Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Г. С. Сковорода: жизнь и учение . 23
1.1. Г.С. Сковорода: жизнь, сочинения, основные идеи . 23
1.2. Библейская герменевтика Г. С. Сковороды. 53
1.3. Философский диалог Г. С. Сковороды как внехрамовая литургия. 79
Глава II. Проблематика учения Г. С. Сковороды в концептуально-тематическом контексте русской мысли XIX-XX вв. 99
2.1. «Афины и Иерусалим». 99
2.2. Учение о Софии Премудрости Божией . 139
2.3. Диалектика божественного и человеческого. 181
Глава III. Личность и учение Г. С. Сковороды как образ, символ и способ самосознания и самоописания русской философии XIX-XX вв. 238
3.1. XIX век. Русский Сократ и Русская идея. Создание образца и усложнение контекста . 238
3.2. Дискуссии 10-х гг. XX века. Русская оригинальная философия. 300
3.3. XX век: вариации темы «русского Сократа» в России и за ее пределами . 344
Заключение 410
Библиография 417
- Г.С. Сковорода: жизнь, сочинения, основные идеи
- Учение о Софии Премудрости Божией
- XIX век. Русский Сократ и Русская идея. Создание образца и усложнение контекста
- XX век: вариации темы «русского Сократа» в России и за ее пределами
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Изучение истории отечественной философии на современном этапе предполагает переход от накопления и осмысления эмпирического материала к выявлению парадигм и концептов, без всестороннего исследования которых нельзя выявить и теоретически обосновать специфику русской философии, и уяснить ее место в мировом философском процессе. Представляется совершенно очевидным, что от анализа философских построений отдельных мыслителей нужно переходить к рассмотрению более фундаментальных проблем, одной из которых, на наш взгляд, является проблема самосознания и самоописания русской культуры вообще и русской философской мысли в частности Фигура Григория Саввича Сковороды (1722 - 1794) является в этом смысле совершенно особой проблемой. Будучи весьма интересным мыслителем сам по себе, в русском религиозно-философском сознании он присутствовал (а во многом и продолжает присутствовать) в качестве «первого русского философа», играя тем самым роль чрезвычайной важности - роль «первоначала» оригинального русского философствования Немного в этом плане можно указать функционально (не по масштабу) подобных фигур. Одна из них -П Я Чаадаев, введением темы России в рамках своей историософской концепции способствовавший кристаллизации славянофильских и западнических идей, другая - Ф М Достоевский, осуществивший радикальное усложнение самого строя русского культурного сознания конца XIX - начала XX вв , третья -ВС Соловьев (далекий потомок Сковороды'), выдвинувший и обосновавший проект современной христианской метафизики и таким образом очертивший место для русской мысли в мировой философии проект, который воплотился как в последующем творчестве самого Соловьева, так и в построениях ряда крупнейших русских философов XX века ' Осознавая свое своеобразие в процессе собственного построения, русская философия закономерно обращалась к поискам первоистоков, архэ, «архаики». И эта ретроспективная телеологическая герменевтика становящегося философского сознания, сами формы, приемы и методы самоописания, конструктивная саморефлексия, в свете которой фигура украинского мудреца представала в
1 Мы придерживаемся точки зрения, согласно которой в начале XX века в России в той или иной степени были представлены все значительные направления мировой философии, от позитивизма и марксизма до кантианства и феноменологии, причем в каждом из таких направлений было немало ярких фигур Г В Плеханов, П Б Струве, М И Туган-Барановский, А А Богданов, А И Введенский, И И Лапшин, Г И Челпанов, Г Г Шлет и др Однако религиозная метафизика занимает особое место в русской философии XX века именно этот философский проект, уже в России будучи заметным явлением, определял очень многое в последующих философских исканиях и стал по сути ведущим направлением в философской культуре русского Зарубежья (см об этом Сербииенко В В Русская философия - М, 2005 - С 235 ел )
особом свете, заслуживает самого пристального исследовательского внимания «Философия Г С Сковороды и русская философская мысль XIX -XX вв» - одна из самых существенных проблем, решение которой является необходимым звеном в создании той «интегральной концепции русской философии», о которой настойчиво говорят в последнее время ведущие российские ученые Изучение истории русской философии в последнее время в России движется в целом весьма успешно, имеется даже некоторое «перепроизводство» исследований, посвященных таким мыслителям, как B.C. Соловьев, НА. Бердяев, В В Розанов, ПА. Флоренский, И А Ильин и нек др Многое из российского философского наследия опубликовано и продолжает публиковаться, многое переиздано, возвращены из забвения замечательные имена, заслуги архивистов и публикаторов значительны и бесспорны Воссоздан в ряде случаев неоднозначный контекст философских дискуссий прошлых лет Кажется, именно сейчас сама задача осмысления русского интеллектуального и духовного наследия впервые начинает определяться во всей ее сложности и многомерности Кроме того, как раз в эти дни приходит понимание того, что многие современные проблемы не могут быть убедительно решены вне путей религиозно-философской мысли А поскольку русский проект занимает здесь очень важное место, предлагаемая исследовательская работа является попыткой сделать еще один шаг в плодотворном направлении Подтверждение мысли о начинающемся новом этапе развития истории русской философии находим в специальном заявлении издательской группы «Русский путь» « .Принципиально новым шагом (.. ) станет переход от персоналий к реалиям. Последние могут быть выражены различными терминами -"универсалии культуры", "мифологемы-идеи", "формы общественного сознания", "категории духовного опыта", "формы религиозности"» 3 Сейчас уже нужно создавать историю русской философии не как набора персоналий, но как описание процесса развития определенных идей, понятий, тем, дискуссий (и даже скандалов) В нашем случае предметом исследования становится одна из центральных «идей-мифологем», чрезвычайно значимая для становящегося и осознающего свое становление русского философского сознания.
Предмет исследования. Диссертация посвящена многоаспектному исследованию философского учения Григория Саввича Сковороды и его значимого присутствия в русском философском сознании ХГХ - XX вв. Уникальность этого мыслителя состоит в том, что, будучи представителем украинской культурной и философской традиции, связанной прежде всего с киевской школой, Сковорода занимает в русском философском
2 См напр, Маслин МА Интегральная история русской философии // Рационализм и
культура на пороге третьего тысячелетия Материалы Третьего Российского
Философского конгресса (16-20 сентября 2002 г ) - В 3 т - Ростов н/Д, 2002 - С 95
3 См издательское предисловие в последнем выпуске серии «Русский путь» В Ф Эрн
pro et contra. - СПб РХГА, 2006 - С 6
сознании ХІХ-ХХ вв совершенно особое место зачинателя русской национальной философии, причем как в глазах мыслителей славянофильского и неославянофильского типа, так и в представлении философов западнической и неозападнической ориентации Фигура и учение украинского мудреца предстают некоей точкой отсчета, образом и символом, особой формой, посредством которой осуществляется процесс самосознания и самоописания становящейся русской философии Такое положение во многом сохраняется и в современной русской историографии, что свидетельствует об устойчивости данной идейной конструкции Поиск самобытности как необходимый компонент конструирования национальной философской традиции непременно предполагает решение проблемы начала, которая по своей сути является, однако, проблемой идеологической, а не историко-философской Искомое начало мыслится как некое зерно, семя, logos spermatikos, в котором в свернутом виде содержится последующие росток и древо интеллектуальной традиции «Русский Сократ», «харьковский Диоген», «наш» Пифагор и Ксенофан, «степной Ломоносов», предтеча оригинальной русской философии и т п , в советское время «материалист» и «атеист», для части украинской эмиграции «создатель украинской национальной идеи», для кого-то мыслитель высочайшего ранга, для кого-то антицерковный еретик-сектант с позитивным или негативным наполнением такого определения, для иных же - символ подражательности и отсталости русской мысли, - в понимании личности и учения Г С Сковороды собраны, как в фокусе, формы и способы интерпретации и самоинтерпретации русской философии От воспоминаний М И Кова-линского, интереснейших преломлений идей Сковороды в рассуждениях Ж де Местра (тема, совершенно не исследованная и даже не ставившаяся в отечественной науке), масонов, работ А Т Хиждеу и архим Гавриила (Воскресенского), до Н В Гоголя, Л Н. Толстого, В. Ф Эрна, П А Флоренского, Н А Бердяева, Андрея Белого, А.Ф. Лосева, Г. Г Шпета, Б В. Яковенко, С Л. Франка, П. Б. Вышеславцева, Г.В Флоровского, В. В. Зеньковского, С А Левицкого, М А Булгакова, Аре. Тарковского, - интерпретации личности и учения Г С Сковороды становились важнейшими актами самопонимания отечественной философской традиции. Это русское самоописание усваивается даже рядом западноевропейских авторов, исследующих историю русской философии или развивающих собственные философские идеи с использованием русского философского материала, примерами могут послужить, скажем, «русский» том известного британского историка философии Ф Коплстона, работы С Шерера, прочтение русской философской традиции американским философом К Гарднером, «Русская идея» Т Шпидлика, и др
4 Усвоение осуществляется посредством той же фундаментальной работы Зеньковского во французском и английском переводах Zenkovsky V V Histoire de la philosophic russe / Trad par С Andromkof - Pans Gallimard, 1953, Zenkovsky VV A
Соответственно, личность и учение Г.С Сковороды рассматривается нами в двух аспектах - историческом (направленном на прояснение корней, истоков и конкретно-исторического содержания его учения) и мифологическом (реконструкция «инобытия» этой фигуры в качестве необходимого рефлексивного конструкта становящейся философской традиции) 5
Таким образом, предметом нашего исследования является философское учение самого Г. С. Сковороды в многообразии его аспектов, проблематика его учения в тематически-концептуальном контексте русской философской мысли XIX - XX веков, и личность и учение Сковороды как идеологически-мифологизированной фигуры в качестве образа, символа, «формы» самосознания и самоописания становящейся русской философской мысли того же периода Поскольку достаточно большое число русских интеллектуалов обращалось к образу и учению Г С Сковороды, предлагаемая работа - своего рода концептуальное рассмотрение истории русской философской мысли XIX - первой половины XX вв и устроения русского философского сознания
Степень разработанности темы. Жизни и творчеству Г С Сковороды посвящено очень большое количество работ, хороших и разных, вышедших во многих странах на нескольких языках, причем число публикаций непрерывно растет Следует назвать работы Д И. Багалея, Н Ф Сумцова, В. Ф. Эрна, Д И Чижевского, Д Олянчина, А М Ниженец, Л Е Махновца, О. В Мышаныча, А Е. Калюжны, И Иваньо, Ю. Я Бараба-ша, Д Б Чопика, Д Г. Клайна, Л В Ушкалова, Л А Софроновой, Э. фон Эрдман и др6 Более того, со времен В Т Нарежного («Российский Жилб-
History of Russian Philosophy / Transl by G L Kline - New York Columbia University Press, 1953
3 См об этом Лотман ЮМ, Успенский БА «Письма русского путешественника» Карамзина и их место в развитии русской культуры // Карамзин НМ Письма русского путешественника -Л Наука, 1984 -С 525
Укажем лишь некоторые Эрн В Ф Григорий Саввич Сковорода Жизнь и учение -М, 1912, Товкачевський А Григорій Савич Сковорода - К, 1913, Памяти ГС Сковороди (1722-1922) Збірка статпв - Одеса, 1923, Багами ДІ Український мандрований фшософ Гр Сав Сковорода -Харків, 1926, MircukJ HS Skovoroda, ein ukramischer Philosoph des 18 Jahrhunderts - Leipzig, 1928, Oljancm D Hryhinj Skovoroda (1722-1794) der ukraimsche Philosoph des ХУШ Jahrhunderts und semt geistig-kulturelle Umwelt - Berlin, Konigsberg, 1928, Бобринской П Старчик Григорий Сковорода. Жизнь и учение - Pans, 1929, Скитский Б Ф Социальная философия Г Сковороды - Владикавказ, 1930, Чижевський Д І Фільософія Г С Сковороди -Варшава, 1934, Тичина ПГ, Попов ПМ, Трахтенберг О В ГС Сковорода Збірник доповідей з нагоди 220-річчя з дня народження 1722-1942 - Уфа, 1943, Бипыч ТА Г С Сковорода - выдающийся украинский философ ХУШ века - Киев, 1953, Котович А Григорій Савич Сковорода. Український філософ ХУШ ст - Нью-Йорк, 1955, Фпоринський їв Григорій Сковорода - предтеча українського євангелізму - Торонто, Вінніпег, 1956, Білич ТА Світогляд Г С Сковороди. - К, 1957, Попов ПМ Григорій Сковорода Життя і творчість Нарис -К, 1960, Шкуринов П С Мировоззрение Г С Сковороды - М, 1962, Zakydalsky Т The theory of Man in the Philosophy of Skovoroda
лаз» 1814 г), И. И Срезневского («Майор, майор'» 1836 г) и Т Г Шевченко («Близнецы» 1886 г) Сковорода является персонажем целого ряда литературных произведений или работ, выполненных в жанре литературно-художественных биографий (сочинения П Г Тычины, В А Шевчука, П М Попова, И И Пильгука, Ю М Лощица, И Ф Драча, С Б Крымского, М В Поповича, И Перепеляка и др)7 Тем не менее, часть работ, посвященных Сковороде, устарело еще к моменту их публикации, часть работ дают совершенно неадекватный образ личности и учения мыслителя, большинство работ посвящено описанию отдельных сторон его биографии и творчества Надо признать, что репутация национального гения
MA dissertation (Harvard University, Ukrainian Research Institute) - Cambridge, Mass, 1965, Редько МП Світогляд Г С Сковороди - Львів, 1967, Ніженец AM На зламі двох світів Розвідка про Г С Сковороду і Харківський колегіум - Харків, 1970, Баканидзе О Григорий Сковорода - Тбилиси, 1972 (на груз яз), Головаха ІП, Стогній ІП Фшософ-гуманіст Г С Сковорода - К, 1972, Махновець Л Григорій Сковорода Біографія - К, 1972, На слідах життя Григорія Сковороди - Боффало, 1972, Педагогічні ідеї Г С Сковороди Збірник статей - К, 1972, Редько МП Видатний філософ-гуманист (До 250-річчя з дня народження Г С Сковороди) - К , 1972, Табачников И А Григорий Сковорода - М, 1972, Філософія Григорія Сковороди - К, 1972, Шаблиовский ЕС ГС Сковорода (К 250-летию со дня рождения украинского мыслителя и поэта) - М , 1972, Володимир [Шаян] Григорій Сковорода - лицарь святої борні - Лондон, Торонто, 1973 (переизд Гамшьтон, 1984), Tschizewshj D Skovoroda Dichter, Denker, Mustiker - Mvmchen, 1974, Григорій Сковорода 250 Матеріали про відзначення 250-річчя з дня народження - К, 1975, Hryhonj Savyc Skovoroda (1722-1794) - Munchen, 1975, Мишанич OB Григорій Сковорода і усна народна творчість - К, 1976, Hantula R Skovoroda's Garden of Divine Songs Description and Analysis PhD dissertation -Harvard, 1976, Skovorodaphilosophe ukraimen Colloque tenu le 18 janvier 1973 'a l'lnstitut d'Etudes Slaves de Pans a Poccasion du 250e anmversaire de la naissance de Skovoroda (1722-1972) - Pans, 1976, Blask KL The Sources of the Poetic Vocabulary of Gngonj Skovoroda - Bryn Mawr College - Ph D dissertation 1975 -Ann Arbor Xerox Univ Microfilms, 1977, Kaluzny A E La philosophic du coer de Gregoire Skovoroda. - Montreal, 1983, Бипыч ТА Мир ловил меня, но не поймал - К, 1992, Ушкалов Л В, Марченко О В Нариси з філософи Григорія Сковороди - Харків, 1993, Hryhonj Savyc" Skovoroda An Antology of Cntical Articles -Edmonton, Toronto, 1994, ChopykDB Gregory S Skovoroda (1722-1794) His life and times - Salt Lake City, 1994, Ушкалов Л В Григорій Сковорода і антична культура -Харків, 1997, Чопик ДБ Статті, переклади, рецензії, присвячені творчості Г С Сковороди - Томз Рівер, НДж., 1988, Ушкалов Л В Украшске барокове богомислення Сім етюдів про Григорія Сковороду - Харків, 2001, Софронова Л А Три мира Григория Сковороды - М, 2002, Elisabeth von Erdman Unahnliche Ahnhchkeit Die Onto-Poetik des ukraimschen Philosophen Hryhonj Skovoroda (1722-1794) - Koln-Weimar-Wien, 2005, и др
7 См, напр Шевчук В А Григорій Сковорода. Роман - К, 1969 (то же с названием «Предтеча» - К, 1972, 1982, рус перевод М, 1972), Попов ПМ Григорій Сковорода Літературний портрет -К, 1969, Пільгук II Григорій Сковорода (Художній життєпис) -К, 1971, Лощиц ЮМ Сковорода. - М, 1972, Тичина ПГ Сковорода Симфошя - К, 1971 (рус перевод М, 1984), Драч I, КримсъкийСБ, Попович MB Григорій Сковорода. Біографічна повість - К, 1984, Перепеляк І Григорій Сковорода. Драматична поэма // Перепеляк! Початок вічності Поэзи -Харюв,2001 -С 95-238, и др
чрезвычайно повредила делу нормального академического изучения личности и творчества Сковороды, который воспринимался и интерпретировался чаще всего в рамках очередной идеологической парадигмы Избранная тема далека и от адекватной постановки, и от продуктивного разрешения, что во многом связано с многосоставностью самой проблемы и сложностью ракурса ее рассмотрения. Чаще всего исследователи, занимающиеся изучением творчества Сковороды, имеют весьма приблизительное представление о путях развития отечественной мысли XIX - XX вв С другой стороны, исследователи собственно русской философии крайне редко представляют более или менее верно личность и учение украинского философа - и в особенности родной контект его формирования (вслед за выдающимся славистом Д. И Чижевским, воссоздание такого контекста во многом заслуга крупнейшего современного знатока литературы украинского барокко Л. В Ушкалова) В-третьих, рассмотрение проблематики учения Сковороды в тематическо-концептуальном контексте русской мысли XIX - XX вв и функционирование «сковородиновского мифа» в рамках русского философского и культурного сознания просто не становилось в таких масштабах предметом исследования «Проблема родственности учения Г Сковороды и российской религиозной философии, как и философии «серебряного века», еще не была удостоена внимания исследователей, хотя известны некоторые примеры подходов к ее постановке, например в фундаментальной работе И. Иваньо»,8 - мнение это не совсем справедливо, кое-что все же появлялось (Е Lo Gatto, А В Лавров, Л И. Галинская, Ю Я. Барабаш, П. Балмуш, А. И Абрамов, Ю. Я Вай-скопф, О. Кузнецов, М. Carlson, R F. Gustafson, В. Horowitz, В В Ванчу-гов, Ф Соколова, Е Я Голлербах, С В Вакуленко, Л В Ушкалов, автор этих строк, и др ).9 Имеются два превосходных современных издания
8 Кашуба М Григорій Сковорода і російська філософія «срібного віку» // Сковорода
Григорій ідейна спадщина і сучасність - К, 2003 - С 80, упомянута известная
работа ІваньоІ Філософія і стиль мислення Г Сковороди -К, 1983
9 См напр Lo Gatto Е L'idea filosofico-religiosa russa da Skovoroda a Solovjjv //Bilychms
Rivista di studi rehgiosi - 1927 - Vol XXX - P 77-90 Лавров А В Андрей Белый и
Григорий Сковорода // Studia Slavica. Academia scientiarum hungancae - T XXI, asc 3-4
- 1975, Галинская ИЛ Загадки известных книг - М, 1986, Барабаш ЮЯ «Знаю
человека » Григорий Сковорода Поэзия Философия Жизнь - М, 1989, Сковорода
Григорій Дослідження,розвідки,матеріали 36 наук прац -К, 1992, ВайскопфМ[Я.]
Сюжет Гоголя - [М, 1993], Hryhorij Savyc Skovoroda An Antology of Critical Articles -
Edmonton-Toronto, 1994, Кузнецов О Про деяю. спільні риси філософських систем
Григорія Сковороди та Володимира Одоевського // Збірник Харьювського історико-
філолопчного товариства Нова серія - Харків, 1995 - Т 4 -С 63-74, Carlson М
Skovoroda in Peterburg The Itmerat Philosopher in Andrej Bely's Modernist Classic II Jomal
of Ukrainian Studies - 1997 -Vol 22 - Nos 1-2 -P 105-115, Gustafson RF Tolstoy's
Skovoroda II Jomal of Ukrainian Studies -1997 -Vol 22 -Nos 1-2 - P 87-96, Horowitz В
Vladimir Em and Hryhorij Skovoroda A histonan and His Philosophical Antithesis II Jomal of
Ukrainian Studies - 1997 - Vol 22 - Nos 1-2 - P 97-104, Соколова Ф Сковорода и
Соловьёв к общим мотивам в творчестве двух философов // ХП Medzynarodowy
библиографического характера, существенно способствующих исследовательской работе 10 В основном тексте диссертационного исследования при рассмотрении конкретных проблем мы соотносим нашу точку зрения с позициями предшественников и современников
Цель и задачи исследования. Исходя из актуальности темы, состояния и степени ее разработанности в отечественных и зарубежных исследованиях, мы определяем цель работы как концептуальное описание основных составляющих философского учения Г С Сковороды и форм его философско-художественного выражения, рассмотрение его философского учения в проблемно-тематическом контексте русской философии XIX - XX веков, а также проблематизацию и концептуализацию фигуры Сковороды как образа, символа, мифа, специфического конструкта русского философского самосознания и самоописания того же периода, те. важнейшего элемента устроения русского философского сознания
Общая цель достигается решением следующих конкретных задач исследования:
показать, что цельность натуры и жизни Г.С Сковороды как опыта свободного построения своего бытия проявилась и в цельности его мышления - мышления поэта и философа позднего барокко,
рассмотреть главные моменты метафизики Г С Сковороды и формы ее художественно-философского выражения; -
сформулировать основные составляющие теологии Г С. Сковороды;
проанализировать его онтологию,
выявить основные элементы гносеологии Г С Сковороды,
исследовать его антропологию,
описать этику украинского мыслителя,
определить основные компоненты его эстетики;
рассмотреть софиологию Г. С Сковороды в контексте русской со-фиологической традциии,
исследовать проблему веры и разума, религии и философии (Афины — Иерусалим) в учении Г С Сковороды в непосредственной связи с тою же проблематикой в русской философии XIX - XX вв ,
Kongress Slawistdw Krak6w 27УШ-2.ГХ 1998 Streszczenia referat6w і komumkatow Literaturoznawstwo Folklorystyka Nauka о kulturze -Warszawa, 1998 -S 71-72, Абрамов А И Философия всеединства Вл Соловьева и традиция русского платонизма // История философии - М, 2000. - № 6 - С 15-32, Голлербах ЕЯ «К незримому граду» Религиозно-философская группа «Путь» (1910-1919) в поисках новой русской идентичности - Санкт-Петербург, 2000, Вакуленко С, Ушкапов Л Александру Хашдеу та його розвідки про Григорія Сковороду // Збірник Харківського історико-філолопчного товариства нова серія - Харків, 2002 - Т 9 - С 233-254, Софронова Л А Культура сквозь призму поэтики - М Языки славянских культур, 2006 - С 732-742, УшкаловЛВ Есеї про українське барокко - К, 2006, и др
10 Два століття сковородіяни бібліографічний довідник / Укл ЛУшкалов, С Вакуленко, А Евтушенко - Харків, 2002 (отражено 2203 позиции), Ушкалов Л Григорій Сковорода семінарій -Харків, 2004
исследовать мистическую составляющую мировоззрения Сковороды в контексте дискуссий о мистике в русской философии XIX - XX вв («диалектика божественного и человеческого»),
рассмотреть формирование в XIX веке образа-символа «русского Сократа» и зачинателя русской национальной философии,
исследовать философские дискуссии в России начала XX века, связанные с проблемой специфики русской философии - и фигуру Г. С Сковороды как необходимый компонент формирования ряда концепций русской философии,
рассмотреть украинскую критику русских взглядов на роль и место Г.С. Сковороды в развитии русской философской мысли, и русскую рефлексию на эту критику,
описать основные составляющие конструирования советской модели «народного философа»;
исследовать способы и формы типизации русского философа и русской философской традиции в философском сознании русской эмиграции
попытаться прояснить особый характер русского философствования сравнительно с некоторыми другими национальными традициями;
описать специфический механизм организации преемственности и воспроизводства концептуальных построений в русской философии.
Теоретические и методологические основы исследования. Устроение русского философского самосознания определяется, на наш взгляд, структурой российского общекультурного самосознания, которое весьма специфично и просто к влияниям и заимствованиям сведено быть не может Идея «энтелехии культуры», высказанная и обоснованная в свое время Г С Кнабе, находит в соискателе сторонника и служит методологической базой проводимого исследования' Любая культура знает два противоположно-направленных движения- «внутрь», к своим началам, отличающим её от других культур, к местной традиции, к восприятию своей особенности как ценности, и «наружу», - к преодолению местной замкнутости и взаимодействию с другими культурами. Наличие этих двух тенденций исторически связано с исторически-противоречивой структурой общества- более патриархальные слои тяготеют преимущественно к ценностям культуры «закрытого» типа, слои же, глубже втянутые в общест-
См Кнабе ГС Понятие энтелехии и история культуры //Вопросы философии -1993 -№5 -С 64-74 См также Круглый стол на тему "Диалог культур и энтелехия культуры" // Диалог культур Материалы научной конференции "Вшшеровские чтения". - Выл XXV - М, 1994 - С 200-224 Наиболее четко позиция Кнабе выражена в докладе «Диалог культур, его разновидности и пределы» на Семинаре «Диалог культур» в РГГУ (Москва) 20 декабря 1993 г. Наши размышления см в работах Z(a)meczonydialogIILubelsiaeodczytyfilozoficzne Zbiorszosty -Lublin 1997 Dialog kultur. О granicach pluralizmu - Lublin, 1998 - S 61-67; Люблинские доклады II Философия и современные проблемы гуманитарного знания - Сб 2 - М, 2000 -С 139-162, Очерки по истории философии - М, 2002 - С 83-90
венную динамику, экспансию и обмен идеями, тяготеют преимущественно к этике и эстетике «открытой» культуры В реальной исторической жизни происходит постоянное «снятие» указанной противоположности Для описания актов этого «снятия» и вводится понятие «энтелехия культуры». Понятие «энтелехии» фиксирует феномен, заключающийся в том, что при любых межкультурных контактах, от самых поверхностных и случайных до самых глубинных («диалог культур»), конкретная культура усваивает извне лишь то, что требуется ее внутренним развитием и что поэтому становится частью последнего Элементы иных культур, вошедшие в данную культуру и ставшие ее частью, не препятствуют, тем не менее, тому, что в пределах данной культуры непрерывно регенерируется тяготение к имманентности, замкнутости, местной традиционности Это тяготение постоянно и конфликтно сосуществует со столь же необходимым и систематически возобновляемым тяготением к разомкнутости и усвоению инокультурного опыта Это непрерывный процесс взаимообщения, взаимообособления, порою агрессивного противостояния Русские славянофилы (А. С Хомяков, И. В Киреевский и др.) всю жизнь сохраняли связи с немецкой философией, но при этом были убеждены в высшей ценности православия и русской монархии, так создавалась русская философия Нечто подобное происходило, добавим, и в польском романтизме (А Цеш-ковский, Б Трентовский, К Либельт и др.), где восприятие той же немецкой философии сочеталось с критикой пангерманизма и попыткой создать национальную философию п Понятие «энтелехия культуры» позволяет ввести в сферу исследовательского внимания такие феномены как «непонимание», «отказ от понимания», «конфликтность», «некомплиментар-ность», «агрессивность» в межличностных и межкультурных отношениях, причем эти феномены не могут быть, как показывает практика, устранены «диалогом» (в лучшем случае удаётся их локальное «смягчение»). Таким образом, этот процесс не только отражает стремление к открытости, но и реализует важнейшую функцию самоидентификации культуры, ее самосохранения Поскольку русская философская мысль (как и любая другая) создавалась на пересечении многих «силовых линий», проблематизация ставшей уже привычной «диалогической» схемы через встраивание ее в «энтелехийную» модель культуры, способствует оптимизации, регенерированию семантики, эвристичности самого понятия «диалог»
При исследовании конкретных проблем в свете вышеописанного взгляда на культуру использован историко-аналитический метод, позволяющий установить влияния различных философских идей как на учение Сковороды, так и на концепции русских мыслителей ХГХ - XX вв
Сравнительно-исторический метод, применяемый в работе, давал возможность представить российские философские процессы в контексте фи-
12См SymohukS Slowo wstepneIIHanasekS Filozofiaaettaos -Lublin, 1994 -S 7-13)
лософских поисков Европы XIX-XX вв, метод же историко-философской реконструкции обеспечивал возможность восстановления целостной картины сложной, противоречивой, гетерономной социо-культурной ситуации той же поры и насыщенного контекста русских философских и политических дискуссий. Каждое философское явление рассматривается в его тесной связи и соотнесении с прошлым, настоящим и будущим, что способствует достижению исторически-объективной точки зрения
Поскольку работа связана прежде всего с текстуальной реальностью, практикуются составляющие герменевтического метода, приемы реконструкции контекста, прояснения авторской интенции, выявления семантического фона, на котором осуществляется авторское высказывание
Историко-генетический метод, используемый в работе, позволял прояснить генезис многих понятий и концептов, употребляемых в процессе развития отечественной философии исследуемого периода
Таким образом, в диссертации осуществляется комплексный, системный методологический подход к решению заявленной темы, одновременно исторический и проблемно-понятийный.
Результаты исследования и их научная новизна. В российской и зарубежной историко-философской литературе нет специальных исследований, соответствующих заявленной теме, авторскому подходу и представленной в работе точке зрения. Поэтому новизна заключается как в выборе и определении предмета исследования, так и в постановке проблемы, методе и масштабности ее анализа Представленная диссертация - первый в отечественной историко-философской науке опыт исследования философского учения Г С. Сковороды в проблемно-тематическом контексте русской философской мысли ХГХ-ХХ веков и в рамках самосознания и самоописания русской философии того же периода. Само философское учение Г. С Сковороды понимается в широком контексте его связи с философской мыслью античности, Средневековья, Ренессанса и барокко, представленной именами Платона, Плотина, Эпикура, Плутарха, Цицерона, Сенеки, Лукиана, Филона Александрийского, Климента Александрийского, Оригена, Евагрия Понтийского, Дионисия Ареопагита, Максима Исповедника, Эразма Роттердамского, Иннокентия Гизеля, Стефана Калиновского, Сильвестра Ку-лябки, Стефана Яворского, Феофана Прокоповича, Георгия Конисского, Михаил Козачинского, Паисия Величковского и др
Новизну проведенного исследования более конкретно отражают следующие результаты
осуществлено принципиальное различие исторического и мифологического аспекта в изучении личности и учения Г С Сковороды,
впервые личность и учение Сковороды интерпретируется в принципиальном соотнесении с античными духовными практиками, обозначаемыми как герменевтика субъекта,
впервые многоаспектно исследованы и систематически представлены основные составляющие философского учения Сковороды;
- впервые вводится в научный оборот, тщательно исследуется и обос
новывается понятие «театральной софиологии»,
- впервые вводится в научный оборот понятие философско-
художественного диалога как внехрамовой литургии,
выявлены и детально проанализированы основные способы и формы сковородиновской герменевтики;
впервые определен и описан один из важнейших механизмов и способов самосознания и самоописания русской философской мысли, фигура «народного мудреца»,
вскрывается и анализируется длинный ряд устоявшихся в науке стереотипов, к примеру, о несистематичности мышления Сковороды, об отсутствии в его учении традиционной философской проблематики, о Сковороде как автодидакте, о Сковороде как первом русском мыслителе («одинокий мыслитель»), а также постоянно возникающих недоразумений (Сковорода и К. Поппер и т п.) и др ,
впервые масштабно исследуется «сковородиновский миф» в многообразии составляющих его элементов и функций,
- впервые рассматривается «сократическая» тема в русской мысли
XIX - XX вв как сущностный компонент становления русской философ
ской мысли,
- проанализирован ряд русских историко-философских концепций (В Ф. Эрна, С Л Франка, Б В Яковенко, Г В Флоровского, В В Зеньков-ского и др), причем показано, что в понимании личности и учения украинского мыслителя собраны, как в фокусе, разнообразные формы и способы самоинтерпретации русской философской мысли,
на основании специального анализа автор показывает, что за различием интерпретации личности и учения Г.С Сковороды стоит в русской культуры различное понимание сущности и форм философской работы,
на основании проделанного анализа автор стремится определить место и специфику русского философского проекта в ряду иных европейских философских проектов
На защиту выносятся следующие положения:
1 Философское учение Г С Сковороды может быть адекватно описано и понято лишь в широком контексте его связи с философской мыслью античности, Средневековья, Ренессанса и барокко, а также в «местном» контексте киевской книжной и философской традиции
2. Метафизика Сковороды в ее философско-художественном выражении предстает как персоналистически истолкованный платонизм, включающий доктрину «безначальной истины», учение о Софии Премудрости Божией, библейскую герменевтику, диалогические жанровые структуры.
3 Теология Сковороды включает в качестве основных составляющих учение о сверхсущем Едином - Божестве на ступенях его эманации, неоплатоническую интерпретацию христианской тринитарнои доктрины в форме учения о «трёх мирах», а также теодицею
4 Онтология украинского мыслителя предстает платонизированным
учением о «двух натурах» и «трех мирах» метафизическая парадигма
диалектики сверх-сущего, сущего и не-сущего
5 Гносеология Г.С Сковороды включает идею обретение истины на
пути «эротического» восхождения к «первоистоку»-агпе, утверждает гер
меневтическую природу познания ноуменального уровня вещей, принцип
«познай самого себя» и онтологическое понимание истины
Антропология Г.С. Сковороды предполагает учение о «внутреннем человеке» - отрасли божественного Логоса, взаимоотражение микро- и макрокосма в связи с проблемой theosisa'a (обожения), апокатастасис и связанное с ним дистанцирование от христианской мистерии Боговопло-щения, а также понимание человека как сущности, владеющей бытием-для-себя
Этика украинского мыслителя предполагает персоналистический мимесис идеи человека, «неравное всем равенство», автаркию (самодостаточность), аскезу
Эстетика Сковороды представляет прекрасное как идеи вещей в интеллигибельном свете Единого, безбразное - me on как результат утраты эйдосами своей самотождественности, творчество понимается как деми-ургическая работа над становлением вещей на пути приведения небытия к Бытию
Весьма своеобразная софиология Сковороды (подробный анализ которой дан автором) демонстрирует существенную близость софиологиче-ским построениям русских философов благодаря причастности единой мощной европейской духовной и интеллектуальной традиции.
10 Проблема веры и разума, религии и философии (Афины - Иеруса
лим) с ее апориями и эвристическим потенциалом решается в учении Ско
вороды весьма схожим с рядом русских философов XIX - XX вв образом.
11. Мистическая составляющая мировоззрения Сковороды, имеющая свои специфические особенности и предполагающая ряд своеобразных решений в антропологии, контрастно соотносится с контекстом русских философских дискуссий XIX-XX вв о типах мистики как опыта диалектики божественного и человеческого
12 Будучи представителем украинской культурной и философской традиции, Г. С. Сковорода был рано, на рубеже XVIII-XIX вв, в первой трети XIX в. уже очень определенно, вовлечен в русский национальный философский проект. Становление русского любомудрия осуществлялось, во-первых, в собственно философской работе с традиционной проблематикой, а во-вторых, путем ретроспективного конструирования автохтонных «истоков», архэ, «архаики». Поскольку для любой европейской культуры чрезвычайно важным является наличие в ней «сократического» начала, украинский странствующий философ, в жизни и учении которого черты сократизма присутствуют сущностно и колоритно, именно в этом качестве был ретроспективно востребован становящейся русской фило-
софской мыслью, набиравшей темп в веке ХГХ-м и мощно развернувшейся в многообразии вариантов в первой половине века ХХ-го
Фигура Сковороды разнообразно понималась в рамках явленных вариантов русской философии XIX-XX вв, как в направлениях славянофильского, правительственно-официозного, неославянофильского, консервативного типа, так и направлениях западнической и неозападнической ориентации, в рамках советской идеологии Ретроспективная телеологическая герменевтика становящегося философского сознания, сами формы, приемы и методы самоописания, конструктивная саморефлексия представляет (во многом и по сей день) Сковороду в качестве «предтечи» русской философии, «вчитывая» в его образ и учение релятивные смысловые комплексы, актуальные для того или иного этапа развития русской мысли
В понимании личности и учения украинского мыслителя собраны, как в фокусе, разнообразные формы и способы становления, конструирования, интерпретации, самоинтерпретации, деструкции, трансляции русской философской мысли, - поскольку фигура Сковороды в качестве «начала» стала необходимым компонентом русской философской саморефлексии. За различием интерпретации личности и учения Сковороды обнаруживается различное понимание сущности, методов и форм философской работы
Механизм, определяющий направленность философского усилия, имеет существенно герменевтический характер Сложное взаимодействие гетерогенного культурного опыта, внутреннее столкновение в рамках национального сознания разноприродных интуиции приводит к процессу осознания и понятийно-категориального продумывания ряда частных оснований как универсальных, в согласии с «энтелехией» данной культуры Оригинальная русская философия является частью единого европейского фундаментального «сократического» проекта, выводя в центр провинциальные и маргинальные для Нового времени ресурсы античного и святоотеческого наследия, и подавляя, оттесняя на периферию новоевропейский «рационализм», она имеет свое, особое, место, регенерируя скрытые смысловые потенции антично-христианского умозрения, прочитывая им новую философскую и культурную ситуацию - и наоборот
Теоретическая и практическая значимость полученных результатов. Материалы диссертации, положения и выводы, сформулированные в ней, существенно дополняют, углубляют и уточняют существующие в историко-философской науке представления о развитии русской философской мысли, ее содержании, формах и методах ее самосознания и самоописания Проведенные автором исследования ряда конкретных вопросов способствуют более адекватному представлению о способах функционирования реального философского процесса в России и тех культурных механизмах, которые определяют направленность тематических предпочтений и концептуальных решений русской философии В связи с выполнением поставленных задач создается проблемно-теоретическая ос-
нова для дальнейшего изучения различных культур, их базовых установок, что позволяет устанавливать как специфику каждой из них, так и точки соприкосновения, как линии конфронтации, так и узлы возможной взаимосвязи
Практическая значимость данного исследования состоит в том, что его результаты и материалы могут быть использованы
при дальнейшем изучении истории русской и (в меньшей степени) украинской философии, философии у славянских народов, а также в исследованиях, охватывающей более широкие периоды развития философского знания,
при анализе определенных историко-философских проблем и духовных феноменов (теизма и пантеизма, веры и разума, софиологии и имя-славия, славянофильства и западничества, христианского платонизма, метафизики всеединства, православного онтологизма, культурного и философского самосознания и самоописания и др.);
в научных исследованиях по современной истории философии, компаративистской философии, межкультурному взаимодействию,
при чтении как основных и базовых историко-философских курсов, курсов по русской философии, так и спецкурсов, соответствующих данной тематике,
при чтении курсов и спецкурсов по религиоведению, истории мистических учений, культурологии и т.п
Основные выводы и результаты диссертационного исследования могут оказаться полезными для дальнейшей разработки теоретических и методологических вопросов, связанных с определением различных форм историко-философского и исторического познания, связанных с проблематикой функционирования в культуре разного рода мифов как необходимых элементов культурного кода эпохи Предлагаемую работу автор рассматривает как определенный этап на пути к осмыслению общих культурных механизмов, определяющих и формы сосуществования конкретных культур, и формы их (мягкой и жесткой) конфронтации
Апробация работы. Диссертация обсуждена на заседании кафедры истории отечественной философии философского факультета Российского государственного гуманитарного университета 15 ноября 2006 г и рекомендована к защите
Основные положения и результаты диссертации получили освещение в публикациях автора (около 60). тезисах докладов на конференциях, статьях, текстах лекций, учебных пособиях и монографиях
- в докладах, тезисах, выступлениях на международных и российских
конференциях и семинарах Материалы и выводы диссертации нашли от
ражение в сообщениях автора на международных конференциях «Право
славие и славянофильская традиция в русской религиозной философии К
200-летию А С. Хомякова» (Киев 2004, Институт Философии АН Украи
ны, Киево-Печерская Лавра), «Традиции исихазма и восточнославянская
культура» (Киев 2005, Институт Философии АН Украины, Киево-Печерская Лавра), конференции «С.Н. Дурылин и его время» (Москва, 2004), III и IV Чтениях Общества В.В Зеньковского (Москва, 2005, 2006), заседаниях Семинара «Русская философия» (Москва), на 1-й, 2-й и 3-й конференции «Русское Зарубежье - духовный и культурный феномен» (Москва, Новый гуманитарный университет, 2004, 2005, 2006) в качестве руководителя секции «Философская и общественно-политическая мысль Русского зарубежья», семинаре «Русская философия и современность» (Москва 2004-2006), и др ;
- в ряде статей и публикаций материалов («Г С. Сковорода», «Сократическая тема у Достоевского», «В Ф Эрн», «В П Свенцицкий», «Н А Бердяев», «Г.Г. Шлет», «В Ф Эрн и его книга о Григории Сковороде», издание и переиздание сочинений Г С. Сковороды, Н. Ф Сумцова, В. Ф. Эрна, С Н Дурылина и др.).
Материал работы апробирован и отработан автором в непосредственном учебном процессе- при неоднократном чтении соответствующих базовых курсов («История философии», «История русской философии») и спецкурсов («Философия в истории европейской культуры», «Г. С Сковорода и русская философская мысль XIX-XX веков») в РГГУ, МФТИ, ГУГН,НГУидр
Диссертация написана при научном содействии проф В.В Сербиненко (научный консультант). Автор является членом Общества историков русской философии им В В. Зеньковского (РГГУ)
Структура работы. Исследование состоит из введения, трех глав, включающих девять параграфов, заключения, библиографии
Г.С. Сковорода: жизнь, сочинения, основные идеи
Persequere non inanes rav аофштлу nXoKaq, поп distinctionum bifidas un-gulas, porcis familiares, sed tales libros degusta, quales sunt, in quibus haec aut similia referuntur: Quid est philisophia? Respondetur: secum ipso morari... secum loqui posse. - писал Григорий Сковорода осенью 1762 года своему юному другу и ученику Михаилу Ковалинскому. - (...) Talibus videlicet libris praepa-ratur animus ad lectionem s. scripturarum, quae sunt piarum ac angeticarum menium о тгарабєшод qui semper spectatur et nunquam satiat, Tales homines in-spiciendi, quorum verba, facta, то "oufia, incessus, gestus, esus, potus breviter tota vita єц то evog фєрєтаї, (...) qui non volantia non nubes persequuntur, sed unice animo suo intenti каї rcpoaexouaiv єаитоц, dones dignum deo se ipsos habitaculum praeparent. Каї o Geos ubi insedit animis eorum, ubi єРаайєиає, turn quae sunt vulgo intolerabilia, horrenda, sterilia, nae ipsis divina, nectarea, am-brosiaque sunt breviter: "веселіє вічное" etc.14 В понимании философии Ско-ворода отсылает своего ученика к Платону, к диалогу «Теэтет» (189 е), где Сократ определяет то, что именуется словом мыслить: «Я называю так рассуждение, которое душа ведет сама с собою о том, что она наблюдает. Объясняю тебе это как человек, который сам ничего не знает. Я воображаю, что, мысля, она делает не что иное, как рассуждает, сама себя спрашивая и отвечая, утверждая и отрицая».15
Пройдут годы, и постаревший Ковалинский, завершая написанную в назидание потомкам «Жизнь Григория Сковороды» (наиболее полный и достоверный источник сведений об украинском мыслителе), почтит память друга такой вот стихотворной эпитафией:
Ревнитель истинны, духовный богочтец, И словом, и умом, и жизнию мудрец; Любитель простоты и от сует свободы, Без лести друг прямой, доволен всем всегда, Достиг на верьх наук, познавши дух природы, Достойный для сердец пример, Сковорода. Здесь природа - не только мироздание с его обязательными и неукоснительно работающими законами, но и сокровенная суть человека, а наука -прежде всего самопознание, забота о своей душе, выявляющая, опознающая, дающая возрасти и осуществиться этой сокровенной сути.
Оставшийся в народной памяти «старчик», бессребреник, нищий и бездомный странник, «любитель священныя Библии» Григорий Саввич Сковорода был одним из самых образованных людей своего времени. Проблематика его учения тесно связана с философской мыслью античности, Средневековья, Ренессанса, барокко, представленной именами Платона, Пло тина, Эпикура, Плутарха, Цицерона, Сенеки, Лукиана, Филона Александрийского, Климента Александрийского, Оригена, Евагрия Понтийского, Дионисия Ареопагита, Максима Исповедника, Эразма Роттердамского, украинских писателей-полемистов, богословов, философов и поэтов, таких как афонский монах Иван Вишенский,17 основатель киевской Академии митрополит Петр Могила, 18 выученики этой Академии Антоний Радивиловский,19 Лазарь Ба-ранович, Иоанникий Галятовский, Иннокентий Гизель, Стефан Явор-26 ский,23 Феофан Прокопович,24 Димитрий Ростовский25 и др.
Гонимый недоброжелателями и клеветниками, не желавший ни ловчить, ни прислуживаться, Сковорода всегда находил возможность реализовать свою великолепную внутреннюю свободу вовне и отстоять собственное достоинство перед сильными мира сего, - мира, ловившего его клейкими тенетами страстей и соблазительных компромиссов. Поэт, песни которого долгое время после его смерти пели соотечественники; педагог, чьи ученики, друзья и знакомые собрали в 1803 году крупную сумму денег для основания Харьковского университета; принципиальный космополит, гражданин мира, преданно любивший «мать-Малороссию и тетку-Украину»; мудрец и мистик, неустанно ведущий в сердце «духовную брань», взыскующий Града Невидимого, Горнего Иерусалима, с мучительной осторотой переживающий трагическую двойственность бытия:
Мір сей являет вид благолепный.
Но в нем таится червь неусыпный. (...)
Горе ти, міре! Сміх вит» являєш,
Внутр же душею тайно рыдаеш.26
Образ Сковороды очень рано становится объектом мифологизации, это заметно уже в воспоминаниях Ковал инского. На протяжении XIX - к началу XX в. складывается один из самых важных сюжетов «сковородиновского мифа»: первый отечественный философ, зачинатель национальной философской традиции... Рассказывают, что Владимир Соловьев читал друзьям «Краткую повесть об Антихристе», сидя под портретом своего дальнего предка - Сковороды. «В лице Сковороды происходит рождение философского разума в России; и в этом первом же лепете звучат новые, незнакомые новой Европе ноты, объявляется определенная вражда рационализму, закладываются основы совершенно иного самоопределения философского разума», -писал, разрабатывая концепцию оригинальной русской философии, Владимир Эрн.27 Многозначительным упоминанием украинского мудреца завершает свой знаменитый роман «Петербург» Андрей Белый. «Григорий Саввич Сковорода, - итожил в эмиграции о. Василий Зеньковский, - примечателен, как первый философ на Руси в точном смысле слова. (...) Хотя Сковорода в своем развитии чрезвычайно связан с церковной жизнью Украины, но он далеко выходит за ее пределы и по существу созвучен общерусской духовной жизни». Ему вторил в работе «Вечное в русской философии» Борис Вышеславцев: «В личности Сковороды воплощаются, в сущности, все заветные устремления и симпатии русской философии...».29
Репутация национального гения серьезно повредила делу научного изучения личности и учения Сковороды. Сковороду называли харьковским Диогеном, нашим Пифагором и Ксенофаном, степным Ломоносовым и т.п. В советское время его услужливо выдавали за материалиста и атеиста и чуть ли не предтечу марксизма-ленинизма. Некоторые представители украинской эмиграции писали о Сковороде как о создателе «украинской национальной идеи». Иные горячие головы сравнивают его с Кьеркегором, Хайдеггером, Поппером, Хинтиккой... Более того - с Буддой, Мухаммедом, Христом! К примеру, В. Н. Радзиховский, финансировавший издание сочинений Сковороды 1912 г., говорил в 1909 г. В. Д. Бонч-Бруевичу: «Все измельчало, все стремится разменяться на гроши, все пропитано утилитаризмом, материальной целью, нигде нет цельных натур, ищущих, высоких умов, как Нитше, Платон, Сократ, Будда, Христос, - все ползет по земле и пригнетает и без того угнетенного человека, забивает, опошляет его и говорит еще: твое счастье в твоем корыте... А как же мир? - Вечное творение? Жизнь, смысл жизни? Стремление к разрешению вопросов прошлого и будущего, вопросы вечности, как быть с ними? (...) Вот у нас на Украине был такой рыцарь духа Григорий Саввич Сковорода, - он равен тем - Будде, Сократу, Ницше, - но он повержен, его схоронили и придавили столетним гнетом. Его надо поднять, он должен встать и пойти и зашагать по Руси, - это его страна, он там будет понят».30
Впрочем, всегда находились и те, кто наотрез отказывались признавать в Сковороде философа, видя в нем лишь странствующего глашатая тривиальных моральных постулатов, полу-еретика, полу-сектанта.
Сам Сковорода, судя по всему, осознавал себя философом, «Сократом на Руси», и для этого были определенные основания. Он вел со своими учениками сократические «дружеские беседы», темой которых были человек и его воспитание в добродетели, самопознание, а также покой и счастье как результат следования своей внутренней натуре, «сродности». Умело, с хорошим педагогическим тактом вводил собеседников в мир многовековой европейской культуры, в которой он, представитель позднего барокко, чувствовал себя как дома. У него был и «демон», схожий с сократовским, внутренний голос («внутренний ангел предводитель во всех делах», как определял сам
Сковорода). Как и Сократ, Сковорода принадлежал к тому немногочисленному ряду мыслителей, чья жизнь строго соответствовала их учению, слово не расходилось с делом (именно эта цельность, столь искомая последующими отечественными мыслителями, прежде всего привлекала почитателей Сковороды, в том числе и Льва Толстого). Наконец, не будучи ни великим религиозным реформатором, ни мыслителем ранга Канта и Хайдеггера, Сковорода был все же настоящим философом, а это немало.
Сковорода-философ - периферийное явление европейского интеллектуального процесса XVIII в., века Просвещения. «Я потратил около сорока лет на паломничество (...), целью которого были поиски философского камня, именуемого истиной, - писал один из властителей дум того времени, Вольтер, у которого, как известно, было много почитателей и в России. - Я советовался со всеми поклонниками античности, с Эпикуром и Августином, Платоном и Мальбраншем, но остался при своей бедности. Быть может во всех этих философских горнилах содержатся одна-две унции золота; все же остальное - тлен, безвкусное месиво, из которого ничто не может родиться. (...) Что же остается нам после положений древних философов, сведенных мною воедино настолько, насколько я мог? Хаос химер и сомнений. Не думаю, чтобы на свете существовал хоть один философ-системосозидатель, который не признался бы в конце своей жизни, что он даром терял своё время. Следует признать, что изобретатели в области искусства механики оказались значительно полезнее людям, чем изобретатели силлогизмов: тот, кто изобрёл ткацкий станок, имеет несказанное преимущество перед тем, кто придумал врожденные идеи».31 Подобного рода салонная софистика вряд ли вызвала бы у Сковороды что-либо кроме улыбки.
Учение о Софии Премудрости Божией
Учение о Софии - Премудрости Божией - неотъемлемая часть истории европейской культуры, на всем протяжении ее существования. Присутствует оно и в культуре Древней Руси, и в построениях русских философов XVIII -XX вв. Особое место, определенное личным мистическим опытом, софиоло-гия занимает в творчестве B.C. Соловьева. Софиологическая проблематика многоаспектно и разнообразно раскрывается в творчестве многих русских мыслителей первой половины XX в.: у братьев С. Н. и Е. Н. Трубецких, П. А. Флоренского, В. Ф. Эрна, С. М. Соловьева, А. А. Блока, Вяч. Иванова, А. Белого, Л. П. Карсавина, и особенно у С. Н. Булгакова. Единый трансцендентальный субъект знания, - писал Булгаков, - «целокупное человечество, Душа мира, Божественная София, Плерома, Natura Naturans, - под разными именами и под разными личинами выступает он в истории мысли. В новой германской философии учение о едином трансцендентальном субъекте знания обосновывает лишь Шеллинг в своей философии тождества. Это учение, занимавшее видное место в учении Платона и затем Плотина, знакомое стойкам, совершенно исключительное значение получившее в христианской философии, именно в учении о Логосе и о первом и втором Адаме, в творениях св. Дионисия Ареопагита, св. Максима Исповедника, св. Григория Нисского, а также западного мыслителя И. Ск. Эригены, в мистических откровениях Я. Беме, воспринятых Фр. Баадером, в новейшее время как-то само собой выдвинулось в русской философии, так что составляет, до известной степени, ее отличительную черту. В частности, в философской системе Вл. Соловьева учение о Мировой Душе или о человечестве как Божественной Софии занимает центральное место. То же самое понятие положено в основу гносеологии кн. С. Н. Трубецкого и более или менее разделяется связанными с ними идейной преемственностью современными русскими философами». Любопытно, что в этом ряду не упомянут Сковорода. А ведь именно софиология является темой, которая существенно роднит Г. С. Сковороду с вышеназванным рядом русских мыслителей, особенно если учесть, что учение о Софии-Премудрости Божией разработано украинским мыслителем достаточно под-робно и в целом ряде аспектов имеет вполне оригинальную форму.
Складывается оно у украинского философа достаточно рано, существенные черты софиологии, развиваемые и детализируемые во многих сочинениях, различимы уже в стихотворном «Разговоре о Премудрости» 1753 г.374
Человік. Любезная сестра ль как тебе назвать?
Доброты всякой ты и стройности ты мать.
Скажи мні имя ты, скажи свое сама;
Віть всяка без тебе дурна у нас дума.
Мудрость. У греков звалась я Софіа в древной вік,
А мудростю зовёт всяк руской человек,
Но римлянин мене Мінервою назвал,
А хрістіанин добр Христом мні имя дал.
Челоеік. Скажи, живеш ли ты и в хинских [китайских] сторонах?
Мудрость. Уже мні имя там в других стоит словах.
Челоеік. Так ты и в варварских віть сторонах живіош?
Мудрость. Куда ты мні, друг мой, нелепую поіош?
Віть без мене, друг мой, одной чертЬ не быть!
И как же мні, скажи, меж хинцамы не жит.
Где ночь и день живёт, где літо и весна,
Я правлю это всіо с моим отцем одна.
Челоеік. Скажи ж, кто твой отец? Не гнівайсь на глупца.
Мудрость. Познай вперіод меня, познаеш и отца. (...) (1,94)
София есть мать «доброты всякой» (т.е. добротности, лаЭ-ности, арттг) и «стройности»: устроения, упорядоченности, размеренности и взаимосоотнесённости частей целого. Имея у разных народов различные имена, она едина в своей сущности.
Истоки этого учения очевидны. В ряде своих сочинениях Сковорода ссылается на знаменитый библейский текст, ставший предметом философских медитаций еще для Филона Александрийского и Оригена. Здесь от лица Премудрости говорится: «Господь имел меня началом пути Своего, прежде созданий Своих, искони; от века я помазана, от начала, прежде бытия земли. Я родилась, когда ещё не существовали бездны, когда ещё не было источников, обильных водою. Я родилась прежде, нежели водружены были горы, прежде холмов, когда ещё Он не сотворил ни земли, ни полей, ни начальных пылинок вселенной. Когда Он уготовлял небеса, я была там. Когда Он проводил круговую черту по лицу бездны, когда утверждал вверху облака, когда укреплял источники бездны, когда давал морю устав, чтобы воды не переступали пределов его, когда полагал основания земли: тогда я была при Нём художницею, и была радостью всякий день, веселясь пред лицем Его во всё время, веселясь на земном кругу Его, и радость моя была с сынами человеческими» (Притч 8:22-31). Другой важный текст, упоминаемый Сковородой, не менее известен: «Премудрость построила себе дом, вытесала семь столбов его...» (Притч 9:1). Нужно отметить и греческие корни этого учения: «Премудрость Божия - Афина» (Вяч. Иванов); Сковорода упоминает римскую Минерву - греческую Афину, богиню мудрости.
София Премудрость Божия всё объемлет, всем управляет, это устрояю-щее личностное начало, вносящее в «вещество» строй, смысл, порядок, красоту и тем самым созидающее мир (коацод). «Слово божіе, советы и мысли его - сей есть план, по всему матеріалу во вовсевселенной не чуствительно простершийся, все содержаний и исполняющій. Сія есть глубина богатства и премудрости его». София - мысли (А,оуоі) и советы, промышление Бога о мире, сердце мира. Потому Премудрость и есть путь к Богу, начало бого-познания. «Итак, если нічто узнать хочешь в дусъ или во истине, усмотри прежде во плоти, спрячь в наружности, и увидишь на ней печатлт емыя СЛ"БДЫ божій, безвестная и тайная премудрости его обличающіи и будьто тропинкою к ней ведущіи».379 Философ умным взором различает в потоке становления вневременную реальность, идеальную основу сущего. «Сіе-то есть быть пророком, или философом, прозреть сверх пустыни, сверх стихийной бражди нічто новое, нестареющее, чудное и вечное, и сіє возвещать».380 Укорененная в библейской и древнегреческой почве софиология Сковороды есть разработка и детализация его платонического учения о невидимой натуре, чаемой и умо-зримой «под грубою корою вещества» (Соловьев) в мак рокосме, микрокосме и мире символическом. Речь идёт о проблематике развёртывания многообразия сотворенного мира из божественного Единства. Сковорода опирается, в частности, на идеи Оригена, который учил: «В этой самой ипостаси Премудрости (sapientiae subsistentia) находилась вся сила (virtus)H предначертание (deformatio)6yzr/rH,ero творения, - и того, что существует с самого начала мира (principialiter), и того, что происходит впоследствии (consequenter): всё это было предначертано и расположено в Премудрости силою предведения. (...) Премудрость (...) содержит в Себе начала (ap%aq), или формы (xuTtouq), или виды (єібєі) творения» (О началах. 1;2,2).381
Принципиальным в соотношении невидимой и видимой натур в «мире обительном», т.е. макрокосме, является то, что макрокосм, устроенный согласно «мере, числу и весу» (Прем 11:21) и управляемый «промыслом об-щим», актуально совершенен. Небесные светила, растения, животные и т.д. - элементы, части, «винтики» этой огромной конструкции, и каждый «винтик» выполняет свою функцию безукоризненно. «О всем зрт лым разумом разсуждайте, не слушая шипотника диавола, и уразумеете, что вся зкономія божія во всей вселенной исправна, добра и всем нам всеполезна есть».384 При всем принципиальном дуализме духа и материи у Сковороды ничего подобного гностическому отрицанию природы мы здесь не найдем. Сковородиновской онтологии все-единства куда ближе Плотин с его восхищением гармоничным и насколько это вообще возможно прекрасным космосом, еще ближе - раннехристианские мыслители с их размышлениями о премудром устроении мироздания.385 Басня Сковороды «Колеса часовій» прекрасно передает в емком образе это премудрое и целесообразное устроение мироздания, соотнесенность и сопряженность частей в единстве целого. «Колесо часовой машины спросило у Другаго: - Скажи мпЬ, для чего ты качаешься не по нашей склонности, но в противную сторону? - Мене, - отвечало Другое, - так зділал мой майстер, и сим вам не только не мішаю, но еще вспомоществую к тому, дабы наши часы ходили по разсужденію солнечнаго круга. С и л а. По разным природным склонностям и путь житія разный. Однак всім один конец - честность, мир и любовь». Неоднократное именование мира машиной и уподобление часам не должно быть соотносимо с новоевропейским после-ньютоновским пониманием природы как механизма, охваченного мертвым холодом необходимости. Уподобление мира часовому механизму у Сковороды уравновешивается другим принципиальным сравнением: мир - сад.387
XIX век. Русский Сократ и Русская идея. Создание образца и усложнение контекста
С тех пор, как дельфийский оракул возвестил, что «Сократ превыше всех своею мудростью», сын Софрониска и Фенареты стал в европейской традиции образцом философа; человек самый лучший из всех, кого довелось нам узнать на нашем веку, да и вообще самый разумный и справедливый, - свидетельствовал Платон. Французским Сократом называли современники Пьеpa Абеляра, китайским Сократом именовали в Европе Конфуция. Украинским (или русским) Сократом называли, как мы видели, Григория Сковороду. Утверждение Чаадаева, что жизнь, не пробужденная работой самосознания, напоминает сон и не является в собственном смысле слова жизнью - сократически ориентировано. Как и его знаменитое: «Прекрасная вещь - любовь к отечеству, но есть нечто ещё более прекрасное - любовь к истине. Любовь к отечеству рождает героев, любовь к истине создаёт мудрецов, благодетелей человечества». Не шумите, афиняне!
Мы уже говорили о том, что сковородиновский миф в русской культуре начал складываться на рубеже XVIII-XIX вв., а именно у Михаила Ивановича Ковалинского (Коваленского) - любимого ученика и друга философа.
Главная литературная работа Ковалинского это, конечно, «Жизнь Григория Сковороды». Созданный в конце 1794 - начале 1795 гг., текст был широко распространён в рукописных копиях.626 Разумеется, это написанное «в древнем вкусі» и оснащенное эпиграфом из Горация - Non omnis moriar («Весь я не умру») - жизнеописание не есть просто биография. Это прежде всего изложение миросозерцания Сковороды, в котором определено место человека в структуре сущего и вытекающая отсюда аксиология и формы долженствования.
«Сія всеглавнійшая, всемірная, невидимая сила едина - ум, жизнь, движете, существованіе, - изливаясь из непостижимости в явленіе, из вечности -во всеобширность времени, из единства исключительного - до беспредельной множественности, образуя круг человечества, удаляет оному от главности своей благороднійшее преимущество - свободную волю. На сей главизні, корне, началі основывается власть правительств, держава владык, сила царей, любовь родителей, честь мудрых, слава добродетельных, память праведных. Множественность вносит различіе, а сіє предполагает неравенство и несовершенство; свободая воля предполагает выбор; сей же - нравственную способность, могущую познать добро, истину, совершенство, любить оное и искать предпочтительно. Отсюда происходит подвиг исканія, и подвижник истины называется мудрый, а діло его - добродетель. Парфянин и мидянин, іудей и эллин, раб и свободный равно участвуют в сем преимуществе всемірнаго, вер-ховнаго, единаго начала».
Однако это не только изложение теоретических построений (мудрость), но еще и описание их реализации (праведность) в жизненной практике Сковороды (отсюда значимость фигуры Сократа и сократовского «даймониона» в жизни украинского мыслителя). Повествование предстает в форме притчи (мифа) о муже мудром и праведном, идущем трудной, но верной дорогой. «Подвиг, то есть правильное употребление свободной воли, ділает разделения; и сей подвиг в выборе истиннаго, добраго, совершеннаго есть правда, воздающая всякому свое: полная - полным и тщетная - тщетным. Почему мудрый и праведный есть то же. Поставленный между ВЄЧНОСТІЮ и временем, СВЄТОМ И тьмою, истиною и ложью, добром и злом, ИМЄЮЩІЙ преимущественное право избирать истинное, доброе, совершенное и приводящій то в исполненіе на самом ділі, во всяком місті, бьітіи, состояніи, званій, степені есть мудрый, есть праведный. Таков есть муж, о котором здісь предлежит слово».
Идея единства мудрости и праведности усиливается введением в повествование еще одной фигуры, некоего «молодого человека» (т.е. самого Кова-линского, говорящего о себе в третьем лице). Жизнь Григория Сковороды, собственная жизнь Ковалинского, весь круг действительности, изображенный в произведении, предстают как пьеса на театре жизни (Theatram Mundi), наглядно представляющая учение украинского мыслителя. Идея сродности-роли, центральная для Сковороды, проводится через все его жизнеописание. Сковорода - мудрец, осуществивший, по примеру Сократа, трудное дело самопознания, прислушавшийся к звучащему в нем, как и в каждом из нас, божественному голосу, постигший софийный о себе замысел. «Подними же от земныя плоти мысли твои и уразумей человека в себі, от бога рожденна, не сотворенна в последніе житія время! Сила растительная зерна глава тіла всего есть, тайная действительность невидимаго бога: познай в себі силу разумную, глагол божій, слово вічное, десницу божію, закон, власть, царство, невидимость, образ отца небеснаго!»629 Сковорода -праведник, нашедший в себе силы чрез все препоны и искушения следовать своему истинному предназначению.
« - Честной человек! [вопрошал харьковский губернатор Е.А. Щетинин. - О.М] Для чего не возьмешь ты себі никакого извістнаго состоянія?
- Милостивый государь, - отвітствовал Сковорода. - Світ подобен театру: чтоб представить на театрі игру с успіхом и похвалою, то берут роли по способностям. Действующее лицо на театрі не по знатности роли, но за удачность игры вообще похваляется. Я долго рассуждал о сем и по многом испьітаніи себя увиділ, что не могу представить на театрі світа никакого лица удачно, кромі низкаго, простаго, безпечнаго, уединеннаго: я сію ролю выбрал, взял и доволен».630 Отсюда обретение радости, душевного покоя, самодостаточности, довольства своим положением, счастья. Потому его жизнь - это в высшем смысле слова жизнь.
В отличие от учителя, мудреца и праведника, его ученик и друг (сам Ко-валинский) поддается соблазнам мира, и происходящее с ним («методом от противного») подтверждает правоту идей и жизни учителя. «Обращеніе в великом світі, удаля его [ученика] мало-помалу от его самаго, заведя в лестныя внешности, усыпя в нем довіріе ко внутреннему гласу духа, простудя жар истинного любомудрія, возжгло в нем разум світскій и возбудило свойства, собственные сему кругу бьітія. Свет облагоприятствовал его своими дарами, на-ложа на него усьшленіе, дал ему жену, друзей, приятелей, благодетелей, преданых знакомых, свойственников, житейскіе связи и выгоды. Но дары сій напоены были соком корня их и свойствами начала их. Он увиділ в щастіи превращеніе, в друзьях - изміну, в надеждах - обман, в утіхах - пустоту, в союзах - самовидность, в ближних - остуду, в своих - лицеприятіе. Таковы были послідствія світского круга, в который попал он, оставя сам себя. Удручен, изможден, изтощен волненіями світа, обратился он в себя самаго, собрал разсіянньїе по світу мысли в малый круг желаній и, заключа оныя в природное свое добродушіе, прибыл из столицы в деревню, надіясь тамо найти брег и пристань житейскому своему обуреванію. Світ и там исказил все. В глубоком уединеніи остался он один, без семейства, без друзей, без знакомых, в болізни, в печалех, в безпокойствах, без всякого участія, совіта, помощи, со-болізнованія. Тогда он, возведя очи свои на позорище [зрелище] світа, на круг обстоятельств своих, на заблужденія свои, которым он зділался жертвою, и видя, что не на камени основан был храм житейского щастія его, в сердечном чув-ствіи сожалінія, ободрясь добродушіем своим, воспіл оную преисполненную истинны піснь: "О Іерихон проклятый, как ты меня обманул!" и проч.»631
Муж мудрый и праведный - медиативная фигура между миром небесным и миром земным, божественным и человеческим. Повествование о нем не лишененное элементов агиогафии, - это сакрализация образа человека, выбирающего праведный путь в светском социальном пространстве, поскольку не только в миру, но и в сфере церковной, как мы уже видели, «че-ловечіскимьі порокамы поскверненно» (поэтому Сковорода уходит от мира вовсе не посредством принятия неоднократно предлагаемого монашеского сана).
XX век: вариации темы «русского Сократа» в России и за ее пределами
В 1910 г. в гимназическом сочинении «Г.С. Сковорода в истории русской культуры» Алексей Федорович Лосев (1893-1988), опираясь на Г. П. Данилевского, в русле уже сформированной модели восприятия фигуры украинского мыслителя и его места в истории русской культуры пишет следующее: «...Григорий Саввич Сковорода был первый самостоятельный философ из русских. Он был, кроме того, и типичным для русской философской мысли». Вслед за Алексеем Ивановичем Введенским Лосев называет в качестве характерных черт русской мысли мелиоризм (т.е., поясняют публикаторы, тенденцию к улучшению и преобразованию жизни), трансцендентальный монизм и соборность сознания? «Мы не ошибемся, если скажем, что этими же отличиями можно характеризовать и философию Сковороды. Т аким обр азом Сковорода является для русской философии тем же, чем была история Греции и Рима для западноевропейских государств: его система послужила как бы прототипом для системы последовавших за ним философов». Оригинально в первом русском философе то, что Сковорода, продолжает Лосев, «вполне самостоятелен в своих философских исследованиях».
После окончания университета, в 1919 г. Лосев публикует в Цюрихе в коллективном сборнике «Russland» статью «Die russische Philosophie», где пытается дать характеристику своеобразия русской философской мысли, начинающуюся тем же Сковородой. Забытая самим автором статья эта была обнаружена и опубликована в обратном переводе И.И. Маханькова в 1988 г. Характеристика русской философии, прежде всего формулировка о борьбе Логоса с рацио, данная молодым Лосевым, стала очень популярна (хотя и плохо понята) в последниє советские годы и затем в годы постсоветские; при этом не обошлось без недоразумений. При описании русской философии Лосев опирался на идеи Н.А. Бердяева, А.С. Глинки-Волжского, - и особенно на концепцию Эрна (в статье присутствуют ссылки на эрновскую монографию о Сковороде). Итоговая характеристика самобытной русской философии, данная Лосевым, не оставляет сомнения в том, что её источник - концепция Эрна: «Русская самобытная философия представляет собой непрекращающуюся борьбу между западноево-пейским абстрактным ratio и восточнохристианским, конкретным, богочело-веческим Логосом и явяется непрестанным, постоянно поднимающимся на новую ступень постижением иррациональных и тайных глубин космоса конкретным и живым разумом»885. Многие современные авторы, пишушие на историко-философские темы, не потрудившись заглянуть в работу Эрна, цитируют вышеприведённую характеристику и, игнорируя лосевские отсылки, приписывают эти идеи самому Лосеву, говоря в этой связи о «лосевской концепции» русской философии.886 В статье Б.В. Емельянова «Историография русской философии» концепция Эрна вообще не упоминается, об очерке же Лосева сказано, что его положения и выводы созвучны... «Очерку» Э.Л. Радлова!
Концептуальная зависимость от Эрна в рассматриваемом вопросе объясняет конкретные лосевские характеристики украинского мыслителя. «Прежде всего нам хотелось бы рассмотреть одного русского философа XVIII века, жизнь и учение которого уклоняются от западноевропейской традиции и вводят нас в суть самобытной русской философии. Это Григорий Сковорода (1722-1794)».888 Моделирование образа первого русского философа дано «чисто» по Эрну, фактически без привнесения каких-либо иных деталей и нюансов, как и констатация места Сковороды в процессе становления русской философской мысли. «Конечно, Сковорода являет собой только начало русского философствования, и как начало его учение гениально и художественно-прекрасно. Неисчерпаемо глубокие интуиции русского мышления, в недрах которого ведут борьбу православное восточно-христианское познание и новая западноевропейская философия, только начинают проявляться в учении Сковороды, хотя уже у него они своеобразны и глубоки». Вот так, в силу особых обстоятельств обретения ранней лосевской работы, авторитета самого А.Ф. Лосева, забвения имени и концепции Эрна широкой общественностью, незнания в силу понятных обстоятельств иных концепций русских философов, интересующая нас модель понимания русской философской традиции и фигуры Сковороды в ней была транслирована в постсоветское общественное сознание.
Обращаясь снова к досоветским временам, отметим, что возвращающийся сейчас из забвения Сергей Николаевич Дурылин (1886 - 1954) представляет «путейский» комплекс взглядов, с некоторыми авторскими нюансами и акцентами.890 Несомненно, воздействие Эрна принадлежит к числу наиболее серьёзных воздействий, оказанных на Дурылина, секретаря Религиозно-философского общества памяти Вл. Соловьёва с 1912 г., его старшими товарищами. Идеи, близкие идеям Эрна, можно обнаружить во многих сочинениях Дурылина 1910-х гг., его влияние можно усмотреть даже в манере письма: заметная форсированность письма Дурылина в чём-то схожа со стилистикой Эрна, но без его отчётливости.
Интерес Дурылина к Сковороде восходит к достаточно ранним временам, еще в 1903 г. в Рязани он познакомился и подружился с толстовцем Н. Н. Гусевым, позднее ставшим секретарём издательства «Посредник», автором работы «Народный украинский мудрец Григорий Саввич Сковорода» (М., 1906). В 1913 г. в небольшой по объёму рецензии на книгу Эрна, высоко оценивая его работу, Дурылин писал: всё, что до Эрна написано о страннике Г. С. Сковороде, «вовсе не соответствует ни глубине мысли Сковороды, ни обаянию его необыкновенной личности, ни его месту - родоначальника русской философии. Сковороду зачислили последнее время в число сектантов-рационалистов, в нем готовы видеть не духовного пращура Хомякова, Вл. Соловьева, Ивана Киреевского, а духовного предка и родоначальника современных духоборче ских и молоканских моралистов и учителей. Это глубоко не верно: корни учения Сковороды лежат не там и несравненно глубже, чем все учения сектантов-рационалистов. Сковорода сам называл своими учителями Платона, Аристотеля, Эпикура, Филона Александрийского, отцов церкви-мыслителей, ничего общего не имеющих с сектантским рационализмом. Но Сковорода был не только философски образован, - он был философски и религиозно самостоятелен, самобытен, целен. С этою цельностью мысли сливалась вполне цельность личности и жизни. Вечный странник, он во многом, на Украине XVIII века, воскресил черты св. Франциска Ассизского. Как тот, так и другой, были глубоко народны, и несли свою благую весть прежде всего народу; столь же близки они оба по чувству природы, которое преисполняло их благоговейным восторгом перед всей тварью и каждой былинкой и травкой».
Темы пути, распутья, странничества, поиска Града невидимого, Софии-Премудрости Божией и др. во многом по-эрновски переплетены в сознании Дурылина с образами Льва Толстого, Александра Добролюбова, Франциска Ассизского, Григория Сковороды, Владимира Соловьёва. Таким образом, и в сочинениях Дурылина личность и учение Сковороды выступают в качестве своеобразной «формы» самосознания и самоописания русской философской традиции - процесс, начавшийся ещё в XVIII веке и в полной мере развернувшийся в первой половине века XX.893
Самое время, однако, обратиться с русскому философу, который занимал совершенно особое место в русских дискуссиях первой трети XX века, в том числе о по вопросу о специфике развития русской философской мысли, ее главной проблематике, истоках и предполагаемых, возможных и чаемых путях. Речь идет о Густаве Густавовиче Шпете (1879-1937), детство, юность, учеба, первые философские размышления которого будут связаны с Киевом, где когда-то учился и Сковорода.894
Репутация скептика - вкупе с представлением о его нетерпимости и высокомерии (для последних, впрочем, он сам давал достаточно поводов) - будет всю жизнь сопровождать Шпета, равно как и несправедливое мнение о будто бы пренебрежительном отношении философа к России и всему русскому. Однако хорошо заметна обособленность, отдельность Шпета, который в самой гуще напряженной интелекутальной жизни России стремится сохранить самостоятельность взгляда и позиции, с которой - чем дальше, тем больше - нельзя не считаться. Эта самостоятельность самому Шпету давалась непросто, особенно в насыщенном контексте европейской философии и науки начала века.
