Содержание к диссертации
Введение
Глава I. "Представление" в классической и неклассической философии 17
1. Ограниченность гносеологического понимания представления в классической философии 19
"Представление" в античной философии — Английская классическая философия о представлении — Представление в философских системах Р.Декарта и Г.В Лейбница — Представление в немецкой классической философии.
2. Роль представления в формировании онтологической парадигмы неклассической философии XIX—XX вв , 70
"Мир как представление" в фтаЩірии А.Шопенгауэра — Представление в « феноменологии Ф.Брентано и Э.Гуссерля — М.Хайдеггер о "представлении" — "Представление"в структурализме (М.Фуко).
ГЛАВА II. К построению современной теории представления 96
1. Гносеологические аспекты представления 98
Два подхода к формированию образа. — Характеристики образа: избирательность, целостность, динамичность, идеальность, предметность, многоструктурностъ и ценностностъ — Образ как модель — Представление как виртуальный объект.
2. Представление в иерархии уровней сознания . 136
Иерархия субъект/объект. — Иерархия рассудок/разум. — Иерархия уровней сознания.
Заключение 172
Список использованной литературы 175
- Ограниченность гносеологического понимания представления в классической философии
- Роль представления в формировании онтологической парадигмы неклассической философии XIX—XX вв
- Гносеологические аспекты представления
- Представление в иерархии уровней сознания
Введение к работе
Необходимость исследования гносеологических, психологических и онтологических оснований понятия "представление" определяется как потребностями философии, так и запросами общественной практики.
Философия не располагает четко сформулированными характеристиками онтологических оснований данного понятия, поскольку оно развивалось в течение нескольких последних столетий почти исключительно в рамках гносеологической парадигмы. Формирование в XX веке новой экзистенциальной парадигмы потребовало заново пересмотреть основания центральных философских категорий — таких, как бытие, сознание, познание, человек и т.д., основания самого философствования. Генеральным направлением формирования экзистенциальной парадигмы является переосмысление одной из главных фундаментальных оппозиций всей традиционной философии — оппозиции субъекта и объекта. А ключевым звеном такого переосмысления как раз и может послужить анализ понятия "представление", поскольку именно представление в традиционной гносеологической парадигме находится "на границе" субъекта и объекта, будучи непосредственным, "чувственным" образом вещи, отделенным, "оторванным" от самой вещи. Современные исследования проблематики представления ведутся в рамках изучения сознания и познания, что не совсем правильно, поскольку при таком подходе не всегда и не в полной мере учитываются онтологические аспекты
представления. В действительности, как раз невозможно "оторвать" представление от вещи, вследствие направленности сознания на объект (интенциональность), с одной стороны, и "включенности" сознания, субъекта в объект — с другой.
Соображения, связанные с обоснованием анализа представления в рамках философии сознания, состоят в следующем. Проблема сознания является одной из самых актуальных проблем современной философии. Во-первых, сознание — предельное понятие философии как таковой, о чем бы она ни была: сознание открывает человеку возможность личной реализации определенного способа его бытия и его мысли в культуре, обществе, духе. Следовательно, возникает вопрос о роли "представления" в процессе самореализации человеческого бытия. Во-вторых, сознание — чрезвычайно сложное явление, которое есть, существует, но которое, в то же время, нельзя ухватить, представить как вещь. Следовательно, возникает вопрос о месте "представления" в иерархии уровней сознания и о специфике его бытия.
Исследуя сознание, человек обнаруживает, что за границами исследуемого объекта, события, явления и т.п. остается "что-то еще", некая тайна. Для наблюдателя, исследователя сознание в смысловом, "внутреннем" аспекте фиксирует некий процесс своего становления и уже перестает быть тем, что человек изначально зафиксировал. Деятельность сознания (восприятие мира, понимание человека человеком, представление) происходит, когда, помимо ряда словесно-знаковых форм, присутствует дополнительный эффект сосуществования
точек какого-то "поля".
Мы не считаем, что познание, как творческое воспроизведение субъектом объекта, начинается с ощущения и, через представление, приходит к абстрактно мыслимым понятиям. Проблема исходного пункта познания представляется нам более сложной. Познание оперирует некоторым срезом предмета, представленным в неком пространстве смыслов, координатами которого выступают субъективно значимые смысловые параметры объективной реальности.
Современная философская мысль приходит к выводу, что процесс познания обусловлен и многократно опосредован различными предпосылками. Во-первых, познание определяется предметно-вещным типом человеческой деятельности, когда мышление сращено с предметной активностью человека и смыслы формируются из операций с вещами, а не с символизирующими их знаками. Во-вторых, познание всегда сообразуется с наличным запасом мыслей и уже имеющихся представлений. Поэтому познание "не имеет начала" (в виде ощущений и представлений); однако человек всегда имеет возможность продолжить познание, исходя из имеющихся знаний. В-третьих, познание обусловлено языком (семиотические структуры). В-четвертых, познание является совокупностью интенциональных актов, поэтому оно целеориентировано избирательно.
Отмечая сложность происходящих в сознании процессов представления, современные исследователи выделяют следующие пласты сознания: пласт когда-
6 то сформировавшихся структур — наличный запас знаний, определенное, уже
существующее "поле" представлений; и пласт актуально формирующихся
представлений. Следовательно, возникает вопрос о различии функций
представления на разных уровнях иерархии сознания.
Как известно, понятие "представление" активно использовалось и исследовалось в философии Нового времени. В основе миропонимания этой эпохи лежал гносеологический подход, т.е. взгляд на мир как на систему, которую можно адекватно интерпретировать как систему понятий. "Представление" рассматривалось в данной системе как звено, момент, промежуток между чувственным и рациональным. Подобный подход делал "представление" гносеологическим понятием.
Но в истории философии есть и другой подход, который получает распространение в новейшей философии и в рамках которого оказывается, что о мире имеет смысл говорить только как о мире субъекта, человека, а не как о предмете, объекте. Эта точка зрения в XIX веке приводит к двум тенденциям в рассмотрении представления: как свойства психики и как особой формы проявления всеобщего в сознании.
Одной из особенностей философского знания является его метатеоретичность. В конце XX в., когда центральной человеческой проблемой стал сам человек, одной из важнейших наук стала психология. Дальнейшее развитие человечества невозможно представить без успешного развития именно
этой сферы познания. Как известно, одной из центральных проблем психологии (и философии, как ее метатеории) всегда была психофизическая проблема. Будучи поставленной на заре зарождения знания о человеческой Душе, она разрабатывалась многими поколениями философов и психологов, но остается нерешенной и сегодня. В ходе исследований данной проблемы возникло множество других вопросов, в том числе вопрос о представлении как результате психофизического процесса.
Думается, что философский анализ психологических аспектов представления не следует исключать из целостного исследования "предпосылок" представления, или оснований данного понятия. Более того, четкая формулировка философских принципов психологических исследований представления поможет лучше осознать суть проблемы и наметить пути выхода из кризиса, в котором находятся и психология, и философия относительно происхождения образов в нашей психике и в нашем сознании.
Современная философия, обращаясь к сознанию человека, обнаруживает новое бытие. И представление становится ступенью на пути к бытию, а может быть, и самим бытием. В силу этого, понятие "представление" определяется уже как онтологическое. Нам представляется очень интересным и перспективным рассмотрение понятия "представление" в онтологическом аспекте. Еще Декарт подчеркивал наличие в сознании особых, непосредственно данных знаний о целом, об объекте, к которым мы могли бы прийти лишь в результате
определенных познавательных шагов. Эта предзаданность является очень интересной темой. Человек не может отделить от себя вещь и сделать объектом позитивного исследования то, что существует одновременно и неразрывно с восприятием субъекта.
Проблема сознания (а следовательно, и "представления") относится к так называемым "трудным" проблемам философии. Трудность здесь состоит и в сложности самого явления, и в ограниченных возможностях нашего языка, и в ограниченности нашего познания: что мы вообще можем понимать, познавать, описывать как существа, вовлеченные в жизнь тех объектов, на познание которых претендуем. Наши возможности не безграничны, и, вероятно, эти ограничения определяются самим нашим положением сознающих, представляющих, чувствующих существ. Естественно и существование вопросов, на которые мы не можем ответить. Важно осознать характер подобных вопросов. Возможно, именно исследование онтологических оснований "представления" поможет нам лучше понять специфическую трудность философии сознания и природу ограниченности нашего познания.
Вопрос о представлении, его сущности и роли в процессе познания является одним из важных, сложных и недостаточно разработанных в философской и даже в психологической литературе. С другой стороны, по данной теме существует огромная литература. Исследования данного вопроса столь представительны и обширны, что нам видится возможным говорить о "философии представления".
В истории философии существует несколько традиций определения и понимания "представления": представление как движение души по направлению к вещи (Платон); способность мысленно воспроизвести привходящие свойства вещи, все или большинство, и прийти к сущности мышления (Аристотель); соответствующие вещам в нашем уме образы отдельных живых существ и вещей, а также воспоминание и воображение образов (Гоббс); простые идеи, воспринятые в уме (Локк); часть видоизменений деятельного начала, находящегося и действующего в нашей душе, "деятельность субстанции" (Лейбниц); интеллигенция, синтез внутреннего образа с ушедшим внутрь наличным бытием (Гегель); мир как представление, как основание "бывания" или становления (Шопенгауэр); представление как способ акта полагания объекта, данности объекта, как вид интуиции (Гуссерль); представление как предзнание субъекта (Хайдеггер).
В соответствии с этим, можно выделить следующие характеристики и определения представления: 1) представление как образ или "идеальная копия" реального предмета, объекта; 2) представление как явление в психике субъекта, которое как-то соотносится с объектом, или вещью; 3) представление как процесс, пред-ставляющий сознанию некие объективные формы или, феномены, или вещи. "Крайними", "предельными" точками зрения, очевидно, являются: (1) представления суть отражения вещей; (2) источник представлений — процессы внутри сознания. При любом подходе к проблеме, следует рассматривать
представление как целостный гносео-психо-онтологический процесс, учитывая преимущества и недостатки разных точек зрения.
Целостность представления как процесса проявляется и в целостности представляемого "образа". Данная особенность представления, на наш взгляд, весьма важна и определяет сущность представления как особой формы психического. Неслучайно, практически все философы, пишущие о представлении, говорят об образе. Мнения расходятся в том, образом чего является представление. Не отказываясь от обсуждения этой проблемы, подчеркнем именно целостность образа, как черту, присущую всякому представлению.
Целостность как качество системы, не присущее ее элементам, складывается в ходе определенного взаимодействия. Мы видим источник целостности во взаимодействии уровней нашего сознания и познания, наших психофизических процессов. Там, где выделяются два (и более) уровней сознания, всегда появляется и термин "представление". Вполне логично предположить, что представление выражает иерархичность уровней нашего бытия, познания, деятельности. Таким образом, целостность в иерархии уровней сознания (даже без четкой их систематизации) является сущностной характеристикой всякого представления, без которой оно не могло бы состояться как представление.
При всей важности проблемы представления, степень ее изученности оставляет желать лучшего. На сегодняшний день в отечественной философской
11 литературе нет цельной теории представления,.хотя о представлении как ступени,
переходной от чувственного восприятия к абстрактному мышлению, написано
довольно много (работы Горского Д.П., Губанова Н.И., Коршунова A.M.,
Михайловой К.Б., Орлова В.В., Розова М.А., Славина А.В., Стемпковской В.И.).
Кроме того, проблема представления рассматривалась с психологической точки
зрения (исследования Ананьева Б.Г., Игнатьева Е.И., Смирнова С.Д.).
В целом, в отечественных исследованиях представления преобладают две
тенденции. С одной стороны, это взгляд на представление в рамках марксистской
философской традиции. В диалектическом материализме процесс познания
рассматривается как актуальный опыт, целенаправленный исторический процесс,
который осуществляется через живых конкретных индивидов, со всеми
присущими им чувственными формами отражения (ощущение, восприятие,
представление). Чувственное отражение само по себе не раскрывает сущность
вещей, но является необходимым моментом в процессе раскрытия этой сущности.
Представление определяется как чувственно-наглядный образ предметов и
явлений действительности, свободно сохраняемый и воспроизводимый в
сознании, без непосредственного воздействия самих предметов и явлений на
органы чувств, как результат опыта прошлых восприятий. Гносеологическая роль
представления состоит в использовании образной формы представления как
посредника в познании сущности являющегося мира. В рамках данных теорий
больше внимания уделяется процессам восприятия, а исследование представлений
идет по линии сравнения механизма возникновения восприятий и представлений у животных, ребенка и человека в онто- и филогенезе.
Вторая тенденция — это психологические исследования восприятия и представления, претендующие на философские выводы. Человек мыслит не только о тех предметах, которые он воспринимает непосредственно, но и о тех, которые не действуют на его органы чувств. Именно представление превращает отсутствующие в уме предметы в присутствующие в уме, дает возможность мышлению опираться на образы, имеющиеся в памяти. Представления в таком понимании определяются как "образы воспоминания".1
В отечественной психологической мысли представления определяются как чувственно-наглядные образы реального мира, когда наше сознание может свободно оперировать уже готовыми, ранее полученными образами. При этом акты узнавания предметов представляют результаты очень сложной переработки повторяющихся внешних воздействий.2 Представление рассматривается как один из этапов процесса познания, в котором сознание от чувственного образа, через познавательные образы, приходит к образу-модели, идеальному образу и абстрактным понятиям.
Среди психологических теорий недавнего прошлого наиболее интересна теория С.Д. Смирнова.3 В рамках данной теории чувственное впечатление
Вундт В. Введение в психологию. М., 1912. - С.39.
2 Сеченов И.М. Избр. произв. М., 1953. - С.211.
3 Смирнов С.Д. Психология образа: Проблема активности психического отражения. М. 1985.
приобретает статус образа-представления, выступая в качестве звена циклического процесса, инициированного субъектом. "Образ мира" является средством для обработки навязанного субъекту стимульного воздействия и превращения его в значимый образ, с последующим принятием решения об ответе на него. Процесс формирования образов-представлений рассматривается не только как репродуктивно-страдательныи, т.е. зависящий исключительно от внешних детерминант, но и как самоосуществляющийся, порождающий в своем имманентном развертывании новые образы.
Кроме двух вышеназванных тенденций, в отечественной (и зарубежной) литературе подробно исследованы проблемы соотношения художественного и научного образа, а также такие сознательные процессы, как интуиция, воображение, фантазия, моделирование (работы Брушлинского А.В., Бунге М, Дудецкого А.Я., Ириной В.Р., Коршунова A.M., Морозова И.М., Пармона Э.А., Розета И.М., Тиндаля Дж., Штоффа В.А.).
С нашей точки зрения, в отечественной литературе особого внимания заслуживает трактовка представления такими философами, как М.К. Мамардашвили, В.В. Ильин и В.А. Конев.1 Представление тесно связано со структурой предзнания и актом преобразования человеком самого себя, когда человек становится иным, чем он был до момента воспринятости (представления).
1 Мамардашвили М.К. Как я понимаю философию. М.: Прогресс-Культура, 1992; Мамардашвили М.К. Картезианские вариации. М.: Аграф, 1997; Ильин В.В. Критерии научности знания. М.: Высш. шк., 1989; Конев В.А. Семинарские беседы по "Картезианским размышлениям" Мамардашвили. Самара: Самарск. ун-т, 1996 и др.
Исходя из этой идеи, можно предположить, что есть особый срез мира существований — пространство преобразований. Это и есть, вероятно, пространство представлений, которые существуют только в момент их реализации и внутри исполнения. Т.е. представление существует только тогда, когда представлено перед субъектом.
Основная цель данного диссертационного исследования состоит в рассмотрении представления в рамках онтологической парадигмы и переходе от гносеологического и психологического к онтологическому обоснованию понятия "представление".
Анализ проблематики представления в . современной философской литературе приводит к мысли, что построить теорию представления и определить само это понятие крайне трудно. Процесс представления в рамках классической традиции философствования практически не поддается теоретизированию, объективированию. Любая попытка создания теории представления либо приводит исследователя к психологии, либо оставляет много неразрешенных вопросов. Нам представляется, что данную теорию возможно построить, исходя из идей современной феноменологической философии XX в. Основная цель исследования видится нам в раскрытии природы представления, источников его зарождения и места его бытийности. Поэтому мы ставим перед собой следующие задачи:
1. Общая характеристика понятия "представление" на основе историко-
философского исследования данного понятия.
2. Комплексный анализ гносеологических, психологических и
онтологических оснований понятия "представление".
3. Разработка понятия "представление" в рамках феноменологии сознания и
целостная характеристика процесса "пред-ставления".
Объектом данного исследования является представление как процесс, а предметом — гносеологические, психологические и онтологические основания понятия "представление".
Научная новизна исследования заключается в том, что в нем:
предпринята попытка охарактеризовать "представление" как онтологическое понятие в рамках современной (феноменологической) философии сознания;
выявлена ограниченность традиционного гносеологического и психологического понимания представления в истории философии;
охарактеризованы онтологические основания понятия "представление";
дано определение "представления" как онтологического понятия. На защиту выносятся следующие основные положения.
Представление онтологически существует в пространстве преобразований в процессе "постановки" образа объекта перед сознанием ("пред-ставления").
Основными характеристиками "представления" являются иерархичность, целостность и непосредственность.
16 3. В современной философии онтологическим аспектам понятия
"представление" уделяется недостаточное внимание, и существует потребность в
создании целостной онтологической теории представления.
Структура работы соответствует цели и задачам исследования. Диссертация
состоит из введения, двух глав основной части, заключения и списка литературы
по теме исследования.
Ограниченность гносеологического понимания представления в классической философии
Хотя гносеология в античности еще не выделилась в специальный раздел философии, некоторые философы этой эпохи достаточно подробно рассматривали процесс познания.
Созерцательный характер античной философии общепризнан, однако здесь необходимы определенные уточнения. Созерцательность следует понимать, насколько это возможно, буквально: это именно созерцательность, а не умозрительность. В основе античного способа философствования лежало зрение, и дальнейшее умо-зрение было метафорой зрения. Платон видел свои «идеи». Также он видел и представления. В стандартном «Учебнике платоновской философии» для обозначения представления употребляются два слова - fantasia & dogma. Воображаемое представление (fantasia) описывается в контексте «зрительных ощущений», «кратковременных снов» и «продолжительных сновидений». Замечательно, что «воображаемые представления» (а воображение — другое значение слова fantasia) сопоставляются с «образами в зеркалах и других прозрачных и гладких предметах, возникающими путем отражения».1 Второе слово (dogma) означает сохраняющееся представление. Так, «мужество — сохранение представления о долге (dogmatoj ennomou) перед лицом опасности... т.е. некая способность сохранять представление о долге»; далее, «мужество, будучи сохранением представления о долге, сохраняет и правильное понятие, поскольку представление о долге есть некое правильное понятие...». Сохранение представления можно перевести, например, и как «знание закона»: глагол ennoew означает «узнавать», а прилагательное ennouj — «разумный». Дальнейшее рассуждение о «разумности» в русском переводе производит впечатление некого поворота мысли; в действительности, речь идет об одном и том же - о сохраняющемся представлении, «понятии», или «догме».
Имеет ли это отношение к теории познания? Думается, нет. Поскольку Платон (в «Теэтете») подвергает последовательной критике все теории, которые так или иначе выводят знание из опыта, будь то непосредственное знание через ощущение, или опосредствованное знание - мнение, основанное на ощущениях, или даже знание-мнение, в котором выделены существенные признаки предмета в определении. Задолго до Канта, Платон обосновывает идею априорного знания (не называя ее). Так, в «Федоне» Платон отрицает происхождение понятия из Данных чувств путем обобщения этих данных. Считают, например, что к идее равного приходят, наблюдая равные предметы. Но, возражает Платон, в природе ничего равного нет: все равное лишь кажется таковым. А чтобы нечто могло казаться равным, мы должны a priori иметь идею равенства: «Мы непременно должны знать равное само по себе еще до того, как впервые увидим равные предметы» (75а).
Как известно, суть теории познания Платона составляет «воспоминание» — anamnhsij. Платон считает душу человека бессмертной обитательницей мира идей, котором она забывает, попадая в мир вещей. Припоминание идеального мира происходит постепенно и не сразу. В душе возникают мнения, соизволения, устремления, ощущения, представления. Все это — результат работы человеческого субъективного, которое мешает, но и предшествует объективному (его нахождению в душе). В данном контексте представление определяется Платоном как «преследование»: «Представление названо так... от преследования, которое совершает душа, чтобы узнать, каким образом существуют вещи».1
Таким образом, представление по Платону есть смесь, где субъективное и объективное слиты, и первое не дает проявиться второму. Платон сравнивает процесс представления с полетом стрелы. Есть некая цель (объект, идея), и есть направление к этой цели (стремление души). В каждой точке пути душа как бы преследует способ существования вещи (в идее). Получается, что представление у Платона — это некое поле, пространство, где наша душа, смешивая ощущение и мнение, постепенно обретает идею, присутствующую в ней изначально (как цель).
Платон не делит мир на субъективный и объективный. Он использует другую альтернативу — вещь/идея, и именно следствием этого является обращение Платона к понятию «представление». С одной стороны, душе присущи цели, которые существуют как мир идей, а с другой — она должна пройти довольно долгий путь к этим идеям. На этом пути ее ожидают ошибки и открытия в виде мнений, веры, воли, представлений. Все перечисленное может быть как истинным (соответствующим идее), так и ложным. «Мышление — это беззвучная беседа души с самой собой, мнение — завершение мышления, а представление — смешение ощущения и мнения».1
Роль представления в формировании онтологической парадигмы неклассической философии XIX—XX вв
Подход к представлению как к собственно бытию, или его форме, связан с поворотом европейской философии от классики к современности. Для классической философии характерна «образная теория», утверждавшая в разных формах представление как «копию» бытия (вещи). Начиная с Канта (или, может быть, Лейбница или даже Декарта), философия постепенно отказывается от натурализма и открывает бытие в сознании.
Мир не делится надвое, и, соответственно, мир вещей не «отражается» в сознании, а существует в нем. Представление — не вещь, представленная «внутреннему взору разума», а поле, пространство, где происходят события узнавания, отношения, становления, бытия. Представление есть момент, период перед тем, как бытие станет самим собой.
Цель главного сочинения Артура Шопенгауэра "Мир как воля и представление", как пишет он в предисловии к первому изданию, состоит, в том, чтобы найти "одну-единственную мысль", которая бы выразила истину, причем не любую, а истину философии. Цитата из начала первой книги "О мире как представлении": "Мир есть мое представление — вот та истина, которая имеет силу для каждого живого и познающего существа ... Для него становится тогда ясным и несомненным, что он не знает ни солнца, ни земли, а знает только глаз, который видит солнце, руку, которая осязает землю ... окружающий его мир существует лишь как представление ... Если какая-нибудь истина может быть высказана a priori, то именно эта ... Нет истины более несомненной, более независимой от всех других, менее нуждающихся в доказательстве, чем та, что все существующее для познания, т.е. весь этот мир, является только объектом по отношению к субъекту, созерцанием для созерцающего, короче говоря, представлением".1
Таким образом, «представление» становится у А. Шопенгауэра центральным понятием философии, и весь процесс познания предстает как выделение различных форм бытия в представлении.
Согласно Шопенгауэру, «материя имеет место только в области представлений и является объективно воспринимаемой причинностью».2 В материальном мире господствует необходимость — свобода воли отсутствует, а «причинения», т.е. связи причин с их следствиями, носят механический и линейный характер. Следовательно, эти связи существуют только как связи представлений и сами они не больше как представление — «основание бывания или становления».
Первый класс возможных предметов нашей способности представления — «это класс созерцаемых, полных, эмпирических представлений». Они отличаются от «только мыслимых» (абстрактных) представлений и имеют источник в «ощущении нашего чувственного тела». Формы этих представлений — это формы внутреннего и внешнего чувства: время и пространство. Воспринимаемость представлений есть материя, и существовать она может только в двух формах одновременно, и их внутреннее соединение служит условием реальности представления. Это соединение совершает рассудок, а эмпирическая реальность является общим представлением.
При этом субъект может иметь только одно отчетливое представление, которое может быть очень сложным. «Представления непосредственно наличны в настоящем, что означает: они познаются не только в совершаемом рассудком (который есть интуитивная способность) соединении времени и пространства в общее представление эмпирической реальности, но и как представления внутреннего чувства лишь во времени, именно в точке индифферентности", которая и называется настоящим. Т.к. субъект не может оставаться при одном представлении, а во времени нет сосуществования, то это представление будет постоянно исчезать, вытесняемое другими.
Второй класс объектов для субъекта (представлений) — это понятия, т.е. «абстрактные представления, выведенные из созерцаемых, но не сходные с ними». «Под каждым из абстрактных представлений содержится бесчисленное множество отдельных вещей, которые и составляют его совокупное содержание». Этот класс предметов для субъекта Шопенгауэр определяет также как представления из представлений. Они образуются в процессе абстракции (разделения созерцательных представлений на составные части и обособленное мышление этих частей и свойств). В ходе этого процесса представления необходимым образом лишаются созерцаемости, т.к. в понятии мыслится меньше, чем дано в созерцании. Самые общие понятия «наиболее опустошены», т.к. чем выше мы поднимаемся в абстракции, тем меньше мы мыслим.
Сублимированные в понятиях и разложенные на составные части представления ускользали бы от сознания (т.к. они лишены созерцаемости), если бы они не были чувственно фиксированы и утверждены произвольными знаками-словами. Поэтому в языке обозначаются общие представления, понятия, и никогда не обозначаются созерцаемые вещи. Понятиями легче пользоваться именно потому, что в них меньше содержится, чем в представлениях (они наиболее опустошены).
Гносеологические аспекты представления
История понятия «образ» уходит своими корнями в глубинное прошлое. На всем Древнем Востоке была широко распространена идея «образа» («праобраза»). Все наиболее важное в реальности — храм, человек — создано соответственно небесно-божественному праобразу. Понятие «образ» возникает для обозначения того, что человек создает по некоему образцу, воссоздавая этот «праобраз», изначально существующий, божественный. Отсюда в дальнейшем, в религиозном сознании понятие «образ» становится синонимом «образа божьего» (иконы).
Памятники литературы и искусства Древнего Востока вводят нас в своеобразный мир представлений. Для древневосточного человека, наделенного мифологическим мышлением, фантастические создания, возможность погружения человека на дно океана, тождество царя - человека - бога - зверя и многое другое казалось реальностью. Мифологическое мышление, как показано в работах Е.М. Мелетинского, И.М. Дьяконова, О.М. Фрейденберг — это мышление предметно-чувственное, образное, характеризующееся слабым развитием абстрактных понятий.1 Человек Древнего Востока осознавал и различал причинно-следственные связи, но воспринимал их не как безличные и законосообразные явления, а как личностные силы, наделенные волей. Вследствие такого восприятия «причины», мифологическое мышление принимает любую внешнюю аналогию, связь части и целого как функциональную связанность, ассоциативность, становится мышлением по аналогии.
Понятие «образ» встречается и в античном философско-эстетическом мышлении.2 А.Ф. Лосев обращает внимание на то, что понятие «образ» (ei.kwn) у Платона имеет противоречивый характер. Платон отличает образ вещи от самой вещи, находя специфику образности в том, что образ есть отражение вещи. Художественный образ по Платону может воспроизводить живые черты предмета. Образ для Платона — это «текучая и смутная форма вещи, не имеющая сама по себе никакого значения и получающая свое оправдание только в зависимости от той вещи, которую она отражает». Образ получает у Платона большое значение в тех случаях, где он трактуется как отражение реальных предметов в их сущности. В таком случае образ способен даже быть картиной вечного космического движения. Знаменитый символ пещеры в работе Платона «Государство» назван образом.
В христианской системе понятий «образ» и «символ» выдвигаются на первое место. Интерес к внутреннему миру человека, к психологии, к возможностям воздействия искусства на душу, понимание ограниченности формально-логического мышления в постижении «высшей истины» привели христианских мыслителей II-III вв. н.э. к постановке проблемы символа и образа. Филон Александрийский одним из первых сблизил «образ» с платоновской «идеей». У Климента Александрийского «образ» — первопричина, божество — первообраз, а логос — образ этого архетипа, изоморфный ему. Образом является разум или душа человека — «образом образа состоит разум человека».1 Наиболее удаленными от истины, первообраза считались произведения искусства, в частности, статуи, изображающие людей, или антропоморфных богов.
Идея восхождения в «истине» с помощью образа является ведущей и в Византии. Известный поэт и историк VI в. н.э. Агафий Миринейский считал, что, созерцая образ, смертный человек больше способен «для мыслей святых лучше настроить свой ум». Приняв в себя образ;, его чувство перестает быть беспредметным. Понятие «образ» встречается не только в среде ортодоксальных христианских мыслителей — византийский поэт Нонн в поэме «Дионисиака» выражает это понятие рядом синонимов. Мир, представленный системой образов и отпечатков, кажется поэту более существенным, чем мир реальности.
Философско-религиозные и эстетические искания византийских мыслителей привели к гносеологической трактовке образа: считалось, что человек по природе своей не в состоянии подняться до созерцания духовного без какого-либо посредства, и этим посредником в иерархической системе Псевдо-Дионисия, наряду с триадой таинств, являлись чувственно воспринимаемые образы, символы, священные поэтические изображения и т.п.
Общие представления об образе в византийском мировоззрении оформились в V-VI вв. в период иконоборчества. В VIII-IX вв. более подробно разрабатывалась «частная» теория образа-изображения, теория иконы. Применительно к живописным изображениям Христа шла борьба трактовок «подобных» и «неподобных» образов, а в центре разногласий стоял вопрос о взаимоотношении образа и архетипа.
В средневековой христианской теологии образ оказался едва ли не центральной категорией учения о воплощения Бога в образе человека и об образах — иконах, в которых запечатлевается облик богочеловека и других персонажей христианской мифологии.1
Представление в иерархии уровней сознания
В европейских языках, как и в русском, слово "представление" имеет смысл представления чего-то (кого-то) кому-то. Представляют незнакомого человека (англ. representation, нем. Vorstellung, франц. presentation), спектакль, известие, документы, точку зрения, даже летные качества (англ. performance). Тем же словом англичане, например, обозначают поднесение подарка, а французы — любой показ или публичное выступление. Само слово включает частицу («пред»-, «pre»-, «re»-, «vor»-), которая указывает на отношение неравенства при соотнесении двух сторон, причем одна как бы преподносится другой. Такие отношения говорят об иерархии. Вероятно, в нашем сознании есть определенные структуры, уровни, при взаимодействии которых имеют место различные представления. Представления — где один уровень оказывается как бы «ниже» другого, т.е. между уровнями возникает некое отношение, зависимость (причинно-следственная, например).
Такая гипотеза объясняет, в частности, то, что мы наблюдали в различных философских системах, анализируя их в первой главе. А именно, отнесение «представления» к самым разным уровням познавательной активности: чувственной, рассудочной и даже пред-разумной. С представлениями сталкиваются все философы, которые так или иначе структурируют сознание (или познание) как иерархию уровней. Если философ принципиально не выстраивает такую иерархию, он не выделяет «представление» как философское или гносеологическое понятие (Беркли, Хайдеггер).
Необходимость в понятии «представление» возникает там и тогда, где и когда исследователь сталкивается с различными уровнями психики, души, познания (разведение последних для нас не носит принципиального характера). Осталось ответить на вопрос: действительно ли эти уровни имеют место, существуют в нашей душе, или нам просто удобнее так понимать самих себя? Другими словами, содержит ли разум готовыми не только идеи, но и представления? Кстати, в некоторых языках (англ., франц., например) словом «идея» в определенном контексте обозначают и представление.
Видимо, найти ответ на этот вопрос не удается, т.к. в общих чертах поиски будут повторять путь, который человечество в лице европейской философии прошло при выделении объектов, независимых от субъекта. Философия XX века с очевидностью показала, что выделять в мире объекты, противостоящие человеку, нелепо; другим способом, кроме познания мира через самих себя, мы не располагаем. Видимо, иначе как через структурирование в иерархию, мы не можем понимать и свой внутренний мир. И столь же необходимо для нас самих уметь вовремя остановиться, чтобы вновь вернуться к целостности своей души. Выше мы показали, что категория «представление» выражает целостность определенных моментов функционирования познания, художественного творчества, деятельности. Теперь же попробуем структурировать эту целостность.
Наиболее разработанным оказался способ структурирования познания через субъект-объектные отношения. Абстрагирование от связей, обусловленных практическим преобразованием субъектом объектов, привело философов (от Платона до Канта) к выделению двух уровней познания: субъективного и объективного. Акт наблюдения мира (восприятие) и процесс «складывания» представлений о мире изначально содержали два уровня: индивидуальный, определяемый субъектом, и объективный, что было обусловлено выделением, помимо человеческого наблюдателя, «наблюдателя внешнего»,1 способного на некий глобальный охват всех тех точек, которые человеческому наблюдателю доступны лишь локально в последовательном движении от одного объекта к другому.
Сам факт этого фундаментального различения между внешним (глобальным) наблюдателем и наблюдателем человеческим присутствовал в понимании терминов «представление» и «восприятие» и Платоном, и Декартом, и Кантом. Таким образом, существовало различие между тем, что можно сказать о нем со стороны, и тем, что является наблюдением. Субъект, восприняв предмет, должен идентифицировать это событие как свое восприятие и соотнести его с имеющимися в сознании образами (идеальными объектами), получая определенное представление.
Итак, в классической философии существовала определенная разница между представлением и фактом или событием, что это свое представление. Таким образом задаются два уровня, которые при любом анализе или внешнем наблюдении стираются, и результат наблюдения отождествляется с его содержанием. В фундаментальной, классической философии рассматривается сама возможность отнести наблюдение путем абстрагирования к определенному единству сознания, благодаря которому субъект может воспринятое оценивать и осознавать как свое (представлять), и только тогда это есть действительное представление, а не то, что кто-то с какой-то другой точки зрения мог бы считать представлением, наблюдая его содержание. Следовательно, всегда имеет место некое преобразование, состоящее в установлении соответствия некоего состояния своего ума и представляемого им акта, процесса и т.п.
