Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Социальная природа предпринимательского риска в современном российском обществе 20
1.1. Характер предпринимательского риска в условиях социальной трансформации 20
1.2. Социальные модели рисков и их связь с изменениями в социальной структуре общества 43
Глава 2. Социальный ресурс предпринимательского риска в современных условиях 76
2.1. Региональная специфика предпринимательского риска 76
2.2. Информационная основа предпринимательского риска 95
Заключение 116
Литература
- Характер предпринимательского риска в условиях социальной трансформации
- Социальные модели рисков и их связь с изменениями в социальной структуре общества
- Региональная специфика предпринимательского риска
- Информационная основа предпринимательского риска
Характер предпринимательского риска в условиях социальной трансформации
Для того, чтобы методологически обозначить и социологически описать предпринимательский риск как общественное явление и качество деятельности менеджеров и собственников, необходимо в первую очередь представить социальную среду, систему факторов, в которых риск осуществляется. Мы называем такую среду и систему факторов социальным полем риска. Нужно отметить, что проблема поля рисков или пространства рисков в специальной научной литературе в общем-то и не ставится. Локализация наших представлений о ситуациях и механизмах риска этого и не предполагает. Риск обычно рассматривается как частный случай предпринимательской деятельности. Как подчеркивает П. Драккер, риски, какими бы значительными они не были, не являются основой для действий. Они выступают в роли ограничителей. "Бизнес должен пытаться свести риски до минимума"1. Это отчасти верно, если рассматривать данное явление применительно к деятельности отдельных менеджеров или владельцев собственности, рискующих персонально своей деловой репутацией и имуществом. Если же проблему брать шире и рассматривать риск в системе рыночного производства в целом, то сводить риск исключительно к непредсказуемости результата едва ли оправдано.
Цель любого производства, торговой или финансовой операции в условиях рынка- получение прибыли. Чем больше прибыль, тем лучше, а прибыль может быть выше средней во многом в ситуации риска. Риск имманентно присущ рыночному хозяйству не только из-за стремления предпринимателей к максимальной прибыли, что особенно характерно для современной российской экономики с ее игнорированием социальных вопросов, проблем общественной солидарности и консенсуса. Риск есть необходимый элемент конкуренции. Чем свободнее конкуренция, тем больше риска. В частности в концепции действенной конкуренции, которая сформировалась в противовес модели совершенной конкуренции (perfekt compatition) среди критериев и параметров конкуренции приводятся прибыли, полученные в результате риска, величина которых определяется уровнем риска1. Риск прямо тождественен уровню прибыли.
Предпринимательский (инновационный) риск как социальное явление и социологическая категория имеет свою специфику по сравнению с риском как проблемой экономических и политических отношений, которым также свойственны ситуации риска. Социологичность проблемы, по нашему мнению, определяется целым рядом обстоятельств. Во-первых, риск представляет собой в данном случае элемент социальной практики и качество деятельности того или иного субъекта, проявление его экономической и социальной свободы через выбор того или иного варианта реагирования на производственную и коммерческую ситуацию. Во-вторых, риск есть один из вариантов адаптации к механизму рыночных отношений, попытка адаптироваться к реалиям рынка на уровне допустимого, но во многом неясного либо по причине отсутствия необходимой информации, либо из-за ограниченности материальных и социальных ресурсов. В-третьих, риск как социальное явление представляет собой элемент определенного поля или пространства риска, он есть составная часть определенной среды, определенной ментальности, что требует социального типа специфического характера, то есть человека рискующего и нацеленного на риск. Отправной точкой в анализе социологической модели риска является его рассмотрение в качестве элемента поля или пространства риска, которое можно вычислить и описать как составную часть социального поля или пространства. Дать социологическое определение риска, следовательно подвести его под более общее понятие1. Под социальным пространством обычно понимается "существование и взаимодействие различных сторон и моментов социального бытия". Пространство характеризует "протяженность, плотность и структуру общественной формы движения материи"2. С философской точки зрения категория социального пространства представляет собой понятие, фиксирующее соотнесенность основных форм и уровней жизнедеятельности общества. Это есть экстраполяция диалектико-материалистического понимания пространства в социальную философию. В данном случае социально-философское знание отождествляется с социологическим знанием. Методология исследования, под которой можно понимать диалектико-материалистический метод, как бы покрывает и исчерпывает построенный на ее основе анализ общества и социального пространства как определенной целостности.
Пространство, с философской точки зрения, складывается из двух сфер. Первая сфера представляет собой совокупность средств производства, элементов производственной и социальной инфраструктуры, человеческих поселений и жилищ, природных комплексов, полностью или частично втянутых в процесс материально-производственной деятельности, и является необходимым условием и результатом общественного производства. Социальное пространство в этом измерении выступает как некое материально-пространственное образование, дислоцированное в природном пространстве в качестве искусственной Среды жизнедеятельности субъекта. Вторая сфера социального пространства включает в себя систему общественных отношений, дает возможность увидеть и оценить масштабы разнообразных социальных связей, того или иного общественного субъекта, выражает факт нарастания (или ослабления) их плотности, содержит в себе меру их пересечения, опосредованности и многообразия
В ряде случаев понятию пространства не придается строгого категориального значения2. Оно воспринимается и интерпретируется как определенное социальное поле, ограниченное политико-административными пределами, на котором совершается тот или иной социально-экономический или политический процесс: формирование новых субъектов государственности и экономики, институциональная трансформация общества. Актуализация социальных процессов, основным параметром изменения и структурирования которых является пространство, во многом обусловлена переходом от идеологии и методологии социальной конфронтации с немарксистскими концептуальными системами к идеологии и методологии глобализации. Глобалистика в современных условиях претендует на самостоятельное научное направление. "В структуре новой исторической формации научного знания важнейшее место принадлежит... тем ее отраслям, предмет которых составляет так или иначе целостность мира или человечество как целое или даже как часть Вселенной"3. Глобалистская методология пытается оперировать категориями и определениями макроуровня и синтетико-эклекти-ческого характера в надежде найти свою идейно-мировоззренческую и теоретико-концептуальную нишу. Одной из основополагающих категорий глобализации рассматривается мировое пространство или пространство цивилизации.
Социальные модели рисков и их связь с изменениями в социальной структуре общества
Поскольку социализация доминирующей тенденции трансформации связана с эволюцией распределительных, политико-властных отношений, следовательно, доминирование уходит в область распределения. Отсюда вытекает и критерий дифференциации ситуаций рисков - это степень ответственности, глубина социальных издержек, характер получаемой выгоды от проявления рисков. Тенденция здесь такова: элита, все более погружаясь в экономическое и политическое могущество, все более отгораживается им от остального общества. Она выступает субъектом риска своим собственным состоянием и статусом не рискуя.
Объектом же риска является общество, не участвуя в риске по причине своего отчуждения от собственности и власти.
В пространстве между элитой и обществом действует бизнес-слой. Пространство это существенно ограничено и жестко детерминировано политическими, клановыми, правовыми параметрами. Он действует одновременно не в собственно экономическом поле, а в социальном пространстве, то есть в системе тех благ, которые остались у общества. Это связующая нить между элитой и обществом. Элита напрямую не участвует в перераспределении собственности, а действует через бизнес-элиту. Она является своего рода уполномоченным по социальным и предпринимательским рискам от административной элиты.
Таким образом, предпринимательские риски, точнее ситуации рисков, подразделяются между собой по субъекту: а) риски административной элиты; б) риски бизнес-класса, связанные с его адаптацией к условиям самосохранения и выживания. По глубине: а) риски, связанные с сохранением и поддержанием экономической и политической монополии со стороны господствующей административной элиты; б) риски, касающиеся воспроизводства и укрепления взаимоотношений бизнес-слоя с административной элитой; в) риски выживания остального населения. В настоящее время рискуют все категории населения. Одни с целью сохранения своих состояний, другие - элементарного физического выживания. Нельзя сказать, что общество все больше подвергается риску, а элита все меньше в силу своего экономического и политического превосходства. Здесь, видимо, имеет место своего рода цепная реакция, по которой поле конкуренции и ситуации риска постепенно перемещаются даже из чисто экономического предпринимательства в саму административную элиту.
Сохранение колоссальных состояний чревато глубоким и масштабным риском. Распределение и перераспределение собственности и власти уходит на второй план. Главное в настоящее время - сохранить статус и присущие ему атрибуты экономического и политического монополизма. Угроза этому статусу объективна. Во-первых, постепенно исчерпываются резервы для самосохранения и самовоспроизводства населения. У него все меньше остается резервов и социальных возможностей для адаптации. Актуализируется тем самым вопрос о перераспределении этих резервов между ним и административной элитой. Во-вторых, административная элита в современных условиях не имеет надежного экономического, политического и социального механизмов для обеспечения своего монополизма и могущества. Она интеллектуально немощна, профессионально несостоятельна, силовые методы неэффективны, а экономические отсутствуют. Идеология ее доминирования не воспринимается обществом. Налицо противоречие между колоссальным богатством и ограниченными возможностями его сохранения. В-третьих, малоадаптированным к интересам административной элиты оказался бизнес-слой или средний класс. Причем этот класс оказался глубоко втянутым в теневую и криминальную экономику, которая определяет во многом современные социально-экономические процессы. Как это ни парадоксально звучит, данная социальная группа, хотя и тесно связанная с предпринимательством, наименее подвержена риску по сравнению с элитными группами, с одной стороны, и "новыми бедными", с другой стороны. В России сложилась и воспроизводится система для безрискового ухода от налогов1.
Экономика не в состоянии нормально функционировать, если бизнес не может развиваться в начальных формах, а правительство живет в долг и не способно собирать налоги. В этих условиях существенно возрастает роль так называемой виртуальной экономики, которая охватывает различные неденежные формы расчетов и тесно связана с неплатежами, в том числе и налоговыми. В данном контексте не следует преувеличивать механизм и значение бартерных рисков, которые скорее были реакцией предприятий на неадекватную экономическую политику правительства и позволяли предприятиям обеспечивать собственное выживание в условиях стремительного вымывания финансовых ресурсов из реального сектора экономики2. Уклонение от налогов связано наличием "черного нала".
Ключевая особенность схем ухода от налогов, основанных на неучтенном наличном обороте и широко распространенных в российском легальном бизнесе, заключается в систематическом использовании фиктивных операций, существенно ограничивающих предпринимательский риск, что подкрепляется неэффективной работой, а то и коррупцией налоговых служб и государственных структур, надзирающих за ними. В одних случаях речь идет о заключении фиктивного договора на выполнение работ или оказание услуг, который служит основанием для перевода денег со счета фирмы-налогоплательщика на счет подставной фирмы-"однодневки". Эта фирма затем возвращает полученные ею деньги уже как неучтенные. Эти деньги обычно используются для выплат "черной" зарплаты работникам, для формирования личных доходов менеджеров и собственников предприятий-налогоплательщиков.
Региональная специфика предпринимательского риска
В группе "г" находятся регионы с традиционным для российской экономики производством - военно-промышленным комплексом, автомобилестроением, добывающим отраслями (Самарская, Саратовская, Волгоградская, Челябинская, Свердловская, Нижегородская области, Татарстан, Башкортостан). Производство в этой группе связано с высокотехнологичными технологиями, сориентированными либо на оборону, либо на обслуживание потребностей среднеобеспеченных категорий населения. Продукция этих производств имеет относительно устойчивый спрос и в них сосредоточена наиболее квалифицированная рабочая сила. Применительно к данной группировке можно говорить о предпринимательском риске как о вполне естественном явлении их экономической деятельности по трем основным причинам. Во-первых, они выпускают конкурентоспособную продукцию как на внутреннем, так и на внешних рынках. Предприятия этих регионов конкурируют, следовательно рискуют, что дает свой экономический эффект. Другой вопрос, кто пользуется результатами удачной конкуренции и кто несет основные издержки в случае неудачи.
Группа "д" включает в основном сельскохозяйственные регионы, а также области с доминированием легкой и перерабатывающей сельскохозяйственное сырье промышленности (Калмыкия, Астраханская, Тверская, Калужская, Читинская области). Мужское население в основном переместилось из общественного производства в приусадебное хозяйство, то есть к занятию "по дому". Незначительный размер личного подсобного хозяйства не позволяет говорить о его рыночном характере, поскольку основная часть продукции идет на внутреннее потребление. "Домохозяйки" живут во многом на пенсии стариков, детские пособия, пособия по безработице. Происходит своего рода феминизация и деклассирование в основном мужского населения и, как обратный процесс, маскулинизация женского населения, поскольку основная нагрузка по содержанию семей ложится именно на него. Вместе с тем регионы-"домохозяйки" являются наиболее удобными для капиталовложений и подъема производства, поскольку для этого требуется незначительное инвестирование в легкую промышленность и переработку сельхозпродукции. Данное производство в отличие от высокотехнологичного не требует работников высокой квалификации. Причем продукция, если она не особенно дорогая, всегда находит спрос, поскольку включает товары первой необходимости. Группа "д" не представляет собой высококонкурентное производство. Если и присутствует конкуренция, то это в основном конкуренция по стоимости, по продажной цене произведенной продукции, а не по качеству товаров.
Современные российские регионы можно классифицировать и по другим составляющим или параметрам предпринимательской конкуренции или риска. Это конкуренция экономических субъектов на политических рынках, поскольку политика в своем легальном и теневом качестве выступает одним из принципиальных регуляторов экономического процесса. Политический капитал легко переводится в экономический капитал. Регионы-субъекты в лице своих административных элит и местных бизнес-групп ведут борьбу за присвоение политической ренты, то есть доходов, связанных с предоставлением им специфических привилегий со стороны государства. Под политической рентой при этом понимаются рентные отношения (то есть превышающие конкурентный уровень) доходы, присвоение которых связано с получением им специфических преимуществ от государства (льгот, субсидий, защиты от конкуренции со стороны импорта и др.)1 В ходе изыскания политической ренты может затрачиваться существенное количество ресурсов, от влекаемых из экономической сферы, а также создаваться значительный уровень неопределенности условий хозяйствования, вызывающий "близорукость" хозяйственного поведения и подрывающий стимулы к осуществлению долгосрочных проектов.
Основные направления изыскания политической ренты или политического обеспечения безрисковой или малорискованной экономической деятельности: 1) Лоббирование экономическими субъектами выгодной им экономической политики и их борьба за получение доступа к специфическим привилегиям. Это - наиболее очевидный метод извлечения политической ренты, связанный с изъятием ресурсов из экономической сферы и использованием их с целью воздействия на процесс принятия политических решений. При этом трансферт рыночных ресурсов от рыночных субъектов к субъектам принятия политических решений отнюдь не всегда носит криминальный характер; напротив, наиболее распространенные в развитых рыночных экономиках методы трансферта - взносы в предвыборные фонды, кампании поддержки в средствах массовой информации - являются неотъемлемой чертой демократических систем.
В современном российском обществе лоббирование выгодной экономической политики приводит региональную административную элиту к постоянному политическому шараханию в зависимости от изменения политической конъюнктуры и кадровых перестановок в федеральной администрации. Как в свое время она массово вступала и поддерживала "Наш дом -Россия", также массово она идет в пропрезидентское "Единство". Элита преследует, демонстрируя свою политическую легкомысленность и беспринципность, прежде всего свои экономические интересы. Поскольку отсутствуют чисто экономические механизмы поддержания, воспроизводства и приумножения приобретенных ею состояний и недвижимости, она прибе гает к их политическому прикрытию и как можно более надежному и стабильному, всякий раз демонстрируя свою лояльность очередному президенту или премьер-министру. Сформировался своего рода рынок политических товаров и услуг, под которыми можно понимать характер и уровень поддержки того или иного федерального лидера в обмен на его политическую поддержку и покровительство вследствие победы на выборах или назначения на высокую должность. Лояльность и оппозиционность стали товаром, имеющим свой экономический и финансовый эквивалент.
Информационная основа предпринимательского риска
В данных условиях ситуации риска имеют весьма своеобразное содержание, экономическое и социальное воплощение. Поле риска практически сливается со всем социальным пространством, поскольку так или иначе рискуют все категории населения. Одни с целью удержания крупных финансовых и материальных состояний, которые невозможно интегрировать в современную виртуальную и криминальную экономику и из-за низкой предпринимательской квалификации и социальной репутации держателей состояний. Другие рискуют из-за низкого материального и социального статуса на грани физического выживания и остаточного принципа поддержки малоимущих со стороны государства. Третьи подвержены риску, что касается в первую очередь бизнес-класса, из-за своего неумения наладить и обеспечить цивилизованный бизнес. В условиях тотального риска он играет роль сдерживающего фактора в общественных отношениях, что ограничивает социальную экспансию государства, бизнес-класса, с одной стороны; радикализм и социальное иждивенчество общества, с другой стороны.
Риск государственной буржуазии и бизнес-класса как норма их поведения и реагирования на социальную ситуацию доводит групповой эгоизм до крайних пределов, обнажает пределы их экономических и политических возможностей, как бы стимулирует достижение самой низкой точки в маргинализации данных категорий. Тотальность риска бизнеса и политноменк-латуры свидетельствует об ограниченности их социальных технологий и возможностей для социального маневрирования. Массы, подверженные всеобщему риску, также сдерживаются в своем социальном недовольстве ситуацией неуверенности. Государство остается для них последней надеждой. Таким образом, отчаяние массы, эгоизм бизнес-элиты и номенклатуры дополняют друг друга.
Тем самым ситуации риска и риск как общественное явление и качество предпринимательской деятельности, имея всеобщий характер, выступают неким универсальным измерителем социального климата общества, основанием в структурировании его экономического и политического пространства. Отсюда в силу своей всеобщности он теряет свою социальную качественность и социологическую предметность. Если риску подвержены так или иначе все категории населения, то можно говорить только о степенях риска. Любая деятельность в силу своей непредсказуемости неизбежно становится рискованной и социально неоднозначной. Вольно или невольно проблематика риска теряет свою качественность и сливается с другими параметрами современного российского социального пространства. Как социологическая проблема он как бы мельчает и проявляется не непосредственно, а через многие формы экономической и политической деятельности. Вне поля риска нет никакой социальной реальности и социальной проблематики.
Имея ввиду данное обстоятельство следует различать и разводить между собой ситуации риска обычного и ситуации риска измененного порядка или экономического процесса. При обычном порядке риск является сравнительно частным и локальным качеством предпринимательской деятельности, так называемой продуктивной конкуренции. В данном случае рискует не все общество и не постоянно, а лишь в определенных ситуациях определенные агенты предпринимательской и экономической деятельности. Экономический риск отделен от политического риска существенной дистанцией. В классификации ситуаций риска при обычном порядке данная классификация в основном совпадает с отраслевой и уровневой структурой бизнса, то есть с объектом риска, но не с его субъектами, элементами социальной структуры общества. Тем самым объем и характер рисков во многом связан с организационно-техническими, технологическими аспектами предпринимательства и в основном не касается базовых сторон экономической системы, оснований ее организации и конструкции.
Совершенно иная ситуация наблюдается при измененном порядке экономического процесса, когда классификация рисков органически вписана в социальную структуру общества. При обычном порядке дается классификация обусловлена институциональной структурой экономики и политики, при измененном- общностной, социальной структурой. В первом случае риск является предметом и объектом технологии, показателем индивидуальной предпринимательской квалификации. Во втором случае он выступает в качестве более общей социальной характеристики. Он социализирован и со-циологизирован и образует самостоятельное, сравнительно широкое поле в социальном пространстве. В этих условиях формируются даже особые механизмы социальной адаптации к ситуации риска для всех без исключения категорий населения. Вместе с тем и в этом случае риск является чрезвычайным свойством социальной практики, поскольку связан с максимальным напряжением общественных ресурсов, психики человека и, как правило, без позитивной разгрузки и достижения положительных результатов.
