Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Обзор литературы
1.1. Современные представления о метаболическом синдроме и его место в прогрессировании сердечно-сосудистых заболеваний 17
1.2. Основные аспекты этиологии и патогенеза метаболического синдрома 24
1.3. Эволюция взглядов на критерии метаболического синдрома. Противоречивость различных классификаций 31
1.4. Эпидемиологические аспекты метаболического синдрома и его компонентов 34
1.5. Педагог средней общеобразовательной школы с позиции профилактики сердечно-сосудистых заболеваний 43
1.6. Социальный градиент: взаимосвязь с сердечно-сосудистыми заболеваниями и компонентами метаболического синдрома 45
ГЛАВА 2. Материал и методы
2.1. Общая характеристика 49
2.1.1. Объект исследования 52
2.2. Программа исследования 53
2.3. Методы исследования
2.3.1. Анкетирование 55
2.3.2. Инструментальные методы исследования 56
2.3.3. Лабораторные методы исследования
2.4. Критерии оценки изучаемых параметров 59
2.5. Статистическая обработка полученных результатов исследования 61
ГЛАВА 3. Результаты собственных исследований
3.1. Социально-демографическая характеристика обследуемой популяции з
3.2. Распространенность основных компонентов метаболического синдрома в организованной популяции педагогов средних общеобразова тельных школ г. Томска 65
3.2.1. Абдоминальное ожирение 65
3.2.2. Артериальная гипертензия 67
3.2.3. Нарушения углеводного и липидного обменов в организованной популяции женщин педагогов СОШ г. Томска
3.2.3.1. Гипергликемия натощак 71
3.2.3.2. Частота встречаемости впервые выявленного сахарного диабета 2 типа в исследуемой группе населения 74
3.2.3.3. Инсулин и инсулинрезистентность 74
3.2.3.4. Гиперхолестеринемия 76
3.2.3.5. Гипертриглицеридемия 77
3.2.3.6. Гиперхолестеринемия липопротеидов низкой плотности 78
3.2.3.7. Гипохолестеринемия липопротеидов высокой плотности
3.3. Распространенность метаболического синдрома с учётом различных критериев его диагностики (NCEP АТР III, 2001, IDF, 2005, JIS, 2009) в обследованной группе населения 81
3.4. Частота встречаемости различных кластеров метаболического синдрома у педагогов СОШ 83
3.5. Компоненты метаболического синдрома и социальный гради ент 85
3.5.1. Распространенность компонентов метаболического синдрома в зависимости от уровня образования 85
3.5.2. Распространенность компонентов метаболического синдрома в зависимости от семейного положения 86
3.5.3. Распространенность компонентов метаболического синдрома в зависимости от стажа профессиональной деятельности 88
3.5.4. Распространенность компонентов метаболического синдрома в зависимости от уровня дохода 90 3.6. Отношение к физической активности среди педагогов СОШ 92
3.7. Взаимосвязь компонентов метаболического синдрома и социального градиента 93
ГЛАВА 4. Обсуждение результатов исследования 106
Выводы 117
Практические рекомендации 119
Список литературы
- Эволюция взглядов на критерии метаболического синдрома. Противоречивость различных классификаций
- Инструментальные методы исследования
- Нарушения углеводного и липидного обменов в организованной популяции женщин педагогов СОШ г. Томска
- Взаимосвязь компонентов метаболического синдрома и социального градиента
Эволюция взглядов на критерии метаболического синдрома. Противоречивость различных классификаций
Точные причины, приводящие к развитию МС, в настоящее время продолжают быть предметом активного изучения. Патофизиологические механизмы, сопровождающие МС, изучены и понятны лишь частично. Среди наиболее влиятельных ФР МС следует отметить возраст, генетические факторы, диету, низкую физическую активность, хронобиологические нарушения режима труда и отдыха, чрезмерное потребление алкоголя, психические расстройства [93, 99, 107, 135, 180,194,217,225,227].
Инсулинрезистентность - состояние, при котором имеющиеся плазменные концентрации инсулина производят менее чем ожидаемый биологический эффект. Чувствительность к инсулину и его секреция бета-клетками поджелудочной железы находятся в реципрокных взаимоотношениях. При снижении чувствительности к инсулину его продукция повышается для поддержания физиологического состояния углеводного и липидного обменов. Математическое взаимоотношение двух данных процессов носит нелинейный характер. Ряд медиаторов отвечает за систему обратной связи между чувствительностью к инсулину и его секрецией. Нарушение данного механизма приводит к неадекватным плазменным концентрациям инсулина, повышению уровня глюкозы натощак, нарушению то 25 лерантности к глюкозе (НТГ) и СД 2 типа. Среди типичных молекулярных механизмов, ответственных за ИР, следует отметить первичные генетические дефекты клеток-мишеней, антитела к инсулину, ускоренную деградацию инсулина [91, 175,205].
В настоящее время нет полного понимания патофизиологических механизмов формирования МС. Точно не известно: является ли ИР или ожирение основным патогенетическим компонентом, приводящим к дальнейшему развитию метаболических расстройств, или оба данных фактора являются частью более глубоких метаболических нарушений. Рядом исследователей рассматривается возможность развития ИР и сочетанного влияния ФР ССЗ на развитие сердечнососудистой патологии в отсутствие ожирения, придавая последнему роль только в дальнейшем усугублении различных проявлений ИР [207].
Общепринятым фактом, тем не менее, является влияние современных условий питания на развитие МС, при которых диета не соответствует биохимическим потребностям организма. С МС связано увеличение веса и не столько общее, сколько висцеральное и/или эктопическое ожирение, при котором происходит накопление жировой ткани в местах и органах, в норме для этого не предназначенных. Принципиальным метаболическим нарушением при МС является ИР. Полагают, что длительное потребление алиментарной энергии, не сопровождающееся эквивалентными потребностями организма или соответствующей физической активностью, вызывают накопление продуктов окисления - процесс, ассоциированный с прогрессирующей дисфункцией митохондрий и ИР [246].
Существующие компоненты МС, такие как АО, нарушение углеводного обмена, дислипидемия, АГ, выделены в отдельный синдром на патофизиологической основе. Полагают, что данные состояния тесно связаны с нарушением метаболизма свободных жирных кислот (СЖК). Так повышение плазменных концентраций СЖК вследствие секреции из висцеральной жировой ткани может нарушать способность инсулина стимулировать усвоение глюкозы в мышцах и печени, приводя к ГГЛ [211]; стимулировать продукцию холестерина липопротеидов очень низкой плотности, повышая, таким образом, плазменную концентрацию ТГ и снижая уровень ХС ЛПВП [144, 210]; а также вызывать вазоконстрикцию и стимулировать реабсорбцию натрия, приводя к АГ [165].
Инсулин является антиатерогенным гормоном и его метаболический эффект включает в себя активацию фосфатидилинозитал 3-киназы. При наличии ИР, данный механизм нарушается, и инсулин больше не оказывает антиатерогенного действия. Инсулин замедляет липолиз и является одним из основных физиологических регуляторов липолитической активности жировой ткани. Расщепление ТГ жировой ткани, в свою очередь, является важнейшим источником плазменных СЖК. Так у лиц с ИР и ожирением наблюдается высокий уровень липолитической активности и высокие плазменные концентрации СЖК [145, 264].
Висцеральный жир ассоциирован с ИР [82]. Однако причинно-следственная связь до конца не ясна: неизвестно вызвана ли ИР АО или только ассоциирована с ней. Висцеральный жир составляет небольшую долю общего объема жировой ткани организма. Абдоминальный жир составляет около 10% от общего объема жировой ткани у стройного человека и около 15% у полного, соответственно [212]. Тем не менее, СЖК, выделяемые в кровь в процессе липолиза висцерального жира, считаются важнейшей причиной ИР, т.к. СЖК попадают в портальную вену и доставляются прямо в печень [222]. Исследования, проведенные с использованием радиоизотопных маркеров, показали, что -20% СЖК, попадающих в печень, и -15% СЖК, доставляемых в скелетные мышцы, имеют своим источником висцеральный жир [223]. Таким образом, висцеральный жир, вероятно, способствует ИР в печени, однако рядом авторов высказываются сомнения относительно того, что подобный механизм актуален для ИР, связанной со скелетной мускулатурой. Тем не менее, подобная точка зрения существует. Эктопический жир в печени и скелетной мускулатуре вызывает ИР в данных тканях, подавляя инсулин-опосредованное торможение синтеза глюкозы в печени и нарушая усвоения глюкозы в мышцах, соответственно [128, 156].
Как показали исследования, АО вызывает целый спектр метаболических изменений. Типичным процессом считается накопление висцеральной жировой ткани, после которого адипоциты повышают содержание в плазме фактора некроза опухолей (ФНОа), а также изменяют плазменную концентрацию ряда других медиаторов, в частности адипонектина, резистина, ингибитора активатора плазми-ногена-1 и др. В эксперименте методом кормления крыс 33%-ной сахарозой, предполагалось воспроизвести модель развития МС. В действительности эксперимент показал, что вначале сахароза привела к повышению уровня ТГ крови, которые в свою очередь вызвали накопление висцерального жира, что, в конечном счете, закончилось ИР. Наблюдаемое прогрессирование от висцерального жира к повышению плазменного уровня ФНОа и далее соответственно к ИР в эксперименте имеет много общего с механизмом развития МС у человека. Увеличение объема жировой ткани сопровождается повышением внутреннего содержания иммунокомпетентных клеток, участвующих в воспалении. Последнее, в свою очередь, повышает риск АГ, атеросклероза, СД [146, 214].
Как было показано выше, висцеральный жир производит адипокины (цито-кины), способствующие ИР, и адипонектин, повышающий чувствительность к инсулину [191]. К примеру, ФНОа подавляет функцию инсулина, интерлейкин-6 вызывает воспаление напрямую или через стимуляцию синтеза С-реактивного протеина в печени [134, 153]. Интерлейкин-8 является хемоатракантом для ряда иммунокомпетентных клеток лимфоцитарного ряда. Таким образом, висцеральное ожирение посредством секреции адипокинов оказывает липотоксический эффект на периферические ткани.
Важнейшим медиатором, противодействующим метаболическим расстройствам, возникающим при ИР, является адипонектин. Данный медиатор повышает чувствительность к инсулину в печени, замедляет печеночный гликогенез, стимулирует окисление глюкозы и ЖК в мышечной ткани [88, 233]. Адипонектин является наиболее изученным адипокином, продукция которого в жировой ткани существенно превышает секрецию других адипокинов [72]. Данный адипокин снижает содержание липидов в клетках и обладает противовоспалительным и антиа-терогенным действием [72]. В эксперименте на лабораторных животных показано, что адипонектин приводил к повышению секреции инсулина бета-клетками поджелудочной железы, уменьшению тканевой ИР и стимуляции окисления ЖК в клетках, однако in vivo влияния адипонектина на секрецию инсулина выявить не удалось [86, 87, 88].
Исследования показали, что плазменная концентрация адипонектина зависит от ряда факторов. Выявлено, что у женщин его количество значительно выше, чем у мужчин, что можно объяснить влиянием мужских половых гормонов, подавляющих секрецию адипонектина in vitro и in vivo [8, 228]. В ряде работ показано, что содержащиеся в пищевых продуктах соевый белок, омега-3 полиненасыщенные ЖК, линоленовая кислота, умеренное употребление алкоголя способны повышать секрецию адипонектина, в то время как диета с высокой гликемической нагрузкой, напротив, приводит к снижению его концентрации в крови [95, 129, 186, 187].
В ряде публикаций показана обратная взаимосвязь между уровнем адипонектина и риском развития инфаркта миокарда у мужчин [193], и риском ИБС у больных СД 2 типа [85]. При этом низкая плазменная концентрация адипонектина ассоциировалась с высоким уровнем инсулина, лептина и повышенным индексом инсулинорезистентности HOMA-IR [8, 172]. Существует адипонектиновая гипотеза развития МС, согласно которой подавление эффектов адипонектина вследствие его сниженной плазменной концентрации или уменьшения числа действующих рецепторов к нему играет ведущую роль в развитии ИР и МС [160].
Инструментальные методы исследования
Как видно из представленных данных, в целом свыше 60% обследованных педагогов (64,0%, СП=64,5%) имели АО по критериям IDF, 2005/JIS, 2009 и свыше 40% (41,4%, СП=42,1%) - по критериям NCEP АТР III, 2001.
Анализ частоты встречаемости АО по критериям IDF, 2005/JIS, 2009 показал, что данный показатель линейно увеличивался в зависимости от возраста: с 48,8% (35-44 лет) до 81,2% (55-64 лет), то есть в 1,7 раза (%2=31,5, df=l, р 0,001). В сред 67 ней (45-54 лет) возрастной группе величина показателя составила 65,4% и имела значимые отличия относительно таковой в младшей (35-44 лет) и старшей (55-64 лет) возрастных группах (р=0,002).
Возрастная динамика АО по критериям NCEP АТР III, 2001 во многом повторяла динамику показателя по критериям IDF, 2005/JIS, 2009, увеличиваясь с 26,8% в возрастной группе 35-44 лет до 60,2% в группе 55-64 лет (% =34,0, df=l, р 0,001), т.е. прирост значений составил 2,3 раза. Как и в предыдущем случае, распространенность АО в средней (45-54 лет) возрастной группе характеризовалась промежуточными значениями и имела значимые различия относительно величин показателя в двух других возрастных группах (р=0,005).
Таким образом, изучение распространенности АО среди педагогов показало, что обсуждаемый показатель в зависимости от различных критериев диагностики МС был в 1,6 (р 0,001) раза выше при использовании критериев IDF, 2005/JIS, 2009 по сравнению с критериями NCEP АТР III, 2001. Преобладание АО как по критериям IDF, 2005/JIS, 2009, так и по критериям NCEP АТР III, 2001 было существенно выше, в 1,7 (р 0,001) и 2,3 (р 0,001) раза, среди лиц старшей (55-64 лет) группы относительно лиц младшей (35-44 лет) возрастной группы.
Значения медианы, 25 и 75% отрезных точек распределения уровней САД и ДАД в отдельных возрастных группах у женщин педагогов представлены в таблице 3.
Медиана (25-75%) САД в нашем исследовании в целом для возраста 35-64 лет составила 124 (113-140) мм рт. ст. Возрастная вариация САД была статистически значимой (х =83,9, df=2, р 0,001). Показатель формировал непрерывный поступательный возрастной тренд на протяжении всего анализируемого периода (р 0,001). За 3 десятилетия медианное значение САД увеличивалось на 22 мм рт. ст. (р 0,001).
Медиана (25-75%) ДАД в исследуемой популяции в целом для возраста 35-64 лет составила 80 (73-90) мм рт. ст. Возрастная вариация ДАД была также стати 68 стически значимой (% =40,0, df=2, р 0,001). Однако прирост значения Me за анализируемый период составил только 6 мм рт. ст., увеличиваясь с 79 (70-83) мм рт. ст. в возрастной группе 35-44 лет до 85 (80-90) мм рт. ст. в группе 55-64 лет (р 0,001).
В таблице 4 представлена частота встречаемости отдельных градаций АД согласно классификации ВНОК (2010). В обследованной популяции доля лиц с оптимальным и нормальным АД встречалась с одинаковой частотой (р 0,05) и составила 28,2% (СП 27,7%) и 24,8% (СП 24,5%), соответственно. Высокое нормальное АД зарегистрировано в 13,5% случаев (СП 13,5%). Артериальная гипертензия 1-й степени выявлена в 21,9% (СП 22,4%), 2-й - в 8,9% (СП 9,2%) и 3-й - в 2,7% случаев (СП 2,9%).
Частота встречаемости оптимального АД за 3 анализируемых десятилетия уменьшалась с 44,6% (35-44 лет) до 12,0% (55-64 лет), то есть в 3,7 раза (% =40,7, df=2, р 0,001). Доля лиц, имеющих категорию «нормальное АД», была одинаковой в младшей и средней возрастных группах (р 0,05) и существенно уменьшалась в старшей возрастной группе (р 0,05). Варьирование значений показателя «высокое нормальное АД» носило случайный характер и не проявляло статистически значимой связи с возрастом (р 0,05).
Встречаемость АД, соответствующего категории АГ 1-й степени, линейно увеличивалась с возрастом (% =19,7, df=2, р 0,001), составив 12,5; 22,0 и 33,8% в младшей, средней и старшей возрастных группах соответственно. Следовательно, этот показатель формировал последовательный непрерывный возрастной тренд на протяжении всего анализируемого периода с темпом прироста в 1,8 и 1,5 раза. Тогда как частота встречаемости АД, соответствующего категориям АГ 2-й и 3-й степени, также увеличивалась с возрастом (% =12,5, df=2, р=0,002; % =13,3, df=2, р=0,001, соответственно), но при этом статистически значимых различий между младшей и средней возрастными группами в обоих случаях выявлено не было (р 0,05). Следовательно, обсуждаемые показатели формировали отчетливый возрастной тренд только на границе возрастных групп 45-54 и 55-64 лет (р 0,05).
В обследованной популяции АГ (рис. 3) соответствующая критериям диагностики МС была выявлена в 46,9% случаев (СП 47,8%). Обсуждаемый показатель формировал последовательный непрерывный возрастной тренд на протяжении всего анализируемого периода (р 0,001). Его величина увеличивалась за три десятилетия в 2,8 раза. Следует отметить, что темп прироста показателя с возрастом был относительно равномерным и составил 1,6 и 1,5 раза (р 0,001) между соответствующими декадами жизни.
Таким образом, обследованная популяция характеризуется высокой частотой встречаемости АГ как по критериям ВНОК (2010) - 33,5% (СП 34,5%), так и по критериям в рамках МС - 46,9% (СП 47,8%). АГ не зависимо от использованных критериев в 2,5 (р 0,01) раза чаще встречалась среди представительниц старшей (55-64 лет) возрастной группы, чем среди лиц младшей (35-44 лет) возрастной группы.
Нарушения углеводного и липидного обменов в организованной популяции женщин педагогов СОШ г. Томска
Существенно чаще в обсуждаемых эпидемиологических работах приводилась встречаемость гипергликемии по критериям IDF, 2005/JIS, 2009. У 37,7% педагогов (95%ДИ, 33,4-42,2) присутствовала гипергликемия по критериям IDF, 2005/JIS, 2009. Величина данного показателя была сравнима с данными исследования 4 городов (26,0-43,0%). В возрастной группе 45-64 лет 42,2% женщин педагогов имели гипергликемию, что было вдвое выше по сравнению с соответствующим показателем в организованной популяции женщин умственного труда 45-65 лет (20,1%) [57].
При изучении встречаемости СД в эпидемиологических исследованиях используются различные определения, в частности глюкоза плазмы натощак 7,0 ммоль/л, глюкоза 11,1 ммоль/л при пероральном тесте толерантности к глюкозе, случайная гипергликемия 11,1 ммоль/л при наличии симптомов, HbAic 6,5%. Для подтверждения диагноза требуется наличие любых двух из указанных критериев или двукратное подтверждение одного [13, 94].
В представленной работе в качестве диагностических критериев СД использовалась глюкоза плазмы натощак 7,0 ммоль/л, подтверждаемая НЬАіс 6,5%. В нашем исследовании, согласно указанным выше критериям, СД выявлен в 1,2% случаев (95%ДИ, 0,5-2,8). По данным Ротарь О.П. и соавт., у женщин 20-65 лет, занятых в сфере умственного труда, встречаемость СД составляла 2,6%, впервые выявленного - 2,0% [33]. В исследовании Бутровой С.А. и соавт. соответствующий показатель среди женщин 45-65 лет составил 2,4% [57]. В работе Шальновой С.А. и соавт. СД по обоим критериям (гипергликемия + HbAic 6,5%) выявлен у 2,5% мужчин и женщин в возрасте старше 55 лет [13]. Таким образом, полученные нами показатели, в целом, согласуются с данными других исследований.
В данной работе также была показана высокая распространенность ИР среди педагогов с АО и гипергликемией натощак. Так свыше, 70,0% обследованных женщин учителей, имеющих два обсуждаемых компонента МС, имели показатели HOMA-IR, соответствующие уровню ИР. При этом обращает на себя внимание высокая встречаемость ИР в возрастной группе 35-44 лет (67,0%), в то время как в следующей возрастной группе 45-54 лет данный показатель достигал 87,0%. Таким образом, сочетание АО и гипергликемии у женщин педагогов 35-54 лет с большой долей вероятности указывало на наличие клинически-значимых метаболических нарушений (ИР), что может быть использовано для скрининга и последующей коррекции обсуждаемой патологии.
Встречаемость гипо-ХС ЛПВП и ГТГ среди женщин педагогов была 28,6% (95%ДИ, 24,6-32,9) и 24,8% (95%ДИ, 21,1-29), соответственно. Полученные данные были сравнимы с популяционными показателями 4 городов, в которых обсуждаемые параметры варьировали в пределах 26,0-65,0% и 16,0-26,0%, соответственно. В возрасте 45-64 лет гипо-ХС ЛПВП имели 32,1%, а ГТГ - 30,8% педагогов. В репрезентативной выборке общей популяции Новосибирска 45-69 лет гипо-ХС ЛПВП встречался реже (20,8%), а ГТГ так же часто (31,0%), по сравнению с исследуемой организованной популяцией [55].
Обращает на себя внимание высокая распространенность повышенного уровня ОХС и ХС ЛПНП в обследованной популяции. Так, у 69,0% обследованных
112 женщин педагогов выявлена гиперхолестеринемия и в 82,0% случаев - гипер-ХС ЛПНП. Близкие возраст-специфические показатели встречаемости гиперхолесте-ринемии в популяции женщин умственного труда ранее были получены в исследовании Бутровой С.А. и соавт. В обсуждаемом исследовании также выявлены довольно высокие показатели встречаемости гипер-ХС ЛПНП, которые были ниже наших показателей вероятно за счет использования более жестких критериев (ХС ЛПНП 3,37 ммоль/л) [57].
Таким образом, анализ распространенности компонентов МС показал неоднозначные тенденции. Во-первых, встречаемость АО по критериям NCEP АТР III, 2001 среди педагогов Томска была идентичной соответствующему показателю среди педагогов Москвы. В контексте общепопуляционных показателей, педагоги показали относительно более низкую распространенность АО. Важно подчеркнуть, что среди педагогов Томска АО по обсуждаемым критериям встречалось существенно реже, чем среди женщин преподавателей ВУЗов и сотрудников НИИ. Аналогичные тенденции показало АО по критериям IDF, 2005/JIS, 2009. В целом по критериям IDF, 2005AFIS, 2009 каждые 2 педагога из трех имели АО. Анализ возрастного диапазона 45-64 лет показал идентичную встречаемость АО среди женщин соответствующего возраста, занятых в сфере умственного труда. В то же время, в общей популяции Новосибирска наблюдалась более низкая встречаемость АО. Использование критериев IDF, 2005AFIS, 2009 выявляет на 23% больше случаев АО по сравнению с NCEP АТР III, 2001.
АГ была одним из наиболее изученных в эпидемиологическом плане компонентов МС. Оказалось, что у педагогов Томска встречаемость АГ по критериям МС была наиболее низкой по сравнению с большинством анализируемых эпидемиологических работ, включая неорганизованную томскую популяцию. Исключение составила общая популяция г. Вологды, в которой наблюдалась идентичная распространенность АГ. Выявленная закономерность была актуальна также в возрастной подгруппе 45-64 лет.
Встречаемость гипергликемии по критериям IDF, 2005/Л8, 2009 существенно не отличалась от общепопуляционных показателей. Однако, в возрастной группе 45-64 лет встречаемость гипергликемии у педагогов была вдвое выше, чем в организованной популяции женщин умственного труда соответствующего возрастного ранга. Использование IDF, 2005/JIS, 2009 критериев гипергликемии позволило идентифицировать на 18% больше случаев гипергликемии по сравнению с критерием NCEP АТР III, 2001.
Встречаемость гипо-ХС ЛПВП и ГТГ среди педагогов Томска укладывалось в рамки обсуждаемых общепопуляционных показателей.
Наибольшую распространенность среди педагогов показало АО по критериям IDF, 2005/JIS, 2009 (64,0%), затем АГ по критериям МС (47,0%), АО по критериям NCEP АТР III, 2001 (41,4%), гипергликемия по критериям IDF, 2005/Л8, 2009 (37,7%), гипо-ХС ЛПВП (28,6%), ГТГ (24,8%) и гипергликемия по критериям NCEP АТР III, 2001 (23,6%). В большинстве эпидемиологических исследований АО и АГ также признаны в качестве наиболее распространенных компонентов МС [30], в то время как остальные компоненты встречаются реже и в большей степени варьируют от популяции к популяции.
Изучение ассоциации компонентов МС и социального градиента показало, что наиболее сильным предиктором встречаемости компонентов МС был возраст и стаж профессиональной деятельности, который, в свою очередь, объяснялся возрастом более чем в 90% случаев. Возрастной градиент распространенности компонентов МС показан во многих исследованиях и наблюдался среди педагогов. Незаконченное высшее образование повышало шансы гипергликемии по критериям IDF, 2005AFIS, 2009, а семейный статус «вдова», в свою очередь, понижал шансы гипергликемии по данным критериям. У женщин преподавателей, имеющих семейное положение «разведена», гипо-ХС ЛПВП встречалась реже, чем при других категориях семейного положения, что было обусловлено более высокой физической активностью. Также исследование показало, что при семейном положении «замужем» реже встречалась ГТГ, а семейное положение «вдова» ассоциировалось с более высокой встречаемостью АО по критериям NCEP АТР III, 2001. Однако, две данные ассоциации были обусловлены влиянием возраста и не выявлялись после соответствующей коррекции. Шансы ГТГ были существенно выше
114 при уровне дохода менее 1 ПМ по сравнению с доходом 2 и более ПМ, при этом данная взаимосвязь была сильнее среди женщин педагогов, состоящих в браке.
Многие исследования, адресованные проблеме ССЗ в контексте социальных факторов, были сфокусированы на сердечно-сосудистом риске и существенно реже на распространенности ФР, составляющих МС. Также важно подчеркнуть, что социальный градиент ССЗ значительно больше изучен среди мужчин, чем среди женщин. В исследованиях Bruner E.J. [221], Wamala S.P. [116] и др., в которых демонстрировалась ассоциация МС и его компонентов с профессиональным статусом и образованием, выявленные закономерности нередко основывались на изучении крайних контрастов типа «низшее образование» - «высшее образование», верхний квинтиль триглицеридов - нижний квинтиль. В свою очередь, наше исследование было сфокусировано, с одной стороны, на конкретных определениях компонентов МС, с другой стороны, на категориях социальных факторов, актуальных в специфической популяции педагогов.
Исследование показало, что гипо-ХС ЛПВП встречались значительно реже у женщин педагогов с семейным статусом «разведена», а гипергликемия по критериям IDF, 2005/JIS, 2009 чаще наблюдалась у педагогов с незаконченным высшим образованием. При этом взаимосвязь между гипо-ХС ЛПВП и статусом «разведена» была обусловлена влиянием физической активности. Педагоги, состоящие в разводе и затрачивающие 30 и более минут в день на ходьбу, реже имели пониженный уровень ХС ЛПВП, в то время как при ежедневной ходьбе менее 30 минут подобного эффекта не наблюдалось. Семейный статус «разведена» также ассоциировался с более низкой встречаемостью МС по любым критериям. Исследование взаимосвязи между встречаемостью МС, статусом «разведена» и физической активностью не выявил существенного влияния физической активности на ассоциацию двух других факторов.
Взаимосвязь компонентов метаболического синдрома и социального градиента
В таблице 2 представлена социально-демографическая характеристика обследованных педагогов. Средний возраст обследованных составил 49,3±7,8 лет. Подавляющее большинство (94,0%) из них имели высшее или не законченное высшее образование. Доля лиц со средне специальным образованием составляла всего 6,0%.
Характеризуя семейное положение обследованных, следует отметить, что не зависимо от возраста каждая 10-я женщина была не замужем (р 0,05). Встречаемость семейного статуса «разведена» в целом для возраста 35-64 лет составляла 14,3%. Варьирование показателя в отдельных возрастных группах было не значительным - 12,0-15,4 (р 0,05). Подавляющее большинство женщин имели семейный статус «замужем», он встречался в 67,1% случаев. Аналогичная закономерность отмечена во всех возрастных группах (р 0,05). Доля вдовых женщин в популяции составила 8,1%. Их число с возрастом закономерно увеличивалось, в старшей возрастной группе такой семейный статус имела почти каждая 6-я женщина- 15,8%.
Учитывая, что стаж работы является возраст-зависимой величиной, его структура в анализируемых декадах жизни существенно различалась (р 0,05). В целом подавляющее большинство (94,0%) обследованных педагогов имели стаж работы более 15 лет.
Изучение уровня дохода показало, что низкий его уровень ( 1 ПМ и 1 ПМ) имели 21,6% опрошенных. Большинство респондентов указали на то, что их уровень дохода превышает 1 ПМ - 23,8%. Только 15,0% учителей по данным опроса имели высокий ( 2 ПМ) уровень дохода. В то же время, стоит отметить, что 40,0% педагогов не указали свой уровень дохода. Обращает на себя внимание тот факт, что обсуждаемый показатель мало зависит от возраста обследованных, а соответственно и от стажа работы (р 0,05).
Обобщая социально-демографический портрет «среднестатистического» педагога СОШ г. Томска отметим, что это женщина в возрасте 49,3 лет, имеющая высшее образование, в подавляющем большинстве замужем, имеет стаж работы 15 и более лет и уровень дохода ниже среднего.
Примечание - здесь и далее в этой главе: п - количество обследованных человек; р — уровень статистической значимости Анализируемые показатели в нашем исследовании проявляли себя как воз-раст-зависимые переменные (% =51,47, df=2, р 0,001). В целом для возраста 35-64 лет их значения составили 85 (76,5-95) см. За 3 анализируемых десятилетия значения показателей увеличивались с 80 (71 -90) см в младшей возрастной группе до 91 (82,5-100) в возрасте 55-64 лет (р 0,001). Женщины в возрасте 45-54 лет имели промежуточные значения - 84,7 (78-94) см (р 0,001). Всего за анализируемый период значение медианы распределения анализируемого показателя возрастало на 11 см.
Анализ частоты встречаемости АО по критериям IDF, 2005/JIS, 2009 показал, что данный показатель линейно увеличивался в зависимости от возраста: с 48,8% (35-44 лет) до 81,2% (55-64 лет), то есть в 1,7 раза (%2=31,5, df=l, р 0,001). В сред 67 ней (45-54 лет) возрастной группе величина показателя составила 65,4% и имела значимые отличия относительно таковой в младшей (35-44 лет) и старшей (55-64 лет) возрастных группах (р=0,002).
Возрастная динамика АО по критериям NCEP АТР III, 2001 во многом повторяла динамику показателя по критериям IDF, 2005/JIS, 2009, увеличиваясь с 26,8% в возрастной группе 35-44 лет до 60,2% в группе 55-64 лет (% =34,0, df=l, р 0,001), т.е. прирост значений составил 2,3 раза. Как и в предыдущем случае, распространенность АО в средней (45-54 лет) возрастной группе характеризовалась промежуточными значениями и имела значимые различия относительно величин показателя в двух других возрастных группах (р=0,005).
Таким образом, изучение распространенности АО среди педагогов показало, что обсуждаемый показатель в зависимости от различных критериев диагностики МС был в 1,6 (р 0,001) раза выше при использовании критериев IDF, 2005/JIS, 2009 по сравнению с критериями NCEP АТР III, 2001. Преобладание АО как по критериям IDF, 2005/JIS, 2009, так и по критериям NCEP АТР III, 2001 было существенно выше, в 1,7 (р 0,001) и 2,3 (р 0,001) раза, среди лиц старшей (55-64 лет) группы относительно лиц младшей (35-44 лет) возрастной группы.
Значения медианы, 25 и 75% отрезных точек распределения уровней САД и ДАД в отдельных возрастных группах у женщин педагогов представлены в таблице 3.
Медиана (25-75%) САД в нашем исследовании в целом для возраста 35-64 лет составила 124 (113-140) мм рт. ст. Возрастная вариация САД была статистически значимой (х =83,9, df=2, р 0,001). Показатель формировал непрерывный поступательный возрастной тренд на протяжении всего анализируемого периода (р 0,001). За 3 десятилетия медианное значение САД увеличивалось на 22 мм рт. ст. (р 0,001).
Медиана (25-75%) ДАД в исследуемой популяции в целом для возраста 35-64 лет составила 80 (73-90) мм рт. ст. Возрастная вариация ДАД была также стати 68 стически значимой (% =40,0, df=2, р 0,001). Однако прирост значения Me за анализируемый период составил только 6 мм рт. ст., увеличиваясь с 79 (70-83) мм рт. ст. в возрастной группе 35-44 лет до 85 (80-90) мм рт. ст. в группе 55-64 лет (р 0,001).
Частота встречаемости оптимального АД за 3 анализируемых десятилетия уменьшалась с 44,6% (35-44 лет) до 12,0% (55-64 лет), то есть в 3,7 раза (% =40,7, df=2, р 0,001). Доля лиц, имеющих категорию «нормальное АД», была одинаковой в младшей и средней возрастных группах (р 0,05) и существенно уменьшалась в старшей возрастной группе (р 0,05). Варьирование значений показателя «высокое нормальное АД» носило случайный характер и не проявляло статистически значимой связи с возрастом (р 0,05).
Встречаемость АД, соответствующего категории АГ 1-й степени, линейно увеличивалась с возрастом (% =19,7, df=2, р 0,001), составив 12,5; 22,0 и 33,8% в младшей, средней и старшей возрастных группах соответственно. Следовательно, этот показатель формировал последовательный непрерывный возрастной тренд на протяжении всего анализируемого периода с темпом прироста в 1,8 и 1,5 раза. Тогда как частота встречаемости АД, соответствующего категориям АГ 2-й и 3-й степени, также увеличивалась с возрастом (% =12,5, df=2, р=0,002; % =13,3, df=2, р=0,001, соответственно), но при этом статистически значимых различий между младшей и средней возрастными группами в обоих случаях выявлено не было (р 0,05). Следовательно, обсуждаемые показатели формировали отчетливый возрастной тренд только на границе возрастных групп 45-54 и 55-64 лет (р 0,05).
![Оценка функции эндотелия в диагностике субклинических форм атеросклероза у больных артериальной гипертензией с компонентами метаболического синдрома [Электронный ресурс]](/i/i/4257/177050.png "Оценка функции эндотелия в диагностике субклинических форм атеросклероза у больных артериальной гипертензией с компонентами метаболического синдрома [Электронный ресурс] Михайлова Лариса Викторовна")
