Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Категории индивидуального и социального в христианской мировоззренческой традиции 13
1.1. Индивидуализм и социоцентризм как базисные характеристики социально-философского содержания христианства 13
1.2. Диалектика социального и индивидуального в русском мировоззрении 40
Глава 2. Проблема взаимоотношения христианства и социализма .
2.1. Социоцентрическая доминанта христианства в средневековых коммунистических сектах 50
2.3. Социализм христианский и социализм атеистический как развитие противоположных начал в христианстве 69
2.3. Идеи христианского социализма в России 86
Глава 3. Политическое утверждение христианских ценностей 108
3.1. Социально-философские принципы христианской демократии 108
3.2. Соединение марксистской идеологии с социоцентрическим компонентом христианства в левом христианском социализме. «Теология революции» и «теология» освобождения» 116
3.3. Христианские ценности в России и политическая реальность 124
Заключение 137
Литература 141
- Диалектика социального и индивидуального в русском мировоззрении
- Социализм христианский и социализм атеистический как развитие противоположных начал в христианстве
- Идеи христианского социализма в России
- Соединение марксистской идеологии с социоцентрическим компонентом христианства в левом христианском социализме. «Теология революции» и «теология» освобождения»
Введение к работе
Актуальность темы исследования обусловлена происходящими в социальной жизни России изменениями, связанными с переходом к либеральному открытому обществу. Современная либеральная цивилизация основана на приоритете личности. Важнейшим элементом фундамента открытого общества стали христианские ценности, принципы и идеалы. Идея самоценности личности, идущая от греко-римской цивилизации, была самой индивидуалистической из всех, существовавших до христианства. Христианство же устанавливает подлинную цену индивидуальности. Духовное начало есть решающий фактор ценности человеческой личности. Божественная природа этого начала делает каждого человека абсолютно свободным и абсолютно суверенным. Россия страна христианская, страна христианских традиций и христианской культуры, а, следовательно, имеет общие с европейской христианской цивилизацией предпосылки. «Обе культуры, как западноевропейская, так и русская, чувствуют свое внутреннее родство, которое зиждется на общем происхождении: обе культуры происходят от сплава христианства с духом античности и являются лишь различными ответвлениями этого общего ствола» (144,с.499). Эта мысль, ясно сформулированная С.Франком, явилась краеугольным камнем в концепции христианского социализма, разработанной философами русского зарубежья. Однако, в силу особенностей православного варианта христианства и социально-исторического развития, обеспечивших высокий удельный вес традиционализма в сознании русского человека, либеральные ценности в России приживаются с большим трудом. Либеральные идеи как таковые российское общество понимает поверхностно, часто принимая за либерализм лишь отдельные его стороны.
В связи с этим представляется полезным обратиться к тем шагам на пути к либеральному обществу, которые в XIX веке были сделаны предста- 4 вителями западноевропейского социального движения, называвшими себя христианскими социалистами. В XX веке идеи христианского социализма нашли социально-философскую основу в персонализме, и, придя в политику, получили название христианской демократии. Христианской демократии удалось сформировать успешную технологию перехода к либеральной цивилизации. Моральные ценности христианства стали основной опорой для свободного законопослушного общества, социально ориентированной рыночной экономики. Христианско-демократический опыт стран Европы и Латинской Америки, вышедших и выходящих из авторитарных режимов, представляется возможным усвоить и применить в России с учетом нашей специфики. Идеи христианской демократии смогли бы оказать благотворное влияние на создание духовного согласия в России, на разрешение любых конфликтов, на диалог со странами ислама и буддизма.
Степень разработанности проблемы. В российской социально- философской науке проблема взаимоотношения христианства и социализма не имеет целостной концептуальной проработки. В значительной степени это объясняется тем, что работы как зарубежных, так и русских философов, общественно-политических деятелей, развивавших идеи христианского социализма и христианской демократии, в большинстве своем стали доступны только в последнее десятилетие. Кроме того, подобная ситуация связана с недостаточным пониманием роли христианских ценностей в становлении современной либеральной цивилизации.
При построении концепции диссертационной работы автор опирался на теоретические положения зарубежных мыслителей (К.Юнг, М.Бубер, М.Вебер, К. Поппер, Ж.Маритен, Э.Мунье), русских представителей социально-философской мысли (Л. Шестов, Н. Бердяев, Г. Федотов, С.Булгаков, И. Ильин, С Франк, П. Струве), современных российских исследователей социальной философии и истории (А. Ахиезер, И.Шафаревич, А. Аверинцев и
ДР-)-
Мысль о двух составляющих христианства, античной и иудаистской, приведших к парадоксальному сочетанию социального и индивидуального начала в христианском религиозном сознании, разрабатывалась в работах Л. Шестова (159, 160), Н.Бердяева (15, 18, 20, 22), Г.Федотова (128, 132,133, 134), М. Бубера (27).
Культурологическое содержание православия, выявление глубинных причин трудностей, с которыми сталкивается утверждение христианских индивидуалистических ценностей в сознании русского человека, раскрывалось на основе концепции К.Юнга (163, 164), а так же идей С.Аверинцева (1,2), В. Топорова (126), И.Ионова (68,69); определенное значение в этом плане имели работы Н.Бердяева (18, 20) и Г.Федотова (132, 134).
Важнейшую роль при написании работы сыграла концепция российского философа истории А.Ахиезера (7-12), исследующего социокультурный кризис, переживаемый историей России. Сущностью этого кризиса является понятие раскола, к которому ведет противостояние ценностей традиционализма и либерализма в сознании русского человека.
Оценку соотношения социального компонента в сознании людей, определяющего традиционные установки и компонента индивидуалистического, свойственного людям открытого общества, дают такие современные российские исследователи, как Б.Марков (90), Л.Ионин (67), Л.Баткин (14). Б.Марков объясняет социокультурный раскол российского общества тем, что, в отличие от Запада, у нас не произошло соединения ценностей храма и рынка. Л.Ионин определяет традиционное общество как противоположность модерну, обществу современному, и рассматривает переплетение социальных и индивидуальных ценностей в общественном сознании. Л.Баткин разрабатывает проблему становления современной личности, отдавая приоритет в этом плане эпохе Возрождения.
Помимо работы Л.Баткина, для выяснения содержания терминов "личность", "индивидуальность", "либерализм", "либеральное общество" и т.п. привлечены работы других зарубежных и российских авторов. Р.Гвардини (50) противопоставляет «личность» «человеку массы» и, проводя различие между понятиями «личность» и «лицо», размышляет о возможности для человека массы быть ответственным лицом. Ф.Хайек в своей статье (147) критикует индивидуализм рационалистический: разум не способен решать глобальные социальные проблемы, а рациональное вмешательство в спонтанную жизнь общества уменьшает свободу его членов, и, следовательно, экономическую эффективность. Ф.Нэмо (96) предлагает две трактовки либерализма: как идеи признания государством и правом свободы личности и как интеллектуального отношения, заключающегося в отвержении предрассудков. В.Чаликова (152) считает главным в либерализме представление о месте свободы в иерархии ценностей и условиях ее существования; рассматривает основные интерпретации истории либерализма. Неотъемлемую часть современной либеральной цивилизации - гражданское общество А.Кочетков (78) определяет в качестве системы внегосударственных отношений и институтов, имеющей свои основополагающие принципы.
Анализ социализма как противоречивой социально-философской концепции и несостоятельной практической программы, ведущей общество в исторический тупик, содержится в работах К.Форлендера, К.Поппера, И. Шафаревича. К.Форлендер показывает отрицание социализмом Маркса общечеловеческой этики, имеющей христианскую основу (141). И.Шафаревич (154) рассматривает, как идеи христианства переориентируются в социалистической идеологии до полного отрицания; социализм он считает параллельным истории человечества. Если термины «коммунизм» и «социализм» считать сходными по содержанию, то противоположной точки зрения придерживается А.Зиновьев (53), называя коммунизмом тип общественного устройства, впервые возникший в Советском Союзе. К.Поппер исследует современное открытое общество, основанное на приоритете личности; источником этого приоритета была античность (101). Антипод открытого общества, за- крытое общество тоталитарного типа, изучает Х.Арендт (6), раскрывая истоки и сущность тоталитаризма, методы уничтожения личностного начала в человеке, использованные тоталитарными режимами гитлеровской Германии и сталинской России.
К социально-историческому аспекту социализма обращаются К.Каутский (75,76), П.Лафарг (81), Л.Брентано (25), И.Восторгов (45), М. Шейнман (156). В работах этих авторов излагаются социально-философские идеи и история первохристианства, коммунистического движения средних веков, христианско-социального движения нового времени в Европе.
Социально-философское содержание концепции христианского социализма в России раскрывается на основе трудов крупнейших представителей русской мысли - Г.Федотова (129,131-136), С.Булгакова (28-41), Н.Бердяева (16,17,20-21), С.Франка (144-145), П.Струве (120-125).
В 90-х годах двадцатого века, когда в России впервые были опубликованы многие работы философов русского зарубежья, появилось более десятка критических статей, авторы которых так или иначе затрагивали проблему христианского социализма в творчестве С.Булгакова, Г.Федотова, Н.Бердяева, П.Струве. Более всего в этом отношении повезло С. Булгакову (работы Е.Селезневой (112), Н.Портнягиной (102), В.Сапова (109) и др.) и Г.Федотову (работы Ф.Гиренка (46), А.Замалеева (53,54), К.Исупова (71), др. авторов). Авторы статей, как правило, отмечают сложность и неоднозначность мировоззренческого феномена христианского социализма, исследуют либеральные идеи русских философов. Однако христианский социализм они рассматривают как попытку синтеза христианских идей с социализмом в марксистском понимании и видят в нем идейные последствия марксистской юности русских философов.
Среди критических статей совершенно особое место занимают работы современников о Г.Федотове - Ю.Иваска (58,59) и П.Бицилли (23),чутко воспринявших мысль философа о том, что русская духовная культура обязана своим возникновением струе индивидуализма, присутствовавшей в русском православии и погибшей в конечном итоге под давлением социально- государственного начала. Именно эта точка зрения является отправной в анализе концепции христианского социализма в России, предлагаемого автором диссертационной работы. Отзвук подобного подхода можно уловить в творчестве лишь очень немногих современных авторов - Г. Померанца (100) и В.Сербиненко (113-114). В.Акулинин (5) отмечает влияние патриархальной "идеи сыновства" на социальную философию С. Булгакова.
К проблеме правопонимания в русской социальной философии и русском мировоззрении обращаются в своих статьях Э Соловьев (117) и В. Тульчин- ский (127). Они рассматривают обусловленность низкого уровня развития личностного начала в России отношением к праву как к этической категории.
В советский период христианскому социализму были посвящены единичные публикации, на основе марксистского подхода трактующие этот мировоззренческий феномен как антисоветское идеологическое течение. В 1924 г. это редакционная статья в журнале «Революция и церковь», в 60-е годы - статья Д.Голинкова (49) и книга М.Шейнмана (156). В конце 80-х появилась работы Ф.Овсиенко (97) и И. Ястребова (166). Ф.Овсиенко характеризует социальную доктрину католической церкви и ее истоки, идущие от движения христианского социализма нового времени. И.Ястребов с марксистских позиций дает социально-исторический анализ левого христианского социализма.
Идеология и история христианских политических организаций в России XX века раскрывается в публикациях В.Свенцицкого (110, 111), статье Е. Ивановой (56). В этом вопросе интересна критика А.Янова (164), рассмотревшего деятельность диссидентской организации христианской направленности (60-е годы XX в.) в плане трансформации "русской идеи".
Анализ проблемы христианского социализма связан с прояснением места христианского социализма в традиции европейской философии. Для решения этой задачи было необходимо обратиться к фундаментальным трудам представителей французского персонализма Ж.Маритена (89) и Э.Мунье (94,95). Персоналистическая философия стала социально-философской доктриной христианского социализма; в XX веке на этой основе возникло мощное политическое движение - христианская демократия.
Два различных подхода к соотношению христианской мысли и политики формулирует С.Лезов (84). Проблему христианской свободы и роли христианина в обществе на фоне тоталитарного режима в Германии рассматривает крупнейший протестантский теолог XX в. К.Барт (13).
Современная социально-философская концепция христианской демократии, основанная на индивидуалистической составляющей христианства, раскрыта в работах деятелей мирового христианско-демократического движения - Р.Кальдеры (73,74), Ж.Борнара (24), П.Летамендиа (83), А.Луи (85), А.Мееса (92), а так же итальянских исследователей Р.Папини (98) и В. Поссенти (103).
Проблемам преодоления традиционализма в сознании латиноамериканцев и успехам христианской демократии на этом пути посвящены статьи Я. Шемякина (157,158), А.Стеценко (118), М.Лопес Майя (86). С.Мамонтов проводит социокультурные параллели между латиноамериканцами и русскими, религиозное сознание которых содержит большой удельный вес традиционных ценностей (87).
Социально-философские и идеологические основы христианско- демократического движения в постсоветской России прослеживаются на основе большой группы источников, представляющих собой партийные документы - программы, уставы, манифесты. В этом вопросе особенно важны публикации современных политиков как общероссийского уровня (В.Аксючиц (3,4)), так и местного (Г.Хороших (150,151)), журналистские статьи (149). В.Аксючиц представляет свою версию «русской идеи», адаптированную к нынешней политической ситуации. Г.Хороших - сторонник либеральной тенденции в современном российском христианско- демократическом движении.
Целью работы является исследование диалектики социоцентризма и индивидуализма в христианском мировоззрении вообще и в русском православии в частности, а так же и изучение точек соприкосновения этих составляющих с идеями социализма.
В связи с поставленной целью в исследовании решаются следующие задачи: анализ набора системообразующих ценностей, составляющих со- циоцентрический и индивидуалистический компонент христианского мировоззрения; изучение парадоксальности сочетания социоцентризма и индивидуализма в христианском религиозном сознании; изучение роли индивидуалистической составляющей христианства в социально-философских концепциях христианского социализма и христианской демократии; анализ причин непопулярности идей социального христианства в современной России.
Объектом исследования служат социально-философские концепции русских и зарубежных философов, общественно-политических деятелей, предложивших свое видение теории и практики христианского социализма и христианской демократии.
Предметом исследования является социально-философское содержание христианского социализма как течения мысли, в котором нашли отражение две составляющие христианского мировоззрения - социоцентризм и антропоцентризм, а также как социально-политического течения, имеющего в современном мире форму христианской демократии.
Методологической основой диссертационной работы являются теоретические положения отечественных и зарубежных исследователей в области социальной философии, культурологии, истории философии.
В данном исследовании используются методы научного анализа и синтеза, абстрагирования, сравнения и обобщения.
Основными методологическими принципами являются принцип системности и принцип историзма. Феномен "христианского социализма" рассматривается в диссертации не как явление "само по себе", а в контексте христианской мировоззренческой традиции. При этом предпринимается попытка провести исследование с опорой на оценочные категории. Принцип системности позволил получить представление о целостности исследуемого феномена и ориентировал автора на его всесторонний анализ. Принцип историзма позволил рассмотреть христианский социализм в ретроспективе и в динамике исторического развития, что значительно расширило и углубило представление об исследуемом явлении.
Важным аспектом методологического базиса являются достижения зарубежной и российской философии истории, социологии, политологии. Их переосмысление в данном случае служит и формой их освоения. Использование теоретических результатов, исследовательского инструментария, конкретных фактов открывает возможности углубления собственных представлений автора об изучаемом предмете.
Научная новизна работы состоит в том, что - христианский социализм рассмотрен как течение философской мысли, в котором нашла отражение диалектика социального и индивидуального начал христианского мировоззрения; рассмотрены социально-философские и политические течения, сформировавшиеся на основе как индивидуалистического, так и со- циоцентрического компонентов христианства; определен индивидуалистический элемент в православном варианте христианства, проанализирован потенциал свободы, имеющийся в русском духовном опыте и его соотношение с либеральной основой современного открытого общества. рассмотрены особенности перехода к открытой либеральной цивилизации в странах с большим удельным весом ценностей традиционализма в сознании населения. определены причины трудностей, с которыми сталкивается политическое утверждение христианских ценностей в российском обществе.
Практическая значимость исследования состоит в том, что собранный и систематизированный в диссертации материал может быть использован при разработке курсов социальной философии, культурологии, политологии, социологии, религиоведения. Диссертация представляет интерес для политической практики христианско-демократического движения в России, а так же для деятельности других политических партий, идеология которых строится на основе либеральных ценностей.
Апробация работы. Содержание диссертации отражено в выступлениях на конференции (ИрГТУ, апрель 2001 г.), а также при подготовке и чтении курсов «Культурология», «Философия» (ИрГТУ, представительство в г. Ангарске), «Религиоведение» (ИГУ, географический и филологический факультеты), «Социология» (Ангарская государственная Технологическая Академия). По теме диссертации опубликовано шесть статей.
Структура и объем диссертации. Диссертационная работа состоит из введения, трех глав и восьми параграфов, заключения и списка литературы.
Диалектика социального и индивидуального в русском мировоззрении
Соединение марксистской идеологии с социоцентристским компонентом христианства породило так называемый левый христианский социализм. Во второй половине XX в. возникли левокатолические течения - "теология революции" (Западная Европа) и " теология освобождения" (Латинская Америка).
Таким образом, ход цивилизационного процесса в значительной мере связан с соотношением социального и индивидуального начал в христианстве. Это соотношение не зафиксировано раз и навсегда, а пребывает в постоянном движении, трансформации. Социоцентризм, являясь неотъемлемой чертой христианского мировоззрения, противоположен индивидуализму.
Обращение к индивидуалистической составляющей христианства предполагает определение содержания целого комплекса понятий: «индивидуальность», «личность», «индивидуализм», «антропоцентризм», «либерализм», «либеральное общество», «открытое общество», «гражданское общество».
Индивидуальность - это особенности характера и психического склада, отличающие одного человека от другого; индивидуальность означает самобытность, яркость, оригинальность. Индивидуальность и самобытность личности проявляются в ее стиле, то есть в способе, манере совершения поступков. Но формирование собственного стиля предполагает процесс интенсивного развития личности, в результате чего складывается ее уникальность, неповторимость, непохожесть на других. Термин «личность» подразумевает самостоятельность и автономность; о личности обычно говорят «сильная», «энергичная», «независимая». И.Кант понимал личность как способность человека быть «господином себе самому». В социальной жизни личности свойственна инициативность, ответственность, способность контролировать свое поведение и подчинить его определенной цели.
В этой связи представляется необходимым отметить точку зрения Л.Баткина, отличную от точки зрения автора работы. Л.Баткин считает, что, несмотря на старые языковые корни, термины "индивидуальность" и "личность" были неизвестны в античности, а возникли в новое время; он различает понятия "индивидуальность" и "индивидность". Представление об инди- видности было знакомо каждой культуре; индивидность - это обособленность каждого человека и некоторое отличие его от других. До нового времени отдельность Я оценивалась отрицательно, или Я не воспринималось само по себе. Отдельный человек был подлинен лишь постольку, поскольку поставлен в общий ряд и даже в конечном сливался с мировым субстанциональным началом. Альфой и омегой всякого индивида была социальная и метафизическая общность, из нее выводилось и к ней возвращалось всякое выделение из толпы. Выделенность античного героя - максимальная воплощен- ность общепринятого, образцовость. И, следовательно, нечто противоположное тому, что мы понимаем под индивидуальностью. Далее Л.Баткин замечает, что термины "индивидуальность" и "личность", хотя и различаются оттенками отношения человека и общества, человека и мира, часто употребляются как синонимы. Понятие "личность" является фундаментальным для нашей культуры и поэтому кажется изначальным; вместе с тем оно могло быть постепенно и трудно выработано лишь из антично-христианской традиции. Эта традиция, как и европейские социальные структуры, содержала в себе существенные возможности последовательной индивидуализации - от римского права до христианского персонализма (14, с. 10-12).
Р.Гвардини рассматривает «личность» в качестве прямой противоположности «человека массы». При этом «масса» - не множество неразвитых, но способных к развитию существ, а другой человеческий тип, связанный с техникой и планированием, образующий определенную историческую возможность и подчиненный закону, образцом для которого служит функционирование машины. Таковы даже самые высокоразвитые индивиды массы, формирующие ее стиль. Применительно к людям массы нельзя говорить о личности и субъективности в прежнем смысле. Человек массы не стремиться хранить самобытность и преобразовать окружающий мир в соответствии с собой, он принимает жизнь так, как ему навязывает рациональное планирование и не имеет ни малейшего желания жить по собственной инициативе. Свобода внешнего и внутреннего движения не представляет для него изначальной ценности. Для него естественно встраиваться в организацию и повиноваться программе, поскольку таким способом «человеку без личности» задается направление. Прятать свою самобытность - инстинктивное стремление человека массы. Масса порождает вождей, которые не являются развивающейся в исключительных условиях индивидуальностью; они лишь дополняют безликое множество других, имея иную функцию, но ту же сущность, что и они. Постепенно исчезает чувство собственного бытия человека и неприкосновенной сферы «личного», а обращение с человеком как с объектом воспринимается как что-то само собой разумеющееся: немыслимое насилие над отдельными людьми, группами, даже целыми народами становится нормальной формой управления. Для преодоления этой ситуации Р.Гвардини предлагает установить различие между понятиями «личность» и «лицо» (person). Если потеря личности в массе допустима, то лица - никогда. Слово «лицо» указывает не на развитие, а на ограничение, не на нечто богатое и необычайное, а на нечто скромное и простое, что, однако, может быть сохранено в каждом индивиде, на ту неповторимость, которая происходит не от благоприятных обстоятельств, но от того, что этот человек призван Богом; утверждать такую единственность и отстаивать ее - не прихоть и не привилегия, а верность кардинальному человеческому долгу. Человеческое в человеке состоит прежде всего в том, чтобы быть лицом, быть призванным Богом; быть, следовательно в состоянии отвечать за свои поступки и вступать в действительность, исходя из внутренних побудительных сил. Именно это делает человека единственным в том ясном, безусловном смысле, что каждый, будучи однажды поставлен Богом в самом себе, не может быть ни замещен, ни подменен, ни вытеснен. Р.Гвардини видит задачу в том, что каждый человек должен осознать возможность, увидеть шанс быть ответственным лицом даже в массе, несущей опасность абсолютного порабощения (50, с. 146).
Социализм христианский и социализм атеистический как развитие противоположных начал в христианстве
Определяя Россию как страну третьего эшелона, А.Ахиезер отмечает, что она в значительно большей степени, чем Германия, не созрела для либеральной цивилизации (8). Г.Федотов рассматривает степень свободы в России на протяжении ее исторического развития (129,с.199-203).Эпоха Киевской Руси, по его мнению, могла по степени свободы сравниться с Западной Европой. Церковь не зависела от государства и сознавала себя частью греческой. Князь делил власть и с боярством, и с дружиной, и с вече. В Киеве благоприятные условия для развития личной и политической свободы не получили юридического закрепления. Но в Новгороде имело место и формальное ограничение княжеской власти в форме присяги. Новгородская республика ХШ-ХУ вв. стала очагом развития начала личной свободы русского человека. Здесь в течение двух столетий имелась благоприятная почва для осознания ценности частной собственности и оформления правовых гарантий предпринимательской деятельности. Новгородское стремление к индивидуализму наложило отпечаток на культурный архетип населения северо-восточной Руси, которое в большинстве своем обладало такими качествами, как предприимчивость и расчетливость, независимость и ответственность. Эти черты проявились в ходе освоения русскими Сибири, в котором приняли участие многие новгородцы. В этих областях гораздо яснее представление населения о своих имущественных правах и правосознание, чем в центральной России. Напротив, недостаточное развитие государственных начал, отсутствие единства привело к потере свободы Руси и установлению ига. Татарское влияние ощущалось особенно в Московской Руси: в управлении, суде, ср,е дани; собирание земель шло восточными методами. «Ближней раде» Грозного не удалось начать эру русского представительского строя, опираясь на земский собор. Процесс исторического развития Руси стал обратным западноевропейскому: это было развитие от свободы к рабству. Для народа московский быт затянулся до самой отмены крепостного права. Отношение между русским человеком и русским миром определила социоцентрическая составляющая христианства.
Эпоха образования русского централизованного государства положила начало этатизму, достигшему в конечном итоге наивысшей степени. В русской мировоззренческой традиции государство является одной из ключевых ценностей, и в этом специфика цивилизационного развития нашей страны. Государственная власть понимается как стержень всей общественной жизни. Этот стержень сформировался на основе париархальной идеи, заложенной в русском культурном архетипе. К.Юнг считает, что архетип Отца и Сына, как структурный элемент коллективного бессознательного, является одним из древнейших. (164, с. 150). Русский народ на протяжении многих веков имел патриархальное общественное устройство, что обусловило ментальный характер этого архетипа, который, как и всякий архетип, обладает непреодолимой принуждающей силой. Власть отца в доме, главы большой семьи, была священной, как власть царя в государстве. Под власть мужчины в доме попадали женщины и дети. Православие официально утверждало, что спасение после смерти для женщины обеспечивалось беспрекословным подчинением мужу. Власть главы семьи распространялась так далеко, что он мог продать в рабство или заложить жену и детей. Идеал отеческой власти являлся одной из основ власти царя. Иван Грозный, обращаясь к Курбскому, напишет: "Кто противится власти - противится Богу; а к то противиться Богу - тот именуется отступником, а это наихудший из грехов" (99, с. 124). Но еще до этого письма старец Филофей провозгласил Москву "третьим Римом", а Иосиф Волоцкий сказал: "Царь естеством подобен всем человекам, властью же подобен высшему Богу". Стремление Иосифа Волоцкого к сильной богоответст- венной государственной власти, непримиримомсть к еретическому движению и религиозный национализм в начале XVI в. возобладали над проповедью христианского милосердия Нила Сорского, его положительным идеалом созидания и «умной молитвой» как способом личного обращения к Богу, принесенному им из Греции. Победа иосифлян определила преобладание социального начала в русском христианстве. "В результате русское религиозное самосознание прониклось духом "национальной гордыни", которая постепенно сокрушила древнерусскую святость. Иосифлянство оказало большие национальные услуги русской государственности. Год венчания на царство Ивана Грозного (1547) разделил духовную жизнь России на две эпохи: Святая Русь и православное царство" (132, с. 189).
Православие, признавая высшей ценностью Бога и веру, видело в земном существовании подготовку к смерти, а смысл жизни - в смирении, благочестии, аскетизме, сознании своей греховности. Идея греха формировала презрение к земным благам. Идеал нищенства, основанный на евангельской притче о том, что бедному легче войти в рай, чем богатому, был важнейшим в системе традиционной культуры; одной из форм покаяния за грехи было "юродство в миру". В этих условиях обогащение казалось русским людям делом неправедным и греховным. Купцам богатство не приносило внутреннего покоя, они чувствовали себя глубокими грешниками, прятали деньги, стремились к простоте в жилье и одежде; каясь в "грехе", строили в городах церкви. Монастырские крестьяне богатых обителей, использовавших сельскохозяйственные нововведения, ощущали себя такими же грешниками, не чувствовали духовного превосходства над нищими крестьянами из соседних деревень, которые вели традиционное хозяйство. Связь с традиционной культурой не могла обеспечить устойчивую мотивацию потребностей. Труду как ценности православие противопоставило спасение души после смерти. Русская версия христианства прокламировала поверхностный характер покаяния: не перед Богом, а перед обществом. Свойственный традиционализму внешний контроль поведения приводил к тому, что человек легко отклонялся от идеала, а потом мог искупить вину внешними же действиями. Подобная легкость покаяния связана с представлением о "духовной младости человека" : подданные, в том числе князья и бояре, называли себя "худыми и малоумными"; "младшим" считался каждый подчиненный. Способы "научения" использовались любые, при этом власть стремилась подчинить и церковь. "Царской власти позволено действовать страхом, запрещением и обузданием, а священникам подобает смирение," - писал Иван Грозный (99, с. 134).
Идеи христианского социализма в России
После поражения Парижской коммуны появились рабочие организации под опекой церкви. Инициатором их создания стал граф де Мэн, программа которого предполагала в социальной области - патронат и ассоциации, в политической - децентрализацию власти. Главной целью де Мэна стала война против революции, поставившей суверенитет человека на место суверенитета Бога. Церковь в состоянии вести успешную борьбу с революцией. Он считал, вопреки революционному учению о равенстве, существуют высшие слои, обязанные стоять на страже низших слоев, их души, ума и тела. Поэтому патрон должен проявлять к своим рабочим отеческую любовь, выражающуюся морально и материально. Но обязанности, лежащие на хозяине, не дают соответствующих прав рабочему, хозяин должен делать уступки рабочим добровольно, в силу христианской любви, а не вследствие закона. Нужно пробудить дух христианского братства, проповедовать солидарность всех людей во имя церкви и сделать участь низших слоев достойной человека и гражданина. Общество в большом долгу перед рабочим тем, что до сих пор не признало данных ему Богом прав. Восстановить мир между трудом и капиталом помогут профессиональные ассоциации, объединяющие хозяев, рабочих и других лиц из высших слоев, служащих мировыми посредниками. Чтобы деятельность ассоциации была результативна, они должны быть католическими, иерархическими, профессиональными, фамильными, обладать имуществом и стоять на легальной основе. Де Мэн настаивал, что ассоциации и патронат должны возникнуть совершенно свободно, без принуждения со стороны государства, что будет способствовать децентрализации власти. При этом поддержка государства желательна, оно должно выполнять законодательные функции в социально-экономической сфере: ограничить акционерные общества, установить минимум зарплаты и максимум рабочих часов в день, ограничить женский и детский труд. Страховые кассы должны оказывать помощь рабочему в случае болезни или вынужденной забастовки, а особые кассы, обязательно поддерживаемые самими хозяевами, - во всякого рода несчастных случаях.
Социальная деятельность принесла значительные успехи христианским социалистам и в Англии. Английский христианский социализм возник в то время, когда представители чартистского движения выступали за всемогущество институтов власти и не придавали значения духовным ценностям. Официальная церковь считала действия властей непогрешимыми, отстаивала существующий экономический строй, превращаясь сама в атрибут государственности. Но именно из кругов государственной англиканской церкви стало исходить пропаганда христианского социализма. Мысль о том, что с протестантизмом связаны экономические судьбы Англии, является бесспорной. В то же время пуританизм оказал существенное влияние на формирование английской социальной мысли вообще и философии христианского социализма в частности. Для понимания последней необходимо иметь представление об отправных точках английского пуританизма.
В представлении пуританина всегда остается незыблемая уверенность в возможности спасения. С одной стороны, пуританин обязан считать себя избранным, а с другой - вырабатывать психологическую самоуверенность святых, для чего нужно неустанно трудиться. Только профессиональный труд отгоняет религиозные сомнения и дает уверенность в спасении. Человек, по воззрениям пуритан, есть лицо, управляющее естественными благами, которые вручены ему Богом. Он должен дать отчет в каждой песчинке данного ему богатства. Мысль о существовании обязанности человека по отношении к вверенному имуществу, о котором он печется как управитель, всей тяжестью ложится на его жизнь. Чем больше имущество, тем тяжелее ответственность за него. Богатство прежде всего обязывает. Пуританизм выдвинул чрезвычайно важное положение об обязанностях собственников и оправдании их богатства исключительно целями, на которые оно употребляется. Если эта мысль, идущая от Евангелия, собственниками забывалась, то приобретали силу доводы всякого рода претендентов на наследство. В эпоху бурного развития капитализма был остро поставлен вопрос об экономическом неравенстве, так как собственники забыли свои моральные обязанности, оставив только свои права. Английские христианские социалисты одну из главных своих задач видели в том, чтобы напомнить собственникам об их моральных обязанностях. Они доказывали, что одни только внешние реформы, за которые выступают чартисты, бессильны преобразовать человечество, хотя и являются условием этого преобразования. Характеризуя английское общество первой половины XIX в., христианские социалисты утверждали, что эгоизм получил такое признание, какого не имел никогда со времени распространения христианства (26, с. 19-20).
Лидерами христианско-социального движения в Англии явились люди привилегированного класса. Ф.Морис, профессор моральной философии в Кембридже, был теологом и руководителем в практической деятельности. Он утверждал, что наука и христианское мировоззрение должны быть приведены во взаимную связь. Д.Ладлоу, адвокат, происходивший из семьи Кромвеля, установил экономическую доктрину христианских социалистов. Он дал сильный толчок развитию движения, опубликовав письмо с указанием способов осуществления идеи ассоциаций, основанных на христианском учении. Еще до знакомства с Ф.Морисом на Д.Ладлоу сильно повлиял Фурье, учение которого сделало невозможным веру в спасительную конкуренцию. Во Франции Д.Ладлоу написал маленькую работу, где доказывал, что все хорошее в социализме принадлежит христианству. Ч.Кингсли, профессор истории в Кембридже, был известен как духовник королевы, поэт и прекрасный оратор.
Соединение марксистской идеологии с социоцентрическим компонентом христианства в левом христианском социализме. «Теология революции» и «теология» освобождения»
Э.Мунье в работе "Персонализм" (94) развивает учение об абсолютной ценности человеческой личности. Личность, в отличие от индивида, представляет проявление высшей духовной ценности, находится в постоянном творческом самоосуществлении, которое преодолевает ее замкнутость и направляет к трансцендентному. Согласно Э.Мунье, личность включается в мир и преобразует его в соответствии со своими устремлениями, будучи вдохновляема Богом. В моральном обновлении личности, духовном оздоровлении общества персоналисты видели путь к совершенствованию человека.
Персонализм дал христианским демократам тот культурный горизонт, внутри которого они начали размышлять о проекте будущего общества. Развитие политико-философской доктрины и углубление мирского начала помогли христианским демократам мыслить политически, а не просто религиозно в моральном и социальном отношении. Персонализм усилил их сплоченность в политической деятельность и придал универсальность всему хри- стианско-демократическому движению.
Фундаментальным трудом по христианско-демократической философии считается книга «Специфика христианской демократии» (73). Автор ее - Рафаэль Кальдера, неоднократно избиравшийся на пост президента Венесуэлы и бывший президентом Христианско-демократического Интернационала (1961-1967). Р.Кальдера подчеркивает, что христианскую демократию ни в коей мере нельзя сводить к "крещеному либерализму" или к "крещеному социализму", это движение специфическое, уникальное по своей природе. Но это не просто движение, это прежде всего идея, причем идея политическая, а не религиозная. Однако она вдохновляется христианскими ценностя-ми, поскольку те нравственные сокровища, те моральные устои, на которых зиждется христианская цивилизация, составляют основополагающую суть христианско-демократических движений в мире.
А.Луи, Генеральный секретарь ХДИ, пишет: "Наше отличие от других существующих политических сил состоит в убеждении, что политика не ограничивается противопоставлением сил, но должна вдохновляться высоконравственными целями, в центре которых - Человек, Общество, Будущее" (85, с.9). По этому же вопросу Р.Папини замечает, что церковь не должна заниматься политикой, она должна быть душой политики. Политикой должны заниматься миряне, но церковь должна являться душой и идеологией политической партии, политической структуры (98). Другой крупный специалист по проблемам христианской демократии, один из лидеров французских христианских демократов П.Летамендиа определяет христианскую демократию как политическое и культурное движение, вдохновляемое идеями демократии и христианства, автономное по отношению к церковным организациям. Цель этого движения - добиваться, посредством демократической по форме и содержанию политической деятельности, претворения в жизнь социальной программы, которая отвечает идеалам христианства. Эта программа повернута лицом к человеку и возвышает его труд, ставит собственность на службу обществу, провозглашает социальную справедливость и человеческую солидарность в национальном и международном масштабе (83).
Исчерпывающая характеристика социальных принципов, основанных на христианских ценностях и составляющих общественный идеал христианской демократии дана Ж.Борнаром, деятелем французского христианско- демократического движения (24). Этот идеал формируется вокруг концепции личности. Величие человека основано на трансцендентном характере его природы и судьбы. Личность имеет права, на которые никто не может посягнуть. Личность имеет права и соответствующие обязанности; уравновешивание этих двух требований составляет основу жизни общества.
К неотъемлемым правам человека относятся права на жизнь и неприкосновенность, что подразумевает уважение жизни и неприкосновенности других. Право на собственность, которое обеспечивает независимость человека, должно согласовываться со всеобщим использованием благ, оно не отделимо от социальной функции собственности. Свобода в области политики, экономики и в социальной области (убеждений, печати, собраний, ассоциаций) является столь же обязательной для полного развития человеческой личности, как и улучшение условий ее существования. Право на свободу подразумевает уважение свободы других; свобода включает обязательство брать на себя свою часть ответственности, не пользуясь эгоистически плодами усилий других. Человек имеет право на образование, на повышение жизненного и культурного уровня, на труд. В то же время осознание ценности личности, безграничных возможностей ее развития требует усилий для их использования и направления всех этих возможностей в плодотворное русло. Такая концепция личности предполагает наполненный глубочайшим содержанием призыв к деятельности, к взятию на себя ответственности, и это не менее важно, чем осознание прав (24, с.23).
Другой переходящей, первостепенной ценностью в социальных принципах христианской демократии является семья. Семья - это окружение, в котором ребенок привыкает к коллективной жизни в обществе, осознает свои права, но при этом и свои обязанности солидарности по отношению к другим. Семье необходимы материальные компенсации в виде пособий на детей; женщина должна иметь возможность совмещать роль матери и право на работу по найму. Семья имеет первостепенное право в воспитании детей, право свободного выбора учебного заведения. Активная политика, достижение более тесных и постоянных отношений между родителями и детьми, между младшим и старшим поколением позволит сделать общество более солидарным и ответственным. Третий социальный принцип христианской демократии - концепция предприятия, которое рассматривается как коллектив (сообщество) личностей, цель которого не только создавать, производить, но и быть связующим организмом, где работник проявляет себя в труде как личность и выступает настоящим партнером предпринимателю. Наиболее эффективным представляется такое предприятие, которое обладает свободой предпринимательства и где умеют удачно объединять человеческий фактор с управлением и результатами. Исходя из этой концепции, предприятие не может действовать, не задумываясь о средствах. Эффективность любой ценой не должна становиться правилом. Необходимо постоянно принимать в расчет участь работников, особенно в плане трудоустройства и обеспечения рабочих мест. Наилучшей гарантией этих требований является привлечение лиц наемного труда в качестве партнеров при принятии всех решений (24, с.22).
