Электронная библиотека диссертаций и авторефератов России
dslib.net
Библиотека диссертаций
Навигация
Каталог диссертаций России
Англоязычные диссертации
Диссертации бесплатно
Предстоящие защиты
Рецензии на автореферат
Отчисления авторам
Мой кабинет
Заказы: забрать, оплатить
Мой личный счет
Мой профиль
Мой авторский профиль
Подписки на рассылки



расширенный поиск

Неолит и бронзовый век Сычуаньской котловины Гирченко Екатерина Александровна

Неолит и бронзовый век Сычуаньской котловины
<
Неолит и бронзовый век Сычуаньской котловины Неолит и бронзовый век Сычуаньской котловины Неолит и бронзовый век Сычуаньской котловины Неолит и бронзовый век Сычуаньской котловины Неолит и бронзовый век Сычуаньской котловины Неолит и бронзовый век Сычуаньской котловины Неолит и бронзовый век Сычуаньской котловины Неолит и бронзовый век Сычуаньской котловины Неолит и бронзовый век Сычуаньской котловины Неолит и бронзовый век Сычуаньской котловины Неолит и бронзовый век Сычуаньской котловины Неолит и бронзовый век Сычуаньской котловины
>

Диссертация - 480 руб., доставка 10 минут, круглосуточно, без выходных и праздников

Автореферат - бесплатно, доставка 10 минут, круглосуточно, без выходных и праздников

Гирченко Екатерина Александровна. Неолит и бронзовый век Сычуаньской котловины: диссертация ... кандидата исторических наук: 07.00.06 / Гирченко Екатерина Александровна;[Место защиты: Федеральное государственное бюджетное учреждение науки Институт археологии и этнографии Сибирского отделения Российской академии наук].- Новосибирск, 2014.- 191 с.

Содержание к диссертации

Введение

Глава 1. Этапы изучения неолита и бронзового века Сычуани и районов Чунцина

1.1 Первый период исследований (1930-е – 1940-е гг.) 14

1.2 Второй период исследований (1950-е – 1970-е годы) 17

1.3 Третий период исследований (1980-е – 1990-е годы) 23

1.4 Четвертый период исследований (2001 г. – настоящее время) 33

Глава 2. Открытие и исследование памятников и культур неолита Сычуаньской котловины

2.1 Культуры раннего неолита Чэндуской равнины 40

2.2 Культуры запада Сычуаньской котловины как отдельная культурная общность 43

2.3 Культуры неолита востока Сычуаньской котловины (район Санься) 55

2.4 Поздний неолит Сычуани и Чунцина как переходный этап к раннему бронзовому веку 60

2.5 Могильник Жэньшэнцунь позднего неолита – раннего бронзового века 62

Глава 3. Открытие и исследование памятников и культур бронзового века Сычуаньской котловины

3.1 Памятники бронзового века запада Сычуаньской котловины 69

3.2 Памятники бронзового века района Чунцина 73

3.3 Эпонимный памятник Саньсиндуй. Общая характеристика жертвенных ям .76

3.4 Периодизация находок из жертвенных ям 91

3.5 Сравнение предметов жертвенных ям Саньсиндуя с материалами памятника Цзиньша эпохи поздней бронзы .120

3.6 Аналогии в других культурах Китая

бронзового века .135

3.7 Некоторые черты религиозных представлений носителей культуры саньсиндуй 151

Заключение 160

Библиографический список .167

Список сокращений

Введение к работе

Актуальность. С начала 1970-х гг. в Сычуаньской котловине открыто множество археологических памятников эпохи неолита и бронзового века, вместе с тем, большинство материалов издано достаточно кратко в виде журнальных статей, или фрагментарно в виде цветных иллюстрированных альбомов (зачастую, просто каталогов выставок) наиболее зрелищных, с точки зрения широкой публики, вещей. Полностью, монографически, издано только два, но зато наиболее выдающихся комплекса – так называемые жертвенные ямы №1 и №2, открытые в 1986 г. на памятнике Саньсиндуй, благодаря которым он и получил мировую известность. Жертвенные ямы содержали вещи из бронзы, золота, нефрита, камня других пород, янтаря, керамики, слоновьи бивни , жженые кости и морские раковины.

Новые материалы и сделанные на их основе выводы заставляют
кардинально пересмотреть устоявшиеся представления о неолите и
бронзовом веке Китая. Саньсиндуй являет собой еще один крупный центр,
южный, связи с которым поддерживал и северный Аньян, и юго-восточные
прибрежные культуры, и народы Юго-Восточной Азии. Данное

исследование дает развернутую характеристику юго-запада Китая, что
позволяет по-новому взглянуть на китайскую археологию в целом и на
культурные контакты разных регионов. Э то особенно актуально в контексте
дискуссий об автономности появления металла в Китае. Новые данные
доказывают несостоятельность моноцентрической концепции

происхождения китайской цивилизации, которая якобы в эпоху неолита зародилась в бассейне р. Хуанхэ, а в эпоху бронзы распространилась отту да на все остальные районы страны. Саньсиндуй представляет собой один из нескольких цивилизационных центров, в результате взаимодействия которых и возникла китайская цивилизация. Именно археологические данные служат основой для дальнейших реконструкций древней истории народов указанной территории, в том числе, и е идеологических (в первую очередь, религиозно-мифологических) пластов.

В отечественной исторической науке материалы неолита и бронзового века Китая впервые были обобщены в работе Н. Н. Чебоксарова, С. И. Брука, Р. Ф. Итса и Г. Г. Стратановича «Народы Восточной Азии». Юго-западный Китай в этой работе представлен провинциями Гуанси и Гуандун. До настоящего времени лучшим трудом на русском языке по ранней этнической истории юга Восточной Азии (куда входит и Сычуаньская котловина) остается фундаментальная монография Р.Ф. Итса «Этническая история юга Восточной Азии». Здесь дается более подробное описание памятников неолита и бронзового века Сычуань-Юньнаньской

области, известных на 1972 г. Больший акцент делается на более позднее время, царства Шу, Ба, Чу, их связи с северными соседями, но подчеркивается и уникальность находок, металлургии территории эпохи Шан.

Актуальность диссертационного исследования определяется как
потребностями исторической науки и связано с приращением

фундаментального знания, так и наличием проблемной ситуации.
Появившиеся новые материалы не укладываются в рамки прежних
теоретических представлений о неолите и бронзовом веке Китая. Впервые
вводится в научный оборот и анализируется широкий круг источников на
разных языках, что позволит отечественным исследователям познакомиться
с материалами этой территории, находящими аналогии как в культурах
нижнего Янцзы, так и Среднекитайской равнины. Исследование

памятников Сычуаньской котловины по археологическим источникам в дальнейшем поможет в изучении этнокультурных процессов в Восточной Азии в целом.

Объектом исследования являются материалы несколько наиболее крупных памятников региона в указанный период.

Предметом исследования выступает материальная и духовная культура эпохи неолита и бронзового века Сычуаньской котловины.

Цель работы – выявление особенностей развития археологических культур неолита – бронзового века Сычуаньской котловины и определения их места среди синхронных культур Китая.

Для достижения поставленной цели были определены следующие задачи:

- выделение основных этапов изучения культур неолита и
бронзового века региона;

- характеристика наиболее репрезентативных неолитических
памятников Сычуаньской котловины, определение принципов
взаимовлияния двух культурных традиций Сычуаньской котловины и их
взаимодействия с сопредельными территориями;

- классификация, типология и периодизация всего объема находок
эпонимного памятника Саньсиндуй бронзового века Сычуани

сравнение полученных данных с материалами более позднего памятника Цзиньша, анализ общих черт памятников для построения эволюции культур от эпохи ранней бронзы (Ся – Шан по династийной шкале) и до эпохи поздней бронзы (Западная Чжоу);

выявление аналогов (как артефактов, так и соответствующих изобразительных традиций) находкам жертвенных ям Саньсиндуя в археологических культурах эпохи бронзы на других территориях;

- реконструкция основных мифологических мотивов, основы для воссоздания религиозных представлений населения.

Географические рамки исследования определяются территорией
распространения изучаемых памятников, а именно Сычуаньской

котловиной, в неолите и бронзовом веке разделяемой на две традиции, восточную и западную – соответственно район Чунцина и Чэндускую равнину. В современном административном делении э то провинция Сычуань на юго-западе Китая с центром в г. Чэнду и город центрального подчинения Чунцин с прилегающими сельскими районами.

Для проведения необходимых аналогий география исследования расширяется и включает в себя, помимо Сычуани и Чунцина, современные провинции Хэнань, Хубэй, Хунань, Чжэцзян, Цзянсу, Аньхой, Шаньдун, Шэньси, Ганьсу, Юньнань, Гуандун, Гуанси, т.е. центральный, юго-западный, юго-восточный и отчасти северный Китай.

Хронологические рамки исследования определяются в

соответствии с датировками неолита и бронзового века Китая. Традиционно разделение на эпохи в китайской исследовательской литературе дается по времени существования наиболее крупных археологических культур (для периода неолита), а для бронзового века – еще и по времени правления существовавших в Китае династий. Началом сычуаньского неолита является культура чжунцзыпу, датируемая V–IV тыс. до н.э. и локализованная на северо-западе котловины; на востоке ей соответствует, в целом синхронная, но более протяженная по времени культура даси (V–III тыс. до н.э.) района Санься. Разделение на восточную и западную традиции сохраняется и на последующих этапах – западные неолитические культуры инпаньшань (середина III – начало II тыс. до н.э.) и баодунь (II тыс. до н.э.) и восточная шаопэнцзуй (III–II тыс. до н.э.). Культура саньсиндуй бронзового века по «длинной» хронологии существует от середины III тыс. до н.э. до VIII в. до н.э., т.е. охватывает всю эпоху бронзы и даже финальный неолит (сейчас все же больше отдаваемый культуре баодунь). Следует также оговориться, ч то входящие в «широкие» рамки культуры саньсиндуй поздние памятники, такие как Цзиньша, Шиэрцяо, Чжувацзе, Шуйгуанъинь, Янцзышань и другие целый ряд исследователей выделяют в особую культуру поздней бронзы или даже несколько культур - цзиньша, шиэрцяо и чжувацзе. По династийному хронологическому делению данная культура датируется эпохой Западного Чжоу, тогда как более ранние памятники саньсиндуй II тыс. до н.э. датируются эпохами Ся и Шан.

Таким образом, хронологические рамки исследования охватывают период в три тысячи лет от наиболее ранних разрозненных неолитических памятников до развитой и многогранной культуры с налаженным

производством металла, развитой системой культа и самобытным искусством.

Источниковую базу данного исследования составляют

опубликованные китайскими археологами полевые отчеты, обобщающие статьи, монографии, научно-популярные издания и каталоги музейных коллекций, содержащие информацию о памятниках неолита (Чжунцзыпу, Вэйганьпин, Юйфупу, Хэнлу, Юйси, Юйфучэн, Яньманчэн, Гучэнцунь, Бяньдуйшань, Личжоу, Шаопэнцзуй, Вэйцзялянцзы, Солун, Лаогуаньмяо, Жэньшэнцунь) и бронзового века Сычуаньской котловины, (Саньсиндуй, Цзиньша, Шиэрцяо, Чжувацзе, Янцзышань) и других территорий, а также материалы, полученные автором в ходе стажировки на памятниках и в музеях г. Чэнду и г. Гуанхань в 2010 г.

Для уточнения этнокультурной и политической ситуации в Сычуани и на сопредельных территориях привлекались также материалы письменных источников – хроник «Шуван бэньцзи (Анналы ванов Шу)» (I в. до н.э. – I в. н.э.) и «Хуаян гочжи (Записки о странах к югу от горы Хуа)» (IV в. н.э.), одними из немногих письменных свидетельств существования государства Шу на территории Сычуаньской котловины

Одной из основных составных частей методологии изучения
культуры для реконструкции различных аспектов жизни общества является
исследование ее материальной базы, которая отражается в комплексе, в
первую очередь, археологических источников. Под этим также понимается
и рассмотрение вещественных свидетельств межкультурного

взаимодействия, которому в работе уделяется особое внимание.

Структурный и функциональный анализ находок в своем единстве составляют системный принцип изучения источников.

Во многом нами используется описательный метод, потому как нашей главной задачей является характеристика культуры в целом, как ее составных элементов, так и происходящих изменений. В данном случае речь идет не только о словесном описании, но и об иллюстративном материале и таблицах.

Системный подход к археологическим источникам определяет традиционный алгоритм изучения различных категорий находок – от описания через классификацию и типологию к интерпретации [Мартынов, Шер, 2002, с. 124].

Таким образом, основной ход работы заключен в ряде

последовательного применения морфологического, классификационного, типологического, реконструктивного методов.

Для достижения поставленной перед исследованием цели

необходимо максимально эффективное использование накопленного массива источников. Для решения этой задачи из набора методов,

используемых современной наукой, наиболее адекватно могут быть применены сравнительно-исторический и ретроспективный, создающие объективные характеристики в рамках широкого поля деятельности от изучения вещевого инвентаря до определений историко-культурных феноменов.

Определенная часть работы посвящена и воссозданию древних
верований. Особое внимание уделяется сравнению «систем следов
символической деятельности» между разными культурами,

географическими ареалами и эпохами [Дмитриева, 1991, с. 5]. Во многом мы опираемся на этнографические аналогии и мифологические параллели при реконструкции сюжетов древнего искусства.

Научная новизна исследования определяется тем, что впервые в
России проведен комплексный анализ материалов наиболее крупных
памятников неолита и бронзового века Сычуаньской котловины; выявлены
пути взаимодействия культур указанного периода для построения
внутренней периодизации археологии региона. Сравнение двух крупных
памятников раннего и позднего периодов бронзового века позволило
установить оригинальные мифологические пласты и устойчивые

особенности производства, сохранившиеся на протяжении нескольких сотен лет. Реконструированы ключевые аспекты системы религиозных представлений носителей культуры саньсиндуй, а именно, верования, культы и некоторые формы организации ритуала. Стоит отметить, что данное исследование обобщает материалы, зачастую публикуемые на китайском языке только в местных изданиях, ч то создает проблему доступности этих данных для западных и российских ученых.

Положения, выносимые на защиту:

1). На основе керамического материала западных и восточных
памятников Сычуаньской котловины выделены две общности,

испытывающие культурное влияние с разных территорий. Так, культура баодунь (западная группа памятников) восприняла северные традиции, а культура шаопэнцзуй (восточная общность) демонстрирует очевидное влияние культуры раннего и среднего неолита среднего течения р. Янцзы даси.

2). Эволюция типов керамического материала, аналогии нефритам и бронзовым изделиям памятников бронзового века Сычуани со среднего Хуанхэ послужили основой для разделения культуры на шесть периодов. Устойчивые аналогии говорят о существовавших (пусть и непрямых) контактах с наиболее развитыми районами китайской цивилизации, откуда заимствовались некоторые мифологические представления, атрибуты ритуала и технологические приемы.

3). Датировки жертвенных ям и более позднего памятника Цзиньша связывают находки с династийными записями о легендарных правителях. Так, создание первой жертвенной ямы соответствует концу периода правления клана Юйфу, а появление второй ямы через примерно 100 лет связано с закатом клана Дуюй. Правители новой династии Каймин по определенным причинам выбрали другое место для столицы в Цзиньша, при этом сохранив преемственность традиций и верований.

4). Артефакты из жертвенных ям саньсиндуй являются

материальным отражением мифологем, таких как мифов о первопредке, легендарных правителях, солярном культе, образе мирового древа, системе мироустройства, а также демонстрируют четыре типа проведения ритуала. Многие образы достаточно самобытны и не встречаются на других территориях.

Теоретическое и практическое значение работы. Фактический
материал, выводы и положения диссертации могут служить

методологической базой для теоретических работ в области истории (в том
числе для этнокультурных реконструкций; датировки находок жертвенных
ям могут быть использованы в качестве культурных индикаторов для
определения хронологии новых археологических комплексов этого пока
недостаточно хорошо изученного региона), культурологии, религиоведения
(в Саньсиндуй зародилось несколько мифологических сюжетов,

сохранившихся, в том числе, и в современной этнографии) древнего Ки тая.

Практическая значимость диссертационного исследования

заключается во внедрении его результатов в образовательный процесс. Материалы могут быть использованы при подготовке учебных курсов по археологии и древней истории Китая для студентов-историков и востоковедов.

Апробация. По теме исследования опубликовано 29 статей (общий
авторский вклад 9, 25 п.л.), в том числе пять работ вышло в рецензируемых
изданиях, рекомендованных ВА К РФ для публикации результатов
диссертационных исследований. Материалы диссертации также вошли в
соответствующие разделы первого тома «Истории Китая», посвященного
археологии и древней истории региона. Основные положения и часть
выводов по тематике данного исследования были представлены на
рассмотрение и обсуждение специалистов на следующих международных
конференциях в 2009–2014 гг.: Конференция по проблемам

источниковедения и историографии стран Азии и Африки «Востоковедение и африканистика в диалоге цивилизаций», (г. Санкт-Петербург, 2009 г.,), Межрегиональная научно-практическая конференция, посвященная памяти выдающегося ученого и педагога, специалиста по библеистике, проф. НГУ М.И. Рижского «Сибирь на перекрестье мировых религий», (г.

Новосибирск, 2009 г.,), Шавкуновские чтения, посвященные 80-летию со
дня рождения Э.В. Шавкунова (г. Владивосток, 2010 г.), Диковские чтения,
посвященные 85-летию со дня рождения Н.Н. Дикова и 50-летию
образования Северо-Восточного научно-исследовательского института
ДВО РАН (г. Магадан, 2010 г.), Всероссийская научная конференция
молодых ученых «История и культура России и стран Азиатско-
Тихоокеанского региона» (г. Владивосток, 2010 г.), Научная школа для
молодежи «Историко-культурное наследие Азии: изучение, сохранение,
интерпретация» (Новосибирск, 2010 г.), Международная научно-

практическая конференция «Homo Eurasicus в прошлом и настоящем» (г. Санкт-Петербург, 2012 г.), Круглый стол «Цивилизационные центры и первобытная периферия в эпоху раннего металла: модели взаимодействия» (г. Москва, 2013 г.), Школа молодых археологов стран СНГ «Современные междисциплинарные подходы к изучению и сохранению археологического наследия» (г. Москва, 2013 г.), Научная конференция «Общество и государство в Китае» (г. Москва, 2014 г.), а также в целом ряде международных научных студенческих конференций, проходивших в Новосибирске и других городах России.

Результаты будут способствовать более полному пониманию археологических культур юго-запада Китая и послужат толчком к проведению новых исследований в данной области, выявлению путей заимствования и/или влияния культур сопредельных территорий на древнее население Сычуаньской котловины, а также для реконструкции его верований.

Структура работы. Диссертационное исследование состоит из введения, трх глав, заключения, списка использованной литературы, списка сокращений и двух приложений (иллюстративного и текстового).

Второй период исследований (1950-е – 1970-е годы)

Начало исследования археологии Сычуаньской котловины относят ко второй половине XIX в., когда западные миссионеры и путешественники стали находить и описывать неолитические орудия в Юньнани и Чунцине [Гу Шу…, 2001, c.1]. В 1929 г. была открыта серия памятников неолитического времени в местечке Угун уезда Гуанхань провинции Сычуань [Сунь Хуа, 2000, с. 302]. В течение восьми лет американский ученый Д. С. Дай занимался изучением именно ритуального контекста неолитических вещей, в частности, каменных колец, выделяя универсальные характеристики для наиболее распространенных форм. Этому посвящена его работа «Некоторые древние круги, квадраты, углы и спирали в природе и камне Сычуани, Китай», где автор связывал пирамиды из наложенных друг на друга колец с культом солярного божества и неба [Dye, 2006, с. 2, с. 15]. В работе приводятся данные обо всех известных на тот момент «алтарях неба». Первые материалы были систематизированы, сфотографированы, описаны и опубликованы в 1931 г. Даем и английским археологом В. Г.

Донниторном [Там же, с. 7]. Эти исследователи, благодаря содействию администрации провинции, в течение нескольких лет выкупали нефриты у местного населения, при этом конкретизировать обстоятельства открытия находок уже не представлялось возможным. Первые полномасштабные раскопки на территории котловины проводились в 1934 г. американским ученым Дэвидом Грэмом. В основном, это была керамика и изделия из нефрита. Именно Грэму принадлежат первые достаточно детальные аналитические статьи, посвященные исследованию как керамического материала, так и найденных нефритов [Graham, 2006, с. 20– 84]. Были выделены основные типы орнамента, наиболее характерные формы, типологизированы предметы из нефрита, приведены данные об их расположении, что позволило в дальнейшем связать эти их с определенными ритуальными церемониями. При этом местное население не всегда способствовало научной работе. Например, в 1929 году крестьянин Ян Даочэн на своем участке обнаружил прямоугольную яму длиной 2 м, шириной 1 м, глубиной 1 м, полностью наполненную ритуальными регалиями из нефрита, характерными для среднего Хуанхэ, такими как «кубок» со сквозным отверстием (цун), табличка с закругленным концом – «скипетр» (гуй), топорик (фу), плоское кольцо (би), браслет (чуань), нефритовые бусины (чжу), а также фрагментарными находками и каменными плоскими кольцами [Гао Далунь, Син Цзиньюань, 1995, с. 68]. Каменные кольца обладали наибольшей вариабельностью, диаметр самого большого экземпляра был равен 80 см, самого маленького – 10 см, расположены вещи были в виде пирамиды. Семья Яна не заявила о своем открытии, а в течение примерно трех лет использовала их в качестве подарков для своих друзей [Фэн Ханьцзи, Тун Эньчжэн, 1979, с. 31]. Только благодаря усилиям Донниторна большая часть коллекции была помещена в музей университета Хуаси [Чэнь Дэань, 2000, с.1]. Также Донниторном была первоначально исследована территория, где были найдены предметы, опубликована подробная статья о проведенных работах, но, основываясь на известных аналогиях со среднего Хуанхэ, он датировал находки более поздним временем, а именно началом Западной Чжоу [Чжунго каогусюэ2003, с. 492]. Тогда же Д. Грэмом была устроена первая выставка, вызвавшая большой интерес археологов всего Китая [Чэнь Дэань, Вэй Сюэфэн, Ли Вэйган, 1998, с. 6]. Тогда впервые была выдвинута версия о связях артефактов со считавшимся легендарным государством Шу, о котором рассказывали легенды Сычуани [Sage, 1992, с. 9]. Несмотря на то, что принадлежность Саньсиндуя к государству Шу до сих пор остается дискуссионным вопросом, год от года она приобретает все больше сторонников.

Хотя первые археологические находки в Сычуаньской котловине были сделаны еще в начале 20-х гг. XX в. западными специалистами, в дальнейшем она надолго очень сильно отстала по степени изученности от бассейна р. Хуанхэ в

Северном Китае, где исследования, хотя и также начались по инициативе западных ученых лишь в начале 20-х гг. XX в., очень быстро были подхвачены молодыми китайскими специалистами. Там же на севере был сосредоточен и основной объем финансируемых гоминьдановским правительством Китая полевых археологических изысканий памятников эпох неолита и бронзы. Определенного внимания китайских археологов Сычуаньская котловина удостоилась только в годы антияпонской войны (1937–1945 гг.), когда в Чунцин эвакуировалось правительство Чан Кайши, а вместе с ним и Академия наук Китая. Однако финансирование науки было более чем скромным, и археологические работы ограничивались камеральными исследованиями добытого ранее материала (происходящего, в основном, из-за пределов Сычуани и тоже попавшего в эвакуацию) и небольшими полевыми экскурсиями рекогносцировочного характера.

В связи с последующими историческими событиями в Китае раскопки были прекращены. А кардинальная смена власти и политического курса после окончания Второй мировой войны сделали невозможным проведение дальнейших работ западными специалистами. Однако Д.Х. Донниторн оставил очень подробный полевой дневник, где были описаны проводимые им и коллегами раскопки. В 2004 г. и в 2006 г. этот дневник был частично опубликован [Гэ Вэйхань, 2006, с. 85–95].

На данном этапе все открытия носят случайный характер, хотя наблюдается тенденция к осмыслению представленного материала и к проведению полномасштабных раскопок в регионе. Также было получено первоначальное представление о границах эпонимного памятника Саньсиндуй. Первые научные работы носят описательный характер, как, например, «Древние каменные изделия из Сычуани» (1936 г.) Дай Цяньхэ, или делают акцент на общем описании контекста находок, например, статьи «Открытие и исследование древнего памятника в Гуанхани» Линь Минцзюня (1942 г. – статья была вновь опубликована в 2006 г.; см. [Линь, 2006, с. 96–103]) или «Культура гуанхань» Чжэн Дэкуня (1946 г. – статья была вновь опубликована в 2006 г.; см. [Чжэн Дэкунь, 2006, с. 104–112]). Наиболее подробный анализ полученных материалов и территории памятника мы видим у Д. Грэма в работе «Предварительный отчет о раскопках в Ханьчоу», где он не только описывает материалы, но и пытается датировать предметы, основываясь на параллелях со средним Хуанхэ [Graham, 2006, с. 20–84].

Четвертый период исследований (2001 г. – настоящее время)

Памятник Юйфучэн расположен в 6 км от одноименного населенного пункта в уезде Вэньцзян. Памятник имеет многоугольную форму общей площадью более 300 00 м2. В 1996 и 1999 гг. раскопки проводил Институт археологии и материальной культуры г. Чэнду, общая площадь раскопок составила около 2000 м2, были раскопаны несколько построек, участки защитной стены, обнаружено древнее русло реки.

Памятник Бяньдуйшань расположен за пределами городской черты г. Мяньян на южном склоне горы Бяньдуйшань в районе реки Аньчанхэ Примерная площадь памятника составляет 10 000 м2. Памятник был открыт еще в 1953 г. при прокладке южного участка линии метрополитена, полномасштабные же раскопки начались только в 1988 г. В 1988-1990 гг. раскопки проводил Институт археологии и материальной культуры г. Чэнду, общая площадь раскопок составила около 1000 м2, культурный слой памятника достаточно велик, изобилует фрагментами керамического материала и каменных изделий, жилищные конструкции выявлены не были. Согласно полевому отчету 1988 года археологов Вана Жэньсяна и Е Маолиня, выделяются три культурных слоя, небогатых вещами. Исследователи связывают это с тем, что более ранние слои памятника были нарушены. Все три представленных слоя относятся к одному периоду. Радиоуглеродное датирование древесного угля с памятника дало даты 4080 г. ± 250 л.н. и 4690 г. ± 100 л.н. [Сунь Хуа, 2000, с. 295].

Находки с памятника представляют собой преимущественно керамический материал. Керамика с большой долей содержания песка встречается практически так же часто, как и без примесей (процентное соотношение соответственно 46,4% и 53,6% всей коллекции). В качестве отощителя применялся как крупнозернистый, так и мелкозернистый песок. Керамика в основном бурого цвета, серо-бурая керамика составляет примерно четверть коллекции, красно-бурая – 22,54%. Керамика без выраженных примесей, в основном, серого цвета, но также характерна и бурая, и красноватая, 3% всех сосудов данного типа представлены черной керамикой.

Орнаментированные сосуды составляют 23,2% от общей массы сосудов, основной орнамент шнуровой, также есть спиралевидный и сетчатый типы орнамента. Шнуровой орнамент типичен, как правило, для сосудов с большой долей содержания песка, преимущественно это косые линии, проходящие от венчика до днища по всему тулову сосуда.

Что касается формы сосудов, это преимущественно сосуды с ровным плоским дном (89%) или на поддоне. Плоскодонные сосуды – это горшки, кувшины, блюда, миски. Примесь песка есть в тесте мисок (эта категория сосудов распространена шире всего), а в тесте кувшинов она отсутствует. Поддон характерен только для кубков, у них встречается как глинистое, так и песчанистое тесто.

Миски имеют широкий венчик, края которого украшены шнуровым орнаментом или небольшими беспорядочными вдавлениями, иногда встречаются налепные линии, плечики округлые или отсутствуют, тулово низкое, сужается к небольшому днищу. Кувшины имеют массивное длинное горлышко, округлые плечики, ровное днище, некоторые сосуды украшены беспорядочными налепными линиями, другой тип кувшинов с отчетливыми острыми плечиками и ровным дном. У кубков тулово широкое, поддон расширяется к основанию, в нем проделаны отверстия.

Керамика Бяньдуйшань сходна с найденной в Баодуньцунь. На втором памятнике преобладает керамика без примесей песка, по цвету преимущественно бурая или серая. Орнамент шнуровой, тонкими линиями, гребенчатым штампом. Особенно следует обратить внимание на то, что полностью идентичными являются миски (причем с добавлением отощителя-песка) с широким туловом, украшенные шнуровым орнаментом. Кувшины, изготовляемые без добавления песка, с высоким горлышком и кубки с отверстиями в поддоне также абсолютно идентичны. Единственным отличием керамического материала двух памятников является процентное соотношение разных типов сосудов, например, кубки на поддоне более распространены в Баодуньцунь и редки в Бяньдуйшань.

Памятник Саньсиндуй расположен недалеко от города Гуанхань на южном берегу реки Яцзыхэ. Первоначальное исследование материалов памятника проводилось в 1933 г. [Graham, 2006, с. 25], после многолетних раскопок памятник был разделен на три или четыре периода. Слои первого периода расположены преимущественно в районе холма Юэлянвань [Ма Цзисянь, 2006, с. 212]. Радиоуглеродное датирование древесного угля с памятника дало даты 4075 г. ± 100 л.н., 4210 г. ± 80 л.н. и 6470 г. ± 85 л.н. [Сунь Хуа, 2000, с. 295].

Здесь сосуды из керамики с примесями песка встречаются намного реже, чем на других неолитических памятниках [Тун Чжучэнь, 1959, с. 67]. Например, в третьем слое Юэлянвань доля подобной керамики составляет 32,2%, а без примесей 67,8% всей коллекции. Преобладает серая керамика, красная и бурая редки, это преимущественно керамика с отощителем-песком. Часто использовался шнуровой орнамент и различные волнообразные узоры, узор гребенчатым штампом. Как правило, украшался венчик сосуда. Представлены как плоскодонные сосуды (горшки, миски, кувшины), так и изделия на поддоне (кубки). Миски глубокие, украшены шнуровым орнаментом по краю; у горшков небольшой венчик; кувшины с длинным горлышком, широким коротким венчиком или с венчиком, имеющим плавный переход в горлышко. У кубков сильно отгибающийся венчик, широкое тулово, напоминающее бокалы, поддон неизменно имеет одно или несколько отверстий [Гуанхань Саньсиндуй ичжи ихао цзисыкэн, 2006, с. 173] (рис. 6).

Культуры неолита востока Сычуаньской котловины (район Санься)

Для пятого периода представительными являются 12, 11 слои памятника Шиэрцяо, 3 слой памятника Шуйгуаньинь, а также вторая жертвенная яма памятника Саньсиндуй. На данном этапе доля керамики серого цвета без выраженных примесей повышается. Что касается орнамента, то, кроме характерных для прошлого периода, появляется и новый геометрический рисунок, некоторые формы которого напоминают птиц (?). Очевиден сдвиг в пропорциональном отношении основных категорий сосудов, количество остродонных предметов заметно выросло, при этом плоскодонных сосудов, например, горшков с небольшим плоским дном, становится меньше. Ковши с ручками в виде птиц крайне редки. На этом этапе впервые встречаются горшки с вогнутым дном и широким туловом, горлышко этих сосудов имеет вытянутую форму, и котлы, украшенные шнуровым орнаментом по основанию. Треножники становятся короче и шире в районе тулова. Остродонные горшки, бокалы, чаши довольно глубокие. Поддоны сравнительно небольшого размера.

Для шестого периода показательным является 4 слой памятника района Фуцинь.

Основные типы керамики на данном этапе – это кувшины на поддоне или с плоским основанием и высоким горлышком, банки (подтип 2), горшки с небольшим плоским дном, остродонные бокалы, миски, чаши, горшки, достаточно прямые от венчика к преддонной части. Причем мы наблюдаем явную тенденцию к укрупнению сосудов, появляются банки, вазы больших размеров, сосуды на ножке с большой чашей наверху. Кувшины также демонстрируют тенденцию к заострению дна, так как оно в сравнении с предыдущими периодами очень небольшое. У остродонных горшков небольшое тулово, отчетливо выражено коническое дно. Аналогичное дно мы можем видеть и у остродонных бокалов [Чжунго каогусюэ, 2003, с. 501–506].

В самих жертвенных ямах керамики практически нет, за исключением сосудов, установленных на кучках жженых костей. Фрагменты керамики верхних слоев позволяют провести некоторые датировки для жертвенной ямы №1.

Первый, второй и третий слои относятся к современному этапу; четвертый слой датируется примерно сунским или юаньским временем; пятый слой представлен большим количеством бурой и серо-бурой керамики с примесью песка, также встречаются черная и серая без очевидных примесей, причем материалы этого типа, как правило, имеют следующую особенность: черная внешняя поверхность/бурая внутренняя поверхность, бурая внешняя поверхность/серая внутренняя поверхность.

Среди обнаруженных фрагментов керамики можно идентифицировать чаши на высокой ножке, кувшины с небольшим отгибающимся венчиком, кувшины с широким венчиком, плоскодонные блюда. Вышеописанные предметы часто встречаются на третьем периоде. У горшков с небольшим плоским дном широкий отгибающийся венчик и высокие резко отчерченные плечики. Чаши на ножке в большинстве своем имеют черную внешнюю поверхность, но внутри чаши темно-серого или красно-бурого цвета. Урны достаточно ровные с широким и прямым венчиком, по внешней стороне которого проходит шнуровой орнамент.

Эти особенности характерны для находок четвертого слоя, раскопанного в третьем районе в 1984 г. и для артефактов восьмого слоя, раскопанного в третьем районе в 1986 г. Пятый слой, где открывается отверстие жертвенной ямы, таким образом, датируется третьим периодом культуры саньсиндуй. Нужно отметить, что в шестом слое керамика практически не была найдена, а обнаруженные фрагменты слишком малы, что делает невозможным определение типа сосуда, но состав и цвет керамики сходны с характерной для пятого слоя, таким образом, шестой слой может относиться к раннему этапу третьего периода.

В верхних слоях жертвенной ямы №2 керамика крайне редка. В самой яме керамики нет.

Первый, второй слои жертвенной ямы №2 относятся к современному этапу; третий, четвертый слои содержат фрагменты керамики, осколки кирпича танского, сунского времени, скорее всего, датируются сунским временем; пятый слой содержит фрагменты керамики культуры саньсиндуй.

Керамика, в основном, с примесью песка, без выраженных примесей встречается крайне редко, в основном, неорнаментированная, как правило, черно-бурого цвета внутри и черного цвета снаружи, иногда встречается шнуровой орнамент или полукруглые вдавления.

Среди обнаруженных фрагментов керамики можно идентифицировать горшки с небольшим ровным дном, прямым венчиком, узкими плечиками; идентифицированы также фрагменты ножки, довольно тонкие. Остальные находки невозможно отнести к определенному периоду ввиду их слишком небольших размеров. Но подобные горшки и чаши на ножке появляются на третьем этапе. Данные материалы слишком скудны, для того, чтобы служить основой для периодизации жертвенной ямы, однако здесь приобретают особую важность материалы из бронзы и нефрита этой же ямы. Как раз они и датируют ее незначительно, но более поздним временем по сравнению с ямой №1. Соответственно, учитывая установленную разницу между временем заполнения первой и второй жертвенных ям, исследователи относят керамику верхних слоев жертвенной ямы №2 к ранним этапам четвертого периода.

В заключение можно провести аналогии с культурами эпох Ся, Шан среднего Хуанхэ для определения датировок представленных шести этапов. Здесь нужно сделать небольшое отступление и представить те культуры, которые служат очень четкими хронологическими маркерами для территорий как самого Китая, так и сопредельных территорий. Приводимые нами названия хронологических периодов выделялись китайскими специалистами, в первую очередь, для среднего Хуанхэ, но впоследствии стали использоваться и для всего остального Китая в качестве общей хронологической шкалы.

Городище Иньсюй представляло собой последнюю столицу династии Шан (1562—1027 гг. до н. э.). Расположено в провинции Хэнань КНР, чуть севернее средней части бассейна Хуанхэ. Более 17000 фрагментов гадательных костей свидетельствуют о деятельности девяти последних правителей Шан – Инь. Также были открыты несколько масштабных погребальных сооружений, из которых единственной неразграбленной осталась гробница Фу Хао, одной из жен У-дина, самого первого китайского вана. Фантастические по своим масштабам и количеству изделия до сих пор не имеют аналогий на территории Китая. Именно поэтому этот памятник стал основой для выделения всекитайской хронологии развитого бронзового века.

Эпонимный памятник Саньсиндуй. Общая характеристика жертвенных ям

Что касается антропоморфных и зооморфных изображений на нефрите, то можно привести в пример антропоморфные изображения на нефритовых регалиях, найденные в провинции Чжэцзян на памятнике Юйхан. Там была найдена большая по размерам нефритовая регалия с круглым отверстием цун с вырезанными на ней изображениями «священных фигур с зооморфными личинами». Также иллюстрирует данную проблему изображение на нефритовой секире из могильника культуры лянчжу из Юйхан в провинции Чжэцзян (рис. 63).

В культуре луншань из провинции Шаньдун на теслах также встречаются антропоморфные и зооморфные личины, луншаньские изображения демонстрируют особый акцент в первую очередь на глаза с округлыми зрачками, культ которых и отдельное производство характерно для Саньсиндуй [Гао Далунь, 2003, с. 349–359] (рис. 64). Наконец, еще одним примером является нефритовое украшение в виде личины из Фэнгао в провинции Шэньси (рис. 65, 1), датируемое уже Западной Чжоу. Находка демонстрирует несколько иные, чем в Саньсиндуй, физиономические характеристики в плане носа и бровей, но изображена с оскаленными зубами и выпуклыми зрачками.

Также можно привести в пример еще одно изделие из желтого нефрита высотой 16, 5 см из Цзиньша (рис. 56, 1). Она неорнаментированная и отшлифованная. На четырех углах есть горизонтальные выемки в виде прямых линий, линии тонкие и практически незаметные. Она в большей степени сходна с классическими для памятника Саньсиндуй регалиями цун. В сравнении с нефритовыми регалиями культуры лянчжу, наблюдается различие в общем стиле, нет изображений, но есть только ровные и прямые линии.

Предметы, похожие на кольца би, появились достаточно рано, причем их район распространения велик, подобные находки были обнаружены в среднем и нижнем течениях реки Хуанхэ в культуре луншань (рис. 66, 3) и в могильниках культуры иньсюй, например, в могиле Фу Хао в Аньяне (рис. 66, 1–2). В Гуанхани в Саньсиндуй было также обнаружено большое количество нефритов, похожих на кольца би. На более поздних этапах аналогии можно проследить в провинции Юньнань в могильнике Шичжайшань близ города Цзинин и в могильнике в уезде Цзянчуань у горы Лицзяшань. В Гуандуне и Вьетнаме тоже встречаются подобные вещи. В Шичжайшань подобные предметы надевались на руки умершим, поэтому некоторые исследователи предполагают, что кольца би это своеобразные браслеты. Но тогда возникает вопрос о назначении небольших колец подобного типа, которые нельзя было надеть на руки, например, кольца би, найденные в Саньсиндуй. К тому же, ни в Саньсиндуй, ни в Цзиньша нет никаких следов того, что эти вещи предназначались для рук, руки бронзовых статуй обильно украшены браслетами, но они имеют несколько иную форму. В Саньсиндуй они изготовлялись для ритуальных церемоний, можно сделать предположение, что использование плоских колец би можно связать с «деревом духов», каждая из девяти ветвей которого под цветком имеет бронзовое кольцо. Возможно, это и есть кольца би, форма совпадает, а в жертвенных ямах встречаются не только нефритовые кольца би, но также каменные и бронзовые. Данные кольца разных размеров, возможно, они варьировались в зависимости от толщины ветви. Но назначение подобных действий до сих пор не ясно.

Нефритовые копья мао из Саньсиндуй и нефритовый меч цзянь, найденный в Цзиньша определенно являлись исключительно культовыми атрибутами и не использовались по назначению. На самом деле, вызывает сомнение и определение нефритового меча именно как меча, он в длину достигает чуть более 20 см и 139 имеет отверстие на одном конце, что говорит скорее о том, что этот предмет привязывался к определенному основанию ремешком , но никак не могло бы служить для крепления рукояти. Нефритовые скипетры, найденные в Саньсиндуй, достаточно разнообразны по форме и размерам. Они не идентичны шанским находкам, лезвие имеет совершенно другую форму, оно сужается к острию, между отростками верхнего острия обозначена лишь небольшая выемка (рис. 141–142), а в Шан верхнее лезвие довольно широкое (рис. 67). Крайне любопытно, что время расцвета скипетров в культуре саньсиндуй соответствует времени их упадка на Центральной равнине. В центральном Китае (в культуре луншань) такие скипетры известны еще с неолита [Чжэн Гуан, 1994, с. 11–12], в Саньсиндуй они датируются гораздо более поздним временем, однако такое разнообразие форм характерно только для Саньсиндуй. Судя по изображению на уже упоминавшемся скипетре второй жертвенной ямы, скипетры в Сычуани использовались в культе гор и рек.

Золотая фольга в жертвенных ямах Саньсиндуй является как покрытием для бронзы: антропоморфных голов (только четыре предмета имеют покрытие из всех бронзовых голов), колокольчиков, так и в качестве самостоятельных элементов украшений, небольших «рыбок», «листиков» с отверстиями в верхней части, которое позволяло прикреплять фольгу к определенному основанию. Маски из золотой фольги не характерны для Китая эпохи бронзы. Но в мире подобные находки встречаются и в Египте, и в Древней Греции, и в Древнем Риме, и в Индии, а также на Американском континенте. В Саньсиндуй бронзовые головы и золотые маски также в определенной степени имеют связи со смертью (как, например, в Древнем Египте), но выполняют другие, функции, возможно, связанные с различиями в статусе жрецов, проводящих церемонию (если согласиться с точкой зрения о том, что бронзовые головы изображают именно их).

Похожие диссертации на Неолит и бронзовый век Сычуаньской котловины