Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Методологические основания исследования исторического сознания молодежи на современном этапе развития социума 19
1.1. Историческое сознание в системе личностных и мировоззренческих координат молодежи . 21
1.2. Особенности исторического сознания молодежи в условиях трансформирующегося российского общества: теоретико-методологический аспект 41
Глава II. Факторы формирования исторического сознания российской молодежи в условиях динамических изменений процесса преемственности и смены поколений . 67
2.1. Социоструктурные детерминанты исторического сознания российской молодежи 68
2.2. Историческое сознание российской молодежи: влияние институционального доверия 95
Глава III. Тенденции развития исторического сознания российской молодежи 118
3.1. Историческое сознание в процессе конструирования ценностных ориентаций российской молодежи 120
3.2. Модификации исторического сознания российской молодежи в условиях социальных перемен 142
Заключение 163
Библиографический список 169
Приложения
- Особенности исторического сознания молодежи в условиях трансформирующегося российского общества: теоретико-методологический аспект
- Социоструктурные детерминанты исторического сознания российской молодежи
- Историческое сознание российской молодежи: влияние институционального доверия
- Модификации исторического сознания российской молодежи в условиях социальных перемен
Введение к работе
Актуальность исследования. В современном трансформирующемся российском обществе интерпретации истории России настолько противоречивы и контрастны, что и в профессионально-исторической среде, и в общественном сознании существует парадоксальный плюрализм в оценке крупных исторических событий российской истории, а также в оценке влияния истории на современную политическую и экономическую жизнь России. Властные структуры поощряют переписывание и конъюнктурные оценки истории, негативные оценки советского прошлого. Формирование исторического сознания молодежи происходит с существенными деформациями, молодежь сталкивается наиболее остро с недостатками исторического образования и исторического воспитания.
История, будучи инструментом гражданско-патриотического воспитания и, в более высоком смысле, формирования нации, вызывает у молодежи непредвзятый интерес, блокируемый как недостатками преподавания дисциплин исторического цикла в образовательных учреждениях, так и разнонаправленностью конструируемых в СМИ и на уровне социальных институтов исторических картин.
Между тем, большинство молодых россиян испытывает чувство идентичности к российскому обществу, прежде всего, через осмысление и оценку отечественной истории. Молодежь, по сравнению со старшими поколениями, не жила в советский период, не способна оценить объективность «негативных» картин советской истории, но, впитывая негативизм по отношению к советской России, концентрируя внимание на «теневых» сторонах истории, она критически оценивает и свое современное положение, и перспективы в реформируемой России. Поскольку развитие современного российского общества содержит высокий уровень неопределенности и не опирается на сложившиеся демократические традиции, огромную роль в мышлении и поведении молодежи играет интолерантность к альтернативным историческим интерпретациям.
На наш взгляд, созрела актуальная необходимость социологического исследования современных особенностей и тенденций развития исторического сознания молодых россиян, так как нельзя оценить социально-инновационный и воспроизводственный потенциал российской молодежи без учета особенностей ее исторического сознания, поскольку оно способно влиять на степень интегрированности молодых людей в культурную и социально-экономическую, политическую жизнь общества, воздействовать на жизненные перспективы молодежи и будущее страны в целом. Историческое образование и историческое воспитание играет значимую роль в ходе социализации молодежи в любом обществе, а в современной России – еще в более острой форме. Исследование проблем исторического сознания молодежи призвано устранить существующий гносеологический вакуум, выявить тенденции и деформации исторического воспитания в российском обществе. Важно также учитывать, что данная проблематика позволяет косвенно определить и оценить динамику социальных практик молодежи.
Степень научной разработанности темы исследования. В классической социологической мысли историческое сознание молодежи рассматривается в контексте противопоставления истории, как описания традиционного общества, обществу современному, в котором роль молодежи измеряется ее стремлением к социальному успеху и социальным изменениям.
Теоретики классической социологии О. Конт, Э. Дюркгейм с позиции функционирования общества, как целостного организма, стремились придать историческому сознанию характер процесса совершенствования социального разума. О.Конт подчеркивал, что социальная зрелость молодежи достигается на основе формирования исторического сознания и научно-позитивных представлений. Э. Дюркгейм акцентировал внимание на включении молодежи в органическую солидарность общества, объективным условием которой является разделение труда, а субъективным – коллективное сознание. Разбирая роль исторических факторов, Дюркгейм историческое сознание описывал в контексте противопоставления органической / неорганической солидарности и ему придавал важное значение в воспроизводстве социальных взаимосвязей.
В работах М. Вебера историческое сознание интерпретируется в рамках идеальной типизации форм социального поведения. Современное целерациональное поведение, согласно позиции Вебера, основывается на рациональном историческом сознании, которое позволяет выявить действительные каузальные связи между историческими событиями, проанализировать наиболее важные исторические действия и личности. Историческое сознание молодежи связано с причинным объяснением исторических событий, способно влиять на поведение молодежи.
К. Манхейм подчеркивал, что историческое сознание позволяет не только осознать исторические традиции, но и осуществлять социальные преобразования. Молодежь, у которой нет исторических представлений и знакомства с историческим опытом, легко может быть вовлечена в экстремистские идеологические течения и рискованные действия. Благодаря формированию исторического сознания, развиваются гражданские чувства молодежи и приверженность к демократическим традициям. Духовный кризис общества начинается с деформации исторического сознания людей, и углубляет, в свою очередь, противоречия и нарушения исторического сознания, деформации реального поведения молодежи.
Отечественная социологическая мысль формулирует отношение к проблеме исторического сознания молодежи, основываясь на своеобразии культурно-цивилизационных принципов. Характерной особенностью социологической теории является изучение исторического сознания в рамках «естественной» истории общества, существенными концептуальными моментами которой является рост социальной организации и социального контроля. Отсюда историческое сознание молодежи трактуется в рамках социальной «надорганичности» (Е.В. де Роберти), определения личности в обществе (Н.И. Кореев), общей формулы социальной эволюции (М.М. Ковалевский).
Современная российская социологическая наука рассматривает проблему исторического сознания в связи с социальными трансформациями в постсоветской России. В.А. Ядов выявил отставание исторического сознания от происходящих в стране преобразований, от адекватной оценки социально-экономических, политических и культурных изменений, поэтому историческое знание перегружено мифологемами, искажениями, противоречиями, вследствие чего исторический ресурс не способен помочь в адаптации к современным условиям и не включен в значимые факторы развития современной российской молодежи.
Согласно концепции социальной интеграции (Ю.А. Зубок), историческое сознание должно помочь молодежи включиться в общественную жизнь, но на современном этапе оно не влияет на выбор жизненных планов, ценностных стратегий, не снижает вероятность девиаций и деструктивного поведения в молодежной среде.
По мнению М.К. Горшкова, Л.В. Бызова, Н.Е. Тихоновой, молодежное восприятие истории носит поисковый характер, поэтому идентичность или отчужденность от конкретных исторических периодов определяется востребованностью в символическом ресурсе, склонностью идентифицировать себя на основании реальной социальной самооценки и группирования признаков по критерию соотнесения с личным жизненным опытом.
Низкий запрос молодежи на теоретические исторические интерпретации детерминирован тем, что падает престижность общей культуры специалиста, возрастает конъюнктурность образовательных исторических программ, не формирующих базовые исторические знания (Шереги Ф.Э., Ручкин Б.А.).
В условиях трансформации базовых идентичностей ведущим трендом исторического сознания молодежи становится преодоление исторических синдромов и интеграции в «глобализационное» пространство (Покровский Н.М., Яковенко И.Г.). Недоверие к традиционным институтам социализации (семья, армия, церковь) и необходимость формирования самостоятельных жизненных траекторий нацеливают российскую молодежь на приверженность «плавающим» моделям идентичности, принятии свободной конкуренции различных исторических направлений.
Социологические исследования в регионах России (Волков Ю.Г., Сериков А.В., Черноус В.В., Барбашин М.Ю., Кривопусков В.В., Закураева Л.Б., Попов М.Ю., Макаров А.В., Косыгина В.Е., Страдзе А.Э. и др.) выявили, что историческое сознание молодежи связано с потребностью в формировании адекватных концепций идентичности, но мешают этому такие факторы как: состояние социальной неопределенности, даже аномии российского общества, искаженные ценностные ориентации и ложные конъюнктурные формулировки истории.
Итак, в социологической отечественной науке сформировались три тенденции исследования исторического сознания молодежи: структурно-функциональная; структурно-деятельностная; интеракционистская.
Каждое из отмеченных направлений характеризуется существенным вкладом в разработку и изучение проблем исторического сознания российской молодежи, что не отменяет актуальность социологического анализа исторического сознания как элемента системы координат формирования социальных практик молодого поколения. Новизна исследовательского замысла состоит в реализации субъектно-деятельностного подхода, в изучении формирования исторического сознания молодёжи на основе её социальных практик.
Цель исследования – выявить факторы формирования и тенденции развития исторического сознания российской молодежи в контексте социальных практик, поведенческих моделей, реализуемых на основе определенных исторических знаний и оценок.
Для достижения данной цели необходимо выполнить следующие задачи:
– рассмотреть основные социологические подходы к исследованию исторического сознания молодежи;
– сформировать теоретико-методологический конструкт исследования с целью выявления особенностей исторического сознания российской молодежи;
– выявить влияние структурных изменений в российском обществе на состояние исторического сознания молодежи;
– охарактеризовать историческое сознание российской молодежи в соотнесении со сложившейся институциональной композицией российского общества и уровнем институционального доверия;
– проанализировать ценностно-нормативные модели истории в социальных практиках современной молодежи;
– раскрыть тенденции развития исторического сознания российской молодежи.
Объект исследования – молодежь в современной России как социальная и социокультурная группа, включенная в процессы социального воспроизводства и межгенерационного диалога.
Предметом исследования является историческое сознание российской молодежи как система представлений, интерпретирующих значимые события отечественной истории, включенная в качестве поведенческой и мировоззренческой детерминанты в социальные практики молодежи.
Гипотеза исследования. Современная российская молодежь стремится адаптироваться к происходящим социальным трансформациям, поэтому исторические знания оцениваются молодежью как фактор, который существенно не помогает в адаптации к современным реалиям, но с другой стороны, историческое сознание является способом самоопределения в диалоге с старшими поколениями, а также легитимации социальных амбиций молодежи. Деформация исторического образования и исторического воспитания, конъюнктурность исторических интерпретаций и оценок, прагматизация жизненных ценностей молодежи порождают противоречивость и парадоксальность исторического сознания. Парадоксальность исторического сознания молодежи заключается в недоверии, дистанцировании от исторического официального дискурса и идентификации с историческими идеализируемыми образами.
Теоретико-методологическую основу исследования составляет «знаниевая» парадигма исторического сознания молодежи К. Манхейма, содержащая идею влияния исторических представлений и образов на социальные позиции молодежи в современном обществе, что является методологически и эвристически важным в исследовании исторического сознания, как условия формирования социальных практик молодежи.
В диссертационном исследовании нашли воплощение идеи отечественных социологов М.К. Горшкова, Л.Г. Бызова, Ф.Э. Шереги об эклектичности исторического сознания молодежи и связанной с этим необходимостью исследования факторов и условий формирования ценностных ориентаций поведения молодежи в контексте выявления привязанности поведенческих моделей к историческому выбору.
Также диссертационное исследование обращается к положениям концепции социального развития и социального исключения молодежи Зубок Ю.А. для анализа институциональных факторов, влияющих на становление исторического сознания молодежи в современной России.
Эмпирической базой диссертации послужили результаты проведенного автором самостоятельного социологического исследования исторических представлений студенческой и рабочей молодежи Ростовской области в 2011–2013 г. Тип исследования – выборочное, на основе принципа обеспечения репрезентативности (по возрастному, образовательному и профессиональному критериям), с применением метода случайного отбора по месту жительства. Выборка количественного исследования (метод анкетирования) включает 650 человек (из них – 400 молодых жителей г. Таганрога, а также 250 студентов вузов ЮРГТУ, НГМА в г. Новочеркасске Ростовской области). Массив при обработке дифференцирован на основе признаков: социально-демографические, половые, социально-профессиональные (род занятий: старшие школьники, студенты, предприниматели, наемные работники, безработные), социально-классовые (самоидентификация респондентов по уровню материальной обеспеченности).
Выборка качественного исследования (глубинные интервью) составляет 12 человек, жители Новочеркасска и Таганрога (студенческая и работающая молодежь).
Диссертантом проведен анализ результатов социологических исследований проведенных коллективом ИС РАН в 2000–2012 г. (руководитель исследований – Горшков М.К.), Центра молодежных исследований ИСПИ РАН 2000–2008 г., ВЦИОМ 2007–2012 г.
Достоверность выводов обусловлена методологической, теоретической и эмпирической базой исследования, проводится сопоставление полученных авторских данных с результатами исследований ведущих социологических центров РФ.
Научная новизна исследования состоит в реализации субъектно-деятельностного подхода к изучению состояния и развития исторического сознания российской молодежи с привлечением достоверного социологического материала. В диссертации:
– систематизированы зарубежные и отечественные теоретико- методологические подходы, концепции исторического сознания молодежи, установлено, что подходы к анализу исторического сознания зависят от оценки социального статуса молодежи в обществе;
– разработана многокритериальная модель, направленная на выявление структурных детерминант, уровня институционального доверия и ценностных ориентаций молодежи, определены показатели и критерии исторического сознания российской молодежи;
– определены социоструктурные детерминанты поведения молодежи, влияющие на формирование исторического сознания, которое становится индивидуализированным процессом, связанным с принятием мнения на микросистемном уровне и дистанцированием от официального исторического дискурса, это фиксирует определенный сдвиг в понимании зависимости состояния исторического сознания от социально-транзитивного статуса молодежи;
– охарактеризован уровень институционального доверия молодежи, как фактор принятия или отчуждения от конкретных исторических периодов, что содержит определенный элемент новизны в контексте проблем институционализации социальной и гражданской активности молодежи;
– дана классификация типов исторического сознания российской молодежи; установлено, что эклектичность и парадоксальность исторического сознания молодежи, ограниченная роль исторического ресурса в социально-статусном развитии молодых людей, детерминированы конфликтностью ценностно- нормативных исторических моделей, аномийностью российского общества;
– выявлены тенденции развития исторического сознания российской молодежи под влиянием разнонаправленных процессов: глобализируемости, основанной на принятии унифицированных глобальных поведенческих и культурных стандартов, снижающих роль исторического фактора, и нативизации, определяющей рост потребности в культурной и гражданской идентичностях, как способах личностного и группового самоопределения по отношению к старшим поколениям и «другому» миру.
Основные положения, выносимые на защиту:
1. Историческое сознание молодежи становится предметом социологического анализа в операционализации схемы «традиционное / современное общество». В теории социальной солидарности историческое сознание рассматривается как средство социализации молодежи и воспроизводства традиции старших поколений. Социология знаний выявляет влияние исторического сознания на социальные практики молодежи как практическое отношение к процессам общественно-политической жизни. Современная отечественная социология, реализуя принципы структурно-деятельностного, структурно-функционального подходов, подчеркивает, что формирование исторического сознания российской молодежи детерминировано процессами социальных трансформаций в российском обществе, превращающих историческое сознание в форму оценки не столько прошлого, сколько современности, выражая запросы молодежи на легитимизацию и реализацию своих социальных интересов.
2. В современной России в условиях актуализации исторического сознания, как способа воспроизводства социальных связей, исследование особенностей исторического сознания российской молодежи представляется адекватным на основе многокритериальной модели, направленной на выявление структурных детерминант, уровня институционального доверия и ценностных ориентаций молодежи. Историческое сознание молодежи, выступая как способ самоопределения в обществе, в зависимости от конкретных ценностных предпочтений молодежи и ее жизненного опыта, от ее социально–статусных позиций, от ее отношения к различным ценностно–нормативным моделям истории, от ее оценки возникших социальных реальностей, проявляется в тенденциях отвержения или принятия исторических событий, исторических традиций. Особенности исторического сознания отражают влияние схем коллективного и личного опыта, проявляются в эклектичности и парадоксальности исторических оценок.
3. Социоструктурные изменения в российском обществе, характеризующиеся возникновением новых социальных групп, ростом социальных и социально-территориальных диспропорций, влияют на придание историческому сознанию характера социальных и культурных различий, становящихся маркером статусности в молодежной среде. Исторические практики селекционируются по принципу статусных притязаний, что связано с выбором жизненной стратегии. Молодежь с достиженческими (модернизаторскими) установками, связанная с индивидуальным успехом и самостоятельностью, рассматривает историю через призму самостоятельности личности и масштабных перемен. Для молодежи с патерналистскими настроениями характерна солидарность со старшими поколениями, идеализация периодов сильной государственности и соотнесение исторических оценок с протекционистской молодежной политикой государства.
4. В условиях социальных и социально-территориальных диспропорций в российском обществе институциональное доверие, как мера принятия или неодобрения официального исторического дискурса, определяется дистанцированностью по отношению к вновь внедренным институтам (бизнес, права человека) и инерционностью по отношению к традиционным институциональным формам (армия, церковь). Восприятие социальных институтов, как идеальных исторических образов, ориентирует историческое сознание молодежи на идентификацию с определенными историческими периодами вне влияния на социальные практики, связанные с повышением гражданской и социальной активности, но влияет на усиление прагматического жизненного выбора.
5. Эклектичность исторических представлений молодежи детерминирована конфликтностью и многообразием ценностно-нормативных моделей истории, конъюнктурностью официальной модели истории, которые вызывают затруднения молодежи в выборе исторических и ценностных ориентиров, формируют представление об истории, как второстепенное и фоновое по сравнению с социальной реальностью и актуальными жизненными целями. Для российской молодежи характерно отчуждение к системным историческим обобщениям и ориентация на индивидуализированные исторические сюжеты, не претендующие на мировоззренческие обобщения. В этом смысле российская история представляет для молодежи предмет национальной гордости, не являясь инструментом героизации или переориентации на общественные и профессиональные добродетели.
6. Тенденции развития исторического сознания российской молодежи разнонаправлены и связаны, с одной стороны, со снижением интереса к истории в контексте принятия унифицированных глобальных культурных и поведенческих образцов, использующих историю как этнографический элемент, и, с другой стороны, имеет место самоопределение на основе осознания самобытности и масштабности отечественной истории, что определяет движение к двоичной системе исторических координат, связанной с определением на личностном и макросоциальном уровнях. Вариативность исторического сознания российской молодежи предполагает возможность собственной интерпретации исторических событий на основе преодоления исторических мифологем и вхождения молодежи в самостоятельную социальную жизнь, как группы с уверенностью в будущем.
Научно-теоретическая и практическая значимость исследования определяется тем, что сформулированные выводы способствуют расширению представлений о типологии и детерминантах исторического сознания молодежи в современной России, ее роли в системе сложившихся социальных отношений и диалоге поколений россиян; выводы целесообразно использовать в реализации форм и методов гражданской социализации молодежи на муниципальном и региональном уровнях, в совершенствовании программ и методов исторического образования и воспитания молодежи. Материалы диссертационного исследования представляют интерес при подготовке и чтении лекций по «Социологии», «Социологии молодежи», «Социологии культуры», «Социологии духовной жизни», а также смежных курсов по культурологии, социальной философии, социальной психологии, истории.
Апробация работы. Материалы исследования изложены в докладах автора на Международной научно-практической конференции «Современные вопросы науки ХХI век» (Тамбов, 2011 г.), IХ Международной научно-практической конференции «Современные научные достижения» (Прага, 2013 г.), на конференциях «Всероссийские научные чтения по актуальным проблемам социальной истории и социальной работы» 2011, 2012 и 2013 г. (г. Новочеркасск), отражены в 13 публикациях общим объемом 8,7 п.л, в том числе – 1 монографии и 3 статьях в изданиях, рекомендуемых ВАК при Минобрнауки РФ.
Структура работы Структура диссертационного исследования включает введение, три главы, включающие шесть параграфов, заключение, список литературы, приложения.
Особенности исторического сознания молодежи в условиях трансформирующегося российского общества: теоретико-методологический аспект
Целесообразно согласиться с мнением М.К.Горшкова и Ф.Э.Шереги о том, что «самосознание любого общества начинается с истории. Есть символически значимые события, которые формируют смысловую основу национальной гражданской идентичности.38 В тоже время, историческое сознание подвержено незаметному влиянию повседневных перемен: меняется жизнь, постепенно меняется и историческое сознание»39, следует отметить, что для российской молодежи вступление в социальную самостоятельную жизнь характеризуется хаотичностью исторических оценок и интерпретаций. Конфликтный плюрализм различных версий истории вынуждает молодых людей вырабатывать собственные исторические оценки , исходя не только из того, что осваивается в процессе изучения истории, и опыта старших поколений, сколько собственных суждений в молодежной среде. Как и любое поколение, молодежь субъективна в оценке исторических процессов. Для нее важно не глубокое проникновение в историю, что связано с цивилизационно-культурным подходом или поиском смысла истории, а оценка, позволяющая схватить суть происходящего, определить место в современном мире и видеть в историческом опыте повод для не совершения ошибок или утверждения перспектив жизнедеятельности.
Очевидно, что для российской молодежи, ориентированной на критерии адаптации к изменяющимся условиям жизни, к неизбежности опоры на собственные силы, в контексте разрушения традиционных социальных траекторий и мозаичности интересов, историческое сознание являет «пространство», в котором происходит легитимация социальных ожиданий, так и вырабатывается определенная форма взаимоотношения молодежи с обществом. Историческое сознание молодежи формируется в определенной социокультурной среде, а это значит, что надо на методологическом уровне показать эту зависимость с помощью адекватных российской реальности подходов (теория трансформации, социализации).
Специфика нашей авторской концептуализации темы основана на трех базовых предпосылках. Согласно первой предпосылке, в функциональном аспекте историческое сознание молоджи – это символический ресурс вхождения в самодеятельную жизнь, интеграции молодых людей в общественную систему и адаптации к динамичным условиям социальной жизни. Через осмысление отечественной и мировой истории, извлечение уроков из прошлых ошибок происходит наследование и обогащение жизненных стратегий прошлых поколений, легитимация базовых ценностей и норм конституционного строя и формирование гражданского патриотизма, выбор жизненных планов и карьер. Историческое сознание не является абсолютным гарантом будущего жизненного благополучия молоджи. Влияние символических ресурсов на жизненный путь нового поколения опосредуется социальным окружением, социальной структурой и культурой общества, которые могут компенсировать или усиливать историческое сознание молодых людей. Вторая предпосылка содержит мысль о том, что интегративное и адаптационное значение исторического сознания молоджи варьируется в зависимости от исторического состояния общества. В периоды экономической и политической стабильности обращение к историческому культурному наследию не является постоянным фактором повседневной жизни людей. Ситуативно социально-культурные факторы (обычаи, семья, друзья, исходное материальное состояние и социальное государство) могут в большей мере воздействовать на поведенческие, ментальные, социальные практики молоджи, нежели историческое сознание. Его значение резко возрастает в трансформирующемся обществе, претерпевающем глубокие преобразования в экономической, культурной, политической и информационной сферах. В трансформирующейся России большая часть общества оказалась не готова адаптироваться к динамично меняющимся условиям. Иждивенчество, патернализм, эскапизм, очернение прошлой истории и политический радикализм стали характерными практиками молодежи, особенно на региональном уровне. Низкая степень адаптированности сопровождается низким уровнем исторического сознания. Оно остается эклектичным, содержит элементы научного знания и иллюзорных, ложных представлений при доминировании последних. Противоречивость исторического сознания возникла в результате конъюнктурной переоценки истории разнонаправленными политическими силами, многократного переписывания истории и недоверия молоджи к проводникам исторического знания – социальным институтам общества, включая образовательные учреждения. Молодежный интерес к истории ограничивается сюжетами, не претендующими на системные обобщения, а отбор сюжетов обусловлен статусными притязаниями молодых людей. Согласно третьей предпосылке, развитие образование и практическое обучение – определяющая сфера в повышении потенциала исторического сознания молодежи, приобретающего мировоззренческий характер. Осознание молодежью самобытности и масштабности российской истории нуждается в устойчивом развитии общества. В этом случае практическое применение ресурса исторического знания будет иметь кумулятивный характер. Малые индивидуальные достижения под влиянием исторического ресурса имеют возрастающее значение, если достижения накапливаются в разных сферах и в разных фазах жизненного цикла. В этом случае россияне скорее извлекут уроки из российской истории. Эти предпосылки по своему содержанию не получили соответствующей тематизации в отечественной социологии и потому предопределяют новизну исследовательского замысла, состоящего в изучении формирования исторического сознания молоджи на основе е социальных практик.
Исследование исторического сознания российской молодежи связано с выявлением объективных (внешних) и субъектных (эндогенных) факторов, поэтому необходимо формирование многокритериальной модели исторического сознания, в которой ядерное положение занимают социальные практики, как поведенческие модели, в которых актуализируются исторические представления и оценки молодежи. Специфика молодежного исторического сознания должна анализироваться на основе многокритериальной модели, направленной на выявление структурных детерминант, уровня институционального доверия и ценностных ориентаций молодежи. Историческое сознание российской молодежи определяется, прежде всего, оценкой настоящего и поэтому требуется выявить структурные и институциональные параметры исторического сознания, охарактеризовать условия, в которых историческое сознание выступает как алгоритм социальных практик молодежи. Специфика исторического сознания молодежи соотносится с ее социально-статусными позициями, уровнем институционального доверия, иерархией жизненных целей и отношением к различным ценностно-нормативным моделям истории.
Социоструктурные детерминанты исторического сознания российской молодежи
В подтверждение этого положения можно привести данные исследования М.К.Горшкова и Ф.Э. Шереги, которые показали, что из истории советского периода извлекается императивный урок, что власть должна заботиться о молодежи, оказывать ей помощь во всем (39,2% до 47,8%). 76Но, каждый пятый молодой россиянин, уверенный в возможности максимально самостоятельно решать свои проблемы, настаивает, что именно исторический опыт дает такие основания. Таким образом, в опоре на исторический опыт, у молодежи формируются противоположные ценностные и жизненные стратегии: патернализм и достиженчество. Сравнивая данные наших исследований и исследований Горшкова М.К., Шереги Ф.Э., можно сделать вывод, что по сравнению со столичной молодежью, у провинциальной молодежи выше в процентном соотношении представлена стратегия патернализма (не 47,8 % , а 56% респондентов ждут помощи государства, но ее не получают в реальности). Характерно, и то, что не существует прямой взаимосвязи между патриотизмом молодежи и историческим знанием, между патриотизмом молодежи и исторической компетентностью. Можно отметить, что выделяются следующие группы патриотизма: – гражданский патриотизм, настроенный на то, что России необходимо стать европейской страной; – патриархальный патриотизм, связанный с сохранением культурно-исторических традиций; – индивидуалистический патриотизм, определяемый осознанием собственного достоинства и повышенной социальной самооценкой.
Региональные исследования показали, что среди молодежи Ростовской области на вопрос «Что для вас значит быть патриотом?», 10% – затруднились с ответом, 14,1% респондентов считают, что патриот гордится своей страной, любит родину (26%), защищает родину от нападок (7%), пытается улучшить жизнь в стране (38%).77 Исследования Даньшиной С.А. выявили достаточно позитивную картину: патриотизм как заботу о благополучии страны понимают 59% молодых респондентов, готовность защищать Родину с оружием в руках (24%), как любовь к народу (17,8%), патриотизм как служба в Вооруженных силах РФ – 16% респондентов.78 В нашем исследовании в 2011–2013г.г. было обнаружено, что наряду с молодыми людьми, которые признавали, что патриотизм (желание трудиться на благо отечества, защищать) – залог развития России (53%), существует часть молодежи, для которых «патриотизм остался в прошлом» (30%), «понятие Родина теряет смысл в связи с мировой глобализацией» (5%). Жертвовать собой ради родины – готова лишь меньшая часть молодежи (7%).
У провинциальной молодежи, среди тех, кто еще разделяет ценности патриотизма, сильнее проявляется патриотизм как стремление сохранить самобытность культуры и исторических традиций (т.е. патриархальный патриотизм – 18%), чем стремление превратить Россию в европейскую страну – 10% респондентов, но даже они признают, что западный опыт с трудом внедряется и не совсем подходит для России.
Исторические настроения молодежи, как показали исследования В.И.Чупрова и Ю.А.Зубок, зависят от того, какой бы они хотели видеть Россию. Что касается исторического прошлого, оно выступает аргументами подкрепления отказа от этой позиции, в частности молодые люди , определяют свою национальную гордость через культурное наследие и еще характерным моментом является то, что молодежь в отличие от старших поколений, достаточно благожелательно относится к новому объяснению истории (33%), в то же время как 36,1% считают не допустимым манипулировать историей.79 На наш взгляд, это разница в позициях, означает раскол в молодежной среде, прежде всего связанный с реальными статусными позициями молодых людей: сторонники «нового» объяснения истории видят в исторических аргументах способ утверждения новых либерально-демократических, либеральных и рыночных ценностей. В то же время те, для кого история не допустима как объект манипулирования, связаны с линией на освобождение от социальных обязательств молодежи. Картина была бы упрощенной, если не учитывать, что и для образованной части молодежи, имеющей потенциал гражданской активности, манипуляции истории не допустимы, так как представляет форму контроля над мыслью, в то время для молодого человека, который стремится самостоятельно определить свое отношение к истории , выработать собственную модель исторического видения. В том, что для российской молодежи историческое сознание соотносится с современными социальными реалиями, есть причина перекоса в историческом сознании, который можно обозначить как тенденция осовременивания. Это выражается в том, что историческое чувствование, несмотря на неотрефлексированность исторических оценок, ориентирует рассматривать историю в качестве определения условий и границ поведенческих, ментальных, социальных практик. Иначе говоря, молодые россияне считают, что историческое сознание может быть актуальным только в той степени, в какой способствует социальному самоопределению. Дело не только в осознании различий со старшими поколениями, как это может показаться на первый взгляд. Гораздо серьезнее выглядит позиция молодежи по отношению к тому, что считать исторической истиной. Исходя из несопоставимости исторических периодов, молодые россияне делают выводы о том, что понимание истории определяется логикой здравого смысла, которая позволяет изменять взгляды на историю, не впадая в крайности исторических суждений.
На наш взгляд, уровень исторического чувствования является наиболее распространенным среди всех групп молодежи: различия в имущественном и образовательном ресурсах влияют в большей степени на предпочтения того или иного исторического периода, но не связаны со стремлением сделать тот или иной период эталоном российской истории. Очевидно, что в целом признавая современные реалии результатом предшествующего развития, молодые россияне сходятся в том, что историческое сознание не является «компасом» в коллизиях современной жизни.
Историческое сознание российской молодежи: влияние институционального доверия
В своей работе мы исходим из того, что социальный институт – это устойчивая форма организации социальной жизни, а сама социальная жизнь это формирование, функционирование и трансформация социальных институтов. 86 Какое отношение имеет логика эволюции развития социальных институтов к историческому сознанию молодежи? На наш взгляд, институтам присущ порядок и устойчивость как нормативные черты. Институты с присущим им порядком и устойчивостью, как нормативными качествами, влияют на историческое сознание и прямым образом, и опосредовано. Прямое влияние состоит в том, что формируемые социальным институтом поведенческие, ментальные, социальные практики, связаны с традицией, с актуализацией прошлого. Опосредованно в процессе трансформации социальных институтов, в росте доверия к ним или отклонения доверия, индивиды опираются на исторический опыт. Они ищут в истории подтверждение своей институциональной правоты или рассматривают институты как нормативные или отклоняющиеся от нормы, дисфункциональные, в соответствии с тем, какая институциональная модель, сформировавшаяся в прошлом, представляется для них совершенной. Необходимо, правда, учитывать, что институты представляют собой развитую формальную структуру с разделением субъекта и объекта действия, способов деятельности, норм и правил, санкций.87 Необходимо обратить внимание на то, что как мы выявили, для российской молодежи институциональный аспект подчинен логике личностного восприятия истории и отношение к тем или иным периодам российской истории по меркам институционализации оценивается с позиции, насколько эти институты соответствовали и создавали условия для деятельности человека, способствовали самореализации.
В нашем исследовании молодежи провинциальных городов Ростовской области (2011-2013 г.г.) было обнаружено, что в целом к современным социальным институтам (Правительство РФ, Государственная Дума, судебная система, правоохранительная система, налоговая система, избирательная система) малый процент молодежи (23%) положительно с доверием относится, а большинство (61%) – скорее не доверяет (45%) или полностью не доверяет (16%). Наибольший процент доверия молодежи вызывает Президент РФ (68%). Наши данные целесообразно сравнить с результатами социологического исследования степени доверия ростовской молодежи к основным властным структурам Ростовской области: 88 меньше всего молодежь доверяет правоохранительным органам (не доверяет 45% респондентов, а доверяет всего лишь 27%), правительству Ростовской области и Законодательному собранию не доверяет 37–40%, а 20 % – затрудняются с ответом. На региональном уровне молодежь доверяет в первую очередь Губернатору области (48,8%)89, но все же степень доверия к Президенту РФ выше (54,5% при 31,7% недоверяющих). Депутатам Госдумы доверяет лишь 38,4%, а наименьшее доверие к политическим партиям (43,1% – не доверяют). 90
Можно сделать вывод, что молодежь в целом демонстрирует низкое доверие к функционирующим в России институтам. Если говорить об институте права, которое мыслится наиболее адекватным в реализации чаяний индивида в современном обществе, мы можем сказать, что правовое сознание молодежи обнаруживает разрыв с историческим сознанием. Молодежи кажется, что история представляет не правовое развитие, что в российской истории просто нет подтверждения норм права или ее содержание лишь оттеняет ее правовой императив. Это было бы верно, если бы не считать, что и современное российское общество оценивается молодежью в целом как полуправовое, что респонденты указывают на формализм, избирательность и маргинальность права. Молодые люди рассматривают нормальным условием права, взаимные выполнения обязанностей молодежи и государством. По результатам опросов авторского исследования молодежи в провинциальных городах в 2011–13 г., большинство респондентов (72%) критически оценивают уровень соблюдения права в современной России, а также сами признают возможность нарушения правовых норм. Наши данные коррелируют с авторитетными результатами опроса молодежи, которые показали, что только для каждого четвертого Россия является правовым государством (22,5% респондентов) и имеет аналог правового государства в прошлом.91 Констатация того факта, что предыдущие периоды российской истории были не правовыми, лишь усиливает этот факт. Таким образом, можно считать, что каждый четвертый россиянин, если и видит государство правовым, то исключительно в отрыве от исторической традиции или рассмотрение ее как негативного опыта неприменения права. Интересно также и то, что зависимость мнения молодежи, является ли российское государство правовым, определяется и тем, насколько она склонна считать, какая модель российского государства принимается для авторитаристов и анархистов (17,22: 25,3%)92 Очевидно, что российская история в представлении молодежи являет либо периоды хаоса и беззакония, либо деспотии, произвола, граничащего опять же с беззаконием. Не сгущая красок в анализе представленных оценок, очевиден тот факт, что правовое демократическое государство скорее рассматривается как проект будущего. В историческом сознании российской молодежи отношение к модели государственного устройства определяется индивидуальными приоритетами молодежи: доверие между людьми, возможность быть богатыми, возможность профессионального роста и карьеры, доверие между людьми.93 На втором месте стоит любовь к отечеству, авторитет в мире, а политические государственные ценности, гражданские и политические свободы, мощная промышленность занимает маргинальное место по отношению к так называемым личностным интенциям.
Автор диссертации придерживается позиции, что институциональный аспект следует рассматривать в трех факторах – во-первых, удовлетворение возможности и потребностей молодежи, во-вторых, в том, насколько правила и социально-правовые нормы соответствуют запросам молодежи и, в-третьих, с чем ассоциирует молодежь институт права. 94Институт права как наиболее формальный институт, привлекательный с точки зрения становления правового поведения и реализации правового равенства, выступает значимым только для либерально настроенной молодежи. Для тех, кто демонстрирует анархические позиции или напротив, тоскует о сильном государстве, сам разговор об институте права как базовом институте современного общества не является самоценным.95 Молодежь, как социальная группа, имеет низкий уровень институционального доверия, то есть, относится к институтам дистанцированно или в лучшем случае, связывают с регулированием отношений между гражданами и социально-правовой защищенностью граждан. В нашем исследовании, ответы респондентов (и среди студентов, и представители работающей молодежи) показали, что молодежь не только с недоверием относится к правоохранительным и судебным органам, но и не считает обязательным соблюдение законов: 25% считают, что многие законы несовершенны, действуют против интересов народа, поэтому их можно «обходить», а 36% признают, что в случае необходимости могут нарушить закон, совершить противоправные действия (не платить налоги, делать приписки, обвесить, украсть и т.п.). Таким образом, молодежь дифференцируется на законопослушных и правовых нигилистов, а также правонарушителей, причем доля правонарушителей среди молодежи и особенно среди подростков в последние годы постоянно растет. Характерно, что на вопрос, как относится к закону как основному критерию института права, законопослушными считают себя лишь 18,1% молодежи.96 Для 23% важным является, чтобы поступки были справедливыми, а соответствуют ли они закону или нет, это не главное.97 Вероятно, проявляется мозаичность исторического сознания, настроенного на то, что сама российская история является эталоном попыток возродить социальную справедливость или того, что справедливость в обществе исчезает при давлении страха. Если под социальной справедливостью понимается равенство шансов, а не дисциплина и порядок, то это вызвано тем, что в России, по мнению большинства респондентов, не достигалось правового равенства. По мнению опрошенных нами респондентов (43%), в истории России нет периода, когда все были равны перед законом, и сами законы служили интересам простого народа (студенты обосновывали свое мнение: «в царское время было сословное правосудие, в сталинские времена была правовая дискриминация «классовых и политических врагов», сейчас фактически действует право «кошелька» – кто богат, тот может остаться безнаказанным за любое преступление»). Поэтому закономерно, что опрошенные нами молодые люди не доверяют правоохранительным и судебным органам, институту права в целом.
Модификации исторического сознания российской молодежи в условиях социальных перемен
В том, что историческое сознание молодых россиян не является статичным, застывшим, не приходится сомневаться, так как выявленная нами тенденция отношения к истории в сравнительном анализе 1990-х, 2000-х и 2010-х г. показывают, что молодежь «набирается» гражданской зрелости, но ее историческое сознание явно отстает от понимания тех проблем, с которыми молодежь сталкивается при определении своего будущего.
Имеется в виду то, что историческое сознание выступает только в незначительной степени платформой для построения будущего, для осознания молодежью своей роли в обществе, и как группы социального воспроизводства, и как субъекта социальных изменений. Утверждение об историческом беспамятстве молодежи, конечно, является искаженным, но в нем содержится момент истины, заключающийся в том, что молодежь преднамеренно, а иногда и не преднамеренно демонстрирует историческое незнание, не проявляет интерес к тем эпохам истории, в которых, по ее мнению, трудно найти соответствие с собственным помыслом и проектом.
В истории сложно отыскать идейные ориентиры, на которых можно равняться, и тех выдающихся людей, для которых самоутверждение, честь и достоинство не являлись пустым звуком. Однако мы полагаем, что прямолинейный приговор историческому беспамятству молодежи или парадоксальности молодежного сознания мало что проясняет в том, как молодежь позиционирует себя в отношении истории как социальный субъект, удовлетворена ли она уровнем исторического знания и в чем видится значение истории для определения собственного будущего? Каждый из этих вопросов требует самостоятельного анализа и может определяться теми сдвигами и изменениями в сознании молодежи, которое соотносится с ростом ее социальных ожиданий и институционализации социального представительства, претензий на активное гражданское участие. В этом мы исходим из некоторых идеальных представлений о целях молодежи, которая является достаточно неоднородной группой, имеющей не совпадающие исторические представления и образы. Разумеется, будущее молодежи нельзя подводить к нормативной модели, которая, навряд ли, возможна в силу сложности исторического пути пройденного российским обществом, и в том, что для молодых россиян важен личностный выбор в пространстве исторического знания. Социоструктурные и институциональные параметры констатируют определенные зависимости структуры и типологии исторического сознания, но не приводят к совпадению с равно статусными позициями старших поколений и нельзя говорить о совпадении консенсусных позиций в таком ключевом вопросе: чем важно историческое сознание российского общества? Хотя социализация молодого поколения началась в условиях становления рыночных отношений и диаметрально противоположна условиям социализма, ряд исследователей фиксируют минимальное различие со старшими поколениями. 150 На наш взгляд, в целом обоснованная позиция нуждается в уточнении. Речь идет только о периодах, которые могут быть включены в личный или групповой социальный опыт. Отдаленные периоды российской истории дают простор для собственных интерпретаций и на них выверяются интересы респондентов. Позиция большинства, которая ассоциирует дореволюционный период с расцветом православия, не опирается на реальные историческое факторы, но содержит ту оценку православия как института, заслуживающего уважение, но являющимся анахроничным в современном обществе. Такое представление достаточно устойчиво и для молодежи девяностых годов, которые видели в православии больше, чем исторический институт, обращались к нему как морально-нравственной субстанции, и для молодежи двухтысячных годов, когда в условиях укрепления вертикали власти и прохождения точки невозврата к прошлому, большинство молодых россиян, по крайней мере, считают, что православие не является институтом, способным внести дисгармонию в собственную жизнь или вернуть молодежь к социальной уверенности. Поэтому понятно разнообразие позиций молодежи в том, что относится к сфере абстрактных, не затрагивающих социальный микроуровень интересов. Такая связь прослеживается с историческим сознанием: вопросы, которые являются не абстрактными, могут стать реальным выбором для каждого молодого россиянина.151 Что же касается такой позиции, как жертвовать или не жертвовать личными интересами ради государства получается, что только 7,7% изъявляют готовность к безоговорочному жертвованию, 31,1% высказывают условную поддержку, 27,2% не готовы жертвовать ни при каких обстоятельствах личным, 32% скорее склоняются к отрицательному выбору.152
По мнению автора диссертации, превышение в три раза числа тех молодых людей, кто отказывается жертвовать личными интересами ради государства, свидетельствуют о том, что историческое сознание молодежи рассматривает российское государство не как идеальный конструкт, не как гарант социальных прав, а как связанное с бюрократией, репрессивным контролем , что приводит молодежь к выводу, что современное государство не является авторитетом среди молодежи, тем более святыней. Результаты нашего социологического исследования молодых респондентов в провинциальных городах Ростовской области ( г. Таганрог, г. Новочеркасск, которые являются студенческими и культурно–развитыми городами) показали, что к сожалению, уровень исторических знаний , в целом, не достаточно высок, а 37% рабочей молодежи, 15% старшеклассников и 10% студентов вузов вообще проявляют полное незнание истории и отсутствие интереса к историческим проблемам. Лишь 30% студентов и 15% работающей молодежи демонстрировали рефлексивные исторические знания, остальные опирались , главным образом, на исторические эмоции, исторические стереотипы, исторические образы из СМИ, затруднялись обосновать свои исторические суждения, но четко выражали свои мнения и оценки современной жизни. В оценках современной жизни опрошенные нами молодые люди из провинциальных городов выражали недовольство своим социально-экономическим положением (75%), трудностями получения образования (63%) и достойного трудоустройства (84%), нестабильностью жизни, малыми шансами на успех (68%), т.е. у них мало причин для удовлетворенности. Поэтому, для определенной части молодежи (65%) историческое прошлое может становиться полем желаемого, которое нельзя найти в современности.
Похожие диссертации на Историческое сознание российской молодежи: условия формирования и проявления в социальных практиках
