Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Вирусная информация как феномен 12
1.1. Проблематика вирусной информации в научной литературе и в человеческой культуре 12
1.2. Факторы повышения виральности информации и функционирование вирусной информации в интернет-СМИ 30
1.3. Взаимодействие вирусной и ядерной информации в процессе сетевой коммуникации 43
Выводы по первой главе 56
Глава 2. Вирусное распространение информации в интернете 59
2.1. Вирусное редактирование информации в интернете 59
2.2. Вирусный дизайн визуальной информации 70
2.3. Вирусная визуальная и аудиоинформация: классификация и пути распространения 81
Выводы по второй главе 91
Глава 3. Вирусная информация в приднестровских интернет-СМИ 94
3.1. Механизмы распространения вирусной информации в приднестровском сегменте Интернета 94
3.2. Позитивная и нейтральная вирусная информация в приднестровских интернет-СМИ 101
3.3. Негативная вирусная информация в приднестровских интернет-СМИ 121
Выводы по третьей главе 128
Заключение 131
Библиографический список 139
Приложения .156
- Проблематика вирусной информации в научной литературе и в человеческой культуре
- Взаимодействие вирусной и ядерной информации в процессе сетевой коммуникации
- Вирусная визуальная и аудиоинформация: классификация и пути распространения
- Негативная вирусная информация в приднестровских интернет-СМИ
Проблематика вирусной информации в научной литературе и в человеческой культуре
В конце XIX – начале ХХ в. появление и развитие новых средств связи (телеграфа, телефона, радио), увеличение тиражей книг и газет привели к интенсификации информационных потоков: количество информации и скорость ее передачи возросли в десятки раз. О массовой коммуникации в современном ее понимании говорить еще не приходилось, но именно в это время возникают теории общего информационного поля (ноосферы) В. Вернадского и коллективного бессознательного К. Юнга. И поскольку уже тогда понималась ценность информации как важнейшего фактора дальнейшего развития человечества, многие исследователи приступили к изучению ее воздействия на сознание и бессознательное как коллективов, так и индивидуумов.
Еще в декабре 1897 г. на ежегодном собрании Императорской Военно-Медицинской Академии великий русский психолог В. Бехтерев произнес свою знаменитую речь «Роль внушения в общественной жизни», в которой указал на новую угрозу наступающего века – психическую заразу, микробы которой подобно физическим микробам вездесущи и передаются посредством коммуникации (при помощи слов, жестов, газет, книг). Он подчеркивал, что люди подвергаются действию психических микробов в окружающем их обществе и, следовательно, постоянно находятся в опасности быть психически зараженными1. Г. Лебон в своей работе «Психология масс» (1895 г.), предвосхищая появление термина «вирусная информация», но оперируя несколько иными определениями, пишет: «Зараза представляет собой такое явление, которое легко указать, но не объяснить: ее надо причислить к разряду гипнотических явлений… В толпе всякое чувство, всякое действие заразительно, и притом в такой степени, что индивид очень легко приносит в жертву свои личные интересы интересу коллективному»2. В словаре основных психологических понятий Р. Немова заражение трактуется как бессознательная передача от человека к человеку каких-либо эмоций, состояний, побуждений3. Заражение (идеями, эмоциями, музыкой и др.) происходит при помощи вирусной информации, интенсивное развитие, распространение и изучение которой происходит именно сейчас – в первой четверти XXI в.
Однако со времен Лебона и Бехтерева прошел почти век, прежде чем необъяснимую, но витавшую в воздухе идею в 1976 г. сумел раскрыть английский биолог Ричард Докинз в своем фундаментальном труде «Эгоистичный ген» (впервые на русском языке эта книга вышла лишь в 1993 г.). Докинз ввел термин «мем» для обозначения единицы культурного наследия. Сейчас уже можно констатировать, что мемы – скорее, единицы вирусной информации, да и сам автор говорит о них как о паразитах, вирусах: «Посадив в мой разум плодовитый мем, вы буквально поселили в нем паразита, превратив тем самым разум в носителя, где происходит размножение этого мема точно так же, как размножается какой-нибудь вирус, ведущий паразитическое существование в генетическом аппарате клетки-хозяина»4. Сравнивая мемы с генами и называя и те и другие репликаторами, Докинз утверждает, что мемы переходят из одного мозга в другой при помощи процесса имитации, а их выживаемости способствуют такие качества, как долговечность, плодовитость и точность копирования.
По сути, Ричард Докинз заложил основы меметики: он указал на явление – мемы, проанализировал механизм их виральности и определил условия их существования в ноосфере. Кстати, сам термин «меметика» (транслитерация древнегреческого слова (mimts), означающего «имитатор, притворщик») был введен в научный оборот еще в начале ХХ в. немецким биологом-дарвинистом Рихардом Земоном, который в 1904 г. использовал его в своей работе Die mnemischen Empfindungen in ihren Beziehungen zu den Originalempfindungen («Мнемонические ощущения в их связях с оригинальными (первоначальными) чувствами»), переведенной в 1921 г. на английский язык под названием The Mneme.
Забегая вперед, следует сказать, что в 1988 г. толкование слова «мем» впервые появилось в Оксфордском английском словаре. Понятию было дано следующее определение: «Meme (mi:m), сущ. биол. (сокращенное от mimeme – то, что имитирует, или подражание гену) – элемент культуры, передаваемый негенетическим путем, в частности, через имитацию».
Сам термин долго вызывал споры исследователей этого феномена. В качестве его замены предлагались варианты «мнемон» (Д. Кэмпбелл), «культурген» (Ч. Ламсден, Э. Уилсон), «социоген» (К. Свенсон), «ментальный вирус» (Р. Броуди), «ментема» (М. Стюарт-Фокс), «психоген» (Дж. Джованьоли), «идеавирус» (С. Годин), «сема» (Б. Хьюлетт), «суперген» (К. Маккей), «лингвема», «лингвистический репликатор» (У. Крофт), «мнемотип» (Х. Блюм), «символят» (Л. Уайт), «культурная репрезентация» (Р. Бойд, П. Дж. Ричерсон) и т. д.
В последние годы термин «мем» активно включается и в русскоязычные словари. Например, в «Словаре языка интернета.ru» под редакцией М. Кронгауза мем трактуется как «короткий фрагмент информации (слово или фраза, изображение и т. п.), мгновенно и неожиданно ставший модным и активно воспроизводящийся в интернете, в том числе в новых контекстах или ситуациях»5; в «Словаре новейших иностранных слов» Е. Шагаловой мем – это «смешной ролик, реплика, изображение и т. п., приобретающие мгновенно широкую популярность и цитируемые большим количеством пользователей сети»6. В этом же словаре можно найти и термин «медиавирус», который дефинируется как «событие в средствах массовой информации (сообщение, реклама, ролик и т. п.), которое прямо или косвенно влияет на жизнь общества»7.
«Инфовирус» трактуется в работах Н. Старикова как информационный вброс, в результате которого эмоции, переполняющие человека, отключают критическое мышление. По его мнению, цель у информационных вирусов всегда одна – подрыв доверия народа к власти8. С. Баранов называет инфовирусы «антисистемными мемами» и указывает на их ключевые признаки: 1) нарочитая смеховая карнавальная культура; 2) извращённая сексуальность; 3) агрессивная стратификация общества на касты «своих» и «чужих», когда в разряд чужих попадает большинство народа и государства; 4) изоляция и унижение русского большинства; 5) порча правильного русского языка9.
«Если идею подхватывают, она распространяется, передаваясь от одного мозга к другому», – эти слова Р. Докинза оказались пророческими. Его книга оказала огромное влияние на все последующее изучение феномена вирусной информации и вдохновила других исследователей на создание таких же фундаментальных трудов.
Многие из современников Докинза даже чуть ранее пришли к похожим выводам. Так, например, известный французский физик, философ, психолог А. Моль, описывая в своей книге «Социодинамика культуры» (1967 г.) мозаичную культуру, которую создают СМИ, ввел понятие культуремы (элементарной частицы культуры), под которым он понимал некое сообщение (научную, художественную, нравственную, религиозную и т. п. информацию, заключенную в продуктах интеллектуальной деятельности людей), которое передается от создателя к потребителю средствами массовой коммуникации10.
Взаимодействие вирусной и ядерной информации в процессе сетевой коммуникации
Г. Почепцов в книге «Информационные войны. Новый инструмент политики», ссылаясь на работы американского политолога Дж. Аркиллы, раскрывает понятие ядерной информации, которая лежит в основе любой структуры. Трансформация «ядра» под воздействием вирусной информации приводит к изменению всей системы, которая на ней базировалась. Согласно Почепцову, существует несколько вариантов такой трансформации:
– разрушение или постепенная замена ядерной информации;
– разрушение или постепенная замена вторичной информации.
В этом контексте наглядно прослеживается аналогия между информационными и биологическими вирусами: точно так же, как биологический вирус деформирует ядро клетки, медиавирус разрушает или изменяет ядерную информацию личности или государства.
Ядерную информацию государства, на наш взгляд, составляют «сильные мемы»49 (чаще всего брендовые), которые одновременно формируют имидж страны на международной арене посредством созданных ими мемплексов и транслируют определенные послания партнерам и противникам во внешнеполитической борьбе50, а также базовые национальные ценности. Итальянский психолог А. Менегетти в книге «Онтопсихология и меметика»51 утверждает, что государство, которое создает и сохраняет в течение продолжительного времени «мультимогущественные» мемы, предстающие точкой отношений с другими странами, может претендовать на мировое господство. В качестве примера он приводит брендовый мем Microsoft, и мы можем продолжить этот ряд другими не менее сильными мемами, принадлежащими той же стране: Apple, Google, Facebook, Disney, Nike, Barbie, Coca-Cola и др. Все они транслируют миру американскую национальную идею о построении демократии во всем мире и великой миссии США в этом непростом деле.
В чем на самом деле заключается эта миссия, рассуждает профессор международных отношений Р. Стил: «Мы создаем культуру, основанную на ублажении и увеселении масс, проповедующую гедонизм и накопление, хотя бы она и говорила об индивидуализме и автономии. Те культурные образцы, которые мы распространяем с помощью Голливуда и Макдональдса, призваны соблазнять и одновременно разрушать другие культуры. В отличие от стиля традиционных завоевателей, мы не пытаемся подчинить других: мы стремимся заставить любить нас»52.
К сильным мемам страны, формирующим ее имидж, можно отнести и образы политиков. Образ президента, например, – это и метамем (мем в меме), и генератор мемов. Такие персонажные мемы могут быть запущены и пресс-службой политика, чтобы на неформальном уровне, используя лексику определенной субкультуры, донести до аудитории информацию, которая не может быть озвучена в официальных СМИ.
Вторым компонентом ядерной информации государства, как уже говорилось ранее, являются базовые национальные ценности, определяющие культурно-социальное развитие населения страны.
Базовые национальные ценности – это комплекс высших духовных идеалов, отражающих историческое своеобразие и уникальную специфику определенной этнической общности, т. е. средоточие духовной жизни общества, синтез его лучших качеств и черт. Зачастую они определяют мнение гражданина по тому или иному вопросу, влияют на отношение к государству, а также к его истории, настоящему и будущему53.
В Соединенных Штатах Америки не существует официально принятого документа, в котором были бы описаны национальные ценности, однако этот вопрос неоднократно изучался и продолжает изучаться отдельными исследователями. Так, бывший директор информационного агентства США Л. Кольс в работе «Ценности, которыми живут американцы» (The Values Americans Live By) выделяет следующие: ориентация на работу; материализм; равенство, эгалитаризм; неформальность; индивидуализм и приватность; практичность и эффективность; конкурентоспособность и свободное предпринимательство54.
Одной из основополагающих ценностей, взаимосвязанной с индивидуализмом, является также ориентация на успех, или «американская мечта». Само это словосочетание – тоже очень сильный мем, транслирующий мысль о том, что американское общество является открытым, здесь каждый человек, независимо от происхождения и статуса, может стать богатым, знаменитым, успешным, опираясь лишь на собственные силы, а Америка – страна неограниченных возможностей55.
Базовые национальные ценности россиян ясно очерчены в документе «Концепция духовно-нравственного развития и воспитания личности гражданина России». К ним относятся патриотизм, социальная солидарность, гражданственность, семья, труд и творчество, наука, традиционные российские религии, искусство и литература, природа, человечество56.
Таким образом, совершенно очевидно, что ценности двух давно соперничающих государств противоположны, и пока на мировой арене доминирует страна, обладающая мощными брендовыми мемами в сфере информационных и игровых технологий, культуры и товаров массового потребления.
В ПМР одновременно с РФ в 2009 г. при участии одного их авторов российской концепции создан аналогичный документ – «Концепция духовно-нравственного воспитания детей и молодежи Приднестровья». В нем описаны такие ценности57, как государственность, свобода, демократия, патриотизм, гражданственность, межнациональный мир, гражданская солидарность58. Авторы документа говорят о том, что ценности жизнесозидательны, поскольку регулируют сознание и деятельность, определяют жизнь семейную, общественную и государственную. Они проявляют себя в убеждениях, сознательных действиях, вере, совести, нравственной жизни и моральных поступках, в различении добра и зла, разрешенного и запретного59.
На принципе разрушения базовой культурной информации строится технология «окна Овертона» – механизм влияния на общественное мнение, поэтапно изменяющий взгляды и ценности массовой аудитории. Для того чтобы в восприятии некоего явления произошла подмена, информационный месседж должен пройти несколько стадий («немыслимо – радикально – приемлемо – разумно – популярно – норма»).
Свою ядерную информацию, свой Текст строжайше оберегают все страны, однако используют разные модели защиты:
– «замок» – выстраивание глухого идеологического «забора», жесткая цензура;
– «рыночная площадь» – выстраивание сильного Текста, который не подвержен чужим интервенциям или легко нейтрализует их60.
В ходе исторического развития Советский Союз выбрал первый путь, Соединенные Штаты Америки – второй. Однако в настоящее время в России принимаются меры, призванные регулировать создание и защиту культурного контента (т.е. «ядерной» информации) и повысить медийную грамотность населения. В 2014 г. был принят документ «Основы государственной культурной политики», авторы которого, в частности, заявляют: «Сегодня в киберпространстве все, кто имеет доступ к компьютеру и Интернету, что-то создают и распространяют вне зависимости от образования, кругозора, жизненного опыта, знания предмета, психического здоровья и их истинных намерений. В результате информационное пространство загрязнено, и воздействие на нас этих загрязнений пока еще плохо осознается, но их уже можно сравнивать с загрязнением воздуха, которым мы дышим, и воды, которую мы пьем. В этих условиях медийно-информационная грамотность населения становится одним из важнейших факторов общественного развития. Медийная и информационная грамотность состоит из знаний, способностей и совокупностей навыков, необходимых для понимания того, какая требуется информация и когда; где и каким образом получить эту информацию; как объективно ее оценивать и организовывать и как этично использовать.
Вирусная визуальная и аудиоинформация: классификация и пути распространения
Взрывное развитие вирусных технологий и перманентно возрастающая виральность информации требуют обобщения и создания классификаций.
Основой визуальной информации является статичное или динамичное изображение. Статичная вирусная визуальная информация включает в себя инфографику, комиксы, графические мемы, мотиваторы/демотиваторы, «аткрытки» и др., а динамичная – различные видеоролики, gif- и flash-анимацию, плейкасты (музыкальные открытки), «кубики» («коубы»).
Отдельно следует выделить лонгрид – мультимедийный материал, включающий в себя инфографику, видео- и аудиоряд, слайдшоу и текст в комплексе. Выделяют два типа лонгридов: традиционные (текст + статичные иллюстрации) и мультимедийные108. Многие из них становятся вирусными.
В свою очередь, инфографику классифицируют по техническим форматам и выделяют статичную, масштабируемую, кликабельную, анимированную, интерактивную и видеоинфографику109. В свою очередь, статичная инфографика по характеру изображения делится на фотографии, рисунки, тексты и гибриды (изображение + текст).
Классификация по жанрам является самой сложной, поскольку некоторые из них со временем уходят на второй план, а на смену им приходят другие. В настоящее время выделяют такие жанры статичной вирусной информации, как мотиваторы и демотиваторы, комиксы, эдвайсы (советы, чаще комического содержания), сатирические открытки («аткрытки») и др. Последние возникли как попытка пользователей обойти ограничение количества знаков в твитах – самые находчивые стали набирать текст в «заметках» на смартфоне, делать скриншот и прикреплять его к сообщению. По данным агентства Buffer for Business, текст в формате картинки привлекает внимание больше, чем просто набранный текст, и собирает на 150 % больше лайков и репостов110.
Многие из сатирических открыток создаются целыми «сериалами». Серии (отдельные открытки) объединены одним героем. В качестве примера можно привести мем-сериал «Будь как Петя», запущенный интернет-изданием Meduza, и созданный в ответ на это журналом Cosmopolitan мем-сериал «Будь как Маша». И здесь мы можем наблюдать наглядный пример того, как диалог мемов, их взаимодействие привели к формированию мемплекса. При этом первый («Будь как Петя») – намеренно запущенный инфовирус, а второй – вирус-тягач, использующий ресурсы первого (классификация Д. Рашкоффа).
Комиксы в свою очередь представлены такими жанрами:
– двусоставные (завязка + панчлайн111);
– персонажные (центральный образ – известная личность или вымышленный персонаж, например, Н. Валуев, В. Кличко, Джон Сноу из сериала «Игра престолов» и др.);
– синтаксические (основаны на заранее заданной структуре текста, например: «Твое лицо, когда…», «Нельзя просто так взять и…»);
– ситуативные (основаны на заранее заданной последовательности картинок);
– компаративные («ожидание/реальность» и др.);
– психологические (fffuuu-комиксы, oh god why («о Господи, зачем?» и др.);
– экзистенциальные (производят эффект, противоположный комическому, чаще всего выполнены в черно-белой гамме);
– ностальгические («Не многие вспомнят, не каждый поймет» и др.);
– комиксы – дополненная реальность (случайные фотографии дополняются рисунками, в итоге снимок приобретает совершенно новый смысл; так, например, делает бразильский художник Лукас Левитан).
Многие авторы комиксов стали настолько известными в интернете, что некоторые жанры названы их именами, например «Настенькины комиксы» (автор – Настя Лемова из Сыктывкара)112, Tango-комиксы113 (использован никнейм автора).
В. Богатов предлагает классификацию вирусного видео по способу создания:
– подстроенные немонтажные (для съемки видеоролика создается ситуация, попав в которую, случайный человек (прохожий или клиент), скорее всего, совершит определенные, заранее спрогнозированные и нужные продавцу действия);
– постановочные немонтажные (видео, где актеры проигрывают под псевдоскрытую видеосъемку ситуацию, которая могла бы случиться в реальной жизни);
– псевдореальные монтажные (как подстроенные, так и постановочные вирусные видео, но созданные с использованием приемов монтажа).
Здесь следует заметить, что автор классификации под вирусным подразумевает снятое по заранее продуманному сценарию, реалистичное (правдоподобное) видео, целенаправленно посеянное в интернете и призванное подтолкнуть зрителей к определенному действию114, и таким образом исключает из области значений термина огромный сегмент вирусной видеоинформации115, к жанрам которой можно отнести: видеообзоры, видеоролики со скандальными или неожиданными сюжетами, разоблачениями, пародии, переозвучки (те же «коубы»), видеоинструкции, лайфхаки, забавное видео с животными и детьми и др. Однако позже В. Богатов предложил упрощенное определение: «Вирусное видео – это видео, которое распространяется в Интернете, преимущественно через социальные сети, самими интернет-пользователями, путем добровольного размещения ими данного видео на своих страницах»116.
Более точной, на наш взгляд, является дефиниция С. Антипова: «Вирусный ролик – это не просто видео, которое набрало много просмотров на видеохостингах… Это виральный контент с максимальной вовлеченностью – обсуждения, комментирования, копии, пародии и активная реакция в СМИ. И ключевым моментом в создании такого контента становится ориентация видео под именно такую реакцию. В идею, сценарий и визуальный ряд уже закладываются определенные характеристики, которые и позволяют ролику стать вирусным»117.
По способу создания вирусные видеоролики можно разделить на видеографические (с использованием компьютерной графики), мультипликационные, слайд-шоу (меняющиеся с использованием спецэффектов картинки) и др.
В. Богатов предлагает также классификацию видеороликов с точки зрения проведения пиар-кампании, в которой выделяет вирусные и поствирусные. Поствирусный (вторичный) видеоролик связан с вирусным (первичным) и может стать либо его разоблачением, либо продолжением. Поствирусный ролик запускают в Сеть, когда снижается интерес к первому, закрепляя своим появлением вирусный эффект118.
Таким образом, можно сделать следующие выводы:
– виральность визуальной информации определяется не количеством просмотров, а количеством реакций, откликов на нее (репостов, комментариев, пародий, упоминаний в СМИ);
– основным качеством вирусного контента, которое определяет получение максимального количества откликов, является ассоциативность;
– вирусная статичная визуальная информация широко представлена комиксами, жанровая классификация которых представляет определенные трудности, обусловленные постоянным расширением творческих возможностей их создания;
– в ряду динамичной визуальной вирусной информации превалируют видеоролики, при этом их хронометраж значительно превышает телевизионный стандарт; высокая пародируемость ролика говорит об отличном вирусном мастерстве его создателей
Негативная вирусная информация в приднестровских интернет-СМИ
В связи с тем что имидж государства по большей части формировали СМИ соседних стран (Украины, Молдовы), враждебно настроенных по отношению к Приднестровской Молдавской Республике, в восприятии внешней аудитории сложился негативный образ Приднестровья. Подобная ситуация связана также с информационным вакуумом вокруг республики, возникшим из-за отсутствия целенаправленной информационно-имиджевой политики и защиты ядерной информации государства.
Наглядно иллюстрирует сложившуюся ситуацию приведенный ниже мем-макрос (рис. 24). Его первая часть – реально произошедшее событие, вторая – то, как его осветили СМИ ПМР, третья – реакция СМИ Молдовы, четвертая – реакция СМИ Украины.
Наиболее значимыми проблемными аспектами в сложившемся имидже Приднестровской Молдавской Республики, которые нашли свое отражение в мемах, можно считать:
а) ассоциирование с вооруженным конфликтом (рис. 25);
5 вопросов, которые задают каждому приднестровцу
1. А это где?
2. У вас там оружие в магазинах продают?
3. Это вы готовите нападение на Украину?
4.Вы там живёте как при коммунизме?
5. У вас там война?
б) восприятие Приднестровья в качестве «застывшей во времени» территории, пережитка СССР (рис. 26);
в) ассоциирование Приднестровья с очагом нестабильности и напряженности в Восточной Европе;
г) широко распространенное представление об отсутствии в Приднестровье правовых и административных механизмов обеспечения правопорядка и защиты прав человека (рис. 27);
д) недостаток объективной информации и сохранение мифа о Приднестровье как о «серой зоне»155. Причем мем «серая зона» невольно активизируется самими СМИ ПМР в связи с форсингом ими мемплекса «предыдущий президент», о котором речь пойдет далее.
Сохранение в образе Приднестровья такого рода негативных черт создает серьезные препятствия для развития республики, в частности ограничивает инвестиционный, туристический потенциал, а также сокращает возможности политической коммуникации с внешними акторами.
В декабре 2018 г. масла в огонь добавило выступление Александра Невзорова на радио «Эхо Москвы», в котором он запустил еще несколько мифов о Приднестровье: о том, что основным платежным средством в республике являются пуговицы (так он назвал приднестровские композитные монеты), и о том, что здесь не работают кафе (на чем основан этот миф, неизвестно). Первому Приднестровскому телеканалу пришлось выступить с разоблачением этих мифов156.
Таким образом, с формированием позитивного образа Приднестровья на внешнеполитической арене напрямую связано повышение конкурентоспособности страны, что говорит о необходимости реализации комплексной государственной политики в области международного позиционирования и защиты ядерной информации государства и каждого жителя республики.
При этом имиджевая стратегия Приднестровья должна выстраиваться в двух направлениях: преодоление негативных недостоверных мифов и формирование позитивных образов.
Кроме внешних проблем существуют еще и внутренние. Одна из них – недоверие к традиционным СМИ (прил. 1). На рис. 8, 11, 12 и 24 мы уже наглядно увидели, как приднестровцы воспринимают СМИ ПМР и соседних стран.
Если проанализировать негативные мемы о Приднестровье, представленные в прил. 7, можно выделить еще целый ряд проблем внутреннего характера, которые СМИ обходят стороной, поэтому они находят отражение в сетевом народном творчестве:
– безработица, низкие заработные платы бюджетников;
– массовая трудовая миграция населения;
– отсутствие перспектив трудоустройства у выпускников вузов;
– стремительное старение населения;
– низкий уровень развития медицины и др.
Если распространением государственных (и большей частью позитивных) мемов заняты официальные СМИ, то мемы, действующие на уровне личности (и позитивные, и, чаще, негативные), распространяются в интернете, в частности в приднестровском сегменте Фэйсбука и «ВКонтакте». Проанализировав графические мемы и мемы-фразы, часто используемые в сообщениях приднестровских пользователей (FB-группы «Приднестровье Онлайн», «Приднестровье», «Новое Приднестровье» и группа «Типичное Приднестровье» в соцсети «Вконтакте») мы пришли к выводу, что большинство из них носят отрицательный (реже – нейтральный) характер, содержат унижающую честь и достоинство приднестровцев информацию и призывы покинуть родину. Например, графические мемы с надписями «Граждане ПМР, которые плохо вели себя в этой жизни, после смерти попадут опять в ПМР», «Уехать из ПМР – это не эмиграция, а эвакуация!», «Карьерная лестница приднестровских экономистов без связей и знакомых» (на картинке изображена девушка – кассир супермаркета).
Мемом 2017 года стало оскорбительное слово «гречкоеды». Такой ярлык оппозиция действующей власти навесила на всех пенсионеров, которые составляют основу электората республики, в связи с тем, что накануне выборов, Пасхи и Нового года одна из приднестровских политических партий дарит пенсионерам продуктовые наборы, куда входит и пресловутая гречка (рис. 28). Политические мемы – одна из многочисленных групп, отличаются злободневностью и изрядной долей цинизма (прил. 5).
Не менее популярны и мемы, отражающие реакцию населения на изменения в экономической жизни республики: «Я хочу услышать эти три слова… – Доллар по 11», «Это я в ожидании молдавских товаров в Шерифе» (на картинке изображен скелет), «Так выглядит падение рубля ПМР» (ребенок, стремительно съезжающий с горки), «Скоро вновь у нас зарплата, 5 минут у банкомата, в магазине 1 час – снова денег нет у нас!».
В приднестровском медиапространстве циркулируют и мемы, пришедшие из молдавского сегмента Сети и характеризующие проблемы, присущие двум берегам Днестра. Например: «Молдавские гастарбайтеры умеют гадать по бетонной гуще», «Принцип начисления зарплаты в Молдове: чтобы желание убить было, но на ружье не хватало», «А вы замечали, что у Серсеи157 всегда такое надменное выражение лица, будто у нее мама la Italia lucreaza158?», «Молдавское резюме: я от кумэтру Ион». В этих мемах активно эксплуатируется образ молдаванина-гастарбайтера. Вирусную популярность в ПМР пережил созданный в Молдове видеоролик
«Жизнь молдаванина за 2 минуты»159, в котором показано, как живет простой молдавский народ, не обращая внимания на маленькие зарплаты, высокие цены и тарифы на коммунальные услуги, как спасают его от забот и депрессии вино и праздники, как страдает он от коррупции, кумовства, парламента и правительства и как помогают ему выжить работа в России и работа в Италии.
Общими негативными тенденциями в распространении негативной вирусной информации для информационных агентств и телеканалов ПМР являются следующие:
1. Регулярная активизация и форсинг негативных мемплексов «вооруженный конфликт с Молдовой» и «Молдова – враг» (происходит это в периоды ухудшения отношений с Молдовой, к памятным траурным датам – 19 июня, 2 ноября160, а иногда и без повода – для отвлечения внимания от внутренних проблем). Однако мемплекс «Молдова – враг» с течением времени трансформировался и стал звучать как «Молдова – партнер по переговорному процессу». Более того, навязчивый форсинг определенной информации приводит к обратному эффекту. Приднестровцы (треть которых – молдаване) давно не видят врагов в жителях правобережья Днестра. Как мы уже говорили, в социальных сетях ПМР циркулируют мемы из молдавского сегмента Сети, отражающие общие для всех проблемы и сближающие простых людей. И здесь мемы выполняют свою культурообразующую функцию независимо от цели создания.
2. Мемплекс «У соседей хуже, чем у нас» создается и транслируется всеми официальными СМИ ПМР. Сравниваются размеры пенсий, суммы на оплату коммунальных услуг, цены на бензин и продукты питания – все в пользу Приднестровья (прил. 8).