Введение к работе
Актуальность темы исследования. Глобализация, ее сущность и те вероятные следствия, которые этот процесс несет человечеству, – одна из наиболее популярных в настоящее время тем научных исследований и публицистики. Более того, это одна из самых дискуссионных тем. Авторы, пишущие о проблемах глобализации, редко занимают по отношению к ней нейтральную позицию, концентрируя внимание либо на связанных с ней преимуществах и небывалых возможностях, либо на сопряженных с ней угрозах и рисках. Ряд исследователей трактуют глобализацию как процесс, почти совпадающий по длительности с самой историей европейской цивилизации и лишь интенсифицировавшийся в последние десятилетия, а многие другие рассматривают ее как специфическую черту современного общественного прогресса. Если одни авторы говорят об объективности и безальтернативности глобализации, то другие отмечают, что этот процесс во многом отвечает геополитическим интересам развитых стран Запада и, соответственно, противоречит интересам «незападных» обществ.
Поскольку глобализация представляет собой, по сути, целый комплекс процессов, интенсивно протекающих в настоящее время в различных сферах общественной жизнедеятельности, внимание исследователей фокусируется на конкретных аспектах глобализации – хозяйственно-экономических, социокультурных, информационно-коммуникативных, политических, образовательных. Зачастую это приводит к тому, что за конкретными аспектами несколько теряется понимание их единства и взаимообусловленности.
Однако глобализация – это нечто гораздо большее, чем простая совокупность перечисленных выше аспектов; это сущностно единая общемировая тенденция, стремительно развивающаяся и на глазах ныне живущего поколения меняющая облик мира и человека в нем, создающая новые, немыслимые прежде возможности, влекущая за собой столь же невозможные в прошлом риски и трудности. Речь идет о системном изменении самого качества социального бытия, для полноценного осмысления которого необходим социально-философский анализ.
Помимо этого, есть еще немало социально-философских проблем, порожденных глобализацией. Это, например, проблема влияния глобализации на социокультурное развитие незападных обществ. Является ли в этом отношении глобализация стимулом или тормозом? Как соотносятся между собой процессы глобализации и догоняющей модернизации? Стимулирует ли глобализация развитие индивидуальных способностей и качеств человека, либо, напротив, раз и навсегда определяет его место в глобальном разделении мира на «центр» и «периферию»? Распространяя унифицированные стандарты западной городской культуры, не наносит ли глобализация ущерб культуре высокой? Не подтачивает ли она семейные ценности, переориентируя массы людей во всем мире на достижительные жизненные стратегии и высокие потребительские стандарты?
Все это философские вопросы, свидетельствующие в самой своей постановке о том, что в процессе глобализации меняются сами основы социального бытия, и значение этих перемен еще только начинает осмысливаться наукой и общественностью.
В этой связи и становится очевидным, что, несмотря на обилие разноуровневых исследований, научных и публицистических статей, диссертаций различных специальностей, посвященных глобализации, все еще актуально обращение к глобализации как предмету социально-философского изучения. Актуальность этой темы, более того, не снижается, а нарастает параллельно ускорению и распространению самого процесса глобализации. Причем можно говорить, как нам представляется, о двух аспектах ее актуальности.
Социальная и политическая актуальность темы настоящего исследования определяется следующими факторами: а) огромной значимостью феномена глобализации в жизни общества, его всесторонним влиянием на социальную среду, поведение и самочувствие людей, формирование мировоззрения молодого поколения, социокультурное и экономическое развитие;
б) возникновением в процессе глобализации новых возможностей и перспектив, качественно изменяющих бытие общества и социальное бытие человека; в) влиянием глобализации на характер и направленность исторического процесса, судьбы народов и политику государств, ее геополитической значимостью как фактора перераспределения статусных позиций и мирового влияния различных политико-государственных образований; г) тесной связью глобализации с модернизационными процессами и ее центральным местом среди современных тенденций социальных изменений.
В то же время социально-философское исследование феномена глобализации характеризуется и научно-теоретической актуальностью, которая обусловлена: а) преимущественным обращением исследователей к тем или иным специальным аспектам глобализации, недостатком целостных работ, посвященных сущности этого процесса; б) необходимостью осмысления глобализации как системного изменения качества социального бытия; в) потребностью в осмыслении изменений, вносимых глобализацией в повседневность и жизненный мир современного человека.
Степень научной разработанности темы исследования. Феномен глобализации в последние десятилетия приковывает к себе внимание представителей практически всех отраслей социогуманитарного знания, что обусловлено как многоаспектностью самой глобализации, так и разнообразием проблем, которые она ставит перед человеческим сообществом. Экономисты и политологи, социологи и представители культурной антропологии предлагают свои концепции глобализации, как правило, принимая за точку отсчета именно тот ее аспект, который связан с предметом собственной науки исследователя. Таким образом, отдельно исследуется хозяйственно-экономическая глобализация и ее влияние на макроэкономику различных стран, отдельно – глобализация культуры и ее влияние на формирование идентичностей и соотношение в них глобальных и этнокультурных компонентов, и т.д. С другой стороны, поскольку глобализация затрагивает интересы всех национальных государств и сообществ, культур и конфессий, а также транснациональных корпораций, международных финансовых структур и глобальных общественных организаций, связанные с ней дискурс и исследования, как правило, имеют ярко выраженную пристрастность. И было бы слишком грубой схемой сказать, что западные, в первую очередь американские, исследователи интерпретируют глобализацию как преимущественно позитивное явление, а ученые из стран третьего мира и посткоммунистических обществ единодушно выступают с критикой ее негативных последствий, сопряженных с ней рисков и угроз. Хотя в самом общем плане эта схема все-таки работает, элементарное углубление в тему показывает, что и западные, и «не-западные» исследователи далеки от единодушия в этом вопросе, предлагая совершенно разные подходы и точки зрения, которые зачастую противоречат друг другу. Острые дискуссии ведутся по вопросу влияния глобализации на этнические культурные идентичности. Даже по поводу ключевых тенденций глобализации есть принципиальные разногласия, так как ряд исследователей видит в глобализации, прежде всего, тенденцию объединения в глобальную систему, а их оппоненты полагают, что глобализация – это главным образом дифференциация обществ по экономическим и иным критериям, и именно на основе дифференциации и происходит объединение в систему. Еще одна дискуссионная тема, связанная с глобализацией, – это соотношение таких остроактуальных сегодня для нашей страны процессов, как глобализация и модернизация. Различные теоретические направления по-разному решают этот вопрос.
В силу всего вышесказанного глобализация представляет собой одновременно, как ни парадоксально, и одну из самых популярных и разработанных тем, по которой существует огромный массив научной литературы по разным социогуманитарным специальностям, и одну из наиболее сложных, внутренне противоречивых и недостаточно исследованных (имея в виду, что отсутствие единства научных представлений следует оценивать как признак не только здоровой дискуссионности темы, но и недостаточной проясненности используемых понятий, недостаточной очищенности от идеологических пристрастий и политической ангажированности, наконец, просто как свидетельство неубедительности аргументации участников дискуссии друг для друга).
Среди зарубежных исследователей, ярко заявивших о себе в связи с темой глобализации, следует, прежде всего, назвать Ф. Броделя и И. Валлерстайна с их теорией мировой системы. Рассматривая глобализацию как процесс формирования единой системы мировой капиталистической экономики, основанной на экономическом и социальном неравенстве и дифференциации, а также на глобальном разделении труда и взаимозависимости национальных экономик, Валлерстайн находится в русле неомарксистских интерпретаций глобализации, получивших общее название «теории зависимости». Эти интерпретации восходят к концепции общественного развития самого К. Маркса, который уже в середине XIX века отметил тенденцию капиталистической экономики к преодолению национальных границ и формированию транснациональных солидарностей мировой буржуазии и мирового пролетариата (у последнего, по характеристике К.Маркса и Ф.Энгельса из «Манифеста коммунистической партии», «нет отечества»). Глобализация рассматривается Валлерстайном как объективно закономерная фаза развития капитализма, которая в перспективе должна перейти в состояние глобального социализма.
Другая группа теорий, иначе оценивающих сущность и перспективы глобализации, – это так называемые «теории развития», ключевым для которых является концепт модернизации. Среди представителей этого подхода такие крупные западные социальные мыслители как У. Ростоу, С. Хантингтон, Э. Шилз, С. Эйзенштадт и ряд других. Теории модернизации или теории развития черпают исходные методологические принципы из социальной теории М. Вебера, а именно из его концепции поступательного прогресса рациональности в организации общества и экономики и вообще в социальном мышлении. С этой точки зрения, прогрессивные социальные изменения направлены от традиционных форм организации общественной жизнедеятельности к современным, которые отличаются качественно иным уровнем рациональности. Это движение от старых, низкорациональных к современным, высокорациональным формам социального бытия, или модернизация, которая и есть развитие. В этой концепции модернизировавшиеся общества приходят к единой высшей стадии социоэкономического развития, модернити, на которой общество способно удовлетворить потребности всех и которая образует точку схождения (конвергенции) всех траекторий модернизации. По мнению исследователей более позднего поколения, например, С. Эйзенштадта, модерность может являть себя в различных формах, а модернизация наиболее эффективна в синтезе с элементами локальной этнокультурной традиции. Глобальное сообщество в этой трактовке отличается не дифференциацией и зависимостью, а конвергенцией развитых обществ и стимулированием догоняющей модернизации обществ развивающихся.
В представлении С. Кобрина глобальность является фазой, сменяющей модерность, по сути дела, совпадающей с постмодерным состоянием общества. Для М. Олброу модерность ассоциируется с навязыванием всему миру одного сценария развития, тогда как глобальность восстанавливает диверсификацию развития и поддерживает бесконечное многообразие культурных форм, поэтому Олброу считает глобализацию процессом трансформации общества. С точки зрения Э. Гидденса модерность составляет предварительный этап и условие глобализации, которая, в свою очередь, является кульминацией модерности, то есть завершающей фазой модернизации, связанной с реструктуризацией социальных отношений и их отделением от локальных контекстов.
По мнению Ф. фон Хайека начало процесса глобализации уходит в самые ранние периоды человеческой истории и связано с возникновением торговли, городов и специализации занятий. Согласно Р. Эбелингу, глобализация длится последние двести лет, а Г. Терборн насчитывает в истории человечества шесть «волн» глобализации, из которых первая датируется III-VII веками н.э. Б. Мазлиш относит начало глобализации к эпохе Великих географических открытий, И. Валлерстайн – к европейскому XVII веку, имея в виду становление раннего капитализма, а Р. Робертсон – к концу XIX – началу XX века.
Среди исследователей нет единства и в том, какой из аспектов глобализации считать определяющим. Согласно М. Кастельсу, определяющим является формирование глобальной сетевой экономики и информационного общества, С. Кобрин полагает, что в основе лежит формирование глобальных информационных потоков, для Э. Гидденса это разделение в жизни общества времен и пространства. Известный специалист по глобализации культуры
Р. Робертсон утверждает, что базой глобализации является глобальное изменение культуры, а именно возникновение интенсивного осознания мира как целого. В целом не только Робертсон, но и многие другие социологи и философы определяющей тенденцией глобализации считают не экономические, а информационные и культурные изменения, то есть изменение общественного сознания.
Но и проблематика, связанная с проявлением глобализации в культуре, выглядит сложной и неоднозначной. Одной из самых остроактуальных проблем в этом смысле является проблема соотношения глобального и локального (этнокультурного) аспектов идентичности. Значимость проблемы идентичности подчеркивает З. Бауман, по мнению которого глобализация имеет «человеческие последствия» в виде фрагментации и атомизации общества, обострения потребности в обретении идентичности и трудностей, связанных с реализацией этих потребностей. «Задача состоит в том, чтобы поставить ее на службу человеку», – считает Бауман. Согласно М. Кастельсу, глобализация в принципе противонаправлена развитию идентичности: «наш мир и наша жизнь формируются противоборствующими процессами развития глобализации и идентичности». В видении Кастельса формирование глобальной культуры возможно только на основе деструкции этнокультурного своеобразия, следовательно, деструкции идентичности, растворения ее в океане глобальной культуры. Дж. Арнет также рассматривает глобализацию как фактор деструкции и деформации культурной идентичности в рамках локальных сообществ, отмечая особенно сильное негативное воздействие глобализации на молодое поколение. В то же время, по его мнению, глобализация может иметь и позитивное, обогащающее влияние на идентичность, когда формируется бикультуральная, более сложная идентификационная структура.
Концепции глобализации как разрушающего идентичность фактора противостоит другая, представленная Дж. Томлинсоном, по мнению которого идентичность как раз создается глобализацией, а не разрушается. Если для Кастельса, как и для многих других исследователей, идентичность – это феномен, присущий всякой культуре, то в понимании Томлинсона идентичность – это специфическое измерение институционализированной социальной действительности, присущее модерному обществу как его продукт. Она целенаправленно конструируется через институты культурного воспроизводства. Иными словами, для Томлинсона глобализация и модерность предшествует идентичности. Другие авторы говорят о плюрализации и гибридизации идентичностей в результате развития глобальных процессов в культуре. Интересна в этой связи и концепция А. Аппадураи, рассматривающего культурное влияние глобализации как поток символических обменов. Бринк Линдси, защищая либеральную идею свободы рынка от «мертвой руки» старой коллективистской мечты, исследует экономические аспекты глобализации в широком историческом контексте.
Таким образом, мы видим, что разброс мнений и позиций в вопросах, связанных с глобализацией, достаточно широк. Так обстоит дело в зарубежной, преимущественно западной, общественной науке. Что касается отечественных исследователей, то здесь единообразия больше. Среди российских авторов, пишущих на темы глобализации, достаточно большую долю составляют те, кто оценивает глобализационные процессы, во-первых, как внешний вызов или систему внешних вызовов, на которые необходимо реагировать, но которые таят в себе множество опасных для российского общества неопределенностей, порождающих многочисленные риски. Иными словами, многие отечественные исследователи занимают настороженную позицию по отношению к глобализации, рассматривая ее почти исключительно в терминах «риск-безопасность». Российских авторов отличает от зарубежных также сравнительно большая уверенность в безальтернативности и окончательности глобализации, тогда как в зарубежном дискурсе этот вопрос пока еще является дискуссионным.
Активно исследуются российскими авторами проблемы, связанные с вовлечением нашей страны в глобализационные процессы, в особенности с развитием мультикультуральности, диалектикой глобального-модерного и традиционного-этнокультурного и национально-культурного, с влиянием глобализации на идентичность современных россиян. Эти проблемы рассматриваются в работах О. Астафьевой, Ф. Атмурзаевой, Г. Вайнштейна, Ю. Вассермана,
А. Володина, А. Дугина, З.А. Жаде, С. Кара-Мурзы, И. Кефели, Ю.В. Кузовкова, В. Иноземцева, Л. Ионина, В. Межуева, А. Мельвиля, И. Орловой, А. Панарина, Э. Понарина, Н. Ракитянского, В. Федотовой, Н. Федотовой, Д. Фурмана, А. Цыганкова, М. Чешкова, О. Шкаратана, Ф. Юрлова, В. Ядова,
Ю. Яковца, Е. Ясина и др. В исследованиях Н. Федотовой, в частности, раскрывается роль сакральных ценностей как фактора сохранения национальных культур в эпоху глобализации; В. Межуев, О. Астафьева, В. Федотова и ряд других исследователей рассматривают проблемы бытия мультикультуральности в России и динамику российской культурной идентичности. Этим же вопросам – динамике идентичности россиян в контексте современных изменений – посвящены коллективные эмпирические социологические исследования под руководством М. Горшкова. В социально-философских работах А. Дугина, С. Кара-Мурзы и др. тема глобализации затрагивается в аспекте анализа ее возможных негативных последствий для российского общества и культуры; эти авторы отстаивают идею радикальной несовместимости и принципиальной инаковости рационалистической и прагматической культуры западного мира – с одной стороны, и символической российской традиционной культуры. В этом же направлении мыслит глобализацию А. Панарин, в частности, затрагивая тему влияния глобализации на поведение элит национальных сообществ. О.А. Кармадонов пишет о символической власти в контексте глобализации. Как уже отмечалось выше, для российских исследователей характерна в целом более критическая позиция по отношению к глобализации, которая рассматривается как процесс, затрагивающий национальную безопасность страны и несущий вызовы для ее геополитического статуса.
Подводя итоги сказанному, остается сделать вывод, что, несмотря на широкую представленность в зарубежном и отечественном социогуманитарном знании работ, посвященных различным аспектам глобализации и ее влиянию на жизнь национальных сообществ в ее социоэкономическом и социокультурном измерениях, эта тема все еще содержит немало нерешенных вопросов, и, что самое главное, не решены именно сущностные, определяющие проблемы, по которым имеется множество несогласующихся позиций и подходов. С другой стороны, ряд зарубежных концепций глобализации и сопряженных с ними продуктивных идей еще не вполне вошли в отечественный научный оборот. Наконец, проблематика глобализации, как правило, либо представлена в разрозненном, поаспектном изучении, либо затрагивается попутно при освещении смежных тем, в то время как, с нашей точки зрения, необходимо системное и сущностное исследование, посвященное глобализации в целом. Выше мы указали те проблемы, связанные с глобализацией, которые еще не обрели решения, и потому их в определенном смысле можно рассматривать как лакуны отечественного социогуманитарного знания, нуждающиеся в восполнении. Настоящее исследование не претендует на исчерпывающее восполнение этих лакун, так же как не ставит своей целью исчерпывающее решение неразрешенных проблем; оно направлено на то, чтобы дать системное рассмотрение глобализации как самого фундаментального, качественного и всеобъемлющего из социальных изменений современности на уровне социально-философского обобщения и на базе подробного обзора имеющихся концепций.
Цель диссертационного исследования состоит в осуществлении социально-философского анализа феномена глобализации как функциональной сущности современного общественного прогресса, как комплекса тенденций, ведущих к радикальным социальным изменениям, и сопряженных с развитием этих тенденций перспектив и рисков.
Достижение указанной цели требует постановки и решения следующих исследовательских задач:
- проанализировать информационно-технологические и социо-коммуни-кативные предпосылки глобализации сквозь призму социально-философско-го дискурса;
- концептуализировать социальные и политические аспекты общественного прогресса в современном социогуманитарном знании;
- осуществить парадигмальный анализ глобализации как исторического процесса;
- обосновать влияние рационализации общественного сознания и распространения технологических инноваций как одну из определяющих тенденций современных социальных изменений;
- проанализировать соотношение глобализации и модернизации как основных векторов общественного прогресса;
- исследовать социокультурное содержание глобализации в аспекте взаимодействия глобальной и локальной культур;
- определить характер влияния социокультурных тенденций глобализации на состояние культурной идентичности;
- раскрыть функции масс-медиа в контексте глобализации;
- выявить место тенденций глобализации в историческом процессе;
- исследовать соотношение глобализации и децентрализации управления в национальных государствах, определить нормативные вызовы глобализационных процессов как социально-философскую проблему;
- определить характер влияния глобализации на социально-экономичес-кое и социокультурное развитие России;
- оценить риски глобализации для российского общества.
Объектом диссертационного исследования является общественный прогресс как динамическая совокупность политико-экономических и социокультурных изменений общепланетарного масштаба.
Предмет исследования составляют глобализационные процессы общественного прогресса в их внутренней противоречивой динамике и сопряженные с ними перспективы макросоциальных изменений.
Теоретико-методологическую основу исследования составляют подходы и концепции отечественных и зарубежных социологов и философов, касающиеся глобализации, ее сущности и основных тенденций, а также интерпретации и прогнозирования влияния глобализационных процессов на социальные отношения, экономику и культуру. Это работы таких авторов как
З. Бауман, И. Валлерстайн, М. Олброу, Р. Робертсон, Э. Тириакьян, Ф. фон Хайек, С. Хантингтон, Ш. Эйзенштадт, Т. Фридман и др.
Базовой социально-философской методологией, объединяющей и концептуально цементирующей диссертацию, является диалектический метод, оптимально соответствующий задачам изучения сложных, многофакторных процессуальных феноменов и позволяющий исследовать тенденции глобализации в их единстве и взаимосвязи. Применение диалектической методологии дает также возможность исследования глобализации в предельно общем ракурсе как процесса, способствующего изменению качества социального бытия глобального человеческого сообщества.
Однако эта идея разделяется и мыслителями, стоящими на других методологических позициях. Так, философ-прагматик Д. Дьюи отмечал связь между «сжатием» пространства в результате появления новых для того времени коммуникативных технологий и изменением содержания экономических и политических процессов. Классик социологии коммуникаций М. Маклюэн в середине ХХ века констатировал качественные социальные изменения, обусловленные скачком в развитии технического тела глобальной коммуникации. Крупнейший мыслитель европейского экзистенциализма М. Хайдеггер, предвидя ускорение глобальной интеграции, писал о грозящей в этой связи унификации человеческого социального и экзистенциального опыта как негативной перспективе ближайшего развития. Наше социально-философское исследование глобализации опирается на комплементарной основе и на соответствующие элементы методологий, которых придерживались эти мыслители.
В то же время в диссертации использовалась системная методология, применение которой обусловлено характером глобализации как системного социального изменения, не сводимого к простой совокупности отдельных тенденций и процессов.
При решении задач, связанных с изучением распространения глобализации в сфере культуры, автором были использованы возможности и эвристический потенциал социокультурной методологии, разработанной П.А. Сорокиным и позволяющей рассматривать социальные и культурные изменения сквозь призму изменений идентичности.
В анализе влияния глобализации на современное российское общество, появляющееся преимущественно через возникновение новых рисков и вызовов, использовались элементы рискологической методологии в ее социокультурном направлении, представленной в трудах У. Бека, Э. Гидденса, Н. Лумана, О. Яницкого. Кроме того, при решении указанных задач автор опирался на многочисленные отечественные исследования, посвященные проблемам глобализации, в частности, на работы О. Астафьевой, В. Межуева,
В. Федотовой, Н. Федотовой и др.
Среди общенаучных методов, применявшихся в ходе исследования, следует назвать метод сравнительного анализа, типологизации, исторический подход и др.
В ходе работы над диссертацией были получены результаты, содержащие следующие элементы научной новизны:
- выявлены концептуальные основания анализа трактовок глобализации, представленных в социально-философских концепциях ХХ века, заключающиеся в констатации связи между информационно-технологическими, социокоммуникативными инновациями и формированием нового качества социального бытия;
- установлено, что современным социологическим и политологическим концепциям глобализации явно не достает онтологического уровня анализа этого феномена и проведенное социально-философское исследование есть попытка преодоления проблемы с целью достижения единого понимания сущности глобализации и определения прогностической перспективы в отношении ее социальных последствий;
- обосновано, что глобализация создает нормативно-этические и нормативно-правовые вызовы по отношению к принятой системе нормативной регуляции, но это явление находится в диалектической взаимосвязи с позитивным и стимулирующим влиянием глобализации на состояние нормативной регуляции;
- выяснено, что в социолого-экономическом дискурсе процесс глобализации интерпретируется как формирование единой мировой социоэкономической системы на базе принципа территориальной дифференциации, неравенства и зависимости («теории зависимости»), в противоположность конвергентному процессу модернизации («теории модернизации»);
- установлено, что в социально-философской перспективе глобализация и модернизация предстают как определяющие вектора общественного прогресса, как продукт и этап развития одной и той же про-инновационной тенденции рационализации и инструментализации взаимодействия с природой, рациональной организации социального бытия;
- выдвинуто и обосновано предположение о том, что глобализация включает в себя тенденцию к плюрализации мировой культуры и перекомбинации характеристик локальных культур в глобальном контексте, т.е. т.н. креолизации культуры;
- доказано, что глобализация способствует росту мобилизационного потенциала локальных культурных идентичностей, переструктурированию и усложнению параметров индивидуальной и коллективной культурной идентичности;
- обосновано, что глобализация формирует специфический тип коммуникативной медиации, позволяющий интегрировать локальные культурные миры в единое пространство глобальной культуры;
- показана необходимость эпистемологических новаций для осмысления задаваемых глобализационными процессами новых конфигураций глобальных социально-экономических и идеологических отношений, установлено, что глобализация приводит к ломке исторического нарратива и кризису самого понятия истории как монистической концепции прошлого, обосновывающей монистический проект будущего, и формирует многомерность темпорального видения;
- обосновано, что в контексте глобализации тенденции децентрализации и централизации управления в национальных государствах реализуются по принципу комплементарности;
- выяснено, что геополитический статус России, культурная традиция изоляционизма и исторические обстоятельства способствуют скорее негативной реакции на глобализацию;
- показано, что глобализация воспринимается как рискогенный процесс сквозь призму традиционного централизма российского общественного сознания, являясь источником неопределенности и изменений.
Указанные элементы новизны находят конкретизацию в следующих положениях, выносимых на защиту:
1. Ускорение и интенсификация исторического процесса взаимопроникновения экономик и культур, в социально-философском дискурсе ХХ века было спрогнозировано и осмыслено как «сжатие» пространства, в котором разворачивается человеческая деятельность. Концептуализация этого «сжатия» мыслителями ХХ века осуществлялась в направлении выделения его причин – качественного скачка в развитии технических и технологических оснований коммуникации, и его последствий, среди которых отмечались изменения характера и диапазона возможностей деятельности, содержания экзистенциального опыта человека, переструктурирование социального пространства и времени, интенсификация влияния коммуникации на массовое сознание. Глобализация осмысливалась также с точки зрения порождаемых ею рисков политико-экономического характера для национальных государств и культур, а также – в концепции М. Хайдеггера – риска унификации и обеднения экзистенциального опыта. Рассматривая глобализацию как тенденцию объединения, мыслители ХХ века ассоциировали ее с развитием и универсализацией капиталистической социально-экономической системы, модернизацией в ее линейной трактовке, подводя основания под представление о глобализации как о качественном изменении социального бытия.
2. Усложнение и диверсификация влияния глобализационных процессов привели к развитию специализированных и предметно-дифференцированных исследований глобализации средствами экономических наук, социологии, политологии, культурной антропологии. Дифференциация способствовала плюрализму теоретических представлений о глобализации, противоречия между которыми коррелируют с имманентными противоречиями самого этого процесса, а также опровержению поверхностного мнения о необратимости и однонаправленности глобальных изменений. По результатам современных исследований можно выделить следующие тенденции в рамках глобализации: детерриториализация социального пространства, распространение внетерриториальных форм социальной деятельности; рост социальной и экономической взаимосвязанности; ускорение социального времени, а также такие характеристики процесса глобализации как долгосрочность; многосторонность; неравномерность и сегментированность развития. Специфика отечественных исследований глобализации состоит в акцентировании ее негативных последствий, в частности, в репрезентации ее как фактора роста глобального неравенства.
3. Социально-экономический и философский дискурс вокруг глобализации содержит противоречивые трактовки, касающиеся соотношения глобализации и модернизации, исторических перспектив глобализации и сущности самой истории. Это свидетельствует о том, что изменение в ходе глобализационных процессов конфигураций социальных, экономических и культурных отношений во всем мире требует новой адекватной эпистемологии, которая давала бы возможность концептуализировать эти изменения. Глобализация представляет собой переход в новое качество социального бытия, что проявляется в кризисе исторического нарратива как монистической концепции прошлого, переходящей в монистический проект будущего, и обусловливает потребность в многомерном видении социального времени и признании плюрализма форм модернити.
4. В социально-экономическом дискурсе глобализация и модернизация предстают как противонаправленные тенденции социодинамики. Имеющиеся концепции современного общества можно категоризировать в две группы: «теории зависимости», описывающие глобализацию как процесс формирования единой мировой капиталистической социоэкономической системы институтов, дифференцированной на «центр» и «периферию», связанные отношениями неравенства и зависимости взаимной зависимостью и мультикультурным территориальным разделением труда, и «теории развития», оперирующие концептом модернизации, ключевая идея которых состоит в том, что дифференциация на центр и периферию не абсолютна и менее развитые общества имеют возможность быстро поднять уровень развития путем рецепции более рациональной и эффективной модели институциональной структуры. Согласно теориям развития, перспективу модернизации составляет конвергенция социально-экономических систем, тогда как «теории зависимости», ключевым концептом которых является глобализация, акцентируют аспекты дифференциации и фрагментации, зависимости и потенциальной конфликтогенности в глобальной системе.
5. Социально-философский дискурс дает возможность рассматривать глобализацию и модернизацию в единстве – как продукт и этап развития рационалистической конфигурации общественного сознания, основным параметрами которой являются секуляризм, антропоцентризм, научность и инструментальность, а также про-инновационный подход, ориентирующий на поиск возможностей еще большей рационализации. В свою очередь, рационалистическая конфигурация общественного сознания порождена универсальным технологизмом человеческой позиции по отношению к миру. Глобализация инноваций составляет важнейшую тенденцию современных глобализационных процессов, намечающую траектории структурирования глобального технологического и социального пространства. Рационализирующие тенденции глобализации проявляются и в процессе формирования глобальной культуры на основе распространения унифицированной модели рациональности и эксклюзии типов рациональности, присущих локальным культурам, и иррациональных моделей постижения мира.
6. Несмотря на то, что культурное измерение глобализации обычно определяется как процесс гомогенизации мировой культуры, оно включает и встречную тенденцию дифференциации и плюрализации культур. Формирование мировой культуры как гомогенного образования приводит к релятивизации культурных представлений и расшатыванию этноцентрического абсолютизма. С другой стороны, возникает реактивное стремление к культурной аутентичности, актуализации самобытных черт локальных культур. Интенсификация мировой культуры способствует также укреплению тенденции регионализации благодаря организации региональных медийных центров, деятельность которых актуализирует субидентичности местного населения. Этот же результат возникает через адаптационные технологии в сфере потребления и в поп-культуре. Распространение глобальной культуры приводит и к взаимопроникновению ее и локальных культур в новых меняющихся комбинациях и возникновению новых синтетических культурных образований – т.н. креолизации культуры.
7. Наиболее значимым следствием глобализации культуры является переструктурирование идентичностей. Глобализация способствует размыванию сакральных ценностей, лежащих в основе этнокультурных идентичностей, создавая гомогенный прагматизированный и рационализированный контекст, лишенный сакрального измерения, чем провоцирует актуализацию протестных движений в защиту этнокультурной идентичности. В то же время благодаря глобализации происходит структурное усложнение и содержательное обогащение идентичностей, их гибридизация, в результате чего идентичность становится многослойной, соединяя в единой структуре этнокультурный и глобальный уровни.
8. Глобализация создает единое информационное пространство и глобальные информационные каналы, организующие новое измерение медиации, посредством которого происходит трансляция и адаптация глобального социального опыта к восприятию населения на локальном уровне. Локальный социальный опыт также транслируется через глобальные информационные каналы, обретая в этом процессе новую интерпретацию и переосмысление в глобальной перспективе. Глобальные сети масс-медиа в едином коммуникативном пространстве становятся институтом, обеспечивающим возможности локальных сообществ осмысливать свой социальный опыт и его культурные предпосылки, а когнитивные конфигурации локальной культуры функционируют как механизмы фильтрации глобальной информации, принимаемой в локальный сегмент коммуникативного пространства.
9. Глобализация, понимаемая как «глокализация» – диалектическое единство глобального и локального, образования глобальных центров и реактивного укрепления локально-национальных, а также ослабления национальных макроакторов и структур при усилении субнациональных – ставит перед человечеством проблему оптимизации соотношения противоположных друг другу тенденций децентрализации и централизации. В принципиально новой ситуации глобализма обе тенденции уже не являются взаимоисключающими, а напротив, нуждаются в комплементарном взаимодействии. Глобализация вызывает актуализацию обеих тенденций, причем тенденции централизации она интенсифицирует в странах с изначально высокой степенью децентрализации власти, а тенденции децентрализации – в изначально значительно централизованных странах. Под влиянием глобализации субнациональные властные структуры активизируют свою деятельность по развитию международных обменов, привлечению иностранных инвестиций и наращиванию человеческого капитала, но в то же время глобализация интенсифицирует и тенденцию централизации, поскольку способствует росту влияния рычагов макроэкономической политики, прежде всего финансово-кредитной, повышению роли центральных банков.
10. Глобализация порождает проблему снижения адекватности и эффективности нормативной регуляции социальной жизнедеятельности. В силу развивающейся детерриториализации происходит релятивизация национального государства как субъекта правовой регуляции, формируются наднациональные и внетерриториальные структуры правового регулирования и управления. Размывается идентификационная граница между «своими» и «чужими» нормами, происходит размывание и релятивизация в сознании населения социально непривлекательных норм национальных правовых систем, что подрывает их объективную эффективность. С другой стороны, в силу возросшей проницаемости территориальных границ и роста взаимовлияния возрастает позитивное влияние глобального окружения на соблюдение политико-правовых норм в пределах национальных государств.
11. В настоящее время глобализационные процессы оказывают максимально сильное за всю историю влияние на российское общество, российскую экономику, политику и культуру. Глобализация вносит известную напряженность во взаимоотношения западных и незападных обществ, и в этом смысле Россия может рассматриваться как воплощение более общих моделей и противоречий, связанных с реакцией национальных сообществ на глобализацию. В то же время есть и специфические отличия, связанные с особенностями геополитического статуса России как географически и культурно пограничной, полиэтничной и поликультурной страны, бывшей сверхдержавы, обладающей военной мощью и большим политическим влиянием. Этот комплекс характеристик порождает неопределенность и амбивалентность позиции России в отношении глобализации. Глобализация ставит перед Россией, как и другими незападными странами, проблему, связанную с растущим зазором между интересами национального развития и потребностями в поддержании национальной безопасности и суверенитета.
12. Объективный риск, порождаемый вовлечением России в процесс глобализации, определяется возможностью интегрироваться в систему мировой экономики в качестве элемента «глобальной периферии», что означало бы утрату экономического суверенитета. Однако этот риск может быть минимизирован при условии обеспечения ускоренного преодоления технико-технологического и социокультурного отставания России, а также актуализации и поддержания конструктивных компонентов отечественных хозяйственных и культурных традиций. В то же время восприятие глобализации как источника рисков порождено и субъективными факторами – исторически и социокультурно обусловленным изоляционизмом, традиционализмом, негативным образом глобализации, создаваемым средствам массовой коммуникации.
Научно-теоретическая значимость исследования определяется актуальностью проблематики, связанной с глобализацией, а также тем, что полученные в ходе него результаты способствуют углублению сложившихся теоретических представлений о феномене глобализации, различных ее аспектах, проявлениях и последствиях для национальных сообществ и мира в целом. Представленный в диссертации мультипарадигмальный подход к исследованию глобализации дает возможность целостного осмысления этого процесса на уровне социально-философского обобщения, в том числе и в аспекте сопряженных с глобализацией рисков и перспектив для современного российского общества.
Научно-практическая значимость диссертации связана с тем, что материалы исследования и полученные автором выводы могут использоваться в разработке и чтении общих и специальных учебных курсов по социальной философии, общей и экономической социологии, политологии, в процессе разработки подходов и стратегий укрепления суверенитета России, сохранения самобытных моделей отечественной культуры в глобализирующемся мире.
Апробация работы. Результаты диссертационного исследования, а также отдельные полученные по его ходу теоретические положения и выводы докладывались и обсуждались на всероссийских конференциях, а также на научно-практических семинарах кафедры.
Материалы исследования отражены в 53 научных публикациях общим объемом 81,2 п.л., в том числе в 12 научных статьях, опубликованных в изданиях, входящих в перечень ВАК Минобрнауки РФ, а также в 3 монографиях.
Структура диссертации определяется целями и задачами исследования и включает введение, пять глав (двенадцать параграфов), заключение, список литературы из 362 наименований. Объем текста составляет 358 страниц.
