Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. Родственные связи Вюртембергской династии с правителями России 23
1.1. Краткая история династии Вюртембергских 23
1.2. Деятельность великой княгини Марии Фёдоровны в осуществлении политических проектов Екатерины II
и цесаревича Павла Петровича (1776 - 1796) 43
1.3. Братья Вюртембергские на военной службе в России (1782 - 1791)... 61
1.4. Императрица Мария Фёдоровна
в делах управления Российской империей (1796 -1801) 75
1.5. Евгений Вюртембергский - жертва политического заговора против Павла 1 100
ГЛАВА II. Представители династии Вюртембергских в политической и общественной жизни России первой половины XIX века
2.1. Роль Вюртембергской семьи в преобразованиях Александра I
2.2. Участие Вюртембергских в военной кампании 1812-1815 годов ... 144
2.3. Представители династии Вюртембергских как участники и очевидцы декабрьских событий 1825 года 161
2.4. Влияние Вюртембергских на внутреннюю и внешнюю политику в правление Николая I и Александра II 176
Заключение 193
Список источников и литературы 208
- Деятельность великой княгини Марии Фёдоровны в осуществлении политических проектов Екатерины II
- Братья Вюртембергские на военной службе в России (1782 - 1791)...
- Участие Вюртембергских в военной кампании 1812-1815 годов
- Влияние Вюртембергских на внутреннюю и внешнюю политику в правление Николая I и Александра II
Деятельность великой княгини Марии Фёдоровны в осуществлении политических проектов Екатерины II
Из переписки Марии Фёдоровны в первом параграфе второй главы используются те послания, которые имеют непосредственное отношение к нашей теме. Самое раннее из них относится к 1806 году. Письма, полученные Александром от императрицы с 1799 по 1805 год, не сохранились. Только по косвенным фактам и свидетельствам очевидцев мы можем судить о характере отношений между сыном и матерью. Следует ещё раз подчеркнуть, что эти отношения были непростыми. Великий князь Николай Михайлович, историк царской семьи, досконально изучивший эпоху Александра I, замечал в одной из своих работ: "По оставшимся уцелевшим посланиям вдовствующей императрицы можно судить вообще о характере её писем, которые не дошли до нас и, очевидно, что, в конце концов, Мария Фёдоровна добивалась несомненного влияния на сына...Оно тяготило государя, и только периодически он уступал ей, иногда нехотя, утомившись борьбой, но всё же уступал» .
Противостояние сына и матери становится ещё более очевидным, когда мы обращаемся к переписке Александра I с великой княгиней Екатериной Павловной, часть посланий которой также содержится в этом фонде, когда знакомимся с дневниками и письмами императрицы Елизаветы Алексеевны матери, маркграфине Баденской (фонд № 658).
Неподдельный интерес вызывают и другие материалы данного фонда, имеющие косвенное отношение к нашей теме, но без знания которых нельзя восстановить полной картины происшедшего. Это указ об увольнении князя Адама Чарторыйского с поста министра иностранных дел от 17 июня 1806 года, манифест об исключении из престолонаследия лиц императорской фамилии, заключивших неравные браки, отречение от престола великого князя Константина Павловича с резолюцией Александра I от 14 января 1822 года, письма императора Константину; переписка с М. И. Кутузовым в августе — сентябре 1812 года и т. д.
Любопытнейшие документы содержатся в фонде № 967. Это бумаги Варвары-Юлии Крюденер (1764 - 1824), религиозной проповедницы, духовной спутницы и наставницы императора Александра І в его последние годы жизни.
Материалы из фонда № 672 императора Николая I использованы в третьем и четвёртом параграфах второй главы. Это дневниковые записи за 1822 - 1825 годы, рукопись историка М. А. Корфа «Историческое описание 14 декабря 1825 года» с пометками Николая I, письма императора Марии Фёдоровне, приказы, проекты, письма периода русско-турецкой войны 1828 - 1829 года, документы о внутренней политике и экономике России XIX века, документы императрицы Александры Фёдоровны, её дневники (1822 - 1860).
Бумаги самой великой княгини Елены Павловны хранятся в фонде № 647. Это дневники за 1807 - 1814 и 1838 - 1850 годы, записки, озаглавленные как «События в ноябре и декабре 1825 года», письма Марии Фёдоровны, необычайно любившей свою внучатую племянницу и невестку, послания императоров Александра I и Николая I, материалы по вопросам крепостной реформы, копии документов из германских архивов.
Урождённая принцесса Фредерика-Шарлотта-Мария Вюртембергская, ставшая женой великого князя Михаила Павловича в 1823 году, явилась основательницей Крестовоздвиженской общины сестёр милосердия и Русского музыкального общества. В третьем и четвёртом параграфе второй главы используются бумаги А. Ф. Кони, которые он собрал для написания биографии великой княгини.
В Российском государственном историческом архиве были исследованы фонды № 155,446, 516,1159.
Фонд № 155 содержит материалы о строительстве каналов и водяных сооружений в правление Павла I и Александра І. В фонде № 446 хранятся повеления и именные указы, а также доклады главноуправляющего ведомства путей сообщения . Сведения из камер-фурьерских журналов (фонд № 516), по которым было восстановлено пребывание принцев Вюртембергских в Петербурге и периоды их проживания при русском дворе, используются в пятом параграфе первой главы, а также в первом, втором и третьем параграфах второй главы.
Большой интерес для исследователя данной темы представляют письма великой княгини Марии Фёдоровны матери - принцессе, а позднее герцогине Доротеи Вюртембергской. Часть этой переписки хранится в архиве библиотеки Павловского дворца. Послания писались по-французски и по-немецки. Пере 20 С 1810 по 1812 год этот пост занимал муж Екатерины Павловны. После его смерти великая княгиня взяла ведомство под своё покровительство. В 1822 году главноуправляющим ведомством стал герцог Александр Вюртембергский. Он находился в этой должности до самой смерти, т. е. до 1833 года. писка носила доверительный характер, наполнена бытовыми подробностями, и оттого чрезвычайно интересна для исследования. Отдельные фрагменты писем используются нами во втором и третьем параграфе первой главы.
Другими значимыми источниками в ходе разработки данной темы стали документы из Центрального Государственного архива Штутгарта и Государственного архива Людвигсбурга. Это свидетельства о родословной принцев Вюр-тембергских; письма великого князя Павла Петровича к родителям великой княгини Марии Фёдоровны, описание пребывания великокняжеской четы в Монбельяре в 1782 году, убедительно свидетельствующие о тесных родственных связях между двумя династиями; переписка великой княгини Екатерины Павловны с императрицей Марией Фёдоровной, содержащая разнообразные сведения о политической, общественной и культурной жизни России и Вюртемберга в первой четверти XIX века; планы вюртембергского короля Фридриха I о создании союза с российским императором Александром I, датированные 1814 годом, для того, чтобы предотвратить захват германских территорий со стороны Пруссии и Австрии; официальные сводки о численности вюртемберг-ских граждан, выезжающих на постоянное место жительства в Россию .
Активное участие вюртембергских правителей в общеевропейских политических событиях конца 40-х - начала 50-х годов XIX века подтверждается документами из следующих фондов штутгартского архива: А 74 (1792), Е 72 (1808 - 1893) - донесения вюртембергских посланников и консулов из России в Штутгарт; G 314 Ви 7 - письма российского министра иностранных дел - князя А. М. Горчакова Ольге Николаевне, кронпринцессе, а позднее - королеве Вюр-тембергской.
Братья Вюртембергские на военной службе в России (1782 - 1791)...
1789 - 1792 годы были трудными для монбельярского семейства: сначала обострились отношения с владетельным герцогом Вюртембергским Карлом-Евгением и его женой Франциской фон Гогенхайм, потом французский отряд оккупировал Монбельяр, и родители Марии Фёдоровны вынуждены были уехать. Чтобы хоть как-то свести концы с концами отец Марии Фёдоровны, Фридрих-Евгений, снова поступил на прусскую службу. Он получил место генерал-губернатора в крохотном городке Байрейт. С трудом скрываемая бедность являлась причиной озлобленности Фридриха-Евгения. Он бурно выражал своё раздражение по поводу поведения дочери, которая, как ему казалось, была недостаточно почтительна к родителям. Принц Вюртембергский не хотел верить в то, что Мария Фёдоровна сама была стеснена обстоятельствами, и её положение в тот момент было ничуть не лучше родительского.
Как видно из переписки великой княгини, её поддерживал совсем небольшой круг лиц. Когда Мария Фёдоровна нуждалась в утешении и добром совете, на помощь ей приходили два благородных рыцаря: Никита Панин и Сергей Плещеев, которые были готовы спасти великую княгиню при любых обстоятельствах . Оба они попали в немилость к Павлу. Особенно серьёзно пострадал С. И. Плещеев. Великий князь считал его фаворитом Марии Фёдоровны, что, конечно, не соответствовало действительности: великая княгиня была слишком предана своему мужу. Плохие отношения между супругами, как это ни странно, больше всего радовали Екатерину П. Она решила воспользоваться удобным моментом, чтобы окончательно рассорить великокняжескую чету и привлечь Марию Фёдоровну для участия в своём плане против сына.
С весны 1795 года повзрослевшие великие князья Александр и Константин стали чаще бывать у родителей в Гатчине: вместо одного раза в неделю - два. Однако за радость общения с детьми Мария Фёдоровна обязана была оказать императрице одну услугу. Сразу же после крестин великого князя Николая Павловича (25 июня 1795 года), когда цесаревич отправился из Царского Села в Павловск, Екатерина II передала невестке бумагу, в которой поручала ей потребовать от мужа письменного отречения от своих прав на престол в пользу сына Александра. Екатерина II настаивала на том, чтобы великая княгиня скрепила подписью данный документ, в качестве удостоверения её личного согласия на акт отречения. Мария Фёдоровна наотрез отказалась исполнить требование императрицы и, зная о впечатлительности Павла, решила ничего ему не сообщать. Великая княгиня поспешила обговорить с сыном те совместные действия, которые следовало бы предпринять в случае, если Екатерина будет домогаться согласия Александра на правление в обход отца.
В этих действиях просматривается воля Марии Фёдоровны, в которой ей единодушно отказывали иностранные дипломаты и русские царедворцы. Следует признать, что решительность её характера хотя и поздно, но проявилась. Что касается императрицы, то она слишком плохо знала свою невестку: великая княгиня отличалась большим честолюбием, и она не могла просто так отказаться от блестящего будущего, от абсолютной власти, призрак которой согревал её душу все эти годы.
Поведение Марии Фёдоровны привело императрицу в ярость: schwere ba-gage посмел ослушаться её! Такую неслыханную дерзость Екатерина II не собиралась прощать. Поэтому она стала готовить официальный проект о передачи власти внуку Александру. Обнародование манифеста намечалось на 24 ноября 1796 года или на 1 января 1797 . Но смерть Екатерины II перечеркнула все планы. Таинственным образом завещание исчезло из опечатанного кабинета императрицы.
До наших дней сохранился лишь один черновой листок, из текста которого ясно видно, что он был составной частью екатерининского завещания в пользу Александра . Собственноручно расписав, где и как её похоронить, Екатерина просит носить траур не более полугода, «а что меньше, то луче» .
«Вивлиофику мою со всеми манускриптами и что с моих бумаг найдётся моей рукой написано отдаю внуку моему любезному Александру Павловичу, также разные мои камения и благословляю его умом и сердцем. Копии с сего для лучаго исполнения положатся и положены в таком верном месте, что чрез долго или коротко нанесёт стыд и посрамление неисполнителям сей моей воли.
Мое намерение есть возвести Константина на престол Греческой Восточной империи. Для блага империи Российской и Греческой советую отдалить от дел и советов оных империй принцев Виртенберхских и с ними знаться как возможно менее, равномерно отдалить от советов обоих пола Немцов».
Так отомстила Екатерина II и сыну, и невестке, и всей вюртембергской родне. Но после её смерти трусливые царедворцы игнорировали завещание, и воля императрицы превратилась в горстку пепла в одном из каминов Зимнего Дворца.
С. М. Голицын писал: «После смерти императрицы кабинет был запечатан несколько дней. Император Павел Петрович позвал великого князя Александра Павловича, князя Александра Борисовича Куракина и (кажется) Ф. В. Ростопчина и велел им открыть кабинет и разобрать бумаги. Александр Павлович с Куракиным и Ростопчиным отправились в кабинет. Там нашли они ...завещание Екатерины, в котором она говорила о совершенном отстранении от престола великого князя Павла Петровича, и о вступлении на престол великого князя Александра Павловича, а до его совершеннолетия назначала регентшею великую княгиню Марию Фёдоровну. Александр Павлович по прочтении сего завещания обратился к Куракину и Ростопчину и взял с них клятву, что они об этом завещании умолчат. После этого он бросил завещание в топившуюся печку»70.
В записках Н. И. Саблукова мы встречаем тот же рассказ. А Г. Р. Державин напрямую обвиняет А. А. Безбородко в том, что он позволил Павлу I изменить волю покойной императрицы. В благодарность за это в день коронации екатерининский канцлер был осыпан почестями и получил титул князя .
Действительно, для великокняжеской четы смерть Екатерины II стала освобождением. По прибытию в Петербург из Гатчины Мария Фёдоровна с большим присутствием духа одевала покойницу и принимала личное участие в уборке кабинета. Она была бесконечно счастлива. Павел Петрович и Мария Фёдоровна словно вырвались из плена, в котором находились более двух десятков лет.
Участие Вюртембергских в военной кампании 1812-1815 годов
Историк Т. Бернгарди сообщает: «Павел всячески отмечал и осыпал почестями и орденами Евгения Вюртембергского. Дело дошло до того, что однажды на параде Павел сам отдал ему честь и лично провёл перед ним парадирующий батальон, - честь, какой не оказывалось никому... Этот мальчик казался Павлу как бы ниспосланным с небес, план его был готов, и с семьёй своей государь готов был покончить насильственно » .
Столица была взбудоражена новым слухом: Евгений Вюртембергский непременно сделается преемником Павла I. Но каким образом? Будет изменён закон о престолонаследии? Евгений женится на любимой дочери императора -великой княгине Екатерине Павловне?
Ожидаемый брак мог создать новую династическую ситуацию. Законодательно наследование власти закреплялось по мужской линии. Но кто мог поручиться, что при подобном развитии ситуации не нашлось бы обоснований для передачи престола не сыну, а дочери и племяннику. Сам император намекал о подобных перспективах ближайшему окружению, хотя пока ничего и не предпринимал. В его поведении чётко прослеживалась та степень самовластия, при которой права Александра ставились под сомнение и легко могли быть сведены на нет последующим актом. На этом фоне меркли версии о "жёнах" императора, принц Евгений становился для Александра дамокловым мечом, занесённым отцом над несчастным сыном .
В феврале в камер-фурьерском журнале не раз встречаются записи о том, что принц Вюртембергский присутствовал за обедом или ужином. К счастью, о жизни Евгения при русском дворе мы можем узнать не только из официальных хроник, но и из его собственноручных дневников, публиковавшихся в России с цензурной правкой, так как вплоть до 1907 года обстоятельства смерти Павла I не могли обсуждаться публично.
Мемуары принца хорошо дополняют записки его личного секретаря Ф. Гельдорфа, а также известного историка прошлого века Т. Бернгарди. Именно от них мы узнаём, что в памяти Евгения на всю жизнь сохранилось недоумение от того странно-радушного и необыкновенно торжественного приёма, который был ему оказан в Петербурге в феврале 1801 года .
Генерал-майор И. И. Дибич, приставленный к принцу в качестве воспитателя, удивляется тем почестям, с которыми встречают его питомца льстивые царедворцы; царственная тётушка, Мария Фёдоровна, очень растеряна, но, между тем предупреждает племянника, что "здесь не Карлсруэ" и "следует помалкивать". Павел же вскоре передаёт Дибичу, что "сделает для принца нечто такое, что всем-всем заткнёт рот и утрёт носы". Генерал весьма осмотрителен, поэтому наставляет воспитанника: "Никому не верь, они лживы как кошки" .
Тем не менее, подросток вступает в разговоры, и вскоре до него доходят городские толки, что император безумен, и дальше так не может продолжаться, замечает натянутые отношения отца и сына, а также неприязнь Александра к нему, принцу.
О готовящемся ударе император говорит уже открыто на вечере у княгини А. П. Гагариной: «Скоро я буду вынужден снять когда-то дорогие мне головы»141. То же самое он повторяет И. Кутайсову и делится с ним подробностями своего плана.
Суть дела состоит в том, что Павел I хочет сослать императрицу в Холмо-горы. Александру, по замыслу отца "достанется" Шлиссельбург, Константину -Петропавловская крепость. Т. Бернгарди методом исключения делает вывод о том, что Евгений должен был стать единственным преемником Павла I142.
Вот что пишет в своём дневнике сам принц: «Все начали замечать усиливающуюся всё более и более благосклонность, которой ему (императору Павлу I - Ж. М.) желательно было меня почтить, и которую я не заслужил ни в каком отношении. Также мне дали почувствовать, что опасения моей тётки касательно меня удвоились в унисон с её материнской заботой. Наконец, другие лица, очень усердствовали засвидетельствовать мне свою привязанность и их живой интерес, усиливали этим беспокойства... Дибич дал мне ключ к разгадке этой тайны, уверяя меня, что император расчитывал усыновить меня и что степень его фавора на мне порождает завистников»
Столичный генерал-губернатор П. А. Пален придал Вюртембергской теме должное звучание: законному наследнику престола в нужный момент стало известно, что у него неожиданно появился конкурент в лице заграничного кузена. И потому его отношение к принцу менялось к худшему день ото дня. По воспоминаниям князя А. А. Чарторыйского, более всего цесаревича волновали две вещи: судьба императрицы и угроза для российского престола в образе Евгения Вюртембергского1 . Приблизительно в это время в окружении принца появляется загадочная красавица, которая предупреждает его о предстоящих событиях.
«...Я должен был заметить ... перемены, происходящие при Дворе: изумлённый вид у всех, стекающихся туда и гримасы императора своему семейству. К тому же, эта молодая дама, которая желала мне добра, не переставала предупреждать меня о неизбежной опасности, которая грозила мне вслед за странной привязанностью императора, которого, казалось, ненавидел весь остальной свет... Я подозревал катастрофу, видя как император, (что мне показалось в вечер на 9(21) марта) доказывал несомненную ярость в самой высокой степени против императрицы и двух великих князей: Александра и Константина» .
Можно предположить, и это предположение не будет чересчур смелым, что принц разделил бы судьбу безумного императора, и русская армия лишилась бы в будущем одного из блестящих своих генералов, участника войны 1812 года, если бы не И. И. Дибич, который, хотя и не состоял в заговоре, знал обо всём заранее. Видя отношение Александра Павловича к своему подопечному, он боялся того, что заговорщики расправятся с беззащитным ребёнком. Это заметно из действий, предпринятых генералом в памятный день 11 марта.
Влияние Вюртембергских на внутреннюю и внешнюю политику в правление Николая I и Александра II
На начальном этапе правления Николая Павловича Мария Фёдоровна по-прежнему пользовалась большим уважением. Император уделял матери много внимания. С 1826 года вдовствующая императрица переехала в Москву, где ей открывались широкие возможности для занятий благотворительной деятельностью. Мария Фёдоровна была в центре общественных и политических событий. Многие сановники искали её покровительства, обращались к ней с просьбами, и она действительно ходатайствовала за них перед императором. Даже граф Аракчеев, отправленный Николаем I 20 декабря 1825 года в отставку от заведования общими государственными делами, теперь нуждался в защите со стороны императрицы - матери. В апреле 1826 года он обратился к Марии Фёдоровне с просьбой принять от него пятьдесят тысяч рублей для составления капитала, на проценты от которого должны были воспитываться в императорском военно-сиротском доме пять девиц сверх штата. В следующем месяце граф Аракчеев пожертвовал ещё две с половиной тысячи 7 . Любовь и благосклонность императрицы ему были обеспечены.
Мария Фёдоровна по-прежнему вела обширную переписку. По количеству писем и вообще исписанной бумаги она занимала первое место среди членов царской семьи. Императрица - мать каждый день писала своим детям, писала Голицыну, Волконскому, писала за границу. Её послания, к несчастью курьеров, шли десятками. Кроме того, Мария Фёдоровна успевала вести дневник. Но количество этой писанины отнюдь не уравновешивалось качеством: её послания заполнены массой невероятных и скучнейших пустяков, каким-то мещанским вздором, чередующимся сентиментальными вздохами и ханжескими причитаниями. На свои письма императрица-мать настоятельно требовала ответа и нетрудно предположить, что обязанность поддерживать с ней переписку была одним из самых обременительных занятий. 22 августа (3) сентября 1826 года Мария Фёдоровна присутствовала на коронации Николая І. В тот же день был обнародован составленный ранее манифест о назначении, в случае смерти императора, правителем государства великого князя Михаила Павловича, до наступления совершеннолетия законного наследника. Статус опекуна над всеми детьми Николая Павловича приобретала Александра Фёдоровна. В манифесте особо подчёркивалось, что постановление это было принято с благословения императрицы-матери.
Брат Марии Фёдоровны - герцог Александр Вюртембергский по восшествии на престол нового императора не был обделён вниманием, как, впрочем, и его сыновья. Десятилетнее управление Вюртембергского ведомством путей сообщения было весьма плодотворным и ознаменовалось целым рядом новых сооружений, тщательным исправлением старых, существовавших ранее, и разработкой новых судоходных каналов, проведение которых было предпринято уже после смерти герцога, который оставил заметный след в истории гидротехнических сооружений России.
С целью улучшения существовавших судоходных путей Александр Вюртембергский обратил внимание на Вышневолоцкую, Тихвинскую, Мариин-скую, Огинскую и Березинскую системы. Особенно сложными и продолжительными были работы на Ладожском канале, простиравшемся на сто четыре версты и имевшем большое значение не только для Вышневолоцкой, но и для Тихвинской, а также Мариинской систем. На нём были устроены четыре гранитных шлюза, которые являлись в своём роде передовыми сооружениями. Возведены были также два гранитных водоспуска, посредством которых летом запирались и сохранялись воды канала, весной их избыток попадал в Ладожское озеро. Над шлюзами был поставлен гранитный мост.
На Тихвинском, Мариинском, Огинском и Березинском канале строились новые плотины и камерные шлюзы, подъёмные мосты, ремонтировались бечевники. Из числа намеченных герцогом к сооружению новых каналов в его управление были завершены два: Августовский и Александровский. Первый соединил Неман с Вислою, посредством рек Бобра и Нарева. Второй, носивший, кстати, его имя, соединил Сухону с притоком Северной Двины и с Шекс-ной, которая входила в состав Мариинской системы.
Августовский канал, облегчивший сообщение между Польшей и внутренними губерниями России, был открыт для судоходства в 1831 году. Канал имени Александра Вюртембергского, который был задуман ещё Петром I, несомненно ожививший промышленность северных районов Российской империи, появился в 1828. Придавая строительству этого канала особую значимость, герцог сам посещал и осматривал пустынные и болотистые места, предназначавшиеся для судоходного пути между Петербургом и Архангельским портом.
Незавершёнными, хотя и отстроенными более чем на половину, в управление герцога Александра остались, во-первых, канал между Волгой и Москвой-рекой, пролегавший через Истру, во-вторых, канал между Неманом и Виндав-ским портом через Виндаву и Дубиссу. Виндавский канал, однако, не был окончен и при приемнике Вюртембергского - Толе, так как в 1838 году эти работы за отсутствием средств были приостановлены.
Стремясь к расширению сети судоходных путей России, герцог Александр приказал произвести целый ряд изысканий и составить проекты предположительного соединения рек, которые так же не были окончены из-за материальных затруднений. К таким относились: проект соединения Волги и Дона посредством Иловли и Камышинки, для которого был составлен подробнейший атлас всех сооружений и детально проработана смета каждого объекта, входящего в систему; проект устройства порта в Поти и открытия удобного сообщения между Каспийским и Чёрным морями посредством Куры и Риона; проекты улучшения судоходства на порогах Днепра, соединение Западной Двины с впадающей в Ильменьское озеро Ловатью; проект улучшения судоходства по рекам Дон и Луганка, от Луганского чугуноплавильного завода до соединения Донца с Доном, улучшения судоходства по реке Тосне с целью непрерывного сообщения Петербурга с окрестностями со стороны правого берега Невы.
Заслугой герцога Александра в сфере сухопутного сообщения России считается также строительство Московского шоссе, длина которого в то время составляла шестьсот девяносто вёрст и которое было завершено в последний год его жизни. В управление Вюртембергского строилась и другая дорога - от Петербурга до Ковно через Динабург. Этот проект был доведён до половины.
Московское шоссе по удобству и протяжённости не уступало лучшим дорогам тогдашней Западной Европы. Его мосты отличались добротностью и прочностью, а также инженерным изяществом - особенно Новгородский через реку Волхов, длинною в сто десять сажень, и Маловолховецкий - более ста сажень. Арки этих мостов были сделаны из дерева, а опоры сложены из кирпича и плит, сверху конструкция облицовывалась гранитом276.
Нельзя не упомянуть также о Нарвском мосте у Нарвской крепости, о знаменитом Троицком через Неву и о пяти навесных, два из которых были перекинуты в Петербурге через Фонтанку (Пантелеймоновский и Египетский) для проезда экипажей, а три (два - на Екатерининском канале и один - на Мойке) предназначены только для пешеходов. При сооружении всех этих мостов были приняты во внимание новейшие технические разработки, они сооружались с превосходным знанием инженерного искусства.
В столице ни один частный дом, ни одно общественное здание не возводилось и не перестраивалось без его ведома. Все постройки такого рода он рассматривал и утверждал сам. Герцог вникал в каждый проект. Это было видно из надписей, которые он делал. Иногда они носили юмористический характер, если лицо, производившее постройку, относилось к императорскому кругу. Иногда в плохом настроении он придирался к отдельным деталям и забраковывал весь чертёж. Не обходилось и без курьёзных случаев. Однажды какой-то архитектор изобразил на своём проекте фигуру человека высотой в два с половиной аршина, в цилиндре, в цветном фраке, жилете и панталонах.
Похожие диссертации на Представители династии Вюртембергских в политической истории России, конец XVIII - середина XIX вв.
