Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Понятие правопонимания и судебной практики в науке правоведения 13
1.1. Теоретические проблемы правопонимания и доктрина права 13
1.2. Судебно-юридическая практика: понятие, функции и структура 55
Глава 2. Теоретические основания взаимосвязей правопонимания и судебной практики 91
2.1. Правопонимание как предпосылка определения места судебной практики в правовой системе 91
2.2. Теоретические основания системных связей правопонима -ния и судебной практики как социального явления 107
2.3. Системные связи правопонимания и судебной практики как научной категории: современная отечественная дискуссия 120
Заключение 145
Список литературы.
- Теоретические проблемы правопонимания и доктрина права
- Судебно-юридическая практика: понятие, функции и структура
- Правопонимание как предпосылка определения места судебной практики в правовой системе
- Теоретические основания системных связей правопонима -ния и судебной практики как социального явления
Введение к работе
Актуальность диссертационного исследования обусловлена объек
тивными процессами развития законодательства, правовой науки и правопри
менительной практики. В российской правовой системе идут интенсивные ка
чественные преобразования, которые обусловлены изменением характера от
ношений гражданского общества и государства, повышением роли правовых
начал в функционировании всех сфер общественной жизни, изменением идео
логического отношения к праву, его роли и возможностям. Эти преобразования
выражаются в развитии законодательства на качественно новых принципах,
расширении сферы применения права и его реализации, повышении в связи с
этим роли органов, осуществляющих правотворческую и правоприменитель
ную деятельность. Этот процесс идет неровно, противоречиво, вызывая рассо
гласованность содержания и функционирования отдельных элементов россий-
Щ ской правовой системы.
Как известно, одним из ведущих принципов правовой системы является
принцип единства. Он проявляется в требованиях к единству правовых приоритетов (ст. 2, 55 Конституции РФ), единству законодательства (ст. 4 Конституции РФ), единству правоприменительной деятельности (ст. 118, 120, 126, 127 Конституции РФ) и др. Однако, реальная практика правотворчества, правоприменения и толкования права во многих аспектах характеризуется отсутствием единства и внутренних системных связей.
Одной из основных причин такого состояния правовой практической деятельности является недостаточно эффективное воздействие (влияние) правовой теории на практику, следствием чего является движение практики методом проб и ошибок, а не на основе уже понятых наукой закономерностей развития правовой системы. Это в значительной мере обусловлено нечеткостью, расплывчатостью многих современных теоретических конструкций, в том числе ключевых, среди которых выделим: 1) концепцию правопонимания;
2)понятие практики, в том числе судебной; 3) механизм взаимодействия право-
понимания и судебной практики.
и Отсутствие единого научного понимания практики, определения места
практики (в том числе и судебной) в правовой системе общества, обоснования t и разработки ее системных связей с верным научным пониманием права, обусловили выбор проблемы в качестве темы диссертационного исследования.
j Степень разработанности проблемы. Следует отметить, что проблема I
теоретических оснований системной взаимосвязи и взаимообусловленности
правопонимания и судебной практики в современной научной литературе пря-
! мо не ставилась. Лишь в самое последнее время получила признание относи-
\ тельная допустимость множественности подходов к правопониманию, что обу-
[
1 словило и саму постановку вопроса о научной доказанности того или иного
правопонимания и его взаимосвязи с правоприменительной практикой.
j Вместе с тем отдельные научные основания проблематики, поставленной
в настоящем исследовании, получили разработку в ряде трудов отечественных ученых - признанных теоретиков права.
Проблемы правопонимания были поставлены и глубоко исследованы в трудах таких ученых, как С.С. Алексеев, М.И. Байтин, В.М. Баранов, Б.А. Кис-тяковский, С.Н. Кожевников, В.Н. Кудрявцев, В.В. Лазарев, Г.В. Мальцев, М.Н. Марченко, B.C. Нерсесянц, Л.И. Петражицкий, А.В. Петров, В.П. Сальников, И.Н. Сенякин, В.Н. Синюков, B.C. Соловьев, В.М. Сырых, Ю.А. Тихомиров, Ю.В. Тихонравов, А.С. Ященко и др.
Исследования юридической практики, в том числе и судебной, получили отражения в ряде работ таких отечественных теоретиков права, как М.М. Агар-ков, С.С. Алексеев, М.В. Баглай, СВ. Боботов, СВ. Бошно, С.Н. Братусь,
^ А.Б. Венгеров, В.М. Жуйков, В.Н. Карташов, В.В. Лапаева, В.М. Сырых,
В.А. Туманов, Л.И. Петражицкий, Ю.Г. Полонов, Б.С. Эбзеев и др.
Практика как философская категория получила исследования в трудах таких отечественных философов, как П.В. Алексеев, Б.А. Воронович, В.П. Ко-
хановский, В.А. Лекторский, Т.Г. Лешкевич, Е.А. Мамчур, А.В. Панин, А.Г. Спиркин, И.Т. Якушевский, Т.М. Ярошевский и др.
Вопросы оснований и содержания системной связи элементов правовой системы общества также детально исследовались и раскрывались отечественными авторами, в числе которых надо отметить С.С. Алексеева, М.И. Байтина, В.М. Баранова, И.В. Блауберга, A.M. Васильева, В.Е. Жеребкина, В.П. Кази-мирчука, Д.А. Керимова, С.Н. Кожевникова, В.Н. Кудрявцева, В.В. Лазарева, Г.В. Мальцева, М.Н. Марченко, А.В. Петрова, В.П. Сальникова, В.Н. Синюко-ва, В.М. Сырых, Э.Г. Юдина, Л.С. Явича и др.
Выводы данных авторов и познанные ими закономерности развития права и обусловили постановку проблематики данного исследования.
Объектом диссертационного исследования является правовая система российского общества, взятая в единстве двух частей: правовой теории и правовой практики.
Предмет диссертационного исследования составляет система объективных научных закономерностей объективной взаимосвязи правопонимания (как результата познания права) и функционирования судебной практики, рассматриваемых в качестве элементов правовой системы общества, а также объективных закономерностей и проблем познания правопонимания и судебной практики в современном правоведении.
Целью диссертационного исследования является раскрытие с общетеоретических позиций природы, оснований, механизма и содержания объективных взаимосвязей правопонимания и судебной практики как элементов правовой системы общества. Достижение данной цели потребовало последовательной постановки и решения следующих научно-исследовательских частных задач:
анализ правопонимания как процесса научно-познавательной деятельности и как результата этого процесса;
формирование понятия правопонимания и раскрытие его элементов: сущности, формы, признаков, логической структуры и функций;
обоснование социального механизма правопонимания и его признания (включения в теорию права);
отражение типологии правопонимания;
анализ тезауруса правопонимания в современной отечественной литературе;
анализ социальной природы, сущности и социального назначения судебной практики;
формирование на этой основе понятия судебной практики и его элементов: признаков, логической структуры и функций;
выявление особенностей понимания судебной практики в рамках различных типов правопонимания;
выявление оснований системной связи правопонимания и судебной практики;
отражение содержания и механизма такой связи, определение места и роли в этом механизме различных правовых явлений;
выявление проблем понимания места судебной практики в правовой системе России в связи с недостатками единства правопонимания.
Следует отметить, что последовательность постановки и решения этих вопросов отражена и в структуре работы, которая логически соответствует указанному перечню научно-исследовательских задач.
Методологическим основанием диссертационного исследования послужил диалектический научный метод. В его рамках полученные автором результаты были достигнуты с применением ряда общенаучных методов исследования: логического, исторического, сравнительного, системно-структурного и функционального анализа, абстрагирования, моделирования, восхождения от конкретного к абстрактному и от абстрактного к конкретному. При проведении данного исследования использовались также и специальные юридические методы: сравнительно-правовой, формально-юридический, методы толкования
права (грамматический, логический, исторический, системный, телеологический).
Теоретическим основанием диссертационного исследования выступили труды отечественных и зарубежных ученых по смежным проблемам правоведения и философии, в том числе и философии науки.
В работе использованы выводы и положения как русских теоретиков права, работавших в досоветский период развития отечественной государственности, так и современных теоретиков права, в частности, В.К. Бабаева, Е.В. Васьковского, А.П. Глебова, Б.А. Кистяковского, Н.М. Коркунова, П.И. Новгородцева, И.А. Покровского, Л.А.Спиридонова, Л.Б. Тиуновой, В.А. Толстика Е.Н. Трубецкого, А.Ф. Черданцева, Г.Ф. Шершеневича, А.И. Экимова, и др.
К числу ученых, развивающих отраслевые направления правовой науки, труды которых были использованы в исследовании, следует отнести: М.М. Агаркова, А.Т. Боннера, В.А. Божьева, Н.В. Витрука, Г.А. Гаджиева, М.А. Гурвича, П.Ф. Елисейкина, В.В. Ершова, СВ. Жигачева, Г.А. Жилина, О.А. Жидкова, М.Н. Карасева, Т.В. Кашанину, В.В. Кошелеву, О.А. Красавчи-кова, Р.З. Лифшица, М.Д. Матиевского, А.К. Романова, Л.Р. Сюкияйнена, Н.А. Подольскую, СВ. Поленину, Ю.Г. Попонова, Н.А. Чечину, и др.
В работе использованы и труды зарубежных авторов, затрагивающие важные для исследования проблемы, например, таких ученых как: Э. Аннерс, А. Барак, К. Барнар, Г. Берман, Дж. Бернал, Г.В.Ф. Гегель, Р. Давид, Э. Дженкс, М. Коэн, Р. Кросс, Т. Кун, И. Лакатос, Ж.-М. Ламбера, Ш.Л. Монтескье, К. Осакве, М. Полани, К. Поппер, Р. Рорти, П. Сандевуар, Э. Серверен, С. Тулмин, Р. Уолкер, П. Фейерабенд, Л. Фридман, М. Фуко и др.
Кроме того, важным теоретическим источником данной работы явились философские труды по проблемам философского понимания науки, процессов познания и практики, к которым можно отнести работы таких авторов, как П.В. Алексеев, В.И. Вернадский, Б.А. Воронович, В.Г. Горохов, В.П. Коханов-
ский, В.А. Лекторский, Т.Г. Лешкевич, Е.А. Мамчур, А.П. Огурцов, Н.Ф. Овчинников, А.В. Панин, М.А. Розов, А.Г. Спиркин, B.C. Степин, Ф. Франк, И.Т. Якушевский, Т.М. Ярошевский и др.
Эмпирическое основание данного исследования составили такие источники фактических данных, как научные труды различных уровней: монографии, диссертации и авторефераты диссертаций, учебные пособия, статьи и иные публикации, федеральное законодательство РФ, иные нормативно-правовые акты, международные договоры, послания Президента РФ Федеральному Собранию РФ, письменные акты толкования и применения права, в том числе и судебные документы различных уровней (инструктивные, информативные, демонстрационные, аналитические, директивные и рекомендательные акты высших судов, решения, приговоры, определения и постановления судов различных инстанций по конкретным делам, формы первичной отчетности судов и иные аналитические судебные документы), а также газетные и журнальные статьи.
Научная новизна диссертационного исследования, представленного на соискание, нашла отражение в ряде ее положений. В частности, новизна заключается в постановке качественно новой научно-исследовательской проблемы системных связей правопонимания и судебной практики, что позволило по-новому взглянуть на известные и ранее описанные наукой правовые явления, более полно, объективно и всесторонне раскрыть закономерности их функционирования.
В рамках проведенного анализа современного правопонимания, поставлены проблемы научного признания и верификации тех или иных концепций права и допустимости плюрализма в системе правопонимания. Сформирована и обоснована авторская позиция относительно дискуссии по поводу понимания судебной практики в качестве источника или формы права, раскрыта сущность функционирования судебной практики в качестве обычая правоприменительной деятельности. Выявлены логические и теоретические основания нового
подхода к судебной практике с использованием категории «правовая действительность».
Представляется, что положения данной работы существенно развивают научные представления о взаимосвязи подвергнутых изучению элементов правовой системы между собой и с другими правовыми явлениями.
Научная новизна исследования конкретизирована в системе положений, выносимых на защиту:
- авторское определение правопонимания, включающее новое описание
его признаков, функций, социальной природы;
авторское формирование категории логической структуры правопонимания, отражающей его социальный механизм;
анализ и типология концепций правопонимания, бытующих в современной науке, их достоинства и недостатки;
авторское понятие судебной практики, включающее новое описание ее признаков, функций и социальной природы;
авторское формирование категории логической структуры судебной практики, обуславливающей ее специфически комплексную природу и сущность;
зависимость понимания и правовой роли судебной практики от исходных тезисов признанного национальной наукой правопонимания;
авторское описание и раскрытие механизма системной связи правопонимания и судебной практики, установление правовых явлений, участвующих в нем (правовые принципы, правовая доктрина, нормы права, правовое сознание, источники и формы права, правовой институт, правовой статус, применение и толкование права и др.) и определение их места в данном механизме;
авторский подход к пониманию судебной практики в рамках признанного в РФ интегративного правопонимания как источника, но не формы права; необходимость различения категорий судебной практики, судебного прецедента и прецедента толкования; противоречие концепций «индивидуальных норм
права» отечественному правопониманию и единству предмета науки общей теории права;
- раскрытие механизма социального функционирования судебной практики в качестве источника права, его обусловленность некоторыми свойствами профессионального правосознания и специфическая социальная природа.
Теоретическая значимость представленного на соискание исследования состоит в том, что сформулированные выводы и полученные результаты вносят значительный вклад в науку общей теории права, восполняя существовавший в ней пробел. Эти положения способствуют дальнейшему творческому развитию темы, выявлению новых закономерностей развития правопонимания и судебной практики, новых механизмов взаимосвязи и взаимодействия правовых явлений в правовой системе общества. Работа способствует и новому осмыслению места и роли самой науки в функционировании и конструировании правовых средств, признанию важнейшей роли научных исследований в эффективной работе инструментов правового регулирования. Указано на новые возможности системного подхода к правовым явлениям, на недопустимость его игнорирования при осуществлении реальной правовой практики.
Сформулированные по итогам данного исследования выводы и положения могут быть использованы в дальнейших научных исследованиях по проблема-тикам предмета и структуры науки общей теории права, правопонимания, правовой системы, познания сущности, формы, источников и признаков права, правового сознания, юридической практики, судебной практики, толкования и применения права. Также полученные результаты будут полезны в специальных научных исследованиях в области отраслевых наук конституционного права, гражданского и уголовного процесса, в частности по проблемам понимания отраслевой судебной практики, сущности судебных актов и их социальной природы.
Прикладная значимость исследования обуславливается его актуальностью в рамках современного состояния правотворчества и правоприменения.
и Полученные результаты могут иметь методическое значение при формировании концепций конструирования судебной власти и ее компетенции, статуса судебных актов как источников права, при осуществлении социологических программ повышения эффективности судебной деятельности, при применении права всеми участниками судопроизводства и формировании актов применения и толкования права. Таким образом, применение конкретных выводов данной работы может способствовать повышению качества и эффективности правотворческой и правоприменительной деятельности, а также воздействовать на правовое сознание участников правовых процессов с целью формирования научных психологических установок этой деятельности.
Опыт данного исследования может быть использован и в учебно-методических разработках, при формировании и проведении курсов общей теории государства и права, философии права, проблем теории государства и права, истории политических и правовых учений, конституционного права, уголовного и гражданского процесса, основ адвокатской деятельности, юридической психологии, а также различных спецкурсов в рамках данных и иных отраслей научного знания о праве.
Апробация работы. Настоящее диссертационное исследование обсуждалось на кафедре теории и истории государства и права Нижегородского государственного университета им. Н.И. Лобачевского.
Результаты, полученные в ходе исследования, использовались при чтении лекций и проведении семинарских занятий по курсам общей теории государства и права, проблем теории государства и права, конституционного права и гражданского процесса, как автором работы, так и другими преподавателями юридического факультета Нижегородского государственного университета.
Кроме того, положения данного исследования нашли применение и в практической деятельности автора, являющегося судьей Нижегородского областного суда, в частности, при рассмотрении гражданских дел по первой и второй инстанции, выступлениях на Президиуме суда, подготовке аналитических су-
дебных материалов, обобщении практики и деятельности по обеспечению единообразия правоприменительной практики в судах Нижегородской области.
Основные положения работы отражены автором в 6 публикациях в различных источниках.
С тезисами настоящего исследования автор принимал участие в следующих научных мероприятиях: научно-методический семинар «Юридическая техника» (Н. Новгород, 13-18 сентября 1999 г.); межрегиональный научно-практический семинар «Проблемы исполнения судебных решений» (Н. Новгород, 4-5 октября
г.); научно-практический семинар «Законотворческая техника современной России: состояние, проблемы, совершенствование» (Н. Новгород, 11-16 сентября
г.); межрегиональный научно-практический семинар «Проблемы исполнения судебных решений» (Н. Новгород, 4-5 октября 2000 г.); научно-практическая конференция «Гражданское общество, государство и право в переходный период» (Н. Новгород, 27 апреля 2001 г.); международный семинар «Судебная власть в России. Судебная практика как источник права» (Н. Новгород, 31 мая-1 июня
г.); международная научно-практическая конференция «Социальная политика социального государства» (Н. Новгород, 4-6 октября 2001 г.).
Структура диссертационного исследования логически обусловлена поставленными научно-исследовательскими задачами и требованиями к диссертационным работам. Представленная на соискание работа состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованной литературы. Первая глава посвящена формированию определений и содержания категорий правопонимания и судебной практики и соответственно состоит из двух параграфов. Вторая глава направлена на раскрытие закономерностей взаимосвязи данных явлений и включает три параграфа. Список литературы состоит более чем из двухсот пятидесяти наименований.
Теоретические проблемы правопонимания и доктрина права
Правопонимание - сравнительно недавно появившийся в российской юридической науке, но уже достаточно устоявшийся термин, нашедший свое отражение в ряде ученых трудов, касающихся как общетеоретических, так и отраслевых проблем права1. Происхождение его связано в основном с отказом от догматической роли одной концепции в построении правовой науки. Многими авторами отмечается своевременность, необходимость и эффективность его применения в научных исследованиях.
Так, Ю.А. Тихомиров, рассматривая проблему сопоставления правовой идеологии общества и конкретного отношения общества, государства и граждан к праву, указывает: «Понятие правопонимания, как представляется, удачно сочетает обе грани рассматриваемого феномена и позволяет объективно оценивать процессы и явления правового развития. Обнаруживаются и вскрываются правовые противоречия, определяется мера соотношения правового и не правового в действительности, а на этой основе - степень соответствия форм права и, прежде, всего закона объективным потребностям »2.
«Та или иная концепция правопонимания в предметно развитом и содержательно развернутом виде охватывает весь мира права, все правовое в его сущ-ностно-понятийном единстве, во всех его определениях и реальных проявлениях» , - отмечает B.C. Нерсесянц.
«Строго говоря, вся проблема права в самом широком и философском смысле слова - это изначально и по существу всегда лишь вопрос нашего правопонимания», - считает А.Г. Бережное4.
Правопонимание влияет и на методологию познания права. «Система методов, используемых той или иной теорией права, зависит, прежде всего, от понимания теорией своего предмета. Различное понимание природы права правовыми теориями и школами приводит к разноречивым, а порой и взаимоисключающим решениям вопроса о методе общей теории права», - указывает В.М. Сырых5.
Анализируя пути формирования такой методологической области познания права, как социология права, В.В. Лапаева отмечает: «Из сказанного ясно, какое существенное значение для развития социологии права имеет соответствующая концепция правопонимания (общего понятия права), являющаяся основой для определения предмета и метода юриспруденции в целом и отдельных юридических дисциплин, включая и социологию права»6.
Выявляя основания классификации правовых систем мира, известный американский ученый Кристофер Осакве описывает критерии подобного процесса: «На уровне микроклассификации критериями для классификации являются ре-лигиозная ориентация, а также понимание права и его роль в обществе» .
Однако сущность и понятие правопонимания как научной категории, как познавательного процесса (а следовательно, части социальной деятельности), его социальный смысл и механизмы в науке специального освещения не получили. Остается неясным соотношение терминов «теория права», «общая теория права», «доктрина права», «познание права», «правопонимание». Кроме того, достаточно неясно совпадение и различение таких терминов, как «правовая школа», «правовая теория», «подход», «концепция» и т. п.
Мы полагаем, что правопонимание как особое явление правовой науки должно получить освещение применительно к двум его сторонам: с одной стороны, как явления общественной деятельности, научной активности; с другой стороны - как научной категории, явившейся результатом указанной деятельности и занявшей свое место в системе науки правоведения.
Правопонимание как научная категория, по нашему мнению, включает: содержание данного понятия, охватывающее его признаки, сущность, представление о его конкретных проявлениях, функциях, месте в системе науки и системных связях и др. На наш взгляд, в этом аспекте категория правопонимания совпадает по своему объему с понятием доктрина права. Так, по мнению B.C. Нерсесянца, «учение о догме права... принято именовать доктриной права. Доктрина права - это собирательное понятие для обозначения всей совокупности юридико-научных трактовок и суждений о позитивном праве. Доктрина, таким образом, создает определенную юридико-логическую модель позитивного права как для надлежащего доктринального понимания и толкования права, так и для его фактического установления и действия в реальной действительности. Любая доктрина... выражает определенную концепцию правопонимания, то или иное общее понятие права»8. Сходным образом употребляет данный термин и В.Н. Синюков: «Необходимо наполнить доктрину правопознания элементами, способными вести к раскрытию закономерностей на уровне индивидуальности российского права, специфики правового языка, способов формирования «юридизма» правовой системы»9. Подобный объем данного термина совпадает и с обиходным толкованием термина «доктрина» - «учение, научная или философская теория, система, руководящий теоретический или политический принцип»10. В философии доктрина аналогичным образом понимается как «систематизированное политическое, идеологическое или философское учение, концепция, совокупность принципов»".
Таким образом, в дальнейшем, при отражении свойств и связей правопо-нимания, взятого в контексте его научного результата (категории), целесообразно пользоваться понятием «правовая доктрина».
Необходимо, кроме того, четко отграничить понятие «доктрина права» от родственных ему терминов: «правовая школа», «направление», «идея», «учение», «концепция», «гипотеза», «подход» и т. п. В этом вопросе следует согласиться с весьма аргументированной позицией В.М. Сырых, проводящего четкую грань (кстати сказать, впервые) между знаниями, входящими в предмет теории права (отвечающими критерию научности и объективности при данном уровне развития науки), и знаниями, обладающими свойством гипотетичности12. Так, доктриной советской теории права являлась нормативная концепция права в ее советской версии; доктриной англосаксонского права - традиционная версия школы «живого права» и т. д. Они признаны как доминирующие в научной среде профессиональными юристами, законодателями. В то же время альтернативные конкурирующие теории, не получившие такого «официального» признания в научной и политической среде соответствующего общества и государства, доктринами выступать не могут (например, школа «живого права» в нашем государстве, исламская религиозная концепция в США и проч.).
Судебно-юридическая практика: понятие, функции и структура
Необходимо отметить, что в юридической литературе высказываются различные и достаточно противоречивые взгляды на понятие и социальное назначение судебной практики. Как отмечает СВ. Боботов, «само понятие «судебная практика» предстает в двух значениях. В первом, широком смысле, она рассматривается как синоним судебной деятельности в целом. Bo-втором, более узком, под судебной практикой понимают выработанные в ходе судебной деятельности «правовые положения», определения - дефиниции, правила, указания, которые обладают особой степенью обобщенности, общепризнанности и (во всяком случае, некоторые из них) общеобязательности. Именно с этим вторым, узким понятием судебной практики и связана ее роль в развитии и совершенствовании права... Итак, судебная практика - это совокупность принципиальных решений верховных судебных инстанций по вопросам правоприменеНИЯ» .
П. Сандевуар представляет судебную практику следующим образом: «Под судебной практикой понимается совокупность решений, выносимых судами и судьями по итогам рассматриваемых дел. Как правило, во всех развитых правовых системах приговоры судей и судов содержат само решение, а также его мотивировку» .
По определению С.С. Алексеева, данному им в 1981 году, судебная практика представляет собой «объективированный опыт индивидуально-правовой деятельности компетентных органов» (судов, других органов применения пра ва), складывающийся в результате применения права при решении конкретных о юридических дел . В настоящее время автор несколько конкретизирует данное определение: «Речь идет о термине (и соответственно, его научном понятии) «судебная практика». Этот термин в широком его значении означает любой опыт (в том числе по количественным показателям, фиксируемый в демонстративных или пропагандистских целях и т.д.). Но в строго юридической значимости, в частности, при рассмотрении судебной деятельности в соотношении с законом, судебная практика - это практика судебных прецедентов, то есть судебная деятельность, которая строится по общезначимым принципам культуры общего прецедентного права, его ведущего начала - «обоснования от прецедента к прецеденту» и которая вместе с тем опирается на основополагающие начала и ценности права - на начала правды, справедливости, соразмерности... Судебная практика как наиболее существенный инструмент и способ, обеспечивающий на основе закона оптимальное в данном обществе правового регулирование, представляет собой живой опыт правосудия, выраженный в решени-ях по конкретным юридическим делам» .
В.А. Туманов по сравнению с этим понятием резко ограничивает сферу судебной практики, солидаризируясь с СВ. Боботовым и отмечая, что под таковой следует понимать «сформированные судами общие правовые положения в виде правил, принципов, указаний и определений, которые обладают определенной степенью общепризнанности и обязательности».
А.Б. Венгеров рассматривает судебную практику в широком смысле, как синоним судебной деятельности в целом, как «часть общественной практики, связанной с деятельностью суда по разбирательству судебных дел, по борьбе с преступностью и правонарушениями и т. д.», то есть в качестве правоприменительной деятельности особого рода.
Ю.Г. Полонов предпочитает функциональное определение судебной практики, связанное с сущностной, по его мнению, чертой указанного явления, -способностью нормообразования: «Судебная практика - один из источников права, выраженный в форме постановления высших судебных органов (Верховного Суда РФ, Высшего Арбитражного Суда РФ или их совместного постановления), опубликованного в официальном издании (в Бюллетене) и разъясняющего на примере судебного прецедента разрешение того или иного спора, а также являющегося обязательным в правоприменительной практике всех подведомственных судов, должностных лиц предприятий и организаций (независимо от ведомственной подчиненности), разрешающих вопросы, по которым даны разъяснения» .
С.Н. Братусь и А.Б. Венгеров в совместном труде отмечают, что «судебная практика как итог судебной деятельности есть результаты толкования норм права в процессе их применения судом при разрешении конкретных дел. Эти результаты раскрывают и углубляют содержание применяемой нормы, конкретизируют ее в форме определенных положений своеобразного нормативного характера - правоположений»... «судебная практика представляет собой единство: а) того вида судебной деятельности по применению правовых норм, который связан с выработкой правоположений на основе раскрытия смысла и содержания применяемых норм, а в необходимых случаях их конкретизации и детализации; б) специфического результата, итога этой деятельности (самих правоположений) ».
Аналогичным образом рассматривает проблему и О.А. Красавчиков: «Понятие практики применения законов включает в себя как те конкретные формы, в которых осуществляется деятельность соответствующих государственных органов (например, деятельность по отправлению социалистического правосудия), так и накопленный этими органами опыт применения соответствующих законов» .
В то же время, авторы сборника «Судебная практика по гражданским делам» выдвигают своего рода «прецедентное» толкование судебной практики, отождествляя ее с судебными актами: «Все суды РФ, входящие в единую судебную систему, принимают судебные акты, совокупность которых составляет судебная практика. В понятие «судебная практика» с определенными оговорками можно включить и руководящие разъяснения высших судебных органов РФ по вопросам применения законодательства» .
С определенным видом деятельности отождествлял судебную практику Л.И. Петражицкий: «Судебная практика, конечно, не есть особый, самостоятельный вид права или вид обычного права; вообще, она не право, а явление совсем другого порядка - ряд человеческих действий, поступков. Подлежащие действия, решения судей или судов могут быть и обыкновенно бывают внеш-ними проявлениями права, вызываются правовыми мнениями судей» . Таким образом, в понимании ученого судебная практика есть явление правовой деятельности, своеобразное явление права в сфере социальной практики.
Правопонимание как предпосылка определения места судебной практики в правовой системе
На основе приведенной ранее типологии правопонимания и с учетом ограниченности настоящего исследования рассмотрим отражение судебной практики лишь в основных подходах к правопониманию. К таковым необходимо отнести, во-первых, доктрину «живого права», наиболее влиятельную в странах англосаксонской правовой семьи, но имеющую сторонников по всему миру; во вторых, личностные подходы к праву, среди которых выделим психологическую и экзистенциальную позиции; в третьих, позитивистскую концепцию, и, наконец, попробуем рассмотреть понимание судебной практики в некоторых версиях нормативной и интегративной теорий права.
Позиция школы «живого права». Как известно, школа «живого права» возникла и получила развитие в странах, принадлежащих к англосаксонской правовой семье. Исторически в этих государствах право формировалось и систематизировалось в процессе осуществления правосудия как сумма судебных решений, обоснование же права лежало в сфере общественного признания авторитета судов и судей, как наиболее последовательных и авторитетных проводников воли общества. Исходной посылкой школы «живого права» (следствием адаптации которой явился так называемый «социологический подход» к праву в странах континентальной правовой семьи) является наличие «живых» общественных отношений как непосредственного источника права. Формальным источником права, таким образом, становятся решения судов по конкретным делам, в процессе вынесения и обоснования которых суд «извлекает» норму права из самой жизни. «Право следует искать не в нормах, а в самой жизни», закон уподобляется пустому сосуду, который еще надлежит заполнить реальным, живым содержанием в процессе его применения134. «Позитивное право составляет лишь актуализированную часть живого права, поскольку нормы этого права живут в общественном сознании (или в коллективном бессознательном) и открываются в позитивных формах лишь в процессе правореа-лизации, то есть в результате решения суда... Эмпирически доступным и действенным оно (право) становится лишь благодаря непосредственной юридиче-ской практике - правосудию» . «Право остается лишь фразой на бумаге, если мы не рассмотрим способ, при помощи которого люди в обществе в соответствии с законом думают, чувствуют и действуют. Приказы, команды и нормы пусты и бессмысленны, пока что-либо не происходит, пока они не заставляют что-либо двигаться»136. В этой связи представляется интересным развитие взглядов представителей данного направления на природу судебной практики и смысл деятельности судей. Выделим лишь основные моменты и направле-ния .
В британском обществе зародилась и все еще пользуется популярностью доктрина деклараторного права, основанная на естественно-правовых идеях и обоснованная известным английским юристом Блэкстоуном. Суть ее сводится к тому, что, используя широкие полномочия создания официальной формы права, суд все же не выступает творцом права, он всего лишь «открывает» существующие объективно и вне его нормы права, скрытые в закономерностях общественной жизни. Здесь, как видим, понимание «живого права» основано на естественно-правовой теории, где «обычай», «разум» и «естественное право» выступают синонимами «живого права», которое предстает как опыт «выявления», «открытия» в решениях суда скрытого в жизни естественного пра-ва . Эта теория получила и дальнейшее развитие. Так, Дж. Фрэнк, известный американский юрист, писал: «Судьи никогда не делали и не будут делать законы, нормы права. Эти нормы существуют до судебных решений, предшествуют им. Если ранее провозглашенная норма позже отвергается судом... то следует считать, что она никогда не существовала... это была ложная карта права... » . В настоящее время такие позиции разделяет А. Барак, который считает бессмысленной свободу судейского усмотрения, полагая, что для каждой правовой ситуации есть единственное решение, скрытое в существующей правовой системе, основанной на естественном разумном и уже открытом праве. «Согласно этому подходу, право - закрытая система, которая содержит решение для каждой трудной проблемы и не оставляет места для судейского усмотрения» .
В то же время, в англо-американской мысли возникает и противостоящее деклараторному подходу направление, предпосылкой которого явились труды «прагматиста» О.Холмса, получившее наименование прагматической школы живого права (Мур, Фрэнк, Рейдин, Олифант, Паунд, Кардозо, Коэн, Стоун и др.). «Судьи, - указывает Фрэнк, - несомненно создают нормы права, которые отражают их взгляды относительно желательной социальной политики. Или даже, как говорил известный юрист Сейер, в этих нормах судьи должны попытаться выразить мнение общества относительно того, что является справедливым и выгодным»141. Ю.В. Тихонравов различает в прагматическом направлении социологическое и реалистическое учения о праве, но отмечает, что их вывод о сущности права един - «отрицание права как фиксированной и устойчивой нормативной системы. В итоге получается, что право - это то, что решает суд. Вместо идеи законности и правопорядка выдвигается идея судейского правотворчества. При этом суд не случайно и время от времени, а закономерно и постоянно создает правовые нормы, когда выносит решения по конкретным делам»ю
Теоретические основания системных связей правопонима -ния и судебной практики как социального явления
В ходе данного исследования мы предполагаем реализовать как субстанциональный, так и функциональный подходы к системному анализу правовых явлений. Целью их применения является установление механизма связи право-понимания (доктрины права) и судебной практики как объективного явления реальной жизни. Для этого предполагается установить природу этих связей (логическую и функциональную), комплекс правовых явлений, участвующих в формировании этих связей, основные закономерности, возникающие при функционировании данных связей в правовой системе. При этом мы используем выводы, полученные ранее в настоящей диссертации.
Проведенный анализ свидетельствует о различном понимании и содержании судебно-практической деятельности в различных системах правопонимания. Для выявления путей, средств и пределов влияния правопонимания на судебную практику необходимо установить связь этих категорий и опосредующие ее правовые явления. Данный подход основан на анализе влияния содержательных элементов общей правовой доктрины (правопонимания) на сущность судебной практики, взятой в системе компонентов ее структуры, исследованной выше.
Как было показано, правопонимание, установленное в системе признанной теории права, обладает сложной содержательной структурой, элементы которой существенно влияют на построение и реальное функционирование элементов правовой системы. В качестве основных структурных элементов доктрины права, важных для целей настоящего исследования надо признать: 1) общие принципы права, отражающие представления о сущности и содержании права, пределах его воздействия, конкретизированные в системе правовых норм, 2) теорию источников права, то есть учение о способе образования права; 3) правосознание как систему психических явлений, отражающих понимание и отношение людей к праву; 4) общую и частные доктрины права, существующие в качестве теоретических положений в системе правовой науки. Рассмотрим способы влияния каждого из этих явлений на положение судебной практики в правовой системе.
1. Принципы права и конкретизирующие их нормы. «Принципы права представляют собой основные идеи, исходные положения или ведущие начала процесса его формирования, развития и функционирования. Отражаясь прежде всего в нормах права, принципы пронизывают всю правовую жизнь общества. Они характеризуют не только сущность, но и содержание права, отражают не только его статику, но и весь процесс его применения, динамику... В зависимости от своего характера принципы права подразделяются на социально-экономические, политические, идеологические, этические, религиозные и спе циально-юридические» . Являясь отражением определенного правопонима-ния, принципы, как и оно само, «объективно обусловлены экономическим, политическим, социальным строем общества, существующим в той или иной стране...» .
По нашему мнению, форма принципов права и их объективность обусловлена принятым в данном конкретно-историческом обществе способом правового общения. Так, в Британии существование тех или иных правовых институтов настолько основано на опыте, что исследователи отмечают трудность и практическую невозможность обнаружить какие-либо письменные документы, закрепляющие такие практики191. В России, как и в других странах континентальной системы права с неразвитыми правовыми традициями и нестабильностью правопорядка, правовые принципы, как представляется, должны найти отражение в нормативных актах, прежде чем быть признанными в качестве таковых. Таким образом, можно отметить то правовое явление, посредством которого принципы права воздействуют на судебную практику - это норма права. На основе выводов, к которым мы пришли в первой главе работы, можно выделить ряд направлений такого воздействия:
1) Определение целеполагания и приоритетов судебной практики. Так, конституционный принцип осуществления правосудия только судом (ч.1 ст. 118 Конституции РФ) определяет самостоятельный и особый статус судебной практики как средства осуществления правосудия, устанавливает специальные границы и содержание этой деятельности. В то же время закрепление в ст. 2 Конституции РФ положения о том, что «человек, его права и свободы являются высшей ценностью», означает необходимость подчинения деятельности по осуществлению правосудия именно этому исходному началу, недопустимости замены этого принципа интересами государства, общества или отдельных социальных групп. Статья 18 Конституции РФ декларирует: «Права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием». Кроме того, ст. 124 Конституции РФ указывает: «Финансирование судов производится только из федерального бюджета и должно обеспечивать возможность полного и независимого осуществления правосудия в соответствии с федеральным законом», конкретизируя принцип гарантированно-сти государством судебной защиты прав и свобод человека и гражданина.
2) Определение построения и границ институциональной составляющей судебной практики. Конституционное положение (ч. 3 ст. 118 Конституции РФ) указывает на то, что судебная система РФ устанавливается Конституцией РФ и федеральным конституционным законом. В соответствии с этим Федеральный конституционный закон РФ «О судебной системе Российской Федерации» устанавливает строение институтов судебной власти, их иерархию в практической деятельности. В указанном Законе четко определяется содержание судебных институтов, их статус и полномочия. Раскрывается содержание принципа единства судебной системы РФ в соответствии с официальным пониманием принципа федерализма как ведущего правового принципа построения системы права и правоприменения в РФ (ст. 3).
3) Определение сферы личностной составляющей судебной практики.
В этой сфере находят конкретизацию принципы независимости судей при подчинении их федеральному закону (ч.1 ст. 120 Конституции РФ), пределы усмотрения суда (ч.2 ст. 120 Конституции РФ), основные принципы статуса судей: несменяемость, неприкосновенность, иммунитет (ст. 121, 122 Конституции РФ), которые конкретизируются в положениях Закона РФ «О статусе судей в Российской Федерации» от 26 июня 1992 года, который в свою очередь декларирует принципы единства статуса судей, гарантированности материального обеспечения судей, государственной защиты судей как особых представителей государственной власти. Кроме того, законом провозглашен принцип авторитета личности судьи, защиты его личного достоинства, объективности, справедливости и беспристрастности личности судьи при осуществлении правосудия (ч. 2 ст. 3 Закона). Принципы государственного ценза личности судьи при назначении на должность установлены ст. 119 Конституции РФ.
4) Определение специфики судебно-практической деятельности. В соответствии с отечественным правопониманием, закрепленным в Конституции РФ, «судебная власть осуществляется посредством ... судопроизводства» (ч. 2 ст. 118 Конституции РФ), что в нормах процессуальных кодексов конкретизируется посредством установления и детальной разработки отраслевых процессуальных форм судебной деятельности. Кроме того, эта деятельность должна осуществляться в соответствии с принципами гласности, непосредственности, состязательности и равноправия сторон (в свою очередь этот принцип есть конкретизация базового для нашего правопонимания равенства всех перед судом и законом), установленными ст. 123 Конституции РФ. Кроме того, функциональные принципы правосудия закреплены ст. 50 - 54 Конституции РФ.
5) Определение предметной составляющей судебной практики. Безусловным представляется воздействие на характер дел, рассматриваемых судом принципов гарантированности судебной защиты прав и свобод личности (ч. 1 ст. 46 Конституции РФ), доступности судебной проверки властных действия и решений (ч. 2 ст. 46 Конституции РФ), права «на своего судью» (ч. 1 ст. 47 Конституции РФ).
