Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Конституционный судебный контроль: генезис формы (вида) и содержания 13-111
1. Конституционный судебный контроль в странах западной и Центральной Европы 19-38
2. Конституционный судебный контроль в пост коммунистических странах Восточной Европы 39-60
3. Конституционный контроль в странах Балтии и СНГ 61-81
4. Теоретические основы конституционного судебного контроля в Российской Федерации 82-106
Глава II. Конституционный судебный контроль в сфере уголовного судопроизводства России 112-188
1. Судебный контроль за конституционностью норм, ограничивающих основные права и свободы граждан в уголовном судопроизводстве России 113-136
2. Формула состязательности уголовного судопроизводства в системе выводов и правовых позиций Конституционного Суда РФ 137-161
3. Конституционный судебный контроль за обеспечением равенства перед судом и других демократических основ судебной власти 162-188
Заключение 189-193
Список использованной литературы 194-214
Приложение 215-219
- Конституционный судебный контроль в странах западной и Центральной Европы
- Конституционный судебный контроль в пост коммунистических странах Восточной Европы
- Судебный контроль за конституционностью норм, ограничивающих основные права и свободы граждан в уголовном судопроизводстве России
- Формула состязательности уголовного судопроизводства в системе выводов и правовых позиций Конституционного Суда РФ
Введение к работе
Актуальность исследования. Конституционная доктрина признает конституцию неотъемлемым атрибутом и одновременно основным законом каждого государства, положения которого имеют высшую силу и непосредственное действие на территории всего государства. Вместе с тем, конституция сама по себе не является и не может являться гарантом существования правового государства и гражданского общества. Провозглашение определенных институтов функционирования властей и правозащитных систем длительное время может оставаться на уровне декларации, если национальной конституцией не будет установлен реальный механизм ее гарантированного верховенства наряду с другими нормативными актами. Именно такой механизм прежде всего был применен судами общей юрисдикции еще в начале XIX века в странах, принявших американскую модель конституционного правосудия, который в начале - середине XX века приобрел несколько иную форму в странах, использовавших европейскую модель, где подобное правосудие осуществляется специализированным органом конституционного судебного (или квазисудебного) контроля.
В России высший орган конституционного правосудия начал функционировать с 1991 года. Несмотря на сравнительно короткий период его работы, законодатель неоднократно изменял конституционные основы его организации и деятельности. Причины подобного положения дел объясняются как объективными факторами - кардинальными изменениями в общественном развитии, так и факторами субъективного порядка - политической борьбой в обществе и в институтах государственной власти, слабой разработанностью в российской науке доктрины конституционного правосудия, на которую мог бы опереться законодатель, новизной самого института специализированного конституционного судебного контроля.
Анализируя акты высшего органа конституционного правосудия, принятые по вопросам уголовно-процессуального права, прежде всего необхо-
4 димо отметить, что именно в результате деятельности Конституционного
Суда РФ во многом удалось ограничить диктат государственной власти в сфере уголовного судопроизводства и обеспечить реальную защиту конституционных прав и свобод граждан в той сфере общественных отношений, где ранее государство императивно диктовало свою публичную волю. В данной связи ведущая роль Конституционного Суда РФ в приведении уголовно-процессуального законодательства России в соответствие с Конституцией РФ и международно-правовыми актами о правах человека уже практически не является предметом научных дискуссий.
Однако в период своего становления конституционный судебный контроль оказался связан с целым рядом проблем и вопросов, отражающих те или иные его проявления в сфере правовой реальности. Предельно дискуссионными, в частности, оказались вопросы о характере деятельности Конституционного Суда РФ, правовой природе принимаемых им решений, юридической силе итоговых выводов и правовых позиций Суда, изложенных в постановлениях и определениях с так называемым «положительным содержанием», о характере его взаимоотношений с законодательной и судебной властью (судами общей юрисдикции), роли актов Суда в системе источников российского права и эффективном механизме их реализации.
Между тем от правильного решения этих вопросов зависит эффективность деятельности как самого Конституционного Суда РФ, так и тех государственных органов, на урегулирование деятельности которых направлены акты Суда. Соответственно, именно в этих и других подобных вопросах прежде всего нужна предельная ясность и точность, ибо применительно к сфере уголовного судопроизводства проблемы конституционного правосудия на монографическом уровне практически не исследовались, несмотря на актуальность, теоретическую и практическую значимость такого исследования.
Степень научной разработанности проблемы. Комплексно или применительно к анализу отдельных проблем те или иные вопросы конституционного правосудия исследовались В.К. Бабаевым, В.М. Барановым, И.А. Бо-
5 гдановой, Н.В. Варламовой, Н.В. Витруком, Г.А. Гаджиевым, В.А. Кряжко-
вым, Л.В. Лазаревым, В.В. Лазаревым, Е.А. Лукьяновой, Н.М. Марченко, Г.И. Мановым, М.А. Митюковым, Т.Г. Морщаковой, Т.Н. Нештаевой, СВ. Полениной, О.В. Романовой, В.А. Савицким, Е.Ю. Терюковой, В.А. Тумановым, Т.Я. Хабриевой, Б.С. Эбзеевым и др. В исследование роли и социального назначения актов конституционного правосудия в сфере уголовного судопроизводства России определенный вклад внесли работы В.П. Божьева, СП. Ефимичева, П.С Ефимичева, В.М. Жуйкова, Н.Н. Ковтуна, Н.В. Селезнева и др.
Объектом исследования выступает система общественных отношений, складывающихся в сфере нормативного регулирования и практической реализации специализированного (конституционного) судебного контроля в сфере уголовного судопроизводства России.
Предметом исследования являются проблемы нормативного регулирования конституционного судебного контроля в Российской Федерации, странах Центральной и Восточной Европы, СНГ и Балтии; система доктри-нальных подходов и выводов относительно роли и социального назначения актов конституционного правосудия в механизме правового регулирования; акты конституционного правосудия РФ, принятые по вопросам уголовно-процессуального права в единстве их итоговых выводов и правовых позиций.
Непосредственным предметом исследования выступили свыше 40 актов Конституционного Суда РФ, принятых по проблемным вопросам уголовно-процессуального права России и смежных с ним отраслей.
Цель исследования определена как разработка на основе полученных теоретических и эмпирических данных рекомендаций и предложений по оптимизации нормативного регулирования специализированного судебного контроля в Российской Федерации; оптимизация процесса реализации актов конституционного правосудия в сфере уголовного судопроизводства России для более эффективного обеспечения конституционных прав и свобод граждан в этой отрасли государственной деятельности.
Указанная цель определила постановку следующих непосредственных задач:
исследовать генезис, нормативное регулирование, роль и значение актов специализированного судебного контроля в странах Центральной и Восточной Европы, накопивших многолетний положительный опыт реализации конституционного правосудия, в целях использования концептуальных его положений в сфере оптимизации конституционного правосудия РФ;
на основе метода сравнительного правоведения определить основные параметры оптимального функционирования специализированного судебного контроля в странах Центральной и Восточной Европы, Балтии и СНГ, и с учетом национальных особенностей определить меры и направления по оптимизации функционирования конституционного правосудия в РФ;
определить характер деятельности Конституционного Суда РФ; правовую природу принимаемых им решений; юридическую силу итоговых выводов и правовых позиций Суда, изложенных в его актах; характер взаимоотношений Суда с законодательной властью и судами общей юрисдикции; роль актов конституционного правосудия в системе источников уголовно-процессуального права и практической процессуальной деятельности;
- комплексно исследовать роль и социальное назначение (основных)
актов конституционного правосудия в сфере уголовного судопроизводства
России; определить положительные и негативные моменты их функциониро
вания в механизме правового регулирования уголовно-процессуальной дея
тельности; выработать эффективные меры по оптимизации данного направ
ления государственной деятельности в целях обеспечения конституционных
прав и свобод личности.
Методологической основой исследования является материалистический метод познания явлений и сути явлений объективной реальности. В работе также использованы исторический, логико-юридический, сравнительно-правовой, социологический и статистический методы исследования.
7 Теоретической основой исследования послужили фундаментальные
разработки общей теории права, науки конституционного права, социологии, уголовно-процессуального, уголовного и гражданско-процессуального права Российской Федерации. Непосредственными источниками информации по теме исследования послужили: монографии, учебники, учебные пособия, научные статьи, акты конституционного правосудия и другие опубликованные материалы, комплексно отражающие те или иные стороны объекта и предмета (намеченного) исследования.
Нормативную и эмпирическую базу исследования составили Конституция РФ, основополагающие нормы международно-правового характера, федеральные конституционные и федеральные законы, акты специализированного судебного контроля Российской Федерации, стран СНГ и Балтии.
Научная новизна исследования определяется тем, что впервые на основе анализа актов конституционного правосудия, принятых по (проблемным) вопросам уголовно-процессуального права, на монографическом уровне комплексно и всесторонне исследованы: характер деятельности Конституционного Суда РФ; правовая природа принимаемых им решений; юридическая сила итоговых выводов и правовых позиций Суда, изложенных в его актах; характер взаимоотношений с законодательной и судебной властью; роль и значение актов конституционного правосудия в системе источников российского права и в механизме практической реализации положений и норм российского уголовно-процессуального права.
О научной новизне исследования в определенной мере свидетельствуют и основные положения, выносимые на защиту:
1. В соответствии с п. 5 ст. 125 Конституции Конституционный Суд РФ может толковать Конституцию только по запросам: Президента РФ, Совета Федерации, Государственной Думы, Правительства РФ и органов законодательной власти субъектов Федерации. Однако в процессе функционирования Суд использует иные, «несанкционированные» возможности для толкования Конституции РФ. Несмотря на то, что в п. 4 ст. 125 Конституции РФ не ука-
8 зано на право Суда толковать Конституцию РФ по (индивидуальным) жалобам граждан либо по запросам судов о конституционности акта, подлежащего применению в конкретном деле, Суд реализует и это право, расширительно понимая содержание названной конституционной нормы.
Отмечая, что подобное толкование Конституции не имеет самостоятельного значения, носит подчиненный характер, и на эту форму толкования ФКЗ «О Конституционном Суде Российской Федерации» не распространяет присущих актам толкования Конституции признаков официальности и обязательности (ст. 106), диссертант утверждает, что только нормативное устранение двусмысленности в этом вопросе будет способствовать эффективной защите конституционных прав и свобод граждан и эффективной деятельности Суда.
2. Различно, в соответствии с национальными правовыми традициями,
урегулирована и юридическая сила актов конституционного суда. В законо
дательстве Российской Федерации этот вопрос не нашел своего отражения.
Соответственно, для актов, принимаемых Конституционным Судом РФ, во-
первых, сложной оказалась проблема: к какому виду источников права сле
дует относить подобные акты; во-вторых, обладает ли правовой силой все
решение, включая правовую позицию, или только его резолютивная часть.
Настаивая на нормативной природе актов конституционного правосудия, диссертант, вместе с тем, отстаивает легитимное решение этой проблемы. К примеру, посредством внесения соответствующих изменений в ФКЗ «О Конституционном Суде Российской Федерации», однозначно определяющих правовую природу актов Конституционного Суда, свойства их преюдициальное или прецедентного значения, а также нормативно указывающих на то, какие именно части решения (акта) Суда являются общеобязательными нормами.
3. Одним из наиболее эффективных средств защиты прав граждан в
сфере конституционного судебного контроля является индивидуальная кон
ституционная жалоба. Конституционный судебный контроль в России, в
9 отличие от стран Центральной и Восточной Европы, не предусматривает
возможности обжалования актов посредством названной жалобы, действий и решений государственных (административных, исполнительных и т. п.) органов или решений судов общей юрисдикции. Российское законодательство не требует также, чтобы заявитель при подаче индивидуальной жалобы исчерпал возможности к защите своих прав, что, во-первых, обусловлено предметом подобной жалобы; во-вторых, четким разграничением компетенции (юрисдикции) Конституционного Суда РФ и судов общей юрисдикции.
Следует согласиться с подобным подходом, поскольку первое означало бы неизбежное вторжение Конституционного Суда РФ в сферу юрисдикции иных судов Российской Федерации; второе - неизбежное ограничение конституционного права граждан на судебную защиту.
4. В ряде стран Центральной и Восточной Европы при реализации процедуры конституционного контроля законодатель предусматривает средства судебной защиты, призванные (временно) обеспечить либо восстановить конституционные права граждан до разрешения спора по существу, применяя, в частности: специальное распоряжение о временном урегулировании какого-либо положения; временное предписание приостановить применение закона; приостановление действия опротестованных правовых предписаний, их частей или некоторых их положений; запрет органу государственной власти продолжать выполнение своего решения и т. п.
Учитывая предмет спора в Суде и существенность нарушения прав и свобод граждан, диссертант полагает, что отдельные из этих возможностей должны быть предоставлены Конституционному Суду РФ, что требует соответствующих изменений в ФКЗ «О Конституционном Суде Российской Федерации».
5. Конституционный судебный контроль России не предусматривает а priori нормоконтроля, присущего конституционному правосудию ряда стран.
10 Следует согласиться с подобным подходом (национального) законодателя, поскольку иное по сути означало бы еще одну форму вмешательства Конституционного Суда РФ в законотворческий процесс.
6. Анализируя акты конституционного правосудия по вопросам уголовно-процессуального права, диссертант отмечает, что именно в результате деятельности Конституционного Суда РФ во многом удалось ограничить диктат государственной власти в сфере уголовного судопроизводства и обеспечить реальную защиту конституционных прав и свобод граждан в той сфере общественных отношений, где ранее государство диктовало свою волю.
Вместе с тем, учитывая, что в ряде случаев законодатель не совсем адекватно воспринял в нормах УПК РФ итоговые выводы и правовые позиции Конституционного Суда РФ по ряду принципиальных вопросов обеспечения прав и свобод участников процесса, диссертант считает необходимым в плане de lege ferenda внести изменения или дополнения в ряд норм УПК РФ, исключающих субъективное усмотрение правоприменителей в этом вопросе:
а) в ч. 4 ст. 148 УПК РФ - обеспечивающие непосредственное право
заявителя на ознакомление с материалами предварительной проверки, на ос
нове которых вынесено решение об отказе в возбуждении уголовного дела;
б) в ч. 10 ст. 108 УПК РФ - обеспечивающие право сторон на обжало
вание в надзорном порядке решения суда кассационной инстанции, принято
го по результатам проверки жалобы (одной из сторон) на законность и обос
нованность применения в качестве меры пресечения заключение под стражу;
в) в ч. 3 ст. 225 УПК РФ - обеспечивающие безусловное право потер
певшего на ознакомление с материалами дела и обвинительным актом в том
же процессуальном порядке, который предусмотрен для обвиняемого.
7. Исследуя сущность принципа состязательности, в толковании, данном Конституционным Судом, диссертант, во-первых, отмечает субъективный характер подобного толкования, не отвечающий в ряде моментов истинному смыслу этой идеи в уголовном процессе России. Во-вторых, раскрывая
11 свое видение формулы состязательности, считает необходимым в порядке de
lege ferenda дополнить нормы УПК РФ рядом новелл, изменив, в частности:
а) нормы ч. 7 ст. 246 УПК РФ и обеспечивая тем самым право потер
певшего на доступ к правосудию и равной судебной защите своих (нарушен
ных) прав при отказе государственного обвинителя от обвинения;
б) нормы п. 2 ч. 2 ст. 30 УПК РФ, обеспечивая права потерпевшего в
вопросе о возможности рассмотрения дела в том или ином составе суда;
в) нормы ч. 1 ст. 45 УПК РФ, обеспечивая в итоге реальное равенство
прав потерпевшего на квалифицированную юридическую помощь адвоката.
8. Отмечая, что в деятельности Конституционного Суда РФ нередко проявляют себя элементы определенного субъективизма: когда Суд принимает решение лишь в интересах одной из сторон либо когда его решение выражает не столько реальные интересы государства и личности в балансе их проявления, сколько субъективные теоретические позиции большинства судей Конституционного Суда РФ, диссертант высказывает предложения о необходимости разработки и внесения в ФКЗ «О Конституционном Суде Российской Федерации» изменений, связанных с созданием механизма проверки истинности и практической целесообразности, принимаемых Судом решений.
Теоретическая значимость исследования. Разработанные автором положения о специализированном судебном контроле в определенной мере обогащают общую теорию права и теорию уголовно-процессуальной науки и в своей совокупности создают предпосылки для эффективного решения ряда проблем, связанных с нормативным регулированием деятельности высшего органа конституционного правосудия РФ, а также с оптимальной реализацией его актов в сфере уголовного судопроизводства России. Результаты исследования могут быть также использованы в научных исследованиях, в преподавании курса уголовного процесса и специальных курсов.
Практическая значимость предпринятого исследования определяется его общей направленностью на комплексное решение не только теоретиче-
12 ских, но и практических задач по созданию оптимальной формы функционирования специализированного судебного контроля как в целом, так и в уголовном судопроизводстве России, в частности, призванной эффективно обеспечить конституционные права и свободы личности в уголовном процессе и интересы эффективного отправления правосудия.
Практически значимы и те моменты исследования, в которых предпринят анализ актов конституционного правосудия, обеспечивающих конституционное право сторон на равенство процессуальных прав и обязанностей в уголовном судопроизводстве России, на равный доступ к правосудию и судебной защите своих нарушенных прав, на правильное понимание формулы состязательности в уголовном процессе, стержень которой составляет не теоретически «чистое» разделение основных уголовно-процессуальных функций, а реальное обеспечение равенства прав сторон в уголовном процессе.
Апробация результатов исследования. Основные положения, выводы и рекомендации диссертационного исследования изложены в шести публикациях автора общим объемом 3,3 п. л., приняты для использования в учебном процессе Нижегородской академии МВД России и Нижегородской правовой академии, что подтверждается соответствующими актами внедрения; используются в практической деятельности правоохранительных и судебных органов Нижегородской области и Приволжского федерального округа. Отдельные результаты исследования докладывались на трех научно-практических конференциях и семинарах.
Структура диссертации и способ изложения материала. Поставленная цель, предмет и задачи исследования предопределили внутреннюю логику и структуру работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, включающих семь параграфов, заключений по каждой главе диссертации и библиографии.
Конституционный судебный контроль в странах западной и Центральной Европы
Конституционная доктрина признает Конституцию неотъемлемым атрибутом и одновременно Основным Законом каждого государства. Вместе с тем Конституция сама по себе не является и не может являться гарантом существования правового государства и гражданского общества. Провозглашение определенных институтов функционирования властей и правозащитных систем длительное время может оставаться на уровне декларации, если (национальной) Конституцией не будет установлен реальный механизм ее гарантированного верховенства наряду с другими нормативными актами.
Именно такой механизм, прежде всего, был применен судами общей юрисдикции еще в начале XIX века в странах, принявших американскую модель конституционного правосудия, который в середине XX века приобрел несколько иную форму в странах, использовавших европейскую модель, где конституционное правосудие осуществляется специализированным органом судебного (или квазисудебного) конституционного контроля.
Говоря о компетенции (национальных) органов конституционного судебного контроля прежде всего необходимо отметить их участие в реализации конституционно-правовой ответственности различных ветвей государственной власти и высших должностных лиц государства, так как именно это направление деятельности способствует эффективному решению многих проблем охраны конституции, обеспечивает действенность конституционных норм, повышает эффективность их защиты и формирует уважение к консти-туции у субъектов конституционно-правовых отношении . Участие органов конституционного контроля в реализации конституционной ответственности различных субъектов конституционно-правовых отношений характеризуется национальными особенностями.
Так, одним из полномочий (национальных) органов конституционного правосудия, связанных с защитой конституции, является решение вопросов о привлечении государственных органов и должностных лиц к конституционно-правовой ответственности за нарушение конституционно-правовых норм. При этом органы конституционного контроля могут как непосредственно применять меры конституционно-правовой ответственности, так и иным образом участвовать в ее реализации. К примеру, констатация органами конституционного контроля несоответствия конституционным нормам решений органов государственной власти и должностных лиц может стать основанием для применения другими субъектами мер конституционно-правовой ответственности к этим органам и должностным лицам.
В этом контексте, прежде всего, необходимо отметить участие органов конституционного правосудия в реализации мер конституционно-правовой ответственности главы государства. Речь, главным образом, идет о процедуре импичмента по таким основаниям, как нарушение конституции, закона или присяги. Роль органов конституционного правосудия в реализации такой ответственности может быть реализована в двух основных формах . 1) Органы конституционного контроля непосредственно пр -.ают вопрос об отстранении главы государства от должности, то есть рассматривают обвинение по существу (как правило, по инициативе парламента).
К примеру, в соответствии со ст. 61 Основного закона ФРГ, если Федеральный конституционный суд по инициативе Бундестага или Бундесрата установит, что Федеральный Президент виновен в умышленном нарушении Основного или иного федерального закона, то он может лишить его должности . В некоторых странах конституционные суды могут выносить решения о применении мер не только конституционно-правовой ответственности - об отстранении президента от должности ,- но и уголовной ответственности (ст. 143 Федерального конституционного закона Австрии). 2) Органы конституционного контроля всего лишь дают заключения по вопросам, связанным с процедурой отрешения главы государства, и (или) по существу основания выдвинутого против него обвинения. К примеру, в Румынии, где соответствующее полномочие Конституционного суда весьма ограничено, он дает лишь «консультативный совет» по предложению о смещении Президента (ст. 144 Конституции).
Конституционные суды могут также принимать участие в реализации конституционно-правовой ответственности (национального) парламента. Помимо такой традиционной меры ответственности, как отмена актов парламента, Суды участвуют в реализации и других конституционно-правовых санкций в отношении высших представительных органов государства.
Возможны также случаи применения мер конституционно-правовой ответственности как к собственным членам, так и к другим судьям. Так, согласно ст. 141 Федерального конституционного закона Австрии, Конституционный суд может постановить о лишении мандата своего члена. Статья 98 Основного закона ФРГ устанавливает, что если федеральный судья при исполнении своих обязанностей или вне службы умышленно нарушил принципы Основного закона, Федеральный конституционный суд может по ходатайству Бундестага распорядиться об отстранении его от должности.
Ряд конституций предусматривает использование мер конституционно-правовой ответственности в отношении политических партий (Албания, Болгария, Словакия, Чехия, Португалия, Польша, Румыния, Турция), общественных объединений и органов местного самоуправления. Возможность запрета в судебном порядке деятельности политических партий и других общественных объединении, религиозных (конфессиональных) организаций устанавливается в случае их посягательства на основные (конституционные) права и свободы граждан, здоровье, нравственность и безопасность других лиц.
К примеру, Конституция Румынии предусматривает, что партии или организации, цели или деятельность которых направлены против политического плюрализма, принципов правового государства либо против суверенитета, целостности или независимости государства, неконституционны, о чем выносит решение Конституционный суд (ст. ст. 37 и 144)9. В ФРГ признание партии антиконституционной осуществляется Федеральным конституционным судом и должно сопровождаться вынесением постановления о роспуске и запрете этой партии (ст. 21 Основного закона ФРГ, п. 3 46 Закона о Федеральном конституционном суде).
Конституционный судебный контроль в пост коммунистических странах Восточной Европы
Конституционные суды в посткоммунистической Восточной Европе были созданы в период перехода к демократии. Их создание считалось необходимым для обеспечения нового конституционного порядка и защиты конституционных прав граждан. Большинство стран восточноевропейской системы сделало выбор в пользу келъзеновской централизованной модели конституционного судебного контроля, а не модели конституционного правосудия, которая практикуется в США. И хотя причины отторжения американской модели в разных странах Восточной Европы различны, тем не менее, как верно отмечает Рената Уитц , почти во всех случаях просматривается определенная мера недоверия к обычной судебной системе. Недоверия, которое во многом было пронизано духом утвердившейся в обществе неприязни к обычной судебной системе, поддерживаемой на протяжении веков обвинениями судов в коррупции и страхами перед произволом судов. Косвенное соучастие судебных органов в действиях предшествующего режима также могло стать причиной недоверия к судам общей юрисдикции. Таким образом, нежелание в этих странах воспринимать суды общей юрисдикции в качестве гарантов новых конституций было прежде всего продиктовано опасениями в их конституционной некомпетентности и беспристрастности. Названные опасения социума отчасти подтвердила и практика деятельности судов стран посткоммунистической Европы в новых условиях.
Так, в соответствии со ст. 4 Конституции Чехии, основные права и свободы граждан пользуются защитой судебных органов. Соответственно, при отправлении правосудия суды общей юрисдикции, принимая решение о защите прав и свобод граждан, могли непосредственно опираться на положения чешской Конституции и активно реализовывать институт судебной за- щиты. Однако, как показала судебная практика, суды общей юрисдикции весьма неохотно пользуются предоставленным им правом, причем их пассивность в этой сфере критиковалась даже Конституционным судом Чехии.
Конституция Венгрии также предусматривает, что суды общей юрисдикции обладают правом рассматривать жалобы по поводу нарушения основных прав граждан (70/К Конституции). В соответствии с этим положением, суды могли непосредственно на основе самой Конституции принимать к рассмотрению жалобы на нарушения конституционных прав и свобод граждан, непосредственно реализуя институт судебной защиты. Тем не менее, за первые пять лет существования новой венгерской демократии ни одно подобное дело так и не слушалось в судах общей юрисдикции.
В то же время, даже в Словакии , где доверие к судам общей юрисдикции находится на весьма низком уровне, и общественное мнение настроено в целом критично к судебной ветви государственной власти, это отрицательное отношение пока не коснулось деятельности Конституционного суда .
Нормативное регулирование конституционного судебного контроля в странах Восточной Европы, несмотря на то, что в качестве эталона подобной модели в большинстве своем был воспринят конституционный контроль в Германии, отличается определенными (национальными) особенностями .
Польша. Вопрос о наделении Конституционного Трибунала Польши всеми атрибутами конституционного суда окончательно был разрешен лишь в (новой) Конституции от 2 апреля 1997 года, одобренной референдумом от 25 мая 1997 года и вступившей в силу с 17 октября 1997 года. Почти одновременно был принят новый закон о Конституционном Трибунале43.
До 1997 года существовал ряд причин, в силу которых не было ясно, какова сила решений Конституционного Трибунала, так как Сейм Польской Республики в то время имел право отменять любое решение Трибунала о неконституционности законодательного акта. Для отмены решения требовалось квалифицированное большинство в две трети голосов депутатов Сейма. С 1997 года правовые последствия решений Конституционного Трибунала однозначно установлены в ст. 190 Конституции Польши: «1. Решения Конституционного Трибунала имеют общеобязательную силу и являются окончательными. 2. Решения Конституционного Трибунала по делам, перечисленным в ст. 188 (речь идет о проверке конституционности нормативных актов - Авт.,), подлежат незамедлительному опубликованию в официальном органе, в котором был опубликован нормативный акт. 3. Решение Конституционного Трибунала вступает в силу в день его опубликования, однако Конституционный Трибунал может определить иной срок утраты обязательной силы нормативным актом. Этот срок не может превышать восемнадцати месяцев, если речь идет о законе. В случае принятия решений, которые связаны с финансовыми издержками, не предусмотренными в бюджетном законе, Конституционный Трибунал определяет срок утраты нормативным актом обязательной силы после ознакомления с мнением Совета Министров .
Судебный контроль за конституционностью норм, ограничивающих основные права и свободы граждан в уголовном судопроизводстве России
Оценивая акты высшего органа конституционного правосудия, принятые за последние годы, необходимо отметить, что именно в результате деятельности Конституционного Суда РФ во многом удалось ограничить диктат государственной власти в сфере уголовного судопроизводства и обеспечить реальную судебную защиту целого ряда конституционных прав и свобод граждан в той сфере общественных отношений, где ранее государство всевластно диктовало свою императивную публичную волю.
Безусловно, продуктивными в этом направлении, прежде всего, надо признать акты Конституционного Суда, связанные с возможностью судебной проверки законности и обоснованности решений органа предварительного расследования и прокурора о прекращении уголовного дела или об отказе в его возбуждении , так как именно посредством подобных решений граждане, нередко, необоснованно и в угоду ведомственным интересам, ограничивались в своем конституционном праве на доступ к правосудию, признавались виновными в совершении преступлений вне судебной процедуры и при говора , не имея реальной возможности к обжалованию и беспристрастному пересмотру законности и обоснованности принятия подобных решений229.
С момента разрешения этого вопроса Конституционным Судом право граждан на обжалование и пересмотр указанных процессуальных решений стало непосредственно действующим по нормам УПК РСФСР (1960 г.), а со временем нашло свое отражение (закрепление) и в нормах нового УПК РФ (2001 г.). Причем уже не как субъективная правовая позиция Конституционного Суда РФ, а как однозначный законодательный императив, как весомая правовая гарантия, призванная обеспечить доступность судебной и т. п. защиты (ч. 4-5 ст. 148, ч. 2 ст. 214, ст. 125 УПК).
Более того, с целью эффективной реализации данного конституционного права, Суд в постановлении от 18 февраля 2000 года № 3-П дополнительно сформулировал правовую позицию, в соответствии с которой лица, чьи права и свободы затрагиваются решением следственных органов об отказе в возбуждении уголовного дела, несмотря на отсутствие об этом прямого указания в нормах УПК РФ, впервые получили право на ознакомление с материалами (предварительной) проверки , на основании которых было вынесено решение об отказе в возбуждении уголовного дела. Что, в свою очередь, позволило им отстаивать свои права и интересы в суде общей юрисдикции более обоснованно и аргументировано " .
Законодатель не воспринял последнюю правовую позицию, конструируя институт обжалования в УПК РФ. Поэтому, учитывая значимость отмеченного (субъективного) права, на наш взгляд, необходимо, во-первых, устранить пробельность правового регулирования в этом вопросе, во-вторых, а priori исключить возможное субъективное усмотрение в этом вопросе государственных органов и должностных лиц, ведущих уголовный процесс. В этих целях нормы ч. 4 ст. 148 УПК РФ, на наш взгляд, должны быть изложены в следующей редакции:
«Копия постановления об отказе в возбуждении уголовного дела в течение 24 часов с момента его вынесения направляется заявителю и прокурору. При этом заявителю письменно разъясняются его право ознакомиться с материалами предварительной проверки, обжаловать данное постановление, а также сам порядок и сроки обжалования».
Принципиально и то, что, отстаивая права потерпевших в этом вопросе, Конституционный Суд, одновременно, учитывает конституционное равенство прав сторон в основных процессуальных вопросах (ст. 15 УПК), и в точном соответствии с социальным назначением уголовного судопроизводства (ст. 6 УПК), в очередном акте, принятом по запросу заинтересованных лиц, обеспечивает права не только потерпевших, но и лиц, в отношении которых (было) принято решение о прекращении уголовного преследования (ст.ст. 24-28 УПК).
В определении от 27 декабря 2002 года № ЗОО-О "По делу о проверке конституционности отдельных положений статей 116, 211, 218, 219 и 220 УПК РСФСР в связи с запросом Президиума Верховного Суда РФ по жало-бам ряда граждан"" , Суд сформулировал четкую правовую позицию, в соответствии с которой при решении вопросов, связанных с возобновлением прекращенных уголовных дел, органам предварительного расследования и прокурору следует исходить из необходимости обеспечения и защиты как интересов правосудия, прав и свобод потерпевших от преступлений, так и прав и законных интересов лиц, привлекаемых к уголовной ответственности. Исходя из принципа презумпции невиновности обвиняемого (ст. 14 УПК), Суд считает в принципе недопустимым порядок, в соответствии с которым для лица, в отношении которого дело было прекращено, вследствие практически ничем не ограниченных полномочий прокурора по возобновлению дел, сохраняется постоянная угроза уголовного преследования, а значит угроза ограничения его прав и свобод233. В данной связи, Суд считает принципиально важным подчеркнуть, что в соответствии с конституционными положениями возобновление, ранее прекращенного уголовного дела, может иметь место лишь в связи с вновь открывшимися и новыми обстоятельствами (чч. 3 и 4 ст. 413 УПК) и в том случае, если не истекли сроки давности привлечения к уголовной ответственности .
Следствием названной позиции Суда, как известно, стала норма, предусмотренная ч. 3 ст. 214 УПК РФ, где законодатель, по сути, исходит из тех же оснований и условий возобновления прекращенного производства по делу, причем применительно к правомочиям и прокурора, и суда.
Не только весьма продуктивным, но и жизненно необходимым в плане обеспечения прав граждан на пересмотр их дела вышестоящим судом явилось и постановление Конституционного Суда, позволяющее обжаловать в кассационном порядке решения, вынесенные по первой инстанции Верховным Судом РФ
Формула состязательности уголовного судопроизводства в системе выводов и правовых позиций Конституционного Суда РФ
Категория «состязательность» не является чем-то вроде «tabula rasa» в теории российской уголовно-процессуальной науки. Исследованию этого правового феномена уделялось достаточно много внимания как в дореволюционной процессуальной литературе , так и в ряде работ, в том числе монографического характера , советского и постсоветского периода развития нашего государства и общества . Особое место в этом ряду занимают работы Н.Н. Полянского, И.Д. Перлова, М.С. Строговича, В.М. Савицкого, A.M. Ларина, Т.Н. Добровольской, П.А. Лупинской, И.Д. Петрухина и ряда других авторов. При этом сама категория «состязательность», как никакая другая в теории российской процессуальной науки, в зависимости от тех или иных конъюнктур, то подвергалась уничтожающей критике , то она же (преимущественно на уровне доктринальных идей) приобретала явно гиперболизированное значение, заявляя о себе и в теории права, и в практической деятельности, как об основополагающем принципе российского уголовного судопроизводства, его главной формопреобразующей идее, эффективной «панацее» практически от всех бед и противоречий российского уголовного судопроизводства289. Анализируя спектр мнений, высказанных в свое время по поводу сущности, содержания и социально-правового значения этой правовой категории, полагаем, можно выделить несколько доктринально-сложившихся тезисов, призванных стать определенной основой для дальнейших аргументов и выводов в исследовании сути и содержания категории «состязательность»: 1. Являясь универсальной правовой категорией, состязательность по- разному проявляет себя: в следственном, состязательном и смешанном уго ловном процессе; на досудебном и судебных этапах производства по делу; в рамках того или иного производства, имеющего обособленную процессуаль ную форму и обособленные задачи. Поэтому объективное исследование этой правовой категории в каждом конкретном случае должно a priori носить дифференцированный характер, с обязательным учетом специфики: того или иного вида типа (вида) процесса, его процессуальной формы или конкретной процессуальной процедуры; 2. По поводу сущности (сути) этой правовой категории фактически сложившимися в теории уголовно-процессуальной науки являются два взаи моисключающих тезиса: состязательность - является одним из принципов российского уголовного судопроизводства, его конструктивной формопреоб разующей идеей290; б) состязательность - вообще не является принципом уголовного судопроизводства, и этой правовой категории изначально следуеридать значение (определение) лишь (исторической) формы (вида) процес- са сформулирована позиция , согласно которой неотъемлемыми элементами состязательности в (нашем) уголовном процессе признавались: а) отделение обвинения (как функции) от суда; б) процессуальное положение обвинителя и обвиняемого как сторон; в) процессуальное равноправие сторон; г) активное, самостоятельное положение суда по отношению к сторонам. Несколько иное звучание данной процессуальной идее придает В.П. Божьев, указывая на то, что в наиболее общем виде реализуемый в судебном разбирательстве принцип состязательности означает: а) отделение не только функции обвинения, но и защиты от функции разрешения дела по существу; б) строгое размежевание в процессе функций обвинения и защиты; в) признание носителей этих функций сторонами; г) предоставление сторонам (обвинения и защиты) в судебном разбирательстве равных процессуальных 199 прав Специфика такого подхода заключается в том, что, во-первых, в отличие от М.С. Строговича, сферу реализации названной процессуальной идеи В.П. Божьев связывает исключительно со стадией судебного разбирательства, но никак не предварительного расследования , где ее действие явно ограничено; во-вторых, он считает важным и потому дважды подчеркивает, что формула состязательности предполагает отделение от функции разрешения дела по существу (функции суда) не только обвинения, но и защиты, которые, в свою очередь, должны быть размежеваны между собой. Отметим, объективный анализ названных каждого их названных (выше) элементов однозначно свидетельствует о том, что каждый из них так или иначе, полностью или частично, но уже нашел свое отражение в свойствах и содержании ряда других процессуальных идей (принципов).
