Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Криминологическая характеристика дезорганизации деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества 10
1.1. Состояние и динамика дезорганизации деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества 10
1.2. Личность осужденных, совершивших преступление, предусмотренное ст. 321 УК РФ 17
1.3. Факторы, детерминирующие совершение дезорганизации деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества 32
Глава 2. Юридический анализ состава преступления, предусмотренного ст. 321 УК РФ (Дезорганизация деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества) 42
2.1. Объективные признаки дезорганизации деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества 42
2.2. Субъективные признаки дезорганизации деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества 73
2.3. Отграничение дезорганизации деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, от смежных составов преступлений 87
Глава 3. Предупреждение дезорганизации деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества 97
3.1. Уголовно-исполнительное предупреждение дезорганизации деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества 97
3.2. Уголовно-правовое предупреждение дезорганизации деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества 123
Заключение 132
Список использованной литературы 136
Приложения 152
- Состояние и динамика дезорганизации деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества
- Личность осужденных, совершивших преступление, предусмотренное ст. 321 УК РФ
- Объективные признаки дезорганизации деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества
- Уголовно-исполнительное предупреждение дезорганизации деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Активизация деятельности учреждений, исполняющих уголовное наказание в виде лишения свободы, по укреплению режима, улучшению воспитательной работы, совершенствованию применения других средств исправления осужденных привела в целом к некоторому улучшению оперативной обстановки в исправительных учреждениях. Вместе с тем, в настоящее время в местах лишения свободы находится до 60 % неоднократно судимых, 45 % отбывают наказание за убийство или причинение тяжкого вреда здоровью, 15 % - алкоголики и наркоманы, более трети лиц, отбывающих наказание в виде лишения свободы, страдают расстройствами психики1. По-прежнему создаются различные группировки осужденных отрицательной направленности, противостоящие администрации исправительных учреждений. Именно данные группы осужденных совершают преступления в условиях исправительных колоний и тюрем, пр/Гш-няют существенный вред исправлению осужденных, дестабилизируют обстановку в исправительных учреждениях.
В Дальневосточном регионе по сравнению с общероссийскими данными ситуация сложнее: доля неоднократно судимых составляет 66 %, алкоголики и наркоманы составляют 24 % от общего числа осужденных, более 50 % страдают расстройствами психики2.
В структуре пенитенциарной преступности особое место занимает дезорганизация деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества. Повышенная общественная опасность данного состава преступления проявляется в том, что это деяние не только нарушает нормальную деятельность исправительных учреждений, но и может повлечь за собой совершение других тяжких преступлений (убийство, причинение тяжкого вреда здоровью, массовые беспорядки, захват заложников и т.д.).
1 См. : Ишигеев B.C. Пенитенциарные преступления : характеристика, предупреждение,
ответственность : автореф. дис.... д-ра юрид. наук. Красноярск, 2004. С. 3.
2 Использованы данные, полученные диссертантом в ИЦ УВД Хабаровского края.
Названные обстоятельства послужили основанием для выбора темы научного исследования.
Степень разработанности темы. Различные аспекты проблемы дезорганизации деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, исследовались в работах Е.Р. Абдрахмановой, С.Н. Аброськина, Ю.М. Антоняна, В.А. Владимирова, Г.С. Гаверова, В.И. Горобцова, П.Ф. Гришанина, А.И. Друзина, В.И. Егорова, В.А. Елеонского, М.В. Елесь-кина, М.П. Журавлева, B.C. Ишигеева, И.И. Карпеца, М.П. Киреева, М.Ф. Костюка, Л.Г. Крахмальника, А.И. Кулагина, В.Н. Кудрявцева, Л.В. Лобановой, А.И. Марцева, А.С. Михлина, В.И. Пинчука, А.А. Примака, А.П. Романова, Ш.С. Рашковской, О.В. Старкова, Н.А. Стручкова, Ю.М. Тка-чевского, А.В. Усса, В.А. Уткина, О.В. Филимонова, В.Д. Филимонова, А.И. Чучаева, И.В. Шмарова, A.M. Яковлева и других ученых.
Между тем, несмотря на несомненную теоретическую и практическую значимость этих исследований, следует отметить, что, во-первых, за время, прошедшее с момента выхода большинства публикаций, существенно изменились подходы законодателя и правоприменителя к рассматриваемым проблемам, во-вторых, изучению подвергались отдельные аспекты ответственности осужденных за дезорганизацию деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, цельное же монографическое исследование, включающее анализ проблем назначения наказания осужденным, не проводилось.
Таким образом, в настоящее время назрела необходимость комплексного анализа проблем уголовной ответственности за дезорганизацию деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, дальнейшего теоретического осмысления соответствующих законодательных положений и их практической апробации.
Объект и предмет исследования. Объектом диссертационного исследования являются общественные отношения, складывающиеся в процессе
реализации уголовной ответственности за дезорганизацию деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества.
Предмет исследования - уголовно-правовая норма, предусматривающая уголовную ответственность за дезорганизацию деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, личность осужденных, правоприменительная практика с учетом региональных особенностей Дальневосточного региона, а также тенденции развития и совершенствования уголовно-правовой профилактики дезорганизации деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества.
Цель и задачи исследования. Цель диссертационного исследования заключается в анализе теоретических, законодательных и правоприменительных проблем уголовной ответственности за посягательства на дезорганизацию деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, в разработке предложений и рекомендаций по совершенствованию законодательства, правоприменительной практики и профилактики преступлений. Для достижения указанной цели были поставлены следующие задачи:
анализ состояния и динамики дезорганизации деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, в Дальневосточном регионе;
анализ причинного комплекса, детерминирующего совершение преступлений, предусмотренных ст. 321 УК РФ;
разработка авторского определения понятия дезорганизации деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества;
юридический анализ состава преступления, предусмотренного ст. 321 УК РФ (дезорганизация деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества), и исследование проблем отграничения его от смежных составов преступлений;
обзор и анализ правоприменительной практики назначения наказания за дезорганизацию деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества;
предложение мер по предупреждению преступления, предусмотренного ст. 321 УК РФ;
формулирование конкретных предложений по совершенствованию норм уголовного и уголовно-исполнительного законодательства.
Методология и методика исследования. Методологической основой диссертационного исследования является диалектический подход к научному познанию социально-правовой действительности, позволяющий всесторонне изучить объект и предмет исследования. В процессе исследования использовались формально-логический, системно-структурный, историко-юридиче-ский, сравнительно-правовой, социологический и другие научные методы исследования.
Теоретической основой исследования послужили научные работы ученых - специалистов в области уголовного права, криминологии и уголовно-исполнительного права. Научные выводы и рекомендации основываются на положениях Конституции Российской Федерации, действующего уголовного, уголовно-исполнительного и уголовно-процессуального законодательства, федеральных законах Российской Федерации, анализе постановлений Пленумов Верховных Судов СССР, РСФСР, РФ и опубликованной практики этих судов, а также на изучении уголовно-исполнительной практики на региональном уровне.
Эмпирическая база. Достоверность, обоснованность и аргументированность выводов, сделанных по результатам исследования, обусловлены репрезентативностью полученных эмпирических данных. В процессе подготовки диссертации методом случайной выборки были изучены 187 уголовных дел о дезорганизации деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, рассмотренных судами первой и второй инстанции Хабаровского края, Амурской области, Еврейской автономной области, Сахалинской области в период с 1999 г. по 2004 г.; 110 постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела с прилагающимися материалами, вынесенных органами дознания, следствия и прокуратуры Дальневосточного региона.
Изучены статистические материалы о преступлениях, представляющих дезорганизацию деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, совершенных на территории Российской Федерации, и результаты их анализа, а также опубликованная судебная практика Верховных Судов СССР, РСФСР, РФ по теме исследования.
В рамках исследования было опрошено 450 сотрудников учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества; проведено анкетирование 380 осужденных к лишению свободы; взято интервью у 1375 граждан.
Научная новизна работы. Научная новизна диссертационного исследования состоит в том, что впервые после принятия Уголовного кодекса РФ проведен комплексный уголовно-правовой и криминологический анализ уголовной ответственности за дезорганизацию деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества. Это позволило выявить региональные особенности данного вида пенитенциарной преступности, сформулировать предложения по совершенствованию уголовного и уголовно-исполнительного законодательства.
По результатам проведенного исследования на защиту выносятся следующие положения.
Специфика современного состояния дезорганизации деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, заключается, во-первых, в высокой латентности при совершении преступлений в отношении осужденных, и, во-вторых, в значительном росте преступлений в отношении сотрудников исправительных учреждений (последнее свидетельствует об активизации преступных группировок в местах лишения свободы).
Основу причинного комплекса, детерминирующего индивидуальное преступное поведение, предусмотренное ст. 321 УК РФ, составляет криминальная мотивация, реализующаяся в условиях поддержания обычаев и традиций «преступного мира» и выражающаяся в противостоянии уголовно-исполнительной системе.
3. Специфика личности преступника, виновного в совершении дезорганизации деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, заключается в невысоком образовательном уровне, наличии нескольких судимостей, членстве в различных группировках отрицательной направленности (как в местах лишения свободы, так и на свободе после освобёждейра)гупреждение дезорганизации деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, должно базироваться на совокупности правовых мер, регламентирующих как общую основу деятельности уголовно-исполнительной системы, так и деятельность субъектов профилактики в целях повышения ее эффективности.
Видовым объектом состава преступления, предусмотренного ст. 321 УК РФ, являются интересы правосудия, так как данное преступление посягает на отношения по обязательному исполнению судебного акта (приговора суда). Дополнительными объектами являются нормальная деятельность учреждений, а также здоровье осужденных, сотрудников учреждений, их родных и близких.
Под дезорганизацией деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, следует понимать любое противодействие надлежащему исполнению приговора суда учреждениями, обеспечивающими изоляцию от общества, как со стороны осужденных, так и со стороны иных лиц и персонала исправительного учреждения.
Вносится и обосновывается комплекс предложений по совершенствованию уголовного и уголовно-исполнительного законодательства.
Теоретическая и практическая значимость исследования. Научное значение работы состоит, по мнению диссертанта, в том, что выработанные в процессе исследования теоретические положения и выводы, определения ряда понятий и высказанные рекомендации окажутся полезными для дальнейших научных исследований в области уголовного права, уголовно-исполнительного права, теории предупреждения преступлений применитель-
но к проблеме дезорганизации деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества.
Практическая значимость исследования определяется возможностью использования сформулированных в диссертации выводов и предложений: в правотворческой деятельности по совершенствованию действующего законодательства применительно к анализируемой проблеме; в правоприменительной деятельности судов и правоохранительных органов в целях разрешения проблемных ситуаций, возникающих в процессе применения ст. 321 УК РФ;
в профилактической работе учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, по предупреждению действий, дезорганизующих их деятельность;
в процессе преподавания курсов уголовного, уголовно-исполнительного права, криминологии в высших учебных заведениях, а также на курсах повышения квалификации сотрудников правоохранительных органов. Апробация результатов исследования. Основные теоретические положения диссертационного исследования изложены в 5 научных публикациях автора общим объемом 2 п.л., а также освещались в выступлениях на международной (2004 г.), региональных (2001 г., 2002 г.) и вузовских (2003 г., 2004 г.) конференциях.
Ряд выводов и предложений диссертации внедрены в правоприменительную деятельность прокуратуры г. Хабаровска, ГУИН Минюста России по Хабаровскому краю, а также в учебный процесс Дальневосточного юридического института Министерства внутренних дел РФ, Дальневосточного института бизнеса, менеджмента и права.
Структура работы обусловлена целями исследования и состоит из введения, трех глав, включающих восемь параграфов, заключения, списка использованной литературы и приложений.
Состояние и динамика дезорганизации деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества
Статистические данные о зарегистрированных преступлениях, совершенных в учреждениях, обеспечивающих изоляцию от общества, свидетельствуют, на первый взгляд, об улучшении криминальной обстановки в уголовно-исполнительной системе. Так, в 1996 г. было зарегистрировано 3112 преступления, в 1997 г. - 2086, в 1998 г. - 1779, в 1999 г. - 1554, в 2000 г. -1254, в 2001 г. - 1157, в 2002 г. - 1287, в 2003 г. - 1213, в 2004 г. - 1196 преступлений3. По мнению А.И. Зубкова, обстановка в уголовно-исполнительной системе (далее - УИС) достаточно стабильна, наблюдается устойчивая тенденция снижения преступности4. Такую же оценку дают сотрудники правоприменительных органов. Думается, однако, что подобная точка зрения (объясняемая зависимостью мнения профессионалов от официальных оценок сложившейся обстановки3) не отражает истинную ситуацию. Во многих современных исследованиях вполне обоснованно отмечается осложнение криминологической обстановки в местах лишения свободы6. В связи с этим представляется необходимым рассмотреть структуру и динамику преступлений в исправительных учреждениях. Диссертант поддерживает точку зрения Г.Ф.Хохрякова, согласно которой структура преступности заключенных намного беднее структуры преступности как таковой .
Как известно, структура преступности представляет собой отношение отдельного вида преступлений ко всей преступности в целом в том или ином регионе за определенный период времени . Она выражается как в абсолютных, так и в относительных показателях. С помощью первых сравнивается между собой количество зарегистрированных преступлений различных видов, вторые показывают соотношение выделенных видов преступлений внутри общей структуры9. Относительные показатели позволяют выявить характер пенитенциарной преступности (в нашем случае, какое место в ней занимают преступления, дезорганизующие деятельность учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества) и определить необходимость применения специальных мер уголовно-правового и уголовно-исполнительного принуждения.
Так, О.В. Старков при анализе преступности в местах лишения свободы и при исполнении иных уголовных наказаний говорит о том, что следует выделять специфические типы преступного поведения, имеющие именно криминологическое значение, а не просто вычлененные из уголовного права виды преступлений. Он выделяет несколько типов пенального преступного поведения (уклонение от наказания; насильственно-корыстное воспрепятствование деятельности уголовно-исполнительных учреждений и их сотрудников, куда входят действия, дезорганизующие работу ИТУ, половые эксцессы, обращение с наркотическими и другими запрещенными веществами или предметами и т.д.).
Анализ структуры зарегистрированной преступности среди лишенных свободы по Дальневосточному федеральному округу показывает, что в основном ее составляют преступления, связанные с насильственными деяния- ми. В структуре пенитенциарной преступности дезорганизация деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, по удельному весу находится на седьмом месте.
Необходимо отметить определенную зависимость между такими совершаемыми в местах лишения свободы преступлениями, как дезорганизация деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, и посягательства на личность. Данная зависимость выражается во взаимосвязи этих преступлений: чем больше регистрируется деяний с применением насилия в отношении осужденного с целью воспрепятствовать его исправлению или из мести за исполнение им общественной обязанности, тем меньше регистрируется преступлений против личности. Так, в 2000-2004 гг. в Дальневосточном регионе произошло резкое снижение количества преступлений против жизни и здоровья (на 22,6 %), тогда как количество посягательств на деятельность учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, увеличилось на 31,9 %. Можно сделать вывод, что рост насильственных преступлений в местах лишения свободы ведет к снижению действий, дезорганизующих деятельность учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества. В основе социально-правовой характеристики преступления, предусмотренного ст. 321 УК РФ, сочетается насилие и протест против порядка исполнения наказания.
В местах лишения свободы имеет место взаимное криминальное «заражение» осужденных", их самоорганизация, характеризующаяся навязыванием обычаев и традиций, иерархией, бытующей в преступной среде. Сообщество заключенных создало свою нормативную систему. Существованию тюремных законов способствует скученность осужденных, норма в 2,5 м2 на человека не всегда соблюдается. Внутреннее устройство данного сообщества жестко централизовано, каждому человеку строго указано его место. Социальная ценность личности увязывается с тем местом, которое индивид занимает в данном обществе. По меткому выражению Г.Ф. Хохрякова, «альтернатива такова: или принадлежность к лидирующей группе, которая контролирует доступ к благам, или уход со сцены, который нередко связан с дискредитацией, а то и причислением к числу «отверженных».
Преступления осужденных - это результат действия неформальных норм поведения. В качестве санкций за нарушение этих норм среди осужденных к лишению свободы применяются убийство, нанесение тяжких телесных повреждений, совершение акта мужеложства с применением угроз и физического насилия, нанесение легких телесных повреждений, истязание. Чаще всего эти санкции применялись к осужденным, сотрудничающим с администрацией мест лишения свободы, или из мести за выполнение ими общественной работы.
Личность осужденных, совершивших преступление, предусмотренное ст. 321 УК РФ
Особая роль в изучении динамики преступлений, дезорганизующих деятельность учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, принадлежит личности преступника. Именно человек является носителем причин совершения преступления. В понятии «человек» воплощено неразрывное единство разных сторон его существа - социальной и биологической. В понятии «личность» фиксируются только специфические социальные признаки. Личность — это «социальное лицо человека», то, кем он стал в процессе социального развития, формирования и деятельности в обществе.
«Факт совершения преступления является основанием для качественно новой социальной оценки личности преступника».
Одной из существенных характеристик личности осужденного за действия, дезорганизующие работу исправительных учреждений, является его социально-демографическая характеристика. К ней относятся: возраст осужденного, образование, семейное положение, трудоспособность, состояние здоровья и т.д. Необходимо отметить, что социально-демографические характеристики осужденных по ст. 321 УК РФ практически не рассматривались в специальной литературе. Между тем, данные признаки существенно влияют на процесс исправления и позволяют организовать его дифференцировано.
При анализе такого показателя как возраст оказалось, что самой представительной среди осужденных по ст. 321 УК РФ является группа лиц от 18 до 24 лет — 35% от общего числа осужденных за дезорганизацию деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, тогда как доля осужденных за все преступления в этом возрасте составляет 28,5 %. Применительно к группе лиц от 25 до 29 лет доли осужденных по ст. 321 УК РФ и осужденных за все преступления практически одинаковы и составляют соответственно 19,5 % и 19 %.
С увеличением возраста картина изменяется. После 30 лет доля осужденных по ст. 321 УК РФ меньше, чем доля лиц, осужденных за все преступления, этого же возраста. Для категории осужденных в возрасте от 30 до 40 лет по ст. 321 УК РФ она составляет 22,5 % (за все преступления в этом возрасте - 26,1 %), в возрасте от 40 до 50 лет - 13,3% (за все преступления -17,1 %). Средний возраст осужденных по ст. 321 УК РФ равен 30,6 года.
Таким образом, действия, дезорганизующие работу ИУ, чаще всего совершаются лицами молодого и среднего возраста. На них приходится и значительное число остроконфликтных ситуаций. Данное обстоятельство объясняется тем, что этот возрастной период характеризуется такими социально-психологическими признаками, как стремление к самоутверждению, становление личности, влияние социальных связей, окружающих личность в изоляции, формирование новых качеств. С другой стороны, лиц этой возрастной группы характеризуют бесконтрольность поведения, неумение разобраться в жизненных ситуациях, конфликтность, безволие, эгоизм, отклонение от норм нравственности и морали, агрессивность.
При изучении личности осужденного по ст. 321 УК РФ в целях организации процесса исправления было бы неправильным ограничиваться только общими характеристиками осужденных. Данный процесс должен организовываться в зависимости от возраста и нравственных ценностей, присущих определенной личности. Так, для осужденных из числа молодежи характерно чувство самоконтроля, самовоспитания, для более старшей возрастной группы -уважение к закону, режиму, конкретному человеку, обществу.
Огромное значение в социально-демографической характеристике осужденных за действия, дезорганизующие работу исправительных учреждений, имеет образование, играющее большую роль при формировании личности.
В зависимости от уровня образования осужденные были разделены на группы ( 1 - начальное, 2 - неполное среднее, 3 - среднее общее, 4 - среднее специальное, 6 - незаконченное высшее, 7 - высшее), была составлена соответствующая диаграмма (где! - уровень образования осужденных за все преступления, II- уровень образования осужденных по ст. 321 УК РФ).
Рассматривая данную диаграмму, можно сделать вывод о том, что у осужденных по ст. 321 УК РФ уровень образования ниже, чем общий уровень образования осужденных. Низкий уровень образования данной категории осужденных объясняется их характерными чертами, формирует у этих лиц нравственный вакуум, ограниченность интересов, узость кругозора.
Объективные признаки дезорганизации деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества
Уголовная ответственность за действия, дезорганизующие работу исправительно-трудовых учреждений, была установлена указом Президиума Верховного Совета СССР от 5 мая 1961 г. «Об усилении борьбы с особо опасными преступлениями».
С введением понятия «дезорганизация нормальной деятельности» возникло множество споров в науке уголовного права, причем ряд-вопросов продолжают оставаться дискуссионными и в настоящее время.
Не всеми авторами был принят сам термин «дезорганизация», поскольку он, с точки зрения лингвистики, полисемичен. Так, под этим термином понимается нарушение общественного порядка, дисциплины, расстройство организации; разлаженность, развал.
Ряд авторов полагал, что под дезорганизацией следует понимать любое физическое насилие (убийство, причинение различного вида телесных по-вреждений), а также применение психического насилия . Другие исследователи исходили из того, что законодатель не указывает конкретные виды насильственных действий, вследствие чего включали в содержание этого преступления как насилие, так и покушение на него. При этом отмечалось, что насильственные действия должны носить систематический характер или сопровождаться угрозой применения более опасного насилия. Существовала и третья точка зрения, согласно которой значительно расширялось понятие исследуемого преступления путем включения в него иных противозаконных действий (в частности, уничтожение имущества, ложноый донос, угроза разглашения позорящих сведений).
Многие авторы в объем данного преступления включали не только любые насильственные действия, но и их последствия, которые входят в объективную сторону некоторых форм дезорганизации деятельности ИУ и поэто-му не требуют дополнительной квалификации . Другие ученые отмечали, что наиболее опасные последствия преступления, такие как смерть потерпевшего, не могут охватываться данной статьей и их наличие необходимо отражать при квалификации.
Как указывалось в постановлении Пленума Верховного Суда СССР от -. 27 июня 1975 г. «О судебной практике по делам об умышленном убийстве», лишение жизни не охватывается диспозицией ст. 771 УК РСФСР. Данные действия предлагалось квалифицировать по совокупности со статьей, предусматривающей наказание за убийство.
В период реформирования уголовного закона законодатель пошел по традиционному пути, признавая дезорганизацией лишь насильственные способы воздействия на субъектов пенитенциарной деятельности, попутно де-криминализировав другие формы совершения этого преступления (организация особо опасными рецидивистами преступных группировок и активное участие данными лицами в них, нанесение особо опасными рецидивистами и лицами, осужденными за тяжкие преступления, наколок).
УК РФ 1996 г. отнес дезорганизацию деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, к разделу преступлений против порядка управления. Между тем, еще в комментарии к ст. 771 УК РСФСР отмечалось: «Действия, дезорганизующие работу ИТУ, нарушают нормальную деятельность мест лишения свободы, на которые... государством возложена задача по исправлению и перевоспитанию осужденных...» . В указанном определении отражена направленность преступления на основную деятельность мест лишения свободы - исполнение наказания.
Уголовно-исполнительное предупреждение дезорганизации деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества
Предупреждение преступности - главное направление деятельности государства и общества. Цели предупредительной деятельности соотносятся с состоянием и возможностями общества.
Различные виды преступлений: экономические, экологические, налоговые, пенитенциарные, насильственные и т. д. требуют от профилактики преступлений специализированного направления и методов. Они и обуславливают специфику профилактики и предупреждения преступлений в местах лишения свободы.
Предупреждение преступлений в местах лишения свободы представляет собой многоаспектную и многообразную деятельность, направленную на воспрепятствование преступных проявлений и на устранение причин и условий, способствующих совершению преступлений. Предупреждение преступлений в местах лишения свободы состоит из трех этапов: профилактика, предотвращение и пресечение. Все три этапа носят одну цель - не допустить совершения преступления.
В криминологической литературе 1980-х гг. было предложено самостоятельное направление - «пенитенциарная криминология»120, которая исследует преступления, совершенные в местах лишения свободы.
Наряду с пенитенциарной криминологией криминологами также рассматривается криминопенология. В противовес пенитенциарной криминологии, которая изучает виды преступлений и преступное поведение в местах лишения свободы, она является учением «о наказательной преступности и пенальном преступном поведении, их закономерностях, причинах и услови-ях, типах, профилактике и иных формах воздействия на них» .
Как справедливо отмечает B.C. Ишигеев, необходима разработка концепции предупреждения преступности в местах лишения свободы - учения о профилактике пенитенциарной преступности, или пенитенциарной профилактике.
Профилактика преступлений - это меры по выявлению, устранению, нейтрализации причин, условий и других детерминант, порождающих преступность в местах лишения свободы. В зависимости от иерархии, причин и условий выделяют три основных уровня профилактики: общий, специализированный и индивидуальный.
Общая профилактика дезорганизации деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, в местах лишения свободы включает деятельность учреждения, осужденных, общественных организаций, направленную на разрешение противоречий в экономической, социальной, нравственной, духовной областях, а также противоречий среди осужденных. Она осуществляется различными отделами исправительных учреждений и общественными организациями. Наибольший профилактический эффект достигается в тех местах лишения свободы, где лучше социально-экономическое положение.
Специальная профилактика дезорганизации деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, связана с целенаправленным воздействием на отдельные виды преступлений, а также с группами преступного поведения в местах лишения свободы. Устранение и нейтрализация причин и условий, способствующих совершению преступлений, дезорганизующих деятельность исправительного учреждения - одно из основных направлений специальной профилактики.
Индивидуальная профилактика дезорганизации деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, включает в себя деятельность в отношении конкретных лиц, поведение которых вступает в конфликт с правовыми нормами, администрацией, режимом в местах лишения свободы, другими осужденными. Она находится в тесной зависимости от стадии генезиса личности. Данный вид профилактики в деятельности мест лишения свободы осложняется их непосредственной задачей исправления осужденных .
Профилактические меры по предупреждению дезорганизации деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, применяемые к осужденным, более эффективны, когда они направлены на объекты, находящиеся на начальном этапе криминализации. В этот период они совершают, как правило, различные правонарушения непреступного характера, которые по сути своей являются дисциплинарными проступками. Последние нарушают не деятельность исправительного учреждения, а требования режима, правил внутреннего распорядка. Профилактическая работа, проводимая с данной категорией осужденных в местах лишения свободы, позволяет пре-дотвратить совершение осужденными повторных преступлений .
Профилактические мероприятия по предупреждению дезорганизации деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию осужденных, должны быть направлены на выявление источников с негативной, антиобщественной направленностью и криминальным влиянием на осужденных в местах лишения свободы. Задача профилактических мероприятий - пресечь действия источника негативного влияния до того, как это влияние устойчиво сказалось на поведении осужденных. Для решения данной задачи также необходимо выяснить причины и условия, оказывающие отрицательное влияние на поведение осужденных, с той целью, чтобы воздействовать на них тогда, когда они еще не набрали силы, находятся в зародышевом состоянии, что значительно облегчает их устранение .
Между тем, не всегда представляется возможным ликвидировать некоторые реально действующие причины и условия, приводящие к совершению преступлений. В этих случаях принимаются меры по ослаблению, сглаживанию или нейтрализации их криминогенного влияния, а иногда и по блокированию механизма их действия на определенного человека либо компенсированию антикриминогенными факторами. Термин «устранение» лишь условно отражает все разнообразие профилактических мер, направленных на искоренение причин и условий преступного поведения осужденных. Он понимается как устранение самих криминогенных факторов, а также как различные формы устранения их негативных влиянии на личность осужденного .
![Уголовно-правовое регулирование ответственности за дезорганизацию деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества [ст. 321 УК РФ]: состояние и перспективы совершенствования](/i/i/4502/360169.png "Уголовно-правовое регулирование ответственности за дезорганизацию деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества [ст. 321 УК РФ]: состояние и перспективы совершенствования Демина Олеся Александровна")
