Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Жизненный цикл солнечного божества в египетских пророчествах эллинистического периода 111
1.1. «Проклятие, которое Ра сотворил над Египтом»: жизненный цикл солнечного божества в «Оракуле ягненка» 111
1.2. «Запускающий гончарный круг»: жизненный цикл солнечного божества в «Оракуле горшечника» 123
1.3. «Феникс в доме Феникса!». Представление о жизненном цикле солнечного божества и цикл Сотиса 137
Глава II. Исторические циклы и исторические персонажи в египетских пророчествах эллинистического периода 149
2.1. Царь Аменофис в «Оракуле горшечника»: кризис на рубеже исторических циклов 149
2.2. Легенда о царе Аменофисе как вероятная основа традиции о пророчествах Ягненка и Горшечника 169
2.3. Царь Бокхорис в «Оракуле ягненка»: фаза надлома в историческом цикле. Замечания о ранней версии текста 180
Глава III. Использование «Оракула ягненка» в царской пропаганде: Птолемей I ок. 312 г. до н.э 206
3.1. «Греки в чаше папируса»: Второе персидское завоевание в «Оракуле ягненка» 208
3.2. События 312 г. до н.э. в истории и политической пропаганде 214
Глава IV. Использование «Оракула горшечника» в царской пропаганде: Птолемей IX в 88 г. до н.э 247
4.1. Второе воцарение Птолемея IX в 88 г. до н.э. и различия между рукописями «Оракула горшечника» 249
4.2. Взаимоотношения династии Птолемеев с еврейским населением Египта на рубеже II—I вв. до н.э. и антииудаизм в «Оракуле горшечника» 260
Заключение 279
Приложение 287
Сокращения 291
Источники и литература 295
- «Запускающий гончарный круг»: жизненный цикл солнечного божества в «Оракуле горшечника»
- «Феникс в доме Феникса!». Представление о жизненном цикле солнечного божества и цикл Сотиса
- Легенда о царе Аменофисе как вероятная основа традиции о пророчествах Ягненка и Горшечника
- Взаимоотношения династии Птолемеев с еврейским населением Египта на рубеже II—I вв. до н.э. и антииудаизм в «Оракуле горшечника»
Введение к работе
Актуальность научной проблемы исследования обусловлена следующими факторами. Выяснение функционального назначения и исторического контекста создания «Оракула ягненка» и «Оракула горшечника» должно привести нас к выводам, которые представляют большую важность и интерес с точки зрения истории межэтнических отношений в древности и, в частности, проблемы легитимации власти в условиях этих сложных отношений. Что касается изучения представлений о времени и истории, характерных для древних цивилизаций, то понимание того, какими временными категориями оперировали представители культур древности, позволяет по-новому подходить к решению множества проблем в различных областях исторических исследований, а знания о том, как сами древние представляли себе историческое прошлое своего народа и государства, оказывается чрезвычайно ценным для лучшего понимания нами того,
по каким принципам отбирались сведения, оказавшиеся зафиксированными в доступных нам исторических источниках.
Хронологические рамки исследования охватывают период правления династии Птолемеев в Египте (323–30 гг. до н.э.): рассматриваются, главным образом, период правления Птолемея I до принятия им царского титула (323–306 гг. до н.э.) и период кризиса в государстве Птолемеев на рубеже II–I вв. до н.э. Поскольку в пророческих текстах эллинистической эпохи используются сюжеты, заимствованные из исторической традиции, и связанные с историей Египта в периоды поздней XVIII – ранней XX династий (конец XIV – начало XII вв. до н.э.) и XXIV–XXX династий (конец VIII – IV вв. до н.э.), то затрагиваются и некторые проблемы истории данных периодов – прежде всего, характер их отражения в исторической традиции.
Цели и задачи исследования:
1. Представить доказательства в пользу вероятного факта использования
«Оракула ягненка» в политической пропаганде в пользу Птолемея I до
принятия им царского титула (323–306 гг. до н.э.).
a. Показать, что описанное в «Оракуле ягненка» завоевание страны
соответствует Второму персидскому завоеванию (343–341 гг. до н.э.);
b. Выявить в тексте «Оракула ягненка» следы вероятного редактирования
ок. 312 г. до н.э. и взаимосвязь между содержанием «Оракула ягненка»
и политическими целями и мероприятиями Птолемея I в период до
принятия им царского титула (323–306 гг. до н.э.), а также между
содержанием «Оракула ягненка» и «Стелы сатрапа» 311 г. до н.э.
c. Объяснить вероятные причины использования и роль «Оракула
ягненка» в политической пропаганде в пользу Птолемея I в период до
принятия им царского титула (323–306 гг. до н.э.). Показать роль
временных и исторических представлений, отразившихся в «Оракуле
ягненка», в контексте этой пропаганды.
2. Представить доказательства в пользу вероятного факта использования
«Оракула горшечника» в политической пропаганде в пользу Птолемея IX во
время его второго воцарения в Египте (88 гг. до н. э.).
a. Выявить в тексте «Оракула горшечника» следы вероятного
редактирования ок. 88 г. до н. э.;
b. Выявить взаимосвязь между содержанием «Оракула горшечника» и
политической программой Птолемея IX (116–107, 88–80 гг. до н.э.) –
главным образом, между так называемой Антиеврейской версией
«Оракула горшечника» и проявлениями антииудаизма в политике
Птолемея IX.
c. Объяснить вероятные причины использования и роль «Оракула
горшечника» в политической пропаганде в пользу Птолемея IX во
время его второго воцарения в Египте (88 гг. до н.э.). Показать роль
временных и исторических представлений, отразившихся в «Оракуле
горшечника», в контексте этой пропаганды.
3. Выявить в источниках второй половины I тыс. до н. э. представление о
жизненных циклах солнечного божества и показать его значение как
основы концепции времени, характерной для египетских пророческих
текстов эллинистического периода;
a. Объяснить значение образа Ягненка в «Оракуле ягненка» как
воплощения солнечного божества в начале нового жизненного цикла;
b. Объяснить значение образа Горшечника в «Оракуле горшечника» как
воплощения солнечного божества в начале нового жизненного цикла;
c. Выявить в источниках взаимосвязь между представлением о жизненном
цикле солнечного божества и так называемым циклом Сотиса (1460 /
1461 год).
4. Выявить взаимосвязь между представлениями египтян второй половины I
тыс. до н. э. о структуре исторического прошлого их страны и
представлением о жизненных циклах солнечного божества и объяснить
значение исторических сюжетов, используемых в египетских пророческих
текстах эллинистического периода;
«Оракуле горшечника»
крупных
сюжета о
характер
a. Объяснить значение образа царя Аменофиса в
как исторической фигуры, обозначающей смену двух
исторических циклов; показать влияние мифологического
циклическом перерождении солнечного божества на
обращения к образу царя Аменофиса в этом источнике;
b. Выявить вероятное происхождение образа Ягненка в «Оракуле
ягненка» из легендарной традиции о царе Аменофисе и предположить
изначальное единство системы исторических представлений,
лежавшей в основе сюжетной структуры египетских пророческих
текстов эллинистического периода;
c. Объяснить значение образа царя Бокхориса в «Оракуле ягненка» как
исторической фигуры, обозначающей начало кризисного этапа в
пределах последнего крупного исторического цикла перед греко-
македонским завоеванием (332 г. до н. э.) и предположить причины,
по которым данная историческая фигура получила именно это
значение; показать влияние традиции о царе Аменофисе на
представления египтян второй половины I тыс. до н. э. о кризисных
периодах истории в целом и влияние мифологического сюжета о
перерождении солнечного божества на характер обращения к образу
царя Бокхориса в «Оракуле ягненка».
Теоретические и методологические основания. В центре нашего внимания стоит уточнение как конкретных обстоятельств появления исследуемых текстов, так и их более обоснованная, чем существовавшая в науке к настоящему моменту, интерпретация. По содержанию заявленных нами исследовательских задач настоящее исследование может быть отнесено к сформировавшемуся в европейской историографии второй половины ХХ века направлению под названием «микроистория». Анализируя данные двух пророческих текстов в том конкретном политическом контексте, в котором они должны были
функционировать, мы приходим к ряду важных наблюдений о специфике взаимодействия между греко-македонской властью и египтянами и о некоторых особенностях представлений о времени и истории, характерных для египетской культуры этого периода, ранее не отмечавшихся исследователями.
Теоретическими основаниями для настоящего исследования являются, во-первых, обоснованное в историографии представление о том, что династия Птолемеев на протяжении всего периода правления в Египте была заинтересована в обеспечении лояльности со стороны местного населения и предпринимала меры, нацеленные на обоснование легитимности своей власти, прибегая при этом к традиционной египетской идеологии царской власти (В. Отто, Х. Хайнен, Х. Хаубен, В. Хус, Р. Хаззард, Д. Шэфер и др.), во-вторых, вывод о том, что для древнеегипетской культуры была характерна циклическая модель времени (Я. Асcман, Э. Отто); для представлений египтян об историческом процессе основу также составляла циклическая модель (И. А. Ладынин).
Методология исследования может быть представлена следующим образом. В египетских пророческих текстах эллинистического периода мы обращаем внимание на сюжеты, которые в предшествующей исследовательской литературе не получили достаточно убедительного объяснения. Затем мы анализируем эти сюжеты, используя накопленные к настоящему моменту в египтологии данные о таких аспектах древнеегипетской культуры, как числовая символика, иконография божеств, литературные топосы и др. Основное внимание уделяется анализу письменных памятников эллинистического периода или хронологически близких к нему периодов (эпохи правления в Египте Ахеменидов и последних египетских династий (525–332 гг. до н. э.) и римской эпохи (30 г. до н. э. – V в. н. э.). Методологически необходимым оказывается также обращение к памятникам существенно более ранним, так как оно позволяет выявить категории, сохранявшиеся в египетской культуре на протяжении веков и реализовавшиеся также в наших основных источниках.
Источниковую базу исследования составляют два основных источника, «Оракул ягненка» и «Оракул горшечника» в совокупности с разнообразными источниками, относящимися ко второй половине I тыс. до н. э. и первым векам новой эры (и функционировавшими, таким образом, в том же историческом контексте, что и наши основные источники), так и более ранних эпох (и позволяющими глубже проследить истоки и развитие представлений, составляющих предмет исследования. Для решения проблем, связанных с представлениями египтян второй половины I тыс. до н. э. о времени, оказывается необходимым обращаться к памятникам религиозного характера, в том числе – иконографическим. В исследовании исторических представлений, которые были распространены в этот период, мы опираемся на две категории источников, в которых была зафиксирована египетская историческая традиция: сообщения античных авторов и литературные памятники на демотическом языке. Особенно важным источником в данном случае является труд египетского жреца Манефона Севеннитского (IV–III вв. до н. э.), написавшего историю Египта на древнегреческом языке. В этом памятнике не только сохранились ценные
фрагменты нарративного содержания, но также была задействована совершенно особая структура построения исторического повествования, отразившая, по-видимому, характерные для египтян этого периода представления о структуре исторического процесса. Наконец, исследуя пропагандистские мероприятия царей из династии Птолемеев, мы обращаемся, опять же, к сообщениям античных авторов об этом периоде, а также к эпиграфическим свидетельствам (прежде всего, к так называемой «Стеле сатрапа», памятнику периода правления Птолемея в период до принятия им царского титула (323–306 гг. до н. э.).
Степень изученности предмета исследования может быть охарактеризована следующим образом. «Оракул ягненка» и «Оракул горшечника» были введены в научный оборот в конце XIX века, и с этого времени являются объектом пристального внимания ученых. Во второй половине ХХ века Л. Кенен обосновал точку зрения, согласно которой эти памятники, создававшиеся первоначально как документы политической пропаганды, под влиянием неблагоприятной для египтян политической обстановки II в. до н. э. приобрели эсхатологическую направленность. Исследователи второй половины ХХ – начала XXI веков (Ф. Дюнан, Я. Ассман, Дж. Дж. Коллинз, М. Депо, В. Кларисс, И. Кюглер, Х.-Й. Тисен и др.) смогли существенно углубить наше понимание отдельных сюжетов и предпринимали попытки определить общую целевую направленность текстов и лежавшее в их основе мировоззрение.
Эта стройная концепция не смогла продержаться сколь-нибудь долго. В 2002 г. Л. Кененом был опубликован новый перевод «Оракула горшечника», сделанный на основе очередной скрупулезной перепроверки известных рукописей. В публикации 2002 г. текст «Оракула горшечника» пополнился двумя новыми рукописями. В 2007 г. Й. Ф. Квак опубликовал новый перевод «Оракула ягненка», в котором многие отрывки, составлявшие основу для предложенных ранее интерпретаций, были прочитаны принципиально по-новому. В 2011 г. Й. Ф. Квак представил работу, в которой была аргументированно поставлена под сомнение предложенная Л. Кененом интерпретация исторического контекста создания «Оракула горшечника». Исследователь выступил и с обстоятельной критикой единственной существующей к настоящему времени полноценной интерпретации этого источника «Оракула ягненка» (Х.-Й. Тиссен). Только в работах И. А. Ладынина, увидевших свет в 2000–2010-х гг., было полноценно обосновано наличие в древнеегипетской культуре системы представлений, в соответствии с которой исторический процесс представлялся как состоящий из последовательности циклов с одинаковой структурой.
В целом, отмечая, что эсхатологизм в целом не был присущ древнеегипетской культуре и что в основе мировоззрения, отраженного в «Оракулах», лежит египетская идеология царской власти, исследователи, тем не менее, подчеркивают, что эти источники отражают переход к эсхатологическому мировоззрению: приход царя-восстановителя больше не мыслится возможным в ближайшем будущем. При этом многими авторами признается вполне возможным использование этих текстов в политической пропаганде в пользу реальных лидеров (в том числе, царей из династии Птолемеев).
Отметим также, что, за исключением работ И. А. Ладынина, в исследованиях пророческих текстов эллинистического периода никак не была затронута проблема восприятия времени в египетской культуре. То же можно сказать и об исторических сюжетах, используемых в «Оракуле ягненка» и «Оракуле горшечника»: фигуры царей Аменофиса и Бокхориса в контексте пророческой литературы не подвергались специальному анализу.
Научная новизна исследования определяется следующими факторами. Мы подробно обосновываем возможность использования пророческих текстов эллинистического периода в царской пропаганде в пользу правителей из династии Птолемеев. Сама по себе возможность использования этих произведений в интересах греко-македонской династии Птолемеев ранее предполагалась исследователями, но не была обоснована с достаточной полнотой.
Хотя хорошо известно, что циклическая модель составляла основу древнеегипетских представлений о времени, конкретную реализацию этой концепции в особых способах структурирования знаний о прошлом или в прогнозах, связанных с будущим страны, до последнего времени не удавалось выявить. В настоящем исследовании представление об исторических циклах приводится во взаимосвязь с древнеегипетской религией – конкретно, с мифологическим сюжетом о жизненных циклах солнечного божества.
Будучи рассмотренными в связи с представлением о смене жизненных циклов солнечного божества и исторических циклов, новое объяснение получают задействованные в пророческих текстах эллинистического периода исторические сюжеты. Удается установить, что они являются не просто отсылками к неким значимым для египтян второй половины I тыс. до н. э. и произвольно выбранным событиям прошлого, но представляют собой необходимый элемент продуманой циклической схемы. Это позволяет связать мифологические и исторические сюжеты, встречающиеся в пророческих текстах эллинистического периода, в единую систему циклических представлений о прошлом – для чего в предшествующей историографии еще отсутствовала необходимая база.
Практическая значимость. Результаты исследования циклических представлений о времени и историческом процессе в египетских пророческих текстах эллинистического периода могут представлять ценность для научных изысканий и учебных курсов в таких областях гуманитарного знания, как: культура Древнего Египта; религия Древнего Египта; мировоззрение и особенности восприятия действительности в культурах древности; историческое сознание в древности; источниковедение древности. Результаты исследования исторического контекста и функционального назначения египетских пророческих текстов эллинистического периода могут оказаться полезными в научных изысканиях и учебных курсах, посвященных таким темам, как: история эллинизма; культура эллинизма; источниковедение античности; межэтнические отношения в античности.
Апробация. Результаты исследования были представлены в докладах на конференциях: «Язык(и) древнеегипетской культуры» (Москва, Университет Дмитрия Пожарского – 2013, 2014, 2015, 2016 гг.), XVIII и XIX Сергеевские
чтения (Исторический факультет МГУ им. М. В. Ломоносова, 2013, 2015 гг.), «Ломоносов» (Исторический факультет МГУ им. М. В. Ломоносова, 2015, 2016 гг.), «Научное наследие А. Б. Рановича: к 130-летию со дня рождения ученого» (Москва, Университет Дмитрия Пожарского, 2015 г.), Всероссийская конференция «Культурная память и культурная идентичность» (XI Колосницынские чтения) (Екатеринбург, Институт гуманитарных наук и искусств Уральского Федерального Университета, 2016), «За тысячи лет до нового разрушения Пальмиры: древняя и византийская Сирия» (ИВИ РАН, 2016, совместно с И. А. Ладыниным).
Структура исследования. Работа состоит из Введения, Истории изучения «Оракула ягненка» и «Оракула горшечника», основной части (4 главы, содержащих по 2 или 3 параграфа), Заключения, Списка использованной литературы и источников и Приложения (иллюстрации).
Список источников и литературы включает 424 работы: публикации источников и исследовательские работы на русском и трех иностранных языках. Большую часть использованной литературы представляют работы, опубликованные после 1990 г.
Общий объем диссертационного исследования составляет 335 страниц, из которых основной текст занимает 286 страниц, а 38 страниц отведены для Приложения, списка сокращений и списка источников и литературы.
«Запускающий гончарный круг»: жизненный цикл солнечного божества в «Оракуле горшечника»
В связи с отдельными проблемами, возникающими при изучении «Оракула ягненка» и «Оракула горшечника», мы также привлекаем данные большого количества дополнительных источников, очень разнообразных по содержанию и жанровой принадлежности. Необходимая характеристика этих источников дается непосредственно в тексте работы. Часто интерпретация или датировка того или иного источника или его конкретной части становится предметом нашего специального рассмотрения, и по этой причине подробное обсуждение этих проблем и посвященных им исследований мы также считаем целесообразным приводить в основном тексте. Однако один из используемых нами дополнительных источников все же заслуживает рассмотрения в источниковедческом обзоре, поскольку, во-первых, его данные привлекаются в ходе настоящего исследования неоднократно, во-вторых, он представляет большое значение для изучения представлений египтян второй половины I тыс. до н.э. о структуре времени и исторического процесса - которое составляет одну из целей данной работы.
Не позднее третьей четверти III в. до н.э. египетский жрец Манефон из города Севеннита написал на древнегреческом языке труд по истории Египта, известный как Аіуіштіака . От этого произведения до нас дошел крупный отрывок повествовательного характера и несколько сокращенных версий всего труда. Пространная цитата из труда Манефона содержится в сочинении иудейского историка Иосифа Флавия «Против Апиона» (Ios. С. Ар. I. 15-16, 26-31 = Manetho, frgg. 50, 54). Этот отрывок содержит рассказ о завоевании Египта гиксосами, правлении царей XVIII династии и о вторжении чужеземцев и ранее изгнанных из Египта прокаженных, произошедших при царе Аменофисе , и представляет собой единственный дошедший до нас крупный повествовательный отрывок из труда Манефона.
Раннесредневековые хронографы использовали сочинение Манефона при написании всеобщих историй и построении необходимых для этого хронологических выкладок. В III в. н.э. данные труда Манефона использовал при составлении «Хронографии» Секст Юлий Африкан (этот памятник дошел в изложении Георгия Синкелла (VIII в. н.э.) и в составе так называемых Excerpta Latina Barbari (VI в. н.э.)), а в IV в. н.э. сочинением Африкана воспользовался Евсевий Кесарийский при работе над «Хроникой» (также сохранившейся в передаче Синкелла и в версии на армянском языке (V в. н.э.)). Раннесредневековые авторы не имели доступа к оригинальному тексту Манефона: в их распоряжении была только эпитома (сокращенная версия) его труда, появившаяся в эллинистическую эпоху . В составе их сочинений до нас дошел царский список Манефона (перечисление имен и продолжительностей царствования египетских царей), в котором для некоторых персонажей приводятся также короткие характеристики или даже небольшие повествовательные сюжеты. Данные этого списка коррелируют с данными других египетских источников и признаются, с учетом искажений и сокращений, достаточно надежными и восходящими к оригинальному труду Манефона .
Что же касается цитаты из труда Манефона, сделанной Иосифом Флавием, то вопрос об аутентичности этого отрывка в науке по-прежнему является предметом дискуссий. Поскольку в этом тексте явно прослеживается негативное отношение к евреям, в историографии предпринимались попытки доказать, что весь отрывок или те его части, в которых заметны проявления антииудаизма, являются позднейшими интерполяциями . В наиболее полном виде эта гипотеза была представлена в работах Р. Крауса: обосновав сначала сложную последовательность псевдо-манефоновских редакции текста , этот исследователь затем попытался доказать, что сам по себе труд Манефона является, на самом деле, псевдоэпиграфом, датирующимся не ранее I в. н.э. . Однако, как показал П. Шефер, аргументы в пользу такой точки зрения сами по себе не обладают достаточной убедительностью и основываются на имплицитном предположении, что в III в. до н.э. негативное отношение к евреям в Египте еще не могло сформироваться . Д.Б. Редфорд показал, что повествовательные сюжеты в дошедших до нас фрагментах труда должны были восходить к фолькорной исторической традиции, данные которой Манефон использовал наравне с данными документальных источников . Кроме того, анализ самого рассматриваемого здесь отрывка позволил А.А. Немировскому обнаружить ряд доказательств в пользу того, что Иосиф Флавий был заинтересован в максимально точном цитировании своего первоисточника, и мы, скорее всего, в данном случае имеем дело именно с оригинальным текстом Манефона .
Одной из основных проблем, рассматриваемых в настоящем исследовании, являются представления египтян второй половины I тыс. до н.э. о структуре времени и исторического процесса, отразившиеся в «Оракуле ягненка» и «Оракуле горшечника». Труд Манефона, представляющий единственное доступное нам последовательное изложение истории Египта, сделанное представителем древнеегипетской культуры, очевидно, должен представлять заслуживающие внимания данные по этой теме. Здесь для нас представляет интерес вопрос о структуре труда Манефона, о хронологической схеме, использованной автором. В изложении Манефона рассказ о египетской истории был разделен на три части (томоса), а вся последовательность правителей страны - на тридцать царских династий . Хотя композиционные особенности сочинения Манефона (прежде всего, принципы распределения им царей по отдельным династиям) и исследовались отдельными авторами , в историографии не ставился специальный вопрос о причинах, побудивших Манефона разделить историю Египта именно на три части, а также вопрос о том, по какому принципу конкретные события истории Египта были избраны Манефоном в качестве опорных точек для осуществления такого разделения .
«Феникс в доме Феникса!». Представление о жизненном цикле солнечного божества и цикл Сотиса
По поводу возможной связи числа 55 с продолжительностью правления Псамметиха І Х.-Й. Тиссен высказывается критически, так как события этого времени, с его точки зрения, не находят заметного отражения в источниках греко-римского периода . Опираясь на предположение К.-Т. Цауциха, что в числах 2 и 55 может присутствовать некая игра слов , Тиссен выдвинул следующую догадку. догадку. Фраза Р1-В-2Л может быть прочитано (чтение реконструируется на основе данных коптского языка) как TT X-0)CDNe «сестрин» и содержать аллюзию на Птолемея VIII (имеется в виду Клеопатра II, бывшая соправительницей своего брата) . Рэ-В-55, соответственно, Тиссен предлагает читать как TT X-NG. Число 55 в записи на древнегреческом языке выглядит как ve, и эпитет целиком мог быть понят как «тот, что (от) Города», т.е. связанный с Фивами - именно словом niw.t «город» (в коптском - NG) сами египтяне называли свою древнюю столицу (CDD. N. 18-20). Это указание должно было относиться к царю-мятежнику Харсиесе, центром восстания которого, имевшего место в 132-130 гг. до н.э. были Фивы . Таким образом, предрекаемым царем-освободителем в «Оракуле ягненка» был Харсиесе - и это, считает Тиссен, согласуется с предсказанием «Оракула горшечника» о том, что царь 55 лет «принесет грекам беды» (тоїс; с,ЕАЛг)а і тє Лєі (?) та кака) (Рз 33-34) . Для писца, позднее записывавшего текст уже по-гречески, эта игра слов была непонятна. «Возможно, и я понял ее неправильно», - иронически замечает ученый .
В 2002 г. вышло в свет издание, которое подвело итог более чем столетней истории изучения египетских пророческих текстов птолемеевского времени. В изданном А.Блазиусом и Б.У.Шиппером коллективном труде «Апокалиптика и Египет» были опубликованы комментированные переводы текстов, дана их интерпретация, рассмотрена проблема взаимоотношения этих текстов с апокалиптическим жанром и их роль в культуре птолемеевского Египта. Задачу исследовательского проекта, результатом которого стало издание этого труда, А.Блазиус и Б.У.Шиппер формулируют следующим образом. Во многих культурах древности известны памятники, которые можно классифицировать как апокалиптические пророчества. Наибольшее развитие этот жанр получил в древнееврейской литературе. Соответственно, ключевым оказывается вопрос о соотношении между апокалиптическими традициями различных культур. Являются ли все они проявлениями некоего универсального культурного феномена? Или их следует рассматривать как результат реакции народов древнего Ближнего Востока на подчинение греко-македонским завоевателям? Появляются ли эти традиции независимо друг от друга, или можно говорить о прямом влиянии одной традиции на другую? Решение этих вопросов требует глубокой переработки источников, т. к. сделанные ранее выводы уже не соответствуют результатам, полученным в ходе новейших исследований текстов. Соответственно, первоочередной задачей компендиума оказывается публикация новых переводов источников и их новая интерпретация. В целом же задачи исследования формулируются следующим образом: классифицировать источники с точки зрения жанровой принадлежности, установить их функциональное назначение, а также их место в традиции - их соотношение с источниками более ранними и более поздними .
В публикации для этого сборника, посвященной «Оракулу ягненка», X.-Й.Тиссен развил наблюдения, предложенные им в статье 1998 г.. Исследователь в основном повторяет выводы, представленные в более ранней работе. Он обращает внимание на то, что употребленное в тексте слово hyb «ягненок» является весьма специфическим и не дает возможности уверенно трактовать соответствующий образ как воплощение Херишефа или Хнума . Слово hyb «ягненок» не встречается в демотических документах ранее 251 г. до н.э., причем в описях скота, в которых оно впервые зафиксировано, оно употребляется как обозначение, отличающееся от isw.w «бараны» . Кроме того, ученый предполагает, что сам по себе сюжет о заговорившем при царе Бокхорисе ягненке автор пророчества позаимствовал у Манефона, по-видимому, через посредство распространенной ко времени создания текста поговорки .
По вопросу идентификации упоминаемого в пророчестве «перса» Тиссен потворяет ранее выдвинутую им точку зрения, хотя и замечает, что убедительных аргументов в поддержку данной гипотезы у него нет . Ученый критически отзывается по поводу представленной, например, в работе Р. Майера недооценки последствий, которые должно было иметь для Египта вторжение Антиоха IV . К ранее высказанным аргументам Тиссен добавляет и следующий: все упоминаемые Ягненком города (П. 14-18) находятся в Нижнем Египте (за исключением Фив и Упоке, некрополя в Абидосе ), что также соответствует нашим данным о ходе египетской кампании Антиоха IV . Подводя итог своим наблюдениям по этой теме, Тиссен говорит следующее: «При желании воздержаться от такой конкретизации, можно все же в целом рассматривать военные конфликты между Селевкидами и Египтом, так называемые Сирийские войны, как фон для (данного) текста» .
Легенда о царе Аменофисе как вероятная основа традиции о пророчествах Ягненка и Горшечника
Наиболее распространенным было следующее оформление предметов такого типа (рис. 1). В центре гипоцефала изображалось сидящее божество с двумя (реже - с одним) телами, четырьмя (реже - с двумя) головами барана в короне-атеф с двумя перьями и двумя уреями или с солнечным диском и уреем. К этому сидящему божеству с жестом адорации обращаются бабуины. Этот сюжет хорошо известен в египетской иконографии - бабуины приветствуют восходящее солнце или провожают заходящее . Фигура, занимающая центральное место в стандартной изобразительной схеме, как уже был сказано, представляет собой образ солнечного божества в момент его появления на восточном горизонте .
Божество с четырьмя бараньими головами изображено также на хорошо известной магической Стеле Меттерниха (времени Нектанеба II) . Здесь в самом верхнем регистре мы видим сидящего внутри солнечного диска ребенка с четырьмя бараньими головами в тройной короне-атеф с двумя уреями, держащего в руках царские жезлы (рис. 2). К нему с жестом адорации обращаются бабуины. Надпись над изображением гласит: «Почитание Ра-Хорахти, бога великого, владыки неба, пестрого оперением, вышедшего из горизонта (т.е. поднявшегося над ним - К.К.)» (dwi RF-Hr-lh.ty ntr с1 nb p.t sib sw.ty pr(w) m Ih.t). Амоном-Ра-Хорахти божество с четырьмя бараньими головами именуется и в гораздо более раннем памятнике - на рельефе из гробницы Рамсеса XI ірис. 3) . В гробнице Рамсеса IX божество с четырьмя бараньими головами изображено в виде мумии и в короне-атеф с двумя перьями и уреями (рис. 4) .
Интересно, что на Стеле Меттерниха солнечное божество изображается именно с телом ребенка. Изобразить бараноголовое божество, не обозначая рога, не так уж просто. Зато легко показать, что это именно юный бог, присоединив его бараньи головы к телу ребенка. Ребенок с бараньими головами - это своего рода ребус, который, как мы предполагаем, говорит о «юном баране», - проще говоря, 0 ягненке.
Божество с четырьмя бараньими головами часто появляется в египетских источниках. Анализ этих данных, осуществленный Д. Клотцем, дал следующие результаты. Одно из значений этого образа - соединенные в одну душу-ба божества Ра и Осирис , еще одно его значение - образ солнечного божества в момент восхода . Также в числе 4 заложена символика четырех сторон света и четырех ветров . «Таким образом, четырехголовый баран представляет собой трансцендентного Pa-Осириса, новорожденное солнечное божество, космическое божество, которое живет во всем существующем, в каждом веществе и на каждом направлении» . В целом же семантика этого образа как солнечного божества в момент его рождения на свет является, по-видимому, основной .
Итак, на наш взгляд, анализ данных античной традиции в сопоставлении с одним из мотивов египетской иконографии дает основания предполагать, что Ягненок представляет собой образ солнечного божества в момент восхода - Ра-Хорахти. В этой связи следует указать на очевидный, но ранее не получивший со стороны исследователей должного внимания факт: сам текст недвусмысленно указывает на то, что прорицание о судьбе Египта произносит не кто иной, как Ра: колофон, сопровождающий текст, кратко передает его содержание как «проклятие, которое Ра сотворил над Египтом...» {pi shwy r.ir \рЦ Rc Кту) (III. 12).
Интерпретация образа Ягненка как воплощения солнечного божества дает возможность по-другому взглянуть на некоторые проблемы, связанные с сюжетом пророчествующем ягненке. Не меньшее число споров, чем объяснение образа Ягненка, вызвало среди исследователей упоминание в тексте срока в 900 лет. Говоря о времени начала бедствий, Ягненок сообщает: «Это произойдет, когда я буду уреем на челе фараона, (того), который окажется завершением 900 лет» (i-ir iw=w hpr tw=j n Fry n фф pr-cl nty iw=fhpr pi mnk rnp.t 900 (II. 20-21). Фрагмент труда Манефона, сообщающий о заговорившем Ягненке, поврежден, но в нем упоминаются 990 лет (Manetho, firg. 64)1. Вероятно, числовые указания Манефона и «Оракула ягненка» находятся в определенной связи. Исследователями были предложены различные интерпретации числа 900 / 990, которые, однако, не могли ничего противопоставить тому факту, что больше нигде в египетской традиции мы не встречаемся с конкретным символическим значением ни одного из этих чисел .
Однако один такой случай все же имел место - хотя до настоящего времени он, насколько нам известно, оставался незамеченным. В самом начале своего труда Манефон рассказывает о земном правлении богов - и сообщает точные сроки царствований каждого из них. Эксцерптатор Манефона Синкелл сообщает, что некоторые из его, Синкелла, предшественников, найдя эти числа баснословными, посчитали, что речь здесь должна идти не о годах, а о лунных месяцах (Manetho, firg. 3). Сроки правления богов Синкелл приводит именно в этом измененном виде - с пересчетом, как если бы указанные Манефоном числа обозначали количество лунных месяцев. Гефест (т.е. египетский бог Птах), сообщает он, правил, согласно Манефону, 9000 лет. Если это число представляет собой количество лунных месяцев, то получается, пишет Синкелл, что Гефест правил 727 лет и 9 месяцев. О Гелиосе (соответствующем египетскому Ра) Синкелл, соответственно, сообщает, что тот правил 80 лет и 2 месяца.
Взаимоотношения династии Птолемеев с еврейским населением Египта на рубеже II—I вв. до н.э. и антииудаизм в «Оракуле горшечника»
Легенда, в которой фигура царя Аменофиса однозначно ассоциируется с началом некоего кризисного периода в истории страны, получила в историографии множество разнообразных трактовок . Многолетнему изучению этого сюжета в западной историографии Т. Шнайдер подводит следующий итог: в легенде о прокаженных соединены разнородные сюжетные элементы, восходящие к реалиям нескольких исторических эпох: от гиксосского завоевания Египта в второй четверти II тыс. до н.э. - до подчинения Египта державе Ахеменидов в VI и IV вв. до н.э. . В отечественной историографии глубокий анализ этой традиции и вопроса об отражении в ней истории Египта в период правления XVIII и XIX династий был осуществлен в ряде публикаций И. А. Ладынина и А. А. Немировского . Полученные этими исследователями выводы оказались существенно новыми по сравнению с предположениями зарубежных авторов, и именно эти выводы представляют особую важность для решения вопроса о значении фигуры царя Аменофиса в «Оракуле горшечника» и в целом в египесткой исторической традиции второй половины I тыс. до н.э.
Многослойность данного сюжета хорошо видна на примере фигуры царя-освободителя по имени Сетос-Рамессес. Этот царь представляет собой контаминацию двух пар царей, которые не только носили одинаковые имена, но и были участниками сходных между собой исторических событий. С одной стороны, это были первые цари XX династии, Сетнахт и Рамсес III (первый из них восстановил порядок в стране после смуты в конце XIX династии , второй отразил вторую волну передвижения «народов моря» ). С другой стороны, пара царей «Сетос и Рамессес» имеет реальный прототип и в самом начале XIX династии - Рамсес I и Сети I. События, ставшие в поздней традиции невиданными святотатствами прокаженных, отвечают, с одной стороны, негативным воспоминаниям об Амарнской реформе , с другой - отражают восприятие периода внутренней смуты при переходе от XIX к XX династии, после которого пришлось «очищать трон» (pHarris I. 75. 8-9) . Наконец, наступление на Египет с Востока имело место и в постамарнский период: как раз тогда Египет потерпел ряд поражений в борьбе с Хеттской державой за господство в Восточном Средиземноморье .
Как отмечает И. А. Ладынин, «оба эти кризисных периода в истории Египта обнаруживают такие совпадения в именах их важнейших фигурантов и в очертании происходивших на их протяжении событий, что представители египетской историографии I тыс. до н.э. скорее всего, должны были не столько поражаться сходству между двумя эпохами, сколько испытывать почти непреодолимые трудности в их различении» . Что касается мотива болезни, то и для его появления имелись исторические основания: хеттские документы сообщают о чуме, которая в конце амарнского периода вместе с египетскими пленниками была занесена в Хеттское царство . Относительно ссылки в каменоломни также можно заметить, что в период Амарнской реформы «работа в каменоломнях шла интенсивнее, чем когда-либо прежде» . Немаловажным фактором, обеспечившим контаминацию событий двух различных эпох в исторической традиции, стало и то, что имена царей, правивших Египтом в начале и в конце обоих этих периодов, были чрезвычайно схожи между собой: фигуре царя Аменофиса соответствовали Аменхотеп III, правивший непосредственно перед началом кризисного периода Амарнской религиозной реформы, и Мернептах, боровшийся с «народами моря», а сыну Аменофиса Сетосу-Рамессесу - Рамсес I и Сети I, правившие сразу по завершении кризиса амарнской эпохи, а также Сетнахт и Рамсес III, восстановившие страну после кризиса рубежа XIX-XX династий.
Здесь мы, наконец, подходим напрямую к вопросу о реальном историческом прототипе царя Аменофиса. Имя этого персонажа, для которого список Манефона у Африкана дает более точную форму имени Аменофат (Manetho, frg. Aj.VGJ())d9; frg. 53a: A\i\iEvclo(pic,; frg. 53b: Amenophis), восходит к именованию Mrj-n-Pth «любимый (богом) Птахом», входившему в состав личных имен сразу нескольких царей XIX династии - Сети I, Сети II, Саптаха и Мернептаха . У последнего из перечисленных царей это именование было собственно личным именем. Этому царю удалось защитить Египет от опасного вторжения - первой волны передвижения «народов моря» (ок. 1208 г. до н.э.). Борьба между законным преемником Мернептаха Сети II и узурпатором Аменмессу, и последовавшие за ней царствования Саптаха и царицы Таусерт, также воспринимавшиеся как период смуты, в совокупности охватили промежуток, составляющий около 13 лет - как и в рассказе Манефона. В основу сюжета о внутренней смуте и противостоянии чужеземному вторжению при царе Аменофисе легли именно эти события, имевшие место в конце XIII - начале XII вв. до н.э., к которым, в силу охарактеризованных выше причин, в традиции были присоединены элементы, восходящие к событиям конца XIV вв. до н.э. (период Амарнской религиозной реформы). «Подвёрстываться к другому времени должны были именно события Амарны, а не рубежа XIX-XX династий: из этих двух кризисов именно второй должен был сохранить самостоятельность как более фундаментальную грань между крупнейшими эпохами египетской истории» . Контаминация в исторической традиции событий конца XIV вв. до н.э. и рубежа ХШ-ХП вв. до н.э. оказалась настолько сильным фактором, что повлияла и на характер передачи Манефоном династической последовательности царей Египта. Царь Аменофис, реальным прототипом которого должен был быть правивший в конце XIII в. до н.э. Мернептах, в дошедших до нас царских списках Манефона оказывается перемещен на завершающую позицию в XVIII династии (Manetho, frg. 52, 53a-b) .