Планирование сельскохозяйственного производства в Сибири Михалин Василий Александрович

Содержание к диссертации

Введение

ГЛАВА I. ПЛАНИРОВАНИЕ СЕЛЬСКОГО ХОЗЯЙСТВА В СИБИРИ. 1920-1925 гг 35

1.1. Формирование организационной структуры областного планирования. Сельскохозяйственное производство в первом сибирском народнохозяйственном плане 35

1.2. Планирование аграрной экономики Сибири в 1920-1922 гг 70

1.3. Планы восстановления и развития сельского хозяйства в 1923-1925 гг 82

ГЛАВА 2. ПЛАНИРОВАНИЕ АГРАРНОГО ПРОИЗВОДСТВА СИБИРСКОГО КРАЯ. 1926-1930 гг 103

1.1. Первые долгосрочные проекты сельского хозяйства Сибири 103

2.1. Аграрный аспект генерального плана в региональном измерении 125

2.2. Сибирский ракурс первого пятилетнего плана 146

2.3. Контрольные цифры коллективизации в вариантах первой пятилетки 172

ЗАКЛЮЧЕНИЕ 198

СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ 207

ПРИЛОЖЕНИЯ 236

• Формирование организационной структуры областного планирования. Сельскохозяйственное производство в первом сибирском народнохозяйственном плане
• Планирование аграрной экономики Сибири в 1920-1922 гг
• Первые долгосрочные проекты сельского хозяйства Сибири

Введение к работе

Актуальность темы. Одной из важнейших составляющих экономики нашей страны является агропромышленный комплекс. Поиски форм и методов управления сельским хозяйством на протяжении всего XX века, в условиях меняющегося политического и экономического курса сопровождались острыми дискуссиями, осмыслением прошлого исторического опыта. Ситуация в современном сельском хозяйстве, когда формируется новый тип отношений собственности, актуализирует изучение планирования аграрной экономики в условиях транзитивного общества.

Исследование данной темы в региональном ракурсе представляет особый интерес, поскольку Сибирь является территорией, которая отличается существенной спецификой с точки зрения основных факторов и тенденций социально-экономического развития. С учетом этого разрабатывавшиеся в 1920-е гг. широкомасштабные планы регионального развития представляют уникальный пример социально-экономических проектировок, глубоко отражавших объективные условия и потребности, как страны, так и региона. В данном контексте опыт народнохозяйственного планирования 1920-х гг. имеет немалую практическую актуальность, поскольку в современных условиях проблема согласования общероссийских и региональных интересов по-прежнему остается приоритетной.

Практическая актуальность темы состоит в том, что тенденции, переживаемые сегодня в аграрной сфере, в известном смысле соотносимы с процессами, имевшими место на протяжении 1920-х гг. Эволюция отечественного социума в тот период - один из ярких исторических примеров того, как государственная власть осуществляла поиск хозяйственной системы, соответствующей как ее интересам, так и сложившимся естественно-историческим и экономическим условиям. Наиболее рельефно этот исторический аспект проявился в практике планирования аграрной экономики.

Опыт текущего и перспективного планирования в 1920-е гг. весьма актуален в научном и практическом плане еще и потому, что в рассматриваемый период планы развития сельского хозяйства строились на основе сочетания различных методов. При этом преобладание тех или других подходов отражало не только различные традиции мировой и отечественной экономической мысли, но и трансформацию идеологических ориентиров. За достаточно короткий срок в те годы были разработаны различные концептуальные подходы, как получившие свое развитие на практике, так и оставшиеся нереализованными. Одни из них исходили из приоритета развития рыночных отношений, другие ориентировались на систему административно-командного управления. Имела место также попытка интегрировать обе эти позиции в рамках так называемого «индикативного» планирования.

Отечественный опыт народнохозяйственного планирования активно изучался и за рубежом. Характерно, что «кейнсианство», как теоретическая база для преодоления экономического кризиса, охватившего на рубеже 1920-1930-х гг. страны Запада, формировалось с учетом советского опыта. Естественно, что международный контекст делает изучение опыта планирования тех лет еще более актуальным.

Степень изученности темы. Тема планирования сельского хозяйства в 1920-е гг. прямо или опосредованно затрагивает практически весь спектр проблем, связанных с аграрной тематикой периода военного коммунизма и нэпа. Планирование сельскохозяйственного производства не замыкается только на сфере хозяйственной деятельности, — оно охватывает социальную, культурную и другие сферы, т. е. как предмет исследования данная тема является достаточно сложной и многоплановой.

До настоящего времени обобщающих работ по планированию сельскохозяйственного производства Сибири в 1920-е гг. опубликовано не было. Однако, учитывая специфику предметной области, можно выделить значительный круг разнообразной литературы, в той или иной мере, прямо или

опосредованно отразившей поставленную тему в общероссийском и сибирском масштабе. Можно выделить три основных периода в изучении исследуемой темы: 1) 1920-е гг.; 2) с начала 1930-х гг. до середины 1980-х гг.; 3) со второй половины 1980-х гг. по настоящее время.

Исследования, которые затрагивают вопросы сельскохозяйственного планирования Сибири в 1920-е гг., касаются обширного круга проблем, как в общероссийском, так и в региональном ракурсе: а) методологии планирования, целей и средств экономической политики; б) анализа социально-экономических процессов в деревне; в) выявления агрокультурных и организационно-технологических тенденций в сельскохозяйственном производстве. При этом следует подчеркнуть, что работы, появившиеся непосредственно в рамках исследуемого периода, «по горячим следам событий», помимо историографического значения, одновременно являются и ценным источником изучения поставленной темы.

Характеризуя генезис историографии по теме, необходимо отметить, что появившаяся в начале 1920-х гг. литература по проблемам аграрного развития страны, в той или иной мере, продолжала исследовательские традиции предшествующих лет и ориентировалась на необходимость кардинальной технической и культурной модернизации сельскохозяйственного производства при всемерном учете объективных, естественно-исторических факторов его развития '. В связи с привлечением «старых» специалистов в органы Наркомата земледелия (НКЗ), данные подходы отразились в предложенных ими разработках, имеющих научно-практический характер . В это время

¹ См. напр.: Огановский Н.П. Закономерности аграрной эволюции. Саратов, 1909; Суханов Н. К вопросу об
эволюции сельского хозяйства. М., 1909; Каутский К. Социализм и сельское хозяйство. М., 1906; Туган-
Барановский М. Земельная реформа. СПб., 1905; Каблуков Н. Об условиях развития крестьянского хозяйства в
России. М., 1908; Маслов П.П. Аграрный вопрос в России. В 2-х тт. СПб., 1908; Васильчиков А. Землевладение
и земледелие в России и других европейских государствах. СПб., б/г.; Николаев А. История русского
крестьянства. М., 1917.

² По этому поводу следует заметить, что Наркомзем использовал целые структурные подразделения
Временного правительства, основными из которых являлись Главный земельный комитет и земельные
комитеты на местах. В его состав входили видные экономисты-аграрники А.С. Посников (председатель ГКЗ),
П.П. Маслов (его заместитель), А.Н. Челинцев (управляющий отделом сельскохозяйственной экономики и
политики), Б.Д. Бруцкус, А.А. Кауфман, Н.Д. Кондратьев, Н.П. Макаров, Н.П. Огановский, А.А. Рыбников и др.

виднейшими учеными рассматривались пути эволюции сельского хозяйства с учетом соответствующих экономических и социальных факторов .

Известно, что в период «военного коммунизма» большевистское руководство стремилось к созданию хозяйственной системы, предполагающей прямой продуктообмен на основе плана⁴. -В противовес этому «старыми» специалистами указанная ориентация оценивалась крайне негативно, как «превращение страны в конгломерат средневековых замкнутых местных рынков» и даже как «вопиющая нелепость» (Н.А. Рожков)⁵. Известный марксистский экономист А.А. Богданов назвал эти планы большевистского руководства «самой мрачной в истории пролетариата авантюрой» .

Неоднозначно отнеслись данные экономисты к народнохозяйственному планированию и после перехода к нэпу и признания большевиками необходимости допущения рыночных механизмов. Примером скепсиса по этому поводу является работа другого известного экономиста, Б.Д. Бруцкуса, вышедшая в 1923 г. за границей. Здесь он писал, что в сложившихся тогда условиях «вся система социалистического хозяйства — система планового распределения хозяйственных благ в государственном масштабе -взрывается» ⁷.

Тем не менее, ряд экономистов проявлял позитивное отношение к идее планирования, предполагая, что в условиях нэпа она позволит сформировать наиболее эффективную модель хозяйства. Ими предпринимаются усилия по разработке механизмов рыночной экономики в сочетании с государственным планом с тем, чтобы «государственные интересы совпадали с частными

См.: Носова Н.П. Управлять или командовать. Государство и крестьянство Советской России (1917-1929). М., 1973. С. 75.

³ См.: Литошенко Л.Н. Эволюция и прогресс крестьянского хозяйства. М., 1923; Рожков Н.А. Город и деревня в
русской истории. Петроград, 1923; Кулишер И.М. История русского народного хозяйства. М., 1925;
Большаков A.M., Рожков Н.А. История хозяйства России. Ленинград, 1926; Лященко П.И. История русского
народного хозяйства. М., 1927.

⁴ Ленин В.И. О продналоге. Поли. собр. соч. Т. 43. С.267.

⁵ Цит. по: Неизвестный Горький. М., 1994. С. 28.

⁶ Богданов А.А Вопросы социализма М.,1918 С. 37

⁷ Бруцкус Б.Д. Социалистическое хозяйство (Теоретические мысли по поводу русского языка). М., 1999. С. 86.

интересами крестьян» (А.В. Чаянов) . В связи с этим предлагались различные организационно-технологические модели крестьянского хозяйства, обсуждались цели, возможности и границы вмешательства государства в экономическую жизнь.

Что касается работ начала 1920-х о перспективах развития экономики Сибири, то круг их невелик, поскольку здесь, естественно, не было условий для масштабной исследовательской работы. Особую ценность представляют труды таких известных авторов как Н.П. Огановский ⁹ и Н.Я. Новомбергский ¹⁰.

В основу работы первого из названных экономистов был положен материал лекций, прочитанных им на кооперативных курсах для служащих и рабочих кооперативных организаций города Омска в феврале-марте 1921 г. Неопубликованное исследование Н.Я. Новомбергского является примером привлечения партийным руководством еще в период «военного коммунизма» ряда «старых специалистов» с целью получить объективную оценку сложившегося экономического положения. Труд Н.Я. Новомбергского представляет подробный (более двухсот страниц) анализ положения, сложившегося в Сибири после окончания гражданской войны. Пожалуй, это была единственная крупная работа начала двадцатых годов (до перехода к нэпу), дававшая обобщающую характеристику сельского хозяйства Сибири и перспектив его развития.

Названные авторы рассматривали перспективы аграрного развития Сибири с учетом естественно-исторических условий и региональных особенностей. Они обосновывали необходимость сбалансированного сочетания основных элементов экономической системы с тем, чтобы ее отдельные компоненты (промышленность, сельское хозяйство, транспорт и др.) оптимально сочетались между собой. При этом именно аграрное производство, по их мнению, должно было обеспечить выход индустрии на новый

⁸ Кооперативно-колхозное строительство в СССР. 1917-1922. М.,1990. С. 333.

⁹ Огановский Н.П. Народное хозяйство Сибири. Омск, 1921.

¹⁰ Новомбергский Н.Я. Хозяйственное расслоение сельского населения в Сибири (в связи с основными
вопросами экономической политики) // ГАНО. Ф. Р-1685. Оп. 1. Д. 10.

качественный уровень. По существу, названными исследователями была предложена концепция аграрно-индустриального развития на основе сочетания модернизации и традиций.

Методологический подход названных ученых позднее был классифицирован как неонароднический, что в тех условиях звучало как идеологический приговор. Сейчас такая квалификация воспринимается в противоположном контексте: при всей трудности выявления эволюционных и трансформационных моментов аграрного развития обращение к неонароднической традиции сегодня имеет принципиальное значение. Не случайно, эта тенденция стала проявляться в работах современных историков при анализе социально-экономических процессов ' .

Оценивая в целом аграрную литературу периода восстановления народного хозяйства, следует подчеркнуть, что в то время была предпринята первая попытка комплексного анализа изменений, произошедших в сельском хозяйстве после революции. В данных работах рассматривались хозяйственно-организационные вопросы, была выявлена социально-экономическая структура деревни, дана характеристика крестьянского хозяйства ¹².

Особенно важно, что в рассматриваемой литературе нашла отражение текущая плановая деятельность, о которой писали работники плановых и земельных органов (В.Г. Болдырев, А.Е. Генделев и др.). Публикации тех лет отмечали роль Сибревкома, оценивали достигнутые показатели, характер реализованных и планируемьк мероприятий. В этих работах получила отражение практика Сибплана и Сибземуправления по выводу сибирского сельского хозяйства из кризиса на рельсах нэпа ¹³.

¹¹ См. напр.: Северьянов М.Д Социально-политические аспекты новой экономической политики в Сибири
(1921-1929 гг.). Автореф. дис.... д-ра ист. наук. Иркутск, 1994.

¹² См.: Миротворцев К.Н. Сельское хозяйство в Иркутской губернии в связи с естественно-географическими
условиями. Краткий географический и статистико-экономический очерк // Материалы Губстатбюро. Иркутск,
1923. Вып. XIV; Нагнибеда В.Я. Сельское хозяйство Томской губернии. Томск, 1924; ГензельС.Г. Сельское
хозяйство Новониколаевской губернии в 1917-1923 гг. Новониколаевск, 1924; Окушко Б.В. Крестьянское
сельское хозяйство Приенисейского края и типы его организационного строения в 1917-1922 годах. Ч. I. Вып. 1.
Красноярск, 1924; Яровой И.В. Экономическое расслоение деревни и характеристика основных групп
крестьянства Сибири. Новониколаевск, 1924.

¹³ См.: Болдырев В.Г., Генделев А.Е. Сибирь в 1923-1924 гг. Новониколаевск, 1925.

В литературе последующих лет, выходившей с середины 1920-х гг., с завершением восстановительных процессов в экономике возникла принципиальная проблема разработки методологической основы планирования аграрного сектора. В этот период в дискуссиях особенно четко прослеживалось противостояние трех основных направлений отечественной экономической мысли: организационно-производственное, социально-экономическое и марксистское ¹⁴. При этом общая точка зрения большинства специалистов при всех особенностях их взглядов сводилась к тому, что плановая деятельность государства должна быть направлена на создание максимально благоприятных условий для подъема экономики ¹⁵.

Такого рода позиция получила подтверждение в публикациях, вышедших в связи с подготовкой материалов к XV съезду партии. В это время комиссией по разработке тезисов о работе в деревне были привлечены известные ученые-аграрники, которые представили свои предложения по развитию сельского хозяйства страны ^1б. Имея различия в подходе к организационной политике в области сельского хозяйства, эти ученые выделили то, что планирование сельского хозяйства прежде всего должно исходить: а) из значительных вложений со стороны государства; б) из подъема его обрабатывающих отраслей; в) из дальнейшего развития индивидуального крестьянского

1 *7

хозяйства путем кооперации и внедрения более прогрессивных технологий .

В ходе дискуссий об источниках и темпах социалистического строительства в литературе 1920-х гг. на страницах газет и журналов, в

¹⁴ Первое течение было представлено: А.Н. Челинцевым, Н.П. Макаровым, А.В. Чаяновым, оформившихся в
«организационно-производственное направление». В основе их концептуального подхода лежала теория
трудового крестьянского хозяйства в русле неонароднической традиции, отрицающей развития капитализма в
сельском хозяйстве. Второе - социально-экономическое, исходило из либерального понимая сущности
аграрного производства, и включало: С.Н. Прокоповича, Н.Н. Литошенко, Н.Д. Кондратьева, Б.Д. Бруцкуса.
Марксистское направление разрабатывалось П.П. Масловым, Н.И. Бухариным, B.C. Немчиновым,
Л.Н. Крицманом, Ю. Лариным, С.Г. Струмилиным. Отметим, что обозначение немарксистской ориентации
двух первых школ исходило из их несоответствия государственной идеологии и практике.

¹⁵ См.: Кондратьев Н.Д. Критические заметки о плане развития народного хозяйства // Кондратьев Н.Д.
Проблемы экономической динамики. М., 1989; Он же. План и предвидение // Там же.

¹⁶ См.: Кондратьев Н.Д. К вопросу об особенностях условий развития сельского хозяйства СССР и их
значение // Известия ЦК КПСС. 1989. № 7; Маслов П.П. Развитие сельского хозяйства до и после революции //
Там же. № 10; Чаянов А.В. Записка о современном состоянии сельского хозяйства СССР по сравнению его с
довоенным положением и положением сельского хозяйства капиталистических стран // Там же. № 6.

¹⁷ Чаянов А. В. Записка о современном состоянии. С. 211.

отдельных изданиях выступали такие большевистские деятели как Н.И. Бухарин, Ф.Э. Дзержинский, Е.А. Преображенский, А.И. Рыков, Г.Я. Сокольников, Л.Д. Троцкий, В.Г. Куйбышев, Г.М. Кржижановский и др. При этом планирование явилось ареной политической борьбы между различными партийными группировками на протяжении всего исследуемого периода. В свою очередь подходы региональной номенклатуры к народнохозяйственному планированию нашли отражение в выступлениях и публикациях таких известных сибирских функционеров, как М.М. Лашевич, В.Н. Соколов, И.Н. Смирнов, И.В. Сурнов, Р.И. Эйхе др.

С середины 1920-х годов на страницах экономических и других журналов все более проявляется противоборство двух принципиально отличных между собой подходов к пониманию планирования - «генетического» и «телеологического». Первое направление было представлено прежде всего работами В.А. Базарова и Н.Д. Кондратьева, в интерпретации которых планирование базировалось на прогнозировании (предвидении) хозяйственного развития с возможным воздействием на него в русле закономерно проявившихся тенденций ' . Следует отметить, что в концепции «генетиков» не отрицалось допущение и определенной степени директивного планирования.

В публикациях, представляющих другое направление

(Г.М. Кржижановский, С.Г. Струмилин), отрицалось не только подобное отношение к планированию, но и сама хозяйственная политика, исходящая из приоритетного учета естественных процессов. В своих работах «телеологи» все более склонялись к отказу от рыночных начал в экономике и переходу к чисто директивным методам ¹⁹.

Что касается региональной литературы второй половины 1920-х гг., то в это время в сибирских журналах «Земельный работник Сибири», «В помощь земледельцу», «Жизнь Сибири» и др. публикуется большое количество статей о

¹⁸ См.: Кондратьев Н.Д Критические заметки о плане развития народного хозяйства // Кондратьев Н.Д.
Проблемы экономической динамики. М. 1989.

¹⁹ См.: Струмилин С.Г. К теории перспективного планирования // Каким быть плану: дискуссии 20-х годов.
Л., 1989.

социально-экономическом развитии деревни. Среди них выделяются работы С.Г. Гензеля, П.Я. Гурова, А.Е. Генделева, И.М. Жуйкова, В.Е. Максимова, С.С. Марковского, В.Я. Нагнибеды, Н.Я. Новомбергского, И.И. Осипова, А.А. Розе, В.В. Собашникова, И.Н. Скорнякова, И.С. Шилдаева и др. ²⁰ Помимо публикаций в периодике их труды выходили также и отдельными изданиями.

В своих исследованиях эти авторы подвергли всестороннему рассмотрению сельское хозяйство региона . Характеризуя работы сибирских экономистов-аграрников данного периода, необходимо отметить, что в них еще с начала 1920-х гг. сформировалась вполне определенная позиция, соответствующая подходам Н.П. Макарова, Н.П. Огановского, А.В. Чаянова, А.Н. Челинцева и др. Причем, в те годы, когда в центральной печати развернулась борьба с организационно-производственной школой и непосредственно с Н.Д. Кондратьевым, Л.Н. Литошенко, Н.П. Огановским (например, на страницах журнала «На аграрном фронте» с 1925 г.), в Сибири успешно использовались их научные подходы. Поэтому разработки, лежащие в этом русле, были широко представлены в литературе тех лет.

Необходимо отметить, что авторы публикуемых работ в большинстве случаев являлись сотрудниками земельных и плановых органов. Многие из них занимали ответственные посты, например: П.А. Месяцев - уполномоченный Наркомзема по Сибири, член Сибкрайкома, член Президиума Сибкрайисполкома, председатель Сибкрайзу; В.Е. Максимов - заведующий отделом землеустройства Сибкрайзу; И.И. Осипов — краевой агроном; П.Я. Гуров — заведующий сельскохозяйственной секцией Сибплана. Большинство из названных ученых входили в правление Сибирского краевого научно-исследовательского института экономики и организации сельского

²⁰ См.: Осипов И.И. Как вести паротравополье. Омск, 1924; Он же. Наши задачи по реорганизации
крестьянского хозяйства// Земельный работник Сибири. 1925. № 1; Марковский С.С. Перспективы сельского
хозяйства Сибкрая // Там же. 1926. № 3; Шилдаев И.С. К вопросу о принципах строения паротравопольного
хозяйства в Сибири// Там же; Скорняков И.Н. Паротравополье // Жизнь Сибири. 1925. № 1; Розе А.А.
Перспективы развития сибирского сельского хозяйства // Там же. 1925. № 2.

²¹ См.:Нагнибеда В.Я. Сельское хозяйство Томской губернии. Томск, 1924; Гензель С.Г. Сельское хозяйство
Новониколаевской губернии в 1917-1923 гг. Новониколаевск. 1924; Максимов В.Е. Формы землепользования в
Сибири. Новониколаевск, 1925; Яровой И.В. Экономика сибирской деревни. Новосибирск, 1926.

хозяйства (филиал Тимирязевского института сельскохозяйственной
экономики), руководили Омской, Красноярской, Алтайской

опытными станциями ²².

Следует отметить, что по отношению к сибирским ученым-аграрникам и работникам земельных ведомств, являющихся сторонниками экономических школ Кондратьева-Чаянова, в конце 1920-х гг. в литературе стал употребляться ярлык - «сибирские кондратьевцы». Лишь с конца 1980-х гг. в работах ряда исследователей была выявлена неправомерность подобного определения ²³.

Непосредственно в сибирской литературе второй половины 1920-х гг. получил отражение процесс построения губернских планов развития сельского хозяйства, разработка «Перспективного плана развития сельского хозяйства Сибкрая» (1926 г.), генерального плана (1927 г.), вариантов первого пятилетнего плана. В этой связи были затронуты проблемы взаимодействия органов планирования с другими ведомствами и вышестоящими инстанциями, а также влияние «центра» на характер текущей плановой работы на местах ²⁴.

Сибирскими авторами особо акцентировалось внимание на планировании как сложном механизме социально-экономической регуляции, в котором особое значение имел выбор технологических приемов и их ориентация на определенные категории крестьянства. Они также разделяли мнение о том, что сибирское земледелие стоит на грани кризиса, избежать которого позволила бы система мероприятий, направленных на переход к интенсивным формам хозяйствования.

В целом описываемые ими формы земледелия и методы хозяйствования

²² Давыдов А.И. «Сибирские кондратьевцы» в исторической литературе // Проблемы истории Сибири:
источниковедение и историография. Новосибирск, 1992. С. 77.

²³ См.: Ильиных В.А. Дискуссия 1927 г. о дифференциации крестьянства и путях развития сельского хозяйства
СССР// Роль науки в освоении восточных районов страны. Тезисы докладов и сообщений Всероссийской
научной конференции (17-19 ноября 1992 г.). Новосибирск, 1992; Герасимов И.В. Неонародники о русской
общине (к вопросу об одной исторической альтернативе) // Материалы XXVII ВСНК. История.
Новосибирск, 1990.

²⁴ См.: Сельское хозяйство Сибирского края. Вып.1: Материалы по характеристике сибирского сельского
хозяйства. Новосибирск, 1926; Вып. 2: Перспективный план. Новосибирск, 1926.; Перспективный план
развития сельского хозяйства Омской губернии. Омск, 1924; Перспективный план восстановления и развития
сельского хозяйства Алтайской губернии. Барнаул, 1924; Перспективный план развития сельского хозяйства
Томской губернии. Томск, 1926.

соответствовали взглядам Н.Я. Новомбергского и Н.П. Огановского. В литературе этого периода перспективы аграрного развития Сибири связывались в первую очередь с переходом к паротравополью. Преимущества паротравополья обосновывались, например, в статье Н.Н. Скорнякова . Также в статье А.А. Розе отмечалось, что «трехполье разоряет крестьянство, оно губит славную отрасль маслоделие» ^2б.

Сибирскими специалистами была представлена своеобразная концепция индустриального развития, в известной мере продолжающая неонародническую традицию. Не отрицая необходимости промышленного развития, они выступили за осуществление индустриализации в соответствии с интересами сельского хозяйства. По их мнению, данный приоритет был определен объективными естественно-экономическими условиями региона. По этому поводу А.Г. Генделев писал: «Сельское хозяйство подпирает промышленность, обеспечивая ее притоком средств» ²⁷.

Характер публикуемых в эти годы работ в целом не выходил за рамки аграрной политики, осуществлявшейся в то время в стране. На страницах различных изданий подход отмеченного круга авторов основывался на принципах нэпа и был ориентирован на создание наиболее благоприятных условий для сельскохозяйственного производства. Типично в этом смысле суждение В.Е. Максимова о том, что «нужно создать такой земельный строй, который бы давал возможность не только спокойно вести хозяйство, но и

улучшить систему этого хозяйства» .

Ряд положений, высказанных в данном круге региональных работ, вызвали в то время полемику. Так, негативную реакцию встретило утверждение И.В.Ярового об убыточности содержания дорогостоящей техники для маломощных слоев населения и, следовательно, целесообразности для них ее

См.: Скорняков И.Н. Паротравополье // Жизнь Сибири. 1925. № 1. ²⁶ Розе А.А Перспективы развития сибирского сельского хозяйства // Там же. 1925. № 2. С. 20. ²¹ Земельный работник Сибири. 1926. № 1-2. С. 5. ²⁸ Максимов В.Е Задачи и нужды землеустройства // Жизнь Сибири. 1925. С. 15.

аренды . Критику вызвало также мнение В. Каврайского и И. Ну синова о характере социально-экономической дифференциации деревни, - о резкой поляризации крестьянства (на одном полюсе бедняки - более 60%, на другом — «плавающий» слой кулачества, формирующий середняков) ³⁰.

Принципиальным переломом в ходе изучения всего круга названных проблем ознаменовался рубеж 1920-30-х гг. Изучение рассматриваемых проблем в это время все более определялось общей тенденцией формирования идеологической доктрины сталинского режима. В русле борьбы с «сибирской кондратьевщинои» названные ранее специалисты-аграрники попали под лавину «разоблачений».

Наиболее резко критика «сибирских кондратьевцев» в тот момент была представлена в работах Ф.А. Хоробрых. Он обвинял их в «отрицании планового начала» и стремлении к «реставрации капиталистических отношений». В немалой степени эти обвинения строились на том, что сибирские экономисты являлись сторонниками методов индикативного прогнозирования ³ .

В конце 1920-х - начале 1930-х гг. аграрная тематика сибирских исследователей в основном была посвящена рассмотрению путей «социалистической реконструкции деревни». В связи с этим появилась группа работ, посвященных так называемым аграрно-индустриальным комбинатам, которые в тот момент рассматривались в качестве высшей организационной формы сельскохозяйственного производства как крупные государственные предприятия «последовательно социалистического типа». В частности, появились проекты Шипуновского, Онгудайского, Прокопьевского, Маслянинского и Еланского агропромышленных комбинатов, подготовленные С.С. Марковским, И.М. Жуйковым, И.Н. Скорняковым и И.С. Шилдаевым³².

С начала 1930-х гг., с разгромом «кондратьевщины» и всех прочих

²⁹ См.:Яровой И.В. Экономика сибирской деревни. Новосибирск, 1926.

³⁰ См.: Каврайский В., Нусинов И. Классовое расслоение сибирской деревни. Опыт анализа социально-
экономических отношений в современной советской деревне. Новосибирск, 1927.

³¹ См.: Хоробрых Ф.А. Кондратьевщина и ее представители в Сибири. Новосибирск, 1931.

³² См.: Агроиндустриальные комбинаты Сибири. Новосибирск, 1930. 4.1. К вопросу об организации
агроиндустриальных комбинатов; 4.2. Маслянинский агроиндустриальный комбинат. (Маслянинский район,
Новосибирского округа); Ч. 3. Еланский агроиндустриальный комбинат.

противоречащих «марксистскому подходу» школ и направлений, теория «социалистического планирования» становится господствующей. В соответствии с ней опыт «мелкобуржуазных» экономистов-аграрников периода нэпа оценивался сугубо негативно. В свою очередь также негативно характеризовался и первый опыт планов, ориентированных на «социалистическое преобразование» сельского хозяйства.

Весьма показательно в этом контексте, что авторы проектов аграрно-индустриальных комбинатов были обвинены в «гигантомании», в необоснованности чрезмерных вложений в сельское хозяйство и многих других «грехах». А уже вскоре разработчики этих проектов вместе с «сибирскими кондратьевцами» были заклеймлены в качестве «вредителей».

Поскольку в последующие годы большинство экономистов-аграрников 1920-х гг. было репрессировано, их деятельность отныне замалчивалась и поэтому содержательных работ по истории этого периода (в том числе и по вопросам планирования) долгое время не появлялось.

В последующий период, начиная с середины 1950-х гг., изучение планирования 1920-х гг. осуществлялось в контексте апологетики экономической политики коммунистического режима. В эти годы была предпринята попытка раскрыть сущность основных экономических течений 1920-х гг., однако подход историков и экономистов к этой проблеме во многом осуществлялся с традиционных, сложившихся в 1930-е гг. позиций, которые характеризует крайне негативное отношение к старым специалистам -ученым и практикам³³.

На этом фоне отмечаются отдельные примеры более новаторского

³³ См.: Белянова A.M. О темпах экономического развития СССР по материалам дискуссии 20-х годов. М., 1974; Леонтьев А.П. Борьба советских экономистов за марксистско-ленинские основы народнохозяйственного планирования (1921-1927 гг.)// Новосибирский ун-т. Труды. Серия экономическая. 1965. Вып. 6; Фигуровская Н.К. Аграрные проблемы в советской экономической литературе 20-х гг. М., 1978; Генкина З.Б. Переход Советского государства к новой экономической политике. М., 1954; Бахтин М.Н. Союз рабочих и крестьян в годы восстановления народного хозяйства (1921-1925). М., 1961; Берхин И.Б. Экономическая политика Советского государства в первые годы Советской власти. М., 1970; Новая экономическая политика. Вопросы теории и истории. М., 1974; От капитализма к социализму. Основные проблемы истории переходного периода в СССР. 1917-1937 гг. В 2-х тт. Т.1. М., 1981; Поляков Ю.А., Дмитренко В.П., Щербань Н.В. Новая экономическая политика. Разработка и осуществление. М., 1982.

подхода, примером чего может служить диссертационное исследование Г.И. Ханина. Рассматривая опыт перспективного планирования 1920-х годов, названный автор выделил ряд позитивных моментов не только в плане ГОЭРЛО, но и в проектах комиссий П.С. Осадчего (1926 г.) и В.И. Ковалевского (1928-1930 гг.). Помимо этого он критиковал жесткую директивность первого пятилетнего плана и отмечал его значительное фактическое недовыполнение по сельскому хозяйству ³⁴.

Среди общих работ по истории планирования, вышедших до середины
1980-х гг., следует назвать труды И.А.Гладкова, Г.М.Сорокина,
Э.Б. Генкиной, З.К. Звездина³⁵. Следует также назвать обобщающие работы
В.И. Погудина, В.П. Данилова, A.M. Чинчикова, Ю.А. Мошкова,

В.А. Смышляева, Ю.А. Полякова, СП. Трапезникова и ряда других авторов по истории «социалистического преобразования» деревни, где также в какой-то мере затрагивались и вопросы планирования сельского хозяйства.

Одновременно на сибирском материале этих вопросов касались
Л.И. Боженко, Н.Я. Гущин, Ю.В. Куперт, Ф.С Пестриков,

П.К. Редькин и др.³⁷.

См.: Ханин Г.И. Некоторые методологические вопросы централизованного планирования социалистической экономики. Автореф. дис ... канд. экон. наук. Новосибирск, 1967.

³⁵ См.: Гладков И.А. От плана ГОЭЛРО к плану шестой пятилетки. М., 1955; Советское народное хозяйство в
1921-1925 гг. (Под ред. И.А. Гладкова) М., 1969; Сорокин Г.М. Планирование народного хозяйства СССР.
Вопросы теории и организации. М., 1961; Генкина Э.Б. Деятельность Госплана в 1921-1925 гг. и борьба с
буржуазной идеологией по вопросам планирования // История СССР. 1961. № 6; Генкина Э.Б. В.ИЛенин и
некоторые вопросы руководства сельским хозяйством после перехода к нэпу // История СССР. 1969. № 3;
Звездин З.К. От плана ГОЭЛРО к плану первой пятилетки. М., 1979.

³⁶ См.: Погудин В.И. Некоторые вопросы историографии коллективизации в СССР // Вопросы истории.
1967. №13. Он же. Об освещении в советской историографической литературе проблемы создания
предпосылок коллективизации // Учен. зап. АОН при ЦК КПСС. 1958. Вып. 40; Данилов В.П. Создание
материально-технических предпосылок коллективизации сельского хозяйства в СССР М., 1957; Он же. К
итогам изучения истории советского крестьянства и колхозного строительства СССР // Вопросы истории.
1960. №8; Чинчиков A.M. Советская историография социалистического преобразования сельского хозяйства
СССР. М., 1971; МошковЮ.А. Основные вопросы историографии советского общества. М., 1967;
Смышляев В.А. Торжество ленинского кооперативного плана // Историографический очерк истории
коллективизации сельского хозяйства. Л., 1972.

³⁷ См.: Пестриков Ф.С. Борьба партийных организаций и советских организаций Сибири за восстановление
сельского хозяйства и осуществление ленинского кооперативного плана (1920-1927 гг.) // Из истории
партийных и советских организаций Сибири. Новосибирск, 1962; Он же. Партийные организации Сибири в
борьбе за победу колхозного строя (1927-1937 гг.) Новосибирск, 1966; Куперт Ю.В. К вопросу о некоторых
особенностях массовой коллективизации в Западной Сибири (1930 г.) // Социалистическое и коммунистическое
строительство в Сибири. Томск, 1966. Вып. 4; Боженко Л.И. Соотношение классовых сил в сибирской деревне
накануне коллективизации// Вопросы истории Сибири. Томск, 1969. Вып. 4; Он же. Социально-экономическая
характеристика крестьянства Сибири после перехода к нэпу// Из истории Сибири. Томск. 1971. Вып. 3;

Среди работ того времени непосредственно на проблемы планирования аграрного производства в 1920-е гг. в Сибири выходит диссертация В.А. Ильиных³⁸. В совместной работе этого автора с Н.Я. Гущиным была рассмотрена история разработки перспективного плана «Сельское хозяйство Сибирского края». Немалое внимание названные авторы уделили также деятельности «сибирских кондратьевцев» ³⁹. В свою очередь В.Л. Соскиным в его труде, посвященном культурному строительству в Сибири в 1920-е гг., была отмечена роль И.М. Майского в организации работ над первым межотраслевым планом регионального развития, и в привлечении им научных сил Сибири к этой деятельности⁴⁰. В контексте партийного и государственного строительства ряд проблем, связанных с разработкой перспектив экономического развития и, в частности аграрного, получили освещение в работах И.А. Молетотова ⁴¹.

В ряде работ названного периода уже можно отметить тенденции отхода от сложившихся методов анализа, ориентированных на шаблонную апологетику большевистской аграрной политики, тенденцию к более объективному отражению региональных особенностей. Так, В.И. Шишкин раскрыл противоречивую практику планового регулирования аграрного сектора в условиях военного коммунизма. Он, в частности, показал, что региональные большевистские лидеры в целом вынуждены были исходить не из доктринерских политических установок, а из необходимости решать прежде всего конкретные практические задачи. Это вынуждало их учитывать реальное положение дел, а порой даже сдерживать ультралевые настроения и идти на

Гущин Н.Я. Социально-экономическое развитие сибирской деревни в годы социалистической реконструкции народного хозяйства (1926-1937 гг.). Автореферат дис...док. ист. наук. Новосибирск, 1970; Он же. Сибирская деревня на пути к социализму. Новосибирск, 1973; Редькин П.К. Преображенная деревня. Начало технического перевооружения сибирской деревни и его социально-экономическое значение. Кемерово, 1974.

³⁸ Ильиных В.А. Классовая борьба в сибирской деревне в условиях НЭПа. Автореф. дис...канд. ист. наук.
Новосибирск, 1985.

³⁹ Гущин Н.Я., Ильиных В.А. Классовая борьба в сибирской деревне в 1920-середине 1930-х гг.
Новосибирск, 1987.

⁴⁰ Соскин В.Л. Культурная жизнь Сибири в первые годы нэпа (1921-1923 гг.). Новосибирск, 1971.

⁴¹ Молетотов И.А. Сибкрайком: партийное строительство в Сибири. 1924 - 1930 гг. Новосибирск, 1978.

уступки «кулачеству» .

В указанный период отдельные аспекты рассматриваемой темы нашли отражение в обобщающих трудах по истории Сибири, в сборниках, материалах конференций, монофафиях, а также в коллективных фундаментальных трудах по узловым проблемам аграрной истории . '

Кардинально новый этап в историофафии темы начинается со второй половины 1980-х гг. С этого времени разворачивается переосмысление прошлых подходов. Резкой критике подвергаются сталинские методы осуществления коллективизации⁴⁴. Повышенное внимание привлекает проблематика нэпа, которому на данном этапе был посвящен ряд научных конференций, в том числе и непосредственно по сибирской тематике ⁴⁵. При этом опыт афарного планирования вызывает особый интерес в связи с новой постановкой вопросов о природе нэпа, его перспективах и причинах «слома» ^4б.

В этом контексте рассматриваются альтернативные модели развития экономики сфаны, в связи с чем по-новому анализируется теоретическое наследие ряда партийных деятелей и экономистов того времени. В качестве одной из таких альтернатив некоторыми авторами рассмафивался первый пятилетний план, поскольку он исходил из относительно умеренных темпов

Шишкин В.И. Социалистическое строительство в сибирской деревне (ноябрь 1919 г. - март 1921г.). Новосибирск, 1985.

⁴³ См.: История Сибири. Сибирь в период строительства социализма. Т. 4. Л., 1968; Крестьянство Сибири в
период строительства социализма. (1917- 1937). Новосибирск, 1983.

⁴⁴ См.: Попов В., Шмелев Н. На развилке дорог. Была ли альтернатива сталинской модели развития//
Осмыслить культ Сталина. М, 1989; Поляков Ю.А Исторический процесс многомерен// Страницы истории
советского общества. М., 1989; Смирнов Г.Л. К вопросу о ленинской концепции социализма // Там же;
Данилов В.П. Коллективизация как это было // Там же; Борисов Ю.С. Эти трудные 20-30-е годы // Там же.;
Лельчук B.C. Курс на индустриализацию и его осуществление // Там же; Гордон Л.А., Клопов Э.В.
Форсированный рывок конца 20-х и 30-х годов: исторические корни и результаты // Там же; Данилов В.П.,
Красильникова С.А. Н.И.Бухарин// Н.И.Бухарин. Путь к социализму. Новосибирск, 1990; Данилов В.П.
Коллективизация сельского хозяйства в СССР // История СССР. 1990. № 5; Бокарев Ю.П. Денежная политика
середины 20-х годов и крушение рынка // Нэп: приобретения и потери. М., 1994.

⁴⁵ Всесоюзная научная конференция по проблемам социально-демографического развития Сибири
(Новосибирск. 1989), Россия нэповская (Новосибирск. 1991), республиканская конференция «XX век:
исторический опыт аграрного освоения Сибири» (Красноярск. 1993); См.: Васильев П. К 80-летию нэпа и
Госплана: «Круглый стол» // Проблемы теории и практики управления. 2001. № 4.

⁴⁶ См.: Горинов М.М., Цакунов СВ. Ленинская концепция нэпа: становление и развитие // Вопросы истории.
1990. № 4; Горинов М.М. НЭП: поиски путей развития. М., 1990; Данилов В.П. «Бухаринская» альтернатива//
Бухарин: человек, политик, ученый. М., 1990; Бордюгов Г., Козлов В. Поворот 1929 года и альтернатива
Бухарина // Вопросы истории КПСС. 1988. № 8; Россия нэповская: политика, экономика, культура. Тезисы
Всесоюзной научной конференции (25-27 июня 1991 г.). Новосибирск, 1991.

коллективизации сельского хозяйства и индустриализации. При этом пересмотр первого пятилетнего плана, принятого V съездом Советов в мае 1929 г., демонтаж нэпа историками объяснялся установлением режима личной власти, развитием командно-административной реформы ⁴⁷.

В это время в научный оборот вводится значительный круг источников по истории планирования. Непосредственно перспективный план развития сельского и лесного хозяйства РСФСР на 1923/24-1927/28 гг. был рассмотрен в диссертации Е.А. Тюриной ⁴⁸.

Становление теории перспективного планирования сельского хозяйства в СССР стало предметом исследований И.Л. Лунден⁴⁹. Как и в исследовании Е.А. Тюриной, деятельность Экосо РСФСР и Земплана Наркомзема оценивается этим автором достаточно высоко. По ее мнению, «правильно выбранный курс по отношению к сельскому хозяйству позволил в максимально короткий срок не только выйти из экономического кризиса, но и достичь высоких темпов восстановления» . Особенностью этого курса она называет комплексное воздействие как на производство, так и на реализацию сельскохозяйственной продукции. Как отмечает названная исследовательница, «составной частью этой работы стали годовые производственные программы ведомства (Наркомзема. - В. М.), а также разработка основных принципов

См.: Телицын В.Л. Военный коммунизм: новый взгляд на старые проблемы // Отечественная история. 1998. №4.; Маневич В. Новая экономическая политика - уроки хозяйственных реформ. М., 1989; Очерки экономических реформ. М., 1993; Цакунов СВ. В лабиринте доктрины. Из опыта разработки экономического курса страны в 20-е гг. M., 1994; Буздалов И. НЭП: прошлое и необходимое нам сегодня // Вопросы экономики. 1990. №3; Белоусов Р. Две реформы экономики: 1921-1924 и 1987-1990 гг. // Плановое хозяйство. 1990. № 5; Ланщиков А., Салуцкий А. Крестьянский вопрос вчера и сегодня. М., 1990; Файн Л.Е. Советская кооперация в тисках командно-административной системы (20-е годы) // Вопросы истории. 1994. № 9; Она же. Нэповский «эксперимент» над российской кооперацией // Вопросы истории. 2001. № 7; Никулин В.В. Власть и общество в 20-е годы. Политический режим в период нэпа. Становление и функционирование (1921-1929). СПб., 1997; Косачев В.П. Накануне коллективизации. Поездка И.В. Сталина в Сибирь // Вопросы истории. 1998. № 5; Иванов Ю. Нэп, рынок, социализм // Свободная мысль. 1998. № 3; Шмелев Г.И. Аграрная политика и аграрные отношения в России в XX веке. М., 2000; Ильин С.С. Из истории планирования и регулирования сельского хозяйства (опыт 20-х годов) // Вестник МГУ. Экономика. 2001. №6; Гимпельсон Е.Г. Нэп и политическая система. 1920-е годы. М., 2000; Фицпатрик Ш. Сталинские крестьяне. Социальная история Советской России в 30-е годы: деревня. М., 2001; Грациози А. Великая крестьянская война в СССР. Большевики и крестьяне. 1917-1933 гг. М., 2001.

⁴⁸ Тюрина Е.А. Источники по истории планирования сельского хозяйства. 1921-1925 гг. (По материалам
Госплана и Наркомзема РСФСР) Автореф. дис.канд. ист. наук. М., 1991.

⁴⁹ Лунден И.Л. Становление теории перспективного планирования сельского хозяйства в СССР. Автореф. дис
... канд. ист. наук. М., 1990.

⁵⁰ Она же. О плановом руководстве сельским хозяйством в 1921-1925 гг. // Экономические науки. 1990. № 7.

налоговой, торговой, кооперативной и кредитной политики, отвечающей интересам сельского хозяйства»⁵¹.

Активизируется изучение аграрной истории периода нэпа и в
региональном ракурсе. Тема планирования сельского хозяйства привлекла
внимание прежде всего в связи с реабилитацией «сибирских кондратьевецев».
С конца 1980-х гг. ряд авторов обосновывает позитивную оценку их
разработок, рассматривая последние в качестве определенной альтернативы
сталинской коллективизации (В.А. Ильиных, Кузнецов И.С.,

Т.Н. Осташко и др.) .

В работах Т.Н. Осташко, посвященных сельскохозяйственным научным исследованиям в Сибири, была отражена деятельность научных учреждений и специалистов-аграрников (В.Р. Берга, А.В. Калашникова, И.И. Осипова, В.В. Сабашникова, С.С. Марковского и др.) ⁵³.

Одной из новых черт исследований 1990-х гг., посвященных роли планирования в экономике, является обращение к трудам таких известных зарубежных авторов, как Дж. Гэлбрэйт, Г. Дикенсон, Дж. Кейнс, А. Лернер, Л. Мизес, В. Ойкен, А. Пигу, У. Ростоу, П. Сорокин, Р. Холл, Ф. Хайек и др.

В этих работах, как например, в трудах выдающегося немецкого ученого-экономиста середины XX века В. Ойкена при критике централизованного планирования, равно как и методов вмешательства государства в экономические процессы, отвергалась и идея свободного рынка образца XIX века. Тем не менее В. Ойкен, отрицая возможность сочетания конкуренции с централизацией, допускал планирование, которое не обязательно должно

Лунден ИЛ. О плановом руководстве сельским хозяйством в 1921-1925 гг. // Экономические науки. 1990. № 7. С. 97.

⁵² См.: Ильиных В.А. Перспективные планы сибирских земорганов сер. 1920-х гг. (Выбор модели аграрной
технологии) // Аграрные технологии в России IX-XX вв. (Тез. докл. к сообщ. XXV сессии симпоз. по агр.
истории Вост. Евр. 10-13 сент. 1996 в г. Арзамас). М., 1996; Кузнецов И.С. «Сибирские кондратьевцы» в годы
«великого перелома» // Дискриминация интеллигенции в послереволюционный период (1920-1930-е гг.).
Новосибирск, 1994; Осташко Т.Н. К вопросу об организации сельскохозяйственных исследований в Сибири:
1920-е годы // Гуманитарные науки в Сибири. 2001. № 2.

⁵³ См.: Осташко Т.Н. Областные опытные станции как формы организации сельскохозяйственных научных
исследований в Сибири // Формы организации науки в Сибири. Новосибирск, 1982. Она же. Сельская
интеллигенция Сибири 1919-1927 гг. Новосибирск, 1988.

было осуществляться из центра .

Вслед за ними многие отечественные исследователи приходят к выводу о том, что ликвидация рынка, переход к полному огосударствлению экономики в конечном итоге привели к ее низкой эффективности. Обосновывается точка зрения о том, что наиболее эффективной является модель народного хозяйства, сочетающая централизованное планирование и рыночные механизмы⁵⁵.

С начала 1990-х гг. тема плановых отношений в годы нэпа все больше привлекает внимание исследователей. В это время были защищены диссертации, где в той или иной мере рассматриваются проблемы планирования в отдельных регионах^5б.

Анализируя предпосылки перехода в нашей стране к «сверхцентрализованной» экономике, многие авторы обосновывают тезис о том, что нэп был для большевиков вынужденным шагом, временным отступлением от идеологических доктрин. В связи с этим делается вывод о том, что из двух возможных путей развития российского крестьянства -индивидуального (фермерского) и коллективистского (кооперативного), не реализовался ни один: модернизация аграрного сектора пошла по пути огосударствления крестьянства⁵⁷.

Исследователи этого периода, как, например, В.И. Мельников, по-новому рассмотрели проблемы, по которым велись дискуссии в 1920-х гг.: о перспективах развития мелкого и крупного производства в сельском хозяйстве,

См.: Ойкен В. Основные принципы экономической политики. М., 1995; Он же. Основы национальной экономии. М., 1996.

⁵⁵ См.: Государственное регулирование экономики (Под ред. Т. Г. Морозовой). M., 2001; Шеншин А.Е.
Экономика и политика (Российское государство на пороге XXI века: выбор стратегии экономических
преобразований в свете ведущих зарубежных теорий) М., 2001; Серегина С.Ф. Роль государства в экономике.
Синергетический подход. M., 2002.

⁵⁶ Белов С.А. Организация контроля в центральном промышленном районе России в условиях военного
коммунизма и нэпа. Автореф. дис. ... канд. ист. наук. М., 1992; ВедутаЕ.Н. Экономическая стратегия
государства: трансформация приоритетов и механизмов их разрешения. Автореф. дис ... д-ра экон. наук.
М., 1998; Виноградов СВ. Возрождение многоукладной экономики Российской Федерации в годы нэпа.
Автореф. дис. ... д-ра ист. наук. М., 1998; Суворова Л.Н. Хозяйственная модель восстановительного периода:
место и роль рынка (1920-1927 гг.). Автореф. дис. ... канд. ист. наук. М., 1994; Мухамедов Р.А. Деятельность
органов государственного планирования в губерниях Среднего Поволжья в период становления и упрочения
нэповской экономики (1923-1928 гг.) (На материалах Ульяновской губернии). Автореф. дис. ... канд. ист. наук.
Саранск, 2004.

⁵⁷ См.: Павлова И.В. Механизм власти и строительство сталинского социализма. Новосибирск, 2001.

о перспективном плане сельского хозяйства, о путях накопления капитала, о колхозах и совхозах⁵⁸.

В исследованиях 1990-х годов достаточно убедительно прозвучал вывод, что концептуальная и методологическая основа планирования сложившаяся в условиях нэпа, не смогла обеспечить компромисс между рыночным началом и государственным вмешательством ⁵⁹.

В этом контексте примечательна монография В.A. May, посвященная анализу реформирования российской экономики в 1914-1929 гг., где он рассмотрел взаимодействие государства и рынка в российской действительности. Исследуя проблемы планирования, он, в частности, убедительно показал ведомственные разногласия между Наркомфином и Госпланом в борьбе за лидерство в плановой экономике и др. Им аргументированно был сделан вывод о том, что «доктринальная зависимость» большевистского руководства во многом определила «слом» нэпа⁶⁰.

Непосредственно на сибирском материале эти проблемы получили освещение в работах ряда историков, исследующих проблемы социально-экономического развития региона^б1. Так, в публикациях А.И. Тимошенко были проанализированы как общественно-политические условия разработки стратегии развития Сибири в 1920-е гг., так и непосредственно планирование промышленности . Поскольку на протяжении этого периода шел выбор

См.: Мельников В.А. Историческая судьба крестьянства и мелкотоварного производства. Полемики и дискуссии периода нэпа (1921-конец 1920-х гг.) Нижний Новгород, 1999.

⁵⁹ Носова Н.П. Нэп: государство и сельское хозяйство (проблемы регулирования) // Нэп: приобретения и
потери. М., 1994; Богомолова Е.В. Управление советской экономикой в 20-е годы: опыт регулирования и
самоорганизации. М., 1993; Угроватов А.П. Нэп и законность. (1921-1929 гг.) Новосибирск, 1997;
Дмитренко В.П. Советская модель социализма // Историки мира спорят. М., 1994; Коган Л.А. Военный
коммунизм утопия и реальность // Вопросы истории. 1998. № 2; Кабанов В.В. Крестьянская община и
кооперация России XX века. М., 1997; Ильиных В.А. Хлебозаготовительная компания 1924/25 гг.: ОГПУ как
инструмент регулирования рынка // Гуманитарные науки в Сибири. 1996. № 2; Данилов В.П. Истоки и начало
деревенской трагедии // Трагедия советской деревни коллективизация и раскулачивание. М., 1999; Орлов И.Б.
Современная отечественная историография нэпа: достижения, проблематика, перспективы // Отечественная
история. 1999. № 1.

⁶⁰ См.: May В.А. Реформы и догмы. 1914-1929 гг. М., 1993.

⁶¹ См. напр.: Николаев А.А. Внешнеэкономическая деятельность «Закупсбыта» (в Сибири и на Дальнем
Востоке): экономика, политика, правовые аспекты с 1916-1924 гг.)// Кооперация Сибири в XX в.: теория,
историография, источники. Вып. 2. Новосибирск, 1996.

⁶² См.: Тимошенко А.И. Концепции индустриализации Сибири профессора И.М. Майского // Роль науки в
освоении Восточных районов страны: тезисы докладов и сообщений Всероссийской научной конференции
(17-19 ноября 1992 г.). Новосибирск, 1992; Она же. Концепция развития Сибири в первых социально-

приоритетной отрасли экономики, то в этой связи названная исследовательница затронула и вопросы планирования сельского хозяйства. В том числе в одной из статей названного автора был проанализирован и рассмотренный нами выше труд Н.Я. Новомбергского ⁶³.

Особенно заметный вклад в изучение планирования сельскохозяйственного производства Сибири 1920-х гг. внес В.А. Ильиных. Им были введены в научный оборот такие первоочередные источники, как перспективные планы Енисейской и Иркутской губерний. В его статьях рассматриваются также перспективный план «Сельское хозяйство Сибирского края» (1925 г.), генеральные планы 1927 и 1930 гг. При этом варианты первого пятилетнего плана оцениваются им как вполне возможные альтернативы сталинской коллективизации ^б4.

Как же в целом следует оценить степень изученности интересующей нас темы на сегодняшний день? Как показывает анализ разнообразных публикаций, можно сделать вывод, что хотя отдельные аспекты регионального аграрного планирования 1920-х гг. нашли отражение в литературе, однако в целостном виде данная тема не получила научно-исторической разработки. Это является дополнительным весомым аргументом в пользу специального изучения поставленной темы в диссертационном исследовании.

С учетом актуальности и степени изученности темы целью диссертационного исследования является комплексное изучение сельскохозяйственного планирования Сибири 1920-х гг. Для достижения поставленной цели намечается решить следующие основные задачи:

экономических программах Госплана (1921- 1923 гг.) // Социально-политические проблемы истории Сибири XVII-XX вв. Бахрушинские чтения. Новосибирск, 1994; Она же. Концепция развития Сибири// ЭКО. 1994. №4.; Она же. Переселение или «освоение»?// Там же. 1995. № 7; Она же. Российские правители и экономика Сибири (1905-1928 гг.) // Деловая Сибирь. 1994. № 12; Она же. Сибирская плановая комиссия против Госплана (1920-1925 гг.)// Там же. 1994. № 36; Она же. Идеи индустриализации Сибири в первых советских пятилетних планах // Сибирь: проекты XX века. Новосибирск, 1996.

⁶³ См.: Тимошенко А.И. Дискуссии о социально-экономическом развитии Сибири в 1920-е гг. // Социально-
демографическое развитие Сибири в XX веке. Вып. I. Новосибирск, 2003.

⁶⁴ Ильиных В. А. «Зерновой проект» 1954 г. в контексте аграрной истории Сибири // Сибирь проекты XX века.
Новосибирск, 1996. Ильиных В.А. Аграрная и транспортная составляющие генерального плана развития
народного хозяйства Сибири 1930 г. // Сибирь: проекты XX века (начинания и реальность) Вып. 2.
Новосибирск, 2000.

изучить формирование структуры плановых органов Сибири в контексте общественно-политической ситуации того времени;

рассмотреть практику планирования в аграрном секторе Сибири в связи с характером проводимых мероприятий в периоды военного коммунизма, нэпа, а также в связи с курсом на «сплошную коллективизацию»;

отразить специфику и задачи отраслевого планирования в 1920-е гг. в региональном разрезе;

показать влияние научных кадров Сибири на разработку перспектив регионального развития;

выявить позиции и взаимоотношения центральных и местных ведомств по вопросу перспектив регионального развития и количественных параметров планов;

определить этапы разработки долгосрочных и среднесрочных планов развития сельского хозяйства, а также экономические и политические условия, повлиявшие на их характер;

раскрыть концептуальную и методологическую основы аграрного регионального планирования;

проанализировать особенности планов, содержащих контрольные цифры коллективизации.

Объектом диссертационного исследования является деятельность в сфере планирования аграрного сектора экономики Сибири в 1920-е гг.

Предметом диссертационного исследования являются условия, формы, методы и результаты планирования сельскохозяйственного производства Сибири в 1920-е гг.

Территориальные рамки. Исследуемый регион до 1925 г охватывал территорию, находящуюся в ведении Сибревкома, а с 1926 г. - Сибирский край как административно-территориальную единицу в границах 1926-1930 гг. Исследование аграрного планирования в столь масштабных территориальных рамках позволяет раскрыть общие тенденции этого процесса с учетом

региональной специфики.

Хронологические рамки диссертации охватывают период с начала 1920 г. по 1930 г. Начальная грань определяется восстановлением в Сибири большевистского режима и, соответственно, первыми попытками планирования. Конечные же рамки диссертационного исследования обоснованы переходом к «сплошной коллективизации», что нашло отражение в вариантах первого пятилетнего и генерального планов, разработанных в 1930 г.

Методология настоящего исследования включает в себя три концептуальных уровня: общенаучный, общеисторический и конкретно-исторический. В рамках первого уровня используется комплекс общенаучных исследовательских методов и приемов, который включает в себя методы анализа, синтеза, абстрагирования, структурно-функционального и логического подходов. Они позволили разделить предмет исследования на составные части по проблемному признаку, одновременно рассматривая его в единстве и взаимной связи этих частей.

Междисциплинарный характер изучаемой темы обусловил и применение методологических подходов, используемых в экономике, социологии, сельскохозяйственной науке и других дисциплинах. Также в этом комплексе следует выделить системный подход, позволяющий рассматривать планирование 1920-х гг. как функциональный элемент сложившейся в то время общественно-политической системы.

В контексте второго уровня осуществлялся учет существовавших социально-экономических и политических условий планирования. В качестве основы здесь принимается принцип историзма, частными случаями которого являются историко-генетический и сравнительно-исторические подходы, предполагающие рассмотрение явлений в их развитии и взаимосвязи как во времени, так и географически.

Конкретно-исторический уровень определил прежде всего методику сбора и обработки материалов по предмету исследования, а также

использование существующих подходов к тем или иным проблемам применительно к исследуемому периоду.

Названные методы и подходы позволили сформировать теоретическую модель исследования, в которой планирование предстает ключевым элементом системы государственной экономики Советской России, эволюция которой определяла как значимость планирования, так и его функции.

С этой точки зрения планирование, реализуясь как на микро-, так и на макроэкономическом уровне не сводится только к разработке планов экономического и социального развития, а также комплекса практических мер по их выполнению. Помимо этого оно представляет собой ключевой элемент управления обществом; механизм решения перспективных и текущих задач развития экономики; важнейшее средство осуществления социальной политики государства.

Учитывая общий характер государственного устройства, сложившегося после установления власти большевиков, для изучения предметной области важное значение имеет обращение к трудам В.И. Ленина. Именно ему принадлежит идея планового хозяйства и государственного регулирования экономикой в России, полноценно реализовать которую можно было только при социализме. В его работах наглядно проявляется методологическая основа государственного строительства в условиях диктатуры пролетариата, неразрывно с которой определялись цели и задачи государственного вмешательства в экономику, в том числе и аграрную. Этот подход к планированию определил его решающим звеном в реализации технологической и социальной модернизации страны, необходимость которой определяла не только статус России на мировой арене, но и ее историческую перспективу ^б5.

Идея планирования, которой он отводил первоначально учетно-распределительную и контрольную функцию, затем (в 1918 г.) получает дополнительное содержательное наполнение в понимании им

См: Ленин В.И. Очередные задачи Советской власти // Поли. собр. соч. Т. 36; Грозящая катастрофа и как с ней бороться // Там же. Т. 34; Он же. Удержат ли большевики государственную власть? // Там же. Т. 34.

«государственного социализма» как симбиоза диктатуры пролетариата и «государственного капитализма»^6б. Именно на основании этого огосударствление, неконкретизированное по масштабам и формам, стало парадигмой построения социализма. На протяжении исследуемого периода этот методологический подход позволяет выявить эволюцию этого процесса от национализации предприятий и помещичьих земель в период «военного коммунизма», попыткой его ограничить допущением рынка при нэпе, до огосударствления крестьянства в ходе «сплошной коллективизации».

Планирование, как сложный и многогранный процесс, включает в себя множество аспектов: конъюнктурные исследования, прогнозирование, балансовую увязку, экономико-математическое моделирование и др. Различаются также отраслевое и территориальное планирование. Балансовой основой планов в то время были контрольные цифры, являвшиеся ориентирами на заданный промежуток времени.

Планирование как процесс координации социальной и производственной деятельности, с точки зрения временного охвата, реализовывалось в нашей стране в трех основных видах: долгосрочном (генеральном, рассчитанном на 15 лет), среднесрочном (перспективном - на 5 лет) и операционном (текущем - на 1 год).

На протяжении исследуемого периода шли острые дискуссии по поводу концептуальной основы, методов, целей и задач планирования. В этой связи первоочередное методологическое значение имеет выделение в экономической литературе двух методов планирования, оформившихся во второй половине 1920-х гг. - «телеологического» и «генетического». Эта типология не потеряла актуальности и в настоящее время.

Телеологический метод (от греч. теХєю^ - цель, результат) - принцип «конечных причин», согласно которому постулируемая цель оказывает объективное воздействие на ход процесса, был обоснован в работах таких

Ленин В.И. Государство и революция // Поли, собр.соч. Т. 33.

сторонников «социалистического планирования» как Г.М. Кржижановский, Л.Н. Крицман, С.Г. Струмилин, В.П. Милютин др. В их понимании планирование должно было явиться центральным звеном государственного руководства народным хозяйством.

В свою очередь, генетический метод (от греч. ysveoi^ - происхождение) в самом общем смысле представляет подход, основанный на рассмотрении генезиса явлений, т.е. их возникновения и естественного развития. Сторонники этого направления В.А. Базаров, В.Г. Громан, Н.Д. Кондратьев, А.В. Чаянов и др. считали возможным усиление плановых начал в экономике при сохранении в ней важнейших рыночных регуляторов. В этом случае планированию отводилась роль одного из элементов государственного регулирования экономики.

В ходе полемики двух отмеченных направлений Н.Д. Кондратьев, один из первых в отечественной экономической литературе, дал убедительную критику волюнтаризма в планировании. Он остро критиковал так называемый «фетишизм цифр», который впоследствии стал характерной чертой планирования советской экономики^б7. «Фетишизация» показателей плана заключалась в том, что разработка цифр-заданий, цифр-директив превращалась в самоцель плановой деятельности. При этом, по словам Н.Д. Кондратьева, умалялась научно-аналитическая сторона.

Отметим, что в экономической литературе наряду с понятиями «телеологический» и «генетический» методы часто используются как синонимы понятия «директивное» и «индикативное» планирование. Следует обратить внимание на неправомерность полного отождествления двух этих пар этих понятий. Если «генетика» и «телеология» ставят проблему цели-ориентира, то индикативность и директивность характеризует прежде всего методы реализации планов. Индикативное - это рекомендательное планирование, основанное, в отличие от директивного, на экономических

Кондратьев Н.Д., Огановский Н.П. Перспективы развития сельского хозяйства СССР. Вып. 1. М., 1924.

методах регулирования .

В настоящее время экономическая теория исходит из того, что разные общества организованы с использованием альтернативных экономических систем. Одной крайностью к организации экономики является то, что она регламентируется на государственном уровне посредством директивных методов (командная экономика). Другой же крайностью является «чистая» рыночная экономика, когда действует механизм неосознанной координации через систему цен и рынков (так называемый принцип «невидимой руки»). В этой системе правительство по существу не оказывает никакого влияния на экономические решения. Такой тип экономики получил название экономики невмешательства государства (laissez-faire).

Сейчас среди экономистов преобладает мнение, что в настоящее время ни одно из существующих обществ нельзя отнести полностью к одному из этих крайних вариантов. В большинстве стран мира преобладает «смешанная» экономика, в которой функционирование рынка происходит под контролем государства: «Сегодня в мире не встретить классической рыночной экономики XIX века, - буржуазные государства прошли через эту горькую науку и не собираются к ней возвращаться»^б9. В настоящее время большинство экономистов разделяет следующий подход: «Обе стороны - рынок и государство — существенны. Управлять экономикой в отсутствие того или другого все равно, что пытаться аплодировать одной рукой» ⁷⁰.

Названный круг понятий и концептуальных положений имеет определяющее методологическое значение для раскрытия исследуемой темы.

Источниковая база диссертации носит комплексный характер, включает разнообразный круг документов и материалов. Ее основу составляют ранее не вводившиеся в научный оборот материалы Российского государственного архива экономики (РГАЭ), Государственного архива Российской Федерации

⁶⁸ Столерно Л. Можно ли «приручить» рынок? // Трудный поворот к рынку. М., 1990. С. 270-271.

⁶⁹ Дэвис Р. Развитие советского общества в 20-е гг. и проблема альтернативы // Россия в XX веке. Историки
мира спорят. М, 1994. С. 311.

⁷⁰ Самуэльсон П., НордхаусВ. Экономикс (реферат) // Экономические науки. 1990.№ 1. С. 110-111.

(ГАРФ), Российского государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ), Государственного архива Новосибирской области (ГАНО). Кроме того, использовались документы Государственного архива администрации г. Рубцовска (ГААР).

Наиболее репрезентативный комплекс неопубликованных источников по региональной истории планирования сконцентрирован в Государственном архиве Новосибирской области. Именно здесь сосредоточена приоритетная для изучения темы документация Сибревкома, Сибкрайисполкома, Сибплана, Сибкрайплана, Сибзему, Сибкрайзу и других органов.

Вместе с тем многие важные документы регионального уровня по исследуемой теме обнаружены и в фондах центральных архивов. Материалы, которые представлялись в центральные ведомства с мест, помимо прочего, ценны тем, что содержали пояснительные записки, в которых резюмировался значительный фактический материал. К ним часто прилагались заключения и протоколы заседаний, на которых они рассматривались.

Для целостного рассмотрения процессов планирования были привлечены материалы Госплана СССР и РСФСР, Наркомзема, экономического отдела Сибревкома, земельных управлений и сельскохозяйственных секций плановых органов, — не только областного и краевого, но губернского и окружного уровня. Также использовались документы ведомств, имевших как прямое, так и опосредованное отношение к планированию сельского хозяйства: региональных органов статистики, сельскохозяйственной кооперации, Сибирского областного промбюро ВСНХ РСФСР и др.

В интересующем нас контексте можно выделить три основные группы источников: нормативные акты; делопроизводственная документация; социально-экономическая статистика.

К первой группе источников относятся декреты и постановления СНК, СТО СССР и РСФСР, регламентирующие общие принципы экономической политики и развития сельскохозяйственного производства. На региональном

уровне соответствующая нормативная база формировалась сибирскими органами власти: Сибревкомом, а затем Сибкрайисполкомом. Вместе с тем, учитывая руководящую роль партии большевиков, к этой группе источников относятся постановления ЦК ВКП (б), а также Сиббюро и Сибкрайкома по вопросам политики партии в деревне.

Делопроизводственная документация представляет наиболее обширный комплекс материалов, среди которых по форме и содержанию выделяются следующие подгруппы: планы, протокольно-резолютивные документы, директивы, отчетная часть делопроизводства.

Из числа названных подгрупп приоритетное значение имеют сами тексты генеральных, перспективных, пятилетних и операционных планов. Речь идет как о различных вариантах планов, специально посвященных сельскому хозяйству или его отдельным отраслям, так и о соответствующих разделах межотраслевых и сводных планов. Наиболее фундаментальные из них были опубликованы в рассматриваемый период, ряд же такого рода плановых разработок отложился в различных архивных фондах.

Характеризуя информационный потенциал этой группы источников, следует прежде всего отметить разнообразие представленного в них фактического материала. При изучении вариантов планов можно сделать выводы, какие их положения и почему были отброшены, а какие сохранились в следующем варианте, выявить эволюцию тех или иных количественных показателей. Комментарии к текстам планов представляют самостоятельную содержательную ценность, поскольку позволяют оценить методологические и методические основы той или иной плановой разработки, отношение к ней различных руководящих инстанций и т.д.

Среди протокольно-резолютивных документов в диссертации подвергаются анализу материалы заседаний плановых комиссий, съездов Госпланов, партийных съездов и конференций, Пленумов ЦК, соответствующие документы Сиббюро ЦК РКП (б) и Сибкрайкома ВКП (б),

стенографические отчеты I, II, III краевых съездов Советов, совещаний Экосо и т.д., где проявились общие и частные моменты, характеризующие характер плановой работы. В этой связи изучение директивных документов позволяет оценить влияние на процесс разработки плановых проектировок «доктринальных факторов», борьбы различных группировок в недрах властвующей элиты и других политико-идеологических императивов.

Скрупулезное изучение директивных документов позволяет оценить влияние на процесс разработки плановых проектировок «доктринальных факторов», борьбы различных группировок в недрах властвующей элиты и других политико-идеологических императивов. При этом диссертант, разумеется, в полной мере осознает реальную сложность механизма политического воздействия на процесс планирования. В связи с этим можно согласиться со следующим суждением И.В. Павловой: «Сталин не случайно, начиная с 1922/1923 гг., последовательно создавал такой механизм власти, который был бы скрыт не только от собственного народа, но во многом и от членов высших партийных органов»⁷¹. В одних случаях можно проследить прямое и непосредственное воздействие соответствующих политических директив на трансформацию плановых разработок, в других же приходится выявлять скрытые и опосредованные взаимосвязи.

Отчетную часть делопроизводства представляют сводки о деятельности плановых органов, письма, телеграммы. Они отражают сам процесс работы в ходе планирования.

Социально-экономическая статистика - как преданная гласности в виде специальных изданий, так и неопубликованная — позволяет более адекватно интерпретировать содержание плановых разработок, поскольку соответствующие количественные показатели дают представление о социально-экономической ситуации, реальности тех или иных плановых проектировок и действительных результатах того или иного хозяйственного периода.

Павлова И.В. Механизм власти и строительство сталинского социализма. Новосибирск, 2001. С. 15.

Оценка достоверности рассматриваемой группы источников, включающая в том числе специальные экономические и конъюнктурные обзоры и их анализ, не может быть однозначной. Прежде всего это касается объективности статистической информации, лежавшей в основе плановых разработок. По этому поводу в рассматриваемый период прослеживались серьезные разногласия как между отдельными деятелями, так и целыми ведомствами: ЦСУ, Госпланом, Наркомземом, Наркомфином и др.

Причинами расхождений являлись различия в методах, используемых при расчетах, а также политические пристрастия специалистов. Например, один из известных экономистов того, времени Н.М. Вишневский, представляя статистико-экономическую секцию Госплана, неоднократно ставил под сомнение достоверность официальной статистики. В свою очередь, не менее известный статистик тех лет А.И. Хрящева, выступая с «марксистских позиций» от имени ЦСУ, критиковала и самого Вишневского, и Наркомзем, заявляя в отношении своих оппонентов: «Эта накипь не должна сбивать нас с позиции, историки и экономисты будут изучать нашу эпоху по статистическим работам, а не по «измышлениям» и «исчислениям», ибо фантазии и иллюзии гибнут, факты и цифры остаются» .

Поэтому, содержащиеся в соответствующих плановых разработках количественные показатели требуют критического отношения и сопоставления с другими источниками информации.

В целом, имеющаяся источниковая база при всех недостатках тех или иных источников позволяет раскрыть проблематику исследования.

Научная новизна проведенного исследования состоит в комплексном анализе становления и развития планирования на протяжении 1920-х гг. в Сибири. В работе определяются специфика аграрного планирования в региональном разрезе, выделяются этапы, а также экономические и политические условия, повлиявшие на их характер.

Хрящева А. Статистика посевов и степень ее точности. М., 1923. С. 68.

Автор впервые на обширном материале выявил позиции и взаимоотношения центральных и местных ведомств по вопросу перспектив аграрного развития региона и количественных параметров планов. Особый акцент автор сделал на анализе формирования как структуры плановых органов Сибири, так и концептуальной основы сибирских планов. В научный оборот введены ранее неиспользованные источники, содержащиеся в государственных архивах и периодической печати.

Практическая значимость . исследования. Материалы

диссертационного исследования могут быть использованы при подготовке лекционных курсов по истории России и Сибири 1920-х гг., а также для дальнейшей научной разработки вопросов, связанных с историей государственного строительства и эволюции общественного строя Советской России в указанный период времени. Выводы исследования имеют практическую значимость для изучения не только истории планирования и аграрной политики, но и общих проблем формирования в стране «сталинского социализма».

Формирование организационной структуры областного планирования. Сельскохозяйственное производство в первом сибирском народнохозяйственном плане

С приходом к власти большевики провозгласили основой «социалистической экономики» плановое ведение хозяйства. Мировая практика к этому времени уже подошла к тому, что использование планирования дает возможность оптимизировать производство, смягчить проявления кризисных явлений. Характерно, что уже в начале двадцатых годов при крупных капиталистических трестах действовали плановые организации, особенно ярким примером чего являлся «комитет Гувера» в США \

Характеризуя генезис идеи общегосударственного хозяйственного планирования, следует отметить и ценный российский опыт - деятельность дореволюционных хозяйственных ведомств в регулировании экономики с использованием балансовой увязки.

Лидеры нового режима утверждали, что только пролетарская диктатура создает необходимые условия для планирования народного хозяйства. В связи с этим VI съезд РСДРП(б) декларировал «вмешательство в область производства, в целях планомерного урегулирования производства и распределения»2. Позднее IX съезд РКП(б) провозгласил переход к более высокой ступени плановой работы, на которой «основным условием хозяйственного возрождения страны» подразумевалось «неуклонное проведение единого хозяйственного плана, рассчитанного на ближайшую историческую эпоху» .

В свою очередь после освобождения Сибири от белых Сибирский революционный комитет (Сибревком) приступил на ее территории к организации управления и налаживанию хозяйственного механизма в соответствии с доктринами установившегося политического режима. В Сибревкоме, созданном ВЦИК в августе 1919 г., сосредоточилось общее руководство регионом 4. Широта его полномочий не случайно определила ему роль «Сибирского совнаркома» 5. Именно под эгидой Сибревкома в данном регионе и были сделаны первые шаги в планировании народного хозяйства.

Определяя в 1920 г. перспективы сибирской экономики, заместитель председателя Сибревкома В.Н. Соколов отмечал: «Наша задача строить то новое, что несет в себе наша эпоха. А она такова: частное предпринимательское индивидуальное производство заменяется государственным социалистическим. Взамен «свободного» рынка устанавливается государственная монополия и плановое распределение»6. Далее он продолжал, что при сложившихся условиях «необходимость выработки ясного определенного, точного хозяйственного плана в общегосударственном масштабе становится не роскошью, а необходимостью» .

По мнению специалистов того времени, плановая работа должна была прежде всего исходить из двух основополагающих моментов: 1) наличия надежного и разностороннего статистического материала, характеризующего экономику отраслей; 2) возможности, хотя бы приближенного, предвидения событий ближайшего будущего.

Планирование аграрной экономики Сибири в 1920-1922 гг

Как уже отмечалось, приоритеты Сибревкома в хозяйственной политике на подведомственной ему территории были нацелены прежде всего на подъем сельского хозяйства.

После вторичного утверждения большевистского режима в регионе, с 1920 г. начала складываться система отраслевого планирования. Об этом позволяют судить такие документы, как план работ участковых агрономов и но специалистов по сельского хозяйству на 1920 г. , план работ агрономического отделения Томской губернии на 1920 г.139, доклад о деятельности подотдела сельского хозяйства Иркутского земотдела в 1920 г.140 и др.

Несмотря на отсутствие конкретных количественных показателей, в своей основе эти планы имели достаточно ясные ориентировки. План работ участковых агрономов по сельскому хозяйству на 1920 г. включал два основных направления работы, а именно: по обобществлению сельскохозяйственного производства и по улучшению его технической базы. В соответствии с этим планом предусматривались конкретные мероприятия: по полеводству, зоотехнике, маслоделию и сыроварению, сельскохозяйственным машинам и орудиям, пчеловодству, огородничеству и садоводству, обработке льна и конопли 141.

На областном совещании земельных органов, состоявшемся в ноябре 1920 г. в ходе разработки сельскохозяйственного плана земорганов на 1921 г., были выделены три «ударные задачи»: 1) сельскохозяйственное районирование Сибири; 2) переселенческое дело; 3) подготовка материалов для разработки единого государственного производственного плана

Вывод о первых шагах планирования в работе земельных органов в Сибири уже в 1920 г. подтверждает также общесибирская конференция заведующих губземотделов, состоявшаяся в октябре 1920 г.

Характерные для того момента подходы к планированию сельскохозяйственного производства можно проследить по такому источнику, как «План работ и ударных задач подотдела сельского хозяйства Иркутского губземотдела на 1921 г.» Он содержал следующие разделы: 1) агротехнический; 2) план работ по луговодству на 1921 г.; 3) план работ по огородничеству и садоводству на 1921 г.; 4) план работ по сельскохозяйственному образованию в губернии; 5) план курсов по подготовке инструкторов животноводства и молочного хозяйства при ветеринарном факультете Иркутского университета 144.

Рассматривая первые шаги в планировании сельскохозяйственного производства, следует напомнить, что они имели место в период максимального развития военного коммунизма. В этих условиях планирование сельского хозяйства неизбежно приобретало характер административного диктата.

Первые долгосрочные проекты сельского хозяйства Сибири

Из рассмотренного выше материала следует, что вопрос о долгосрочных перспективах народного хозяйства встал с самого начала плановой деятельности. В этой связи показательно то, что в Сибири к этому времени уже были разработаны перспективные планы сельского хозяйства. Они явились результатом первых шагов по разработке долгосрочных планов, не имеющих пока четко определенных временных рамок, так как со стороны Госплана еще не были подготовлены соответствующие инструкции. Эти планы отражали прежде всего видение со стороны сибирских специалистов будущего регионального сельского хозяйства. Именно в этом направлении был получен основной опыт и богатейший материал для дальнейшей работы.

Результатом развертывания работы по перспективному планированию в Сибири в 1924-1926 гг. явилась разработка соответствующих планов развития сельского хозяйства Омской, Алтайской, Енисейской, Иркутской, Томской губерний и Ойротской автономной области. Из вышеперечисленных планов перспективные планы Ойротской автономной области, Иркутской и Енисейской губерний, как уже отмечалось, были введены в научный оборот в недавнее время в работах В.А. Ильиных \

Работа над общесибирским планом велась параллельно с составлением перспективных планов на местах и исходила из концепции специалистов Сибземуправления. Непосредственная подготовка плана была возложена на комиссию в составе заместителя заведующего Сибзема И.И. Скороспешкина и ведущих специалистов этого ведомства - И. М. Жуйкова, С.С. Марковского, В. Е. Максимова, И.И. Осипова и И.С. Шилдаева. Общее руководство работой осуществлял уполномоченный Наркомзема по Сибири П. А. Месяцев .

Основные положения Перспективного плана публиковались как на страницах периодической печати, так и отдельными изданиями. Разработанный вариант плана появился в конце 1925 г. и был издан в 1926 г. в двух томах .

Характеризуя содержание этой фундаментальной разработки, следует прежде всего подчеркнуть, что в нем скрупулезному анализу было подвергнуто историческое развитие сельскохозяйственных регионов и сформулированы их перспективы вплоть до начала пятидесятых годов.

В первом томе опубликованного плана обобщался исторический путь развития сельского хозяйства Сибири и рассматривалось его естественно-географическое и природное положение. Кроме того, он содержал разбивку на районы, которые тяготели к той или иной отрасли аграрного сектора. В связи с этим давалась подробная характеристика производительных сил аграрного сектора.

Первый том состоял из следующих разделов: природные условия (общая и порайонная характеристики); население (численность и плотность, городское население, состав сельского населения, грамотность, промыслы и несельскохозяйственные заработки); землепользование (общая территория, земли трудового использования, неудобные земли); земледелие (приемы, использование земельной площади, пашня, пар и залежь, посевные площади, пропорции культур, нормы высева и урожайность); животноводство; «мертвый инвентарь»; труд в сельском хозяйстве (контингент работников и его использование, наемный труд); расслоение крестьянства; капиталы в сельском хозяйстве; доходность; кризисные явления в современном сельском хозяйстве.

Похожие диссертации на Планирование сельскохозяйственного производства в Сибири

Становление и развитие горно-металлургического производства в Западной Сибири : Конец XVII - первая половина XVIII в.Контев, Аркадий Васильевич

Опыт и проблемы партийного руководства участием сельской интеллигенции Западной Сибири в решении задач сельскохозяйственного производства (1971-1980 гг.)Греков, Николай Владимирович

Бронзолитейное производство в переходное от бронзы к железу время на юге Западной Сибири : по материалам памятников лесостепного Обь-ИртышьяПронин Алексей Олегович

Организация эффективного энергообеспечения агропромышленного производства СибириЧиркова Ирина Григорьевна

Совершенствование систем содержания коров при интенсификации производства молока в СибириЗагитов, Хабибулла Валиевич

Развитие зернового производства в Западной Сибири Кошелев Борис Степанович

Эффективность использования герефордского скота для мясного скотоводства и интенсификации производства говядины в СибириГамарник, Николай Григорьевич

Повышение мясной продуктивности молодняка черно-пестрого и симментализированного скота при промышленной технологии производства говядины в Сибири Рагимов Микаил Исмаилович

Центральные библиотеки субъектов Российской Федерации в системе общественного производства (На примере Западной Сибири) Нестерович Наталья Николаевна

Основы восстановления и развития производства продуктов питания юга СибириЗагарин Алексей Викторович