Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Проблема соотношения морали и права в русской философии и теории права XIX - начала XX вв 15
1. Идейные и методологические основания философии права Л.И. Петражицкого 15
2. Критика Л.И. Петражицким теоретико-правовых концепций соотношения права и нравственности 41
Глава II. Психологическая теория права и нравственности 70
1. Эмоциональная теория этических явлений 70
2. Учение о праве и нравственности 96
Глава III. Мировоззренческое и методологическое значение психологической теории права и нравственности 121
1. Функции права и нравственности в культуре 121
2. Проблема справедливости 144
Заключение 166
Литература
- Идейные и методологические основания философии права Л.И. Петражицкого
- Критика Л.И. Петражицким теоретико-правовых концепций соотношения права и нравственности
- Эмоциональная теория этических явлений
- Функции права и нравственности в культуре
Введение к работе
Актуальность исследования. Развитие нравственной и правовой культуры российского общества предполагает переосмысление и переоценку сложившейся системы ценностей, правовых норм и нравственных идеалов. В современной культурной ситуации этическая и правовая науки могут давать ответы на проблемные вопросы общественной практики, лишь учитывая многовековой духовный опыт российского народа, сконцентрированный в его нравственных ценностях и правосознании. Этот опыт нашел свое отражение в русской этике и философии права, возрождение которых должно стать одним из необходимых факторов формирования интеллектуальной культуры современной России.
К числу наиболее актуальных проблем философских и юридических наук относится проблема соотношения и взаимосвязи нравственности и права в жизни общества. Во всей своей многогранности и многомерности она была поставлена уже в классической этике и философии права, в число целей которых входило осмысление ценности и достоинства права, демонстрация опасности гражданской безответственности, индифферентности или нигилистического отношения к законности, стремление добиться, чтобы уважение к правам стало органичной частью цивилизованного этического кодекса, а нравственная составляющая была неотъемлемым содержанием действующего права.
Вопрос о соотношения нравственности и права приобрел необычайную мировоззренческую остроту и в отечественной философии, общественной мысли и юриспруденции XIX - начала XX вв. Поиски ответа на этот вопрос были тесно связаны с необходимостью осознания национально-культурной самобытности, места России в развитии мировой цивилизации, путей и перспектив дальнейшего развития страны. Консервативное крыло российской интеллигенции недооценивали право в пользу морали, либералы стремились увидеть в праве высшую социальную ценность, однако зачастую недооценивали его нравственную составляющую. Несмотря на то, что основные черты русской юриспруденции второй половины XIX - начала XX в. сформировались под оп-
ределяющим влиянием правового позитивизма, но именно в России, духовная атмосфера которой не благоприятствовала фетишизации юридических норм, появились и яркие критики, ниспровергатели юридического позитивизма, а на переломе двух веков возникли его разнообразные альтернативы.
В начале XX в. многие российские теоретики права отошли от позитивизма, образовав несколько школ, оставивших глубокий след в новейшей истории правовой мысли. Освободить право от его авторитарной политической оболочки и согласовать с абсолютными ценностями нравственного сознания личности - эти основные задачи ставили перед собой крупнейшие российские философы и теоретики права. Реакцией на распространение юридического позитивизма стало формирование школы нравственного идеализма П. И. Новго-родцева и психологической школы Л.И. Петражицкого, защищавшей идеи этического натурализма в теории права и нравственности. Стремление к интерпретации права как этического феномена сближало сторонников Л.И. Петражицкого и П.И. Новгородцева с мощной этической традицией русской философии, общественной мысли, литературы, культуры в целом.
Преодолеть раскол между правом и нравственностью Л.И. Петражицкий предлагал с помощью теории, которая выявляет в нравственности и праве базовые этические элементы эмоциональной природы. Именно эта теория, по его мнению, должна стать основой для решения фундаментальной проблемы русской философской, юридической и общественной мысли, в своих радикальных вариантах фактически принявшей форму дилеммы: мораль или право? Потребность в преодолении бинарного характера этой проблемы, поиск опосредующих аспектов, смягчающих категоричность ее формулировки, придают особую актуальность трудам Л.И. Петражицкого в современном социокультурном кон-тексе.
Оригинальность философии права Л.И. Петражицкого проявилась в том, что он попытался в рамках единой теории объяснить соотношение четырех начал общественной жизни - обычаев, права, нравственности и религии. Он стремился создать теорию, которая могла бы стать методологической основой как
профессиональной юриспруденции, так и общей теории права, рассматриваемого в связи с развитием человеческой культуры в целом.
Решение этой задачи не снято с повестки дня и в наше время. В современной отечественной философии, включая этику и философию права, с одной стороны, и в юриспруденции, как в теории права, так и в отраслевых юридических науках, с другой стороны, уже наметились определенные интегративные тенденции. Усилению этих тенденций, приданию им большей интенсивности, теоретической и практической плодотворности должны способствовать этические исследования философских воззрений авторитетных российских юристов, таких, каким был и остается Л.И. Петражицкий.
Степень научной разработанности проблемы. Концепция права и нравственности Л.И. Петражицкого получила определенное освещение в работах таких российских философов и юристов начала XX в. как Н.Н. Алексеев, Б.П. Вышеславцев, В.М. Гессен, Г.К. Гине, В. Гинцберг, Н.Г. Дебольский, Г.А. Иванов, И.А. Ильин, Б.А. Кистяковский, М. М. Ковалевский, П. Михайлов, П.И. Новгородцев, Р. Орженецкий, Б. Попе, Е. Н. Трубецкой, С.Н. Франк, В.М. Хвостов, Г.Ф. Шершеневич, А.С. Ященко1 и др. Все эти работы имели, как правило, полемическую и критическую направленность, а их авторы были связаны с основными направлениями развития этической, философско-правовой, юри-. дической и общественной мысли начала XX в.
В советский период российской истории философский и юридический интерес к работам Л.И. Петражицкого постепенно угасает. Один из последова-
См.: Алексеев Н. Н. Основные предпосылки психологической теории права Л. И. Петражицкого . Юридический вестник. Кн. 4. М., 1913. Алексеев Н. Н. Религия, право и нравственность. Париж, 1928. Вышеславцев Б. П. Мораль и закон // Этика преображенного Эроса. Проблемы закона и Благодати. М., 1994.С.30-37. Гинцберг В. Учение Л. И. Петражицкого о праве и его предпосылки // Вопросы философии и психологии. 1909. Кн. 97. Дебольский, Н. Г. Философия права и нравственности проф. Л. И. Петражицкого. СПб., 1909. Иванов Г. А. Новая теория права и нравственности, Ее критика и монистическое понимание этики. СПб., 1912. Кистяковский, Б. А. Реальность объективного права // Логос. 1911. Вып. 11. Ковалевский М. Мораль и право. По поводу нового сочинения проф. Петражицкого // Русские ведомости. 1907. №235. Новгородцев П.И. Психологическая теория права и философия естественного права. М., 1913.С.7.0рженецкий Р. Теория права и государства проф. Петражицкого // Вопросы философии и психологии. 1908. Кн. 91. Палиенко Н. И. Новая психологическая теория права и понятие права // Временник Демидовского юридического лицея. 1901. Кн.82. Палиенко Н. И. Об одной защите эмоциональной теории права // Право. 1910. №12. Поппе Б. Критика методологических основ теорий права и нравственности проф. Л. И. Петражицкого. СПб., 1912. Трубецкой Е. Н. Философия права профессора Л. И. Петражицкого // Вопросы философии и психологии. 1905. Кн. 57. и др.
телей М.А. Рейснер2 попытался создать на основе его идей психологическую концепцию классового права, подведя под нее марксистский фундамент, однако эта идея дальнейшего развития не получила. Идеи Л.И. Петражицкого теряют свою актуальность и рассматриваться преимущественно в рамках истории правовых и политических учений, главным образом в аспекте критики методологических положений философского и юридического позитивизма, а также идеологии кадетов, с позиций марксизма. Следует указать на работы В. Д. Зорькина, B.C. Нерсесянца, В.Г. Графского, Л.С. Мамута и др., в которых положительно акцентируются определенные аспекты теории Л.И. Петражицкого, связанные преимущественно с разработкой проблем юридической психологии и правосознания.
В 90-е гг. XX в. начинается процесс возрождения интереса к идеям Л.И. Петражицкого в теоретико-правовой литературе в связи с критикой узконормативного понимания права и формированием концепции «широкого» понимания права. Здесь следует отметить работы А.В. Полякова4, в которых не только дается реконструкция теоретико-правовых взглядов Л.И. Петражицкого, но и актуализируются его идеи в контексте дискуссий по проблеме определения понятия права в современной юриспруденции. Несмотря на то, что теоретико-правовой интерес к работам Л.И. Петражицкого в настоящее время растет, специальные философские, как этические, так и философско-правовые исследования его взглядов в отечественной литературе в настоящее время практически отсутствуют. Следует отметить монографию Е.Д. Мелешко и Р.Н. Макарова5, в которой дан достаточно глубокий анализ этических идей Л.И. Петражицкого в контексте рассмотрения философско-правовых воззрений А.С. Ященко, а также в связи с развитием российской этической и философско-правовой мысли начала XX в.
2 См. :Рейснер М.А. Теория Петражицкого, марксизм и социальная идеология. СПб., 1908. Он же. Право.Наше
право. Чужое право. Л., 1925.
3 См.: Нерсесянц B.C. Право и закон. М., 1983, Зорькин В. Д. Позитивистская теория права в России. М., 1978. и
др.
См.: Поляков А. В. Петербургская школа философии права и задачи современного правоведения // Правоведе-ние.2000. № 2. Поляков А. В. Философия права Льва Петражицкого // Кодекс.2000. № 1. идр. 5 Мелешко Е.Д., Макаров Р.Н. Идея синтеза морали и права в теории федерализма А.С. Ященко. Тула, Изд-во ТГПУ им. Л.Н. Толстого. 2003.
Таким образом, отдельные идеи Л.И. Петражицкого получили самое общее освещение в отечественной юридической и философской литературе. Вместе с тем, следует признать, что его этическая концепция, объединяющая и философские, и юридические идеи, остается практически неисследованной современной философской наукой.
Объект и предмет исследования. Объектом исследования выступает комплекс идей, взглядов, принципов, теоретических положений и эмпирических обобщений, связанных с рассмотрением специфики решения проблемы соотношения права и нравственности Л.И. Петражицким.
Предметом исследования являются мировоззренческие основания, методологические принципы, теоретические положения и практические результаты решения Л.И. Петражицким проблемы соотношения нравственности и права на основе эмоциональной теории этических явлений
Цели и задачи исследования. Целью данной работы является анализ и реконструкция этической теории права и нравственности Л.И. Петражицкого в рамках русской этической и философско-правовой традиции, а также выявление специфики осмысления, изучения и решения им проблемы соотношения права и нравственности.
Реализация указанной цели потребовала постановки и решения ряда исследовательских задач:
Выявление социокультурных, мировоззренческих и методологических предпосылок философии права и нравственности Л.И. Петражицкого;
Определение теоретических оснований концептуализации правовых и нравственных феноменов в философии Л.И. Петражицкого;
Анализ методологических оснований решения Л.И. Петражицким проблемы соотношения права и нравственности;
Раскрытие основных направлений критики Л.И. Петражицким западноевропейских и российских философско-правовых и теоретико-правовых концепций соотношения права и нравственности;
Реконструкция философского обоснования эмоциональной теории этических феноменов Л.И. Петражицкого;
Исследование специфики решения вопроса о соотношении права и нравственности на основе эмоциональной теории этических явлений;
Анализ основных категорий теории Л.И. Петражицкого: императивно-атрибутивные и императивные эмоции, специальные и бланкетные эмоции, эмоциональные проекции, право, нравственность, интуитивное право в их соотношении с такими классическими категориями теории права и этики, как норма, обязанность, долг, объективное право, субъективное право;
Раскрытие мировоззренческого и методологического значения теоретических понятий права и нравственности для определения значения этих феноменов в общественном развитии;
Выявление методологических принципов построения теоретических наук о праве и нравственности в соответствии с основными положениями эмоциональной теории этических явлений Л.И. Петражицкого;
10. Определение понятия справедливости как центральной кате
гории этической теории Л.И. Петражицкого и соотнесение этого понятия с эти
ческой, философско-правовой и теоретико-правовой традициями.
Теоретические источники исследования. Исследование проводилось на основе анализа и реконструкции оригинальных трудов Л.И. Петражицкого, в которых раскрывается сущность эмоциональной концепции этических явлений, выявляется специфика соотношения права и нравственности, рассматриваются методологические и практические следствия предложенного решения. Наиболее крупными, известными работами исследователя являются такие труды, как «Очерки философии права», «Введение в изучение права и нравственности. Эмоциональная психология», «Теория права и государства в связи с теорией нравственности». В диссертационном исследовании также использовались менее известные работы Л.И. Петражицкого, такие как «Критика моего «Введения
в изучение права и нравственности», «К вопросу о социальном идеале и возрождении естественного права» и др.6
Методология исследования. Теоретической базой диссертационного исследования являются философско-этические и философско-правовые работы отечественных и зарубежных авторов. Были использованы работы по общей теории морали А.А. Гусейнова, Р.Г. Апресяна, О.Г. Дробницкого, по филосо-фии права B.C. Нерсесянца, Ю.В. Тихонравова, Э. А. Позднякова и др. Разработанные ими представления о сущности, специфике и функциях морали и права дают принципиальную возможность постановки и решения проблемы соотношения права и нравственности в рамках философской концепции Л.И. Петражицкого. Большое значение для решения данной проблемы имеет разработка в отечественной философии системного подхода к морали и праву.
В диссертационном исследовании использовались следующие методы: метод сравнительно-исторического анализа этических и правовых концепций; метод философского анализа; культурологический подход, позволяющий выявить ценностное содержание этического учения Л.И. Петражицкого, обосновать место его этического и правового учения в системе культурных ценностей; метод системного категориального анализа, позволяющий рассматривать теорию Л.И. Петражицкого как систему взаимосвязанных и взаимообусловленных этических категорий.
Научная новизна исследования.
1. В диссертации впервые проводится целостное философское исследование эмоциональной теории этических явлений Л.И. Петражицкого, выявля-
6 Петражицкий Л. И. Очерки философии права. СПб., 1900. Он же. Введение в изучение права и равственности.
Эмоциональная психология. СПб., 1905. Он же. Теория права и государства в связи с теорией нравственности.
СПб., 1909-1910.Т. 1-2. Он же. Критика моего «Введения в изучение права и нравственности» // Журнал М-ва
юстиции. 1910. №9. Он же. К вопросу о социальном идеале и возрождении естественного права // Юридиче
ский вестник. 1913.Кн. 2. и др.
7 См. Апресян Р.Г. Идея морали и базовые нормативно-этические программы. М., 1996, Гусейнов А.А., Ирр-
литц Г. Краткая история этики. М., 1987. История этических учений. Под. ред. А.А. Гусейнова. М., 2003. Дроб-
ницкий О.Г. Моральная философия. М., 2003, Поздняков Э.А. Философия государства и права. М.,1995.
Тихонравов Ю.В. Основы философии права. М., 1997. Нерсесянц B.C. Право в системе социальной
регуляции.М., 1986. и др.
ется ее мировоззренческое и методологическое значение для решения проблемы соотношения права и нравственности.
Впервые обосновывается, что концепция Л.И. Петражицкого может характеризоваться как версия этического натурализма, направленного против методологических принципов юридического позитивизма, положений реалистической и исторической школ права, господствовавших в российской юриспруденции XIX - начала XX вв.
В работе первые делается вывод о том, что концепция Л.И. Петражицкого представляла собой натуралистическую версию либеральной концепции автономии права от государства, в основе которой лежит идея интерпретации права как этического феномена.
Впервые раскрывается специфика решения Л.И. Петражицким вопроса о соотношении права и нравственности на основе эмоциональной теории этических явлений.
В исследовании впервые дается философский анализ учения Л.И. Петражицкого об эмоциональных проекциях, определяющих характер традиционного понимания норм в этике и правоведении.
Впервые определяется понятие справедливости в качестве центральной правовой категории этической теории Л.И. Петражицкого.
В диссертационном исследовании впервые выявляется методологическое и мировоззренческое значение концепции права и нравственности Л.И. Петражицкого.
Основные положения, выносимые на защиту:
1. В диссертационном исследовании доказывается, что по мировоззренческим основаниям своей деятельности Л.И. Петражицкий был сторонником либерального понимания права и нравственности и создателем натуралистической концепции автономии права от государства. Решение проблемы ав-тономизации права от государства Л.И. Петражицкий осуществил посредством этизации права, а значит, он рассматривал право и нравственность как две ветви единой этики.
В диссертации доказывается, что Л.И. Петражицкий поставил перед собой цель возрождения правового дуализма на основе отделения концепции естественного права от традиций метафизики с ее последующей интерпретацией на основе психологической теории. Тем самым он стремился выявить эмпирическое значение понятий права и нравственности в отличие от их метафизического и обыденного значения.
В исследовании показывается, что решении проблемы соотношения морали и права осуществляется Л.И. Петражицким через теоретическую концептуализацию этих феноменов с помощью базовых психологических элементов - императивных и императивно-атрибутивных эмоций. Понятие эмоции вводится для обозначения специфических пассивно-активных психических состояний, которые и составляют психологические основания этических явлений.
В диссертации делается вывод о том, что эмоциональная теория этических явлений должна квалифицироваться как интерналистская теория права и нравственности, которая по отношению к философско-правовой традиции может рассматриваться как натуралистическая интерпретация концепции естественного права.
В диссертационном исследовании обосновывается, что главным критическим аргументом Л.И. Петражицкого, направленным против реалистической и исторической школы права, является невозможность корректного соотнесения права и морали.
В исследовании показывается, что, согласно Л.И. Петражицкому, все теории, исходящие из понятия государства при определении понятия права заключают в себе логический круг, поскольку научное понятие государства уже предполагает научное определение права. Методологический дефект теорий государственного принуждения заключается в том, что теория исходит из сложного комплекса юридических явлений (государство) как из первоначального данного, тогда как правовая наука должна выделять простейшие элементы правовых явлений.
В диссертации обосновывается, что Л.И. Петражицкий отвергал возможность содержательного определения права и нравственности в силу принципиально абстрактного характера правовых и нравственных эмоций. На уровне содержания различить право и нравственность нельзя в силу того, что содержания соответствующих предписаний могут быть идентичными.
В исследовании выявляется специфика этических эмоций, которая определяется их особым авторитетным характером. Такие эмоции переживаются как своеобразные препятствия для свободного выбора, исходящие из внешнего или внутреннего авторитета («Бог», «Разум», «Природа», «Объективный дух» и т.д.). Это свойство эмоций порождает две категории особых проективных представлений в сфере права и нравственности: во-первых, «законы», «веления» и «запреты», а, во-вторых, - «обязанности». Первые представляются как некоторые объективные реальности, вторые - субъективные.
В исследовании доказывается, что Л.И. Петражицкий различает две разновидности этических эмоций: право и нравственность. Обязанности, которые осознаются свободными по отношению к другим, называются нравственными обязанностями. Обязанности, которые осознаются несвободными по отношению к другим, называются правовыми обязанностями. Права есть закрепленные за нами, принадлежащие нам как наш актив долги других лиц. Таким образом, право и нравственность являются двумя ветвями единой этики, специфика различия права и нравственности заключается исключительно в области эмоционального.
В работе доказывается, что основное различие между стандартным пониманием правовых и нравственных феноменов и их интерпретацией в теории Л.И. Петражицкого имеет онтологический характер. Нормы и обязанности представляют собой результат эмоциональной проекции (фантазии), реально же существуют только переживания этических моторных возбуждений в связи с представлением определенного поведения.
В исследовании доказывается, что мировоззренческое значение теории этических явлений Л.И. Петражицким заключается в определенной пе-
реоценке роли права и нравственности в общественной жизни. Социальный порядок в обществе создается именно правом, нравственность же играет здесь меньшую роль. Вместе с тем, решающее значение для социального порядка играет активная правовая мотивация - сознание нашего права - долга другого, в отличие от пассивной мотивации, исходящей только от сознания правового и нравственного долга.
В работе выявляется методологическое значение теории Л.И. Пет-ражицкого, которое заключается в том, что она рассматривается как основание для построения двух специальных теорий: теории права и теории нравственности.
В исследовании обосновывается, что согласно теории Л.И. Петра-жицкого, учение о справедливости должно рассматриваться не в сфере нравственности, а в сфере права. Этот вывод является одним из наиболее ярких показателей общей антипозитивистской направленности его этической философии права.
В работе делается вывод о том, что Л.И. Петражицкий связывает разработку концепции справедливости не с идеей естественного права, как это практиковалось в традиционной философии права, а с концепцией интуитивного права.
Теоретическая и практическая значимость исследования. Материалы диссертации, использованные в ней подходы и полученные результаты, позволяют выявить характерные особенности решения проблемы соотношения права и нравственности в концепции Л.И. Петражицкого. Право и нравственность представляют собой многогранные феномены, определяющие многие стороны как индивидуальной жизнедеятельности человека, так и развития общества в целом. Выявление сущности, характера и закономерностей соотношения права и нравственности позволяют применять полученные результаты в целях социальной диагностики, корректировки социального развития в период становления гражданского общества. Это необходимо для повышения эффективности всех аспектов социальной деятельности, усиления их нравственного значения.
Особую ценность приобретает диссертационная работа для осмысления русской этической и философско-правовой мысли. Изучение наследия русской философии и теории права чрезвычайно актуально, оно способствует повышению теоретического уровня современных исследований как в области этики, так и в сфере юриспруденции, интенсификации их мировоззренческой, ценностной составляющей. Выводы данной работы также могут использоваться в психологии и педагогике, в теории социального управления, при решении проблем формирования мировоззренческих установок личности, способствующих преодолению правового и нравственного нигилизма, а также связанных с предупреждением девиантного поведения.
Апробация работы. Основные результаты и частные положения диссертационного исследования излагались на всероссийской научно-теоретической конференции «Православие и правосознание в России: история и современность» (Московский университет МВД РФ, 2005). Отдельные положения диссертации активно использовались в курсах по философии права, истории правовых и политических учений, профессиональной этике в Тульском филиале Московского университета МВД РФ. Работа выполнена на кафедре философии и культурологии Тульского Государственного педагогического университета им. Л.Н. Толстого.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, включающих шесть параграфов, заключения и библиографии, общим объемом 182 страницы.
Идейные и методологические основания философии права Л.И. Петражицкого
Вторая половина XIX - начало XX вв. для России стало временем подъема общественной активности в культурной, политической и экономической жизни. В области правопонимания значительный сдвиг произошел в связи с введением конституционного устройства после Манифеста 17 октября 1905 г. и процессами партийного размежевания в борьбе за представительство в депутатском корпусе Государственной думы. Но, больше, чем философские и научные концепции, нацеленные на обоснование партийных форм юридического мировоззрения, на формирование правовой культуры России оказывала влияние общая духовная ситуация эпохи, которая характеризовалась подозрительным и даже нигилистическим отношением к праву. Такие авторитетные властители народных дум, как Ф. М. Достоевский и Л. Н. Толстой, не принимали юридических форм коллективной жизни, права, суда присяжных и т. д., противопоставляя всему этому совесть, справедливость, мораль.
Противопоставление морали и права в российской культуре конца XIX -начала XX веков достигло такой остроты, что Э.Ю. Соловьев даже выдвинул идею «дефицита» правосознания и правопонимания в русской национальной культуре. «Высокие нравственные качества русского народа (его способность к состраданию, любви, прощению, терпению, самоотвержению), - отмечает Э.Ю. Соловьев, - давно получили всемирное признание. Но было бы благодушием не видеть их неприглядной оборотной стороны, а именно давнего и острого дефицита правосознания, который в сфере самих моральных отношений выражал себя прежде всего как отсутствие уважения к индивидуальной нравственной самостоятельности (автономии) и как упорное сопротивление идее примата справедливости над состраданием. Высокая нравственная притязательность слишком часто перерастала у нас в моралистическую нетерпимость»8.
По мнению Э.Ю. Соловьева, дефициту правосознания в национальном сознании соответствовал дефицит правопонимания в отечественной философии, тесно связанный с ее этикоцентризмом и проповедью абсолютного нравственного подхода к жизни. «В России XVIII - XIX веков, - полагает он, - не появилось сочинение, которое по типу и масштабу воздействия на общественную мысль можно было бы сравнить с локковскими трактатами о государственном правлении в Англии, с «Общественным договором» Руссо во Франции, с юридическим манифестом «О преступлениях и наказаниях» Ч. Беккариа в Италии, философско-правовыми работами В. Гумбольдта и Гегеля в Германии. Публицистический интерес к праву у А. Н. Радищева и Н. М. Карамзина, у декабристов и П. Я. Чаадаева несомненен, и все-таки философия права в точном смысле этого слова в нашем культурном наследии попросту отсутствует. Именно там, где русская философия, выражаясь словами Гегеля, «утверждается в своей собственной стихии» (стихии морально-практического суждения), феномен права стушевывается и превращается в периферийную и прикладную этическую тему»9.
Трудно согласиться с подобными радикальными выводами, однако в них есть определенное рациональное зерно. Скорее, в русской философской и общественной мысли XIX - начала XX вв. происходила весьма интенсивная полемика между сторонниками идеи примата морали над правом и защитников идеи приоритета права сравнительно с нравственностью. К этой, захватившей обширные сферы русской культуры, полемике, добавлялись и дискуссии о возможности построения систематической философии права. В результате этих идейных баталий и теоретических дискуссий в России сложилась не только правоведческая публицистика, как это уже отмечалось Э.Ю. Соловьевым, но и вполне систематическая философия права, влияние которой на общественную мысль было весьма значительным, даже несмотря на то, что историческое время, отпущенное на развитие этой весьма сложной формы мышления, было явно недостаточным.
Развитие систематической философии права в России осложнялось тем обстоятельством, что славянофильское крыло интеллигенции проповедовало идею чуждости русскому духу и права, и философско-правовой доктрины, противопоставляя им христианские нравственные принципы в их православном варианте. «Понятие об обязанности, - писал А.Хомяков, - находится в прямой зависимости от общего понятия человека о человеческой и всемирной нравственной истине и, следовательно, не может быть предметом, отдельным для самобытной науки... Наука о нравственных обязанностях, возводящих силу человека в право, не только находится в прямой зависимости от понятия о всемирной истине... но составляет только часть из его общей системы философской или религиозной»10. Как видим, А.Хомяков отрицает возможность создания философии права, в силу принципиальной зависимости правовой проблематики от проблематики нравственной и религиозной.
Абсолютными ценностями русского консерватизма были национально-культурная традиция и соответствующий ей социально-политический порядок. «Мы объявили себя решительным врагом либерализма, черпающего свои идеалы и свою разрушительную политическую программу из Французской революции, соединенной с европейской цивилизацией; врагом того движения вперед, которое должно заключаться в постепенном ниспровержении Русского государственного строя и перемещении центра тяжести от престола Царя-самодержца на разные трибуны и скамьи политиканов-говорунов, людей без преданий и без связей со своим народом»11, - провозглашал один из видных идеологов пореформенного консерватизма В.П. Мещерский. Значение традиций состоит в том, что они - «мост», по которому из поколения в поколение происходит передача навыков строительства государства и сосуществования в государстве. Традиция есть коллективная память общества, приобщаясь к ней, каждое последующее поколение обогащается опытом, накопленным поколениями предшествующими. Поэтому в исторической перспективе принцип права воплощается не в предписаниях законодателя (позитивном праве), не в законе (всегда формальном, отвлеченно-рациональном и безличном), а в неписаном, живом и плодотворном обычае.
По своим гносеологическим основаниям традиционализм не питает ровно никакого пристрастия к логически организованному познанию социальной действительности. И для этого есть определенные основания. Если исходная точка любой философии (и философии права в том числе) - отрефлектированное неверие в безусловную разумность имеющегося социального порядка; сомнение в его истинности, то для установок консерватизма в существующем гораздо важнее его привычность, а не его понятность или эффективность. Отсюда - сдержанность консерваторов относительно философствования как такового и настороженность относительно доктринального изложения каких-либо идей. «Русские консерваторы, - справедливо замечает А.С. Карцов, - также в большинстве своем не проявляли видимого интереса к созданию обобщающей все социальные явления теории, способной прогнозировать социальные изменения. Напротив, политическая и правовая теория воспринималась чем-то, что скорее подрывает устои исконного порядка, чем их спасает»12.
Критика Л.И. Петражицким теоретико-правовых концепций соотношения права и нравственности
Л.И. Петражицкий достаточно критически относился к теоретико-правовым концепциям, которые доминировали в юридической науке его времени. Сам по себе факт критики концепций научных оппонентов или идейных противников является, как правило, составной частью научного и философского творчества любого исследователя. Вместе с тем, критическое рассмотрение Л.И. Петражицким общепринятых в юридической науке теорий права интересно прежде всего тем, что исследователь имеет своей главной целью раскрытие внутренней противоречивости и несогласованности основных положений фи-лософско-правовых и теоретико-правовых концепций, составляющих теоретический фундамент отечественной и западноевропейской юриспруденции.
Среди юристов и теоретиков права наиболее распространенным является воззрение на право как на совокупность принудительных норм, пользующихся признанием и защитой со стороны государства (или - исходящих от государства). «Ходячее определение права, - отмечал Рудольф Иеринг, - гласит: право есть совокупность действующих в государстве принудительных норм. И это определение, по моему убеждению, вполне правильно» . «Оно, - продолжает он, - заключает в себе два момента: норму и осуществление ее посредством принуждения. Только те из установленных обществом норм заслуживают название правовых норм, которые влекут за собой принуждение»54.
Поскольку же монополия легитимного принуждения принадлежит только государству в лице соответствующих органов власти и учреждений, постольку норма права влечет за собой то, что принято называть государственным принуждением. Этим выражается, заключал Иеринг, то, что «правовыми нормами называются лишь нормы, обусловленные со стороны государства такими последствиями, или что государство есть единственный источник права»55.
Данная точка зрения превратилась в своего рода догму современной юриспруденции, а попытки ее преодоления зачастую связываются лишь с ее непониманием. «Не поняли или не совсем поняли суть и природу права, - отмечает современный российский философ Э.А. Поздняков, - как это ни покажется странным, многие представители социологического направления в праве и почти все без исключения представители различных либеральных направлений, для которых так и осталось за пределами понимания все, что связано с соотношением государства и права. Они не пошли дальше общих и отвлеченных рассуждений о правах человека, о самоограничении государства правом в духе теории естественного права и противопоставления государства обществу и индивиду»56.
Л.И. Петражицкий, один из крупнейших представителей как либерального, так и социологического подходов к праву, подверг решительной критике как раз то понятие права, которое Э.Ф. Поздняков, вслед за Иерингом, Бентамом, Остином, Кельзеном и др., считает фундаментальным положением научной юриспруденции. Основным объектом критики Л.И. Петражицкого является реалистическая школа права, возникшая во второй половине XIX столетия в Германии и занявшая видное место в европейской правовой науке, в том числе и в России. Создатель реалистической школы права Р. Иеринг призывал юристов «спуститься с неба на землю», сосредоточить усилия на исследовании права в связи с реальной жизнью, ее потребностями. Отсюда и название «реалистическая теория», которое он сам и сформулировал.
Подвергнув критике абстрактные идеалы естественно-правовой теории, «романтизм» исторической школы права с ее идеализацией прошлого и мирного, бесконфликтного развития права из так называемого «народного духа», а также получившую к тому времени довольно широкое распространение догматическую юриспруденцию, сводившую изучение права к формальнологическим операциям с юридическими понятиями, Р. Иеринг связывал представление о праве с такими социально значимыми факторами, как цель, борьба, сознание, воля, интерес, мотив, поддержка принудительной силой государственной власти, обеспечение благоприятных условий существования отдельных индивидов и общества в целом, правовое чувство, закон, правопорядок и т.д. «Цель права, - писал Р. Иеринг, - мир, средство для этого - борьба ... жизнь права - борьба, борьба народов, государственной власти, сословий, индивидов».
Всякое право в мире, по его убеждению, - результат борьбы нового, прогрессивного с устаревшим, отживающим. Каждое важное правовое положение должно сначала победить те, которые сопротивляются ему, и каждое право, право народа, как и право отдельного человека, предполагает постоянную готовность к его отстаиванию. «Поэтому правосудие, держащее в одной руке весы, которыми оно взвешивает право, - утверждал Р. Иеринг, - в другой руке держит меч, которым утверждает право. Меч без весов есть голое насилие, весы без меча - бессилие права. Оба связаны друг с другом, и совершенный правовой порядок господствует только там, где сила, с которой правосудие держит меч, равняется искусству, с которым оно владеет весами» .
Сообразно этому Иеринг, с одной стороны, определял право как «осуществленное в принудительной форме государственною властью обеспечение жизненных условий общества», с другой - как «защищенный государством интерес».
Реалистическая теория права получила широкое распространение и оказала значительное влияние на последующее развитие мировой юридической мысли, в то числе и в дореволюционной России, где идеи Р. Иеринга интерпретировались в трудах Н.М. Коркунова, Ю.С. Гамбарова, С.А. Муромцева. Заметно воздействие реалистической школы права на марксистскую теории права, а также на современную российскую теорию права. «В частности, - замечает М.И. Байтин, - В.И. Ленин, который, по общему правилу, не ссылался на использованные источники, сформулировал некоторые свои выводы о праве, по нашему убеждению, под явным влиянием соответствующих заключений Ие-ринга. Таковы, например, известные положения Ленина о сути законности, о том, что «право ничто без аппарата, способного принуждать к соблюдению норм права», и другие. Следует заметить также, что некоторые идеи Иеринга учитываются и современными российскими учеными, представляющими различные направления правопонимания»59.
По мнению Л.И. Петражицкого, реалистическая теория имеет важное значение в юриспруденции главным образом потому, что большинство практикующих юристов, которые общей проблемой теории права не занимаются, а посвящают свои труды специальным вопросам разных областей права, именно эту теорию неявно подразумевают и из нее исходят в своих специальных выводах и построениях. Что же касается теоретиков права, в том числе и современных, то существенная для понятия права роль государства или элемента принуждения подразумевается или прямо утверждается в определениях, в которых выражения «государство» и «принуждение» отсутствуют.
Теоретики, которые определяют право как «защиту интересов», как «порядок свободы», «порядок мира» предполагают или прямо указывают на то, что порядок этот или защита исходят от государства, что защита происходит путем применения силы, принуждения, так что, например, формулу «право есть защита интересов» можно было бы без искажения теории превратить в формулу «право есть защита интересов путем принудительных норм, исходящих от государства» и т. п.
Эмоциональная теория этических явлений
Рассматривая в современном ему правоведении замену теории естественного права юридическим позитивизмом как отход от высоких идеалов к ремесленничеству в юриспруденции, Л.И. Петражицкий в то же время считал, что метод теории естественного права должен быть методом, соответствующим современным наукам, учитывающим открытия Дарвина и Смита. «Проповедь в пользу возвращения к решению задач школы естественного права и основания науки политики права, - утверждал он, - останется пустым словом, пока не будет выработан научный метод, путем которого мы можем в области политики права достигнуть прочных результатов, и пока не будет доказана плодотворность и действительная научная сила этого метода»90.
Таким образом, исследователь предложил отсечь принцип правового дуализма от традиций метафизики и выступил с критикой идеи того, что вопрос о существе права является метафизическим вопросом и не может быть решен на основе научной методологии. Он не поддержал призыва «Назад к Канту», который приветствовался русскими правоведами П.И. Новгородцевым, В.М. Гессе-ном, Е.Н. Трубецким и др. Метафизический дуализм Канта, где априорные (внечеловеческие) формы нормативного долженствования существовали независимо от апостериорной материи опыта, он полностью считал достоянием истории91, тяготея к антропологическому принципу естественно-правовых теорий XVII-XVIII вв.
Поскольку же право мыслится ученым как этический феномен, то по своим воззрениям он примыкает к традиции этического натурализма, эмпиризма и сенсуализма, расцвет которого в европейской культуре начался еще в XVIII в. «Эмпиризм, - отмечают А.А. Гусейнов и Г. Иррлитц, - рассматривает человека в целостности его витальных, эмоциональных, интеллектуальных и эстетических проявлений. Моральное возвышение человека рассматривается как гармонизирование различных его «частей», прежде всего разума и чувств. Тем самым отбрасывается превалировавшая в этике XVII в. идея безжалостного подчинения живого человека, его страстей требованиям разума»92.
Такая этика в качестве решающего аргумента апеллирует к идее естественных моральных свойств человека. Истоки морали усматриваются в элементарных психических реакциях живого существа - стремлении к приятным ощущениям и отвращении от боли. Идеалом естественной морали является осуществленное единство индивидуальной свободы и общественной необходимости. Именно мораль, а не политико-юридическая система насилия является, рассматривается в качестве гарантии и регулятора такого единства.
Последняя идея характерна и для теоретико-правовых установок Л.И. Петражицкого, отвергавшего любые попытки определения понятия права на основе понятия государственного принуждения. Рассматривая право как этический феномен, он трактует его и как феномен психологический, причем даже с сохранением идеи элементарных психических состояний, включающих в себя оценочный компонент. Именно идею этих элементарных состояний ученый стремится раскрыть на уровне современных ему научных представлений.
В качестве первого шага построения психологической концепции этических явлений Л.И. Петражицкий предлагает отказаться от традиционной для современной ему психологии классификации элементов психической жизни по трем категориям: познание (ощущения и представления); чувства (наслаждения и страдания); воля (стремления, активные переживания).
Главный недостаток стандартной классификации видится исследователю в том, что в ней представлены элементы, которые имеют либо чисто пассивную природу (познание, чувства), либо чисто активную (воля). Этого недостаточно, поскольку цель исследователя и состоит в поиске таких психических элементов, которые имеют смешанную, активно-пассивную природу. Учение об особых пассивно-активных переживаниях и будет составлять фундамент психологической концепции этических явлений.
Эти элементы обнаруживаются путем интроспекции. «Но путем надлежащего самонаблюдения, - утверждает ученый, - можно открыть существование в нашей психической жизни таких переживаний, которые не подходят ни под одну из трех названных рубрик, а именно имеют двустороннюю, пассивно-активную природу, представляют, с одной стороны, своеобразные претерпевания (отличные от познавательных и чувственных), с другой, - позывы, внутренние понукания, активные переживания, и могут быть охарактеризованы как пассивно-активные, страдательно-моторные переживания, или как моторные, импульсивные раздражения»93.
Примером подобных смешанных психологических явлений может служить переживание голода-аппетита, сущность которого состоит и в претерпевании, и в своеобразном позыве, внутреннем стремлении (appetitus -..: ad petitns означает стремление к ...). Аналогична природа жажды и полового возбуждения, здесь также можно обнаружить пассивно-активные переживания, только с иным специфическим характером соответствующих претерпеваний и позывов.
То же можно констатировать относительно природы страха, разного типа отвращений (как, например, в случаях прикосновений к паукам и некоторым иным насекомым, рептилиям и т.п.). Эти и тому подобные моторные раздражения можно охарактеризовать как отталкивающие (репульсивные), так и подталкивающие (аппульсивные) в поведении. Они и представляют собой эмоции. «Все явления человеческой и животной психики, - отмечает Л.И. Петражицкий, - имеющие указанную двустороннюю пассивно-активную природу, мы объединяем в особый класс и называем этот класс импульсиями или эмоциями»94.
Функции права и нравственности в культуре
Предложенная Л.И. Петражицким концепция различения права и нравственности вызвала весьма активную критику со стороны российских философов и юристов. Одна из причин данной критики заключалась в том, что установленное им деление этических явлении на два вида и соответствующее определение понятий права и нравственности отличались как от принятого в юридических сферах словоупотребления, так, хотя и в меньшей степени, от обыденного словоупотребления. В последнем случае отличие состоит в том, что по отношению к тем этическим переживаниям, которые исследователь относит к интуитивному праву, в обыденной лингвистической практике применяется как слово «право», так и слово «нравственный» или же соединяются вместе оба выражения, например, «я имею нравственное право», «он не имеет нравственного права» и т. п. В этом отношении, обыденный язык приближается к привычным воззрениям юристов, которые все то, что Л.И. Петражицкий относит к интуитивному праву, относят к нравственности.
Но тогда возникает вопрос, какой именно теоретический и практический смысл заключается в том различении права и нравственности, которое осуществил Л.И. Петражицкий Конечно, само по себе различие значений теоретических и дотеоретических понятий вполне естественно. «Полное совпадение образованного класса и классового понятия с каким бы то ни было профессиональным или общенародным словоупотреблением, - отмечает Л.И. Петражицкий, - вовсе не означало бы не только научности, но даже фактической удачно-сти подлежащей классификации; и точно так же несовпадение с тем или иным словоупотреблением ничего не доказывает против подлежащей классификации» .
Научное образование классов и классовых понятий должно соответствовать не лингвистической практике, а принципам и целям построения научных теорий. Именно этой задаче и было подчинено образование класса этических явлений и его деление на два подкласса, на два вида: императивно-атрибутивные этические явления с принятием для них в качестве термина имени «право», чисто императивные этические явления с принятием для них в качестве термина имени «нравственность».
Таким образом, установленные понятия свободны от словотолкователь-ного характера, каковой присущ другим попыткам определения права и нравственности; они не имеют в виду определить, что значат слово «право» и слово «нравственность» в области того или иного словоупотребления. Л.И. Петра-жицкий мог бы, конечно, ввести специальные термины для обозначения двух классов этических явлений, рассматриваемых на уровне теории, а не в плоскости обычного словоупотребления, однако он предпочел заимствовать из обычного языка (хотя и не в профессионально-юридическом словоупотреблении) слова «право» и «нравственность». Научная же оценка деления этических переживаний на два вида по характеру этических эмоций, т. е. принятия атрибутивной природы эмоций долга за отличительный признак одного вида (права), чисто императивной природы эмоций долга за отличительный признак другого вида (нравственности), связана не с проблемой уточнения значений слов, а с целесообразностью этого деления в научном исследовании.
С точки зрения методологии исследования этических явлений, Л.И. Пет-ражицкому представляется весьма существенным то обстоятельство, что с атрибутивной природой правовых эмоций, с одной стороны, и с чисто императивной природой нравственных эмоций, с другой стороны, связаны и ими объясняются соответствующие различия в области интеллектуального состава правовых и нравственных переживаний и в области соответствующих проекций.
Эти различия следует учитывать как при построении соответствующих теорий, так и при вынесении тех или иных ценностных суждений.
Л.И. Петражицкий решительно выступает против характерной для русского общества XIX - XX недооценки права в пользу морали. «В обществе, -пишет он, - принято относиться к праву как к чему-то низшему по сравнению с нравственностью, менее ценному, менее достойному уважения. А есть учения (например, учение Л. Толстого, разные анархические учения), которые относятся к праву прямо отрицательно. В основе этих воззрений, как видно из всего выше изложенного, лежит незнание природы и значения той и другой ветви человеческой этики»151.
Таким образом, мировоззренческое значение концепции Л.И. Петражиц-кого проявляется прежде всего в стремлении к переоценке ценностей: право, и по его мнению, и по смыслу его теории, не может рассматриваться как нечто менее важное для жизни общества нежели мораль или религия.
Существенное значение этических переживаний и нравственного, и правового типа в человеческой жизни исследователь видит в том, что они, во-первых, действуют в качестве мотивов поведения, побуждают к совершению одних действий, к воздержанию от других (мотивационное действие этических переживаний); во-вторых, производят изменения в самой (диспозитивной) психике, развивают и усиливают одни привычки и склонности, ослабляют и искореняют другие (педагогическое, воспитательное действие этических переживаний).
Вместе с тем, следует учитывать, что в силу своего абстрактного, бланкетного характера нравственные и правовые эмоции сами по себе не предопределяют содержательные аспекты поведения и могут служить импульсами к различным, в том числе социально вредным, поступкам. Хотя в целом, исследователь полагает, что в силу действия тех социально-психических процессов, которые вызывают появление и определяют направление развития этических эмоционально-интеллектуальных сочетаний, последние получают содержание, соответствующее общественному благу в мотивационном и воспитательном отношении.
Право, в силу своей императивно-атрибутивной природы, действует на человеческое поведение и развитие человеческой психики иначе, нежели чисто императивная нравственность. Атрибутивная природа правового долга придает ему особую мотивационную силу, создает дополнительное давление в пользу соответствующего поведения, отсутствующее в области нравственности. Исполнение по отношению к другим того, что им причитается, есть нормальное, обыденное явление и представляется само собой разумеющимся. Напротив, совершение по отношению к ближним таких нравственно рекомендуемых поступков, на какие они по существующим этическим воззрениям не могли бы претендовать, представляется вообще особой заслугой, этическим героизмом. «А соблюдение, например, такой нравственной заповеди, как «кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую», - отмечает Л.И. Петражицкий, -предполагает чрезвычайный христианский энтузиазм и представляется исключительным этическим героизмом»152.
Поэтому именно право конституирует определенный социальный порядок. «Способность правовой, императивно-атрибутивной психики вызывать относительную общность и неуклонность соблюдения соответствующих правил социального поведения, - отмечает Л.И. Петражицкий, - следует признать великим достоинством и преимуществом этой ветви этической психики перед чисто императивной, нравственной психикой, которая такой мотивационнои силы не имеет»153.
Таким образом, право оказывает более сильное воспитательное действие на индивидуальную и массовую психику, чем нравственность, поскольку более успешно укрепляет социально желательные схемы поведения. Причем, императивно-атрибутивное правовое сознание оказывает специфическое влияние на поведение не только в тех случаях, когда мы его переживаем в качестве сознания нашего долженствования - права другого, но и в тех случаях, когда мы его переживаем в качестве сознания долженствования другого по отношению к нам - нашей управомоченности по отношению к другому. Право имеет в этих случаях характер поощряющего и авторитетно санкционирующего побуждения к такому поведению, какое соответствует содержанию нашего права.
