Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1: ТЕРРИТОРИАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ КАБАРДЫ И БАЖАРИИ В УСЛОВИЯХ
УСТАНОВЛЕНИЯ СОВЕТСКОЙ ВЛАСТИ 23
1 Территория Кабарды и Балкарии в начале XX в 23
2 Предпосылки изменения территории Кабарды и Балкарии в постоктябрьский период 40
3 Терская Республика: проблема национальных границ и территория Кабарды и Балкарии 51
Примечания к главе 1 70
ГЛАВА 2: ЭТНОТЕРРИТОРИАЛЬНЫИ АСПЕКТ СТАНОВЛЕНИЯ ЕДИНОЙ КАБАРДИНО-БАЛКАРСКОЙ АВТОНОМИИ 76
1 Территориальный фактор выхода Кабарды из Горской Республики 76
2 Проблемы этнотерриториального разграничения Кабарды и Балкарии в рамках единой автономии 96
Примечания к главе 2 115
ГЛАВА 3: РЕШЕНИЕ ТЕРРИТОРИАЛЬНЫХ ПРОБЛЕМ В ЗАВЕРШАЮЩИЙ ПЕРИОД
ФОРМИРОВАНИЯ ГРАНИЦ КБАО (1922-1924 гг.) 119
1. Административно-терреториальное размежевание Кабарды и Карачая 119
2 Трудности административно-территориального размежевания КБАО и Горской Республики 142
3 Изменения территории Кабардино-Балкарии в первой половине 1920-х гг 172
Примечания к главе 3 179
Заключение 185
- Территория Кабарды и Балкарии в начале XX в
- Территориальный фактор выхода Кабарды из Горской Республики
- Административно-терреториальное размежевание Кабарды и Карачая
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Отечественное кавказоведение имеет существенные и значительные достижения в области изучения истории Северного Кавказа. Много исследований посвящено вопросам социально-экономического и культурного развития населяющих его народов. Однако еще немало аспектов истории народов Кабардино-Балкарии до сего времени остаются слабо или недостаточно изученными, что особенно прослеживается при ретроспективном рассмотрении проблемы изменения этнической территории и этнических границ кабардинцев и балкарцев.
Важной составляющей указанной проблемы является формирование территории Кабардино-Балкарской автономной области.
Институционализация национальной государственности предполагает необходимость формирования достаточно четкой и устойчивой этнополитической и административно-территориальной конструкции. В условиях послеоктябрьской северокавказской исторической действительности этот вопрос представлял наибольшую трудность при решении проблем развития этнонациональной государственности. Поэтому без его изучения невозможны реконструкция и интерпретация исторических процессов Кабардино-Балкарии в новейшее время.
Формирование территории Кабардино-Балкарской автономной области происходило в сложных ^словиях^ ког^а местные этнические МЩЩ должны были осваивать радикально изменившуюся идеологическую и политико-административную среду своего существования. При этом именно проблемы и методы решения новой властью земельного вопроса приобрели особую важность для народов региона. Одновременная перестройка политико-административного устройства на этнонациональной основе придала вопросам этнотерриториального размежевания поистине судьбоносное значение. Признаком такой тенденции стали межэтнические территориальные конфликты, непрерывно сопровождавшие процесс конституирования территориальной структуры этнонациональных государственных образований. Всестороннее научное освещение проблемы административно-территориального переустройства Северного Кавказа не только позволяет определить место и роль территориального фактора в межэтнических противоречиях, способствуя тем самым более глубокому пониманию истории национальных отношений в регионе. Оно также позволяет актуализировать и использовать позитивный опыт решения сложных проблем в области национальных отношений.
Комплексный анализ и проблемное освещение процесса формирования территории КБАО актуально и по следующим соображениям. Результаты исследований современных немецких историков Р. Козеллека и И. Рюзена показывают, что общественное мнение периодически меняет совокупность актуально значимых фактов, осознаваемых как свое прошлое1. Примером такой смены является исторический контекст 1990-х гг., характеризующийся на постсоветском пространстве наличием помимо всего прочего и этнотерриториальных притязаний . В этих условиях возрос интерес широких слоев общественности, в том числе и на Северном Кавказе, к этнотерриториальным аспектам истории. Данное обстоятельство наряду с крушением безраздельного господства марксистской парадигмы дало импульс для начала активизации исследовательской деятельности. В частности, в первой половине 1990-х гг. на страницах средств массовой информации Кабардино-Балкарской Республики развернулся «территориальный» дискурс. Весьма известные и авторитетные исследователи предприняли попытку изучить проблему «государственных» границ Кабарды и Балкарии. В исторической ретроспекции были проанализированы различные ее аспекты. Но изучаемый в настоящем диссертационном исследовании хронологический период фактически остался вне поля их внимания. Сложившаяся в то время этнополитическая ситуация не способствовала исследовательским изысканиям в соответствующих направлениях. Наблюдалось педалирование существующего еще с XVII в. принципа, согласно которому историк должен знать, «что подобает в истории молчанию предати и что пристойно объявитюЛ Тем самым вся мера важности познавательной функции, которую должна выполнять историческая наука в обществе и для общества, в данном вопросе была фактически сведена к минимуму. Вместе с тем, результатом этой дискуссии стали очевидность и необходимость проведения исследований в области этнотерриториальной истории. К настоящему времени для этого сложились определенные условия. В частности, существует хронологичекая дистанционность, которая позволяет с большей объективностью и аргументированностью взглянуть на исторические процессы минувшего века*.
Степень изученности проблемы. При изучении процесса формирования территории Кабардино-Балкарской автономной области в постоктябрьский период явно выступают три основных аспекта -земельный, национально-государственный и этнотерриториальный. Особенность темы настоящего диссертационного исследования, на наш взгляд, состоит в том, что только их комплексное изучение позволяет реконструировать и интерпретировать события, составившие суть указанного процесса.
Начало изучения важных аспектов истории Северного Кавказа, представляющих интерес в контексте рассматриваемой проблемы, было положено еще в 1920-е годы. Значение этого обстоятельства трудно переоценить. К тому времени еще не сложился тотальный идеологический контроль над научным сознанием и потому работы указанного периода считаются более объективными . К таковым следует отнести труды У.Д. Алиева6, проанализировавшего проблемы кабардино-карачаевских этнотерриториальных отношений. Ему удалась попытка объективного отражения критических моментов в истории территориальных противоречий между Кабардой и Карачаем, чему способствовал глубокий анализ их причин и сущности. Представляется, что исследования У. Алиева занимают особое место в кавказоведении, поскольку автор впервые обосновал доминирование территориального фактора в комплексе причин, обусловивших выход Кабарды из ГАССР.
Определенный интерес представляют работы Н. Янчевского7 и
И. Борисенко . Несмотря на отсутствие в них конкретного материала по ічабардино-Балкарии, они имеют важное значение, ибо показывают место и значение территориального фактора в межнациональных конфликтах в регионе в целом. Так, И. Борисенко прямо указывал, что территориальные отношения являлись экономическим стержнем «национальных aнтaгoнизмoв» .
Попытка комплексного исследования проблемы формирования проблсмы in территории КБАО была предпринята СИ. Месяцем , который, занимая соответствующие должности в структуре Земельного управления области, принимал непосредственное участие в урегулировании многих этнотерриториальных конфликтов. Он попытался воссоздать историю территориальных отношений Кабарды с соседними этнополитическими образованиями. Немало внимания в его работе уделяется изучению деятельности комиссий ВЦИК, работавших на Северном Кавказе в 1921-1922 гг. Важнейшее значение имеет раздел, посвященный истории Нагорных и Зольских пастбищ и их роли в экономике Кабарды. Тем самым становятся понятными мотивы действий органов власти Кабардино-Балкарии по их охране и защите. С.И.Месяц связывал завершение процесса формирования территории КБ АО с выходом постановления ВЦИК от 21 июля 1924 года'1. Необходимо отметить, что в исследовании СИ. Месяца прослеживается позиция лишь одной стороны - руководства КБЛО, поэтому он имеет определенный оттенок тенденциозности.
Несомненный интерес представляют работы, посвященные изучению проблем национально-государственного устройства кабардинцев, балкарцев и других народов Северного Кавказа12. Они отличаются обилием фактов и содержат весьма ценные суждения. Однако все эти исследования ограничиваются анализом политических и экономических аспектов национально-государственного строительства, а этнотерриториальный его контекст представлен в них поверхностно. Хотя, на наш взгляд, без учета последнего невозможен анализ причин выхода Кабарды из Горской Республики и демонтажа ГАССР, а также образования объединенной автономии кабардинского и балкарского народов. Но эта проблематика оставалось «белым пятном» в предметном поле советской историографии. Авторы обобщающего издания «История Кабардино-Балкарской АССР»13 обошли вниманием проблемы административно-территориального размежевания Кабардино-Балкарской АО с другими этнополитическими образованиями Северного Кавказа. Тезис У.Д. Алиева о том, что Кабарда заявила о выходе из ГАССР, вследствие предъявленных к ней территориальных претензий со стороны соседних национально-государственных единиц, не был доступен вниманию широкой общественности, а близкие к нему суждения подвергались критике. В частности, такое отношение встретила точка зрения Ю.И. Кониева, считавшего одной из важнейших причин выхода Кабарды из ГАССР «нежелание разрешения земельного кризиса на основе уравнительного распределения земель между горскими народами»14.
Подход, учитывавший территориальный фактор, был своего рода отклонением и не вписывался в общую официальную историографическую концепцию национально-государственного строительства народов Северного Кавказа. Суть ее состояла в том, что выход Кабарды из ГАССР был обусловлен претворением в жизнь ленинского принципа права наций на самоопределение и необходимостью расширения ее самостоятельности для ликвидации экономической отсталости. Попытки объяснить решающие моменты становления советской политико-административной структуры Северного Кавказа на основе официальной историографической концепции, игнорирующей роль территориального фактора в этом процессе, приводила к неустранимым явным противоречиям. В частности, О.И. Чистяков считал ошибкой включение Кабарды в ГАССР. «Образование Кабардинской области, - писал он, - было исправлением ошибки, допущенной при создании Горской Республики Наркомнацем, не изучившим как следует обстановку в Кабарде». Вместе с тем он признавал образование Горской Республики правильным15. Но исторические события показали, что без Кабарды ГАССР в принципе не могла фунционировать. Не совсем понятно, что именно, по мнению автора, «не изучил» Наркомнац и в чем суть «обстановки в Кабарде».
Противоречивыми представляются и суждения А.Л. Летифова16. Он не упустил из виду «запутанность земельных отношений на Тереке», правильно указал на наличие сложностей в решении земельного вопроса, в котором «соприкасались интересы различных национальностей». Вместе с тем А.Л. Летифов считал, что «для урегулирования существующих земельных споров требовалось время, и это легче было сделать в рамках единой республики»17. Как показал исторический опыт, «в рамках единой республики», наоборот, обострились этнотерриториальные коллизии, что исключительно затрудняло решение земельного вопроса и ухудшало климат межнациональных отношений.
Следующий аспект истории национально-государственного строительства, привлекающий пристальное внимание исследователей и важный в контексте рассматриваемой темы диссертационного исследования, связан с анализом причин объединения Кабарды и Балкарии в автономную область. В историографии наблюдается отождествление территориального фактора процесса объединения Кабарды и Балкарии с концептом «территориальная общность». Так, Х.М. Бербеков указывал на нее как на один из системообразующих элементов, заложивших прочные основы для образования единой автономии кабардинского и балкарского народов18. Аналогичную позицию по этому вопросу занимают М.Т. Ансоков19 и А.Л. Летифов20.
Для нашей темы особый интерес представляют труды У.А. Улигова по истории национально-государственного строительства в Кабардино-Балкарии. Он указал на существование территориальной проблемы во взаимоотношениях народов Северного Кавказа и попытался проследить ход и некоторые результаты ее решения. Исследователь проанализировал документальные материалы, проливающие свет на деятельность Чрезвычайной земельной комиссии и работу IV съезда народов Нальчикского округа, занимавшихся решением этнотерриториальных проблем, возникших в отношениях между Кабардой и Балкарией в 1918 г.^' Анализируя территориальные отношения Кабарды с национальными округами ГАССР, У.А. Улигов пришел к выводу, что неправильными были предпринимавшиеся органами власти ГАССР попытки доведения принципов уравнительного распределения земли до уравнения по занимаемой территории Кабарды, Карачая и Осетии. Обращает на себя внимание тот факт, что автор связывал такого рода попытки исключительно с политической волей руководителей ГАССР.
На наш взгляд, в условиях особенностей северокавказского исторического контекста характерные черты складывавшейся в стране системы объективно способствовали именно такому ходу развития событий. Не совсем корректным представляется прямое некритическое воспроизведение материалов экстренного пленума ЦИК КБАО, на основании которых У.А. Улиговым подводятся некоторые итоги изменений территории Кабарды. В частности, он считал, что от Кабарды было отрезано 135 937 десятин земли22. Однако к августу 1923 года, когда состоялся указанный пленум, еще не сложились обстоятельства, которые позволили бы подсчитать территориальные потери Кабарды.
Для реконструкции и интерпретации некоторых событий, составивших суть процесса формирования территории КБАО, важное значение имеют труды М.И. Гиоева23. Они написаны на основе широкого круга архивных источников и других материалов. Автор проанализировал основные направления политики центральных и местных органов власти в процессе решения земельного вопроса. Это стало основой в целом объективного подхода и к решению некоторых аспектов изучаемой нами проблемы. В частности, весьма взвешенным представляется авторский подход, согласно которому стремление кабардинцев к сохранению своей национальной территории не является результатом или проявлением национализма. В условиях экстенсивного характера экономики даже «у наиболее обеспеченной землей Кабарды не было лишних земель»24. Вместе с тем, невозможно согласиться с его мнением о том, что выход Кабарды из состава ГАССР явился препятствием на пути справедливого распределения земли между народами края . В тех условиях перераспределение земли между горскими народами в принципе не могло быть справедливым, т.к. слишком ограниченным был «общегорский» земельный фонд.
В конце 1980-х гг начинается новый этап в развитии отечественной исторической науки. Началось время, когда табуированные темы «становились предметом свободного исторического освещения»26. Этот процесс сопровождался рождением новых представлений и более критическим отношением к старым концепциям .
Развитие кавказоведкния характеризовало.ь также появлением новых исследований, в часеностх, по проблетам административно- территориального переустройства Северного Кавказа. м этом плане невозможно обойти вниманием труды Ч.Э. Карданова , ..Ф. Бугая п Д.Х. Мекулова , Е.С. Тютюнинои и Ж.А. Калмыкова . раииіы т..^_/. ічарданиса инределлсіоі тем, чтvj \jri с привлечением архивных материалов и документов проанализировал проОЛеМЫ террИ1ориаЛЬНЫА оіНУШсНИИ ІХабарДЬІ и БалкарИИ на проіМЖсНИИ ряда веков. /\ыор ввел ti научный обоpui ценные иі/ти4мики, раскрывающие в том числе и содержание этапов процесса конституирования территориальной структуры и.
В уксІЗаННОИ рабоГс Н.ЧгЛ Dyгая и /J,«Л.. ІУІекулОБа ИССЛсДуются проблемы административно-территориального размежевания этнополитических подразделений, образовавшихся в процессе распада і Ai^СР. В ней рассмотрены основные факторы, определявшие ход, характер х\ \J\s\j\jyZ>L\.t\\Jw L xl J L yJL KJ 11 L/UJ-J,C"^^tl. 1 Id UvllUDv rl-j Y " Схігіл WVJJlJDi_I_Lv/l \J I\VJу JL & ti\^ т \JT.rlxllA.L/lJ CtD т V/LJClIVl Y Д d Л \_/ч/D ilUJtvCloCl 1 ь X>jdrllVlWOl5/ljD зеlVlCJlDrlL/l VJ xl территориального вопросов, что в конечном итоге, по их мнению, и предопределило возникновение множества трудностей в ходе административного строительства в регионе. гшесте с тем они предприняли попытку проанализировать процесс административно-территориального размежевания КБАО с КЧАО и ГАССР. При этом внимание в основном уделяется решению вопроса о принадлежности некоторых спорных населенных пунктов.
Проблема административно-территориального строительства на Северном Кавказе в постоктябрьский период была затронута Е.С. Тютюниной в специальной статье. Автор придает важное значение изучению воздействия экономических факторов на политику государства по вопросам административно-территориального деления страны, в том числе и Северного Кавказа. Привлекают внимание анализируемые Е.С. Тютюниной некоторые аспекты истории создания и функционирования Административной комиссии, призванной «разработать практически вопрос о новом административно-государственном делении РСФСР». Не совсем корректной представляется оценка действий органов власти КБАО по вопросу административной принадлежности станицы Змейская как «притязания» , ибо вся ответственность тем самым возлагается на одну сторону. Эта проблема значительно шире и сложнее.
Для решения задач, связанных с изучением территории Нальчикского округа, несомненный интерес представляют результаты исследований Ж.А. Калмыкова. Автор уделил большое внимание истории административных преобразований в Кабарде и Балкарии в дореволюционный период, привел данные о количестве участков, населенных пунктов и занимаемой ими территории.
В контексте изучения совокупности вопросов, связанных с рассматриваемой в настоящей диссертации проблемой, важное значение имеют исследования33 в области национальных отношений и национально-государственного строительства в Северо-Кавказском регионе.
В условиях северокавказских исторических реалий послеоктябрьского периода совершенно обоснованным представляется комплексный подход в.д. Дзидзоева к изучению земельного и национального вопросов, что позволило ему показать как «загонялись вглубь две проблемы -национальная и земельная». Это обстоятельство, наряду с введением в научный оборот новых содержательных архивных документов, способствовало адекватному воссозданию сложной картины натянутых межнациональных отношений, доминанты и императивы которых определялись остротой земельно-территориальной проблемы34. Вместе с тем необходимо отметить, что при изучении практики решения земельного вопроса в рамках Терской Республики автором были допущены неточности. Так, не соответстсвует действительности тезис, согласно которому, кабардинская делегация покинула одно из заседаний III съезда народов Терека в связи с включением представителя Карачая в Чрезвычайную земельную комиссию .
Надо отметить, что неточности нередки в исследованиях 1990-х гг. Их совокупность может привести к общей «концептуальной несостоятельности» подходов к проблеме. Такое состояние историографии нельзя признать случайным. Несмотря на то, что последнее десятилетие демонстрировало неуклонную актуализацию рассматриваемой проблематики, она не стала предметом специального, кропотливого и вдумчивого изучения со стороны исследователей. Однако при реконструкции истории Северного Кавказа в постоктябрьский период ее невозможно обойти вниманием. С одной стороны, современные кавказоведы, небезосновательно критикуют многие концептуальные и иные положения советских историков, с другой - без критического анализа используют в своих трудах некоторые их тезисы, недостаточно аргументированные и не выдерживающие проверки фактами. Это весьма красноречиво характеризует степень научной разработанности темы настоящего диссертационного исследования.
В подтверждение можно привести несколько примеров. Так, В.Д. Дзидзоев36 и В.Х. Кажаров37 разделяют вышеприведенный тезис У.А. Улигова об изменениях территории Кабарды, происшедших к 1923 г. Более того, В.Х. Кажаров, опираясь именно на эти данные, делает вывод о том, что Кабарда уже к 1921 г. лишилась трети своих земель (по сравнению с 1918 г.). Даже если допустить, что Кабарда потеряла 135 937 десятин земли, как считают У.А. Улигов и разделяющие его мнение исследователи, то и эта цифра далека от «трети территории Кабарды». Вместе с тем соверешенно невозможно не согласиться с мнением В.Х. Кажарова о том, что территориальные притязания руководителей Горской Республики лишали смысла пребывание Кабарды в ее составе38.
Допускаются неточности и в монографии Л.Л. Хоперской39, считающей, что в Горской Республике наблюдалось стремление к переделу земель между народами за счет «лучше обеспеченных ею кабардинцев, балкарцев и особенно казаков...»40. Между тем хорошо известно, что балкарцы были одним из самых обездоленных в земельном отношении народов.
Монография А. Цуциева и Л. Дзугаева посвящена истории этнотерриториальных изменений на Северном Кавказе в XVIII-XX вв.41 Исследование представляет собой очерк основных тенденций и этапов в историческом развитии административно-территориального и национально-государственного устройства Северо-Кавказского (Горского) региона. Исключительная важность этого труда состоит в наличии обзора указанных тенденций и этапов, данного в картографическом виде: 19 цветных карт показывают основные сдвиги в этнотерриториальной и национально-административной композиции региона на протяжении двух столетий (1780-1995). Весьма важную концептульную нагрузку содержит утверждение авторов о том, что «ко времени... 1917 г. горские народы... обрели административно закрепленные за ними территориальные единицы - округа Терской области, границы которых предельно приближались к границам этническим»42.
На проблему соотношения административных и этнических границ в Терской области к 1917 г. противоположная точка зрения представлена в работе А. Язькоойй43. По-видимому, оба подхода имеют право на существование, ибо и тот, и другой основаны на определенной фактологической базе. Вместе с тем, по проблемам формирования этнополитической и административно-территориальной структуры КБАО А. Язькова выдвигает некоторые тезисы, вызывающие определенные возражения. По мнению автора, только «под личным нажимом Сталина» населенные балкарцами районы были включены в состав образованной 1 сентября 1921 г. Кабардинской АО44. Сама постановка вопроса не выдерживает критики. Балкария не была включена в Кабардинскую область. Кабарда и Балкария были объединены в одну общую административную единицу в силу объективных причин, а не субъективных решений Сталина. В данном контексте весьма важным представляется тот факт, что этнополитическое объединение не предусматривало отсутствия административных границ между Кабардой и Балкарией. Они были оформлены в июне 1922 г. соответствующим постановлением ВЦИК, которое представляется важнейшим составляющим процесса институционализации Кабардино-Балкарской автономной области.
Таким образом, можно констатировать, что проблема формирования территории КБАО на основе комплексного подхода до сего времени еще не была включена в предметное поле исторической науки. Однако многие вопросы изучаемого периода неоднократно рассматривались в исследованиях по истории Кабарды и Балкарии. В отечественной историографии новейшего времени собран и систематизирован обширный фактический материал по истории национально-государственного строительства и решения земельного вопроса в Кабардино-Балкарии. Поэтому можно говорить о том, что есть определенный задел в исследовании темы настоящей диссертации.
Источниковую базу исследования составляют документы и материалы, выявленные в центральных архивах Кабардино-Балкарии (ЦГА КБР) и Республики Северная Осетия-Алания (ЦГА РСО-А).
В указанных архивохранилищах особенно привлекают внимание следующие фонды - ЦГА КБР: Ф.Р-2.«Исполнительный комитет Кабардино-Балкарского областного совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов», Ф.И-6. «Управление Нальчикского округа Терской области», Ф.Р-6.«Земельное управление Кабардино-Балкарской автономной области», Ф.Р-8.«Представительство Кабардино-Балкарской автономной области при Народном комиссариате по делам национальностей», Ф.Р-201.«Революционный комитет Нальчикского округа Терской области», Ф.Р-264.«Исполнительный комитет Нальчикского округа Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов», Ф.Р-376.«Революционный комитет Кабардинской автономной области»; ЦГА РСО-А: Ф.Р-41. «Горский Центральный исполнительный комитет рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов», Ф.Р-50. «Земельный отдел. Исполнительный комитет Владикавказского окружного совета депутатов трудящихся Северо-Осетинской Автономной Советской Социалистической Республики».
Выявленные в фондах ЦГА КБР и ЦГА РСО-Алания документы и материалы (ряд из них впервые вводится в научный оборот) восполняют пробелы в изучении проблемы формирования территории КБАО, свидетельствуют о той сложнейшей ситуации, в которой проходил этот процесс, позволяют понять необходимость административно-территориального размежевания народов.
Вместе с тем в архивных фондах содержится богатый материал, который помог более полно раскрыть проблемы национально- государственного строительства и национальных отношений в регионе, показать предпосылки территориальных споров и территориальных изменений этнополитических административных подразделений, политику государства при решении сложнейшей территориальной проблемы и роль территориального фактора в процессе конституирования КБАО. Важное значение имеют постановления, директивные и законодательные материалы, регламентировавшие процесс проведения административно- территориальных преобразований, а также аналитические доклады представительств автономий, пытавшихся отстоять интересы соответствующих административных подразделений.
В фондах указанных архивохранилищ имеется документальный материал, раскрывающий роль возникших после октября 1917 г. национальных элит в развитии этнотерриториальных отношений и установлении административных границ. Особо следует отметить источники, показывающие деятельность Б.Э.Калмыкова, З.Мидова и А.Гемуева. В этом контексте важнейшее значение имеют их письма, теллеграммы, доклады и выступления на различных партийных и советских форумах.
В указанных фондах имеются обстоятельные материалы и о деятельности более высоких в иерархии государственной власти политических фигур, принимавших непосредственное участие и влиявших на ход и характер процесса формирования территорий административных единиц. В частности, следует отметить материалы о деятельности И.В.Сталина, В.И. Невского, В.С.Муромского, которые стояли у истоков решения территориальных проблем.
Очень ценны материалы сельских сходов, которых было много в ходе развития событий в рассматриваемый период. Они позволяют понять императивы поведения представителей различных этнических социумов при решении территориальных проблем между отдельными этнополитическими подразделениями.
Извлеченные из фондов ЦГА КБР и ЦГА РСО документы также позволили показать деятельность многочисленных комиссий, направлявшихся ВЦИК в Северо-Кавказский регион для исследования соответствующих проблем. Их аналитические доклады, сообщения и телеграммы в Москву в значительной степени способствуют пониманию ситуации, сложившейся вокруг решения территориального вопроса, выявляют дополнительные факты деятельности многих исторических личностей.
Однако при использовании архивных документов необходимо иметь в виду, что некоторые из них носят тенденциозный характер. В них оправдывается политика соответствующих органов власти и национальных элит, которые часто намеренно искажали действительное положение дел на местах. Во многом сказанное было обусловлено столкновением интересов не просто элит, а народов, чему способствовало существование на протяжении ряда лет соответствующих условий. Поэтому нам приходилось подвергать отдельные факты тщательной проверке, сопоставляя архивные документы друг с другом или с различными печатными материалами.
В диссертации использованы сборники документов45, изданные в республиках Северного Кавказа и Закавказья по проблемам установления советской власти и динамики национально-государственного устройства региона. Несмотря на то, что подбор документов проводился с определенной тенденцией, отражавшей интересы существовавшей власти, они в значительной степени раскрывают вопросы ее земельной и национальной политики.
Наибольший интерес представляет сборник «Документы по истории борьбы за советскую власть и образования автономии Кабардино-Балкарии (1917-1922 гг.)». Он содержит разнообразные первоисточники, которые проливают свет на развитие этнотерриториальных отношений Кабарды и Балкарии, Кабарды и Карачая в 1918 г.46.
Документы и материалы, относящиеся непосредственно к истории Терской Республики, были объединены и изданы в рамках двухтомника «Съезды народов Терека». В них содержатся многочисленные источники: доклады и выступления делегатов народных съездов, резолюции, которые дают возможность проследить процесс развития ситуации вокруг решения земельного и территориального вопросов, глубже взглянуть на историю функционирования Терской Республики и складывания основ этнотерриториальных проблем47.
Одной из наиболее полных документальных публикаций является составленный и изданный Х.М. Думановым сборник, который содержит сведения о территории и расселении кабардинцев и балкарцев. Хронологические рамки сборника (XVIII - начало XX вв.) придают ему особую ценность, ибо они позволяют реконструировать предысторию и состояние пределов этнотерриториальных границ Кабарды и Балкарии к началу революции48.
По составу документального материала и степени его информативности ближе всего к теме диссертации из опубликованных сборников документов стоят следующие: «Русские на Северном Кавказе»49, «Северный Кавказ: границы, конфликты, беженцы»50 и «Административно-территориальные преобразования в Кабардино-Балкарии. История и современность»51. Документы и материалы, помещенные в этих сборниках, дают обстоятельные сведения по проблеме административно-территориального строительства на Северном Кавказе; показывают наиболее острые вопросы этнотерриториальных отношений и пути их решения; выявляют роль федеральных и местных органов власти в этих процессах.
Цели и задачи исследования. В диссертации с учетом вышеуказанных обстоятельств ставится цель: исследовать предпосылки, ход и результаты формирования этнотерриториальной структуры Кабардино-Балкарской автономной области в постоктябрьский период.
Исходя из этой общей цели, определены следующие основные задачи: + во-первых, показать соотношение административных и этнических границ кабардинцев и балкарцев в рамках Нальчикского округа; + во-вторых, исследовать исторические предпосылки и причины превращения земельного вопроса в вопрос территориальный и проследить изменение территории Кабарды и Балкарии, определить воздействие национальной и земельной политики государства на ход и результаты этого процесса; + в-третьих, выяснить место и роль территориального фактора на характер поведения политических элит, оценить его роль в процессе выхода Кабарды из ГАССР и образования единой Кабардино-Балкарской автономии; + в-четвертых, проанализировать ход и результаты разрешения этнотерриториальных противоречий, трудности административно-государственного оформления этнополитических границ кабардинского и балкарского народов, охарактеризовать средства и методы политики центра в вопросах административно-территориального размежевания народов Северо-Кавказского региона; + в-пятых, установить масштабы и характер изменений территории Кабарды и Балкарии в процессе становления КБАО.
Поставленные задачи исследования обусловили и проблемно- хронологические рамки диссертации - от установления советской власти в регионе в 1918 г. и до середины 1920-х гг. Освещение отдельных аспектов темы требовало выхода за пределы указанного периода. Однако его выделение имеет объективные основания. В 1918 г. в истории решения территориального вопроса в регионе начинается качественно новый период, связанный с претворением в жизнь большевистских принципов национальной и земельной политики, что в высшей степени актуализировало проблему этнотерриториальной идентичности народов. Середина 1920-х гг. также является важным рубежом в истории административно- государственного устройства народов Северного Кавказа и решения проблем межэтнических территориальных противоречий. Постановлением ВЦИК от 7 июля 1924 г. был завершен процесс демонтажа ГАССР, а 21 июля того же года было принято решение об установлении административных границ образовавшихся на ее базе национальных автономий. Эти границы более или менее отвечали интересам народов, что стало возможным в результате изменения концептуального подхода центральных органов власти к вопросу решения территориальных проблем. Масштабы экстренности и конфликтности территориальных споров с середины 1920-х гг. значительно уменьшились. Важнейшая структурообразующая основа этнотерриториальных противоречий, связанная с решением вопроса административной принадлежности некоторых населенных пунктов (Хасаут, Лескен I, Средний Урух), была устранена.
Методологическую основу исследования составляют принципы историзма (рассмотрение явлений и событий во взаимосвязи и взаимообусловленности в конкретно-исторической обстановке и в хронологической последовательности), объективности (стремление сделать исследование предельно достоверным) и системности (события и явления прошлого рассматриваются как звенья одной общности, одной системы), ставшие традиционными научными установками полноценного исторического исследования.
Научная новизна и практическая значимость результатов. В диссертации впервые сделана попытка исследовать проблему формирования территории КБАО. Особое внимание уделяется изучению места и роли этнотерриториального аспекта в процессе становления единой автономии кабардинского и балкарского народов, а также освещению хода развития этнотерриториальных отношений в регионе в постоктябрьский период. Решение всех этих проблем находится в теснейшей связи с необходимостью изучения политики советской власти в аграрно-национальном вопросе.
Комплексное исследование заявленной темы позволило раскрыть не только основные этапы, факторы и трудности формирования территории КБАО, но и сущность национального вопроса в регионе в рассматриваемый период.
Практическая значимость диссертации заключается в том, что основные результаты исследования способствуют более глубокому пониманию процессов национально-государственного строительства народов региона. Отдельные положения работы используются при чтении спецкурсов и проведении спецсеминаров в Кабардино-Балкарском государственном университете. Кроме того, материалы диссертационного исследования могут быть использованы при подготовке учебников и учебных пособий по истории народов КБР.
Апробация работы. Рукопись диссертации обсуждена и рекомендована к защите на совместном заседании кафедр всеобщей истории, истории, истории России и истории народов КБР, а также на научно-методическом семинаре социально-гуманитарного института Кабардино-Балкарского государственного университета. Некоторые положения исследования были изложены на заседании межрегионального научного семинара по проблемам Адыгской энциклопедии и на региональной научной конференции «Перспектива 99» Нальчик, 1999. Вместе с тем результаты исследований получили отражение и в научных статьях.
class1 ТЕРРИТОРИАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ КАБАРДЫ И БАЖАРИИ В УСЛОВИЯХ
УСТАНОВЛЕНИЯ СОВЕТСКОЙ ВЛАСТИ class1
Территория Кабарды и Балкарии в начале XX в
Для воссоздания объективной истории динамики изменения территорий и .тнотерриториальных отношений на Северном Кавказе в постоктябрьский период, очевидно, необходимо предварительно "очертить" территорию засселения народов в дореволюционное время. Результаты исследований в этом управлении должны послужить необходимой и естественной основой для 1зучения проблем пролитико-административного и национально- осударственного строительства в регионе с 1918 г. и сопровождавших данный троцесс этнотерриториальных противоречий.
В контексте вышеуказанного весьма важным представляется изучение герритории бывшего Нальчикского округа. Такое внимание с нашей стороны к сккаанной проблеме обусловлено двумя обстоятельствами. Во-первых, это административное подразделение впоследствии оказалось в центре крупных )тнотерриториальных конфликтов. Во-вторых, Кабарда и Балкария входили в
Нальчикский округ1, который, таким образом, представляется фактически герриторией расселения кабардинцев и балкарцев. По проблеме изучения территории расселения кабардинцев и балкарцев 3 начале XX в. нет отдельных специальных исследований. Ее затрагивали при «учении истории социально-экономического развития и установления эоссийской имперской администрации в крае . Но подход, предусматривавший эассмотрение данного вопроса в рамках более широкой проблемы, имеет :ущественные недостатки. Изучение территории расселения народов сводилось . механической йонстатации иаселенных хунктов в иоличества ааселения я них, а также перечислению административных преобразований, проведенных эоссийским самодержавием.
-27 Такое состояние изученности проблемы, по всей видимости, нельзя считать случайным. В свое время ведущими кавказоведами были выдвинуты шжные в методологическом плане положения. Н.Г. Волкова писала: Определение этнических территорий и этнических границ народов, )собенностей их расселения, несомненно, составляет как бы отправную точку побого историко-этнографического исследования" . Очевидность и важность )той установки для своего времени несомненна. Но современный этап развития исторической науки свидетельствует о ее несоответствии с требованиями времени.
Изучение этнической территории и этнических границ народов в различные периоды, по всей видимости, должно составлять не просто отправную точку любого историко-этнографического исследования", т.е. играть как бы подчиненную "конъюнктурную" роль, а стать самостоятельной сторико-этнографической проблемой. Представляя собой сложную и целостную по своему существу проблему, она имеет принципиальное и фундаментальное значение.
Территория связана с этническими границами, понимаемых как "рубеж уі1жду двумя национальными территориями" . Национальная территория жладывается из совокупности различных элементов. В частности, история Кабарды, особенности форм ее жизнеобеспечения свидетельствуют - национальная территория состоит не только из сельских юртовых или частновладельческих земель. Специфика и сложность социально-политического контекста Северного Кавказа состояла в том, что территория этдельного конкретно взятого народа формировалась не в результате зстественного, внутреннего исторического развития, а насильственной интеграции региона в политическую и административную систему Российской империи. Это обстоятельство является важным фактором, определяющим характер соотношения административных и этнических границ. Ведь не секрет, что административная граница задается государственной властью, которая невсегда считается с особенностями географическими, политическими или жономическими, а тем более исторического пространства . Поэтому при изучении территории Кабарды и Балкарии необходимо учитывать, что в тот ми иной период они могли не совпадать с границами административных щиниц, заданных государственной властью. При этом не существенным 1редставляется тот факт, что казна считала земли горцев своей юбственностью7, как, например, Вольские и Нагорные пастбища, являвшиеся гем не менее частью территории Кабарды. Они не были заселены сабардинцами. Их оставляли исключительно под выпас скота, что диктовалось ІСем укладом хозяйства Кабарды в прошлом . Зольские и Нагорные пастбища составляли часть территории, на которой сменяли друг друга поколения сабардинцев, связанных нитями исторической преемственности.
Территориальный фактор выхода Кабарды из Горской Республики
Новый этап в истории формирования территории Кабардино-Балкарской автономной области начинается весной 1920 г. после восстановления советской власти на Северном Кавказе. В связи с окончанием гражданской войны у федеральных органов власти появилась возможность вплотную заняться решением различных проблем, в том числе претворением в жизнь принципов национальной политики, согласно которым каждая народность имела право на самоопределение. Результатом такой политики стало образование КБ АО в 1922г.2 Однако процесс формирования национальной государственности кабардинцев и балкарцев замедлялся многочисленными препятствиями. И самым значительным из них было вхождение Кабарды и Балкарии в ГАССР, образованную постановлением ВЦИК от 20 января 1921г.3 Представляется, что с этим периодом истории кабардинцев и балкарцев непосредственно связаны многие проблемы формирования территории КБАО. В частности, важнейшее значение имеют этнотерриториальные противоречия входивших невозможно объективное и беспристрастное воссоздание исторических реалий Северного Кавказа первой половины 1920-х гг., так как он синтезировал в себе многие моменты, впоследствии предопределившие ход и характер политического развития Горской Республики и межнациональных отношений в регионе.
Территориальный фактор, предопределив выход Кабарды из Горской Республики, ускорил процесс формирования территории Кабардинской автономной области. Принимая во внимание, что последняя впоследствии составила значительную, более того, большую часть КБАО, становится понятной важность изучение этой проблемы.
Отсутствие должного внимания к указанной проблеме тем более неоправданно, что начало ее изучения было положено еще в 1920-е гг. В частности, в статье, опубликованной в журнале "Жизнь национальностей" за 1922 г. N10, указывалось, что главной причиной начавшегося распада Горской Республики были создавшиеся там земельные отношения4. Очевидно, имеются в виду "земельные отношения" между различными народами, входившими в республику.
Еще более конкретно по рассматриваемому вопросу высказался видный государственный деятель, ученый У.Д. Алиев: "Попытка Горской республики прежде всего разрешить земельный голод горских народов одним лишь внутренним перекраиванием наличия горских земельных фондов с самого начала была обречена на неуспех. Единственные среди горских народов, более или менее обеспеченные землей, кабардинцы прежде всего не соглашались на урезку своей национальной территории... А на кабардинские земли со всех округов Осетии, Ингушетии, с одной стороны, Карачая, Балкарии, с другой, направлялись взоры и видели только в урезке этих земель спасение положения" .
Приведенный отрывок используется многими исследователями в своих научных трудах, посвященных различным аспектам истории региона. Нследующее предложение, объясняющее суть поведения политических лидеров Кабарды весной и летом 1921 г., обходилось вниманием историков. А оно гласило: "... Благодаря всему этому из состава Горской республики первой выделилась Кабарда"6. Более того, несмотря на приведенные известные положения У.Д. Алиева, делались утверждения, согласно которым кабардинцы добровольно "очень щедро делились ... землями со своими менее обеспеченными соседями"7. Справедливости ради, надо заметить, что появились монографические исследования, подвергающие сомнению такого рода утверждения.8 Однако этого недостаточно для понимания существа проблемы.
class3 РЕШЕНИЕ ТЕРРИТОРИАЛЬНЫХ ПРОБЛЕМ В ЗАВЕРШАЮЩИЙ ПЕРИОД
ФОРМИРОВАНИЯ ГРАНИЦ КБАО (1922-1924 гг.) class3
Административно-терреториальное размежевание Кабарды и Карачая
В истории административно-территориального строительства на Северном Кавказе значительное место по своему накалу, конфликтности и влиянию на межнациональные отношения занимают территориальные противоречия между Кабардой и Карачаем в 1920-е гг. Однако эту проблему исследователи в какой-то степени оставляли без внимания, рассматривая ее в рамках административно-территориального размежевания Горской Республики и Кабардино-Балкарской автономной области . Во многом такой подход был обусловлен двумя обстоятельствами. Во-первых, в силу того, что соответствующими властными структурами своевременно не были приняты адекватные меры, малоземельные и безземельные народы были вынуждены пытаться решать свои проблемы за счет кабардинских земель, и в своих требованиях к урезанию территории Кабарды они объединялись друг с другом. Во-вторых, все претензии соседних народов к Кабарде и вообще этнотерриториальные противоречия на Северном Кавказе рассматривались в совокупности в рамках полномочий одних и тех же комиссий ВЦИК, в ходе работы которых и обнаруживалось вышеуказанное «единение» народов. В результате кабардино-карачаевский территориальный спор растворялся в более широкой проблеме не только в истории как действительности, но, как ее следствие, в истории как науке. Но кабардино-карачаевские этнотерриториальные противоречия являются важной самостоятельной проблемой, т.к. Карачай, как и Кабарда, достаточно рано вышла из Горской Республики. Процесс формирования этнотерриториальной
-123 структуры Кабардино-Балкарской и Карачаево-Черкесской автономных областей протекал одновременно и параллельно.
Вероятно, территориальные противоречия между Карачаем и Кабардой имели более важное значение для последней, чем проблема ее территориальных отношений с Горской Республикой. Очевидность этого тезиса становится понятной, если вспомнить, что объектом кабардино-карачаевского территориального спора были Нагорные пастбища, исторически имевшие огромное значение в экономике Кабарды. Указанное обстоятельство оказывало глубокое воздействие на сознание как кабардинцев, так и карачаевцев и приводило к пертурбациям в их взаимоотношениях. Вместе с тем, необходимо учитывать, что территориальный спор между Кабардой и Карачаем имел глубокие исторические корни и носил перманентный характер.
Выход Кабарды из Горской Республики не оказал существенного воздействия на характер кабардино-карачаевских этнотерриториальных отношений, хотя Б.Э.Калмыков в мае 1922 г. и отмечал, что «все соседи предъявляют непомерные требования (земельные - А.К.) главным образом по причине выделения Кабарды в автономную область» . При этом он предупреждал, что их удовлетворение «вызовет неизбежное кровопролитие» . Однако нельзя забывать, что действительность, порождавшая этнотерриториальные конфликты в регионе и притязания к Кабарде, сложилась задолго до конституирования Кабардинской автономной области.
В данном случае сущность конкретно-исторической действительности 1920-х гг. состояла в том, что, во-первых, Карачай испытывал жесточайший земельный голод , который заставлял его выявлять «тенденцию к расширению своего землепользования» . Во-вторых, Кабарда сама не слишком жаждала «делиться» землями с кем бы то ни было, не соглашаясь «на урезку своей национальной территории». В результате, в скором времени после восстановления советской власти на Северном Кавказе кабардино-карачаевские этнотерриториальные отношения начали постепенно ухудшаться. К августу 1921 г. дело даже дошло до того, что «случаи недоразумений... между кабардинцами и карачаевцами» начали выливаться в неоднократные «вооруженные столкновения из-за земли»7.
Военные власти вынуждены были вмешаться, чтобы «прекратить недоразумения, разжигающие национальную рознь» . В силу приказа комкора и военкома 2-го Кавказского корпуса Н.В.Куйбышева от 22 августа 1921 г. «впредь до окончательного разъяснения центром вопроса...» была установлена временная граница между Кабардой и Карачаем. «Временная граница» проходила по линии топографических отметок: г. Эльбрус - г. Кызыл-Кол - г. Кюзол-Кол - речка Мушт до ее впадения в р. Хасаут - г. Шиджитмас (так в документе - А.К.) - г.Уллу-Кол - г.Яхина - г. Верхний Джинал10.
