Содержание к диссертации
Введение
2. Партийная номенклатура на Урале накануне «Большого террора» 23
2.1. Общая характеристика региональной партийной номенклатуры (структура, состав, организация, управление) в 1920 - первой половине 1930-х г 23
2.2. Генезис репрессивной политики против партийной номенклатуры: социальные и институциональные аспекты 53
3. Изменения партийной номенклатуры на Урале в процессе репрессий 85
3.1. Репрессии против партийной номенклатуры в 1937 - 1938 гг 85
3.2. Новая региональная партийная номенклатура 1938-1941 гг 128
4.3аключение 149
5. Источники и литература 154
6. Приложения 168
- Общая характеристика региональной партийной номенклатуры (структура, состав, организация, управление) в 1920 - первой половине 1930-х г
- Репрессии против партийной номенклатуры в 1937 - 1938 гг
- Новая региональная партийная номенклатура 1938-1941 гг
Введение к работе
Актуальность темы исследования. В истории советской номенклатуры особое значение приобретают моменты разлома - этапы кадровых революции, в процессе которых становятся явственными внутренние механизмы ее формирования, способы деятельности, скрытые стороны ее существования. Кадровые обновления составляют необходимый элемент политических процессов и в современном обществе. Утверждение властной вертикали в последние годы сопровождается существенными изменениями в кадровом составе государственных учреждений.
Советская номенклатура обладает своей собственной долгой историей, не завершенной и в настоящее время. Современная политическая элита унаследовала от нее не только кадры, но и образцы поведения, а с ними принципы функционирования и символические практики отправления власти.
В этом отношении исключительный научный интерес и историческую ценность представляет исследование проблемы состава, структуры, поведения региональной партийной номенклатуры в период массовых репрессий 1936-1938 гг. В течение трех лет произошло коренное обновление партийных кадров на всех ступенях властной пирамиды. Несмотря на обилие книг, посвященных этим событиям, остаются нерешенными множество вопросов, касающихся социальных причин, повлекших за собой политическую и жизненную катастрофу для тысяч крупных, средних и мелких функционеров, верно служивших режиму, а также социальных техник, при помощи которых происходила ротация кадров, и ее социальных последствий.
Недостаточная изученность темы определила объект и предмет исследования, постановку целей и задач диссертационной работы.
Степень разработанности проблемы.
Тема ротации партийных кадров в 1936 - 1938 гг. в отечественной литературе последнего пятидесятилетия изучалась в контексте большого террора. Исследовательские подходы к ней в советскую эпоху во многом опреде-
лялись политической конъюнктурой. Амплитуда оценок двигалась между двумя крайними точками. В «Кратком курсе истории ВКП(б)» кадровая революция изображалась как изгнание кучки преступников из руководящих кресел, встреченное одобрением народных масс1. В докладе Хрущева на XX съезде КПСС весь большой террор изображался как уничтожение старых партийных кадров, преданных делу социализма: «Именно в этот период ... сложилась практика массовых репрессий по государственной линии сначала против противников ленинизма - троцкистов, зиновьевцев, бухаринцев, давно уже политически разбитых партией, а затем и против многих честных коммунистов, против тех кадров партии, которые вынесли на своих плечах гражданскую войну, первые, самые трудные годы индустриализации и коллективизации, которые активно боролись против троцкистов и правых, за ленинскую линию партии»2.
После XX съезда набрал силу процесс политической реабилитации высокопоставленных номенклатурных деятелей. Историки Урала опубликовали первые биографические очерки, выдержанные в агиографическом жанре, о знаменитых партийцах: И.А. Наговицыне, М.Н. Уфимцеве, В.К, Блюхе-ре, секретаре Свердловского обкома ВКП (б) И.Д. Кабакове и др. Конец карьеры героев очерков и статей обозначался ритуальной формулой: «Пал жертвой клеветы и репрессий в период культа личности Сталина». В последующий период, охарактеризовавшийся почти полным исключением из литературы темы репрессий против номенклатуры; из новых изданий биографических очерков исчезли всякие упоминания о дальнейшей судьбе видных партийцев.
Собственно историческое изучение проблемы репрессий против номенклатуры в отечественной историографии начинается с конца 1980-х гг. Спектр изучения проблемы на сегодняшний день представлен в различных
1 См.: Краткий курс истории ВКП(б). М., 1938.
1 Доклад Первого секретаря ЦК КПСС тов. Хрущева Н.С. XX съезду КПСС «О культе личности и его последствиях» // Известия ЦК КПСС. 1989. №3. С. 128-170.
3 Романов В.Я. Иван Кабаков. Свердловск, 1965; Плотников И.Ф. Десять тысяч героев: Легендарный рейд Уральских партизан во главе с Блюхером В.К. М., 1976 и др.
теоретических интерпретациях: от обоснования репрессий против партийной номенклатуры в рамках марксистского подхода до совершенно экзотических, обосновывающих репрессии против номенклатуры желанием Сталина изгнать из нее евреев1.
Сегодня представляется возможным выделить в историографии проблемы несколько направлений, или школ.
Традиционным для осмысления проблемы было направление, которое условно можно назвать марксистским, основывающееся на постулате классовой борьбы. В связи с этим, важно отметить, что основные современные исторические интерпретации восходят к версиям, пущенным в оборот современниками, а порой и участниками изучаемых событий. Впервые комментарий к проводимой репрессивной политике был дан самим Сталиным.
Для Сталина террор был продолжением классовой борьбы в новых условиях, а его направленность была ориентирована на представителей уходящих с исторической арены бывших эксплуататорских классов (помещиков, капиталистов, кулаков. «"Правда" в своих статьях о процессе зиновьевцев и троцкистов провалилась с треском, - писал он своим ближайшим соратникам из Сочи в сентябре 1936 года. - <„.> Она все свела к личному моменту, к тому, что есть люди злые, желающие захватить власть, и люди добрые, стоящие у власти, и этой мелкотравчатой мешаниной кормили публику. <...> Платформа была у этих мерзавцев. Суть их платформы - разгром социализма в СССР и восстановление капитализма»2.
Для Троцкого Большой террор - это ответ переродившейся обуржуазивающейся коммунистической бюрократии на социальный протест «низов», сохранивших верность идеалам социализма: «Над народом поднялась самодержавная бюрократия. В ее руках власть и распоряжение богатствами страны. Она пользуется неимоверными привилегиями, которые растут из года в
1 Мануйлов В. Причины и цели сталинских чисток//Молодая гвардия. 2002, №10.
2 Сталин - Кагановичу, Молотову. 6.09,1936 г.//Сталин и Каганович. Переписка. 1931-1936 гг. М., 2001,
С.664-665.
год. Положение правящей касты ложное в своей основе. <...> Реальная действительность дает, однако, о себе знать на каждом шагу, компрометирует официальную ложь и, наоборот, реабилитирует критику оппозиции. Отсюда необходимость прибегать к все более острым средствам для доказательства непогрешимости бюрократии». Однако далее он отступает от канонов классовой борьбы: «Наряду с пролетарскими революционерами правящая каста избавляется от «...плохих администраторов, действительных или мнимых виновников хозяйственных неудач, наконец, чиновников, неосторожных в обращении с общественными деньгами»'.
Таким образом, Сталин, и Троцкий интерпретировали новое явление привычными марксистскими формулами, переводя его на язык классовой борьбы. Однако вопросы, в чем причины социального явления, приключившейся с партийными кадрами, в чем источник их массового перерождения оставались открытыми.
Изучение проблемы репрессий против номенклатуры в русле этого направления было продолжено западными историками с 1950-х гг., отечественными - с 1980-х гг. Взгляды Троцкого о бюрократическом перерождении правящей верхушки оказали влияние на дальнейшую эволюцию развиваемой концепции, послужили своего рода переходным мостом к теории «нового класса» М. Джиласа, которая дала толчок дальнейшим теоретическим интер-претациям .
В конце 1980-х гг. обсуждение темы репрессий в отечественной историографии марксистского направления существенно изменилось под влиянием политических причин. Появились самостоятельные исследования на основе нового круга источников, главным образом, из числа возвращенных из спецхранов текстов политических оппонентов Сталина. Проблема репрессий была включена в более глобальную тему - судьбу социализма в СССР. «Говоря о сталинизме, часто разделяют принудительную коллективизацию, фор-
1 Троцкий Л.Д. Преступления Сталина. М., 1994. С. 39-40, 70.
2 Джипас М. Лицо тоталитаризма. М., 1992.
сированную индустриализацию и кадровую революцию, вылившуюся в репрессии 1937 - 1938 гг., - писали В.Лапкин и В.Пантин, - но все это неразделимые звенья одной цепи, следующие друг за другом; отделять одно из них и тем более противопоставлять другим звеньям - значит не понять ни отдельного звена, ни всей цепи событий» . Кристаллизовались противоположные точки зрения. Согласно одной из них, репрессии вообще, и против номенклатуры в частности, - это отступление от ленинизма, деформация социализма под влиянием Сталина (А.П. Бутенко, Р. Медведев, Д. Волкогонов и др.)2. Другой взгляд заключается в том, что репрессии - продукт исторического развития, специфического как для России, так и для мировой ситуации в первой трети XX века. (Л.Гордон, Э.Клопов, Э. Баталов и др.)3. Несколько модернизированным вариантом школы классовой борьбы является позиция М. Малиа, который считает источником трагедии существовавшую социалистическую систему: «...обоснованием их может служить тот ... факт, что середина тридцатых годов являет собой водораздел между социалистической утопией in potentia и реализацией ее in actu: организационную программу интегрального социализма действительно выполнили, однако полученный результат выглядел пародией на ожидавшиеся моральные блага. И этот ... результат надо было ... отрицать и опровергать»1. Репрессии в данном случае были призваны устранить это противоречие.
В русле марксистского направления выдержаны работы В.З. Роговина, З.И. Файнбурга и др. В.З. Роговин определял «єжовщину» как превентивную гражданскую войну против большевиков-ленинцев, боровшихся за сохранение и упрочение завоеваний Октябрьской революции: «Главным противоречием великой чистки было противоречие между ее функциональной задачей - защитой интересов правящего слоя, его монополии на власть, и ее главным объектом - представителями того же правящего слоя, которые по мере упро-
1 Лапкин В., Пантин В. Что такое сталиншм//Осмыслить культ Сталина. M., 1989. С. 333.
2 Бутенко А.П. Откуда и куда идем: Взгляд философа на историю советского общества. Л., 1990; Медведев
Р.А. О Сталине и сталинизме. М., 1990; Волкогонов Д.А. Сталин. М„ 1998 и др.
3 См., например, Гордон Л., Клопов Э. Что это было? М., 1989; Баталов Э. Культ личности и общественное
с<шание//Суровая драма народа. М., 1989.
чения тоталитарно-бюрократического режима прозревали и превращались в новую потенциальную оппозицию сталинизму» . Похожий тезис был высказан З.И. Файнбургом: «Репрессии были направлены, прежде всего, и главным образом против истинных и честных коммунистов. Именно они составляли главную угрозу "культу личности"» .
Такая позиция в полной мере соответствовала языку марксистской диалектики. Номенклатура в данном контексте выступает как класс, внутри которого ведется поиск еще двух антагонистических классов (большевики-ленинцы и сталинские выдвиженцы). Однако такое деление неизбежно приводит к методологическому противоречию. Тем не менее, несмотря на политизированность оценок изучаемой проблемы, недоступность многих архивных документов и материалов, достижениями историков школы «классовой борьбы» было введение темы репрессий против номенклатуры в научный оборот, формулирование проблемного поля для дальнейших исследований, поиск методологической основы изучаемого явления.
Существенное влияние на эволюцию взглядов в отношении исследуемой проблемы оказала концепция тоталитаризма. Эта позиция впервые была предложена в работе «Истоки тоталитаризма» X. Арендт . В дальнейшем подход, предложенный X. Арендт, был систематизирован и превращен в абстрактную модель К. Фридрихом и 3, Бжезинским5, состоящую из знаменитых шести пунктов. С этой концепцией связаны имена М. Фейнсода, Л. Шапиро, А. Улама и др.6 Сторонники этой концепции говорят о том, что тоталитарный подход позволяет «наиболее адекватно увязать все явления и процессы. Во-первых, он фиксирует основополагающую роль власти ... .Во вторых, учитывает тот факт, что с началом XX века не только в России, но и в других странах в исторический процесс были вовлечены огромные массы. <...> В-
1 Малиа М, Советская трагедия. История социализма а России. 1917-1991. М., 2002.
2 Роговин В.3.1937, М., 1996. С. 196.
3 ФайнбургЗ.И. Не сотвори себе кумира, М., I991.C.152.
4 Арендт X. Истоки тоталитаризма. М., 1996.
5 Fridrich C.J., Brzezinski Z.K. Totalitarian Dictatorship and Autocracy. Cambridge, 1956.
6 Фейнсод М.Смоленск под властью Советов. Смоленск, 1995; Шапиро Л. Коммунистическая партия Совет
ского Союза. М., 1979 и др.
третьих, тоталитарный подход подчеркивает не только роль власти в развязывании перманентного террора ..., но и учитывает факт соучастия народа в осуществлении политики массовых репрессий»1. Первоначально исследование проблемы в рамках концепции тоталитаризма велось в комплексных исследованиях, посвященных изучению истории советского общества, властных отношений, политических репрессий, впервые опубликованных на Западе. Среди них - работы А. Авторханова, Р. Конквеста, Б. Вольфа и др.2 В настоящее время в рамках концепции тоталитаризма работает новосибирский историк И.В. Павлова3.
Концепция тоталитаризма, суть которого в самом общем виде понимается как огосударствление всех сфер общественной жизни: экономики, политических институтов, духовной жизни, объясняет общие механизмы функционирования власти и общества. «Кадровая революция» 1937-1938 гг. рассматривается в контексте этой концепции как способ унификации власти правящей элитой по идеологическим критериям. Жертвы репрессий (а в данном случае - это номенклатура) совершенно не подпадают под указанный критерий. Для того чтобы обосновать репрессии против номенклатуры с позиций тоталитаризма, необходимо искать «сомнительные» факты биографии руководящих работников, «чуждое» социальное или этническое происхождение и др. Тем не менее, мы не можем отрицать того, что репрессии не были самоцелью, а были направлены на изменение социальной структуры номенклатуры. Точка зрения историков, (3. Бжезинский, С. Хантингтон, К. Фридрих, М. Восленский и др.)4> интерпретирующих советское общество в качестве тоталитарного, определяет его господствующий класс как монолитную, гомогенную структуру, в рамках которой отсутствует какое-либо подобие корпоративистских образований. Этот тезис нельзя не подвергнуть сомнению.
1 Павлова И.В. Власть и общество в СССР в 1930-е гг.//Вопросы истории. 2001. №10. С. 53.
2 Авторхаиов А. Технология власти. Франкфурт-на-Майне, 1976; Conquest R. The Great Terror. London, 1965;
Wolfe B. Communist Totalitatianism: Keys to the Soviet System. Boston, 1961.
3 Павлова И.В. Механизм власти и строительство сталинского социализма. Новосибирск, 2001.
А См., например: Восленский M, Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза. М., 1991.
Как видим, объяснить процессы, происходящие внутри номенклатуры, с помощью концепции тоталитаризма, крайне сложно. Тоталитарная модель рассматривает советское общество в статике, как определенную сложившуюся структуру. В результате мы не можем определить ни источник, ни механизмы возникновения изменений в обществе, поэтому эвристический потенциал данной концепции ограничен.
Кроме того, теория тоталитаризма является слишком идеологизированной. Так, А.К. Соколов отмечает, что данный подход заключает в себе «идеологическую задашюсть и моральные императивы, ... от которых объективный исследователь в своем научном анализе должен воздерживаться»1. В целом для историков тоталитарного направления тема репрессий против номенклатуры является периферийной, эта проблема рассматривается лишь в общем контексте репрессий.
Другим направлением, в рамках которого исследуется история номенклатуры в конце 1930-х гг., является этатистское. Главной идеей, объясняющей любое исторические событие, в данном случае является мысль о безусловном главенстве политических принципов над всеми критериями общественного существования. Именно политика, с его точки зрения, организует и предопределяет стратегию внутреннего и внешнего бытия общества. К этому направлению можно отнести работы Ю.Н. Жукова , В. Мануйлова и др. Так, Ю.Н. Жуков считает репрессии своего рода защитной реакцией Сталина в ответ на готовящийся заговор, отмечает, что Сталин готовил курс на демократизацию страны и планировал провести свободные выборы на альтернативной основе, что он стремился удалить от власти партийную номенклатуру, продолжавшую жить иллюзиями мировой революции и др. Теория заговора, которой придерживается автор, сама по себе достаточно архаична, имеет скорее мистический характер, чем собственно исторический. Для серьезного исторического исследования, как полагаем, применение ее довольно
1 Соколов А.К. Курс советской истории. 1917-1940. М., 1999. С. 220.
2 Жуков Ю.Н. Иной Сталин. Политические реформы в СССР в 1933-1937 гг. М., 2003.
3 Мануйлов В. Указ. соч.
сомнительно. Безусловно, такая позиция является дискуссионной, со многими положениями работ согласиться сложно. Альтернативная интерпретация репрессий против номенклатуры как ответ Сталина на противодействие номенклатуры позволяет взглянуть на причины «Большого террора» под иным углом. Тем не менее, историками этатистского направления были введены в научный оборот новые, ранее не публиковавшиеся архивные документы.
В последние годы сложилась элитологическая школа, связанная с именами О. В. Гаман-Голутвиной, В.П. Мохова, В.П. Пашина и Ю. П. Свириден-ко, Т.П. Коржихиной и ІО.ІО. Фигатнера, О. Березкиной, Д.В. Бадовского, О.В.Наумова и С.Г. Филиппова и др. Эти исследователи рассматривают номенклатуру как особую социальную группу, выделившуюся в процессе становления советского строя. Внутри школы непрестанно ведется продуктивная дискуссия, касающаяся ее состава, механизмов рекрутирования и ротации, а также способы принятия решений и техники урегулирования внутренних конфликтов. Большая часть исследований посвящена генезису советской номенклатуры. В последние годы были опубликованы работы, в которых рассмотрены процессы зарождения и формирования номенклатурной системы2, эволюции номенклатуры в целом3, анализ социальных характеристик4, способы ее регулирования5 и др. Сюжеты 1936 - 1938 гг. остаются мало изученными6. Исключение составляют фундаментальные исследования В. Хлев-
1 Жуков Ю.Н. Указ. соч.
2 Свириденко Ю. П., Пашин В,П. Коммунистическая номенклатура: истоки, сущность, содержание. М.,
1995; Коржихина Т.П., Фигатнер ІО.Ю. Советская номенклатура: становление, механизмы дейст-
вия//Вопросы истории. 1993. №7, С. 25-38; Ткачепко В.Д. Формирование политической элиты советского
государства в 20-е гг.//Историки размышляют. M,, 2000. Вып.2. С.96-126 и др.
3 Гаман-Голутвина О. В. Политические элиты России. Вехи исторической эволюции. M., 1998; Коргунюк
Ю.Г. Политическая элита современной России с точки зрения социального представительства//Полне. 2001.
№1. С.30-48; Бадовский Д.В. Трансформация политической элиты России - «от организации профессио
нальных революционеров» к «партии власпшУПолис. 1994. №6. С. 42-58.
4 См., например; Березкина О. Революционная элита переходного периода (1921-1927)//Свободная мысль.
1997. №11. С. 56-79; Наумов О.В., Филиппов С.Г. Руководящий партийный работник в 1924 и 1937 гг. По
пытка сравнительного анализа//Социалы:ая история: Ежегодник 1997 г, М., 1998. С. 123-136.
5 Пашин В.П., Свириденко ГО.П. Кадры коммунистической номенклатуры: методы подбора и воспитания.
М., 1998,
6 См., например: Перебинос Ю.А. Региональная номенклатура на Европейском Севере России в 1930-е
гг.//Ретональная политика и проблемы развития Европейского Севера: взгляд из XX в XXI век. Архан
гельск, 1999. С. 150-155.
нюка . Главным достижением исследователей этого направления было создание теоретической модели функционирования номенклатуры, обоснования репрессий против нее как механизма разрушения клановых связей.
Региональный аспект. Тема «кадровой революции» на Урале стала предметом изучения пермских, екатеринбургских, курганских, челябинских историков также с 1980-х гг, В их работах основное внимание уделяется политическим аспектам большого террора. Социальный состав номенклатуры остается по-прежнему мало исследованным. Исключение составляет статья М. А. Ивановой , в которой изучаются изменения в кадровом составе районных партийных, советских учреждений в 1937-1938 гг.
Таким образом, в отечественной историографии сложилось исследовательское поле, позволившее выделить тему большой номенклатурной ротации в особый исторический сюжет. Оформились, в том числе, и под воздействием западной историографии, основные подходы к ее изучению. Сложился исследовательский инструментарий, в особенности развитый в элитологи-ческой школе. Выявлены основные источники и получены достоверные результаты. Прирост исторического знания влечет за собой расширение проблематики исследований, появление все новых и новых спорных вопросов. Представляется, что решение последних возможно при детальном рассмотрении социальных процессов на местах, в областных и районных звеньях партийного аппарата. До сих пор большинство исследователей проявляло повышенный интерес к ситуации, сложившей в 1936 - 1938 гг. в центре, на
1 Хлевнюк О.В. 1937-й: Сталин, НКВД, и советское общество, М., 1992; Он же. Политбюро. Механизмы по
литической власти в 30-е годы. М., 1996.
2 Кириллов В.М. История репрессий в Нижнетагильском регионе Урала, 1920-е-начало 50-х гг. т. 1. Нижний
Тагил, 1996; Базаров Л. Дурелом или господа колхозники. Кн.2. Курган, 1997; Иванова М.А. Сталинская
«кадровая революция» 1937-1938 годов: региональный аспект (по материалам Прикамья)//1 Лстафьевские
чтения (17-18 мая 2002 года). Пермь, 2003; ШабалинВ.В. «Закулисная политика» (К истории вігутрипартий-
ных конфликтов на Урале в 1920-х гг.)//Пермская элита: становление, развитие, современное состояние.
Пермь, 2003; Прикамье; история политических репрессий и ГУЛАГа (1917-1989): хроники/сост. Л. А. Обу
хов. Пермь, 2004; Суслов А.Б. Спецконтингент в Пермской области (1929-1953 гг.). Екатеринбург-Пермь,
2003; Славко Т.И, Кулацкая ссылка на Урале, М., 1995; Станковская Г.Ф. Как делали «врагов народа»//Годы
террора. Пермь, 1998; 1937-й на Урале, Свердловск, 1990; Лейбович О.Л. Большой террор 1930-х го
дов/Шел итические репрессии в Прикамье. 1918-1980 гг.: Сборник документов и материалов. Пермь, 2004.
С.148-152идр.
3 Иванова М.А. Сталинская «кадровая революция» 1937 - 1938 годов: региональный аспект (по материалам
Прикамья)//! Астафьевские чтения (17-18 мая 2002 года). Пермь, 2003.
вершине партийной пирамиды. Усилиями исследователей элитологической школы был показан механизм репрессий против номенклатуры, даны теоретические основания. Сейчас задача состоит в том, чтобы, во-первых, проверить имеющуюся теоретическую конструкцию эмпирическим материалом; во-вторых, спуститься на несколько этажей ниже и рассмотреть, как происходила большая чистка на периферии, в том числе и в Свердловской области, в которую до октября 1938 г. входила территория нынешнего Пермского края.
Социальные аспекты кадровой революции 1937 - 1938 гг., ее место в социальной истории советского общества изучены недостаточно. Именно под этим углом зрения представляется целесообразным рассмотреть уже известные исторические сюжеты.
Объектом данного исследования стала региональная партийная номенклатура Пермской и Свердловской областей в период 1936-1938 гг. Под региональной партийной номенклатурой понимается список наиболее важных партийных руководящих работников, входящих в номенклатуру обкома и райкомов ВКП (б).
Предметом исследования является эволюция структуры и состава партийной номенклатуры Пермской и Свердловской областей, вызванная большим террором.
Хронологические рамки исследования охватывают 1936-1938 гг., что вызвано самим характером исследования. Чтобы исследовать эволюцию региональной номенклатуры, необходимо сопоставить материалы, касающиеся ее исходного (формирование номенклатуры в 1920-е - первую половину 1930-х гг.) и результирующего (1938-го - первой половины 1941 г.) состояния.
Территориальные рамки. В данном исследовании историческая проблема рассматривается на материалах современной Свердловской области и Пермского края. Особенностью географического фактора исследования является изменение административно-территориального деления в исследуемый
период. С 1934 по 1938 г. территория современного Пермского края находилась в составе Свердловской области. В октябре 1938 г. была организована Пермская область. В связи с этим, территориальные рамки исследования ограничиваются теми районами, которые входят в состав современной Свердловской области и Пермского края.
Цель диссертационного исследования. Исследовать процесс изменения региональной партийной номенклатуры Свердловской и Пермской области в ходе политических репрессий 1936-1938 гг.
Задачи:
Рассмотреть исходное состояние номенклатуры накануне большого террора;
Выяснить на основе выявленных источников причины репрессий;
Реконструировать процесс подготовки репрессий против региональной партийной номенклатуры Свердловской и Пермской области и технику ее проведения;
Определить динамику состава, структуры партийной номенклатуры Свердловской и Пермской области в ходе большого террора;
Выявить изменение социальных характеристик региональной партийной номенклатуры Свердловской и Пермской области после завершения репрессий.
Методология исследования. Методологической основой исследования является концепция модернизации в том ее виде, в котором она сформу-лирована в работах В.А. Красильщикова , А.Г. Вишневского , И.В. Побе-режникова3, О.Л. Лейбовича4. Концепция модернизации позволяет установить смысл изучаемых перемен в большой исторической перспективе, охватывающей переход российского общества от традиционных укладов жизни к его современному - индустриальному состоянию. Номенклатура является ис-
1 Красильщиков В.А. Вдогонку за прошедшим веком. М„ 1998.
2 Вишневский А.Г. Серп и рубль: Консервативная модернизация в СССР. М., 1998.
3 Побережников И.В. Переход от традиционного к индустриальному обществу. М., 2006.
А Лейбович О.Л. Реформа и модернизация в 1953-1964 гг. Пермь, 1993; Он же. Модернизация в России. К методологии изучения современной отечественной истории. Пермь, 1996.
торически сложившейся формой существования бюрократии, формирующейся в особую социальную силу именно в этих исторических условиях1. Возможность применения концепции модернизации для изучения кадровой революции тридцатых годов определяется тем, что доминирующей тенденцией в развитии советского общества в указанный период являлась индустриализация страны, сопровождающаяся соответствующими социокультурными процессами.
Концепция модернизации предполагает выявление социальной стороны изучаемых явлений, учет культурной составляющей изучаемых событий. Она уделяет особое внимание социальной динамике. В рамках теории модернизации допустимо пользоваться социологическим категориальным аппаратом, разработанным для изучения социальных конфликтов, складывающихся в обществе по поводу инновационных технологий, в том числе в сфере политики, производства, управления, быта - публичной и частной жизни во всех ее проявлениях.
На основе указанной методологии были применены следующие исследовательские принципы:
Подход к кадровой революции как к процессу, вызванному социальными причинами, не сводимыми к сталинскому произволу.
Особое внимание к конфликтной составляющей указанного процесса: ее сторонам, участникам, способам разрешения.
Изучение номенклатурных работников - их публичного поведения, личных судеб - в контексте их принадлежности к особой социальной группе.
Подбор источников, позволяющих реконструировать социальные стороны изучаемых событий.
Концепция модернизации допускает использование специальных исследовательских техник для изучения исторического процесса, первоначально разработанных в социологической науке. Имеется в виду case study, предполагающая выделение из множества событий, или биографий, одну или не-
1 См. Вебер М. Избранное. М., 1994.
сколько наиболее представительных, ее (их) возможно полную реконструкцию на основании доступных источников, генерализацию выводов с учетом уникальности данного события. Впервые эта техника в исторических исследованиях была применена школой Анналов (Ле Гофф) для реконструкции средневековой истории. В изучении истории XX века такой метод применяется отечественными специалистами, работающими в жанре микроистории (СВ. Журавлев, А.К. Соколов, Е.А. Осокина и др.). Используются также категории политологического дискурса, например, понятие «клиептела» и «клиентарные отношения». Клиентарными отношениями, как правило, называют отношения внутри властвующего слоя, связанные с организацией и отправлением государственной власти1. Клиентелой называют форму персональной или коллективной зависимости, исходящей из неравномерного распределения ресурсов власти2. Характерными чертами патрон-клиентных отношений являются их преимущественно личностный, частный и неформальный характер, неравенство в обладании властными ресурсами и существенное неравенство социальных статусов, а также взаимные обязательства и заинтересованность.
Источники исследования. Подбор источников обусловлен целью и задачами исследования. В диссертации использован большой массив документального материала как опубликованного, так и неопубликованного.
Среди опубликованных источников в работе использовались материалы, содержащиеся в сборниках документов «КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК», «Решения партии и правительства по хозяйственным вопросам», а также в стенографических отчетах съездов РКП(б)-ВКЩб) и пленумов ее Центрального комитета. Ряд стенографических отчетов о пленумах ЦК ВКП(б), использовавшихся в работе, был опубликован в конце 1980-х-1990-х гг. в журналах «Известия ЦК КПСС», «Вопросы истории», «Исторический архив» и др. В диссертации были использо-
Афанасьев М.Н. Клиентелшм и российская государственность. М., 1997. С. 18. 2 Афанасьев М. Н. Клиектела в России вчера и сегодня//Полис. 1994. № 1. С. 121.
ваны также документы центральных партийных органов, сосредоточенные в сборниках документов, изданных в конце 1990-х-начале 2000 гг.1 Принципы публикации документов отражают меняющие политические условия. Изданные в семидесятые годы сборники документов содержат большие лакуны, не оговоренные составителями. Отсутствует исторический комментарий. В эти сборники, как правило, вошли только опубликованные в прежние годы тексты. В изданиях 80-90-х гг., осуществленных авторитетными научными центрами, эти недостатки устранены. Большинство документов опубликовано впервые; они снабжены обширными и точными комментариями. К сожалению, в сборниках документах слабо представлены материалы, имеющие отношение к уральской региональной тематике. Исключение составляет сборник «Политические репрессии в Прикамье. 1918-1980-е гг.».
Опубликованные статистические источники включают главным образом статистико-информационные сборники региональных партийных органов. К примеру, опубликованный в 1930-м году сборник «Пермская парторганизация в цифрах. К VIII окружной партийной конференции», а также «Пермская областная организация в цифрах. 1917-1973» и др.
Отдельную группу опубликованных источников составляют периодические издания: как центральные - журнал «Большевик», газета «Правда» и др., так и региональные - газеты «Уральский рабочий», «Звезда», а также районные и многотиражные газеты, выходившие в 1936-1938 гг. Особенность этого вида источников, выполненных в большевистской стилистике, заключается в их пристрастности. Газетные публикации, рассчитанные на пропагандистский эффект, искажали или умалчивали факты, переписывали новейшую политическую историю, подменяя информацию набором агитационных приемов.
1 Большевистское руководство. Переписка. 1928-1941: Документы. М.,1996; Общество и власть: 1930-е годы. М., 1998; Сталинское Политбюро в 30-е годы: Сборник документов. М.,1995; Реабилитация: как это было. Документы Президиума ЦК КПСС и другие материалы. М., 2000; ГУЛАГ (Главное управление лагерей). 1917-1960. М, 2000 и др.
2Пермская парторганизация в цифрах: К VIII окружной партийной конференции. Пермь, 1930; Пермская областная организация КПСС в цифрах. 1917-1973. Пермь, 1974; Идеям партии верны. Т. 1. Свердловская областная организация КПСС в цифрах. 1903-1982. Свердловск, 1983.
Основным массивом документов, используемых в диссертации, являются документы, содержащиеся в архивах. Можно согласиться с мнением И.С. Нарского, что «наиболее достоверная информация содержится в партийной и государственной документации конфиденциального характера, переписке местных политических организаций с центральным руководством, местных и центральных органов власти»1. Широко использовались документы региональных архивов: Центра документации общественных организаций Свердловской области, Государственного архива административных органов Свердловской области, Государственного общественно-политического архива Пермской области, Государственного архива Пермской области. Всего было просмотрено около 800 дел, содержащихся в 43 фондах указанных архивов.
Представляется важным отразить классификацию архивных документов и материалов. Так, выделяется несколько групп:
Протоколы и стенограммы партийных заседаний (конференций, пленумов, бюро) - областных, городских, районных и первичных. Особенность использования этой группы источников заключается в ее максимальной инфор.мативности. Особый интерес вызывают неправленые стенограммы партийных заседаний, которые обладают большей степенью достоверности.
Другая группа источников - переписка партийных комитетов. Она включает в себя докладные записки, справки, информации, телеграммы и др. Направленность переписки различна: как «горизонтальная» (между партийными комитетами разных уровней), так и «вертикальная» (между партийными комитетами и советскими, хозяйственными и иными органами). Позволяет установить интенсивность и характер взаимодействий внутри партийных комитетов, а также с различными инстанциями.
1 Нарский И.С. Русская провинциальная партийность. Часть 1.Челябинск, 1995. С.27.
Статистические материалы аккумулируют количественные данные по различным отраслям партийной жизни. Особый интерес представляют отчеты о количественном и качественном составе руководящих партийных работников, что позволяет выяснить динамику социальных процессов.
Особую группу составляют источники, сосредоточенные в архивно-следственных делах на руководящих партийных работников Свердловской области. Особый интерес комплекса документов архивно-следственного дела представляют протоколы допросов, заявления, свидетельские показания, обвинительные заключения, приговоры. Специфика указанных документов заключается в том, что большинство из них сфальсифицировано. Так, на вопрос одного из обвиняемых: «Зачем вам нужна ложь? следователь НКВД Боярский отвечал, что это нужно партии, органам НКВД, нужно истории...»1.
Личные листки руководящих партийных работников, находящиеся в соответствующих личных делах, содержат информацию по основным параметрам анкетных данных, что позволило установить динамику социального портрета номенклатуры.
Следует отметить, что при анализе социальных характеристик номенклатуры возникали трудности, связанные с отсутствием сопоставимых параметров номенклатуры за исследуемый период. Кроме того, в связи с тем, что до 1938 года Пермская область входила в состав сначала Уральской, а потом Свердловской области, возникали трудности с анализом указанных параметров. Вместе с тем, анализ структуры, отраслевого состава номенклатуры был затруднен в связи с недостатком соответствующих документальных материалов.
В диссертации использовались также документальные источники, сосредоточенные в электронной базе данных. Так, на основе данных архивно-
1 ГОПАПО. Ф. 641/1. Оп. 1.Д. 16213. Л. 153.
следственных дел Государственного общественно-политического архива Пермской области сотрудниками общества «Мемориал» была создана база данных , включающая данные по следующим параметрам: стандартные анкетные данные (фамилия, имя, отчество, пол, дата рождения, место рождения, адрес до ареста, гражданство, национальность, состав семьи, партийность, социальное положение, образование, профессия, место работы), а также сведения о дате ареста, обвинении, осуждении, приговоре и др.
Научная новизна исследования заключается в том, что, во-первых, введен в оборот новый источниковый материал, включающий в себя протоколы и стенограммы партийных заседаний, переписку партийных комитетов, статистические материалы, а также документы архивно-следственных дел на руководящих партийных работников Свердловской области. Вместе с тем, было рассмотрено исходное состояние номенклатуры накануне большого террора; был реконструирован процесс подготовки репрессий против региональной партийной номенклатуры Свердловской и Пермской области и техника ее проведения; определена динамика состава, структуры партийной номенклатуры Свердловской и Пермской области в ходе большого террора; было выявлено изменение социальных характеристик региональной партийной номенклатуры Свердловской и Пермской области после завершения репрессий.
Практическая значимость исследования состоит в возможности использования содержащихся в работе выводов, обобщений, фактического материала при подготовке обобщающих трудов по истории номенклатуры, а также по истории региона. Положения диссертации могут также быть использованы в преподавании учебных и специальных курсов по истории Отечества, истории Урала.
Апробация работы. Автор принял участие в международном проекте «Большой террор 1937-1938 гг. в советской провинции», организованном ка-
1 База данных включает все архивно-следственные дела, находящиеся в Государственном архиве Пермской области - 34287 дел.
федрой восточно-европейской истории Рур-университета г. Бохума (Германия), по итогам которого была издана коллективная монография «...Включен в операцию». Массовый террор в Прикамье в 1937-38 гг.1 Автором была проведена работа в рамках реализации проекта «Социальные сдвиги в правящих группах региональной номенклатуры 1021-1991 гг. На материалах Пермской области и Коми-Пермяцкого автономного округа», победившего в региональном конкурсе РГНФ. Апробация работы была проведена также в статьях, тезисах, в выступлениях автора на международных и всероссийских научно-практических конференциях: «Формирование гуманитарной среды и внеучебная работа в вузе, техникуме, школе», «Власть и властные отношения в современном мире» и др.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованных источников и литературы, приложений.
Положения, выносимые на защиту, состоят в том, что кадровая революция на Урале в 1936-1938 гг. рассмотрена как социальный процесс, в ходе которого были разрушены традиционалистские клановые системы, ранее организовавшие всю систему партийной власти на местах. Основания, повлекшие за собой падения региональных вождей, коренились в неэффективности управленческих техник, особенно проявившихся при поведении политики индустриализации. Некомпетентность руководства провоцировала социальный конфликт. В такой ситуации репрессивная политика власти встречала общественную поддержку со стороны низов.
Особенно жесткие меры репрессий (расстрел) предпринимались преимущественно против партийной номенклатуры горкомов ВКП(б), в отношении секретарей райкомов ВКП(б), особенно сельских, применялись более «мягкие» меры - различные сроки исправительно-трудовых работ.
Вектор репрессивной политики в отношении региональной партийной номенклатуры был направлен на уничтожение клиентел: в масштабе Сверд-
«...Включен в операцию». Массовый террор в Прикамье в 1937-38 гг. Пермь, 2006.
ловской области были разрушены две крупные клиентелы: клан И.Д. Кабакова, а потом А.Я. Столяра.
Кадровая революция, на самом деле, представляла собой ротацию: на смену выбывшим номенклатурным работникам первого призыва пришли новички со сходными социальными характеристиками. Тем самым, сохранилась в неприкосновенности установленная ранее система номенклатурной организации власти. Репрессии объективно выполнили функцию социального клапана, при помощи которого высшая политическая власть упрочила установившийся в стране режим.
Общая характеристика региональной партийной номенклатуры (структура, состав, организация, управление) в 1920 - первой половине 1930-х г
Номенклатура как социальный феномен появилась одновременно с советской властью. В своем развитии она прошла несколько этапов: возникновения, становления, развития и, наконец, кризиса.
Процесс создания номенклатуры включал в себя несколько этапов: 1) 1918-1923гг. - становление политической элиты нового государства, 2) 1924 год - раскол, вызванный смертью В. И. Ленина и обострением борьбы за власть среди его соратников, 3) 1925-1927 гг. - внутрипартийные дискуссии в руководстве по вопросу возможности построения социализма в одной, отдельно взятой стране, 4) 1928-1929 года - тактические противоречия по поводу путей и темпов проведения реформ, 5) политические процессы конца 1920-х-первой половины 1930-х гг., инициированные Сталиным, которые оказывали значительное влияние на развитие номенклатуры («Шахтинское дело» - 1928 г., дело «трудовой крестьянской партии» - 1930 г., процесс «Промпартии» -1930 г., дело «Союзного бюро меньшевиков» -1931)1.
После смерти В.И. Ленина развернулась острая борьба за власть, решающее значение в которой имело влияние на партийный аппарат. Уже в течение первых полутора лет после прихода к власти большевиков главным партийным работником в местных партийных комитетах был обычно руководитель-коммунист, осуществляющий руководство не только в партийной, но и во всех остальных сферах. Так, к началу 1920-х гг. секретарь местного партийного комитета становится главной фигурой в соответствующем регионе. Именно партийный секретарь полностью контролировал не только ниже стоящие партийные организации, но и государственный, и хозяйственный аппарат. Руководители областных, краевых и республиканских партийных организаций, в свою очередь, подчинялись непосредственно ЦК. Благодаря этому, Сталин, ведающий кадровыми вопросами, в 1924 г. обладал важнейшим преимуществом перед соперниками - контролем над партийным аппаратом. Этот факт во многом предопределил его победу в схватке за лидерство в партии, а потом и в государстве. Сошлемся на мнение Л. Баткина: «В итоге совокупности закономерных и случайных, общих и частных социальных процессов, столкновений, альтернативных развилок, исторических выборов направления и в результате суммирования, утрамбовывания, затвердевания, эволюционирования каждого сделанного социального и политического выбора, решения, предпочтения; пользуясь услугами, свойствами, в том числе и ничтожностью тех или иных деятелей, - вызревал, формировал себя политический режим, который не «создан» Сталиным и не «создал» Сталина, а, скорее, рос вместе с ним как Сталиным. И вместе со сталинской аппаратной верхушкой и вместе со всеми «средними» и «низшими» «звеньями» .
В период 1920-х гг. закладывались основы деятельности номенклатуры, ее функции, механизмы ротации, стили и способы управления, внутреннее структурирование и внешний контроль.
Всевластие аппарата, однако, было условным; региональные вожди полагали, что они обладают иммунитетом в силу своих прежних революционных заслуг и личной лояльности к Сталину; их подчиненные считали себя неуязвимыми до тех пор, пока пользовались покровительством больших партийных вельмож. На самом деле, все привилегии номенклатуры, личные и корпоративные, определялись иным фактором: ее способностью решать хозяйственные, оборонные и политические задачи, продиктованные высшей властью. Все они укладывались в формулу: «...мы не хотим оказаться битыми. Нет, не хотим!»2.
Репрессии против партийной номенклатуры в 1937 - 1938 гг
Для характеристики событий 1937-1938 гг., которые привели к полной смене партийной номенклатуры, в исторической литературе используются разные обозначения. Так, употребляются понятия: «большой террор», появившееся благодаря Р. Конквесту ; «большая чистка», (как вариант - «великая чистка»), партийный вариант обозначения событий 1937-1938 гг. как продолжения практиковавшихся ранее чисток партийных рядов; «кадровая революция» или революция «сверху», введенное в научный оборот О.В. Хлевнюком2.
Как полагаем, в данном исследовании уместно использование указанных определений в качестве синонимов для характеристики процесса репрессий партийной номенклатуры в 1937-1938 гг.
Репрессивные акции 1937-1938 гг. закономерно рассматриваются историками как высшая фаза политики террора. В этот период мишенью репрессий стал командный состав армии, интеллигенция, но основной удар все же был направлен на номенклатуру. Отправной точкой репрессий 1937 г. стал февральско-мартовскиЙ пленум ЦК ВКП(б) 1937 г., на котором Сталин выступил с докладом «О ликвидации троцкистских и иных двурушников», где содержалось обоснование репрессивной политики. В своих выступлениях Сталин сформулировал как обвинения против номенклатуры, так и программу ее замены. Как это ни парадоксально звучит, Сталин обвинил партийных руководителей в том, что они просто выполняли свою работу: «... наши партийные товарищи, будучи увлечены хозяйственными кампаниями и колоссальными успехами на фронте хозяйственного строительства, забыли просто 0 некоторых очень важных фактах, о которых большевики не имеют права 1 забывать». В конце своей речи 3 марта 1937 г. он назвал основные направления предполагаемой кадровой реформы: «прежде всего, необходимо предложить нашим партийным руководителям, от секретарей ячеек до секретарей областных и республиканских партийных организаций, подобрать себе в течение известного периода по два партийных работника, способных быть их действительными заместителями». Далее он озвучил программу партийного обучения и переподготовки секретарей ячеек, секретарей райкомов, обкомов, крайкомов и ЦК компартий национальных республик1.
Как представляется, репрессивные акции 1936-1938 гг., являясь в свою очередь кульминационным этапом общей политики сталинского террора, были направлены главным образом против коммунистической элиты. Кампания репрессий против номенклатуры началась централизованно. Старт к поиску «врагов народа» внутри партии, и высшего ее звена - номенклатуры -был дан на февральско-мартовском пленуме 1937 г., хотя подготовительные мероприятия, своего рода «проба сил» в виде «чисток» партийных рядов, проводились и ранее (к ним относится проверка партийных документов 1935 г., обмен партийных документов 1936 г.). Первоначально каток репрессий прошелся по высшему уровню номенклатуры - ЦК ВКП(б), а далее, по цепочке, был направлен в регионы. Планомерно была ликвидирована большая часть руководящих работников всех отраслей номенклатуры: партийной, хозяйственной, советской, военной и др.
В целом, большинство исследователей склонны полагать, что партийное руководство в 1930-е гг. находилось в условиях перманентной чистки, элементами которой стали чистки 1929, 1933 г., проверка и обмен партийных документов 1935-1936 гг. и, как кульминационный момент, - большая чистка . В частности, новосибирский историк И.В.Павлова в своей работе «Механизм власти и строительство сталинского социализма»3 определяет ключевые моменты репрессий 1930-х гг. как этапы одного процесса. Однако массовое физическое уничтожение представителей партийной номенклатуры происходит в 1937-1938 гг.
Новая региональная партийная номенклатура 1938-1941 гг
Итоговым рубежом, ознаменовавшим окончание террора против партийных кадров, стал XVIII съезд ВКП(б). Именно тогда Сталиным были подведены итоги массовой ротации партийной номенклатуры. В марте 1939 г. Сталин объявил, что за период с января 1934 по март 1939 г. на руководящие посты по государственной и партийной линии было выдвинуто более 500 тыс. новых работников1. Особенно значительным переменам подвергся высший руководящий состав партии и государственно-хозяйственный аппарат. Так, из 333 секретарей обкомов, крайкомов и ЦК нацкомпартий, работавших в начале 1939 г., 293 были выдвинуты после XVII съезда (1934 г.), причем основная часть из них - в 1937-1938 гг.2 На областном и районном уровне выдвиженчество имело еще более массовый характер. Так, только за четыре месяца 1937 г. (с июня по сентябрь) в Свердловской области было выдвинуто секретарями райкомов ВКП(б) - 79 человек, инструкторами райкомов - 15, председателями райисполкомов 213. За период с 20 мая по 30 декабря 1937 г. секретарями было выдвинуто 132 человека, других партийных работников -87, советских работников- 102 .
О.В. Хлевшок приводит данные по социальному составу секретарей обкомов, крайкомов и нацкомпартий. По возрастному составу среди секретарей обкомов, крайкомов и нацкомпартий 8,4% были в возрасте от 26 до 30 лет, 53,2% - от 31 до 35 лет и 29,4% от 36 до 40 лет. По партийному стажу 80,5% составляли коммунисты, вступившие в ВКП(б) после 1923 г., а более четверти из них пришли в партию после 1928 г. Для сравнения О.В. Хлевшок отмечает, что в начале 1937 г. среди секретарей обкомов 38,6% имели партийный стаж до1917 г., 41,6% - с 1918 по 1920 гг. и лишь 12,6% вступили в партию после 1923 г. Еще меньшим ВІ939 г. был партийный стаж у секрета рей райкомов, горкомов и окружкомов партии - 93,5% вступили в партию в 1924 г. и позднее1.
Таким образом, в руководстве партии произошло полное перераспределение власти из рук старой гвардии в руки партийной молодежи, выдвинутой непосредственно Сталиным. Чтобы процесс перехода власти к сталинским выдвиженцам был законным, на XVIII съезде были внесены соответствующие изменения в Устав. В соответствии с решениями съезда партийный стаж для секретарей обкомов, крайкомов и ЦК нацкомпартий вместо 12 лет устанавливался не менее 5 лет, для секретарей горкомов вместо 10 лет не менее 3 лет, для секретарей райкомов вместо 7 не менее 3 лет1. Таким образом, были созданы все условия для осуществления быстрого карьерного роста сталинских выдвиженцев.
Следует отметить, что массовой ротации подверглись не только партийные кадры. О.В. Хлевнюк приводит данные по высшей государственно-хозяйственной номенклатуре. Согласно этим данным, из 70 наркомов СССР, РСФСР, начальников главных управлений и председателей комитетов при Совете Народных Комиссаров СССР и РСФСР, работавших в начале 1939 г., 29 человек были выдвинуты в 1937-1938 гг. Из 125 из заместителей в эти же годы получили свои должности 77 человек, из 548 начальников главных управлений и объединений наркоматов СССР и РСФСР - 366 человек. Всего же, по данным О.В. Хлевнюка, из 328 999 государственно-хозяйственных руководителей, входивших в номенклатуру ЦК ВКП(б), - от наркома до парторга ЦК ВКП(б), которые работали в начале 1939 г., - 15 485 были назначены в 1937-1938 гг.
Подготовку партийных кадров нового поколения - сталинских выдвиженцев - осуществляли специально созданные политические образовательные учреждения. Так, в январе 1936 года на базе Коммунистического университета имени ЯМ, Свердлова была создана Высшая школа пропагандистов. Осенью того же года начала функционировать Высшая школа партийных ор 1 Хлевнюк О.В. 1937-й:...С. 232. ганизаторов при ЦК ВКП(б) с двухгодичным сроком обучения. Перед ней была поставлена цель «...готовить квалифицированные партийные кадры для обкомов, крайкомов и ЦК компартий союзных республик»2. По окончанию репрессий против партийной номенклатуры Высшая школа пропагандистов имени Я.М. Свердлова и Высшая школа партийных организаторов были упразднены.
