Содержание к диссертации
Введение
Глава первая. Тюркизмы в языке и литературе русского народа в XI - XVI вв 14
1.1. Общее место тюркизмов в славянских языках 14
1.2. Тюркизмы в древнерусском языке 16
1.3. Изменения письменности и литературы вХ1 -XVI вв 26
Выводы 58
Глава вторая. Элементы тюркского происхождения в материальной культуре русского народа 62
2.1. Элементы тюркского происхождения в строительстве, домашнем хозяйственном инвентаре 63
2.2. Элементы тюркского происхождения в одежде восточнославянских народов 66
2.3. Элементы тюркского происхождения в вооружении и конском убранстве.76 Выводы 89
Глава третья. Следы тюркского влияния на общественную, социальную и духовную культуру русского народа 92
3.1. Элементы влияния культуры тюркских народов общественные и социальные отношения русского народа 92
3.2. Элементы тюркского происхождения в нравах и обычаях русских 119
3.3 Сюжеты тюркского происхождения в русском фольклоре 124
Выводы 133
Заключение 136
Источники и литература 140
Приложения 150
Список используемых сокращений 181
Иллюстрации 182
- Общее место тюркизмов в славянских языках
- Тюркизмы в древнерусском языке
- Элементы тюркского происхождения в строительстве, домашнем хозяйственном инвентаре
- Элементы влияния культуры тюркских народов общественные и социальные отношения русского народа
Введение к работе
В настоящее время в изучении истории русского народа существует немаловажная проблема, связанная с рассмотрением влияния культуры народов, проживающих рядом с русскими, на этногенез и традиционную культуру русских. Нельзя сказать, что данная проблема появилась в историографии только в конце XX века. О важности влияния культуры других народов говорилось и ранее. Но в современном обществе проблемы, которые можно объединить в «евразийский» комплекс, выдвинулись на первый план в сознании российской интеллигенции. Обозначенная выше проблема также входит в «евразийский комплекс».
Известно, что многое из того, что переживает народ, отражается в его письменной истории. Письменность у русского народа появляется, по сути, на начальном этапе его этногенеза, ещё до отделения этногрупп русских от украинцев и белорусов - в Киевской Руси. Мы считаем, что памятники письменности должны содержать в себе свидетельства о тех этнических процессах, которые происходили с народом в процессе его этногенеза. Именно поэтому, мы проводим изучение изменений в русской традиционной культуре, опираясь на памятники литературы и письменности. Ранее проблема использования памятников письменности в качестве этнографического источника по истории взаимодействия народов России не изучалась подробно. Это и актуализирует данное исследование.
Сразу же следует оговорить, что существует небольшое количество памятников письменности XI - XIV вв., представленных в основном церковной литературой: Евангелия, псалтири, изборники, и т.п. Многие из этих произведений представляют собой переводы греческих книг. Привлекаемые же нами к исследованию летописи, повести и т.д. дошли до наших дней в поздних списках конца XIV — XVI вв. Но, опираясь на исследования специалистов в области истории русского языка и литературы, мы можем датировать отдельные сюжеты временем их предположительного создания, а не временем возникновения са-
мого памятника, в котором этот сюжет содержится. Следовательно, в исследовании нам придется разделять понятия памятника письменности и памятника литературы. Памятники древнерусской литературы представляют собой законченные литературные повествовательные произведения. В центре нашего изучения памятников литературы находится их сюжет, лексика. Памятниками письменности мы называем весь комплекс документов интересующего нас периода (финансовых, юридических, списков литературных памятников), в центре изучения которых находятся и палеографические особенности их оформления.
Темой данного диссертационного исследования является проблема отражения влияния тюркской культурной среды на развитие русской традиционной культуры в памятниках древнерусской письменности и литературы. Хронологические рамки нашей работы определены XI - XVI вв., т. к. это время появления и становления древнерусской литературы. Начиная с XVII в. мы уже можем говорить о начале нового этапа в развитии литературы и языка - появлении русской художественной литературы и превращении её в профессиональную с XVIII в. До этого периода литература еще не отделена от других видов творчества, прежде всего протонаучного и религиозного. Художественные произведения являются или частью исторических произведений или плодом творчества теологов и философов.
Историография изучаемой темы на данный момент невелика, хотя отдельные проблемы изучены достаточно хорошо. В работе кроме общих исторических исследований широко используются несколько комплексов узкоспециализированной литературы по различным областям науки: языкознанию, фольклористике, истории русского языка и литературы, палеографии, истории прикладного народного искусства, истории материальной культуры. Общие исследования по историософии России, которые стали опорой для моей работы, бы-
ли созданы отечественными учеными Л. Ы. Гумилевым и В. В. Кожиновым и др.'
В 80-е - 90-е годы XX века началась горячая дискуссия по поводу концепции пассионарности Л. Н. Гумилева. Особую неприязнь оппонентов вызывали его мысли о том, что татаро-монгольское иго не только спасло русскую землю от опасности быть подмятой католической культурой, но и помогло Москве создать свою государственную традицию, привило русскому народу восточный менталитет . Но идея эта не нова. Она была выдвинута ещё Н. М. Карамзиным в первой трети XIX в. Позже в своих лекциях В. О. Ключевский строит историю России вокруг феномена колонизации. По его мнению, "восточная ветвь славянства вступает на Русскую равнину с юго-запада, со склонов Карпат, и распространяется по равнине переселяясь. При каждом передвижении оно (русское население) становится под действие новых условий, вытекавших как из физических особенностей новозанятого края, так и из новых внешних отношений, какие завязывались на новых местах. Эти местные особенности и отношения при каждом новом размещении народа сообщали народной жизни особое направление, особый склад и характер"4. И эта идея была в дальнейшем более полно обработана в трудах учёных-эмигрантов, создавших в 20-х годах XX века философско-политическое течение - евразийство5. Общую концепцию евразийства составляли работы Н. С. Трубецкого, П. Н. Савицкого по геополитике и экономике, Г. В. Флоровского о религиозных и национальных отношениях, Н. Н. Алексеева по вопросам теории государства и права.
По общему признанию, именно труд Н. С.Трубецкого «Европа и человечество» (1920 г.), в котором он выступил против идеологии европоцентризма и линейного прогресса, с обоснованием равноценности больших и малых, «исторических» и «неисторических» народов по их социально-культурному вкладу в
1 Гумилев Л. Н. Древняя Русь и Великая степь. - М., 1989; Кожинов В. В. История Руси и русского слова. Со
временный взгляд. - М., 1997.
2 Гумилев Л. Н. Древняя Русь и Великая степь. - С. 237.
1 См.: Славянские ль ручьи сольются в русском море //Литературная учёба. - 1990. -№6. -С. 56-70. 4 Ключевский В. О. О русской истории. - М., 1993. - С.13. Мир России - Евразия. - М., 1996.
6 исторический процесс, послужил отправной историософской идеей евразийского движения6. Позднее эта идея была переработана им самим в ряде статей в двух направлениях: 1) обоснование на фоне использования лингвистического материала «азийского» («туранского») влияния на развитие культуры и государственности России; 2) развитие концепции национальных и межнациональных отношений, «истинного и ложного национализма».
Евразийцы в своих работах, по сравнению с предшественниками, сильнее акцентировали роль Золотой Орды в формировании российской государственной традиции. Также ими были сделаны первые шаги в изучении влияния куль-туры тюркоязычных народов на русскую культуру . Это и привлечение лингвистических данных (Н. С. Трубецкой), и комплексные исследования по географии, демографии, геополитике (П. Н. Савицкий), истории государства и права России и Золотой Орды (Г. В. Вернадский).
Как было отмечено выше, историография изучаемой нами темы на данный момент, несмотря на всплеск интереса к творчеству евразийцев, невелика. История взаимоотношений Русского государства с кочующими у его границ тюр-коязычными народами (в домонгольское время) рассматривалась С. А. Плетнёвой8, изучавшей археологические памятники хазарского и половецкого ареалов. В результате этих работ С. Л. Плетнёва выявила близость и глубокое взаимопроникновение древнерусской, хазарской и половецкой культур, что позволило ей, в конечном итоге, говорить о существовании половецкого государственного образования внутри Киевской Руси в X - XIII вв9.
Более поздний период - ордынский - освещался подробнее. Но в отечественной (дореволюционной и советской) историографии господствует стереотип гибельности ордынского влияния на русскую культуру. Этот стереотип не изжит до сих пор. Пересмотру этого мнения в историографии способствовала ра-
6 См.: Мир России - Евразия. - М., 1996. - С. 389.
7 Трубецкой Н. С. История. Культура. Язык. - M., 1995.
8 Плетнёва С. А. На славянско-хазарском пограничьс. - М., 1989; Плетнёва С. А. Половцы. - М., 1990; Плетнёва
С. А.. Хазары. - М., 1986 и др.
9 Древнерусские княжества Х-XIII вв.-М., 1975.
бота О. Сулейменова10. Сборник философских эссе, затрагивающих проблему истории евразийских степей, послужил появлению в отечественной историографии нового взгляда на данную проблему, а также повлек за собой бурную научную и околонаучную дискуссию, не стихающую по сей день". В работах, посвященных влиянию кыпчакской культуры на русскую историю, вслед за евразийцами внимание в основном уделяется изменению политического устройства русского государства. Такие изменения рассматриваются в работах В. В. Трепавлова ", С. Ф. Фаизова . Проблема изменения не просто государственной структуры, а государственного мышления под влиянием государственных традиций Золотой Орды освещается в работе В. С. Поликарпова14.
История русской материальной культуры освещается большим по объёму комплексом исследований, но ни одно исследование не было посвящено конкретно изучению русско-тюркских параллелей в материальной культуре. Среди работ по истории материальной культуры русского народа видное место занимают исследования по истории русского костюма (работы Г. С. Масловой15, М. Н. Мерцаловой16, Ф. М. Пармона17, различные сборники трудов18). Наиболее полно история русского костюма, развитие его форм и локальных особенностей в крое освящены в работе Ф. М. Пармона «Русский народный костюм как художественно-конструкторский источник творчества.». Данная работа также вводит в оборот большой комплекс этнографических источников по истории костюма, представляющий собой непосредственно образцы традиционной русской одежды различных регионов России и образцы тканей домашнего производства. Но в данной работе умаляется факт изменения русского костюма под тюркским влиянием. Общая история русской материальной культуры освеща-
10 Сулейменов О. Аз и Я. - Алма-Ата, 1975.
" Чивилихин. В. Память. - М., 1989; Мурад А. Полыш» половецкого поля. - М.:Новости, 2000.
12 Трепавлов В. В. Россия и кочевые степи: проблема восточных заимствований в российской государственно-
сти.//Восток. - 1994. - №2.-С. 49-62. и др.
13 Фаизо» С. Ф. Поминки «тыш» в контексте взаимоотношений Руси- России и Золотой Ордой и Крымским
юртом.//Отечественные архивы. - 1994. - №3. - С. 49 - 56.
14 Поликарпов В. С. История нравов России. Восток и Запад. - Ростов н/Д., 1995.
15 Маслова Г. С. Народная одежда в восточнославянских традиционных обычаях и обрядах. - М., 1984; Она же
Орнамент русской народной вышивки как исторнко-этнографичсский источник. -М, 1978.
16 Мерцалова М. Н. Поэзия народного костюма. - М., 1988 и др.
17 Пармой Ф.М. Русский народный костюм как художественно-конструкторский источник. - М., 1994.
ется в работе Л. В. Беловинского19. Во многих из указанных здесь работ факт влияния кочевнической культуры на русскую замалчивается или ему уделяется мизерное внимание (как в работах Ф. М. Пармона или М. Н. Мерцаловой). Складывается мнение, что влияние (если оно вообще существовало) носило узколокальный характер. Сборник научных трудов «Этнография русского населения Сибири и Средней Азии»20 посвящен истории материальной культуры и хозяйства русского населения Сибири и Средней Азии и в нём более подробно освещается проблема инокультурных заимствований в хозяйстве и материальной культуре. Здесь более точно определены границы и формы тюркского влияния на материальную культуру русских. Не обходят стороной эту тему и учёные, занимающиеся историей казачества. Так, материальной культуре каза-ков посвящены работы Л. В. Заседателевой , А. В. Фроловой , сборник «Ку-банские станицы» .
Проблема заимствований тюркского происхождения в русском языке в отечественной историографии была решена наиболее полно, по сравнению с другими вопросами (заимствованные элементы в материальной культуре или духовной жизни). Среди комплекса литературы по языкознанию выделяются труды Н. А. Баскакова24, в которых наиболее подробно рассматриваются роль и место тюркских лексических элементов в русском языке. К примеру, в монографии «Русские фамилии тюркского происхождения» была изучена этимология трёхсот русских фамилий тюркского происхождения, определена их история, освещены процессы взаимодействия русского и тюркских народов, а его работа «Тюркская лексика в «Слове о полку Игореве»» активно используется нами в нашем исследовании. Вопросам языкознания и фольклористики посвящены следующие сборники научных трудов: «Сравнительно-исторические ис-
18 Крестьянская одежда населения европейской России. - М, 1971; Русский народный костюм. - М., 1989 и лр. " Беловинский Л. В. История русской материальной культуры. - М., 1996.-Т. 1-2.
20 Этнография русского населения Сибири и Средней Азии. - М., 1969.
21 Заседателева Л. В. Терские казаки. - М., 1974.
22 Фролова А. в. Уральское казачество.//Этнографическое Обозрение. - 1995. - №5. - С. 37-49.
23 Кубанские станицы. - М., 1967.
24 Баскаков II. А. Русские фамилии тюркского происхождения. - М, 1979; Баскаков II. А. Тюркская лексика в
«Слове о полку Игореве». - М., 1985.
следования русского языка», «Тюркизмы в восточнославянских языках», «Тюркские лексические элементы в восточных и западных славянских языках», «Фольклор народов РСФСР. Межэтнические фольклорные связи» и др .
В работе используются следующие источники: 1. Памятники древнерусской литературы и письменности, введенные в научный оборот. Среди них выделяются следующие жанровые группы: а) летописные произведения26; б) художественные произведения (рассказы, повести), также подразделяющиеся в свою очередь по жанрам - военные, бытовые и т.п." ; в) хождения ; г) юридические и экономические документы" . 2. Этимологические словари . 3. Для сравнительного анализа также используются фольклорные тексты, свидетельства о верованиях и общественном укладе различных этнических групп России. 4. В качестве источников привлекаются также разнообразные табличные и иллюстративные материалы, введенные в научный оборот в исследованиях по истории материальной культуры и декоративно-прикладного искусства31.
Объектом изучения является традиционная культура русского народа. В качестве предмета исследования выступают элементы тюркского происхождения в русской традиционной культуре и их отображение в памятниках древнерусской письменности и литературы XI - XVI вв.
Данное исследование акцентировано на выявление следов тюркского влияния в памятниках древнерусской письменности. Термины «древнерусская
Сравнительно-исторические исследования русского языка. - Воронеж, 1980; Тюркизмы в восточнославянских языках. - М., 1974; Тюркские лексические элементы в восточных и западных славянских языках. - М., 1969; Фольклор пародов РСФСР. Межэтнические фольклорные связи. - Уфа, 1987.
26 Летописи русскыя земли. НПБ OP F.1V.211., Нестерова российская летопись. Хлебниковский список. НПБ
OP. F.IV.230., Полное собрание русских летописей. М.: Изд-во восточной литературы, 1962-.-Т. 1- 18.
27 Воинские повести Древней Руси. М.-Л.: Наука, 1949, Памятники старинной русской литературы (под ред. Н.
Костомарова). -СПб., 1860, Памятники литературы древней Руси: Начало русской литературы XI - нач. XII в. -
М.: Худож. лит., 1978 и др.
28 Памятники литературы древней Руси: Начало русской литературы XI - нач. XII в. - М.: Худож. лит.
29 Акты московского государства, изданные императорскою Академиею Наук (под ред. Н. Л. Попова). Т. 1. -
СПб.,1890., Акты феодального землевладения и хозяйства XIV - XVI вв./подг. Л. В. Черепнип/. - М.: Изд-во
Акад. Наук СССР, 1951 и др.
30 Этимологический словарь русского языка (под редакцией Шанского И. М.), Фасмер М. Этимологический
словарь русского языка. - М., 1984, Черных П. Я. Историко-этимологический словарь современного русского
языка. -М., 1994, Монгольско-русский словарь (под общ. ред. А. Лувсэндэндэва). -М., 1957,
31 Брун В., Тильке М. История костюма. - М.:Эксмо. - 1996,Золотой век русского оружейного искусства. - М.:
Фирма «Восхождение» и др. Изд. Совместно с фирмой «Скрижали - С» и СП «Эллис Лак».- 1994, Свод изо-
литература» и «древнерусская письменность» применяются, как правило, по отношению к литературе и письменности Киевской Руси и Московского государства до XVIII в. Как говорилось выше, в центре нашего исследования находится период с XI по XVI вв.
Цель работы состоит в том, чтобы определить элементы тюркского происхождения, проникшие в русскую культуру в XI - XVI вв., выявив в памятниках древнерусской литературы и письменности свидетельства о тюркских элементах в русской культуре. Для достижения цели необходимо решить следующие задачи:
а) выявить в памятниках древнерусской письменности и литературы мате
риалы о заимствованных элементах,
б) определить роль и место заимствованных элементов в материальной,
духовной культуре, социальной и политической структуре русских;
в) показать особенности отражения тюркских заимствований в изучаемых
источниках - летописях, хозяйственных документах, литературных повестях.
При этом автор учитывает и палеографические особенности изучаемых текстов.
Методологическую канву исследования составляет принцип историзма. Исходя из единства исторического и логического, мы используем в качестве инструмента познания логику истории, которая позволяет понять современное состояние объекта как нечто получившее свою современную форму в результате развития, и вместе с тем, дает руководство к правильному осмыслению событий и фактов прошлого. Историзм может выступать в нескольких разновидностях. Генетический подход имеет в виду выведение последующих этапов развития из начальной фазы. В ходе этой процедуры важное значение имеет отыскание промежуточных звеньев в цепи эволюции. С другой стороны, чем дальше вглубь веков направляет свой поиск исследователь, тем меньше в его распоряжении фактического материала. В этом случае историзм позволяет создать
бражсний изъ лицевых Апокалиисисовъ по русским рукописям съ XVI века по ХІХ-й. (сост. Ф. И. Буслаев). СПб.,- 1884 и др.
11 теоретическую модель, которая помогает охарактеризовать явление в его предшествующих фазах, в том числе и начальных, реконструировать «образы» явления в этих фазах. Сравнительно-историческое исследование сопоставляет разные этапы развития одного и того же явления в различные моменты времени, сравнивает разные формы, существующие одновременно, но находящиеся на разных этапах развития.
При работе с данными источниками использовались разные виды методов познания. В исследовании применяются философский, специальные общенаучные и частнонаучные, теоретические и эмпирические методы: системный метод, диалектика, анализ, синтез, абстрагирование, обобщение, экстраполяция, моделирование, аналогия, гипотеза, индукция, дедукция, наблюдение, эксперимент, изучение документов, методы первичной обработки полученных данных—группировка, ранжирование, составление статистических таблиц, и т. д.
Каузальный анализ предполагает изучение причинно-следственных отношений, выявление причин возникновения и эволюции различных явлений культуры. Согласно принципам этого анализа, главным вопросом которого является «почему?», явление не может быть понято лишь из самого себя. Именно причинное рассмотрение прежде всего помогает объяснить различные явления из каких-то действительных отношений в жизнедеятельности людей.
Структурно-функциональный анализ имеет дело с объектами, представляющими собой системы, и направлен на изучение их строения и функционирования. Результатом является выделение элементов, которые соотносятся с другими элементами и с системой в целом, выяснение действенности этих элементов. Такая же операция может быть проделана и над каждым выделенным элементом, который в свою очередь представляет собой систему («подсистему»).
К данному исследованию автор привлекает ряд специальных исторических и философских методов.
Типологический метод представляет собой совокупность процедур расчленения и группировки изучаемых объектов но каким-либо признакам. В результате типологизации получаются статистически устойчивые группы признаков — типы, которые задают модель типологической общности для определенных объектов, явлений. Инвариантность признаков какого-то объекта позволяет относить его к соответствующему типу. Различия признаков объектов внутри типа носят случайный характер, эти различия незначительны по сравнению с различиями свойств объектов разных типов.
Феноменологический метод включает совокупность приемов выяснения смыслов и значений в духовном взаимодействии людей. Он соотносит мотивы, представления, идеи, цели практически действующих индивидов и тем самым достигает понимания смысловой связи их поведения, помогает обнаружить формальные структуры общения, субъективные факторы общественных отношений.
Герменевтический метод, тесно связанный с феноменологическим, исторически наследует традиции экзегетики (раздел теологии, в котором дается толкование Священного Писания). Данный метод применяется в целях достижения понимания явлений. Герменевтический метод предполагает использование приемов истолкования текстов, сочинений религиозных и светских авторитетов прошлого и вообще объективированных феноменов культуры, соотнесение понимания первоисточников, первотворений каждым новым поколением с авторским пониманием, выявление связи текста с социокультурным контекстом. Различение объяснения и понимания и, соответственно, методов того и другого относительно; они взаимосвязаны: объяснение способствует пониманию, а понимание является одной из предпосылок объяснения.
Новизна исследования проявляется в нескольких аспектах. Во-первых, ещё достаточно мало изучена роль элементов тюркского происхождения в русской традиционной культуре и, в целом, влияние тюркской среды на развитие русской традиционной культуры до сих пор в комплексе не рассматривалось.
Во-вторых, впервые изучаются особенности и закономерности отражения этнических контактов и их итогов в древнерусской письменности.
Ранее, полученные в ходе исследования данные, были апробированы в серии публикаций и выступлений на различных научных конференциях32.
Таким образом, данная работа охватывает комплекс заимствований, появившихся в русской культуре с X по XVI вв. Особое внимание уделяется традиционной культуре населения центральных районов России.
Работа состоит из введения, трех глав с разделами, заключения, библиографии, приложений и списка принятых сокращений.
32 Климова M. П. Элементы тюркского происхождения и «мир мужчин» Древней Руси // Этнографический сборник. Сб. научн. трудов. Якутск, 2000. - С. 59-68; Она же. Тюркизмы в традиционных обрядах и лексике казаков // История XX века: Якутия в контексте всемирной истории. - Якутск, 2001. - С. 120-128; Она же. Русско-монгольские параллели в географических стереотипах в свете истории средневековой Руси//Лаврентьев-ские чтения РС(Я): тезисы докладов.-Якутск, 2001.-С. 158-160 и др.
Общее место тюркизмов в славянских языках
Тюркизм - слово, непосредственно заимствованное из любого из тюркских языков в русский, независимо от его происхождения в тюркских языках.33 Такое понимание термина тюркизм появилось недавно. Первым такое толкование предложил в своих работах Н. К. Дмитриев. Учёные, занимавшиеся этой проблемой до него - П. М. Мелиоранский, Ф. Е. Корш, Е. Е. Малов считали, что тюркизмом следует называть только слова имеющие тюркское происхождение. Новое понимание термина тюркизм позволяет делить тюркизмы на две большие группы: исконные и исторические тюркизмы. Уже по названиям этих категорий понятно, что исконные тюркизмы - это тюркизмы имеющие тюркское происхождение; а исторические - это слова, заимствованные тюркскими языками из других языков - китайского, арабского и др.
Такое же понимание тюркизмов можно отнести и к тюркским лексическим элементам в других славянских языках (как в восточнославянских, так и в западнославянских).
Исследование тюркских элементов в восточнославянских языках проводились обычно в плане этимологических изысканий: выявлялись тюркизмы, устанавливались наиболее вероятные тюркские языки, из которых заимствовалось слово, иногда указывалось время и пути заимствования34.
Но, несмотря на это, определение природы и характера языковых явлений, относимых к числу тюркских заимствований в славянских языках сложно и противоречиво не только в силу трудности определения путей проникновения в славянские языки (особенно важно, в частности, объективное решение проблемы языка - источника, языка - посредника, ареала близкородственных лексем), но и установления явно тюркских лексических элементов, с одной стороны, с другой - разных видов лексических форм, которые в определённой степени связаны с тюркскими языками35. К тому же, особую трудность составляет этимологизация самих тюркских лексических соответствий.
Таковы примерные категории тюркизмов вошедших в русский язык: названия тканей, одежды, обуви: аламъ, бакгазея, войлок, епанча, камка, кафтан, колпак, ормякъ, сафьян, чеботь. названия оружия и военных атрибутов: бунчук, кчинчалъ, ковчанъ, мул-танъ, наджчакъ, палашь, сурьма, ярчакъ. названия лиц по их должностному положению и роду занятий: асаулъ, атаманъ, гайдукъ, козакъ, салтанъ, толмачъ. названия домашних животных и их мастей: бахматъ, бедевей, бурый, ка-рый, огромакъ, чалый. торговые понятия: аршинъ, барышъ, деньги, могорычъ, товаръ. Названия бытовых предметов: боклагъ, калита, торба, чимуръ.
В белорусском и русском языках имеются похожие словообразовательные типы: - имя существительное + суффиксы -CK-, -к-, -Н-, -овъ-, -инъ- = имя прилагательное. Примеры: казацкий, оттоманский, богатырский, богатырный (смелый, могущественный), чаумов. - имя существительное + суффикс -ник-, -щикъ-, -чикъ-, -ичъ-(-ачъ-, -арь) = существительное мужского рода. Примеры: барышник, могоричник, сурмачъ, чеботарь.
Среди тюркизмов общеславянского распространения следует выделить следующие группы36: 1) слова, заимствованные в праславянский период (къни- га, тълмач, печать); 2) слова, которые проникли в славянские языки в период распада праславянского единства; 3) слова, получившие позднее распространение чисто литературным путём как экзотизмы. В работах, предложенных в части «Приложения и дополнения» уделено внимание всем вышеозначенным категориям тюркизмов.
Тюркизмы в древнерусском языке
Славянские и тюркские языки взаимодействовали уже с первых веков н.э , возможно это взаимодействие началось ещё в эпоху ностратической языковой общности . Носителями языков тюркской языковой семьи в разное время были хунну, сабиры, хазары, булгары, печенеги, узы, половцы и др. Но, к сожалению, языки этих народов не сохранились в записанном виде. Материал для изучения этих языков можно найти, к сожалению, в очень небольших количествах, в других языках. Это собственные имена вождей тюркских родов, титулы правителей первых тюркских государств, этнонимы и топонимы, дошедшие до наших времён в греческих, армянских, арабских хрониках, русских летописях. В русском языке остались этнонимы, антропонимы, топонимы хазарского, половецкого, черноклобуцкого и др. происхождения.
Этнический состав племён и народностей Восточной Европы в первом тысячелетии характеризуется значительным количеством славянских, иранских и финских компонентов. И последовательным включением тюркоязычных племён. Из тюркоязычных племён, населявших Восточную Европу наиболее ранними являются племена, входившие в состав Хуннского, Хазарского, Булгар-ского государств, в печенежский, огузский, кыпчакский, половецкий племенные союзы.
Все эти тюркские племена и народности оставили после себя некоторые следы своей культуры, элементы своих языков, проникшие в языки и культуры славян, иранцев, финно-угорских народностей. Стратификация и анализ этих рудиментов языков и культур, которые остались в языках и культурах современных народов Восточной Европы, и в частности, фиксация и анализ элементов тюркских языков составляют задачу данной части исследования и современной этнолингвистики вообще.
Реальные исторические связи между историей тюркских народов и их языком можно проследить и исследовать, начиная с Хуннской эпохи. В этот период происходит дифференциация племенных тюркских объединений на: племена, сохранившие признаки г 1 языков (огуры (угуры, угры); онгуры (on oyur); сарагуры (sar oyur); кутугуры (hotur oyur); - предков хазар, аваров, булгар, са-биров = современных чувашей), и на племена, получившие признаки z s языков (древние огузы и уйгуры, узы, древние киргизы, древние уйгуры, огузы, карлуки, кыпчаки).
В русском языке этнонимы и антропонимы из языка печенегов представлены в основном собственными именами печенежских князей и названиями ро-доплеменных объединений. Изучением наследия печенегов в русском языке в разное время занимались такие видные учёные как П. Голубовский, Ю. Немет, К. Менгес. Все тюркизмы печенежского происхождения, сохранившиеся в русских письменных источниках, составляют небольшой объём. Также усложняет их исследование различие в транскрипциях даваемых учёными, и в различных источниках.
Если говорить об особенностях печенежских и других этнонимов, то следует заметить, что они, как правило, являются антропонимами. Это значит, что названия племён происходят от собственных имён вождей. И в результате этого практически все печенежские этнонимы и антропонимы сводятся к мужским личным именам.
Огузы, продвигаясь с востока на запад, пришли в Среднюю Азию в VIII в. и только в X в. часть северных огузских племён (в том числе и печенеги) пошли далее на запад - через Урал и Волгу в Восточную Европу. А другая их часть -огузы-сельджуки пришли на запад через Иран и Малую Азию, образовав сначала Сельджукский союз и потом Османскую империю. Северные огузы вошли во взаимодействие с булгарами и в результате появились смешанные булгаро-огузские племена. К этим племенам Махмуд Кашгарский относил западных печенегов, узов, торков, берендеев, боутов, могутов, каепичей, ковуев. Эти племена позже объединились под названием чёрные клобуки.
Название чёрные клобуки этим племенам русские дали по аналогии с существовавшими у тюрок этнонимами qara borklu, qara papah-qara qalpaq. Т.е. русские взяли в качестве названия для всех огузских племён кальку с названия одного огузского племени.
По своему составу и языковой специфике огузские этнонимы и антропонимы стоят ближе к половецким собственным именам, чем к именам хазар и булгар. Это объясняется более тесными родственными связями между огузами и половцами. В типологическом плане они имеют также общие черты с именами других тюркских племён, т.е. общие типы смысловых и структурных моделей. Также широко представлены имена, имеющие своей основой названия родственных и свойственных отношений, основанные на названиях профессий, использующие в качестве первоосновы названия животных и др. Этнонимы чёрных клобуков в системе огузских родоплеменных отношений имели разные значения: некоторые из них, например «торки» и «тюрки» использовали для обобщающего названия не только огузских, но и других тюркских племён; огузы, огузские племена - общее название, объединяющее огузов, в отличие от кыпчаков-половцев, хазар и др.; печенеги - название крупного союза огузских племён. Другие этнонимы служили для названия более мелких племён. В русском языке они не дифференцировались.
Элементы тюркского происхождения в строительстве, домашнем хозяйственном инвентаре
Элементы тюркского происхождения в домашнем хозяйственном инвентаре и способах ведения хозяйства у русского населения появлялись практически с момента сложения древнерусской государственности. Но в силу их зависимости от конкретных хозяйственно-климатических особенностей эти заимствования не имели широкого распространения среди всего населения России. Заимствования ограничивались узкими рамками пограничных территорий.
К примеру домашняя утварь русских в течение многих веков испытывала на себе влияние тюркоязычной среды. Но это влияние всегда было либо кратковременным либо локальным.
Начиная с X в. широко распространились в южнорусских городах светильники в форме кувшина, к верхней части которого примазывалось плоское блюдце для масла. В боковой части основания такого светильника делался овальный вырез для того, чтобы сосуд на портился при обжиге. Прототипы подобных светильников известны среди керамических изделий Крыма X в. и находятся также в хазарском слое Саркела . На Киевщине такие светильники доживают до XIII в. Позже такие светильники были заменены светцами, свечами и др.
Кроме светильников в домонгольское время на Руси встречались и другие заимствованные предметы обихода. Широко в хозяйствах с этого времени использовали металлическую посуду - прежде всего котлы для варки пищи. По форме и способу изготовления они были сходны с котлами, распространёнными у соседних народов, как северных (марийцы, коми-пермяки, карелы), так и южных, кочевых (торков, половцев, печенегов)105. Форма и материал котлов различны. Они явно играли определённую роль в погребальном ритуале славян. Есть также основания полагать, что часть кочевнических котлов была изготовлена русскими кузнецами106.
Такой элемент материальной культуры как жилища и хозяйственные постройки является наиболее статичным. И изменения, происходящие в этом комплексе показательны как свидетельство глубины проникновения новых отношений, перехода на новый уровень развития культуры. Стационарные жилища земледельцев центральной Европы, призванные защищать семью и её пищу от неблагоприятных условий окружающей среды, с выходом русского государства на бескрайние просторы евразийских степей сменяются заимствованными переносными типами жилищ. Нет, это не становится правилом для всего населения русского государства, только князи и их дружины в военных походах начинают использовать более функциональные типы жилищ. Как свидетельствуют памятники литературы, русские князи избрали шатры. С течением времени шатер перестает быть только походным жилищем, укрывающим князя с дружиной на ночь, но и приобретает многие знаковые функции: маркировки территории; штаба (о чем говорилось выше); маркера социального и материального положения. Последняя функция понятна и предсказуема, учитывая, что создание шатров достаточно трудоёмкое дело, и при их создании если верить косвенным указаниям использовались зачастую дорогостоящие материалы: шелковые ткани, драгоценное шитье. В итоге описания шатров заняли достойное место в памятниках литературы: «шатеръ черлен, а по подолу зелень, а по шатру златомъ и сребромъ и жемчугомъ украченъ и драгимъ камени-емъ украшенъ, а у брата его шатеръ синъ, а по подолу зелень, а по шатру тако-же златомъ и сребромъ украшен, а и иные разные многия шатры стоять а в них пребывают многия кмети...».
Интересна также история градостроительства в русских феодальных княжествах в период вхождения в Золотую Орду. Известно, что в состав Золотой Орды ранее и одновременно с русскими княжествами вошли такие территории с развитой культурой как Китай и Средняя Азия. Существует много свидетельств о том, что татаро-монгольские войска использовали мощные стенобитные орудия, созданные по китайским образцам, использовали самые современные достижения их науки и техники. Логично было бы представить, что, приняв знания о разрушительной технике у покоренных народов, татары принимали и знания о градостроительстве. Известно, что русские ремесленники различного профиля (включая и плотников, строителей) подолгу жили в Сарае. Приезжая на родину они использовали образы и образцы, увиденные на чужбине. Вероятно, так появился шатровый стиль в храмовом строительстве. Но среди изучаемых нами источников есть одно свидетельство о применении в русских землях приемов ордынского строительства. Это рассказ о строительстве церкви в повести о св. Петре Ордынском: «Петр же рече: «Да повелеши, князь, ровъ копати, яко же в Орде бываеть, да на будет погибения м Ъсту тому»108.
Не находят в памятниках литературы и письменности изменения, происходившие в архитектуре в целом. Как считается, шатровый стиль, ставший в последствии визитной карточкой русской архитектуры появился под ордынским влиянием, но письменными источниками это не подтверждается.
В изучаемых источниках нет как таковых упоминаний об изменениях в пище. Хотя сюжеты, характеризуемые нами как этнографические, акцентируют внимание на наиболее важных элементах традиционного рациона тюркоязыч-ных племен. Особенно яркую негативно-экспрессивную окраску имеют сюжеты, содержащие упоминание о кумысе - напитке имевшем сакральное значение в Золотой Орде. Если обратить внимание на тот факт, что все сюжеты подобного рода призывают русских не употреблять в пищу эти блюда и напитки, во избежание потери религиозной чистоты, то можно сделать вывод о том, что традиционных рацион русского народа в этот период строго охранялся, причем не со стороны народа или государства, а со стороны церкви.
О предметах интерьера и обихода в письменных источниках нет упоминаний вообще. О наличии очень небольшого по объему и территории заимствования (светильники) говорят лишь археологические данные.
Прежде всего, рассмотрим это влияние на комплекс носильной одежды русского народа.
Среди ранних работ по древнерусскому костюму выделяются труды археолога прошлого столетия В. А. Прохорова, который проводил параллели между элементами костюма скифов и славян, и придерживался мнения об их сходстве .
В работе А. Олеария «Описание путешествия в Московию и через Московию в Персию и обратно» об одежде русских в XVI в. мы находим следующие сведения. Самым распространённым видом одежды русских были рубахи, порты, поневы, сарафаны, кафтаны, зипуны до коленей. Кафтаны, в зависимости от назначения, различались на верхние, нижние, становые, ездовые, смирные (или траурные), дождевые, турские, черкесские, русские и др. Некоторые кафтаны шились с длинными рукавами и одевались на руку в сборках. Поверх кафтанов носились ферязи. Женские и мужские ферязи представляли собой широкие платья, напоминающие сарафан, застёгнутые спереди до низа, обычно, без рукавов. Распространённым видом головных мужских уборов были шапки из белого валяного сукна (войлока)110.
Элементы влияния культуры тюркских народов общественные и социальные отношения русского народа
Как говорилось ранее, древнерусское государство с момента своего создания взаимодейтсвует с различным этносами, язык которых принадлежит тюркской ветви алтайской языковой семьи, а основой хозяйства является кочевое скотоводство.
В период татаро-монгольского ига в традициях русской государственности закладываются основы новых взаимоотношений с азиатскими государствами, которые диктовали внешнюю политику Руси вплоть до XVIII века215.
Некоторые черты общественной и социальной жизни на протяжении долгого периода времени также подвергались влиянию со стороны тюркоязычных народов. Изучению и классификации следов влияния различных культур на российский менталитет посвящена работа Поликарпова В. С. «История нравов России. Восток или Запад»216. Однако, в этой работе, посвященной определению влияния различных культур мира на русский менталитет, проблеме влияния кочевой тюркоязычной культуры уделено немного внимания. Таким образом, данная работа призвана дополнить вышеуказанное исследование, начатое Поликарповым в русле выявления следов татарского влияния в русской общественной и социальной культуре.
Этносы отличаются друг от друга способами поведения членов этого народа - стереотипами поведения. По мнению Л. Н. Гумилёва, поведение - это способ адаптации к окружающей их географической и этнической среде. По учению евразийцев, на развитие народов влияют климатические факторы, ландшафт, в котором эти народы живут. Но, как правило, народы не живут в течение всей своей этнической истории в окружении одних и тех же особенностей ландшафта. Любой ландшафт диктует свои особенности поведения, а следовательно, особенности этноса, тот или иной регион населяющего. При перемещении народа из одного региона в другой происходит изменение поведения. Таким образом, поведение и образ мыслей жителя Киевской Руси X в. коренным образом отличается от особенностей поведения жителя Московской Руси XVI в. Объяснить этот факт лишь процессом метисации невозможно, так как метисации славянского населения половецким, татаро-монгольским как таковой не было. Нельзя отрицать, что в период с XI в. по XVII в. имели место межнациональные браки между русскими, половцами, татарами, но на общей массе славянского населения этот процесс не отразился сильно. Объяснять изменение стереотипов поведения можно также силовым влиянием извне: мол де татары своё поведение навязали и русским князьям, а те, в свою очередь, эти татарские уроки применяли и в отношениях со своими подданными - славянами. Принято считать, что кочевники отличались от земледельцев - славян особой свирепостью в расправах, кровожадностью. Но, как показывает история не только России, но и всей средневековой Европы и Азии, такое поведение было характерно для всех народов в этот период истории. Таким образом, мы можем считать, что общее изменение стереотипов поведения русского народа в период Московской Руси может диктоваться целым рядом причин.
Наиболее существенные факторы, влиявшие на процесс взаимоотношений Руси со степью, таковы. Географические - смежное заселение территории евразийского континента народами с различными хозяйственно-культурными традициями, соседство славянской и тюрко-монгольской цивилизаций 7. Политические - завоевание восточнославянских государств тюркоязычными народами. Экономические - торговля, приобретение имущества путём военных захватов, как кочевниками, так и славянами, различные виды даннических отношений. Этнодемографические - взаимонаправленная миграция, сложение населения с маргинальным межэтническим сознанием218.
Уровни влияния тюркоязычной среды на русскую государственность таковы. В политическом устройстве русская культура заимствовала административно-территориальное деление, с чёткой иерархией правителей и уделов. Заимствована военная организация, тактики ведения боя. В период русско-половецких взаимоотношений, характеризовавшийся обилием династических русско-половецких браков, начался процесс уравнения древнерусской и кочевой фео-далыюй иерархии - ханы, беки были уравнены в правах с князьями В идеологической жизни русского государства, в ордынский период формируется статус Белого царя Московского. Экономика государства начинает использовать в своей податной системе заимствованные формы - ясак. Под влиянием кочевнической культуры формируются новые особые сословия - казаки и для управления ими меняются формы администрирования.
В управлении государством в период татаро-монгольского ига произошли следующие изменения. Стационарно-энергетические системы управления с доминированием правовых мотиваций (Византийская империя и др.), стационарно-энергетические с преобладанием витальных мотиваций (империя Чингисхана и пр.), динамично-энергетические систем с акцентированием правовых мотиваций (королевство Пруссия и др.) в разные исторические периоды влияли на сложение управленческой структуры Российского государства. Понятно, что взаимопереплетение этих разнородных норм и традиций породило своеобразные черты чиновничества императорской России, которые существуют и в наше время220. Во-первых, у государства расположенного на огромной территории, должен сложиться сильный государственный аппарат не дающий возможности для усиления сепаратистских устремлений на отдельных территориях государства. Иными словами, никакая область единого государства не должна обладать большой самостоятельностью во избежание распада государства. С целью создания крепкого государства с времён Московской Руси все традиции удельности и независимости земель искоренялись, зачастую жестоким образом. Система удельного княжения была заменена нарождавшимся бюрократическим аппаратом, который взял на себя функции управления территориями.
В контексте данного исследования заслуживает внимания динамично-энергетическая система управления обществом с преобладанием витальных мотиваций. Целью такой системы является построение общественного организма за счёт населения; это влечёт за собой рост социальной силы, причём средняя производительность труда не изменяется существенно, аналогично - сохраняется внутренняя структура общества. Основным методом управления выступают стимулы, связанные с витальными мотивациями2"1.
