Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Пространственная организация жилой среды носителей саргатской культуры 18
1.1. Ареал саргатской культуры 19
1.2. Система расселения саргатских племен 23
1.3. Структура укрепленных и неукрепленных поселений 28
1.4. Планировка и интерьер жилищ 35
Глава II. Конструктивные особенности сооружений 40
2.1. Жилища 40
2.2. Фортификации 71
Глава III. Строительные знания и навыки носителей саргатской культуры . 113
3. 1. Вопрос об инструментарии 113
3.2. Сырьевая база строительства 118
3.3. Особенности конструкции сооружений саргатской культуры и технические решения, применяемые при строительстве 121
3.4. Палеоэкономический аспект строительства 138
3.5. Культурная специфика саргатского строительства 147
Заключение 155
Список источников и литературы 161
Список сокращений 185
Том 2. Приложения I и II 186
- Система расселения саргатских племен
- Структура укрепленных и неукрепленных поселений
- Особенности конструкции сооружений саргатской культуры и технические решения, применяемые при строительстве
- Культурная специфика саргатского строительства
Введение к работе
Актуальность темы обусловлена рядом факторов: отсутствием обобщающих работ по архитектуре древнего населения Сибири; необходимостью систематизации всего корпуса источников наиболее изученных культур, одной из которых является саргатская культура раннего железного века Западной Сибири; применения к источникам новых подходов и методик для восстановления наиболее полной картины развития архитектуры в древности.
Объектом исследования являются как отдельные остатки древних построек, сооружений, поселений, так и их положение в системе других объектов: расположение памятников и их скоплений в ареале распространения саргатской культуры, планировка жилищ и фортификаций в рамках отдельных поселений и т.д.
Предметом исследования является архитектура населения раннего железного века, а именно способы и формы организации жилой среды, знания и навыки древнего населения, которые нашли отражение в процессе создания системы поселений, жилищ, хозяйственных построек, оборонительных сооружений и т.д.
Целью данной работы является воссоздание архитектурного облика жилищ и поселений саргатской культуры раннего железного века.
В задачи исследования входит:
- охарактеризовать пространственную организацию жилой среды саргатской культуры в целом – от расположения поселений в рамках ареала до планировки поселений и жилищ;
- систематизировать сведения о строении жилищ, проанализировать морфологические признаки остатков конструкции жилищ для выделения групп с наборами признаков, за которыми, по гипотезе, стояли различные типы построек;
- реконструировать внешний вид и конструктивные особенности отдельных построек и выделить модели типов жилищ;
- изучить и реконструировать строение фортификационных линий, выявить типы оборонительных линий, их распространение в пространстве и времени;
-установить объем трудозатрат на строительство жилищ и фортификаций.
-выявить строительные знания и технические приемы, которые применяли носители саргатской культуры.
Хронологические рамки работы ограничены периодом существования саргатской культуры – V в до н. э. – V в н. э.
Территориальные рамки работы определяются ареалом, занимаемым памятниками саргатской культуры: на севере они достигают лесной зоны до устья р. Тобол, до широты г. Тобольска; на востоке – до западной части Барабинской низменности, до среднего течения р. Оми; на юге граница проходит по территории Северного Казахстана, у 550 с. ш.; на западе очерчиваются низовьями рр. Тобола, Пышмы, Тавды, средним течением р. Исети и р. Миасса.
Методологической основой исследования являются принцип историзма, который подразумевает анализ вопросов возникновения, формирования, функционирования и трансформации явлений во времени, и системный подход, который обуславливает изучение каждого явления как части системы взаимосвязанных элементов и причин, а также принцип моделирования, при котором мы пытались создать частные модели существовавших в древности архитектурных объектов и общую картину развития архитектуры в раннем железном веке.
Методика работы представлена типологическим, картографическим, сравнительно-историческим методами, кроме того привлекались методы точных наук, используемые в современном строительстве и проектировании, военной инженерии. Среди них следует назвать методику определения уровня естественной защиты городищ, методику расчета устойчивости фортификационных конструкций (А.В. Коробейников), метод предельных состояний, широко используемый в архитектуре, и др.
Источниковая база исследования состоит из архивных материалов, публикаций, вещественных источников. При изучении материалов по древней архитектуре были проработаны отчеты в архивах ИА РАН, УрГУ, лаборатории археологии ИПОС СО РАН, музея этнографии и археологии ТюмГУ, ИГИ ТюмГУ.
Источниками для изучения древней архитектуры являются исследованные жилища, фортификации, их взаиморасположение и планировка на памятниках, позволяющие составить представление о их строении. Для изучения нам были доступны сведения по 65 городищам, где имеется слой саргатской культуры, и по 328 неукрепленным поселениям. Жилищ саргатской культуры изучено более 144 ед., при этом большая их часть представлена комплексами (от 7 до 22 ед.) с отдельных памятников (Ак-Тау гор.; Коловское гор. и сел., Рафайловское гор. и сел., Павлиново гор. и сел., Карагужево сел. и др.). Кроме представительного комплекса жилищ имеются данные и по строению фортификаций носителей саргатской культуры. Раскопками оборонительные линии изучены на семи памятниках. Это Павлиново, Рафайловское и Коловское городища в Приисетье, Ак-Тау в Приишимье, гор. Розановское, Богдановское и Инберень в Прииртышье, в восточной части ареала. В количественном отношении фортификации исследованы примерно на 10% городищ от общего их числа, однако на трех – Ак-Тау, Коловском, Рафайловском – они изучены на большой площади, для последних двух имеются радиоуглеродные даты, зафиксированы остатки деревянных конструкций.
Научная новизна работы состоит в воссоздании архитектурного облика древних поселений на основании изучения остатков материальной культуры населения раннего железного века; в создании типологии жилищ саргатской культуры, применении методов точных наук при реконструкции внешнего вида жилых и фортификационных сооружений, проведении палеоэкономического анализа зодчества в раннем железном веке, рассмотрении строения жилищ с точки зрения адаптации к холодным зимним условиям, изучении вопросов экономии природных и человеческих ресурсов при строительстве.
Практическая ценность данной работы определяется апробацией ряда методов точных наук на археологических источниках, которые могут быть применены для изучения материалов других культур. Результаты работы могут быть использованы в учебном процессе при составлении учебников, курсов и спецкурсов; музейными работниками при составлении экспозиций.
Отдельные тезисы и положения работы были апробированы на конференциях в г. Омске (2002, 2004) Сургуте (2003), Барнауле (2006), Новосибирске (2006), Тюмени (2007), Суздале (2008), в ряде тезисов, статей, в разделах двух монографий.
Структура работы состоит из введения, трех глав, заключения, списка сокращений, литературы, архивных материалов и приложения, в котором имеется текстовая и иллюстративная части.
Система расселения саргатских племен
Рассмотрим систему расселения носителей саргатской культуры внутри занимаемой ими географической зоны. Топографическое расположение памятников саргатской культуры достаточно хорошо описано исследователями (Корякова, 1984, 1988, Матвеева, 1993, 2000, Могильников, 1992).
Поселения расположены по высоким берегам стариц и рек, на возвышениях в пойме, береговых террасах озер (Матвеева, 2000, с. 21). В этом нашло отражение практическое стремление людей расположить поселения как можно ближе к воде, сохранив при этом их от половодий, и обеспечивая тем самым обзор местности.
Основная часть памятников фиксируется скоплениями, микрорайонами, что было замечено Л.Н. Коряковой (Корякова, 1988). Основные саргатские микрорайоны расположены по берегам крупных рек: Тоболу, Ишиму, Иртышу и их притоков: Исети, Ику, Туре, Таре, Оми, с интервалом в 30-40 км (рис. 4); ряд скоплений памятников связан с проточными озерными системами (Матвеева, 1997, с. 64-65; 2000, с. 20-21).
Такое расположение памятников объяснялось исследователями по разному: как место проживания различных родоплеменных групп (Корякова, 1988, с. 34), или как способ экономического освоения и эксплуатации территории (Матвеева, 2000, с. 31-37). Вероятно, здесь находили отражение оба фактора — население поселков составляли несомненно несколько семейно-родственных групп, которые могли быть объединены общим происхождением, или мыслью о нем (например, как славянские племена), осмысливая себя как некую территориальную группу. Подобная картина наблюдалась у башкир еще совсем недавно - население в деревнях составляли представители одной -двух фамилий, а территория вокруг была распределена между семьями, и право на владение и эксплуатацию территориями передавалось по наследству (Шитова, 1984). У монголов территории кочевий еще недавно были традиционно распределены между отдельными семьями, которые эксплуатировали их из поколения в поколение (Жуковская, 2002), такой же порядок землепользования фиксировался и у других кочевых и полукочевых племен (Харузин, 1896).
При этом население этих микрорайонов вероятно отделяло себя от жителей соседних микрорайонов (косвенно об этом может свидетельствовать наличие фортификаций). Но на более высоком территориальном уровне несколько общин понимали себя как одну общность, так как существовала необходимость строительства больших объектов (например, «царских» курганов), наблюдались зачатки потестарной формы организации общества (Матвеева, 2000, с. 254), кроме того, имеется ряд общих черт в культуре и идеологических представлениях, выражающихся прежде всего в единстве оформления погребального обряда, а таюке в искусстве, материальной культуре и т.д. (Могильников, 1992, Матвеева, 2000).
Саргатские микрорайоны наблюдаются в основном по берегам крупных рек (Иртыш, Тобол, Исеть, Ишим - см. рис. 1, 2, табл. 1, 2, рис. 4), видимо, здесь большую роль играли транзитные свойства рек и возможности быстрого сообщения. Кроме того, около рек было больше природных ресурсов, все это обуславливало развитие отдельных поселений в крупные экономические центры, в которых сосредотачивалась и религиозно-политическая жизнь. Территория же между крупными реками: Тоболом и Ишимом, по Вагаю, южная зона лесостепи, Бараба характеризуется более рассеянным расселением, преобладают недолговременные поселения, что может быть как отражением экологической ситуации: на территории междуречья обитало гораздо меньшее количество людей, так как территория явно проигрывала в выгодности положения (природная емкость ресурсов, удобное положение и т.д.). Полагаем, что микрорайоны сформировались постепенно - первоначально новое население, проникнув в лесостепь, расселялось как и в бронзовом веке — то есть в основном по берегам рек (или у проточных озер), но со временем, с развитием хозяйства и экономики схема расселения приобрела новый вид - выделяются отдельные поселения, где сосредотачивались торговые, обменные связи, накапливаются ресурсы. Соответственно, требовались усилия по их сохранению, все эти факторы постепенно привели к формированию микрорайонов с городищами в центре.
Однако помимо групп памятников, сосредоточенных в микрорайоны, существовали и ряд поселений, отстоящих от них и расположенных в основном на периферии ареала - к таким можно отнести памятники подтаежной зоны - например, пос. Нирда расположено на возвышении-гриве у озера, вокруг же находятся заболоченные территории, и облик территории таежный -вероятно, здесь поселение было устроено с промыслово-охотничьей целью.
Структура укрепленных и неукрепленных поселений
Рассмотрим далее структуру поселений разных типов - они различаются по следующим критериям: укрепленные - неукрепленные, постоянные - непостоянные, наличие упорядоченной планировки.
В целом поселения саргатской культуры делятся на городища и неукрепленные поселения, которые, в свою очередь также делятся на постоянные и сезонные, и т.д. Н.П. Матвеевой были предложены критерии отнесения поселений к тому или иному виду на основании следующих факторов. К постоянным, или длительного обитания поселениям ею были отнесены памятники, обладающие следующими характеристиками: мощный культурный слой (более 0,7 м), наличие 15-20 построек и более, наличие следов подновления и перестроек, перепланировки жилищ, насыщенность бытовым мусором. Кратковременные поселения обладают меньшей площадью, насчитывают 5-10 построек, культурный слой слабо насыщен органикой. К сезонным относятся поселения с культурным слоем, но без следов жилищ (Матвеева, 2000, с. 25-26).
В этом вопросе при анализе материалов раскопок следует сверятся с данными этнографии и ее критериями отнесения поселения к постоянным и сезонным по времени использования. При этом постоянными считаются те поселения, в которых семья проживает и ведет хозяйственную деятельность большую часть года. Дополнительным признаком отнесения поселения к тому или иному типу является строение жилищ на них, их планировка, следы перестроек, а также планировка поселения в целом. При этом жесткой зависимости между типами жилищ и поселений как правило нет - например, используемые башкирами в летнее время летовки имеют такое же строение, как и постоянные жилища, в которых население проживало зимой (Шитова, 1984).
Городища. Всего известно около 65 городищ, расположены они обычно по берегам рек или их стариц, на останцах в пойме. По расположению делятся на мысовые и береговые. В зависимости от расположения городища имели разную форму: на мысах обычно треугольную, если фортификации пересекают мыс по прямой (Прыговское гор., Богдановское (рис. 11), Розановское (рис. 12-1), Горнобитиинское 2, Каргановское (рис. 13), Красноярское, Фадеевское), либо по полукругу (Рафайловское на ранней стадии, Бархатовское, Ак-Тау (рис. 14), Безымянное 2, Борки, Увал-4), иногда загибаясь по краям мыса в целях увеличения площади обороны и защиты поселения в уязвимых местах (Коловское гор. - рис. 9). Фиксируется и трапециевидная форма - если фортификационная линия существовала и на краю мыса (Горнобитиинское 1, Закау-ловское, Карташево 3).
Такая форма городищ и строение фортификаций на них, по мнению многих исследователей, была наиболее экономичной в плане строительства. Всего их насчитывается около 20 ед. Мысовые городища расположены обычно на высоких гипсометрических отметках, что обеспечивает хороший обзор прилегающей территории, городища этого типа имеют ряд преимуществ в обороне: естественная защита тех сторон, где имелся склон, который иногда усиливали эскарпом и, вероятно, деревянной стеной, возможность сосредоточить силы защитников на одной линии обороны, и возможность отступить с одной площадки, не потерпев окончательное поражение. Фиксируется от 1-2 до 3-4 линий обороны, в которых наблюдается въезд, который выглядит обычно как проем или понижение в валу или перерыв во рву шириной 2-4 м. Установлено, что городища с двумя-тремя линиями обороны формировались из простых одноплощадочных путем строительства новых линий фортификаций. Например, Коловское городище (рис. 9) первоначально имело одну линию обороны, со временем структура поселения постоянно усложнялась, в связи с увеличением площади городища была построена третья линия фортификаций, и сооружен посад. Прыговское городище имело четыре линии обороны, три из которых имели вал и ров, а четвертая состояла из вала. В Прииртышье на Бо-гдановском городище (рис. 11) также фиксировалось 2 линии фортификаций, отсекающих мыс по прямой, за пределами которых располагалось селище, на Каргановском городище (рис. 13) фортификации отсекали мыс по прямой, и состояли из двух валов и рвов.
Однако строение мысовых городищ не ограничивается фортификациями, расположенными поперек мыса — имеются и более сложные планировки фортификаций, например, городища трапециевидной формы — Горная Бития, Карташево-3, у которых укрепления фиксируются с напольной стороны и со стороны края мыса. Оригинальную форму имеет городище Дикая яма на Тоболе. Оно небольших размеров, с селищем, однако имеет чрезвычайно сложную форму фортификаций: часть мыса пересекается полукруглой формы валом и рвом (как обычные мысовые), а часть мыса разделена на две части дорогой-проездом, по обе стороны от которого фиксируются еще две площадки, имеющие форму трапеций, окруженные фортификациями со стороны селища и проезда (рис. 15).
Следует отметить, что мысовые городища распространены по всему ареалу, и большее их распространение в той или иной области не отмечается (в Тоболо-Исетье - 8, в Приишимье - 2 (но данная площадь менее исследована разведками), в Прииртышье- 10).
Береговые городища расположены обычно на краю террас, на останцах, имеют обычно округлую либо прямоугольную форму фортификаций (Старо-Лыбаевское-3, Инберень-IV (рис. 16-1), Безымянное-И, Двухозерное 3, Двух-озерное 14, Ильинское, Камышное, Луговое-2, Сазык 4, Увал-IV - округлые, Рафайлово, Тимино, Кушайлы, Луговое-1 - прямоугольная). Этот тип городищ находится обычно на более низких гипсометрических отметках. Некоторые из них имеют сложную структуру (Павлиново гор. (рис. 17), Рафайловское гор. (рис. 8), Батаково-19 (рис. 10). Так, Рафайловское городище состоит из двух площадок, расположенных рядом, окруженных валом и рвом, между площадками проходит еще один вал, со стороны склона мыса городище имеет эскарп (рис. 8). На первую площадку имеется один въезд, на вторую, большую по размерам - два, с противоположных сторон. Павлиново городище имеет двойную линию вал-ров фортификаций, которая состоит из прямых отрезков (не менее 4), соединенных относительно резкими поворотами, въезд на укрепленную площадку представляет собой проем во рвах и валах (рис. 17). Было установлено, что на Павлиновом городище саргатское население укрепило уже существовавшие линии обороны гороховских племен (Среда, культура...., 2009, с. 249). Одним из сложных по структуре является городище Батаково-XIX (рис. 10): так как раскопками фортификации не изучены, мы можем судить о структуре только по внешним признакам: городище имело цитадель округлой формы, окруженную вал-ров линией с двумя въездами, проезд и подступы к которым можно было контролировать с двух башен, расположенных напротив друг друга, и выступающих немного вперед (Погодин Л.И., 1996,).
Особенности конструкции сооружений саргатской культуры и технические решения, применяемые при строительстве
Особенности строения и технические решения можно рассмотреть как на материалах жилищ, так и в фортификационном зодчестве. Через них раскрывались строительные знания и навыки саргатцев, эмпирический опыт при работе с различным материалом и моменты экономии как трудовых ресурсов, так и материалов. Рассмотрим этот аспект архитектуры на материалах поселений. Частично некоторые наблюдения нами уже были сделаны при рассмотрении строения жилищ и фортификаций в главе 2, и при изучении вопросов экономии в строительной деятельности саргатцев (Берлина, 2007, с. 81-86).
Нужно отметить, что часть наблюдений носит единичный характер, что еще более повышает их ценность, так как они могли иметь повсеместное применение, но не фиксироваться в силу археологизации источников. Можно выделить как отдельные особенности строения для каждого типа жилищ, так и общие, присущие практически всем. Однако само наличие нескольких типов жилищ, на наш взгляд, говорит о многообразии форм строительной деятельности, обеспечивавшей потребности населения разного социального статуса. Так, среди жилищ носителей саргатской культуры, изученных на сегодняшний день (около 140 ед.) выделяются пять типов, различных по строению и описанных выше. Само наличие разных типов построек у саргатцев, использовавшихся в различных целях (как постоянные и временные жилища, производственные и хозяйственные помещения), и соединение некоторых из них в ансамбль одного жилища, также, на наш взгляд, отражает стремление сэкономить и на трудозатратах, и на материалах.
В конструкции некоторых из них четко прослеживаются стремление сократить расход древесины при строительстве. Например, строительство балаганов давало возможность экономить на древесине — как в количественном, так и в качественном отношении - в ход могла идти второсортная древесина, с искривлениями ствола, расколотые пополам бревна, при этом необязательно было располагать их вплотную друг к другу, так как щели и расстояние между ними заполнялось мелкими жердями, ветками, возможно, мхом. Достижения же определенных условий проживания — отсутствие сквозняков, достаточной толщина стен для сохранения тепла добивались путем утепления основного каркаса слоем травы, дерна. Видимо, относительная легкость сооружения жилищ-балаганов, и меньшие требования к качеству строительного материала обусловили его широкое распространение в среде саргатского населения.
Интересно, что в котлованах жилищ этого типа иногда наблюдался «неполный набор» следов элементов конструкции - например, при наличии в двух или трех углах столбовых ямок от стоек каркаса в остальных углах они могут не фиксироваться - при этом совсем не значит, что их не было — скорее всего, носители саргатской культуры использовали распространенный до сих пор в среде коренного населения прием, когда в качестве стойки-столба использовались стволы деревьев, срубленные на нужной высоте.
К одному из строительных приемов следует отнести и повторное использование старой древесины. Так, при изучении Коловского городища был установлен факт использования старой древесины в строительстве: при общей датировке жилища 7 I-II вв. н.э. (Матвеева и др. 2004, с. 86) фрагменты деревянного столба у стенки котлована были продатированы радиоуглеродным методом I вв. до н.э., что входило в противоречие с общей концепцией развития памятника и датировки жилищ. Интерпретировать это дерево как вторично использованное позволило его расположение - у самой кромки котлована, где оно, видимо, было установлено в целях укрепления стенок при строительстве. Хотя возможно, что это старое дерево жилища 8, которое располагалось на этом месте ранее, и, таким образом, датирует его.
Еще одним способом экономии основного строительного материала — дерева, является прием углубления жилищ в грунт, и возведения только наземной части. Естественно, что при уменьшении высоты стен требовалось меньше дерева для их возведения — в основном жилища саргатской культуры углублены в грунт на 40-60 см, но имеются помещения, углубленные на 80-100 см от уровня материка - при их строительстве требовалось возвести деревянную стену высотой 80-100 см, что могло составлять, например, 3-4 венца при использовании срубной техники.
Эта идея - использование уже имеющегося места, материала, элемента конструкции — была прослежена и на других примерах, более многочисленных. Так, широкое применение в строительстве саргатцев нашел прием сооружения новых построек на месте старых, в заброшенных котлованах. В результате подобной деятельности мы фиксируем многослойные участки, которые позволяют проследить планиграфию застройки памятника и разновременность построек - что было сделано на материалах Рафайловского городища и селища (Матвеева, 1993а; 19936). Следует обратить внимание и на тот факт, что зачастую жилища были построены не просто на месте старых, а вписывались в их котлован - так, на Рафайловском городище можно отметить 3-х кратное использование котлована жилища на второй площадке (раскоп 6), когда последовательно были построены жилища 5, 6 и 7 - при этом
контуры постройки практически не менялись, а ряд конструктивных элементов (столбовых ямок, канавки) было затруднительно соотнести с тем или иным объектом (Матвеева, 1983, 1993а, с. 67).
Культурная специфика саргатского строительства
Изменения климата в эпоху бронзы и раннего железного века имели влияние на характер хозяйства населения, но были не такими кардинальными для полной смены ландшафта и растительности (Зах, Зимина, Рябогина, Ско-чина, Усачева, 2008, с. 57). Сырьевой материал, имеющийся в данной местности в основном оставался прежним, что породило такое явление, как схожесть форм и видов жилищ населения, обитавшего на данной территории в течение многих веков практически до наших дней.
В культурах раннего железного века, переживавших экономическую и социально-политическую трансформацию, фиксируется многообразие способов организации жилой среды, и выявление специфических черт строительства особенно актуально, так как оно отражает и сложный процесс генезиса культуры, и взаимодействия ее с другими культурами. Население саргатской культуры, унаследовав традиции своих предшественников (бархатовской, баитовской), в ходе своего развития сумело выработать свои формы и традиции в домостроительстве. Несмотря на ряд схожих черт с жилищами соседних и предшествующих культур (саргаринской, бархатовской, гороховской, кулайской, баитовской и т.д. - углубленность жилищ, каркасное строение), у нее имеются свои особенности в домостроении, что уже неоднократно отмечалось исследователями (Корякова, 1988, 1994; Матвеева, 1993, 2000, Берлина, 2004, с. 195-197).
Можно выделить несколько элементов домостроительства, которые отличают саргатскую культуру. Ведущее место в домостроительстве саргатско-го населения занимали жилища прямоугольной и квадратной форм, построенные в каркасно-столбовой технике или технике заплота. При этом следует отметить явно ансамблевый характер построек - соединение нескольких помещений в одну систему. При этом хотя однокамерных изучено больше, вероятно они также имели дополнительные хозяйственные пристрой, которые носили более легкий характер, не были углублены в материк и их следы плохо фиксируются (как это было прослежено на примере жилища 14 Коловско-го городища). И в целом на материалах саргатской культуры наблюдается «расцвет» многокамерных жилищ. Если для культур позднебронзового и раннего железного века (саргаринской, гамаюнской, иткульской, кулайской, большереченской) больше характерны однокамерные и реже двухкамерные постройки, то в саргатской культуре многокамерные и однокамерные соотносятся 1:3, особенно в Притоболье. При этом у них не наблюдается такой строгой организации в планировке, как, например, у племен гороховской культуры, когда вторая камера располагалась на одной оси с основной. У на селения саргатской культуры в этом отношении больше вариантов организации жилого пространства: имеются жилища, где камеры находились под углом друг к другу (жилища поселения Дуванское, Рафайловского городища, и др.), соединялись с основной камерой через угол, или стояли обособленно и соединялись Г-образным коридором (жилище 5 Рафайловского селища, жилище 1 Коловского городища), или имели камеры со стороны всех стен (жил 8 Рафайловского селища). При этом наблюдается такая особенность, что одна или две камеры были органично вписаны в общую планировку постройки (по прямой, через Г-образный коридор), а остальные выбивались из нее, то есть были пристроены позднее, видимо, из-за расширения хозяйства или нужд семьи, кроме того, в таком ансамбле постройки обычно имели различное строение - часть их могла быть построена в технике заплота, а часть иметь каркасно-столбовую конструкцию.
Конечно, многокамерные постройки встречаются и в других культурах Сибири, однако именно для этого региона - лесостепи Западной Сибири, их активное распространение характерно именно для саргатской культуры.
В этом проявляется, скорее всего, еще и процесс трансформации культуры, когда под влиянием природных и экономических факторов она меняла тип постройки, хозяйства, и к совокупности этих причин добавлялись еще и изменения в социальной структуре — ее усложнение, что также влекло за собой изменения в отношении характера собственности, и в это же время, скорее всего, происходило деление большой семьи на малые, что находило отражение в форме жилья - деление основной камеры на небольшие отделы, пристраивание дополнительных хозяйственных камер, что создавало прообраз большого двора. Такой вариант развития жилищ при переходе к оседлости или при социальных трансформациях отмечает и Н. Харузин у кочевых и полукочевых племен (Харузин, 1896). Полагаем, что у саргатского населения функции камер могли меняться — в жилых камерах могли содержать скот, в дополнительных помещениях часто фиксировались очаги, бытовой мусор (Рафайловское, Коловское городища, селища), вероятно, их могли использо 150 вать как жилые в дополнение к основной, а потом их функции могли поменяться в процессе эксплуатации постройки - такое редко встречается в материалах других культур, обычно назначение камер четко определено. Помимо многокамерности, саргатские постройки имели еще и различные ниши в стенах, где могла храниться утварь, посуда и т.д., для домостроения же других культур характерны цельные квадратные или прямоугольные формы. Исключение составляет кашинская культура — в ее жилищах также фиксируется увеличение жилого пространства путем пристроя к основной камере небольших выступов (Чикунова, 2007, 2008)
