Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Понятие институтов обвинения и защиты, основные этапы их эволюции в отечественном праве (IX-начало XX века) 17
1. Юридическая природа процессуальных институтов обвинения и защиты 17
2. Закономерности и основные этапы эволюции институтов обвинения и защиты в отечественном праве 43
Глава II. Возникновение и развитие институтов обвинения и защиты в судебном процессе Древней Руси (IX-XIV века) 69
1. Основные черты состязательного процесса по «Русской Правде » 69
2. Развитие институтов обвинения и защиты в региональном законодательстве Древней Руси («Псковская Судная грамота», «Двинская уставная грамота», «Белозерская уставная грамота» и другие) 99
Глава III. Развитие институтов обвинения и защиты в русском централизованном государстве (XV-XVII века) 123
1. Обвинение и защита как процессуальные институты по «Судебникам» 1497 и J550 годов 123
2. Особенности состязательного процесса во второй половине XVI-XVII в. 144
3. Место обвинения и защиты в следственном процессе во второй половине XVI-XVII в 158
Глава IV. Развитие институтов обвинения и защиты в условиях российского абсолютизма (XVIII - первая половина XIX вв.) 188
1. Место институтов обвинения и защиты в следственном процессе по «Краткому изображению процессов или судебных тяжб» 1715 г. 188
2. Особенности институтов обвинения и защиты в состязательном процессе по Указу «О форме суда» 1723 г 212
3. Институты обвинения и защиты в судопроизводстве второй половины XVIII- первой половины XIX века 218
Глава V. Судебная реформа 1864 г. и развитие институтов обвинения и защиты в уголовном судопроизводстве 246
1. Законодательное закрепление институтов обвинения и защиты как важнейших институтов демократического судопроизводства 246
2. Организационно-правовые формы обвинения и защиты в пореформенном уголовном процессе 259
3. Некоторые вопросы функционирования институтов обвинения и защиты в пореформенной судебной практике 273
Заключение 296
Список использованной литературы и источников 305
- Юридическая природа процессуальных институтов обвинения и защиты
- Основные черты состязательного процесса по «Русской Правде
- Обвинение и защита как процессуальные институты по «Судебникам» 1497 и J550 годов
- Место институтов обвинения и защиты в следственном процессе по «Краткому изображению процессов или судебных тяжб» 1715 г.
Введение к работе
Актуальность темы исследования. В процессе становления правового Российского государства и создания гражданского общества большое значение приобретает изучение обширного положительного опыта исторического развития различных государственно-правовых институтов. В этом свете большой интерес представляет исследование формирования и развития организационно-правовых основ деятельности институтов обвинения и защиты в уголовном процессе в дореволюционный период (IX - начало XX века).
Как известно, уголовный процесс самая политизированная отрасль права, поэтому, оттого как организована деятельность именно названных институтов будет зависеть обеспечение соблюдения прав и свобод человека и гражданина будет зависеть построение действительно правового государства. Дискуссии по вопросам организационно-правовых основ становления и развития институтов обвинения и защиты в судопроизводстве России, проблемам положения участников уголовно-процессуальной деятельности со стороны обвинения и защиты, начатые более десяти веков назад, не только не утихают, а, наоборот, в XXI веке становятся еще острее.
Актуальность исследования проблем регулирования уголовно-процессуальных отношений сторон обвинения и защиты и острота вопросов, связанных с ними, особенно заметны в условиях переходного периода, периода реформ различных государственно-правовых институтов, как это наблюдается на сегодняшний день. В связи с этим изучение затронутых в диссертации проблем имеет не только познавательное, но и огромное практическое значение, так как оно раскрывает процесс формирования и развития институтов обвинения и защиты в уголовном процессе в дореволюционный период, позволяет учесть опыт прошлого, а также выработать конкретные рекомендации по со-
вершенствованию организационно-правовых основ деятельности сторон обвинения и защиты в сфере уголовного судопроизводства в современный период.
Необходимость изучения данной проблемы особенно возрастает на фоне совершенствования уголовно-процессуального законодательства в современных условиях. Как известно, УПК РФ был принят Государственной Думой 22 ноября 2001 года и 18 декабря 2001 года подписан Президентом Российской Федерации. Однако, с учетом требований правоприменительной практики производства по уголовным делам и важности ее соответствия международно-правовым актам в сфере отправления правосудия, в этот важнейший документ уже до вступления его в действие (01 июля 2002 года) и позднее были внесены существенные изменения и дополнения, которые коснулись, в частности, и процессуального положения сторон обвинения и защиты.
Обращение к проблеме становления институтов обвинения и защиты в рамках самостоятельного монографического исследования не случайно - до настоящего времени проблема формирования и развития названных институтов в уголовном процессе дореволюционной России с IX до начала XX века не получила должного отражения в научной литературе. Не вполне выясненным остается вопрос о возникновении институтов обвинения и защиты в отечественном судебном процессе на начальной стадии их развития. Поэтому отправной точкой настоящего исследования стали IX - XIV века, когда появились первые нормативные акты государственного значения, положившие начало формированию институтов обвинения и защиты в уголовном судопроизводстве. Период XVII - XIX вв. в исследовании по времени разбит на этапы развития правовых основ названных институтов.
Представляется, что осмысление генезиса проблемы становления институтов обвинения и защиты в сфере уголовного судопроизводства и ее ретроспективный анализ позволят не только выработать действенный механизм решения организационно-правовых вопросов деятельности участников уголовного процесса со стороны обвинения и защиты в современных условиях, но и
предостерегут от совершения возможных ошибок, имевших место в историческом прошлом.
Перечисленные обстоятельства обусловливают актуальность и научно-практическую значимость проблемы и объясняют выбор темы диссертационного исследования.
Степень разработанности проблемы. В исторической, историко-правовой литературе организационно-правовые основы становления и развития институтов обвинения и защиты в уголовном процессе дореволюционной России освещены, на наш взгляд, лишь фрагментарно. Вопросы, связанные со становлением и развитием этих институтов, в различной степени затрагивались в трудах российских учёных: К.Н. Арсеньева, Я.Н. Барщёва, И.Д. Беляева, П.Н. Беляева, Д.Н. Бородина, СИ. Викторского, М.М. Винавера, Л.Е. Владимирова, М.Ф. Владимирского-Буданова, Н.В. Гессена, В.М. Грибовского, М.М. Гродзенского, Ф.А. Деппа, Ф.М. Дмитриева, М.В. Духовского, К.Д. Кавелина, Л.Ф. Кони, А.Н. Назаренко, Н.И. Ланге, В.Н. Латкина, В.А. Линовско-го, П.И. Люблинского, М.М. Михайлова, И.В. Михайловского, В.Д. Набокова, Э.Я. Немировского, Ф.Н. Плевако, СВ. Познышева, Н.Н. Розина, В.Д. Спасо-вича, В.Е. Случевского, Н.С. Таганцева, И.Я. Фойницкого, Г.С. Фельдштейна, Л.И. Фенина, А.Н. Филиппова, А.А. Чебышева-Дмитриева, А.А. Червонецкого, А.А. Шахматова, СА. Шумакова и других.
В советское время проблемами становления и развития институтов обвинения и защиты в уголовном процессе дореволюционной России в IX -начале XX века занимались такие известные ученые-правоведы, как Я.С Аврех, Б.Т. Безлепкин, К.С Вельский, Н.Д. Беляев, А.В. Верещагина, Б.В. Виленский, СН. Гаврилов, Ю.Г. Галай, Е.Г. Григорьева, К.Ф. Гуценко, B.C. Кузнецова, В.Н. Курицын, A.M. Ларин, А.Г. Мамонтов, А.Г. Маньков, М.В. Немытина, Н.Н. Полянский, В.А. Рогов, А.Е. Скрипилёв, Е.А. Скрипилёв, М.С Строго-вич, Ф.Н. Фаткуллин, М.А. Чельцов-Бебутов, Л.В. Черепкин, О.И. Чистяков, А.В. Шавров, СН. Штамм, В.А. Шувалова, Я.Н. Щапов, СВ. Юшков и другие.
Работы вышеназванных авторов написаны на значительном по объему фактическом материале, выявлены малоизвестные факты из истории институтов обвинения и защиты в уголовном процессе Российского государства до 1917 года. Однако данная проблема в целом в историко-правовой литературе комплексно не исследовалась. Необходимо дальнейшее накопление фактического материала о становлении и развитии институтов обвинения и защиты в их тесной взаимосвязи, о влиянии изменения политики государства на организационно-правовые основы их деятельности, о правовом статусе участников уголовного процесса со стороны обвинения и защиты в российской историографии.
Цель и задачи исследования. Основная цель диссертационного исследования состоит в изучении и обобщении на основе историко-правового анализа процессов формирования и развития организационно-правовых основ институтов обвинения и защиты в уголовном процессе дореволюционной России в IX - начале XX в. и формулировании теоретических обобщений и практических предложений по совершенствованию современного правового положения сторон в сфере уголовного судопроизводства.
Для достижения поставленной цели автор сосредоточил свои усилия на решении следующих научных задач:
с позиций историко-правовой науки рассмотреть понятия институтов обвинения и защиты, раскрыть сущность и юридическую природу этих процессуальных институтов, закономерности и основные этапы их эволюции в отечественном праве;
рассмотреть основные тенденции развития отечественного законодательства, регулировавшего институты обвинения и защиты в уголовном процессе в исследуемый дореволюционный период;
проследить процесс возникновения институтов обвинения и защиты в судебном процессе Древней Руси IX - XIV вв.;
дать характеристику развития институтов обвинения и защиты в Русском государстве XV - XVII вв.;
обобщить особенности функционирования институтов обвинения и защиты в условиях российского абсолютизма XVIII - первой половины XIX в.;
рассмотреть механизм воздействия судебной реформы 1864 года на дальнейшее развитие институтов обвинения и защиты в уголовном судопроизводстве;
- сформулировать выводы и обобщения по результатам проведенного
исследования, дать рекомендации с учетом исторического опыта в уголовном
процессе для возможного использования в современных условиях.
Объект и предмет диссертационного исследования. В качестве объекта исследования выступают урегулированные правовыми нормами общественные отношения, возникающие в сфере уголовного судопроизводства, связанные с развитием институтов обвинения и защиты и рассматриваемые в контексте исторического генезиса государства и права России.
Предмет исследования составляют основные понятия, категории и закономерности развития правовых отношений сторон обвинения и защиты в сфере уголовного судопроизводства; практика законодательного и иного регулирования уголовно-процессуальных отношений участников уголовного процесса со стороны обвинения и защиты в дореволюционный период российской истории; организационно-правовые основы становления и развития институтов обвинения и защиты в судопроизводстве России в IX - начале XX в.; тенденции совершенствования уголовно-процессуального законодательства, регулирующего вопросы правового положения и деятельности сторон обвинения и защиты.
Хронологические рамки исследования. Хронологические рамки охватывают период с момента зарождения судебного процесса в Древней Руси, появления первых правовых актов, регламентирующих институты обвинения и защиты, до кардинальных реформ в судебной системе во второй половине XIX века. В указанный период, на наш взгляд, произошло окончательное фор-
мирование рассматриваемых институтов в сфере уголовного судопроизводства в развернутом виде.
Периодизация, принятая в настоящем исследовании, определяется основными этапами формирования институтов обвинения и защиты в уголовном процессе дореволюционной России.
Методология исследования. Методологической основой исследования является использование синкретического метода, в рамках которого применялись частнонаучные методы конкретно-исторического, формальнологического, сравнительно-правового и системного анализа. Подобная методология позволила выявить целеполагающие установки законодателя, скованного во многом идеологической (классовой) парадигмой сознания, исследование проблемы велось с позиций принципов историзма, выражавшихся в освещении основных фактов в их последовательности и взаимообусловленности, в строгом соответствии с реальной исторической обстановкой. Это дало возможность достаточно глубоко и всесторонне раскрыть генезис процессуальных форм обвинения и защиты в отечественном судопроизводстве в IX - начале XX в.
Источниковая база исследования. При исследовании организационно-правовых основ становления и развития институтов обвинения и защиты в дореволюционный период российской истории был использован широкий круг опубликованных и архивных источников. Источниковую базу диссертации составляют документы из фондов Российского государственного архива древних актов (РГАДА, г. Москва), Российского государственного исторического архива (РГИА, г. Санкт-Петербург), Российского государственного военно-исторического архива (РГВИА, г. Москва), Центрального государственного исторического архива Республики Башкортостан (ЦГИА РБ, г. Уфа), Научного архива Уфимского научного центра Российской академии наук (НА УНЦ РАН, г. Уфа), а также из рукописных отделов Российской государственной библиотеки (РГБ, г. Москва), Российской национальной библиотеки (РИБ, г. Санкт-Петербург), Национальной библиотеки Республики Башкортостан им. А.З. Ва-
9 лиди (НБ РБ, г. Уфа), Научной библиотеки Уфимского научного центра Российской академии наук (НБ УНЦ РАН, г. Уфа), Государственной книжной палаты Республики Башкортостан (ГКП РБ, г. Уфа).
Значительный по объёму материал извлечён из различных периодических изданий Министерства внутренних дел, Министерства юстиции, ведомственных и губернских статистических отчётов и следственных дел. Ценными источниками явились Полное собрание законов и Свод законов Российской Империи, нормативные акты, содержащиеся в различных ведомственных сборниках.
При написании диссертации автор опирался на исследования отечественных специалистов в области истории права и государства и уголовно-процессуального права. Определенное внимание уделено и мемуарным произведениям и материалам дореволюционной судебной практики.
Научная новизна диссертации заключается в том, что она является первым историко-правовым исследованием, в котором предпринята попытка комплексного рассмотрения организационно-правовых основ становления и развития институтов обвинения и защиты в уголовном процессе дореволюционной России в IX - начале XX в. в их взаимосвязи.
В диссертации подробно рассмотрены основные этапы формирования институтов обвинения и защиты; проанализированы нормативные правовые акты, регламентировавшие деятельность участников со стороны обвинения и защиты в различные периоды российской истории. В процессе исследования предпринята попытка ретроспективного анализа законодательных актов с точки зрения зарождения и развития таких важнейших составляющих судебного процесса, какими являются защита и обвинение.
Научная новизна диссертационного исследования состоит также в том, что проблемы рассматриваются с учётом последних достижений историко-правовой науки. Диссертантом предприняты усилия к исследованию затрону-
тых вопросов с точки зрения сохранения преемственности с работами как дореволюционных, так и советских авторов.
Введены в широкий научный оборот документы и материалы, отражающие специфику правового регулирования уголовно-процессуальных отношений в целом и деятельность сторон обвинения и защиты в частности на различных исторических этапах развития российского государства.
Основные положения, выносимые на защиту:
1. Институты обвинения и защиты как одни из самых древних и наиболее
значимых процессуальных элементов фактически способствовали возникнове
нию самого уголовного судопроизводства в его современном понимании. Их
появление можно считать отправной точкой отсчета в становлении всей систе
мы процессуальных институтов. Именно генезис институтов обвинения и за
щиты показывает зарождение и развитие различных типов и форм уголовного
процесса со свойственной им системой принципов, системой доказательств,
положением сторон и суда.
Исследование юридической природы процессуальных институтов обвинения и защиты позволяет сделать вывод, что они являются объективной необходимостью уголовного судопроизводства; их существование обусловлено всем характером такого вида государственной деятельности, как уголовно-процессуальная деятельность.
2. Обвинение является необходимым элементом, составляющим уголов
ный процесс независимо от его типа и формы. Однако его юридический смысл
и связанные с ним процессуальные последствия для прав противной стороны
не одинаковы. Они сильно урезаны в розыскном, инквизиционном процессе,
где обвиняемый занимал бесправное положение, пределы его судебной ответ
ственности заранее ничем не определялись, приговор суда охватывал все то,
что обнаруживалось в ходе следствия по делу.
Правовое значение дореволюционного института обвинения отличалось тем, что обвинение считалось двигателем всего уголовного дела и неизменным
мерилом ответственности перед судом. Российскому законодательству и процессуальной теории известны два понятия обвинения - это обвинение в процессуальном и обвинение в материально-правовом смысле. Истории уголовного процесса хорошо известны государственные, общественные, публичные, частные, частнопубличные, общегражданские и ведомственные формы обвинения.
Институт защиты прав и законных интересов лиц, которым инкриминируется совершение преступления и дела которых рассматриваются в суде, является одним из важнейших, широко признанных сегодня, направлений уголовно-процессуальной деятельности, по своему характеру противостоящим функции обвинения.
Ретроспективный анализ уголовно-процессуального права показывает, что научное понятие института защиты, в отличие от института обвинения, имеет только одно смысловое значение и обозначает процессуальные действия, которые согласно закону предпринимаются в интересах и в обеспечение прав обвиняемого по делу. Те правовые категории и фактические данные (доказательства), на основе и с помощью которых осуществляются эти действия, а равно те правила, приемы и обряды, которые применяются при их совершении, не образуют понятия защиты в каком-либо другом (например, в материально-правовом) смысле. Они как в законодательстве, так и в теории и практике уголовного судопроизводства именуются средствами, способами, формами и методами осуществления защиты по уголовному делу.
5. Основные этапы развития институтов обвинения и защиты в уголов
ном процессе и их закономерности в отечественном праве уходят своими кор
нями в глубину веков и непосредственно связаны с изменением норм матери
ального права. Эволюция данных институтов происходит с развитием государ
ства и права. Уже в княжеских уставах и уставных грамотах, а позднее в самом
известном древнейшем памятнике русского права - «Русской Правде» рас-
сматривались вопросы не только государственного управления и налогообложения, но и судопроизводства.
6. В Древнерусском государстве уголовный и гражданский процессы не
имели различия. Государственная власть, сосредоточив в своих руках судебные
функции, устранила частноисковое начало состязательного (судебного) про
цесса и утвердила в процессе публичное начало, когда установление виновного
в преступлении брало на себя государство, защищая этим свои интересы.
В период XIII - XV вв. наблюдается известное обособление судебной власти от органов государственного управления. Особенно ярко этот процесс происходит на Северо-Западе Руси. Соответственно, наблюдалось определенное разграничение функций обвинения и защиты. Это проявилось, в частности, в формировании института представительства сторон в ходе судебного заседания.
Образование централизованного Русского государства и его превращение в сословно-представительную монархию сопровождалось появлением основных элементов состязательного (судебного) процесса. Происходит формирование единой судебной системы. Идет процесс систематизации законодательства, поиск новых форм регулирования роли обвинения и в большей степени защиты в ходе уголовного судопроизводства.
Общей тенденцией развития процессуального законодательства и судебной практики в XV - XVII веках было постепенное увеличение удельного веса «нового» следственного (розыскного) процесса в ущерб так называемому «старому» состязательному (судебному) процессу. Суд не был отделен от администрации. Судебные функции осуществляли органы управления и приказы.
В Судебниках 1497 и 1550 годов, отразивших формирование законодательства в период образования русского централизованного государства, основное место уделялось процессуальным институтам обвинения и защиты. При этом отмечался их сословный характер и направленность на охрану феодальной собственности.
9. В начале XVIII века для осуществления правосудия создавались спе
циальные органы, которые, однако, не были полностью отделены от админист
рации. Судьями в военных судах являлись строевые командиры, где приговоры
в ряде случаев утверждались вышестоящим руководством. Отсутствовало де
ление на органы предварительного следствия и судебные органы. Особую и
важную роль в следственном (розыскном) процессе занимал институт обвине
ния. Закон лишь декларативно определял присутствие представителей от со
словий при формальном следствии для защиты интересов обвиняемого.
Для дореформенного суда характерна следственная (розыскная) форма судопроизводства со всеми ее типичными чертами: активность суда, преимущественное значение письменного документа, формальная система оценки доказательств. Процесс происходил в глубокой тайне. Для получения признания обвиняемого широко применялась пытка, формально запрещенная в 1801 году, но на практике просуществовавшая на протяжении всей первой половины XIX века. В известном смысле, можно говорить об усилении роли института обвинения в уголовном процессе как средства борьбы с преступными деяниями. Существенной чертой процесса было отсутствие прав у обвиняемого и возможности состязания с обвинителем.
Судебная реформа 1864 года привела к становлению нового процесса. Судебное разбирательство стало состязательным, гласным и устным. Вводился суд с участием присяжных заседателей. Особое внимание уделялось процессуальным институтам обвинения и защиты. Судебный процесс был проникнут публичным началом, хотя сохранялись некоторые элементы частноискового характера. Движущим началом процесса являлось государственное обвинение. Развивалась деятельность адвокатуры. Прокурор становился одной из сторон в уголовном процессе. В целом отмечается усиление роли защиты в судебном заседании.
Теоретическая значимость исследования состоит в том, что положения и выводы, сформулированные и обоснованные в ней, дополняют, развива-
ют и конкретизируют многие разделы истории права и государства и теории права и государства. Кроме того, комплексный характер диссертационного исследования предопределяет значимость его результатов для истории учений о праве и государстве, политологии, конституционного права, уголовно-процессуального права и ряда других отраслевых и прикладных юридических наук. Собранный и обобщенный материал дает возможность проследить и оценить организационно-правовые основы становления и развития институтов обвинения и защиты в уголовном процессе российского государства в рассматриваемый дореволюционный период его истории.
Материалы и выводы диссертации могут быть использованы в дальнейших научных работах по истории отечественного государства и права и уголовно-процессуальному праву.
Практическая значимость исследования заключается в том, что полученный материал, выводы и предложения могут быть учтены в процессе совершенствования современного уголовного судопроизводства Российской Федерации; при разработке законопроектов по организации деятельности суда, прокуратуры, следственных органов и адвокатуры.
Кроме того, практическая значимость заключается в том, что его результаты могут быть использованы при разработке учебников и учебно-методических пособий по теории, истории государства и права, истории правовых учений, подготовке специальных курсов для студентов юридических и исторических высших учебных заведений. Представленные в диссертации научные результаты могут применяться в процессе преподавания общей теории государства и права, истории отечественного государства и права, истории правовых учений, разработке научно-исследовательских программ по различным аспектам социально-политического характера.
Апробация результатов исследования. Рукопись диссертации обсуждалась и была одобрена на заседаниях кафедры истории права и государства Санкт-Петербургского университета МВД России.
Основные положения и выводы диссертационного исследования отражены в опубликованных работах, докладывались в выступлениях на республиканской научно-практической конференции «Актуальные проблемы борьбы с преступностью в Республике Башкортостан» (Уфа, июнь 2000 г.); международной научно-практической конференции «МВД России - 200 лет: история,
ь развитие, перспективы» (Санкт-Петербург, сентябрь 2000 г.); всероссийской
научно-практической конференции «Актуальные проблемы обеспечения безопасности личности, общества и государства в современных условиях» (Уфа, апрель 2001 г.); международной научно-практической конференции «Актуальные проблемы истории государства и права, политических и правовых учений» (Самара, май 2001 г.); международной научно-практической конференции «Актуальные проблемы борьбы с преступностью» (Санкт-Петербург, октябрь 2001 г.); международной научно-практической конференции «Проблемы обеспечения личной и общественной безопасности» (Уфа, ноябрь 2001 г.); всероссийской научно-практической конференции «Уголовно-процессуальное законодательство Российской Федерации: перспективы развития и проблемы правоприменения» (Санкт-Петербург, ноябрь 2002 г.); всероссийской научно-практической конференции «Уголовно-процессуальная реформа: УПК РФ -год спустя. Актуальные проблемы применения» (Санкт-Петербург, октябрь
,, 2003 г.); межвузовской научно-практической конференции «Актуальные про-
блемы развития процессуального права в России» (Санкт-Петербург, май 2004 г.).
Материалы исследования используются при чтении курсов по истории отечественного государства и права в Уфимском юридическом институте МВД Российской Федерации. Выводы, обобщения по данной проблеме автором использовались в научных публикациях автора, а также в докладах и выступле-
ниях перед практическими работниками правоохранительных органов Респуб-
лики Башкортостан.
Структура диссертации. Работа состоит из введения, пяти глав, включающих тринадцать параграфов, заключения и списка использованной литературы.
Юридическая природа процессуальных институтов обвинения и защиты
В теории и практике уголовного судопроизводства институты обвинения и защиты рассматривались в качестве наиболее значимых процессуальных категорий.
Институт обвинения фактически способствовал возникновению самого уголовного судопроизводства, ибо последнее потребовалось для того, чтобы судить о вине определенного лица в запрещённом законом противоправном деянии. Судопроизводство развивалось именно в ходе разрешения обвинений со стороны одних граждан в отношении других.
В любом обществе с антагонистическими противоречиями «обвинение» являлось и продолжает быть специфическим средством защиты интересов той части населения, которая в экономическом и политическом отношениях занимает господствующее положение. В одних случаях это обнаруживается более наглядно, в других - менее. Но классовая сущность «обвинения» и уголовного процесса в целом обнаруживается непременно, как только встает вопрос: кто, кого, в чьих интересах и за что обвиняет.
Основообразующее понятие «обвинение», как правило, устанавливается с определёнными сложностями. Оно полисемично, имеет ряд значений и оттенков, способных меняться от контекста. Большое разнообразие подходов к определению понятия обвинения прослеживается при анализе соответствующих пояснений, формулировок, приводимых в словарях, энциклопедиях и иных справочных и публицистических изданиях, относящихся к различным периодам его становления и развития в уголовном процессе.
В.И. Даль, например, определял данное понятие таким образом, что «обвинение - это действие» (то есть «обвинить кого в чём; винить, взводить на него вину, считать причинным, виновным; приносить жалобу, подвергать ответу; виноватить, признавать виновным, присуждать виновным в чём»)1.
Следовательно, здесь обращалось внимание на то, что «обвинение» - это действие, совершаемое против кого-либо, и признание его виновным в чём-либо.
СИ. Ожегов в словаре «Русского языка» термин «обвинение» определял, как «1) признание виновным в чём-нибудь, приписывание кому-нибудь какой-нибудь вины (то есть судить по обвинению в краже; предъявить обвинение кому-нибудь; возбудить обвинение против кого-нибудь, обвинение в чём-нибудь); 2) обвинительный приговор (то есть вынести приговор); 3) обвиняю-щая сторона в судебном процессе (то есть свидетели обвинения)» .
Таким образом, понятие обвинения в словаре СИ. Ожегова, как и в словаре В.И. Даля, имело по смыслу одно и то же значение.
В Большой советской энциклопедии (1952 г.) понятие обвинения определялось, как «особая функция в процессе осуществления правосудия, которая заключается в доказывании виновности определенного лица в совершённом преступлении».
Следует отметить, что в советском процессе обвинение состояло из возбуждения уголовного преследования и расследования уголовных дел, поддержания государственного обвинения в суде, опротестования незаконных приговоров и определений суда. Основными принципами советского «обвинения» были объективность и строгое соблюдение социалистической законности. Органом государственного обвинения в СССР являлась прокуратура, которая возбуждала уголовное преследование по поводу всякого совершённого, подлежащего наказанию преступления, собирала доказательства виновности путём расследования, представляла их на рассмотрение суда, поддерживала обвинение на суде и имела право опротестовывать определения и приговоры судов. Право возбуждения уголовного преследования и расследования принадлежало также органам дознания (то есть милиции, пожарным инспекциям) в пределах их компетенции и под строгим контролем прокуратуры.
В Большой советской энциклопедии (1974 г.) понятие обвинения трактовалось, как «1) процессуальная деятельность уполномоченных законом органов или лиц, заключающаяся в доказывании виновности лица, привлечённого к уголовной ответственности...; 2) содержание обвинительного тезиса, сформулированного в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого (в обвинительном заключении); формулировка обвинения, предложенная обвинителем и излагаемая в его речи»1.
Л.В. Тихомирова, М.Ю. Тихомиров в юридической энциклопедии (1998 г.) трактовали понятие обвинения, как: «1) в уголовном процессе деятельность уполномоченных законом органов и лиц, заключающаяся в доказывании виновности лица, привлекаемого к уголовной ответственности; 2) содержание обвинительного тезиса, сформулированного в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого, обвинительном заключении, определении о предании суду, обвинительном приговоре суда; формулировка обвинения, предложенная обвинителем и излагаемая в его речи. В этом значении закон определяет обвинение как описание преступного деяния, признанного доказанным» .
Следует отметить, что в данной энциклопедии понятие обвинения, как и во многих источниках, определялось с точки зрения уголовного процесса.
В Большом юридическом словаре (1998 г.) так же, как и в Юридической энциклопедии (1998 г.) понятие обвинения определялось, как: «1) в уголовном процессе...; 2) содержание обвинительного тезиса, сформулированного в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого, ...» .
Основные черты состязательного процесса по «Русской Правде
Формирование основных институтов уголовного судопроизводства происходило на фоне основных тенденций развития Древнерусского государства, начало образования которого, как известно, относится к IX столетию. В это время в процессе распада первобытнообщинного строя зарождались феодальные отношения. Возникновение феодального общества проходило в обстановке острой классовой борьбы между феодалами, холопами и смердами.
В законодательстве Киевской Руси основное место занимали акты княжеской власти, которые отражали потребности развития общественного строя. В.О. Ключевский писал, что «...жизнь древнейшей Руси полно и верно отразилась в древнейших памятниках русского права»1. Н.И. Карамзин утверждал, что «законы суть дополнения летописей»2.
Одним из важнейших законодательных памятников Древнерусского государства, связанным с формированием основных элементов судебного процесса, являлась «Русская Правда».
Нормы Древнейшей Правды, сложившиеся задолго до образования государства, касались взаимоотношений лично «свободных» и вооружённых «мужей» внутри «мира», дружины или другого социального коллектива. Они выросли из старинных обычаев, а затем были закреплены в качестве правовых норм раннефеодального государства.
«Русская Правда» и некоторые другие уставы были известны в нескольких редакциях. «Правда» Ярослава и «Правда» Ярославичей создавалась князьями, законодательной властью, а переписчик затем объединил эти законы в один документ, который мы называем Краткой редакцией «Русской Правды». «Правда» Ярославичей представляла собой отдельный от «Правды» Ярослава законодательный акт, принятый князьями Изославом, Святославом и Всеволодом вместе с боярами. В этом законе значительно сильнее, чем в «Правде» Ярослава выступала правотворческая деятельность князей, изменявшая традиционные нормы уголовного и процессуального права в интересах феодальных земельных собственников. Некоторые нормы законодательного памятника освещали процедуры установления виновных за похищение имущества и за избиение людей. В наказание устанавливался штраф (то есть «вира») за убийство в пользу государственной (то есть княжеской) власти.
Так, статья 1 Краткой редакции «Русской Правды» «убъет муж, то мьстить брату брата, или сынови отца, любо отцю сына, брату чаду, любо сестрину сынови; аще не будет кто мьстя, то 40 гривен за голову; аще будет русин, любо гридин, любо купчина, любо ябетник, любо мечник, аще изъгои будет, любо словенит, то 40 гривен положити за н»1 допускала «кровную месть», но ко времени составления «Правды» Ярослава, «кровная месть» уже потеряла свой первоначальный характер. Прежде всего это выражалось в ограничении круга возможных мстителей, что связано с превращением родовой общины в соседскую, а также распадом кровнородственных связей.
В.И. Сергеевич отстаивал точку зрения о том, что в статье приводился примерный перечень мстителей1. Н.П. Мрочек-Дроздовский, напротив, доказывал исчерпывающий характер этого перечня2.
Историческая «кровная месть» сложилась как непосредственная обязанность рода потерпевшего расправиться с преступником. Процесс феодализации Древнерусского государства, увеличение роли князя и княжеского суда вносили изменения и в применение обычая «кровной мести». Получилась возможность выкупать себя «кунами» (то есть плату представителю княжеской власти - «отроку») при посредничестве князя. Выделялись категории лиц, нуждающихся в особой защите князя, в связи с их оторванностью от своих родственников. К ним относились купцы, «изгои» (то есть люди, вышедшие из общины), служащие князя, «гридни» (то есть младшие княжеские дружинники), «мечники» (то есть княжеские дружинники - судебные служители) и «ябетни-ки» (то есть княжеские приказчики - судебные должностные лица). Княжеский суд постепенно вытеснял общинный, хотя какое-то время они параллельно существовали. Одновременно прекращалась и практика самовольной расправы с преступником (то есть «кровная и личная месть», а также некоторые разновидности самосуда).
Вместе с тем, в статье 1 Краткой редакции «Русской Правды» дважды упоминалась 40-гривенная плата, которая рассматривалась как защита, выраженная в виде выплаты штрафа в пользу князя (то есть «вира») или как платеж родственникам убитого в случае их отказа от мести (то есть «головничество»).
Обращает на себя внимание следующее обстоятельство. Если при исследовании Краткой редакции «Русской Правды» исходить из конкретной политической ситуации, сложившейся в Новгороде в 1015 - 1016 гг., то становится ясным, чем вызвано появление в статье 1 Краткой редакции «Русской Правды» дополнительного перечня лиц. В них объявлялась княжеская защита, с одной стороны, жителей Южной Руси и купцов, младшего княжеского административно-судебного аппарата и членов княжеской дружины и, с другой стороны, новгородцев и «изгоев» - лиц, по отношению к которым традиционно существовала тенденция принизить их социальный статус. Представляется, что обе группы лиц были записаны в статье 1 Краткой редакции «Русской Правды» одновременно, причём их композиционное сопоставление означало в известной степени уравнение в правах данных общественных групп великокняжеской властью и одновременно способствовало решению важных социально-политических проблем в новгородских условиях 1015 - 1016 гг.1
В статье 2 Краткой редакции «Русской Правды» говорится: «...или будет кровав или син надъражен, то не искати ему видока человеку тому; аще не будет на нем замения некотораго же, то ли приидет видок; аще ли не может, ту тому конец; оже ли себе не может мьстити, то взяти ему за обиду 3 гривне, а летцю мъзда»2. Таким образом, для возникновения обвинения необходимо два вида доказательств: во-первых, это внешний вид потерпевшего и, во-вторых, это наличие свидетеля. О компромиссном характере данной нормы свидетельствует тот факт, что допускалась также в данной статье возможность мести, как и в статье 1 Краткой редакции «Русской Правды».
Обвинение и защита как процессуальные институты по «Судебникам» 1497 и J550 годов
Образование Русского централизованного государства включало в себя два взаимосвязанных процесса - формирование единой государственной территории за счёт объединения княжеств, земель и установление реальной власти единого монарха над всей этой территорией.
Особое место в период развития Русского централизованного государства уделялось формированию единого законодательства, что особенно ярко проявилось в «Судебнике» 1497 г.
Специалисты полагают, что источниками «Судебника» явились грамоты отдельных княжеств. Однако, по мнению СВ. Юшкова, в Московском великом княжестве, вероятно, существовал ещё до «Судебника» 1497 г. сборник правил о судопроизводстве, применявшийся в центральных судебных учреждениях и, вполне вероятно, в тех регионах, которые не получали уставных грамот. Сборник включал в себя «... по крайней мере, исчисление пошлин и сборов, следуемых с тяжущихся в пользу судей и в пользу второстепенных органов, а также сборов, взимавшихся при выдаче различного рода официальных актов»1.
По «Судебнику» 1497 г. Боярская Дума в качестве суда первой инстанции судила своих собственных членов (должностных лиц приказов и местных судей), разбирала споры о местничестве и иски служивых людей, которые не пользовались привилегией великокняжеского суда. Боярская Дума была высшей инстанцией по отношению к местному суду. В неё передавались «по докладу» дела, изъятые из самостоятельного ведения местного суда, а также дела от приказных судей, когда между ними отсутствовало согласие или порядок их решения не предусматривался законодательством.
Так, статья 1 «Судебника» 1497 г. - «судити суд бояром и околничем. А не суде быти у бояр и у околничих диаком. А посулов бояром, и околничим, и диаком от суда и от печалованиа не имати; також и всякому судие посула от суда не имати никому. А судом не мстити, ни дружити никому»1 - определяла состав боярского суда и пределы его компетенции.
Говоря о содержании отдельных статей «Судебника», следует подчеркнуть дальнейшее совершенствование юридической техники, появление новых видов преступлений. Так, например, в статье 8 «Судебника» 1497 г. - «А ТАТБЕ. А доведут на кого татбу, или разбой, или душегубство, или ябедничество, или иное какое лихое дело, и будет ведомой лихой, и боярину того велити казнити смертнаю казнью, а исцево велети доправити из его статка, а что ся у статка останетъ, ино то боярину и диаку имати себе. ...»"- наряду с «татьбой» и «разбоем», известными ещё по «Русской Правде», впервые появилось понятие «ябедничество» (ложный донос, злостная клевета, имевшие своей целью обвинить невинного). Также существенным новшеством явилось введение в статью такой категории преступного деяния, как «лихое дело». В этих целях норма вводила новое понятие «ведомого лихого человека». Ранее, уже по статье 10 «Белозерской уставной грамоты» 1488 г., лица, совершавшие «татьбу», «разбой» или «душегубство», подлежали, помимо возмещения материального ущерба истцу, наказанию по усмотрению судьи.
Совершение преступлений «ведомым лихим человеком» влекло для него смертную казнь. Определяя порядок распоряжения его имуществом, часть которого шла в возмещение иска, а остальная - в пользу судей, статья 8 «Судебника» 1497 г. специально подчёркивала невозможность отмены смертной казни и передачи обвиняемого, при отсутствии у него имущества, истцу для отработки долга.
Вместе с тем М.Ф. Владимирский-Буданов подчёркивал, что в первый раз требования истца уступали требованиям уголовного закона1. Однако «лихим человеком» мог быть призван любой, хотя бы и не совершивший никакого конкретного деяния, но сочувствовавший требованиям простого народа, поддерживавший их и в силу этого являющийся лицом опасным для феодального сословия.
По мнению Е.И. Колычевой, «лихой человек» не являлся рецидивистом2. Виновность оговоренного подтверждалась не представлением доказательств, а «крестным целованием» («присягой»), оговариваемым в статьях 12, 13 «Судебника» 1497 г., что свидетельствовало о применении следственной формы процесса при расследовании наиболее опасных деяний. Дела начинались, как вытекало из статьи 8 «Судебника» 1497 г., не только по иску частного лица, но, главным образом, вследствие «довода» (то есть обвинения, производимого специальными должностными лицами - «доводчиками»).
СБ. Веселовский писал, что «доводчики» находились в штате наместников и выполняли обязанности судебных следователей3. Ф.М. Дмитриев отмечал, что «доводчикам» поручался также вызов в суд, и иногда и выполнение судейских обязанностей1.
По статье 12 «Судебника» 1497 г. - «а не кого взмолвят детей боярских человек пять или шесть добрых, по великого князя по крестному целованию, или черных человек пять-шесть добрых христиан целовалников, что он тат, а довода на него в прежнем деле не будет, у кого крал или кому татбу плачивал, ино на том взяти исцеву гибель бес суда» - обвинение в краже со стороны пя-ти-шести «добрых» людей, даже при отсутствии доказательств в виновности, влекло для оговоренного обязанность удовлетворить требования истца без разбора дела по существу. В этом, несомненно, было проявление обвинительного начала в процессе дальнейшего развития уголовного судопроизводства.
Характерно, что указанная норма (о свидетельских показаниях 5-6 добрых христиан) в отечественной историко-правовой литературе трактовалась по-разному.
Б.И. Сыромятников полагал в этом «обыскное» начало в виде «язычной молки» (свидетельства целой общины), которая «добрила» или «лиховала» человека, давая общую оценку его личности". Признавая, что институт обвинения являлся остатком суда общины, М.Ф. Владимирский-Буданов все же рассматривал его как переходный момент к началу «повального» обыска.
Место институтов обвинения и защиты в следственном процессе по «Краткому изображению процессов или судебных тяжб» 1715 г.
Одной из характерных черт сложившегося в первой четверти XVIII в. абсолютистского государства в России являлась судебная система. Применительно к этому периоду развития российского государственного механизма можно отнести начало отделения суда от администрации. И хотя до конца процесс отделения не был доведен, тем не менее, существенный шаг в данном направлении был сделан .
Закрепляется определенная система судебных органов: суд гражданский и суд военный («кригсгерихт»). Особо выделим, что термин «гражданский» впервые появился в русском законодательстве именно при Петре I. Одновременно определялся состав суда и должностных лиц, находящихся при нём. В его состав входили председатель и асессоры, к суду был приставлен и аудитор. Внешне суд выглядел коллегиальным органом в случаях, когда решалась проблема подсудности и регламентировалась подготовительная часть судебного заседания.
Изданное императором Петром I «Краткое изображение процессов или судебных тяжб» в марте 1715 г. было полностью посвящено вопросам судопроизводства и процесса. Вместе с тем здесь встречались статьи, содержащие нормы материального уголовного права.
В указанном в правовом акте давалось общее определение судебного процесса, квалифицировались его виды и регламентировались стадии.
Так, в статье 2 главы II «О процессе или тяжбе» говорилось, что «... процес (а особливо в розыскных делах, которых болшая часть в кригсгерихте случается) есть сугубый: (1) когда челобитчик, который на ответчика учиненнаго ради преступления пред судом жалобу приносит, и со оным только процес имеет; (2) когда судья ради своего чину по должности судебной вопрос и розыск чинит: где, каким образом, как и от кого такое учинено преступление. Токмо при обеих процесах порядок один есть, какъ в речах, во ответе, доказах и протчем. Но при кригсгерихтах более смотрятъ на самое дело, нежели на краснословие и лепоту процесов» .
В данном случае речь шла о делах частного и публичного обвинения и соответственно о двух способах возбуждения дела. Нормативно-правовой акт оговаривал, что порядок производства дела в обоих случаях был одинаков. Необходимо отметить, что в период действия Указа «Об отмене в судных делах очных ставок» от 21 февраля 1697 г. такой чёткой регламентации возбуждения дела не существовало.
В «Кратком изображении процесов или судебных тяжб» 1715 г. нормы раздела I относились к «Первой части процесса» вплоть до особого формального этапа, именуемого утверждением ответа. В разделе I «Первой части процесса» давалось определение сторон в процессе и рассматривался вопрос о судебном представительстве. Регламентировались требования, предъявляемые к процессуальным документам и действиям.
Статья 1 главы I «О повещании» раздела I «Первой части процесса» раскрывала содержание и определение понятия «повещание». В нормативно-правовом акте данное понятие определялось как первое процессуальное действне суда (извещение ответчику или обвиняемому по поводу возбуждения против него уголовного дела).
Вместе с тем статья провозглашала право обвиняемого на защиту. В статье 2 главы I «О повещании» раздела I «Первой части процесса» сказано, что «повещание бываетъ от судьи по челобитью другаго, либо писмянное или устное. И какое оное ни будетъ, однако ж надлежитъ ответчику о том объявить: и (1) кто есть челобитчик; (2) в каком деле и каких ради причин он требуетца; (3) место где; (4) время, день и часъ ознаменит, когда ему надлежит явитца» .
Вполне очевидно, что здесь регламентировались требования, предъявляемые к содержанию извещения, которые давались ответчику или обвиняемому на основании поступившей на него челобитной (жалобы или искового заявления). Обязанность по вручению извещения здесь возлагалась на судью.
Можно констатировать, что в данном случае повышалась роль суда в организации процессуальных действий. В этом смысле преодолевалась определенная «фатальность» судебного процесса. Надежды на справедливость в решениях феодального суда с его следственным процессом было весьма мало. Поэтому любое лицо, узнавшее о возбуждении против него уголовного дела, независимо от степени виновности, стремилось к оправдательному или, по крайней мере, не очень суровому приговору.
Необходимо отметить, что описанию механизма защиты подозреваемого и была посвящена глава II «О салф кондукте или о свободном отпуске».
Следует отметить, что само слово «салф кондукт» происходило от латинского термина salvias conductus (обнадеживание обвиняемого) и означало особый вид «охранной» грамоты. Сама грамота выдавалась высшими органами (Сенатом или государем) на определённый срок.
В.А. Линовский писал, что на основании охранной грамоты обвиняемый скрывался от преследования, свободно являлся в суд и отлучался от него1.
Так, в статье 4 главы II «О салф кондукте или свободном отпуске» раздела I «Первой части процесса» говорилось, что «между тем таковые безопасные грамоты даются тогда, когда преступитель в таком месте обретается, откуда можеть всегда свободно уйтить»2.
Вместе с тем здесь, очевидно, имелось в виду, что если обвиняемый находился в досягаемом для суда месте, то никакие «безопасные» грамоты его не спасали, его просто задерживали.
«Краткое изображение процессов или судебных тяжб» 1715 г. определяло необходимые элементы содержания «охранной» грамоты и гарантировало неприкосновенность её обладателя весьма строгими санкциями.
Однако обеспечивая неприкосновенность обладателя «салф кондукта», закон в то же время предъявлял к нему определённые требования. Обвиняемый не мог при себе иметь заряжённое оружие, а также передвигаться с ним по проселочным дорогам (он должен был находиться в населённом пункте по месту жительства). В то же время даже при совершении повторного преступления данный обвиняемый не подвергался аресту. Подобное отчасти объясняется тем, что «безопасные» грамоты выдавались только знатным лицам.
