Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Ценность музыки: историко-философский экскурс
1. Музыкальная гармония в античной космологии 15
2. Эстетические идеи Платона в контексте постижения ценности музыки 29
3. Метафизика Аристотеля в значении онтологического статуса музыки 57
4. Плотин: доктрина эманации и музыка 77
ГЛАВА 2. Музыка как субстанция
5. Логос музыки в феноменолого-диалектическом методе А.Ф.Лосева 94
6. Ценность музыки в теории Б.В. Асафьева 135
7. Сущность музыки в современном музыкознании: теоретическая система Ю.Н. Холодова 171
ГЛАВА 3. Музыка как способ ценностного взаимодействия человека с миром
8. К вопросу о происхождении музыки 196
9. Музыка в Новой картине мира 230
10. Основные функции музыки 256
ГЛАВА 4. Постижение музыки в аксиологическом ключе
11. Исток музыкального творения 284
12. Бытие музыкальной форм-идей 310
13. Аксиологизация музыкального восприятия 348
14. Смысл музыки в философско-антропологическом свете, или смысловое поле ценностного взаимодействия 383
Заключение 408
Библиография
- Эстетические идеи Платона в контексте постижения ценности музыки
- Метафизика Аристотеля в значении онтологического статуса музыки
- Ценность музыки в теории Б.В. Асафьева
- Музыка в Новой картине мира
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Движимая общими философскими проблемами современная философия музыки руководствуется чаще культурологическим подходом, историческим принципом, феноменологией и социологией. Существует проблема развития аксиологического направления в философии музыки, направления, смыкающегося, с одной стороны, с эстетикой и музыкознанием, с другой - с философской и культурной антропологией; проблема, которую можно обозначить как аксиологическая мысль о музыке. Важным вопросом этой области философии являются формы и методы постижения музыкального бытия, которые рассматривают музыку, с одной стороны, в онтологическом статусе, выделяя музыку как самодостаточную субстанцию, и, с другой - в аксиологическом свете, раскрывая музыку как способ быть в мире человека и человека в мире музыки.
В эстетике и искусствознании характерен взгляд на музыку как вид искусства, музыку как общественное, социальное, коммуникативное явление. Вместе с тем Б.В. Асафьев высказал мысль: не есть ли музыка по своей глубинной сущности что-то большее, чем искусство.
Сегодня уже ясно, что мыслить музыку только видом искусства недостаточно. Современная эстетика говорит о ценностном отношении человека к миру, о неповторимости этого мира, как пишет В.К. Суханцева, в рамках музыкально-возможного, вместе с тем явной детерминированности музыкального целого фундаментальными законами, лежащими за пределами музыкальной технологии.
Философ XX века представляет музыку как предмет логики (А.Ф. Лосев), музыку в свете общей картины мира (Б.В. Асафьев), музыку как эстетическую ценность в системе музыкознания (Ю.Н. Холопов) и философии (А.А. Фарбштейн), как вид искусства (А.Н. Сохор, В.Н. Холопова), музыку в истории культуры (А.В. Михайлов, Т.В. Чередниченко), музыку как мир человека (В .К. Суханцева), как предмет культуры (Л. Закс, Дж. Михайлов), как способ человеческого общения (М.С. Каган, А.А. Щербакова), как способ
быть в мире (П. Булез), как особый вид искусства (Г. Раух, Ф. Рейнхард), му зыку как открытый символ (С. Лангер). Широко рассматриваются социальные функции музыки, преобразующая сила музыки, ее духовно-воспитательная роль. Стало очевидным, что эстетический уровень постижения музыки, связанный с теорией ценностей требует дальнейших разработок. В истории философско-эстетической мысли прослеживается связь музыки с космосом, числом, мифом, этосом, аффектами, с социально-историческими явлениями и психологией личности. Говоря о разных формах постижения музыкального бытия и развивая мысль А.Ф. Лосева о сущности музыки как «жизни Числа», Ю.Н. Холопов указывал на то, что история музыки оказывается реализацией запрограмированного единого генетического кода музыки как целого. Но если это так, то музыку можно сравнить с явлениями природы, поскольку обнаруживаются закономерности музыки, подобные тому, какие в природе открывает естествознание. Очевидно, этим объясняется устойчивый интерес к теории музыки от математиков пифагорейской школы до современных физиков. Всё это указывает на мысль о том, что музыка существует как самодостаточная субстанция, управляемая мировой гармонией. Б.В. Асафьев - с гносеологической позиции, А.Ф. Лосев - с онтологической делают открытие ценности музыки в приближении её к Истине. Значение музыки в своей познавательной и выразительной функции связано с Миром, Вселенной, Космосом. В таком случае возникает проблема рассмотреть, с одной стороны, суть самодостаточности музыки, ее эстетический, энергий-ный посыл, с другой стороны - как эстетическую ценность в системе общечеловеческих ценностей. Обращение к данной теме вызвано:
- пониманием мировоззренческой ценности музыки в свете современных концепций картины мира, поскольку согласно современному антропологическому взгляду Человек и Вселенная взаимоопределяемы и обусловлены;
возвращением сегодня на новом «витке спирали развития» истории к античному пониманию музыки-Космоса, музыки-Числа, музыкальному Эй-досу, к музыке как художественному эквиваленту философии и математики, что отнюдь не является мистической догмой, а, наоборот, через представле ния современных концепций связано с восхождением человечества, не порывающего с философской мыслью древних;
- осмыслением музыки как звуковой безбрежности, которая открывается нам в звуко-временном пространстве, закрепляясь в культуре, - музыки, ведущей человека к расширению своих чувственно-интеллектуальных горизонтов, горизонтов своего индивидуального предметного мира и в целом мира человека;
- характерной тенденцией к интеграции наук, использованию системно-синергетического принципа, в данном случае философии, антропологии, аксиологии, эстетики, искусствознания, культурологии, психологии и т.д., обеспечивающих расширение предметного поля исследования.
В связи с этим для данного исследования целесообразной представилась методология, ориентированная на системно-синергетический подход, допускающий соединение нескольких методологических оснований. В данном исследовании ведущими являются трансцендентальные, феноменологические, аксиологические, диалектические принципы. В частности, имеют место трансцендентальный подход в учении о ценностях, идущий от неокантианства, феноменолого-диалектический метод А.Ф. Лосева. В методологических основаниях концепции лежит платоно-плотиновская линия античной эстетики, немецкая классическая эстетика, трансцендентальная тенденция философской и эстетической мысли, русская религиозная философия, философское музыкознание, концепции современного естествознания. Цель, которую преследует автор, заключается в разработке подходов к аксиологической методологии музыки.
В качестве теоретической основы анализировались и использовались труды по следующим направлениям:
1. Философская мысль о музыке А.Ф. Лосева. В данном исследовании центральное место занимает анализ следующих трудов Лосева: «История античной эстетики», «Античная музыкальная эстетика», «Музыка как предмет логики», «Два мироощущения», «Диалектика художественной формы», «Диалектика числа у Плотина», «Диалектические основы математики», «Фи лософия имени», «Вещь и имя», «Методологическое введение», «Мировоззрение Скрябина», «О музыкальном ощущении любви и природы», «Очерк о музыке», «Женщина-мыслитель», др.
2. Музыка и музыкальное бытие в историко-философской мысли, критические работы по истории философии и эстетике, а также источники Платона, Аристотеля, Плотина, И. Канта, Г. Гегеля, Ф. Шеллинга, Ф. Ницше, М. Хайдеггера, Ж. Делёза, А. Бергсона, М. Бахтина, Н. Лосского, Л. Лопатина, П. Флоренского, др.
3. Философская и научная мысль по концепциям современного естествознания - В. Вернадский, В. Гейзенберг, А. Иванов, А. Силин, И. Пригожий.
4. Музыкально-философские и эстетические идеи В. Асмуса, К. Акопяна, Ю. Борева, В. Бычкова, А. Гулыги, П. Гуревича, М. Кагана, О. Кривцуна, Н. Киященко, М. Овсянникова, В. Подороги, С. Раппопорта, Л.Столовича, В. Самохваловой, В. Суханцевой, А Фарбштейна, В. Шестакова, Е. Яковлева; Т. Ад орно, М. Вебера, Г. Гадамера, Н. Гартмана, К. Гилберт и Г. Куна, С. Лан-гер, К. Штумпфа, др.
5. Аксиологическая тенденция отечественного музыкознания - Б. Асафьев, Б. Яворский, Л. Мазель, В. Цуккерман, Ю. Тюлин, С. Скребков, Ю. Холопов, В. Холопова, Т. Чередниченко, В. Медушевский, Е. Ручьевская, др.
6. Работы по теории ценностей и поиска смысла - С. Анисимов, А. Ас- молов, А. Здравомыслов, Г. Выжлецов, М. Каган, А. Кирьякова, А. Максимов, Н. Никандров, О. Панфилов, Н. Розов, В. Сагатовский, В. Тугаринов, В. Шохин; Н. Гартман, Г. Риккерт, М. Шелер, В. Франкл, др.
7. Высказывания композиторов, их письма и дневники в качестве источника постижения творческого процесса, в котором определяется аксиологическое ядро музыкального искусства (М. Глинка, П. Чайковский, Н. Рим- ский-Корсаков, А. Скрябин, Э. Денисов, О. Мессиан, Г. Свиридов, С. Губай- дулина).
Степень разработанности темы. Поскольку аксиология как самостоятельная область знания складывалась в ХІХ-ХХ вв., то можно, очевидно, говорить о становлении теоретического освоения аксиологии музыки с этого
времени, учитывая предшествующие достижения в истории философской и эстетической мысли, а также области теоретического музыкознания, разрабатывающей мысль о музыке в аксиологическом ключе. В частности, исследованию предшествовало рассмотрение аксиологической тенденции в отечественном музыкознании, представленной в первой авторской монографии. С точки зрения темы исследования единственной в своем роде стала статья Б.В. Асафьева «Ценность музыки», вышедшая в 1923 году. Целенаправленную работу в музыкально-аксиологическом направлении вел Ю.Н. Холопов в последней трети XX века, занимаясь «ценностным анализом» музыки. Теоретическое обоснование ценностного анализа дано им в статьях «К проблеме музыкального анализа» (1985); «Теоретическое музыкознание как гуманитарная наука, проблема анализа музыки» (1988). Он пришел к философскому осмыслению сущности музыки в работах «Новые парадигмы музыкальной эстетики XX века» (2003); «Изменяющееся и неизменное в эволюции музыкального мышления» (1982); «Русская философия музыки и труды А.Ф. Лосева» (1996); «О формах постижения музыкального бытия» (1993); «О сущности музыки» (2003). Ю.Н. Холопов не создал трудов по аксиологии музыки, вместе с тем он значительно продвинул само аксиологическое постижение музыки. В области ценностного анализа музыки известны также работы музыковеда и эстетика Т.В. Чередниченко. Постижению ценности музыки способствуют многие труды по философии музыки, музыкальной эстетике, а также работы в других областях знания, связанные с эстетическим, ценностным отношением человека к миру.
Среди философских концепций о музыке особо выделяются фундаментальные труды А.Ф. Лосева, в которых выявлена «жизнь числа» как логическая сущность музыки, субстанциональное музыкальное бытие и бытие музыки в конкретных музыкальных формах, где логика музыкальной формы обусловлена сущностью времени и числа. При этом Лосев использовал фе-номенолого-диалектический подход к философскому осмыслению музыки, выделяя в ней, с одной стороны, логическое, математическое ядро, с другой - мифотворчество. На современном этапе к труду Лосева обращаются иссле дователи философии музыки, разрабатывая феноменологию музыки, к примеру, Р. Тельчарова. Наиболее активно развивается такая ветвь философии музыки (и музыкальной эстетики), которую можно обозначить как «культурология музыки», рассматривающая музыку в контексте культуры. Здесь работы Л. Закса, В. Суханцевой, Г. Орлова, научной лаборатории Московской консерватории, возглавляемой Дж. Михайловым, эстетика С. Раппопорта, диссертационные исследования В. Апрелевой, Г. Ермаковой, Л. Шиповской, др. Музыкально-эстетический анализ произведений на марксистской основе предлагается учеными И. Малышевым, Н. Очеретовской. Современная музыкальная психология, соприкасающаяся со смежными науками, важная для исследования, представлена в отечественных работах Р. Грубера, В. Меду-шевского, А. Мелик-Пашаева, Е. Назайкинского, М. Старчеус, др.
Важно отметить, что музыкознание в основном тем и занимается, что оценивает музыкальные произведения, явления, историю музыки и музыкальную культуру. Эта оцененность выступает как аксиологическая тенденция музыкознания, которая корнями уходит в глубь музыкально-эстетической мысли. Искусствоведение, исследующее музыку «письменную», то есть зафиксированную в нотных знаках, располагает ценностно-смысловыми аналитическими трудами. Ценность содержится в той или иной мере в анализе каждого из шедевров музыки, что обусловлено самим сочинением прежде всего. В своих трудах музыковеды усматривают эстетическую ценность музыки, как правило, в высоком искусстве сделанной формы музыкального произведения, рационально обосновывая музыкально-прекрасное. Вместе с тем современное искусствоведение пытается через истолкование музыкального текста рассмотреть музыкальное произведение как явление смыслов, ведущих к значимости музыкального произведения во внутренней жизни человека. Тем самым через музыкальные произведения человек стремится приблизиться к познанию мира и себя.
Объект исследования - процесс постижения ценности музыки.
Предмет - ценность музыки во взаимосвязи онтологического статуса и аксиологического подхода к формам её постижения. Предмет исследования
предполагает две взаимосвязанные стороны музыкального бытия - трансцендентную, имманентную.
Цель - на стыке философии, антропологии, эстетики, аксиологии, музыкознания дать философское обоснование ценности музыки как субстанции и музыки как способа ценностного взаимодействия человека с миром, что может рассматриваться как введение в аксиологию музыки - направление, включающее разработку аксиологического подхода к постижению музыки.
Задачи. В соответствии с темой, целью, объектом, предметом определены следующие задачи:
- изучить онтологический статус музыки, рассматривая музыку как самодостаточную субстанцию;
- дать обоснование субстанциональной сущности музыки и показать ее неразрывную связь с реальным музыкальным искусством;
- раскрыть ценность музыки как способа взаимодействия человека с миром на основе её функционирования в антропосоциогенезе;
- разработать модель аксиологического подхода к постижению музыки, обозначив в его основании аксиологизацию музыкального восприятия;
- определить и обосновать некоторые музыкально-аксиологические понятия.
Научная новизна исследования определяется как совокупностью задач, так и полученными результатами, которые можно охарактеризовать как новое, аксиологическое знание о музыке:
- предложена концепция ценности музыки, открывающая один из возможных путей развития аксиологического знания в искусстве;
- выявлен специфический, а именно аксиологический, срез проблемы философии музыки и музыкальной эстетики;
- дано философское обоснование музыки-субстанции;
- рассмотрена с философской точки зрения проблема: ценность музыки и ценности в музыке;
- обозначено ценностное взаимодействие, действующее в системе «человек - мир - музыка»;
- выдвинут принцип аксиологической методологии в процессе постижения музыки;
- представлены место и смысл музыки в современной картине мира;
- выделен и обоснован категориально-понятийный аппарат аксиологического подхода в музыкальном искусстве, в частности понятия «музыкальная субстанция», «музыкальное» как эстетическая категория, «музыкальная энергия», «аксиологическое ядро музыкального искусства» как своеобразный архетип, «исток музыкального творения», «форм-идея» в аксиологическом аспекте, «аксиологизация музыкального восприятия» как методологический принцип постижения музыки.
Теоретическая значимость диссертации состоит в том, что автором разработана концепция ценности музыки, открывающая эвристические и функциональные возможности для решения фундаментальных эстетических проблем. Исследование рассмотрело музыку как ценность, как особый вид искусства и больше чем искусство, как некую действительность, значение которой выходит за пределы существования музыки в обыденном представлении, но которая осуществляет собою ценность того, что должно быть, тем самым в концепции нашла свое продолжение аксиологическая мысль неокантианцев. Аналитический и прогностический потенциал исследования, в котором музыка предстает в двух взаимосвязанных ипостасях: и как субстанция, и как способ ценностного взаимодействия человека с миром - может быть использован в эстетических, философско-антропологических, культурологических, социально-философских исследованиях. Практическая значимость исследования заключается:
-в постановке и решении проблемы определения аксиологического статуса музыки;
-в разработке методологических рекомендаций, возможных для использования в философско-антропологическом, аксиологическом подходе к искусству, в том числе важных для становления аксиологии музыки;
-в использовании философами, культурологами, эстетиками, психологами в научной и практической деятельности аналитического материала исследования, а также ценностно-смыслового подхода к музыке;
-в применении аксиологического подхода при восприятии произведений музыкального искусства в теории и практике в учебном процессе общегуманитарной и искусствоведческой направленности;
-в использовании материалов и выводов исследования для разрешения некоторых проблем профессионального музыкального образования;
-в возможности на основе данного исследования создания спецкурсов по аксиологии музыки, философии музыки, эстетике;
-в возможном внедрении музыкально-аксиологической идеи диссертационного исследования в научно-просветительскую и воспитательную практику: общественные лектории, эстетические центры, внеаудиторная работа со студентами;
-в привлечении внимания эстетиков, философов, теоретиков искусства, слушателей на смысл музыкального бытия и возможности использования знаний о трансцендентной и имманентной ценности музыки в человеческом бытии;
-в обогащении категориального аппарата музыкальной эстетики и в использовании в научном обиходе понятийного аппарата и данных исследования.
На защиту выносятся следующие положения: 1. Концепция ценности музыки, отображающая двойственность музыкального бытия - трансцендентного и имманентного, суть которой заключается в следующей подтвержденной гипотезе: ценность музыки обусловлена тем, что музыка есть самодостаточная субстанция, которая является как вид искусства способом ценностного взаимодействия человека с миром. Одним из основных условий ценностного взаимодействия в системе «человек - мир - музыка» выступают общечеловеческие ценности, культурным стержнем которых являются Красота, Добро, Истина.
2. Субстанциональное свойство музыки. Музыка рассматривается в диссертационном исследовании с трансцендентальной философской точки зрения как самодостаточная субстанция в контексте эстетико-аксиологического принципа - музыка, которая всегда есть и которая является нам как феномен эстетического, имеющего «сверх-коммуникативное» значение.
3. Музыка-искусство как способ ценностного взаимодействия человека с миром, музыка как ценность для человека, выступающая в диалоге с ним, как она существует в человеческом бытии, выполняя мировоззренческую, этическую, эстетическую и другие функции.
4. Аксиологизация музыкального восприятия как методологический принцип постижения музыки. Аксиологизация музыкального восприятия предполагает внедрение теории ценностей в процесс постижения музыки в ценностном взаимодействии (процесс со-творчества): Автор - Произведение - Исполнитель - Слушатель (АПИС). Значительную роль в акте взаимодействия выполняют общечеловеческие ценности, присутствующие в музыкальном искусстве и составляющие аксиологическое ядро музыкальных произведений, что является одним из признаков смысловой наполненности произведения, которую «вычитывает» реципиент при восприятии музыки сообразно своим ценностным ориентациям.
5. Категориально-понятийный аппарат аксиологического подхода в музыкальном искусстве.
Апробация результатов исследования. Результаты диссертационного исследования докладывались и обсуждались на международных, всероссийских и региональных научных конференциях, а именно: на научной конференции на философском факультете МГУ им. М.В. Ломоносова «Антропологические конфигурации современной философии», 3-4 декабря 2004 года (К 250-летию основания Московского университета); на международной научно-теоретической конференции «Иммануил Кант и философская мысль России: история и современность» (Оренбургский государственный университет, 17 декабря 2004 г.); на всероссийской научно-практической конференции «Проблемы этнокультурного развития русского народа» (Оренбург, ОГАУ,
2004 г.); на всероссийской научно-практической конференции 2004 года «Модернизация образования: проблемы, поиски, решения» (Оренбург, ГОУ, 4-6 февраля 2004 г.); на XIV Международной научной конференции «Пространство и время в восприятии человека: историко-психологический аспект» (Санкт-Петербург, 16-17 декабря 2003 года); на международной научно-практической конференции «Человек и общество» (Оренбург, ОГУ, 2001г.); на Втором малом университетском форуме «Россия - великая держава (вызовы современности и поиски проективного россиеведения)» (Москва, МГУ, 7-9 декабря 2005 г.).
Основные положения диссертации излагались и обсуждались на заседаниях кафедры эстетики философского факультета Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова, на заседаниях кафедры философской антропологии Оренбургского государственного университета, на научно-практических семинарах Уфимского юридического института МВД России (филиал в г. Оренбурге). Апробация осуществлялась также в практической деятельности - в созданном автором (лектор) на общественных началах проблемном научно-просветительском музыкальном лектории «Музыка как мир человека» (а также под названием «Музыка в истории культуры»), функционирующем систематично с 2000 года при областной научной универсальной библиотеке им. Н.К. Крупской г.Оренбурга; в учебно-образовательном пространстве Оренбургского государственного университета на занятиях по эстетике, этике, культурной антропологии, мировой культуре и искусству.
Эстетические идеи Платона в контексте постижения ценности музыки
В свете интересующей нас темы следует отметить, что учением об идеях (эйдосах) Платону удалось «воздвигнуть здание мысли, наложившее свою печать на всю духовную сферу Запада, как никакое другое. Так, согласно А.Н.Уайтхеду, всю западную философию можно понять как «примечания к Платону»1. Платонизм явился расцветом поздней античности, был важной опорой итальянского Ренессанса, не потерял своего значения в современную эпоху. Примером являются посвященные философии музыки труды А.Ф. Лосева, в основании которых лежит неоплатонизм. Обращаясь к Платону, мы избирательно отметим те моменты в его учении об идеях, которые проливают свет на ценность музыкального как субстанционального.
Как известно, мир идей Платона - царство нематериальных вечных и неизменных сущностей. Они праобразы реальности, по ним формируются предметы видимого мира, они существуют объективно и познаются актами нашего сознания. Искусство, под которым понималось творение предметов человеком, Платон рассматривал как подражание подражанию идее (эйдосу). При этом в работе «Государство» он установил на примере обыденных вещей (столов и кроватей), что вещи бывают троякими: в самой природе (от Бога), произведение плотника и произведение живописца. Живописец, плотник, Бог - вот три создателя этих трёх видов вещи (кровати). Бог - творец данной вещи или подобной другой, её он создал согласно природе. Плотник - мастер. Живописец - подражатель творениям мастеров .
Подражателем Платон называл того, кто порождает произведения, стоящие на третьем месте от сущности. Живописец воспроизводит не действительное бытие, а только его кажимость. Подражательное искусство далеко от действительности. Поэтому оно может воспроизводить всё, что угодно: ведь оно только чуть-чуть касается любой вещи, да и тогда выходит лишь призрачное её отображение. По мысли Платона, поэт с помощью слов и различных выражений передаёт оттенки искусств и ремёсел, хотя в них не смыслит. Подражатели не разбираются в подлинном бытии, но знают одну только кажимость. Вместе с тем подражательное искусство как творение, далёкое от действительности, имеет дело с началом нашей души, далёким, в свою очередь, от разумности. Искусство, по мнению Платона, подражает миру чувственных вещей, и подражание это не есть адекватное отражение чувственного мира и тем более мира идей, это подражание - лишь слабый отсвет (отблеск) абсолютной красоты.
Если мы попытаемся перевести этот пример в музыкальную сферу, то получим следующее «истечение». Допустим, Бог - истинный творец музыкального произведения. Композитор - мастер, создающий из «звукового вещества» физическое одухотворённое тело музыкального произведения, стоящее на третьем месте от сущности, исполнитель - подражатель творению мастера. Однако композитор - одновременно подражатель божественного творения, произведение, им созданное, есть подражание подражанию. Вместе с тем можно рассудить и так. Реальный предмет, вещь в музыке как бы отсутствует ввиду текучести музыкальной формы. Фиксированный музыкальный текст (ноты) есть вещь, но не сама музыка, которая существует только во времени, интонируется. Порождает музыкальное произведение композитор, но порождает произведение перед публикой непосредственно и исполнитель, который выступает в качестве сотворца и может быть мастером, если исполнение божественно прекрасно.
Итак, музыка своего предмета в платоновском понимании не имеет. Предмет музыки временной, ускользающий, специфичный. Создатели музыки - Бог, мастер (композитор - в широком смысле художник), исполнитель. Бог - истинный создатель произведения, композитор и исполнитель - мастера, подражатели, их творение - подражание подражанию. Продолжим наши рассуждения сообразно эстетическим идеям Платона. Мастер делает вещь, потому что есть идея вещи, он мастерски, искусно претворяет (овеществляет) эту идею. Стало быть, любая вещь изначально имеет идею. Можно аналогично представить, что музыкальному произведению как условной вещи (звуковому физическому телу, запёчатлённому в нотах) предшествует музыкальная идея. Мир музыки - это сущностно мир музыкальных идей. Они всегда есть как сущее. «Возделывание» музыкального произведения, «ваяние» музыкальной формы, то есть создание музыкального произведения - это есть акт претворения идеи. В музыке при создании музыкальной формы происходит отделение необходимого «музыкального вещества» от «иного» (акт выражения идеи, проявления идеи) сообразно божественной музыкальной идеи. Музыкальная идея - сущее музыки. Музыкальное произведение - не-сущее - как несущее «вещество» музыкальной идеи, в смысле «несёт» овеществ лённую идею, выделенную в пространстве и времени. Оно есть третичное пребывание идеи в цепи: Бог - сознание художника — произведение, то есть следует истечение (эманация). Итак, наметим схему эманации музыки: 1. Музыка - музыкальная идея (от Бога), сущее, она есть. 2. Музыкальное произведение в сознании Автора, мастера (композитора - творца - создателя), «улавливающего» идею вторично - (первично «подражание идее»). 3. Музыкальная форма (произведение), зафиксированная в нотах (вторичное подражание идее, подражание подражанию). 4. Музыкальное воспроизведение - интерпретации и восприятия (музыкальная критика, теоретики-исследователи, слушатели) - последующие «подражания».
Метафизика Аристотеля в значении онтологического статуса музыки
Поскольку в нашем исследовании важным моментом является акт взаимодействия субстанции и музыки как вида искусства, который мы рассматриваем как творение, энергиино насыщенное и духовное в онтологическом статусе, то для нас представляется необходимым выявить в метафизике Аристотеля положения, освещающие сущность и существование музыки в её значимости для человека. Обратимся к тем моментам метафизики Аристотеля, которые могут служить подтверждением нашей гипотезе.
По словам А.Ф. Лосева, Аристотель обогатил логико-объективистическое содержание учения Платона, привнеся в мир платоновских идей не только момент объекта, но и момент субъекта. Мир идей, по Аристотелю - Нус (Ум), сам себя мыслит и является самосознанием, он - и то, что мыслит, и то, что мыслится. Это особое надкосмическое сознание. Ум, занявший место мира идей, стал в представлении Аристотеля одновременно и бытием, и смыслом: идеи существуют благодаря существованию вещей, а вещи - благодаря идее. Таким образом, различая в Уме смысловую сторону и бытийную, т.е. идеальное и материальное, он развил учение об умственной, интел-легибельной материи. Аристотель стал мыслить идеи в их обращенности к миру, а не как абстрактные понятия сами по себе. Идеи приобрели значение нерасторжимой связи с миром, «заряженности миром, в той их роли, когда они являются заданностью всяких материальных оформлений, а эти последние - их осуществлением или реализацией»1. Другими словами, писал А.Ф.Лосев, Аристотель создал учение о потенции и энергии, в котором мир идей, взятый сам по себе, есть потенция всякого возможного инобытия, а в своей обращенности к внешнему инобытию является энергией. Стало быть, мир музыкальных идей в обращенности к инобытию, в творческом акте реализации идеи содержит энергийное начало. Критикуя учение Платона об «идеях», Аристотель выделил понятия субстанция (сущность), неразделённое соотношение - материя и форма, энтелехия - те понятия, которые нас инте ресуют в связи с субстанциональной сущностью музыки. Мысля музыку самодостаточной субстанцией, нам надлежит разобраться во введённом Аристотелем понятии «субстанция» («сущность») применительно к музыке. Согласно А.Ф. Лосеву и В.Ф. Асмусу, под субстанцией Аристотель понимал вполне самобытное бытие, пребывающее в самом себе, но ни в чём ином2. Субстанцией может быть единичное бытие, а не общее. Только единичное бытие и самобытно в точном и строгом смысле слова. Аристотель полагал, что существующее само по себе и потому не зависящее от суждения человека бытие уже стало предметом познания и уже породило понятие о бытии, оно есть в этом смысле уже бытие как содержание понятия
Предположим, что музыка как организованное во времени звуковое пространство есть, существует как субстанция, и её эпохальное развитие движется «тектоническими плитами» (выражение Ю.Н. Холопова). Предположим, что человек «открывает» для себя, своего существования музыку-субстанцию интуитивно, бессознательно, по вдохновению или рационально, разумом, подчас в ремесленном труде, и таким образом открывает её формы, гармонию, соразмеренность структур, числовой порядок и т.д. Тогда, в соответствии с философией Аристотеля, музыка и есть субстанция, самобытное единичное бытие в своём роде, где отдельные музыкальные сочинения - суть сущности (субстанции), а создатели музыкального искусства - субстанциальные носители. Музыкант не может искусственно перешагнуть этапы истории музыки, он их осмысляет как постфактум, как историк музыки, или интуитивно предвидит как творец, поскольку, по словам Аристотеля, поэт -не историк, а более философ. Однако вернёмся к Аристотелю, который не согласен с Платоном в следующем: сущность вещей в них самих, а не в идеях, а у Платона «идеи» субстанциальны. В том, что вещь и её идея существуют отдельно, Аристотель находил противоречие. При этом у Аристотеля есть другой ряд сущностей - роды суть сущностей, это нечто вроде плато новских абстрактных идей, но у Аристотеля они вторичные (родовые) понятия сущностей и имеют вторичный смысл, а не высший, как у Платона.
Единичное, самостоятельное бытие есть первая субстанция и первая сущность. Первая сущность есть «вот это нечто», вещь, ещё неопределённая для знания в своих признаках. Развитие знания о предмете приводит к возникновению понятия о предмете. Понятие предмета раскрывает его существенные черты. Такие понятия - вторые сущности. Так Аристотель говорил: «...сущность в самом основном, первичном и безусловном смысле - это та, которая не сказывается ни о каком подлежащем и не находится ни в каком подлежащем, как, например, отдельный человек или отдельная лошадь» («Категории» 5, 2а 11-14)4. Вторые сущности те, которые по отношению к предметам будут их видами или родами: «Вторыми сущностями называются те, к которым как видам принадлежат сущности, называемые так в первичном смысле»5 («Категории» 5, 2а, 14-15). Таковы виды и обнимающие их роды. В отличие от первой сущности вторые сущности могут иметь противоположное себе. В нашем случае музыка как субстанция выступает как частное, «единичное» по отношению ко всей сфере искусства, шире - эстетического, она самобытна в мире человека, в божественном начале.
Ценность музыки в теории Б.В. Асафьева
Если А.Ф. Лосев рассматривал музыку как: 1) идею, эйдос, смысл, 2) становление, выражение, 3) ставшее (факт); видел в музыке жизнь Числа, указал метафизическое и гносеологическое значение музыки, то Б.В. Асафьев рассматривал становление музыкальных форм как движение музыкального материала, «звукового вещества» в контексте научных открытий эпохи, музыкальное произведение как социально-культурный факт. Оба ученых, как мы находим, использовали диалектику Гегеля, феноменологию Э. Гуссерля. При этом Лосев исходил от метафизики и определил субстанцию музыкального бытия, связанную с божественной. В поле научного зрения Асафьева было существование физической материи музыки. Вместе с тем точки соприкосновения, на наш взгляд, значительны: и Лосев, и Асафьев искали онтологические и гносеологические корни закономерного процесса организации музыкального материала и его кристаллизации, что есть музыкальная форма как сущность и явление, постигаемое в развертывании смысла. Как мы полагаем, условно допустимо сравнение Лосева с Асафьевым как Платона с Аристотелем. Если в музыкально-философской системе Лосева основополагающими понятиями были «смысл» и «эйдос», «выражение» и «становление», «символ» и «миф», то у Асафьева - «интонация» и «звуковое вещество», «обнаружение» и «процесс», «семантика» и социокультурные факты в исторической эволюции.
Рассмотрев важные для нашего исследования труды Лосева, обратимся к основному труду Асафьева «Музыкальная форма как процесс», где первая книга посвящена «процессам музыкального становления и кристаллизации форм музыки в человеческом сознании»1, вторая - интонации. Интонация трактовалась Асафьевым сначала как «проявление звучания», затем как «осмысленное звучание», «интонация - качество осмысленного произношения (мысль, чтобы стать звуково выраженной, становится интонацией)» .
Обращаясь к проблеме музыкальной формы, Асафьев сразу обозначил границы своего исследования: становление музыкальной формы как явления социально детерминированного, где музыкальная форма познается как вид, способ и средство социального обнаружения музыки в процессе интонирования, за которым «кроется длительный процесс нащупывания, исканий и при-способлений наилучших средств для наиболее «доходчивого» выражения» . Здесь мы отметим два существенных момента.
Во-первых, музыкальная форма сразу определена в своем функционировании в социуме как средство, вид, способ. Так она познается. Тем самым, казалось бы, снимается вопрос субстанции музыки как самоценной, самодостаточной, как у Лосева. Ценность музыки рассматривается Асафьевым прежде всего в социально-историческом процессе становления и функционирования музыкальных произведений, то есть существование «ставшего» факта по Лосеву. «Не организованная человеческим сознанием акустическая среда еще не составляет музыки»4, - писал Асафьев. Значит, музыка - эйдос, как понимали её греки, натурфилософы, музыка космических сфер, солнца, моря, природы и т.д. остаются для Асафьева лишь поэтическими образами. Но это не совсем так, поскольку, по Асафьеву, без интонирования музыки нет, а интонирование связано с человеческим сознанием, глубинные связи которого вряд ли им не осознавались.
Во-вторых, обращает на себя внимание частое использование Асафьевым понятия «обнаружение». Мы понимаем обнаружение как открытое, выведенное на поверхность, выявленное - то, что есть в сокрытой сущности. Как указывал Асафьев, обнаружение музыки - это выявление социального бытия музыки5. Однако, на наш взгляд, «обнаружение» музыки по Асафьеву имеет и другое основание, а именно феноменологическое. Здесь мы обратимся к моменту влияния феноменологии Э. Гуссерля на Б.В. Асафьева, в чем мы убеждены, и что, собственно, роднит его теорию с музыкальной доктри ной А.Ф. Лосева, и это отвечает нашему исследованию. «Эпоха» и «феноменологическая редукция» Гуссерля выдвигают на первый план смысловую связь сознания и мира и рассмотрение через эту связь многообразных отношений человека и мира. Смысловая связь обнаруживается в потоке феноменов. Предмет является, однако его смысл и значение не являются, а переживаются сознанием через восприятие, память, фантазию и т.д. Согласно Э. Гуссерлю, сознание человека «несовершенно» в том смысле, что не способно сразу отличить сложные числа. Простое число сразу схватывается сознанием, само число переживается непосредственно как таковое. Переживание, став предметом рефлексии, ведет к понятию числа. Понятие числа указывает на то, что сознание конструирует не числа, а их «заместителей», представителей мира чисел в сфере знания. Большие числа сознание не переживает, а «считает» (для чего использует «суррогаты», «заменители» чисел в сфере знания). Таким образом, сознание человека обнаруживает числа в акте интеллектуального созерцания, даже если они являются в чувственном образе, как, например, музыка. Далее рассудим так. Если музыка есть число, художественный эквивалент математики, то можно сказать, что человеческое сознание обнаруживает музыку-число. Простое соотношение чисел музыки схватывается сознанием сразу, здесь роль играют повторы, запоминание, передача знания числа музыки в исторической эволюции. Гений музыки подобно Моцарту, Шуберту способен сознанием обнаружить числовое множество музыкального произведения сразу, столкнуться с миром чисел самих по себе непосредственно. Сознание слушателя, теоретика, исполнителя либо также способно приблизиться к постижению, переживанию непосредственно числа музыкального произведения, либо разумом вынужденно «считать» сложное число музыки, тем самым, постигая музыкальную форму разумом.
Музыка в Новой картине мира
Для того чтобы рассматривать проблему ценности музыки, нам следует подойти к ней, учитывая идею фундаментального дуализма, который пропитывает западную философскую, религиозную, научную мысль, и философские конфигурации концепций современного естествознания, поскольку явления музыкального искусства не «бесформенные вещи», а звуковые форм-идей, созданные сознанием и так или иначе отражают картину мира, несут истину, выполняют познавательную и мировоззренческую функцию.
Как отмечает Генрих Орлов, трактующий музыкальное искусство как живую многомерную систему, «лучшие умы Запада верили в существование универсальной, объективной неизменной истины, которую нужно постоянными усилиями вырывать из ее трансцендентального бытия. Они знали, что эта истина непосредственно недоступна, что человеку дано лишь видеть ее проявления в материальном мире и, пользуясь могуществом своего интеллекта, по крупицам добывать драгоценное знание. «В уме нет ничего, что не появилось бы ранее в ощущениях», - таков был лейтмотив западной философии на протяжении двух с половиной тысяч лет»1. Мы исходим из того положения, что каждый стремящийся постигнуть те или иные музыкальные произведения, действует согласно традиции, изучая, анализируя музыкальные явления сообразно своим представлениям и знаниям, ценностным установкам, связанным с воззрениями на картину мира, то есть в неразрывном единстве субъект-объектных отношений. Заметим, связи теории музыки с философией, физикой, астрономией и математикой имеют древние традиции, но сегодня они изменились, углубились, как и взгляды на картину мира. В то же время музыка по-прежнему является «художественным эквивалентом фи-лософии и математики» . В.И. Вернадский находил тесную взаимосвязь, зависимость научного мировоззрения от других областей духовной жизни, в частности музыки. Он писал: «Некоторые части современного научного мировоззрения были достигнуты не путем научного искания или научной мысли - они вошли в науку извне: из религиозных идей, из философии, из общественной жизни, из искусства... Так, столь общее и древнее стремление научного миросозерцания выразить все в числах, искание кругом простых числовых отношений проникло в науку из самого древнего искусства - из музы-км» (выделено - К.Г.Г.). То, что научное мировоззрение и наука неотделимы от религии, искусства, философии, очевидно, поскольку все проявления человеческой жизни и деятельности переплетены между собой. В.И. Вернадский, а вслед за ним Б.В. Асафьев, говорили о неизбежном взаимодействии науки и искусства, других способов духовного мышления. По словам Вернадского, отделение научного мировоззрения и науки от религии, философии, общественной жизни, искусства невозможно. Все эти проявления человеческой жизни тесно сплетены между собою и могут быть разделены только в воображении. Вернадский говорил о неизбежном и постоянном питании науки идеями религии и философии (и искусства), при этом одновременно действует и обратный процесс, проходящий через историю человечества. Рост науки вызывает расширение границ философии, а религиозное сознание способствует развитию человеческого духа. Искусство также благоприятствует развитию науки, философии, расширяет религиозное сознание, содействует расширению глубоких тайников человеческого сознания. Именно поэтому Б.В. Асафьев указал на познавательную ценность музыки, содержащую также и мировоззренческую ценность.
Подражая примеру Б.В. Асафьева, его объяснению связи Мира - макрокосмоса и музыки - микрокосмоса, обратимся к концепциям естествознания, к философскому осмыслению связи естествознания, физики и метафизики. Здесь мы находим работы, объясняющие эволюцию музыкального мышления, которую проследили музыкальные теоретики, утверждая увеличение числа в процессе музыкального развития - фактор, существующий как данность в контексте расширяющейся Вселенной.
Тайна творческого процесса, рождения музыкального произведения сопряжена с тайной нашего мышления, сознания. Что такое наше сознание? В поиске ответа на этот вопрос мы нашли созвучные нашим представлениям работы, среди которых выделим философское исследование А.А. Силина, сторонника естественнонаучного направления («натуралистического», «природного»), и другое - «метафизическое» А.В. Иванова, находя в них точки соприкосновения, обусловленные системно-синергетическим подходом, объясняющим дуализм.
По мнению А.А. Силина, наше сознание - это идеальная реальность неизвестной природы и неуловимой физическими приборами (например, мысли), рассчитанными на материальные проявления. Сознание имеет «информативную природу как форма реализации материальной потенции» (выделено - К.Г.Г). К таким выводам приходит автор, рассмотрев генеральную линию эволюции, которая, на наш взгляд, впрямую касается эволюции музыки. Сопоставим метафизику, физику и музыку согласно этому взгляду.
Как известно, начиная с Нового времени в науке и философии преобладал рационалистический подход. Научная рациональность - это определенный тип «вписывания» человека в Мир. Человек может вписываться в мир через любовь к Богу, любовь к природе, любовь к искусству, науке, впрочем, это не мешает соединять их с любовью к Богу, природе.
