Содержание к диссертации
Введение
Глава I. На пути к договору в Тру а: французская политика Ланкастеров в 1399-1420 гг.
1. Французская политика Генриха IV 38
2. Подготовка к вторжению 48
3. Военные кампании и дипломатические победы Генриха V во Франции
Глава II. Создание «двуединой монархии» и изменение французской политики Генриха V в 1420 - 1422 гг.
1 Договор в Труа 1420 г. 87
2. Труаские соглашения в политике Генриха V (1420 - 1422 гг.) 110
Глава III. Крушение «двуединой монархии» в правление Генриха VI 134
1. «Двуединая монархия» в 1422-1429 гг. 134
2. Кризис «двуединой монархии» (1429-1433 гг.) 161
З.Аррасский конгресс 174
Заключение 194
Список источников и литературы 200
Введение к работе
Годы правления династии Ланкастеров (1399-1461, 1470-1471) -интереснейший период английской истории. Баронские заговоры и мятежи, валлийское восстание, подавление еретического движения лоллардов, выстраивание новой системы отношений королевской власти с парламентом, начало и первая половина войны Роз и, конечно, завершающие этапы Столетней войны с Францией - вот лишь важнейшие процессы политической жизни Англии в эти несколько десятилетий. С уверенностью можно сказать, что никогда в своей истории правители «туманного Альбиона» не были так близки к тому, чтобы полностью подчинить своего континентального соседа. Именно Ланкастеры предприняли попытку не просто завоевать какие-то французские территории (что нередко делалось и до и после), но создать новое государство, объединившее под их властью Англию и Францию. Что заставило Ланкастеров вести столь агрессивную политику в отношении Франции? Какие цели преследовали английские короли в своем внешнеполитическом курсе? Что представляла собой созданная в 1420 г. «двуединая» англо-французская монархия? Почему проект этого государства так и не был в полной мере осуществлен? Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с французской политикой королевского дома Ланкастеров, мы попытаемся дать на страницах своей работы.
Цель нашего диссертационного исследования - изучить эволюцию политики королевского дома Ланкастеров в отношении Франции в контексте исторических реалий первой трети XV в. Поставленная цель предполагает решение следующих задач: 1. Проследить изменение англо-французских отношений в связи с
приходом Ланкастеров к власти
Определить причины возобновления Столетней войны в правление Генриха V
Выявить причины создания «двуединой» англо-французской монархии и основные принципы ее существования на основе анализа текста Мантского и Труаского договоров
Исследовать эволюцию взаимоотношений Ланкастерского правительства с различными политическими силами Франции
Раскрыть причины крушения «двуединой монархии» и краха французской политики Ланкастеров в правление Генриха VI
Хронологические рамки работы охватывают период от восшествия на престол Генриха IV - первого представителя династии Ланкастеров -до Аррасского конгресса 1435 г., на котором был дезавуирован Труаский договор 1420 г., что означало крах политики, проводимой Ланкастерами в отношении Франции с начала XV в. Мы намеренно не исследовали французскую политику Ланкастеров после 1435 г., поскольку на данном этапе она начинает преследовать совершенно иные цели, принципиально отличные от тех, что стояли перед ней в первой трети XV в.: планы создания объединенного королевства или подчинения новых территорий остаются в прошлом, а важнейшей задачей становиться сохранение ранее захваченных земель, в первую очередь Нормандии и Аквитании. Кроме того, именно в 1435 г., в период проведения Аррасского конгресса, умирает регент Франции герцог Бэдфорд, в значительной степени определявший английский внешнеполитический курс в 20-е - первой половине 30-х гг. XV в. К власти в Англии при молодом Генрихе VI приходит новое поколение политиков, в большей степени ориентированных на мирные отношения с Францией, а не на защиту системы «двуединой монархии». Наконец, французская политика Генриха VI после 1435 г. была тесно связана с теми внутриполитическими процессами в Англии, которые в конечном итоге привели к войне Роз.
5 Поэтому исследование этих процессов увело бы нас слишком далеко от основных целей нашей работы.
Объектом нашего исследования являются англо-французские отношения первой трети XV в., а предметом исследования - внутри- и внешнеполитические действия ланкастерского правительства в 1399 -1435 гг., так то военные кампании на территории Франции, дипломатические шаги, отношения королевской власти и парламентом, финансовая политика и т.п. Также необходимо учитывать, что изучение французской политики Ланкастеров, на наш взгляд, совершенно невозможно без анализа постоянно меняющейся внутриполитической ситуации в Англии и Франции. Как отмечала Н.И. Басовская, «отрыв изучения внутренней истории и политики от международной в средневековом обществе совершенно невозможен, так как они составляют абсолютно целостную и неделимую систему»1. О практической невозможности изучения одной отдельно взятой страны, особенно при исследовании истории международных отношений, писал еще Б.Ф. Поршнев2.
Методологической основой диссертации является принцип
диалектического историзма, предполагающий изучение рассматриваемых
процессов и явлений в их системности, то есть в развитии,
противоречивости и взаимосвязи. В работе над диссертацией
использовались также историко-критический и сравнительно-
исторический методы.
Научная новизна работы заключается в том, что впервые в отечественной историографии была рассмотрена эволюция французской политики Ланкастеров в 1399-1435 гг. в ее взаимосвязи с событиями и
Басовская Н.И. Воображаемая линия горизонта: грань между внешней и внутренней политикой в средневековом обществе // Цель истории - история М, 2002. С. 40.
См.: Поршнев Б.Ф. Мыслима ли история одной страны? // Историческая наука и некоторые проблемы современности. М, 1969. С. 301-325.
6 процессами внутриполитической жизни Англии и Франции первой трети XV в., сконцентрировав внимание на процессе образования, существования и крушения «двуединой» англо-французской монархии. В процессе работы над диссертацией впервые на русский язык были переведены тексты Мантского и Труаского договоров.
Учитывая, насколько важное место в нашем исследовании занимает вопрос о Ланкастерской политике по созданию объединенного Англо-Французского королевства, прежде всего необходимо определиться с тем, что мы будем понимать под термином «двуединая монархия».
В советской и российской историографии понятие "двуединая" или "двойственная" монархия применительно к политическому объединению Англии и Франции в 1420-1435 гг. до последнего времени практически не использовалось. Единственным советским исследователем, который употреблял этот термин в данной связи был В.И. Райцес. Причем понятие «двуединая монархия» появляется у него лишь в монографии «Жанна Д'Арк» 1982 г., тогда как в монографии «Процесс Жанны Д'Арк» 1964 г. он данный термин еще не применял. Итак, по мнению В.И. Райцеса, «двуединая монархия» - это личная уния двух королевств, при которой оба сохраняют свои традиционные институты3.
Между тем в западноевропейской историографии понятие «двуединая монархия» используется очень широко. Это вероятно связано с тем обстоятельством, что в зарубежной историко-политологической литературе, в отличие от российской это понятие разработано и определено . Однако мы будем рассматривать «двуединую монархию» не как абстрактный политологический концепт, а как конкретный
3 Райцес В. И. Жанна Д'Арк. Л,1982. С. 10-11.
Термин «двуединая монархия» в западноевропейских историко-политологических исследованиях изначально использовался лишь по отношению к Австро-Венгерской монархии 1848-1918 гг. В настоящее время его применяют и по отношению к прочим политическим образованиям, в том числе и к существовавшему в XV в. проекту англо-французского объединенного королевства.
7 исторический феномен на примере англо-французского объединенного королевства. Поэтому мы, оставив в стороне определения европейских политологов, будем пользоваться термином «двуединая монархия» в понимании В.И. Райцеса и зарубежных исследователей-историков, тем более, что в этом вопросе существенных расхождений между ними нет. Крупнейший отечественный исследователь Столетней войны Н.И. Басовская, активно использующая в своих последних работах термин "двуединая монархия", также не расходится с В.И. Райцесом в его трактовке данного феномена5. Американский исследователь А. Бён считал, что форма государственного устройства двуединой Англо-Французской монархии более всего схожа с Англо-Шотландской унией 1603-1707 годов6. Выявление же специфических черт Англо-Французской монархии может быть произведено на основе Труаского договора как основополагающего документа этого политического объединения, а также важнейших актовых материалов периода существования «объединенного королевства». Это, как отмечалось выше, является одной из основных задач нашей работы.
Диссертационное исследование состоит из трех глав, каждая из которых посвящена определенному этапу французской политики Ланкастеров. В первой главе мы рассмотрели, как менялась французская политика Англии после прихода Ланкастеров к власти на протяжении правления Генриха IV и первых, шести лет правления Генриха V, вплоть до подписания Труаского договора. Во второй главе нами произведен анализа договора в Труа как юридической основы «двуединой монархии». Также нами выявлены основные принципы и методы реализации Труаских соглашений в последние годы правления Генриха V. В третьей главе мы проследили эволюцию системы «двуединой монархии» и одновременно
5См.: Басовская Н.И. Освободительное движение во Франции в период Столетней войны / Цель истории - история. М., 2002. С. 238. 6См.: Burne А.Н. The Agincourt War. New Jersey, 1956. С 143.
8 эволюцию французской политики Ланкастеров в период малолетства Генриха VI и регентства герцога Бедфорда, а также определили, в чем выразился кризис «двуединой монархии» в 1429-33 гг., и выявили причины краха ланкастерской политики на Аррасском конгрессе 1435 г. Исследование французской политики Ланкастеров построено в нашей работе по проблемно-хронологическому принципу: главы и параграфы расположены в хронологическом порядке рассматриваемых в них событий, а внутри глав и параграфов материал излагается в соответствие с изучаемыми вопросами.
Французская политика Генриха IV
1399 год можно назвать одной из ключевых дат в истории Англии. Свержение Ричарда II Плантагенета и восшествие на престол Генриха IV Ланкастера - это не просто смена династий, не просто перераспределение власти в кругах английской правящей элиты, это кардинальное изменение всего правительственного курса и, что для нас наиболее интересно, это полная смена курса внешнеполитического. Не будет большим преувеличением сказать, что результаты внешней политики Ричарда II стала одной из основных причин его падения. И отечественные, и зарубежные исследователи Столетней войны отмечали, что заключенное в 1396 г. Ричардом II двадцативосьмилетнее Лелингенское перемирие с французским королем Карлом VI, закрепленное браком английского монарха с дочерью его французского «брата» Изабеллой, было неодобрительно встречено значительной частью английской аристократии, сколотившей себе весьма крупные состояния, участвуя в военных действиях во Франции1. Известный английский историк Д. Сьюард, основываясь на анализе переписки представителей высших кругов английского дворянства, отмечал, что они «с острой ностальгией вспоминали о награбленном добре и выкупах, которые потекли обратно через пролив»2. С.Оболенский отмечал, что «мирная политика Ричарда II стала едва ли не главной причиной его падения» . Правда, автор наиболее подробного исследования эпохи
Ричарда II Н.Соль утверждал, что Лелингенское перемирие было крупным дипломатическим достижением английского правительства, позволившим избежать «уступок к пользу Франции, главным образом абсолютного оммажа, который вскрывал старые раны и провоцировал возмущение в стране», и на этом основании даже предполагал, что «с постепенным облегчением тягот войны и вследствие снижения напряженности в королевстве, Ричард мог ожидать большой любви и доброжелательного отношения от своих подданных» . Однако нам представляется, что этими «подданными» были далеко не те, кто определял политическую ситуацию в государстве. Необходимо учитывать, что грабительские рейды англичан на территории Франции были для них не просто желаемы, но фактически необходимы. Кризис вассально-ленной системы в Англии XIV века привел к необходимости искать новые источники дохода, в частности, новые земли для феодальных пожалований5. Даже тот же Н. Соль признавал, что внешнеполитический курс Ричарда II лишил его поддержки старой аристократии и привел к необходимости «искать благосклонности среди молодого, более рискованного, поколения магнатов» . Эту, экономическую, причину вторжения одной из основных считали такие видные английские историки, как Д. Хей, Д. Сьюард, К. МакФарлан, М. Постан7. Подобного взгляда придерживались практически все советские исследователи эпохи Столетней войны в силу царившего в советской исторической науке экономического детерминизма. Исследование биографий многих английских дворян средней руки позволяет сделать вывод о том, что грабеж Франции стал для них настоящим «золотым источником»9. Кроме того, некоторые видные английские историки XX в. считали одной из важнейших причин возобновления Столетней войны заинтересованность Англии в том, чтобы получить контроль над фламандским сукноделием и продолжить контролировать гасконское виноделие10. Однако А.Л. Мортон отвергал значимость экономических причин в возобновлении Столетней войны в 1415 г. Он считал, что «если Столетняя война началась вследствие совершенно определенных экономических предпосылок, то нельзя указать на какие-либо четкие экономические причины, вызвавшие ее возобновление в 1415 г.»11. С ним соглашался крупнейший английский исследователь Столетней войны К. Фаулер, считавший материальную заинтересованность Англии в войне ничтожной и выдвигавший на первый план совсем иные причины12. Как нам представляется, среди этих причин наиболее важна идея о необходимости в бою испытать благосклонность небес и путем славных военных побед отстоять право династии Ланкастеров на английскую корону.
Договор в Труа 1420 г.
Англо-французский договор, подписанный 21 мая 1420 г. в Труа, состоит из 31 статьи, преамбулы, текста клятвы и заключения. Логически он делится на две части: до и после теста клятвы. В первой части содержатся статьи, которые, вероятно, считались наиболее важными с точки зрения авторов соглашения: это общие положения, определяющие статус королевства и частные положения, затрагивающие интересы монарших особ. Клятва является своеобразным итогом, в котором обобщается содержание первых 13 статей. Об особой важности этих статей говорит уже то, что именно в их исполнении приносят клятву участники переговорного процесса и знать обоих королевств. Вероятно, в силу своей важности эти статьи отличаются жестким следованием традиционным дипломатическим формулам; латынь этих статей слишком тяжеловесна, авторы явно старались в первую очередь соблюсти форму, в то время как содержание завуалировано запутанностью формулировок. Дальнейшие 18 статей посвящены частным проблемам. Они решают вопросы о статусе отдельных территорий, о положении определенных лиц или каких-либо политических сил в рамках будущего объединенного королевства. Язык этих статей гораздо проще; они решают более реальные, более приближенные к жизни проблемы. Несмотря на то, что эти статьи составители договора считали менее значимыми (это видно и по языку, и по положению в тексте договора), для исследователя они могут стать даже более ценным источником информации о «двуединой монархии», чем первые 13 статей, так как от решения конкретных вопросов форма существования и жизнеспособность «двуединой монархии» зависели больше, чем от общих слов о принципах ее создания.
Сам договор по форме представляет собой указ французского короля, что отличает его от прочих соглашений, рассмотренных нами в рамках данного исследования. Это весьма характерно: постановление, делавшее Францию частью объединенного королевства, могло иметь законную силу в глазах французов только в том случае, если оно исходило от легитимной власти, то есть государя, получившего власть в соответствии с французскими традициями.
Уже в преамбуле говорится о том, что «между королевствами Франция и Англия» заключается соглашение «о восстановлении мира и искоренении раздора»1 [«pro Franciae et Angliae Regnorum reintegranda Pace, evellendisque dissidiis»]2. ГТо-сути, в этом и заключается основной смысл договора: это мир между двумя державами. Ради него договор и заключается. Все последующие статьи являются всесторонними уточнениями, дополнениями этого ключевого положения. При этом от имени французского короля заявляется, что все многочисленные беды, потрясавшие в прошлом Французское, равно как и Английское королевства проистекали именно от раздельного существования двух государств, которым самим Провидением было предначертано существовать под одной короной. «Разделение, которое необходимо оплакивать, принесло неисчислимые беды и урон для того и другого королевства» [«...deploranda Divisio intulerit hactenus, quam grandia mala, quamque enormem Laesionem...»]3. Таким образом, уже из преамбулы видно, что данный договор с формальной точки зрения представляет собой указ французского короля, предписывающий своим подданным подчиниться королю Англии, как того требовало благо королевства.
Первая статья договора очень точно отражает средневековую форму межгосударственного союза: это союз, в первую очередь, династический. Монарх - сакральный символ самого государства, поэтому брак монарших особ символизирует единство государств. Как отмечал знаменитый немецкий историк Э. Канторович, «то, что король делает в силу того, что обладает политическим телом, не может быть признано недействительным»4. При этом важно подчеркнуть, что естественное тело короля составляло с его политическим телом «невидимое единство: каждое из них полностью содержится в другом»5.
На наш взгляд, авторы договора исходили именно из подобных представлений, поскольку альтернативой династическому союзу в позднесредневековом обществе могла быть лишь система вассально-ленных отношений, которая в данных исторических обстоятельствах была совершенно невозможна. При всей сложности ситуации во Франции ее правители вряд ли бы согласились признать себя вассалами английского короля или хотя бы передать под его сюзеренитет земли Нормандии и Аквитании, что было пределом уступок, на которые когда-либо шел Генрих V. С другой стороны, очень сомнительно, чтобы король Англии согласился приносить оммаж французскому королю за уже фактически оккупированные территории, тем более памятуя о тех проблемах, которые порождал статус Аквитании в XIV в6.
Согласно первому пункту договора дочь Карла VI Екатерина должна была стать женой Генриха V: «во-первых, договор предусматривает брак между вышеупомянутым дражайшим сыном нашим королем Генрихом и дражайшей дочерью нашей Катериной, дочерью нас самих и дражайшей нашей соправительницы королевы Изабеллы»7. В свою очередь Генрих обязывался почитать Карла VI и Изабеллу Баварскую как отца и мать согласно их высокому положению: «Нас и вышеназванную соправительницу нашу как отца и мать своих будет содержать и почитать» [«Nos et praefatam consortem nostram ut Partem et Matrem suos habebit et venerabitur»]8. Это очень примечательно, тем более, что во всех статьях договора Генрих назван «дражайшим сыном» [«carissimus filius»] Карла VI. Таким образом, между французской династией Валуа и Генрихом V устанавливались не просто родственные отношения, но он становился членом этой династии и, следовательно, ему передавались все те особые качества Капетингского дома, в силу которых потомки Гуго Капета уже на протяжении четырех столетий держали власть над Францией. М. Кин считал, что Труаский договор представлял собой «попытку передать наследование французского трона английским потомкам французской королевской династии».
«Двуединая монархия» в 1422-1429 гг.
Вопреки всем пессимистическим прогнозам, которые были нами сделаны в конце предыдущей главы относительно перспектив «двуединой монархии», первая половина 1420-х гг. стала, пожалуй, наиболее успешным для англичанам периодом за все годы войны. Современный исследователь Т.Г. Минеева отмечает, что «победы Генриха V, а после его смерти - Бэдфорда, поставили Англию на самый высокий пьедестал в европейской политике» .
Спустя шесть недель после смерти Генриха V, 21 октября 1422 г., в Париже умер французский король Карл VI. Примечательно, что Лондонская хроника, фиксировавшая лишь важнейшие события в жизни Английского королевства, с точностью до часов сообщает о его кончине: «в этом году [1422 - В.З.] в 21 день октября между семью и восьмью часами до полудня в Париже умер король Карл Французский»2. На наш взгляд, такое внимание английских хронистов к смерти французского короля объясняется тем, что данное обстоятельство позволило англичанам, ссылаясь на условия мира в Труа и завещание Генриха V, провозгласить младенца Генриха VI французским королем Генрихом П. Как отмечал Э. Перруа, «двойная монархия, контуры которой очертил договор в Труа, наконец, официально начала воплощаться в жизнь»3. Правда, Парижский парламент довольно долго проверял юридическую правомочность передачи Генриху трона, но все же 19 ноября 1422 г. признал его законным французским монархом. Произошло реальное, так желаемое Генрихом V, объединение двух корон. «Парижский буржуа» сообщает нам, что «в феврале [1423 г. - В.З.] все парижане принесли клятву в том, что они будут верны герцогу Бедфорду, брату английского короля Генриха, регенту Франции, будут повиноваться ему во всем и везде и вредить всем, чем смогут, Карлу, который называет себя королем Франции»4. Таким образом, всем, кто признавал Генриха VI своим законным королем ставилось в обязанность не только быть лояльными по отношению к английским властям, но и всеми силами бороться против арманьяков. Это лишний раз говорит о том, что именно разгром дофина был для Бедфорда первейшим условием воплощения в жизнь Труаских соглашений. Правда, «буржуа» тут же отмечает, что «одни делали это [приносили клятву - В.З.] от чистого сердца, другие же с меньшим желанием»5. Значит, немало уже было в Париже людей, которые начали разочаровываться в эффективности английской власти и не проявляли особого энтузиазма в борьбе со сторонниками дофина.
Как и следовало ожидать, дофин Карл, узнав о смерти своего отца, не признал Генриха VI королем Франции, и вскоре сам был провозглашен своими сторонниками французским монархом. Согласно сообщениям хрониста Ваврена, «после смерти короля Карла Благословенного новости об этом были переданы герцогу Туренскому, дофину, его единственному сыну [курсив мой - В.З.], который тогда находился около Лё Пюи в Оверни, в маленьком замке, который принадлежал епископу дю Пюи»6. Нам представляется весьма важным тот факт, что Ваврен называет дофина единственным сыном короля Карла VI, тем самым, пусть даже невольно, подчеркивая исключительную законность его претензий на французский престол. Далее Ваврен отмечал, что «дофин услышал новость о смерти короля, своего отца, и в сердце его возникла большая печаль, и он плакал очень обильно, и по приказу своего совета в первый день был одет в черное, но на следующий день пошел на службу в пурпурно-красном, и там было очень много герольдов, нарядно одетых, с оружием и гербами своих сеньоров, и тогда в церкви было поднято знамя Франции, и герольды много раз громко и четко прокричали: «Да здравствует король!» Когда крики закончились, в церкви началось богослужение, и впредь его сторонники начали называть его королем Франции»7. Данное сообщение позволяет нам сделать вывод, что советники дофина постарались соблюсти все тонкости церемониала провозглашения нового короля. Правда, дофин в силу понятных обстоятельств не мог присутствовать, как полагалось, на похоронах своего отца, проходивших в аббатстве Сен-Дени под Парижем, и, следовательно, герольд не мог, преломив жезл над могилой предыдущего ушедшего в иной мир монарха, воскликнуть традиционное: «Король умер, да здравствует король!» Зато был соблюден и траур, в который дофин облачился сразу по получению известий о смерти своего отца, и символический пурпурно-красный цвет, традиционно используемый на подобных церемониях, и герольды, представлявшие на церемонии всех тех сеньоров, которые признавали Карла своим сюзереном.