Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I: АНГЛИЯ И РОССИЯ В НАЧАЛЕ XIX ВЕКА - ОТ ПАРТНЕРСТВА К ПРОТИВОСТОЯНИЮ 32
1.1. Англо-русские торгово-экономические отношения на рубеже XVIII-XIX вв 32
1.2. Сущность и экономическая природа торговых блокад конца XVIII- начала XIX вв. установление режима блокады на континенте 50
ГЛАВА II: АНГЛИЯ И РОССИЯ В ПЕРВЫЙ ПЕРИОД БЛОКАДЫ (ИЮЛЫ807-ДЕКАБРЫ810) 75
2.1. Тильзитский союз и присоединение России к блокаде 75
2.2. Торгово-экономические отношения Англии и России в 1808 - 1809 гг. (от установления блокады до создания комиссий по делам нейтрального мореплавания) 93
2.3. Нейтральная торговля Англии и России в годы блокады-от противостояния к компромиссу 115
ГЛАВА III: АНГЛИЯ И РОССИЯ ВО ВТОРОЙ ПЕРИОД БЛОКАДЫ (ЯНВАРЬ 1811 - СЕНТЯБРЬ 1812 ГГ.) 135
3.1. Кризис континентальной системы и окончание экономической блокады 135
3.2. Динамика англо-русских торгово-экономических отношений в 1806-1812 гг 165
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 177
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ.. 184
ИСТОЧНИКИ 184
ЛИТЕРАТУРА 189
ПРИЛОЖЕНИЕ 201
- Англо-русские торгово-экономические отношения на рубеже XVIII-XIX вв
- Тильзитский союз и присоединение России к блокаде
- Кризис континентальной системы и окончание экономической блокады
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Среди проблем экономической истории европейского общества одно из центральных мест занимает вопрос о зарождении и возникновении экономических конфликтов. Государства всегда пытались влиять на своих соседей, используя непрямые методы воздействия. Актуальность рассматриваемой в диссертации проблемы обуславливается современной ситуацией в мире: в последние годы экономическая блокада становится все более популярным инструментом внешней политики. Так, например, Соединенные Штаты стали гораздо чаще применять экономические санкции для давления на другие государства после окончания «холодной войны». В период с 1918 по 1992 г. (84 года) США применяли экономическую блокаду 54 раза, в то время как с 1993 по 2002 год (9 лет) они пользовались этим инструментом 61 раз. В последние годы в печатной и электронной публицистике часто употребляется понятие «экономическая блокада». При этом иногда делаются ссылки на опыт торговых блокад в истории развитых стран мира, а факт наполеоновской континентальной системы считается классической стратегией применения торговых санкций против недружественных государств в истории европейского рынка. Тот исторический опыт, который был накоплен в период 1806 - 1812 гг. может оказать существенную помощь в формировании и функционировании экономических механизмов противодействия торговым запретам.
Начало XIX в. - переломный момент для многих областей экономической жизни европейских стран, своеобразная точка отсчета для тех международных экономических процессов, которые продолжались на протяжении всего XIX столетия и играли не последнюю роль в европейских конфликтах, вылившихся в конечном итоге в Первую мировую войну. Интенсивность военно-политического и экономического противостояния Англии и Франции повлияла на судьбу всех европейских государств. В ходе наполеоновских войн рубежа XVIII — XIX вв. Франция стала сильнейшей в политическом, военном и
4 экономическом отношении страной континента. Великобритания, с другой стороны, окончательно подтвердила свой статус «владычицы морей», устранив во второй половине XVIII в. своих главных соперников. Период с 1793 по 1815 гг. ознаменовался длительным вооруженным противостоянием двух держав, формально прекращавшегося всего на 14 месяцев, последовавших за Амьенским миром в марте 1802 г.
Историческая битва при Трафальгаре в октябре 1805 г. с одной стороны, и успехи французской армии в Аустерлицком сражении в декабре 1805г. и в битве при Иене в октябре 1806 г. с другой, создали любопытную историческую ситуацию. Английское господство на морях делало невозможным французское военное вторжение на британские острова, в то время как триумф Франции на континенте лишил Англию главных европейских союзников - России, Австрии и Пруссии и возможности дальше продолжать борьбу.
В этих условиях конфликт между ведущими державами переместился на единственно доступный фронт - экономический. Именно на этом фоне развернулось противостояние политико-экономических систем стран, уже вступивших на путь буржуазного развития. Методы, с помощью которых Франция с 1806 г. устремилась к европейскому господству, должны были быть принципиально иными, чем те, которые применялись в предшествующем опыте борьбы с Англией. На протяжении почти десяти лет Наполеон испробовал несколько методов решения проблемы соперничества: удар по источнику финансовой мощи англичан - Индии (Египетская кампания 1798-1799гг. и неудавшийся русско-французский поход 1801г.), мирный вариант (Амьенский договор), наконец, попытка прямой высадки на острова (Булонский лагерь). Главной задачей и стержнем европейской политики Наполеона отныне стало стремление подорвать экономическую монополию Англии путем закрытия континента для английских товаров. Это применение экономической блокады в самом широком виде получило название Континентальной системы. Эффективность блокады зависела от того, насколько слаженно могли выступить европейские страны, закрывая свои порты и границы. Фактически
5 Наполеон смог добиться этого только тогда, когда склонил Россию в июле 1807г. к участию в блокаде, что стало поворотным и ключевым моментом в межъевропейских отношениях..
Со второй половины XVIII в. Англия оставалась главным внешнеторговым партнером России. В годы борьбы с революционной, а затем наполеоновской Францией две державы выступали как «естественные союзники» - Россия выставляла вооруженную силу, Англия поддерживала ее субсидиями и действиями мощного флота. Тем не менее, именно в этот период между союзниками наметились серьезные политические и экономические разногласия и противоречия, которые в годы блокады проявились более рельефно.
В связи с этим определенный научный интерес представляет изучение форм, которые принимали экономические отношения между странами -политическими врагами. В годы континентальной блокады внешняя политика и торгово-экономические взаимодействия Англии и России, впрочем, как и остальных европейских государств, сплелись в тугой узел противоречий и компромиссов.
Объектом исследования выбраны экономические взаимоотношения между Англией и Россией, возникшие в условиях официального разрыва в 1807-1812 гг.
Предмет исследования - основные формы экономического взаимодействия с целью поддержания насущных потребностей внешней торговли обеих стран.
Цель данного исследования состоит в том, чтобы с учетом современного уровня изученности проблемы выявить особенности развития англо-русских экономических отношений в 1806-1812 гг., проанализировать способы экономического взаимодействия в условиях взаимных запретов, а также определить основные пути противостояния блокаде, приведшие, в конечном итоге, к ее саморазрушению. В соответствии с этой целью определены следующие задачи:
Определение степени влияния континентальной блокады на внешнюю торговлю Англии и России и последствий нарушения взаимовыгодного товарообмена.
Подробное рассмотрение реализации условий торгово-экономической блокады в двух странах.
Выявление особенностей торгово-экономических отношений в форме нейтральной и посреднической торговли, определение размеров английской контрабанды и путей ее проникновения на континент через Россию.
Анализ динамики основных экономических показателей в связи с изменениями отношения Англии и России к мерам взаимной блокады.
Основными хронологическими рамками исследования являются 1806-1812 гг. - от Берлинского декрета Наполеона, установившего режим блокады на континенте до официального восстановления англо-русских отношений и крушения континентальной системы.' Для воссоздания целостной картины англо-русских экономических отношений дополнительно рассматривается сущность и экономическая природа торговых блокад конца XVIII - начала XIX вв. как формы существования торговых отношений между враждующими государствами. Подробно проанализированы торгово-экономические отношения Англии и России за десятилетие, предшествующее блокаде, с целью воссоздать картину экономической зависимости друг от друга. Стержнем исследования является период с июля 1807 г., когда Россия заключила в Тильзите мир с Францией, приняв на себя обязательство присоединиться к континентальной блокаде, по сентябрь 1812 г., когда Александр I подписал манифест о восстановлении торговых отношений. Особое внимание уделено периоду с ноября 1806 г. по июль 1807 г., т.е. времени действия блокады на континенте, но без участия русской стороны. В исторической литературе, как отечественной, так и зарубежной, практически нет сведений о влиянии блокады на англо-русские отношения в этот период, в то время как эти восемь месяцев
7 отличают важные решения, принятые обеими державами в условиях нарушенного международного обмена.
Исследование сущности и экономической природы торговой блокады предполагает объективное и информативное использование ряда терминов. В отечественной историографии термины «континентальная система» и «континентальная блокада» используются как синонимы, обозначая комплекс мер, закрепленных в Берлинском и последующих декретах - систему изгнания английской торговли с континента. Представители зарубежной историографии склонны разграничивать эти два понятия, именуя «блокадой» политику экономической войны Франции против Англии с 1806 по 1812 г. Под «системой» же подразумевается многообразие аспектов европейской политики Наполеона - военные и дипломатические альянсы, брачные союзы, династические перемещения, финансовые и административные реформы.
Торгово-экономическая блокада, как запретительная санкция, являет собой разнообразие форм. Морская торговая блокада - захват торговых судов враждебных и нейтральных государств в открытом море, попытка перекрыть внешнее снабжение враждебного государства. Во второй половине XVIII в., в связи с формированием международного морского права, появилось понятие «бумажной» морской блокады - объявление блокированной значительной части территории побережья, которая не обеспечена реальным присутствием военно-морских сил страны, объявившей блокаду. Континентальная блокада, т. е. запрет или ограничение ввоза в страну определенного вида товаров, обусловлена идеями протекционизма и играла такую же роль, как и всякая сильная таможенная охрана, которая обычно возникает с развитием новой промышленности. Еще одной формой экономической блокады считалось эмбарго - генеральное запрещение вывоза и ввоза товаров враждебного государства.
Рассматривая экономическую природу торговой блокады, необходимо определиться и с такими непременными ее спутниками как контрабанда и лицензии. Комбинации контрабанды и лицензий, т.е. личных и не подлежащих
8 передаче разрешений привезти определенное количество запрещенных товаров с обязательством вывезти эквивалентное количество отечественных товаров, указанных правительством, в условии экономических запретов и торговых блокад, как раз и были формой торговых отношений между враждебными государствами.
Таким образом, нам представляется, что комплексное использование вышеперечисленных терминов позволит наиболее объективно и информативно представить экономические отношения, являющиеся объектом данного исследования.
Данное исследование имеет определенную практическую значимость. Основные положения и выводы настоящего труда могут быть использованы при разработке целого ряда проблем истории, теории и практики торгово-экономических отношений стран Европы в начале XIX в. Кроме того, они могут найти применение в дальнейшей научной работе по исследованию экономической истории, в процессе преподавания отечественной и зарубежной истории нового времени и историографии. Материалы данной диссертации могут быть использованы для чтения лекций, разработки спецкурсов и семинаров по истории Великобритании, для создания учебных и методических пособий.
Научная новизна данного исследования состоит в детальном рассмотрении торгово-экономических отношений Англии и России в начале XIX в. и в условиях континентальной блокады на основе широкого круга источников. Подробное рассмотрение и оценка масштабов и динамики англорусской торговли в 1806 - 1812 гг. на основе изучения материалов торговой статистики европейских государств позволяет сформировать экономически более обоснованную концепцию отношений двух стран в условиях континентальной блокады.
Вопрос о масштабах англо-русской торговли в годы континентальной блокады продолжает оставаться дискуссионным в исторической науке. Если считать посредническую и контрабандную торговлю формами экономического
9 взаимодействия государств, то тогда необходимо признать, что и в годы блокады Англия оставалась главным потребителем русских экспортных товаров, и основным поставщиком и перевозчиком импорта в Россию. Автор отказывается от сложившегося у многих российских историков представления о кризисе внешней торговли России в годы блокады как результате прекращения взаимоотношений с главным торговым партнером - Англией. Новизна работы определяется введением в научный оборот фактических и статистических материалов, ранее не доступных или не обработанных отечественными исследователями. Впервые предпринята попытка унификации российских и зарубежных статистических данных и вычисления внешнеторгового баланса двух стран в единой валюте, детально проанализирована структура импортно-экспортных оборотов. Автор приходит к выводу о необходимости переоценки англо-русских отношений в годы блокады.
Источниковая база диссертации представляет собой несколько групп источников, обладающих рядом особенностей.
Первую и основную группу источников составляют неопубликованные архивные материалы, хранящиеся в фондах государственных и ведомственных архивов и отделе рукописей Российской Государственной библиотеки. Источники по данной теме сохранились в фондах Архива внешней политики Российской империи МИД РФ (АВПРИ), Российского Государственного архива древних актов (РГАДА), Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ), Российского государственного военно-исторического архива (РГВИА) и отделе рукописей Государственной библиотеки (НИОР РГБ).
Большая часть источников по данной теме сохранилась в фондах РГАДА. В фонде «Коммерц-коллегия» (Ф. 276) отложились дела, содержащие сведения об управлении торговлей и промышленностью России в начале XIX в., финансовой политике русского правительства. В материалах фонда сохранились многочисленные документы, отражающие отношение русского правительства к английским купцам, проживающим в России. Важное значение
10 имеют дела, сформированные Коммерц-коллегией в годы блокады. Данные документы представлены рапортами и докладами учреждений, возникших в России в годы блокады для осуществления мер против английской торговли -Ликвидационных комиссий и Комиссий по делам нейтрального мореплавания. Многочисленные доносы портовых и сухопутных таможен в Коммерц-коллегию, а также обилие дел о конфискациях контрабандных товаров позволяют судить о точности исполнения блокады русской стороной, а также об отношении правительства, таможен, контор и простых людей к английскому капиталу в России.
Большой интерес представляют дела, сформированные по разрядам «Государственного архива». Разряд XV «Дипломатический отдел» (Ф. 15) содержит материалы переписки русских торговых агентов в Лондоне с приложением парламентских отчетов и таможенных реестров за 1809 - 1810 гг. Во многих документах находит отражение внутриполитическая обстановка и экономическое положение Великобритании и России, что облегчает понимание позиций правительств в области внешнеторговых отношений.
Разряд XIX «Финансы» (Ф. 19) представлен документами русского правительства, отражающими последствия тяжелого финансового кризиса, постигшего русскую сторону в ходе блокады, и намечаемые пути выхода из него. Отдельные дела отложились в разрядах III «Дела, относящиеся до внутренней и внешней политики России», XXI «Дела морского ведомства» и XI «Переписка разных лиц».
Широко использованы в исследовании документы из фондов АВПРИ. Наибольшее применение для данной работы получил фонд «Санкт-Петербургский Главный Архив» (Ф. 161). Материалы фонда освещают общие вопросы торговли: конфискации английских товаров, въезд и выезд торгующих иностранцев, позиции русского и английского купечества и меры правительств по защите своих подданных за границей.
В фонде «Российское посольство в Лондоне» (Ф. 184) сосредоточены документы, связанные с организацией жизни русских поданных в Англии в
условиях официального разрыва. Содержательную информацию содержит отложившаяся в фонде переписка священника русской церкви Я. Смирнова при российской миссии в Лондоне, исполнявшего в годы блокады обязанности российского представителя в Англии.
Дела фонда «Сношения России с Англией» (Ф. 35) позволяют уточнить отдельные моменты, касающиеся англо-русских экономических отношений в предблокадные годы, вопросов вооруженного нейтралитета, а также характера экономического соперничества Англии и Франции в отношении русского Причерноморья. Особый интерес представляют приложенные к реляциям послов в Лондоне парламентские отчеты, печатные лондонские газеты, петиции королю от парламента, графств и городов, статистические сведения о промышленности, финансах, армии и флоте Англии.
В фонде «Административные дела» (Ф. 1) хорошо представлены сведения по всем аспектам англо-русских взаимоотношений начала XIX в. Фонд «Административные дела» образовался в результате деятельности Государственной Коллегии иностранных дел за 1802-1832 гг. - времени ее параллельного существования с МИД России. С 1802 г. функции коллегии постепенно ограничивались. В интересующий нас период КИД занималась пограничными и карантинными делами и административными вопросами. В фонде отложились сведения, касающиеся торговых отношений России с другими государствами: донесения русских консулов о таможенных пошлинах и тарифах, торговых компаниях и т. п. Широко представлены документы, относящиеся непосредственно к вопросам регламентации торговых отношений, осуществляемых морским путем: о русских и иностранных кораблях и судах, отправленных за границу с различными целями, контрабанде и таможенных постановлениях.
Немаловажное значение для исследования имеют фонды РГВИА «Военно-ученый архив» (ВУА, Ф. 846) и «Великобритания» (Ф. 431). Коллекция документов ВУА включает уникальные собрания по статистике и экономике Российской империи. Наибольшего внимания заслуживают
12 документы, характеризующие внутреннюю политику России в условиях блокады - попытки защиты русского побережья от возможного вторжения английского флота, борьба с контрабандой, и, напротив, тайное покровительство торговле британских подданных. Документы фонда «Великобритания» отражают экономические, торговые, научно-технические и культурные связи с иностранными государствами, включают тематические собрания по экономике и морской картографии начала XIX в.
Отдельные документы, связанные с историей англо-русских торговых отношений сохранились в личных фондах ГАРФа. Фонд «Бенкендорфы. Алопеусы. Шуваловы» (Ф. 1126) хранит интересные документы, касающиеся пребывания русского посла М.М. Алопеуса в Лондоне в момент официального разрыва отношений между Англией и Россией в 1807 г. Материалы фонда «Коллекция документов Рукописного отделения библиотеки Зимнего дворца» (Ф. 728), содержащего несколько личных архивов дворянских родов, позволяют оценить отношение правящего класса к правительственному курсу в годы блокады. В исследовании привлекались отдельные документы фондов «Особая канцелярия Министерства внутренних дел» (Ф. 1165) и личного фонда министра иностранных дел России в 1806 - 1807 гг. А. Я. Будберга (Ф. 860).
В диссертационном исследовании были использованы также документы Научно-исследовательского отдела рукописей Российской Государственной библиотеки из фонда «Румянцевы» (Ф. 256). Николай Петрович Румянцев в 1802-1810 гг. являлся министром коммерции, а в 1807 - 1814 гг. - министром иностранных дел. Период управления Румянцевым обоими министерствами приходится как раз на исследуемые нами годы блокады, в это время торговля и внешняя политика были связаны воедино, и эта связь выражалась во внимании Румянцева к экономическим аспектам внешней политики. Документы фонда содержат интересные сведения по различным аспектам деятельности министерств, а также личная переписка Румянцева с Александром I и членами царской семьи.
Вторая группа источников представлена многочисленными публикациями документов. Среди отечественных изданий наиболее ценной, содержательной и объективной является публикация документов российского Министерства Иностранных дел, предпринятая комиссией по изданию дипломатических документов при МИД СССР.1 Первая серия публикации, охватывающая период с 1801 по 1815 гг., положила начало созданию документальной основы для всестороннего исследования внешней политики и дипломатии России за соответствующий период. Изданные материалы, снабженные обширными и обстоятельными примечаниями, позволяют охарактеризовать различные аспекты англо-русских отношений интересующего нас периода.
В числе наиболее крупных официальных публикаций царской России следует в первую очередь назвать «Полное собрание законов Российской империи» (к интересующему нас периоду относятся тома XXIX - XXXII) и широко известный «Сборник императорского Русского исторического общества».3 «Полное собрание законов...» содержит важные документы, фиксирующие осуществление режима блокады в России, меры по борьбе с английской контрабандой, регламентацию морской нейтральной торговли и т. д. Важные публикации исторических источников представлены «Собранием трактатов и конвенций, заключенных Россией с иностранными державами» Ф.Ф. Мартенса. Однако для нас этот источник имеет второстепенное значение, так как издание Мартенса сосредоточено на публикации только официальных дипломатических документов и несет мало информации об экономических отношениях.
Внешняя политика России XIX и начала XX века. Документы Российского министерства иностранных дел. Серия первая, 1801 - 1815 гг. / Отв. ред. А.Л. Нарочницкий. Т. I -VI. М., 1960-1965. (Далее ВПР)
2 Полное собрание законов Российской империи. СПб., 1830. Т. XXIX - XXXII. (Далее
ПСЗРИ)
3 Сборник императорского Русского исторического общества. СПб., 1890 -1893. Т. 88 - 90.
(Далее Сб. РИО)
4 Мартене Ф.Ф. Собрание трактатов и конвенций, заключенных Россией с иностранными
державами. Т. IX-X. СПб., 1875 -1909.
В исследовании также использовались материалы опубликованных личных архивов российских государственных деятелей, представителей дворянских родов Воронцовых и Мордвиновых.1 Содержащиеся в архивах дневники, переписка, мемуары в качестве источника, безусловно, требуют особо критического подхода, поскольку несут на себе субъективность взглядов.
В исторических журналах регулярно публиковались подборки, либо отдельные документы и исследовательские статьи, которые так или иначе затрагивали англо-русские отношения в годы континентальной блокады.
Из числа зарубежных публикаций прежде всего представляют интерес сборники внешнеполитических документов, изданные в Великобритании и США. В числе крупнейших официальных публикаций по истории Великобритании следует отметить «English Historical Documents 1714 - 1815»3, а также широко известное издание документов внешней политики Великобритании за период 1792 - 1902 гг., предпринятое английскими историками X. Темперли и Л. Пенсон.4 В исследовании широко использовались обширнейшие материалы «American State Papers»9, распадающиеся на серии: иностранные сношения, финансы, торговля и навигация, военные дела и т.д. Для нашей работы ценный материал представляют, естественно, документы по вопросам внешней политики и торговли. Следует отметить удобное расположение документов не по хронологическому, а по тематическому признаку.
1 Архив графов Мордвиновых. СПб., 1878. Т. 3 -4; Архив князя Воронцова. СПб., 1870 —
1897. Кн. 16-17.
2 Записка о финансах, политике и торговле российского государства в 1810 году // «Чтения в
императорском обществе истории и древностей Российских при Московском университете».
М., 1868. кн. 4 (смесь); Сочувствие англичан к русскому народу. Из протоколов английского
парламента 1812 г. Сообщено Ральстоном. // Русский Архив. 1876. кн. 3; Хартли Дж.М.
«Возражение вызывает не российское законодательство...» // Исторический архив. 1995. № 1
и др.
3 English Historical Documents 1714-1815. L., 1959. V. XI.
4 Foundations of British Foreign Policy from Pitt (1972) to Salusbury (1902), or documents old and
new, selected and edited with historical Introductions / Ed. By Temperly H. and Penson L.M.
Cambridge, 1938.
9 American State Papers. Class I: Foreign Relations. Selected and edited under the authority of Congress. Washington, 1832-1861. V. III.
Заслуживают быть отмеченными и единичные публикации исторических документов по истории блокады в зарубежных исторических журналах и сборниках.1
Следующую группу источников представляют статистические материалы. Основной документальной основой, позволяющей оценить экономическое взаимодействие двух стран в динамике, является статистика внешней торговли. В источниковедческом дискурсе статистика как вид исторических источников подразумевает сбор данных с расчетом на последующую обработку для того, чтобы выявить состояние той или иной экономической сферы, в том числе и в развитии. Статистические материалы по русской торговле рассматриваемого периода достаточно широко используются исследователями. В первые годы XIX в. Министерство Коммерции начинает издавать ежегодные статистические сборники-отчеты «Государственная торговля в разных ея видах», где в таблицы сводились данные по внешней морской и сухопутной торговле Российской Империи по всем портам и границам, данные торгового мореходства, биржевые цены на русские экспортные товары, денежные курсы и др. сведения.2 Первые опыты статистического обобщения российских сведений представлены в работах иностранных экономистов начала XIX в. Ф. Вирста, X. Шторха и К. Арнольда.3 Статистические данные в работах вышеназванных авторов доведены до 1805 -1807 гг. Представленные сведения позволяют оценить состояние внешней торговли в России в указанный период. Необходимо отметить, что статистические данные о торговых оборотах России за изучаемый период не
1 Rose J.H. A Document Relating to the Continental System II English Historical Review. 1903. №
18; Ryan A.N. The Saumarez Papers: Selections from the Baltic Correspondence of Vice-Admiral
Sir James Saumarez, 1808-1812. L., 1968. etc.
2 Государственная торговля в разных ея видах за 1802 - 1807 гг. СПб., 1802 -1807;
Государственная внешняя торговля в разных ея видах за 1812 - 1813 гг. СПб., 1812-1813.
3 Вирст Ф.Г. Рассуждения о некоторых предметах законодательства и управления финансами
и коммерциею Российской империи с 28 таблицами. Перевел с немецкого коллежский
советник Иван Степанов. СПб., 1807; Storch Н. Cour's d'Economie politique. Т. 6. St.-Pbg.,
1815; Арнольд К. Мнение о системе тарифа в России. СПб., 1816. Исключение составляет
работа отечественного исследователя Е. Зябловского Статистическое описание Российской
империи в нынешнем ея состоянии, с предварительными понятиями о статистике и о Европе
вообще в статистическом виде. СПб., 1808.
могут претендовать на абсолютную точность. По ряду лет имеются расхождения в цифровых данных в разных источниках и у разных авторов. Обобщение статистических сведений по экономике России продолжили уже отечественные экономисты XIX в. С. Паратич, В.И. Покровский.1 В последнее время основным источником статистического материала по внешней торговле России в начале XIX века стало исследование М.Ф. Злотникова «Континентальная блокада и Россия»", снабженная 111 статистическими таблицами. Вообще, данные по внешней торговле России в начале XIX в. крайне скудны и противоречивы. Так, например, нет данных о размерах торговли с отдельными странами, тогда как в Западной Европе такая отчетность велась очень аккуратно. В русских архивах, конечно, сохранились ведомости Коммерц-коллегии и Министерства Коммерции3 о торговле с разными нациями, но в начале XIX в. они велись не систематично и не совсем точно.
В этой связи наибольшую ценность и достоверность для нашего исследования имеют иностранные статистические материалы. Сведения о торговых оборотах зарубежных стран, в особенности Англии, с Россией публиковались постоянно и были включены в крупные справочники по международной торговле, составленные в середине XIX в.4 Критический анализ и сопоставление статистических материалов позволяют извлечь
Паратич С. Краткая общая статистика европейских государств, собранная из разных немецких знаменитых писателей. Харьков, 1812; Коммерческая статистика иностранных государств. СПб., 1844; Сборник сведений по истории и статистике внешней торговли России / под ред. В.И. Покровского. Спб., 1902. Т. I -II.
2 Злотников М.Ф. Континентальная блокада и Россия. М- Л. 1966.
3 Такие ведомости обнаружены нами в архивах РГАДА, ф. 276 «Коммерц-коллегии», д. 133,
л. 12; НИОР РГБ, Ф. 255 «Румянцевы» к. 15, д. 44,45.
4 McCullock J.R. A Dictionary, Practical, Theoretical, and Historical of Commerce and
Commercial Navigation. Philadelphia, 1840-1843. V. I-II; Macgregor J. Commercial statistics: a
digest of the productive resources, commercial legislation, customs tariffs, navigation, port and
quarantine laws and charges, shipping, import and export, and the monies, weights and measures of
all nations, including all British commercial treaties with foreign states. L., 1850. V. II - V;
Marshall J. Digest of all the accounts relating to the population, productions, revenues, financial
operations, manufactures, shipping, colonies, commerce &c, &c. of the United Kingdom of Great
Britain and Ireland, diffused throughout more than 600 volumes of journals, reports and papers,
Presented to Parliament during the last thirty-five Years. L., 1833. V. I-II; Oddy J.J. European
Commerce. Philadelphia, 1807. V. I-II.
17 уникальную информацию, не встречающуюся в других материалах, дать характеристику динамики торговых отношений интересующего нас периода, проследить влияние политических событий на характер торгово-экономических отношений.
В русских источниках статистические материалы по внешней торговле в период действия континентальной блокады практически отсутствуют. Правительственные отчеты о внешней торговле (т.е. ежегодники) за 1808 -1811 гг. не издавались. Более точный отчет о русско-английском торговом балансе целесообразно дать, опираясь на английские источники. Английские таможенные работники вели строгую учетность количества ввозимого товара, его стоимости и размера пошлин. Все результаты обобщались и сводились в таблицы отдельно по каждой стране - торговому партнеру. Данные так называемой «официальной стоимости» (official value) британского импорта и экспорта, включенные в статистические справочники часто используются отечественными исследователями без объяснения того, что «официальные» данные не всегда точно отражают ситуацию. С 1798 г. в Великобритании была введена новая таможенная отчетность «реальной стоимости» импорта и экспорта - «real value». До 1854 г. в Великобритании существовало два метода ведения отчетности: «официальная» статистика, хоть и не отражала реальной стоимости товаров, осталась мерой объема торговли и была более прозрачна и доступна. Правительственные отчеты с данными официальной стоимости регулярно публиковались, попытки же подсчитать реальную стоимость товарооборота Великобритании с другими странами в начале XIX в. предпринимались эпизодично. Впервые они стали доступны зарубежному исследователю после выхода работы экономиста Альберта Имлаха,1 который осуществил расчет английского торгового баланса на реальную стоимость с 1796 по 1913 гг.
Соотношение реальной и официальной стоимостей импорта-экспорта Великобритании с Россией никогда не публиковались и не являлись предметом
1 Imlah А. Н. Economic Elements in Pax Britannica. New York, 1969.
18 специального изучения историков-экономистов. Для оценки торгового баланса в годы блокады в диссертации подробному анализу подвергнуты два вида английской таможенной отчетности. Данные по стоимости русского ввоза в Англию, размеру пошлин на английский экспорт и реэкспорт в Россию хранятся в фонде «Customs» (Таможни) в Британском архиве в Лондоне. Вышеупомянутые данные «реальной стоимости» торговли Великобритании с Россией впервые извлечены из британского архива современным американским исследователем С. Гирниусом и включены в его неопубликованную диссертацию. По согласованию с автором материалы впервые вводятся в отечественный научный оборот.
Несомненно ценным информационным источником стала пресса рассматриваемого периода. Одним из лучших источников статистической информации по внешней торговле в указанные годы является газета «Санктпетербургские коммерческие ведомости» за 1808-1810 гг., но, к сожалению, в 1810 г. издания прекратились, и газета частично трансформировалась в «Северную почту», которая содержит гораздо меньше цифровой информации. Использовались также «Санктпетербургские ведомости», «Отечественные записки» и др. В диссертации также использованы материалы английской периодической печати: «Тайме», «Монинг Хроники», «Квоутерли ревью» и др. Существенную помощь оказал анализ материалов парламентских дебатов. В них содержатся не только тексты важнейших политических и экономических документов периода континентальной блокады, но и ценная информация о воззрениях политических деятелей и рядовых депутатов по вопросам экономики и отношений с Россией, активно обсуждавшихся на протяжении данного периода.
В работе использовались также русские и английские информационные материалы публицистического характера начала XIX в., представленные как
1 Girnius S.A. Russia and the Continental Blockade. A Dissertation submitted to the Faculty of the
division of the social sciences in candidacy for the degree of doctor of philosophy. Chicago, 1981.
2 The Parliamentary Debates from the year 1803 to the present time / Published of. Hansard T.S. L.,
1812-1813; Cobbett's Parliamentary Debates. L. 1804-1812. V. VIII-XXI.
19 памфлетами, листовками, поэтические виршами, так и серьезными трактатами по вопросам торговли и промышленности.1 Данные источники привносят в исследование личностное восприятие эпохи и политические пристрастия авторов, свидетельствуют о влиянии блокады на уровень жизни различных слоев населения.
Историографические аспекты исследования. Данную тему нельзя определить как достаточно разработанную в отечественной и зарубежной литературе. Более конкретно можно говорить о наличии исследований, в разной степени касающихся ряда обозначенных проблем. Дело в том, что изучение внешнеэкономических связей России нового времени в отечественной и зарубежной историографии было избирательно в хронологическом плане. Относительно подобной области исследований в истории Великобритании, следует отметить, что круг работ несколько шире, но место англо-русским экономическим отношениям отводится достаточно скромное.
В отечественной историографии дореволюционного периода проблеме внешнеэкономических связей Англии и России в условиях блокады внимание уделялось в основном в форме справочников и статей экономического или широкого страноведческого характера. Эти работы в некотором отношении можно рассматривать в качестве источников статистического и некоторого фактического материала. Представленные сведения позволяют оценить состояние внешней торговли России в указанный период: неуклонный рост
Англичане без маски. Политический трактат, враждебный Англии, первых времен союза России с Наполеоном I, попытка доказать на ряде примеров и рассуждений коварство английской политики и приносимый ею вред всем державам. СПб., 1808; A concise account of the commerce and navigation of the Black Sea. L., 1805; A Key to the Resent Conduct of the Emperor of Russia. L. 1807; Stephen J. War in Disguise; or the Fraud of the Neutral Flags. L„ 1805, etc.
2 Вирст Ф.Г. Собрание превосходных сочинений, до законодательства и управления государственного хозяйства, особливо же финансов касающихся. СПб., 1808; Попов В.А. Рассуждения о балансе торговом, внешней торговле и о вексельном курсе. СПб., 1831; Неболсин Г. Статистические записки о внешней торговле России. СПб., 1835; Лодыженский К. История русского таможенного тарифа. СПб., 1886; Семенов А.В. Исторические сведения о Российской внешней торговле и промышленности с половины XVII столетия по 1858 год. СПб., 1858-1859. Т. I - III; Гулишамбаров СО. Всемирная торговля в XIX веке и участие в ней России. СПб., 1898.
20 общего оборота, поддержание положительного торгового баланса, интенсивное развитие морских портов. Проблема англо-русских экономических отношений в работах специально не затрагивалась, но выводы, к которым пришли авторы, представляют определенную ценность. Уже современниками отмечалась опасная экономическая зависимость российской внешней торговли от английского купечества и капитала.
Представители дворянской официальной историографии (вел. кн. Николай Михайлович, М.И. Богданович1) акцентировали внимание на проблеме внешнеполитических отношений и детального описания подготовки и хода Отечественной войны. Указанные труды детально освещают дипломатическую борьбу в период наполеоновских войн. В то же время отношения с Англией (а равно и с другими европейскими странами), к сожалению, оказались освещены гораздо слабее, чем история русско-французских отношений.
Первые попытки серьезного анализа экономических причин начала наполеоновских войн предприняли представители буржуазно-либерального направления в российской историографии (В.И. Пичета, И.М. Кулишер, Ю.С. Карцов, К.А. Военский, И.И. Кауфман, К. В. Сивков и др. ). Континентальная блокада рассматривается вышеперечисленными исследователями как столкновение между отсталым (континентальная Европа) и передовым (Великобритания) экономическим строем. Наполеон представлен как «апостол великой борьбы за экономическое освобождение Европы».3 Исследователи не только продолжили и развили выводы своих предшественников относительно
1 Богданович История царствования императора Александра I и России в его время. В 6 т.,
СПб., 1869-1871; Николай Михайлович, вел. кн. Дипломатические сношения России и
Франции по донесениям послов Александра и Наполеона (1808-1812), СПб, 1905.
2 Карцов 10., Военский К. Причины войны 1812 года. СПб., 1911; Кауфман И.И.
Государственный долг Англии с 1688 по 1890 год. СПб.. 1893; Кулишер И.М. История
русской торговли до XIX века включительно. Пг., 1923;. Он же. Торговая политика и
финансы Англии в 1793-1812 гг. // Отечественная война и русское общество. 1812-1912. М.,
1911. T.I. С. 213-220; Сивков К. В. Финансы России перед войной 1812 года // Там же. Т. II
С. 258-269; Пичета В.И. Хозяйство в России в начале XIX в. // Там же. С. 246-257.
3 Военский К.А. Континентальная система// Отечественная война и русское общество. 1812-
1912. М. 1911.T.I. С. 227.
21 экономической зависимости России от Англии, но и выявили обратную связь -неспособность Англии успешно развиваться без русского сырьевого рынка. Взгляды представителей данного направления нашли отражение в ряде статей юбилейного сборника «Отечественная война и русское общество». Недостатком работ данного направления можно назвать ограниченную источниковую базу, практическое отсутствие архивных материалов, недоступность иностранных статистических материалов.
Особый интерес к исследуемой теме экономической блокады был вызван в преддверии Первой мировой войны, когда в Европе сложилась ситуация угрозы торговой блокады. В связи с этим появляются исследования А.А. Гулевича и Ф.Е. Огородникова уникальные по манере построения.1 Анализ экономической ситуации в годы Наполеоновских войн осуществлен с постоянной проекцией на современное авторам время. Ссылаясь на опыт Англии в применении морских блокад в начале XIX в., Ф.Е. Огородников пишет: «Примеру Англии в этом отношении если уже не последовали, то вероятно последует в предвидении войны и большинство европейских государств». О связях Англии с Россией в указанный период в работах упоминается достаточно фрагментарно; общей звучит идея о неспособности России проявлять «экономическую эластичность» в условиях военного времени по примеру Англии.3
Единственным отечественным монографическим исследованием дореволюционного периода, посвященным континентальной блокаде, является фундаментальная работа Е.В. Тарле, вышедшая в свет в 1913 г.4 Исследование, основанное на богатейшем материале архивов Франции, Голландии, Англии и Италии, посвящено экономической истории Франции наполеоновской эпохи. Работа представляет собой детальное изучение экономики Франции в условиях блокады. Вторая часть исследования целиком посвящена экономическим
1 Огородников Ф.Е. Военные средства Англии в революционные и наполеоновские войны.
СПб., 1902; Гулевич А.А. Война и народное хозяйство. СПб., 1898.
2 Огородников Ф.Е. Указ. соч. С. 102-103.
3 А.А. Гулевич Указ. соч. С. 76.
4 Тарле Е.В. Континентальная блокада. Сочинения. М, 1958. Т. III.
22 отношениям между империей Наполеона и другими континентальными странами в эпоху блокады. Автор приходит к выводу, что реализация запретов существовала только благодаря непревзойденному авторитету и военному гению Наполеона. Тем не менее, Е.В. Тарле делает вывод о положительном влиянии блокады на ряд отраслей европейской промышленности в результате ограждения их от английской конкуренции. Отдельная глава посвящена экономическим отношениям Франции и России при Наполеоне. Тарле также признает экономическую зависимость русской внешней торговли от Англии, и подчеркивает тщетность попыток французского капитала занять место на якобы освободившемся в годы блокады русском рынке. В подробном историографическом обзоре Тарле указывает, что «история остального континента и Англии» представлена в исследовании «исключительно с той точки зрения, что она может дать для понимания положения французской промышленности и влияния на нее континентальной блокады».1 Между тем, автор отмечает «ничтожную разработку истории блокады» в английской историографии и говорит об «обширной и заманчивой проблеме выяснения во всей полноте экономического состояния России в эпоху континентальной блокады».2 Работа Тарле стала первой, а во многих отношениях до сих пор единственной, по экономической истории исследуемого периода. Е.В. Тарле придавал огромное значение англо-русским экономическим отношениям в условиях блокады. В предисловии он говорит о намерении написать специальную работу о последствиях блокады для Англии, но, к сожалению, это намерение осталось нереализованным. Данный вопрос так или иначе затронут его ученики, о чем речь пойдет несколько позже.
Исследование интересующего нас вопроса в советской историографии характерно смещением акцентов от экономических вопросов к вопросам внешней политики и дипломатии. Возглавивший в 20-е годы школу советских историков-марксистов М.Н. Покровский в книге «Дипломатия и войны царской
1 Тарле Е.В. Указ. соч. С. 25.
2 Там же, С. 46,340.
23 России», ссылаясь на тесные экономические связи России с Англией, делал вывод, что две страны обязательно должны были быть союзниками.1 М.Н. Покровский приходит к выводу, что «фактически экономический мир с Англией был заключен в ту самую минуту, когда Франции была объявлена таможенная война», чем офаничивал действие .блокады на англо-русские отношения 1810 годом. Этот не совсем точный вывод повторился в ряде последующих работ, как отечественных, так и зарубежных.3 Только во второй половине XX в. как в советской, так и в зарубежной историофафии возобладала точка зрения, «отдаляющая» действие экономической блокады в англо-русских отношениях на 1812 г. Характерной особенностью исследований школы Покровского стало утверждение, что блокада способствовала развитию промышленного капитализма в России.
В 1931 г. А.В. Предтеченский выступил с работой, в которой доминировала противоположная крайность: прекращение торговых отношений с Англией принесло лишь разорение отечественной экономике и не оказало существенного влияния на развитие страны по пути капитализма.4 Подобная точка зрения стала доминирующей в дальнейшей историофафии.
Проблемой разработки вопроса англо-русских отношений в условиях блокады занялась ученица Е.В. Тарле И.Г. Гуткина. Исследователь работала в годы войны в тяжелых условиях эвакуации, результатом работы стала статья «Дипломатические отношения между Англией и Россией в 1810-1812 гг.»5 Концепция автора основывается на утверждении, что англо-русские дипломатические контакты не прерывались во. все время разрыва. Статья
Покровский М.Н. Дипломатия и войны царской России в XIX столетии. М, 1923. С. 2 - 5.
2 Там же. С. 35.
3 Кулишер И.М. История русской торговли...; Хромов П.А. Экономическое развитие России
в XIX - XX вв. 1800-1917. М., 1950; Прусис Т.С. В сделках с неприятелем: черноморская
торговля в 1809-1810 годах // Вопросы истории. 1995. № 7. С. 46-58.
4 Предтеченский А.В. К вопросу о влиянии континентальной блокады на состояние торговли
и промышленности в России // Известия АН СССР. Отделение общественных наук, 1931, №8.
С. 893-920.
5 Гуткина И.Г. Дипломатические отношения между Англией и Россией в 1810-1812 гг. //
Ученые записки ЛГУ. Серия гуманитарных наук. Вып.1. Саратов, 1943. С. 48-66.
24 вызвала критику со стороны последующих исследователей данного вопроса1, обращающих внимание на факт того, что дипломатических отношений между странами в 1810-1812 гг. существовать не могло. Вывод И. Гуткиной о существовании англо-русских контактов в 1807 - 1812 гг. (мы имеем в виду контакты экономические), по всей видимости, обойден вниманием.
Монументальным исследованием по истории русской экономики в годы блокады стала работа ученика Е.В. Тарле М.Ф. Злотникова «Континентальная блокада и Россия». Труд М.Ф. Злотникова делится на примерно две равные по объему части. В первой автор на основании главным образом архивных документов исследует, как фактически проводилась блокада в России. Он подвергает детальному анализу правительственную таможенную политику и состояние внешней торговли страны в начале XIX в., показывает последующее влияние блокады на внешнюю торговлю и финансы России. М.Ф. Злотников ввел в научный оборот очень много материалов богатейшего Российского Государственного исторического архива. Безвременно скончавшийся в 1942 г. во время блокады Ленинграда, М. Злотников не дождался выхода в свет труда всей жизни. Издательство «Наука» опубликовало первую часть его работы только в 1966г. Редактор В. Яцунский и Е. Тарле выразили желание и намерение опубликовать вторую часть труда, посвященную влиянию блокады на последующее промышленное развитие России. Но, к сожалению, это намерение так и не было реализовано.
Капитальное исследование Злотникова заполнило пробел в изучении истории русской экономики начала XIX века. Следует, однако, отметить, что анализ состояния внешней торговли России в условиях блокады основан на статистических материалах, представленных таблично у ранее упомянутых нами авторов (Е. Зябловского, Ф. Вирста, X. Шторха, К. Арнольда). В зарубежной историографии работа М. Злотникова хоть и считается уникальным
1 Сироткин В.И. Наполеон и Александр I: дипломатия и разведка в 1801 - 1812 гг. М., 2003.
Орлов А.А. Англо-русские взаимоотношения в годы наполеоновских войн (1805 - 1814 гг.)
Автореф. дис.... канд. ист. наук. М., 1997.
2 Злотников М.Ф. Континентальная блокада и Россия. М.- Л. 1966.
25 трудом по исследуемому вопросу, однако критикуется за несоответствие статистических выводов и выкладок более объективной европейской статистике. М.Ф. Злотников действительно не учитывает иностранные источники и практически не ссылается на зарубежные исследования по вопросу блокады, уже появившиеся и завоевавшие авторитет в середине XX в., что несколько снижает научную ценность его труда. Несогласованность данных М. Злотникова с зарубежной статистикой и историографией ставят под сомнение его вывод о том, что «полное прекращение всяких экономических отношений между Россией и Англией очень тяжко отозвалось на всей экономической жизни Российской Империи». В целом Злотников придерживался концепции А.В. Предтеченского об отрицательном влиянии блокады на русскую экономику.
Наряду с точкой зрения А.В. Предтеченского отдельные советские историки продолжили мысль о положительном влиянии блокады на отдельные аспекты русской внешней и внутренней торговли.1 В целом состояние разработки вопроса о ходе континентальной блокады в России охарактеризовал В.Г. Сироткин в обстоятельной историографической статье, отмечая «отсутствие специального исследования о влиянии блокады на экономику России в целом, использование отрывочных документальных данных».2 Следует отметить, что вопрос о взаимодействии Англии и России в условиях блокады остается еще менее исследованным. В трудах советских историков второй половины прошлого столетия акцент сместился на изучение дипломатической подготовки войны 1812 г., отношений России с ведущими государствами Европы, и в первую очередь с Францией.
Наибольшую научную ценность, на наш взгляд, имеют в этом отношении исследования В.Г. Сироткина. Автор освещает основные направления внешней
Покровский С.А. Внешняя торговля и внешняя торговая политика России. М., 1947. 2 Сироткин В.Г. Континентальная блокада и русская экономика. Обзор французской и советской литературы. // Вопросы военной истории России XVIII - первой половины XIX века. М., 1969. С. 54 -77.
26 политики России в начале XIX в., дает глубокий анализ Тильзитских соглашений. '
Вопросы англо-русского торгового взаимодействия частично затрагиваются в фундаментальной монографии Н.Н. Болховитинова «Становление русско-американских отношений. 1775-1815».2 В условиях блокады под влиянием целого ряда объективных причин начался период необычного оживления торговли между Россией и США. Американская нейтральная торговля стала одним из основных экономических звеньев, которые связывали Англию с русским рынком.
Проблемы контактов России и Англии в наполеоновскую эпоху были рассмотрены выдающимся отечественным историком А.З. Манфредом в биографическом исследовании о Наполеоне Бонапарте.3 Манфред поднял вопрос о теоретической возможности, реалистичности достижения целей континентальной блокады. По его мнению, объединение всех стран для экономического удушения Англии, равно как и идея унифицированной в сфере экономической политики Европы, «было воистину химерой».
В 90-е годы прошлого века появилось немало работ, авторы которых так или иначе затрагивали вопросы англо-русских отношений в условиях блокады. Современный историк В.В. Рогинский дал подробный анализ международных отношений на севере Европы в преддверии войны 1812 г., в особенности союза между Россией и Швецией. В 1997 г. была защищена кандидатская по смежной теме.5 А.А. Орлову удалось собрать обширный архивный материал, посвященный англо-русским дипломатическим отношениям в процессе создания и распада антифранцузских коалиций.
1 Сироткин В.Г. Дуэль двух дипломатий: Россия и Франция в 1801 -1812 гг. М, 1966; Он же.
Из истории дипломатических и торговых отношений России с Францией и Англией в первые
годы XIX века // Международные отношения: Политика. Дипломатия XIX-XX вв. М., 1964.
С. 451-465 и др. работы.
2 Болховитинов Н.Н. Становление русско-американских отношений. 1775-1815. М., 1966.
3 Манфред А.З. Наполеон Бонапарт. М., 1987.
4 Рогинский В.В. Международные отношения на севере Европы в конце наполеоновских
войн. Автореф. дис. доктора ист. наук. М., 2002.
5 Орлов А.А. Англо-русские взаимоотношения в годы наполеоновских войн (1805 - 1814 гг.)
Автореф. Дис. ... канд. ист. наук. М., 1997.
Зарубежная научная литература по вопросу о континентальной блокаде в Европе достаточно разнообразна. Особенность английской историографии данной проблемы заключается в достаточно позднем возникновении интереса к данному вопросу. В 1913 г. Е.В. Тарле писал, что «вопрос о блокаде подавно и еще в большей мере заслуживал бы со стороны англичан монографического исследования...».1 Первые зарубежные фундаментальные труды по экономической истории блокады принадлежат не английским историкам. В 1919 г. американский историк Ф. ' Мел вин выпустил монографию «Навигационная система Наполеона».2 Автор настаивает на необходимости выделить понятие «navigation system» - политику регламентации морской торговли наряду с политикой закрытия континента для английских товаров.3 Ф. Мелвин противопоставляет комплекс навигационных запретов, созданных Наполеоном, системе навигационных актов, сложившейся в Великобритании. Автор подробно рассматривает характер нейтральной торговли, существовавшей в годы блокады, выступает против упрощенной трактовки этой торговли как замаскированной английской контрабанды. Вопрос англорусских отношений в монографии специально не затрагивается; Ф. Мелвин существенно преуменьшает роль России в провале режима блокады.
Интерес к экономической природе системы торговых запретов, вызванный сходными проблемами на континенте в условиях Первой мировой войны, привел к появлению уникальной монографии швейцарского историка-экономиста Э. Хекшера «Континентальная блокада: экономическая интерпретация». Основным предметом исследования является соперничество двух экономических систем - британской и европейской в рамках блокады. Хекшер приходит к выводу, что английская экономика вышла победителем из этой борьбы, а «расколы», которые она испытала были практически неощутимы. Против концепции Хекшера спустя несколько лет выступит
1 Тарле Е.В. Указ. соч. С. 46.
2 Melvin F.E. Napoleon's Navigation System. A Study of Trade Control during the Continental
System. New York, 1970.
3 Melvin F.E. Opt. Cit. P. 2.
4 Heckscher E. The Continental System. An Economic Interpretation. Oxford, 1922.
28 крупный французский ученый Ф. Крузе, доказав неоднозначность экономических последствий блокады в Великобритании. Специальная часть исследования Э. Хекшера посвящена исследованию влияния блокады на экономику европейских стран. Россию исследователь отдельно не рассматривает, а упоминает в ряду государств «экспортирующих сырые материалы», которые существенно пострадали от наполеоновских запретов. Автор, ссылаясь на труднодоступность материалов о ходе блокады в России, пишет: «кажется, что внутреннее состояние России в условиях блокады остается "землей неизведанной", по крайней мере, для западного исследователя». Это положение позднее повторится не в одной зарубежной монографии.
Интересный аспект в истории континентальной блокады освещает английский историк В. Галпин.2 Автор, опять же под влиянием сходной ситуации в годы Первой мировой войны, рассматривает проблему продовольственного снабжения Британских островов в условиях вынужденной изоляции. Галпин обстоятельно анализирует ситуацию, сложившуюся на рынке сельхозпродукции, когда экономические интересы французской буржуазии оказались выше политического императива Наполеона. В исследовании содержатся интересные сведения о роли русского хлеба в английском импорте в годы блокады. Автор показал, что, несмотря на запрет на вывоз русского хлеба в Англию (Александр I даже не последовал предложению Наполеона ввести лицензии на экспорт сельхозпродукции), значительная его часть, минуя Балтийские порты, поступала в Англию.
Обширная литература о континентальной блокаде появляется в 60-е годы прошлого века. В связи с развитием идей политического и экономического объединения западноевропейских стран на базе общей экономики, зарубежные историки попытались трактовать блокаду как грандиозный экономический эксперимент, исторический прообраз европейского объединения. Особенного
1 Heckscher Е. Opt. Cit. P. 386.
2 Galpin W.F. The Grain Supply of England during the Napoleonic Period. L., 1925.
29 размаха подобная концепция достигла во Франции, французские историки рассматривали блокаду как неудавшуюся попытку создания «общего рынка», «Малой Европы». Против такой модернизации истории выступили советские историки, утверждая что блокада хоть и была глобальной по масштабу, но отнюдь не глобалистической по сути.
Наиболее значительной, а во многих отношениях единственной монографией, посвященной британской экономике в годы континентальной блокады, является двухтомная работа профессора Лилльского университета Франсуа Крузе.3 Капитальный труд Ф. Крузе основан на широком использовании разнообразных архивных материалов Великобритании и Франции. Ф. Крузе специально исследует экономическое взаимодействие Англии с европейскими государствами. Автор констатирует сложность и неоднозначность экономических явлений в период континентальной блокады, выделяя три фазы расцвета, разделенные двумя фазами кризиса и упадка. Крузе неоднократно возвращается к проблеме англо-русского экономического взаимодействия в условиях блокады, признавая его непрерывность и подчеркивая важность русского рынка для Великобритании. Французский историк высказал и детально обосновал мнение о характере англо-русских торговых отношений в условиях блокады в форме нейтральной торговли. В этом принципиальное отличие его концепции от позиций отечественных историков, поддерживающих тезис о контрабандном характере торговли между Англией и Россией.
Исследование Крузе, снабженное ценным документальным приложением, а также статистическими таблицами и выкладками, является не только наиболее подробным исследованием, но может служить в известной мере
1 Crouzet F. Wars, Blockade and Economic Change in Europe. 1792-1815// The Journal of
Economic History, 1964, № 4; Fugier A. La Revolution francaise et FEmpire napoleonien. Paris,
1954; Lefebvre J. Napoleon. Paris, 1932.
2 Сироткин В.Г. Континентальная блокада и «объединение Европы» // Новая и новейшая
история, 1964, №3. С. 132-134; Нарочницкий А.Л. Об историческом значении
континентальной блокады // Новая и новейшая история, 1965. №6. С. 51-63.
3 Crouzet F. L'economie britanique et le Blocus continental (1806-1813). Paris. 1958. T. I-II.
первоисточником. Приводимые Крузе данные из английских архивов подтверждают «официальный» характер торгово-экономических отношений между Англией и Россией в условиях блокады.
С середины прошлого века в собственно английской историографии было отмечено повышение интереса к исследуемой теме. Это, очевидно, связано со стремлением Великобритании играть более действенную роль в мировом сообществе. Заинтересованность Великобритании в улучшении отношений двух наших стран в какой-то мере нашла отражение в работах английского историка и культуролога Э.Г. Кросса1, изучавшего исторические связи Англии и России, и исследователя М. Андерсона.2 В специальной статье, посвященной англо-русским отношениям в условиях континентальной блокады3, М. Андерсон указывает на два возможных для Великобритании варианта развития событий: ответная блокада Балтийского побережья и полная парализация русской внешней торговли с одной стороны, и попытка любым путем сохранить связующие экономические звенья с другой. Великобритания, последовав второму пути, сделала правильный выбор, - уверен М. Андерсон.
В начале 80-х годов прошлого века вышла очередная монография английского историка Дж. Эллиса,4 освещающая вопросы сухопутной торговли европейского континента в условиях блокады. Автор отмечает роль России в осуществлении транзитной посреднической торговли и продвижении английских промышленных и колониальных товаров на континентальные рынки.
Несомненный научный интерес представляет диссертация на соискание
ученой степени доктора философии американского исследователя
С. Гирниуса.5 Автор не согласен с существующими концепциями о причине
1 Cross A. G. Russia under Western Eyes. 1515-1825. L., 1971; Cross A.G. Anglo-Russica: Aspects
of cultural relations between Great Britain and Russia in the Eighteenth and early Nineteenth
century: Selected Essays. Oxford, 1993.
2 Anderson M.S. Britain's discovery of Russia. 1553-1815. L., 1958.
3 Anderson M.S. The Continental System and Russo-British Relations during the Napoleonic Wars.
II Studies in International History. Hamden, 1968. P. 68-102.
4 Ellis G. Napoleon's Continental Blockade. The case of Alsace. Oxford, 1981.
5 Girnius S.A. Opt. Cit.
31 упадка русской экономики перед войной 1812 г. в прекращении отношений с Англией - основным торговым партнером. Подобный вывод опирается на данные, извлеченные из британского архива о внешнеторговом обмене между странами в годы блокады. Исследователь убежден, что причины кризиса в традиционных для России инфляции, долгах и дезорганизации в государственных структурах.
Специальных фундаментальных исследований по вопросам континентальной блокады в 90-е годы XX - начале XXI вв. не появилось. Но о том, что данная тема продолжает вызывать несомненный научный интерес свидетельствуют многочисленные публикации и материалы научных конференций.
Методологическую основу исследования составил, прежде всего, принцип историзма, выражающийся в освещении событий в их последовательности, в строгом соответствии с порождающими их условиями и реальной исторической обстановкой. Решение поставленных задач достигается применением комплексного метода исследования разноплановых источников, что позволяет добиться объективности в интерпретации фактов. Специфика проведенного в работе анализа заключается в использовании методов сравнительно-исторического, статистического и социологического анализа, учета новейших достижений в историографии новой истории стран Запада.
Таким образом, использование названных источников вместе со сравнительным изучением научной литературы позволили автору, на его взгляд, создать комплексное исследование обозначенных в диссертации проблем.
Англо-русские торгово-экономические отношения на рубеже XVIII-XIX вв
В XIX век Великобритания и Россия, будучи политическими врагами, вступили как главные торговые партнеры. В 1797 г. между Англией и Россией был заключен торговый договор.1 На основании договора торгово-экономические отношения между двумя странами успешно развивались, общий объем товарооборота неуклонно возрастал с 2.151.900 фунтов стерлингов в 1797 г. до 4.269.000 в 1807 г., т.е. за десятилетие он увеличился почти вдвое (таблица 4).
Россия смогла увеличить вывоз своих товаров в Великобританию в 1.5 раза, английский же вывоз увеличился в 4 раза в рассматриваемое десятилетие. Ежегодный баланс англо-русской торговли в рассматриваемое десятилетие складывается в пользу России (табл. 4). Положительное сальдо с 1797г. по 1807 г. остается на уровне 1 млн. фунтов в год. А Великобритании эта торговля за тот же период принесла дефицит торгового баланса в размере 13.5 млн. фунтов. Торговая политика практически каждого европейского государства в начале XIX века неизменно отмечена одной тенденцией -сохранить «благоприятный» торговый баланс, который являлся критерием выгод и потерь государства. Надежным масштабом торговый баланс в этом отношении, как известно, служить не может, но нельзя не признать, что при элементарности товарообмена того времени балансовые цифры имели неизмеримо большее значение, чем в последующие периоды. Но, рассматривая вопрос о балансе англо-русской торговли, необходимо принимать во внимание некоторые другие факторы, которые вносят, на наш взгляд, существенные поправки в официальные данные.
Во-первых, положительное сальдо торгового баланса России складывалось за счет вывоза из страны сырья, которое английские купцы, имея прочные позиции на русском рынке, покупали по заниженным ценам. Таким образом, русский экспорт составлял в начале XIX в. значительную часть сырьевой базы английской экономики. Сложившаяся ситуация во многом объясняется более высоким уровнем социально-экономического развития Англии, которая к тому времени вступила в стадию машинной индустрии, превратившись в передовую, промышленно развитую державу. Уровень развития русской экономики не мог обеспечить промышленную переработку всего имевшегося сырья. Уже тогда современники обращали внимание на то, что подобное положение крайне невыгодно для России.
Во-вторых, англо-русская торговля осуществлялась и через посредничество немецких городов, главным образом - Гамбурга. При этом торговый баланс Германии был положительным в торговле с Россией и отрицательным в торговле с Англией. Таким образом, дефицит английской торговли с Россией отчасти компенсировался за счет посреднической торговли, осуществлявшейся по схеме треугольника: Англия - Германия -Россия.
В-третьих, заключенный между Англией и Россией торговый договор 1797 г. обеспечивал интересы английских купцов в России и был во многом невыгодным для последней. Так, например, английские купцы имели право ввозить в Россию товары других стран. Реэкспорт товаров составлял 30 % английского экспорта в Россию. Русский же экспорт в Англию был ограничен правилами Навигационного акта Кромвеля (1651 г.), по которому ввоз товаров из Европы мог осуществляться только британскими судами или же судами той страны, в которой эти товары были изготовлены. Кроме того, больший объем английского экспорта русский рынок поглотить не мог. Отсюда и положительное сальдо баланса России в торговле с Англией.
Англия вывозила в Россию свою промышленную продукцию: ткани шерстяные и хлопчатобумажные, галантерейную продукцию, посуду, фарфор, предметы роскоши. Примерно 1/3 в объеме английского вывоза в Россию составлял реэкспорт колониальных товаров: кофе, хлопка, красителей, сахара и др. Но, несмотря на четырехкратное увеличение экспорта, вывоз в Россию не превышал 4-5 % от общего экспорта Великобритании, т.е. русский рынок играл второстепенную роль для сбыта английских мануфактурных товаров (табл. 5). Россия была седьмым партнером Англии по экспорту в мировой торговле и четвертой среди европейских стран.1
Иная ситуация сложилась на российском экспортном рынке. И в мировой торговле, и среди европейских стран Англия была первым партнером России по экспорту. Средний объем ежегодного вывоза России в 1797 - 1807 гг. в Великобританию равнялся 2.3 млн. фунтов или 18.7 млн. асе. руб. (табл. 6, 8). Следовательно, английский рынок ежегодно поглощал около 30 % русского экспорта (табл. 6). Происходившие перемены в экономической жизни Англии создавали большой спрос на русское сырье. Основными статьями русского экспорта в Великобританию были сырьевые продукты, необходимые для английской промышленности и кораблестроения: пенька, лес, щетина, сало, лен, железо, канаты и др. Примерно такое же количество российских товаров вывозилось английскими купцами в другие европейские страны. Столь значительная зависимость русского экспорта от Великобритании объясняет, почему так ценили торговые связи с ней русские дворяне и купцы. Если в случае конфликта Англии ничего не стоило перенаправить 4-5 % своего экспорта в свои колонии и другие страны, то России, не обладавшей достойным торговым флотом, найти ранок сбыта для трети своих экспортных товаров было совершенно нереально.
Тильзитский союз и присоединение России к блокаде
Тильзитское соглашение, заключенное Александром I и Наполеоном 7 июля (25 июня) 1807 г., обязывало Россию разорвать все отношения с Англией, если последняя не примет условия, предложенные ей новыми союзниками. Согласно договору, Россия брала на себя посредничество по заключению мира между Францией и Англией. Секретное соглашение об оборонительном и наступательном союзе устанавливало, что если Англия откажется до 1 ноября заключить мир на основе признания равноправия и независимости на море всех держав, то Россия обязуется вступить с ней в войну и примкнуть к континентальной блокаде. Несмотря на секретность переговоров двух императоров в Тильзите, их содержание стало известно британскому правительству уже через три недели.1
Английский кабинет отклонил предложения о посредничестве России в августе 1807 г.2 Но Александр, руководствуясь правилом «поспешай медленно» и, опасаясь атаки на свои порты, велел М. Алопеусу затягивать переговоры.3 В сентябре 1807 г. Великобритания напала на Данию, английский королевский флот подверг бомбардировке Копенгаген. Русское правительство отреагировало 7 ноября 1807 г. изданием декларации о разрыве русско-английских дипломатических отношений. 9 ноября последовал царский указ «О наложении на все английские суда в портах находящиеся и на имущество англичан, как в тех судах, так и при бирже и в таможенных пакгаузах лежащие эмбарго».1
Таким образом, прошло ровно четыре месяца между собственно заключением Тильзитского договора и вступлением его статей в силу. В течение этого времени английские купцы, имеющие дела в России, вполне осознали опасность, нависшую над их делами, и приняли необходимые меры предосторожности. Британский исследователь М.С. Андерсен убежден, что английское правительство давно предвидело разрыв с Россией, о чем свидетельствует политика вигского кабинета с января 1806 по март 1807 г.: «ничтожные платежи континентальным союзникам и отказ в займах», а посему стремилось сделать максимальные запасы необходимого русского сырья. Уже 13 августа 1807 г. Каннинг отдал приказ английскому консулу в Санкт-Петербурге Стефану Шарпу, который находился в то время в Англии, немедленно вернуться на свой пост. «Вас призывают принять меры самые осторожные, но в то же время наиболее эффективные, чтобы обеспечить быстрое отправление всех британских судов, стоящих на погрузке в русских портах. В особенности необходимо ускорить отправление судов, нагруженных пенькой, железом и другими кораблестроительными материалами», -говорилось в письменной инструкции Каннинга. В действительности, когда С. Шарп 29 августа прибыл в Санкт-Петербург, он только ускорил уже начавшееся движение: английские купцы спешили нагрузить максимальное количество товаров и отправить в Великобританию.
Крупные купеческие торговые дома англичан в России также предвидели разрыв еще до подписания Тильзитского соглашения. С июня они начинают фиктивные переводы своих капиталов и имущества на русских подданных. Согласно статистике, публиковавшейся в Санктпетербургских коммерческих ведомостях, в июне 1807 г. английские купцы вывезли из Санкт-Петербурга 67,2 % экспортных товаров, а русские - 27 %; в июле соотношение составило 52,4 и 44,3 %, в августе - 20,6 и 74,6 %, в сентябре - 4,7 и 90,8 % и в октябре -7,8 и 91,9 % соответственно.1 Нам представляется очевидным, что еще до официального разрыва отношений английские купцы реально «отозвали свои капиталы» из торгового оборота. Возможно, такое смещение пропорций экспортных операций в сторону русских граждан вызвано и тем, что часть английских купцов приняли русское подданство на условиях манифеста от 13 января.2
С открытием судоходства из Кронштадта отплыли 283 английских судна, к 9 сентября только 45 кораблей стояли на погрузке.3 В конце сентября, когда их осталось 39, стали появляться слухи о готовящемся эмбарго. 24 сентября лорд Гоуэр, взволнованный сомнительным сообщением Румянцева отдал приказ о скорейшем отплытии кораблей, даже с балластом. На 1 октября 1807 г. в Кронштадте осталось только 7 кораблей, а английские купцы поспешно распродавали или переписывали свое имущество на партнеров.4 Английское правительство на весть о предстоящем разрыве отреагировало созывом специальной секретной комиссии 24 сентября 1807г.3 В свете Тильзитских событий, - считали члены комитета, - возникла реальная угроза индийским владениям со стороны России. «Дабы не допустить возможность русского вторжения через Астрахань и Ашхабад по Каспийскому морю в Среднюю Азию и к границе Индии», комитет определил меры защиты, разослав дипломатические миссии в Персию и Константинополь.6
Кризис континентальной системы и окончание экономической блокады
. В связи со значительными успехами британской торговли в Балтийском море в течение торгового сезона 1809 г. английские предприниматели надеялись на подобные преимущества и в следующем году, и приготовили для России в начале 1810 г. огромные экспортные поставки. В начале навигации 1810 г. из Кенигсберга в Министерство иностранных дел Великобритании сообщали: «Есть большая вероятность привилегий в России».1 Англия предпринимает зондаж, направленный на восстановление отношений: через своего представителя в Константинополе Адэра английское правительство предложило России посредничество в заключении мира с Турцией и Персией на русских условиях. В обмен Россия, не порывая открыто с Англией и колониальной системой, должна тайным образом ограничить вред, наносимый Англии этой системой. Александр I отверг эти предложения, известив о них французского посла в Санкт-Петербурге Коленкура.
Известно, что 1810 г. действительно стал для российского правительства поворотным моментом в осуществлении мероприятий блокады. К тому времени для многих современников стал очевиден факт провала блокады как средства экономической войны с Англией. В России экономическая борьба с засильем английских товаров и английского капитала шла, в основном, посредством двух комиссий - Ликвидационной и Комиссии по делам нейтрального мореплавания. К 1810 г. выявилась полная несостоятельность в работе и делах обеих. Разбор дел в комиссиях протекал весьма медленно, что вызывало ропот и недовольство со стороны купцов.
Ликвидационные комиссии были призваны решать претензии на английских подданных за счет конфискованной английской собственности. Но работа комиссий после составления ведомости имущества англичан и предъявленных на них претензий в июне 1808 г., казалось, замерла. Начался долгий спор о способе удовлетворения призовых претензий. Предложения купеческой части комиссии упорно не принимал Н.П. Румянцев. Дело неоднократно рассматривалось в Государственном совете, решение совета по делам Ликвидационных комиссий было принято только в марте 1811 г.1 Работа комиссий была еще далеко не закончена, когда наступил разрыв с Францией, и Англия вновь стала союзником России. Правительство тогда приступило к ликвидации тех самых учреждений, которые были призваны осуществлять условия блокады в России. Так, Ликвидационные комиссии завершили свою работу, едва успев начать.
В 1810 г. была составлена новая, уточненная ведомость имущества англичан и предъявленных на них претензий. Согласно ведомости, имущество англичан в деньгах и свидетельствах комиссии о долгах, в непроданных товарах, в векселях и прочих долговых обязательствах и недвижимости составило 4.803.129 руб. 5 V коп., 726.392 рижских талеров (2.949.154 руб. 9 коп.) и 6.261 гульден (10.771 руб. 61 коп.), или всего 7.763.054 руб. 75 коп. Интересно отметить, что по ведомости числится конфискованной недвижимости на 1.435.508 руб. по Петербургской комиссии, 244.000 талеров - по Рижской и 26.484 руб. - по Архангельской, хотя по указу таковое конфискации не подлежало.1
Весной 1810 г. Петербургская ликвидационная комиссия представила в Коммерц-коллегию отчет о работе с 1808 г. по 1 января 1810 г. Из содержания отчета очевидно, что комиссия действовала весьма осторожно, не торопясь распорядиться основным секвестрованным английским капиталом. По открытии Ликвидационных комиссий предполагалось, что «деньги, потребные на наем для помещений, квартир, содержание чинов и прочие расходы» будут получены в качестве процентов от продажи товаров. Из отчета следует, что комиссии израсходовали на свое содержание 51.946 руб. 34 коп., а от продажи товаров поступило за все время 17.100 руб. Петербургская комиссия, чтобы сократить расходы, предлагала уничтожить Рижскую и Архангельскую комиссии, от которых, судя по докладу, за весь период работы не было никакого толка. Архангельская контора собрала только 810 руб. за два года, причем, что весьма интересно, на 8 марта 1810 г. в распоряжении архангельской ликвидационной комиссии осталась лишь небольшая партия оленьих рогов.3 Дела Рижской конторы также не оправдывали затрат на ее содержание. К 1810 г. в комиссии осталось дело о секвестрованном лесе, принадлежавшем английским купцам. На этот лес был объявлен конкурс в Московских и Санктпетербургских коммерческих ведомостях еще в 1808 г., но предложений поступило мало. Это вполне понятно, так как на внутреннем рынке такой товар не был востребован, а «перевозка мачт в другое государство соединена с такими великими переходами, что выгод быть не может».4 Лес «подвергся неизменной порче» и окончательно был продан только в 1811 г. за 140.634 талера (первоначально оценен в 327.670 талеров).5
