Государственно-правовая система принципата при первых преемниках Августа : принципат Тиберия и Калигулы Великанова Елена Николаевна

Содержание к диссертации

Введение

ГЛАВА 1. ПРАВЛЕНИЕ ТИБЕРИЯ И КАЛИГУЛЫ: СОДЕРЖАНИЕ ВЛАСТИ ПРИНЦЕПСА с. 48

1.1. Проблема основ власти принцепса в исследовательской литературе с. 48

1.2. Initium принцепса: порядок передачи власти первым преемникам Августа с. 57

1.3. Содержание и методы реализации принцепсом властных полномочий с. 75

1.4. Princeps и populus: характер взаимодействия с. 89

ГЛАВА 2. СЕНАТ И DOMUS PRINCIPIS В ПОЛИТИЧЕСКОЙ СИСТЕМЕ ПРИНЦИПАТА (14-41 гг.) с. 98

2.1. Организация деятельности сената с. 100

2.2. Полномочия сената с. 112

2.3. «Inter filios et leges»: конкуренция сената с domus principis с. 121

ГЛАВА 3. OFFICIA В СТРУКТУРЕ ИСПОЛНИТЕЛЬНОЙ ВЛАСТИ с. 131

3.1. Должность praefectus urbi при первых преемниках Августа с. 132

3.2. Организация управления в сфере cura annonae с. 149

3.3. Кураторы водоснабжения Рима с. 162

3.4. Публично-правовые механизмы функционирования officia с. 171

ЗАКЛЮЧЕНИЕ с. 182

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ с. 187

СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ с.211

ПРИЛОЖЕНИЕ с. 212

• Проблема основ власти принцепса в исследовательской литературе
• Организация деятельности сената
• Должность praefectus urbi при первых преемниках Августа

Введение к работе

Государственно-правовая система принципата представляет собой уникальное явление не только в истории Древнего Рима, но и в мировой политической практике. Научное изучение ее ведется, начиная с XIX в. Появлению различных теорий, объясняющих сущность принципата, способствовало неоднозначное понимание формы организации власти «res publica restituta». В историографии, особенно в отечественной, при изучении принципата главный упор сделан на характеристике политической ситуации в период правления того или иного принцепса, на внутренней и внешней политике Римского государства. Такой исследовательский ракурс позволяет изучать различные аспекты «эпохи принципата» как своеобразного этапа в истории Рима. В тоже время, вопросам организации власти, ее структурам, механизмам их взаимодействия уделено значительно меньше внимания. В связи с этим есть необходимость обратиться к анализу функционирования элементов «внутреннего устройства» принципата.

Изучение принципата первых представителей династии Юлиев-Клавдиев (Тиберия и Калигулы) позволяет выявить основные тенденции развития государственно-правового порядка, заложенного Августом. Важное место среди дискуссионных занимают вопросы о сущности principatus, основах власти принцепса¹.

Попытки объяснить сущность принципата предпринимались не только в античное время. Особый интерес к этой эпохе проявили французские просветители XVIII в. Например, Г. Мабли считал принципат Августа монархией, для утверждения которой «пришлось истребить самых

¹ Точки зрения исследователей по проблеме основ власти принцепса мы рассмотрим в главе 1.

ревностных к свободе граждан и тех, кто имел выдающиеся заслуги»². Ш. Монтескье также полагал, что Август создал монархию, представлявшую собой форму «рабства», порядок, который способствует укреплению авторитета одного человека³. Подобный взгляд на принципат был обусловлен идеями Просвещения, развитием представлений о гражданских свободах и правах человека. Позднее, М.П. Драгоманов скажет о том, что «из истории древности трудно выбрать момент более удобный для тенденциозной обработки, как римская эпоха, особенно время римской Империи»⁴.

В начале XIX в. наступает качественно новый этап в изучении принципата. В античной науке этого столетия до выхода знаменитого труда Т. Моммзена «Римское государственное право» господствовал взгляд на принципат как монархию. Созданная Т. Моммзеном теория диархии стала доминирующей как в исторических, так и в юридических исследованиях, посвященных политическому устройству Рима⁵. Эпоха принципата рассмотрена Т. Моммзеном во втором томе «Римского государственного права». Главными аспектами, через изучение которых он выявлял сущность принципата, стали значение магистратской власти, отличие империя принцепса от проконсульского, роль трибунских полномочий в оформлении власти принцепса, положение сената в политической системе и т.д. Свое внимание он также сосредоточил на вопросах развития уголовного и гражданского процессов в эту эпоху. Отдельные главы его труда посвящены системе управления провинциями. Заслуга Теодора Моммзена состоит в том, что он первым органично совместил в одном исследовании вопросы публичной и частноправовой жизни Римского государства, объясняя их взаимообусловленность. Т. Моммзен изучал принципат в рамках развития

^гМаблиГ. Об изучении истории. О том, как писать историю. М., 1993. С. 50.

³ Монтескье Ш. О духе законов // Монтескье Ш. Избранные произведения. М, 1955.

С. 173.

*Драгомонов МЛ. Вопрос об историческом значении Римской империи и Тацит. Киев,

1869 г. 4.1. С. 33.

⁵ Кофанов Л.Л. Теодор Моммзен и его вклад в науку римского права // ВДИ. 2004. № 4.

С. 197.

сенат, между которыми произошло разграничение полномочий. Г. Шиллер отмечал, что Август и его преемники строго соблюдали этот принцип. При этом автор указывал на наличие монархической тенденции. Г. Шиллер полагал, что шаг в сторону монархии был сделан уже Тиберием²⁰. Ряд исследователей отстаивали точку зрения о том, что принципат есть «восстановленная республика». Об этом писал Эд. Мейер, считавший принцепса защитником республики, а принципат особой формой республиканского устройства . Г. Ферреро, для которого очевидной была идея о невозможности монархической формы правления в Риме. Он полагал, что и после преобразований Августа сущность республики оставалась прежней²².

Иного взгляда на принципат придерживались В. Гардтгаузен²³, В.И. Герье, по образному выражению которого Август основал монархию, «но не увенчал ее царской короной» , Э. Д. Гримм, рассматривавший принципат, как гражданскую монархию²⁵, а также Р. Ю. Виппер. Идеи, высказанные Т. Моммзеном, способствовали развитию интереса к государственно-правовым аспектам в истории Рима. В конце XIX в. теория «монархии» подверглась некоторой корректировке. На ее основе возникла «теория фасада».

«Теория фасада» объединила концепции, признававшие монархическую сущность принципата при внешнем сохранении прежних республиканских форм. Еще в XVIII в. Э. Гиббон характеризовал принципат как «абсолютную монархию, прикрывавшуюся республиканской формой правления» . Сходную трактовку мы находим в работе Г. Буассье. Несмотря на то, что он не предложил однозначного понимания политической системы, заложенной Августом («ни республика, ни абсолютная монар-

²⁰Schiller К Geschichte der R6mischen Kaiserzeit. Bd.l. T.l. Gotha, 1883. S. 254.

²¹ Историография античной истории I Под ред. В.И. Кузищина. М., 1980. С. 144-145,
213.

²² Ферреро Г. Величие и падение Рима. В 5 т. Т. 3. М., 1916.С. 441.

²³ Gardthausen V. Augustus und seine Zeit. Т. II. 1. Berlin, 1904.

²⁴Герье В.И. Организация Августа// Римская империя. М., 1900. С. 14, 17.

²⁵ Гримм Э.Д. Исследования по развитию императорской власти. Т. 1. СПб., 1901. С. 34.

²⁶ Гиббон Э. История упадка и разрушения Римской империи. М., 1997. С. 160.

тета , а принцепс выступал в качестве доверенного лица гражданской общины . Т. Моммзен подчеркивал, что принцепс, являясь первым гражданином, подчинялся публично-правовым установлениям Римского государства . Автор понимал его власть как единичную высшую магистратуру, которая не была ограничена территориально и сроком действия¹ . Главными участниками политического процесса являлись принцепс и сенат. Диархия предполагает, что «раз и навсегда» между сенатом с одной стороны, и принцепсом с другой стороны была разделена власть. Принципат, согласно Т. Моммзену, представлял собой форму организации власти,

1 п

которая соответствовала действительному состоянию дел в Риме . Он оспаривал точку зрения о том, что с установлением принципата наступил конец конституционного республиканского порядка. По мнению Т. Мом-мзена, принципат нельзя противопоставлять Республике, а стоит рассмат-

ривать как ее реставрацию .

Концепция Теодора Моммзена была встречена научным сообществом неоднозначно. Она имела как сторонников, так и оппонентов. Последние в большинстве своем придерживались идеи о монархической сущности принципата.

К числу сторонников принадлежал В.М. Хвостов. Он разделял идею о том, что принцепс - это магистрат, который получает imperium от народа. Автор подчеркивал существовавшее разделение власти между сенатом и принцепсом. Это привело к тому, что в руках последнего сосредоточились важнейшие полномочия, и с течением времени он оттеснил сенат от власти¹⁹. Осторожную оценку установлениям Августа дал Г. Шиллер. Он считал главными участниками политической деятельности принцепса и

¹³ Mommsen ТИ. Op. cit. S. 727 ^ы Ibid. S.125

¹⁵ Ibid. S.728

¹⁶ Дузкенева H.A. Правовая характеристика принципата Теодором Моммзеном. Авто-
реф. дисс. канд. ист. наук. М., 1995. С. 15.

¹⁷ Mommsen Th. Op. cit. S. 725,787.

¹⁸ Ibid. S. 725.

^Хвостов В.М. История римского права. М, 1919. С. 173.

сенат, между которыми произошло разграничение полномочий. Г. Шиллер отмечал, что Август и его преемники строго соблюдали этот принцип. При этом автор указывал на наличие монархической тенденции. Г. Шиллер полагал, что шаг в сторону монархии был сделан уже Тиберием²⁰. Ряд исследователей отстаивали точку зрения о том, что принципат есть «восстановленная республика». Об этом писал Эд. Мейер, считавший принцепса защитником республики, а принципат особой формой республиканского устройства . Г. Ферреро, для которого очевидной была идея о невозможности монархической формы правления в Риме. Он полагал, что и после преобразований Августа сущность республики оставалась прежней²².

Иного взгляда на принципат придерживались В. Гардтгаузен²³, В.И. Герье, по образному выражению которого Август основал монархию, «но не увенчал ее царской короной» , Э. Д. Гримм, рассматривавший принципат, как гражданскую монархию²⁵, а также Р. Ю. Виппер. Идеи, высказанные Т. Моммзеном, способствовали развитию интереса к государственно-правовым аспектам в истории Рима. В конце XIX в. теория «монархии» подверглась некоторой корректировке. На ее основе возникла «теория фасада».

«Теория фасада» объединила концепции, признававшие монархическую сущность принципата при внешнем сохранении прежних республиканских форм. Еще в XVIII в. Э. Гиббон характеризовал принципат как «абсолютную монархию, прикрывавшуюся республиканской формой правления» . Сходную трактовку мы находим в работе Г. Буассье. Несмотря на то, что он не предложил однозначного понимания политической системы, заложенной Августом («ни республика, ни абсолютная монар-

²⁰Schiller К Geschichte der R6mischen Kaiserzeit. Bd.l. T.l. Gotha, 1883. S. 254.

²¹ Историография античной истории I Под ред. В.И. Кузищина. М., 1980. С. 144-145,
213.

²² Ферреро Г. Величие и падение Рима. В 5 т. Т. 3. М., 1916.С. 441.

²³ Gardthausen V. Augustus und seine Zeit. Т. II. 1. Berlin, 1904.

²⁴Герье В.И. Организация Августа// Римская империя. М., 1900. С. 14, 17.

²⁵ Гримм Э.Д. Исследования по развитию императорской власти. Т. 1. СПб., 1901. С. 34.

²⁶ Гиббон Э. История упадка и разрушения Римской империи. М., 1997. С. 160.

хия»), правление первого принцепса было названо им «монархическим правлением, скрывавшимся под республиканскими формами»²⁷. Эти идеи получили развитие в конце Х1Х-начале XX в. По мнению И.А. Покровского, императорская власть выражает себя в старых республиканских понятиях (princeps, imperium и tribunicia potestas). Исследователь отмечал, что со времени Августа шел процесс постепенной переработки республики в абсолютную монархию. Принципат как политическая организация имел, с точки зрения И.А. Покровского, характер «чего-то переходного: вначале - ближе к республике, в конце - почти абсолютная монархия» .

В 20-е гг. XX в. на монархическую сущность принципата указывал Г. Дессау. Принцепс в представлении Г. Дессау являлся монархом. Автор пришел к выводу, что Август стремился сделать монархию постоянной формой правления и сохранить ее для своих наследников. Политика Августа и его преемников была направлена на укрепление монархических тен-

денций .

О принципате как «маскируемой монархии» писал В. Аранжио-Рюиц³⁰. Он подверг критике теорию диархии. Субъектами политики автор признавал комиции, сенат, магистратов и принцепса. В. Аранжио-Рюиц считал принципат, с одной стороны, формально сохраненной res publica Romanorum, с другой - «истинной монархией»³¹.

Императорская власть, «заключенная в республиканские рамки» -определение, принадлежащее А. Хойсу³². Им было сделано наблюдение о том, что принципат являлся саморазвивающейся системой, в пределах ко-торой тот или иной император мало, что мог изменить . А. Джоунс в сво-

²⁷БуассьеГ. Собрание сочинений. Т. 2. Оппозиция при Цезарях. СПб., 1993.

²⁸ Покровский И.А. История римского права. СПб., 1919. С. 185-186.

²⁹ Dessau Н. Geschichte der Romischen Kaiserzeit. Bd. 2. Abt. 1. Berlin, 1926. S. 104.

³⁰ Arangio-Ruiz V. Storia del diritto Romano. Napoli, 1937. P. 204.

³¹ Ibid. P. 206,209.

ⁿHeussA. Romische Geschichte. Braunschweig, 1960. S. 267. ³³ Ibid. S. 313.

ей монографии отмечал, что Август, обладая огромными властными полномочиями, скрыл их под республиканской формой³⁴.

Попытку пересмотра всей «системы Моммзена» предпринял Г. Зи-бер, автор «Римского конституционного права в историческом разви-тии» . Он начал работать над книгой в Лейпциге в начале 40-х годов XX в. Идея ее написания возникла под влиянием трудов Т. Моммзена. Правда, создавая свое «Государственное право», Г. Зибер «намеривался предпринять коренную ревизию учения Моммзена»³⁶. Третью главу, начатую в 1948 году, он посвятил эпохе принципата. Работая над книгой, Г. Зибер сотрудничал с известным немецким профессором В. Кункелем .

По мнению Г. Зибера, принципат Августа нельзя рассматривать в

качестве «абсолютной» или «конституционной монархии» . Принципат был единственной в своем роде формой политической организации обще-ства. Он представлял собой синтез республики и монархии .

Как отклик на исследования Г. Зибера, вышла статья Р. Сайма⁴⁰. Главный упрек английского исследователя в адрес Г. Зибера заключался в том, что его немецкий коллега, «юрист по профессии» подчас «отвергает простое доказательство источников и устанавливает чуждые понятия»⁴¹. На взгляд Р. Сайма, Г. Зибер не учел того существенного фактора, что, хотя Республика и не имела письменной конституции, любой реформатор или революционер должен был считаться с традицией и прецедентом⁴². Критикуя теорию, английский исследователь подверг сомнению выводы Г. Зибера.

³⁴Jones А.Н.М. Augustus. London, 1970. P. 167.

³⁵ Siber H. Romische Verfassungsrecht in geschichtlicher Entwicklung. Baden, 1952.

³⁶ См. предисловие Йохима Розентхаля к книге Г. Зибера: Rosenthal J. Vorwort II Siber
H. Op. cit. S. VIII.

³⁷ Ibid.

^3S Siber H. Op. cit S.371

³⁹ Ibid.

⁴⁰ Syme R. H. Siber. Das Fiihreramt des Augustus II Syme R. Roman papers. Oxford, 1979.
Vol. 1.

⁴ⁱ Ibid. p.m. ⁴² Ibid.

Труд Г. Зибера не стал вторым изданием «Римского государственного права», а сам автор, по выражению В. Ниппеля, остался «в рамках государственно-правового поля», созданного Т. Моммзеном⁴³. Исследование, принадлежащее Г. Зиберу, положило начало новой дискуссии по проблемам государственно-правового устройства Рима.

Наряду с «правовыми» концепциями принципата были созданы и развивались альтернативные. Эта группа объединяет «многослойный ком-

плекс» теории, в которых внимание исследователей сконцентрировано не на публично-правовых (формально-правовых) механизмах Римского государства, а на других аспектах: на социальных основах господства принцепса (М. Гельцер, Р.Сайм, А. фон Премерштейн), на сакральных основах его власти (М.П. Чарльзуорт), на проблемах идеологии принципата в целом (Ж. Беранже и Л. Виккерт)⁴⁵.

При рассмотрении «альтернативных» концепций нельзя обойти вниманием работу М. Гельцера, написанную в начале XX века⁴⁶. Этот труд, посвященный римскому нобилитету, долгое время оказывал заметное влияние на взгляды исследователей. М. Гельцер подчеркнул, что истоки нобилитета периода принципата стоит искать в республиканской эпохе. К нобилям принадлежали те, кто занимал магистратуру консула⁴⁷. Нобилитет, как полагал исследователь, «исчез из истории» уже ко II в. Но этот факт, по мнению Гельцера, нельзя расценивать как «преднамеренную политику» принцепсов. Падение роли нобилитета было связано с изменением политических и экономических условий. В республиканский период разорившиеся нобили пополняли свое состояние за счет деятельности в промагистратской должности. В период принципата это было сделать

⁴³ Nippel W. Frank Behne: Heinrich Siber und das "Romishe Staatsrecht" von Theodor Mommsen. Ein Beitrag zur Rezeptionsgeschichte Mommsens in 20. Jahrhundert II Gnomon. 2002. Bd. 74. H. 5. S. 468 ^uDahlheim W. Geschichte der Romischen Kaiserzeit. Munchen, 1989. Bd. 3. S. 20.

⁴⁵ Ibid. S.20

⁴⁶ Gelzer M. The roman nobility. Oxford, 1969.
⁴7Ш.Р. 153.

сложнее, так как, во-первых, осуществлялся более строгий контроль над провинциальным управлением, во-вторых, усилилась конкуренция за пра-во занимать «доходное место» . М. Гельцер усматривал в этом элемент трагедии, так как римский нобилитет, «под руководством которого создавалась империя», переживал «закат» своего господства, вызванный экономическими причинами⁴⁹. В завершении своей работы, автор констатировал, что, несмотря на упадок нобилитета, Август поддерживал аристократический и тимократический характер общества - «краеугольный камень в структуре империи на протяжении всей эпохи принципата»⁵⁰.

В числе советских исследователей, рассматривавших процесс развития императорской власти с точки зрения ее социальных основ и социальной природы, были B.C. Сергеев и Н.А. Машкин⁵¹. B.C. Сергеев понимал принципат как компромисс между военной монархией и светской властью. В природе императорской власти, по мнению исследователя, была заложена тенденция к абсолютизму. Она вступала в противоречие со стремлением аристократии ограничить власть принцепса. Это послужило основой для возникновения конфликтов между императором и сенатом, «классовым органом римской аристократии». Такое противостояние составляло «существенную часть политической истории императорского периода . К числу главных факторов, способствовавших превращению республики в монархию, B.C. Сергеев относил социально-экономические изменения . По мнению СИ. Ковалева, своеобразие принципата состояло в том, что Август постарался облечь свою власть в конституционные формы, сохранив в государственном устройстве максимум республиканских элементов⁵⁴. Взгляд на принципат как на монархию содержится в труде Н.А.

ⁿGeherM.Op.cit?. 159.

⁴⁹ Ibid. Р. 160.

⁵⁰ Ibid.?. 161.

⁵¹ Историография античной истории. С. 348.

⁵² Сергеев B.C. Принципат Тиберия (К вопросу о социальной природе императорской
власти в Риме) // ВДИ. 1940. № 2. С. 83.

⁵³ Он же. Очерки по истории древнего Рима. М., 1938. С. 381.

⁵⁴ Ковалев СИ. История Рима. Л., 1986. С. 483.

Машкина «Принципат Августа» . Продолжая научные традиции B.C. Сергеева, он изучал генезис римского монархического устройства, формирование социальной сущности принципата⁵⁶. Исследователь отмечал, что в эпоху принципата республиканские учреждения сохраняются, но власть принадлежит первому сенатору и первому человеку в государстве. Он рассматривал политические порядки, установленные Августом, завершением кризиса римского государства, длившегося на протяжении десятилетий . Республиканские органы власти продолжали существовать в новой политической системе и формально они не претерпели серьезных изменений. Юридически полновластный сенат «послушно принимал» решения Августа. Выборы магистратов не были свободными. Комиции же стали «послушным орудием в руках принцепса», а деятельность магистратов зависела от воли принцепса⁵⁸. Усилению власти принцепса, подчеркивал Н.А. Машкин, способствовало создание бюрократического аппарата, который постепенно приобрел большое значение в делах управления. Императорские чиновники, вначале зависимые от принцепса, с течением времени получили общегосударственный статус⁵ . По мнению исследователя, политическая система Августа представляла собой компромисс между различными группами рабовладельческого общества. Превращение Рима из города-государства в Империю сопровождалось ростом императорской власти, созданием постоянной армии и бюрократического аппарата. Н.А. Машкин предложил считать принципат особым видом монархии в Риме⁶⁰. Еще в нач. XX в М.И. Ростовцевым была высказана идея о невозможности однозначно дефинировать политическую систему, созданную Августом. Ему принадлежат выводы, которые до сих пор не утратили сво-

⁵⁵ Машкин Н.А. Принципат Августа: Происхождение и социальная сущность. М., Л.,
1949. С. 310

⁵⁶ Историография античной истории. С. 348.

"Машкин Н.А. История Древнего Рима. М, 1950. С. 399,402.

⁵⁸ Там же. С. 398,399.

⁵⁹ Там же. С. 399.

⁶⁰ Там же. С. 437.

ей актуальности: режим, созданный Августом есть компромисс, в результате которого не могла появиться какая-либо «чистая форма государственности, а нечто двойственное, гибридное, что можно описать, но нельзя определить каким-либо одним термином»⁶¹. Его работы оказали заметное влияние на дальнейшее решение проблемы сущности принципата.

В XX в. значительное признание получила «теория дуализма», в рамках которой принципат представлен в виде «синтетической системы». Монография А. фон Премерштейна стала одной из первых работ, созданных в русле этой теории. В качестве основных задач исследования автор ставил проблему определения источников власти принцепса и его социальной базы. По его мнению, значительную роль в укреплении власти Августа играли клиентские связи. Их возникновение и существование обуславливалось клятвой верности, которой было охвачено население Италии и провинций. Отсюда происходит особое властное положение принцепса, которое закреплялось его auctoritas и титулом pater patriae .

А. фон Премерштейн в качестве ключевого компонента власти Августа называл auctoritas. Формальное уравнение auctoritas принцепса и auctoritas сената не привело к фактическому равноправию между ними. Придя к такому выводу, А. фон Премерштейн оспорил идею диархии Т. Моммзена. Господствующее положение принцепса над сенатом он объяснял не только тем, что Август «более могущественен политически» и способен стремительно действовать, в его руках сосредоточились все руководящие и контролирующие полномочия ³. Хотя А. фон Премерштейн рассматривал auctoritas principis как элемент государственно-правового основания принципата, он считал ее, прежде всего, идеологическим аспектом власти принцепса. С auctoritas связаны важнейшие права принцепса. К их числу относились cura et tutela. Августу было даровано право надзора

Ростовцев М.И. Рождение Римской империи. Пг., 1918. С. 128.

Premerstein A. Vom Werden und Wesen des Prinzipat. Mtinchen, 1937. S.40 ff, 175.

Ibid.S.m.

над Италией и Римом (cura, custodia urbis), а также сига legum et morum . Auctoritas придавала распоряжениям принцепса правовой характер⁶⁵. А. фон Премерштейн пришел к выводу о том, что, в целом, auctoritas позволила принцепсу действовать как в публично-правовой, так и в частноправовой областях. Правление Августа он рассматривал как «подготовительный этап», предшествовавший монархии⁶⁶.

Р. Сайм, изучая социальную основу власти Августа, опирался на труды своих предшественников, в том числе и на монографию А. фон Премерштейна. В 1939 г. в Лондоне вышел труд Р. Сайма «Римская революция». В нем показана роль различных социальных групп в политическом процессе на рубеже эпох Республики и Империи. Исследователь пришел к выводу о том, что представители старого нобилитета постепенно вытеснялись новой аристократией, которая была непосредственно связана с принцепсом. В то же время, выдвижение Августа («революционного во-ждя») - это результат реализации интересов италийской знати . Старинная римская аристократия была сконцентрирована в сенате. При Августе сенат постепенно утратил свое влияние, превратившись в орган, который подтверждал его решения⁶⁸. Таким образом, произошла замена одних правящих групп другими. Их цели - это фактор, оказывавший влияние на формирование политики. С другой стороны, подобное замещение отвечало интересам Римского государства, особенно в сфере управления. Для осуществления управленческих задач требовались опытные советники. При принцепсе не существовало «правительства». Но создавались «кабинеты» с постоянно изменяющимся составом участников⁶⁹. Их создание, характер и состав определялись положением дел в государстве. Основу

"PremersteinA. Op. cit. S.117 ff., 156-158.

⁶⁵Ibid.S.\94

⁶⁶ Ibid. S. 132-133.

⁶¹Syme R. The Roman Revolution. Oxford, 1939. P. 490.

⁶⁸ Ibid. P. 406,407.

⁶⁹ Ibid. P. 409.

власти принцепса составляли «экстраконституционные» полномочия . Август стремился «снять беспокойство», вызванное политическими изменениями 27 и 23 гг. до н.э. Приглашая сенат к сотрудничеству, он демонстрировал желание достичь компромисс с прежней правящей аристократией. Основным содержанием «римской революции» исследователь считал утверждение у власти новых социальных групп.

Д. Тимпе для характеристики принципата также использовал социальные критерии. По его мнению, режим Августа - это результат изменений в правящий олигархии. С точки зрения автора, понятие «принцепс» не имеет правового значения. Оно обозначает социальный ранг. Положение Августа и его наследников исследователь рассматривает в качестве единичного и уникального, а термин «принцепс» приобрел новое звучание, превратившись в обозначение неограниченного властителя⁷¹.

В 1970-1980-е гг. публикуется ряд исследований, в том числе работы Ф. Миллара, в которых были подвергнуты критике выводы М. Гельце-ра и его последователей о «жестко олигархическом характере» Римского государства⁷². Ф. Миллар, один из авторитетных историков-антиковедов⁷³, является автором концепции «римской демократии» эпохи Республики⁷⁴. Его перу принадлежат также и исследования особенностей политической системы Рима в период принципата. С точки зрения Ф. Миллара, ранняя Империя представляла собой своеобразный тип монархии⁷⁵. К числу ее

ⁿSyme R. The Roman Revolution. P. 407,409

⁷¹ Timpe D. Untersuchungen zur Kontiniutat der fraheri Prinzipats. Wiesbaden, 1962. S. 33-
34.

⁷² См.: Дементьева В. В. Государственно-правовое устройство античного Рима: ранняя
монархия и республика. Ярославль 2004. С. 221; Смышляев А.Л., Одегова Е.А. Пробле
ма «римской демократии» в современной зарубежной историографии // Античная ис
тория и классическая археология. М, 2006. С. 64-65.

⁷³ О нем см.: Ферпос Г. Б. Миллар // ВДИ. 1999. № 4. С. 223.

⁷⁴ Подробный анализ идей Ф. Миллара был дан в работах А.Л. Смышляева. См.:
Смышляев А.Л. Народ, власть, закон в позднереспубликанском Риме (по поводу кон
цепции Ф. Миллара) // ВДИ. 2003. № 3. С. 46-60; он же. Народ, власть, закон в поздне
республиканском Риме (по поводу концепции Ф. Миллара) // Forum Romanum. М.,
2003. С. 57-60.

⁷⁵ См.: Смышляев А.Л. Римская императорская власть эпохи принципата в современной
зарубежной историографии. (Обзор) // Государство и право. 1991. № 5. С. 70.

характерных особенностей он отнес наличие политической свободы. Populus рассматривается им как один из участников процесса управления государством. В период раннего Принципата имела место конкуренция на выборах магистратов. Принцепс выступал в качестве патрона. Главным средством достижения целей стали патронатные связи. Но в тот или иной период формы и «пределы» патроната могли различаться . Если кратко суммировать выводы Ф. Миллара, стоит отметить, что в эпоху принципата Рим сохраняет полисную сущность.

В начале 80-х гг. Г. Кастрициус поддержал идею о том, что Рим эпохи Принципата - это продолжение Республики. По мнению автора, нет

оснований подвергать сомнению тезис о «восстановленной республике» . К концу XX в. в ряде исследовательских работ присутствует представление о монархической сущности принципата. Период принципата трактовался как кризис и разложение полисных отношений, и установле-

ние внеполисной власти над полисами . В 1992 г. вышла книга Д. Кинаста «Август: принцепс и монарх». Уже в заглавии написанного им труда автор определил подход к решению проблемы сущности принципата. Принци-

пат, по определению исследователя, - это новая форма монархии . Д. Ки-наст предложил свое понимание монархической сущности principatus. По его мнению, она проявлялась в почетном звании «princeps». С точки зрения персонализации истории, римскую историю можно представить как

80 л

историю «pnncipis vin» , а принципат Августа - как апогеи, высшую точку в развитии этого процесса.

Й. Бляйкен также высказал убеждение в том, что принципату свойственен монархический характер, с 27 г. до н.э., Август установил в Риме

⁷⁶ Millar F. The Emperor in the Roman World. London, 1977. P. 300,302.

⁷⁷ Castrituis H. Der romische Prinzipat als Republik II Historische Studien. 1982. H. 439. S.

77 ff.

⁷⁸ Сапронов П.А. Власть как метафизическая и историческая реальность. СПб., 2001. С.
410.

¹⁹ Kienast D. Augustus: Prinzeps und Monarch. Darmstadt, 1992. S. 177. ^№Ibid.S. 171-174.

монархию . Монархический элемент содержался в предоставленной Ав-

«82

густу на продолжительный срок магистратской власти .

Я. Ю. Межерицкий, придерживаясь концепции «республиканской монархии», в заключительных выводах к своей работе говорит о наличии монархической тенденции в политической системе Рима эпохи Августа и указывает на монархизм его политики. Римская республика, по мнению автора, постепенно превращалась в средиземноморскую монархию . Но это не был единовременный акт. Изменения, происходившие в обществе, автор определил понятием «римская революция». Главным фактором перемен, на его взгляд, стали метаморфозы, происходившие в сфере ментальносте. Именно они составили основное содержание «тихой революции»⁸⁴. А.В. Коптев предложил считать принципат синтезом монархизма и республиканизма ⁵.

К числу последних работ принадлежит диссертация Т.П. Евсеенко. Изучая эволюцию государственного устройства Рима, исследователь сделал вывод о том, что в I в. до н.э. шел процесс трансформации Римской державы. Это привело к тому, что «формируется территориальная госу-дарственность» . Видоизменение формы государственного устройства римской державы, с точки зрения автора, способствовало возникновению новой формы правления. На взгляд Т. П. Евсеенко, принципат - «как бы особая экстраординарная магистратура, созданная для восполнения про-белов в здании римской республиканской государственности» .

⁸¹ Bleicken J. Verfassung - und Sozialgeschichte des Romischen Kaiserreiches. Miinchen,
1995. Bd.l. S. 17.

⁸² Idem. Augustus. Berlin, 1998. S. 332.

⁸³ Межерицкий Я.Ю. Республиканская монархия: метаморфозы идеологии и политики
Августа. М., Калуга, 1994. С. 377; Межерицкий Я.Ю. Принципат Юлиев-Клавдиев в
произведениях Сенеки // Из истории античного общества. Горький, 1979. Вып. 2. С.95

Он же. Принципат Августа: от республики к монархии // IVS ANTIQVVM. Древнее право. 1996. № 1.С. 159.

^s Коптев А.В. PRINCEPS ЕТ DOMINUS: к вопросу об эволюции принципата в начале позднеантичной эпохи // IVS ANTIQVVM. Древнее право. 1996. № 1. С. 182. ⁸⁶ Евсеенко Т.П. Эволюция формы государственного устройства в античном мире. Ав-тореф. дисс. докт. юрид. наук. Екатеринбург, 2005. С. 32,40,41. "Евсеенко Т.П. Указ. соч. С. 41.

По мнению другого исследователя, Р. Макмиллена, складывание «фактической» монархии в Риме стоит отнести ко времени галльских войн Цезаря, а при Августе и его преемниках она переросла в «настоящую монархию»⁸⁸.

Отмечая монархическую сущность принципата, исследователи изменили расстановку акцентов. Если в работах первой половины прошлого столетия признавалось формальное (внешнее) сохранение республиканских правовых норм, то к концу XX в. утвердилось мнение не только о сохранении, но и фактическом функционировании республиканских институтов власти. Пересмотр принципиальных положений в теории о монархической сути принципата способствовал сближению сторонников противоположных концепций. В результате был выработан новый подход к оценке политической системы, созданной Августом. Примером может служить труд Фр. Жака и Дж. Шайда.

Фр. Жак и Дж. Шайд высказали идею о том, что принципат в начале становления нельзя трактовать в качестве монархии⁸⁹. Они считают принципат «восстановленной республикой» при «умеренном возвышении» принцепса⁹⁰.

Таким образом, в исследовательской литературе существует разное понимание сущности принципата. Дискуссии о характере этой политической системы насчитывают более 100 лет. Их отправной точкой стала концепция, выдвинутая Т. Моммзеном. Его труд «Римское государственное право» стал, по выражению А. Хойса, «источником знания», без кото-

⁸⁸ MacMullen R. The Power of the Roman Empire II Historia. Bd. 55. H. 4. 2006. P. 471. В исследовательской литературе последнего времени понятиям «монархия» и «империя» дается более широкое толкование. По мнению В.А Якобсона, «Римская империя уже существовала во время республики, так как империя - это не просто форма правления, а совершенно новое политическое, геоэкономическое и социально-психологическое явление». См.: Якобсон В.А. Становление империи и имперской идеологии в древней Месопотамии // Государство на Древнем Востоке. М., 2004. С. 127. ⁸⁹Jacques К, ScheidJ. Rome et l'integration de l'Empire. VoL.l. Les structures de l'Empire romain. P. 1996. P. 5. ⁹⁰ Ibid.?.39.

рого не обходится ни один исследователь . Т.Моммзен создал «глубоко продуманную» теорию государственно-правового устройства Рима⁹². Со временем ее отдельные положения подверглись пересмотру. Но многие выводы по-прежнему остаются в силе⁹³. На основе теории диархии или в противоположность ей в XX в. были созданы новые модели принципата.

Рассмотрим основные концепции принципата Тиберия и правления Гая Калигулы, предложенные исследователями XX века.

Изучение принципата Тиберия - одно из основных направлений в исследовательских работах. Особое внимание к этой теме обусловлено тем, что Тиберий являлся первым преемником Августа во власти. Как функционировала при нем политическая система, какую роль в ней играл принцепс? Эти два вопроса стали ключевыми для исследователей. Для того, чтобы обнаружить изменения, принципат преемников Августа нередко рассматривают, сравнивая с периодом правления самого Августа.

Для Э. Корнеманна правление Тиберия стало одной из главных тем исторических штудий⁹⁴. Исследовательский акцент Э. Корнеманн сделал на личности принцепса. По его мнению, история Рима - это, прежде всего, история отдельных больших, влиятельных gentes⁹⁵. Он поставил вопрос: какое влияние Тиберий оказывал на принципат, и как принципат сказался на судьбе Тиберия? Отвечая на него, Э. Корнеманн писал: «судьба Тиберия была такова, что ему приходилось жить в тени великих государственных мужей, среди множества «ловушек»⁹⁶. Придя к власти, Тиберий должен был доказать, что он вполне соответствует статусу государственного

⁹¹ HeussA. Theodor Mommsen... S.80.

⁹² Behne F. Heinrich Siber und das "Romishe Staatsrecht" von Theodor Mommsen. Ein
Beitrag zur Rezeptionsgeschichte Mommsens in 20. Jahrhundert. Hildesheim, Zurich, New
York, 1999. S. 153.

⁹³ Маяк И.Л. Теодор Моммзен как историк // ВДИ. 2005. № 1. С. 179.

⁹⁴ О биографии и исследовательских интересах Эрнста Корнеманна см.: Heuss A. Ernst
Kornemann II Gesammelte Schriften. Bd. 1. S. 739-741; Enciclopedia universal ilustrada.
Evropeo - Americana. Madrid-Barcelona, 1932. T. VI. P. 852; Историография античной
истории. M., 1980. С. 296-298,

⁹⁵ Kornemann Е. Kaiser Tiberius. Die Tragodie des Menschen II Kornemann E. Staaten.
Volker. Manner. Aus der Geschichte des Altertums. Leipzig. 1934. S. 78.

⁹⁶ Ibid. S. 59,63.

человека. С точки зрения исследователя, это было решающее время не только для Рима, но и для самого Тиберия. Такой «комплекс неполноцен-ности» был присущ Тиберию и в дальнейшем. Он повлиял и на формирование внутренней политики государства. Своеобразие принципата проявлялось в соперничестве традиционного аристократического духа и монархических устремлений. При Тиберии этот конфликт достиг своей высшей точки. Самым ярким его выражением исследователь считал «столкновение» двух родов, которые были объединены в одну familia: Октавии и Клавдии⁹⁸. Клавдий, «аристократ до мозга костей» должен был подчиниться «выскочке», т.е. Августу, не являвшемуся патрицием по крови. В противопоставлении двух родов (gentes) Э. Корнеманн усматривал выражение частного в общей закономерности, которая заключалась в присущей римской истории контрастности". В представлении Эрнста Корне-манна, Тиберий - носитель республиканских традиций. Исследователь подверг сомнению утверждение Т. Моммзена о том, что диархия сложилась при Августе. Он считал, что только принципат Тиберия можно определить как диархию¹⁰⁰. Анализируя характер политических отношений, автор использовал понятие «двойной принципат»¹⁰¹. В отличие от Т. Моммзена он полагал, что двойственная природа принципата проявилась не только в «двоевластии» принцепса и сената. Его сущность заключалась и в том, что к делам управления государством были допущены пары пред-ставителей правящего дома, наделенные imperium и tribumcia potestas . В условиях «двойного принципата» эффективнее решалась и проблема «наследования» власти¹⁰³.

⁹⁷Ibid. S. 62.

⁹4bid. S. 79; idem. Romische Geschichte. Stuttgart, 1938. Bd. 1. S. 249-250.

⁹⁹ Idem. Romische Geschichte. S. 249.

¹⁰⁰ Idem. Das Prinzipat des Tiberius und der „Genius Senatus". Mtinchen, 1947. S.4.

¹⁰¹ Idem. Doppelprinzipat und Rechsteilung im Imperium Romanum. Leipzig, 1930. S. 5-6.

¹⁰² Idem. Das Prinzipat des Tiberius und der „Genius Senatus"... S. 41 ff.

¹⁰³ Парфенов B.H. Юлии и Клавдии: Август и проблема наследования принципата // Из
истории античного общества. Вып. 6. Н. Новгород, 1999. С. 93 и ел..

Э. Корнеманн подчеркивал особые отношения, которые сложились между принцепсом и сенатом. Если в период правления Августа сенат был подчинен принцепсу, то при Тиберий он являлся равноправным участником в деле управления государством¹⁰⁴. Но идея опоры на сенат потерпела неудачу. Исследователь видел причину краха в слишком большой покорности аристократии, «хребет которой был сломлен еще Цезарем»¹⁰⁵. Таким образом, сенат оказался не готов к совместному сотрудничеству. В этом, по мысли ученого - главная причина трагедии Тиберия как государственного деятеля.

В 1931 г. вышла монография, посвященная Тиберию. Ее автор - Ф.Б. Марш. Исследователь выделяет два этапа в правлении Тиберия. Опираясь на сообщение Тацита, рубежным годом он считает 23 г., год смерти Друза. Автор не соглашается с тем, что Тиберий должен нести ответственность за преследования по закону об оскорблении величия. Это, по словам исследователя, несправедливый упрек. Оправдывая второго принцепса, Ф.Б. Марш пишет о том, что этот закон не был возобновлен при нем, так как этот он вообще никогда не прекращал действовать¹⁰⁶. В своей политике Тиберий следовал примеру Августа, в том числе и относительно lex maiestatis, приводя в исполнение лишь то, что было установлено Августом. При нем, как полагал Марш, сокращается, а не увеличивается количество процессов. К тому же Тиберий, как указывает исследователь, пытался ограничить деятельность деляторов. Таким образом, распространение практики доносов в Риме происходило помимо воли принцепса. Это явление, согласно Ф.Б. Маршу, имело в своей основе не субъективные, а объективные причины, в первую очередь, экономические, так как в случае успеха, процесс становился прибыльным делом . Другим фактором, способствовавшим распространению «шпионства», были, как это ни парадок-

¹⁰⁴ Kornemann Е. Doppelprinzipat... S.15. ^l0iIbid.SA.

¹⁰⁶ Marsh F. В. The reign of Tiberius. London, 1931. P. 105,106.

¹⁰⁷ Ibid. P. 108.

сально, интересы государства. С точки зрения, Ф.Б. Марша, новым явлением в эпоху принципата становятся заговоры против императора. Тибе-рий был сторонником республиканских традиций в политике. Своей опорой во власти он считал сенат и воспринимал его в качестве равноправно-го партнера в делах управления государством . В целом, в монографии Ф.Б. Марша, созданной в духе «реабилитации» Тиберия, были рассмотрены различные вопросы внутренней политики в этот период.

В 1934 г. М.П. Чарльзуортом, редактором нескольких томов (VII -XII) «Кембриджской древней истории»¹⁰⁹, написана работа, посвященная Тиберию¹¹⁰. Автор предложил свою периодизацию правления Тиберия, согласно которой первый период составлял 12 лет с 14 по 26 гг., второй -следующие 11 лет, до 37 г. В отличие от Ф.Б. Марша, избравшего в качестве критерия изменение личных качестве Тиберия и ужесточение режима, М.П. Чарльзуорт считал рубежом год отъезда Тиберия из Рима¹¹¹. Также как и Ф.Б. Марш, М.П. Чарльзуорт отметил, что для политики Тиберия важным аспектом стало сотрудничество с сенатом. Принцепс нуждался в помощи сенаторов, так как большинство из них являлись опытными политиками. Поэтому он активно привлекал сенаторов к участию в различных комиссиях. По мнению автора, Тиберий уважал права сената и избегал чрезвычайных полномочий и титулов¹¹².

В исследовании Ч. Смита содержится упрек Тациту в предвзятом освещении периода принципата Тиберия¹¹³. При Тиберий сенат имел большую свободу действия. Нежелание принять титулы автор рассматривает как стремление сохранить партнерские отношения с сенатом и избежать ненужного возвышения над ним¹¹⁴. Действия Тиберия, по его мне-

^т Marsh F.B. Op. cit. Р. 280 ff.

¹⁰⁹ Роде П. Дою. Кембриджская древняя история // ВДИ. 2000. № 4. С. 114.

¹¹⁰ Charlesworth М. P. Tiberius // САН. Vol. X. Cambridge, 1934. Chapter XIX.

¹¹¹ Ibid. P. 613.

ⁱⁿ Ibid.?. 615-616.

¹¹³ Smith Ch. E. Tiberius and the Roman Empire. Lousiana, 1942. P. 16.

¹¹⁴SmithCkE. Op.cit?.23.

нию, свидетельствовали о том, что он является продолжателем курса Августа, а отказ от власти позволил новому принцепсу «измерить» силу оппозиции, ее «потенциал». Исследователь считал, что Тиберий оказался «заложником» Августовой политики. Любая допущенная им ошибка могла привести к умалению его авторитета в сравнении с авторитетом Августа, а каждый его успех воспринимался как успех политики Августа . Ч. Смит, признавал долю лицемерия в заявлении Тиберия об отказе от власти, так как для этого необходимо было лишь сложить трибунские полномочия, «которые позволили ему фактически осуществлять огромную власть»¹¹⁶. Тиберий повторял действия Августа и получил поддержку се-

1 1 *7

ната . Таким образом, подчеркивал автор, власть Тиберия была санкционирована, и в дальнейшем он пытался опереться на поддержку сената. Ч. Смит расценил политику Тиберия как «искреннее сотрудничество и либерализм». Оппозиционность сената не позволяла развиваться этому сотрудничеству, поэтому попытка достижения компромисса не имела успеха. В этом исследователь усматривал истоки конфликта Тиберия с сенатом и его желание покинуть Рим. Изучив другой аспект - применение закона об оскорблении величия, Ч. Смит пришел к выводу о том, что процессы не

1 1 о

были такими масштабными, как их изображает Тацит .

B.C. Сергеев придерживался иной точки зрения. По мнению автора, главным фактором политики Тиберия выступал расчет. В момент прихода Тиберия к власти государство находилось «в чрезвычайно тревожном и неустойчивом состоянии»¹¹⁹. Это обусловило «стиль политики» Тиберия». он стремился «удержать поколебившуюся гегемонию Рима над подвластными ему народами и сохранить внутреннее равновесие гражданской об-шины» . B.C. Сергеев характеризует Тиберия, прежде всего, хорошим

¹¹⁵/Ш. Р. 27,28. ^ш Ibid.?. 32. ^1,7 Ibid.?. 34.

¹¹⁸ Ibid. P. 222-224.

¹¹⁹ Сергеев B.C. Принципат Тиберия... С. 83,84.

¹²⁰ Сергеев B.C. Принципат Тиберия... С. 84.

практиком-организатором. При этом принцепсе произошло расширение полномочий сената, в нем были сосредоточены все функции государственного управления. Но выиграл от этих изменений только Тиберий, так как «власть сената имела своим источником волю принцепса, а расшире-ние сферы компетенции сената означало усиление власти императора» . По мнению автора, в период правления Тиберия в обществе существовала оппозиция императорской власти, которая сконцентрировалась в сенате. Ее «излюбленным средством» борьбы стали произносимые в сенате речи и политические памфлеты. Император для устранения своих противников использовал закон об оскорблении величия. Итог этого противостояния, как считал B.C. Сергеев, - победа принцепса, который лишил сенат политической самостоятельности и превратил аристократов в чиновников и придворных¹²². Римская империя с начало до конца, подчеркивал исследователь, оставалась аристократическим государством¹²³.

В 1972 г. вышла монография Р. Сиджера «Тиберий»¹²⁴. Изучая правление Тиберия, автор пишет о том, что главным его преимуществом стало сохранение достоинства сената как высшего органа власти. При этом принцепсе позиции сената заметно усилились. Р. Сиджер считал Тиберия приверженцем республиканских норм. Он не вводил никаких новшеств, опираясь на установления Августа, в том числе и в сфере управления. Демонстрируя уважение к сенаторам, этот принцепс не возвышал представителей всаднического сословия. В целом, для Тиберия был характерен республиканский стиль руководства¹²⁵.

Сходную точку зрения разделяла и Б. Левик. По замечанию автора, Тиберий сторонился всего, что не соответствовало республиканским представлениям. Идея сотрудничества с сенатом потерпела крах, возможно, это стало одной из причин удаления Тиберия на Капри. Согласно выводам

¹²¹ Там же. С. 90.

¹²² Там же. С. 83.

¹²³ Там же. С. 83.

^mSeagerR. Tiberius. California, 1972. ¹²⁵ Ibid P. 136,140,142.

Б. Левик, новая монархия начинает формироваться только при Веспасиа-не, когда принципат был отделен от imperium и potestas. В правление же Тиберия республиканские начала еще сохранились и функционировали¹²⁶. В своей работе «Рим на грани эпох» А.Б. Егоров отмечал, что развитие власти принцепса шло в сторону усиления монархических тенденций. При первых преемниках Августа чрезвычайная власть принцепса превра-

тилась в монархическую . Автором была высказана идея о том, что принципат, подавляя полисный строй, в то же время опирался на него, поэтому стоит говорить не о ликвидации, а о трансформации полисных ин-статутов власти в эпоху принципата . Развитие принципата Тиберия определялось как объективными, так и субъективными характеристиками. По мнению А.Б. Егорова, в первый период своего правления Тиберий пытался опереться на помощь сената. Стремление к сотрудничеству с сенатом составляет суть «либерального» этапа (14-23 гг.). Ужесточение курса происходит после 23 г., когда основным средством политики стал террор. Юридическим основанием репрессивного механизма, как отмечал автор, был Закон об оскорблении величия .

Аналогичный взгляд на принципат Тиберия разделяет и К.В. Вер-жбицкий. Формирование системы принципата автор считает закономерным итогом внутреннего развития римской гражданской общины. Прин-ципат Юлиев-Клавдиев имел аристократический характер . Отличительной чертой их правления, по мнению автора, стало использование террора для решения актуальных внутриполитических задач. Автор подчеркивал, что к террористическим методам управления прибегли все представители

^mLevickB. Tiberius the Politician. London, 1976. P. 81,92,100-103.

¹²⁷ Егоров А.Б. Рим на грани эпох. Проблемы рождения и формирования принципата.
Л., 1985. С. 41.

¹²⁸ Он же. О персональном факторе в истории Римской империи // Политические дея
тели античности, средневековья и нового времени. Л., 1983. С. 37.

¹²⁹ Он же. Рим на грани эпох... С. 136,150,140.

¹³⁰ Вержбицкий К.В. Правовое оформление и реальные основы власти Августа // Про
блемы античной истории. СПб., 2003. С. 280,281.

этой династии. Тиберий и Калигула оцениваются исследователем как «принцепсы-тираны» или «деспоты»¹³¹.

П. Штайнбах указывал на усилия Тиберия, направленные на сохранение видимости республиканской конституции и достижение компромисса между аристократией и принцепсом, который выражался через по-нятие «свобода» .

Период власти Гая Калигулы в ряде исследовательских работ представлен в виде деспотического правления. По мнению Г. Дессау, находясь у власти, в первое время своего правления Гай стремился казаться достойным наследником Августа. Новый принцепс испытывал недоверие к ари-стократической элите и был враждебен ей . А. Хойс считал, что правление Гая завершилось катастрофой. И следующее поколение римлян воспринимало его господство как «дегенерирующую монархию». Политику

Он же. Laesa maiestas и auctoritas Augusti IIIVS ANTIQVVM. Древнее право. M.,
2002. № 1(9). С. 161.; он же. Laesa maiestas и auctoritas Augusti. «Авторитет принцепса»
в судебной практике времени Августа // Жебелевские чтения - 3. СПб., 2001. С.
163,168. Изучению особенностей политической системы принципата, в том числе в пе
риод правления Тиберия, автор посвятил ряд статей и монографию, опубликованную в
сети Интернет. См.: Вержбицкий К.В. «ISDEM ARTIBUS VICTUS EST». К проблеме
заговора Сеяна // Древние и средневековые цивилизации и варварский мир. Ставро
поль, 1999. С. 127-135; он же. К вопросу о характере власти Августа //
(23.04.05); он же.
О достоверности образа Тиберия в «Анналах» Тацита

(23.04.05); он же. Правление императора Тиберия. Власть и общество в Риме в эпоху ранней Империи // Мнемон. Исследования и публикации по истории античного мира. Сб. ст. /Под ред. Э.Д. Фролова. Вып. 4. СПб., 2005. 556 с. С.279-294; он же. Принципат Тиберия (14-37 гг.н.э.). К вопросу о взаимоотношениях императорской власти с римским обществом при Юлиях-Клавдиях (Материалы 12 Международной конференции молодых ученых) // (11.02.06); он же. Принципат Тиберия (14-37 гг.н.э.). К вопросу о взаимоотношениях императорской власти с римским обществом при Юлиях-Клавдиях // (11.02.05); он же. Принципат Юлиев-Клавдиев: к проблеме взаимоотношений императорской власти с римским обществом вів.// Проблемы истории, филологии и культуры. Вып. XII. М., Магнитогорск, 2002. С. 193-207; он же. Развитие системы принципата при императоре Тиберий (14-37 гг.н.э.) . (10.02.06).

¹³² Steinbach P. Legitimation politischer Herrschaft II Geschichte als Politische Wissenschaft.
Darmstadt, 1998. S. 245,248.

¹³³ Dessau H. Geschichte der Romischen Kaiserzeit. S. 116,118.

Калигулы автор рассматривает в качестве имитации эллинизма¹³⁴. Г. Бенг-тсон считал Калигулу настоящим самодержцем . По замечанию Ж.-М. Энджел, единственным законом для Калигулы были его желания. Он стремился стать «правителем правителей», мечтая об Александрии. При нем сложилась монархическая, восточная концепция власти¹³⁶. Несколько ранее подобная мысль была высказана и Р. Огет. Автор считал террор главным методом политики Гая. Калигула стремился подражать Антонию. Его правление напоминало эллинистическую монархию. Он создал свою концепцию личной власти. При Гае, согласно мнению Р. Огет, принципат переродился в монархию¹³⁷. Политика Калигулы, по словам К.-П. Джона, напоминала стиль эллинистического правителя¹³⁸. А.Б. Егоров отмечал, что при Калигуле начинает создаваться иная, монархо-теократическая концепция власти¹³⁹. По мнению Я.Ю. Межерицкого, принципат Калигулы принял форму эллинизирующей монархии¹⁴⁰. Э. Баррет, проанализировав данные Светония, Диона Кассия, Иосифа Флавия и Филона, пришла к выводу о том, что античная традиция исказила образ Гая, который во многом складывался под впечателением о времени правления Тиберия¹⁴¹. По мнению Э. Баррет, в период принципата Гая отчетливо проявился контраст: излишняя строгость тибериевых лет и роскошь при его преемнике¹⁴². В отличие от большинства исследователей, Э. Баррет приходит к мысли о том, что нельзя преувеличивать приверженность Калигулы египетским обычаям и культуре. Для того чтобы почувствовать в себе правителя, ему незачем было обращаться к примеру восточных правителей, так

¹³⁴ HeussA. R6mische Geschichte. S. 315,316.

¹³⁵ Bengtson H. Romische Geschichte. Bd. 1. Republik und Kaiserzeit bis 284 n. Chr.
Miinchen, 1982. S. 299.

^mEngelJ.-M. L'Empire romain. Paris, 1986. P. 46,48. ¹³⁷ Auguet R. Caligula ou le pouvoir a vingt ans. Paris, 1984. ^mJohneK.-P. Caligula II Lexikon der Antike. Leipzig, 1977. S. 108. ¹³⁹Егоров А.Б. Рим награни эпох... С. 161.

¹⁴⁰ Межерицкий Я.Ю. «Модели» единоличного правления в идеологии раннего прин
ципата//Античная гражданская община. М., 1984. С. 106.

¹⁴¹ Barret A. Caligula: the corruption of power. London, 1989. P. 215.

¹⁴² Ibid. P. 215,229.

как истоки самовластия были заложены в imperium . Гай показал себя хорошим администратором, способным подбирать компетентных людей. Во многих своих начинаниях Калигула опирался на прецеденты предшествующих правлений. Э. Баррет ставит под сомнение расточительность принцепса¹⁴⁴. Благоприятные отношения между сенатом и Гаем продолжались первые несколько месяцев. Затем возникает конфликт. Э. Баррет объясняет его тем, что, во-первых, улеглась эйфория в связи с вручением принципата именно Гаю; во-вторых, сенат не всегда был готов к сотрудничеству с Калигулой. Кроме того, излишняя лояльность сената вызывала презрение принцепса. Враждебность между ними, по словам исследователя, несколько преувеличена. Разногласия, прежде всего, происходили с представителями старинных знатных фамилий. Калигула видел в них угрозу, но не своей жизни,, а своему статусу¹⁴⁵. В тоже время, исследователь отмечает популярность Гая в народе. В конце своего правления Калигула превратился в деспота. Этому способствовало и то, что Калигула имел эгоцентричное представление о мире¹⁴⁶.

Относительно новым направлением исследований стали работы, в которых выявляется и анализируется психологическая природа поступков принцепсов, их ментальность. Изучение личности принцепса дает возможность понять, чем обусловлены те или иные события его частной и публичной жизни. Р. Вебер в качестве предмета своего исследования выбрал необычную тему: сны и видения принцепса. Он отмечает, что предсказания, толкования снов - один из источников информации для античного человека. В тоже время это способ повлиять на принцепса. В окружении Тиберия, например, всегда имелись толкователи. Принцепс был подвержен постоянным страхам. Для того чтобы психологически защи-

BarretA. Op. cit P. 221. Ibid. P. 223. Ibid. P. 233,236. Ibid. P. 239.

тить себя, он прибегал к помощи прорицателей . С точки зрения автора, изгнание астрологов и магов неслучайно. Тиберий стремился присвоить себе право таким образом определять будущее. В отношении Калигулы, Р. Вебер приходит к выводу, что у Гая сложилось особое понимание верховной власти в государстве. Объявляя себя божеством, он создает свое представление о власти, которое находит и материальное воплощение, например, в архитектуре. Образ правителя диктует определенный стиль поведения. Но он оказался несовместим с римскими представлениями о господстве, что в итоге привело к конфликту Калигулы и общества¹⁴⁸.

Психографии Тиберия посвящена статья П. Сомвилля. Автор рассматривает личность Тиберия, выявляет ее наиболее существенные психологические характеристики. Образ принцепса, представленный в источниках, противоречив и контрастен. Согласно П. Сомвиллю, Тиберий на протяжении всей своей жизни испытывал психологические травмы и стрессы. Его реакция - это защитный механизм. Тиберий являлся эмоциональным человеком, ему были свойственны неконтролируемые эмоции. Исследователь считает, что такие качества как злопамятность, скрытность, подозрительность являются своеобразным «побочным эффектом» более сильного и тяжелого психоэмоционального переживания. Многие поступки принцепса объясняются автором действием «обратного импульса». В отказе от власти в 14 г. П. Сомвилль увидел, прежде всего, психологические причины¹⁴⁹. Детские переживания, трагедии личного характера, авторитет Ливии - факторы, которые способствовали формированию особой психологии Тиберия. Гаю Калигуле П. Сомвилль дал четкую характеристику: это «император-психопат» ¹⁵.

¹⁴⁷ Weber G. Kaiser Traume und Visionen in Prinzipat und Spatantike. Stuttgart, 2000. S. 327,

328.

¹⁴⁸№S.380.

¹⁴⁹ Somville P. Psychographie de Tibere IIV Antiquite classique. P. 2002. Bd. 71. P. 87, 88,
91.

¹⁵⁰ Ibid. P. 92.

Сходные проблемы изучаются в другой работе, автором которой является Р. Каратини. По его мнению, Тиберию были свойственны нервозность, депрессивная мания и наваждение. Р. Каратини сделал попытку создать новый психологический портрет Тиберия¹⁵¹.

Одной из последних работ стал труд А. Винтерлинга «Калигула» . Автор исходит из идеи о том, что принцепс должен был считаться с традиционным сознанием аристократов. А. Винтерлинг использует понятие «политическая коммуникация», под таким углом зрения он и рассматривает правление Гая. Политическая коммуникация способствовала обеспечению интересов как принцепса, так и сената. Она подразумевала определенный стиль поведения и взаимоотношений. Сенаторы должны были вести себя таким образом, чтобы складывалось впечатление, как будто именно они владеют властью. С точки зрения А. Винтерлинга, Калигула не был готов следовать такому компромиссу. В 39 г. Гай отказался от принципа политической коммуникации, и через два года это привело его к гибели¹⁵³.

Таким образом, в истории принципата Тиберия исследователи отмечают начало его правления, характеризующееся стремлением сохранить компромисс с сенатом. Ужесточение курса в дальнейшем было вызвано различными социально-политическими, психологическими причинами. В целом политика Тиберия не имела успеха. Принципат Калигулы рассматривается с точки зрения монархии в восточном стиле, в процессе создания которой Гай опирался на пример Антония. И в том, и в другом случае авторы указывали на наличие конфликта между принцепсом и обществом.

¹⁵¹ См.: Caratini R. Tibere ou la melancolie d' etre. N., 2002. Так как это исследование для
нас, к сожалению, оказалось недоступным, мы использовали выдержки из работы Р.
Каратини, приведенные в статье П. Сомвилля. См. Somville P. Op. cit. Р. 92.

¹⁵² См.: Meier М. Aloys Winterling. Caligula. Eine Biographie. Munchen, 2003. 205 s. II
Klio. 2005. № 87.

¹⁵³ См.: M?z*rM Op. cit.S. 255.

Исследование принципата Тиберия и Гая Калигулы основано на изучении данных различных групп источников. Одна их группа - эпиграфиче-ские. К этим источникам относятся законодательные, юридические и посвятительные надписи. Важнейшая функция государства - издание законов. Для изучения государственно-правовой системы принципата большое значение имеет LEX QUAE DICITUR DE IMPERIO VESPASIANI (a. 69-70)¹⁵⁴. Этот Закон содержит сведения о полномочиях принцепса не только в период правления династии Флавиев, но и Юлиев-Клавдиев. Преамбула в начале надписи не сохранилась. Следующие строки начинаются стандартной формулировкой «utigue...», далее следует перечень полномочий, дарованных принцепсу. Затем - вновь формула: «uti Iicuit divo Augusto, Iulio Caesari Augusto, Ті. Claudio Caesari | Augusto Germanico;|». Упоминание имен Августа и Тиберия позволяет сделать вывод о том, что они владели упомянутыми правами. Имена Калигулы и Нерона в надписи не встречаются, поскольку их правление считалось «худшим».

Юридические источники включают в себя публично-правовые и частно-правовые документы. К числу первых относятся постановления сената. Сенатские постановления - наиболее рапространенный вид актовых документов. Но от времени правления Тиберия, а затем и Гая их сохранилось немного. В работе были использованы SC, изданные при Тиберии (подробный анализ этих документов был предпринят П.А. Князевым¹⁵⁵). О содержании сенатусконсультов мы знаем так же благодаря сообщениям Тацита и Диона Кассия.

¹⁵⁴ FONTES IURIS ROMANI ANTEJUSTINIANI / Ediderunt S. Riccobono, С. Ferrini, J.
Baviera. Florentia MCMVIIII (1909). О Законе см.: Егоров А.Б. Правление Веспасиана и
Тита// Проблемы античной истории. СПб., 2003. С. 289.

¹⁵⁵ Князев П.А. Правосудие принцепса и сената в уникальном документе 20 г. н.э.:
SENATUS CONSULTUM DE CN. PISONE PATRE (характеристика постановления и
его перевод) // Из истории античного общества. Н.Новгород, 2003. № 8. С. 39-42; Кня
зев П. A. Tabula Siarensis и два акта сената памяти Германика Цезаря (историческое со
поставление и перевод) // ИССЕДОН. Екатеринбург, 2005. Т. III. С. 139-160.

В протоколах жреческой коллегии арвальских братьев есть ценные для нашей темы исследования сведения о событиях с точным указанием их дат. Такая информация помогают четко установить последовательность событий.

Для изучения политических реалий существенную информацию дает

л. х 157

такой эпиграфический источник как фасты , которые содержат перечень имен консулов. Данные фаст позволяют выявить основные тенденции политики принцепсов по отношению к высшим должностным лицам государства. В fasti заложена информация о высших сословиях римского общества. Они отражают социальную политику государства. Помогают определить, насколько значительным было влияние принцепса в ходе выборов магистратов, каковы были сроки исполнения должности и т.д.

К числу эпиграфических источников принадлежат элогии. Их коли-чество возрастает со времени Августа , что говорит об усилении социально-политической активности в обществе. Каждый, кто проявил себя на гражданской или военной службе, считал необходимым составить «памятную» запись о себе. Она высекалась на камне или была выгравирована

-*. "159

на металле. Форму записи можно назвать стереотипной , так как она на протяжении долгого времени сохраняла свою структуру. В первых строках надписи содержится полное имя ее «владельца». Далее следует перечисление должностей. Они обычно указываются в хронологическом порядке, что дает возможность не только составить мнение о карьере политика, но также получить представление об общих тенденциях развития cursus honorum этого периода. И что не менее важно, понять, как в эту «схему» встраиваются должности префектов и кураторов. Надписи такого

¹⁵⁶ Отдельные протоколы опубликованы в издании Smalwood ЕМ. Documents illustrating the principates of Gaius, Claudius and Nero. Cambridge, 1967. P. 9-14.

Публикация фаст с 14 по 37 гг. и с 38 по 41 гг. содержится в изданиях: Ehrenberg V., Jones А.Н.М. Documents illustrating the reigns of Augustus and Tiberius. Oxford, 1949; P.40-43; Smalwood EM. Op. cit. P. 2-8.

^l5SDahlheim W. Geschichte der Romischen Kaiserzeit. Munchen, 1989. Bd. 3. S. 168. ¹⁵⁹ Ibid. S. 168.

типа позволяют определить изменение значения той или иной должности для «карьерного» роста сенатора или всадника. Привлекая информацию из нарративных источников, можно сделать вывод о том, насколько быстро по времени проходили ту или иную «ступеньку должностного пути». Исходя из сведений надписей, мы не имеем возможности установить на какой период времени пришлась карьера политика, поэтому необходимо привлекать данные из сочинений античных историков. Просопографиче-ский метод исследования применяется, в основном, при изучении социальной истории. Но он может быть использован также для характеристики политической системы.

Собрание надписей было опубликовано во второй половине XIX в. Деятельное участие в их систематизации и публикации принял Т. Мом-мзен¹⁶⁰. В течение столетия выходили тома знаменитого «Корпуса латинских надписей»¹⁶¹. Отдельным сокращенным изданием позднее вышли «Избранные латинские надписи» . В конце XIX в. увидело свет просопо-графическое издание Г. Дессау .

Другая большая группа источников - нумизматические. Лаконичные надписи на монетном поле свидетельствуют об официальной пропаганде «res publica restituta». Вместе с тем содержание легенды монеты и изображение на ней указывают на развитие идеи принципата¹⁶⁴. Она способствует достижению определенных политических целей. Например, на монетах принципата Калигулы присутствуют имена представителей domus principis, что способствовало развитию императорского культа. Они дают сведения об изменениях в титулатуре принцепсов. Как правило, на монетах сохранилась аббревиатура SC или SPQR, что также стало отражением политики princeps. Такого типа надписи позволяют также уточнить ту или иную дату в правлении принцепса. Подробное описание монет содержится

^тМаяк И.Л. Теодор Моммзен как историк... С. 169.

¹⁶¹ Corpus inscriptionum latinarum. Berolini, 1876. Vol.6. T.l.

¹⁶² Inscriptiones latinae selectae. Vol. III. Berolini, 1855.

¹⁶³ Dessau H. Prosopographia Imperii Romani. Berolini, 1897-98

¹⁶⁴ Christ K. Romische Geschichte. Darmstadt, 1980. S. 168.

в исследовании М.Г. Абрамзона , а также в каталогах, при составлении публикации которых он принял непосредственное участие¹⁶⁶. Анализ нумизматического материала предприняли также Д. Манншпергер и Дж. Беллони¹⁶⁷.

Еще одна большая группа источников - античная традиция. Под ней подразумевают сочинения античных писателей разных жанров¹⁶⁸. К числу трактатов, имеющих практическое назначение, относится сочинение Секста Юлия Фронтина «О водопроводах города Рима». Для темы нашего исследования особо значение имеют юридические главы. При их составлении Фронтин использовал труд Аттия Капитона, указы и предписания принцепсов¹⁶⁹. В труде Фронтина приведены сенатские постановления, регулировавшие практику снабжения Рима водой, упомянуты служащие различного ранга, занятые в этой деятельности. Энциклопедию технических наук представляют собой «Десять книг об архитектуре» Витрувия. В VIII книге Витрувия содержатся технические подробности, касающиеся организации водоснабжения Рима.

Особую ценность при изучении государственной системы принципата имеют «Дигесты» - отрывки из сочинений римских юристов, представляющие собой важнейшую часть Кодификации Юстиниана. Дигесты являются в ряде случаев единственным источником сведений о древнем римском праве, сложившемся задолго до VI в.¹⁷⁰ Изучение государствен-

Абрамзон М.Г. Монеты как средство пропаганды официальной политики Римской империи. М., 1995.

¹⁶⁶ Фролова Н.А., Абрамзон М.Г. Римские монеты в собрании Государственного исто
рического музея: Каталог. В 2 ч. М., 2001. Ч. 2. Ранняя империя от Августа до Коммо-
да.

¹⁶⁷ Belloni G.G. Significati storico—politici delle figurayioni e delle scritte delle monete da
Augusto a Traiano II ANRW. T.1.2. Bd.l; Mannsperger D. Die Selbstdarstellung des
Kaisertums in romischen Reichspragung II ANRW. T.1.2. Bd. 1.

¹⁶⁸ Маяк И.Л. Источники по истории Древнего Рима // История Древнего Рима. М.,
2000. С. 8.

¹⁶⁹ Буров А.С. О праве проведения и охраны воды в Древнем Риме (по трактату
Фронтина «De aquis urbis Romae») IIIVS ANTIQVVM. Древнее право. M., 1997. №
1(2). С. 56.

¹⁷⁰Перетерский КС. Дигесты Юстиниана. Очерки составления и общая характеристика. М., 1956. С. 3,31.

но-правовой системы было бы неполным без привлечения «титулов», в которых излагаются положения публичного права.

Первостепенное значение для изучения принципата Тиберия и Калигулы принадлежит трудам Тацита, Диона Кассия, Светония, Иосифа Флавия и Филона Александрийского.

Главными историческими произведениями об эпохе принципата Тиберия являются «Анналы» Тацита¹⁷¹ и «Римская история» Диона Кассия¹⁷². В римской традиции под «Annales» понимали сочинения, в которых воссоздавалось прошлое Рима, события древности . Оба произведения принадлежат к одному жанру исторического повествования, так как и «Римскую историю» Диона Кассия относят к анналистическим сочинениям¹⁷⁴. А.С. Крюков выделяет следующие признаки жанра анналов: 1) упоминание разнородных событий, которые имели место в течение консульского года; 2) произвольное сочетание фактов и отдельных событий в пределах годовой записи; 3) соблюдение строгой последовательности в изло-жении событий . Особенностью анналистического жанра в эпоху принципата стала утрата записями годовых событий политического смысла;

¹⁷¹ В работе использован перевод «Анналов» Тацита, выполненный А.С. Бобовичем,
ред. Я.М. Боровским. Тацит. Сочинения в двух томах. Т.1. Анналы. Малые произведе
ния. СПб., 1993.

¹⁷² Использован перевод книг «Римской истории» Диона Кассия: кн. LVII гл. 1-Ю: со
ставители В.М. Строгецкий, М.С. Садовская, С.К. Сизов, Л.В. Логинова // Методиче
ское пособие к семинарам по истории древнего Рима: Римская империя в I в.н.э. Часть
I. Горький, 1982. 23 с; кн. LVII гл.11-19 составители В.М. Строгецкий, М.С. Садов
ская, С.К. Сизов // Указ. соч. Ч. И. Горький, 1983. 15 с; кн. LVII гл. 20-24 (В.М. Стро
гецкий, М.С. Садовская, С.К. Сизов) // Указ. соч. Ч. III. Горький, 1984. 12 с; кн. LVIII
гл. 1-11.5 составители С.К. Сизов, М.С. Садовская // Указ. соч. Ч. IV. Горький, 1985. 16
с; кн. LVIII гл. 6-28 (В.М. Строгецкий, М.С. Садовская, С.К. Сизов, Н.А. Касаткина,
А.Б. Егоров) // Указ. соч. Ч V. Горький, 1987. 15 с; кн. LIX гл. 1-30, авторы переводы
Н.А. Касаткина, А.В. Махлаюк, Е.А. Молев, С.К. Сизов // Из истории античного обще
ства Вып.6. Н.Новгород, 1999.

¹⁷³ Сидорович О.В. Анналисты и антиквары. М. 2005. С. 160.

¹⁷⁴ Stiewe AXassius Dio Cocceianus II Der Kleine Payly Lexicon der Antike. Stuttgart, 1964.
Bd. 6. Sp. 1077.

¹⁷⁵ Крюков А.С. Летопись первого века: Историческая проза Тацита. Воронеж, 1997. С.
64.

«она превратилась в чисто хронологическую единицу повествования, сохраняя традиционную литературную форму¹⁷⁶.

Правлению Тиберия посвящены шесть книг «Анналов» Тацита и две книги «Римской истории» Диона Кассия. Сопоставляя сведения, которые приведены в трудах этих античных авторов, мы можем составить более полное представление о времени правления второго принцепса.

Свою задачу Тацит видел в описании тех изменений, которые претерпел римский государственный строй, поэтому в начале своей I книги он вводит краткую историческую преамбулу об управлении городом Римом. Небольшие исторические справки в целом свойственны «Анналам» Тацита, например, о становлении права или о сущности власти плебейского трибуна в эпоху принципата. Для римского историка важно показать динамику событий, которая достигается через повествование по принципу «было - стало». Если отдельные параграфы «Римской истории» Диона Кассия складываются в небольшие завершенные композиции, очерченные «тематическими рамками» (личность Тиберия, вступление во власть, восстание легионов и т.д.), то в «Анналах» события не просто зафиксированы, они вписаны в причинно-следственные отношения. В сочинении Тацита каждый хронологический период, как правило, отделен от другого началом и завершением правления консула. Внешняя структура «Римской истории» подобна «Анналам» Тацита, в которых события расположены также по годам правления консулов. Однако по своей внутренней структуре произведения отличаются друг от друга. Если Тацит строго придерживается летописного принципа повествования, то Дион Кассий нередко отходит от него. В «Римской истории» последовательность событий не является главным условием повествования. Факты не всегда объединены временным пространством.

Если сопоставить упоминания некоторых событий в изложении Диона Кассия и Тацита, то мы увидим следующее:

Там же. С. 66

Как следует из приведенных данных, датировка одних и тех же событий у Тацита и Диона Кассия может различаться. Если Тацит в качестве критерия выбрал период одного консульства, то Дион, следуя своему замыслу, отступал этого условия. То, что, по мнению Тацита, считалось главным событием, необязательно сохраняло свою первостепенную важ-

¹⁷⁷ Д - «Римская история» Диона Кассия, Т - «Анналы» Тацита. Указанное в скобках число - это год, под которым событие упоминается. Цифра после скобки - порядковый номер в таблице 1 приложения.

ность для Диона Кассия. Так, например, Тацит отмечает факт возобновления процессов об оскорблении величия. Для него важна эволюция практики этого закона. Он детально описывает судебные процессы, приводит мнения отдельных сенаторов, сообщает о резонансе в римском обществе, который вызвало рассматриваемое в сенате дело. Он практически везде указывает на роль Тиберия в этих процессах. В отличие от Тацита, Дион Кассий, упоминая о судебных процессах, не акцентирует на них свой взгляд. Его изложение в данном случае напоминает простую фиксацию события. Развернутая характеристика предпринимается Дионом в том случае, если речь идет непосредственно о принцепсе или членах его семьи. Центр внимания в сочинении историка смещается на поведение принцепса. Ему интересно отметить, какие качества проявили Тиберий и Калигула. Тацит же рассматривает каждый процесс как элемент изменяющейся политической системы.

Для времени Диона Кассия вопрос о сохранении республиканских традиций в системе управления государством не был столь актуален, как для эпохи Тацита. Не случайно, Тацит обращает внимание не только на факт изменения в политическом строе (например, сюжет о расширении прав сената за счет изменения системы выборов магистратов), но и на дискуссии в сенате по этим вопросам. Дион Кассий, как правило, отмечает лишь общую тенденцию, которая в его изложении имеет монархическую направленность. Но вместе с тем, он сообщает подробности, которые обошел своим вниманием Тацит. Например, об установлении сроков прибытия наместников в свои провинции (LVII.14.5); о создании комиссии из трех человек для восстановления государственных документов (LVII.16.2); об увеличении числа квесторов (LVII. 161) и т.д. Сопоставляя изложение, мы видим, что одни события практически одинаково описаны у античных авторов, другие либо не упоминаются одним из них совсем, либо имеют другую датировку. В число первых вошли, например, в 15 г. игры, устроенные в честь Германика, наводнение в Риме; в 16 г. обсужде-

ниє в сенате вопроса о распространении роскоши; мятеж Клемента-Лжеагриппы; в 17 г. - превращение Каппадокии в римскую провинцию; оказание помощи городам Азии, разрушенным землетрясением; в 19 г. — гибель Германика; в 21 ґ. - дело Клутория Приска и т.д. Часть из приведенных примеров составляют факты, которые могли быть занесены в официальную сводку новостей. Они являлись общеизвестными и точно датированными. Это позволяет считать, что оба автора могли использовать в качестве источника официальные документы или сочинения, в которых были приведены тексты официальных записей.

В приведенном выше списке из 23 событий 12 различаются по датировке. Тацит тщательнее придерживается принципа изложения событий в хронологическом порядке, поэтому его датирование вызывает меньше сомнений. Кроме того, Тациту, создававшему «Анналы» в начале II в., могли быть доступны те документы и сочинения, которые не сохранились к III в., времени создания «Римской истории» Дионом Кассием. Кроме того, античный историк ссылается на своих предшественников, чьи труды послужили ему источником информации.

Упоминание имен консулов в «Римской истории» Диона Кассия является в значительной степени данью традиции. Рассмотрим событие - возвращение Германиком знамен легионов Вара. Рассказ о нем Тацит помещает под 15 г.: Druso Caesare С. Norbano consulibus (1.55), а Дион Касий -под 17 г.: хф Ьі%о\іі\(й єхєі то jiev xcov Ъшхт ovou-oc Г&ш<; хе КоакіАях; косі Лабкао? Ф^акга; (LVII.17.1). Тацит последовательно ведет рассказ о ходе военной кампании в Германии. Он подробно описывает действия Германика, перечисляет племена, воюющие на стороне римлян или против них, но и, отступая на некоторое время от основной линии рассказа, считает необходимым кратко сообщить о поражении Вара. Такое небольшое дополнение к рассказу позволяет Тациту показать первопричину военных походов. И возвращение знамен легионов воспринимается как неслучайное событие (1.55-71), как реванш за поражение Вара. В повествовании

Тацита это событие предстает имевшим огромную важность для римского общества, подтвердившим римскую доблесть. Хотя Дион Кассий не обходит вниманием деятельность Германика, он посвятил лишь несколько строк этому сюжету, а отдание долга воинам Вара и возвращение знамен вписаны им в череду событий. Это еще раз говорит о том, что Дион следует внутренней логике изложения событий, которая не всегда совпадает с внешним хронологическим принципом повествования. Рассказ Тацита эмоционально окрашен, а сообщение Диона нейтрально.

Дион не всегда датирует события привычным для анналистического произведения способом. Глава 1 книги LVIII начинается словами: «В это же время Тиберий уехал из Рима и больше никогда уже не вернулся». Принимая во внимание указание Светония (Tib.39) и данные Тацита (IV.57-59), отъезд Тиберия из Рима состоялся в 26 г. Далее Дион Кассий подводит своеобразный итог правления Тиберия: «он причинил римлянам много несчастья» (LVIII.l.la). Для подтверждения своих слов он приводит несколько примеров, в том числе и дело Сабина. В «Анналах» Тацита этот процесс датируется позднее, 28 г. (IV.68-71). Тацит не просто о нем упоминает, он называет его «дурным началом» консульства Юния Силана и Силия Нервы (IV.68), что позволяет считать его фактически первым событием этого года. Главу 2 книги LVIII Дион открывает словами: «В то самое время, когда творились эти дела, умерла Ливия, прожив 86 лет». Первая и вторая главы в произведении Диона связаны между собой композиционным единством. Он продолжает размышлять над поступками Тиберия, его окружением. В этом контексте фрагмент, посвященный Ливии, необходим для того, чтобы перейти к событиям следующего этапа в правлении Тиберия. Таким образом, Дион вновь отошел от последовательно хронологического принципа изложения материала. А под фразой «в то самое время» следует понимать не 26 г. или 28 г., а 29 г. Ход событий дела Сабина в изложении Диона и Тацита совпадает: донос, арест Сабина и его казнь. Но его трактовка у авторов различна. Дион ставит акцент на стрем-

лении Латиария добиться путем доноса на Сабина благосклонности Сеяна, временщика Тиберия. Тацит же обращает внимание на дружбу Сабина с семьей Германика, и только затем на желание бывших преторов Лукания Лациара, Порция Катона, Петелия Руфа и Марка Опсия через Сеяна добиться консульства (IV.68). Подробности процесса, которые сообщает Тацит, свидетельствуют о том, что он имел возможность ознакомиться со всеми подробностями дела, на это также указывают пересказанные им речи Тиберия, и ссылка на сенатское постановление (IV.70). Судя по изложению событий, Дион Кассий вряд ли использовал первоисточник, например, протоколы заседаний сената. Скорее всего, он опирался на источник «второго порядка», которым могло быть и историческое произведе-

178 НИЄ .

Рассматривая основные политические события, античные авторы различают несколько этапов в правлении Тиберия. В качестве критерия Дион Кассий и Тацит выбрали качественные характеристики принципата.

Особое значение имел начальный период правления Тиберия: от принятия власти из рук сенаторов до подавления восстания легионов. По словам Тацита, первые месяцы принципата Тиберия напоминали «прежний республиканский строй» - vetere re publica (Гас. Ann. 1.7).

Осторожность и неуверенность Тиберия объясняются античными авторами страхом перед Германиком (Dio. LVII.3.1), так как он «опирался на столькие легионы (tot legiones), сильнейшие вспомогательные войска союзников (immensa sociorum auxilia) и исключительную любовь народа (populum)» (Тас. Ann. 1.7). Тиберия беспокоила популярность Германика, который пользовался расположением «всех римлян -Pcojiaicov и союзников - urcriKoaw» (D/o.LVII.6.2). Иначе говоря, Тиберий должен был быть признан Римом и всей Италией, армией и союзниками: ...тє '?щг\ косі f]

¹⁷⁸ Во всяком случае, вряд ли, рассказ о собаке Сабина мог попасть в официальные анналы.

aXfo\ ІтаАіос exepov 6ё тсс стролшєба каі eiepov оі Ашгої іжтікооі cog (LVII.2.5).

Согласно Диону Кассию, второй период наступает после подавления военных мятежей, «когда прекратились тревожные вести» (LVII.7.1). Власть Тиберия признавалась в качестве «единоличной». Дион определил ее как «Tf|v fiyejioviocv atmru» (LVII.7.1). Буквально, Тиберий был «гегемоном».

Описывая этот период, Дион Кассий дал необычную качественную характеристику. Исходя из поступков Тиберия, его правление он рассматривал как «демократичное» - «бгщотікод» (LVII. 9.1). Выражение «8тцд,отіко9> означает «гражданственный», «демократический». Понятие «бгщократіа» в сочинении Диона Кассия эквивалентно «libertas» . Придерживаясь «демократичного» стиля правления, Тиберий был доступен в обращении (LVII. 11.1), относился с уважением к магистратам (LVII.11.3), с друзьями вел себя как частное лицо (LVII. 11.7). По словам Тацита в этот период все государственные дела рассматривались в сенате (primum publica negitia et privatorum maxima apud patres tractabantur), каждый из сенаторов имел возможность высказать свое мнение, «должное уважение воздавалось консулам и преторам, беспрепятственно отправляли свои обязанности и низшие магистраты» (sua consulibus, sua praetoribus species; minorum quoque magistratuum exercita potestas) (7ac.Ann. IV.6). Тиберий стремился соответствовать представлениям о римском гражданине. Дион Кассий подчеркивает, что в это время цель его деятельности - общественное благо (LVII. 10).

Третий период, по мнению Диона, начинается со смерти Германика в 19 г. Тиберий «многое изменил» (LVII. 13.6). Отличительной чертой его-характера стала жестокость. Он стал безжалостно преследовать людей судом по закону об оскорбления величия (LVII. 19.1).

¹⁷⁹ Марков КВ. Концепция идеальной монархии в «Римской истории» Диона Кассия. Дисс. канд. ист. наук. Н. Новгород, 2007. С. 23.

Начало четвертого периода было ознаменовано смертью Ливии в 29 г. С этого времени возрастает число судебных процесов (Dio. LVIII.3.7-9; 4.5-8). Он завершается смертью Тиберия.

Если характеристика первого периода у античных авторов совпадает, то следующих уже отличаются. Тацит выделяет всего два этапа правления Тиберия. Второй начинается в 23 г.: принципат, по словам Тацита, изменился к худшему (Tiberio mutati in deterius principatus) (IV.6). Негативное отношение Тацита к Тиберию уже отмечалось в исследовательской литературе. В историографии появилось направление исследований, получившее название «традиции реабилитации» Тиберия.

Книги, посвященные Калигуле в «Анналах» Тацита не сохранились. Поэтому сочинение Диона Кассия приобретает особый вес при изучении периода с 37 по 41 гг. Так же, как и в «Тибериевых» книгах, в «Гаевой» сохраняется тематический принцип объединения событий. Первые пять глав книги LIX являются своего рода преамбулой, вводной частью к последующему повествованию. Тот же самый структурный принцип использован античным автором и в книгах LVII-LVIII.

В первой главе книги LIX содержится рассказ о том, каким способом Калигула достиг власти. Центральное место здесь занимает завещание Тиберия. Дион обращает внимание на наличие «сговора», в результате которого Гай достиг власти. Античный автор находит параллели в действиях Тиберия и Калигулы. Дион Кассий анализирует, взвешивая факты, и дает свое объяснение внезапным поворотам в ходе событий. Первое время правления Гая Дион оценивает как демократичное (3.1). Он уделяет особое внимание стремлению Калигулы создать благоприятное впечатление о себе, о чем и рассказывает во второй главе. Дион, отмечает, что Гай руководствовался чаще всего своими убеждениями (2.4). Новый принцепс отдал должное народу, гвардии и сенату, за что прослыл «великодушным человеком» (2.2-3). Античный историк приводит цифры: сколько было роздано сестерциев преторианцам, народу, солдатам регулярных частей и

другим (2). Это указывает на то, что в руках у Диона находилось «документальное» свидетельство того времени. Данные о количестве средств в казне, приводимые им (2.6), совпадают с суммой сестерциев, названной Светонием (Са1.37.3). «Демократичность» Гая проявилась, прежде всего, в том, что он «ничего не предписывал ни народу, ни сенату, не прибавлял себе никаких властных титулов» (3.1). Для определения «демократичности» Дион использовал те же критерии, что и в отношении Тиберия, что указывает на наличие устоявшихся в обществе представлений о «лучшем» правлении, правлении в интересах граждан. Затем в правление Гая наступает этап «самовластия». Оно заключалось в получении им «всех тех почестей, которые достались Августу за все долгое время его правления, причем некоторых из них Тиберий вообще не удостаивался» (3.2). Дион подробно останавливается на почитании Калигулы, подчеркивает его стремление к организации собственного культа (26). Сущность «самовластия» состоит в чрезмерном возвышении Калигулы, которое противоречило республиканской традиции. Он предстает носителем других ценностей, чуждых римскому обществу. О том, что Гай стремился преодолеть обычай, свидетельствует его желание пересмотреть свою родословную. Он прославлял Августа и Германика, возвеличил свою familia, и готов был объявить себя «потомком Антония» (20.1). Описывая нрав Калигулы, Дион чередует описание поступков, заслуживающих одобрение, с пороками. Такой способ подачи сведений позволяет считать, что античный историк старался достичь объективного освещения деятельности принцепса, который обладал противоречивым нравом. Отмечая эту черту характера Гая, Дион сокрушенно пишет о том, что «правление Тиберия, хотя и казалось крайне жестоким, было по сравнению с правлением Гая настолько же превосходным, насколько деяния самого Тиберия уступали деяниям Августа» (5.1.). Такое суждение автора предопределило дальнейшее его отношение к действиям Калигулы.

В правление Калигулы Дион выделяет несколько этапов. Рассказывая о начальном периоде, он подчеркивает, что Гай провозгласил нормы, которым он будет следовать, управляя Римским государством. Главным положением его «программы» стал принцип «равной» власти с сенатом: он обещал, что разделит ее с сенаторами, и будет делать все, чтобы угодить им» (6.1). Первое время он придерживался умеренности, проявляя уважение к магистратам (6.4-5). Сходный взгляд на политику Гая в ранний период разделял и Иосиф Флавий. Гай казался «великодушным», чем «заслужил любовь римлян» (Antiq. XVIII.7.2).

Второй период начинается в 39 г. Калигула открыто противопоставил себя обществу: «он делал все вопреки желанию народа» (Dio. LIX.13.3), «перестал считать себя обыкновенным смертным, сам провозгласил себя божеством» (Ios. Antiq. XVIII.7.2) и начал «свирепствовать в своем безумии» (Ios. Antiq. XIX. 1.). Гай, по словам Диона Кассия, превратился в тирана, а его наставниками в тиранстве стали цари Агриппа и Антиох (LIX. 24.1). Судебные преследования не прекращались в конце 39 г. и 40 г. Рассказав о процессах и казнях, Дион приходит к мысли о неизбежности заговора против Калигулы: «проводя свою жизнь подобным образом, он неминуемо должен был вызвать заговор против себя» (25.5). Гибель Гая для Диона Кассия заключала в себе особый смысл: в Риме человек (правитель) не мог быть воспринят «бессмертным божеством». Подобное представление было инородным для римского сознания.

Итак, общая характеристика правления Тиберия античными авторами совпадает. Из этого можно сделать вывод, что уже во II в. в античной историографии сложилось представление о принципате Тиберия. В отношении Калигулы, античные авторы, прежде всего Светоний и Дион Кассий, отмечают диспотический характер его правления. Светоний стремился к раскрытию личности своего героя, поэтому «De vita Caesarum», как заме-

тил М.Л. Гаспаров, это не история империи, а история императоров . Период принципата воспринимался античными авторами в качестве особого

1 Of

периода в жизни Рима . Сопоставляя сведения, приведенные в сочинениях Тацита, Диона Кассия, Светония и других авторов мы имеем возможность выявить общие тенденции развития политической системы, определить факторы, которые оказали наибольшее влияние на этот процесс.

Объектом исследования является государственно-правовая система принципата, ее исторически сложившиеся элементы и механизмы функционирования.

Предмет исследования составляют конкретные структуры власти, образующие основу римского политического устройства в период правления Тиберия и Калигулы, и их эволюция в первой половине I в. н.э.

Цель и задачи исследования. Цель - изучение механизмов функционирования и взаимодействия структур власти Римского государства при первых преемниках Августа. При этом мы сознательно отказались от изучения комиций и унаследованных от Республики магистратур. Это обусловлено тем, что они должны являться предметом самостоятельного специального изучения, которое охватывало бы более широкий хронологический отрезок, так как за время правления двух принцепсов картина будет фрагментарной.

Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:

Во-первых, обратиться к проблеме основ власти принцепса и выявить наиболее существенные полномочия, позволявшие ему действовать как в Риме, так и за его пределами; определить характер взаимодействия princeps и populus.

Гаспаров М.Л. Светоний и его книга // Светоний. Жизнь двенадцати цезарей. М., 1993. С. 263. ¹⁸¹ Крюков А.С. «Principatus» у Тацита // Норция. Вып. 3. Воронеж, 1999. С. 113.

Во-вторых, рассмотреть принципы организации деятельности сената, определить задачи, стоявшие перед ним, выяснить роль сената и domus principis в политической системе принципата при Тиберии и Калигуле.

В-третьих, уделить специальное внимание функционированию должностей префектов и кураторов, ответить на вопрос о значении officia в системе исполнительной власти Рима.

В-четвертых, установить характер взаимодействия между изучаемыми структурами государственно-правовой системы, выяснить специфические черты принципата при Тиберии и Гае Калигуле.

Проблема основ власти принцепса в исследовательской литературе

При изучении государственно-правовой системы принципата важным аспектом является вопрос о содержании власти принцепса. В исследовательской литературе присутствует точка зрения на принципат как фено-мен, «стоящий вне конституционных рамок» . Это высказывание требует дополнительного подтверждения. Прежде всего, необходимо остановится на полномочиях принцепса. Основной вопрос может быть сформулирован следующим образом: являлись ли полномочия принцепса «конституционными»? Иными словами, важно определить соответствовали ли они традиционным республиканским установлениям. Представления о властных полномочиях принцепса, их объеме сложился в период принципата Августа. Именно на них опирались Тиберий и Калигула. Поэтому необходимо рассмотреть точки зрения исследователей на проблему основ власти принцепса. Не менее важным аспектом, характеризующим принципат с государственно-правовой стороны, является механизм передачи власти принцепса новому преемнику. Особое внимание стоит уделить взаимоотношениям принцепса и римского общества. Обращение к этим вопросам позволяет сделать выводы о сущности принципата как политической системы.

Своеобразие этой государственно-правовой системы связано с появлением нового субъекта публичного права - прин-цепса. Источником власти принцепса стали imperium и potestas, а также отдельные полномочия, переданные ему сенатом и народом. Принципат был преемственно связан с политической системой поздней Республики. В исследовательской литературе его рассматривают как ее видоизменный вариант. Отправной точкой трансформации позднереспубликанской системы власти исследователи считают преобразования Суллы: ординарные магистраты с imperium управляли только гражданскими делами, а военные функции были изъяты из сферы их компетенции. В дальнейшем, находясь во главе провинций, они становились промагистратами и получали право командовать незначительным количеством легионов. Таким образом, при Сулле произошла «демилитаризация» ординарных магистратур183.

И. Бляйкен полагал, что основанием власти принцепса, его опорой явился позднереспубликанский imperium extraordinarium, который означал концентрацию военной власти в одних руках18. В исследовательской литературе imperium, предоставленный принцепсу, нередко определяется как imperium maius. В Дигестах, мы не обнаруживаем такого понятия. Но оно встречается у античных историков. Иными словами, с правовой точки зрения есть только термин «imperium». «Imperium maius» представляет собой качественную характеристику. Анализ содержания понятия «imperium maius» был проведен английским исследователем X. Ластом185. Автор пришел к выводу о том, что «maius», прежде всего, указывает на сравнение. Иными словами, обладать imperium maius означает иметь большую власть, чем у остальных должностных лиц . М. Хаммонд отмечал, что наличие imperium maius у принцепса не означало «уменьшенный» imperium остальных магистратов. Но он имел право решающего голоса в случае возникновения какой-либо спорной ситуации . X. Ласт, анализируя правовое взаимодействие принцепса (носителя проконсульской власти) и промагистратов, подчеркивал, что трактовка власти Августа как равной власти других должностных лиц, не соответствует действительному положению дел. Принцепс не стремился иметь власть равную по объе-му другим проконсулам . Автор отмечал, что Август обладал imperium maius по сравнению с imperium других проконсулов, что позволило ему на законных основаниях вмешиваться в дела сенатских провинций .

Немецкий исследователь И. Бляйкен подчеркивал, что с правовой точки зрения римская Республика не знала понятия imperium maius190. В Риме существовало представление о высшей должностной власти в значении potestas maior. Например, такой являлась власть консула по отношению к власти претора191. Однако, речь не шла о «высшем объеме» должностной власти, так как не было «низшего объема компетенции». Фактически Август был наделен высшим империем, но не в смсыле «высшей компетен ции», а в значении potestas maior

Организация деятельности сената

Исходя из официального названия политической системы, созданной Августом, «res publica restituta», сенату отводилась важная роль в государственной жизни Рима. Как была организована его работа, какими нормами и представлениями она регламентировалась?

Первые преемники Августа не предпринимали попыток реформирования сената. Однако изменения в его деятельности были неизбежны, что приводило в итоге то к усилению, то к ослаблению роли сената.

Традиционным местом заседания сената являлась Curia {Тас. Ann. 11.37, IV.8). «Curia» в полном смысле слова воспринималась как сенат - возвышенное собрание и суд359, поэтому античными авторами «курия» и «сенат» использовались в качестве понятий-синонимов {Тас. Ann. 11.34). Курия как здание, как место заседаний сената имела особое сакральное значение. Уже в 29 г. до н.э. Августом было предпринято освещение curia подобно обряду дедикации храмов 60.

Заседания могли проходить не только в этом здании. Известно, что Ти-берий собирал сенат во дворце на Палатине - in Palatio {Тас. Ann. 11.37). Местом его собрания мог стать какой-либо храм {Suet. Aug. 35.3), в том числе и храм Марса Мстителя, возвышавшийся на Форуме Августа, а также в библиотеке Porticus Octaviae361, нередко заседания происходили и в храме Аполлона . М. Деттенхофер указывала, что постройки на Палатине, сооруженные Августом, воспринимались как часть его дома. Это означало, что сенат прибывал к Августу, а не Август посещал собрания сената. Исследовательница рассматривает этот факт как проявление монархической тенденции . В отличие от Августа, Тиберий редко переносил заседания из Курии, что можно расценивать как знак уважения к высокому собранию и признание авторитета сената. Со второй половины 20х гг., после того, как Тиберий принял решение удалиться на Капри, обычным местом собрания сената оставалась Curia Iulia. Там же сенат предпочитал собираться и при Калигуле.

Так же, как и в республиканскую эпоху, сенаторы созывались на заседание эдиктом, в котором указывались место, время и повестка дня. Право созыва сената, по-прежнему, принадлежало консулам, преторам, а также плебейским трибунам (Тас. Ann. 1.7). Интересно, что Тиберий и Гай, имея tribunicia potestas, не часто использовали эту возможность. В эпоху Тибе-рия сенат собирался регулярно. Значительная часть повествования «Анналов» Тацита посвящена деятельности сената. Нередко ключевым моментом в его изложении становится рассказ о событиях, произошедших во время сенатского заседания. Для Тацита эти подробности имеют особое значение, так как они помогают ему раскрыть сюжет, показать характеры и дают возможность представить атмосферу описываемой им эпохи. Начиная со времени Августа, для заседаний сената были установлены специальные дни - календы (1 день месяца) и иды (13 или 15 день месяца). Но античный автор не ставил перед собой цель перечислить все сенатские заседания. Тацит остановился только на тех собраниях, которые особенно важны для характеристики принципата Тиберия. Например, в главах, посвященных изложению событий 17 г., он упоминает о шести заседаниях, в 18 г. - об одном; в 19 г. - говорит о семи; в 20 г. - уже о девяти. Шесть заседаний Тацит называет для 21 г. Девять раз сенат собирался, согласно «Анналам», в 22 г. В 23 году - пять, в 24 - восемь, в 25 - шесть. Относительно 26 г. Тацит рассказывает только о двух заседания. Но как следует из повествования, второе заседание имело несколько сессий (IV.55). Также немного информации о количестве заседаний сената в 27 г. - всего три и в 28 г. - два. О двух заседаниях говорится для 29 г. Столько же, заслуживших внимание Тацита, названо в 31 г. и 34 г.; и лишь одно - в 35 г. По три пришлось на 33 г. и 36 г. Восемь заседаний упоминается в 32 г. Оговоримся, что данное количество заседаний не является точным. Повествуя о них, Тацит использовал обороты речи, как «тогда же» (111.29, 97), «одновременно», «затем» (1.11). В «Анналах» вводные слова с таким значением указывали на различные события, т.е. отделяли их друг от друга. В тоже время, они содержали ссылку на очередность этапов одного события. Но даже и эти цифры, с возможной поправкой, показывают, насколько интенсивной была работа сената, его участие в политической жизни Рима. Снижение «деловой активности» сената пришлось на конец 20-х годов и продолжалось в 30-е годы. Исключение составил 32 г., когда рассматривалось дело Сеяна и развернулись судебные процессы против его сторонников. До сер. 20-х годов сенат, видимо, собирался регулярнее. Принцепс считал своим долгом присутствовать на его заседаниях. Он отказался от практики своего предшественника занимать место между двумя консулами. Тибе-рий избегал всего того, что могло быть понято как демонстрация силы и превосходства. Поскольку в обществе утвердился «отрицательный стереотип его восприятия»364, преемник Августа старался придерживаться особого стиля взаимоотношений с сенатом, демонстрируя «гражданскую скромность»365. Не случайно, Тацит писал о том, что Тиберий не принимал серьезных решений без участия сената и высших магистратов. Правда, античный автор полагал, что это лишь видимость прежнего республиканского строя (Ann. 1.7).

Должность praefectus urbi при первых преемниках Августа

Должность praefectus urbi при первых преемниках Августа К числу влиятельных должностей относилась должность городского префекта - praefectus urbi. Проблемы определения ее места и роли в государственно-правовой системе Рима не раз поднимались в исследовательской литературе413. Они были затронуты, главным образом, в трудах обобщающего характера. Но ясного представления о механизме функционирования префекта Города, его взаимоотношениях с другими должностными лицами, особенно в эпоху раннего Принципата, при чтении их не складывается. Возможность наиболее полного изучения этих аспектов связана с проблемой информации о ней в источниках. Так, например, в трудах античных авторов, где повествуется о событиях периода принципата, достаточно скупо рассказывается о praefectus urbi. Но, между тем, эти немногочисленные известия, которые приходится собирать буквально по крупицам, имеют несомненную ценность, так как позволяют нам составить представление, хотя и неполное, о деятельности городского префекта при первых принцепсах из династии Юлиев-Клавдиев.

Краткая история должности praefectus urbi сохранилась в VI книге «Анналов» Тацита. Для нас особенно важна та часть его рассказа, которая повествует о городском префекте времен Августа и начала правления берия. Приведем этот фрагмент : «...Подобие этого обыкновения сохраняется и поныне, когда ради латинских празднеств всякий раз назначается особый префект, к которому в эти дни переходят консульские обязанности» 5. Далее Тацит рассказывает о том, почему Август возобновил в более полном объеме деятельность префекта Города: «....затем, уже став главой государства, он [т.е. Август] вследствие обилия населения и медлительности судопроизводства повелел выделить кого-нибудь из числа бывших консулов для обуздания рабов и тех беспокойных граждан, чья дерзость не могла быть укрощена иначе как силой. Первым эту должность занял и спустя несколько дней оставил, как неспособный справиться с ней, Мессала Корвин416; далее, несмотря на преклонный возраст, ее превосходно отправлял Тавр Статилий и после него в течение двадцати лет Пизон, также заслуживший всеобщее одобрение и по этой причине удостоенный сенатом похорон на государственный счет»417. Этот рассказ не случайно лаконичен. На общем фоне текста «Анналов» он выглядит как вставка-дополнение к главной линии сюжета. Античный автор считал необходимым рассмотреть должность praefectus urbi в ретроспективе. Несмотря на «ознакомительную» цель изложения, Тацит наметил этапы в процессе развития должности префекта Города, отметив ее особенности. Praefectus urbi являлся «временным заместителем» консулов. В их отсутствие ему предоставлялись достаточно широкие полномочия в делах управления Римом. На городского префекта фактически возлагались обязанности по урегулированию вопросов, которые решались консулами как носителями высшей власти в государстве в сфере domi. Для этого префект Города должен был обладать необходимыми властными полномочиями. Основанием для деятельности praefectus urbi являлся консульский мандат. Таким образом, отсутствовавшие консулы перепоручали городскому префекту управление Римом, делегируя ему должностную власть, которую К.-Х. Фогель определил как imperium, дававший возможность действовать только в сфере domi . Эволюцию этой должности можно проследить в первые десятилетия I в. н.э.

В своих «Деяниях» Август не раз говорил о том, что он уделял большое внимание проблемам, связанным с управлением Римом, заботился о сохранении мира и порядка в нем419. Выполнение этих задач возлагалось на тех или иных должностных лиц. К ним относился и городской префект. Светоний причислил данную должность к nova officia (Suet. Aug. 37). Мы видим здесь расхождение с сообщением Тацита, который полагал, что эта должность была возобновлена Октавианом Августом. Встает вопрос: все-таки, должность praefectus urbi была создана или возобновлена первым принцепсом? На наш взгляд, эта должность была восстановлена в исходном объеме и, следуя за Тацитом, можно говорить о ее генетической связи с praefectus urbi предшествующей эпохи. Но с течением времени она претерпела ряд изменений, преобразовавшись в должность управленческого аппарата при принцепсе. Уезжая из Рима, принцепс оставлял префекта Города в качестве своего «заместителя», но при этом, два других консула продолжали выполнять свои функции.

Похожие диссертации на Государственно-правовая система принципата при первых преемниках Августа : принципат Тиберия и Калигулы

Высшая школа в условиях советской политической системы 1917-1927 гг.Байгарина, Августа Евгеньевна

Действие дельта-сон индуцирующего пептида при моделировании дисфункций нейромедиаторных систем мозга крыс Вистар и АвгустХрусталев Денис Александрович

Действие дельта-сон индуцирующего пептида при моделировании дисфункций нейромедиаторных систем мозга крыс Вистар и Август : Экспериментальное исследованиеХрусталев Денис Александрович

"Система лирической коммуникации в книге И. Бродского «Новые стансы к Августе»: структура, модели, стратегия"Двоенко Яна Юрьевна