Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. Криминальная и криминогенная обстановка в Томской губернии во второй половине XDC - начале XX в .
1. Состояние уголовной статистики и методы ее обработки.
2. Динамика преступности и распределение правонарушений по территории губернии .
3. Структура преступности.
4. Крестьянские выступления как форма правонарушений .
5. Факторы, определяющие состояние преступности.
ГЛАВА II. Полицейский аппарат Томской губернии во второй половине ХIХ-начале XX в .
1- Структура полицейского аппарата
2. Кадровое и материальное обеспечение полицейского аппарата .
3. Направления правоохранительной деятельности полиции губернии.
4 Роль народной инициативы в поддержании правопорядка и борьбе с преступностью .
Заключение
- Динамика преступности и распределение правонарушений по территории губернии
- Крестьянские выступления как форма правонарушений
- Кадровое и материальное обеспечение полицейского аппарата
- Роль народной инициативы в поддержании правопорядка и борьбе с преступностью
Введение к работе
Актуальность исследования. Одна из общепризнанных функций государства -обеспечение правопорядка и борьба с преступностью. Она являлась актуальной во внутренней жизни России с момента оформления государственное и до настоящего времени, обостряясь во время социальных катаклизмов. Так было и в пореформенный период второй половины XIX - начала XX в. Например, при общей численности населения Томской губернии к середине 80-х гг. XIX в. в 1 196,1 тыс. человек, в 1882 г. здесь официально фиксируется 147 убийств, примерно 12,25 на 100 тыс. жителей'. В 1995 г. в границах субъектов Российской Федерации, существующих на территории бывшей губернии (Республика Алтай, Алтайский край, Кемеровская, Новосибирская, Томская области) проживало 10 792 тыс. человек. В том же году здесь зарегистрировано, соответственно по территориально-административным образованиям 71, 544, 1 298, 466 и 211 умышленных убийств. Всего это составило 2 610, или 24,16 убийств на каждые 100 тыс. жителей2.
Догоняющий тип индустриального развития российского государства и вызванные данным обстоятельством некоторые особенности государственного и общесгвенного управления существенно влияли на криминальную обстановку. Особенно это касалось как раз сибирского региона - затянувшийся процесс земледельческого освоения, преимущественно экстенсивное сельское хозяйство, неравномерность и узость развития промышленности привели к тому, что население здесь, вплоть до конца XIX в. увеличивалось за счет ссылки преступников, в начале XX в. эта "штрафная колонизация'' была заменена государственной программой массовых переселений крестьянства. Вновь прибывшие не отличались, таким образом, высоким уровнем правосознания. Только в первом случае степень их социальной активности и опасности была определена официально, а во втором нет. Вес это приводило к противостоянию старожилов и новоселов, выражавшемуся в разнообразнейших правонарушениях, формированию в Сибири целой армии бродяг, дававших основной процент рецидивной преступности, и массовому террору против них местного населення.
Основной частью правоохранительной сферы являются полицейский надзор и контроль. В этой области в России сложилась своеобразная система. Вплоть до
4 рассматриваемого периола времени специализированных полицейских органов практически не существовало. Они, по сути, только начали выделяться из армейской структуры. Во многом этот процесс оказался незавершенным и до 1917 г. С другой стороны, созданные в городах полицейские формирования использовались государством не только и не столько как специализированные правоохранительные органы, а как общеадминистративные.
Во второй половине XIX столетия в рамках полицейской реформы (как и все прочие с большим опозданием распространяемой на Сибирь) проводится комплекс организационных мероприятий, направленных на повышение профессионализма и эффективности действий полиции. Тем не менее, многие нововведения так и остались на бумаге (что относится в первую очередь к изучаемому региону), многие меры оказались половинчатыми. На полицейских чинах по-прежнему оставалось множество обязанностей, отвлекающих от исполнения главной функции - борьбы с преступностью. Полицейские органы фактически отсутствовали в сельской местности. Вообще в России после отмены крепостного права вводилась в действие правоохранительная система уже функционировавшая до этого в Сибири. Л именно - после ликвидации помещичьей полиции охрана правопорядка в деревнях и селах вохтагалась на крестьянское самоуправление.
Все это способствовало активному использованию крестьянскими сообществами (общинами) норм традиционного права. Сельский социум систематически прибегал к насилию, защищая свои коллективные интересы, что, в конечном счете, так же выступало как криминогенный фактор.
Выяснение роли и места преступности и прошвостоящих ей полицейских органов в повседневной жизни общества, в частности населения Томской іубернии второй половины XIX - начала XX в. актуально по следующим причинам:
1. Состояние преступности (число преступлений и лиц, их совершивших, уровень рецидивной преступности), причины, ее порождающие и стимулирующие, состояние и эффективность деятельности местной администрации, ее специализированных оріанов (полиция) и самоуправлений по пресечению и профилактике правонарушений является одной из важнейших составляющих
5 жизни региона. Особенно в условиях резкого роста численности населения, прежде всею за счет переселений.
Изучение правоохранительной сферы территориально-административного образования (Томской губернии) позволяет осветить историю органов местного управления и самоуправления, поскольку, прежде всего она аккумулировала большую часть административного аппарата и большего всего отвлекала, на принципах исполнения мирской повинности, сельских обывателей, составляющих низовой аппарат сельской полиции (сельские старосты, десятские, сотские).
Важной предпосылкой необходимости специального исследования темы является отсутствие ее научной разработки предшественниками, как по состоянию преступности, так и по деятельности правоохранительных органов в избранных хронологических и территориальных рамках (как впрочем, и Сибири в целом).
Все вышеперечисленные факторы свидетельствуют о научной значимости и актуальности изучения борьбы с преступностью на территории Томской губернии во второй половине XIX - начале XX в.
Объектом изучения являются такие важные составляющие правоохранительной сферы губернии как криминальная (состояние преступности) и криминогенная (совокупность факторов определяющих это состояние) обстановки, а также деятельность административных органов и самоуправлений (в совокупности представлявших собой специфическую полицейскую систему) по профилактике и пресечению преступлений.
Предмет исследования включает набор основных видов правонарушений, число которых законодательством Российской империи ("Уложение о наказаниях уголовных и иcIIpaвитeльныx,,) определялось 75-ю, их динамику, структуру полицейских органов, их кадровый потенциал, функциональные обязанности и практическую работу по борьбе с преступностью, роль народной инициативы в этих процессах. При этом вне исследовательского поля оставляются территориальные органы политического сыска (жандармское управление, жандармские офицеры и унтер-офицеры в уездах), лесная стража кабинетских и государственных лесов, а так же судебные инстанции и тюрьмы.
Хронологические рамки диссертационного исследования охватывают период с 1867 г. по февраль 1917 г. Рассматриваемое время является качественно новым этапом строительства российской полиции, содержанием которого стало создание стройной системы правоохранительных органов с четкой регламентацией их компетенции и служебных обязанностей сотрудников. В рамках реформ второй половины XIX в. 25 декабря 1862 г. принимаются "Временные правила об устройстве полиции в городах и уездах губерний". Двумя указами: от 27 марта 1867 г. "Об учреждении отдельной полиции в селениях Алтайского округа" и от 13 июня 1867 г. "О преобразовании полиции в Сибири", реформа распространяется на регион. Верхняя грань совпадает со временем Февральской буржуазно-демократической революции, в ходе которой была разрушена и официально ликвидирована полиция. Для выявления основных тенденций в изучаемой сфере делаются отступления от установленных хронологических рамок, в основном к середине - первой половине XIX в.
Территориальные рамки включают Томскую губернию. В территориально-административном отношении она подразделялась на Каннский, Мариинский, Томский, Барнаульский, Бийский, Змеиногорский (с 1894 г.), Кузнецкий уезды (до 1898 г. округа). Четыре последних и южные волости Томского уезда составляли Алтайский горный округ Кабинета его императорского величества (Кабинета). Территория образования 760 тыс. кв. верст, численность населения во второй половине XIX - начале XX в. отличалась динамизмом. В 1858 г. здесь проживало 694.6 тыс. чел., в 1885 г. - 1 196,1 тыс., 1897 г. - 1 927,7 тыс., 1912 г. - 3 700 тыс., накануне 1917 г. - 4 503,9 тыс. чел.3, что в последнем случае составляло 44,3% всего населения Сибири. Губерния в качестве объекта исследования избрана еще и потому, что на ее территории действовали все существовавшие тогда структурные подразделения МВД, занятые в правоохранительной сфере (городские и уездные полицейские управления, полицмейстеры, исправники, становые и частные приставы), а, кроме того, и специализированные формирования (горная полиция в Алтайском округе).
Историография. Изучение преступности и деятельности полицейских органов Томской губернии второй половины XIX - начала XX в., как, впрочем, региона и государства в целом, имело определенную специфику. В дореволюционный период появился ряд работ, анализирующих динамику правонарушений в Европейской России и дающих общее представление о деятельности правоохранительных органов в рамках истории Министерства внутренних дел4. Па уровне губернии в публикациях Л. В. Адрианова, П. А. Голубева, Н. Годлевского, Г. Н. І Іотанина содержалась информация о расходах городских самоуправлений Томска, Барнаула, Бийска и Мариинска на содержание полиции, приводились (А. В. Адрианов) наиболее скандальные случаи коррупции и злоупотребления полицейских чиновников, трансформировавшиеся в легенды. В интересной работе Н. А. Кострова, не потерявшей научной ценности, на основе личных наблюдений автора, архивных материалов губернского правления, решений волостных судов дается целостная характеристика судебной практики и норм традиционного уголовного права русских крестьян Томской губернии по состоянию на 60-е - 70-е гг. XIX в.6
Вопросы борьбы с преступностью, повышения эффективности функционирования полицейских органов, разоблачение фактов злоупотреблений чиновников часто поднимались местными журналистами и общественными деятелями, главным образом в периодической печати региона. Хотя в совокупности эти публикации составляют один из видов источников изучаемой темы, иногда их авторы поднимаются до обобщений по значительному временному интервалу, дают представление об эволюции того или иного элемента правоохранительной сферы. В качестве примера можно назвать книги Н. М.Ядринцсва, посвященные ссылке в Сибирь уголовных преступников, в которых он убедительно доказывает ее неэффективноегь и как метода наказания (перевоспитания), и как средства заселения региона7. Таким образом, в дореволюционный период началось накопление фактического материала, а также изучение отдельных аспектов рассматриваемой темы (взаимоотношение городских самоуправлений и полицейских структур, роль народной инициативы в борьбе с преступностью, ссылка как фактор влияющий на криминальную обстановку).
В советское время на длительный период изучение правоохранительной сферы, как в масиггабах страны, гак и на местном уровне практически
8 прекратилось. Во многом этому способствовал режим секретности применительно ко всей, прежде всего статистической информации о состоянии преступности и деятельности правоохранительных органов. К тому же анализ различных аспектов состояния и борьбы с преступностью был отдан на откуп юристов и сотрудников МВД вернее их учебных заведений. Можно назвать только одну монографию С. С. Остроумова, посвящешгую динамике правонарушений в дореволюционной России, в которой используются статистические материалы по 1864 г.8 Ряд обобщающих работ рассматривают место полиции в системе органов государственного управления России, а также собственно реформу правоохранительных органов 1862 г.9 Остальные книги полностью или частично затрагивающие историю правоохранительных структур дореволюционного времени, в основном учебные пособия, представляют собой популярные издания. которые отличает общая схематичность10- Во-первых, внимание авторов (А. В. Борисов, Р. С. Мулукаев, А. Е. Скрипилев, М. И. Сизиков, К. Т. Федоров, А. М. Ярмыш и др.) сосредотачивается на общих положениях: струкгура, должностные обязанности чинов полиции. Такие же вопросы как состав сотрудников, эффективность их действий, взаимоотношения с органами местного самоуправления, не рассматриваются вообще. Во-вторых, в общей системе правоохранительных органов непропорционально большое внимание уделяется политической полиции (3-е отделение, охранные отделения и губернские жандармские управления).
В последние годы наметился серьезный сдвиг в вопросах изучения российских полицейских органов периода империи. Ежегодно выходит несколько статей, посвященных этой проблематике. Авторы демонстрируют более глубокий, по сравнению с предыдущим историографическим периодом, анализ проблематики. Предлагаются схемы генезиса полиции, выделяются и обосновываются этапы ее становления и развития . Охвачен вопрос формирования штатов полиции. эффективность ее деятельности . Примечательно, что объектом пристального внимания исследователей стали судебно-следст венные органы, выделявшиеся во второй половине XIX в. из полицейских. Объясняется это, по всей видимости, богатым опытом, накопленным предшественниками. В этой области появились работы, посвященные как общегосударственной, так и региональной тематике » и даже рассматривающие локальные сюжеты проблемы1 .
Менее оживленно изучается сфера преступности дореволюционной России. На настоящий момент появился лишь один фундаментальный труд Б. Н. Миронова посвященный внутри- и межсоциальным взаимодействиям слоев российского общества и охватывающий весь имперский период отечественной истории. Определенная его часть посвящена и вопросам преступности . В оборот вводится много новой статистической информации и других источников, делается ряд новаюрских выводов.
Состояние разработки изучаемых сюжетов по Томской губернии в обозначенных хронологических рамках определяется отсутствием специальных работ. В многочисленных публикациях по истории городов и территориально-административных образований, возникших на территории губернии, вопросы преступности и деятельности правоохранительных органов не поднимались. О полиции, вернее действиях ее сотрудников, вспоминали лишь при освещении революционного движения (рабочих и крестьянских выступлений). Создается впечатление, что повседневные усилия их сводились исключительно к карательным мероприятиям по борьбе с этим движением. В целом же, этот аспект внутренней жизни просто игнорировался. Как исключение можно назвать работу Л. М. Горюшкина, Г. А. Бочановой, и Л. Н. Цепляева по истории Новониколаевска, а также хроник)' событий этого города, в которых приводятся фрагментарные сведения по численности штатов городской полиции за 1897 -1916 гг.16
Такая же ситуация в целом по Сибири. Лишь в сравнительно недавно вышедшей работе А. П. Толочко и И. А. Коновалова, посвященной истории омского городского самоуправления до 1917 г., дается общее представление о состоянии правоохранительных органов города (штаты, зарплата, финансирование, основные функции). Но речь в основном идет о ситуации до середины XIX в. Что касаегся второй половины века, то в одном абзаце говорится о "Временных правилах устройства полиции в городах и уездах губерний" 1862 г. и приводится схема организации ее в Омске17.
10 Тем не менее, расширение проблематики исследований по истории Сибири второй половины XIX - начала XX в., обращение к новым сюжетам внутренней жизни региона необратимо приводит ученых к включению в исследовательское поле вопросов правоохранительной сферы. Так разработка истории крестьянской поземельной общины привела к появлению публикаций А. П. Амосова, Л. В. Котович, И. А. Якимовой, в которых в общих чертах рассматриваются судебные и правоохранительные функции крестьянского самоуправления на территории губернии, его роль в борьбе с девиантным поведением, в частности с пьянством . Активное обращение к истории сибирских городов Томска, Бийска, Барнаула, Кузнецка и др., реанимировало вопросы о доле отчислений из бюджета самоуправлений на содержание полиции, источниках пополнения кадров правоохранительных органов после введения всеобщей воинской повинности в 1874 г., а также уровне правовой культуры горожан к середине XIX в.19 В монографии А. В. Ремнева, посвященной административной политике самодержавия по отношению к Сибири в рассматриваемое время, содержатся сведения о многочисленных попытках реорганизации органов местного самоуправления, в том числе полицейских кадрах, их материальном положении, продвижении по службе и т. д.20 В какой-то степени их дополняет изыскания Н. П. Матхановой о должностных обязанностях уездного исправника до, и после реформы 1862 г.21 В статьях А. Д. Марголиса содержатся обобщающие данные о количестве сосланных в Сибирь и их распределении вігутри региона, в том числе в Томской губернии22.
Принципиально новым явлением во второй половине 90-х гг. становится изучение отдельных видов правонарушений (хищение золота, взяточничество. присвоение казенных и общественных средств, злоупотребления), а также такой традиционной формы борьбы крестьянства с преступлениями, как самосуд23.
Наконец, первыми работами, целиком посвященными правоохранительным органам губернии второй половины XIX - начала XX в.. являются тезисы и статья Ю. Н. Москвитина. в которых рассматриваются некоторые аспекты истории горно-полицейской стражи Алтайского горного округа (штаты, должностные оклады. компетенция) и тс же вопросы касательно барнаульской полиции . Так же в изданную в 2000 г. энциклопедии города Барнаула включена статья по истории местной полиции - от первых упоминаний в источниках (1770 г.) до преобразования в 1917 г. в милицию25. Первым обобщающим исследованием по кадровому потенциалу правоохранительных органов рассматриваемого времени стал труд Н.С.Ларькова и И.В.Черновой, половина которого посвящена командному составу (полицмейстерам) томской городской полиции в XIX в. Причем, помимо биографических очерков, работа содержит краткую, во обстоятельную историческую справку о создании и деятельности полиции в этот период .
Однако перечисленные публикации носят статичный и иллюстративный характер, зачастую фактический материал не воспринимается критически, в оценке деятельности правоохранительных органов преобладают декларативно-разоблачительные сентенции. Все вышеперечисленное определяет насущную необходимость специального изучения темы по отдельным составляющим и в целом но правоохранительной сфере Томской губернии в 1867 - 1917 гг.
Цель диссертационной работы - исследование преступности и борьбы с нею полицейских органов в Томской губернии с 1867 по февраль 1917 г. Для достижения цели поставлены следующие задачи: - выявить и проанализировать динамику и соотношение основных видов правонарушений с точки зрения существовавшего уголовного законодательства, используя ведомственную, судебігую статистику и свидетельства современников; -установить факторы, влияющие на криминальную обстановку с учетом специфики региона; определить основные формы и направления деятельности полицейских органов по пресечению и профилактике преступлений, эффективность их усилий, источники финансирования и взаимоотношение с городскими и сельскими самоуправлениями: установить роль и формы реализации народной инициативы и традиционного права в борьбе с преступностью; реконструировать структуру и кадровый потенциал полицейских органов территории, изменения в них, принципы кадровой политики, источники пополнения и материальное положение чинов полиции; рассмогреть отношение к проблемам борьбы с преступностью и факторам ее порождающим местной администрации, общества, различных групп местного населения, прежде всего интеллигенции.
Методологическую основу исследования соста&тяет концепция преступности, как явления социально-детерминированного по своей природе (порожденного, прежде всего, социально-экономическими процессами, общими и специфическими для данного социума в данный период времени) и харакгеризующегося количественными и качественными показателями. Состояние преступности порождает соответствующую реакцию общества, определяет основные направления правозащитной практики, и с точки зрения формирования соответствующего правосознания и нормативной базы, и в повседневной деятельности специализированных органов.
В основе методологии диссертации лежат принципы исгоризма и объективности, предполагающие рассмотрение явлений в динамике и использование разнообразных по своему харакгеру источников с целью получения достоверной информации. Эти принципы, подчеркивая исключительность каждой эпохи, показывают движение объекта исследования в историческом процессе. С другой стороны, изучение развития объекта невозможно без фиксации его положения на различных этапах. Таким образом, исторический метод сочетается с логическим, который предполагает рассмотрение объекта на конкретном этапе с учетом не только внутренних тенденций развития, но и внешних воздействий.
В рамках системного подхода полицейский аппарат рассматривается как единая система, общие характеристики которой дополняются спецификой ее элементов (конкретных полицейских подразделений). При этом полиция Томской губернии представляет из себя составную часть полицейского аппарат всего государства, в свою очередь входящего в систему правоохранительных органов. Кроме того, полиция действует не независимо, а в тесной связи с другими
13 общественными и государственными институтами: местное самоуправление, общая государственная администрация, армия и пр.
В качестве основных методов исследования избран структурно-функциональный анализ правонарушений, состава и деятельности полицейских структур губернии, а также, из-за фрагментарности источников - контент-анализ и экстраполяция полученных данных и выводов по отдельной территориальной или функциональной совокупности на весь объект исследования. Вообще количественные и статистические методы занимают в работе особое место. Это объясняется спецификой предметной области исследования. Преступность традиционно принято оценивать, прежде всего, в количественных показателях. Именно они позволяют судить о степени криминальной напряженности и, собственно, определяют уровень преступности.
Источниковая база исследования. При работе над темой использованы разнообразные источники, которые по происхождению можно разделить на две неравные по объему группы: официальные (законодательные и нормативные акты, оперативно-информаионные и делопроизводственные, универсальные материалы. официозы) и частные (периодика, воспоминания современников, художественно-публицистические произведения).
Законодательные и нормативные акты, регулировавшие правоохранительную сферу, включают уже упоминавшееся "Уложение о наказаниях...", "Временные правила об устройстве полиции..." от 25 декабря 1862 г., указы 1867 г. о преобразовании полиции в Сибири, закон от 21 ноября 1879 г. о преобразовании общественного управления государственными крестьянами Западной Сибири, "Временные правила о применении судебных уставов к губерниям и областям Сибири" от 13 мая 1896 г., а также многочисленные инструкции, разьяснения предписания, положения іубернских властей типа утвержденной в 1861 г. томским губернатором "Инструкции приставам и вообще чиновникам Томской городской полиции для действий их по разным делам, к обязанности их относящимся". Часто они сводились в отдельные издания, как, например "Справочная книга для полицейских урядников" . Необходимость квалифицированного использования нормативных материалов потребовало специального изучения правовой базы
14 Российской империи, прежде всего основополагающих принципов уголовного права, карательной политики, администрагивной практики, изложенных в работах отечественных правоведов того времени, в том числе, применительно к специфике региона, профессорами юридического факультета Томского университета, открытого в 1898 г.: С. П. Мокринского, Н. А. Повомбергского, И.А.Баранова, И. А. Малиновского и др. Обобщенные сведения об основных тенденциях в этой области изложены в монографии, подготовленной в Институте государства и права РАН в 1997 г.28
Основная часть делопроизводственных источников хранится в местных архивах. Лишь отдельные крупицы сведений о работе правоохранительных органов получили отображение в публикациях документов, посвященных истории революционного движения в регионе, прежде всего периода революции 1905 -1907 гг. Архивные материалы сохранились фрагментарно, значительная их часть была уничтожена во время социальных катаюшзмов 1917 -1920 гг. Так, фонд Д-127 (Новониколаевское городское полицейское управление) в ГАНО включает 5 единиц хранения, хотя, согласно "Описи дел" этого управления фондообразование состояло из 5 225 дел за 1893 - 1916 гг.29 Каждый из фондов Д-70 (Колыванское городское полицейское управление) и Д-140 (Каинское окружное полицейское управление) в ГАНО состоят из 3 разрозненных дел. Фонды ОДФ-16 (Кузнецкое окружное полицейское управление) и ОДФ-38 (Мариинскос окружное полицейское управление) в ГАКО представлены соответственно 5 и 21 единицей хранения. Фонд Д-1 (Бийский уездный исправник) Архивного отдела администрации г. Бийска включает 12 дел за 1895 - 1919 гг. И даже относительно объемные фонды (около 2 500 и 500 единиц хранения соответственно) Ф-113 (Томское уездное полицейское управление) и Ф-419 (Томский уездный исправник) ГАТО содержат лишь информативные материалы о поднадзорных политических ссыльных, а фонды Ф-105, Ф-106 и Ф-107 (Пристава Юрточной, Сенной и Воскресенской частей г. Томска), того же архива, практически полностью состоят из дел на пойманных в городе Томске бродяг. Вообще архивы губернского центра сохранились относительно полно. среди их материалов необходимо выделить основополагающие фонды гго теме исследования: это, прежде всего, фонд Ф-3
15 (Томское іубернское правление) и фонд Ф-104 (Томское городское полицейское управление). Взаимоса ношения органов городского самоуправления (дум и управ) с правоохранительными структурами отражены в фондах Ф-І27 (Томская городская дума) в ГАТО и Д-97 (Новониколаевская городская дума и управа) в ГАЛО.
Среди архивных источников необходимо выделить самую многочисленную группу - документы оперативно-информационные и делопроизводственные, отражающих повседневную деятельность местной администрации в правоохранительной области: рапорты, донесения, отчеты, прошения, жалобы, приговоры сельских сходов. В совокупности они дают представление об оперативной обстановке и действиях чинов полиции. Формулярные списки, приказы губернаторов по личному составу администрагивных органов территории, акты обследований и ревизий позволяют составить представление о кадровом потенциале полиции. Статистическая информация о динамике и струкгурс правонарушений фиксировалась административными (губернское правление) и судебными (губернский и окружные суды, с 1899 г. окружной суд и мировые судьи) структурами.
К универсальным источникам относятся ежегодные губернаторские отчеты, в которых содержатся обобщающие данные по вопросам борьбы с преступностью, формулируются предложения местной администрации. Разновидносіью данного вида источника являются "Памятные книжки Томской губернии". Во второй половине XIX в. отчеты стали публиковаться регулярно. Статистические данные, сведенные в унифицированные таблицы, нашли свое отражение в "Приложениях ко всеподданнейшим отчетам Томского губернатора", так называемых "Обзорах Томской губернии". Общая судебная сгатистика (подсудимых и осужденных) содержится в "Статистических ежегодниках России", начиная с 1903 г. Их предшественниками были "Военно-статистические сборники", последний из которых (выпуск IV) увидел свет в 1871 г. (содержитданные 1861 - 1867 гг.).
Своеобразной разновидностью универсального исгочника является официоз "Томские губернские ведомости", регулярно выходивший (с периодичностью один раз в педелю, а с 1905 г. дважды) в течение всего рассматриваемого периода. В газете содержится разнообразная информация, отображающая повседневную деятельность губернской администрации в правоохранительной сфере (приказы о назначениях и перемещениях чинов полиции, информация об их награждениях и взысканиях; сведения о происшествиях за истекший месяц, полугодие, год; объявления о предстоящих слушаниях дел в окружном суде в Томске, Каинске, Мариинске, Ьийскс. Барнауле, Кузнецке; обязательные постановления и распоряжения администрации; информация об отличившихся в борьбе с преступниками полицейских и обывателях; объявления о розыске правонарушителей, списки находящихся в отлучке и беї'ах ссыльнопоселенцев, приписанных к различным волостям и т. д.). Содержание периодического издания отражало официальную позицию губернских властей, сводящуюся, прежде всего к формированию у населения позитивного имиджа правоохранительных органов и администрации в целом, постоянно заботящихся о борьбе с преступными посягагельствами на жизнь и имущество обывателей, жестко пресекающих единичные случаи злоупотребления чинов полиции и поощряющих их и всех законопослушных граждан, помогающих поддерживать правопорядок.
Как своеобразный противовес источникам официальное происхождения выступают частные материалы, позволяющие взгляїгуть на правоохранительную сферу с позиции местного населения, прежде всего его образованной части. Отношение к состоянию преступности и действиям чинов полиции общество выражало через органы самоуправления (сельские сходы, городские думы и управы), частные периодические издания, воспоминания, литературные произведения. В приговорах сельских сходов и журналах заседаний городских самоуправлений можно встретить одиночные суждения об эффективности деятельности отдельных чиновников и полиции в целом, состоянии преступности и т.д.
Отношение населения к правоохранительной сфере во многом связано с эмансипацией общественного сознания, формированием гражданского общества, культурным развитием. Именно в рамках рассматриваемого периода наиболее образованная чашъ жителей начинает включаться в общественную жизнь, пытается влиять на действия администрации, формулировать и отстаивать свое видение проблем местной жизни, в том числе и по изучаемой теме. Арсенал воздействия
17 был невелик: с 1871 г. - городские думы, с 80-х гг. XIX в. частные газеты, первой из которых стала томская "Сибирская газета" (1881 - 1888). Всего по подсчетам Е. Н. Косых и И. Г. Мосиной, в губернии до февраля 1917 г. издавалось 118 периодических изданий, но большая часть их выходила после 1905 г., 48 наименований (40%) издавалось менее года30. При написании работы были использованы издававшиеся в Томске "Сибирская газета", "Сибирский вестник* (1888 - 1905), "Сибирская жизнь" (1897 - 1917); а также газеты, выходившие в наиболее крупных городах губернии: "Народная летопись" (1906, 1909 - 1910), "Обская жизнь" (1909 - 1912), "Алтайское дело" (1912 - 1917) (Новониколаевск); "Барнаульский вестник" (1909 - 1911). На территории к 1917 г. не сложилось сети стабильно издаваемых городских газет, поэтому имеются существенные разрывы в информационном поле.
В целом же, периодические издания уделяли значительное внимание изучаемой теме. В передовых статьях, фельетонах, корреспондеициях с мест, городской хронике содержаться разнообразная информация о криминальной обстановке, действиях или бездействиях чинов полиции, фактах коррупции и злоупотреблений. Довольно часто сообщалось о наиболее "громких" делах, рассматриваемых в судах. Газеты, вне зависимости от своей политической ориентации и гражданского мужества, были критически настроены к полиции и превратились, по сути дела в се главный "контролирующий орган".
В воспоминаниях сибиряков (Г.Н.Потанин, Н. М.Ядринцев, Н. М. Чукмалдин, А. В. Адрианов и др.) и ссыльных (С. Л. Чулновский, С. Я. Елпатьевский, А. А. Ауэрбах, Е. В. Корш) приводятся отдельные факты и оценочные суждения о полицейских чиновниках губернии. Специфическим источником по теме является художественная литература. В романах, рассказах, путевых очерках, зарисовках В. Я. Шишкова, В. Г. Короленко, К. М. Станюковича, И. В. Федорова-Омулевского, Н. И. Наумова, Н. М. Ядринцева и др. раскрываются яркие и колоритные типы местных полицейских чинов, поднимаются актуальные вопросы борьбы с преступностью, разоблачается коррумпированность правоохранительного аппарата, его смыкание с уголовниками. Живые зарисовки местного дна (различною типа преступников) содержатся в первом сибирском
18 детективном романе В. В. Курицына (Нс-Крестовского) "Томские трущобы" (1906 г.)-
Однако при использовании мемуаров и литературных произведений необходимо иметь в виду два очень важных обстоятельства. Во-первых: с точки зрения опенок, выводов положительных и отрицательных, в отношении одних и тех же явлений фактически вся эта литература делится на две группы. Так, если И. Г. Прыжов в 1882 г. отзывается о сибиряках исключительно негативно "Сибирское население слишком часто, если не вообще, - низкое и озлобленное: "едят друг друга и тем сыты бывают"31, то местные областники, по отзыву К. М. Станюковича, "немножко гасконцы, чуть дело идет об их родине", отстаивают прямо противоположное . Во-вторых, авторы, зачастую, опираются не на собственные наблюдения, а на устные предания старожилов, передаваемые из поколения в поколение. Яркий пример, воспроизводимая в монографии В. П. Бойко, со ссылкой на воспоминания А. В. Адрианова, история злоупотреблений томского губернатора середины 60-х гг. XIX в. Г. Г. Лерхе, который "с помощью привеченного из Петербурга содержателя публичного дома Шсршинского" (правильно Сержпинский - Д. Ш.), назначенного полицмейстером, превратил Томск в пристанище воров и разбойников' . На самом деле исполнявший в это время обязанности руководителя городской полиции (с декабря 1864 г. по август 1865 г.) поручик Р. С. Сержпинский до Томска более 30 лет находился на государственной службе и в город прибыл в 1864 г. из Смоленской губернии. В его формулярном списке нет порочащих его записей о злоупотреблениях. В силу указанных обстоятельств, источники подобного рода требуют более тщательной проверки и сопоставления с другими носителями информации.
Таким образом, исгочниковая база темы, хотя и значительная по объему и количеству, но довольно бессистемна и отрывочна; архивных материалов явно недостаточно, особенно для выявления динамики правонарушений и анализа низовых сгруктур полицейского аппарата (урядники, становые пристава). В целом, однородного информационного массива просто не существует. Данное обстоятельство заставляет использовать методы экстраполяции, реконструкции
19 событий по косвенным данным. Тем не менее, в комплексе, совокупность источников позволяет решать поставленные исследовательские задачи.
Научная новизна диссертации состоит в том, что она является первой рабогой, в которой на базе источников, в основном впервые вводимых в научный оборот, всесторонне изучаются проблемы правоохранительной сферы Томской губернии второй половины XIX - начала XX в. Специально рассматриваются вопросы криминальной и криминогенной обстановки, организации полицейского аппарата и его деятельности по предотвращению и пресечению преступлений.
Впервые анализируется состояние преступности на изучаемой территории, выявляются объективные и субъективные причины роста криминального поведения населения, изучаются вопросы эффективности действий полиции и оценки правоохранительной практики государственными инстанциями и обществом. Новизной отличается подход к изучению полицейского аппарата как основы общегубернской администрации, рассмотрение его правоохранительных функций в тесной связи с функциями управления. Таким образом, результаты исследования впервые позволяют сделать вывод о роле и месте полицейского аппарата в правоохранительной сфере изучаемого территориально-административного образования, а учитывая специфику территориальных рамок исследования и сибирского региона в целом.
Большое внимание в работе уделено лишь обозначенным в историографии вопросам взаимоотношения и взаимодействия полицейских органов с местным самоуправлением, полицейских функций крестьянского самоуправления. Многие аспекты административной политики в отношении изучаемой территории и юридического быта населения, в частности проблема проявления крестьянским миром - низовой структуры полиции в уезде, - правоохранительной инициативы, изучаются, таким образом, впервые.
В работе корректируются и опровергаются некоторые устоявшиеся в историографии представления о состоянии преступности и развитии полиции в Российской империи. Исследование хода преобразований в структуре полиции губернии позволяет сделать вывод о незавершенности полицейской реформы в
20 целом, что опосредовано провоцировало повышение уровня преступности, который на изучаемом периоде был значительным.
Практическая значимость работы заключается в возможности использования ее материалов и выводов при написании обобщающих трудов по истории России и Сибири, в преподавательской работе, в частности по написанию курсов истории 14>сударственных учреждений Российской империи, в том числе для учебных заведений ведомства МВД и МЮ. Основные положения диссертации могут быть применены в выработке общей методологии борьбы с преступностью и реформирования полицейского аппарата современной России. 1 Крестьянство Сибири в эпоху капитализма. Новосибирск, 1983, с. 39; Памятная книжка Томской губернии на 1884 г. Томск, 1884, с. 56.
Социально-экономическое положение Сибири. М., 1996; Регионы России. Информационно-статистический сборник. Т. І, М, 1997, с. 592 - 594. 1 Крестьянство Сибири в эпоху капитализма. Новосибирск, 1985. с. 39; Винокуров М. А., Суходолов А. П. Экономика Сибири 1900- 1928 гг. Новосибирск, 1996; Победа Великого Октября в Сибири.
4. 1. Томск, 1987, с. 20. 'Тарновский Е. Н. Движение преступности в Европейской России за 1874 - 1894 гг. СПб., 1899; Тарасов И. Полиция в эпоху реформ. СПб., 1885; АндриановС. Министерство внутренних дел. Исторический очерк. СПб., 1902. 1 Голубев П. А. Городское хозяйство (в Алтайском горном округе) (1890)// Алтайский сборник. Вып. XVIII, Барнаул. 1997; Потанин Г. Н. Города Сибири'/ Сибирь, ее современное состояние и ее нужды. СПб., 1908; Адрианов А. В. Томская старина1'/ Город Томск. Томск, 1912; Годлевский И. Мариинск в пошлом и настоящем'/ Вопросы Мари и некого уезда. Мариинск, 1914.
Костров Н. А. Юридические обычаи крестьян-старожилов Томской губернии. Томск, 1876. ' Ядринцев Н. М. Русская община в тюрьме и ссылке. СПб., 1872; Ядринцев Н. М. Сибирь как колония. Изд. 1-е. СПб., 1882 (Глава 6. Ссылка в Сибирь и положение ссыльных). Изд. 2-е. СПб., 1892, с. 243. * Остроумов С. С. Преступность и ее причины в дореволюционной России. М-. 1980. 9Ерошкин Н. П. История государственных учреждений дореволюционной России. М., 1968, 2-е изд. М., 1983; Желудкова Т. И. Основные направления деятельности полниии дореволюционной России по охране феодального и буржуазного общественного строя. М., 1977; Шелколляс В. А. Полицейская реформа в России в 60-х годах XIX века. Минск, 1981. '"Ярмыш А. М., Федоров К. Г. История полиции дореволюционной России, Ростов-1іа-Доігу, 1976; История полиции дореволюционной России. М., 1981; Сизиков М. И., Борисов А. В., Скрипилев А. Е. История полиции России (1718 - 1917 гг.). Вып. 2. М., 1992; Мулукаев Р. С. Полиция в России XIX - начало XX в. Нижний Новгород, 1993; Полиция н милиция России: страницы истории. М., 1995 (авторы разделов по второй половине XIX - началу XX в. А. В. Борисов, А. Е. Скрипилев). 1' Шелудько В. О. Из истории полиции/' Россия и АТР. 2000, № 3 (29), с. 106 - 112.
Реент Ю. А. Особенности формирования штагов городской полиции в начале XX в.// История государства и права дореволюционной России, 2001, №3, с. 18-21. 1 Шаламов А. Ю. Развитие организационной структуры сыскной полиции Российской империи (вторая половина XIX - начало XX в.)/' Вести. Моск. ун-та. сер. 8. история, 2001, № 4, с. 39 - 62; Авдеева О. А. Этапы реформирования пол нцсйско-следствен ного аппарата Восточной Сибири в первой половине XIX в.// История государства и права дореволюционной России. 2001, № 3, с. II- 17. " Руднев П. И. Начальник Московской сыскной полиции А. Ф. Кошке*// Вопросы истории, 1999. № 4 -
5, с 136- 143. * Миронов Б. H. Социальная история России периода империи (XVIII - начало XX вв.) [Глава 8. Право и суд. преступления и наказания: к главенству закона]. Т. 2, СПб, 1999. 1 Горюшкнн Л. М., Бочанова Г. А., Цепляев Л. H. Новосибирск в историческом прошлом. Новосибирск, 1978; Новосибирск 100 лет. События. Люди. Новосибирск, 1993. 7 Толочко А. П., Коновалов И. А. Городское самоуправление в Омске в дореволюционный период. Омск. 1997. 18 Котович Л. В. Регулирование поведения крестьянства в Сибири в эпоху капитализма (этическая функция общины)// Культурный потенциал Сибири в досоветский период. Новосибирск, 1992; Якимова И. А. Борьба крестьянских обществ на Алтае против открытия питейных заведений во второй половине XIX в..7 Культурный потенциал Сибири в досоветский период. Новосибирск, 1992; Якимова И. А. Судебная функция крестьянской общины в Алтайском горном округе во второй половине XIX в.'/ Сибирская деревня: история* современное состояние, перспективы развития. Материалы 2-й всероссийской научно-практической конференции. Омск. 1998; Якимова И. А. Волостное управление на Алтае во второй половине XIX в,// Проблемы истории местного управления Сибири XVI - XX в. Материалы 3-й региональной научной конференции. Новосибирск, 1998; Амосов А. П. Право в деятельности волостного правления в Сибири (конец XIX - начало XX века)// Социально- демографические проблемы истории Сибири XVII - XX в. Бахрушинскне чтения 1995. Новосибирск. 1996; Затеева В. Г. Нравственные ценности крестьянской общины на Алтае (конец XIX - начало XX века)// История и культура народов Саяно-Алтая в прошлом, настоящем и будущем. Тезисы международной научной конференции. Горно-Алтайск, 1998. 9 Куприянов А. И. Правовая культура горожан Сибири первой половины XIX века// Общественно-политическая мысль и культура сибиряков в XVIII - первой половине XIX в. Новосибирск, 1990; Алисов Д. А. Городская реформа 1870 г. (на примере губернских центров в Западной Сибири)// П. А. Столыпин и исторический опыт реформ в России. Омск, 1997; Лен К. В. Структура бюджетов городов Томской губернии (70 - 90-х годов XIX в.)// Проблемы истории местного управления Сибири XVI - XX в. Материалы 3-Й региональной научной конференции. Новосибирск, 1998; Зинянова В. М. Уездный Кузнецк на рубеже XIX -XX веков/'' 55 лег Кемеровской области. Кемерово, 1998.
Ремнев А. В. Самодержавие и Сибирь. Административная политика второй половины XIX - начала XX в. Омск, 1997. 21 Матханова Н. П. Уездный исправник в системе местного управления Российской империи а середине XIX в// Проблемы истории местного управления Сибири в XVI - XX в. Материалы 3-Й региональной научной конференции. Новосибирск, 1998.
Марголис А. Д. О численности и размещеннн ссыльных в Сибири в конце XIX века// Ссылка и каторга в Сибири (XVIII - начало XX в.). Новосибирск, 1975: Марголис А. Д. Система сибирской ссылки и закон от 12 июня 1900 тЛ Ссылка и общественно-политическая жизнь в Сибири. XVIII - начало XX в. Новосибирск, 1978. в Бойко В. П, Томское купечество конца XVIII - XIX в. Томск, 1996. с. 206 - 218; Митин А. И. Хищения в кабинетской золотопромышленности Алтайского горного округа в XIX в.// Алтайский сборник. Вып. XVIII. Барнаул, 1997, с. 37 - 42; Лен К. В. Злоупотребления должностных лиц городских самоуправлений Томской губернии (70 - 90-е годы XIX в.у/ Актуальные вопросы истории Сибири. Научные чтения посвященные памяти профессора А. II. Бородавкина, Барнаул, 1998, с. 133 - 137; Шиловский М. В. Факторы, влияющие на социальную активность крестьянства Кузбасса в первые два десятилетия XX века-'/ Балибаловскнс чтения. Материалы научно-практической конференции, посвященной 80-летию городского стагуса Кемерово. Кемерово, 1998, с. 50. 14 Москвнгнн 10. Н. Из исюрии горной полиции Алтайского округа в конце XIX в.'/ Гуляевские чтения. Барнаул. 1998; Москвнтин Ю. Н. Барнаульская полиция последней трети XIX - начала XX bj/ Вестник Барнаульского юридического института МВД России: сб. науч. ст. Вып. I. Барнаул 1999. а Барнаул: Энциклопедия. Барнаул, 2000 (авторы статьи "Полиция"- Ю. Н. Москвитин. А. А. Мережогнн, Т. Н. Соболева), с. 236 - 238. 26 Ларьков Н. С, Чернова И. В. Полицмейсгеры, комиссары, начальники: (Руководители правоохранительных органов Томской губернии, округа и области в XIX - XX е.). Томск, 1999. Раздел "Полиция г. Томска в XIX в," н библиографические очерки о руководителях до 1917 г. - написаны И. В. Черновой.
Справочная книга для полицейских урядников. СПб., 1879. а Развитие русскою права во второй половине XIX - начале XX века. М.. 1997. ^ГАНО.ф.Д-Ш.оп. 1,д. I.
Периодическая печать Сибири (вторая половина XIX века - февраль 1917 г.). Указатель газет и журналов. Томск, 1991, с. 24 - 37. 11 Прыжов И. Г. Записки о Сибири (1882)'/Прыжов И. Г. Очерки, статьи, письма. М., - Л., 1934, с. 322. " Станюкович К. М. В далекие края (I886V/ Станюкович К. М. Собрание сочинений в десяти томах. Т. І.М., 1977, с. 242-243. " Бойко В. П. Томское купечество конца XVIII - XIX веков. Томск, 1996, С. 209.
Динамика преступности и распределение правонарушений по территории губернии
В качестве основных методов исследования избран структурно-функциональный анализ правонарушений, состава и деятельности полицейских структур губернии, а также, из-за фрагментарности источников - контент-анализ и экстраполяция полученных данных и выводов по отдельной территориальной или функциональной совокупности на весь объект исследования. Вообще количественные и статистические методы занимают в работе особое место. Это объясняется спецификой предметной области исследования. Преступность традиционно принято оценивать, прежде всего, в количественных показателях. Именно они позволяют судить о степени криминальной напряженности и, собственно, определяют уровень преступности.
Источниковая база исследования. При работе над темой использованы разнообразные источники, которые по происхождению можно разделить на две неравные по объему группы: официальные (законодательные и нормативные акты, оперативно-информационные и делопроизводственные, универсальные материалы, официозы) и частные (периодика, воспоминания современников, художественно-публицистические произведения).
Законодательные и нормативные акты, регулировавшие правоохранительную сферу, включают уже упоминавшееся "Уложение о наказаниях...", "Временные правила об устройстве полиции..." от 25 декабря 1862 г., указы 1867 г. о преобразовании полиции в Сибири, закон от 21 ноября 1879 г. о преобразовании общественного управления государственными крестьянами Западной Сибири, "Временные правила о применении судебных уставов к губерниям и областям Сибири" от 13 мая 1896 г., а также многочисленные инструкции, разъяснения предписания, положения губернских властей типа утвержденной в 1861 г. томским губернатором "Инструкции приставам и вообще чиновникам Томской городской полиции для действий их по разным делам, к обязанности их относящимся". Часто они сводились в отдельные издания, как, например "Справочная книга для полицейских урядников" . Необходимость квалифицированного использования нормативных материалов потребовало специального изучения правовой базы Российской империи, прежде всего основополагающих принципов уголовного права, карательной политики, административной практики, изложенных в работах отечественных правоведов того времени, в том числе, применительно к специфике региона, профессорами юридического факультета Томского университета, открытого в 1898 г.: С. П. Мокринского, Н. А. Новомбергского, И.А.Баранова, И. А. Малиновского и др. Обобщенные сведения об основных тенденциях в этой области изложены в монографии, подготовленной в Институте государства и права РАН в 1997 г.28
Основная часть делопроизводственных источников хранится в местных архивах. Лишь отдельные крупицы сведений о работе правоохранительных органов получили отображение в публикациях документов, посвященных истории революционного движения в регионе, прежде всего периода революции 1905 -1907 гг. Архивные материалы сохранились фрагментарно, значительная их часть была уничтожена во время социальных катаклизмов 1917 - 1920 гг. Так, фонд Д-127 (Новониколаевское городское полицейское управление) в ГАНО включает 5 единиц хранения, хотя, согласно "Описи дел" этого управления фондообразование состояло из 5 225 дел за 1893 - 1916 гг. Каждый из фондов Д-70 (Колыванское городское полицейское управление) и Д-140 (Каинское окружное полицейское управление) в ГАНО состоят из 3 разрозненных дел. Фонды ОДФ-16 (Кузнецкое окружное полицейское управление) и ОДФ-38 (Мариинское окружное полицейское управление) в ГАКО представлены соответственно 5 и 21 единицей хранения. Фонд Д-1 (Бийский уездный исправник) Архивного отдела администрации г. Бийска включает 12 дел за 1895 - 1919 гг. И даже относительно объемные фонды (около 2 500 и 500 единиц хранения соответственно) Ф-113 (Томское уездное полицейское управление) и Ф-419 (Томский уездный исправник) ГАТО содержат лишь информативные материалы о поднадзорных политических ссыльных, а фонды Ф-105, Ф-106 и Ф-107 (Пристава Юрточной, Сенной и Воскресенской частей г. Томска), того же архива, практически полностью состоят из дел на пойманных в городе Томске бродяг. Вообще архивы губернского центра сохранились относительно полно, среди их материалов необходимо выделить основополагающие фонды по теме исследования: это, прежде всего, фонд Ф-3 (Томское губернское правление) и фонд Ф-104 (Томское городское полицейское управление). Взаимоотношения органов городского самоуправления (дум и управ) с правоохранительными структурами отражены в фондах Ф-127 (Томская городская дума) в ГАТО и Д-97 (Новониколаевская городская дума и управа) в ГАНО.
Среди архивных источников необходимо выделить самую многочисленную группу - документы оперативно-информационные и делопроизводственные, отражающих повседневную деятельность местной администрации в правоохранительной области: рапорты, донесения, отчеты, прошения, жалобы, приговоры сельских сходов. В совокупности они дают представление об оперативной обстановке и действиях чинов полиции. Формулярные списки, приказы губернаторов по личному составу административных органов территории, акты обследований и ревизий позволяют составить представление о кадровом потенциале полиции. Статистическая информация о динамике и структуре правонарушений фиксировалась административными (губернское правление) и судебными (губернский и окружные суды, с 1899 г. окружной суд и мировые судьи) структурами.
К универсальным источникам относятся ежегодные губернаторские отчеты, в которых содержатся обобщающие данные по вопросам борьбы с преступностью, формулируются предложения местной администрации. Разновидностью данного вида источника являются "Памятные книжки Томской губернии". Во второй половине XIX в. отчеты стали публиковаться регулярно. Статистические данные, сведенные в унифицированные таблицы, нашли свое отражение в "Приложениях ко всеподданнейшим отчетам Томского губернатора", так называемых "Обзорах Томской губернии". Общая судебная статистика (подсудимых и осужденных) содержится в "Статистических ежегодниках России", начиная с 1903 г. Их предшественниками были "Военно-статистические сборники", последний из которых (выпуск IV) увидел свет в 1871 г. (содержит данные 1861 - 1867 гг.).
Крестьянские выступления как форма правонарушений
В период революции 1905 - 1907 гг. (1907 г. сюда включен полностью) происходит резкий всплеск крестьянских выступлений. Всего зафиксировано 172 факта. Если из них вычесть 12 случаев агитации в деревне (распространение листовок, организация митингов), поскольку они не вели к конкретным действиям селян и 16 фактов жалоб и прошений в адрес Государственной думы, поскольку они не нарушали правопорядок (пассивные формы борьбы), то общее количество выступлений за три года составляет 144, в среднем по 48 в год.
Наиболее массовыми становятся порубки леса - 56 случаев, или почти 40 %, отказы платить подати и недоимки - 21 (14,5 %). Противостояние крестьян с властными структурами приобретает массовый характер, сопровождаемый применением насилия. Так, порубки казенного и особенно кабинетского леса становятся не только массовыми, но в них четко проявляется организующее начало, коллективная акция всего сельского мира. В 22 случаях из 56 в порубках принимают участие жители нескольких волостей. Так, 27 - 29 октября 1905 г. в них участвовали крестьяне 800 дворов Шадринской волости Барнаульского уезда. В середине января 1906 г. в порубках участвовали мужики 15 деревень Белоярской, Шадринской и Шаховской волостей того же уезда; в январе - феврале того же года рубили лес крестьяне трех волостей Бийского и шести волостей Барнаульского уездов. Ситуация повторяется в начале марта 1906 г. в десяти волостях Бийского уезда.
Порубки сопровождались массовым избиением лесной стражи и вооруженным сопротивлением полиции и воинским частям, вызванным для пресечения беспорядков. Наиболее серьезным был эпизод в деревне Завьялово Паутовской волости, Бийского уезда, где 17- 22 января 1907 г. жители оказали вооруженное сопротивление воинской команде в составе 56 солдат и 60 казаков. Последние 17 января открыли огонь по толпе в 300 - 400 человек, в результате чего один крестьянин был убит. Узнав о случившемся, обыватели окрестных селений, прежде всего села Быстрый Исток и Верх-Ануйское, вооружившись, стали группами съезжаться в Завьялове для противодействия войскам. В ходе перестрелки 18 января был убит один солдат и трое, в том числе начальник команды, получили ранения. Сопротивление было сломлено после прибытия в деревню роты из Бийска, в село Быстрый Исток направлено две стрелковые роты с артиллерией. В общей сложности аресту подверглись 104 крестьянина.
Всего же за 1905 - 1907 гг. селянами губернии сопротивление чинам полиции, лесной стражи, военнослужащим оказывалось 41 раз. Зафиксирован 1 случай убийства полицейского, 8 фактов погромов квартир должностных лиц (полицейских чинов, управляющих имениями Кабинета, лесничих и т. д.). Зачастую крестьянские выступления перерастали в погромы. 20 декабря 1905 г. в уездном центре, селе Змеиногорском, прибывшими на ярмарку крестьянами, были разгромлены квартиры исправника и управляющего имением, контора имения, винная лавка и три купеческих магазина. К суду привлечено 55 человек. 3 октября 1906 г. в селе Сузунский завод Барнаульского уезда жители в количестве 20-30 человек, в том числе вооруженные револьверами и ножами, дважды избили сотских, выбили стекла в доме крестьянского начальника и подбросили ему записку "с угрозой лишить жизни". Массовые волнения, как правило, сопровождались отказами выдавать их участников и зачинщиков.
Принципиально новым моментом крестьянских волнений стало активное участие в них вернувшихся домой запасных, участников русско-японской войны 1904 - 1905 гг. С декабря 1905 по март 1906 гг. ими или под их руководством осуществляется 24 выступления. Так, 4 января 1906 г. более 100 бывших солдат села Волчиха Покровской волости, Барнаульского уезда заставили управляющего имением Кабинета выдать им бесплатные билеты на заготовку леса. 16 января в селе Ордынском того же уезда бывшие солдаты, требовавшие выдачи пособий, собрались в волостном правлении и разогнали полицейских, собравшихся со всей волости. В тот же день в деревне Беспалово Пристанской волости, Бийского уезда староста составил акт "о произведении буйства и разрушении царского портрета семью бывшими солдатами". 26 января того же года в Куячинской волости Бийского уезда солдаты "целыми толпами" требовали от местных властей выдачи пособий "в дерзкой, нахальной форме" и заявили, что в противном случае они "разгромят волость [волостное правление - Д. Ш.] и побьют волостных и сельских начальников, а потом будут бить всех чиновников, которых не нужно". Характерно, что две трети всех волнений происходит в Барнаульском, Змеиногорском, Бийском уездах; то есть на землях Кабинета, где оседала основная часть переселенцев губернии.
В период революции резко сокращается число выступлений, типичных для предреволюционного времени. С 1907 г. фиксируются случаи столкновений крестьян с духовенством и старожилов с новоселами - всего 4 случая. В 1907 г. отмечен единственный за период факт противодействия селян села Берель Черновинской волости, Змеиногорского уезда действиям ветеринарного персонала.
За 9 лет (1908 - 1916 гг.) хроника фиксирует по губернии 288 случаев массовых крестьянских выступлений. Если из них вычесть 3 факта агитации и 14 конфликтов с православным духовенством, то общее количество выступлений составит 271, или в среднем 30 ежегодно - максимальное количество 54 и 55 соответственно в 1910 и 1912 гг., минимальное 10 и 13 в 1915 и 1916 гг.
Период характеризуется существенным увеличением числа крестьянских выступлений. Их среднегодовое количество несколько ниже, чем во время первой российской революции, но на порядок выше, чем в предреволюционный период (1861 - 1904 гг.). Резко сокращается количество выступлений, относящихся к пассивным формам борьбы и протеста. Практически все выявленные факты можно отнести к правонарушениям с точки зрения существовавших правовых норм. Значительно возрастает массовость и агрессивность в действиях крестьян, использование холодного и огнестрельного оружия. В 70 случаях, то есть в каждом четвертом, волнения сопровождались нападением или сопротивлением по отношению к правоохранительным органам, сельской администрации, чинам лесной охраны. Зачастую противостояние перерастало в открытый вооруженный конфликт.
Кадровое и материальное обеспечение полицейского аппарата
Изложенное ясно говорит за то, что для заречной части является настоятельная потребность в более усиленном полицейском надзоре... по этому я нахожу необходимым, для общего блага населения наличный состав чинов полиции увеличить учреждением в заречной части должности особого полицейского надзирателя и 10 городовых, которые во всякое время находились бы там"31.
Просьба была удовлетворена. Интересно, что в ней исправник не апеллирует к закону, по которому должности городовых учреждаются автоматически, а скрупулезно перечисляет все причины их необходимости.
Передача финансирования полицейских команд в местные бюджеты только усугубила обозначенную проблему. Постоянная неопределенность количества городовых и недостаток средств нередко приводили к столкновению полицейского руководства, констатирующих постоянную нехватку нижних чинов, с городским самоуправлением, которое должно было выделять деньги под эти новые должности. Так, из-за приведенного циркуляра Департамента полиции от мая 1887 г., летом того же года в очередной раз имел место спор между томским полицмейстером и местной городской думой. Полицмейстер, рассчитывая использовать циркуляр и указывая на "недостаточность средств томской городской полиции", настаивал на увеличении штатов городовых с 67 до 82. Дума заявляла, что циркуляр касается только тех городов, "для которых не существует особых штатов полиции", Томск же под эту категории не подпадает и при составлении штатов полицмейстер должен руководствоваться циркуляром министра внутренних дел еще от 1853 г.32
Вообще расходная часть городских бюджетов в рассматриваемое время дает определенное представление о росте штатов городских полицейских команд. Исследователи городского хозяйства констатируют значительный рост расходов на полицию за это время. Например, П. А. Голубев отмечал в 1890 г., что расходы эти растут с "замечательной быстротой": в Колывани общий бюджет за конец 70-х - 80-е гг. XIX в. вырос на 184 %, а бюджет полиции за это же время на 210 %, в Бийске на 82% и 88%, а в Кузнецке на 22% и 41% соответственно. Особенно быстро росли расходы на полицию в Барнауле здесь они только за 1887 - 1890 гг. поднялись с 3 900 рублей до 5 58033.
Тем не менее, увеличение численности городовых на всем изучаемом периоде происходило не равномерно. Организация полиции в городах оказалась статичной, невосприимчивой к изменениям правоохранительной сферы. Эту тенденцию и на общегосударственном уровне удачно подметил Ю. А. Реент: "В сущности, предусматривалась механическая регуляция численности полиции в зависимости от изменения населения, поскольку были утверждены соответствующие нормативы. Но механизм этот работал "со скрипом", в значительной мере зависел от финансовой "смазки" или возможностей лоббирования интересов той или иной территории. При решении кадровых вопросов МВД придерживался собственного кредо - штат не догма, а повод для размышления"34.
Томская губерния находилась явно не в авангарде полицейской реформы. В 1887 г. в Бийске при населении 17 363 человека было 35 городовых, в Кузнецке при 3 559 - 3, в Каинске при 4 979 - 5. Окружные исправники указывали в своих отчетах на то, что обеспечение порядка в такой ситуации немыслимо, и просили увеличения штатов хотя бы в два раза. При пересмотре штатов в Бийске, видимо по финансовым соображениям, команду сократили до 22 человек. В Кузнецке увеличили до 6. Каннскому окружному исправнику, на его предложение увеличить штат до 12 единиц было указано, что, во-первых, у города на это нет денег и, во-вторых, в городе якобы реально проживает только 2 000 человек, а остальные, - это ссыльные, постоянно находящиеся в "безвестных отлучках и бродяжестве" . После этого в 1890 г. новый кузнецкий окружной исправник, отчитываясь перед губернатором, в частности сообщал, что по штату 1887 г. в Кузнецке числится 6 городовых, но реально наличествует только 3. Объяснил он это тем, что городская дума при "изыскании средств" выделила ровно половину необходимой суммы, все претензии исправника оставив без внимания . Наконец, очень показателен в этом отношении пример Томска, города с самым большим населением в губернии и демонстрирующим наибольшую его прогрессию. Здесь на протяжении почти всей второй половины XIX в. число рядовых полицейских оставалось почти неизменным, - в 1872 г. их было 69; в 1887 г., как было уже показано, - 67; в 1892 г. - 72 и предполагалось увеличение числа городовых до 9037.
После рассмотренной унификации законодательства ситуация принципиально не изменилась, хотя первая русская революция и заставила правительство принять меры к увеличению городских полицейских команд. Например, в 1908 г. число городовых в Барнауле было доведено до 70, но население города к тому времени составляло почти 60 тыс. чел. В 1911 - 1913 гг. в Новониколаевске при такой же численности жителей, в штате управления имелось 15 пеших и 33 конных городовых39.
Специализированным полицейским формированием на территории Томской губернии являлась горно-полицейская стража Алтайского горного округа, которая занималась охраной правопорядка на частных, государственных и кабинетских золотых приисках. Возглавлял ее горный исправник, основными функциями которого был полицейский надзор за приисковыми рабочими, охрана золота, борьба с побегами и т. д. До 1880 г. полицейскую службу здесь, как и по всей губернии, несли казачьи части, затем их заменили вольнонаемными полицейскими стражниками. Итогом этого нововведения стало общее сокращение количества полицейских служителей, прежде всего на частных золотых приисках. Так, в 1879 г. особый казачий отряд Алтайского горного управления состоял из 1 штаб-офицера, 2 урядников, 1 фельдшера и 30 казаков40. А из рапорта горного исправника от 1881 г. видно, что на золотых промыслах, состоявших в его ведении действовало 20 полицейских стражников. При этом в общей сложности приисков было 115, раскиданных по всему округу (36), и Мариинскому уезду (79). Далее исправник сообщает о том, что каждый из стражников закреплен за одним прииском, следовательно, 95 приисков находились без постоянного полицейского надзора .
Роль народной инициативы в поддержании правопорядка и борьбе с преступностью
Крестьянство страдало от повторяющихся ежемесячно эпизоотии скота. В 1880 г. чума уничтожила по губернии 13 610 голов крупного рогатого скота, в 1882 г. от разных болезней пало 10 698 голов . Поля опустошала саранча. Не меньший урон наносили пожары, от которых страдали и городские и сельские жители. Так, 15 сентября 1883 г. в селе Каргат сгорело 86 домов, 27 мая 1882 г. в Томске выгорело 132 усадьбы, убытки от пожаров в 1900 г. в губернском масштабе исчислялись в 900 тыс. рублей . Обобщая эти негативные стороны местной жизни, в передовой статье "Сибирской газеты" за 1884 г. отмечалось: "Из года в год ту или иную часть Сибири, иногда на огромном пространстве, постигают бедствия, то в виде неурожаев, то в виде страшных чумных эпизоотии, прекращающихся только тогда, когда вывалится весь скот, то, наконец, в виде пожаров, уничтожающих целые селения и даже города".
Если к тому же добавить суровые природно-климатические условия, бездорожье, малочисленность населения, значительное количество беглых и бродяг, мигрирующих с востока на запад, немногочисленность чинов полиции, сосредоточенных в основном в городах, то в совокупности они объясняют использование насилия крестьянским социумом во взаимоотношениях между его членами и как коллективное средство защиты сельского мира от посягательств извне.
Недаром определенная часть российских юристов считала возможным использовать народные традиции в формировании системы отечественных правоотношений, отбросив наиболее варварские методы борьбы с преступностью. "Обновление народа должно начаться не в горниле индивидуалистического писаного права, а при свете торжества общинно-трудового начала, очищенного от всех наслоений невежества и жестокости", - писал по этому поводу Н. Я. Новомбергский25.
Использование норм традиционного права (традиций), как характерной черты российской правовой системы, отмечали и западные правоведы. В частности, французские юристы Р. Давид и К. Жоффре-Спинори писали по этому поводу: "В континентальной Европе, так же как и в Англии, право рассматривается как естественное дополнение морали и как одна из основ общества. Этого нельзя сказать о России... Лишь реформой 1864 г. была создана профессиональная адвокатура, а функции судьи были отделены от административных функций. До этой реформы не было четких различий между полицией, судом и администрацией. Писанное право было чуждо народному сознанию. Оно представляло собой главным образом право административное, не имеющее корней в частном праве. Та часть частного права, которую оно содержало, не интересовало огромное большинство населения. Это было "право городов", созданное для торговцев и буржуазии. Крестьянская масса продолжала жить согласно своим обычаям; существенной для нее представлялась не индивидуальная собственность, а семейная (двор) или общинная (мир); правосудие для нее представлялось справедливостью в том виде, в каком оно воплощалось волостным судом, состоящим из судей - не юристов... Созданное законодательным путем, право представляло собой не выражение сознания и традиций народа, как в других странах Европы, а произвольное творение самодержавного правителя, привилегию буржуазии"26.
Как уже было показано в первом параграфе настоящей главы, государство возложило обязанность по охране правопорядка в сельской местности непосредственно на сами крестьянские общества, самоустранившись, таким образом, от этой проблемы. Причем, должности крестьянского самоуправления создавались на выборной, внеэкономической основе. В этой ситуации эффективность борьбы с преступностью в деревне полностью зависела от проявления крестьянством верноподданнейших чувств и правоохранительной инициативы.
Но, учитывая перечисленные тяжелые условия жизни, высокую криминальную напряженность, определяющуюся целым букетом криминогенных факторов, эта эффективность была невысокой. Данное обстоятельство констатирует в первую очередь администрация Томской губернии. Губернатор практически ежегодно просил у вышестоящих органов разрешения и финансовой поддержки для "усиления средств" полиции и в первую очередь в сельской местности. В 1877 г. по вопросу создания полицейской стражи, он, в частности, писал: "Особенно нуждаются в этом округа и уезды, где полиция состоит только из сельских властей, почти всегда пассивно относящихся к своим обязанностям. Впрочем, это иначе и быть не может, ибо служба по выборам, отвлекая обывателя от собственных дел, вредит его материальным интересам и потому каждое должностное лицо тяготится своим званием и думает лишь о том, как бы скорее отбыть возложенную на него обязанность"27.
Эта "почетная", как декларировалось властями, обязанность превращалась для крестьян в обузу, отвлекающую их от основных занятий, заставляющую подчас рисковать своей жизнью, и при этом ни чем не компенсирующуюся. В этой ситуации у них отсутствовала какая-либо положительная мотивация к проявлению правоохранительной инициативы. И если городская полиция со специализированным институтом городовых испытывала серьезные сложности в вопросах борьбы с преступностью, то сельские общества не предпринимали практически никаких усилий для поддержания правопорядка.
Неэффективность такой организации полицейского аппарата подтверждается современниками. Н. А. Костров по этому поводу пишет: "Вообще говоря, сельские общества Томской губернии не предпринимают почти никаких мер к устранению и прекращению преступлений. Причины этому заключаются отчасти в равнодушии жителей к совершающимся преступлениям, отчасти в невозможности предусмотреть и предотвратить их. Впрочем, если случается какое-нибудь преступление, выходящее из ряда обыкновенных, - например, бродяги перерезали в известном селении целое семейство и т. п., - общества оставляют свое равнодушие, делают облавы, учреждают в известных местах ночные разъезды и караулы; но пройдет несколько времени, изгладятся первые впечатления страха и опасности - и все принимает свое обычное, ни чем не возмутимое равнодушие" .
