Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Становление и эволюция литературно-критической позиции И.А.Бунина (1888-1917 годы) 14
Глава 2. Позиция И.А.Бунина-критика в эмиграции и ее значение в историко-литературном процессе первой половины XX века 76
Глава 3. Жанровое многообразие критических выступлений И.А.Бунина 124
Заключение 166
Примечания 171
Библиография 187
- Становление и эволюция литературно-критической позиции И.А.Бунина (1888-1917 годы)
- Позиция И.А.Бунина-критика в эмиграции и ее значение в историко-литературном процессе первой половины XX века
- Жанровое многообразие критических выступлений И.А.Бунина
Становление и эволюция литературно-критической позиции И.А.Бунина (1888-1917 годы)
Отношение Бунина к Тарасу Григорьевичу Шевченко и как к человеку, и как к поэту было особенно восторженным. Познакомившись с поэзией Т.Г.Шевченко еще в юные годы, Бунин восхищался ею всю жизнь, его интересовали жизнь и творчество этого самобытного поэта, он переводил некоторые его стихотворения. Статью "Памяти Т.Г.Шевченко" (Орловский вестник.— 1891.— 26 февраля) Бунин написал к 30-летию со дня смерти поэта. Называя Т.Г.Шевченко одним из "народных поэтов и самых талантливых и благородных людей", Бунин кратко изложил его биографию, насыщенную тяготами и лишениями. Критик замечал: "Вообще то, что светилось в песнях и думах Тараса Григорьевича, было сразу заметно и в его характере. Только в первых, как в выразителях его лучших поэтических минут, было больше грусти, оставленной невеселою судьбою"36.
В эмиграции Бунин особенно часто вспоминал свою молодость, работая над романом "Жизнь Арсеньева". В пятой книге романа Арсеньев в разговоре с Ликой, признаваясь в своей любви к Украине, вспоминал стихи "Чайка скиглит, літаючи...", а далее пояснял: "Это Шевченко— совершенно гениальный поэт!" В этих словах без сомнения выразилось то восхищение поэзией Т.Г.Шевченко, которое испытывал и сам Бунин в годы своей молодости, и которое не изменилось до конца его жизни.
О большом интересе Бунина к Украине и украинской литературе свидетельствуют факты его биографии. Писатель несколько лет жил в Харькове и Полтаве, много путешествовал по украинской земле, посещал могилу Т.Г.Шевченко. Впечатления от этих путешествий легли в основу его рассказов "По Днепру", "Казацким ходом". Также этот живой интерес прослеживается в переписке Бунина с И.А.Белоусовым и Б.Д.Гринченко.
К 70-летней годовщине со дня рождения Ивана Саввича Никитина Бунин написал статью "Памяти сильного человека" (Полтавские губернские ведомости.— 1894.— 21 сентября). Широко цитируя стихотворения И.С.Никитина, Бунин рассказал о нелегкой судьбе поэта: "Тоска его звучала в стихах энергией великого народного духа, силой энергичных своих слов, пережитых всем сердцем"38.
Говоря о месте И.С.Никитина в русской литературе, Бунин подчеркивал: "Он в числе тех великих, кем создан весь своеобразный склад русской литературы, ее свежесть, ее великая в простоте художественность, ее сильный простой язык, ее реализм в самом лучшем смысле этого слова. Все гениальные ее представители — люди, крепко связанные с своей почвой, с своею землею, получающие от нее свою мощь и крепость. Так был связан с нею и Никитин, и от нее был силен в жизни и творчестве"39.
Свою статью об И.С.Никитине Бунин заканчивает словами, в которых уже ясно слышна тревога критика за судьбу русской литературы: "главная ее черта та,— пишет Бунин о современной литературе,— что в ней уже утра чивается этот особый склад и характер именно русской литературы. Многие новейшие произведения можно приписать какому угодно автору— французу, немцу, англичанину"40.
В этой статье Бунин впервые критически отзывается о декадентах: "Они пишут триолеты, сонеты, рондо, на средневековые, на декадентские темы— и все выходит бедно, безжизненно, мелко... выдумывают феноменальные рифмы, высиживают нелепые образы с претензией на поэтичность, нелепые выражения. ... Они сознательно уходят от своего народа, от природы, от солнца. Но природа жестоко мстит за это. Это надо помнить!"41.
Первым рубежом в творческой деятельности Бунина был 1895 год. С этого времени писатель серьезнее начинает относиться к своему литературному творчеству и по существу окончательно избирает свой путь в жизни. В письме к А.А.Коринфскому из Полтавы от 18 ноября 1895 года Бунин писал: "...за последнее время начал работать усиленно. И знаю одно, что уж до гроба ничего не буду так любить как литературу..."42. Молодой писатель продолжает усиленно заниматься самообразованием, много читает, пишет стихотворения и прозу, переводит иностранных авторов, а также не оставляет свое острое критическое перо. Но в последующих литературно-критических выступлениях Бунина звучат уже иные имена.
Статью "Я.П.Полонский" (Юный читатель.— 1899.— № 2) Бунин написал вскоре после его кончины. В этой маленькой статье, обнаруженной нами в журнале для детей, критик дал портрет "одного из лучших наших русских поэтов"43. Кратко рассказав биографию Я.П.Полонского, Бунин отметил: "Полонский был и умный, и образованный человек, но главная черта его характера— это именно благородство и задушевность. ... Лучшими его произведениями считаются лирические стихотворения, в которых ему было свободнее высказывать то, что было на душе. А душа у него была чуткая и отзывчивая к жизни. Когда читаешь стихотворения Полонского, то чувствуешь прежде всего, что это был живой и хороший человек, способный глубоко понимать красоту Божьего мира и людские радости и горести.
Он умел необыкновенно искренно, правдиво и трогательно передавать свои думы и чувства. Лучшие его произведения написаны такими звучными, своеобразными и увлекательными стихами, каких немного в русской литературе. ... А его описания русской природы ... — замечательны по своей убедительной силе и картинности"44. Далее, процитировав и упомянув несколько стихотворений поэта, критик обратил внимание еще на одну сторону его поэзии: "...любовь к природе сливалась в нем с любовью к народу, к тем бедным обитателям русских деревень, у которых жизнь полна нужды и горя. Многие образованные люди знают о них только понаслышке, из книг. Но Полонский знал народ не понаслышке и умел описывать деревню с удивительною правдивостью и теплотой душевной. ... Голос этот будил в людях лучшие думы и чувства, облагораживал и возвышал всех, у кого есть в душе "искра Божия". Истинная поэзия всегда приносила людям великую пользу...
Позиция И.А.Бунина-критика в эмиграции и ее значение в историко-литературном процессе первой половины XX века
Тяжело переживая трагические события в России 1917-1919 годов, Бунин психологически не был готов к тем потрясениям и испытаниям, которые ожидали русскую интеллигенцию в новой действительности — враждебной и опасной для нее. Писатель внезапно попадает в этот водоворот революционных преобразований, в котором было очень рискованно высказывать свободно свое мнение о чем бы то ни было, что вызывало ущемление его достоинства и прав. Этого Бунин никак не мог принять.
Для Бунина были незыблемы и самоочевидны его прежние, привычные ценности и ориентиры. Он не приемлет ничего "нового", что принес октябрьский переворот 1917 года и гражданская война: эту новую орфографию, примитивные и циничные лозунги, общее катастрофическое падение культуры, искусства и просто человеческих нравов. Вся горечь Бунина и вся его тревога и боль вылились в его статьях и очерках 1918-1930 годов, а также в книге художественной публицистики "Окаянные дни". В этих резко непримиримых статьях Бунин с горечью писал о том чудовищном и губительном переломе в русской литературе, который произошел после 1917 года. Писатель восклицал в 1918 году: "Можно ли придумать более страшные контрасты: Тургенев и современная русская литература, годовщина тургеневского рождения— и годовщина так называемого большевизма, сделавшего родину Тургенева позором всего человечества! Можно ли говорить о Тургеневе при наличности таких контрастов!"159.
Будучи далеким от политики человеком, Бунин, однако, после 1917 года выступал в печати с резко критическими статьями о Советской России, он писал о страшных катаклизмах, происходивших там, а также о позиции эмиграции по отношению к этим событиям. Эти статьи составили целый пласт публицистического наследия писателя, изучение которого в целом еще предстоит осуществить в будущем.
Видя падение литературных нравов в Советской России, Бунин, еще будучи в Одессе, а затем в эмиграции, старался сохранить классические традиции русской литературы и вновь обращался к А.С.Пушкину, М.Ю.Лермонтову, Л.Н.Толстому, А.П.Чехову, и последовательно проводил в своих литературно-критических выступлениях незыблемые принципы, опирающиеся на традиции русской классики.
Одной из предпосылок надвинувшейся на Россию беды, по мнению Бунина, было падение литературы: "Россия и русское слово (как проявление ее души, ее нравственного строя) есть нечто нераздельное. И не знаменательно ли, что нынешнему падению России, социальному, политическому и всякому
прочему, не только не сопутствует, но задолго предшествовал упадок ее литературы, когда всякое непотребство стало называться дерзанием, а глупость и истеричность — священным безумием, когда всяческий распад, то есть нечто совершенно противоположное искусству,— сцеплению, устроению, и всяческие "искания" (то есть как раз то, что не есть искусство и что художник должен скрывать в своей мастерской) были столь бесстыдно прославлены самими же представителями всего этого,— не менее бесстыдно, чем славит себя теперь большевизм, являя таким образом одну из самых характерных черт дикарства, необыкновенно хвастливого, как известно?"160.
Бунин восстает против "новейшего" искусства: поэтов-пролетариев, футуристов, супрематистов, имажинистов и обрушивается на них с безапелляционной критикой, обвиняя в богохульстве, в разрушении традиций русской классической литературы, коверкании и ломке русского языка, подкрепляя свою критику цитатами из их произведений. Бунин дает обобщенный портрет советского поэта: "При всей своей ничтожности, современный советский стихотворец, говорю еще раз, очень показателен: он не одинок, и целые идеологии строятся теперь на пафосе, родственном его "пафосу", так что он, плут, отлично знает, что говорит, когда говорит, что в его налитых самогоном глазах "прозрений дивный свет". При всей своей нарочитости и зараженности литературщиной, он кровное дитя своего времени и духа его"161.
Это цитаты из статьи "Инония и Китеж", посвященной 50-летию со дня смерти А.К.Толстого (Возрождение.— 1925.— 12 октября). Столь резкая, прямолинейная и обобщенная критика Бунина советской литературы может сразу показаться несправедливой и тенденциозной. Но следует иметь в виду, что драматические события, которые пережили русские эмигранты, в том числе и Бунин, безусловно наложили определенный отпечаток на мысли, чувства, и соответственно на оценки и критику русских писателей-изгнанников. В 1918-1930-х годах критико-публицистические статьи Бунина достигают особого накала и остроты. В этих публикациях писатель обрушивается с жесткой критикой на советскую литературу, перечисляя в одном ряду далеко не равноценных писателей, обобщая свою отрицательную оценку по отношению ко всей советской литературе. Таким образом, советская литература в целом предстает у Бунина одним черным пятном в истории русской литературы. Это, конечно же, не так. Безусловно, талант В.В.Маяковского, С.А.Есенина, М.А.Шолохова и "творения" Демьяна Бедного, Артема Веселого и других многочисленных советских поэтов и прозаиков совершенно разные вещи.
Бунин застал в России лишь начало, зарождение новой советской литературы. Будучи сначала в Москве, а затем в Одессе в 1917-1920 годах, писатель был непосредственным свидетелем первых ростков советской литературы: в основном это была поэзия, печатающаяся по новой орфографии, на которую стремительно перешли большевики. Бунина порой захлестывала ненависть и ярость в критических статьях, посвященных и новым и старым писателям, поддержавшим октябрьский переворот 1917 года. Не разбирая каждого в отдельности, он обобщал и критиковал всех, кто тогда оказался на стороне большевиков. В целом критика и негодование Бунина были справедливыми и оправданными, но по отношению к некоторым писателям (например, А.А.Блоку, С.А.Есенину, В.В.Маяковскому) критик по своей страстной натуре терял порой всякое самообладание, отвергая отдельные их произведения или все творчество в целом.
Жанровое многообразие критических выступлений И.А.Бунина
Надо заметить, что это теоретическое разделение критики на разнообразные жанры в литературно-критическом наследии Бунина не встречалось в чистом виде. Бунин-критик, используя все многообразие жанров, часто соединял их. Таким образом, в одной статье или очерке встречались два-три жанра. Благодаря особенностям жанра критик высказывал свое мнение о книгах, писателях, отдельных произведениях в разной форме: от развернутого исследования творчества данного писателя до краткой и подчас довольно жесткой характеристики в дневниках.
К жанру литературного портрета можно отнести статьи Бунина, посвященные отдельно избранным писателям. Жанровая специфика статей о Е.И.Назарове, Н.В.Успенском, Т.Г.Шевченко, Е.А.Баратынском, А.М.Жем-чужникове, И.С.Никитине, А.К.Толстом, Я.П.Полонском заключалась в том, что критик рассматривал творчество каждого писателя неизменно на фоне их биографии, а также широко цитировал их произведения для иллюстрации и доказательства своих положений и выводов. Обычно эти статьи были посвящены юбилейным датам. Также в этих работах критик затрагивал злободневные вопросы современной литературной жизни конца XIX— первой половины XX века. Бунин защищал реалистические позиции в литературе и, как видно из приведенных выше имен, писал о русских классиках, отмечал талант писателей-самородков, приверженных принципам реализма.
Однако и в этих статьях имело место соединение жанров. Например, в статье "Инония и Китеж", посвященной А.К.Толстому, сочетаются два жанра: литературный портрет и литературная параллель. Рассматривая жизнь и творчество А.К.Толстого, Бунин пишет также о советских поэтах, противопоставляя эпохи, стили и формы творчества.
Следует отметить одну важную особенность Бунина-критика: чисто литературно-критические статьи его появлялись лишь в дореволюционный период; в эмиграции, в основном, Бунин писал публицистические статьи, в которых переплетались общественно-политические и критические высказывания, но об этом чуть позже.
К жанру литературного обзора относятся шесть журнальных обзоров Бунина, публиковавшихся в газетах "Родина" и "Южное обозрение". В этих обзорах критик разбирал отдельные номера журналов "Русская мысль", "Книжки Недели", "Мир Божий", "Русское богатство".
В каждом из разбираемых номеров этих журналов рецензент выделял обычно одно-два особенно заинтересовавших его произведений и давал им свою оценку. Особенность журнальных обзоров Бунина состоит в том, что они дают, помимо общего содержания данного номера журнала, еще и критическую оценку некоторых художественных произведений этого номера. Однако они представляют не развернутый разбор избранного произведения, а лишь краткий отзыв, говорящий о сильных и слабых сторонах его (о чем мы говорили в первой главе диссертации). При этом имеют место и критические высказывания по поводу обозреваемого периодического издания в целом.
Так, в обзоре июньского номера журнала "Русская мысль" за 1888 год критик отмечает, что "1888 год будет для нее, кажется, очень несчастливым и плохим годом, судя, разумеется, по тому, что она дала с января и кончая июнем" . В подтверждение своих слов в конце этого обзора Бунин упоминает повесть некоего М.И.Анютина "Наших полей ягоды", об авторе которой и его произведении критик кратко заметил: "До сей поры, наверно, очень многие ровно ничего не знали про существование такого беллетриста. Судя по повести, мы почти без ошибки наперед можем сказать, что очень многие и никогда не будут знать его. ... При его небольшом умении писать, при его скудном художественном таланте, повесть вряд ли может иметь какой-нибудь интерес и значение". В заключение Бунин кратко оценил поэзию этого номера: "Стихотворение г. Величко плохо, т.е. совершенно не представляет из себя ничего. Г. Пальмин на этот раз поместил стихотворение из Улланда. Кстати сказать, имя г. Пальмина, главного стихотворца-сотрудника "Московского листка", и т.п. "Листков", встречать в "Русской мысли" очень неприятно"255.
Обзор сентябрьского номера "Книжек Недели" за 1898 год Бунин начинает с характеристики самого журнала: "Говоря о текущей литературе, обыкновенно умалчивают о "Книжках Недели". Это и понятно, так как "Неделя" и ее книжки давно уже не имеют такого значения, какое они имели при покойном редакторе-издателе ее, П.А.Гайдебурове. Прежде "Неделя" интересно и серьезно отзывалась на вопросы политической и общественной жизни, а в книжках ее помещались произведения таких литераторов, как Салтыков-Щедрин, Л.Н.Толстой, Гл.Успенский, Кот Мурлыка, Лесков. Теперь "Неделя" по общественным и политическим вопросам отделывается общими местами, рассуждениями ... , а "Книжки Недели" дают сочинения писателей, известных только потому, что они пишут довольно много, давно, прилично и чрезвычайно серо. Читать все это можно, но критике тут делать нечего"266.
В обзоре сентябрьского номера "Русского богатства" за тот же год критик отмечает важную роль журнала в отборе литературного материала и публикации произведений молодых писателей: "Нельзя не обратить внимание на симпатичное отношение "Русского богатства" к молодым писателям, в то время как большинство наших журналов заботится главным образом о том, чтобы приобресть для журнала и для читателей произведения "имен", почти не заботясь о том, под чем эти имена подписаны. Это и легко и приятно, а главное, освобождает от лишних забот: никому из читателей не придет в голову обвинять издателей и редакторов за плохие произведения, подписанные хорошими именами. Имена и должны отвечать за каждую свою строку.
