Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Изучение Бохая в Республике Корея С. 17
1.1. Изучение Бохая на Корейском полуострове до образования Республики Корея С. 17
1.2. Изучение Бохая в республике Корея С. 25
Глава 2. Образование государства Бохай, происхождение бохайцев. Внешний и внутренний статус Бохая С. 44
2.1. Образование государства Бохай и происхождение бохайцев С. 44
2.2. Бохай как империя С. 66
Глава 3. Проблема периода Южного (Силла) и Северного (Бохай) государств в истории Кореи С. 74
Глава 4. Причины гибели Бохая и дальнейшие судьбы бохайцев С. 102
4.1. Причины гибели Бохая С. 102
4.2. Судьбы бохайцев после гибели государства С. 123
Заключение С. 148
Приложения С.151
Список использованных источников и литературы С. 163
- Изучение Бохая на Корейском полуострове до образования Республики Корея
- Образование государства Бохай и происхождение бохайцев
- Проблема периода Южного (Силла) и Северного (Бохай) государств в истории Кореи
Введение к работе
Бохай (698-926 гг.) является первым из средневековых государств, в состав которого входил юг современного Дальнего Востока России. Учёные Китая, России и Японии имеют давние традиции по изучению Бохая. Сравнительно позже началось развитие научного бохаеведения в странах Корейского полуострова. Но при этом изучение бохайского государства в Республике Корея быстро развивается и сочетает умелое использование летописного и археологического материалов.
Актуальность темы обусловлена тем, что государство Бохай (в корейском чтении Пархэ) существовало в средние века на территории России, КНР и КНДР. Это первое государство на юге Дальнего Востока России, что уже определяет важность его изучения для понимания хода исторического процесса в Дальневосточном регионе. Скудность сведений письменных источников об этом государстве делает важным поиск и привлечение новых материалов по его истории. Одним из таких источников могут служить работы ученых Республики Корея, мало известные в России. При этом можно сказать, что исследования южнокорейских специалистов по истории бохайского государства являются одними из ведущих в мире. Всего по истории Бохая исследователи юга Корейского полуострова с 1945 г. по 1998 г. опубликовали около 400 работ. За тот же промежуток времени в СССР и России по данной теме вышло около 300 публикаций, в Китае - 1030 работ, а в Японии - 449. Северокорейские историки издали 98 публикаций [Хан Кю Чхоль 1992; 1999].
К 2001 году положение было следующим- 333 публикации у российских ученых, 1176- у китайских, 677- у японских, исследователи стран Корейского полуострова опубликовали 619 работ [Хан Кю Чхоль 2006: 65-68].
Китайское и японское бохаеведение опираются на изучение летописных данных и материалы раскопок бохайских памятников в Северо-Восточном Китае, чем они в корне отличаются от южнокорейского изучения Бохая, ко-
4 торое сравнительно недавно стало обращать внимание на археологические материалы.
К началу нового тысячелетия историческая наука на юге Корейского полуострова, в частности бохаеведение, быстро развилась и на данный момент играет большую роль в международном изучении истории и культуры Бохая. В трудах южнокорейских ученых имеется информация, отсутствующая или недостаточно освещенная в российском бохаеведении. Корейские ученые рассматривают историю Бохая в таких аспектах, которым не уделено достаточного внимания в бохаеведении России. Все это дает дополнительную информацию, либо поднимает вопросы, способные пролить новый свет на историю Бохая. Поэтому изучение трудов южнокорейских ученых актуально для обогащения сведениями истории этого государства.
Целью исследования является рассмотрение истории Бохая по материалам южнокорейских ученых.
Данная цель конкретизируется постановкой и реализацией трех основных задач: рассмотреть основные проблемы изучения истории бохайского государства, рассматриваемые учеными юга Корейского полуострова, проанализировать основные концепции изучения Бохая в Республике Корея, выявить новые для российской исторической науки факты из истории Бохая.
Объектом исследования в диссертации является история Бохая в работах южнокорейских исследователей.
Предмет исследования - сведения по истории Бохая, ранее неизвестные, либо малоизвестные в отечественном бохаеведении.
Хронологические рамки исследования- VII-XII вв. н.э. - время образования, существования и гибели государства Бохай и бохайского этноса.
Методологической основой данной работы является принцип историзма, а также сравнительно-исторический метод.
Принцип историзма это подход к действительности как изменяющейся и развивающейся во времени. Включает рассмотрение объекта как системы, обладающей определенной внутренней структурой, изучение процесса его
5 развития, выявление качественных изменений объекта, законов перехода от одного состояния к другому.
Сравнительно-исторический метод - метод, с помощью которого выявляется общее и особенное в исторических явлениях путем сопоставления различных исторических ступеней развития одного или разных сосуществующих явлений.
Научная новизна заключается в том, что данная диссертация является первой в отечественной науке работой, посвященной изучению государства Бохай на основании данных, полученных учеными Республики Корея. При этом, сравнивая приводимые южнокорейскими учёными данные по истории Бохая с аналогичными материалами из других стран, автор старался найти те новые идеи, которые внесла южнокорейская наука в бохаеведение. Многие материалы бохаеведов юга Корейского полуострова, которые использовались в работе, до этого были неизвестны в отечественной науке в силу различных причин.
Историография. Рост интереса к истории Бохая со стороны историков Республики Корея оказывает большое влияние на международное бохаеведение, но, к сожалению, работы южнокорейских учёных мало известны в России из-за языкового барьера. К началу XXI века по изучению Бохая на Корейском полуострове в российской науке были представлены только две статьи Э.В. Шавкунова и небольшие разделы в нескольких монографиях [Шав-кунов 1992, 1993; Воробьев 1994; Толстокулаков 2002; Тихонов 2003]. Даже в книге «Государство Бохай (698-926) и племена Дальнего Востока России», опубликованной в 1994 г., было использовано только несколько публикаций на корейском языке, но и эти работы были изданы на севере Корейского полуострова. Статьи, написанные д.и.н. Э.В. Шавкуновым, опирались на материалы, содержащиеся в опубликованных на английском языке работах южнокорейского учёного Сонъ Ки Хо на английском языке и результаты совместных российско-корейских археологических работ в 1993 году. Темы изучения Бохая в Республике Корея также касались в своих работах М.В. Воробь-
ев, В.М. Тихонов, И.А.Толстокулаков [Воробьев 1994; Толстокулаков 2002; Тихонов 2003].
В этих публикациях были в общих чертах затронуты основные проблемы корейского бохаеведения и дана краткая характеристика точек зрения некоторых южнокорейских исследователей.
В своих работах Э.В. Шавкунов достаточно высоко оценил работы южнокорейского коллеги. В частности, он указывал, что благодаря публикациям Сонъ Ки Хо на английском языке многие труды по истории и культуре Бохая, изданные на севере и юге Корейского полуострова, стали известны российским бохаеведам.
Ценность публикаций Сонъ Ки Хо, по мнению Э.В. Шавку нова, состоит ещё и в том, что южнокорейский исследователь подробно анализирует основные концепции и точки зрения учёных разных стран относительно проблемы этнокультурной принадлежности Бохая и его населения. Он также даёт краткую характеристику наиболее значительных работ по истории Бохая, опубликованных в Корее до второй мировой войны и последующих публикаций в Корейской Народной Демократической Республике, Республике Корея, в Китае, Японии, России и бывшем СССР [Шавкунов 1992: 71].
Но при этом Э.В. Шавкунов рассматривал в основном работы, написанные на английском языке, что не дает полного представления о развитии изучения истории Бохая на юге Корейского полуострова, так как немногие южнокорейские специалисты имеют на своем счету англоязычные работы.
Таким образом, несмотря на большое количество трудов, выпущенных по истории Бохая в России, на 2003 г. менее десяти отечественных научных публикаций были связаны с изучением бохайского государства в Республике Корея.
Такое изучение южнокорейского бохаеведения в России связано с тем, что большинство отечественных учёных не рассматривают Бохай как корейское государство. Поэтому в основном российские исследователи при изуче-
7 нии Бохая опираются на китайские летописные данные. Только в 90-е г. XX в. корееведы России обратили внимание на Бохай.
Работы южнокорейских исследователей вызывают интерес у бохаеведов других стран. Так, например, известны публикации японских и китайских учёных, посвященные изучению истории Бохая и его отношений с Силла. Развивается изучение Бохая в Европе и Америке. Примером этому являются работы немецкого историка Реккеля и американского профессора Джемисона [Сонъ Ки Хо 1992; Reckel 1995, 2001]. Реккель изучает этнический состав населения Бохая и влияние империи Тан на бохайцев. Джемисон принял участие в дискуссии по проблеме отношения истории Бохая к истории Китая и Кореи. На основании рассмотрения письменных и археологических источников он утверждает, что Бохай является частью истории Маньчжурии, а не какого-либо современного государства [Сонъ Ки Хо 1992].
Практическая значимость данной работы заключается в том, что материалы и выводы диссертации могут быть использованы при написании работ и трудов по истории средневековья Российского Дальнего Востока. Главы диссертации могут быть полезны для лекторов ВУЗов, читающих курсы по истории Восточной Азии в средние века.
Основными источниками для написания данной работы послужили публикации южнокорейских исследователей в том числе фундаментальные работы Хан Кю Чхоля «История внешнеполитических отношений Бохая», Сонъ Ки Хо «Изучение политической истории Бохая», десятый том «Истории Кореи» - «История Бохая» и другие. В этих работах представлены посящен-ные Бохаю материалы из китайских, корейских и японских летописей с комментариями.
«История внешнеполитических отношений Бохая» Хан Кю Чхоля является переработкой докторской диссертации, защищенной в 1991 г. и посвященной истории Бохая в Республике Корея.
Монография Хан Кю Чхоля состоит из 4 глав. Первая глава посвящена образованию бохайского государства и положению Южного и Северного го-
8 сударств, вторая - переговорам между Бохаем и Силла, третья - противостоянию Бохая и Силла и четвертая - оставшемуся бохайскому населению и Коре.
Как видно, основной упор в своей работе Хан Кю Чхоль сделал на отношения между Силла и Бохаем. Это было обусловлено тем, что до сих пор в Республике Корея муссируется вопрос о времени существования Силла и Бохая как о периоде Южного и Северного государств в корейской истории.
Работа Сонъ Ки Хо освещает политическое развитие Бохая. Как и предыдущий труд, она разделена на 4 главы. Последовательно представлены процесс создания государства, развитие в VIII в., положение в IX в. и гибель Бохая в 926 г. Данную работу Сонъ Ки Хо от публикаций других южнокорейских историков выгодно отличает использование большого количества источников, до этого малоизвестных не только в отечественной науке, но и за рубежом. Автор также представил много новых идей и сведений, в частности, привёл материал о переименовании Бохая в Коре при Мунване в дипломатических посланиях в Японию. Сонъ Ки Хо попытался проследить когу-рёское самосознание среди правящего класса Бохая; имперские претензии бохайских правителей; сохранение племенной структуры у вассальных Бо-хаю мохэских народов; роль вождей (сурёнов) в бохайском обществе и так далее. Всё это очень важно и отсутствует в российском изучении истории Бохая.
В 1996 г. вышел 10 том «Истории Кореи» - «История Бохая». Он был написан группой авторов, том числе Хан Кю Чхолем, Сонъ Ки Хо и Им Санъ Соном (Лим Сан Суном). В этой работе было использовано большое количество источников и вкратце освещены основные проблемы бохайской истории на юге Корейского полуострова.
При рассмотрении истории Бохая по материалам исследований ученых Республики Корея мы остановимся на наиболее разработанных ими направлениях, представляющих определенную новизну для российских исследователей. Это образование государства Бохай и происхождение бохайцев, во-
9 прос о статусе бохайского правителя, проблема отношений Силла и Бохая, причины гибели Бохая и дальнейшие судьбы бохайского населения. Также представляется важным рассмотреть процесс развития бохаеведения на юге Корейского полуострова.
Большинство этих направлений не рассматривались в российской науке, делавшей упор на других моментах изучения Бохая. Для общего представления о положении изучения Бохая в России и сравнения его с южнокорейским бохаеведением мы вкратце рассмотрим историю изучения Бохая в России.
Изучение Бохая в России в историческом аспекте началось в середине XIX века, когда Н.Я.Бичурин уже в 1850-е годы внес в свою книгу «Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена»(СПб, 1851) «Прибавление о царстве Бохай» [Бичурин 1950]. Археологическое изучение Бохая началось в 1870-1871 гг., когда Русское Географическое Общество отправило в Южно-Уссурийский край экспедицию П.И. Кафарова, который разработал первую средневековую периодизацию памятников Приморья [Васильева 1989: 39].
Впоследствии интерес к истории Бохая проявляли Ф.Ф. Буссе, А.Л. Кропоткин, В.К. Федоров, А.В. Гребенщиков и другие. В 1929 году появилась работа З.Н. Матвеева "Бохай" [Матвеев 1929], в которой были собраны материалы из китайских и японских летописей по бохайскому государству. В течение долгого времени этот труд был наиболее полным собранием сведений по политической истории Бохая [Васильева 1989: 41].
После относительного затишья в изучении бохайского государства в 30-40-е гг. XX века в 1953 году начала работать Дальневосточная археологическая экспедиция под руководством А.П. Окладникова, в 1950-х гг. в районе реки Кроуновки провел раскопки Э.В. Шавкунов.
В 1962 году Э.В. Шавкунов защитил первую кандидатскую диссертацию по изучению Бохая - "Государство Бохай и памятники его культуры в Приморье", а в 1968 году была опубликована монография [Шавкунов 1968].
В 1960-1970-е гг. советские археологи провели раскопки на ряде бохай-ских памятников, в том числе на Новогордеевских городище и селище, городищах Николаевское-1 и Николаевское- II.
Большое число изучаемых бохайских памятников в 1980 - 1990-е гг. и археологический материал, найденный на них, дали возможность более полно изучать бохайскую черепицу и керамику, бронзовые изделия, стекло и так далее.
Кроме этого, российские ученые совместно с монгольскими коллегами проводят раскопки киданьского памятника в Монолии, где были также найдены следы пребывания бохайцев после гибели их государства (Крадин 2005а).
Изучением Бохая в конце XX - начале XXI в. в России занимались Э.В. Шавкунов, О.В. Дьякова, В.И. Болдин, Н.Г. Артемьева, А.Л. Ивлиев, Т.А. Васильева, Н.Н. Крадин, Н.В. Лещенко, Л.В. Конькова, Е.И. Гельман, В.Е. Медведев, Л.Е. Семениченко и другие [Государство Бохай... 1994]. История же Бохая в СССР и России в основном была написана З.Н.Матвеевым, Э.В.Шавкуновым, А.П.Окладниковым, В.М.Воробьевым и А.Л.Ивлиевым.
Наиболее подробно российские исследователи изучали период образования бохайского государства. Образование первого государства на юге современного Дальнего Востока России было напрямую связано с политическими процессами в Маньчжурии и Корейском полуострове. После разгрома Когурё в 668 г. и ослабления мохэских племен, проживавших на территории Маньчжурии и прилегавших ей территориях, империя Тан провела массовые переселения когурёсцев и мохэсцев в Китай и установила контроль над ними.
Но в 696 году киданьские племена начали войну с империей Тан, чем воспользовались переселенные ранее в Северный Китай когурёсцы и мохэс-цы, которые подняли восстание. Их возглавили Цици Чжунсян, бывший когда-то на службе у Когурё и теперь перешедший к киданям, и Цисы Биюй, вождь мохэ. Против них были посланы китайские войска под командованием Ли Кайгу [Ивлиев 2005]. Цыси Биюй был разбит и погиб, и китайская армия
выступила против Да Цзожуна, сына Цици Чжунсяна, сам Цици Чжунсян к тому времени умер. Да Цзожун отступил за хребет Тяньмэньлин, где в решающем сражении разбил преследовавшие его войска империи Тан и объявил о создании государства Чжэнь [Матвеев 1929: 14].
Постепенно отношения между Китаем и Чжэнь нормализовались и в 713 году империя Тан пожаловала Да Цзожуну титул правителя княжества Бохай и таким образом признала новое государство [Государство Бохай... 1994; Ив-лиев 2005].
В 719 году Да Цзожун умер и на престол взошел его сын Да У и [Матвеев 1929: 14]. Он ввел свой девиз правления, что до этого было прерогативой императоров Китая и Японии. В 727 году бохайский правитель впервые отправил посольство в Японию. Да Уи проводил активную внешнюю политику, рассчитанную на покорение мохэских племен. После этого он стал вести более независимую политику по отношению к Тан. Китай принял ответные меры и когда послы из племен хэйшуй мохэ прибыли в Китай, император принял их, а на землях хэйшуй мохэ было создано танское ведомство. Уи воспринял это как угрозу своему государству и решил напасть на хэйшуй мохэ [Окладников Деревянко 1973; Государство Бохай... 1994].
Выступивший против этой политики младший брат бохайского правителя Да Мэньи был вынужден бежать в Китай. Это привело к дальнейшему развитию конфликта, результатом которого стал 732 год, когда Да Уи неожиданно начинает военные действия против Китая [Ивлиев 2005].
Бохайский флот под командованием Чжан Вэньсю нападает на танский порт Дэнчжоу, а бохайская армия вторглась в переделы Китая и дошла до гор Мадушань. Тан сумела создать коалицию из хэйшуй мохэ, шивэй и Силла, направленную против Бохая.
Здраво оценив международную обстановку, Да Уи решил пойти на примирение с Китаем, попытавшись свести весь конфликт к борьбе между ним и его братом. В Восточную столицу империи Тан были отправлены наемники, чтобы убить Да Мэньи. Последний, однако, сумел отбиться, убийцы были
12 схвачены и казнены [Матвеев 1929: 19; Ивлиев 2005]. В 733 году из Бохая в Китай прибыло посольство с просьбой о прощении. Отношения между государствами снова нормализовались.
В 737 году умер Да У и и на престол взошел Да Циньмао. Период его правления был временем взлета Бохайского государства [Государство Бо-хай... 1994; Ивлиев 2005]. Да Циньмао не раз переносил столицу в связи с международными событиями, в частности с мятежом Ань Лушаня (754-763) в Тан. В ходе мятежа Бохай занял выжидательную позицию, не вмешиваясь во внутренние дела в Китае. После подавления мятежа империя Тан, ослабленная 11-летней гражданской войной, стремилась сохранить прежнее международное положение, развивая хорошие отношения с теми племенами и государствами, которые проявили лояльность во время мятежа. Поэтому в 762 году правитель Бохая получил от Тан высший титул «гована» - правителя государства. Кроме этого, Да Циньмао поддерживал очень плотные отношения с Японией. Большое внимание правитель Бохая уделил и внутреннему устройству страны. В его правление фактически сложилось система пяти столиц - Верхней (Лунцюаньфу), Средней (Сяньдэфу), Восточной (Лунъюаньфу), Южной (Наньхайфу) и Западной (Ялуфу) [Ивлиев 2005: 259; Никитин 2005], была укреплена система чиновничества. Административная система бохай-ских земель, помимо 5 столиц, состояла из 15 областей , 62 округов и 125 уездов [Шавкунов 1968; Государство Бохай... 1994; Ивлиев 2005].
В 793 г. Да Циньмао умер, после чего Бохай вступил в период борьбы за престол, который продолжался до 818 года- начала правления Да Жэньсю, укрепившего сильно ослабшую королевскую власть внешними завоеваниями. Этим также известен и его преемник Да Ичжэнь. О последующих правителях мало что известно, кроме последнего короля бохайского государства.
В 906 году империя Тан, раздираемая междоусобными войнами, пала, чем воспользовались киданьские племена. Их вождь Абаоцзи проводил активную завоевательную политику и в 915 году дошел до р.Ялуцзян. В 916 году он объявил себя императором государства киданей [Ивлиев 2005].
В конце 925 года Абаоцзи собрал огромную армию и обрушился на Бо-хай. В состав этой армии входили уйгуры, туфани, дансяны, шивэй, шато и угу [Ивлиев 2005]. Бохайская армия была разгромлена и уже весной 926 г. киданьская армия установила контроль над Бохаем. На его территории было создано марионеточное киданям государство Дундань. Часть бохайского населения была переселена на земли киданей.
После гибели Бохайского государства многие его жители стали служить киданям. Бохайцы служили в чиновничьем аппарате и армии, в том числе и в столице, принимали участие во внешнеполитической жизни киданьского государства. Так например, в 930 году в Японию были отправлены бохайцы в качестве послов государства Дундань [Матвеев 1929: 28].
Но часть бохайского оставшегося населения смогла создать свое государство Динъань. В ляоских летописях оно выступает как племя ужэ [Ивлиев 2005]. В конце концов, Динъань пало под ударами киданей на рубеже X-XI вв..
Однако это не прекратило сопротивления бохайцев. В 1029 г., в ответ на усиление налогового гнета, восстало бохайское население Восточной столицы. Его возглавил Да Яньлинь, объявивший себя императором нового государства Син Ляо и установивший свой девиз правления [Ивлиев 2005]. Однако через 6 месяцев из-за измены одного из военачальников Син Ляо, город пал, правитель попал в плен, восстание было подавлено [Окладников, Дере-вянко 1973; Ивлиев 2005].
Но на этом бохайские восстания не прекратились. В 1114 году началась война между киданями и чжурчжэнями. Этим воспользовался бохайский аристократ Гао Юнчан, захвативший Восточную столицу киданей и провозгласивший себя императором. Он довольно успешно боролся с киданями, но не смог договориться с чжурчжэнями, которые в сравнительно короткий срок уничтожили его государство [История Золотой империи 1998].
Но история бохайского этноса на этом не закончилась. Бохайцы играли большую роль в чжурчжэньской империи Цзинь [Воробьев 1973], известны
14 бохайские деятели, оказывавшие большое влияние на чжурчжэньскую внешнюю политику [Гончаров 1986].
Как видно из вышеизложенного материала, основными участниками создания бохайского государства были мохэсцы и когурёсцы. Но при этом, российские исследователи предполагают, что помимо этих двух основных групп в создании Бохая участвовали и другие этносы, вошедшие в состав нового государства.
Наиболее активно этим вопросом занимался Э.В. Шавкунов. По его мнению, в состав Бохая входили не только этносы, проживавшие по соседству с Бохаем, но и этнические группы из Средней Азии [Шавкунов 1990], доказательства этому он искал в археологическом материале в Приморье [Шавкунов 1985, 1988,1990,1996].
По мнению Э.В. Шавкунова в составе бохайского государства также были древние айнские и нивхские племена, тюрки. На западных территориях государства проживали монголоязычные шиберы и кидани [Государство Бо-хай... 1994: 39].
Ещё одним этносом, вошедшим в состав Бохая, Э.В. Шавкунов считал уйгуров. Указанием на это он считал то, что второй правитель бохайского государства Да Уи имел титул генерал-губернатора Девяти уйгурских родов и генерал-губернатора Яньчжань, территория которых находилась в северовосточной части современной Внутренней Монголии [Шавкунов 1995: 122]. Поэтому Э.В. Шавкунов полагал, что уйгурские племена были в составе бохайского государства, и предположил, что многие уйгуры бежали в Бохай после разгрома Уйгурского каганата енисейскими кыргызами [Шавкунов 1995: 122].
Таким образом, по мнению Э.В. Шавкунова, помимо традиционных участников создания бохайского государства - мохэсцев и когурёсцев, в Бохае также проживали многочисленные группы, отличавшиеся друг от друга этнически.
Следует отметить, что гипотезы Э.В. Шавкунова о проживании в Бохае уйгурского и согдийского населения не нашли достаточного обоснования в письменных источниках и археологических материалах и поэтому не поддерживаются многими отечественными исследователями.
В ходе изучения истории Бохайского государства советские и российские исследователи уделяли большое внимание и общественному строю Бо-хая. Многие советские исследователи считали Бохай феодальным государством.
Э.В.Шавкунов рассматривал Бохай как восточную деспотию, либо как раннефеодальное государство. Также особо следует отметить работы Н.Н.Крадина, посвященные изучению характера бохайского общества [Кра-дин 1990, 2005; Государство Бохай... 1994: 46-52]. Он пришел к выводу о том, что государство Бохай было раннеклассовым образованием, в котором ведущей формой эксплуатации было налогообложение простых членов общины [Государство Бохай... 1994: 200]. При этом наиболее вероятно, что раннее государство у бохайцев сформировалось в период правления Да Циньмао [Государство Бохай... 1994:48].
Изучение Бохая в СССР и России в основном шло по археологическим материалам, сравнительно недавно российские специалисты стали больше уделять внимания исследованию летописных данных. Совместное изучение археологических и письменных источников может привести к интересным результатам, которые невозможны при одностороннем исследовании.
Основные результаты нашего исследования представлены в восьми публикациях.
Автор благодарит за большую помощь научного руководителя к.и.н. А.Л. Ивлиева, к.и.н. Е.И. Гельман, д.и.н. Н.Н.Крадина и других сотрудников отдела средневековой археологии ИИАЭ, а также к.и.н. В.В. Кожевникова, которые уделили время для знакомства с работой, дали автору важные замечания и советы, докторанта Кембриджского университета преподавателя корейского языка Ю Су Чжона, к.и.н. профессора университета Кукмин (Сеул,
Республика Корея) А.Н. Ланькова за помощь в переводе иероглифических текстов и ценные консультации.
Изучение Бохая на Корейском полуострове до образования Республики Корея
Изучение истории Бохая в Корее, как правило, было связано с оценкой отношения этого государства к истории Кореи и корейскому этносу. Вопрос о месте Бохая в корейской истории, по мнению южнокорейских исследователей, рассматривался еще в эпоху Коре.
В 1145 г. была создана знаменитая «Самгук саги», в которой Бохай был исключён из числа корейских государств. Это ясно даёт понять отношение корёсцев к Бохаю.
Тем не менее, Хан Кю Чхоль считает, что не все корёсцы придерживались такой точки зрения. Например, основатель Коре Ванъ Гон утверждал, что «Бохай - родственная страна» и не был враждебно настроен к киданям до падения Бохая. Однако, после гибели Бохая в 926 г., его отношение к киданям изменилось, примером этому является инцидент у моста Манпукё. Суть инцидента заключается в следующем. Киданьские послы прибыли в Коре на верблюдах, которые были предназначены в качестве подарка корё-скому королю. Но из-за политических разногласий киданьские послы были сосланы, а их верблюды умерли голодной смертью [Хан Кю Чхоль 1992].
Бохай был определен Коре, как «родственная страна» в ходе переговоров Коре с Поздним Пэкче. Возможно, такое определение было дано потому, что между правящими домами Бохая и Коре были установлены брачные отношения.
По мнению историков юга Корейского полуострова, ранние корёсцы существование Бохая и Силла рассматривали следующим образом. Вначале считалось, что Коре - наследник Когурё и действовала схема наследования -Когурё - Бохай - Коре [Хан Кю Чхоль 1992]. Примерно после 40 - летнего хаоса, в ходе которого шла борьба между поздними тремя государствами, была создана единая королевская династия (936 г.).
По мнению бохаеведов Республики Корея, часть историков Коре рассматривала историю Бохая как историю родственного государства. Коре не стало наследовать официальное название Силла. Южнокорейские историки полагают, что Коре в то время воспринималось как «Когурё» и это слово использовалось в качестве официального названия нового государства. Это оказало влияние на выбор столицы Коре - Кэгёна, которая находилась на старых землях Когурё. Многие южнокорейские историки считают, что исторически Коре наследовало Когурё, но фактически - Силла. Этим объясняется то, что сразу после своего образования Коре признавало Бохай как родственное государство, но не рассматривало его как наследника Когурё. В эпоху Силла на отношение Когурё к Бохаю, наоборот, не обращалось внимания [Хан КюЧхоль 1992].
Дело в том, что Бохай продолжал существовать и в период поздних трех государств до 926 г., но здесь его существование как бы игнорируется обозначающим этот этап корейской истории понятием «Хусамгук» - «Поздние три государства» (Силла, Позднее Пэкче, Тхэбон). Это достаточно красноречиво свидетельствует о непризнании за Бохаем места в истории Кореи официальными историками того времени. Да и после гибели королевства Бохай его население также продолжало существовать, но не признавалось родственным в Коре.
По мнению исследователей юга Корейского полуострова, корёсцы признавали бохайскую историю как свою в начале существования государства и после попыток продвижения Коре на север в XI в. Это было связано с тем, что в начале существования Коре считалось наследником Когурё, и это стало предлогом для пыток «возвращения» своих земель на севере. Но после создания чжурчжэньскои империи Цзинь и последующего периода монгольской экспансии корёсцы были вынуждены проводить полуизоляционную политику.
Позже, в XII в., партия монаха Мёнчжона настаивала на рассмотрении принадлежности Бохая к корейской истории, пока их лидер не был отправлен в отставку [Хан Кю Чхоль 1992]. Возможно, что данное требование сторонников Мёнчжона было связано с тем, что их предводитель враждебно относился к чжурчжэньской империи Цзинь и стремился развязать войну против северного соседа [Воробьев 1975]. В этом случае, если Бохай воспринимался как родственная страна, война против чжурчжэней получала предлог - возвращение «своих» земель. Но мнение Мёнчжона и его единомышленников не имело связи с рассмотрением исторических отношений Бохая, Силла и Коре [Хан Кю Чхоль 1992].
После этого вышли «Самгук юса» (около 1281 г.) и «Чеван унги» (1287 г.), где Бохаю было уделено больше внимания. Если в «Самгук саги», следуя китайской версии, Цзожун являлся «сумо мохэсцем», то в «Чеван унги» - ко-гурёсцем. Таким образом, в ту эпоху Цзожун рассматривался двойственно -его считали то сумо мохэсцем, то когурёсцем [Хан Кю Чхоль 1992].
Образование государства Бохай и происхождение бохайцев
Происхождение бохайцев является одним из самых важных вопросов в корейском бохаеведении. Это связано с тем, что большинство корейских учёных рассматривают бохайцев как потомков корейского государства Когу-рё [Song Kiho 1990; Мун Мёнъ Дэ 1993: 32-37; Ким Чхан Кюн 1993; Хан Кю Чхоль 1993: 43 4, 1999: 29; Чонъ Чжин Хон 1999: 40]. Основаниями для этого они считают материалы средневековых китайских летописей где указывается, что Бохай был создан «старым полководцем (генералом) бывшего Гаоли Да Цзожуном» [Хан Кю Чхоль 1994; Сонъ Ки Хо 1995: 37; Пак Си Хёнъ 2000].
Также на основании археологических раскопок бохайских городищ в Северо-Восточном Китае, КНДР и российском Приморье изучалась материальная культура бохайцев. В Приморье раскопки некоторых памятников бо-хайской эпохи были проведены российскими исследователями совместно с южнокорейскими учёными в конце XX- начале XXI вв. (подробнее см. Главу 1).
Бохаеведы юга Корейского полуострова указывают на большое влияние когурёской культуры на Бохай. Вместе с этим приводится материал японских средневековых летописей, где описываемые действия бохайских послов в Японии соответствовали когурескому этикету, а также само представляемое ими государство в ряде случаев называлось Когурё (Коре) (Гаоли) [Чонъ Чжин Хон 1999: 42; Хан Кю Чхоль 1999: 29; Пак Си Хёнъ 2000]. Сонъ Ки Хо также указывает на то, что в Японии бохайских послов принимали как представителей государства, считавшегося наследником Когурё [Сонъ Ки Хо1995: 146-147]. Но с другой стороны, южнокорейские исследователи упускают из виду тот факт, что из 87 бохайских послов, которые известны по китайским летописям, только 25 имели когурёские фамилии. При этом Сонъ Ки Хо допускает вариант, что такие записи в японских летописях преследовали политические цели, но считает это недостаточно убедительным [Сонъ Ки Хо 1995:147].
Если вкратце касаться истории образования Бохая по материалам южнокорейских учёных, которые во многом придерживались мнения северокорейских коллег в этом вопросе, то она выглядит так. После гибели Когурё в 668 г. многие когурёсцы были переселены танской армией в западные районы: одни отправилась добровольно, а другие подверглись принудительному выселению. Переселенцы находились под контролем танской администрации [Сонъ КиХо 1995].
В 676 г. Силла и империя Тан окончательно разделили территорию бывшего Когурё. Земли южнее современного Пхеньяна и Вонсана захватило Силла, а территорию Ляодуна контролировала империя Тан [Хан Кю Чхоль 1994].
В это время некоторые когурёсцы, спасаясь от принудительного выселения и репрессий, бежали к дружественным им мохэским племенам (в корейском чтении мальгаль бу) и к своему недавнему противнику Силла, где смогли найти пристанище [Хан Кю Чхоль 1994].
Но мохэские племена в это время переживали упадок, некоторые из них рассеялись, часть мохэсцев переселилась в Китай [Пархэса 1996: 19-20]. Образовалось несколько групп мохэсцев и когуресцев, выступавших против империи Тан [Пархэса 1996: 1]. В то время отношения между Силла и империей Тан стали ухудшаться, что должно было облегчить положение оставшегося когурёского населения.
В течение 30 лет когурёские беженцы и мохэсцы тайно боролись против танской армии, несмотря на активную политику изоляции когурёских вынужденных переселенцев, проводимую чиновниками империи Тан [Хан Кю Чхоль 1994: 82]. В 671 и 673 гг. оставшееся когурёское население поднимало восстания против империи Тан, но терпело поражения [Пархэса 1996: 13-14]. Танская армия расселила непокорных когурёсцев на территории современной Маньчжурии, но это не привело к ослаблению сопротивления когурёского населения.
Спустя почти четверть века оно, воспользовавшись выступлением кида-ней под руководством Ли Цзинчжуна (в корейском чтении И Чжин Чхуна) и его шурина Сунь Ваньжуна (Сонъ Ман Мёна)против Тан в 5 месяце 696 г., также поднялось на открытую борьбу в Ляоси. Главным городом Ляоси был Инчжоу (в корейском чтении Ёнчжу), который был пограничным округом империи Тан, контролировавший племена киданей и си, он подвергся неожиданному нападению со стороны киданьских племен [Сонъ Ки Хо 1995: 53; Пархэса 1996: 23-24]. Причиной для такой атаки Ли Цзинчжуна послужила жестокая политика притеснения и гнета танской администрации [Вэрёчхим-рягыль пантэхан пархэ ...1995: 286], а поводом - оскорбление киданьского вождя генерал-губернатором Инчжоу [Сонъ Ки Хо 1995].
Несомненно, что этв киданьская война сыграла большую роль в становлении бохайского государства. Ведь именно успехи киданьских войск позволили укрепиться мохэским и когурёским восставшим. Благодаря тяжелому положению империи Тан в борьбе с Ли Цзиньчжуном вожди ёнчжуских мохэ (мальгаль) получили княжеские титулы. Поэтому стоит остановиться поподробнее на ходе восстания.
Проблема периода Южного (Силла) и Северного (Бохай) государств в истории Кореи
Под Северным и Южным государствами в южнокорейской историографии подразумеваются Бохай и Силла, сосуществовавшие в VIII- X вв. [Сонъ Ки Хо 1992: 334; Хан Кю Чхоль 1992: 344; 1994: 9; 1999: 29; Чонъ Чжин Хон 1999: 42; Ли Ги Бэк 2000]. Но при этом надо отметить, в летописях нет никаких упоминаний о том, что Силла и Бохай называли друг друга соотечественниками или родственными государствами [Хан Кю Чхоль 1994: 31-32].
Несмотря на это, южнокорейские историки время совместного существования Силла и Бохая (698 - 926) называют периодом Южного и Северного государств - «Намбукгуксидэ» [Хан Кю Чхоль 1992; 1994: 11-12; Чонъ Чжин Хон 1999: 39; 1999а: 67; Ли Ги Бэк 2000]. Иногда его также называют «эпохой Двух государств после эпохи Трех государств» [Чонъ Чжин Хон 1999: 39-40].
Поскольку подавляющее большинство фактов говорит о том, что Силла обычно рассматривало Бохай как противника [Хан Кю Чхоль 1994: 31], то южнокорейские учёные стали делать упор на признание Бохая со стороны Коре [Хан Кю Чхоль 1992]. Причиной тому послужило широко распространённое мнение, что Коре было преемником Бохая после его разгрома кида-нями и объединило бохайских беженцев в единую корейскую нацию [Хан Кю Чхоль 1994: 34; Чонъ Чжин Хон 1999: 39-40,42].
Но не все исследователи Республики Корея рассматривают Бохай и Силла подобным образом. В частности, И Ён Бом на основе анализа публикаций по Бохаю пришел к выводу, что историю этого государства нельзя считать частью истории Кореи [Шавкунов 1992: 72]. Однако другой учёный Республики Корея И У Сон продолжал традиции Ю Тык Кона и призвал учёных юга
Корейского полуострова к интенсивному изучению Бохая в системе отношений Южного и Северного государств [Song Ki Но 1990:15-17].
Как таковые дипломатические отношения между Бохаем и Силла начались в 698 г., когда Тэ Чжо Ёнъ отправлял послов после образования своего государства к тюркам и Силла с вестью о создании княжества Чжин [Пархэса 1996: 101]. Это было связано с подготовкой возможного отражения повторного нападения китайской армии, поэтому Тэ Чжо Ёнъ искал союзников [Пархэса 1996: 3].
Силла признало Чжин и отправило Тэ Чжо Ёну назначение на 5 ранг «ачхан»5 примерно в 700 г. [Хан Кю Чхоль 1994; Пархэса 1996: 101; Пак Си Хёнъ 2000: 26-27].
Однако после этого в корейских летописях записей о контактах между Бохаем и Силла практически нет, только 2 упоминания об отправке посольств из Силла в «северное государство» - в 790 и 812 гг.6 [Хан Кю Чхоль 1994; Когурё ёнгухвэ кукчэхаксультэхвэ... 1999: 163; Чонъ Чжин Хон 1999 51]. Но и такие записи нельзя считать точными - ведь не ясно, кто понимался под «северным государством». К тому же нет материалов, объясняющих, почему были отправлены послы. Даже если это и был Бохай, то это не является признанием родственности, так как подобные отношения были между китайской империей Сун и киданьской империей Ляо. Киданьскую империю после заключения мира в 1004 г. китайцы стали называть «северным государством» и часто использовали для ее обозначения понятие «северная сторона» вплоть до её гибели в 1125 г. [Когурё ёнгухвэ кукчэхаксультэхвэ... 1999: 170], но это не значило, что кидани были этнически родственным хань-цам народом.
С другой стороны, многие южнокорейские учёные проводят аналогию с современным положением на Корейском полуострове, где Юг и Север страны являются родственными государствами, хотя они долгое время не поддерживали между собой политических контактов. Поэтому историки Республики Корея считают, что несколько схожее политическое положение могло быть между государствами Бохай и Силла [Когурё ёнгухвэ кукчэхаксультэхвэ... 1999: 163-164].
Создается впечатление, что это не совсем удачное сравнение - проводить аналогии между политическими ситуациями на Корейском полуострове с временной разницей более тысячи лет. Слишком многое изменилось, и в этом положении более реально выглядит сравнение между китайской империей Сун и киданьской империей Ляо.
В 713 г. силланцы построили ряд крепостей на границе с Бохаем [Пар-хэса 1996: 101-102]. Далее отношения Бохая и Силла представляют собой более чем 200 - летнее политическое и военное противостояние, что сильно отличается от отношений Коре и Бохая [Хан Кю Чхоль 1994: 34-35]. Таково было мнение учёных в 1980-е гг. и это можно понять.
Действительно, обе стороны не только враждебно относились друг к другу, но и пытались найти союзников для уничтожения противника. Так, например, Силла при правлении короля Сондоквана (780-785 гг.) стремилось воспользоваться поддержкой Китая с целью охвата Бохая с флангов и военного давления на него [Хан Кю Чхоль 1994: 190-197; Чонъ Чжин Хон 1999: 48]. А бохайцы, в свою очередь, вынашивали план совместного выступления с Японией против силланцев [Хан Кю Чхоль 1994: 208-211].
