Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. История изучения хроники Георгия Амартола
1.1. Хроника Георгия Амартола в византийской культуре и письменности С. 12-17
1.2. Начальный этап исследований славяно-русского перевода Хроники Георгия Амартола С. 18 - 26
1.3. Хроника Георгия Амартола в древнерусских списках, летописях и хронографах. С. 27 - 36
Глава .2 STRONG . Археографическое исследование древнерусских списков хроники георгия амартола XTV - XVII вв.
STRONG 2.1. Древнейшие пергаменные списки Хроники Георгия Амартола XIV - первой половины XV вв. ' С. 37 — 62
2.2. Списки Хроники Георгия Амартола середины XV-рубежа XV - XVI вв. С. 63 - 112
2.3. Списки Хроники Георгия Амартола XVI - первой половины XVII вв. С. 113 - 138
2.4. Упоминания списков Хроники Георгия Амартола в монастырских книжных описях. С. 139—150
Глава 3. STRONG Редакции славяно-русского перевода хроники георгия амартола в отдельных списках памятника
STRONG Введение. Общая классификация редакций С. 151-153
3.1. Первая редакция (Ам-У): разновидность, представленная Троицким списком (Тр-Ам) С. 154— 161
3.2. Вторая редакция (Ам-2): ранняя разновидность (группа Б) и исправленная (группа А)
3.2.1. Текстологические особенности списков группы Б. Подгруппы Б; и Бг С. 162 — 180
3.2.2. Текстологические особенности списков группы А. Подгруппы Аь Аг и промежуточный вид редакции гр. A С. 181-194
3.3. Хронографическая редакция (Ам-Хр)
3.3.1. Ранний этап становления хронографической редакции и Краткая палея в списке 1691 г. С. 195 — 202
3.3.2. Текстологические особенности редакции Ам-Хр в ее отдельных списках и их фрагментах С. 203 — 210
3.4. Текстологические таблицы к главе 3 С. 211 - 239
Заключение С. 240-246
Список источников и литературы С. 247 - 272
Указатель списков Хроники Георгия Амартола С. 273
Приложения:
- Хроника Георгия Амартола в византийской культуре и письменности
- Хроника Георгия Амартола в древнерусских списках, летописях и хронографах.
- Списки Хроники Георгия Амартола середины XV-рубежа XV - XVI вв.
- Текстологические особенности списков группы Б. Подгруппы Б; и Бг
Введение к работе
Среди памятников переводной византийской литературы, получивших бытование на Руси в начале формирования ее христианской культуры и письменности, особое место заняла Хроника Георгия Амартола (далее - ХГА). Написанная около 865 - 866 гг. греческим монахом Георгием (назвавшим себя в заглавии «Амартолом» - «грешником», от греч. «ацсфтсоХос»), Хроника охватывала период мировой истории от сотворения мира до восстановления нконопочитания поместным Константинопольским собором 842/43 гг. и пользовалась в Византии особой популярностью. В середине X в. повествование Георгия было продолжено Симеоном Псевдо-Логофетом до 948 т. - последнего года царствования императора Романа Лакапина. В этом продолженном виде памятник был переведен, как считает сейчас большинство исследователей, на Руси, в конце 40-х гг., в Киеве, при дворе Ярослава Мудрого, получив в древнерусской письменности самоназвание: «Криница», т. е. - «источник» (реже - «Временник»). Южнославянские списки данного перевода отсутствуют, в связи с чем он был назван В. М. Истриным в критическом издании Хроники славянорусским (в отличие от самостоятельного и более позднего сербского перевода, известного только в сербских списках и под названием «Летовник»).
Научный интерес к памятнику, стоящему у истоков формирования в Древней Руси христианской культуры и письменности, вызван его неоспоримым фундаментальным значением в возникновении летописания и древнерусской хронографии. Как известно, уже в 90-х гг. XI в. составитель Начального летописного свода использовал в своем сочинении «Хронограф по великому изложению» - первую (не сохранившуюся до наших дней) древнерусскую хронографическую компиляцию, основанную на Хронике Георгия Амартола, а составитель Повести временных лет в нач. XII в. привлек текст Хроники повторно, цитируя уже ее отдельный список. Помимо Хронографа по великому
Название, перенесенное русскими книжниками на всю рукопись го заголовка к ее Оглавлению: «Криница истиннаа книг сих написание .,.».
2 Истрин В.М. Книгы временьныя и образныя Георгия мниха. Хроника Георгия Амартола в древнем славянорусском переводе. Текст, исследование и словарь. Пг„ 1920. Т. 1. Текст; Пг., 1922. Т. 2. Греческий текст «Продолжения Амартола». Исследование; Л:, 1930. Т. 3. Греческо-славянский и славяно-греческий словарь.
изложению, Хроника легла в основу Иудейского, Троицкого, Академического и Тихонравовского хронографов, Летописца Еллинского и Римского, Полной и Краткой хронографической палеи, Русского хронографа и др., т. е. - абсолютного большинства древнерусских хронографов. Популярность Хроники, привлекавшейся вновь и вновь к составлению новых летописных и хронографических памятников на протяжении XI - XVI вв., свидетельствует о ее особой актуальности для древнерусского читателя на протяжении всей средневековой отечественной истории.
Разработанность темы. История изучения Хроники Георгия Амартола насчитывает около 200 лет. Трудами нескольких поколений ученых XIX - XX вв.: академика И. Ф. Круга, F. фон Розенкампфа, П. М. Строева, В. М. Ундольского, И. И. Срезневского, И. В. Ягича, А. Н. Попова, В. М. Истрина, А. А. Шахматова, С. П. Розанова, А. Д. Седельникова, Д. С. Лихачева, Н. А. Мещерского, О. В. Творогова, С. Франклина, Е. Г. Водолазкина и многих других, удалось выявить источники по исследованию Хроники (в том числе — 19 ее относительно полных списков), реконструировать греческий оригинал перевода и проследить судьбу текста в древнерусских хронографах. Отдельные списки памятника стали предметом немногочисленных, в основном, узко-текстологических исследований: В.М. Истрина, О. В. Творогова? и Е. Г. Вололазкина.4 Наблюдения ученых показали, что древнерусские книжники относились к тексту полных списков Хроники как к сакральному, не допускавшему вмешательств ни фактологического, ни стилистического характера. Отличия между списками заключались, главным образом, в ошибочных чтениях, пропусках и редких менах вышедших из употребления или испорченных слов на более современные и понятные. Совокупность этих особенностей принято называть «редакциями» Хроники. Учеными выделены три основные разновидности редакций текста: первая, вторая и хронографическая; однако проблема их соотнесенности между собой до сих пор не получила однозначного ответа.
Книговедческая проблематика в историографии отдельных списков памятника отсутствует. Исключение составляет выполненное Е. Г. Водолазкиным в 1992 тт. краткое археографическое исследование 9-ти нововыявленных к этому времени списков Хроники, Работа ученого носила прикладной характер и была направлена, главным образом, на выяснение текстологических особенностей
3 Теорогов О. В. Древнерусские хронографы. Л., 1975. С. 98 — 110.
4 Водолазки» Е. Г. Хроника Амартола в древнерусской литературе. АКД. Л., 1990; Он Dice. Хроника
Амартола в новонайденных списках // Труды отдела древнерусской литературы (ТОДРЛ). С.-Петербург,
1992. Т. 45. С. 322-332.
рукописей. Книговедческие аспекты в ней не затрагивались. Остальные списки имели лишь предварительные описания с датировками в пределах века. Читательские приписки к Хронике заинтересовали только В. М. Истрина: в водной части к критическому изданию текста памятника (1920), причем — крайне выборочно. Вплоть до последнего времени не были определены книжные центры, распространявшие и собиравшие эти рукописи, контингент писцов, заказчиков, владельцев. Отсутствует анализ редакционных и читательских приписок, художественных особенностей (за исключением лицевого пергаменного Троицкого списка из собрания Московской Духовной академии, удостоившегося библиографии, насчитывающей едва ли не больше публикаций, чем сама Хроника). В результате судьба памятника, наиболее адекватно отразившаяся в его отдельных списках, оказалась лишенной исторических связей, хотя лишь на этом материале можно было бы проследить статус Хроники в среде древнерусских книжников, степень ее популярности в тот или иной период отечественной истории и причины читательской востребованности.
Таким образом, актуальность диссертации определяется, с одной стороны, особой значимостью Хроники Георгия Амартола для истории древнерусской культуры и книжности и, с другой стороны - отсутствием в ее историографии специальных книговедческих работ, направленных на выяснение причин этого явления.
Объект диссертационной работы - славяно-русский перевод Хроники; Георгия Амартола, предмет изучения - все выявленные в настоящий момент древнерусские списки этого памятника, хранящиеся в России. В. М. Истрину на момент издания Хроники были известны 8 ее списков (здесь и далее подчеркнуты существенно уточненные в диссертационном исследовании датировки): Троицкий перв. трети XIV в. (Тр), Уваровский 1456 г. (Ув),6 Погодинский рубежа XV - XVI вв. (П), Соловецкий кон. XV в. (Сл), Чудовский перв. четв. XVI в. (ближе к началу) (Ч),9 В, М. Ундольского перв. четв. XVI в. (Ун),10 Супрасльский сер. XVI в. (Сп),11 Публичной библиотеки сер. XVII в. (Пб).1
3РГБ.Ф. 173Л (Собр. Московской Духовной академии). № 100.
6 ГИМ. Уваровское собр. № 966/1305.
7 РНБ. Погодинское собр. № 1432. Датировался XVI-м в.
8 РНБ. Соловецкое собр. № 83/83. Датировался XVI-м в.
9 ГИМ. Чудовское собр. № 352.
10 РГБ. Ф. 310 (В. М. Ундольского). № 1289.
11 СПбИИ РАН. Ф. 115 (Колл. рукописных книг). № 80.
12 РНБ. F. IV. 136.
В 1975 г. О. В. Творогов ввел в научный оборот еще 10 списков и 1 фрагмент Хроники:13 Архангельский 1453 г. (Арх),14 Публичной библиотеки 1450-х гг. (Пб-2\15 Кирилло-Белозерский трет, четв. XV в. (Кб-7),16 Юдинский 70- 80-х гг. XV в. (Юд-2) (в составе хронографической компиляции), Лихачевский 80-х - нач.(?) 90-х гг. XV в. (Л-365);18 Пискаревский 1485 г. (Пск-162)19 (в составе Еллинского летописца 2-й редакции), Синодальный в 2-х томах: 80 - 90-х гг. XV в. (С-1)20 и 20-х гг. XVI вв. (С-2),21 гр, Ф. А. Толстого кон. XV-нач. XVI вв. (Тл, ранее обозначался: Пб-1),22 Егоровский список кон. XVI в. ГЕ-908)23 фрагмент в сборнике кон. XV-нач. XVI вв. из собрания библиотеки Софийского новгородского собора (Сф-1474),
Пергаменный Эрмитажный список перв. четв. XV в. (Эрм) выявлен В. П. Бударагиным (1988), а его фрагмент в Музейном собрании РГБ (Муз)26 обнаружен в нач. 1980-х гг. Н. Б. Тихомировым 7 и атрибутирован в 1986 г. О. А. Князевской. На фрагменты Хроники в составе пергаменного Чудовского Сборника учительного рубежа XIV-XV вв. (Ч-2І)28 обратил внимание в 1982 г. А. А. Турилов; в 1988 г. они были введены в научный оборот О. В. Твороговым. Сокращенный список ХГА трет. четв. XVI в. (в составе особого хронографа) в Сборнике из собрания МГАМИД (МГ-1600) стал известен в 2002 г. благодаря Б. Н. Морозову.
В 1999 г. много были впервые привлечены к исследованиям Хроники три ее списка из собрания Е. Е. Егорова РГБ: 1452 г. (Е-863), в составе сборника30, конца XV31 (Е-305Уи конца XVI в.32 (Е-335): в 2004 г. - фрагмент ХГА (с
13 См.: Творогов О. В. Находки в области древнерусской хронографии // Памятники культуры. Новые
открытия: Письменность; Искусство; Археология. М., 1975. С. 25 — 27; Он же. Древнерусские хронографы
...С. 12.
14 БАН. Архангельское собр. Д. 7.
13 РНЕ. Q. IV. 35. Датировался трет. четв. XV в.
16 РНБ, Собр. Кирилло-Белозерского м-ря. № 7/1084. Датировался втор. пол. XV в.
17 РГБ. Ф. 594 (Г, Г, Юдина). Jfe 2. Текстологическое исследование списка отсутствовало.
" СПбИИ РАН. Ф. 238 (Колл. Н. П. Лихачева). № 365.
19 РГБ. Ф. 228 (Д. В. Пискарева). № 162. Текстологическое исследование списка отсутствовало.
20 ГИМ. Синодальное собр. № 1008.
21 ГИМ. Синодальное собр. № 732.
22 РНБ. F.TV. 150. Датировался перв. четв. XVI в.
и РГБ. ф. 98 (Е, Е. Егорова). № 908. Датировался сер. XVI в.
24 РНБ. Софийское собр. № 1474. Этот список учтен О, В. Твороговым несколько позднее {Творогов О. В.
Хроника Георгия Синкелла в Древней Руси // Исследования по древней и новой литературе. Л., 1987.
С. 215-219).
25 НБ Гос. Эрмитажа. Кабинет редкой книги. РК 7. J& 265577 / 1967 г.
26 РГБ. Ф. 178 (Музейное собр.). Х 10277.
27 Ранее памятник считался фальсификатом.
28 ГИМ. Чудовское собр. № 21.
29 РГАДА- Ф. 181 (МГАМИД). № 1600.
30 РГБ. Ф. 98. №863.
31 РГБ. Ф. 98. №305.
историей царства Константина Великого) в Егоровском сборнике 1452 г. (Е*-863), сходный с Сф-1474, и сокращенный список ХГА в составе Краткой палеи ранней редакции в Сборнике энциклопедическом 1691 г. (Кп 1691).
Всего, таким образом, в диссертации учтены 24 относительно полных списка Криницы (четыре из которых: Юд-2, Пск-162, МГ-1600, Кп 1691 читаются в составе хронографов), и два ее значительных фрагмента: Е*-863 и Сф-1474. Привлеченные к исследованию источники ограничивают его хронологические рамки XIV - XVTI-M вв.
В работу не вошло большинство фрагментов ХГА в составе хронографов и летописей, а также отрывки Хроники в богослужебных, четьих и исторических сборниках: изучение и тех, и других требует отдельного монографического исследования. Исключение составляют привлеченные для выявления правки отдельных списков ХГА по хронографическим источникам, а также при решении вопроса о происхождении хронографической редакции памятника дополнительные источники: Еллинский летописец 1-й редакции (Синодальный список рубежа XV-- XVI вв.),34 Полная хронографическая палея (Румянцевский список 1494 г.),35 Краткая хронографическая палея (списки: Погодинский 40-х гг. XV в., Срезневского 70-х гг. XV в., Иосифо-Волоколамский середины XVI в.),36 Троицкий хронограф (список первой четверти XV в.Троице-Сергиевой Лавры).37 В качестве дополнительных источников в диссертационном исследовании использован и комплекс монастырских книжных описей (изданных и в оригиналах) XV - начала XVTil вв., привлеченных для оценки общего количества списков Хроники, определения мест их бытования, а также для уточнения атрибуции рукописей.
Цель диссертации: проследить исторические особенности распространения и бытования самостоятельных списков славяно-русского перевода Хроники Георгия Амартола на Руси, определить их роль и место в древнерусской книжности и культуре.
Задачи исследования: уточнить время и, по возможности, место написания и бытования рукописей, очертить круг их заказчиков, писцов, владельцев, выявить распространявшие Хронику книгописные центры, изучить
32 РГБ. ф. 98. №335.
33 РГБ. Ф. S95 (Владимирское собр. рукописных книг). Пост. 25 - 2004.
34 ГИМ. Синодальное собр. № 280.
33 РГБ. Ф, 256 {Румянпевское собр.). Ла 453.
36 РНБ. Ф. 588 (Собр. М. П. Погодина). № 1434; БАН. Ф. 31 (Основное собр.). 24. 5. 8; РГБ. Ф. ИЗ (собр.
Иосифо-Волоколамского монастыря). № 551.
37 РГБ. Ф. 304Я (Собр. Тоице-Сергаевой Лавры). № 728.
принципы и специфику работы писцов и редакторов, художественные особенности списков, читательские приписки; на материале упоминания Криниц в монастырских книжных описях уточнить «статус» Хроники в древнерусской книжности. Текстологическое исследование, раскрывающее взаимосвязи между списками, направлено на реконструкцию истории становления редакций славянорусского перевода Хроники, установление количества ее утраченных ныне списков и уточнения территориальной атрибуции сохранившихся. В целом оно призвано продемонстрировать те усилия, которые предпринимали древнерусские писцы для совершенствования и распространения текста Хроники. На основе полученных результатов ставится задача книговедческого обобщения полученного материала, а именно: выявления исторических закономерностей, присущих распространению и бытованию списков памятника на Руси в тот или иной период времени. На этом этапе исследования предметом изучения становятся уже не сами списки Хроники, а те из их параметров, комплексное сопоставление которых позволяет выйти из рамок источниковедческого анализа на новый уровень книговедческого обобщения. Среди основных параметров выделены: самоназвание, время и место создания рукописей; контингент их заказчиков и владельцев; особенности работы писцов над текстом и оформлением списков, читательские комментарии.
Методологическая основа диссертации в соответствии с ее комплексным книговедческим характером, затрагивающим смежные области знаний: историю, источниковедение, текстологию, архивистику и др., многопланова. Исследование источников основано на принципах научной экспертизы рукописных книг, разработанных трудами Археографической комиссии РАН и отразившихся в Методических рекомендациях по описанию славяно-русских рукописей для Сводного каталога рукописей, хранящихся, в СССР. Палеографический анализ производится на основе методологии, разработанной В. Н. Щепкиным и Л. В. Черепниным. Для уточнения характеристик памятников использованы научно-технические достижения в области восстановления угасших текстов, новейшие методы филиграноведения, почерпнутые автором в результате практической работы с рукописями и обмена опытом. Достоверность полученных результатов оценивается методами историко-книговедческого и источниковедческого анализов, в частности.- методом внутренней и внешней критики источника. Методологическая основа текстологического исследования базируется на трудах В. М. Истрина и О. В. Творогова. Для изучения соотношений между отдельными списками Хроники использован общепринятый в современной науке метод
сравнительного текстологического анализа, применяемый для переводных текстов: выявления первичных и вторичных чтений (т. е. соответствующих или нет греческому оригиналу перевода). Анализ осуществляется на основе реконструкции славяно-русского перевода ХГА В. М. Истриным в критическом издании Хроники и на его отдельных корректировках в труде Л. И. Щеголевой (совместно с В. А. Матвеенко).
Научная новизна диссертационной работы определяется, прежде всего, ее книговедческим характером. Впервые все имеющиеся в нашем распоряжении списки ХГА. изучаются целиком. Расширен круг источников за счет введения в научный оборот трех новых списков Хроники, ряда фрагментов и трех не известных ранее хронографов. Существенно уточнены датировки многих рукописей, установлено количество писцов, работавших над ними, и, в большинстве случаев, книгописные центры, их распространявшие или собиравшие. В качестве нового элемента введено исследование редакционных исправлений, читательских приписок, самоназваний списков. При выяснении истории бытования рукописей впервые в историографии памятника привлечены оригиналы и издания описей монастырских книжных библиотек, сохранившихся от XV - нач. XVIII вв.; для последних создана библиографическая база. В сравнительном текстологическом исследовании в результате активного использования данных археографии, удалось уточнить соотношения редакций и списков Хроники.
Теоретическая значимость. Выявленные ранее две группы списков редакции: А и Б подразделены на текстологически родственные группы списков: Аь А2 и Бь Б2, что открывает возможность более дифференцированного подхода в изучении списков и фрагментов Хроники. Скорректирована концепция происхождения хронографической редакции, раскрывающая научные перспективы в области изучения древнерусской хронографии.
Достоверность исследования обоснована привлечением для доказательств положений и выводов расширенной источниковой базы, перекрестным использованием результатов кодикологического и текстологического анализов.
Практическое значение работы определяется необходимостью критического переиздания текста Хроники с учетом новонайденных рукописей. Публикация читательских приписок дает новый источниковедческий материал
Матвеенко В. А., Щегояева Л. И. Временник Георгия Монаха (Хроника Георгия Амартола): Русский текст, комментарии, указатели. М., 2000.
для исторических и культурологических работ. Результаты исследования могут быть использованы при описании рукописей, содержащих списки или фрагменты Хроники Георгия Амартола, а также в качестве лекционного материала при изучении истории культуры и книжности Древней Руси.
Диссертация содержит три главы. В главе первой подробно излагается история изучения византийской Хроники Георгия Амартола и ее славянорусского перевода. Выделение историографии в особый раздел обусловлено как ее значительными размерами, так и необходимостью введения в исследование достаточно сложного научного аппарата. Вторая глава посвящена археографическому исследованию списков ХГА, выстроенному в порядке хронологии рукописей и подразделяющемуся на три основных периода: XIV — первая половина XV вв., середина XV - рубеж XV ~ XVI вв. и XVI - первая половина XVII вв.; четвертый раздел содержит анализ упоминаний древнерусских списков Хроники в монастырских книжных описях. Текстологическое исследование в главе третьей осуществляется в соответствии с общепринятым на настоящий момент делением списков на редакции: первая, вторая и хронографическая. Внутри второго раздела (наиболее значительного' по количеству рассматриваемых списков) исследование подразделяется на группы родственных списков (т.е. списков, восходящих в пределах данной группы к единому общему прототипу): Аь Аг, Бі, Бг.. Обоснование полученных соотношений вынесено в конец главы в виде таблиц. Результаты работы обобщены в Заключении.
Исследование показало особую значимость Хроники для древнерусской культуры. Дав толчок в XI в. развитию исторической, богословской и философской мысли в Древней Руси, Хроника не потеряла, как это будет видно из дальнейшего, своей актуальности и востребованности на протяжении многих последующих веков — вплоть до середины XVII в. включительно.
Хроника Георгия Амартола в византийской культуре и письменности
Византийская хроника, составленная во второй половине IX в. Георгием Монахом, отразила в себе настроения духовенства, добившегося в 842 - 843 гг. восстановления иконопочитания. Точная датировка памятника является спорным вопросом. Наиболее распространенная версия относит ее к 866-867 гг. и основывается на том факте, что Георгию Амартолу была неизвестна дата смерти императора Михаила III (23 сентября 867 г.), а также на указании в Предисловии к Хронике срока правления Михаила III: 24 года и 3 месяца (до мая 866 г., когда соправителем Михаила III стал Василий I).1 Какие-либо сведения о личности Георгия Монаха отсутствуют; церковное предание сохранило лишь его сан - архимандрит.2 Анализ текста Хроники дает основание полагать, что ее автор был современником Льва V, Михаила II, Феофила и Михаила III.3 Сочинение Георгия Монаха состоит из небольшого вступления (Предисловия) и четырех книг. В первой книге, начинающей свое повествование от сотворения Адама, кратко изложена история древнейших государств: Вавилона, Ассирии, Персии, Египта, Древнего Рима (до царства Александра Македонского включительно); вторая книга («Начало временьным книгам Георгия мниха») - библейская история от Адама до Антиоха; третья книга («Начало Ромейскых царств») - история Римской империи и Византии вплоть до 30-х гг. IV в.; четвертая книга («Временьник о хрестьянскых царех и о Костянтине Велицем цари») посвящена христианскому периоду истории Византии и. заканчивается торжеством православия - восстановлением иконопочитания поместным Константинопольским собором 842/843 гг..
Основная часть Хроники представляет собой компиляцию выдержек из различных исторических и богословских источников, скомпонованных в соответствии с замыслом автора и снабженных его комментариями - вплоть до рассказа о восшествии на престол византийского императора Льва V, где начинается самостоятельная работа Георгия Монаха. В компилятивной части исследователи отмечают чрезвычайно активное отношение Георгия к используемому материалу: путем сшивания небольших отрывков, взятых из разных частей того или иного труда, перестановок и очень немногих посторонних вставок, он старается из старого сделать нечто новое, благодаря чему лишь с большим трудом удается «изобличить» несамостоятельность автора в различных главах.4
Исторические сведения Георгий Монах заимствует из сочинений Евсевия, Александра монаха (епископа Александрийского), Евтропия, Руфина, Феодорита, Феодора Чтеца (Анагноста), Прокопия Кесарийского, Иоанна Малалы, Иоанна Антиохийского, Исидора Севильского, патриарха Никифора I, Феофана Исповедника и др. Активно используются жития святых: Сильвестра, Арсения, Иоанна Златоуста, Стефана дьякона, патериковые сборники, составленные Палладием и Иоанном Мосхом, иногда - документальные материалы (например, две грамоты императора Юстиниана V-му Вселенскому собору). Многие источники Георгия Монаха остаются до сих пор неизвестными или не сохранились, как, например, цитируемая им полная редакция Пасхальной хроники, автором которой Георгий называет Александра Экзегетика.5 В самостоятельной части своего сочинения для описания современной ему истории Георгий Монах использовал Житие Никифора («Vita Nicephori»), письмо Феодора Студита к Иоанну Кизикскому, Эпитафию некоему Никите, написанную его учеником Феостириктом.многочисленных редакционных правок и дополнений. Характер же и размеры богословской части Хроники представляют собой исключительное явление в византийской историографии. Библия, герменевтика Св. Писания, гомилетика играют здесь выдающуюся роль8. В соответствии с Предисловием, историческая канва служит для автора своеобразной иллюстрацией к сакральной истории: рассказу о древнейших мировых религиях, изложению Ветхозаветной истории и истории возникновения и распространения христианства. Особое внимание уделяет Георгий разоблачению различных еретических учений.9 При этом, как и большинство церковных или монастырских хронистов, Георгий Монах стремиться осмыслить ход истории в плане божественного Домостроительства, подчеркнуть внутреннюю взаимосвязь прошлого и настоящего. Будучи склонен искать во всем образной взаимозависимости (метод, столь часто применяемый иконопочитателями), он стремится выявить прообразующую связь событий древних по отношению к современным.10 Так, при изложении иудейской истории судьба Соломона разбирается Георгием в прямом сравнении с Моисеем, а Амоса - с Манассией; в христианской части византийский император-иконоборец Феофил (отец Михаила III) сопоставлен с вавилонским царем Валтасаром, осквернившим священные сосуды храма Соломона.
Особое значение придает Георгий Монах теме Божественных наказаний, систематически звучащей в авторских ремарках — логических «связках» компилируемого материала (достаточно немногочисленных).12 Так, рассказ о низвержении императора Фоки вводится словами Георгия: «А после этого настиг гнев и голову нечестивого Фоки за содеянное им неисчислимое зло».
Здесь и далее в работе Афиногенова цитируется современный перевод греческого текста, а не славянорусский. рассказа о поражении и смерти Сенахирима (в разделе Иудейская история до Вавилонского плена) следует вставка: «Когда он был убит своими детьми, (этим) справедливым убийством было прекращено несправедливое избиение пленных» (израильтян) и вводится новый сюжет: «Из числа этих пленных был некий благочестивый и милосердный человек по имени Товит» (переход к Книге Товита). В разделе христианской истории встречаются авторские вставки о стихийных бедствиях, посылаемых людям в наказание за грехи, или небесных явлениях («знамениях») - черта, заимствованная впоследствии древнерусским летописанием, внимательно отслеживавшим и «казни божьи», и «небесные знамения».1
Анализируя замысел Хроники Георгия Амартола, Д. Е. Афиногенов приходит к выводу, что «смысл истории в представлении Амартола сообщают два фактора: сакральный и имперский. По характеру и степени взаимодействия этих факторов история фактически делится для Георгия на 4 части: от Адама до Вавилонского пленения, от плена до Христа, от Христа до Константина и от Константина, очевидно - до конца света. Соединение священной истории с Kaiseridee осуществляется дважды - в иудейской истории и византийской... Особняком стоит фигура Александра Македонского, в котором соединение священной истории с имперской намечено, но не доведено до конца».15
Хроника Георгия Амартола в древнерусских списках, летописях и хронографах.
Интерес к Хронике Георгия Монаха, вызванный открытием ее роли в становлении Начального летописания, заставил многих ученых и книгособирателей обратиться к поискам списков ХГА. Среди них были: П.М. Строев, И. П. Сахаров, О. М. Бодянский, П. Й. Шафарик, Г. Муральт.72 Сведения о древнерусских и сербских списках ХГА, обнаруженных к середине XIX в., содержатся в упомянутой неопубликованной работе В. М. Ундольского.73 Исследователь кратко описал 14 древнерусских списков Хроники:7 Троицкий (Тр), Костромского Богоявленского монастыря (Е-908); Кирилло-Белозерского монастыря (КБ-7), Погодинский (П), Пискаревский (на самом деле рукопись содержит список Еллинского летописца 2-й редакции с большим фрагментом ХГА в начале) (Пск-162); Синодальный-(ГИМ, Синодальное; собр., №№ 732, 1008) (С-1 и С-2); И. П. Лаптева (в последствии - В. М. Ундольского) (Ун); гр. А.С. Уварова (Ув); Чудова монастыря (Ч); библиотеки гр, Ф, А. Толстого (Тл); Соловецкого монастыря (Сл); Супрасльского монастыря (Сп); список «Новгородской Софийской библиотеки, из Кирилловских» (МГ-1600); «Московский Синодальный, № 86» (указан ошибочно - в рукописи окончание Еллинского летописца 2-й редакции); Крушедольского монастыря (XVII в., хранится в Белграде, кратко описан П. Й. Шафариком).75 Труд В. М. Ундольского остался не востребованным: В. М. Истрину в начале XX в., на период подготовки критического издания текста ХГА, оказались известными лишь 8 из этих списков (Тр, Ув, Ч. Сп, Ун, П, Сл и Пб). Дальнейшая история выявления списков ХГА подробно освещена во Введении.
Ундольский В. М. Описание списков ... Л. I —14. Идентификация рукописей произведена мной на основании владельческих и кодикологических признаков (размеров, количества листов, особенностей содержания). Последний список (в 1 , на 333 лл.) хранится, как уже отмечалось, в составе собрания Крушедольского м-ря в Музее сербской православной церкви.
Согласно установившейся традиции труды греческих, а также западно-славянских историков и хронистов принято называть хрониками, а древнерусские компиляции, излагающие всемирную историю— хронографами. и О. В. Творогова79 показали, что уже в 90-х гг. XI в. составитель Начального летописного свода использовал в своем труде «Хронограф по великому изложению» (далее - Хр. по ВИ) - первый русский хронографический свод, основанный на переводе ХГА. Списки памятника не сохранились. Согласно реконструкции, проведенной исследователями, в его состав входили, помимо сокращенного текста ХГА, фрагменты Хроники Иоанна Малалы, «Истории Иудейской войны» Иосифа Флавия, «Александрии», а также ряд апокрифов и фрагментов из пока не установленных источников. В целом Хр. по ВИ представляла собой краткий конспект всемирной истории в тех же пределах, что и ХГА. В центре внимания составителя Хр. по ВИ была в основном «священная» и церковная история. И хотя в ней упомянуты все без исключения римские и византийские императоры, сообщения о некоторых из них заключаются в одной строчке.
Текст памятника не был неизменным. О. В. Творогов выделяет три его вида и доказывает, что только в поздний, третий вид Хр. по ВК были введены многочисленные сведения о мучениках и святых. Тогда же, видимо, была предпринята попытка сопроводить изложение абсолютной хронологией.81 В Начальное летописание вошли фрагменты первого вида Хр. по ВИ; второй вид отразился в Троицком хронографе; третий был использован при составлении Полной и Краткой Хронографической Палеи.83
К архетипу перевода ХГА не обращаясь к Хр. по ВИ, восходит Еллинский летописец, архетип которого (Ел-Ар) отразился независимым образом в первой и второй редакциях Еллинского летописца (Ел-1 и Ел-2). Ел-2, как показал О. В. Творогов, возник не ранее первой четверти XV в. и не позднее 1453 г.; его Русского хронографа. Первая попытка сравнительного текстологического исследования отдельных списков ХГА и ее фрагментов в древнерусских хронографических компиляциях была предпринята В.М. Истриным. Наблюдая над соотношением греческих списков ХГА и славяно-русского перевода в основной части ХГА, Истрин указывает, что их отличия в отдельных словах выражены незначительно — в тех же пределах, что и различия между собой греческих списков. В критическом издании текста ХГА Истриным были использованы в качестве параллельных греческих текстов издания Коаленева кодекса X в. (де Боором), Московского списка 1152 г. (Г. Муральтом), а также Ватиканского и Венского списков (В. М. Истриным, в части Продолжения Симеона Логофета).
Сравнительное текстологическое исследование редакций ХГА привело В. М. Истрина к следующим выводам. Ближе всего от первооригинала (или архетипа) перевода отстоит редакция, отразившаяся в Троицком списке первой половины XIV в. (Тр) (эта редакция обычно обозначается: Тр-Ам). Независимо от нее восходит к архетипу перевода первая редакция (Ам-1), читающаяся в ряде древнейших -хронографов (Хр. по ВИ, Иудейском хронографе, Еллинском летописце, Полной и Краткой хронографической палее) и в Начальном летописном своде. Первая редакция дала также основание второй редакции (Ам-2), сохранившейся в отдельных списках ХГА (совокупность последних обозначается буквой S). Вторая редакция Хроники Амартола, по мнению В.М. Истрина, в свою очередь развивалась двумя путями: «более консервативным и более свободным; первый преобразовался в оригинал группы П, Пб, Сл, Ун, второй — в оригинал группы Сп, Ув, Ч». Первую группу принято обозначать как гр. А, вторую - гр. Б; вторую редакцию - Лм-2.
Списки Хроники Георгия Амартола середины XV-рубежа XV - XVI вв.
Список ХГА 1452 г. в составе хронографического сборника из собрания Е.Е. Егорова1 (далее - Е-863) был известен отдельным исследователям,2 но не имел научного описания. В 1999 г. мною была опубликована специальная работа, посвященная рукописи, в настоящее время существенно дополненная. В начале рукописи отсутствуют 6 листов (на л. 2 об. видны остатки киноварной нумерации окончания первой тетради); во второй тетради, имеющей 4 листа, после л. 3 отсутствуют один первоначальный и один вставной листы (см, 3.2.1.2), окончание Оглавления (И 26.1-10) и Предисловие Георгия Монаха (И 27,/ -30.13), занимавших 3 последних листа второй тетради. Е-863 был сделан в несколько приемов и, судя по всему, в разных книгописных мастерских: тексты ХГА и ХГС выполнены различным составом писцов, на разной бумаге, с использованием различных чернил и трафаретов. РГБ. Ф. 98. № 863. Относительно; происхождения рукописи Е. Е. Егоров отмечает: «Куплена- у Коржакова после Сажина 1 ноября 1894 г.» (Каталог собрания рукописных книг Е. Е. Егорова: РГБ. Ф. 98. № 2071. Запись под№ 642 (л, 85). Далее ссылки на старые номера рукописей по Каталогу Е. Е. Егорова заключаются в круглые скобки и предваряются буквами «ст.»). Особенности редакции этого фрагмента рассмотрены в разделе 3.3.2. Водяные знаки ХГА (л. 1 - 347 ) - середины XV в.7 Бумага ХГС и дополнительных статей (л. 348 - 466, л. 347 - чистый) - того же времени.8 Художественное оформление рукописи (насколько можно судить при утрате ее начала) отсутствует. Текст организован киноварными заголовками с использованием вязного письма и инициалами геометрического типа, украшенными стилизованной растительностью. Первый писец ХГА написал л. 1-71 об.9, второй: л. 72-347 (за исключением л. 154, 162, 163). Дописав Хронику и выполнив своеобразную концовку: последние строки текста образуют крест, украшенный с левой и с правой сторон чередующимися киноварными и чернильными крестиками, второй писец сделал заготовку для памятной записи (л. 347); «J A fc -s-Ц/ і [в строке оставлено пустое место] НАПИСАНЫ вышд КНИГИ сіїа при Блгов рнъ иь ВЕЛИКО І] кнзн ВАСИЛЬЕВ ЕАСНЄВН, и 1 при его сноу велико кнзи ИЦВАНІЇ ВАСИЛЬЄВИ, въ грлд Ь 1 Л/Іоскве». Первая строка выделена киноварью. Точная дата осталась не проставленной, как и знак окончания приписки. На обороте листа имеется еще одна датирующая запись, написанная иным почерком (мелким деловым полууставом, с элементами скорописи), который не встречается больше в рукописи: «f лі Д ц и ШЄСТЬДЄСАТНО&. НАЦПНСАНЫ ЕЫША СІЛ КНИГИ, ВЪ преЦименито, грддъ- Москве, при державе, плговернлго. и ЕЛГОЧЄЦ стивлго. велнклго КН А АСНЦЛІА Елсиевичл. олодимерьскАго и Новогоросклго. и ВСЄА. Р сн САллодержцА. и при сну е-][го велико, кн н Ивлн к ЕлснеЦви всєіаРуси. и при пресщномъ ] лрхнепп в HwH t Кневъско и ВСЄА Руси. Л ллилшленіелп» великого КН А ДІАКО Отєпдно Никифоровнче . и посланы ЕЫША К него, въ великий Новъгорад къ архиеппкплю. вєликдго НоЦвлгородд. Єоуфилліл
О казначее новгородского архиепископа Евфимия П (Вяжицкого) (1428 1Э 1458) старце Феодоре известно из Повести о Евфимии Вяжицком. Согласно этому источнику Феодор был иноком «духовным» и «великим пред Богом», «хитрым» и «художным» к «замышлению зданий», выполнявшим при Евфимии II обязанности не только казначея, но и архитектора.1 Таким образом, адресатом Стефана Бородатого был другой выдающийся деятель своего времени. Рукопись была выполнена в период достаточно непростых отношений между Москвой и Новгородом. На фойе усиливающихся притязаний Москвина независимость Новгорода, последний в 1449 г. целовал крест Дмитрию Шемяке.14 После военного инцидента между Василием Темным и Дмитрием Шемякой в январе 1452 г.,15 последний скрывался в Новгороде. Расправиться с ним Москва могла, очевидно, лишь путем налаживания контактов с новгородскими властями. В этой связи исполнение «желаніа» казначея новгородского архиепископа старца Феодора принимало государственное значение. Совершенно очевидно, что приписка была составлена по указанию дьяка Степана (если не им самим): об этом свидетельствуют подробности при изложении повода для создания списка и точное указание времени работы над ним. Судя по фразе: «и посланы ЕЫША V5 него» (Степана дьяка) - «сіл книги», рукопись действительно была отправлена в Новгород:16 оказалось, что уже в 1453 г. в Новгороде появился «исправленный» 11 Библиографию исследований о Стефане дьяке см.: СКК. Вып. 2. Ч. 2 (Л-Я). С. 416— ее расположение — не в конце списка, а в его середине, между 1-й и 2-й частями (ХГА иХГС). список ХГА - Арх, восходящий к Е-863 (см. 3.2.1-2). Отправку рукописи в Новгород можно ориентировочно датировать временем до июля 1452 г.
Третьему (уже - новгородскому) писцу принадлежит весь текст ХГС. Он пользовался своим трафаретом: число строк здесь равно 27, в то время как в первой части их - 30. Изменился (на более светлый) цвет киновари, а также чернил: с коричневого на серый. Четвертый писец, почерк которого стилистически близок почерку третьего писца, произвел правку текста в первой половине рукописи (темно-коричневыми чернилами, с рыжим оттенком на высветлениях). В основном это - многочисленные вставки на полях и исправления в самом тексте путем зачеркивания киноварью или стирания отдельных букв или слов с допиской новых чтений. В двух случаях пропуски в тексте оказались столь значительными, что это привело к необходимости вставки дополнительных листов. Так, на л. 153 об. пропуск (И 280.7-75) составляет приблизительно один столбец текста, который и был восполнен четвертым почерках: приписки на полях, в отличие от вставки, содержат элементы скорописи. написав второй столбец до половины 10-й строки, оставил пустое место: два чистых листа, и с оборота последнего из них (л. 163-), с 12 строки второго столбца, продолжил работу. Оставленные чистыми листы, с учетом свободных 20-ти строк на последнем столбце л. 161 об. и 11-ти- на первом столбце л. 163 -, вместе составляют ровно два листа рукописи. Лакуна была восполнена третьим писцом (серыми чернилами). Продолжив второго писца на 10 строке второго столбца л. 161 об., он закончил текст на двух дополнительных листах (видимо, не надеясь вписаться в оставленные). Водяной знак одного из вставленных листов (л. 163) датируется 50 - 60-ми гг. XV в.19 Отрезав первый чистый лист, он вклеил свой двойной лист между фальцем отрезанного листа и л. 163-. Последний был обрезан на ширину столбца; на его обороте третий писец добавил к тексту второго писца еще 7 строк сверху. Поскольку лакуна И 293.25 - 298.77 не была восполнена четвертым писцом-редактором, возможна некоторая дистанцированность в работе третьего и четвертого писцов.
Текстологические особенности списков группы Б. Подгруппы Б; и Бг
Помимо общих первичных и вторичных чтений списков второй редакции (Ам-2), противопоставленных Тр-Ам, В. М. Истрин выявил ряд чтений, указывающих на новую редакционную обработку архетипа этой редакции -списка Ам-2. Это редакторское вмешательство, как отмечает исследователь, имело систематический характер и связано, в основном, со случаями невразумительного перевода. Так как исправления не сверялись с греческим текстом, большинство из них отдаляло Ам-2 от оригинала перевода.1 Списки второй редакции В. М, Истрин подразделяет на основе общих первичных и вторичных чтений на две группы2: А (П Сл Ун Пб) и Б (Сп Ув Ч). Группа А, как доказал О. В. Творогов,3 образовалась путем правки одного из списков Ам-2 по Еллинскому летописцу 2-й редакции (Ел-2) во второй четверти — середине XV в. Остальные списки второй редакции гр. Б сформировались в ходе, так сказать, своего естественного развития. В настоящее время к группе А добавились шесть новых списков: Е-863 (после исправлений), Арх, Е-305 (на л. 1 - 25 об. и с л. 109, в остальной части - после исправлений), Тл, Е-908 и Е-335, а к группе Б— восемь: 4-21, Ео-863, Пб-2, Л-365, Пск-162, С-2 (на фрагменте ХГА, отсутствующем в Тр), Е-305 (на л. 26 - 109, до исправлений), МГ-1600; В архетипе этой группы (АБ) лежал список, обладавший помимо большого количества общих первичных и вторичных чтений (противопоставленных чтениям Тр и гр. А) двумя большими лакунами: И 280.7-/7 и И 293.25-298JY. Кроме того, для всех списков гр. Б характерен пропуск (или следы его восполнения) в Оглавлении между словами «мо\(чнвъ н оушн нмъ іивріїзй» и «По Аркодіи цртвсвд Фєкидосіи снъ его доврописецк A fe -ЛГ-» (И 14.13 - 16.4) факт, не отмечавшийся ранее в исследованиях.
Взаимосвязь указанных списков гр. Бі выявляется на примерах общих первичных и, главным образом, вторичных чтений, противопоставленных чтениям всех остальных списков: гр. Б2, гр. А4 и Тр. Поскольку в списках 4-21, Пб-2, Пск-162, Е-305,С-2 отразились лишь фрагменты Хроники, а именно: 4-21 - И 48J -49.24; 94.22-111.75; 129./- 135.27; 157.25 - 158.20; 330.24-345.5; 376.77-381.73;411.4-19; 419.27 -420.25; 421.20-423.7; 449.70-462.77; Пб-2-И 349.25-394.7; 397.2 - 533.25; Пск-162 - И 1.7 - 8.25, 31.7 - 184.24; Е-305 - И 38.24 - 82.77; (У2- И 412.77- 572.22, их удается сравнить с остальными списками и- между собой лишь попеременно и на отдельных- участках- текста. Примеры зависимости между собой 4-21, Ео-863, Л-365 и Пск-162 демонстрируют общие чтения, сближающие их, с одной стороны - с гр. Бг (большинство чтений) (Табл. 1), с другой стороны - с гр. А (Табл. 2), а также индивидуальные вторичные чтения, противопоставленные всем остальным спискам (Табл.3). В свою очередь списки 4-21 Ео-863, Пб-2, Л-365, G-2 (также на фоне преимущественных чтений, общих с гр. Б2)6 сближают: общие первичные и вторичные чтения, общие с гр. А и противопоставленные чтениям гр. Бг,7 а также общие вторичные чтения, противопоставленные гр. А и гр. Б2 (Табл. 4). Список Е-305 (на л. 26 — 55 об,; И 38.24 - 82.77) сближается со списками 4-21, Ео-863 и Пск-162 небольшим числом общих первичных и вторичных чтений гр. А и Тр, противопоставленных чтениям гр. Б2 (Табл. 5) и значительным числом общих вторичных чтений, противопоставленных Тр, гр. А и гр. Б2 (Табл. 6). Таким образом, помимо чтений, общих с гр. Б2 (составляющих большинство), на указанных фрагментах ХГА все списки гр. Бі имеют общие редакционные отличия от гр. Бг, а именно: 1) общие
Здесь имеются ввиду только списки гр. А, учтенные в издании В. М. Истрина: П Пб Ун Сл. 3 Среди редких общих первичных чтенийможно отметить чтение: «тєпєнн» (совпадающее с Тр), противопоставленное ошибочному: «ЕІЄНИ» гр. S, а также чтения, приведенные в Табл. 6. 6 См., например, Табл. 1. Далее примеры чтений этой редакции для экономии места опускаются. Обоснование принадлежности данных новонайденных списков тр. Б см., например: Водолазки» Е.Г. Хроника Амартола в новонайденных списках. С. 323—326, 330 — 332; Аниашова Т. В. О трех малоизвестных списках... С. 31,33..
Приведем их перечислением сносок в издании Истрина (номера сносок указаны через косую линию). Первичные чтения: И 350.76/12, 365.75/11, 369.25/21, 376./2/7, 377.25/16, 382.25/22, 383.4/3, 385.24/19, 403.26/17, 406.19/13, 407.28J18, 413.10/13, 413.12/16, 413.20/22, 416.10/4, 4\6.22-2$П4. 416.25/15, 418.25/17, 420.1219, 420.16/11, 420.17/13, 421.25/9, 430.75/5, 431.5/7, 432.77/13. 432.21/1$, 439.20/19, 441.77/5. 441.75/13, 441.27/18. 451.5/3, 464.//1, 485.25/16, 487.25/27, 50Z5/2, 502.5/6, 5X0.6/3. Вторичные чтения:И 355.25/8, 413.Р/10, 439.5/12, 487.75/12. Рассматриваются только смысловые разночтения; грамматические не учитываются. Подчеркнуты пропуски Сп Ув Ч, т. е. — общие первичные чтения гр. А и гр. Б]. См.первичные чтения, совпадающие с чтениями гр. А и, как правило, Тр; 2) общие вторичные, совпадающие с гр. А и, иногда, с Тр; 3) индивидуальные вторичные чтения, противопоставленные первичным Tp+S. Это доказывает существование у рассмотренных семи списков единого архетипа (АБІ), независимо от Авг восходящего к архетипу тр. Б (А ).
Рассмотрим соотношения между списками гр. Б і более детально. 3.2.1.1. Чудовский фрагмент конца XIV - начала (?)XVee, Самый ранний список этой группы - пергаменный Чудовский (4-21) (см. 2.1.2) сохранил текст ХГА в пределах 10-ти фрагментов: И 48.5 - 49.24; 94.22 -111.75; 129:7- 135.27; 157.25 - 158.20; 330.24-345.5; 376.77 - 381.73; 411.4-19; 419.27 - 420.2S; 421.20 - 423.7; 449.70 - 462.77. Редакционные особенности на всех отрывках представлены одинаковым образом, соответствуя-гр. Б і (см. Табл. 1 - 6), что говорит о едином источнике всех заимствований — отдельном списке Хроники, находившемся в распоряжении составителя 4-21.
Судя по доработкам Ч-2Ї - двум приплетенным в конце рукописи тетрадям с черновыми копиями фрагментов ХГА: И 129.7 -135.27; 330.24-345.5 (с выпуском рассказа о императрице Елене: И 340. 7 - 17, включенного в основной состав), одним из составителей Сборника мог быть написавший эти фрагменты второй писец рукописи (первый в переписывании ХГА участия не принимал). Разбивка текста инициалами соответствует разделам Хроники (за исключением предпоследнего фрагмента, где инициалов нет), однако номера разделов почти всегда опущены.9 Писец, как правило, не допускал редакционных вмешательств в копируемый им текст. Лишь однажды, в рассказе о посещении Александром Македонским страны Рахманов, он позволил себе вставить его имя в начале повествования для пояснения сюжета: «Александръ Мдкидоньскин» (И 48.7; л. 224 об.).
