Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Торгово-экономические взаимоотношения даргинцев и кумыков в XVIII-первой половине XIX века .36
1. Социальная организация общества и хозяйственные основы этнокультурных взаимоотношений кумыков и даргинцев 36
2. Торгово-экономические взаимоотношения 59
Глава II. Даргино-кумыкские политические взаимоотношения 82
1. Политические структуры кумыков 82
2. Политические структуры даргинцев 98
3. Политические взаимоотношения государственных образований кумыков и даргинцев 108
Глава III. Взаимоотношения южных (каитагских) кумыков суцмийством 125
Заключение 152
Список использованных источников и литературы 158
Список сокращений 1
- Социальная организация общества и хозяйственные основы этнокультурных взаимоотношений кумыков и даргинцев
- Торгово-экономические взаимоотношения
- Политические структуры даргинцев
- Политические взаимоотношения государственных образований кумыков и даргинцев
Введение к работе
Актуальность темы. Традиции многосторонних связей, добрососедского взаимоотношения, взаимопонимания и взаимоуважения, на протяжении веков служившие народам Дагестана основой экономического, политического и культурного их взаимодействия, унаследованные от предков и в конечном итоге помогавшие им решать хозяйственно-экономические задачи, начинают уже терять свою ценность, предаваться забвению. Между тем опыт многовекового общения народов Дагестана и решения возникавших между ними недоразумений и конфликтов может всерьез пригодиться и в наше далеко не спокойное время, когда после распада СССР и смены общественных отношений в стране начались межнациональные конфликты, пограничные споры за земли и т.д. Не обошли эти проблемы и Дагестан, где в 90-х годах XX века имели место споры за земли во многих плоскостных селах, где было много переселенцев-дагестанцев из Чечни.
Проблема взаимоотношений народов Дагестана, несмотря на свою разработанность, остается и на сегодняшний день одной из актуальных задач научных исторических изысканий.
В этой сложной атмосфере чрезвычайно интересно с познавательной и весьма важно с научной точки зрения проследить взаимодействие дагестанских народов в обострявшейся с каждым годом политической обстановке, особенности их взаимоотношений, изучить их опыт решения возникавших конфликтных ситуаций. Это и усиливает актуальность нами изучаемой темы.
В настоящей работе предпринимается попытка проследить особенности взаимоотношений двух коренных соседних народов Дагестана, даргинцев и кумыков, имевших на протяжении веков устоявшиеся торгово-экономические связи и политического, культурного плана отношения. Такой выбор представляется рациональным. Даргинцы и кумыки, как и другие народы Дагестана, связаны между собой генетически, близостью территорий расселения, взаимными экономическими и политическими интересами, культурно-историческими сопереживаниями. Значительная часть даргинцев не могла обойтись без жизненно важных для их экономики кумыкских зимних пастбищ; кумыкские феодалы также нуждались в горных летних пастбищах, куда они перегоняли ежегодно овец, в своей внешней и внутренней политике они постоянно опирались на военные силы даргинских союзов сельских обществ.
Часть кумыков, известных как южные (каякентские, кайтагские) кумыки, проживала бок о бок с даргинцами в северо-восточном Дагестане, основной своей массой входя в состав одного и того же феодального образования - Кайтагского уцмийства, центром которого долгое время было кумыкское селение Башлы и т.д.
Не имея возможности в рамках диссертации, хотя бы поверхностно осветить взаимоотношения большинства народов Дагестана, мы выбрали из них кумыков, проживавших в плоскостной части Дагестана и даргинцев, живших в предгорной и горной частях Дагестана. Такой подход, если и не дает исчерпывающей картины взаимоотношений народов Дагестана в XVIII - первой половине XIX в, значительно облегчает составление общего представления о ней и помогает выявить типичные для всего края принципы, критерии, закономерности подобного взаимообщения и сотрудничества.
Предмет настоящего исследования - многогранные политические, экономические и культурные взаимоотношения даргинцев и кумыков в
XVIII - первой половине XIX в.
Объект исследования -население феодальных образований обоих народов и союзов сельских обществ даргинцев в их внутренних и внешних взаимоотношениях.
Хронологические рамки диссертации. XVIII - первая половина
XIX в. -период обострения феодальных междоусобиц в Дагестане и уси
ления военно-политического соперничества на Кавказе России, Ирана и
Турции, период, когда исторически давно уже наметившиеся преимуще
ственные политические ориентации на Россию феодальных владетелей и
правящих верхов союзов сельских обществ Дагестана все более стабили
зировались. В этот период активизировались и упрочились многогранные
взаимосвязи между народами Дагестана, в частности между даргинцами и
кумыками, исследованию которых посвящена данная работа.
Источниковую базу диссертации составили сведения из сборников архивных и документальных материалов «История, география и этнография Дагестана» (М., 1958), «Русско-дагестанские отношения XVII - первой четверти XVIII в.» (М., 1958), «Русско-дагестанские отношения в
XVIII - начале XIX в.» (М., 1988), «Феодальные отношения в Дагестане.
XIX - начало XX в.» (М., 1969), «Материалы по истории Дагестана и Чеч
ни» (Махачкала, 1940), материалы переписки царских властей с местными
лидерами, феодалами, рапорты, представления и др. документы Главного
управления наместничества, опубликованные в 12-ти томах «Актов, соб
ранных Кавказской археографической комиссией» (Тифлис, 1866-1904) и
др. В этих изданиях содержится богатый фактический материал, имеющий
самое непосредственное отношение к рассматриваемой проблеме, позво
ляющий характеризовать состояние и развитие экономики интересующих
нас народов и торгово-экономические связи между ними, их политическое
положение, оказывавшее большое влияние на взаимоотношения между их
джамаатами, союзами сельских обществ и феодальными образованиями,
подчеркнуть особенности политических взаимоотношений кумыков и
даргинцев, развивавшихся в условиях политического соперничества Ира-
на, Турции и России за преобладание влияния на Кавказе и в Дагестане и т.д. Использованы нами и обычно-правовые материалы, позволяющие наглядно показать специфику внутреннего социально-экономического и политического развития, рассматриваемых в диссертации народов, и вытекающие из этого соответствующие им выводы и характеристики взаимоотношений. Это сборники: «Адаты и судопроизводство по ним» А.В. Комарова (Тифлис, 1968), «Адаты жителей Кумыкской плоскости» (Тифлис, 1872), «Адаты даргинских обществ» (Тифлис, 1873), «Адаты южнодагестанских обществ» (Тифлис, 1875), «Адаты Кавказских горцев» Ф.И. Ле-онтовича (Одесса, 1882), «Адаты Дагестанской области и Закатальского округа» (Тифлис, 1899), «Адаты кумыков» Маная Алибекова (Махачкала, 1927), «Адаты горцев Северного Кавказа» A.M. Ладыженского (М., 1948), «Памятники обычного права Дагестана XVI-XIX вв.» (М., 1965), «Из истории права народов Дагестана» (Махачкала, 1968), «Хрестоматия по истории права и государства Дагестана в XVIII-XIX вв.» (Махачкала, 1999).
Значительный фактический материал по всем вопросам темы содержится также в использованных нами из Рукописного фонда Института ИАЭ ДНЦ РАН неопубликованных исследований Б.Г. Алиева, Б. Далгат, Е.И. Иноземцевой, М.-С.К. Умаханова и других ученых, посвященных вопросам внутреннего положения и взаимоотношений даргинцев и кумыков между собой, с другими народами Дагестана, Кавказа, особенностям проводимой их феодалами политики, правовым и имущественным отношениям сословий, торгово-обменным взаимоотношениям, изменениям в жизни этих и других народов Дагестана, вошедших в состав России после 1813 г. и др.
Использованы нами также материалы фондов ЦГА РД, касающиеся вопросов особенностей социально-экономического и политического развития кумыков и даргинцев и их взаимоотношений в XVIII - пер. пол. XIX в. Это работы из Ф. 90. Комиссия по разбору сословно-поземельных прав туземного населения Дагестанской области; Ф. 105. Кумыкский окружной отдел по правам личным и поземельным туземцев Терской области; Ф. 339. Походная канцелярия ген.-л. А.П. Девица; Ф. 354. Кизлярская пограничная карантинная контора Кавказской области; Ф. 379. Кизлярско-го коменданта и уездного окружного начальника.
Научная новизна настоящей работы определяется тем, что взаимоотношения даргинцев и кумыков, игравших в истории Дагестана, во взаимоотношениях других его народов весьма значительную роль, в дагеста-новедении отдельно, подробно, специально в монографическом плане не рассматривались. В данной работе политические, экономические, и культурные связи этих народов в рамках XVIII - первой половине XIX в. рассматриваются впервые.
Методологической и теоретической базой при освещении основных вопросов изучаемой проблемы служили принципы историзма и объективизма, предполагающие изучение любого исторического явления в конкретных политических условиях, освещение его в контексте единства прошлого, настоящего и будущего. В работе использован принцип хронологической последовательности исследования и освещения событий и явлений, сравнительно-исторический метод.
Практическая значимость исследования заключается в целесообразности использования основных положений диссертации в дальнейших изысканиях историков в области исторически сложившихся взаимоотношений народов Дагестана, Кавказа между собой и другими народами ближних и дальних регионов. Кроме того, немаловажно значение восполнения определенного пробела в отношении степени изученности взаимоотношений названных народов в XVIII - первой половине XIX в. В условиях развала СССР и резкого изменения геополитического положения Дагестана крайне необходимо более углубленное изучение исторически сложившихся связей между его народами, характеризовавшихся преимущественно взаимопониманием, взаимоуважением и взаимовыгодностью. Диссертация позволяет составить реальное представление о специфике, особенностях связей и отношений даргинцев и кумыков, других народов Дагестана и через это - глубже разобраться в их истории.
Значимость диссертации определяется также все возрастающим интересом специалистов и населения Дагестана, в частности даргинцев и кумыков, к своему прошлому, к многовековому опыту взаимосвязей и взаимоотношений.
Цель настоящей работы - раскрыть закономерности, принципы и особенности даргино-кумыкских экономических, политических и культурных взаимосвязей в XVIII - первой половине XIX в Для достижения этой цели намечено решить следующие задачи:
дать краткую характеристику особенностям социально-экономического и политического развития кумыков и даргинцев в XVIII - первой половине XIX в.;
раскрыть специфику экономических и политических взаимоотношений Кайтагского уцмийства с засулакскими бийствами, шамхальст-вом Тарковским и ханством Мехтулинским;
охарактеризовать те же направления взаимоотношений, кумыкских феодальных образований с федерацией союзов сельских обществ даргинцев Акуша-Дарго, а также с союзом Каба-Дарго (урахинцами) и Сюргинским союзом сельских обществ;
выявить особенности взаимоотношений взаимодействий, в зоне совместного проживания даргинцев и кумыков на территории «кайтагцы -южные кумыки», т.е. Кайтагского уцмийства;
осветить основные аспекты даргино-кумыкских контактов;
сделать соответствующие поднятым в диссертации аспектам проблемы выводы, обобщения и рекомендации.
Степень разработанности темы исследования. Историография проблемы. Взаимоотношения даргинцев и кумыков так или иначе затрагивались исследователями, занимавшимися историей Дагестана или побывавшими в горном крае во время специальных командировок, походов, странствий и путешествий. Так, в исторической хронике «Дербент-наме», составленной Мухаммедом Аваби Акташи в XVI-XVII вв., повествуется о совместной борьбе народов Дагестана, в том числе и предков даргинцев и кумыков с агрессией Арабского халифата и Ирана, о распространении ислама, о взаимосвязях плоскостных и горских жителей края и т.д.1 Отрывочные сведения о даргинцах и кумыках, их общественном устройстве и взаимоотношениях, об их традиционном хозяйстве и т.д. содержатся в записках российских и других иностранных авторов и путешественников, посетивших Дагестан, в частности в трудах Афанасия Никитина, Федота Котова, Адама Олеария, Яна Стрейса, Эвлия Челеби .
Значительно усилился интерес к истории Дагестана в XVIII в., т.е. в период Каспийского похода Петра I, участники которого зафиксировали в ряде работ все, что они видели, услышали, наблюдали.
Особого внимания из них заслуживают «Известия» участника этого похода капитана И-Г. Гербера, оставившего важные сведения о социально-экономическом и политическом состоянии народов Дагестана, кумыков и даргинцев в частности, об их экономических и политических взаимоотношениях3. Другой участник и очевидец событий Каспийского похода врач Джон Белль, уделил основное внимание описанию шамхальства Тарковского, но оставил нам ценные сведения и о Кайтагском уцмийстве, Утамышском султанстве, позволяющие составить представление о разных сторонах даргино-кумыкских взаимоотношений4.
Интерес к истории, экономике и культуре народов Дагестана со стороны российского правительства нашел свое выражение в организации Академией наук России специальных научных экспедиций, участники ко-
Тарихи Дербент-наме / Под ред. М. Алиханова-Аварского. - Тифлис, 1898; Шихсаидов А.Р., Айтберов T.M., Оразаев Г.М-Р. Дербент-наме (Румянцевский список): Дагестанские исторические сочинения. - М., 1993.
Никитин Афанасий. Хождение за три моря. - М., 1958; Хождение купца Федота Котова в
Персию и обратно. - СПб., 1906; Стрейс Я.Я. Три путешествия. - М., 1935; Челеби Э. Книга
путешествия. - М., 1979; Олеарий А. Описание путешествия в Московию и через Московию
в Персию. - СПб, 1906. з Гербер И.-Г. Описание стран и народов вдоль Западного берега Каспийского моря. - 1728.
ПИГЭД.-С. 60-120.
Белль Джон. Белевы путешествия через Россию в разные асиятские земли, а именно: в Ис-пагань, в Пекин, Дербент и Константинополь. - СПб., 1776.
торых собрали огромный и ценный для науки материал, в частности по истории и культуре народов Дагестана. С этой точки зрения весьма ценны разнохарактерные «описания», «сведения», «рапорты», «материалы», содержащиеся в трудах А.И. Ахвердова, П.Г. Буткова, A.M. Буцковского, Ф.И. Гене, И.-Г. Гербера, М.К. Ковалевского и И.Ф. Бларамберга, А.И. Лопухина, Д.И. Тихонова, А.П. Щербачева и др., опубликованных М.О. Косвеном и Х-М.О. Хашаевым в сборнике архивных материалов в 1958 г.1
В 1809 г. вышло в свет «Описание» путешествия академика И.А. Гюльденштедта по юго-востоку России. В нем содержится важный материал о Дагестане, об отдельных феодальных владениях, их взаимоотношениях, экономических и торговых отношениях т.д. Академик, в частности, указывал, что горских и плоскостных владетелей связывала «между собой, отчасти, всеми признанная верховная власть и защита России, коей они присягают в верности»2.
В 1823 г. вышел в свет труд СМ. Броневского3, содержащий ценные сведения по изученной нами проблеме. В нем уделено большое внимание уточнению уровня развития общественных отношений в феодальных образованиях и союзах сельских обществ, сословных отношений в них, раскрытию взаимоотношений между ханствами, а также между «мелкими федеративными обществами», т.е. союзами общин и феодальными владениями Дагестана4.
Работа П. Зубова содержит весьма ценные сведения о хозяйстве и экономике народов Кавказа, в частности - кумыков и даргинцев, о торговле между ними, путях сообщения и др.5
О нравах, обычаях, основных занятиях, экономических, торговых связях народов Северного и Среднего Дагестана собрал весьма ценные сведения и подполковник А.А. Неверовский6.
И.Н. Березин в работе «Путешествие по Дагестану и Закавказью» привел ценные, хотя краткие сведения о взаимоотношениях кумыкских
См.: История, география и этнография Дагестана XVIII-XIX вв.: Архивные материалы. / Под ред. М.О. Косвена и Х.-М. Хашаева.. -М., 1958.
Гюльденштедт И.А. Географическое и статистическое описание Грузии и Кавказа из «Путешествия г-на академика И.А. Гюльденштедта через Россию и по Кавказским горам в 1770,
71, 72 и 73 годах». - СПб., 1809. з Броневский СМ. Новейшие географические и исторические известия о Кваказе. - М., 1823.
Ч. 1-2.
Там же.
Зубов П. Картина Кавказского края, принадлежащего России и сопредельных оному земель в историческом, статистическом, финансовом и торговом отношениях. - СПб., 1834-1835. 4.3.
Неверовский А.А. Краткий взгляд на Северный и Средний Дагестан в топографическом и статистическом отношениях. - СПб., 1847.
владетелей с русскими властями, с уцмийством Кайтагским и даргинскими союзами сельских общин. Хотя автор весьма тендецеозен в отношении дагестанцев, он оставил целый ряд важных для нас наблюдений и фактов1.
Одним из первых историков и этнографов из дагестанской среды был Д.-М.М. Шихалиев из сел. Эндири. В своем очень интересном очерке истории и этнографии кумыков значительное место он отвел показу уровня развития общественных отношений кумыков, специфики их традиционного хозяйства, связей засулакских кумыков с горцами Среднего Дагестана, в частности их торговых связей через рынки Кумыкии и Северного Кавказа2.
О разносторонних связях кумыков шамхальства Тарковского и ханства Мехтулинского с горцами Дагестана, в том числе и с даргинцами, писал и П.Г. Пржецлавский, бывший официальным представителем царских властей при мехтулинском хане, а затем и при тарковском шамхале3.
Использованы были нами и сведения о взаимоотношениях южных кумыков с кайтагцами, даргинцами, кубачинцами, содержащиеся и в «Очерке Кайтаго-Табасаранского округа» П.С. Петухова4.
Сведения, проливающие свет на различные стороны политических, экономических и торговых взаимоотношений кумыков и даргинцев в XVIII - первой половине XIX в. содержат статьи «Шамхалы Тарковские» и «Мехтулинские ханы»5.
Большое значение для настоящего исследования имеют и труды начальника штаба Дагестанской области А.В. Комарова. В работе «Персидская война 1722-1725 гг.», в основном посвященной походу войск Петра I через Дагестан в Дербент и т.д., автор затронул вопрос взаимоотношений кумыков с кайтагцами и даргинцами6. И в работе «Адаты и судопроизводство по ним», он не обошел вопросы взаимоотношений шамхальства и уцмийства, шамхальства и Утамышского султанства, а также султанства и уцмийства7.
В первом томе труда академика Н.Ф. Дубровина «История войны и владычества русских на Кавказе», в разделах «Дагестанские горцы» и «Кумыки» приведено большое количество интересных в плане нашего исследования сведений об общественно-политическом строе народов Даге-
Березин И.Н. Путешествие по Дагестану и Закавказью. - Казань, 1850. Изд. 2.
Кумык. Рассказ кумыка о кумыках //Газ. «Кавказ». - 1850. № 39-44.
Пржецлавский П. Нравы и обычаи в Дагестане // ВС. СПб., 1860. Кн. 4. Т. 12; Он же. Дагестан, его нравы и обычаи // BE. - СПб., 1967. Т. 3. № 9.
Петухов П.С. Очерк Кайтаго-Табасаранского округа. (В Южном Дагестане) // К. - 1867. № 8, 12, 13, 15, 16.
Шамхалы Тарковские (с родословною таблицею) // ССКГ. Тифлис, 1868. Вып. 1; Мехтулинские ханы (с родословною таблицею) // ССКГ. - Тифлис, 1869. Вып. 2. 6Комаров А.В. Персидская война 1722-1725 гг. - М., 1867.
Комаров А.В. Адаты и судопроизводство по ним // ССКГ. - Тифлис, 1868. Вып.1.
стана, о внутренней жизни их джамаатов, о политических и экономических их связях, о состоянии торговли. События, связанные с движением горцев Дагестана и Чечни за освобождение от царского самодержавия, он осветил с позиций дворянско-буржуазных историков1.
Работа русского офицера М.Б. Лобанова-Ростовского содержит сведения о торговле и торговых оборотах засулакских кумыков с горцами Дагестана, в том числе и с даргинцами2.
Интересующая нас тема взаимоотношений народов Дагестана нашла отражение и в сравнительно-исторических материалах известного ученого М.М. Ковалевского, приводимых им при построении его концепций рода, тухума, единства обычного права народов Дагестана .
Значительный интерес в плане данного исследования представляет труд Н.С. Семенова «Туземцы Северо-Восточного Кавказа», в котором подробно рассмотрена материальная и духовная культура кумыков, приведены сведения и данные о политических и особенно о торгово-экономических взаимоотношениях дагестанских народов4.
Большой круг вопросов, касающийся особенностей традиционного хозяйства, экономики, торговли народов Дагестана и их взаимоотношений, освещен в работах Е.И. Козубского5.
Не обойден вниманием в работе и известный дагестановедам труд П.В. Гидулянова, который рассматривая особенности земельных отношений между высшими сословиями феодально-зависимым населением Дагестана, автор коснулся и отдельных сторон взаимоотношений населения плоскости и гор Дагестана в более ранний период6.
С. Эсадзе в отдельных разделах своего труда тоже затронул проблемы хозяйственно-экономических и политических отношений феодальных образований и союзов сельских обществ Дагестана в конце XVIII - первой половине XIX в.7
В 1926 г. вышла в свет работа азербайджанского историка XIX в. Аббас-Кули Ага Бакиханова, посвященная вопросам истории Ширвана и Дагестана с древнейших времен по XVIII в. включительно. В ней содержатся сведения разносторонних отношений даргинцев и кумыков8.
Дубровин Н. История войны и владычества русских на Кавказе. - СПб., 1871. Т. 1. Кн. 1.
Лобанов-Ростовский М.Б. Кумыки, их нравы, обычаи и законы // К. - 1846. № 37-38.
Ковалевский М.М. Поземельные и сословные отношения у горцев Северного Кавказа // Русская мысль. - М., 1883. Кн. 12; Он же. Закон и обычай на Кавказе. - М., 1890. Т. 1.
Семенов Н. Туземцы Северо-Восточного Кавказа. - СПб., 1895.
Козубский Е.И. Памятная книжка Дагестанской области на 1895 год. - Темир-Хан-Шура, 1895; Он же. Дагестанский сборник. - Темир-Хан-Шура, 1902. Вып. 1; Вып. 2.
Гидулянов П.В. Сословно-поземельный вопрос и раятская зависимость в Дагестане // ЭО. -М., 1901. № 1.
Эсадзе С. Историческая записка об управлении Кавказом. - Тифлис, 1907.
Бакиханов А.-К.А. Гюлистан-и Ирам. - Баку, 1991.
В целом дореволюционные исследователи сделали очень многое для прояснения различных аспектов взаимоотношений народов Дагестана, в частности даргинцев и кумыков в XVIII - первой половине XIX века. Однако, в своем подавляющем большинстве, данные этих исследователей не дают целостной картины кумыкско-даргинских взаимоотношений, так как они, как правило, лаконичны и фрагментарны. И все же, российскими учеными, чиновниками, офицерами и путешественниками была проделана большая и полезная работа, без результатов которой о дальнейшем развитии исторической науки, научного дагестановедения было бы говорить немыслимо.
В советский период исследования по истории Дагестана приобрели глубокий, высокопрофессиональный характер, расширили наши представления об уровне общественного развития народов Дагестана и их взаимоотношений.
Важное значение для раскрытия изучаемой нами темы имели труды историков советского времени СВ. Юшкова, P.M. Магомедова, Х.-М.О. Хашаева, В.Г. Гаджиева, посвященные проблемам общественно-экономического и политического развития народов Дагестана. Нашли в них место и вопросы взаимоконтактов феодальных владений Дагестана, феодальных владений и союзов сельских общин, а также взаимосвязей союзов сельских обществ1.
Важное значение для данного исследования имеют статьи и монографии известного ученого-кавказоведа Х.Х. Рамазанова, посвященные проблемам хозяйственных, экономических и социальных изменений в дагестанском обществе во второй половине XIX в. и содержащие сведения, позволяющие иметь более полное представление о взаимоотношениях на-родов Дагестана и в более ранний период .
Работы С.Ш. Гаджиевой богаты материалами, проясняющими суть контактов, взаимосвязей и взаимовлияний населения Дагестана, жившего и живущего в различных социально-политических образованиях и естест-венно-географических зонах горного края .
Юшков СВ. К вопросу об особенностях феодализма в Дагестане // УЗ Свердловского пединститута. - Свердловск, 1938. Т. 1; Магомедов P.M. Общественно-экономический и политический строй Дагестана в XVIII - первой половине ХГХ века. - Махачкала, 1957; Он же. Даргинцы в дагестанском историческом процессе. - Махачкала, 1999. Кн 1-2; Хаша-ев Х.-М.О. Общественный строй Дагестана в XIX века. - Махачкала, 1961.
Рамазанов Х.Х. Крестьянская реформа в Дагестане // УЗ ИИЯЛ. Махачкала, 1957. Вып. 2; Он же. Сельское хозяйство и промышленность Дагестана в пореформенный период. Махачкала, 1972; Он же. Развитие промышленности Дагестана во второй половине ХГХ в. // Проникновение и развитие капиталистических отношений в Дагестане. Махачкала, 1984.
Гаджиева С.Ш. Каякентские кумыки // КЭС. - М., 1958. Вып. 2; Она же. Кумыки: Историко-этнографическое исследование. - М., 1961; Она же. Кумыки: Историческое прошлое, культура, быт. -М. 2000. Кн. 1; 2005. Кн. 2.
О взаимоотношениях феодальных образований кумыков с владениями других горцев Дагестана, в том числе с Кайтагским уцмийством, некоторые сведения привел и А.В. Фадеев при исследовании им российско-кавказских отношений первой трети XIX в.1
В работах «О социальном строе Дагестана в конце XVIII - начале XIX в.» и «Социально-экономическое развитие дагестанского доколхозно-го аула» Г.Г. Османова также имеются сведения об отдельных частностях даргино-кумыкских взаимоотношений2.
В многочисленных и интересных по содержанию статьях и монографиях Б.Г. Алиева, посвященных социально-экономическому и политическому развитию дагестанских союзов сельских общин и их федераций, а также феодальных владений, значительное место отведено и вопросам интересующей нас темы3.
Вопросы взаимоотношений даргинцев с кумыками и другими народами Дагестана затрагивает в своих работах, посвященных проблемам расселения даргинцев, традиционным формам скотоводства и хозяйственно-культурным ареалам Дагестана М.-З.О. Османов4.
Крупный вклад в исследования взаимоотношений народов Дагестана в изучаемый период время внес профессор М.-С.К. Умаханов, самый известный специалист в этой области исторических знаний5, защитивший в 1994 г. докторскую диссертацию на тему: «Взаимосвязи народов Даге-
Фадеев А.В. Россия и Кавказ в первой трети XIX в. - М., 1960.
Османов Г.Г. О социальном строе Дагестана в конце XVIII - начале XIX вв. // УЗ ИИЯЛ. -Махачкала, 1960. Вып. 7; Он же. Социально-экономическое развитие дагестанского докол-хозного аула. -М., 1965.
Алиев Б.Г. Исторические известия о даргинцах и образование союза верхнедаргинских обществ // УЗ ИИЯЛ. - Махачкала, 1964. Вып. 12; Он же. Кааба-Дарго в XVIII-XIX вв.: Очерк социально-экономической истории. - Махачкала, 1972; Он же. Общественный строй Сюр-гинского союза сельских общин в XVIII-XIX вв. / Общественный строй союзов сельских общин Дагестана в XVIII - нач. ХГХ в. - Махачкала, 1981; Он же. Союзы сельских общин Дагестана в XVIII - первой половине ХГХ в. - Махачкала, 1999.
Османов М.-з.О. Расселение и численность даргинцев в XVIII-XIX вв. // ДЭС. - Махачкала, 1974; Он же. Формы традиционного скотоводства народов Дагестана в XIX - начале XX в. -М., 1990; Он же. Хозяйственно-культурные типы (ареалы) Дагестана (с древнейших времен до начала XX века). - Махачкала, 1996.
Умаханов М.-С.К. Взаимоотношения феодальных владений и освободительная борьба народов Дагестана в XVII в. - Махачкала, 1973; Он же. К вопросу о социальной борьбе в союзах сельских обществ Дагестана в XVII в. // ВИД. - Махачкала, 1975. Вып. 2; Он же. Политические взаимоотношения союзов сельских обществ Дагестана в XVII-XVIII вв. // Общественный строй союзов сельских общин Дагестана в XVIII - начале XIX в. - Махачкала, 1981; Он же. Развитие товарно-денежных отношений в Дагестане // Проникновение и развитие капиталистических отношений в Дагестане. - Махачкала, 1984; Он же. Торговые пути в средневековом Дагестане // Древние промыслы, ремесло и торговля в средневековом Дагестане. -Махачкала, 1984; Он же. Торговые центры Дагестана в XVII-XVIII вв. и их роль в развитии товарно-денежных отношений в Дагестане // Товарно-денежные отношения в дореволюционном Дагестане. - Махачкала, 1991.
стана в XVII - нач.XIX в.» (Исследование экономической, политической и культурной интеграции народов Дагестана).
Вопросы взаимоотношений Цудахарского союза сельских обществ с другими «вольными» обществами и феодальными образованиями Дагестана затрагивает в своих работах М.Г. Мансурова1. М.Х. Мансуров в монографии о засулакских кумыках затронул тему торговых взаимоотношений населения этого региона с горцами Дагестана и, в частности, с даргинцами2.
В первом томе капитальной двухтомной монографии Б.Г. Алиева и М.-С.К. Умаханова, посвященной исторической географии Дагестана XVII-XIX вв., уделяется внимание также торговым, политическим и культурным взаимосвязям кумыков и даргинцев в изучаемый период3.
Нашли отражение интересующие нас вопросы также в исследованиях А.С. Акбиева, посвященных социальным отношениям и политическому строю кумыков в XVII-XVIII вв.4, в монографии Г.С. Федорова (Федорова-Гусейнова) о происхождении народов Дагестана и, в частности, кумыков5.
Использованы в нашей работе и такие издания, как «Народы России», «Народы и религии мира», «Народы Дагестана»6, в кратких статьях которых содержатся важные для раскрытия изучаемой темы, хотя и в небольшом объеме сведения.
Обращались мы также и к обобщающим трудам по истории Дагестана и Северного Кавказа7.
Мансурова А.Г. Торговые связи Цудахарского союза сельских обществ в конце XVIII - первой половине ХГХ в. // Торгово-денежные отношения в дореволюционном Дагестане. - Махачкала, 1991; Она же. Цудахария: Социально-экономическая и политическая история в конце XVIII-XIX вв. - Махачкала, 1995.
Мансуров М.Х. Засулакская Кумыкия. -Махачкала, 1994.
Алиев Б.Г., Умаханова М.-С.К. Историческая география Дагестана XVII - нач. XIX в. - Махачкала, 1999. Кн. 1.
Акбиев А.С. Кумыки. Вторая половина XVII - первая половина XVIII века. - Махачкала, 1998; Он же. Общественный строй кумыков в XVII-XVIII вв. -Махачкала, 2000.
Федоров Г.С. Все мы из народа дагестанского: Проблемы происхождения дагестанских народов и их этнонимов. - Махачкала, 2005; Федоров-Гусейнов Г.С. История происхождения кумыков. - Махачкала, 1996.
Народы России: Энциклопедия. - М., 1994; Народы и религии мира: Энциклопедия. - М., 1998; Народы Дагестана. - М., 2002.
Очерки истории Дагестана: В 2-х томах. - Махачкала, 1957; История Дагестана: В 4-х томах. - М., 1967. Т. 1; 1968. Т. 2.; История народов Северного Кавказа с древнейших времен до конца XVIII в. - М., 1988; История народов Северного Кавказа (конец XVIII-1917 г.). -М., 1988; История Дагестана с древнейших времен до наших дней: В 2-х томах. Т. 1. История Дагестана с древнейших времен до XX в. - М., 2004; Магомедов P.M. История Дагестана с древнейших времен до конца XIX в. - Махачкала, 1998.
Структура диссертации. Работа состоит из введения, трех глав и заключения. К ней приложены список использованных источников и литературы, список сокращений.
Социальная организация общества и хозяйственные основы этнокультурных взаимоотношений кумыков и даргинцев
В Среднем Дагестане располагалась федерация союзов сельских общин даргинцев Акуша-Дарго, включавшая в свой состав Акушинский, Усишинский, Мекегинский, Мугинский и Цудахарский «вольные» общества1. Территория федерации была густо заселена: И.А.Гюльденштедт насчитывал здесь 29 селений2, И.Т.Дренякин - 30 тыс. дворов с 90-тысячным населением3, П.Г.Бутков - 30 селений4 и др. Объединение при необходимости могло выставить до 17 тыс. воинов .
К югу от Акуша-Дарго были расположены селения Сюргинского союза общин , которое могло выставить до 2,5 тыс. воинов . Союз состоял по о разным данным из 13-15 селений и более 4-х десятков хуторов , объединял 2550 хозяйств с общей численностью населения до 16 тыс. человек9.
К востоку от Акуша-Дарго находился Урахинский союз сельских общин, он же и Каба-Дарго10. В состав союза входило 17-18 селений11 и множество хуторов . В конце XVIII - начале XIX в. 12 селений союза в результате 7-летней борьбы освободились от власти уцмия и примкнули к федерации Акуша-Дарго13.
В Кайтаге исследователи четко называют 8 магалов, т.е. союзов общин: Гапш, Шуркент, Ката-Ган, Кара-Кайтаг, Ицари, Ганк, Муйре и Ирчамуль - всего 74 селения1. Об общей численности населения союзов данных у нас нет.
Союз даргинцев Буркун-Дарго находился в составе Казикумухского ханства, располагался к югу от Сюрги, гранича с Кайтагом и Агулом . В него входило 8 селений, в одном из них (Цирка) жили агульцы . В общем число хозяйств союза достигало 9004, в которых жило примерно 3500-4000 человек.
«Вольные» общества и их союзы формировались не столько по этническому, сколько по территориальному признаку, зачастую включая в себя население разного этнического состава. В них задолго до XVIII в. сложилась социальная верхушка, представители которой нередко носили титулы «ханов», «шамхалов», «беков». Основную массу населения союзов общин составляли лично свободные уздени. Специфика развития социальных отношений в этих обществах заключалась, в частности, в том, что нередко главные селения союза общин, реже два-три селения ставили в прямую зависимость от себя остальные джамааты, сдавая им в аренду присвоенные земельные угодья, главным образом пастбища. Чаще всего союзы общин попадали в зависимость от феодалов Дагестана. Салатавцы были подвластны костековским и эндиреевским биям, в начале XIX в. косубулинцы попали в зависимость от шамхала Тарковского; последний патронировал федерацию Акуша-Дарго, пользуясь взамен услугами военных дружин этого союза общин.
Привилегированная часть населения Дагестана состояла из ханов (шамхала, уцмия, майсума, владетельного табасаранского кадия), беков, сала-узденей и высшего мусульманского сословия. Большую часть населения составляли уздени нескольких категорий в отношении степени зависимости. Часть крестьян находилась в крепостной зависимости, другая была представлена рабами (лагами, кулами) и их потомками.
До присоединения к России хан, как глава феодального общества, объявлял войну, заключал мир, издавал законы, выполнял функции верховного судьи1.
Феодалы Дагестана на протяжении длительного времени вели политику лавирования между Россией, Персией и Турцией, то вступая с одной из них в вассально-договорные отношения, то меняя политическую ориентацию в зависимости от ситуации и своих интересов. Такая политика давала феодалам возможность сохранять свободу действий во внешней и внутренней политике2.
Огромную роль в исторических судьбах народов Дагестана сыграло присоединение Дагестана к России, которое юридически было закреплено подписанием Гюлистанского мирного договора 1813 г. между Россией и Ираном.
После 1813 г. (Гюлистанский мирный договор с Ираном), с присоединением Дагестана к России, империя установила с феодалами горного края обязательные отношения: признание власти императора, запрет на связи и союзы с другими владетелями и союзами общин, уплата ежегодных податей в казну России и главное - «идти с войсками, куда прикажут»3.
Сословно-поземельные комиссии в XIX в. признавали, что под покровительством царских властей феодалы произвольно увеличивали подати с крестьян и их повинности, и что процесс захвата общинных земель намного усилился4.
Торгово-экономические взаимоотношения
Даргинцы Акушинского и других союзов сельских обществ в осенне-зимний период отгоняли скот преимущественно на пастбища Кумыкской и Присулакской равнины и Приморской низменности, а также на Теркемейскую равнину, расположенную южнее, в Нижнем Кайтаге. Сюда же перегоняли скот в зимнее время и кайтагцы1.
В жизни даргинских союзов сельских обществ важную роль играло и отходничество. Недостаток средств, получаемых от занятий земледелием, скотоводством и ремеслами, вынуждал жителей горных даргинских селений в осенне-зимний период отправляться на заработки на плоскость и наниматься там пастухами, садовниками, на рытье оросительных каналов, на выполнение строительных работ и др. Отходничество для части даргинцев, отличавшихся бедностью, в рассматриваемый период было одним из важнейших занятий. Чаще всего формой отходничества даргинцев был уход их на Кумыкскую и Терекеменскую равнины или в предгорье на период сезонных работ в качестве батраков . Основными видами отходничества даргинцев в XIX в. были, как отмечал М.-З.О. Османов «круглогодовое батрачество, сезонное батрачество, уход на работы в города, на рыбные и нефтяные промыслы, на строительство железной дороги»3.
Даргинцы-отходники из горной зоны преимущественно ориентировались на сельскохозяйственные работы не только на кумыкские и терекеменские предгорные и равнинные селения, но и горнодолинные и предгорные селения даргинцев.
Ремесленным отходничеством занимались даргинцы как предгорных, так и особенно горных селений. Наиболее распространенным видом их занятий была работа каменщиками и подсобными рабочими. Немало даргинцев работало шапочниками, сапожниками, кузнецами, плотниками, а в бедных землей селениях, расположенных вдоль дорог большое развитие получил извоз, преимущественно грузовой .
Таким образом, можно утверждать, что основные хозяйственные связи даргинцев, особенно, кайтагцев были направлены на Кумыкскую и Терекеменскую равнины, где они приобретали не только хлеб (зерно), но и работали в качестве отходников и занимались извозом.
Такие разносторонние экономические связи даргинцев горной и предгорной зоны с жителями кумыкских селений объективно способствовали распространению среди даргинцев кумыкского языка и слабому знанию отдельными лицами - кумыками даргинского языка. Это объясняется тем, что даргинцам приходилось отправляться в поисках работы, заработков на равнину, где жили кумыки.
Часть даргинцев (кайтагцев) имела тесные контакты с терекеменцами, к которым, как мы отмечали, они также ходили на заработки, получали у них зерно, считавшееся одним из лучших по качеству во всем Дагестане2.
В этих даргино-терекеменских отношениях активной стороной являлись даргинцы, которым приходилось осваивать также и азербайджанский язык. Азербайджанский язык имел широкое распространение во всем Южном Дагестане как язык межэтнического общения в рассматриваемый период.
Многие даргинцы в силу направленности хозяйственных связей и особенно отходничества в кумыкские и терекеменские селения знали либо кумыкский, либо азербайджанский языки. Таким образом, социальные и особенно хозяйственные факторы сыграли определяющую роль в развитии даргино-кумыкских взаимоотношений в XVIII-второй половине XIX вв. Товарообмен горцев и жителей равнин развивался с древнейших времен. В XVIII-второй половине XIX вв. торговля получает все большее и большее значение в экономике Дагестана. Его народы устанавливают более тесные торговые связи между собой и соседними народами. Эти связи приобретают регулярный характер. Даргинцы постоянно ездили для торговых целей в равнинный Дагестан, прежде всего к кумыкам, как ближайшим соседям. В свою очередь, часть кумыкских торговцев ездила для обмена своей продукции к соседним даргинцам .
Более регулярными были торговые отношения жителей пограничных даргинских и кумыкских селений Кайтагского уцмииства и Тарковского шамхальства, а также между федерацией сельских обществ Акуша-Дарго и шамхальством2.
О торгово-обменных связях кумыков шамхальства Тарковского Д.И. Тихонов писал: «Торговлю жители производят по большей части с соседними владениями, как-то: уцмиевым, с кумыками и акушинцами, а также с Россией, скотом, пшеницей, медом и воском. Мариону продают в Кизляр, а иногда доставляют в Астрахань. Из шерсти овечьей делают на продажу и на домашние употребления простые сукна: синие, черные и белые, посредственные ковры. Делают и хлопчатую бумагу. Сами же покупают: сукна лучшие и материи на свои одежды из России и Персии, также из сих мест получают серебро, золото, медь, свинец и железо»3.
Кумыки-мехтулинцы, в экономике которых торговля также имела большое значение, выполняли роль посредников в связях жителей даргинских, аварских селений с плоскостными кумыками. Как отмечал А.П. Щербачев, «жители сего ханства имеют торг с соседственными горцами хлебом и солью, получая последнюю из владений шамхала Тарковского. Табак и фрукты разного рода вывозят для продажи в д. Андреево и даже на Терек. Они делают также шерстяные паласы и продают их в Кизляре»1.
В Нижнем Дженгутае по четвергам собирался базар регионального значения. На нем горцы приобретали зерно в обмен на мясомолочные продукты и изделия своих ремесел. В Кулемца базар собирался по средам.
Сами мехтулинцы ездили с зерном в Казикумух, Цудахар; за солью, которую перепродавали западным аварцам, они добирались до озера Турали. Тесные торговые связи они имели также и с Карабудахкентом (покупали там строительный лес), Губденом, андийцами, балхарцами . В Доргели базар собирался по понедельникам. В целом активная трудовая деятельность мехтулинцев была гарантом того, что они жили «довольно хорошо» .
Политические структуры даргинцев
Шамхальство оказывало сильное влияние на зависимые от него в экономическом отношении (зерно, соль, пастбища) горские общества1. Кроме того, через территорию шамхальства проходил и международный торговый путь2, что давало шамхальству дополнительные возможности влияния в Дагестане. Все это самым существенным образом влияло на даргино-кумыкские политические отношения, способствовало расширению торгово-экономических и культурных взаимосвязей этих народов.
Политические связи кумыков с даргинцами, проявившиеся в виде связей между Тарковскими правителями и Кайтагскими уцмиями, были устойчивыми и прочными. Обе стороны нередко посредничали при урегулировании взаимоотношений других феодалов3. Тесными связями Тарковских и кайтагских правителей объяснялось обращение терских воевод к Ильдару Тарковскому за посредничеством в приведении уцмия в русское подданство4.
О взаимоотношениях шамхалов Тарковских и уцмиев кайтагских в XVIII в. говорят архивные материалы. Так, А. Лопухин в 1718 г. писал: «Адилгерей, Тарковский владелец, с усмием в дружбе», оба они «против Аммулат-шевкала из Казанищи воюют»5. И.-Г. Гербер в 1728 г. подчеркивал, что шамхал Адиль-Герей через «подговор» уцмия Ахмет-хана «против России збунтовал», а когда российские войска пошли против шамхала, уцмий «поддался ... Российской империи»6.
До конца XVIII в. политические связи этих двух самых крупных политических образований Дагестана носили регулярный характер, были прочными и дружественными. Так, в ходе борьбы аварского хана Умахана (Омархана) против кубинского Фатали-хана, сыновья шамхала и уцмия в 1787 г. оказали содействие Фатали-хану1, осажденному в течение 45 дней в Шемахе войсками Омар-хана Аварского. Последний увидев, что в обоих лагерях воевавших находились дагестанские ополчения, предложил Фатали-хану мир, который был принят без колебаний .
Укреплению политических контактов между шамхальством и уцмийством способствовали и брачно-родственные связи между их правящими фамилиями . Например, в самом начале XIX в. уцмий Кайтага Адиль-хан, чтобы укрепить шансы своего сына Хан-Магомед-бека на уцмийский титул, женил его на дочери шамхала Тарковского, которого и назначил опекуном Хан-Магомеда. Это было сделано уцмием, чтобы не допустить прихода к власти своего племянника Эмир Гамзы, который как старший в уцмийском роде должен был стать уцмием. Интересно отметить, что Эмир-Гамза скрывался от уцмия у аварского хана4. Шамхал же этот брак расценивал как средство усиления своего авторитета в Дагестане5, за это он боролся еще с XVIII в.
Шамхала и уцмия сближало в начале XIX в. стремление строить мирные отношения с Россией, вопреки давлению со стороны других владетелей Дагестана6. Шамхал и уцмий, а так же Хамбутай казикумухский и другие владельцы Дагестана, решили бороться общими силами против каджарских войск Ага Магомеда-хана в 1795 г. в случае их вторжения в Дагестан . Под протекторатом шамхала Адиль-Герея в начале XIX в. находились и кубачинцы2. Именно о них писал И.-Г. Гербер, что «оные прежде сего временем с шамхалом, временем с усмием держалися» . Кайтагские уцмии имели родственные связи и с эндирейскими правителями4. Как отмечает М.-С.К.Умаханов, взаимоотношения сторон ухудшились во второй половине XVIII в., когда эндирейский правитель отказался вернуть уцмию бежавших в 1752 г. от него терекеменцев. Возращения их уцмий добивался упорно, обращаясь по этому поводу к русскому правительству5. Этот вопрос приобрел особую остроту в 70-х гг. XVIII в.: в 1773 г. уцмий Эмир Гамза захватил российского академика Гмелина в плен и стал требовать за его освобождение возвращение бежавших терекеменцев или выплаты ему 30 тысяч рублей. Гмелин скончался в плену, а уцмий так и не добился своего. Как установлено М.-С.К. Умахановым, уцмии имели связи с утамышскими правителями6. К концу XVIII в. (1796 г.) судя по данным Д.И. Тихонова, селение Утамыш вошло в состав владений Кайтагского уцмия.
В 1718 г. подданные утамышского Султан-Махмуда- и уцмия кайтагского вместе напали на царских посланцев, ехавших из Ирана через
Дагестан и причинили им значительный урон . Отгораживаясь от этих событий, уцмий заявил о своей готовности идти на Султан Махмуда Утамышского и наказать его за нападение на царских людей, совершенное в пределах подвластной ему территории
По свидетельству И.-Г. Гербера, утамышский Султан Махмуд попеременно был зависим то от уцмия, то от шамхала. В 1722 г. он с 10-тысячным войском «из своих подданных и из хайдаков» напал на армию Петра I, но был разгромлен и лишен власти, а также и владения, отнятого у него и переданного шамхалу Тарковскому Адиль-Гирею .
Для выяснения состояния взаимоотношений уцмия и Султан Махмуда важно подчеркнуть, что уцмий не только позволил утамышскому владетелю набрать для нападения на Петра I войска из кайтагцев, но и совместно с Сурхай-ханом казикумухским планировал нападение на царский гарнизон в прибрежном Дагестане3.
Утамышское владение было разорено 19 августа 1722 г. генералом Петра I Краснощековым, взявшим в плен 350 человек, казнившим 21 человека и угнавшим 11 тысяч голов рогатого скота . После этого значение Утамыша в политических событиях резко упало . Для того, чтобы держать утамышцев и кайтагцев под властью русского царя, генералу Кропотову в 1724 г. было дано указание построить Бойнакский ретраншемент6.
Правитель Утамыша постоянно вынужден был лавировать между уцмием и шамхалом, чтобы как-то сохранить свою самостоятельность. Когда же шамхал был арестован царскими войсками, утамышский правитель «пристал... к усмею»
Политические взаимоотношения государственных образований кумыков и даргинцев
Положение беков в обществе усиливается после упразднения царским правительством титула «уцмий» 10 января 1820 г. за измену уцмия Адильхана и его отказ явиться в комендатуру. В письме графу Нессельроде генерал Ермолов писал об Адиль-хане: «Сего, как подлейшего изменника, прокламациею удаляю с сыном от уцмийского достоинства» . «Навеки уничтожено достоинство уцмия», - ставил в известность генерал, явившихся с повинной мать и сына Адильхана4. Земли и имения, конфискованные у последнего уцмия, высшая царская администрация на Кавказе стала щедро раздавать бекам. «Уничтожая в 1820 году достоинство Кайтагского уцмийства, Ермолов санкционирует права беков на управление деревнями и получение с них доходов», - писал П.В. Гидулянов5.
Тем не менее, создавая себе социальную опору дял управления Дагестаном, царское правительство и в дальнейшем продолжало политику поддержки выходцев из уцмийского рода. В 1824 г. двоюродный брат бывшего уцмия Адильхана Амир-Гамза-бек назначен наибом в Башлы (вместе с Кубачинским и Гамриозенским обществами)6, а вдове последнего уцмия возвращены были сел. Янгикент и два пастбищных места ; через 10 лет сыну Адильхана было доверено управление Верхним Кайтагом .
Согласно предлагаемой С.Ш. Гаджиевой классификации привилегированных сословий кумыков, вслед за шамхалами, биями, чанками и уллу-узденями (сала-узденями), шли гуены и тюмены, считавшие себя потомками древнейших обитателей Кумыкской плоскости. По преданиям, тюмены занимали эти земли еще в первые века н.э.3 Когда-то они были многочисленны, однако частые войны и стычки с соседями со временем привели к большому их сокращению, и в начале XVIII в. они заселяли по одному кварталу в Эндери и Аксае, и «еще очень многие» проживали в Кайтаге, в сел. Башлы4. Состоятельные тюмены несли службу феодалу «со всеми принадлежащему узденю достоинствами и почестями», а те, что победней, жили за счет урожая, получаемого со своих участков5.
При уцмие были и постоянные дружины нукеров - воинов-телохранителей, выполнявших и полицейские функции. Число их доходило до 300, в основном они были на полном обеспечении уцмия. Про нукеров сел. Башлы генерал-майор Хатунцев писал в 1815 г.: «По уверению здешних жителей, уцмий имеет в Башлах некоторых собственно его нукерами называющихся, которые на случай войны уцмия с каким-либо неприятелем обязаны идти, тогда однако же, когда уцмий снабдит их лошадьми, оружием и деньгами, а без того не пойдут»6. В отличие от них, нукеры беков, набираемые преимущественно из терекеменцев, должны были явиться по зову своего сюзерена на коне и с оружием, приобретенным на свои средства. В адатах, записанных 1867 г. членами Сословно-поземельной комиссии со слов терекеменских беков, в частности, говорится: «Бек имеет нукеров из терекеменских деревень. Нукеры эти, имея лошадь, оружие, платье от себя, несут службу бека; едут по делам его службы ... и расходы ... делают от себя же, и еще платят подати ... Некоторым из терекеменских нукеров за отличное усердие ... бек дарит им лошадь, скот и другие вещи, но когда нукер, получивший подарок, станет просить увольнение, уклоняться от верховой службы и захочет служить арбою, тогда должен возвратить беку все полученные от него подарки...»1.
Если первая категория нукеров нередко награждалась уцмием за верную службу землями, правом собирать подати и повинности с подвластных ему селений, ценными подарками и др., то бекские нукеры, удостоившиеся особого внимания, поощрялись дополнительным наделом при переделах общественной земли, выделяемым ему членами сельского управления по предложению бека . Сказанное относится к бекским нукерам из раят, терекеменцев. Нукер-уздень мог получить в награду за преданность щедрые дары и от бека. «Бек, когда желает, раздает раятские дворы, т.е. раятов своим нукерам из узденей с указанием, какой двор которому нукеру должен платить и служить. Беки давали нукерам много раятских домов», -записано в цитируемых выше «адатах»3.
При подобного рода взаимоотношениях многие нукеры из узденей, особенно уцмиевские, верой и правдой прослужившие феодалу несколько лет, становились владельцами земли, скота, богатого имущества, превращаясь в сословие социальной верхушки. Именно как об отдельном сословии говорится о них время от времени и в официальной документации4
Таким образом, рассмотренные нами материалы показывают, что социально-политический статус населения кумыкских селений Кайтага ничем, собственно, не отличался от такового в отношении населения джамаатов представителей другой этнической принадлежности. И там и там, рядом уживались селения, население которых было в значительной степени самостоятельным в решении вопросов внутренней жизни и население зависимых категорий, отбывающее повинности и платящее подати. Словом, если и были какие-то отличия политического, социального, экономического порядка, то они меньше всего основывались или упирались в такой признак, как этническая принадлежность. Закономерно, что анализ большого исторического, лингвистического, этнографического, антропологического материала приводит одного из основоположников научного дагестановедения к выводу: «Потомки одних и тех же предков имеют одинаковые исторические права на эту территорию (между реками Шура-озень и Дарвагчай - А.И.): и южные кумыки, и даргинцы - равно коренные народы, живущие на земле своих общих предков» .
