Содержание к диссертации
Введение
Глава 1 Методы исследования 16
1.1. Проблемы классификации и типологии в археологии 16
1.2. Процедура типологии предметов вооружения в данной работе 19
1.2.1. Определение структуры объекта типологии и номенклатура основных элементов вооружения . 19
1.2.2. Выделение признаков и составление классификационных схем 26
1.2.3. Процедура типологии предметов вооружения 28
1.3. Проблемы интерпретации и археолого-исторической реконструкции на основе предметов вооружения 42
Глава 2 Эпоха ранней бронзы 47
2.1. Барабинская лесостепь в эпоху раннего металла 52
2.1.1. Усть-тартасская культура 52
2.1.1.1. Оружие дистанционного боя 52
2.1.1.2. Оружие ближнего боя 56
2.1.1.3. Оружие рукопашного боя 51
2.1.2. Гребенчато-ямочная общность 58
2.1.2.1. Оружие дистанционного боя 59
2.1.2.2. Оружие ближнего боя 61
2.2. Верхнее Приобье в эпоху ранней бронзы 63
2.2.1. Оружие дистанционного боя 63
2.2.2. Оруэюие ближнего боя 65
2.3. Барнаульско-Бийское Приобье в эпоху раннего металла 67
2.3.1. Оружие дистанционного боя 67
2.3.2. Оруэюие ближнего боя 70
2.3.3. Оружие рукопашного боя 73
Глава 3 Самусьско-сейминская эпоха 75
3.1 Вооружение кротовского населения 77
3.1.1 Оруэюие дистанционного боя 79
3.1.2 Оружие ближнего боя 95
3.1.3 Оружие рукопашного боя 100
3.1.4 Защитное вооруэюение 103
3.2. Вооружение елунинского населения 108
3.2.1. Оружие дистанционного боя 109
3.2.2. Оружие ближнего боя 117
3.2.3. Оружие рукопашного боя 120
3.3. Вооружение самусьского населения 125
3.3.1. Оружие дистанционного боя 125
3.3.2. Оружие ближнего боя 128
3.3.3. Оружие рукопашного боя 131
Глава 4 Позднекротовское время 133
4.1. Оружие дистанционного боя 134
4.2. Оружие ближнего боя 139
4.3. Оружие рукопашного боя 139
Глава 5 Военное дело населения лесостепной полосы Западной Сибири в эпоху ранней и развитой бронзы 144
5.1. Пространственно-временной анализ предметов вооружения и выделение видов боевого оружия 144
5.1.1. Оружие дистанционного боя 144
5.1.1. Оружие ближнего боя 154
5.1.2. Оружие рукопашного боя 161
5.1.3. Защитное вооружение 164
5.2. Реконструкция военного дела населения лесостепной полосы Западной Сибири в эпоху раннего металла - развитой бронзы 166
5.2.1. Военное дело населения эпохи раннего металла 167
5.2.2. Военное дело населения эпохи развитой бронзы 172
Заключение 176
Список литературы 181
Список сокращений 220
Приложение (2 том)
- Определение структуры объекта типологии и номенклатура основных элементов вооружения
- Проблемы интерпретации и археолого-исторической реконструкции на основе предметов вооружения
- Реконструкция военного дела населения лесостепной полосы Западной Сибири в эпоху раннего металла - развитой бронзы
- Военное дело населения эпохи развитой бронзы
Введение к работе
Вопросы войны и мира издавна, так или иначе, затрагивают коренные интересы человечества. Их обсуждение на уровне, как политического, так и философского мышления имеет многовековую традицию. Человечество стремится понять причину тех общественных противоречий, необходимым следствием которых, вот уже в течение тысячелетий, были большие и малые войны, всеобщие и локальные, истребившие цвет многих поколений. За период с 3600 г. до н.э. по 1980 г. было примерно 1455 больших и малых войн, в том числе и 2 мировые, в ходе которых погибло, умерло от голода и эпидемий свыше 3,6 млрд. человек. [ФЭС, 1983, с. 89.]. По подсчётам Н.П. Михневича за всю историю человечества на 1 год мирной жизни приходится в среднем 13 лет войны [Разин, 1955, с. VIII].
Война как историко-культурный феномен возникает на определённой стадии развития человеческого общества, в период перехода от присваивающего хозяйства к производящему. Развитие отраслевого производящего хозяйства (особенно скотоводства) способствовало созданию и накоплению прибавочного продукта.
Важно отметить, что занятия древнего населения (оседлость либо кочевое скотоводство) определённым образом влияли на милитаризацию общественной жизни. Кочевники, сам уклад общественной жизни которых способствует установлению полувоенной организации, были более подвержены милитаризации, нежели оседлые земледельцы. Специфика кочевого скотоводства состоит в том, что оно не требует постоянной занятости всех мужских рук в сфере производства [Черников, 1965, с. 71] и способствует высвобождению трудоспособного мужского населения для участия в военных действиях. К тому же кочевые народы имели больше шансов перенимать более передовой опыт других народов вследствие их постоянного передвижения и большей контактности по сравнению с оседлыми племенами.
Очевидно, война оказывала известное влияние на развитие обществ. В частности, многочисленные кочевые племена играли роль передаточного механизма между первобытной периферией и центрами государственности, оказывая мощное воздействие на формирование материальной и духовной культуры оседлых народов [Корякова, Погодин, Труфанов, 1987, с. 42-43]. Оседлые же народы очень быстро перенимают опыт степняков и в первую очередь в оружии и искусстве ведения боя.
Таким образом, только тогда, когда появляется производящее хозяйство (с использованием металла), формируется избыток производственных продуктов, приведший к дифференциации общества, возникает и такой вид человеческой деятельности, как война . Это приводит к тому, что общество делегирует военные функции особой группе людей - профессионалов, занимающих высокие позиции в его социальной стратификации, что означает, в свою очередь, возникновение антагонистических классов, государства и частной собственности на орудия труда и средства производства.
Военное дело начинает культивироваться в обществе, как и все другие занятия людей, направленные, прежде всего, на поддержание жизненно важных функций. В войне, как правило, побеждает производитель более совершенного оружия, а также сообщества, обладающие более передовой тактикой военной операции. Таким образом, победа в войне определённого коллектива основывается на производстве оружия, а производство оружия, в свою очередь, основывается на экономическом потенциале, на материальных средствах, находящихся в распоряжении общества. Поэтому, производство орудий насилия (т.е. оружия) становится одним из главных в обществе, а комплекс предметов вооружения (чёткая специализация которых начинается с использования металла, а особенно железа) применяется в тактике проведения военных операций [Худяков, 1980, с.37]. Появление чётко выраженной стратегии и тактики ведения боя, безусловно, указывает на появление известного показателя социально-экономического, научно-технического развития общества, как в древности, так и в современном мире.
Эпоха бронзы лесостепной полосы Западной Сибири - это эпоха серьёзных социально-экономических потрясений и технических открытий. В этот период у автохтонного населения Западной Сибири происходит процесс складывания многоотраслевого хозяйства на производящей скотоводческой основе [Молодин, 1985, с. 73]. Процессу становления производящей экономики, по мнению М.Ф. Косарева, способствовало развитие производительных сил, вызванных развитием бронзолитейного производства; подходящие экологические условия лесостепи для разведения копытных и выращивания злаков; иссушение климата, резкое (в связи с этим) сокращение охотничье-рыболовеческих угодий и предельное обострение демографической ситуации, связанной с проблемой перенаселения [Косарев, 1991, с. 36, 37].
Лесостепная полоса Западной Сибири расположена между Уралом (на западе) и р. Енисеем (на востоке). На юго-востоке она ограничена горными массивами Алтая, Салаира и Кузнецкого Алатау. В эпоху раннего металла и развитой бронзы на данной территории происходит объединение племён, возникают крупные социальные и этнические общности на фоне новых технических открытий и перехода на более развитые формы производящего скотоводческого и комплексного земледельческо-скотоводческого хозяйства. Именно тогда своего наивысшего расцвета достигает металлургия бронзы, а военное дело в условиях массовых миграций начинает играть очень важную роль в жизни носителей культурно-исторических общностей, заселявших территорию Барабинской лесостепи, верхнего Приобья и сопредельных территорий.
В эпоху бронзы территория Западной Сибири активно заселялась многочисленными племенами, как автохтонных этносов, так и мигрантов. Несомненно, между ними завязывались далеко не всегда дружеские отношения. Очень часто их взаимоотношения были враждебны и заканчивались вооружёнными конфликтами, в результате которых более слабые этнические образования либо вытеснялись со своих территорий более сильными мигрантами, либо ассимилировались последними.
Войны, как систематическое явление, а не эпизодические вооружённые столкновения, начинают играть существенную роль в социально-политической жизни многих этнокультурных образований по разным причинам: либо это была борьба за жизненное пространство, за территории; либо война становилась видом деятельности, при котором было возможно увеличение благосостояния той или иной культурно-исторической общности (по крайней мере, определённой её части), являлась средством наживы; либо средством выживания в экстремальные периоды существования этноса.
Военное дело и вооружение, как его материальная база являются неотъемлемой и существенной частью человеческой культуры. Именно в средствах насилия (комплексе вооружения), как бы ни странно это звучало, отражаются все новейшие достижения материальной культуры, науки и техники [Пиотровский, 1998, с. 5]. Это определяет необходимость изучения комплекса вооружения в качестве исторического источника.
Предметы вооружения являются важным источником при оценке уровня развития экономики древних обществ, особенно с появлением металлообработки, когда изготовление оружия становится одной из важнейших отраслей.
Некоторые виды оружия, особенно массовые (такие как наконечники стрел, ножи и кинжалы и пр.), используются в качестве эталонов для построения хронологических классификаций, относительной датировки [Иванов, 1995, с. 3], либо определения культурной принадлежности вновь открытых памятников [Шнирельман, 1990, с. 16; Кирюшин, Грушин, Тишкин, 2002, с. 24], а некоторые виды вооружения характеризуют историческую эпоху (самусьско-сейминскую, например).
Наличие некрополей с богатым вооружением (Ростовкинский могильник, например) свидетельствует о появлении в обществе профессиональных воинов, занимающих особое положение в обществе и может служить источником для проведения социальной стратификации в рамках данного общества.
Предметы вооружения играли известную роль в качестве средств торгового обмена, чем можно объяснить присутствие кинжалов срубного типа в позднекротовских погребениях могильников Сопка-2/5 [Молодин, 1985, рис. 2, 3], могильника Тартас-1 [Молодин, Парцингер, Гришин и др., 2004, рис. 1, 1].
Наличие оружия, либо его макета в погребениях служит основанием для предположения о религиозных представлениях носителей той или иной археологической культуры. Случаи преднамеренной порчи оружия объясняются предохранением от возможного вреда «со стороны покойника» [Киселёв, 1951, с. 433]. Часто оружие наделялось магическими свойствами [Адлер, 1903, с .89; Кулемзин, 19766, с. 48; Троицкая, 1979, с. 26; Бессонова, 1984, с. 7-12].
Сравнение комплексов вооружения различных культур свидетельствует о том, что, несмотря на сходство отдельных видов и типов оружия, сохраняется видовое и типологическое разнообразие, а это является важным культурообразующим показателем [Худяков, 1995, с. 24]. По набору сходных типов оружия можно проследить характер взаимодействия и взаимовлияния культур [Худяков, 1995, с. 24]. Поэтому изучение комплекса вооружения способно внести известный вклад в решение вопросов о соотношении хронологически синхронных культур, либо сменяющих одна другую.
Вопросы оружиеведения и военного искусства различных хронологических и культурно-исторических периодов всегда привлекали к себе внимание исследователей. В последние десятилетия большое количество работ посвящено военному делу древнего и средневекового населения, где систематизируются, подвергаются анализу (метрическому, математико статистическому, типологическому, картографическому, технологическому, спектральному и пр.) комплексы вооружения широких историко-культурных регионов Сибири и Центральной Азии.
Все публикации (в том числе и монографические издания), так или иначе освещающие оружиеведческии материал, можно условно разделить на следующие категории:
1. Публикации случайных находок и результатов исследования археологических памятников, содержащих описательный и иллюстративный материал (перечислять их не имеет смысла из-за огромного количества, к тому же, многие работы использованы в диссертации и ссылки на них даны в тексте).
2. Работы, в которых предметы вооружения анализируется при помощи различных методов (морфологического, типологического, технологического; приводятся картографические данные, данные химического и спектрального анализа металлических изделий; анализа баллистических свойств наконечников и их технических параметров) и систематизируется [Черных, 1970; Гришин, 1971; Матющенко, 1986, с. 5 - 19; Черных, Кузьминых, 1989; Ведерников, Худяков, Омелаев, 1995 и др.].
3. Специальные работы, в которых осуществляются попытки реконструировать военное дело населения различных хронологических и культурно-исторических эпох рассматриваемых регионов [Худяков, 1986, 1993, 1995; Соловьёв, 1987, 2003; Кожин, 1993; Молодин, Шатов, 2000 и др.].
В хронологическом плане наибольшее внимание оружиеведов приковывает к себе, прежде всего, эпоха железа и средневековья, в то время как к вооружению эпохи бронзы (ранней и развитой) интерес пока проявлен не столь сильно, хотя более поздние комплексы, безусловно, несут на себе традиции изготовления и использования отдельных видов вооружения, формирующиеся именно в эпоху бронзы и, даже, энеолита [Коновалов, 1976, с. 178; Худяков, 1986, с. 38 - 42].
Многие авторы считают, что, к примеру, костяные наконечники эпохи железа и средневековья использовались исключительно на охоте, однако есть данные о безусловном их применении не только на охоте, но и в бою [Хазанов, 1971, с. 42], ритуальных убийствах [Окладников, 1955, с. 231 - 234; Соловьёв, 1990, с. 92 - 103; Кирюшин, Кунгуров, Кадиков, 2000, с. 45], шаманских мистериях [Молодин, Бобров, Равнушкин, 1980].
Большинство работ, касающихся оружиеведческой тематики в эпоху бронзы, носит зачастую эмпирический, описательный характер, за исключением некоторых монографий и публикаций [Черненко, 1981; Соловьёв, 1987, 2003; Горелик, 1993; Кожин, 1993, с. 16-41; Худяков, 1993, с. 41 - 65; Иванов, 1995 и др.], где материал не только классифицирован, но и интерпретирован.
Исходя из вышеизложенного, актуальность предложенной темы состоит в следующем:
1. Автору предоставляется насущным сокращение разрыва между быстрыми темпами накопления археологического материала и его осмыслением на теоретическом уровне.
2. Необходимо разработать универсальные классификационные схемы и тем самым ликвидировать разнобой в типологических построениях при изучении всех видов оружия интересующего нас периода.
3. Актуально проведение адекватного анализа всего комплекса вооружения, как археологического источника и его возможностей решать различные археологические задачи.
4. Необходимо осмысление на более высоком уровне проблем, связанных с военным делом населения Прииртышья, Барабинской лесостепи, лесостепного Приобья, лесостепного Алтая в эпоху ранней и развитой бронзы.
Научная новизна диссертации заключается:
В разработке эффективных и оригинальных классификационных схем для каменных, костяных и бронзовых наконечников стрел, каменных топоров тёсел, бронзовых изделий — наконечников копий, кельтов, ножей и кинжалов эпохи ранней и развитой бронзы Западной Сибири, которые позволяют учитывать всю совокупность морфологических признаков предметов и облегчают работу по формализации данных. Кроме этого данные схемы позволяют эффективно проводить корреляцию предметов вооружения не только на уровне одной культурно-исторической общности, но и на более широком хронологическом и культурно-историческом материале.
В частичной реконструкции ряда аспектов военного дела населения лесостепной и южно-таёжной полосы Западной Сибири в эпоху ранней и развитой бронзы на основании всей совокупности учтённого материала и выявлении динамики развития комплекса вооружения.
В изучении археологического материала, касающегося развития вооружения, что даёт ответы на некоторые вопросы относительно соотношения археологических культур, бытовавших на территории Западной Сибири в эпоху ранней и развитой бронзы.
Основной целью диссертации является комплексное освещение всего материала, касающегося становления и развития предметов вооружения населения лесной и лесостепной. полосы Западной Сибири в эпоху ранней и развитой бронзы, как на эмпирическом уровне археологического познания, так и на теоретическом (интерпретационном) уровне.
Для достижения поставленной цели решались следующие задачи:
1. Как можно более широкий охват материала, касающегося развития вооружения населения лесостепной и южно-таёжной полосы Западной Сибири в эпоху ранней и развитой бронзы.
2. Изучение морфологии предметов вооружения с последующей систематизацией различных категорий инвентаря посредством типологической классификации.
3. Исследование комплексов вооружения посредством различных методов -технологического и метрического анализа, анализа взаимовстречаемости (сопряжённости в комплексе) различных видов вооружения и типов, метода математической статистики, половозрастного анализа погребённых с предметами вооружения, пространственно-временного анализа предметов вооружения и т.п. 4. Реконструкция различных аспектов военного дела населения лесостепной и
южно-таёжной полосы Западной Сибири в эпоху доандроновской бронзы. Хронологические и территориальные рамки исследования. В данной работе анализируется комплекс вооружения населения эпохи ранней и развитой бронзы лесостепных районов Барабы, верхнего и среднего Приобья. Территориальные рамки определяются границами распространения основных культурно-исторических общностей данного хронологического пласта: усть-тартасской культуры, гребенчато-ямочной общности (Бараба, Приобье), ирбинского типа памятников, болыпемысской (Новосибирское и Барнаульско-Бийское Приобье), кротовской (Бараба), самусьской (Новосибирско-Томское Приобье), елунинской культур (Барнаульско-Бийское Приобье).
На сегодняшний день у археологов не выработано единой хронологии относительно бытования на вышеуказанных территориях культурно-исторических общностей из-за неравномерности и недостаточной изученности регионов Западной Сибири. Очень много спорных вопросов вызывает и культурная принадлежность значительного количества археологических памятников. Поскольку проблемы хронологии и периодизации не являются специальной задачей данного исследования, мы воспользуемся имеющимися на сей день разработками, уже введёнными в научный оборот.
Согласно последним разработкам В.И. Молодина [Молодин, 2001, с. 39], время бытования памятников эпохи раннего металла, в том числе захоронений усть-тартасской культуры и гребенчато-ямочной общности, следует отнести к IV тыс. до н.э. - первой половине III тыс. до н.э. Болынемысская культура эпохи раннего металла бытовала в первой половине IV тыс. до н.э. — III тыс. до н.э. [Кирюшин, 2002, с. 15].
Время бытования культур, так называемого, самусьско-сейминского круга (кротовская, самусьская, елунинская) определяется XVII - XIII вв. до н.э.
Период развитой бронзы связан с позднекротовским временем. Это время контакта аборигенного самусьского, елунинского и кротовского населения с мигрантами — представителями андроновской (фёдоровской) культурно-исторической общности, которые впоследствии либо вытесняют, либо ассимилируют местное население. Позднекротовское время следует относить к XIII, XII векам до н.э. [Молодин, 1985, с. 116; Генинг, Стефанова, 1994]. Предметы вооружения андроновской (фёдоровской) культуры отдельно в данной работе не рассматривались, поскольку это тема отдельного исследования, и её феномен с точки зрения комплекса вооружения должен быть исследован в рамках всего ареала бытования.
Источниковую базу данной работы составляют коллекции предметов вооружения, обнаруженные в результате полевых исследований и в дальнейшем введённые в научный оборот М.Т. Абдулганеевым, В.Ф. Генингом, И.Г. Глушковым, В.А. Захом, Б.Х. Кадиковым, Ю.Ф. Кирюшиным, М.Н. Комаровой, О.М. Кондратьевым, Н.Ю. Кунгуровым, В.И. Матющенко, В.А. Могильниковым, А.В. Полеводовым, В.И. Соболевым, Н.К. Стефановой, Т.Н. Троицкой, А.П. Уманским и другими исследователями, а также публикации случайных находок; материалы и отчёты полевых исследований В.И. Молодина;
В основу работы положены 7 концевых и 3 срединных накладок лука; 445 каменных, 439 костяных, 8 бронзовых наконечников стрел; 18 каменных, 2 бронзовых наконечника дротиков и 2 литейные формы для их отливки, 3 каменных, 3 костяных, 15 бронзовых наконечников копий и более 10 литейных форм и их обломков для их отливки; 63 каменных топоров-тесел, 5 каменных сверленых топоров и 3 медных топора; 20 бронзовых кельтов; 3 литейные формы и их обломки для отливки кельтов; 6 костяных, 52 бронзовых ножа и кинжала; 848 костяных пластин доспеха (целых и в обломках) (табл. 90).
Материалы, привлечённые к исследованию, обнаружены более чем на 97 памятниках - могильниках, поселениях, в составе кладов, учитывая случайные находки.
В соответствии с ходом решения поставленных исследовательских задач, сформирована структура работы, состоящая из введения, пяти глав, заключения, списка использованной литературы и приложения.
Первым этапом работы является сбор максимального количества археологического материала по вооружению древнего населения Западной Сибири означенного хронологического периода (табл. 1). В дальнейшем для обработки и анализа собранного материала необходимо использование различных методик - формально-типологического анализа, пространственно-временного анализа распространения предметов вооружения, количественного и качественного анализа инвентаря, картографического анализа. Причём развитие различных видов оружия будет рассматриваться не только в формально-типологическом, но и, по возможности, в функциональном аспектах.
Процедура типологии предметов вооружения и методика исследования комплекса вооружения населения лесостепной полосы Западной Сибири эпохи раннего металла и развитой бронзы представлена в параграфе 1.2. первой главы.
Следующим шагом будет являться попытка вычленения боевого оружия из общего комплекса вооружения (деление вооружения на боевое и охотничье). Это один из наиболее сложных и ответственных этапов исследования, поскольку в древности значительная категория предметов, в том числе и предметов вооружения, использовалась полифункционально. Лук и стрелы, например, могли использоваться в равной степени, как в бою, так и на охоте. Вполне правомерно высказывание М.В. Горелика, который считает, что вплоть до эпохи средневековья очень трудно разделить охотничье и боевое оружие [Горелик, 1993, с. 9]. Тем не менее, появление специфических видов вооружения, направленных исключительно на решение военных задач, свидетельствует о зарождении в глубокой древности той части культуры общества, которую мы называем военным делом и вооружением.
Конечным результатом работы будет являться реконструкция некоторых аспектов военного дела, анализ динамики развития, как различных видов вооружения, так и оружейного комплекса в целом, характеристика отношений, складывающихся между населением, заселяющим вышеуказанную территорию в эпоху раннего металла и развитой бронзы.
Основные положения работы апробированы в выступлениях автора на конференциях в г. Тобольске (1987, 1988 гг.), на ежегодных научных сессиях ИАЭТ СО РАН (1999 г.), на заседаниях Сектора бронзы и железа ИАЭТ СО РАН. По проблемам диссертации опубликовано несколько научных исследований в виде статей.
Определение структуры объекта типологии и номенклатура основных элементов вооружения
При систематизации совокупности артефактов весь арсенал боевых средств рассматривается в рамках единой категории - «оружие». Классификационная схема предметов вооружения населения лесостепной полосы Западной Сибири представлена в табл. 2.
Во избежание неадекватного восприятия содержания последующих глав необходимо определиться в системе понятий оружиеведения. Основные принципы и номенклатура элементов вооружения, которые будут использоваться в данном исследовании, сформированы на основе разработок ряда авторов [Н.А. Аванесова, М.В. Горелик, Н.Н. Турина, А.Н. Кирпичников, С.Н. Кореневский, С.В.Кузьминых, A.M. Кулемзин, Г.И.Медведев, А.И. Соловьёв, Ю.С. Худяков, Е.Н. Черных и др.] и несут следующую смысловую нагрузку.
Оружие (комплекс вооружения) - совокупность материально-технических средств ведения боя, предназначенных для поражения противника и защиты от поражения противником в ходе боевых действий. Оружие дистанционного боя - метательное оружие дистанционного действия, предназначенное для поражения цели на расстоянии. Предлагаемая методика разделения оружия дистанционного боя по видам основана на принципе использования кинетической энергии метательного устройства либо мускульной энергии человека. Оружие дистанционного действия с использованием кинетической энергии составляет лук и стрелы, арбалеты. Оружие дистанционного действия с использованием мускульной энергии составляют дротики (в редких случаях копья).
Методика подразделения наступательного оружия дальнего боя на виды от дистанции поражения (с указанием метража действия), предложенная М.В. Гореликом [1993, стр. 8] представляется несколько не точной, поскольку один и тот же снаряд, пущенный человеком с разными физическими данными преодолеет различную дистанцию. То же самое можно сказать о метательных устройствах с различными конструктивными особенностями.
На протяжении длительного исторического периода (начиная с эпохи мезолита, а возможно даже с завершающей стадии эпохи палеолита и до появления огнестрельного оружия) лук и стрелы являлись основным видом оружия дистанционного боя у большинства народов и применялись как в бою, так и на охоте.
За столь длительный период эволюции этого вида оружия постоянно совершенствовались баллистические и экспансивные свойства стрел, рефлектирующие свойства кибити. Особенно ярко это проявляется в период становления производящего хозяйства и, особенно, кочевого скотоводства.
На памятниках Приобья, лесостепного Алтая, Барабы, Прииртышья (интересующего нас хронологического периода) обнаружено большое количество наконечников стрел, выполненных из различного материала — камень, кость (рог), бронза. Кроме того, обнаружены костяные и роговые срединные и концевые накладки на лук. Наиболее массовыми являются изделия из кости и камня (имеется ввиду наконечники стрел). Это обстоятельство позволяет наметить их типологию и рассмотреть предметы с точки зрения метрической стабильности типов, половозрастных характеристик погребённых с единичными экземплярами наконечников стрел и колчанными наборами; проанализировать последние с точки зрения процентной представленности типов, и их количественной характеристики; провести корреляции проникателей населения эпохи бронзы и более широкого хронологического периода.
Лук - метательное оружие, использующее кинетическую энергию для доставки поражающего снаряда до цели. По конструкции лук может быть: 1. Простой - кибить изготовлена из цельного куска дерева. 2. Усиленный - кибить простого лука усиливается в определённых частях накладками из кости, рога, дерева и др. материалов для придания орудию большей упругости и прочности. 3. Сложносоставной - различные части кибити лука изготовлены, либо собираются из различных пород дерева с использованием других материалов (кость, рог, сухожилия и пр.). Кибить лука — рабочая часть метательного устройства, предназначенная для доставки поражающего снаряда до цели. Тетива лука - несущая часть метательного устройства, предназначенная для придания ускорения снаряду. Стрела - метательный снаряд предназначенный для поражения цели на расстоянии. Стрела состоит из наконечника - рабочей части и древка - несущей части, обеспечивающей направление полёта стрелы. Более подробная номенклатура основных частей наконечника стрелы представлена в табл. 3. Термин «наконечники стрел» (имеются ввиду каменные изделия) имеет некоторую условность, поскольку данные трасологии свидетельствуют порой об использовании их типологически близких предметов в различных целях - в качестве ножей, скребков, сверл и т.д. [Молодин, Глушков, 1989, с. 15; Мартынов, Шер, 1989, с. 117]. Такое положение вещей можно объяснить скудностью каменного сырья на территории Барабинской лесостепи, Приобья и Прииртышья а также низким качеством имеющегося материала. Доказательством такого предположения являются находки орудий, изготовленных из сломанных, уже побывавших в эксплуатации изделий. Колчан — чехол для хранения и ношения стрел. Безусловно, в арсенал воина-лучника (либо охотника) входил колчан. Поскольку в эпоху ранней и развитой бронзы колчаны изготавливались из органического материала и, по известным причинам, не сохранились, в последующих главах будет встречаться такое понятие, как «колчанный набор». Под колчанным набором автор понимает компактное, не потревоженное скопление наконечников стрел, обнаруженных в погребениях и имеющих единое направление проникателей (хотя последнее условие соблюдалось при помещении стрел в колчан далеко не всегда). К оружию дистанционного действия, основанному на использовании мускульной энергии человека, следует относить дротики и, в некоторых случаях, копья. Дротик - древковое метательное оружие, имеющее меньшие пропорции, нежели копьё. Состоит из наконечника - рабочей части и древка - несущей части, обеспечивающей направление полёта дротика. Имеющиеся каменные наконечники дротиков можно расклассифицировать по схемам, предложенным для каменных (табл. 5) или костяных (табл. 8) наконечников стрел. Морфологически наконечники дротиков отличаются от наконечников стрел лишь увеличенными размерами. Для классификации бронзовых наконечников дротиков наиболее приемлема классификационная схема бронзовых наконечников копий (табл. 12). К оружию ближнего боя колющего действия следует относить копьё. Копьё - колющее оружие, которое использовалось как для нанесения колющего удара, так и для метания (значительно реже) на короткие расстояния. Некоторым типам самусьско-сейминских бронзовых наконечников копий присущ крюк-багор, расположенный в верхней части втулки. Владелец такого копья с багром в ближнем бою мог вырывать щит у противника [Худяков, 1995, с. 85]. Копьё состоит из наконечника — рабочей части колющего оружия, предназначенной для нанесения колющего удара (камень, кость, бронза) и древка — несущей части, предназначенной для направления наконечника. Более дробная номенклатура представлена в табл. 10.
Проблемы интерпретации и археолого-исторической реконструкции на основе предметов вооружения
Специфика вещественных источников состоит в том, что их интерпретационные возможности археологических реалий значительно ограничены [Клейн, 1979, с. 60 - 62]. Этому есть множество причин.
Одной из причин является полное отсутствие письменных источников, из которых можно было почерпнуть информацию по развитию военного дела, либо эволюции предметов вооружения археологических культур интересующего нас периода.
Несмотря на то, что в древности войны были довольно частым явлением, до исследователей дошло весьма ограниченное количество предметов вооружения и защиты. Часть орудийного комплекса дошла до нас в крайне неудовлетворительном состоянии. К тому же значительная часть погребений, содержащих предметы вооружения была разграблена современниками, либо переселенцами в XVIII в., раскапывающими древние курганы в поисках золота.
Представители многих археологических культур не помещали оружия в погребения либо из религиозных соображений, либо ввиду ценности материала, и даже после поломки многие предметы вооружения использовались вторично. Оружие высоко ценилось. Оно было желанным трофеем, и лучшие его образцы передавались из поколения в поколение.
Остро стоит вопрос и о выделении из всего оружейного комплекса особого оружия, изготовленного специально для военных целей и применявшегося непосредственно при вооружённых конфликтах. Судя по археологическим данным, традиции систематического и регулярного истребления человека человеком уходят в эпоху камня [Аникович, Тимофеев, 1998, с. 16]. Первыми орудиями убийства людей были деревянное копьё, либо копьё с каменным наконечником, лук и стрелы, каменные топоры, которые являются предшественниками первого, собственно, военного оружия. Множество вопросов возникает при определении функционального назначения многих видов вооружения. Выяснение предназначения различных форм наконечников стрел сравнительно давно было осознано, как одна из важнейших задач изучения ручного метательного оружия. Д.Н. Анучин и Э.Э. Ленд попытались соотнести различные типы стрел из музейных собраний с названиями, сохранившимися в описях Московской оружейной палаты XVI-XVII вв. Были идентифицированы такие термины, как «срезни», «томары» [Медведев, 1966; Ведерников, Худяков, Омелаев, 1995, с. 12]. Но количество идентифицированных типов остаётся крайне малым.
Вопросы специализации косторезного производства древности не раз ставились в археологической литературе. Считается общепринятым, что если изготовлением бронзовых и железных наконечников стрел занимались профессионалы - литейщики и кузнецы, то производством каменных и костяных наконечников стрел мог заниматься каждый воин или охотник [Ведерников, Худяков, Омелаев, 1995, с. 20; Сидоров, 1973, с. 122; Троицкая, 1979, с. 55]. Производители исходили из норм, диктуемых традициями, формы исходной заготовки, личного профессионализма.
Изготовление костяных наконечников стрел не требовало специальных орудий. Для этого вполне могли служить такие универсальные орудия, как отбойник или топор (дробление или раскалывание кости), нож (раскалывание, оббивка и резание), абразивный камень (шлифовка) [Сидоров, 1973, с. 120]. На изготовление костяного наконечника стрелы могло уходить 2-3 часа [Сидоров, 1973, с. 122]. Этим и объясняется изобилие разнообразия типов костяных и каменных наконечников стрел.
Тем не менее, А.П. Бородовский, на примере материалов эпохи бронзы и раннего железного века, выделяет группу погребений с чертами производственной специализации [Бородовский, 1997, с. 122]. Таким образом, каждый воин, либо охотник мог специализироваться на изготовлении отдельных типов наконечников стрел. В дальнейшем мог происходить обмен изделиями между производителями, в результате которого формировался колчанный набор необходимого типологического спектра.
Одним из ранних специализированных видов оружия ближнего боя, по мнению некоторых учёных, являются каменные «боевые» топоры. О возможности их использования в военных целях приводятся убедительные аргументы [Брюсов, Зимина, 1966, с. 14; Цыб, 1981, с. 9; Худяков, 1995, с. 61, 62]. Имеются и другие предположения. Некоторые исследователи причисляют каменные сверленые топоры к орудиям горного дела, поскольку некоторые экземпляры были найдены в заброшенных горных выработках [Кызласов, 1965, с. 166]. Часть топоров могла применяться для рубки дерева [Худяков, 1995, с. 62].
Небольших размеров каменные шлифованные топоры-тесла также могли использоваться в вооружённых столкновениях [Молодин, 2001, с. 99]. Тем более, что при исследовании погребений ямной и полтавкинской культуры были отмечены преднамеренные травматические повреждения погребённых. Травмы значительных размеров имели миндалевидную и подпрямоугольную форму и могли быть нанесены, скорее всего, каменным топором [Кузнецов, Хохлов, 1998, с. 32].
Кельт — орудие, получившее широкое распространение в культурах бронзового века от Аньяна до Атлантического океана, главным образом, в лесостепной, лесной и горной зонах [Кузьмина, 1966, с. 20]. По вопросу происхождения кельтов, прежде всего сейминско-турбинского типа, между исследователями имеются разногласия. Одни полагают, что кельты появились у южных лесных западносибирских племён [Бадер, 1964], другие же считают эти орудия изобретением степняков-андроновцев.
Определение функционального назначения кельтов является довольно сложным делом и среди исследователей имеется несколько точек зрения на предмет их использования - топор, тесло или мотыга [Грязнов, 1947, с. 170 -173; Патрушев, 1971, с. 38; Нестеров, 1981, с. 172; Соловьёв, 1983, с. 134 - 13]. Ю.С. Гришин считает кельты орудиями для рубки леса и деревообработки [Гришин, 1971, с. 35]. СВ. Зотова, судя по сохраняющимся следам на стенках могил, считает, что кельты использовались андроновцами как землеройные орудия [Зотова, 1964, с. 63], хотя эта функция остаётся вторичной. Несмотря на вышеуказанные точки зрения, устойчивое сочетание находок кельтов с копьями и кинжалами, позволило Е.Н. Черных и СВ. Кузьминых отнести их к категории оружия [Черных, Кузьминых, 1998, с. 37].
Реконструкция военного дела населения лесостепной полосы Западной Сибири в эпоху раннего металла - развитой бронзы
Географическая всегда среда оказывала огромное влияние на жизнь первобытного общества, задерживая и ускоряя его развитие, влияя на выбор хозяйства, характер контактов, темпы социального развития [Косарев, 1981, с. 7]. Поэтому многие явления древней истории Западной Сибири, в том числе и различные аспекты военного дела древнего населения невозможно до конца осознать без учёта природно-климатических и геофизических характеристик того региона, в котором проходило социально-экономическое развитие общества. В военной сфере природная среда выступает в качестве постоянно действующего материального фактора, с одной стороны, в качестве военной техники, укреплений и т.д. в совокупности со способом производства и количеством населения образует военный потенциал общества; с другой стороны — в качестве театра военных действий, определяющего в зависимости от уровня социально-экономического развития тактические особенности, боевую практику войск [Соловьёв, 1987, с. 101].
Ландшафтным, природно-климатическим, ботаническим, геологическим особенностям лесостепной полосы Западно-Сибирской равнины посвящено большое количество монографий и публикаций [Крылов, Салатов, 1950; Шнитников, 1957; Орлов, 1961; Хотинский, 1977; Орлова, 1990 и др.]. В связи с этим не будем останавливаться на характеристике региона и, вслед за А.И.Соловьёвым [1987, с. 103], выделим специфические черты рассматриваемой зоны как театра военных действий: - большая протяжённость закрытого пространства и ограниченность зоны видимости; - высокая степень заболоченности и повышенная густая речная сеть и сильное, в связи с этим, затопление и длительное стояние паводков затрудняли проведение военных операций на большей части территории; - сложный пересечённый рельеф в сочетании с заболоченностью крайне затрудняет передвижение войск; - континентальный климат, который в совокупности с другими природно-климатическими факторами, предполагает сезонное ограничение размаха военных действий.
Все вышеперечисленные особенности могли оказывать различное влияние на формирование комплекса вооружения, да и на сам облик военного дела (в зависимости от общего уровня социально-экономического развития населения).
Следовательно, при одном и том же уровне социально-экономического развития и в одинаковой природно-климатической среде бытования у различных народов, даже не связанных между собой исторически, возникают сходные явления в хозяйстве и материальной культуре. Они определят облик хозяйственно-культурного типа, под которым понимается комплекс особенностей хозяйства и культуры, исторически складывающийся у разных народов, близких по социально-экономическому развитию и обитающих в сходных условиях природной среды [Этнография, 1982, с. 17]. Не случайно экологический подход на интерпретационном уровне осмысления исторического материала является одним из наиболее оправданных [Косарев, 1991, с. 4].
В эпоху раннего металла у населения Обь-Иртышского междуречья, начинает формироваться комплексное многоотраслевое хозяйство, сочетавшее производящие отрасли и присваивающие промыслы (охота, рыболовство) с явным превосходством присваивающего [Косарев, 1981, с. 67; Молодин, 1985, с. 25, 31; Кирюшин, 2002, табл. 1]. По всей вероятности, сам уклад хозяйственной жизни влияет на формирование орудийного комплекса. Во всех, рассмотренных нами, культурах комплекс вооружения имеет значительное сходство. Он состоит из оружия дальнего боя (лук и стрелы, дротики), ближнего боя (каменные топоры-тесла), оружие рукопашного боя (каменные и костяные кинжалы). Комплекс вооружения населения болыпемысской культуры дополняют каменные сверленные и медные топоры.
Основным материалом для изготовления наконечников стрел в эпоху раннего металла является камень и кость. Каменные наконечники в количественном отношении более чем В:5,5 раза превышают костяные (табл. 42). Как правило, все каменные наконечники выполнены из камня, имеющего местное происхождение. Изящность обработки свидетельствует о господстве неолитических традиций в каменной индустрии.
Самым распространённым типом каменных наконечников являются листовидные проникатели с прямой, округлой, приострённой и слегка вогнутой формой основания (табл. 44). Они присутствуют в материалах всех этно-культурных образований эпохи раннего металла Западной Сибири. Довольно многочисленным типом изделий являются наконечники треугольной и подтреугольной формой пера и прямым и основанием. Они встречаются в материалах усть-тартасской, болыпемысской культур, ирбинского типа памятников и гребенчато-ямочной общности. Черешковые наконечники представлены единичными экземплярами и, по всей вероятности, данный тип наконечников только начинает своё применение.
Анализ каменных наконечников стрел также свидетельствует о том, что некоторые типы локализуются лишь в некоторых районах и не находят широкого применения. Речь идёт о треугольных и подтреугольных наконечниках с вогнутой формой основания, причём у некоторых изделий основание настолько вогнуто, что углы основания образуют шипы. Такие проникатели распространены в Барнаульско-Бийском и Новосибирском Приобье (табл. 44). Очень редкими и встречающимися лишь в вышеуказанных регионах являются проникатели с ромбовидной формой пера. Треугольные с выемкой у основания и ромбовидные наконечники, с определённой долей условности, можно считать диагностирующими.
Некоторая закономерность наблюдается и в метрических показателях каменных наконечников стрел. Относительно длинными, но узкими являются наконечники усть-тартасской культуры. Длина их варьирует от 2 см до 8,3 см., причём их основное количество сосредоточено в диапазоне длины от 3,1 до 7,2 см, ширина от 0,8 до 2,3 см (табл. 43). Подобные пропорции пера предназначены для более глубокого проникновения в мягкие ткани. Меньшие пропорции имеют наконечники большемысской культуры и ирбинского типа памятников. Их длина варьирует от 1,3 см до 6 см, но основное количество изделий находится в диапазоне длины от 1,3 см до 4,2 см. Диапазон ширины составляет 0,7-2,1 см. Опять таки, ареал распространения этих культур — Барнаульско-Бийское и Новосибирское Приобье.
Можно предположить, что наконечники стрел хранились в колчанах, которые, по всей вероятности, изготавливались из бересты и, по известным причинам, не сохранились до наших дней. Возможно, стрелы носили в кожаных или матерчатых сумках. Количество стрел в колчанных наборах составляло от 4 до 42 штук. Качественный анализ «колчанных наборов» демонстрирует незначительное разнообразие типов (2-4 типа) стрел в колчанном наборе (не смотря на их относительную многочисленность), причём метательные снаряды присутствуют как с каменными, так и с костяными наконечниками.
Военное дело населения эпохи развитой бронзы
В эпоху развитой бронзы в жизни населения лесостепной полосы Западной Сибири происходят существенные изменения. Скотоводческий уклад в экономике приобретает большую значимость, чем в эпоху раннего металла, о чём ярко свидетельствует остеологический материал кротовских [Молодин, 1985, табл. 3], елунинских [Кирюшин, 2002, с. 101-103] и самусьских памятников [Молодин, Глушков, 1989, с. 126]. Расцветает бронзолитейное производство, распространяется технология тонкостенного литья. Именно с появлением бронзы происходит всё большая дифференциация оружия на военное и охотничье и, в дальнейшем, военное оружие становится более специализированным, особенно оружие ближнего и рукопашного боя.
Военное дело становится одной из немаловажных сфер жизни общества. Важность военного дела в древнем обществе подчёркивает тот факт, что все представители культурных образований самусьско-сейминского пласта достигают высокого уровня бронзолитейного производства и оснащаются самым передовым, в то время, оружием - копьями с бронзовыми вильчатыми наконечниками, бронзовыми кельтами, боевыми ножами и кинжалами, каменными булавами. Подобный набор оружия был достаточно эффективным в пешем строю и позволял использовать шереножное построение. Такой боевой порядок был назван П.М. Кожиным «фалангой».
По всей вероятности, из числа общинников выделяется группа людей, которые, помимо своего непосредственного производительного труда значительное время уделяют военным тренировкам.
Более «знатные» воины, в качестве защиты, применяют доспехи, выполненные из костяных пластин. Наличие касты военных подтверждает появление таких некрополей, как Ростовка, с богатым комплексом боевых средств.
Поскольку комплекс вооружения кротовцев, елунинцев, самусьцев состоял из специализированных видов оружия, разделённых на оружие дальнего, ближнего и рукопашного боя, то наступательный бой включал три фазы: единоборство сторон на дистанции — стрельба из луков и метание дротиков; ближний бой с использование копий, топоров-кельтов, булав и пр. В ходе сражения ближний бой переходил в рукопашный.
Тактика ведения боя так же является специфической. Скорее всего, ещё не использовалось прямое построение воинов-копейщиков, которое было названо П.М. Кожиным фалангой, поскольку подобное боевое подразделение требовало значительного объёма человеческого ресурса, боевой выучки и дисциплины. В условиях преобладания присваивающего хозяйства вряд ли была возможна подобная военная организация. Можно предположить, что построение воинов не было эшелонированным и, скорее всего, они за счёт своего индивидуального мастерства и наличия более совершенного оружия, чем у противника, достигали победы. Поскольку оружие дистанционного действия - лук и стрелы не получили у кротовцев и самусьцев и елунинцев такого развития как оружие ближнего боя, можно сделать вывод о том, что бойцы тех лет стремились сократить время сближения с противником, что резко увеличивало шансы на победу. Примером молниеносной зимней атаки могут служить воины-лыжники, которые в короткий промежуток времени сближались с врагом и вступали в битву.
Приблизительно в XIV веке до н.э. для местного населения Барабы, Приобья, лесостепного Алтая относительно спокойная и мирная жизнь заканчивается. На эти территории начинает проникать андроновское население, ранее проживавшее в казахских степях, что связывается некоторыми исследователям с изменениями физико-географической ситуации в регионе [Зданович, Хабдулина, 1984, С. 152- 153]. Время начала массовой миграции андроновского населения, как полагает Г.Б. Зданович и М.К. Хабдулина, приходится на XIV-XIII вв. до н.э.[1984, С. 152]. В вопросах характера взаимодействия андроновских племён с аборигенным населением среди исследователей нет единой точки зрения. Одни считают, что проникновение андроновских племён сопровождалось жёсткой борьбой с носителями кротовской, елунинской и самусьской культурных традиций. Более сильная этнокультурная консолидация и развитые формы хозяйственной деятельности позволили андроновцам занять территории последних [Бобров, Михайлов, 1989, с. 111]. Вторые наоборот указывают на отсутствие протяжённых военных конфликтов между пришлым и местным населением [Косарев, 1981, с. 118] и достаточно мирное протекание экспансии андроновских племён на север и восток. Последние данные свидетельствуют о том, что между автохтонным и пришлым населением довольно рано возникали кровнородственные отношения [Молодин, Парцингер, Гришин, и др., 2004, с. 358-364]. Это факт дополнительно подтверждается появлением в позднекротовских погребениях андроновского холодного оружия, украшений. Такие контакты между кротовцами и андроновцами (фёдоровцами) продолжался довольно долго, о чём свидетельствует черноозёрско-томский (по М.Ф. Косареву) или позднекротовский (по В.И. Молодину) круг памятников (Чернозёрое-1, Сопка-2/5, Тартас-1, Томский могильник, ранний комплекс ЕК 174 Материалы указанных выше памятников отражают процесс культурной и антропологической ассимиляции местного населения.
Но закончились эти контакты вытеснением и ассимиляцией кротовского населения в ХШ-ХП вв. до н.э. носителями андроновско-фёдоровских традиций, мигрировавших на восток. Однако, преимущество андроновского населения в военном вооружении, стратегии и тактике ведения боевых действий не помогло им быстро завоевать территории проживания аборигенного населения из-за изменившейся природно-климатической ситуации. Стратегия и тактика ведения боя андроновцев с использованием боевых колесниц была эффективна в условиях степи.
Андроновцы, скорее всего, длительное время сосуществовали с кротовскими племенами и впоследствии им удалось ассимилировать автохтонное население лесостепной и южно-таёжной полосы Западной Сибири не по причине военного превосходства, а ввиду более развитой экономики и более многочисленной популяции.
