Содержание к диссертации
Введение
Глава 1 title1 . Разработка основных направлений государственной политики в отношении коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока в 19.20 -1930-е гг 30
Глава 2. Реализация общественно-политических и экономических мероприятий среди коренных малочисленных народов Приамурья, Приморья и Северного Сахалина в 1920-1930-е гг..61
2.1. Специфика становления органов власти в национальных районах 61
2.2. Переход от традиционных основ «туземного» хозяйства к колхозным формам производства 89
Глава 3. Трансформация социальной сферы коренных малочисленных народов амуро-сахалинского региона в 1920-1930-е гг 117
3.1. Создание системы образования и здравоохранения в национальных районах Приморья, Приамурья и Северного Сахалина 117
3.2.Изменения в повседневности коренных малочисленных народов амуро-сахалинского региона 151
Заключение 169
Список источников и литературы 176
Приложения 198
- Специфика становления органов власти в национальных районах
- Создание системы образования и здравоохранения в национальных районах Приморья, Приамурья и Северного Сахалина
Введение к работе
Актуальность исследования. Проблема разработки и проведения в жизнь национальной политики, отвечающей требованиям современности и соответствующей реалиям уникального по своим полиэтническим параметрам і государства, выдвигается на первый план в реформирующейся России. По переписи населения 2002 г. на ее территории проживает 160 этнических групп1. В их числе — коренные малочисленные народы Севера, в составе которых значительное место занимают этносы Приамурья, Приморья и Сахалина2. Сегодня их положение вызывает особую тревогу. Формирующиеся рыночные структуры не стали альтернативой разрушающемуся государственному сектору. Промышленное освоение территорий традиционного проживания этносов нарушает природную среду их обитания. Сокращаются площади, пригодные для ведения традиционных отраслей ! хозяйства, загрязняются реки и озера, разрушаются почвы. В итоге образуются экосистемы, непригодные, а нередко и опасные для жизни. Аборигены Приамурья, Приморья и Сахалина подвергаются ассимиляции, которая ведет к утрате национальной самобытности и языкового своеобразия и не может не приводить к деградации традиционной экономики, социальной сферы, культуры.
На современном этапе задача государственной политики состоит в безболезненном вовлечении коренных малочисленных народов в экономическую рыночную систему3. В переходный для данных народов период і возникает проблема сохранения самобытности и одновременно обеспечения условий адаптации к новым социально-экономическим и политическим отношениям.
1920-e-l930-е гг., также как и 1990-е гг., являлись для коренных малочисленных народов амуро-сахалинского региона переломными этапами, обусловленными государственной политикой. При всей идеологизированности и издержках опыт политики сохранения традиционных основ жизни этих народов в 1920-е гг. и переход к модернизации в 1930-е гг. представляет I особый интерес, так как положение аборигенов в определенной степени улучшилось. Была создана система здравоохранения и образования, стала развиваться письменность, литература и т.д. Несомненно, данный опыт не может быть экстраполирован на современную ситуацию, но он представляет научный и практический интерес.
Степень научной разработки проблемы. Малочисленные по составу, но своеобразные в социально-экономическом и культурном развитии коренные малочисленные народы амуро-сахалинского региона Дальнего Востока привлекали и привлекают к себе внимание ученых как в советский период, так на современном этапе развития России.
В историографии, посвященной исследованию государственной политики в отношении коренных малочисленных народов амуро-сахалинского региона Дальнего Востока в 1920-1930-е гг., можно условно выделить два периода: советский (20-е гг. - первая половина 50-х гг.; вторая половина 50-х гг. - 60-е гг.; 70-е - 80-е гг.) и постсоветский.
Первые работы были написаны партийными, советскими и хозяйственными работниками. Так, в трудах руководителей Комитета Севера при ВЦИК РСФСР А.Е. Скачко4 и П.Г. Смидовича5 определялись цели Комитета Севера ВЦИК РСФСР и Дальневосточного Комитета Севера при Далькрайисполкоме, ставились задачи государственной политики среди «туземцев» региона в 20-х и первой половине 30-х гг. XX в. О. Ю. Шмидт, начальник Главсевморпути, в публикации, разъясняя функции и обязанности Главного Управления Северного морского пути в сфере обслуживания коренных малочисленных народов Крайнего Севера и Дальнего Востока, рассмотрел вопросы социально-экономического и общественно-политического развития «туземцев» Дальнего Востока во второй половине 1930-х годов6. Председатель Дальневосточного Комитета Севера при Далькрайисполкоме К.Я. Луке в своих статьях обосновал необходимость создания системы образования "г рассматриваемых этносов и перспективы ее развития . Значение этих работ в том, что они написаны участниками событий, людьми, в чьи должностные обязанности входило исполнение соответствующих решений партии и правительства. В них содержится большой фактический материал, масса статистических данных, что делает их незаменимым и ценным источником для исследования проблемы.
Наряду с партийными и государственными деятелями вопросы общественно-политических и социально-экономических отношений, бытовавших среди коренных малочисленных народов региона на рубеже XIX — XX вв. исследуют дальневосточные ученые. В частности, Е.А. Крейнович, принимавший участие в создании письменности на нивхском языке, опубликовал ряд материалов, касающихся родовой собственности и группового I брака, морского зверобойного промысла и религиозных верований нивхов, которые сохраняют свою научную ценность и по сей день. Труды автора и материалы его дневниковых записей были опубликованы в 1973 г.8. В 1930-е гг. вышли в свет работы Л.Я. Штернберга9 и A.M. Золотарева10. Они исследовали социально-экономический строй, религиозные верования, фольклор и язык аборигенов Приморья. Работы названных исследователей являются значительным вкладом в общую картину общественно-политической организации среди нивхов, нанайцев, негидальцев на рубеже XIX и XX вв. Исследователем В.Г. Щаповым в небольшой статье была предпринята попытка проанализировать организацию медицинской помощи11. К сожалению, в его работе не нашло отражение открытие и функционирование врачебных, акушерских пунктов, отрядов и больниц среди нанайцев, ульчей, удэгейцев, орочей, негидальцев, т.к. он рассматривал задачи и функции медико-санитарных экспедиций, вопросы подготовки, финансирования и отправления в места расселения чукчей и коряков.
Значительный фактический материал по социально-экономическим изменениям, происходившим в жизни коренных малочисленных народов, был опубликован в специализированных журналах, издаваемых государственными органами: «Советский Север» (1924-1935 гг.) - выпускался Комитетом Севера при ВЦИК РСФСР, «Революция и национальности» (193 0-193 7гг.) публиковался Советом Национальностей ЦИК СССР; «Советская Арктика» (1935-1941гг.) - издавалась органом Главного управления Северного морского пути при СНК СССР и Политуправления Главсевморпути. В публикациях этих изданий был поднят целый пласт актуальных для того периода проблем: оседлости; возможности использования пережиточных явлений первобытной общины в становлении новых производственных отношений среди «туземцев» Дальнего Востока.
Первым ученым, внесшим значительный вклад в исследуемую проблему, был М.А. Сергеев. Его монографии выполнены на широкой источниковой базе, содержат глубокий анализ социально-экономического и общественно-политического развития «туземцев» в 1920-1930-е гг. . Автор осветил в них такие важные вопросы, как формирование государственных органов среди коренных малочисленных народов Дальнего Востока, функционирование политико-просветительских и медико-санитарных учреждений, организацию колхозов и т.д. М.А. Сергеев выделил четыре этапа «социалистических мероприятий»: 1918-1924 гг.; 1924-1930 гг.; 1931-1937 гг.; 1936-1950 гг.13, положив в основу только национально-территориальное районирование.
Таким образом, в 1920 гг. — первой половине 1950-х гг. были обозначены проблемы национально-территориального районирования, организации государственных органов власти и колхозов в местах расселения «туземцев». Однако с позиции официальной идеологии публиковались преимущественно статьи и работы, посвященные руководящей роли партии в преобразовании общественных отношений коренных малочисленных народов амуров сахалинского региона, поэтому в них не дана критическая оценка результатов мероприятий советской власти среди аборигенов.
Начало второго этапа советской историографии исследуемой проблемы связано с изменениями, происходившими в обществе после XX съезда КПСС. Для этого периода характерно введение в научный оборот новых источников, ставших доступными для историков.
Существенный вклад в историографию исследуемой проблемы внесла Е.В. Яковлева14. В опубликованной в 1959 г. работе «Что дала Советская власть малым народностям Приамурья» она обобщила опыт политики советского государства в отношении аборигенов Приамурья15. Вновь открытые фонды позволили Е.В. Яковлевой проанализировать статистические данные и прийти к важному выводу о том, что в первое десятилетие существования советской власти среди коренных малочисленных народов Приамурья сохранялась высокая смертность16. Данное заключение опровергло устоявшееся в советской историографии первой половины 50-х гг. мнение о разрешении советской властью в первой половине 30-х гг. XX в. проблемы вымирания «туземцев».
Появились труды историков, в которых прослеживался критический подход к освещению вопросов ликвидации Комитета Севера. Гурвич И.С. первый из авторов обратил внимание на прямую зависимость между ликвидацией Комитета Севера при ВНИК РСФСР и ухудшением положения коренных малочисленных народов17. «Отсутствие единого государственного I органа по руководству освоением северных окраин, - подчеркивал автор, отрицательно сказалось на дальнейшем ходе переустройства хозяйства и быта народов Севера. В ряде случаев возобладал шаблонный подход как к 1 Я промысловому хозяйству, так и устройству быта аборигенов» . Он затронул тему сталинских репрессий среди «туземцев» Севера19. История формирования и деятельности Дальневосточного Комитета Севера впервые рассматривается в сравнительно небольшой публикации А.П. Фетисова . Существенный вклад в разработку исследуемой темы внес дальневосточный историк В.Г. Балицкий . На основе богатого фактического і материала он проанализировал деятельность центральных и местных партийных органов по организации «туземных» райисполкомов и сельсоветов на Дальнем Востоке. Подчеркнув обоснованность в выборе стратегического курса советского руководства по преобразованию северных территорий, он вместе с тем отметил, что в своей практической деятельности многие партийные и государственные органы, проводившие работу среди коренных малочисленных народов, «допустили серьезные просчеты»22.
Наряду с работами, комплексно освещавшими вопросы государственной политики в отношении коренных малочисленных народов, во второй Головине 50-х и в 60-е гг. появился ряд исследований, авторы которых ставили своей целью проанализировать исторический опыт советского строительства в области экономики, культуры, просвещения среди отдельных этносов амуро-сахалинского региона Дальнего Востока. Были опубликованы работы Ч.М. Таксами , Ю.А. Сема , В. Г. Ларькина , А.В. Смоляк , отразившие историко-этнографическое развитие, орочей, нанайцев, удэгейцев, ульчей, нивхов. Их характерной особенностью является более объективный взгляд на советские мероприятия среди «туземцев» Приамурья, Приморья и Северного Сахалина. Так, Ч.М. Таксами в своих работах указывает на отрицательные последствия некоторых поспешных «социалистических преобразований» . К их числу он относит организацию колхозов, не учитывавших особенности среды обитания нивхов28. А.В. Смоляк, анализируя последствия советских мероприятий, пришла к выводу о сохранении пережитков родового строя в семейном быту ульчей29. Социально-экономическое и общественно-политическое положение о/ч удэгейцев и орочей исследуется в работах В. Г. Ларькина . Значительное внимание он уделил проблемам организации интегральной кооперации, созданию артелей и указал, что трансформация традиционного уклада жизни у орочей происходила замедленными темпами по сравнению с другими коренными малочисленными народами Приамурья, Приморья и Северного Сахалина.
Значительное место в историографии занимает обобщение опыта коллективизации среди аборигенов Дальнего Востока31. Рассматривая особенности колхозного строительства среди «туземцев», авторы утверждают, что оно было завершено в регионе к концу 40-х гг. XX в.
Таким образом, в 50-е-60-е гг. XX в. историки на волне «хрущевской оттепели» осмыслили специфику хозяйственного и культурного развития ульчей, нанайцев, орочей, нивхов, удэгейцев в 1920-1930-е гг. Однако в работах историков данного периода зачастую односторонне трактовались деятельность государственных органов и организация колхозов среди коренных малочисленных народов Приамурья, Приморья и Северного Сахалина.
С начала 70-х гг. интерес к исследуемой проблеме возрастает в связи с! разработкой концепции «развитого социализма». В историографии данного периода рассматривались позитивные последствия политики советского государства в отношении коренных малочисленных народов в 20-30-е гг. XX в. Так, в статьях Б.М. Росугбу, Ч.М. Таксами, А.В. Смоляк отмечается большое значение опыта перехода «отсталых народов» от «первобытнообщинных отношений к социалистическим» .Работы В.Г. Синько и Н.Г. Онищука , посвященные становлению и развитию кочевых советов, организации оленеводческих хозяйств, деятельности культбаз, позволяют представить общую картину модернизации среди аборигенов Крайнего Севера и сопоставить с развитием «туземцев» Приамурья, Приморья и Северного Сахалина в 1920 -1930-е гг.
В начале 1980-х гг. создаются обобщающие работы по истории коренных малочисленных народов Дальнего Востока35. В 1985 г. вышел в свет коллективный труд Института истории, археологии и этнографии народов ДВ ДВО РАН: «Народы Дальнего Востока СССР в XVII-XX вв.», освещающий развитие «туземцев» в контексте советских мероприятий . Авторы впервые рассмотрели особенности реализации государственной политики в отношении «туземцев» амуро-сахалинского региона Дальнего Востока, их непосредственную связь с типом традиционного хозяйства и образа жизни того или иного этноса.
В этот период историография обогатилась публикациями , в которых освещались вопросы создания письменности на латинской основе у коренных малочисленных народов Дальнего Востока, издания букварей, учебников и методической литературы. Однако вопросы языковой политики во второй I половине 30-х годов, когда произошел переход письменности «туземцев» на кириллицу, не нашли в них своего рассмотрения.
Проблеме включения коренных малочисленных народов Дальнего Востока в образовательный процесс посвящена работа Г.Ф. Севельгаева38. Автор классифицировал школы в зависимости от образа жизни аборигенов, в том числе Чукотки и Камчатки . Процесс привлечения нанайских женщин в политико-просветительскую деятельность советских государственных органов исследуется Н.И. Дубининой в работе «Дальневосточницы в борьбе и труде»40] Автор осветила организацию санитарно-профилактической работы и роль культурно-просветительских учреждений в ликвидации высокой смертности среди коренных малочисленных народов Дальнего Востока.
Со второй половины 80-х годов XX в. в условиях «гласности» постепенно стали сниматься ограничения на закрытые прежде для историков темы. Стали, в частности, рассматриваться и негативные стороны политики советского государства в отношении коренных малочисленных народов. В научный оборот были введены новые архивные источники, позволившие составить более объективные представления о существе исследуемой проблемы. Появились публикации, авторы которых стремились отойти от традиционного для советской историографии классового подхода, раскрыть малоизвестные и неизвестные аспекты истории указанных этносов. Несомненный интерес представляют статьи П. Толстогузова41, В.И. Куприяновой42, в которых на основе ранее неизвестных источников исследуются различные аспекты государственной политики в отношении коренных народов Дальнего Востока, подчеркивается жесткость ее методов.
Таким образом, в 70-е-80-е гг. XX в. в историографии по исследуемой проблеме делались попытки обобщения и переосмысления глубинных перемен1 жизни коренных малочисленных народов амуро-сахалинского региона Дальнего Востока в условиях модернизации.
С начала 1990-х гг. активизируются исследования по истории коренных малочисленных народов Дальнего Востока, в том числе амуро-сахалинского региона, расширяется их проблематика. Широко стал использоваться цивилизационный подход к истории, позволяющий выявить влияние таких факторов, как менталитет, национальный характер, культура, религия и т.д., что несомненно обогатило отечественную историографию.
Начинается критическое переосмысление истории государственной политики в отношении «туземцев» Дальнего Востока. Первая такая попытка была предпринята в коллективной работе «Малочисленные этносы Приамурья», изданной в Хабаровске в 1993 г.43. Исследуя вновь открытые архивные источники, ее авторы отмечают, что насильственный перевод кочевых оленеводов на оседлый образ жизни отрицательно сказался на экономике и культуре аборигенов. Государственную политику в 30-е гг. XX в. в отношении коренных малочисленных народов они характеризуют как «унифицированную», проводившуюся без учета самобытных культур, обычаев, образа жизни44. Эту позицию разделяют Ю.А. Завалишин45 и А.И. Гореликов46. Так, И.В. Пыхтеева утверждает, что затраты государства в области просвещения «... не давали желаемых результатов..., доступ к образованию вовсе не гарантировал получения образования детям северных народностей»47.
В этот же период появляются работы, рассматривающие государственную политику в отношении коренных малочисленных народов амуро-сахалинского региона Дальнего Востока во второй половине 1930-х гг. В публикациях А. Сутурина, С. В. Березницкого, Г.А. Отаиной исследуется тема сталинских репрессий 1937-1938 гг.48. В статье Г.А. Отаиной, содержащей краткий обзор советских преобразований в 20-е и 30-е гг. XX в, отмечаются негативные последствия ликвидации Комитета Севера, ставшей переломным моментом в государственной политики в отношении указанных этносов.
В рассматриваемый период появляется целый ряд работ, посвященных истории, особенностям экономического и социокультурного развития отдельных коренных малочисленных народов региона. Глубокий научный анализ социально-экономических и общественно-политических отношений содержится в трудах В. В. Подмаскина49 и А.Ф. Старцева50. Значительный вклад в исследование духовной жизни нивхов, нанайцев, ульчей, специфики их декоративно-прикладного искусства внес профессор П.Я. Гонтмахер51.
Несомненный интерес в контексте исследуемой проблемы представляет вышедшая в 1997 г. монография В.М. Алпатова «150 языков и политика 1917-1997 гг. Социолингвистические проблемы СССР и постсоветского пространства» . Она помогает составить общую картину языковой политики советского государства, в том числе в отношении коренных малочисленных народов амуро-сахалинского региона Дальнего Востока. Автор работы утверждает, что сразу после Октябрьской революции языковая политика была направлена на развитие родного «материнского» языка, а со второй половины 1930-х гг. основной акцент стал делаться на развитии общегосударственного русского языка.
Новый взгляд на проблему развития России в XX в. содержат монографии А.Г. Вишневского53 и В.А. Красилыцикова54. Авторами на основе новых научных позиций обоснована концепция модернизации, при которой «в 1930-е гг. материально-технический процесс превратился в самоцель, а человек рассматривался, прежде всего, как средство»55.
В русле новых концепций представляет научный интерес монография дальневосточного историка СВ. Бобышева: «Комитеты Севера Восточной Сибири и Дальнего Востока»56. Он в 2001 г. защитил докторскую диссертацию, которая посвящена истории деятельности Комитетов Севера Восточной Сибири и Дальнего Востока в 1924-1935 гг. Автор дал глубокий анализ государственной политики в отношении коренных малочисленных народов Восточной Сибири и Дальнего Востока, осветил социально-экономическое и общественно-политическое положение «туземцев» в указанный период. На основе широкого круга источников автор убедительно доказывает, что деятельность Комитетов Севера придала политике советского государства более организованный характер, особенно с 1924 по 1930 годы57. Что касается начала 30-х гг. XX в. то они, по мнению СВ. Бобышева, характеризуются сменой курса государства в связи с осуществлением коллективизации и, как следствие, отказом в развитии традиционного и культурного укладов этих народов58.
Таким образом, историографический анализ проблемы позволяет сделать вывод, что произошло не только накопление фактического материала, но ті проанализированы многие аспекты политики советского государства в отношении «туземцев» Дальнего Востока. Однако специфика развития коренных малочисленных народов амуро-сахалинского региона в контексте советских государственных мероприятий в 1920 - 1930-е гг. не была обобщена историками. Не получили должного внимания такие вопросы, как осуществление землеустройства, создание письменности на латинице и кириллице, работа дошкольных учреждений, функционирование Главного управления Северного морского пути во второй половине 30-х гг., изменения в повседневной жизни коренных малочисленных народов Приамурья, Приморья1 и Северного Сахалина.
Цель работы. Исходя из степени разработанности темы, целью исследования является выявление региональных особенностей реализации государственной политики в отношении коренных малочисленных народов амуро-сахалинского региона Дальнего Востока (ноябрь 1922 года- конец 1930-х годов).
В соответствии с намеченной целью в диссертации поставлены следующие исследовательские задачи:
• осветить основные направления политики советского государства в отношении коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока;
• проанализировать процесс становления государственных органов в национальных районах амуро-сахалинского региона;
• охарактеризовать мероприятия советской власти в области экономики «туземцев»;
• охарактеризовать изменения в повседневности коренных малочисленных народов Приамурья, Приморья и Северного Сахалина.
Объект исследования - политика советского государства, реализуемая в отношении коренных малочисленных народов СССР.
Предмет исследования — воплощение государственной политики на территории проживания аборигенного населения Приамурья, Приморья и Северного Сахалина в 20-е-30-е гг. XX в.
Хронологические рамки исследования - ноябрь 1922 года - конец 1930-х годов — позволили проследить эволюцию государственной политики в отношении коренных малочисленных народов амуро-сахалинского региона Дальнего Востока. Верхняя граница - ноябрь 1922 года — обусловлена ликвидацией Дальневосточной республики. С 1920-х гг. организационные, законодательные, идеологические мероприятия советского государства в отношении этносов Севера, Сибири и Дальнего Востока стали осуществляться систематически и были направлены на сохранение традиционного образа жизни коренных малочисленных народов. Этому способствовала организация в 1924 г. Комитета Севера при ВЦИК РСФСР59. Его деятельность придала политике советского государства организованный характер.
В 1930-е гг. по мере усиления темпов модернизационных процессов в жизнь стал проводиться шаблонный подход без учета самобытности культуры, обычаев, образа жизни коренных малочисленных народов. Были ликвидированы своеобразные институты и методы управления, приемлемые для коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока: Комитеты Севера, Комитеты Нового Алфавита, интегральная кооперация.
Территориальные рамки исследования включают в себя районы Приморья, Приамурья и Северного Сахалина, на которых проживали нанайцы, удэгейцы, ульчи, негидальцы, орочи, ороки, нивхи, часть амурских эвенков. Условно эту территорию этнографы называют «единый амуро-сахалинский регион историко-этнографической области»60, выделенный в одну группу в связи с однотипностью экономики и тождественностью основных занятий, территорию этнографы называют «единый амуро-сахалинский регион историко-этнографической области»60, выделенный в одну группу в связи с однотипностью экономики и тождественностью основных занятий, образа жизни, географической среды. Более благоприятные климатические условия и виды жизнедеятельности обеспечивали возможность объединения коренных малочисленных народов Приамурья, Приморья и Северного Сахалина в крупные поселения, более интенсивного промышленного развития региона, что способствовало быстрой советской переориентации в области труда, культуры, семьи и брака, в отличие от народов Крайнего Севера.
Методологическую основу исследования составляют общие принципы историзма и объективности. Объективность исследования состоит в точном учете всех исторических фактов, анализе деятельности органов, реализовывавших государственную политику в отношении коренных малочисленных народов амуро-сахалинского региона Дальнего Востока. Принцип историзма предусматривает исследование причин, факторов формирования и развития тех или иных исторических явлений, их взаимосвязи и взаимодействия с другими историческими явлениями и процессами. Данный принцип позволил проследить динамику государственной политики в отношении «туземцев». I
При анализе исторических явлений и фактов автор использовал формационный и цивилизационный подходы. Формационный подход позволил раскрыть общие черты развития «туземцев» региона, а также взаимосвязь и взаимовлияние государственных мероприятий в экономике. Цивилизационный подход, в отличие от формационного, основной акцент в формировании и развитии общества ставит не на экономической доминанте, а на природной среде обитания, социальной организации, образе жизни, религии и духовных ценностях, а также на человеке и его мировоззрении. Л.И. Семенникова относит сообщество коренных малочисленных народов к «цивилизации непрогрессивной формы существования человеческих сообществ, где народы живут в рамках природного цикла»61. Сущность этого типа цивилизации определяют неизменность, гармония и единстйо человека с природой, сохранение сложившихся традиций и приемов труда.
В русле цивилизационного подхода в работе рассматриваются такие понятия, как среда обитания, образ жизни, жизнеобеспечение, самобытность менталитет. Среда обитания - это совокупность природных условий, в которых протекает деятельность человеческого общества . Образ жизни — это конкретные социокультурные интересы (типичные формы, способы и механизмы) жизнедеятельности социальных групп» . Жизнеобеспечение — это процесс экологической адаптации общества к природной среде, происходящий путем соответствующего социально организованного территориального освоения64. Самобытность - существенное и постоянное проявление тех компонентов культурного достояния общества, которые оказываются фундаментально необходимыми на новых этапах его существования,! обеспечивая его самосохранение и идентичность при всех изменениях в нормативно ценностной и смысловой сферах 5.Менталитет (лат. mentis) - образ, способ мышления, мировосприятия социальной группы66.
Цивилизационный подход помог выявить не только специфику мероприятий советского государства, но и рассмотреть особенности национального менталитета культур, географию, влияние личностей и другие составляющие цивилизации при анализе опыта государственной политики в отношении аборигенов Приамурья, Приморья и Северного Сахалина в 1920-е -1930-е гг. В 1920-е гг. государственная политика была направлена на учет традиционного образа жизни коренных малочисленных народов, а роль государства сводилась к содействию их адаптации к новым условиям меняющегося мира, сохранению хрупких структур от деструктивного воздействия внешней среды.
Анализируя государственную политику 1930-х гг., автор обращается к теории модернизации. Модернизация рассматривается как «общественно-исторический процесс перехода, в ходе которого традиционные общества становятся прогрессивными, индустриально развитыми»67. В 1930-х гг.
I государство занимало активную позицию в определении судеб коренных малочисленных народов и использовало методы, не всегда отвечающие экономическим, культурным потребностям и системе ценностей «туземцев».
В процессе исследования автор руководствовался основными методами исторического познания: сравнительно-историческим, синхронистическим, хронологическим.
Сравнительно-исторический метод ориентирует на сравнительное; изучение общественных явлений, ситуаций, процессов, установление связей и взаимосвязей. Он позволяет проследить осуществление государственной политики в разных временных рамках и определить ее этапы, выявить общее и особенное в деятельности Комитета Севера и Главного Управления Северного морского пути, проанализировать процесс коллективизации среди коренных малочисленных народов амуро-сахалинского региона Дальнего Востока и Крайнего Севера.
Синхронистический метод, сущность которого состоит в установлении одновременности протекания различных явлений и процессов, дал возможность, рассмотреть социально-экономические и политические мероприятия советской власти во взаимосвязи и взаимовлиянии. Данный метод сопряжен с хронологическим, который использован для раскрытия временной последовательности выработки решений и постановлений государственной политики.
В исследовании был применен социологический метод — интервью. Беседы с родственниками бывших руководителей райисполкомов (Н.Б. Ходжер, А.Н. Пассар) и сельсоветов (Ч. Бельды) позволили раскрыть деятельность государственных органов. ,
Источниковая база диссертации представлена несколькими группами источников: сборники опубликованных документов, неопубликованные архивные материалы, пресса, мемуарная литература.
К первой следует отнести государственные и нормативные акты, принятые в 1920-х и 1930-х гг. Эта группа источников представляется одной из наиболее важных, т.к. опубликованные партийные и правительственные документы служили идеологическим обоснованием государственных мероприятий и руководством к действию. Ценность данных источников в том, что они позволили выявить и охарактеризовать общую направленность государственной политики в отношении коренных малочисленных народов в 1920 - 1930-е гг. К ним относятся: Конституция 1936 г., постановления пленумов и конференций ЦК ВКП(б), резолюции съездов Советов , в которых нашли отражение отдельные аспекты национальной политики советского государства.
Немаловажное значение имели постановления Дальневосточных, партийных советских органов69. Они, являясь показателями исполнения и реализации государственных решений на местах, позволили проанализировать решения региональных властей по вопросам национальной политики и выявить их специфику.
Вторую группу источников составили материалы центральных и местных архивов. В Российском Государственном архиве социально-политической истории (РГАСПИ) представляют большой интерес документы, извлеченные из фондов: 17 - Центральный Комитет ВКП(б) и 372 -Дальневосточное бюро Центрального Комитета РКП(б), где сосредоточен материалы пленумов ЦК ВКП(б), протоколы и документы Дальбюро ЦК РКП(б) по вопросам организации национально-территориальных районов, создания государственных органов среди «туземного населения», образования интегральных кооперативов и интегралсоюзов, колхозов, функционирования культурно-просветительских и медико-санитарных учреждений.
Среди архивных материалов руководящих органов важное место занимают документы, хранящиеся в фондах: 1235 - Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет советов Рабочих, Крестьянских и красноармейских депутатов и 3316 - Центральный Исполнительный Комитет СССР Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ). Помимо декретов и постановлений общесоюзного характера, которые определили актов, касающихся непосредственно коренных малочисленных народов Дальнего Востока.
Значительный массив документов по вопросам организации, структуры, штатов, обязанностей и функций Комитета Севера при ВЦИК РСФСР находится в фонде 3977 (Комитет Содействия народностям Северных окраин). В этом фонде сосредоточены протоколы заседаний Дальневосточного Комитета Севера, информационные сообщения и обзоры его уполномоченных. В фонде 5446 - Совета Народных Комиссаров, Совета Министров СССР и подведомственных учреждений содержатся сведения о деятельности Главного Управления Северного морского пути образованного при СНК СССР, реализовывавшего государственную политику в отношении коренных малочисленных народов после ликвидации Комитета Севера при ВЦИК РСФСР. Здесь хранятся обзорные доклады начальника Главсевморпути О.Ю. Шмидта, представляющие большой научный интерес. Архивные материалы фондов 3977 и 5446 позволили сравнить и проанализировать механизмы функционирования Комитета Севера при ВЦИК РСФСР и Главного Управления Северного морского пути при СНК СССР и с наибольшей полнотой осветить многие стороны дальневосточной государственной политики в отношении коренных малочисленных народов в исследуемый период.
Среди архивных материалов важное место занимают документы местных и краевых органов власти, которые находятся в Государственном архиве Хабаровского края (ГАХК) (ф. 137, 1508, 1747, 1817, 1213) и Государственном архиве Приморского края (ГАПК) (ф. П-61, р-25, 656). Здесь сосредоточены стенограммы краевых партийных конференций, материалы пленумов областных, районных комитетов, на которых, так или иначе, обсуждались вопросы реализации основных направлений национальной политики центра. В этих фондах содержатся также доклады, инструкции, справки, характеризующие соответствующие аспекты деятельности местных органов власти.
характеризующие соответствующие аспекты деятельности местных органов власти.
Особый интерес представляет фонд 215 (ГАХК), в котором содержатся обзоры о работе Дальневосточного комитета нового алфавита, а также районных и окружных комитетов нового алфавита по созданию письменности на латинской основе, составлению и публикации букварей, учебников, справочной и методической литературы для учителей. Одной из проблем, і стоявших перед советской властью, было преодоление высокой смертности среди коренных малочисленных народов Дальнего Востока, поэтому вновь введенный в научный оборот архивный материал фонда р-1223 (ГАХК) предоставил возможность изучить численность «туземцев».
Ценные сведения о деятельности кооперативов и интегральных союзов содержаться в документах Комсомольского-натАмуре городского архива (КнАГА): ф. 95 — Средне-Амурский межрайонный союз рыболовецких колхозов; архива администрации Комсомольского района (ААКР): фонд 29 -Колхозы Комсомольского района; фонд р-682 - Дальневосточный краевой союз интегральной кооперации (ГАХК). В них содержатся сведения об организации и деятельности интегральной кооперации и интегральных союзов. Большая часть использованных в исследовании архивных материалов вводится в научный оборот впервые.
Обширную третью источниковую группу составляют материалы периодической печати. Самые разнообразные аспекты политики государства в отношении коренных малочисленных народов амуро-сахалинского региона Дальнего Востока освещались в газетах: «Тихоокеанская звезда» (Хабаровск), «Красное знамя» (Владивосток), «Сталинский Комсомольск» (Комсомольск-на-Амуре), «Советский Сахалин» (Александровск-на-Сахалине), «Нивхская правда» (Николаевск-на-Амуре) и др.
Четвертая группа источников представлена мемуарами К.Я. Лукса — председателя Дальневосточного Комитета Севера70, которые позволяют представить отношение коренных малочисленных народов амуро-сахалинского региона к мероприятиям советского государства.
Значительный массив вторичных источников составили монографии и статьи авторов. Значительный вклад в исследовании вопросов материального, культурного, экономического развития этносов Приамурья внесли В.К. Арсеньев и И.А. Лопатин . На основе анализа хозяйственной деятельности, быта, обычаев, традиций удэгейцев, орочей, . нанайцев они показали особенности их развития накануне 20-х гг. В целом комплекс привлеченных источников, как архивных, так и опубликованных, дает возможность с достаточной достоверностью осветить j избранную для исследования тему. !
Научная новизна. В диссертационной работе проанализирован опыт государственной политики в отношении коренных малочисленных народов Приамурья, Приморья и Северного Сахалина с использованием современной методологии и учетом специфики амуро-сахалинского региона.
На основе впервые вводимых в научный оборот документов дана оценка роли и деятельности Главного управления Северного морского пути в сфере реализации государственной политики в отношении аборигенов второй половины 1930-х гг. в сравнительной характеристике с деятельностью I Комитета Севера при ВЦИК РСФСР.
Новым в отечественной историографии является комплексный анализ языковой политики, проводимой в отношении коренных малочисленных народов амуро-сахалинского региона Дальнего Востока в 1920-е - 1930-е гг.
Автор одним из первых рассмотрел репрессии государственной власти второй половины 1930-х гг., направленные против шаманов, рыбаков, охотников, руководителей райисполкомов, сельсоветов и приведшие к духовным, нравственным и человеческим потерям.
В исследовании впервые проанализированы изменения в повседневной і жизни коренных малочисленных народов амуро-сахалинского региона Дальнего Востока и установлен их формальный характер, так как традиционный образ жизни аборигенов сохранялся в целом на протяжении многих лет советской власти. Исследованы модернизационные процессы сложившегося веками уклада жизни аборигенов, выявлен насильственный характер процесса навязывания им чужого образа жизни в 1930-е гг.
і В свете новых подходов исследовано влияние земельно-водного устройства на кооперирование «туземцев» амуро-сахалинского региона, а также раскрыты тяжелые последствия коллективизации их хозяйств. Апробация работы. Основные положения и выводы диссертационного исследования изложены в сообщениях, научных и научно-практических конференциях: на Первом краевом межвузовском конкурсе молодых ученых и аспирантов в области гуманитарных и юридических наук (Хабаровск, 2001); межвузовской научно-практической конференции «Уроки Холокоста и проблемы формирования толерантности в российском обществе» (Хабаровск, і 2002); международной научной конференции «Азиатско-Тихоокеанский регион в глобальной политике, экономике и культуре XXI в.» (Хабаровск, 2002); региональной научно-практической конференции «Актуальные проблемы образования и культуры в контексте XXI в.» (Владивосток, 2003); на Пятом краевом конкурсе-конференции молодых ученых, аспирантов (Хабаровск, 2003); на межрегиональных научно-практических конференциях (Хабаровск, Комсомольск-на-Амуре, 2003, 2004, 2005).
Практическая значимость. Материалы диссертации могут быть использованы при подготовки комплексного исследования по истории политики советского государства в отношении коренных малочисленных народов Дальнего Востока, в чем имеется очевидная необходимость.
Выводы и наблюдения, сделанные в диссертационном исследовании, могут стать для федеральных, региональных, краевых и местных органов власти научной основой для разработки программ развития этносов Дальнего Востока.
Отдельные выводы работы могут быть востребованы в учебном процессе при подготовке специалистов по отечественной истории, для чтения I спецкурсов в рамках национально-регионального компонента учебного процесса в высшей и средней школе, подготовке учебных пособий по краеведению и истории отдельных коренных малочисленных народов Дальнего Востока.
Структура работы обусловлена целями и задачами исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, приложения и списка источников и литературы.
Разработка основных направлений государственной политики в отношении коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока в 19.20 -1930-е гг
На Севере, Сибири и Дальнем Востоке проживали кочевые, полукочевые и оседлые коренные малочисленные народы, хозяйство которых имело свои характерные черты и отражало, с одной стороны, экономическое состояние семьи и рода, а с другой - наиболее приемлемый, отработанный веками для данной природно-климатической зоны способ хозяйствования.
Колонизация в XIX в. в определенной степени изменила самобытный мир дальневосточных этносов. В XIX в. была сформирована законодательная основа государственной политики в отношении аборигенов Севера, Сибири и Дальнего Востока. В 1822 г. М.М. Сперанский разработал правовые основы нового положения «инородцев» в «Уставе об управлении инородцев»1. Новая правовая категория «инородцы» охватывали три группы населения: охотники, собиратели и рыболовы Крайнего Севера («бродячие»); «кочевые» инородцы; «оседлые инородцы». Целью реформ было поднять на более высокий уровень (уровень жизни оседлого русского населения) другие этносы России. При этом М.М. Сперанский исходил из намерения достичь намеченных задач лишь постепенно и на добровольной основе. Сначала он считал необходимым дать инородцем их собственный правовой устав, который учитывал бы их образ жизни, хозяйства и защищал бы их от произвола российской администрации.
Устав 1822 г. гарантировал инородцам на нижних уровнях власти широкое самоуправление, базировавшееся на традициях родоплеменного устройства. Самую низшую ступень формировали «родовые управления», вторую - «инородную управу», третью - «степные думы»2. Для охотников и собирателей была предусмотрена только самая низшая ступень, для кочевников - вторая ступень, а для самых крупных народов — якутов и бурят - дополнительно предусматривались «степные думы». В задачи этих институтов входило местное самоуправление, судопроизводство (на основе местного обычного права) и взимание податей. Ими руководили старейшины или старшины, которые как правило, были такими же лицами, которые возглавляли родовые и племенные союзы. Тем самым реформа М.М. Сперанского) восходила к традиционным принципам развития коренных малочисленных народов.
Обязанности инородцев также были упорядочены и распределены по ступеням: они должны были поставлять ясак (мехами или деньгами), только для кочевников дополнительно вводились региональные земские повинности. «Инородцам» гарантировалась свобода торговли и верований. Такая модель управления являлась традиционалистской, поскольку предоставляла возможность коренным малочисленным народам сохранять национальные особенности образа жизни. Роль государства только в том, что оно должно] оберегать их структуры (культуру, среду обитания) от деструктивного воздействия внешней среды, а также содействовать в адаптации к новым условиям меняющегося мира.
Революционные потрясения 1917 г. привели к распаду Российской империи. Произошла дезинтеграция бывшего единого государственного пространства, просуществовавшего несколько веков. Перед новой властью были выдвинуты сложные задачи, направленные не только на сохранение политического доминирования, но и решение важнейших задач обеспечения целостности государства, поскольку Россия по-прежнему оставалась! многонациональной страной.
Специфика становления органов власти в национальных районах
События Гражданской войны не позволили развернуть повсеместную реализацию советской национальной политики в отношении коренных малочисленных народов амуро-сахалинского региона Дальнего Востока. Только к концу 1922 г. началось становление советских органов власти.
По переписи 1926 г. на территории амуро-сахалинского региона Дальнего Востока проживали нанайцы (6740 ), удэгейцы (1597 ), негидальцы, орочи (4063), ульчи и нивхи (40744) и некоторая часть амурских эвенков.
Нивхи проживали на Нижнем Амуре и Северном Сахалине. Они расселялись вниз по течению р. Амур от с. Ухта, а также по обоим берегам Лимана. На Северном Сахалине они занимали большую часть северной половины острова и р. Тымь. Самоназвание нивхов «нивх» - означает «человек»5. Ульчи жили по р. Амур между с. Ухта (на севере) и южной частью оз. Кизи. По притокам р. Амур ульчи соседствовали с негидальцами, эвенками, по р. Амуру - с нивхами и нанайцами. Ульчи названы этнонимом -«нани», что означает «местные люди»)6. Нанайцы жили по р. Амур от устья р. Уссури до ульчского ареала. Основная масса орочей расселялась в бассейне Р. Тумнин и по берегам Советской Гавани7. Удэгейцы проживали в среднем и верхним районах по притокам р. Уссури - Бикин и Хор. Самоназвание удэгейцев - этноним удэхэ, удэ. Негидальцы проживали на р. Амгунь. Эвенки расселялись по левым и правым притокам Нижнего Амура, бассейну Хунгари и Тумнина8.
В 1920-е гг. Далькрайкомом РКП(б) был утвержден комплекс мероприятий, составляющие которого послужили основой преобразований в первой половине 30-х гг. среди коренных малочисленных народов амуро-сахалинского региона Дальнего Востока. В апреле 1925 г. пленумом Далькрайкома РКП(б) партийным органам была поставлена задача, направленная на выдвижение представителей «туземцев» на партийную работу, активное вовлечение женщин в советское строительство9. В постановлении Далькрайкома ВКП(б) от 6 августа 1926 г. «О советском строительстве и партийной работе среди национальных меньшинств и туземцев Советского Дальнего Востока»1 были утверждены мероприятия, направленные на повышения политического и образовательного уровней среди коренных малочисленных народов Приамурья, Приморья и Северного Сахалина. Такие, как массово-воспитательная работа, курсы ликвидации неграмотности, антирелигиозная кампания, освещение жизни «туземцев» в периодической печати, организация сети школ, библиотек, изб-читален. Подчеркивалась важность принятия срочных мер, имевших целью остановить наблюдавшийся процесс вымирания «туземцев» Дальнего Востока.
С целью повышения эффективности работы государственных органов проводилась проверка их деятельности по реализации постановлений правительства. В 1927 г. Далькрайисполкомом был проведен контроль исполнения директив центральной советской власти в сфере обслуживания «туземного» населения Дальневосточного края11. По итогам проверки исполкомами была определена задача создания и расширения просветительской, медико-санитарной, агрономической, судебной сети.
Пленум Далькрайкома ВКП(б) постановлением от 20 мая 1928 г. определил план мероприятий по развертыванию культурно-просветительской работы среди «туземцев», которая должна была проводиться с учетом национально-бытовых особенностей по организации туземных школ, клубов, изб-читален, театра и других культурно-просветительских учреждений, по подготовке интеллигенции из числа коренных малочисленных народов Дальнего Востока12.
Специфика становления органов власти в национальных районах
Создание системы образования и здравоохранения в национальных районах Приморья, Приамурья и Северного Сахалина
С внедрением новых отраслей в экономическую жизнь аборигенов амуро-сахалинского региона Дальнего Востока произошли изменения их социальной структуры. Появление профессий, ранее не знакомых «туземцам» (инженеры, техники, механизаторы, агрономы, зоотехники), требовало обучения, создания письменности, ликвидации неграмотности, переориентации общественного сознания этносов на советские ценности жизни.
Одним из первых мероприятий на пути ликвидации неграмотности коренных малочисленных народов Приамурья, Приморья и Северного Сахалина! было создание письменности. В советской историографии существует устойчивое мнение о том, что до установления советской власти письменность не создавалась у коренных малочисленных народов Приамурья, Приморья и Северного Сахалина. Однако исследователь О. Д. Якимов предложил отказаться от этого тезиса, в доказательство тому привел факты составления букварей еще до Октябрьской революции духовными миссиями, которые направлялись православной церковью на Дальний Восток. В частности, в 1884 г. православным миссионером П. Протодьяковым был создан букварь нанайского языка. Им же в 1887 г. - русско-орочский словарь1. Навряд ли можно полностью согласиться с і исследователем, т.к. приведенные факты свидетельствовали лишь о попытках создания письменности для отдельных народов. Деятельность миссионеров по обучению аборигенов Дальнего Востока широкого распространения не получила.
После Октябрьской революции в основу языковой политики советского государства было положено право народов свободно пользоваться своим родным языком . В решениях X съезда РКП(б) (1921г.) предлагалось развернуть и укрепить суд, администрацию, органы власти, хозяйства, строить всю работу культурно-просветительского характера на родном языке . Тенденция развития «материнского» языка сохранилась до второй половины 1930-х гг.. Так, на заседании Комитета Севера в 1934 г. отмечалась важность преподавания на родных языках4. Для изучения языков и разработки алфавитов коренных малочисленных народов Приамурья, Приморья и Северного Сахалина как в центре, так и в регионах советским руководством создавались государственные органы. В 1925 г. был организован Всероссийский Центральный Комитет Нового Алфавита РСФСР (ВЦК НА РСФСР)5. Работа по изучению языков коренных малочисленных народов сосредоточилась в Институте Народов Севера, при котором была создана научно-исследовательская Ассоциация. Разработка проектов по развитию письменности народов Севера велась в основном в г. Ленинграде. В 1926 г. здесь был создан Северный факультет Ленинградского Восточного института .
К.Я. Луке, председатель Дальневосточного Комитета Севера, в своей работе «Проблема создания письменностей у туземных народностей Севера»7 отмечал, что создание письменности для северян - это «историческая задача», поэтому необходимо привлечь широкий круг научных специалистов как в центре, так и на местах. Большую помощь ленинградским ученым в разработке алфавита и письменностей оказали исследователи коренных малочисленных народов Дальнего Востока, работавшие в те годы в Дальневосточном крае и ставшие впоследствии крупными учеными - Т. И. Петрова, А. П. Путинцева, Н.П. Ткачик, Е. П. Орлова, В.А. Аврорин, П. Я. Скорик, бывший! уполномоченный по «туземным» делам на Сахалине Е. А. Крейнович. Многие из них участвовали на заседании Этнологической секции общества краеведения Дальнего Востока в 1930 г., где было решено создать письменность у эвенков, гиляков (нивхи), гольдов (нанайцы), негидальцев, орочей, удэгейцев, эвенов 8.
13 декабря 1930 г. Президиум Научно-исследовательской Ассоциации представил в Научный Совет ВЦК НА проект единого Северного Алфавита (ЕСА) на латинской графике. В мае 1931 г. он был утвержден Научным Советом Всероссийского Центрального Комитета Нового Алфавита. Решение о создании письменности на латинице было продиктовано следующими обстоятельствами: латинский алфавит давал больше возможностей для графической передачи звуков «туземных» языков, чем алфавит русский; наличие 2 основ письменности для различных фонетических систем помогло бы более четкому восприятию особенностей русского и родного языков9.
Первая Всероссийская конференция, организованная в январе 1932 г. Наркомпросом РСФСР совместно с Комитетом Севера в г. Ленинграде, приняла проект нового латинизированного алфавита10. На конференции были разработаны планы 14 национальных литературных языков народов Севера, в том числе 8 дальневосточных (эвенкийского, эвенского, нанайского, удэгейского, нивхского и других)11.
