Н. Заславской, Ж.Т. Тощенко, В.А. Ядова и др. Методология исследования функциональной амбивалентности телевидения основывается на инструментарии работ представителей социологии риска, в частности, У. Бека, О.Н. Яницкого, С.А. Кравченко и др.
Интегральная социологическая теория П.А. Сорокина послужила методологической основой для анализа потенциала фактора Доброты, возможностей его применения на российском телевидении.
Новизна диссертационного исследования состоит в следующем:
— предпринят сопоставительный историко-социологический анализ модернистских и постмодернистских концепций социальных функций телевидения;
— выявлена специфика модернистских и постмодернистских концепций телевидения, показаны их принципиальные отличия в подходах к функциям телевидения;
— рассмотрены явные и латентные функции телевидения, проанализированы их специфические оценки, включая критические, в модернистских и постмодернистских социологических парадигмах;
— выявлены ожидаемые непреднамеренные последствия функционирования телевидения, его влияние на социальные отношения и культурные ценности современного общества;
— показана амбивалентность явных и латентных функций телевидения в контексте современной социокультурной динамики;
— проанализированы такие особенности картины мира, формируемой телевизионной информацией, как фрагментарность и мозаичность, плюралистичность, нелинейность, тяготение к мифологизации;
— проанализированы возможности социосемиологического анализа для социологического исследования функций телевидения;
— исследованы явные и латентные функции российского телевидения в условиях становления постиндустриального общества, нелинейного развития и возникновения самоорганизованных социальных акторов;
— выявлена амбивалентность влияния российского телевидения на адаптацию россиян к современным социальным реалиям;
— раскрыта значимость ценностей Доброты (П. Сорокин) в развитии функций российского телевидения и выявлен потенциал их распространения.
Практическая значимость работы. Результаты настоящего исследования могут быть использованы как для практических потребностей разработки стратегий в области совершенствования функций телевизионных практик, так и в преподавании социологии СМИ и конкретно — проблем социологии тележурналистики. Одновременно теоретические положения данной диссертационной работы могут найти применение в аналитической и практической работе социологов, занимающихся проблемами коммуникативных систем в условиях нелинейного и неравновесного развития современного общества. Материалы работы могут быть востребованы в преподавании социологии, в частности, в ходе подготовки курсов: «Социология телевидения», «Формирование виртуальной реальности», «Телевидение в глобализирующемся сообществе» и др.
Апробация работы. Обсуждение диссертации состоялось на заседании кафедры социологии МГИМО (У) МИД РФ 4 мая 2005 г. (протокол № 14). Диссертация была рекомендована к защите. Основные положения диссертации отражены в ряде публикаций.
Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав, подразделенных на параграфы, заключения и списка использованной литературы.
Интерпретация телевидения через призму критической теории Франкфуртской школы
Представители критической теории Франкфуртской школы Т. Адорно и М. Хоркхаймер рассматривали роль и место СМК в современном обществе в работе «Диалектика Просвещения», в главе «Индустрия культуры: Просвещение как массовый обман»16. Введенное здесь понятие «индустрии культуры» противопоставляется авторами понятию «масс-медиа». Изначальный смысл «масс-медиа» состоит в том, что массы являются самостоятельным субъектом, на удовлетворение потребности которого в информации направлена деятельность медиа. Однако в современном капиталистическом обществе, по мнению представителей критической теории, массы скорее представляют собой пассивный объект, который не получает то, что хочет или в чем нуждается, а потребляет ту символическую продукцию, которую ему предлагают медиа. Термин «индустрия культуры», по их мнению, более адекватно отражает тот факт, что продукты духовного производства приобретают массовый, унифицированный, стереотипизированный характер и столь же и зависимы от законов товарного производства, как и продукты других отраслей индустрии. Как считают Т. Адорно и М. Хоркхаймер, СМК распространяют среди масс ценности, связанные с поддержанием существующего порядка и существующих форм господства, успешно заменяя тем самым религию и метафизику, выполнявших функцию легитимации господства в традиционных обществах.
Еще одной особенностью индустрии культуры является внедрение в сферу искусства несвойственных ей ранее законов рыночного производства. Пока искусство и художественная культура в целом подчинялись собственной логике, они могли выполнять важную социальную функцию критики в отношении господствующего строя. В новом же, товарном виде утрачивается специфическая автономия сферы искусства, его гуманистическое содержание, что приводит к профанации искусства, превращению в обыденный атрибут повседневной жизни.
Тотальная унификация, связанная с индустрией культуры, как подчеркивают Т. Адорно и М. Хоркхаймер, имеет латентную функцию атомизации общества, происходящую вследствие изоляции людей друг от друга, снижения уровня социальных взаимодействий, социальной и моральной солидарности. Этому способствуют развлечения и удовольствия, на производство и распространение которых направлена индустрия культуры: «получать удовольствия всегда означало: не сметь ни о чем думать, забыть о страдании даже там и тогда, где и когда его показывают»17.
Распространение социокультурных стереотипов посредством индустрии культуры анализируется Т. Адорно и в специальной работе «Как посмотреть на телевидение», посвященной социально-психологическим особенностям воздействия телевидения на массовую аудиторию. Социолог подчеркивает, что телевидение является мощнейшим средством стереотипизации, что само по себе не является его негативным свойством, поскольку стереотипы вообще являются важнейшим элементом организации индивидуального опыта. Однако массовая стереотипизация и клиширование информации посредством телевидения приводят к тому, что искажается социальный опыт людей, а подлинная реальность заменяется отчужденными клише .
Критика СМК и телевидения, начатая теоретиками Франкфуртской школы, была продолжена, в частности, в работе американского социолога СМИ Нейла Постмана «Развлекая себя до смерти» (Amusing Ourselves to Death) (1985 г.). Эта работа посвящена проблемам телевидения как фактора становления определенного типа культуры. Н. Постман опирался на представления канадского аналитика М. Маклюэна о том, что характер средства коммуникации влияет на восприятие информации и в конечном счете определяет специфику типа культуры, в котором данное СМК доминирует.
Бауман: роль телевидения в процессе индивидуализации
Поскольку телевидение представляет собой технический и социокультурный феномен второй половины XX в., его исследования изначально попали в поле зрения формирующейся примерно в это же время постмодернистской парадигмы. Под постмодерном принято понимать, с одной стороны, реальные экономические, социальные, культурные, информационные и т.д. характеристики состояния современного общества, отличающие его от традиционных и современных обществ (которые в социологии принято еще называть обществами модерна или «модернити»). С другой стороны, под постмодернизмом понимают особую методологию исследования нелинейно развивающихся социальных реалий, связанную с отказом от жесткого однозначного детерминизма и линейной логики, принятием естественности неравновесности, хаотичности, несвязности социальных явлений, акцентом на символических и знаковых аспектах социальных отношении .
Взгляды постмодернистов имеют принципиальные методологические и концептуальные отличия от теоретиков зрелого модерна, таких, как Т. Адорно, М. Хоркхаймер, Ю. Хабермас, о концепциях которых мы уже говорили. Эти отличия состоят в том, что, хотя и те, и другие признают рост знаковых взаимодействий в современном обществе, для постмодернистов доминирование знаков становится основой всей социальной жизни, всех социальных связей, причем основанная на знаках социальность является, с их точки зрения, принципиально, качественно отличной от социальности модерна тем, что она уже не имеет конкретных референтов в реальной действительности, которая виртуализируется, становится неочевидной за множественностью знаков. Для Ю. Хабермаса, Т. Адорно и др. рост влияния знаков и образов, распространяемых СМК, на общественную жизнь все же не отменяет реальность, напротив, их «правильное» использование может служить объективной основой гуманизации человеческих отношений. Для постмодернистов объективные отношения, явления, интересы, тенденции развития заменяются господством «симулякров», знаков, окруженных неким «фетишизмом», которые, естественно, не могут жестко коррелировать с обозначаемыми референтами в объективной реальности. Хотя разные авторы по-разному относятся к виртаулизации общественной жизни, признание ее качественной особенностью является общим для постмодернистских концепций современного общества и роли СМК в нем.
Весьма важное методологическое значение для исследования роли телевидения и СМК в современном обществе имеют работы английского социолога Зигмунта Баумана. Он определяет в качестве главных черт общества постмодерна, отличающих его от модерна, индивидуализацию и дерегулируемость . В работе «Признаки постмодерна» он выделяет такие черты, как отсутствие основной реальности, доминирование символических отношений; доминирование СМК и их продуктов в распространении символических отношений и моделей социальности; отсутствие властных универсалий; отсутствие универсальной «арочной» морали; краткосрочность поведенческих стратегий и постоянные изменения . Для общества постмодерна характерна нелинейность развития, при которой каждое последующее состояние — в жизни общества или индивида — более не детерминировано предыдущим: «Сегодня, - пишет Бауман, - условия изменяются внезапно, попирая любые разумные представления и не следуя твердой логике или внятным схемам. Возникает ощущение "разъединенного времени", идущего от неожиданного эпизода к непредвиденному и угрожающего способности человека составить из отдельных фрагментов целостное представление»6 . Таким образом, по 3. Бауману, для общества постмодерна характерна, во-первых, фрагментация реальности, распадающейся на не связанные между собой эпизоды, и сопровождающаяся специфическим номинализмом массового сознания. Мир постмодерна, по его выражению, превращается в «контейнер с одноразовыми вещами», а социальные связи — будь то трудовые и производственные, личные, семейные, интимные и т.д. уподобляются «кемпингу», где люди останавливаются ненадолго, не обосновываются всерьез, не заботятся о налаживании гармоничных отношений с окружающими и о последствиях своего пребывания. Заметим, оценку постмодерна как фрагментарной реальности мы обнаруживаем практически у всех исследователей. Во-вторых, как и другие исследователи, 3. Бауман видит в нелинейности постмодерна 61 См.: Бауман 3. Индивидуализированное общество. — М.: Логос, 2002. — С. L. 62 См.: Ваитап Z Intimations of Postmodernity. — L.: Routledge, 1992. предпосылку для его особого иррационализма, утраты логических и телеологических связей между эпизодами, явлениями и процессами, между действиями людей. В-третьих, общество постмодерна является обществом риска, обществом новых по сравнению с модерном опасностей и страхов, связанных не столько с действием непреодолимых и непререкаемых внешних сил, сколько с непредсказуемостью и неопределенностью социальной жизни.
Явные и латентные функции российского телевидения при переходе от индустриального к постсовременному обществу
Как известно, социология рассматривает телевидение как специфическую форму духовного общения, которая характеризуется массовостью, быстротой и регулярностью распространения информации, одновременностью ее потребления, стереотипностью141. Р. Уильяме в книге «Телевидение: технология и культурная форма» акцент делает на изучение влияния телевидения на мышление и характер действии людей . Іакои подход позволяет определить телевидение как определенный смыслопроизводящий социальный институт, который способен управлять поведением индивидов.
В качестве социального института телевидение способно задавать различные модели мировосприятия и поведения индивидов. Например, вывести толпу на улицы, как это было в 1991 году, когда рассуждающие в программе «Взгляд» аналитики, буквально навязывали массам свое представление об угрозах обществу и фактически призывали их выходить на улицы Москвы. Телевидение может также быть и запланировано аполитичным, тем самым деполитизируя зрителя большим количеством развлекательных программ. Но эта политическая нефункциональность, по Р. Мертону, является определенной функциональностью143.
Как у любого другого социального института, у телевидения есть свои специфические функции, которые, однако, могут изменяться. Исследование явных и латентных функций телевидения в контексте динамичного развития России и мира представляет и теоретический, и практический интерес.
Академик Т.Н. Заславская, говоря о современной социокультурной динамике российского общества отмечает следующее: «К действительно происходящему в стране процессу более применимо понятие спонтанной трансформации общественного устройства, ни генеральное направление, ни конечные результаты которого не предрешены. Этот тип преобразовательных процессов более сложен и менее изучен, чем целенаправленное реформирование обществ, сохраняющих социетальную идентичность. Лежащие в его основе социальные механизмы и движущие силы более многообразны, чем при социальных переходах (транзитах) под руководством общепризнанных лидеров»144.
Телевидение вносит свой вклад в эту спонтанную трансформацию современного российского общества. Вместе с тем оно само существенно изменяется под влиянием спонтанной трансформации, которая характерна не только для России, но и мира в целом. Лауреат Нобелевской премии И. Пригожий, открывший стрелу времени, обосновал постулат, согласно которому спонтанная активность все более определяет путь, по которому движется человечество. Ныне мироздание, отмечают И. Пригожий и И. Стенгерс, — «более не пассивная субстанция, описываемая в рамках механистической картины мира, ей также свойственна спонтанная активность»145.
В связи с этим важно разобраться в том, как процесс спонтанной активности оказывает влияние на функции российского телевидения, особенно на их динамику. Прежде всего рассмотрим явные функции телевидения. Они, по нашему мнению, следующие: трансляция информации, социализация (особенно политическая), социальный контроль, социальная интеграция и сакрализация, а также рекреативная функция.
В 90-е годы прошлого столетия функция трансляции информации претерпевает существенные изменения, что связано с движением российского общества от закрытости к открытости, к постиндустриализму и нелинейному развитию. При этом у этой функции возникли два принципиально новых момента. Первый. «Роль стрелы времени, эволюционных ритмов возрастает» , что прямо сказывается на продолжительности и валидности того или иного смысла. Значимость и достоверность информации меняется крайне быстро. Речь идет не столько о добросовестности тележурналистов, сколько о том, что инновации, а не «универсальные истины» отныне становятся нормой, к чему российскому зрителю приходится адаптироваться. Так, например, точка зрения реального владельца канала начала 90-х могла не совпадать с точкой зрения государства, что в советское время представлялось невозможным. И в зависимости от инноваций владельца, его политических или финансовых заинтересованностей достоверность информации могла варьироваться. Это, в частности, касалось взглядов на деприватизацию государственных предприятий (например, угольных), те или иные политические акты.
Второй момент. Трансляция информации стала невозможной без плюрализации смысла текстов. При этом содержание текстов и их мотивов стало утрачивать былую взаимозависимость. Появилась реальная возможность интерпретировать тексты с позиций разных ценностных, идейных и моральных подходов. Тем самым изменившаяся функция трансляции информации создает предпосылки для сосуществования разных систем смыслов и знаний в российском обществе, которые более или менее адекватны его движению к открытости. На появившемся в середине 90-х частном канале НТВ часто звучали мнения, не совпадающие с государственной позицией. Это касалось как политических событий, так и отношений к тем или иным политперсонажам. Функция социализации также меняется. В советском обществе данная функция телевидения довольно успешно приобщала людей к единой системе ценностей и норм, к единой идеологии, арочной морали. Специальные передачи для детей, юношей и взрослых, в которых превозносились героические и трудовые подвиги, обучали жестким образцам поведения, готовили к противостоянию иной культуре. Особое внимание уделялось «политической грамотности», подразумевавшей безоговорочное принятие догматов о доминировании КПСС в жизни общества, о могуществе её вождей, руководствовавшихся «научной теорией». Партийные обряды - съезды, пленумы, «ленинские субботники» и т.д., получавшие для освещения лучшее эфирное время, — способствовали научению «коммунистическим» образцам поведения, готовили советских людей к жертвенности во имя поддержания любых инициатив партийной элиты. Функция социализации у современного российского телевидения, несомненно, осталась, но она приобрела существенно новое содержание. Главное — телевидение утверждает ценности и нормы разных культур и разных политических сил. Отсутствие общей системы знания и смыслов, более того, их конкуренция заставляет телезрителя делать конкретный выбор в пользу тех или иных жизненных идеалов. Так, стали регулярными и вошли в привычку демонстрации жестокости, ставшие неизбежным компонентом программ, посвященных криминальной хронике. В документалистике, которая в последнее время стала неотъемлемой частью телевидения, предлагаются темы с далеко ненаучной, а популистской трактовкой того или иного явления, что порою может вводить зрителя в заблуждение. Но в тоже время калейдоскоп мировых событий, предлагаемый нашим телевидением, расширяет картину мира и мировоззрение. В свете сложности выбора жизненных идеалов предпочтения отдаются передачам культурологическим и научным. Правда наравне с такими программами большой популярностью пользуется и так называемый «криминальный экран».
