Введение к работе
Актуальность темы исследования. Судьба России во многом предопределена формой государственности. Геополитические, географические, климатические, этнические, экономические факторы, а также внешние обстоятельства обусловили складывание унитарного централизованного государства в форме самодержавной монархии. Государство в России являлось стержнем общества, поэтому государственность обрела прочные традиции, отразилась в национальном самосознании, стала одним из компонентов национальной самоидентификации, значимым фактором развития культуры, духовности, психологии народа.
Государственность отличалась консервативностью и с трудом поддавалась модернизации. Противоречия между старым и новым на рубеже ХIХ – ХХ вв. породили системный кризис, получивший эмоционально-психологическое преломление в общественном сознании. Познание закономерностей, обусловивших события этого бурного периода отечественной истории, выявление глубинных предпосылок устойчивого консерватизма массового сознания, раскрытие эмоциональных и психологических причин дискредитации верховной власти представляется актуальной научной проблемой. Анализ колебаний монархических настроений российского общества интересен и с практической точки зрения: сегодня в процессе государственного строительства нельзя не учитывать ценных свойств традиционной власти, обеспечивавшей стабильность политической структуры на протяжении нескольких столетий и служившей элементом этнической солидарности.
Степень научной разработанности проблемы. История российской государственности привлекала внимание многих поколений отечественных и зарубежных ученых. Усилия исследователей были направлены на анализ особенностей русского государства, изучение процессов, обусловивших его эволюцию, описание событий, оказавших влияние на его судьбу. Круг публикаций, служивший предметом детального изучения и составивший историографический фундамент данной работы, предопределен избранной темой.
Проблема российской государственности была одной из центральных в отечественной исторической науке. Последователи государственной школы обосновали теорию развития родовых отношений и их постепенной смены отношениями государственными. Усилиями крупнейших историков была воссоздана многовековая история России, в том числе и история монархии..Оригинальную теорию становления русского национального самосознания предложил П. Н. Милюков, о различном понимании идеи и традиции единодержавия в российском обществе писал А. А. Кизеветтер. Влияние психических процессов на становление государственности анализировал А. Е. Пресняков. Роль теоретика монархизма взял на себя Л.А. Тихомиров. Пытаясь учесть новые веяния, он дополнил монархическую доктрину положением о праве и обязанности народа на открытое выражение самодержавию своего мнения, на совет и действенную помощь ему. Изменения политического строя России, произошедшие после принятия Манифеста 17 октября 1905 года, обусловили необходимость историко-правового осмысления феномена монархии. Оценивая уровень исследования проблемы отражения монархической идеи в массовом сознании в историографии конца ХIХ – начала ХХ веков, можно сделать вывод, что и тема целиком, и составляющие ее компоненты были осмыслены как предмет изучения. Целая серия интересных книг и статей посвящалась анализу причин становления самодержавной власти, в том числе и обусловленности этого процесса особенностями национальной психологии.
Обширная эмигрантская литература посвящена анализу причин, приведших к гибели романовской династии, характеристике императора и его окружения. Эти публикации разных жанров и достоинств, начиная от грубой и примитивной апологетики, характерной для работ, написанных в первые десятилетия эмиграции, и кончая серьезными попытками более или менее глубоко разобраться в характере и мотивах поведения царской четы, составляют значительный пласт в историографии истории России рубежа двух веков.
В советской историографии научные исследования развивались в рамках анализа социально-экономической, социально-политической и идейно-политической сфер общественного развития, причем стержнем исторического процесса считалась классовая борьба. Советская историография прошла ряд этапов: период одиозных формулировок в рамках сталинской концепции в 30-е – 50-е годы, период модернизации укоренившихся тем и оживления научной мысли в 60-е – первую половину 70-х годов, продуктивный и богатый интерпретациями традиционных концепций период второй половины 70-х – 80-х годов.
Основу советской историографии составили талантливые, не потерявшие своего значения и сегодня, исследования П.А. Зайончковского, В.С. Дякина, Э.Н. Бурджалова, И.И. Минца, В.И. Старцева. Причины революционных потрясений подробно изучал А.Я. Аврех, попытку выявить общественные силы, которые отказали в доверии Николаю II, предпринял Г.З. Иоффе.
Политизированность и монополизм в отношении к исторической истине к началу 90-х прошлого века отчасти отошли в прошлое, самостоятельное значение приобрела социальная проблематика, государство уже не рассматривалось лишь в контексте классовой борьбы. Неординарным явлением в отечественной историографии являются работы Б.В. Ананьича и Р.Ш. Ганелина. Плодотворны идеи авторов о возможности альтернативного развития российской государственности на основе союза правительства и Думы, взвешенностью отличаются также их оценки личности Николая II. Новое звучание получила проблема становления российской монархии, трактовка причин приобретения ею деспотических черт, периодизации этого процесса. Интересный анализ культурогенеза России и социально-психологических предпосылок становления и гибели самодержавия проделал А.Н. Боханов, но его книги, посвященные двум последним самодержцам, несколько тенденциозны и полны неточностей .
Актуальность проблем государственного строительства в конце ХХ века поставила на повестку дня вопрос о соотношении реформ и революций в истории России. Оригинальностью отличалось исследование Н.Я. Эйдельмана. Автор утверждал, что «исторически русский народ был ориентирован на царя», «вера в бога и царя как бы сливалась в народном сознании», но эту опору власть потеряла, опоздав с «революцией сверху». Нетрадиционный исследовательский подход нашел А. Ахиезер. Его историософия основана на социокультурном понимании исторического процесса. Масштабностью замысла поражает коллективная монография «Власть и реформы. От самодержавной к советской России». Основанная на богатейшем фактическом материале, книга по-новому осветила процесс осуществления и судьбы реформ в России.
В 90-е годы прошлого века интерес к сюжетам политического противостояния в преддверии конца империи существенно возрос, затем всплеск популярности этой тематики несколько спал, но, даже потеряв налет «остросюжетности», этот период постоянно остается в поле зрения исследователей. Исследования разворачиваются по нескольким направлениям: революционные события глазами современников, роль различных политических партий в революционном процессе, судьбы Романовых, причины революционных потрясений. В круг тем, интенсивно разрабатываемых в последние годы отечественной исторической наукой, включено изучение монархического движения, эволюции консервативной идеологии, социальных и психологических предпосылок, поддерживавших жизненность правой доктрины.
Несмотря на многие расхождения в оценках истории России в ее роковые годы, историографы по-прежнему делятся на тех, кто считает, что царизм мог мирно развиваться в процветающую капиталистическую демократию, а революции в феврале и октябре 1917 г. были результатом несчастливого стечения обстоятельств, и тех, кто полагают, что уже до 1914 г. царизм находился в состоянии назревающего революционного кризиса. Ряд исследователей, отказавшись от старого историографического клише, заново осмыслили события 1917 года. Продолжается дискуссия о значении Первой мировой войны в судьбе России. В частности, авторы книги «Война и общество в XX веке» подчеркивают, что существенный и, пожалуй, решающий фактор в падении Николая II и царского режима в феврале-марте 1917 г. – разброд, разъединение среди элиты.
Массовым явлением в исторической науке, начиная с 90-х годов прошлого века, стало обращение ученых к «новой культурной истории», к экспериментам с лингвистикой, «нарративом» и «дикурсом». Для исследований первого десятилетия нового века характерны широта тематики, первостепенное внимание к человеку и его культуре, синтезирующий универсализм – включение в орбиту исследования достижений других гуманитарных наук, и, конечно же, особая «техника» работы с источником, с текстом, предполагающая его «дешифровку» изнутри, на «языке» оригинала. Популярной и, в тоже время, неоднозначной в плане результатов исследований, является тема российской ментальности.
Любопытные интерпретации русской истории, в том числе проблем развития государственности, общественного сознания, содержат труды зарубежных ученых. Созданные представителями других культур, носителями иных традиций, приверженцами самобытных, не свойственных россиянам, ценностей, эти публикации составляют особый, коренным образом отличающийся от круга работ отечественных ученых, слой историографии. Сотни работ, неравноценных по содержанию, уровню исследовательского мастерства, объему вовлеченных в оборот источников и значимости выводов, посвящены анализу «славянской души», национального характера россиян, выявлению революционных настроений, предпосылок и последствий общественных потрясений, произошедших в России в ХIХ-ХХ веках. Среди этих исследований есть и талантливые, неординарные публикации, занимающие заметное место в историографии.
Тема российской революции – одна из наиболее популярных в зарубежной историографии. Х. Сетон-Уотсон, описывая историю России второй половины ХIХ-начала ХХ веков, поставил вопрос о «собственной революционной традиции россиян» и оценил ее влияние на Европу, прежде всего, на славянские народы. Широко известны труды Л. Шапиро. Обстоятельность, обилие фактов, оригинальные оценки отличали его публикации. Нельзя не согласиться с его суждением о многомерности исторической реальности, разнообразии вариантов развития, потенциально заложенных в переломные моменты, и возможности конкретного человека «отклонить курс истории», подтверждение чему он нашел в истории русской революции 1917 года.
Заслуживает внимания книга историка М. Раефа, посвященная дореволюционной России. Рассматривая российскую историю через призму взаимоотношений государства и общества, он утверждал, что самодержавие являлось «одним из полюсов России», «ключом к политической, общественной и идеологической системам страны». По-настоящему глубокое проникновение в тему продемонстрировал М. Ферро. На основе анализа документов и мемуаров он сделал вывод о спонтанном характере Февральской революции. Другой исследователь, Н. Верт, считал, что уже 9 января 1905 года «разбило вдребезги традиционные представления о царе-защитнике и покровителе».
Новый подход к анализу монархических настроений россиян демонстрирует Р. Уортман. Он обращает внимание на роль внешней атрибутики и ритуалов в поддержании стабильности монархического идеала, выявляет роль политического мифа о царе, показывает, в чем соответствовали, а в чем отличались от идеального образа самодержца Александр II, Александр III и Николай II, и в какой мере рассогласование мифа и реальности предопределило судьбу монархии. Теме российского имперства посвящены публикации Дж. Хоскинга. Он нащупал противоречие между «Святой Русью» и империей, указал на сочетание свободы и деспотизма в природе российского государства, на пропасть, разделявшую народные и государственные традиции.
В зарубежной историографии под влиянием краха СССР произошел пересмотр российской истории и переоценка прежних идей и представлений. В новейшей литературе все чаще, по мнению В.М. Шевырина, указывается на «несовместимость» экономического развития страны, зарождение гражданского общества и т.д. с самодержавием, неспособным эффективно отвечать на эволюционные вызовы модернизации, требовавшей нового отношения государства к обществу, отмечается, что главным тормозом прогресса являлся самодержец.
Подводя итог вышесказанному, можно со всей определенностью констатировать, что, несмотря на обширную литературу об истории российской государственности на рубеже ХIХ – ХХ веков, ряд проблем, в частности, роль и место монархической идеи в общественном сознании, динамика монархических настроений россиян нуждаются в дополнительном изучении. Не всегда соответствуют исторической правде и требуют детального изучения с использованием новых архивных документов выводы советской историографии об отторжении монархического идеала российским обществом уже в ХIХ веке, о преобладании радикальных революционных устремлений в широких слоях народа, требуют уточнения личностные характеристики самодержцев. Исходя из этого, автор определил и обозначил во введении цель и задачи настоящего исследования.
Объектом исследования является монархическая идея – духовное явление, один из компонентов массового сознания россиян, заключавший в себе представления, суждения, оценки конкретной формы государственности и отношение людей к событиям и фактам социальной действительности, характеризовавшим деятельность верховной власти.
В качестве предмета исследования избраны процесс закрепления в социальной памяти и культуре этноса монархической традиции, социально-психологические аспекты восприятия и оценки монархической идеи, эволюция мнений и эмоциональных установок, определявших отношение народа к монархии, динамика монархических настроений.
Исходя из актуальности, общественной востребованности и логики научного осмысления исторических реалий, с учетом научной разработанности проблемы, автор ставит перед собой следующую цель исследования: воссоздать образ верховной власти, укорененный в массовом сознании россиян к концу ХIХ в., проанализировать эволюцию монархических настроений народных масс на рубеже ХIХ – ХХ вв.
В соответствии с поставленной целью определены следующие задачи:
проанализировать изменения традиционных представлений россиян о самодержце как символе государственности;
оценить особенности восприятия личностей и отношение населения к Александру III и Николаю II;
изучить влияние политических событий, таких как террористический акт 1 марта 1881 г., русская революция 1905-1907 гг., первая мировая война, на монархические настроения российского общества;
выявить факторы, предопределившие крушение монархического идеала в сознании большинства россиян.
Хронологические рамки исследования охватывают один из наиболее драматичных периодов истории России – с 1881 по 1917 гг. Это был переломный для общества этап развития, когда в ходе модернизации всех сторон жизни происходил пересмотр традиционных ценностей. В 80-е гг. ХIХ в., под влиянием первомартовской трагедии, общество переосмыслило социальную ценность монархии и осознало верховную власть как духовную категорию; первые годы ХХ в. отличались нарастанием антагонизма между властью и обществом; в ходе первой революции и позже государственно-институциональные представления русского народа претерпели радикальные перемены, с началом мировой войны существование монархии какое-то время ассоциировалось с идеей целостности и жизнеспособности России, что вызвало всплеск монархических настроений; затем отчуждение населения от власти стало всеобщим, самодержавие потеряло авторитет, а в 1917 г., когда власть зашла в политический тупик, монархия рухнула.
Источниковая база исследования. Диссертация базировалась на структурированном комплексе разнообразных источников. Комплекс включал в себя делопроизводственные материалы, документы личного происхождения, публицистику, периодику, научные исследования и литературные произведения, созданные авторами в изучаемый период. В рамках комплекса источники сопоставлялись, выявлялась специфика отражения действительности каждым из видов источников, оценивались их полнота и достоверность, учитывались данные о происхождении документа – авторство, условия, место и время его появления.
Основу источникового комплекса составили архивные материалы – Государственного архива Российской Федерации (ГА РФ): Ф. 97 (Канцелярия дворцового коменданта), Ф. 102 (Департамент полиции Министерства внутренних дел), Ф. 555 (Гучков А.И.), Ф. 579 (Милюков П.Н.), Ф. 601 (Император Николай II), Ф. 634 (Тихомиров Л.А.), Ф. 677 (Император Александр III.), Ф. 1766 («Священная Дружина»); Государственного архива Саратовской области: Ф. 9 (Прокурор Саратовского окружного суда), Российского государственного архива литературы и искусства: Ф. 10 (Аксаковы С.Т., И.С., К.С. и др.), Ф. 290 (Леонтьев К.Н.), Ф. 1337 (Коллекция мемуаров и дневников), Ф. 1339 (Коллекция документов ХVII – ХIХ вв), Ф. 1393 (Грингмут В.А.), Российского государственного исторического архива: Ф. 919 (Воронцов-Дашков И.И.), Ф. 1276 (Совет министров), Ф. 1278 (Государственная дума), Ф. 1282 (Канцелярия министра внутренних дел), Ф. 1405 (Министерство юстиции), Ф. 1544 (Совещания, образованные при Государственном совете для обсуждения вопроса о государственных преобразованиях), Рукописного отдела Российской государственной библиотеки: Ф. 230 (Победоносцев К.П.), Ф. 260 (Рябушинский П.П.). В числе архивных источников использовались делопроизводственные материалы: отчеты, журналы регистрации документов, судебно-следственная документация, содержавшие информацию о настроениях населения, распространении разных слухов. Личные фонды императоров, фонд Канцелярии министра внутренних дел сосредоточили многочисленные адреса, телеграммы по случаю памятных дат, позволяющие оценить общественный резонанс различных событий. Различные сообщения и оценки общественных настроений депутатами можно найти в фондах Государственной думы. В архивах есть интереснейшие сведения о деятельности монархических организаций. Материал для обобщений, свидетельствовавший о девальвации монархического идеала, сохранился в фондах Департамента полиции Министерства внутренних дел, губернских жандармских управлений, судебных палат. Часть источников извлечена из архивных фондов и введена в научный оборот впервые.
Наиболее важными для избранной темы являлись документы личного происхождения – письма, дневники, мемуары. Письма, исходившие непосредственно от участников и свидетелей событий, явились ценнейшим материалом для социально-психологической характеристики русского общества, выявления места монархической идеи в массовом сознании. Непосредственную реакцию на события, впечатления и настроения фиксировали дневники. Авторы не боялись излагать в дневниках свои политические взгляды и давать нелицеприятные оценки, в том числе и носителям верховной власти. Благодатным материалом для исследования являются мемуары. Значимость этого источника заключается в том, что мемуары воспроизводили духовный мир автора, отражали побудительные мотивы его деятельности, фон событий. Часть мемуаров содержала, в основном, описание конкретных событий, часть, в большей степени, отражала внутренний мир автора, но культурно-исторические и социально-психологические особенности изучаемого периода проявились и там.
Динамика социально-психологических процессов отслеживалась на базе периодических изданий. Оперативная реакция на события, разнообразие жанровой подачи материала, информационная насыщенность, широкий круг корреспондентов сделали этот вид источника заслуживающим внимания.
Изучить эмоциональную и интеллектуальную жизнь общества на рубеже веков, выявить место монархической идеи в общественном сознании позволили труды русских ученых и публицистов. Обосновывая собственные суждения о причинах складывания самодержавия и его эволюции, об отношении к монархии народных масс, историки, философы, правоведы одновременно отражали общественное мнение, тенденции развития массового сознания. Анализ всей совокупности привлеченных в ходе исследования источников позволил обосновать выдвинутые гипотезы, выяснить ряд сущностных характеристик массового сознания российского общества на рубеже ХIХ – ХХ вв., адекватно представить динамику монархических настроений россиян.
Методологическая основа исследования. В основе методологии исследования лежат как традиционные общенаучные методы (системный анализ, синтез), так и методы исторической диалектики (историзм, препятствующий механическому переносу в прошлое сегодняшних представлений и приоритетов, объективность, заключающийся в попытке преодолеть крайности в оценке монархии, конкретность). Учтено также значение роли личности в истории. Сравнительно-исторический метод исследования необходим при реконструкции мировоззрения и для сопоставления различных точек зрения современников, позволяющих выделить общее и повторяющееся с одной стороны и особенное, индивидуальное с другой. В диссертации использованы как хронологический, так и проблемно-хронологический принципы изложения материала. Принцип развития способствовал рассмотрению явления в контексте его генезиса, становления и эволюции.
Научная новизна работы заключается в том, что автором
осуществлена реконструкция важнейшего компонента национально-культурного самосознания россиян – представления о государственности;
изучена динамика монархических настроений населения России на рубеже ХIХ – ХХ вв.;
показаны особенности восприятия и понимания сути монархической традиции различными группами населения, представлен широкий спектр мнений россиян о самодержавии;
выявлено влияние культовых представлений о монархе на восприятие и оценку деятельности императоров Александра III и Николая II;
прослежены этапы девальвации монархического идеала в условиях нарастания кризиса российской государственности.
Теоретическая и практическая значимость диссертации состоит в том, что ее результаты могут быть использованы в процессе дальнейшей теоретической разработки проблем общественного сознания и идеологии, при написании учебных пособий по истории России, подготовки лекционных курсов для студентов вузов.
Апробация результатов исследования. Диссертация обсуждалась на заседании кафедры «Истории Отечества и культуры» Саратовского государственного технического университета. Основные положения нашли отражение в 8 научных публикациях, в том числе в 3 публикациях в изданиях, входящих в список ВАК. Отдельные выводы и результаты исследования докладывались на всероссийских и межвузовских научных конференциях.
Структура диссертации. Работа состоит из введения, трех глав, объединяющих восемь параграфов, заключения и списка использованных источников и литературы.
