Этноконфессиональный диалог России и Константинопольского патриархата во второй половине XIX века Венедиктов Вадим Юрьевич

Содержание к диссертации

Введение

I. Русско-греко-болгарские церковные и общественные связи (предыстория

церковного вопроса) 43

1. Константинопольский патриархат и интеграция культур внутри и вне его территории 43

2 . Россия в системе религиозных взаимоотношений греков и болгар 54

II. Константинопольская патриархия и Россия во второй половине XIX века 78

1 . Нравственное состояние Константинопольской церкви во второй половине XIX века 78

2 . Материальное положение Константинопольской патриархии во второй

половине XIX века 92

III. Этнофилетизм, прозелитизм и религиозная пропаганда в Константинопольском патриархате во второй половине XIX века 105

1 . Болгарский этнофилетизм и греко-славянский раскол 1872 года 105

2 . Зарождение католического прозелитизма в Константинопольской церкви

во второй половине XIX века 176

Заключение , 186

Источники и литература 194

Приложение 204

• Константинопольский патриархат и интеграция культур внутри и вне его территории
• Нравственное состояние Константинопольской церкви во второй половине XIX века
• Болгарский этнофилетизм и греко-славянский раскол 1872 года

Введение к работе

Актуальность темы исследования. Взаимоотношения двух

Поместных церквей (Русской православной церкви и Константинопольской православной церкви) имеют долгую историю. Сегодня от церковного диалога РПЦ и КПЦ зависит общий церковный мир внутри всего Православия (ойкумены). Между тем, многие составляющие этого непростого диалога отягощают историческую и культурную память непосредственных его участников, вовлекая их в сложную историко-культурологическую дискуссию. Так, например, греко-болгарский церковный конфликт XIX века обнаружил, что в среде болгарского народа и духовенства главенствовали идеи этнофилетизма¹, обосновывавшие единство Поместной церкви лишь политико-этническими соображениями в обход территориальных и исторических предпосылок. Такое настроение церковных кругов наблюдается и в наши дни. Об этом свидетельствовали и свидетельствуют церковные конфликты в современной Греции между Элладской православной церковью и Константинопольским патриархатом, столкновения между РПЦ и КПЦ по церковно-национальным и территориальным вопросам, возникающим в Эстонии, на Украине и проч. Все подобные события в масштабах Вселенского православия говорят о том, что этнофилетизм популярен и сегодня, т. к. для любого народа, имеющего глубокие исторические корни, великим соблазном является преувеличить свою роль в рамках мировой истории.

В то же время, качественное и быстрое развитие европейской интеграции и центростремительные импульсы, действующие в странах современного Евросоюза, подталкивают Церковь к решению вопроса о том, как будет сохраняться ее религиозно-культурное своеобразие в условиях динамичного развития централистской тенденции в Европе. Будут ли единые ценности Европейского Союза вырабатываться и корректироваться согласно

Этнофилетизм — церковно-правовой термин греческого происхождения (eGvog — народ; фтЛт| — род, колено, племя). В западной историографии встречаем концепт «трайбализма» (от англ. tribe — племя) с явной общественно-политической характеристикой. Так, в словоупотреблении А. Д. Тойнби, трайбализм — приверженность локальным, чаще всего этническим ценностям в противовес общечеловеческим. См. Тойнби А. Дж. Постижение истории: Сборник / Пер. с англ. Е. Д. Жаркова. М., 2004. С. 22, 553. У С. Хантингтона трайбализм и глобализм -разнонаправленные тенденции в современной мировой политике. См. Хантингтон С. Столкновение цивилизаций? // Полис. 1994. № 1. С.ЗЗ.

религиозно-культурным особенностям всех народов? Или в качестве единого стандарта будет навязано одно из существующих в Европе мировоззрений? Сегодня мы видим две тенденции в западном христианском мире, которые отражаются и на общественных процессах Православных поместных церквей: это, с одной стороны, противостояние либерально-гуманистическому стандарту как единственно правильной системе ценностей для остальных, с другой стороны, стремление многих Православных церквей к своей церковной независимости (автокефалии) от кириархальной Церкви. В связи с этим, вопрос о праве на автокефалию и в наше время продолжает оставаться острым и сложным. Вокруг него возникали в прошлом и продолжаются до сих пор споры, которые часто приобретают болезненный характер, ведут к нестроениям и даже разделениям, вплоть до разрыва канонического общения. С этой точки зрения, та же греко-болгарская церковная распря XIX столетия (как составная часть этноконфессионального диалога между Россией и Константинопольским патриархатом) пример тому, до каких крайне враждебных позиций могут дойти отношения между двумя Церквами, одна из которых находится в статусе главенствующей (кириархальной) Церкви, а другая подвластной (автономной). Учитывая церковную ситуацию Православных церквей на территории Османской империи в XIX столетии, необходимо отметить, что Болгарская церковь была лишена даже статуса автономии и решала вопрос о даровании ей со стороны Константинопольского патриархата какой-либо церковной независимости.

Тематика исследования. Этноконфессиональный диалог России и Константинопольского патриархата - это отдельная и многоплановая проблема в Восточном вопросе XIX века. XIX век ознаменован жесткой экономической, дипломатической и вооруженной борьбой великих держав за преобладание в районе Босфора и Дарданелл, имеющих мировое экономическое и немалое стратегическое значение. «Именно в этот период во всем своем исполинском масштабе встает так называемый Восточный вопрос, через призму которого проявляются все уровни и аспекты противоречий между ведущими субъектами мировой истории» . В таком контексте происходящих событий и диалог Церквей того времени являлся не чем иным, как одним связующим звеном в Восточном вопросе XIX века.

² Нарочницкая Н. А. Россия и русские в мировой истории. М, 2004. С. 147.

Под Восточным вопросом в международной практике понимали совокупность вопросов, связанных с кризисом Османской империи, национально-освободительной борьбой угнетенных народов, прежде всего балканских, и противоборством европейских держав за влияние в турецких владениях и их раздел. В Западной Европе обычно сужали его содержание, понимая под ним борьбу России с Турцией, и в силу этого Восточный вопрос для западных государств частью сводился к тому, чтобы воспрепятствовать росту русского могущества . Естественно, что Россия стремилась к установлению влияния на Балканах. Вопрос о владении святыми местами Палестины был не основной причиной, а лишь поводом к Крымской войне. Равно и для войны 1877 - 1878 гг. защита православных от угнетения хотя и не была простой «зацепкой» - поводом, но имела для правительств значение подсобной задачи. Но даже если бы массы балканских и малоазиатских православных признали территориальное поглощение Россией балканских и прибосфорских земель, то все равно вера в русское оружие не поколебалась. Для покоренных православных Востока русско-турецкая война была освободительной.

Русско-турецкой войне предшествовал греко-болгарский церковный спор, особенно обострившийся в 60 гг. ХГХ столетия. В этом церковном споре были заинтересованы и Великие державы, в первую очередь, Россия. В греко-болгарском церковном конфликте заслуживает внимание не только само его развитие и сущность, но и общая картина этого конфликта: участвующие в конфликте силы, сыгравшие большую роль в общественно-политической и культурной судьбе балканских народов. За ходом конфликта следили известные русские философы, публицисты и писатели: А. С. Хомяков, И. С. Аксаков, Ф. М. Достоевский, К. Н. Леонтьев, Н. А. Бердяев. Известная концепция «византизма» К. Н. Леонтьева была им осмыслена именно в семидесятые годы позапрошлого столетия - время наивысшего обострения конфликта и обнародования болгарской схизмы 1872 года. Между тем, обстоятельного исследования на тему культурологического значения схизмы 1872 года и ее влияния на представителей русской, греческой и болгарской общественности нет ни в отечественной ни в зарубежной историографии. Поэтому и описание

³ Андронов Ю. В., Мячин А. Г., Ширинянц А. А. Русская социально-политическая мысль ХГХ - начала XX века: К. Н. Леонтьев. М., 2000. С. 48.

самого этноконфессионального диалога между Россией и Константинопольской церковью входит в рамки соотношения и взаимосвязи принципиальных для культурологии и истории концептов культуры и религии.

Именно в 70-ые годы, вследствие русско-турецкой войны и международных решений, принятых на Берлинском конгрессе, выявились границы Болгарского экзархата (Болгарской православной церкви), очерченные еще во время греко-болгарской распри, во время территориальных споров между греками и болгарами. Эти балканские споры в различных формах и по остроте сопутствуют и в сегодняшних балканских международных отношениях. Борьба болгарского народа за самостоятельную Церковь фактически была за будущие владения в Македонии и Фракии ⁴.

Наконец, сама идея Восточного вопроса сводилась не только к разрешению проблемы кому, т. е. какой державе, обладать проливами и территориями Балканского полуострова, но Восточный вопрос — это еще и разрешение судьбы восточного христианства. «Восточный вопрос есть в сущности своей разрешение судеб Православия. Судьбы Православия слиты с назначением России» ⁵. Таким образом, греко-болгарский церковный вопрос, как и большая часть церковных вопросов конца ХГХ в., был вопросом чисто политическим, решавшимся, однако, в рамках привычных для христиан Османской империи церковно-правовых норм ⁶.

Настоящее диссертационное исследование по своей тематике во многом схизмоцентрично. Греко-славянский раскол 1872 года потряс культурные и„ религиозные основы российского, греческого и болгарского обществ. Болгарская схизма была, в сущности, результатом той исконной борьбы между греками и болгарами, которая началась с самого появления славян на Балканском полуострове (в частности - той группы их, которая получила впоследствии название болгар и вошла в состав Болгарского государства). На основании этого, хронологические рамки работы так или иначе затрагивают IX - XIX века, но, поскольку основные события греко-болгарского конфликта развиваются после упразднения Константинопольским патриархом Самуилом I Охридской архиепископии в 1767 году и последовавшим протестом со стороны

⁴ Маркова 3. Българската Екзархия 1870 - 1879. София, 1989. С. 9-Ю, 15.

⁵ Достоевский Ф. М. Полное собрание сочинений: В 30 т. - Л., 1972-1990. Т. 26, С. 85.

⁶ Герд Л. А. Россия и греко-болгарский церковный вопрос в 80-90-е годы ХГХ века // Религии
мира: История и современность. М., 2004. С. 361.

болгарского духовенства, получившим впоследствии название «болгарского возрождения», то и выделяется нами особенно XIX век. Внимательным образом рассмотрен период 1870 - 1877 гг. Именно в 1870 году был обнародован знаменитый султанский фирман Абдул-Азиса об учреждении особого церковного округа - Болгарского экзархата. Фирман не был признан Вселенской церковью, и Константинопольский патриарх Григорий VI стремился к созыву Вселенского собора для решения болгарского вопроса. В итоге при преемнике Григория VI, престарелом патриархе Анфиме VI, на Поместном Константинопольском соборе 1872 года болгарам объявляют схизму, обвинив их в новой ереси этнофилетизма. События 1872 - 1877 годов практически не изучены ни в отечественной, ни в зарубежной историографии, поэтому автору работы пришлось во многом восстанавливать их по архивным материалам. 1877 год является ключевым в данной работе по той причине, что начавшаяся русско-турецкая война в корне изменила положение Болгарии, получившей после войны политическую независимость. Но именно семилетний период до начала русско-турецкой войны 1877-78 гг. является этапом развития первой модели болгарской административно-управленческой жизни в общенациональном масштабе в лице Болгарского экзархата. Прослеживаются организация, состояние и методы центрального управления экзархата, причины кризисных моментов и неудач. Рассматривается вопрос, связанный с межцерковными греко-болгарскими отношениями и позицией русского правительства по ним. В восьмидесятые и девяностые годы XIX столетия особенно очевидны культурные, этноконфессиональные и этнопсихологические расхождения между русскими, греками и болгарами. Многие обращения Константинопольских владык в тот период касались вопросов возможного примирения внутренних церковных разногласий и культурных отличий паствы патриархата. Символичной является записка патриарха Константина V о нуждах Вселенской патриархии, представленная императору Николаю II в связи с проведением им Гаагской мирной. конференции 1899 года ⁷. Этой запиской Константинопольский патриарх подводит итог церковным событиям второй половины XIX века.

Цель исследования: на основе историко-культурологического анализа выявить значимые факторы, влияющие на формирование и развитие

⁷ АВПРИ. Ф. 180. Оп. 517/2. Д. 3430. Л. 4-26.

этноконфессионального диалога России и Константинопольского патриархата во второй половине XIX века.

Поставленная цель обусловила конкретные задачи исследования:

1. раскрыть особенности положения и роль Константинопольской
патриархии в период XVIII-XIX вв.;

2. проанализировать основные этапы перехода наднациональной
Вселенской церкви в национальную Греческую церковь, определив степень их
культурного значения в этноконфессиональном диалоге России и христианского
Востока;

1. охарактеризовать особенности повседневной культуры греческого и болгарского духовенства во второй половине XIX века;

2. проанализировать изменение принципов конфессиональной политики Константинопольского патриархата во второй половине XIX века, выразившейся в подготовке и проведении Константинопольского собора 1872

г-;

5. рассмотреть греко-болгарский церковный конфликт в оценке
церковных и культурно-общественных деятелей России.

В основе методологии исследования лежит диалектический метод познания, сочетающий в себе преимущества цивилизационного подхода с линейно-стадиальным к изучению конкретных проблем в истории греко-болгарского церковного конфликта. Применив принцип историзма, а также такие общетеоретические методы, как анализ и синтез, индуктивно-дедуктивный метод, мы попытались изучить деятельность Константинопольской патриархии в динамике событий XIX века, учитывая множество факторов и явлений, повлиявших на нее. При более тщательном изучении событий 70-х гг. XIX в. применялся также системный подход, который дает возможность представить объект изучения в его единстве и целостности, а также помогает выявить закономерности функционирования возникшего в 1870 г. Болгарского экзархата в период обострения греко-русских отношений особенно после объявления болгарской схизмы на Константинопольском соборе 1872 г. В работе использовались также компаративистские, семиотические и аксиологические принципы исследования.

Объектом исследования является каноническая область Константинопольского патриархата в IX - XIX вв. и связанные с ней

межцерковные отношения Поместных православных церквей и ведущих европейских государств.

Предмет исследования - этноконфессиональный диалог России и Константинопольского патриархата во второй половине XIX века, а также участие России в вопросе определения культурной идентичности болгарского и греческого народов и их национальных Церквей в условиях османского владычества.

Научная новизна исследования состоит в том, что:

1. В результате использования неопубликованных и ранее не
вовлекавшихся в научный оборот архивных документов впервые были изучены
культурные и церковные связи между Константинопольской и Русской
церквами, особенно в семидесятых годах XIX столетия.

2. На новом научном уровне учтены и проанализированы
дипломатические, политические и церковные взаимоотношения по греко-
болгарскому церковному вопросу XIX в., составляющему отдельную часть
общего в то время Восточного вопроса.

3. В данной работе впервые предпринята попытка комплексного
изучения предпосылок и развития самого греко-болгарского церковного
конфликта, его связи с общей картиной исторического развития балканского
региона под властью турок и эволюцией Восточного вопроса в XIX столетии.

4. Впервые на научном уровне введено в оборот понятие и определение
этнофилетизма, специально не рассматриваемое до этого в культурологии и
истории.

Основные положения, выносимые на защиту;

1. Культурная политика России на Балканах последовательно осуществлялась через церковные институты. Такая политика часто совпадала с церковно-общественными инициативами Русской церкви, иногда дополняя и преобразуя последние в целях российского влияния в регионе.

2. Определение этнофилетизма как ереси остается по-прежнему спорным. Отлучение болгар Константинопольским собором 1872 года от церковного общения на семьдесят с лишним лет в виду их филетических настроений является церковным инцидентом, прежде и после схизмы 1872 года не встречающимся в истории Православной церкви. В то же время последствия болгарской схизмы сказались в интеграции культур самой православно-

христианской цивилизации.

3. Католический прозелитизм на территориях Константинопольского патриархата во второй половине XIX века не играл ещё ключевой роли во внутренних делах православных христиан данного региона. При этом следует четко различать понятия религиозного прозелитизма и миссионерской деятельности Церкви.

4. Нравственный облик Константинопольской патриархии во второй половине XIX века определялся тяжелым материальным положением, что вынуждало деятелей патриархии принимать подчас компромиссные политические и культурные решения.

Источниковая база исследования.

Источниковой базой работы стали неопубликованные архивные материалы Архива внешней политики Российской Империи МИД (АВПРИ), Отдела рукописей Российской государственной библиотеки (ОР РГБ), Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ), опубликованная официальная дипломатическая переписка, частная переписка, воспоминания и суждения общественных и церковных деятелей России, публицистика, русская церковная и общественная дореволюционная периодика.

Дипломатические переписки XIX столетия являются очень ценным источником по теме культурных взаимоотношений России и Константинопольской церкви. Нами использованы большей частью архивные материалы 80-х и 90-х гг. позапрошлого столетия, относящиеся ко времени царствования Александра Ш и Николая II, когда русским послом в

Константинополе служил А. И. Нелидов .

В Архиве внешней политики Российской Империи (Ф. 180. Посольство

Нелидов Александр Иванович (1835-1910) - посол в Константинополе ВІ883-1897 гг. Его преемником стал И. А. Зиновьев, бывший глава Азиатского департамента МИД. Журналист, видевший Нелидова еще в 1876 году" в качестве советника посольства, дает ему следующую характеристику: «Высокий, худощавый, стройный, с густыми волосами и длинными бакенбардами, с черными, смотрящими серьезно глазами, с бледным продолговатым лицом — он производил впечатление человека вдумчивого, уравновешенного, спокойного... Он следовал примеру своего непосредственного начальника по отношению к журналистам, был для них доступен, вежлив, любезен, но без пересаливания, без causeries intimes et bons enfants, без хлестаковско-репетиловских замашек, к которым был податлив Игнатьев, впитавший в свою богато одаренную натуру еще и часть Ноздрева» (Рич Д. Покойный старейшина русской дипломатии (Из воспоминаний старого корреспондента) // Весь мир. 1910. № 30. Сентябрь. С. 29).

в Константинополе) содержатся документы по православным делам Афона⁹, Вселенской патриархии¹⁰, католическому прозелитизму¹¹, нравственному состоянию Константинопольской церкви, положению духовенства, духовному образованию, материальному положению патриархии и проч. Эти дела так или иначе связаны с послом Нелидовым А. И. В фонде Российского посольства в Константинополе содержатся кроме прочих две очень интересные записки, составленные греками: «Записка И. Скальтцуни - А. И. Нелидову 28 ноября

1895 года» и «Записка о нуждах Вселенской патриархии, представленная на воззрение государя-императора Николая II»¹³ написана патриархом Константином V и адресована Николаю II от 14 ноября 1899 г.

Вторым массивным пластом архивных документов того же архива является фонд Миссии в Афинах (Ф. 165/2). Здесь нами были проработаны дела, касающиеся отношений греков и болгар по вопросу этнофилетизма, а также документы, отражающие непростой во все века на Балканах христианско-исламский диалог культур. Уникальным оказалось дело бывшего православного священника, перешедшего в ислам, Папы Григория (в мусульманстве Ибрагим Эфенди) ¹⁴. Эта история приключилась в 1865 году и является для исследователя весьма познавательной.

Также нами привлечены черновики писем консула в Битоле Скрябина Н. А.¹ - А. И. Нелидову. Среди писем содержатся сведения по вопросу разбойничества в Македонии, бандитизма албанцев, союзничества албанцев с турками, христианской проповеди среди албанцев, албанского криптохристианства и мусульманского фанатизма, взаимоотношений мусульман и христиан ¹⁶. Особо нами выделен черновик письма Скрябина Н. А. 1 августа 1884 года, в котором подробно повествуется об убийстве православного священника, архимандрита Феофила. К делу прикреплено и «прошение дебрских христиан по поводу убийства архимандрита Феофила»¹⁷.

⁹ АВПРИ. Ф. 180. Оп. 517/2. Д. 3220.

¹⁰ АВПРИ. Ф. 180. Оп. 517/2. Д. 3426.

¹¹ АВПРИ. Ф. 180. Оп. 517/2. Д. 3427.

¹² АВПРИ. Ф. 180. Оп. 517/2. Д. 3427. Л. 7-20.

¹³ АВПРИ. Ф. 180. Оп. 517/2. Д. 3430. Л. 4-26.

¹⁴ АВПРИ. Ф. 165/2. Оп. 507. Д. 885. Л. 9 - 12 об.

¹⁵ Скрябин Николай Александрович - дипломат, консул в Битоле. Отец знаменитого,
талантливого русского композитора и пианиста, Скрябина Александра Николаевича.

¹⁶ АВПРИ. Ф. 165/2. Оп. 507. Д. 1088. Л. 4-51.

¹⁷ Там же. Л. 57-60, 60-65.

Интересны письма, касающиеся греко-болгарских церковных конфликтов 80-х гг. позапрошлого столетия, отношений турок с болгарами и греками, греческого духовенства (его быта и нравов), греческого силлогоса и ставропигиальных монастырей ¹⁸.

Для более точного описания той эпохи, к которой относится наше исследование, использованы отчеты по Азиатскому департаменту МИД за 1874¹⁹ и 1883-84 гг²⁰. Сведения о нравственных характеристиках многих иерархов Восточной церкви содержатся в Политархиве АВПРИ (Ф. 151). Так, в депеше Нелидова А. И. от 25 января 1894 года и в других дипломатических документах высказываются русскими дипломатами сведения из жизни восточных иерархов, представлены события вокруг патриарших выборов 1895 года, изменений в составе Константинопольского синода, приводятся жалобы восточных христиан к турецкому правительству ²¹.

В Фонде Турецкого стола (Ф. 149) мы использовали архивные данные по вопросу Русского банка в Константинополе и развитии торговых сношений России и Турции за 1882-83 гг²². Выявленные факты из сферы экономики и финансов позволили нам соотнести их с общим материальным положением Константинопольской патриархии на тот момент. Неожиданным открытием для нас стали «адреса по случаю 50-летнего юбилея митрополита Московского Филарета и выражения соболезнования по случаю его кончины» за 1867-68 гг²³.

В Отделе рукописей РГБ нами использован фонд Н. А. Попова (ОР РГБ. Ф. 239). Нил Александрович Попов известен в русской науке как первый историк Сербии XIX века, занявшийся исследованием исторических и политических связей между Россией и южнославянскими народами . Он был одним из популярнейших после С. М. Соловьева профессоров Московского университета по древнему периоду русской истории. Из материалов, относящихся к деятельности Н. А. Попова, как секретаря Московского славянского комитета, сохранилась опись всем бумагам комитета за 1868-1877 гг. Эпистолярная часть архива представляет исключительный интерес,

^1S Там же. Л. 72-92 об.

¹⁹ АВПРИ. Ф. 137. Оп. 475. № 69. Л. 145-180.

²⁰ АВПРИ. Ф. 137. Оп. 475. № 93. Л. 64-210.

²¹ АВПРИ. Ф. 151. Оп. 482. Д. 3519. Л. 3-18.

²² АВПРИ. Ф. 149. Оп. 502/а. № 2697. Л. 3-35.

²³ АВПРИ. Ф. Ф. 149. Оп. 502/а. № 4047. Л. 1-37 об.

²⁴ Шимко И., Голомбиевский А. Памяти Н. Попова. М., 1892.

поскольку она очень полно отражает славянские связи Нила Попова, развитие славянского движения в России, деятельность Московского славянского комитета и его отделений.

Письма болгар Попову Н. А. в основном посвящены двум вопросам -греко-болгарской церковной распре и оказанию помощи болгарам. К первой теме относятся письма болгарского писателя-публициста, государственного деятеля Ф. Стоянова-Бурмова и врача при русском посольстве в Константинополе Каракановского, болгарина по происхождению . Мы специально останавливаемся на их переписке с Поповым, несмотря на то, что уже есть в отечественной историографии работы, содержащие данные этих дел²⁶. Нами использованы те сведения из переписки, которые еще не принимались в научный оборот. В фонде Н. А. Попова содержатся также дела знаменитого русского слависта В. И. Григоровича ²⁷.

Поэт Райко Жинзифов, член Московского Славянского комитета, сотрудник ряда славянофильских газет, историк М. С. Дринов, И. К. Кишельский генерал русской службы, агент комитета Петр Мусевич, болгарский общественный деятель Найден Геров, экзарх болгарский Анфим -писали об оказании помощи учащимся в России болгарам, об организации училища для южнославянских девочек. Читая «между строк» их письма, находишь нужные сведения из истории этноконфессионального диалога России и Константинопольской церкви второй половины XIX века. Например, агент Московского славянского комитета, болгарин П. Ф. Мусевича в его письме (Константинополь, 18 ноября 1874 года) дает характеристику греко-болгарским отношениям на то время. Мусевич приводит пример, как игумен Кичевского монастыря Дебрской епархии, родом болгарин, читая по-славянски в церкви, и не подчиняясь греческому епископу, по требованию и желанию последнего был сослан правительством в заточение на Афон. Его ученики были строго наказаны и отправлены в тюрьму. Мусевич отсюда делает вывод: «силой их (болгар, - В. В.) хотят подчинить грекам. Когда, приходит дело, чтобы болгары сделались униатами или подчинились грекам, тогда свобода совести позволена,

²⁵ ОР РГБ. Ф. 239. № 19. Ед. Хр. 23; ОР РГБ. Ф. 239. № 10. Ед. хр. 15.

²⁶ См. Скурат К. Аспекты и факты истории русско-болгарского братства и дружбы // Журнал
Московской Патриархии, 1978, № 4-5; Скурат К. Е. История Поместных Православных
Церквей: В 2 т. Т. 1. М., 1994.

²⁷ ОР РГБ. Ф. 239. № 7. Ед. хр. 49.

а наоборот нельзя» .

К сожалению, многие сведения из жизни балканских христиан передавались очевидцами устно. Переписка болгарского историка Марина Дринова с Викентием Васильевичем Макушевым (1837-83), славистом, профессором Варшавского университета убеждает нас в этом. Болгарский историк пишет варшавскому профессору: «В Прагу приехал прямо с Балканского полуострова, откуда привез довольно много новостей, которыми надеюсь вскоре поделиться с Вами устно» (1875 г. декабрь, Прага) ²⁹.

В переписке с Поповым в отличие от писем к Макушеву Дринов не скупится на факты. В частности, он знакомит нас в подробностях с историей организации оказания помощи болгарским девочкам в 1877 году через Московский славянский благотворительный комитет. Дринов пишет в письме от 10 февраля 1877 года. «Судя по письмам, получаемым мною из Болгарии, там распространился слух, что Славянский благотворительный комитет охотно принимает болгарских девочек, сколько бы их не приехало, пристраивает их в лучших учебных заведениях и т. п.» . Дринов советовал Славянскому благотворительному комитету не разбрасываться деньгами. После турецких погромов 1876 года многие болгарские училища оказались разрушенными, поэтому, разумнее было бы ассигновать около 10 000 рублей на воспитание и образование в России нескольких болгарских девочек. Остальные же средства пустить на восстановление болгарских школ. Эта мера явилась бы существенной помощью делу народного просвещения Болгарии³¹.

Ценный архивный материал содержится в фонде графа Н. П. Игнатьева (ГАРФ. Ф. 730. Оп. 1). Здесь собраны сведения представителей и агентов русского правительства в Османской империи, русского посольства в Константинополе, консульства и вицеконсульства в Адрианополе, Солуни, Видине, Филиппополе и других местах. Агентура сообщала русскому правительству о современном положении дел в Турции, особенно же о состоянии местной Православной церкви.

В фонде Игнатьева содержится переписка и видного русского писателя Муравьева Андрея Николаевича (1806 - 74) с иерархами Восточных поместных

²⁸ ОР РГБ. Ф. 239. №. 14. Ед. хр. 22. Л. 9 об.

²⁹ ОР РГБ. Ф. 156 (Макушев В. В.). № 5. Ед. хр. 52. Л. 5-5 об.

³⁰ ОР РГБ. Ф. 239. № 8. Ед. хр. 24. Л. 12 об.-13.

³¹ Там же. Л. 13-14 об.

церквей, а также с Болгарским экзархом и Сербским митрополитом³². Привлекает внимание и записка А. Н. Муравьева о необходимости разрешения разногласий между Болгарской и Греческой церквами путем созыва Поместного собора представителей Восточных церквей ³³. Автор записки предлагает ввести на Поместный собор представителя от Русской церкви -апокрисиария в лице архимандрита Антонина (Капустина)³⁴.

Также в фонде графа Игнатьева можно найти документы,
характеризующие межцерковные связи Поместных православных церквей по
греко-болгарскому церковному вопросу: «Послание Священного

всероссийского синода Вселенскому патриарху и архиепископу Константинопольскому Григорию по поводу разногласий между Болгарской и Греческой церквами» ³⁵, «Записка Стоянова-Бурмова и др. авторов о способах разрешения разногласий между Болгарской и Греческой церквами» , «Записка (без подписи) об устройстве Болгарской церкви по фирману турецкого султана, данному 28 февр. 1870 г.» . Интересным источником является «Статья неустановленного автора «Схизма и русская печать», переведенная на русский язык из греческого журнала «NsoX6yo<;>> № 1160, 1872 г.»³⁸.

Исследователю церковной и общественно-политической обстановки Православного Востока XIX века необходим архив Т. И. Филиппова, большей частью хранимый в Государственном Архиве Российской Федерации (Ф. 1099. Оп. 1). Здесь собраны материалы, касающиеся Филиппова, его семьи и всех, кто с ним соприкасался в жизни. Заметную часть фонда составляет переписка Филиппова с разными лицами. Письма Филиппова к своей жене интересны тем, что они вполне искренне передают впечатления Филиппова о его поездке в Стамбул 1875 года. К тому же, он писал жене весьма откровенно и непредвзято, делился своими наблюдениями и переживаниями. Значимость писем Филиппова к своей жене (и многих других документов из этого фонда) в том, что они еще

³² ГЛРФ. Ф. 730. Оп. 1. Д. 997-998.

³³ ГАРФ. Ф. 730. Оп. 1. Д. 1005.

Апокрисиарий (греч. ажжрюихрюс; - приносящий ответ). Дипломатическая, представительная церковная должность.

³⁴ ГАРФ. Ф. 730. Оп. 1. Д. 1005. Л. 2 -4.

³⁵ ГАРФ. Ф.730. Оп. 1. Д. 1011.

³⁶ ГАРФ. Ф.730. Оп. 1. Д. 1009.

³⁷ ГАРФ. Ф.730. Оп. 1. Д. 996.
з» ГАРФ. Ф. 730. Оп. 1. Д. 1112.

** Примерно 40 % документов архива Т. И. Филиппова находятся в РГИА.

не привлекались в научный оборот ³⁹. Важно и то, что в фонде Филиппова находим материалы, охватывающие малоизученный период в истории Османской империи и Балкан в целом: 1872 - 1877 гг., до начала русско-турецкой войны 1877 - 78 гг. Интересным источником является письмо бывшего Константинопольского патриарха Григория VI к Т. И. Филиппову ⁴⁰. Записка Т. И. Филиппова о путях примирения греков с болгарами составлена в конце 60-х гг. ⁴¹. Редкие брошюры на греческом языке, собранные Филипповым в период обострения греко-болгарского церковного конфликта, отражают понимание греческой общественной и церковной мысли болгарского церковного конфликта⁴². Теме греко-болгарских церковных противоречий второй половины ХГХ столетия посвящены и другие дела из фонда Филиппова⁴³.

Фотоальбом Т. И. Филиппова поможет визуально восстановить многие образы, связанные с греко-болгарским церковным инцидентом ⁴⁴, а грамоты, награды, послужные списки Т. И. Филиппова сам образ этого незаурядного церковно-общественного деятеля⁴⁵.

Сильное впечатление производят комментарии Филиппова, которыми он испещрил донесения русского посла министру иностранных дел и русских консулов в Турции по вопросу греко-болгарской церковной распри за период 18 июля 1863 г. - 17 июня 1869 г.⁴⁶. На копии «секретной депеши генерала-адъютанта Игнатьева от 14/26 мая 1869 г. № 140» Филиппов оставил нелестные пометки в адрес знаменитого посла. В месте, где Игнатьев хвастается, что его «внушения сильно действовали на Патриарха (Григория VI)» и, «по-видимому, поколебали его решение», Филиппов оставляет нелестный комментарий в его адрес: "Экой дуракі" ⁴⁷. В другом месте, где речь идет о некоторых интригах со стороны влиятельных фанариотов по болгарскому делу, находим также нелицеприятный отзыв Филиппова: «Отлично! И по делом нам канальям/

³⁹ Письма к жене (Филипповой М. И.). ГАРФ. Ф. 1099. Оп. 1. Д. 3131.

⁴⁰ ГАРФ. Ф. 1099. Оп. 1. Д. 1689.

⁴¹ ГАРФ. Ф. 1099. Оп. 1

⁴² ГАРФ. Ф. 1099. Оп. 1

⁴³ ГАРФ. Ф. 1099. Оп. 1

⁴⁴ ГАРФ. Ф. 1099. Оп. 1

⁴⁵ ГАРФ. Ф. 1099. Оп. 1

⁴⁶ ГАРФ. Ф. 1099. Оп. 1

⁴⁷ ГАРФ. Ф. 1099. Оп. 1

Д- 917. Д. 741.

Д. 715, Д. 720. Д.3393. Д. 1. Д. 718. Д. 718. Л. 49.

Чтобы мы не вертели хвостом!» ⁴⁸.

Часть писем, депеш и заметок в фонде Игнатьева написана на французском языке, в фонде Филиппова собраны интересные материалы, касающиеся греко-болгарского церковного вопроса, на греческом языке.

В работе использованы и опубликованные источники. Одним из интереснейших церковно-исторических памятников второй половины XIX века, источниковедческий ресурс которого доныне не использован, является дневник Антонина (Капустина) ⁴⁹, начальника Русской духовной миссии в Иерусалиме в 1865 - 1894 гг., более других потрудившихся для ее укрепления и расцвета. Отец Антонин был послан за границу (настоятелем русской посольской церкви в Афинах) в 1850 году, в Иерусалим прибыл 11 сентября 1865 года. Его корреспонденции с Востока являются весьма ценным источником для истории Церкви Афинской, Константинопольской и особенно Иерусалимской. «В них наглядно изображаются и святыни края, и особенности тамошнего богослужения, и многие деятели, и местная природа, и быт наших поклонников, и пр. и пр.» ⁵⁰.

Выше приводился пример суждения Муравьева об отправке о. Антонина на собор по болгарскому вопросу в качестве апокрисиария. Сам отец Антонин в декабре 1870 года, находясь на своем послушании в Иерусалиме, узнавши о таких настроениях русской общественности, пишет в своем дневнике: «Под вечер еще доставлен был пакет из Константинопольского посольства с книгами и двумя письмами. Эти письма заставляют меня призадуматься. Оба они утверждают, что вскорости мне придется ехать в Петербург, а оттуда опять в Царьград на апокрисиарство. О, Господи! Удержи меня здесь без всякой передвижки»⁵¹.

В настоящее время, с возобновлением деятельности Императорского православного палестинского общества в 1992 году пошло плодотворное изучение истории христианского Востока в 19 веке. Уже ведется издание

⁴⁸ Там же. Л. 50-50 об.

⁴⁹ Дневник архим. Антонина Капустина хранится в РГИА (Ф. 834. Оп. 4. Д. 1118-1131). См.
Герд Л. А. Архим. Антонин Капустин и его научная деятельность (по материалам
петербургских архивов) // Рукописное наследие русских византинистов. СПб., 1999. С. 8 — 35.

⁵⁰ Пономарев С. И. Памяти отца архимандрита Антонина. Хронологический список сочинений
и переводов его // Богословские Труды, 2001, Сб. 36, С. 240.

⁵¹ Из дневников архимандрита Антонина (Капустина) // Богословские Труды, 2001, Сб. 36, С.
219.

дневников архимандрита Антонина (Капустина), а также уникальной работы «Книги бытия моего» епископа Порфирия Успенского .

Свои суждения по церковным вопросам православного Востока выносили и видные церковные деятели тех лет: митрополит Московский Филарет (Дроздов), епископ Феофан (Говоров), митрополит Московский Макарий (Булгаков) ⁵³. Известно и послание греческого иерарха Григория VI Российскому священному синоду ⁵⁴.

Среди церковных деятелей России находились и грекофилы, которые в своих суждениях по греко-болгарским делам защищали и оправдывали греческую церковную сторону. Внимания заслуживают данные настоятеля русской посольской церкви в Константинополе архимандрита Петра (Троицкого), которые он сообщал обер-прокурору Священного синода, графу А. П. Толстому в 1858 г. ⁵⁵. Мнение самого графа А. П. Толстого по греко-болгарскому вопросу нашло свое отражение в его записках к императору Александру П. В настоящее время эти записки опубликованы⁵⁶.

Не следует оставлять в стороне и русскую дореволюционную публицистику, содержащую в себе ценные сведения по греко-болгарскому церковному конфликту . Эволюция взглядов К. Н. Леонтьева по греко-

Императорское Православное Палестинское Общество: русский след на Святой Земле // Церковь и Время, 2004, № 2. С. 176; 8-томное издание дневников епископа Порфирия см.: Книга бытия моего: Дневники и автобиографические записки епископа Порфирия Успенского. В 8 т. СПб., 1894 - 1902.

⁵³ Собрание мнений и отзывов Филарета, митрополита Московского и Коломенского по делам
православной церкви на Востоке. СПб., 1886; Титов Ф. И. Суждения преосв. Феофана,
бывшего епископа владимирского, о греко-болгарском вопросе и о состоянии православной
церкви на Востоке. (С предисловием) // Труды Киевской Духовной Академии, 1895, май;
Греко-болгарский церковный вопрос и его решение. Записка покойного Макария митрополита
Московского // Православное Обозрение, 1891, Т. 3, ноябрь-декабрь.

⁵⁴ Послание Константинопольского патриарха Григория VT и Синода к Святейшему
Правительствующему Всероссийскому Синоду - по греко-болгарскому церковному вопросу //
Христианское Чтение, 1871, № 3.

⁵⁵ П-в 1-І. Взгляд очевидца на греко-болгарскую распрю // Исторический вестник, 1886 г. VIII.
С.277 и др.

⁵⁶ Герд Л. А. "В делах Востока первой заботой нашей должна быть Святая Церковь...". Две
записки обер-прокурора Св. Синода А. П. Толстого по греко-болгарскому вопросу с
комментариями императора Александра II. 1860 г. //Исторический архив, 2003.

⁵⁷ Аксаков И. С. Поли. Собр. Соч. Т. 1. М., 1886 (Славянский вопрос в 60-86 гг.); Достоевский
Ф. М. Полное собрание сочинений: В 30 т. - Л., 1972-1990. Т. 25 (Дневник писателя за 1877
г.); Леонтьев К. Восток, Россия и Славянство. Философская и политическая публицистика.
Духовная проза (1872-1891). М., 1996; Хомяков А. С. О греко-болгарской распре. Полн. Собр.
Соч. Т. III. М., 1914.

болгарскому делу прослеживается в двух его небольших работах: «Еще о греко-болгарской распре» (1873 год) и «Письма о восточных делах» (1882 год) ⁵⁸.

Многообразные сведения по греко-болгарскому церковному вопросу содержатся в дореволюционной русской периодике. Газеты семидесятых и последующих десятилетий 19 века пестрили заголовками очередных передовиц: «Вести с православного Востока». Множество статей в различных журналах и газетах дублировали друг друга, выходили примерно с одинаковыми названиями: «Греко-болгарский церковный вопрос», «Греко-болгарская распря», «Россия и греко-болгарская распря» и проч. ⁵⁹. Можно, буквально, утонуть в массе сведений, суждений, мнений и отзывов, которые имеются в периодических и отдельно изданных печатных работах по этому вопросу. Наиболее существенными по фильтрации информации являются следующие периодические издания последней четверти ХГХ века:

1. Официальный орган Священного Синода - Церковный вестник.

2. Православный собеседник.

3. Богословский вестник.

4. Христианское чтение.

5. Труды Киевской духовной академии.

6. Православное обозрение.

Именно в этих академических и церковных журналах выделены были специальные отделы под названиями "Вести с Востока", "Известия с Востока", "Письма с Востока", где помещались самые разнообразные сведения о жизни православных и инославных христианских восточных Церквей и народов.

В настоящее время сотрудниками Синодальной библиотеки Русской православной церкви предпринят гигантский труд перевода русской церковной

Леонтьев К. Н. Еще о греко-болгарской распре // Леонтьев К. Н. Восток, Россия и Славянство...С. 87 и др.; Леонтьев К. Н. Письма о восточных делах // Леонтьев К. Н. Восток, Россия и Славянство...С. 359 и др. Особенно интересна для настоящей темы дипломатическая переписка К. Леонтьева: Константин Леонтьев. Дипломатические донесения, письма, записки, отчеты. 1865 - 1872 / Подг. текста К. М. Долгов. М., 2003.

⁵⁹ Вителов Р. Греко-болгарская распря // Русский Вестник. 1886, январь; Курганов Ф. Исторический очерк греко-болгарской распри. // Православный собеседник, 1873, Ч.І-ІІ; Попов Н. Взгляд очевидца на греко-болгарскую распрю // Исторический вестник, 1886, VIII; П. (Прокофьев В. А.). Россия и греко-болгарская распря // Новое время. 1889. 12 июля; Селецкий А. Греко-болгарский церковный вопрос в нашей печати // Странник, 1883, октябрь-ноябрь; Сырку П. Греко-болгарский церковный вопрос // Журнал Министерства Народного Просвещения (ЖМНПр), 1890, Ч. 270; Теплов В. Греко-болгарский церковный вопрос по неизданным источникам. // Русский вестник, 1882, V и т. д.

дореволюционной периодики в электронный вид. При успешном завершении сложной и ответственной работы тружеников этой библиотеки доступ к церковным периодическим источникам второй половины XIX века будет существенно облегчен.

Историография вопроса в основном сводится к церковно-историческим исследованиям на разные темы, касающиеся аспектов жизни православного Востока. Условно ее можно разделить на три группы: дореволюционная, советская и постсоветская. Особенно выделяются нами работы зарубежных авторов, относящиеся к разным национальным школам.

Как уже отмечалось выше, мнения участников этноконфессионального диалога Русской и Константинопольской церквей часто расходились в дискуссии по греко-болгарскому церковному вопросу. Проблематика вопроса сразу же привлекла внимание и вызвала большой интерес общественных и научных деятелей России в силу значимости положения дел восточных христиан в разваливающейся на глазах некогда великой Османской империи. Ученые, видные политические и церковные деятели, писатели и публицисты не остались безучастными к волнующему русское общество, болгарскому церковному вопросу.

Из числа дореволюционных церковных историков

Константинопольской церкви известны два видных исследователя того времени: А. П. Лебедев и И. И. Соколов . Работы некоторых византинистов императорской России также являются ценным дополнением по данной тематике: Ф. А. Курганов, И. Д. Андреев, И. Е. Троицкий ^6I.

Существенной проблемой дореволюционных научных изданий по церковным вопросам православного Востока является нежелание того или иного церковного историка разобраться в наличии историографии и текущих статей на поставленную автором тему. Впервые на подобную проблему обратил внимание А. П. Лебедев: «Всякому, кому приходится заниматься в области

Лебедев А. П. История греко-восточной церкви под властью турок. Сергиев Посад, 1896; Изд. Второе, СПБ., 1904; Переизд.: История греко-восточной церкви под властью турок: В 2 кн. СПб., 2004; Соколов И. И. Константинопольская церковь в XIX веке. Т. 1. СПб., 1904. ⁶¹ И. Андреев. Константинопольская церковь в XIX в. Рецензия на кн. Соколова И. И. // Богословский Вестник, 1906, № 11; Курганов Ф. Исторический очерк греко-болгарской распри. // Православный собеседник, 1873, Ч.І-ІІ; Троицкий И. Церковная сторона болгарского вопроса. СПб., 1888.

русской науки, очень хорошо известно, как трудно иметь точные и обстоятельные сведения о книгах русских, ему нужных. Благодаря многочисленным иностранным энциклопедиям и обзорам иностранной литературы, мы знаем - как ни странно это - иностранную литературу по известному вопросу часто гораздо лучше, чем русскую по тому же вопросу. В особенности это нужно сказать относительно богословской и вообще духовной литературы... Никто не заботится о своевременном ознакомлении с тем, что появляется в русской богословской литературе. Не угодно ли пересматривать все духовные периодические издания! Только тогда можно рассчитывать, что, по крайней мере, самое существенное не пропустишь без внимания» ⁶². Уже после этого замечания находим у Лебедева еще один упрек по тому же поводу в адрес именитого И. И. Соколова, который не изволил упомянуть о русских церковно-исторических статьях на интересующую его тему . Цитируя греческих авторов, Соколов не указал даже в виде ссылки, что переводы этих греческих авторов сделаны хотя бы при Петербургской академии наук. Конечно же, Лебедеву нанесен удар и по его самолюбию, он негодует: «Автор, - Соколов И. И., В. В., - делает очень краткую характеристику сочинений греческого писателя нашего времени - Гедеона (с. XI); но он ни словом не упомянул, что можно найти очень обстоятельную характеристику главнейших трудов этого писателя в нашей книге: "История греко-восточной церкви под властью турок (Изд. 2-ое СПб. 1904). Вообще, он мог бы (но почему-то не хотел) сказать, что многие из его источников и пособий уже нашли себе оценку в указанной книге (стр. 32-90 и др.)» ⁶⁴.

А. П. Лебедев также дал квалификацию источников по новейшему периоду истории Греческой церкви, выделив особо группу источников, «обязанных своим происхождением так называемой болгарской схизме. Эта схизма заставила с таким же усердием критиковать дела и порядки Константинопольской церкви, с каким это происходило и раньше по вопросу об отделении Эллады от Константинополя в церковном отношении. Из книг, сюда относящихся и рассуждающих на основании документов или же сообщающих самые документы, наиболее видное место занимает «Собрание мнений и

⁶² Лебедев А. П. Полезное издание. БВ, 1907, № 1. С. 216.

⁶³ Полную рецензию на работу Соколова смотрите в фонде Лебедева ОР РГБ. Ф. 769. К. 3 Ед.
Хр. 10.

⁶⁴ ОР РГБ. Ф. 769 (А. П. Лебедева). К. 3. Ед. хр. 10. Л. 3.

отзывов Филарета, митрополита Московского, по делам Православной церкви на Востоке» (СПб., 1886). Весь этот том состоит из документов, из выдержек из таких же документов и суждений Филарета и имеет высокую научную цену»

В предисловии к своему труду А. П. Лебедев писал: «Для нас и вообще для историков, посвящающих свой труд и отдающих свое внимание истории Вселенской церкви... единственным побуждением изучать Греческую церковь времен турецкого владычества служит лишь следующее соображение: как всякому более или менее просвещенному русскому прежде всего и больше всего нужно знать свою, русскую историю, даже если бы она в общем развитии человечества не имела великого значения, так точно и православному человеку весьма не лишне знать историю Православной церкви и православному историку весьма не лишне заниматься этой историей, и даже предпочтительно перед римско-католической и протестантской историей» ^6б.

Между тем, работа А. П. Лебедева по новой истории Константинопольского патриархата «История Греко-восточной церкви под властью турок», являющаяся своего рода точкой научного отсчета для каждого исследователя Греко-восточной церкви, не содержит в себе сведений по вопросу греко-болгарских церковных конфликтов. Сам автор работы объясняет это предельно просто: «что касается нестроений и злополучий в истории патриархии изучаемого нами времени, то о них мы говорить не станем, потому что важнейшие из этих явлений тесно связаны с вопросами об отпадении Греции и Болгарии от Константинопольской патриархии - но об этом много написано в литературе и помимо нас» .

Главная заслуга И. И. Соколова справедливо была отмечена в рецензии И. Андреева: «В нашей и иностранной ученой среде трудно найти человека более проф. Соколова подготовленного к написанию истории Константинопольской церкви в XIX веке. Для этой работы требуется прелсде всего незаурядное знание нового греческого языка. Для многих это знание может казаться делом небольшим, но только по недоразумению. Пред русским, который пытается изучать греческий язык, встают трудности почти

⁶⁵ Лебедев А. П. История греко-восточной церкви под властью турок: В 2 кн., Кн. 1. СПб.,
2004. С. 73-74.

⁶⁶ Лебедев А. П. Укз. Соч. Кн. 1. СПб, 2004. С. 21-22.

⁶⁷ А. П. Лебедев. Указ. соч. Кн. 1. СПб., 2004. С. 303.

непреодолимые. Нет грамматики, нет ни одного словаря. Беретесь за иностранные пособия, и тут не легче: оказывается, существует два греческих языка, из которых каждый имеет свои грамматики, свои лексиконы ... Работа делается часто мучительной, невыносимой. Проф. Соколов одолел ее. Он действительно знает греческий язык. На каОарєгюиотх он говорит без затруднений, а читает как на родном языке. Особенно хорошо он знает язык Церкви и ее управления. Несколько лет он ведет хронику Православных восточных церквей в разных богословских журналах... Проф. Соколов привлек новый и обильный материал, большею частью ни кем не использованный» ⁶⁸.

Особая ценность работы Соколова заключается в том, что автору удалось проработать в Константинополе Патриарший архив. Материалы, добытые автором из указанного архива, приводят его в восхищение. «В основу настоящего исследования, - пишет он (курсивом), - положены официальные рукописные кодексы Патриаршего архива в Константинополе, и в этом, впервые использованном нами, первоисточнике находится центр тяжести нашей работы". «Автор питает надежду, что настоящее исследование не окажется бесполезным не только в научном, но и в практическом отношении, - в виду впервые предложенной здесь обработки архивных материалов, неизвестных во всем объеме ни в нашей, ни в иностранной исторической литературе» ^б9.

В первом из трех обширных отделов, на которые подразделяется монография, И. И. Соколов исследовал «внешнее состояние» Константинопольской церкви с 1789 по 1900 г. Внутри изучаемой эпохи автором выделено пять периодов. Границы между ними были проведены по событиям, достаточно разномасштабным и разнородным: начало греческого восстания (1821 г.); смерть султана Махмуда II (1839 г.); начало Крымской войны (1853 г.); воцарение султана Абдул-Хамида II (1876 г.); царствование султана Абдул-Хамида II (1876-1900 гг.).

Ученый, очевидно, сам видел условность своей периодизации. По ходу изложения, он уделяет много внимания положению православного населения Османской империи. Как отметит рецензент (Ф. А. Курганов), книга содержит, в

Речь идет о «кафаревуса» и «димотики». Такие разночтения в новогреческом языке оставались вплоть до 80-х гг. XX столетия. Официально «димотики» была введена в конце 1960-х годов, но по инерции многие писали по-старому еще лет 10 - 15.

⁶⁸ И. Андреев. Константинопольская церковь в XIX в. Рецензия на кн. Соколова И. И. //
Богословский Вестник, 1906, № 11. С. 802-804.

⁶⁹ Соколов И. И. Константинопольская церковь в XIX веке. Т. 1. СПб., 1904. С. XV, XXXIV.

частности, «превосходную характеристику и бытовых сторон жизни бесправной турецкой райи» ⁷⁰.

Второй отдел книги составили 26 очерков о Константинопольских патриархах XIX века. Каждый из очерков написан по одному и тому же плану: сообщаются биографические сведения, а затем следует подробный обзор духовно-иерархической и церковно-административной деятельности патриарха. В сущности, эта серия очерков представляет читателю своего рода хронику событий Константинопольской церкви в течение всего столетия. Более узкому предмету - эволюции устройства Константинопольской патриаршей администрации на протяжении XIX в. — был посвящен третий отдел монографии И. И. Соколова. Анализ огромного массива актов гражданского и церковного права позволил историку выяснить состояние патриаршего управления до издания Хатти-гамаюна 1856 г. и показать характер реформ второй половины XIX в., которые, помимо всего прочего, ввели в управление светский элемент -«Народный постоянный смешанный совет», высший административный орган в Константинопольской патриархии, созданный в 1862 году в результате конфликта патриархии и влиятельной части мирян (фанариотов) из-за участия последних в церковном управлении.

В целом, несмотря на мелкие недостатки монографии (автор приводит мало собственных суждений и заключений), монография И. И. Соколова дает мастерски исполненную, живую и широкую, многогранную в своих внешних и внутренних _ связях картину жизни Константинопольской церкви XIX в. Громадная эрудиция автора, одним из первых в русской науке обратившегося к изучению проблем, связанных с «внешним положением» Константинопольской церкви в ХЕК в., позволила ему собрать и обработать богатейший историко-культурный материал, отражающий сложные реалии функционирования Константинопольской церкви. Источники, которые были И. И. Соколовым не только систематизированы самым тщательным образом, но и в значительной части.впервые введены в научный оборот, содержат массу ценной информации по церковной и светской истории Церкви. Поэтому исследователи, под каким бы углом зрения они ни подходили к изучению церковной проблематики,

⁷⁰ Курганов Ф. А. (Рец.) И. И. Соколов. Константинопольская церковь в XIX в. Опыт исторического исследования. Т. 1. СПб., 1904 // Византийской временник. Т. XI. С. 256; Цит. По: Лебедева Г. Е. Из истории византиноведения и неоэллинистики в России: И. И. Соколов // Московия. Проблемы византийской и новогреческой филологии. М., 2001. С. 236.

неизбежно должны будут обратиться к этому труду. По объему собранного материала и обилию проблем, поднятых в ней, монографии И. И. Соколова нет равных в русской историографии до настоящего времени ⁷¹.

Большую часть работ по тематике православного Востока в XIX столетии составляют исторические обзоры греко-болгарского церковного вопроса. Среди дореволюционных исследователей этого направления выделяется В. Теплов . Автор сочинения провел 11 лет в Константинополе с 1870 по 1881 г., причем на его глазах «разыгрались все главные проявления острого периода греко-болгарского вопроса» . Кроме необходимых богословско-исторических книг и сочинений различных авторов Теплов проработал богатый материал русского посольства в Константинополе, которым он пользовался с разрешения посла Е. П. Новикова. Автор пишет: «ход переговоров и различные фазисы, чрез которые проходил греко-болгарский церковный вопрос за время начинания с Крымской войны, изложены и разобраны мною на основании политических депеш посольства, консульских донесений, переписки с Министерством иностранных дел, а также на основании мемуаров, записок и других дипломатических документов. Не мало пользы принесли мне воспоминания принимавших личное участие в церковном вопросе настоятеля посольской церкви архимандрита Смарагда и доктора Каракановского, родом болгарина» ⁷⁴.

Оппонентом Теплова В. был известный русский грекофил, видный государственный и общественный деятель, писатель Тертий Иванович Филиппов (1825-1899). Свою общественную деятельность Т. И. Филиппов совмещал со службой чиновника особых поручений при Священном синоде по делам, касающимся Восточных православных церквей и преобразования духовно-учебных заведений. Особо ярко Филиппов проявил себя во время греко-болгарской церковной распри в 60-70-е годы XIX столетия, активно поддержав Константинопольскую патриархию. Блестящее владение греческим языком, прекрасное знание быта и традиций Константинопольской патриархии

Лебедева Г. Е. Из истории византиноведения и неоэллинистики в России: И. И. Соколов // Московия. Проблемы византийской и новогреческой филологии. М., 2001. С. 238.

⁷² Теплов В. Греко-болгарский церковный вопрос. СПб., 1889.

⁷³ Теплов В. Греко-болгарский церковный вопрос. СПб., 1889. С. 3.

⁷⁴ Там же. С. 2-3.

и личное знакомство с Вселенскими патриархами⁷⁵ позволили Филиппову смело судить о состоянии Вселенской церкви, стать автором фундаментальных работ по исследованию многих церковных вопросов, связанных с ней ^7б.

Теоретическое рассмотрение болгарского церковного вопроса находим в статье И. Е. Троицкого ⁷⁷. Все свои статьи этот знаменитый церковный историк, профессор, горевший горячей любовью к греческому Востоку, превосходно знавший его язык и историю, писал на основании обширнейших данных, получаемых из греческих журналов и газет и из писем своих корреспондентов, занося в свои летописные заметки все важное, полезное и достопримечательное. Его статьи имели животрепещущий интерес, привлекая внимание даже греков, которые чутко прислушивались к тому, что писал о них русский «ученейший филэллин» .

В 80-ые годы XIX века вместе с общим подъемом византиноведения расширяется научный интерес к греческому Востоку в смысле изучения его новейшей истории и современного состояния. Значительную роль в этом направлении сыграли две организации, в научно-исследовательской работе которых непосредственное участие принимали представители отечественной церковно-исторической науки: Русская духовная миссия в Иерусалиме (открытая в 1847 году) и Православное палестинское общество, учрежденное в 1882 году.

Классифицировать церковных историков царской России удобно по их академической принадлежности. Так, в рядах ученых Петербургской духовной академии находим: И. Е. Троицкого, В. В. Болотова , И. И. Соколова и других. В Московской духовной академии во главе научного движения по изучению истории Византии и греческого Востока стоял профессор А. П. Лебедев, заведовавший кафедрой истории Древней Церкви. В Киевской духовной академии занимались больше изучением отношений Греческой церкви с

ГАРФ. Ф. 1099..Оп. 1. Д. 1689. Письмо бывшего Константинопольского патриарха Григория VI к Т. И. Филиппову.

⁷⁶ См. общий сборник его работ: Филиппов Т. И. Современные церковные вопросы. СПб.,
1882; Филиппов Т. Вселенский патриарх Григорий VI и греко-болгарская церковная распря.
СПб., 1870.

⁷⁷ Троицкий И. Е. Церковная сторона болгарского вопроса. СПб., 1888.

⁷⁸ Иванов А. Греческий Восток в трудах русских церковных историков // Журнал Московской
Патриархии, I960, № 10. С. 50 - 51.

⁷⁹ См. Болотов В. В. К истории внешнего состояния Константинопольской Церкви под игом
турецким // Христианское чтение, 1882,1, II.

западными религиозными течениями, а Казанская выдвинула на первый план своей деятельности миссионерские задачи в отношении к восточным иноверцам ⁸⁰. Из профессоров Казанской академии известен своими трудами по истории Греческой церкви Ф. А. Курганов.

Кроме академических профессоров изучению церковной истории греческого Востока нового периода (для церковных историков 19-го века, новейшего периода) уделяли внимание ученые, работавшие вне стен академий

Диалог России и Константинополя совпадал с историей национально-освободительного движения среди балканских народов. Часто вопросы церковные рассматривались в контексте политических событий региона ⁸². Во многом потенциал русской церковно-исторической школы, высокий уровень византиноведения, международные связи и само положение Российской империи, как державы покровительницы для восточных славян и единоверных ей греков обязывали российскую общественность интересоваться всем, что было связано с Балканами в то время. Внимание русской публики к новогреческой (v8oeA-X,r|viKf| юторіа) и болгарской истории сосредотачивалось вокруг греко-болгарского церковного инцидента второй половины XIX века. Работы на эту тему составили базу для последующих исследователей, занимающихся балканской проблематикой в целом.

В послеоктябрьский период исследователи истории Греческой церкви, как и все церковные историки, были лишены возможности развивать свои исторические и культурологические интуиции, а их труды надолго и незаслуженно будут фактически изъяты из отечественной историографии по церковным вопросам. Так, в послереволюционные десятилетия вклады русских византинистов в науку были преданы забвению. Например, имя Соколова И. И. изредка упоминалось лишь в связи с несколькими статьями на историко-аграрную и историографическую тематику, опубликованными им в 1920-х -

Иванов А. Греческий Восток в трудах русских церковных историков // Журнал Московской Патриархии, 1960, № 10. С. 51.

⁸¹ Петров Н. И. Начало греко-болгарской распри и возрождения болгарской народности. Киев,
1886; Мансуров П. Константинопольская Церковь. Очерк основных начал строения в XIX
веке. Ч. 1. Центральное управление. М., 1900.

⁸² Погодин А. Л. История Болгарии. СПб., 1910.

начале 1930-х гг.⁸³ Влияние марксистской идеологии сказалось прежде всего в изменении тематики исследований. Политическая обстановка в стране исключала продолжение историко-церковных исследований.

В то же время сейчас стало очевидным, «что все серьезно документированные советские исторические работы, если отделить обязательную для своего времени идеологическую боевитость, отнюдь не потеряли свою значимость» ⁸⁴. Например, в капитальной работе Н. С. Державина находим взвешенные и аргументированные суждения по теме церковных взаимоотношений балканских народов на территориях Османской

империи .

Развитие балканистики в Советском Союзе в недрах академической и университетской отечественной мысли подтолкнуло советских исследователей на решение вопросов, касающихся политики русской дипломатии на Востоке, а, следовательно и некоторых церковных сюжетов той эпохи ⁸⁶. Рассмотрение русско-греко-болгарских церковно-общественных связей было возможно лишь в контексте национально-освободительной борьбы болгарского народа против фанариотского ига, что явилось «важной вехой в длительном процессе болгарского возрождения и было тесно связано с борьбой за признание болгар самостоятельной нацией внутри Османской империи» ⁸⁷. Поэтому и греко-болгарский церковный конфликт в советской историографии выставлялся как начало революционной борьбы за политическую независимость ⁸⁸.

В конце семидесятых годов прошлого столетия появилась монография К. С. Лилуашвили , основанная на источниках Российского государственного исторического архива (Фонд 796, канцелярии Св. синода и Ф. 797, канцелярия обер-прокурора Св. синода). Также автору удалось неплохо проработать хронику событий по материалам АВПРИ за 1872 год (время проведения Константинопольского собора и объявления болгарской схизмы).

⁸³ Лебедева Г. Е. Из истории византиноведения и неоэллинистики в России: И. И. Соколов //
Московия. Проблемы византийской и новогреческой филологии. 1. М., 2001. С. 230.

⁸⁴ Нарочницкая Н. А. Россия и русские в мировой истории. М., 2004. С. 5.

⁸⁵ Державин Н. История Болгарии. Т. 3. М. - Л., 1948.

⁸⁶ Никитин С. А. Очерки по истории южных славян и русско-балканских связей в 50-70-е
годы XIX в. М., 1970. С. 167; Болгаро-российские общественно-политические связи 50-70-е гг.
XIX в. Кишинев, 1986. С. 82.

⁸⁷ Лилуашвили К. С. Национально-освободительная борьба болгарского народа против
фанариотского ига и Россия. Тбилиси, 1978. С. 210 - 211.

⁸⁸ Там же. С. 213.

⁸⁹ Лилуашвили К. С. Указ. соч. С. 150-184.

В годы Великой отечественной войны государство обращается к Церкви. Открывается фактически единственное до середины 80-х гг. средство массовой информации Русской православной церкви «Журнал Московской патриархии» (ЖМП), куда также помещали исследования по церковной истории. В основном работы по проблематике православного Востока связывались с болгарской схизмой, при этом приурочивали их к церковным юбилеям. Так, обстоятельное исследование протоиерея, профессора В. Верюжского издано в трех номерах ЖМП за 1948 год ⁹⁰. Острая, больше полемическая статья профессора И. Н. Шабатина относится к семидесятилетию освобождения балканских славян от турецко-мусульманского ига ⁹¹. Задача исследователя заключалась в том, чтобы «объективно, спокойно, под углом зрения глубокого преклонения перед громаднейшими заслугами Константинопольской (титулярно-Вселенской) патриархии - хранительницы чистоты православия, рассказать о ее деятельности в той ее части, которая относится к годам героической, полной трагизма борьбе за народную и религиозную свободу, за самую жизнь балканских духовных детей патриархии»

К церковной публицистике можно отнести статью А. Ведерникова по случаю восстановления патриаршества в Болгарии в 1953 году ⁹³. Уже в 1954 году в церковных кругах России была известна работа болгарского профессора Ивана Снегарова «Взаимоотношения Болгарской и Русской Православных церквей до и после провозглашения схизмы (1872 год)», на которую и была составлена рецензия автором, оставившим свой автограф, как И. Ш.⁹⁴.

В конце 1960-го года в ЖМП вышла статья профессора Ленинградской духовной академии, А. Иванова «Греческий Восток в трудах русских церковных историков». В 1961 году в первом номере этого же журнала опубликовано продолжение историографического очерка по изучению греческого Востока и

Верюжский В. прот. Происхождение греко-болгарского церковного вопроса и болгарской схизмы // ЖМП. 1948. № 7, 11, 12

⁹¹ Шабатин И. Н. Константинопольская патриархия и балканские славяне в 50 — 70-х гг. ХГХ в.
//ЖМП, 1948, №6.

⁹² Там же. С. 24.

⁹³ Ведерников А. Восстановление патриаршества в Болгарии // ЖМП, 1953, № 6.

⁹⁴ Рецензия. Проф. Иван Снегаров. Взаимоотношения Болгарской и Русской Православных
Церквей до и после провозглашения схизмы (1872 год). Годишник на Духовната Академия,
София, Т. II (XXVIII), 1951-1952 //Журнал Московской Патриархии, 1954, № 4.

его исторических судеб ⁹⁵.

Близился юбилей - 100-летие окончания русско-турецкой войны, принесшей свободу Болгарии. В 1976 г. в ЖМП опубликована статья прот. И. Христова (болгарина по происхождению), посвященная истории болгарской схизмы и русско-болгарским церковным отношениям в годы болгарской схизмы ⁹⁶. В юбилейный 1978-ой год, профессор МДА, К. Е. Скурат опубликовал свою

статью в том же журнале .

Малый формат журнала Московской патриархии не позволял публиковать все материалы, касающиеся жизни Поместных Церквей в их ретроспективном изложении. Церковь была лишена права заниматься широкой издательской деятельностью. Сложилась парадоксальная ситуация: научный потенциал Московской и Ленинградской духовных академий был велик. В МДА в советские времена писались и защищались диссертации по истории Поместных Церквей, читались лекции по теме греко-болгарских церковных конфликтов. Но не было возможности зафиксировать, опубликовать те работы, которые передавались лишь в машинописных и самиздатовских вариациях.

К сожалению, так и остались неопубликованными и неиспользованными в широком научном обороте интересные кандидатские и докторские диссертации, защищенные преимущественно в МДА за период 1950-х - 1980-х гг. XX века⁹⁸.

⁹⁵ Иванов А. Греческий Восток в трудах русских церковных историков // Журнал Московской
Патриархии, 1960, № 10; 1961, № 1.

⁹⁶ Христов И. Русско-болгарские церковные отношения в годы болгарской схизмы // ЖМП,
1976, №8

⁹⁷ Скурат К. Аспекты и факты истории русско-болгарского братства и дружбы // ЖМП, 1978,
№ 4-5.

⁹⁸ Вот далеко не полный список этих работ, хранящихся в библиотеке МДА, по
хронологическому возрастанию: Верюжский В. И. прот. проф. Болгарский народ под
греческой церковной властью, преимущественно в XIX веке. В 2-х т. Л., 1954 (библиотека
СПбДА); Фоминичев И. свящ. Участие Московского Митрополита Филарета в делах
православного Востока. МДА, 1955; Христов И. Русско-Болгарские церковные отношения в
период так называемой «Болгарской Схизмы». Курсовое сочинение. Машинопись. МДА.
Загорск, 1957; Петлюченко В., свящ. История Элладской Церкви в XIX и в первой половине
XX столетия. МДА, 1970; Соловьев А. Профессор И. И. Соколов и его исторические труды.
МДА, 1973; Чонков Ц. И. Русско-болгарские церковные взаимоотношения с 1872 по 1953 год.
МДА, 1974; Димов И. Р. Болгаро-русские церковные взаимоотношения в XX веке.
Стипендиатский отчет. Машинопись, МДА. Загорск, 1976; Никодим (Анискин), игумен.
Митрополит Анфим, Экзарх Болгарской Церкви (жизнь и деятельность. 1816 - 1888). МДА,
1982; Евлогий (Стамболджиев), иером. Болгарская Православная Церковь в Русской
Церковной периодической печати во второй половине XIX и начале XX века. Обзор и анализ.
МДА, 1982; Деятельность митрополита Московского Филарета (Дроздова) в сношениях
между Русской и Балканскими Церквами (к 200-летию со дня его рождения). МДА, 1983;

К празднованию 1000-летия Крещения Руси в нашей стране стали проводить впервые после долгого перерыва совместные научные конференции с участием церковных и светских историков. Отечественная историческая наука стала освобождаться от необходимости следовать только канонам марксизма. В работах светских историков все чаще стали появляться ссылки на новые документы и историографию. События XIX столетия на Балканах, так называемый «восточный вопрос», начали рассматривать не только с точки зрения международных отношений между Великими державами, но и с позиции религиозно-философской мысли ".

С конца 80-х и до наших дней в сотрудничестве с Церковью и государством стали взаимодействовать и две системы духовного и светского образования. Наконец, стали появляться исторические работы, в которых прослеживается весь спектр: культурной, политической и религиозной жизни славянских и греческих народностей во второй половине XIX столетия в сложном и беспокойном регионе, который принято теперь именовать Балканским.

Распад Советского Союза обострил и положение дел в Балканском регионе. Как и сто с лишним лет назад, здесь на Балканах «сталкиваются цивилизации - православная, латинская и исламская - и представляющие их государства, связанные сложными системными узами, в борьбе за поствизантийское пространство, которое после распада России и разгрома сербов находится в состоянии национальной катастрофы, этнического неравновесия, стратегического упадка и смятения духовных и исторических ориентиров» ¹⁰. Восточный вопрос на Балканах стал анализироваться через призму геополитики, историософии и культурологии.

Церковная проблематика Балканского региона второй половины XIX в. и в частности эпизоды, связанные с диалогом Церквей рассматриваются теперь на академическом уровне ^1Ш.

Кирилл (Христов), архим. Участие Русской Православной Церкви в церковно-патриотическом деле болгарского народа в XIX веке: Курсовое сочинение на соискание учен, степени канд. богословия. МДА. Загорск, 1984.

⁹⁹ Подробнее о значении Восточного вопроса в его мировом масштабе см. Нарочницкая Н. А.
Россия и русские в мировой истории. М., 2004. С. 147 - 169.

¹⁰⁰ Нарочницкая Н. А. Россия и русские в мировой истории. М., 2004. С. 402.

¹⁰¹ Церковь в истории славянских народов. М., 1997; Роль религии в формировании
южнославянских наций. М., 1999; Человек на Балканах в эпоху кризисов и этнополитических
столкновений XX века. СПб, 2002; Религии мира: История и современность. М., 2004.

Среди современных византинистов, неоэллинистов, знатоков греческой истории, культуры и греческого языка интерес к церковным вопросам, касающимся и греко-болгарской церковной распри, значительно возрос. Следует выделить петербургскую исследовательницу, специалиста в области византийского церковного права, Л. А. Герд. На протяжении последних лет она изучает материалы главных архивов России и за рубежом. Благодаря ее стараниям, вышли интересные, с богатым опубликованным архивным материалом, церковно-исторические работы по проблематике православного Востока в XIX столетии . К прочим историческим исследованиям, развивающим культурные и церковные аспекты диалога русской и греческой цивилизаций, относятся работы: О. Е. Петруниной¹⁰³ и Ф. Янници¹⁰⁴, а также диссертационное исследование В. В. Бондаревой, посвященное истории Болгарского экзархата¹⁰⁵.

Юбилей 2000-летия начала христианской истории дал мощный импульс для церковно-научной общественности, начался выпуск многотомного издания «Православная Энциклопедия». В совместном авторстве российских и болгарских историков издана обширная статья с названием «Болгарская Церковь», значительная часть которой посвящена греко-болгарскому церковному конфликту ^Ш6. Из статьи Калиганова И. И. и Крашенинниковой Н. Н. о первом экзархе Болгарской церкви Анфиме I узнаем, что в скором будущем

Герд Л. А. "В делах Востока первой заботой нашей должна быть Святая Церковь..." Две записки обер-прокурора Св. Синода А. П. Толстого по греко-болгарскому вопросу с комментариями императора Александра II. 1860 г. // Исторический архив, 2003, № 2; Россия и Православный Восток: Константинопольский патриархат в конце XIX в. Письма Г. П. Беглери к проф. И. Е. Троицкому 1878-1898 гг. Издание подготовила Л. А. Герд. СПб., 2003; Герд Л. А. Россия и греко-болгарский церковный вопрос в 80-90-е годы XIX века // Религии мира: История и современность. М., 2004; Герд Л. А. Константинополь и Петербург: церковная политика России на православном Востоке (1878-1898). М., 2006. См. также рецензию на Герд Л. А. Константинополь и Петербург: Венедиктов В. Ренессанс российского византинизма //

¹⁰³ Петрунина О. Е. "Великая идея" в греческой национально-политической символике //
Греция: национальная идея, общество, государство. XVII - XX вв. Материалы научной
конференции, посвященной 180-летию начала греческой национально-освободительной
революции 1821 г. 11 апреля 2001 г. М., Путь, 2002; Петрунина О. Е. Православная церковь в
формировании концепции нации и подготовке освобождения греков от османского ига (XVIII
- XIX века) // Религии мира: История и современность. М., 2003.

¹⁰⁴ Янници Ф. Греческий мир в конце XVIII - начале XX вв. по российским источникам (к
вопросу об изучении самосознания греков). СПб., 2005.

¹⁰⁵ Бондарева В. В. Болгарский экзархат в 1878 - 1897 гг. Дис. канд. ист. наук. Краснодар,
2006.

¹⁰⁶ Косик В. И., Темелски Хр., Турилов А. А. Болгарская Православная Церковь //
Православная Энциклопедия. Т. V. М., 2002.

ожидается появление статьи по Собору Константинопольского Патриархата, осудившему на заседании 16 сентября 1872 года филетизм Болгарской церкви и объявившим ее схизматической (авторы делают ссылку на статью Схизма Болгарской православной церкви) ^{х 7}.

Не прошла мимо событий, касающихся болгарской схизмы, современная отечественная церковная канонистика, осудившая самочинное нарушение церковных правил восстановленной болгарской автокефалии в 1870 году, т. к. территориальный принцип церковный юрисдикции дает право считать действия Константинопольского собора 1872 года вполне справедливыми, а действия болгар оценивать как посягательство на канонический церковный строй ¹⁰⁸.

Любое научно-популярное издание по истории Поместных церквей, как видно, способно вызвать в обществе больший интерес к истории и судьбам Восточного Православия ¹⁰⁹. Данное издание дополняет научную работу, проделанную профессором МДА, К. Е. Скуратом по истории Поместных Церквей, где, в главе о Болгарской православной церкви, собраны интересные архивные и историографические материалы о греко-болгарском церковном конфликте XIX столетия¹¹⁰.

Хочется верить, что и начатое автором этих строк дело по изучению политики Константинопольской церкви по отношению к христианским народам Османской империи и компромиссные решения фанариотской дипломатии, связанные по вопросу греко-болгарских церковных противоречий XIX века и, как следствие, отлучение болгар от церковного единства с Константинополем -принесет пользу будущему исследователю ^1П.

Калиганов И. И., Крашенинникова Н. Н. Анфим I. // Православная Энциклопедия. Т. II. М., 2001. С. 720

¹⁰⁸ Владислав (Цыпин), прот. Курс церковного права. Клин, 2002. С. 276, 297.

¹⁰⁹ Совершенно оригинальная по замыслу и исполнению книга о Православных Поместных
Церквах, подготовленная по материалам сайта «Православие.ІШ»: Поместные Православные
Церкви: Сб. М., 2004.

¹¹⁰ Скурат К. Е. История Поместных Православных Церквей: В 2 т. Т. 1. М, 1994.

¹¹¹ Венедиктов В.Ю. Греко-болгарская церковная распря и ее отражение в русской
общественной жизни второй половины XIX века: К.Н. Леонтьев // Платоновские чтения:
Сборник научных трудов / Под ред. Кабытова П.С. Самара, 2003; Венедиктов В. Ю.
Православный Восток в трудах общественных и церковных деятелей России ХГХ века //
Церковь и Время, 2004, № 4; Венедиктов В. Ю. Греко-болгарские церковные конфликты в 19
столетии: мнения, суждения, факты // Сборник материалов по итогам научно-
исследовательской деятельности молодых ученых в области гуманитарных, естественных и
технических наук в 2004 году. М., 2005 и др.

В зарубежной историографии церковными вопросами Балкан XIX века занимаются преимущественно представители греческой и болгарской науки.

Справедливо выделить греческую историческую школу, прославившуюся своими серьезными и разнообразными работами по истории греческой церковной жизни 19-го столетия. В первую очередь речь идет о знаменитом греческом историке второй половины 19 - начала 20 века -Мануиле Гедеоне, автора сочинения «Патріар%ікоі я(уакє<;>> . Та часть его работы, которая посвящена истории патриархов турецкого периода достаточно изучена не одним поколением историков ^пз.

Мануил Гедеон являлся председателем греческого исторического общества (ovXkoyoq) . В начале июля 1875 года в Константинополе он познакомился с Т. И. Филипповым и вручил ему диплом от своего общества ¹¹⁴, в котором Филиппов указывался как почетный член этого общества ¹¹⁵.

Волей патриарха Константинопольского Иоакима III (1878-1884) в мае 1883 г. М. Гедеон был назначен редактором основывавшегося официального патриаршего журнала (посвященного кроме официальных известий и науке) под заглавием «ЕккХєаіаатікті AArjGeia» (Церковная истина); поручая редакторство этого журнала Гедеону, патриарх, кроме того, возложил на него обязанность составить и издать исторический каталог (или списки) всех патриархов Константинопольских ^п6. Эту обязанность Гедеон выполнил неукоснительно, и в результате получился обширный том под вышеприведенным названием.

Вся книга (латріархікоі nivaxeq) испещрена многочисленными цитатами, взятыми прямо из источников. Почти все очерки патриархов равны между собой по объему: автор не увлекался. Новейшим патриархам 19 столетия, о которых, конечно, у него было гораздо больше сведений, чем о более ранних, он, однако же, отводит в своей книге не больше места, как и более древним.

¹¹² MavourjX. Гєбєсоу. Патршр^гкоі тт/акєс;. KwvaxavTivoimoA.i<;, 1890. «Патриаршие списки»
(яіуакад — означает не только «список», но и «картину», «сцену»). Это заглавие греческий
автор затем поясняет так: «Историко-биографические сведения о патриархах
Константинопольских, начиная от Андрея Первозванного до Иоакима Ш» (36-1884). Из
других работ Гедеона стоит выделить: TeSscav М. 'Еуурафа Патршр^шх каг SdvoSiku л;єрі тои
ВоіЛуарікоіЗ гтуггщатос; (1852-1873). KcovaxavTivoiJ7roX.i(;, 1908 (Документы патриархии и
синода по болгарскому вопросу (1852-1873)).

¹¹³ MavouqX, Гєбєсоу. Патріар/ікоі яіуакєс;. KoovatavTivoi3noA,ig, 1890. S. 469-709.
* ІмХкоуос, tgov )asaaia>viKCov arcouScbv (Общество средневековых исследований).
^1І4ГАРФ.Ф. 1099. On. 1. Д. 3131. Л. 33.

¹¹⁵ ГАРФ. Ф. 1099. Оп. 1. Д. 1. Л. 3.

¹¹⁶ Mavour^ Гєбєсоу. Патрщрхгкоі тгіуакєс;. КшуатаутіуошкЛц, 1890. S. 707-708

Работа Гедеона весьма правдива и чужда тенденциозности. «Какая разница между трудами римско-католических ученых, описывающих историю пап, и трудом прославленного грека Гедеона, описывающего историю дорогой ему Патриархии: первые стараются умалчивать о темных сторонах в истории папства, а второму и на мысль не приходило такое постыдное дело» ¹¹⁷.

Лебедев А. П., указывая на недостатки работы Гедеона, сделал один едкий комментарий: «ссылки Гедеона на различные источники замечательно точны. Но все же встречаются изредка и неприятные исключения из этого правила. Так, иногда автор отсылает своего читателя за справками к той или другой книге, а случается и к нескольким сразу, не принимая на себя труда указать страницы рекомендуемых им книг. Нужно, наконец, заметить, что, по нашему мнению, вообще Гедеон - человек ума не очень бойкого. На последней странице своей книги М. Гедеон заявляет, что издание книги стоило очень дорого: 5000 франков. Можно порадоваться, что автор изыскал такие значительные средства на свое издание» ¹¹⁸.

Необходимо учитывать, что Гедеон писал свою работу излишне осторожно, умалчивая о многих непохвальных деяний Порты. Касательно церковных вопросов, Гедеон солидарен с греческими историками последних двух десятилетий XX века, которым, вслед за К. Папаригопулосом ¹¹⁹, была по сердцу «МєуаХгі ібєа», националистическая доктрина «панэллинизма», а будущее греческой державы виделось в исторических рамках былого византийского могущества. Поэтому, с точки зрения греческой историографии конца 19 - первой половины 20 века, русский панславизм и есть инициатор болгарского церковного движения; население Македонии и Фракии охарактеризовано термином «болгароязычных эллинов»; Константинопольская

Лебедев А. П. История греко-восточной церкви под властью турок: В 2 кн., Кн. 1. СПб, 2004. С. 166.

¹¹⁸ Там же. С. 166.

¹¹⁹ ПатгаррттубттогАос; К. Іоторіа тог) ЕМлглкотЗ eOvouc;. 'Ек5. П. КароМбог). Т. V. A9r)va, 1932;
ЕягА-оуоі; zr\q imoptaq тої) EAXryviKOi) sOvouq. AOfyva, 1877.

Здесь и далее под Македонией следует понимать историко-географическую область на Балканах. Сегодня историческая Македония включена в территории Греции (Эгейская Македония), Республики Македонии (Вардарская Македония) и Болгарии (Пиринская Македония).

Фракия (греч. 0ракт|, болг. Тракия, тур. Trakyd) — историческая область на востоке Балкан, ныне (в соответствии с Лозаннским мирным договором 1923) разделённая между тремя государствами: Грецией (собственно современная греческая провинция Фракия), Болгарией и Турцией.

патриархия в силу своего вселенского (экуменического) предназначения — наднациональна, а потому и нейтральна по проблеме национальных взаимоотношений в ее юрисдикции ¹²⁰. Как видно, влияние концепции «великой идеи» 19 века сказывается и на современной греческой историографии.

Интересными с точки зрения исследовательского подхода к проблеме церковных взаимоотношений между греками и болгарами в 19 веке являются

сочинения греческого историка XX столетия Евг. Кофоса . Автор работы использовал документы Греческого министерства иностранных дел. Особое внимание в работах Кофоса отводится 1876 году: взаимоотношениям между афинским правительством и русской дипломатией по вопросу болгарской схизмы и напряженной политической обстановки на Балканах. Автор проработал документы и по отношениям между Греческим Королевством и Константинопольской патриархией и других греческих институтов в Турции в семидесятые годы 19 века. Во многом им затронута тема греческого влияния в Македонии и Фракии. По мнению Кофоса, болгаро-грецкие противоречия с особенной яростью в форме открытого антагонизма проявились в Македонии после болгарской схизмы 1872 года

Насколько можно судить из новейшей греческой церковной историографии, тема греко-болгарских противоречий актуальна в Греции и на сегодняшний день. Именно в научно-популярном (просветительском) стиле написана статья по болгарскому церковному вопросу известного греческого профессора Фессалоникского университета им. Аристотеля, блестящего знатока русского языка и русской церковной истории, Антона Николаевича Тахиаоса (Avxcbviog-AiuiAiog N. Ta%iaog) ¹²³. Своеобразным оппонентом А. Н. Тахиаоса в современной Греции является другой плодовитый греческий русист К. К. Папулидис, бывший гражданский губернатор Афона, автор многих серьезных

Маркова 3. Българската Екзархия 1870 - 1879. София, 1989. С. 14; греч. историки: Киршкі8г|с; Ея. Іаторіа тог) auyxpovoi) ЕМдіУіацоїЗ. Т. 2. AOrjva, 1892. 2. 474-500; Лаакаргц; Е. АіяА.сор.атікг| юторіа rnc, ЕМлхбод, 1821-1914. A0f|va, 1947; KoviMpug Г. H EAltiviKfj ЕккХліаіа щ жЛто"тікт| 5i)vaui<; ev хт| іаторіа тт|<; Xspaovfiaou тої) Аіцої). A8f)va, 1948; Н арок; тої) РоХуарікої) ахлацатод.'Ек5. В. A9f)va, 1958.

¹²¹ Kofos Ev. Greece and the Eastern Crisis 1875-1878. Thessaloniki, 1975; Его же. Attempts at
mending the Greek-Bulgarian Ecclesiastical Schism (1875-1902), BS, v.25,2, Thessaloniki, 1984.

¹²² Macedonia. 4000 Years of Greek History and Civilization. Ekd. Athenon. S. A., 1983, p. 451-458.

¹²³ A. N. Тахіаод. To РоїЛуаріко єкк1т|аіаатік6 rrcr|ua //Nea Еатіа, № 132, 1992.

научных работ, в том числе и по вопросу болгарской схизмы ¹²⁴. Актуальность греко-болгарского церковного вопроса осознается многими греческими историками и философами. Сам по себе межнациональный церковный конфликт ставит вопрос для исследователя как в церковно-правовой, так и в историософской парадигме, ибо в нем сталкиваются два мощных принципа:

«православия» и «народности»

С недавних пор при поддержке Греческого культурного центра в Москве стали издаваться работы историков в серии «Новогреческие исследования» . Так, в сборнике статей Иоанниса Николопулоса содержатся статьи по церковной проблематике, в частности, об участии восточных христиан в развитии «Великой идеи» и о духовном влиянии греков на Россию

Болгарская историография сосредоточена вокруг событий до и после
болгарской схизмы 1872 года. Уже в конце 19 - начале 20 столетий видных
общественных и государственных деятелей освобожденной Болгарии волновали
последствия болгарской схизмы 1872 года. Известный болгарский писатель-
публицист Ф. Стоянов-Бурмов специально посвятил остаток своей жизни
изучению этого вопроса. В конце 80-х гг. XIX века Ф. Бурмов писал Н. Попову
о том, что работает по теме греко-болгарской распри и планирует довести свой
очерк до русско-турецкой войны. «Очерк болгаро-греческой распри, по
местным источникам, был бы, думаю, не без интереса для русской публики, -
писал Бурмов» ¹²⁹. Впоследствии Бурмов и стал автором первого в

болгарской исторической литературе целостного сочинения по церковному движению, очевидцем которого был и сам

¹²⁴ К. Па7юг)Я.і5гід, Oi sAA.r|ve<; ат'атгоцупцейцата каї отіс; єтотоХа; тог> атратггуоіЗ Ignatiev (1832-
1908), ярєарті ще, Ашократорікгц; Рсоаіад gtt|v КюуатаутіУОШсоА.г) (1864-1877) // Modern Greek
Studies University of Minnesota, vol. 16/17, 2000/2001.

¹²⁵ riAPASKEYAE МЛТАЛЛЕ, 'E0vo<; каї OpOoSo^ia. Oi тієргтієтєієс; а%є<тпд. Атіо то Е?Ла5іко ато
ВоиХ-уаріко Sxvaua. Екб. Паує7патл.иіакє<; Екбоаєц Kpr\xr\q, НракХгю 2002.

¹²⁷ Китромилидис П. Эпоха Просвещения в Греции / Пасхалис М. Китромилидис; пер. с
новогреч. М. Грацианского. СПб., 2007.

¹²⁸ Николопулос И. Греки и Россия (XVIII - XX вв.). СПб., 2007. С. 9-26, 67-74.

¹²⁹ OP РГБ. Ф. 239. № 19. Ед. хр. 23. Л. 64.

¹³⁰ Бурмов Т. Българо-гръцката църковна разпра. София, 1902; Сюда же следует отнести
работу и болгарского историка М. Дринова: Дринов М. Как е създадена Българската
Екзархия. София, 1898.

Профессиональное исследование болгарского церковного вопроса проделано в первой половине XX столетия болгарским историком Никовым П., который выделял историю болгарской церковно-национальной борьбы в отдельную тему ¹³¹.

Для марксистской болгарской историографии рассмотрение темы греко-болгарской церковной распри было актуально лишь по той причине, что ее относили к первому этапу национально-освободительной революции, когда болгарский народ принялся бороться за освобождение от османского владычества. Соответственно, для марксистской историографии образование Болгарского независимого экзархата в 1870 году указывает лишь на завершение первого этапа революционного пути за полное национально-политическое и социальное освобождение. Семидесятые годы, с точки зрения марксистских исследователей, проходят под знаком вооруженных восстаний, когда народная энергия болгар выливается в революционные движения чуждые официальной экзархической церковной власти. Поэтому, вслед за известным болгарским революционером Хр. Ботевым, провозгласившим Болгарский экзархат «несчастьем политических стремлением болгар», «анахронизмом» , многие последующие болгарские историки также будут несправедливо считать Болгарский экзархат тормозом (спирачкой) для политической свободы Болгарии

Образцовой, в качестве ознакомления с марксистско-ленинским направлением в болгарской историографии, является работа Жака Натана, переведенная и на русский язык ¹³⁴. В работе рассматривается эпоха болгарского возрождения как эпоха буржуазно-демократического революционного движения в Болгарии. Эпоха болгарского возрождения, по мнению автора, «была немыслима без самоотверженной и героической борьбы всего народа под руководством революционеров за политическую свободу и независимость» . Неудивительно поэтому, что большая часть книги

Ников П. Възраждане на българския народ. Църковно-национални борби и постижения. София, 1971. С. 312-372.

¹³² Дамянов С. Православната цьрква и българската национална революция // Православието в
България. София, 1974. С. 169 - 172.

¹³³ См. Маркова 3. Българската Екзархия 1870 - 1879. София, 1989. С. 9

¹³⁴ Жак Натан. Болгарское возрождение. // Сокр. пер. с болг. Н. Н. Соколова и С. Г.
Займовского, пред. Н. С. Державина. М., 1949.

¹³⁵ Там же, С. 67.

посвящена болгарским революционерам (Раковскому Г. С, Каравелову Л., Левскому В., Ботеву X.). Также автор поднимает вопрос о корнях "великоболгарского шовинизма". Он старается изо всех сил "очистить историческую литературу от фашистских фальшивок, дать подлинно научную оценку важнейших этапов истории болгарского народа и, в особенности, истории болгарского возрождения" ¹³⁶. Натан очень сожалеет, что первое издание его книги "вышло в условиях драконовской цензуры, когда не представлялось возможным употреблять такие термины, как "класс", "гегемон", цитировать работу Благоева "Принос към историята на социализма в България", открыто ссылаться на "Диалектику природы" Энгельса". И очень радуется тому, "что во втором издании все указанные ограничения отпали" ¹³⁷.

Натан уже употребляет маркистские термины и в самой маленькой главе своего труда - "Церковная борьба" . Он цитирует здесь своего учителя ("во всех вопросах, затронутых в данной работе, мы стремились следовать пути, указанному нашим учителем Д. Благоевым, основоположником научного социализма в Болгарии" ¹³⁹) Д. Благоева. Пишет, что "наиболее мощной силой, ускорившей разрешение церковного вопроса, были народные массы". Так, "борьба за независимую церковь стала поистине народной борьбой, в которой принимал участие весь народ - крестьяне, ремесленники, что придавало движению действительно массовый характер. Однако во главе движения стоял новый класс - буржуазия, которая осознала уже свою силу" ¹⁴⁰.

По мнению Жака Натана, вопрос вероисповедания тогда был тесно связан с национальным вопросом. "После разрешения церковного вопроса новые общественные силы в стране выдвинули на первый план вопрос о политическом освобождении Болгарии путем революционной борьбы" ¹⁴¹.

У автора есть большая заслуга в первую очередь перед его читателем. Его работа увлекательна и весьма полезна для тех, кто изучает историю болгарского народа.

В Болгарии на протяжении всего XX века была традиция в научных кругах выпускать сборники, статьи, биографические очерки по поводу

¹³⁶ Там же, С. 16.

¹³⁷ Там же, С. 18-19.

¹³⁸ Там же, С. 100-115.

¹³⁹ Там же, С. 18.

¹⁴⁰ Там же, С. 113.

¹⁴¹ Там же, С. 115.

юбилейных дат, связанных с образованием Болгарского экзархата в 1870 году и политического освобождения Болгарии в 1878 году. Множество интереснейших статей разных авторов как светских, так и церковных находим в этих юбилейных сборниках ¹⁴².

Особого внимания заслуживает научная деятельность первого Болгарского патриарха, после длительного почти шестивекового вынужденного перерыва, Кирилла (бывшего до своего патриаршего избрания митрополитом Пловдивским). патриарх Кирилл руководил Болгарской православной церковью до 1971 года. Он продолжил разработку темы греко-болгарского церковного вопроса в международном аспекте, начатую еще профессором П. Никовым. патриарх Кирилл опубликовал несколько работ по материалам дипломатической переписке по греко-болгарскому конфликту за период 1864-1872 г., детально изучил проблему политики русского правительства в обозначенный период ¹⁴³. Он же дополнил и расширил круг источников, обнародовав австро-венгерскую документацию ¹⁴⁴. По большому счету, исторические работы патриарха Кирилла оказали сильное влияние и на работы российских исследователей и на западную историографию, где личность Игнатьева всегда привлекала научный интерес исследователей-балканистов ¹⁴⁵.

К сожалению, патриарх Кирилл не успел реализовать вторую часть своего капитального труда (1873-1877) в виде публикации, но, по замечанию 3. Марковой, материалы ко второй части хранятся в виде микрофильмов в Болгарском центральном государственном историческом архиве в фонде (№18) патриарха Кирилла ¹⁴⁶.

Во время патриаршества Кирилла Болгарская церковь имела свое издательство (Синодално издателство), где кроме книг печатались периодические издания Болгарской православной церкви: еженедельная газета «Църковен вестник» и ежемесячный журнал «Духовна култура». Софийская

См. обзор болгарской историографии у 3. Марковой в: Маркова 3. Българската Екзархия 1870- 1879. София, 1989. С. 10-11.

¹⁴³ Кирил, Патриарх Български. Граф Н. П. Игнатиев и българският църковен въпрос.
Изследване и документи. Т. 1. София, 1958; Он же. Екзарх Антим. София, 1956.

¹⁴⁴ Кирил, Патриарх Български. Принос към българският църковен въпрос. Документи от
австрийското консулство в Солун. София, 1961.

¹⁴⁵ Meininger Т. Ignatiev and the Establishment of the Bulgarian Exarchate. 1864-1872. Madison,
1970.

¹⁴⁶ Маркова 3. Българската Екзархия 1870 - 1879. София, 1989. СП.

духовная академия издавала свой ежегодник («Годишник») ¹⁴⁷.

Научный потенциал «годишника» для Болгарской церкви времен патриарха Кирилла очевиден. Здесь печатались лучшие церковные историки того времени. В отдельном оттиске к «годишнику» была размещена очень солидная работа профессора И. Снегарова по международным отношениям Болгарской Церкви до и после провозглашения болгарской схизмы¹⁴⁸. Исследование болгарской схизмы, а точнее ее последствия для самой Церкви Болгарии - тема длительного научного изыскания профессора Снегарова ¹⁴⁹.

Тесно связано с церковным болгарским вопросом болгарское национальное движение в Македонии, Охридской и Битольской областях и др. В Софии выходило даже специальное обозрение по Македонии («Македонски преглед» МкП). В обозрении можно найти частные воспоминания, мемуары, публикации болгарских и русских общественных, научных деятелей по греко-болгарскому вопросу ¹⁵⁰.

Наконец, раскрытие темы образования Болгарского экзархата и всех связанных попутных вопросов и проблем с ней связана монографией 3. Марковой. Проделанная ею научная работа в главных архивах Болгарии, Франции, России завершилась в итоге крупной монографией по Болгарскому экзархату 1870-1879 гг ¹⁵¹. 3. Маркова автор многих статей и на иностранных языках . С точки зрения исследовательницы, объявленная в сентябре 1872 года схизма является потрясением в ходе развития греко-болгарского церковного конфликта после учреждения экзархата . Тем не менее,

¹⁴⁷ Косик В. И., Темелски Хр., Турилов А. А. Болгарская Православная Церковь //
Православная Энциклопедия. Т. V. М., 2002. С. 640.

¹⁴⁸ Снегаров И. Взаимоотношения Болгарской и Русской Православных Церквей до и после
провозглашения схизмы (1872 год). Годишник на Духовната Академия, София, Т. II (XXVIII),
1951-1952.

¹⁴⁹ Снегаров И. Отношенията между българската църква и другите православии църкви след
провъзгласяването на схизмата // Църковен архив, София, 1929.

¹⁵⁰ Снегаров И. Руски опити за предотвратяване и дигане на схизмата // МкП, 5, 1929, № 1-2,
1-76; Селищев А. О преселении болгар в Россию и греко-болгарский спор в Битольской.и
Охридской областях. Из консульских донесений 1861-1874 // МкП, 5, 1929, № 4; Греко-
болгарские отношения в Македонии 1870-80 годах//МкП, 6, 1930-1931, №3 и др.

¹⁵¹ Маркова 3. Българската Екзархия 1870 - 1879. София, 1989.

¹⁵² Маркова 3. Църковно-народният събор 1871 г. // Векове, София. 1981, № 3.; Russia and the
Bulgarian-Greek Church Question in the 19^th Century // Etudes Historiques, Sofia, 11, 1983;
Църковно-националното движение в Източна Македония през 70-те години на XIX в. //
Исторически преглед, София, 1985, № 3; Българската екзархия и Априлското въстание //
Исторически преглед, София, 1986, № 5 и др.

¹⁵³ Маркова 3. Българската Екзархия 1870 - 1879. София, 1989. С. 46.

юридическое учреждение экзархата последовало в 1870 году, а потому все действия по устроению и практическому функционированию центрального и местного экзархического управления и отстаивание пунктов султанского фирмана составляют единый процесс в ходе утверждения новой болгарской церковной институции, олицетворявшей собой национальное единство и внутреннее самоуправление в условиях чуждого иноземного владычества ¹⁵⁴.

Следует сказать, что монография 3. Марковой - первое исследование в болгарской исторической литературе начального этапа истории экзархата, ограниченного концом временного русского правления. Автор позаботился о том, чтобы представить восстановленную в 1870 году болгарскую церковную иерархию на широком историческом фоне. Указано ее многостороннее отражение на жизнь болгарского общества 70-х годов XIX века ¹⁵⁵.

В настоящее время темой греко-болгарских церковных противоречий в Болгарии занимается Христо Темелски, сотрудник патриархии ¹⁵⁶.

Фундаментальным исследованием по основным проблемам истории Константинопольской церкви является монография английского историка сэра Стивена Рансимэна (1903-2000), переведенная на русский язык в 2006 году Л. А. Герд ^15?. Английский ученый предлагает читателю интересную концепцию, согласно которой сохранить свой дух греческий народ смог только благодаря духовной силе - Православной церкви. В этой связи С. Рансимэн исследует феномен перехода от средневековья к новому времени, а именно превращение наднациональной Вселенской церкви Византии в национальную Греческую церковь, каким стал Константинопольский патриархат к началу XIX века под влиянием светского фанариотского элемента и греческого национализма.

Подводя черту источниковому и историографическому обзорам, следует указать на то, что при богатых и многочисленных архивных документах по интересующему нас вопросу, научная разработанность темы этноконфессионального диалога России и Константинопольского патриархата во второй половине XIX века остается ещё несовершенной. Кроме некоторых

¹⁵⁴ Там же, С. 6.

¹⁵⁵ Там же. См. русское резюме к работе: С. 379-384.

¹⁵⁶ Темелски X. Великотьрновските манастири в национално-освободителната борба. София,
1992; Он же. Екзарх Иосиф І в спомени на съвременници. София, 1995; Он же. Църковно-
народнят събор 1871 г.: Докум. Сб. София, 2001; Из църковното ни минало. София, 2001.

¹⁵⁷ Рансимэн С. Великая Церковь в пленении. История Греческой Церкви от падения
Константинополя в 1453 г. до 1821 г. / пер. с англ. Л. А. Герд. Спб., 2006.

исторических исследований по отдельным церковным эпизодам православного Востока - комплексного историко-культурологического изложения по заявленной диссертантом теме нет.

class1 Русско-греко-болгарские церковные и общественные связи (предыстория

церковного вопроса) class1

Константинопольский патриархат и интеграция культур внутри и вне его территории

Диалог России с православным Востоком является частью истории Церкви. Любая история состоит не только из положительных, но и из отрицательных составляющих самого предмета истории. «Никогда в истории Церкви не было века, который мы могли считать «золотым». Не найти в истории христианства беспроблемного времени» 158.

Османское господство на Балканах было достаточно гуманным в отношении христиан. Грекам удалось сохранить свою иерархию, продолжалась церковная жизнь и именно греческое духовенство в лице Константинопольской патриархии осталось светочем веры и культуры. Эта сохранившаяся чистота канонов Греческой Церкви была закреплена в декретах кемалистской республики после 1923 года 159. Более драматичными церковные события сложились в Болгарии, т. к. болгары в отличие от греков, сербов и черногорцев были лишены своей автокефальной Церкви. Болгары были лишены Патриархии в 1393 году, когда турки взяли Тырново и все епархии бывшего Болгарского царства подчинили Константинопольскому патриархату. После упразднения Тырновской патриархии христианское население Болгарии постепенно объединилось вокруг Охридской архиепископии, которая с конца первой половины XIV столетия до турецкого завоевания принадлежала сербам 1б. После турецкого завоевания Охридской архиепископией руководили греки. Но в 1557 году бьша восстановлена Печская патриархия, которой стали подчиняться почти все сербские приходы и часть болгарских и греческих 161.

Таким образом, болгарские земли в разное время после завоевания турок входили в состав Константинопольской, Охридской, Печской патриархий, а после ликвидации двух последних (1766 - 67 г.) при Константинопольском патриархе Самуиле I находились в Константинопольской церкви.

Все славянские Церкви на Балканах основывались на византийских традициях. Болгарский народ крестился еще в 865 году при князе Борисе I. И уже князь Борис принимает деятельные меры к провозглашению церковной автокефалии. Стоит отметить и то, что в IX-ом столетии происходит столкновение территориальных интересов между Римом и Византией по устройству церкви в новообращенной Болгарии 162. По существу, «болгарский вопрос в самом начале своего возникновения получил междуцерковный характер, как вопрос спорный между восточной и западной Церквами»

На Константинопольском соборе 869 - 870 гг. после последнего заседания собора иерархи в присутствии византийского императора Василия I выслушали послов болгарского князя Бориса, задавших вопрос, кому должна подчиняться Болгарская Церковь. Послам было передано решение о том, что территория Болгарии находится в церковной юрисдикции Константинополя, как бывшее владение Византийской империи 164. Таким образом, 4 марта 870 г. явилось фактически днем рождения Болгарской православной церкви.

Нравственное состояние Константинопольской церкви во второй половине XIX века

Константинопольская церковь носит название столицы Византийской империи - Константинополя. Именно благодаря этому городу Церковь получила первенство чести в семье Поместных православных церквей. С падением столицы и постепенным исчезновением Восточной Римской империи роль Константинопольской церкви среди ее паствы не упала а, наоборот, значительно возросла. Сразу после завоевания Царьграда турками в 1453 г., Константинопольский патриарх был объявлен ими церковным и гражданским представителем всех христиан, входивших в состав Турецкой империи, без различия народностей. В его руки и в руки греческой иерархии перешла не только церковная, но и гражданская, и судебная власть над всем христианским населением Империи. Ведению патриарха (и архиереев) подлежали судебные дела, в особенности по вопросам семейного, наследственного и брачного права, со всеми вытекающими из семейно-брачных отношений имущественными делами, дела школьные и др. Правительственные власти обязаны были содействовать исполнению приговоров патриарха (и архиереев). «Патриарх, оставшись по-прежнему патриархом со властью, свойственною этому сану, сделался кроме того еще милет-баши, неограниченным гражданским владыкою всех своих единоверцев» . Вселенский (Константинопольский) патриарх имел высшую не только церковную, но и гражданскую власть над ромейской райей. Он был представителем и ответственен пред Портой за всех христианских подданных султана в их церковно-общественном положении. «Все помыслы ромейской райи были сосредоточены в скромном помещении на Фанаре, взоры всех были устремлены на ярко сиявший крест храма св. Георгия, все интимные мечты слагались к патриаршему престолу, на котором восседал духовный владыка всех христиан, их господин и даже василевс, - руководитель и представитель Церкви и народа во всей полноте их подневольной жизни, носитель и выразитель народных стремлений и идеалов, передовой, облеченный авторитетной властью, деятель в церковно-общественной жизни греков, которой он сообщал тот или иной характер, давал то или иное направление» 274. В своей внутренней жизни Церковь была наделена правами полного самоуправления. При открытии, новых епархий патриарх действовал совершенно самостоятельно, не извещая даже об этом турецкое правительство . Турки, устроившие свое государство исключительно на религиозной основе, не обращали никакого внимания на национальные различия. И в деле организации христианских общин они игнорировали национальный принцип, а руководились только религиозными началами. Поэтому Константинопольский патриарх оказался главою всех православных христиан в Турции, без различия национальностей. Все православные национальности были объединены в Турции под общим названием «урум-миллет» - греческий народ, в смысле принадлежности к одному, греческому вероисповеданию 276.

Таким образом, Константинопольский патриарх и вообще греческая иерархия были наделены в Турции весьма широкими правами и привилегиями. Но привилегированное положение Вселенского патриарха налагало вместе с тем на него и значительные обязанности - чисто политического характера. Он, как епископ, был ответственным лицом за подведомственное ему население. «Одним словом, турки связали до некоторой степени судьбу греческой иерархии с судьбой своего государства, а с другой стороны - наложили некоторое самоограничение на последнее в пользу первой» 277.

Болгарский этнофилетизм и греко-славянский раскол 1872 года

Одна из центральных проблем церковно-политической жизни на Балканах второй половины XIX - так называемая греко-болгарская церковная распря 370. «Сущность этой распри заключается в том, что болгары, зависящие в церковном отношении от греческого патриарха в Константинополе, захотели самостоятельности и отделились от патриарха» 371. Большая часть российских наблюдателей церковного конфликта встала на сторону болгар. По свидетельству К. Н. Леонтьева, «кто же у нас не рвал и не метал за «братьев-славян» и против греков?» 372.

На протяжении четырех веков порабощения, в деле веры болгары и греки жили между собою мирно: больших смут, ересей, расколов не было. Но вот в XIX столетии, и особенно в двадцатилетие «после великой Восточной войны, как бы потянуло у них тленным запахом разлагающегося трупа: предчувствие смерти и разложения "больного человека" и гибели его царства стало ощущением главным, насущным» . Сам церковный конфликт между греками и болгарами с особой силой обозначился после Крымской войны 1853 -1855 гг., и первоначально выражался «в стремлении болгар освободиться от иерархической подчиненности грекам и в усилиях последних удержать за собою иерархическую власть над болгарами. Следовательно, на первых порах греко-болгарская распря имела, по-видимому, чисто церковный характер. Этот же характер она удерживала и в последующее время и остановилась на объявлении Цареградскою патриархиею болгар схизматиками и отлучении их от Церкви в 1872 году. Но, со времени политического освобождения болгарского народа и образования болгарского княжества и восточной Румелии, церковный характер греко-болгарской распри начинает мало-помалу стушевываться и из-за него выдвигается политическая сторона этой распри» 374. Две христианские народности, порабощенные турками, стали в девятнадцатом веке выяснять между собою отношения чисто церковного характера. Греки, как имеющие "status in statu" («государство в государстве» - свою Церковь в Турции), вытеснили, не имеющих никаких прав и никакой Церкви, болгар окончательно, к тому же лишив их вообще церковного общения, объявив схизматиками.

На Константинопольском соборе 1872 года впервые и была объявлена «ересь этнофилетизма» по отношению к Болгарской церкви. Этимологически понятие «филетизм», которым в новогреческом языке обозначают «расизм» (6 фиЛєтіаа6 ;), восходит к древнегреческому «rj фиЛт]» (род, колено, племя, фила, образование из отдельных родов или колен). Человека, принадлежащего к той же филе, к тому же колену, роду, к той же общине (единоплеменника, родича, земляка) - называли фйЛєтгд . Трактовать «этнофилетизм», как «народолюбне», выводя термин из греческого глагола «фіЛєо)» представляется ошибочным .

Похожие диссертации на Этноконфессиональный диалог России и Константинопольского патриархата во второй половине XIX века

Гуманизм в европейской и русской культуре второй половины XIX векаШульгин Николай Иванович

Образ чиновничества в России и во Франции во второй половине XIX векаБорисенок Татьяна Владимировна

Романтическое начало в культуре и в русской музыке первой половины XIX векаШевчук Маина Алексеевна

Феноменология смертной казни в России первой половины XIX века: культурологический аспектИвашкевич Татьяна Федоровна

Религиозная музыкальная культура провинции России второй половины XIX века: формирование и трансляция в Костромской губернии Дергунова Светлана Николаевна

Русская художественная колония в Италии как феномен культурных связей России и Европы первой половины XIX векаКаштанова Елена Владимировна

Французы и русские в конце XVIII - первой половине XIX века: динамика взаимовосприятия культур Куфен Елена Александровна

Культура повседневности русской разночинной интеллигенции во второй половине XIX века (Соотношение "идеального" и "реального") Доронина Марина Викторовна

Народный свадебный костюм как образ русской культуры второй половины XIX векаИгнатьева, Татьяна Ивановна

Феномен дворянской культуры в России XVIII - первой половины XIX веков Попиков Денис Станиславович